Она любила собирать цветы (джен)

Девушка подошла ближе и, прикрыв глаза, наклонилась к надгробию.

Она помнила его улыбку — легкую, почти невесомую, как утренняя роса. Его глаза — цвета ранней весенней листвы. Луна сняла с головы небольшой венок из полевых цветов, и поставила рядом с пышными розами. Любому другому человеку это показалось бы в высшей мере оскорбительным, но не для Гарри, нет, он никогда не любил вычурных вещей, предпочитая их обычным, повседневным.

— Гарри, — прошептала Луна, приложив руку к земле, — надеюсь, ты счастлив «там», — она вздохнула и поднялась с колен. Ни одна слезинка не появилась на глазах, ведь она знала — Гарри бы не хотел, чтобы она плакала. Он сделал все, что мог, он спас магический мир, всех и каждого, но погиб, навсегда увековечив свое имя в анналах истории.

Луна повернулась и отступила на несколько шагов, но затем не сдержалась, и оглянулась на могилу.

Корона из цветов лежала в центре надгробия, создавая причудливый контраст с обилием красных роз.

Вздохнув, и подняв глаза к небу, она аппарировала к своему дому. Но Луна не зашла внутрь, а направилась в обратную сторону — к полю.

— Семья Уизли, им сейчас нужна поддержка, — тихо молвила она, и наклонилась, срывая ромашки, васильки и маки, которых было достаточно вокруг. Затем Луна присела на густую траву и начала плести венок. Это был кропотливый и долгий процесс, нужно было уметь это делать. В свое время Эмили — мама Луны, научила её плести, но теперь её больше нет. Луна любила собирать цветы.

Уже вечерело, но она старательно прикладывала цветок к цветку, пытаясь сделать все красиво и просто. Наконец, закончив по одному венку — для каждого члена семьи, она аппарировала к входу в Нору. Почти во всех окнах горел свет.

— Наверное, им сейчас очень тяжело, — прошептала девушка, и направилась к двери.

По дому разлилась трель от звонка, и спустя несколько мгновений двери открылись.

На пороге возникла миссис Уизли.

— А, ты ведь подруга Джинни, верно? — сказала она, заприметив отстраненный взгляд Луны, — входи-входи, она наверху, — добавила она, пропустив её внутрь, и подойдя к плите, где что-то жарилось.

— Миссис Уизли, я знаю, что вам сейчас нелегко, — тихо сказала Луна, опустив глаза к полу, — вы ведь любили его, как своего сына, приношу свои соболезнования, я сделала вам этот венок в знак поддержки, — она протянула венок миссис Уизли, которая обернулась с недоуменным выражением лица.

— Милочка, о чем ты говоришь? Этого монстра больше нет, сегодня праздник, — произнесла она, снова повернувшись к сковороде.

— Миссис Уизли, я говорю о Гарри, — прошептала Луна.

— А, Гарри, да, искренне соболезную, он был хорошим мальчиком, жаль, что так вышло, — небрежно бросила она, очевидно думая о своих делах.

Луна все так и стояла с протянутым венком, пытаясь сдержать слезы.

«Почему миссис Уизли так говорит, ведь Гарри считал её матерью?» — подумала девушка, и её рука медленно опустилась.

Луна отвернулась и пошла к лестнице, её сердце терзалось от этих слов.

Поднимаясь по лестничному пролету, она услышала громкую музыку из дверей слева, и направилась туда.

— Наверное, это комната Рона, он ведь был лучшим другом Гарри... — прошептала девушка, и взяла самый красивый венок, друг — достоин помнить.

Постучав, и так и не услышав ответа — она толкнула дверь и вошла.

В уши ударила музыка, что-то вроде Ведуний, Луна никогда не интересовалась музыкой.

Рон сидел за столом и писал письмо.

«Хоть он понимает... наверное пишет прощальное письмо для Гарри» — подумала Луна, и окликнула его, перекрикивая музыку.

— Лунатичка, что ты тут делаешь? — заорал он, повернувшись.

— Я хотела поговорить с тобой... — проигнорировав оскорбление, сказала она.

— Со мной? — его лицо вытянулось в удивлении.

— Да, тебе наверное сложно, после того что случилось с Гарри...

— Гарри? Да какая разница, у меня нет на это времени, пойди, вон, с Джинни поговори, с утра плачет, ненормальная, — насмешливо бросил Рон, и сделал музыку еще громче.

Венок в руке у Луны задрожал, слезы снова навернулись на глаза, заставляя моргать все чаще. Она смотрела на спину лучшего друга Гарри и не могла понять — как можно быть таким черствым?

Так и не дождавшись озарения, она повернулась и, закрыв за собой дверь, присела на корточки. Слезы лились из глаз, в безмолвном порыве. Она не оплакивала Гарри, нет, она просто не могла понять это равнодушие в их глазах.

«Почему они такие?» — этот вопрос стучал вместе с сердцем, отдавая болью в висках.

Немного успокоившись, и вытерев глаза, она поднялась на этаж выше, и постучала в дверь комнаты Джинни Уизли.

— Джинни, — сопроводила стук словами, Луна. За дверью раздавались звуки рыдания, кто-то плакал, отчаянно, искренне. Как не странно, это взбодрило Луну, она толкнула дверь и вошла внутрь.

Было уже темно, а в комнате не горел свет. На единственной кровати в комнате, освещенная лунным светом, плакала Джинни.

Луна сразу метнулась вперед, и, пытаясь её успокоить, тихо заговорила ласковые слова.

— Тшш... не плачь, он бы не хотел, чтобы ты плакала... поверь.

— Кто? — сквозь рыдания выдавила Джинни.

— Гарри, конечно, он сейчас смотрит за тобой и сердится, как такая красивая девушка может плакать, — улыбнувшись, сказала Луна.

— Да пошел он к черту! Из-за него со мной теперь не хочет встречаться Дин, он сказал, что я шлюююхааа, — снова разрыдавшись, затянула Джинни.

Но Луна уже не обращала внимания, в её сердце как будто что-то треснуло. Венок, который она уже собралась, было положить на тумбочку, так и остался в руке.

С каменным лицом она вышла из комнаты, спустилась вниз по лестнице, и покинула дом семейства Уизли.

Грудь сдавливало что-то тяжелое, как будто на него положили огромный камень, но на душе было пусто.

Луна посмотрела на венки, а затем на небо, покрытое мелкой россыпью звезд.

— Почему все так не справедливо... — прошептала она, и аппарировала в Косой переулок, — я отдам эти цветы людям, которые помнят о Гарри, и буду вечно вспоминать его подвиг.

Вокруг слышались крики и ругань, люди праздновали и веселились, повсюду раздавались крики: «Он побежден», «Ха-ха, теперь мы сможем спать спокойно».

Луна не успела осмотреться, как её сбили с ног, и больно ударили по лицу.

— Куда лезешь, девка? — заорал какой-то мужлан, — вон с дороги! — крикнул напоследок он, и, шатаясь, побрел дальше, покачивая бутылкой огневиски в руке.

Луна медленно встала и вытерла кровь, которая сочилась из носа.

Где-то из глубины переулка раздавались песни, и нёс запах паленого — там устроили пляски у костра, на котором повесили чучело Тёмного Лорда.

Луна тихо вздохнула и аппарировала к полю, возле своего дома.

Венки с тихим шелестом выпали из рук.

Она прошла несколько шагов вперед, руками касаясь травы, а затем присела и сорвала маленькую белую ромашку. Она любила собирать цветы...