Mae'r enaid Myrddin Emrys (Душа Мерлина) (джен)

Поезд тронулся. Звуки ускоряющихся ударов колес о рельсы резали слух. На платформе и без того возбужденная толпа провожающих на миг замолкла, напряженно вслушиваясь в постукивание, но тут же вновь послышались возгласы, последние наставления, напоминания, признания в любви, прощания...

Дети, прижавшиеся к окнам, провожали взглядами родителей, махали им руками и улыбались. А те, кто постарше, почти сразу же отвлекались и начинали болтать с друзьями, наверстывая упущенное за лето.

Небо в этот день было ясное, что случается крайне редко в дождливом Лондоне. Солнце пекло, и многие накладывали на стекла солнцезащитные чары.

Наконец, платформа осталась позади, а поезд «Хогвартс-Экспресс», весело постукивая колесами, мчался вперед. Первокурсники тихо сидели, не высовываясь, в своих купе, с нескрываемым восторгом предвкушая открывшуюся перед ними свободу: родительская опека уже многим успела наскучить. Они хвастались друг другу своими новыми волшебными палочками и гадали, кто на какой факультет попадет. По тамбуру сновали студенты постарше: кто в мантиях, кто в маггловской одежде. Хлопали задвижные двери, слышался смех, кое-где споры, топот ног... В общем, все было как всегда.

Двое юношей, с огненно-рыжими волосами и похожие друг на друга как две капли воды, пробирались сквозь толпившихся в тамбуре ребят, нетерпеливо расталкивая их. Но никто из студентов, так небрежно отпихнутых в сторону, не возмущался, ведь близнецов любили в Хогвартсе за их смех, оптимизм и, конечно же, за их многочисленные проделки. Ни для кого не было в новинку видеть спешащих куда-то братьев и буквально в тот же день узнавать об очередном происшествии, приводившем в ярость всеми любимого Филча. И поэтому студенты лишь отступали, не мешаясь под ногами, и провожали заинтересованными взглядами удаляющиеся спины близнецов.

Ввалившись в купе, Уизли одновременно опустились на сидения. Ли оторвал взгляд от «Ежедневного пророка» и посмотрел на друзей.

— Почему так долго? Я уже успел испугаться, что вы решили добраться до Хогвартса на летающем автомобиле, как когда-то Рональд, а меня оповестить об этом не удосужились.

Ли изобразил обиженного ребенка: выпучил свои большие светло-карие глаза и надул губы. В строгой школьной форме и читающий газету, прямо как приличный англичанин, с таким выражением лица он выглядел забавно.

— Ты бы никогда не простил нам этого, — ответил ему один из близнецов.

— А ты что думаешь, Джордж? — пожал плечами Ли, — естественно, не простил бы. Я бы всю жизнь мстил: присылал бы вам на Рождество только по одному связанному мною носку, и всегда разному!

Друзья рассмеялись.

— Я Фред! — возразил юноша, которому Ли пригрозил носками.

— Ой, брось, — отмахнулся тот, — с миссис Уизли будете этот трюк проделывать, а я вас знаю как облупленных.

И это была правда. Ли Джордан был, скорее всего, единственным человеком, кто умел различать близнецов. На первом курсе, когда МакГонагалл приглашала по списку к распределяющей шляпе, Фред и Джордж решили пошутить. Когда профессор громко произнесла «Джордж Уизли», из шеренги первокурсников вышел не кто иной, как Фред. Шляпа, недовольно поворчав про «всяких шутников и прочих негодников», распределила близнецов в Гриффиндор, как и остальных Уизли за всю историю Хогвартса, и на том успокоилась. Ни один человек в зале не заметил хитрости братьев, и только смуглый кудрявый мальчишка, рядом с которым Уизли опустились на скамью, тихо спросил у них:

— А кто из вас настоящий Фред?

И на удивленные взгляды близнецов он пояснил:

— Я нечаянно услышал, как ты поправил свою маму на платформе, когда она назвала тебя Фредом, а сейчас, когда та профессор вызвала Фреда Уизли и должен был пойти ты, пошел он! Кстати, я не представился. Меня зовут Ли Джордан.

Вот так они и подружились.

Ну и досталось им тогда от Дамблдора, когда он узнал про шалость близнецов! Гриффиндор лишили сразу сорока балов, хотя тот не имел еще ни одного заработанного. К тому же неделя отработок у МакГонагалл тоже не принесла особой радости.

* * *

— Я забыл! — неожиданно вспомнил Ли. — Я же вам подарок привез из Дании.

Гриффиндорец стащил с полки чемодан и начал торопливо в нем копаться. Не переставая искать подарок, он продолжил:

— Я не рискнул отправлять такую вещь с Феликсом, — небольшая серая сова Джордана, услышав свое имя, участливо курлыкнула и преданно посмотрела на хозяина своими янтарными глазками. — Продавец сказал, что только безумец доверит такую вещь сове. Без обид, Феля.

Наконец, Ли выудил небольшую темно-зеленую коробочку, похожую на те, которые мальчики видели в магазине Оливандера шесть лет назад, и положил ее перед друзьями, пододвинув ближе к братьям, чтобы те могли ее лучше рассмотреть.

— Ну, — протянул он, весело глядя на их любопытные взгляды, — есть какие-то догадки, что там?

Джордж осторожно взял в руки коробочку.

— Палочка-надувалка, — вынес он свой вердикт, ища глазами какие-либо надписи.

Ли, не переставая улыбаться, помотал головой.

— Почти угадал, Джордж, но есть небольшое «но»... Стоит раз в пять дороже и в столько же раз полезнее.

Не удержавшись, Фред выхватил из рук брата коробочку и раскрыл ее.

— Кинжал? — одновременно спросили близнецы, недоуменно глядя на подарок.

Это был очень старый кинжал. Рукоятку украшали драгоценные камни, почерневшие от времени, но не потерявшие своей красоты. Ручка и гарда клинка были похожи на тельце саламандры, хвост которой охватывал лезвие у самого основания. Вглядевшись внимательнее, можно было заметить, как, время от времени, шевелится кончик хвоста. Каждый миллиметр ее «кожи» был настоящим произведением искусства! Сложный орнамент, украшавший каждую чешуйку, ни разу больше не повторялся и был поистине прекрасен.

— Он, наверно, стоит целое состояние!.. — восхитился Джордж, разглядывая подарок.

Фред кивнул, соглашаясь с ним, и перевел взгляд на друга.

— Сколько он стоит? Ты же знаешь, дорогие подарки...

Но Ли перебил его.

— Успокойтесь, продавец потребовал за кинжал все, что я имел на тот момент с собой. У чудаков свои представления о богатстве... С собой у меня было немного, вряд ли бы набралось и три галеона. Продавец сказал, что раньше это была очень ценная вещь. Такие кинжалы называли каталистами: если их использовать в приготовлении зелья, к примеру, нарезать этим ножом какой-либо ингредиент, свойства зелья усиливаются почти в шесть раз. Этой штуке, — Ли кивнул на кинжал в руках у Джорджа, — как минимум четыреста лет, но в наше время спрос на них, как ни странно, резко упал. Так что нам повезло.

Когда Джордан закончил, ребята с благоговением взглянули на древность, боясь лишний раз вздохнуть. Через некоторое время Джордж пришел в себя, пихнул локтем брата в бок, и близнецы порывисто обняли друга.

— Это самый лучший подарок!

— Спасибо большое, Ли.

— Теперь, мы должны подарить тебе...

— ... как минимум...

— ... «Нимбус 2000»!

— Да что вы, в самом деле, — смутился Джордан и выбрался из объятий друзей. — Ничего вы мне не должны.

— Я уже представляю, какой эффект будет у кровопролитных конфеток, — мечтательно протянул Фред.

Джордж кивнул брату, и оба расплылись в одинаковых улыбках, не предвещавших ничего хорошего.

Наблюдая за близнецами, Ли был несказанно рад, что его подарок понравился друзьям, ведь стольких трудов ему стоило найти этот магазин. Сколько магазинчиков он обшарил сверху донизу за своё путешествие с родителями по Северной Европе!

«Но оно стоило того», — решил про себя Ли.

* * *

— Вы уже читали сегодняшний «Пророк»? — поинтересовался Джордан, пережевывая очередную конфетку «Берти Боттс».

Фред лишь помотал головой — рот у того был набит сладостями.

— Нет, и без того утро насыщенное было. На сегодня нас хватило только выслушать крики мамы из-за ожившего стула и стащить с кухни очередной кусок яблочного пирога, — вздохнул Джордж.

— До сих пор жалею, что мы взяли лишь кусок, а не весь... — проглотив шоколад, добавил его брат.

Ли рассмеялся:

— Да вы проглоты, вот что вам скажу. Завтрака мало? Насколько я помню, миссис Уизли никого не выпустит из-за стола голодным. И как только ни один из вас не толстеет?

Близнецы переглянулись.

— «Толстеть»? Фордж, ты слышал такое слово?

— Нет, не слышал, Дред. Так что там, в газете? Очередное обвинение в адрес Дамблдора от мисс Риты Скитер?

Джордан, на мгновение задержав взгляд на братьях, молча протянул им выпуск.

«БЛЭК ВСЕ ЕЩЕ НА СВОБОДЕ!

Сегодня Министерство магии сообщило, что Сириус Блэк — самый опасный преступник за всю историю тюрьмы Азкабан — до сих пор не пойман.

— Мы делаем все возможное, чтобы найти Блэка, — заверил утром министр магии Корнелиус Фадж. — И призываем волшебное сообщество сохранять спокойствие.

Некоторые члены Международной федерации колдунов недовольны тем, что Фадж сообщил о происшедшем премьер-министру магглов.

— А как бы вы поступили на моем месте? — заявил Фадж, известный своим раздражительным характером. — Блэк сумасшедший. Он опасен, как для волшебников, так и для немагического населения. Премьер поклялся, что о волшебном происхождении Блэка не узнает ни один маггл. А если и узнают, сочтут за репортерскую утку.

Магглам сообщили, что у Блэка есть пистолет (железная дудка, которой простецы убивают друг друга). Волшебное сообщество опасается повторения бойни, устроенной Блэком четырнадцать лет назад. Напомним, тогда Блэк одним проклятием умертвил сразу тринадцать человек».*

Снизу располагался снимок. Глаза Сириуса Блэка, единственные живые точки на исхудалом лице, приковывали взгляд к себе; мужчина был похож на вампира, и то, последнее, отнюдь не было комплиментом.

— Да, такой с легкостью убил бы и двадцать человек одновременно... — пробормотал Джордж, отводя взгляд от колдографии.

Ли придвинулся ближе и тоже склонился над газетой, рассматривая преступника.

— Слышал, ваш отец был знаком с ним? — тихо спросил юноша, не поднимая головы.

Фред кивнул и отдал газету однокурснику.

— Папа был на седьмом, когда Блэк поступил на Гриффиндор. Блэк в Гриффиндоре, странная штука, не находите? — усмехнулся он. — Папа рассказывал, что когда Шляпа выкрикнула название факультета, зал сначала смолк, все уставились на Блэка, а он лишь усмехнулся и преспокойно занял место за столом. Вся семья Блэков училась на Слизерине... — добавил Фред и многозначительно посмотрел на Джордана.

— А еще, за тот год факультет потерял феноменальное количество баллов, — продолжил Джордж, откидываясь на спинку сиденья.

В купе наступила тишина. Каждый снова и снова прокручивал историю Блэка, которую родители не раз рассказывали им. Предать друга, лучшего друга, обречь его на смерть, а потом убить и остальных... Да кого угодно! Обычный человек так никогда бы не сделал. Но Блэк был безумен, и это знали все. Ведь нужно быть поистине безумцем, чтобы решиться сбежать из Азкабана, и уж точно гением, чтобы все получилось.

— Я не представляю, как можно было так поступить... — признался Ли, нарушая тишину.

— Никто не представляет, — кивнул Фред.

Тут поезд резко затормозил и окончательно остановился. Освещение в купе начало мерцать и вскоре совсем погасло. Из соседних купе не доносилось ни звука. В поезде повисла тишина. Температура воздуха резко упала, и теперь каждый выдох ребят сопровождался облаком белого пара. Оконное стекло стало медленно покрываться инеем. Происходящее до жути напоминало маггловскую дешевую страшилку, только с одним отличием: все то, о чем магглы только грезили, в этом мире было реальностью, и поэтому ждать можно было все что угодно.

— Что происходит? — напряженно спросил Ли.

— Может, сбои с теплоподачей... — попробовал разрядить обстановку Фред, но он и сам чувствовал себя несладко.

Дверь в купе отъехала в сторону: в проеме возникла и начала приближаться к юношам фигура, полностью закутанная в черный плащ, который больше напоминал лохмотья. Воздух словно смёрзся, став необычайно тяжёлым, давление начало расти, появился звон в ушах: ощущение, будто они попали в эпицентр бушующего торнадо. Фигура остановилась перед Фредом и, немного наклонившись, посмотрела на него. Ребят словно приморозило к сиденью. Никто из них не мог даже моргнуть: все неотрывно смотрели на гостя. Вдруг Фред резко вскрикнул и обхватил руками голову. Жуткая головная боль пронзила его подобно копью: сознание медленно гасло под натиском животного страха и беспомощности. Перед глазами бурным потоком проплывали воспоминания, усиливая надвигающееся чувство абсолютного одиночества, а фигура, склонившаяся над ним, не собиралась отходить, придвигаясь еще ближе.

«Уйди! — мысленно просил Фред. — Уйди!»

Джордж, сидящий около него, вздрогнул, непонятным образом услышав мысли брата, и вскочил на ноги. Не контролируя себя, он оттянул брата в сторону и выпрямился перед их гостем.

«Уйди! Уйди!», — повторил он слова, услышанные несколько мгновений назад, неотрывно глядя на фигуру: она развернулась к нему, и беспомощность, заполонившая душу Джорджа, лишь усилилась.

Сердце, как заведенное, стучало где-то в районе горла, на лбу появилась испарина, но все его внимание было сосредоточено на словах.

«Уйди!»

Жгучее желание защититься, уберечь брата, прогнать эту тварь, что стояла перед ними, — ведь было понятно, что это не человек... Последнее, что помнил Джордж перед тем, как погрузиться в беспамятство, была острая боль в районе живота.

— ...дж, Джордж! Ну же! Aquamenti!

Ощутив неприятно холодную воду на лице, Уизли окончательно пришел в себя. Перед глазами все плыло, но различить среди прочего рыжую макушку брата он смог бы в любом состоянии.

— Жив! — облегченно вздохнул Фред, порывисто обнимая Джорджа.

По сбившемуся дыханию брата Джордж понял, что тот переволновался как мальчишка. Оно и понятно: он сам чуть не умер со страху...

— Все хорошо, Дред, — спокойно проговорил он, успокаивающе гладя по спине близнеца. — Со мной уже все хорошо.

Оглядевшись, он заметил, что лежит на сидении. Поезд, постукивая колесами о рельсы, мчался вперед, солнце пекло... Как будто и не было визита странного гостя. Только мертвецки бледный Ли и переволновавшийся Фред подтверждали, что это был вовсе не сон. Джордж сел, свесив ноги на пол.

— Что случилось? — спросил он у друзей, не переставая успокаивающе обнимать брата.

— Нас навестил дементор, — стараясь говорить как можно спокойнее, произнес Ли.

Зрение еще не до конца восстановилось после шока, и Джордж прищурился, стараясь лучше рассмотреть друга. Таким взволнованным Джордана он никогда прежде не видел.

— Они же в Азкабане, верно? — переспросил он. — Не удивительно, что в этой тюрьме все сходят с ума... Кстати, а что со мной произошло?

Фред, окончательно успокоившись, выпрямился, но убирать руку с плеча брата не стал, будто боясь, что тот снова потеряет сознание.

— Ты встал между мной и им, вдруг появилось голубоватое сияние, и дементора что-то отбросило. А ты свалился на пол в обмороке.

Джорджа передернуло.

— Что они вообще здесь забыли? — недовольно фыркнул он, отворачиваясь к окну.

Раздражение, непонятно откуда взявшееся, комом поднималось вверх, но пейзаж за окном постепенно успокоил парня. На его плечо легла теплая рука.

— Успокойся, — миролюбиво произнес Ли. — Они искали Блэка. Люди думают, что он в первую очередь захочет расправиться с нашим Гарри, и поэтому Министерство прислало их проверить поезд. Дементоры высасывают из человека все хорошее, забыли? Нам всем сейчас невесело. Держите.

Ли протянул близнецам по шоколадной лягушке. Фред взял угощение:

— «Случилась беда? Ограбили? Обманули? Бросила девушка? Или просто плохое настроение? Шоколадная лягушка поможет всегда!» — улыбнулся он. — А что... Хороший слоган.

В дверь постучали. Гриффиндорцы напряглись. В купе сунулся приземистый полноватый мужчина в аврорской форме. Юрко оглядев юношей, он дружелюбно спросил:

— Ребята, все хорошо?

— Да-да, — закивали друзья.

Мужчина улыбнулся и подмигнул им.

— Скоро уже приедем. Вы бы переоделись... Если что — обращайтесь, я во втором вагоне.

* * *

«Какой замечательный день!», — подумал Альбус Дамблдор и расплылся в улыбке. Только что закончился пир, посвященный первому сентября, и все пока что идёт, как оно и задумывалось: Поттер держится отлично, учитывая постоянные перешептывания у него за спиной; шляпа исполнила просьбу директора и спела на этот раз о том, что надо жить дружно...

А то, что разговоров с Гарри в этом году будет не мало, старик не сомневался. Том нашел способ возродиться и совсем скоро узнает про их с Поттером легилименционную связь, но Дамблдор договорится с Северусом, и мальчик не посмеет ему отказать.

«Да, все складывается замечательно».

Всю картину прекрасного дня портило лишь присутствие министерской шпионки Амбридж, но Альбус обязательно что-нибудь придумает, на то он и величайший маг этого столетия.

В дверь сдержанно постучали.

«О, это, наверное, Минерва пришла посплетничать о новичках», — решил директор.

— Войдите!

В кабинет, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, вошел Джон Долиш. Замерев на мгновение на пороге, он вздохнул и уверенным шагом пересек кабинет.

— Что-то случилось? — поинтересовался Дамблдор, оглядывая Долиша и жестом приглашая его сесть. — Чаю, Джон? Лимонные леденцы, может быть?

Этот аврор сопровождал «Хогвартс-Экспресс», но вряд ли бы стал подниматься к директору без острой надобности. Тем не менее, сейчас следует изобразить радушного хозяина и угодить гостю, а с причинами визита можно разобраться и после.

Долиш опустился на стул, предложенный Дамблдором, и покачал головой:

— Вынужден отказаться от угощений, меня еще ждет ужин с супругой.

Директор понимающе кивнул.

— Я к вам по делу, — неуверенно начал аврор. — Я не знаю, что и думать! Вам же известно — летом из Азкабана сбежал Сириус Блэк...

Произнося имя преступника, он с отвращением поморщился. Дамблдор усмехнулся про себя, заметив отношение Джона к Блэку. То, что тому удалось сбежать, было удивительно, но еще удивительнее — что он еще не умер в этой тюрьме. Осужденный несправедливо, без рассмотрения дела и суда, Блэк был заперт в страшнейшем из мест, где только можно оказаться. Конечно же, Альбус знал о невиновности Сириуса и мог бы при желании вытащить его... Но зачем разжигать скандал и лишний раз привлекать к себе внимание? Дамблдору оно было ни к чему, совершенно ни к чему.

— Поезд проверяли дементоры, — продолжал Долиш, — но тут возник мощнейший выброс магии. Уверяю вас, такой силы я не видел никогда за всю свою жизнь. А ведь я участвовал в боях против Того-чье-имя-нельзя-называть, и я видел его самого в лицо. Но его сила по сравнению с той, которая была выброшена сегодня, лишь тысячная часть. Дементоров отбросило на приличное расстояние. Когда Праудфут зашел в купе, где и произошел выброс, там сидели лишь два рыжих близнеца и один кучерявый смуглый мальчишка. Праудфут проверил невербальным, нет ли кого еще в купе, но никого не обнаружил. Получалось, что кто-то из мальчишек использовал заклятие Патронуса. Но... Это невозможно! Все-таки дементоров отбросило не меньше, чем на сотню миль...

Долиш выглядел окончательно расстроенным.

«Как? — судорожно обдумывал он. — Что я упустил? Какой после этого из меня аврор?»

Дамблдор, угадав мысли Джона, успокаивающе улыбнулся ему.

— Хорошо, что ты сразу пришел ко мне, мой мальчик, — пропел он слащавым голосом доброго дедушки. — Я обязательно разберусь с этим инцидентом. Ты все правильно сделал, а теперь иди, супруга тебя уже заждалась.

Долиш потерянно кивнул, все еще витая в своих мыслях, и покинул кабинет. Как только дверь за ним закрылась, директор откинулся на спинку кресла и глубоко задумался. Да, рано он радовался прекрасному вечеру. Видимо, это будет очень долгая ночь...

__________________

*Статья была взята из «Гарри Поттер и Узник Азкабана»

«Хогвартс-Экспресс» встретила опускающаяся на станцию ночь. Сквозь негустой туман на платформу и дорогу к каретам падал мягкий свет фонарей, освещавший человека с густой спутанной бородой, крупным носом и добрыми глазами, больше похожими на маленькие бусинки, стоявшего около паровоза. Студенты, спускающиеся из вагонов, сразу же узнавали в нем Хагрида, школьного лесничего. Они кивали ему и спешили к каретам.

— Эй, Хагрид, — Фред, едва выскочив с поезда, замахал великану руками и поспешил к нему. — Собираешь очередную порцию первоклашек?

— Интересно, кто из них попадет в Гриффиндор? — протянул Джордж, разглядывая притихших детей.

Фред указал на невысокого мальчика с русыми волосами.

— Спорим, его распределят в Когтевран?

— А этого в Пуффендуй!

Мальчик, который должен был попасть, по мнению Джорджа, в Пуффендуй, робко посмотрел на братьев и тихо спросил:

— А распределение это страшно?

Ли, который как раз подошел к друзьям, наклонился к малышу и громко зашептал ему на ухо:

— Главное — не растеряться; когда увидишь тролля — беги.

— И не забудь использовать те заклинания, которые ты уже выучил, — наставительно добавил Фред, — ты же выучил хотя бы десяток заклинаний? Нет? Ну, брат, тогда прости, ничего не могу посоветовать.

По мере того, как друзья расписывали все ужасы распределения, лицо мальчика становилось все пунцовее. Хагрид, слушавший их диалог, засмеялся своим раскатистым басом и подмигнул уже чуть не плачущему мальчику.

— Они шутят, не бойся, все будет хорошо. Ли, Фред, Джордж, — обратился он к улыбающимся парням,-— приятно было увидеть вас, встретимся на ужине. А теперь, первокурсники, все за мной!

* * *

Теплый ветер лениво перебирал верхушки елей, росших вокруг станции. Ясное ночное небо украшали мелкие звезды, походившие на мириады бриллиантов, рассыпанные по темно-синему дорогому бархату. Луны нигде не было видно: наверное, спряталась за одной из башен старинного замка, возвышающегося вдалеке.

«Добро пожаловать в Хогвартс», — улыбнулся Джордж, глядя на замок.

Каждый с трепетом вспоминал те старинные своды, уютные спальни, движущиеся лестницы... Вспоминал, как носился по длинным коридорам, освещенными тусклым светом настенных факелов, как смеялся друзьями в Большом зале, как прятался от ночного патрульного и целовался с какой-нибудь девушкой в заброшенном классе...

Близнецы не были исключением. Возможно, из-за того, что их было двое, что они делили все чувства и эмоции на двоих, это место было для них особо дорого. Здесь они прожили шесть лет, здесь — практически стали теми, кем являлись сейчас. Как тоскливо становилось на душе, когда мальчики осознавали, что остался лишь год. За такое короткое время они должны будут успеть сделать все, что не успели и что только собирались совершить. А таких дел накопилось предостаточно!

«Ух, берегись, Хогвартс, в этот раз мы обязательно снесем тебе крышу!» — усмехнулся Джордж.

* * *

— ...И, наконец, мистер Филч просил вам напомнить, что в коридорах Хогвартса запрещено использовать не только волшебные палочки, но и различные другие магические предметы, в основном предназначенные для поднятия настроения окружающим. Например, навозные бомбы. Мистер Филч также просил передать, что это не всем кажется таким забавным, — при этих словах Дамблдор многозначительно оглядел хихикающих учеников и продолжил. — В нашем преподавательском составе произошли некоторые изменения. На этой неделе наш уважаемый профессор Хагрид отправится в заслуженный отпуск, а место преподавателя по Уходу за магическими существами вновь займет профессор Граббли-Дерг.

Студенты зашептались, время от времени поглядывая то на лесничего, сидевшего с краю преподавательского стола, то на Граббли-Дерг. Директор выждал, когда волнения, вызванные новостью, утихнут, и продолжил:

— Так же в этом году к нам присоединится профессор Амбридж, она будет вести Защиту от темных сил. Тренировки по квиддичу начнутся...

— Кхе-кхе, — послышалось со стороны преподавательского стола.

Директор обернулся, но вскоре непонимание в его взгляде сменилось легким раздражением. Впрочем, с последним он быстро справился и выдавил из себя вежливую улыбку.

— Профессор Амбридж, вы хотели что-то сказать?

— Вы очень любезны, профессор Дамблдор, — высоким распевным голосом в тон ему ответила женщина, выходя из-за преподавательского стола. — Я лишь хотела поздравить студентов Хогвартса от лица министерства магии с началом учебного года. Искренне надеюсь, что это будет плодотворный год. Хогвартс из столетия в столетие поддерживает репутацию респектабельного учебного заведения. Величайшие волшебники и волшебницы учились в этом замке. Министерство магии уверенно, что каждый из вас достойно окончит Хогвартс, войдет во взрослую самостоятельную жизнь и будет трудиться на благо и процветание общества. Для этого придётся приложить немало усилий, но фундамент закладывается именно здесь и сейчас. Я с уверенностью могу сказать, что каждый профессор, сидевший когда-либо за этим столом, старался сделать все, чтобы воспитать каждого из вас как достойного волшебника нашей страны. Я искренне надеюсь, что предстоящий год позволит всем вам получить новые знания и усовершенствовать различные навыки. Надеюсь, мы станем хорошими друзьями, а министерство магии в очередной раз убедится, что Хогвартс — лучшая школа, способная воспитать настоящего волшебника.

В зале раздались жидкие аплодисменты. Амбридж, снисходительно улыбнувшись, вернулась на свое место.

— Какой бы жабой она не была, но красиво говорить умеет, — сказал Ли, возвращаясь к трапезе.

— Это политика, — светским тоном ответил ему Фред, отпивая тыквенный сок. — Здесь ты можешь не знать и не уметь ничего, но если ты красиво говоришь, можешь сразу же приготовиться считать галлеоны.

— И именно поэтому Перси все никак не может купить себе новую мантию, — вставил Джордж. — К сожалению, в Хогвартсе не преподают риторику, иначе бы не видать нашему заучке диплома отличника, ведь он никогда красиво болтать не умел.

— А разве Перси был отличником? — удивился Ли.

— У-у.. — протянули близнецы, — если бы ты только знал, сколько раз в то лето мама повторяла «умница, Перси» и ставила его нам в пример...

— А когда из министерства пришло подтверждение о приеме его на должность секретаря Крауча...

Братья состроили траурные лица, показывая, что ужас тех далеких дней все еще не покидает их. Первым не выдержал Ли, на его смех обернулись многие гриффиндорцы. Вскоре, вместе с ним засмеялись и близнецы. Между тем, директор продолжил что-то говорить, но его уже никто не слушал.

Первокурсники уже практически освоились и теперь раскрепощено болтали наравне с остальными. Смех и гомон в зале не умолкал еще долго, пока директор вновь не поднялся со своего места и не попросил всех разойтись. Старосты поспешили развести малышей по спальням и присоединиться к друзьям, толпы студентов рассаживались в факультетских гостиных, ни на минуту не прекращая разговаривать, что-то рассказывать, обсуждать, о чем-то спорить. Всем не терпелось поделиться накопившимися за лето новостями. Только около полуночи деканы разгонят учеников в спальни, прекрасно зная, что и там болтовня навряд ли прекратится.

Начинался очередной учебный год — очередная трасса, наполненная разными препятствиями, поворотами, спусками и подъемами.

* * *

О произошедшем в поезде никто не вспоминал. Только Ли, уже лежа в кровати, шепотом спросил у Джорджа:

— Откуда ты знаешь заклинание Патронуса?

Вопрос того несколько обескуражил. Если честно, он и думать забыл о дементоре, Сириусе Блэке и обо всем остальном, случившимся в пути. Джордж закинул руки за голову и уставился в серый потолок спальни.

— Я не знаю, само как-то получилось... Я лишь хотел защитить брата, — ответил Джордж. — Давай спать, Ли, я очень устал.

— Спокойной ночи, рыжик.

— Спокойной ночи, кудрь, — хмыкнул Джордж и увернулся от летевшей в него подушки.

— Прекрати меня так называть! — возмущенно зашептал Ли. — Вот однажды побреюсь налысо, потом шугаться будете.

Джордж зажал ладонью рот, сдерживая смех, и подмял под себя брошенную Ли подушку.

— Почему моя не такая мягкая?

— Эй, отдай! Я не хочу ложиться на свою подушку лицом после того, как там побывала твоя задница! — заржал Ли.

С соседних кроватей послышалось недовольное «тс». Не переставая смеяться, Джордж запустил подушкой обратно Ли.

— Спокойной ночи, — снова пожелал он.

— Спокойной ночи.

На следующий день первым уроком была История магии, и ребята ее дружно проспали. Их разбудила Алисия, забежавшая перед травологией.

— Профессор Биннс хоть и мертв, но еще не ослеп и не окончательно свихнулся, чтобы не заметить, что не явилось полкурса. Из-за вас в среду у нас контрольная по прошлому году, — пожаловалась девушка, расталкивая близнецов и вынуждая их проснуться.

— Из-за нас? — сонно хмурясь, переспросил Фред. — Ты же сказала, что не было полкурса. Мы, конечно, знаем, что втроем достойны дюжины...

— Да, именно из-за вас. Вы бы вставали, урок вот-вот начнется, а профессор Спраут опоздания не терпит.

Алисия еще раз пихнула Ли, но тот показательно не открывал глаза, продолжая изображать мертвого гнома.

— И чем только вы занимаетесь ночью... — вздохнула девушка и, последний раз толкнув Джордана, направилась к выходу.

— Вы уверенны, что хотите узнать ответ, мисс? — крикнул ей вслед Фред.

Алисия обернулась в дверях и покачала головой.

— Нет, пусть мой девственно чистый и непорочный разум остается таким и дальше. Поспешите, — она улыбнулась хохочущим парням и закрыла за собой дверь.

* * *

Обеденный перерыв только начался, и проголодавшиеся ученики спешили в Большой зал. Плюхнувшись на скамью, они дотрагивались до своих приборов, и перед ними тут же появлялся долгожданный обед: суп, сандвич и салат.

Но не все студенты были сегодня в Большом зале. Как странно, не правда ли? После завтрака прошло не меньше четырех часов, а растущий организм, как известно, прожорлив.

Это были трое гриффиндорцев: двое парней с огненно рыжими волосами и невысокий светло-русый мальчик.

— Этого не может быть! Этого просто не может быть! — раздосадовано повторял Джордж, наблюдая за постепенно синеющим Колином.

Малыш Криви стоял как вкопанный и с ужасом и непониманием смотрел на свои синие пальцы. Ругая себя, что связался с близнецами Уизли, от которых кроме розыгрышей мало кто ждал чего—то еще, Колин пытался успокоиться. Ведь каждый раз, когда рыжие шутники что—либо устраивали, никто никогда не пострадал по—настоящему, верно? В поисках поддержки, Криви поднял глаза на братьев, но те не выглядели шибко довольными результатом. Один, сосредоточенно нахмурившись, из—за чего на переносице образовалась морщинка, сидел на кровати и смотрел перед собой. Другой же стоял перед Колином и взволнованно оглядывал его.

— Что теперь со мной будет? — тихо спросил Криви. — «Осинить» — совсем не то, чего вы добивались от «Лихорадочных леденцов», да?

Тот, что сидел на кровати, лишь неопределенно пожал плечами. Колин никогда еще не видел таких хмурых близнецов. Некоторое время в спальне стояла тишина. Наконец, прервав раздумья, Фред ободряюще улыбнулся и хлопнул Криви по плечу.

— Беги к Помфри. Начинка в леденцах это смесь различных целительных зелий, и как прореагирует твой организм — понятия не имею, — сказал он.

Поспешно кивнув, Колин пулей вылетел из спальни. Подождав, пока он убежит, Фред подошел к брату и опустился на кровать рядом с ним.

— Это уже шестая попытка, — произнес он, глядя перед собой.

— Четырнадцатая, если учесть «Гиперъязычки», «Блевательные батончики» и опыты в Норе, — поправил его Джордж, вздыхая.

— Что происходит?

— Похоже, во время очередной аппарации нам расщепило мозги.

— Или нашему дорогому братцу Перси стало не хватать своих, он и наши прихватил...

— Что будем делать, Фред?

— Попробуем еще раз, Джордж?

— Попробуем еще раз. А сейчас поспешим на урок, иначе из МакГонагалл из нас рагу сделает.

Улыбнувшись друг другу, будто говоря «все будет хорошо, братик, еще не было такого, с чем мы не справились бы, я с тобой», Уизли подхватили сумки и побежали по коридорам Хогвартса.

* * *

В классе Трансфигурации было душно. Так душно, что думать удавалось с трудом, а мысли путались. Профессор МакГонагалл даже была вынуждена прервать лекцию и отчистить воздух заклинанием. Впрочем, к желаемому результату это так и не привело: через некоторое время духота снова начала окутывать класс.

— Как вы знаете с первого курса, трансфигурация по сущности своей нестабильна, так как превращенный предмет стремится вернуть свой первоначальный вид, — рассказывала МакГонагалл. — В трансфигурации существует несколько разделов: трансфигурация живых и неживых объектов, анимагия, мортимагия, метаморфомагия. О первом, четвёртом и третьем разделе я вам расскажу подробней, а о втором вы напишете небольшое эссе к следующему уроку.

Джордж слушал декана в пол уха. Все его мысли были обращены лишь к пергаменту, лежащему перед ним на парте. На пергаменте кривоватым подчерком был написан рецепт зелья, который они использовали для леденцов, и его формула. Где-то меж этих слов и рун, которые использовались в зельеварении, затаилась маленькая ошибка, оплошность, промах, из-за которого все шло наперекосяк. От многократного прочтения, буквы на пергаменте сливались в одну. И, хотя, Джордж мог наизусть уже повторить все дословно, в прямом и обратном порядке, он все равно не переставал пытливо вглядываться в пергамент, надеясь, что вот сейчас он найдет ее, ошибку. Фред, понимая, что опроса на следующем уроке им не избежать, делал пометки в тетради. Время от времени он поглядывал в сторону брата, всматривался в его лицо, точную копию своего, и пытался угадать, какие же мысли сейчас блуждают в этой рыжей голове. В какой-то момент взгляд Джорджа просветлел, он начал шуршать пергаментом, просматривая записи выше, но вскоре на его лице отразились досада и разочарование. Нет, ошибку он все еще не нашел.

— Трансфигурация живых и неживых объектов, — продолжала рассказывать МакГонагалл, — делится на четыре подраздела. Правильно, мисс Джонсон, простейшая трансфигурация, трансфигурация живого, сложная трансфигурация первого и второго рода, и полная трансфигурация. Десять баллов Гриффиндору. Третий раздел — мортимагия, превращение мага в объект неживой природы. Имеет общие корни с анимагией и следующим разделом — метаморфомагией. Метаморфомагия, или иначе, метаморфия, — изменения, происходящие непосредственно с магом, касающиеся строения его тела, без изменения структуры человеческого организма. Это раздел трансфигурации очень сложный и малоизученный. Все изменения происходят на подсознательном чувственно—эмоциональном уровне невербальным методом. Это свойство человека является врожденным, научиться такому невозможно.

Фред, не переставая краем уха слушать МакГонагалл, склонился к парте и пихнул брата ногой, привлекая внимание.

— Как успехи?

— Ничего, — понуро ответил Джордж. — Ингредиенты все сочетаются, формула правильна...

— Может быть, мы с тобой напортачили при самой варке?

— Вполне возможно.

— Господа! Если желаете обсудить что—то, то, за дверью! — прервала диалог профессор. — Сегодняшняя практическая работа будет состоять в основном из повторения ранее пройденного материала, но это не значит, что вы можете себе позволить отвлекаться.

Строго взглянув на близнецов, она вновь обратилась к ученикам:

— Перед каждым из вас лежит оловянная ложка. Сейчас вы должны будете ее преобразовать в воздушный шарик, наполненный гелием. Задача не сложная, но и не самая простая. Вы должны будете решить, какая часть ложки пойдет на резиновую оболочку, а какая на наполнитель. Я вам советую составить пропорцию на пергаменте, а не вычислять в голове, так как неправильно сделанные подсчеты могут привести к тому, что либо шарик лопнет, либо не до конца надуется. Итак, дерзайте, господа.

Дорогие читатели! Первые две и последующие главы были написаны с перерывам в целый год. За этот год многое изменилось: поменялся редактор, сюжет, концепция и мой собственный настрой. Я искренне надеюсь, что эта задержка не повлияла на стиль письма. Я решила переместить фанфик в раздел "гет", потому что... Потому что :) Я постараюсь писать чаще, но все-таки у меня 11 класс, впереди ЕГЭ и прочее. Спасибо, что прочли целых две главы и приготовились читать третью! Для меня это важно. Приятного чтения!

* * *

— Почему я не вижу на столах перья? Где ваши тетради? И учебники? Вы тратили на них свои деньги не для того, чтобы те отлеживались в сумках, — наставительным тоном сказала Долорес Амбридж. Она взмахнула волшебной палочкой, и на черной доске начали вырисовываться буквы. Вся одетая в розовое, в атласной блузе, профессор выглядела на фоне темной доски и мало освещенных каменных стен, как неуместный мазок художника-любителя.

«Защита от Темных Искусств. Возвращение к основополагающим принципам».

Ученики непонимающе переглянулись.

— «К основополагающим принципам»? — удивился Ли. Джордж лишь пожал плечами, мол, кто ее знает. — Мы уже на седьмом курсе, какие основополагающие, нам через полгода сдавать ТРИТОН...

Они сидели вдвоем; на этом уроке Фред сидел за партой с Анджелиной, и он запретил друзьям как-либо отвлекать его.

— Разговоры на последней парте! — взвизгнула профессор и засеменила к Джордану.

Остановившись напротив него, Амбридж напустила на себя неприступный вид и вкрадчиво спросила:

— Почему вы не записываете, мистер?

— Мистер Джордан, — представился Ли, безбоязненно глядя на нее.

— Молчать! — вдруг взвизгнула она и стукнула своей миниатюрной ладошкой по парте. Ученики вздрогнули на своих местах от неожиданности. — Пять балов с Гриффиндора, мистер Джордан, за дерзость преподавателю!

Она развернулась на каблуках и неспешно прошлась обратно к доске.

— Еще один Снейп, — пробурчал Джордж.

Ли пихнул его локтем в бок и кивнул в сторону ухмыляющегося им Фреда. Братья встретились взглядами, и на их лицах расплылись довольные хитрые улыбки. Фред кивнул и вернулся к Анджелине.

Ли давно уже научился замечать у близнецов те самые хитрые переглядывания, которые не предвещали ничего хорошего. Как только улыбающийся Джордж отвлекся от брата, Ли сразу же завалил его вопросами.

— Что такого? Мы просто договорились устроить нашему дорогому профессору радушный прием в нашу дружную хогвартскую семью, — ангельским голосом ответил Джордж.

— И когда это состоится?

— Послезавтра, после отбоя.

— Как вы договорились о дне одним только взглядом?

Джордж лишь загадочно подмигнул другу.

* * *

Амбридж чинно вышагивала вдоль первых парт.

— До этого года ваше обучение такому важному предмету, как Защита от Темных искусств, было несистематизированным из-за частой смены некомпетентных профессоров, поэтому Министерство допускает, что ваши знания могут быть неполными. Специально для пятого, шестого и седьмого курсов была разработана единая методика, благодаря которой в конце года вы получите шанс сдать ТРИТОН на положительную оценку, — Амбридж сделала вдох и с новыми силами продолжила рассказывать нудным голосом. — Естественно, чтобы сдать экзамен на «превосходно», вам следует заниматься саморазвитием, ведь у нас всего лишь год, чтобы наверстать семилетний материал, но я уверена, что Министерство останется довольно результатами каждого из вас.

На последней фразе женщина обернулась к ученикам и широко улыбнулась. В ее взгляде же не было ни намека на улыбку.

— Свои палочки можете уже сейчас убрать в сумки, они будут лишь отвлекать нас от работы...

* * *

Лето совсем не хотело уступать свои права холодам. Высокое светло-голубое небо было ясным, лишь у самого горизонта виднелась стайка белоснежных облачков. Солнце нещадно пекло.

Запретный лес, который всегда наводил на учеников ужас, зловещий трепет и чрезмерный интерес, не казался таким уж и жутким. Напротив, беззаботное щебетание птиц и прохлада, которую обещали тени деревьев, манила к себе изнывающих от жары и учебы учеников.

— Не использовать волшебные палочки? — не унимался Ли, когда после уроков друзья вышли за пределы замка и теперь развалились на берегу озера в тени молодого дуба.

Фред сорвал травинку и сунул ее кончик в рот.

— Видимо, ей внушили, что она преподает Историю Магии, — ответил он. — Да, ей внушили, никак иначе! Она же чуть ли не молится Министерству магии! Такими фанатиками по желанию не становятся. Какая слепая преданность... Тот-чье-имя-нельзя-называть дорого бы дал за такого сторонника.

Ребята кивнули, соглашаясь с Фредом. Да, любовь Амбридж Министерству и закону не заметил только слепой. Они не сомневались, что эта женщина может пойти на все, что угодно, чтобы оказаться полезной правительству.

— Спорим, в ее кабинете перед столом весит большой портрет Фаджа? — захохотал Джордж. — И на столе еще две фотографии в рамках!

Фред рассмеялся, представив себе ежедневно молящуюся Долорес Амбридж перед гигантским изображением Министра Магии, который в гордом молчании наблюдал за стараниями женщины со своего Олимпа.

— Он будет так забавно смотреться на розовом фоне, — сквозь смех выдавил Ли.

— С чего ты взял, что на розовом?

— Ты уже забыл, как выглядела сегодня эта фуксия? У нее волшебная палочка была с розовыми переливами, ее ежедневник был тоже розовым! Все перья на столе! Где она их только находит...

Мальчишки снова покатились со смеху. Отсмеявшись, они условились на этой неделе выкроить время из своего и без того загруженного графика и навестить профессорский кабинет.

Ли встал и начал пускать по воде «лягушек».

— Если и дальше так пойдет, то по своей нудности ее лекции составят сильную конкуренцию профессору Биннсу, — пожаловался Ли, запуская камень в воду. Тот отскочил от зеркальной глади шесть раз, оставляя за собой разводы, и утонул.

Джордж лениво потянулся. Сейчас он был похож на большого, но худощавого рыжего кота, разморившегося на жарком солнце.

— Кстати, — зевнул он и пихнул лежащего рядом брата, — время идет... Ты ничего не забыл?

Фред кивнул и поднялся.

— Да, нам пора возвращаться в комнату и попробовать сварить зелье снова...

— ...Иначе не видать нам карманных денег, — закончил Джордж.

Ли отказался идти с друзьями и остался нежиться на траве.

Уходя, братья крикнули ему:

— Ты только не усни, как в прошлом году, а то тебя съест кентавр или, что еще хуже, снова попадешься Филчу!

Ли рассмеялся и показал им средний палец.

— Идите уже...

* * *

-...И все-таки я думаю, что наша проблема заключается в палочках, — сказал Джордж, когда братья поднимались по лестнице в гриффиндорскую башню. — Как еще объяснить нашу неудачу на трансфигурации? Ребята до сих пор обижаются из-за снятых баллов. Но старая кошка и сама хороша, отняла двадцать пять очков! С каждого!

— Они думают, что мы снова дурачимся, — предположил Фред.

— Пусть так думают и дальше, прослыть сквибом меня совершенно не привлекает. Надо написать Олливандеру.

Фред кивнул.

— Я пошлю ему свою палочку, а завтра на уроках мы будем пользоваться твоей.

На том они и решили.

Братья остановились перед портретом Полной Дамы, который загораживал проход в гостиную. Они хитро переглянулись, и Фред шагнул вперед. Он прокашлялся, привлекая внимание портрета.

С почтением склонив голову, он вежливо произнес:

— Нам так и не удалось поприветствовать вас, леди Бофорт. Как прошло ваше лето? Портреты в главном холе нашептали, что вы делаете заметные успехи в пении, что вами заслушивались даже привидения. Впрочем, мы им не верим, куда уж лучше, чем прошлой весной...

Полная Дама уже давно привыкла к лести со стороны близнецов. Как будто она не понимала, чего добивались Уизли! Она только улыбалась, когда портреты рассказывали ей про очередную проделку этих рыжих чертенят, и сонно зевала, прикрывая рот большим расшитым веером, ведь кое-кто в ту ночь умудрился разбудить ее не один раз, шастая то в гостиную, то из нее. Однажды Полная Дама намекнула братьям, что хотела бы знать заранее, когда тем взбредет в голову подышать свежим воздухом, на что торжественно пообещала не распространяться о вылазках Уизли профессорам, старостам и остальным портретам. А зачем? Надо жить ярко, уж люди на портретах и привидения понимали это лучше, чем кто бы то ни был.

Полная дама кокетливо махнула на братьев рукой.

— Вы мне льстите, мистер Уизли, но благодарю, я и правда выучила новую арию. Если я не заболею — вы же знаете, какие в этом замке сквозняки! — вы услышите ее уже в конце недели, — улыбнулась страж Гриффиндора.

— Лето было скучное и однообразное, — она наклонилась к Уизли и продолжила, шепча таким тоном, будто выдавая страшную тайну: — Ходит слух, что Магия переродилась.

Смотря на вопросительные выражения лиц близнецов, Полная Дама вздохнула и объяснила:

— Раз в несколько сотен лет происходит перерождение Магии. Вам рассказывали на лекциях про Магическую материю? Нет? И чему только учат молодежь? — женщина возмущенно замаха веером, показывая все свое недовольство нынешним образованием. — Магия представляет собой особую материю, которая, как и все в нашем мире, имеет свойство истощаться. Но также, у нее есть свойство восстанавливаться, как у феникса. Вот, раз в несколько сотен лет она перерождается. Ничего особенного не происходит, просто немного меняется ее сущность. Этим летом магия Хогвартса изменилась. Этому могли послужить лишь две причины: либо один из основателей собственноручно внес корректировку в магическую основу Школы, что невозможно, вы понимаете, почему, либо произошло перерождение Магии. Портреты того поколения говорят, что помнят прошлое перерождение. Оно повлекло за собой великие деяния... — Полная Дама улыбнулась в предвкушении грядущих событий.

Братья переглянулись. «Великие деяния»?

— Наверно, она говорит о Гарри, — сказал Джордж, когда братья, еще немного поболтав с портретом, поднялись в свою спальню.

Фред, убирая в сумку котел и прочие ингредиенты, которые могли понадобиться в работе над «Забастовочными завтраками», кивнул.

— Кстати, возможно, что поэтому наши палочки и не работают. Как она это назвала?

— «Перерождение магии», — ответил Джордж. — Да, но нам все равно надо отослать палочку Олливандеру, ведь такой казус произошел лишь с нами.

* * *

Как только письмо мастеру волшебных палочек было отправлено, Уизли спустились к натюрморту с веселыми фруктами. Подождав, пока коридор опустеет, они спустились на кухню.

Эльфы встретили близнецов радостными возгласами: все-таки и эти маленькие существа могли привязываться к кому-то. Уизли были далеко не посторонними на кухне. За несколько лет еженедельных походов за пирожными, корзиночками и прочими сладостями эти гриффиндорцы успели расположить к себе домовиков. Видя, с каким удовольствием братья поедают многочисленные сладости, да и сколько берут с собой, эльфы были готовы носить братьев на руках. И близнецы Уизли не были бы близнецами Уизли, если бы не воспользовались доверием домовиков! Они стали бывать на кухне еще чаще. Нет, правда, не экспериментировать же с зельями прямо в спальне, перед носом МакГонагалл?

Когда Уизли были накормлены, или, вернее будет сказать, обкормлены, эльфы с чистой совестью продолжили готовить ужин. Близнецы неторопливо прошлись в облюбованный ими закуток, подальше от дребезжащих кастрюль и мечущихся домовиков, наколдовали себе мягкие подушки и с блаженным стоном опустились на них.

Первым заговорил Фред:

— Я не знаю, как мама не заметила, что я набрал четыре кило за тот год, — сказал он. — Помнишь, как она начала причитать, что мы не питаемся нормальной пищей, и что уровень готовки в Хогвартсе с каждым годом падает?

— Да, помню, первой фразой, которую она сказала, было: «Мерлин всемогущий, кто подсунул мне этих скелетов? Верните мне моих сыновей!», — рассмеялся Джордж. — Черт, мне даже двигаться лень.

Фред захохотал, наблюдая, как брат, точная его копия, с трудом поднимает свою руку и как та безвольно падает обратно.

Повалявшись еще несколько минут, Уизли установили котел и разложили ингредиенты. Основа под зелье была простой. Нечто похожее они варили на уроках Снейпа на третьем курсе. Отточенными движениями братья мешали жидкость в котле, резали, толкли, регулировали огонь... Через час они, разминая уставшие руки, снова сели перед котлом на подушки. Ждать результата своего старания нужно было недолго, всего полчаса.

Уизли, как ни в чем не бывало, болтали, вспоминая прошедший день, но скрыть друг от друга волнение они не могли. Ведь если и в этот раз зелье сварится неверно, то придется сильно поломать голову над тем, что же с ними происходит. И почему-то братьям казалось, что дело было далеко не в палочках.