Пять глотков воздуха (гет)

Водоворот жизни, водоворот событий...Слава Богу, сейчас все успокоилось. Она улыбнулась и принялась выводить узоры на пергаменте, украшенном гербом Малфоев. Внучок опять куда-то делся, и его родители в панике. Прежде всего, в панике от того, что он вырос таким: непокорным, себе на уме, дружащим не с теми, с кем следовало бы. А ей это нравилось, в этом было что-то бунтарское, романтичное.

Еще один узор, сколько их она вывела за свою жизнь...

* * *

С детства она любила рисовать, это было словно ее глотком воздуха. За что подвергалась насмешкам старшей сестры. С самого детства в ее голову врезался ее громкий голос:

— Смотрите, маленькая Цисси нарисовала что-то. О, это шедевр, дай посмотреть.

Нарцисса отдавала, а Белла разрывала картинку на маленькие кусочки.

Если лет до шестнадцати Нарцисса рисовала какие-то осмысленные вещи, пейзажи, натюрморты, портреты, то теперь она начала рисовать узоры. Сначала простые и незамысловатые, а потом они становились все красивее, они приобретали какой-то гипнотизирующий оттенок.

Узоры было не так жалко, как осмысленные картины. Но Белла этого не поняла, и продолжала разрывать каждый разрисованный пергамент на мелкие кусочки.

Иногда, Нарциссе казалось, что ее жизнь — один сплошной узор, и Белла стремиться порвать и его тоже. Не зря же именно Белла вмешалась в жизнь Нарциссы и Люциуса. Все было не так плохо, даже замечательно, но потом пришла Белла, заморочила голову Люциуса всеми этими пафосными речами Волдеморта, и жизнь сломалась.

Самое страшное было в том, что он убивал. Разрывал кусочки узоров жизни других людей на части, и Нарцисса начала бояться. Бояться, что его убьют, что его посадят в Азкабан...

А потом у нее появился Драко, и Нарцисса снова глотнула воздуха.

Не стало Темного Лорда, и жизнь заиграла яркими красками. Была улыбка сына, разговоры с подругами. Вот только Люциус стал другим, холодным, отрешенным, испуганным. Но Нарцисса научилась жить с этим, научилась улыбаться в лицо его холодности, любить его равнодушие.

Драко рос, и ей становилось нечем дышать. Несмотря на все ее старания, он остался консерватором, таким же как и его отец.

Драко боготворил отца, обожал его, преклонялся перед ним. Он думал, что в руках Люциуса сосредоточенны все небесные силы. Но это было не так, просто Драко был еще слишком мал, чтобы понять.

А потом он возродился, и наступили Темные времена, теперь боялась она не столько за мужа, сколько за сына. А потом поняла, что бояться бессмысленно, и стала бороться.

Попытки сорвать планы Волдеморта, связанные с ее сыном, тайные встречи со Снейпом. Все это было лишь предтечей тех слов, что стали кульминацией ее борьбы: «Он мертв». И план Волдеморта был разрушен. И снова можно было дышать...

Тогда, обнимая сына, она поняла, что жизнь прекрасна даже тогда, когда по лицу текут слёзы. И наступил покой.

* * *

Жизнь была похожа на утопию, благодаря ее поступку, магическое сообщество простило Малфоям почти все грехи. А потом ее маленький аристократ Драко надумал жениться.

Невесту выбирали долго, Люциус хотел подобрать девушку нужного круга, и, возможно, этим дело бы и кончилось, если бы Драко не встретил ее.

Астория Гринграсс...Нарцисса знала этот род: не столь деспотичны, как Малфои, не столь магглолюбивы, как Уизли.

Драко упорно скрывал, где познакомился с этой девушкой, и Люциусу это не нравилось. Только потом Нарцисса узнала, что девушка часто бывает в маггловском Лондоне. Люциус долго протестовал против подобного брака, но, в конце концов, Драко победил в этой маленькой семейной войне.

Астория была на удивление красивой девушкой, причем ее красота была не пафосной, не кричащей — это было тихое очарование. Белокурые волосы делали ее похожей на ангела, сверкающие зеленые глаза обескураживали. А улыбалась она совсем, как Нарцисса в юности — таинственно и маняще.

Вскоре у них родился очаровательный сынишка — Скорпиус. Его имя было единственным, на чем удалось настоять Люциусу.

Воспитывали Скорписуса Нарцисса и Астория, может, поэтому мальчик вырос не таким, как дед и отец. В нем не было преклонения перед кем бы то ни было, в нем была некая демократичность, либерализм, в нем было дыхание жизни. Жизни Нарциссы...

А потом он вырос, и это создало его родителям множество проблем.

* * *

Услышав покашливание, Нарцисса подняла взгляд от узоров, которые успела вывести на бумаге. Перед ней стояла Астория.

— Он опять сбежал с ним...

— Дорогая, неужели тебя это убивает?

— Это убивает Драко, значит, убивает и меня.

— Почему же ты пришла ко мне? Драко взбрело в голову, что Скорпиус здесь?

Астория молчаливо кивнула, Нарцисса возвела глаза к небу и позвала Джорджи.

Опять он прислал сюда Асторию...Похоже, никто в ее семье не признает этот бар.

Несколько минут спустя вошел Джорджи. Вошел и замер. Его взгляд остановился на Астории — он смотрел на нее так, словно она была привидением.

— Джорджи? — позвала Нарцисса. — Знакомься, это Астория Малфой, жена моего сына.

Астория задумчиво улыбнулась, глядя на него.

— Астория, это мистер Джорджи Хэмилтон.

Джорджи передернуло:

— Лучше просто Джорджи.

— Так вот, Астория потеряла своего сына, Скорпиуса. Она считает, что он мог зайти сюда. Хотя, я решительно не понимаю, как такое возможно, ведь просто так сюда не зайти.

— Миссис Малфой, — Джорджи повернулся к Нарциссе. — Мне кажется, я видел Скорпиуса.

— Что? Как Вы можете знать, что это был Скорпиус? — вырвалось у Астории.

— Он удивительно похож на Вас. Он был со своим другом, темноволосый такой мальчуган, кажется, сын Гарри Поттера.

— О, нет...Они ушли?

— Не так давно, — немного погодя Джорджи добавил. — Я думаю, с ними все в порядке. Я могу идти?

— Конечно, Джорджи, — улыбнулась Нарцисса. Джорджи вежливо кивнул дамам и вышел.

Астория молчала. Нарцисса встала и приобняла ее:

— Ты в порядке?

— Конечно, просто нужно сказать об этом Драко. Я пойду, пожалуй. И знаешь, может, стоит отменить этот пунктик о том, что всем посетителям дают то, что они заказывают.

Нарцисса лишь покачала головой.

— Я так и думала, — ответила Астория. — Я пошла.

— Ты так растеряна...

— Просто...Я не могла видеть этого Джорджи раньше?

— Сомневаюсь.

— Просто, когда я на него посмотрела, у меня возникло такое чувство, словно...Не важно. Пока.

Она махнула рукой и исчезла в камине.

* * *

Наконец, закончив со своими делами, Нарцисса решила отправиться домой. Она сложила бумаги, взглянула в зеркало и спустилась вниз. Это было странной привычкой, никогда не уходить отсюда магическим способом. Она оглядела зал, вот какая-то дама с игрушечным медведем, за соседним столом две молодых девушки, за столиком в углу мрачно улыбается какой-то старик, а у окна сидит рыжеволосый мужчина и пьет виски. У него мокрые волосы, видимо, он только что зашел в бар. Нарцисса знала этих людей, но предпочитала не думать об их именах...

Нарцисса вышла на улицу и улыбнулась. После всего того, что было в ее жизни, после всех глубоких вдохов и обескураживающих выдохов, она наконец-то нашла свое спокойное счастье. Она искала его всю жизнь, и теперь, найдя его, старалась дарить другим. Она развернулась и посмотрела на вывеску.

Да, это ее «Пять глотков воздуха».