Сваха. Жемчужное совпадение (гет)

Понедельник, 17 апреля

Так, с чего начать? Ну, во-первых, здравствуйте. Во-вторых, меня зовут Гермиона Грейнджер, а в-третьих, я работаю свахой в собственном брачном агентстве "Жемчуг" для одиноких волшебников и волшебниц.

Открыла я его два года назад, тогда же и приняла на работу первую сотрудницу — секретаршу Кэндис Лайт. Мы по сей день работаем вместе, и мне уже без неё не справиться. Каждую неделю к нам поступают десятки новых заявок, в основном благодаря именно ей, волшебной во всех смыслах, секретарше. Иногда её способы привлечения клиентов поражают меня до глубины души, но, чем они нестандартней, тем, как ни странно, больше поток ищущих любви владельцев волшебных палочек.

Вот, например, на прошлой неделе я узнала, что у моей помощницы появилась новая тактика: в одном из ближайших кафешек она "нечаянно" проливает кофе на одежду какого-нибудь симпатичного одинокого паренька, затем тысячу раз извиняется и произносит гениальную фразу: "Я надеюсь, ваша любимая девушка отстирает этот чудесный костюм". Да, именно отстирает, потому что кофе она использует тоже не совсем, мягко говоря, обычный, и пятно от него не уничтожается простым очищающим заклинанием. Для спасения брюк, рубашек или пиджаков их необходимо обрабатывать самым что ни на есть маггловским способом — стиральным порошком.

Итак, после озвучивания этой фразы Кэндис стремительно навостряет ушки и прислушивается, так как молодые люди сдают себя с потрохами такими ответами, как: "Нет у меня девушки никакой, теперь в мусорку единственный приличный костюм", например. Теперь провокаторша может победно улыбнуться, но не делает этого, чтобы не дать себя раскрыть, и с наигранным ужасом, связанным с одиночеством такого "привлекательного мужчины", вручить рекламную брошюрку нашего агентства.

У Кэндис просто глаз-алмаз на потенциальных клиентов, поэтому процент попадания на занятых в романтическом смысле волшебников равен нулю целых одной десятой. Да, я ещё не уточнила, почему хитрые замыслы секретарши нацелены именно на мужскую половину. Всё очевидно, просто волшебницы прилагают больше усилий для поиска второй половинки и обращаются в единственное брачное агентство в магическом мире, то есть — к нам. Волшебники же, одни из-за излишней самоуверенности, другие, напротив, в силу скромности и нерешительности, обходят наш офис стороной. Вот Кэндис и взялась за решение этой проблемы, используя всю свою находчивость и обаяние.

Узнав о её планах, я сначала отчитывала девушку, убеждая, что будут сыпаться многочисленные претензии, связанные с испорченной одеждой. Но потом, когда наш рабочий телефон начал разрываться от звонков в основном от молодых волшебников, я готова была выдать Кэндис тройную зарплату. Однако, прикинув расходы, я просто обрадовала её приличной премией.

Ещё она — прекрасная подруга, если не учитывать постоянные сетования на мою скучную одинокую жизнь. Ну правда, хватит заставлять знакомиться со всяким пареньком, который просто взглянет на меня! Эти раздражающие привычки моей "правой руки" служат главной причиной редкого посещения мной светских вечеринок. Кэндис же не пропускает ни одной и каждые две недели регулярно меняет своих спутников. Я читаю ей лекции на эту тему только в крайнем случае, когда она в своих рассуждениях обо мне и об очередном волшебнике доходит до свадьбы и рождения ребёнка. Это, в каком-то смысле, моё защитное оружие.

Если уж я заговорила о дружбе, несправедливо будет не упомянуть моих преданных друзей со времён Хогвартса. Джинни с Гарри сейчас счастливо женаты и воспитывают трёхгодовалого сына Джеймса. Рон — совладелец магазина Всевозможных Вредилок, и вместе с Джорджем получает огромные доходы. С Роном мы расстались через год после окончания войны без громких скандалов и по обоюдному согласию. Раньше мы все часто встречались и вместе проводили выходные, но через два года после победы у магазина Уизли появились филиалы в других странах, и Рон пропадал в многочисленных командировках, у четы Поттеров родился малыш, а через три года после войны у меня начал быстро развиваться бизнес "платных знакомств", как его называли друзья. Таким образом, встречи героев волшебного мира осуществлялись всё реже. В настоящий момент мы видимся лишь раз в полгода, но об этом сразу узнают все газеты: просто тоска друг по другу ужасно сказывается на нашем чувстве нормы и на всеобщем спокойствии, с этим уж ничего не поделаешь.

В остальное время я — просто идеальная бизнес-леди и серьёзная начальница. В данный момент, к примеру, я занималась самой скучной частью работы свахи — переписыванием анкет и распределением их по папкам. Вокруг меня парили в воздухе штук пять заколдованных перьев с листами пергаментов, и ещё один набор лежал у меня на столе, дожидаясь, пока я разомну руки перед очередной десяткой анкет. У бумажных забот своднического бизнеса существует ещё один минус: великие волшебники ещё не придумали заклинания, заставляющего раскладываться сведения об одиноких в папки по возрасту и происхождению. Когда необходимо навести порядок в архиве, мы с Кэндис сидим в офисе до глубокой ночи, раскладывая анкеты. Сегодня именно такой день, и я решила прибыть на работу пораньше, чтобы до завтрашнего утра поспать хотя бы пару-тройку часов. Моя обожаемая секретарша же не зайдёт в офис до девяти ноль-ноль, а то и прискачет позже, и мне лишь остаётся надеяться, что она хотя бы не теряет время, присматривая нам несчастных волшебников.

— Гермиона, привет! — взметнулись прямые каштановые волосы, блеснула широкая улыбка, и Кэндис устало плюхнулась на мягкое кресло, предназначенное для клиентов, у моего стола. Я посмотрела на часы: ну конечно, девять ноль-пять. И, кажется, про поиск кандидатов в счастливые мужья я тоже не ошиблась.

— Привет. Чего так светишься, неужели нашла себе идеального жениха? — поинтересовалась я, не отрываясь от бумаг.

— Лучше! — победно подняла палец Кэндис. — Я нашла нам идеального клиента! — ну вот, я же говорила.

— Опять испортила кому-то рубашку?

— Да, но это не важно. Не занудствуй, Гермиона! Этот паренёк у нас нарасхват будет! Он такой... Такой... — Лайт мечтательно сложила руки у подбородка и закрыла глаза.

— Нет, ты всё-таки себе жениха нашла, — возразила я, любуясь впечатлительной секретаршей.

— Не говори ерунду, — тут же поникла она. — По нему видно, что он — чистокровный аристократ до мозга костей. Они на таких, как мы с тобой, и внимания не обращают.

— С чего ты тогда взяла, что этот аристократ подпишет наш договор? — я скептически приподняла бровь.

— Да потому, что ему, если прикинуть, лет двадцать-двадцать пять, а в этом возрасте чистокровные уже примерные женатики. Но он одинок, я же проверила.

— Ну ладно, подождём твоего идеального клиента. А пока бери вон ту пачку и начинай переписывать.

Недовольно что-то пробурчав, Кэндис принялась-таки за работу.

Через час нудного времяпровождения в офисе "Жемчуга" стало понятно, что народ начал просыпаться. Раздавались бесконечные телефонные звонки — как от новых клиентов, так и от старых, дожидавшихся новостей. Мы с моей помощницей по очереди поднимали трубку, записывая время визитов новых и объясняя старым, что сегодня день приёма заявок, а в остальные дни недели они могут спокойно интересоваться новыми поступившими.

Кстати, многие считают, что именно наше агентство ввело телефон в постоянное пользование в волшебном мире. Действительно, когда у нас на брошюрах появился набор цифр, многие всерьёз заинтересовались этим маггловским аппаратом. Но вернёмся к нашему офису. Как вы уже поняли, все клиенты изначально записываются на приём по телефону или, в крайнем случае, через знакомых. Именно поэтому неожиданное явление жутко удивило нас. Заключалось оно в том, что одновременно с телефонным звонком мы услышали, как хлопнула дверь в приёмной. Я немедленно отключила телефон, что делаю всегда при посещении клиентов, и кивнула растерявшейся Кэндис. Она первый раз оказывалась не на месте, когда кто-то заходил в офис. Я не шучу, Лайт — идеальная секретарша и в назначенное каким-либо клиентом время она всегда сидела за своим столом в приёмной и встречала его чуть ли ни хлебом и солью. Теперь она вылетала из кабинета как комета, и через минуту в динамике селектора, ещё одного аппарата из маггловского мира, я услышала её голос:

— Мисс Грейнджер, к вам клиент — мистер Драко Малфой.

Знаете, сказать, что два человека в этом помещении были в шоке, значит ничего не сказать. Мы оба тогда готовы были убить самих себя: я — за то, что не расспросила Кэндис о внешности "аристократа", а Малфой — за то, что невнимательно читал брошюру. Но, что сделано, то сделано, и мне ничего не оставалось, кроме как хрипло ответить:

— Пусть заходит...

За те несколько секунд, которые Малфой заставлял мучительно ждать его, я уже успела позволить надежде поселиться в душе. Я надеялась на то, что он передумал, или ему вдруг позвонил какой-нибудь важный человек, или, в конце концов, понятливая секретарша поставила ему подножку, и теперь этот блондинистый хорёк спокойно едет в больницу Святого Мунго со сломанной ногой или рукой — это уже неважно. Но, избавив меня от всяких раздумий, Кэндис, словно швейцар, распахнула перед ним дверь, и взору предстал ненавистный слизеринец. Как только Малфой переступил порог, Лайт захлопнула деревянную преграду. Видимо, всё-таки понимала, что её ждёт серьёзная взбучка.

— Чёрт, а я-то подумал, что это просто твоя фанатка поменяла свою фамилию, — протянул он, положив руки в карманы несомненно дорогих брюк и лениво оглядев меня. — Я тогда, пожалуй, этой твоей помощнице заявку оставлю, — добавил Малфой и повернулся к двери.

— Стоять! — уверенно приказала я и, нацепив улыбку а-ля чеширский кот, объяснила: — Если уж вы пожаловали в наше агентство, то будьте добры отдать подписанный договор лично мне в руки. Я должна заполнять вашу анкету с ваших же слов.

Малфой с равнодушным удивлением обернулся и, немного поразмыслив, всё же не стал покидать кабинет.

— Ну ладно, я не буду лишать красавиц из вашего архива такого чудесного шанса, — театрально опустился он на кожаное кресло. — И ещё, Грейнджер, не надо этой псевдо-вежливости, меня от нее подташнивает.

— Желание клиента — закон. А точнее, как скажешь, хорёк!

— Отлично, зубрилка! — странно, это не то оскорбление, что я от него ожидала.

— Э-э нет, Малфой. Меня ты будешь называть как минимум по имени.

— Нет, по фамилии — моё последнее слово.

— Ладно. Перестань только торговаться, здесь тебе не магазин мантий.

— Магазин, Грейнджер, как же! Магазин счастливых браков! — произнёс он и скривился. — Я, между прочим, заплатил уже. Смотри, чтобы твоя секретарша себе деньги не присвоила.

Я устало вздохнула. Прошло меньше пяти минут, а он уже довёл меня до фазы ненавижу-весь-мир.

— Ты, кстати, с чего вдруг свахой стала? Свою личную жизнь не устроила, решила за другие взяться?

— Почему ты решил, что у меня не сложилась личная жизнь? — я раздражённо смотрела на развалившегося в кресле Малфоя.

— А разве выйти замуж за Уизли не значит подписать приговор на бесконечные мучения? Ты даже фамилию свою оставила. А-а, хотя подожди... "Мисс"! Твоя секретарша назвала тебя мисс! Получается, ты всё-таки обломала рыжика, да? — он злобно прищурил глаза, высказывая предположения и проявляя свою "великолепную" дедукцию.

— Так, давай всё-таки начнём заполнять твою анкету, — я попыталась отвлечь его от обдумывания этой новости. — Имя и фамилия.

— Значит, обломала, — убеждённо кивнул Драко. — И не задавай глупых вопросов, как будто не помнишь моего имени.

— Малфой, перестань паясничать и отвечай на заданные мною вопросы серьёзно! Ты жену сюда пришёл искать или изучать мою биографию? — я уже на сорвалась на крик. Упс, весь профессионализм коту под хвост.

— Не заводись, Грейнджер. Я, конечно, понимаю, что жутко привлекательный, но ты мне не по вкусу, извини, — он безучастно изучал носки своих ботинок.

Как там пишут в «Ведьмополитене»? По-моему, для того чтобы не убить какого-нибудь мерзкого идиота, нужно закрыть глаза, глубоко вздохнуть и досчитать до десяти. Итак, раз... два… три...

— Всё, Грейнджер, начинай давай. Мне не терпится покинуть этот безвкусный офис.

Ну вот, теперь я за себя не ручаюсь! Черкнув ответы в такие колонки как "имя", "фамилия", "город", "происхождение" и "возраст" и без него известные мне ответы, я приступила к основной части:

— Перечисли свои достоинства.

— Ну, я нереально красивый, умный, спортивный, богатый, успешный...

— Достаточно, а то с твоей скромностью тут места не хватит.

— Ладно, но я надеюсь, прекрасные леди узнают побольше лично от тебя.

— Зря надеешься. Теперь подскажи свои недостатки. В этом, кстати, я могу помочь. И твоим леди тоже сообщу дополнительную информацию.

— О, говори им, что хочешь. Они всё равно растают, увидев меня вживую, — Малфой рассматривал колдографии счастливых пар на стенах.

— Значит, я пишу, что ты — бывший Пожиратель Смерти, эгоист в последней стадии самовлюблённости, и у тебя самый гадкий характер из всех слизеринцев? — я уже начала выводить эти правдивые слова на пергаменте...

— Нет, давай ограничимся "иногда балуется маггловским табаком".

Жаль, этого, на мой взгляд, слишком мало.

— Критерии поиска.

— Красивая, молодая, чистокровная, — без запинки ответил он. Видимо, давно подыскивал подходящую кандидатуру.

— Всё, Малфой! Теперь распишись и иди на все четыре стороны, завтра можешь позвонить и узнать, кого мы тебе подобрали, — благодаря про себя всех, кого возможно, я пододвинула ему договор.

— Прекрасно, только у меня нет телефона, — спокойно констатировал он, ставя каракулю на листе пергамента. — Так что мне придётся приходить к вам в гости каждый день. Я сомневаюсь в вашем упорстве в подборе мне невесты.

— Как? — ну почему мне опять придётся видеть его в своём офисе? Что я сделала в этой жизни не так, Мерлин?

— Из всего маггловского меня заинтересовал только табак, Грейнджер, — пожал плечами Малфой и вышел из кабинета.

Вот так просто, не успев толком начаться, испортилась вся рабочая неделя...

— Кэндис!!!

В проёме показался чуть вздёрнутый носик моей невысокой помощницы. Сначала она просунула голову, попытавшись оценить моё состояние, а потом, решительно выдохнув, зашла в кабинет полностью. Видимо подумав, что в этой ситуации лучшая защита — нападение, она выпалила на одном дыхании:

— Гермиона! Я, между прочим, не спрашиваю имён у тех, на кого выливаю кофе, так что не надо меня винить, откуда ж мне знать, что это тот самый противный блондинистый хорёк, который всю учёбу в Хогвартсе обзывал тебя плохим словом! — закончив, обвиняемая начала ловить ртом воздух, которого у неё почти не осталось в лёгких.

— Ты всё сказала? — спокойно уточнила я, включая рабочий телефон.

— Да... — Кэндис неуверенно всматривалась в выражение моего лица.

— Прекрасно. Теперь помоги мне, пожалуйста, найти среди этого бедлама папку с девушками от двадцати до двадцати пяти лет, проживающих в Лондоне, и вместе выберем оттуда чистокровных. А тебя, считай, я уже простила.

— Гермиона, ты чего? У нас же сегодня архивный день вроде, — Лайт продолжала стоять на месте и следить за тщетно пытающейся разобраться в беспорядке на своём столе начальницей.

— Всё очень просто, Кэндис! Чем раньше мы начнём искать подходящую для Малфоя кандидатуру, тем быстрее мы от него избавимся.

— А-а, ну тогда ладно, — она присоединилась к разгребанию бардака и поиску заветной папки. — Только вот что, Гермиона, мне кажется, что ты слишком предвзято относишься к выпускникам Слизерина. Они тоже хотят иметь дружную семью и вечную любовь, я уверена... И ещё они все безумно симпатичные, с этим не поспоришь.

Я даже от документов отвлеклась, чтобы посмотреть на секретаршу и убедиться, что она всё ещё сидит передо мной, а не парит в облаках.

— Я к ним нормально отношусь, — покачала головой, — просто именно этот слизеринец хочет только одного — разрушить все мои нервные клетки. И ещё, тебе пора лечиться от излишней влюбчивости и романтизма.

— Ну вот, опять ты включила зануду! — надула она губы.

— Я просто работаю, Кэндис, работаю! Пора, кстати, и тебе уже повзрослеть.

— Я давно уже повзрослела, Гермиона! — от переизбытка эмоций секретарша вскочила со стула. — А вот ты до сих пор строишь из себя примерную ученицу Гриффиндора. Сама посуди, тебе двадцать три года, а... Ой! — это неспокойная Лайт во время бесполезного хождения по моему кабинету туда-сюда чуть не свалилась с высоченных каблуков, — так, на чём я остановилась? Ах, да! Тебе двадцать три года, а даже молодого человека нет! Да около тебя толпы поклонников ходят, но ты никого не замечаешь даже! Один этот Тайлер чего стоит.

— Эй! — остановила я её вспыльчивые речи. — Тебя куда понесло? Ты слышишь, что говоришь?

— Ну, да, ты права... С Тайлером я перегнула палку. Но кроме него вокруг тебя еще много красивых мужчин.

— Сядь, Лайт! Не произноси имя этого чертенка, пожалуйста, он уже не появлялся три недели. И ещё, где ты видела около меня достойных мужчин?

— Да везде! Ты только пальчиком помани, они как собачки прибегут! — она наконец уселась.

— Нет. Достойные на свист не прибегают, — я всем своим видом показала, что тема закрыта, и возобновила поиски. Кэндис покачала головой, но присоединилась. Она, в отличие от меня, с удовольствием заведёт снова эту шарманку.

Давайте я вам объясню, кто этот чертенок, про которого мы говорили, а точнее — Тайлер Финч. На самом деле, его имя запрещено произносить вслух в этом офисе. Каждый раз, когда оно вылетает при разговоре, Тайлер появляется через некоторое время. Мы никак не можем понять, это его магическая способность какая-то или просто закон подлости, но всё-таки склоняемся к тому, что всё это из-за приставучего характера парня.

С ним мы встретились пять месяцев назад, и с того момента он мне проходу не давал, признаваясь в безответной хогвартской любви. Кэндис сначала удивлялась, почему я его всё время отшиваю, но потом даже начала помогать избегать встреч с ним, так как Тайлер оказался просто кучей мышц без каких-либо намёков на мозг. Он даже колдовать-то толком не умел, хотя был на два года старше меня. Именно последние три недели мы можем дышать спокойно, потому что Финч не попадался нам на глаза. По прошествии первой недели мы даже немного беспокоились, не случилось ли чего, но потом всё забылось как страшный сон, и я перестала оглядываться назад, когда шла на работу.

— Гермиона... — аккуратно начала Кэндис, протягивая мне найденную-таки папку, — отпусти меня на полчаса. У меня очень важное дело.

— Задумала что-то, да? — спросила я, забирая пергаменты. — Ладно, иди. Всё равно обеденное время.

— Спасибо! Я скоро буду, — я и моргнуть не успела, как Лайт упорхнула.

Спустя двадцать минут...

— Вот! — на мой стол упали две непонятные бумажки, отвлекая от отбора чистокровных девушек.

— Что это? — я c подозрением переводила взгляд с Кэндис на листочки и обратно.

— Я достала нам приглашения на встречу знаменитостей Лондона. Здесь недалеко живёт мой знакомый, который продаёт их. Можешь считать это подарком, но учти, что стоят они бешеные деньги, и я не стану их возвращать. Мы пойдём с тобой в шикарнейший ресторан в эту субботу, значит, у тебя четыре дня. Готовься.

— Я не пойду.

— Пойдёшь — отдохнёшь, расслабишься. Гермиона, ты совсем заработалась.

— Откуда у тебя такие деньги?

— Я продала колье, которое мне подарил мой бывший ухажёр, — ничуть не смутившись, ответила Кэндис.

— Получается, что ты давно всё это затеяла? — Моя секретарша — самое хитрое существо!

— Получается. Так ты согласна?

Немного подумав, я пришла к выводу, что Лайт не переспоришь. А ещё, что мне действительно необходимо развеяться.

— Ладно, только с условием. Завтра ты поможешь мне выбрать наряд.

— Без проблем! — Кэндис сверкала, словно только что выиграла международный конкурс красоты.

Суббота обещала быть непростой. Подобный «отдых» все же несколько напрягал меня.

.

Вторник, 18 апреля

Выпив с утра чашечку кофе с молоком и еле прожевав магазинный пирожок, я надела один из офисных наборов одежды и покинула дом. Огляделась по сторонам но, к сожалению, не нашла ничего, что могло бы улучшить моё настроение, которое после звонка будильника не соизволило установиться хотя бы на уровне «чуть выше среднего». Погода была не самой лучшей для весны: серое небо наводило тоску, а холодный ветер неистово прижимал к земле самые красивые цветы моего сада. Решив наконец, что сегодня любоваться нечем, я аппарировала в офис «Жемчуга».

И только когда за столом в приёмной увидела Кэндис, я поняла, что опоздала. Сегодня, вопреки моим привычкам, мой взгляд проскользнул по часам лишь однажды — когда я вставала с кровати. Это было странно, но, удостоверившись на всякий случай, что припозднилась всего лишь на пятнадцать минут, я решила не разводить панику.

— Привет, Кэндис! — я подошла к белоснежному столу и положила не него сумку.

— Привет, — Лайт улыбнулась, отвлекаясь от «Ведьмополитена», и взмахнула волшебной палочкой для привлечения нужных мне папок, — по записи у тебя сегодня три клиента: Линдси Девито — в час, Уилл Чалкин — в три и Энди Винчестер — в пять.

— Спасибо, а...

Как раз в тот момент, когда я хотела уточнить у секретарши о незапланированных посетителях, меня прервал тихий, вкрадчивый шёпот у самого уха:

— Грейнджер... Ты нашла мне невесту?

Подпрыгнув от неожиданности, наверное, на полметра, я сначала не смогла сообразить, кто заставил мою секретаршу так покраснеть. Когда я узнала обладателя шёпота, окончательно решила поставить жирную печать «неудачный» на листке отчёта себе самой о сегодняшнем дне. Не оборачиваясь, я отчётливо произнесла:

— Пройди в мой кабинет, Малфой, я сейчас.

Как только дверь скрыла от меня самодовольно ухмыляющегося Драко, я прошипела сквозь зубы, сжигая взглядом сидящую девушку:

— Кэндис! Ты что, предупредить не могла, что он зашёл?!

— Ну Гермиона, как я предупрежу тебя, когда он так красиво прикладывает палец к губам! — продолжая постепенно становиться похожей на помидор, сдавленно оправдывалась она и изображала его заговорщицкий (против меня, между прочим!) жест.

Раздражённо схватив сумку и папки, я зашла в свой кабинет. Малфой уже занял уютное кресло для посетителей и теперь осматривал меня с головы до ног.

— По твоим критериям я подобрала около тридцати девушек, — с порога начала я, приближая тем самым момент расставания с «дорогим» клиентом. — Ты можешь приходить в свободное для тебя время, и каждый раз мы будем просматривать около семи волшебниц. С понравившейся ты сможешь лично познакомиться в специальном помещении прямо у нас в офисе.

Я уже сидела за рабочим столом в полной боевой готовности к тяжёлой работе.

— Отлично, я согласен, — кивнул Драко и с непроницаемым лицом добавил: — Ты сегодня неплохо выглядишь.

Я замерла, стараясь переварить услышанное, и моя рука, которая перелистывала страницы папки, повисла в воздухе. На самом деле я пыталась понять, кому была адресована его последняя фраза. Ну серьёзно, не мне!

— Эй, Грейнджер! Я же не Ступефай в тебя послал вроде. Давай, кто там первая претендентка? — и Малфой склонился над анкетами, чтобы рассмотреть колдографии.

Я отошла наконец от временного шока, но всё ещё не могла осознать, зачем он это сказал. Мозг настырно приказывал переспросить, вдруг я ослышалась.

— Эм... Ладно. Спасибо. Вот — это первая, Ненси Рэй, — я придвинула Малфою пергамент. — Двадцать два года, чистокровна в пятом поколении, имеет огромнейший счёт в Гринготтсе и ищет знатного мужа для совместной жизни в Испании.

— Нет, мне не нравится Испания, давай дальше, — поморщился он. Я была поражена такой привередливостью, но не стала возражать и перелистнула страницу.

— Аманда Стивенс: двадцать четыре года, чистокровна в третьем поколении, о деньгах даже не стоит заводить речь, их хватит на сотни лет вперёд. Ищет заботливого мужчину, способного внести в её жизнь больше романтики.

Не услышав ничего в ответ, я подняла взгляд с колдографии симпатичной рыженькой девушки на Малфоя. Тот смотрел на меня, как на умалишённую.

— Чем ты в этот раз не доволен? — вздохнула я и вдруг поняла, что реагирую на это совершенно спокойно. — Возрастом, недостаточной чистокровностью или цветом волос?

— Вообще-то меня жутко смущает слово «романтика».

— Да? Ну ладно. Кэролайн Фишер. Двадцать три года, чистокровна во втором поколении, необъятное наследство от отца, ищет сильного волшебника для создания семьи.

— Страшная, — безапелляционно заявил Драко.

— Стефани Лейринс — приезжая волшебница из Франции, обучалась в Шармбатоне. Двадцать лет, дочь знаменитейшего ювелира волшебного мира — Адама Лейринса. Соответственно, не страдает от недостатка денег, мягко говоря. Чистокровна, поколение не буду называть, в её роде трудно найти даже полукровку. Стремится найти «космически красивого» молодого человека для серьёзных отношений.

— А вот эта мне нравится, — Малфой разглядывал модельной внешности блондинку на колдографии и одобрительно кивал. — Пожалуй, с ней я бы познакомился.

— Прекрасно! Со Стефани я могу связаться прямо сейчас, если ты немного подождёшь. Можешь даже надеяться на встречу сегодня же, она нигде не работает и чаще всего полностью свободна.

— Да, звони, — Малфой откинулся на спинку кресла и сложил руки на затылке.

Я подняла трубку и набрала номер, подписанный внизу на анкете. Долго терпеть гудки не пришлось, через несколько секунд я услышала сладкий женский голос:

— Поместье Лейринсов. Я слушаю.

— Стефани? Здравствуй, тебя беспокоит Гермиона Грейнджер из брачного агентства «Жемчуг», ты оставляла нам заявку неделю назад.

— Да! Привет, Гермиона!

Если честно, раздражает, когда клиенты называют меня по имени. Это даже не тщеславие, просто я начинаю чувствовать себя ничего не значащей малолеткой.

— Тобою заинтересовался один волшебник, полностью удовлетворяющий твоим требованиям. Если есть возможность, ты можешь приехать прямо сегодня в наш офис и встретиться с возможно будущим мужем.

— Хорошо! — радостно воскликнула Лейринс. — Я могу приехать часа через полтора, мне надо подготовиться, ты же понимаешь, — тихо добавила она.

— Конечно-конечно! — постаралась как можно дружелюбней ответить я, чувствуя при этом, что комок какого-то сахара встал у меня в горле. — Мы тебя ждём.

Как только я положила трубку, меня попытался застать врасплох жутко заинтересованный Малфой:

— Удовлетворяющий требованиям? Значит, ты считаешь меня, как там, «космически красивым»? — это на самом деле мало было похоже на вопрос, скорее утверждение.

Пытаясь сдержать смех в ответ на такое самоуверенное заявление, я произнесла с абсолютно деловым акцентом:

— Это моя работа, Малфой. Ты же не думаешь, что если бы я не приукрасила твою внешность, эта Стефани собралась бы за полтора часа? — удивлённо приподняла я брови.

— Из этой твоей фразы я сделал вывод, что: а) Лейринс помешана на своей внешности; б) ты не умеешь врать, Грейнджер, — скептически покачал головой он.

— Это не я не умею врать, а ты не умеешь делать выводы, — ответила я и начала готовиться к визиту следующего клиента, хотя он собирался прийти не раньше, чем через два часа.

Сегодня одинокие явно ополчились против меня: я ведь даже не выключала телефон, а пока в моём кабинете сидел Малфой, он ни разу не зазвонил.

В маленьком кабинете повисла гнетущая тишина, среди которой слышались лишь равномерный стук пальцев Малфоя по деревянной поверхности стола и шорох пергаментов, которые я перелистывала уже, наверное, пятый раз. Не меньшим давлением был и изучающий взгляд бывшего слизеринца, который я чувствовала макушкой опущенной головы. Наконец мне надоела эта неловкая ситуация, и я заговорила первая:

— Чем ты сейчас занимаешься? По жизни, я имею в виду.

— Я? Рекламными кампаниями. Мы делаем качественную, но дорогую рекламу, так что не мечтай подписать с нами договор, — холодно заявил Драко, но перестал-таки стучать.

— И не подумаю, — хмуро убедила я его. Он даже разговаривать без оскорблений не может, а с оскорблениями не могу я. Даже учитывая тот факт, что сегодня впервые в жизни услышала комплимент из уст Малфоя.

Я вновь принялась пересматривать все папки, лежащие на столе, как вдруг дверь кабинета резко распахнулась. Удивлённо подняв голову, угадайте, кого я увидела? Тайлера Финча собственной персоной. А за его спиной — запыхавшуюся Кэндис с раздражённым, но в то же время виноватым лицом:

— Гермиона, прости меня, конечно, но я давно тебе предлагала нанять охрану!

В это время Тайлер уже прошёл мимо Малфоя, сел передо мной на колени и сжал мою ладонь.

— Гермиона, милая! Я так долго тебя не видел. Меня забросили в командировку в какую-то дальнюю деревню. Но теперь я не отойду от тебя ни на шаг, любимая!

Мне вдруг стало так неописуемо стыдно, что я прикрыла свободной рукой глаза, тем самым отвернувшись от огромного парня, который сидел у моих ног.

— Ты обиделась, да? Прости, прости, прости... — он принялся целовать мою руку.

Моля Мерлина, чтобы его сегодня же забросили ещё в какую-нибудь командировку — подольше и подальше — я обернулась к нему с натянутой улыбкой и попыталась высвободить ладонь из цепкой хватки:

— Нет, что ты!

И тут Финч заметил Малфоя, со смешанными чувствами наблюдавшего за развернувшейся сценой. Тайлер медленно поднялся на ноги и начал затравленно переводить взгляд с меня на него.

— Это он? Он сделал тебя равнодушной ко мне? — Тайлер уверенно приближался к Драко, который тоже уже стоял, но, в отличие от Финча, с волшебной палочкой в руке.

— Тайлер, стой на месте! Малфой, опусти палочку! — я вскочила и схватила ревнивца за плечи, пытаясь оттащить к двери. Он, по-моему, даже не чувствовал моих стараний. — Финч, это мой клиент! Я же работаю свахой, ты забыл? Подожди меня в приёмной, пожалуйста! Я скоро освобожусь, и ты мне расскажешь, как съездил в командировку.

Он наконец обратил на меня внимание и, нахмурившись и бросив что-то типа «хорошо, я подожду», не торопясь вышел из кабинета. Я осталась на месте, пытаясь отдышаться. Затем я прошла к своему рабочему месту, краем глаза заметив, что Малфой уже сидит, и опустилась на стул. Теперь я закрывала лицо обеими руками, облокотившись на стол. Через несколько секунд сквозь стук крови в ушах я услышала хохот отошедшего от изумления Малфоя. Борясь с приступом смеха, он еле-еле произнёс:

— Ну и паренёк у тебя! Весёлый!

— Он и не парень мой вовсе... — пробубнила я сквозь ладони. И вдруг меня осенило. — Малфой, пожалуйста, умоляю тебя, выйди к Тайлеру и скажи ему, что я прямо из кабинета по срочному делу аппарировала в секретное место и вернусь очень не скоро. А Кэндис мне сообщит, когда он уйдёт. Ты — моя последняя надежда, Малфой! — я умоляюще на него смотрела, всеми силами стараясь заткнуть бунтующую внутри меня гордость. Драко резко перестал веселиться и теперь с недоверием глядел на меня.

— Ты издеваешься, что ли? Ещё я одолжение тебе не делал.

— Ну спасибо, помог! — обиженно бросила я и снова закрыла лицо руками.

— Эй... Ну ладно. Передам я послание твоему слабоумному. Всё равно надо хотя бы цветы купить этой Стефани.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, подняв голову.

— Должна будешь, — подмигнул Малфой и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

Как только я осталась одна во вдруг ставшем душным кабинете, внутренний страх дал о себе знать. Вдруг Финч не поверит и будет ждать до самого конца в приёмной? Я же с ума сойду! И даже если поверит и уйдёт, всё равно рано или поздно вернётся. И что мне тогда делать? Больше этот фокус не пройдёт. Хоть кто-нибудь дал бы совет, как отвязаться от надоедливого, глупого и не понимающего намёков, да и прямых фраз, ухажёра. Прерывая моё нервное покачивание на стуле, в селекторе раздался чуть искаженный тихий голос:

— Гермиона? Он ушёл. Ему Малфой что-то сказал. Я думала, Тайлер его сейчас растопчет, судя по его недовольству. Потом и Драко куда-то исчез. Что произошло-то?

— Я попросила его передать Финчу, что я аппарировала по срочному делу. А сам Малфой за цветами для Лейринс ушёл, — так же тихо ответила я ей, резко наклонившись над микрофоном. — Мерлин, что же мне делать с этим Тайлером?

— Мы что-нибудь обязательно придумаем, не волнуйся, — с сочувствием произнесла Лайт и тут же чертыхнулась, — если Малфой ушёл за цветами, значит намечается свидание?

— Ох, точно! — хлопнула я себя по лбу. — Кэндис, подготовь, пожалуйста, комнату знакомств. У меня совсем из головы вылетело.

— Уже бегу, — пропела она и отпустила кнопку селектора.

Комната знакомств находилась в этом же офисе, за соседней моему кабинету дверью. Помещение это немного походило на выручай-комнату в старом добром Хогвартсе, с одной лишь оговоркой — уют здесь устраивала Кэндис, а не посетители. Для создания этой комнаты пришлось покорпеть над книгами колдостроительства и выучить немало новых заклинаний, которые нужно было произносить по порядку, соединяя при этом силы двух палочек. Так что полного копирования секретной комнаты любимой школы мы не осилили, но остались вполне довольны и таким результатом. Теперь, в зависимости от предварительных выводов о характерах клиентов и от их предпочтений, моя помощница творит необходимую обстановку для того чтобы два человека смогли узнать друг друга поближе без внимания чужих глаз.

Наконец телефон дал о себе знать. Так как Кэндис была занята, а мне всё равно пока было нечего делать, я отвечала на звонки сама. Когда появился перерыв и я посмотрела на часы, оказалось, что прошло уже примерно полчаса.

— Кэндис, мистер Малфой и мисс Лейринс ещё не пришли? — спросила я секретаршу, перестраховавшись и не назвав клиентов «хорьком» и «куклой Барби» на тот случай, если один из них сидит в приёмной.

— Они уже в комнате, Гермиона, около десяти минут. Встретились на крыльце нашего офиса.

— Отлично. А Девито не появлялась? — я сверилась с расписанием на моём столе.

— Нет. По плану она придёт через сорок минут.

— Сообщи, когда она прибудет.

— Без проблем.

И снова череда звонков. Теперь часть из них я переводила на телефон Кэндис, и, погрузившись в работу, совсем забыла, что за стеной Малфой очаровывает Лейринс. Ну или наоборот, это уж не мне решать. Но вспомнить о них всё же пришлось, когда деревянная дверь комнаты для знакомств хлопнула с характерным стуком, и до меня донеслось обиженное: «Хам!». В тот момент, когда я уже хотела выбежать из кабинета, чтобы узнать, что Малфой натворил на этот раз, меня остановил очередной звонок. Решив не бросать клиентов на произвол судьбы, я сбила вызов. Но закон подлости, видимо, не захотел обходить меня стороной, потому что после двух пропущенных сигналов настырно раздался третий. Раздражённо вздохнув, я подняла трубку и ответила звонившему с нужной долей вежливости, словно не было этих непрофессиональных проступков:

— Брачное агентство «Жемчуг». Гермиона Грейнджер слушает.

Я перечислила клиенту новых поступивших, подходящих ему, и записала время завтрашнего визита, чтобы он определился с выбором. Когда разговор был закончен, я заметила прислонившегося к косяку кабинета Малфоя. Он был совершенно спокоен и ничем не выдавал причину побега Стефани.

— Что ты ей сказал? — подозрительно прищурив глаза, спросила я.

— Прошу прощения за банальность, но она тупа как пробка, — покачал он головой.

— Что ты ей сказал? — не сдавалась я.

— Если дословно, то: «Я бы посоветовал тебе читать что-нибудь ещё, кроме этих бестолковых глянцевых журналов, выпускаемых волшебниками, не имеющими никаких полезных талантов, кроме как обведения вокруг пальца наивных дурочек».

— Малфой! — возмутилась я. — С такими успехами у меня клиенток не останется!

— Ох, не преувеличивай, — он театрально закатил глаза. — Я приду завтра, — и, повернувшись, ушёл.

Теперь была очередь запланированных визитов. Волшебники и волшебницы приходили и то отвергали предложенные варианты, то соглашались с ними. Оставшийся рабочий день пролетел незаметно, и в шесть часов вечера я убралась на столе, сложила вещи в сумку и, выключив свет в кабинете, уже собиралась отправиться домой, посмотреть какой-нибудь завораживающий фильм с чашкой какао в руках и уснуть, закутавшись в тёплый плед. Но не тут-то было.

— Гермиона, ты закончила? — Кэндис резко вскочила и схватила свою ярко-жёлтую ветровку. — Я надеюсь, ты не забыла, что тебе нужно платье для субботнего вечера, — она уже с готовностью толкала дверь, ведущую из офиса.

— Если честно, забыла. И была бы рада, если бы ты тоже так поступила, — мне пришлось аппарировать вслед за ней в магический торговый центр.

В главном магазине ведущих дизайнеров волшебного мира я была всего раза два-три. Раньше, когда война только закончилась, у меня не было денег для посещения таких изысканных мест, а тем более для покупки там чего-нибудь. А потом, когда бизнес начал процветать, деньги появились, но исчезло свободное время. Теперь же я по-детски любовалась этим величественным зданием. Изнутри торгового центра на улице всегда была ночь, даже если ты зайдёшь туда в самый солнечный день; это придавало многочисленным светящимся шарам и гирляндам, украшающим стеллажи и окна, какое-то рождественское настроение. А вечное Рождество — это же прекрасно!

После тридцати минут поиска отдела, в который Кэндис позволит мне зайти, один всё-таки пришёлся ей по душе. За это время я сотню раз успела пожалеть, что попросила её помощи. Не было бы здесь Лайт, я бы давно уже купила то золотистое платье, которое было надето на невидимый манекен на первом этаже этого огромнейшего магазина, полного народу. Кэндис же завела меня на четвёртый. Мы зашли в отдел, до краёв наполненный разными платьями. Я уже собиралась сбежать от этого изобилия красок, но подруга настойчиво потянула меня внутрь. Откуда ни возьмись перед нами появился улыбчивый паренёк.

— Сеньориты нуждаются в помощи? — слегка поклонившись и продолжая улыбаться, вежливо поинтересовался он.

— Да, пожалуй, — кивнула Кэндис, — нам нужно коктейльное платье... — она прервалась, но, придирчиво осмотрев меня с головы до ног, продолжила, — тёмно-фиолетового цвета для закрытой вечеринки. Затем нам нужно будет подобрать обувь и аксессуары.

Я не успела подумать, что Лайт разошлась, как консультант исчез. Пока я вертела головой в поисках пропавшего, к нам подлетело несколько платьев, у которых общее было только одно — цвет. Кэндис почти заботливо уложила их к себе на руку и направилась, видимо, в сторону кабинок для переодевания.

— У них прекрасный сервис, не правда ли? А платья ты померяешь все.

— Что? — я хотела было возразить, но она уже сунула мне первое, подтолкнула в кабинку и задвинула шторку.

Сколько уже прошло времени, я не знала, но ужасно устала и готова была заплатить за любое платье, к которому Кэндис не сможет придраться. Однако во всех она находила какие-то недостатки: то слишком длинное, то слишком короткое, то по-монашески закрытое, то чересчур вульгарное. Я снимала и надевала одно за другим, и с каждым последующим мне становилось всё труднее и труднее справляться с незаурядными лямками и застёжками. Улыбка консультанта из вежливо-счастливой превратилась в оскал какого-то маньяка, продумывающего план мести. Я лишь посылала ему сочувственные взгляды, а Кэндис равнодушно и с гордо поднятой головой отдавала ему одни порции нарядов и забирала другие. Я уже потеряла всякую надежду, но... Лишь только лёгкий шёлк этого платья коснулся моей кожи, усталость как рукой сняло. Мне казалось, что я окутана облаками, но вдруг почувствовала нотку страха, что выглядит оно не так, как ощущается. На мою безмерную радость, мимолётного взгляда в огромное зеркало хватило, чтобы все сомнения отпали сами собой.

— Гермиона! Ты там что, уснула? Ох... — она распахнула штору и так и осталась с открытым ртом осматривать меня горящими глаза, — ты прекрасна...

Я с довольной улыбкой покружилась перед зеркалом. Подол реагировал на малейшее движение и разливался мягкими волнами. Платье еле доставало до коленей и выигрышно подчёркивало фигуру. Зону талии украшал серебряный пояс, широкий сзади и узкий, заколотый брошкой-цветком, спереди. Лямки так же были серебристыми, но совсем не бросались в глаза, добавляя некое подобие загадки.

— Глядишь, и Малфоя сведёшь с ума, — сказала Лайт еле слышно, видимо надеясь, что я не обращу внимания.

— Что? Он тоже там будет? Сразу не могла сказать? Столько времени бы сэкономили! Я покупаю это прелестное платье, но на приём не пойду.

— Гермиона, — она криво усмехнулась, игнорируя обиду в моём голосе, — там будет пять сотен знаменитых волшебников, не меньше, а ты будешь сидеть дома из-за одного?

— Да, наверное ты права, — поджав губы, согласилась я. — Даже есть возможность, что я его не увижу.

— То-то же, — Лайт странно улыбнулась и покачала головой.

— Вы определились? — совсем замученный продавец подошёл к нам.

— Да, — ответили мы с Кэндис хором, я — с воодушевлением, она — с восторгом.

— Я уже подобрал вам туфли и украшения к этому наряду, — он указал на полку, где стояли нежные серебряные босоножки и лежали крупный, такого же цвета, браслет и лиловый клатч.

— А с чего вы взяли, что мы выберем... — возмущённо начала Лайт.

— Нам нравится, Кэндис! — остановила я её и зашла в кабинку, чтобы с сожалением переодеться в повседневную одежду.

Заплатив за всё немалую сумму, мы наконец разошлись по домам. Сил не было ни на что, и я сразу же провалилась в сон, чуть голова коснулась мягкой подушки.

Суббота, 22 апреля

Ничего интересного и неожиданного за оставшуюся рабочую неделю так и не произошло. Многие, наверное, считают, что к сожалению, но мне такая жизнь по душе. Пусть я лучше буду предсказывать всё, что может произойти, чем хвататься за голову, в отчаянных поисках выхода из сложных ситуаций. Кажется, я довольна.

С такими мыслями я встала с кровати и отправилась в ванную. Там долго смотрела в зеркало: наверное, чтобы понять, что меня все-таки беспокоит. Просто какое-то странное чувство заставляло вздрагивать от каждого шума в просторном, но несколько пустом доме. По-моему, такие утренние предчувствия не приводят ни к чему хорошему в течение дня, вы не находите?

Я тщательно умылась, скорее не от необходимости скрупулёзного очищения лица, а от желания скорейшего окончания одинокого утра. Пусть даже потом наступит вечер, который я тоже не очень-то ждала за неимением хорошей компании, близких людей рядом. Если не считать Кэндис, конечно, но она будет занята поиском новой второй половинки, я уверена. Поэтому весь день можно назвать относительно одиноким. А в целом я довольна своей жизнью, не сомневайтесь.

Простой завтрак. И чем заниматься после? Десять часов утра. За окном — ясная, но прохладная погода, самое то для прогулок. Накинув лёгкий чёрный плащ, я вышла из дома, чтобы дойти до ближайшего парка. Я обожала эту аллею за высокие дубы вдоль многочисленных дорожек и милые скамейки, каждую из которых можно назвать маленьким произведением искусства.

Я гуляла около часа, потом не торопясь шла домой, вдыхая свежесть весеннего ветра. Затем аккуратно открыла дверь, словно боясь кого-то разбудить. На самом же деле ждала меня только хорошо знакомая сова со свёртком пергамента, перевязанным жёлтой ленточкой. Ещё не зайдя на кухню и не прочитав письмо, я заранее знала, что в нём лишнее напоминание о планах на вечер. Прямо в верхней одежде прошла к столу и развернула пергамент:

«Гермиона!

Доброе утро! Хоть ты и, наверное, уже переделала все свои дела, я, как нормальный человек в выходной день, только-только вырвалась из царства снов. Надеюсь, предположительно зря, что ты не собираешься притворяться старенькой дамой со склерозом и, уже готовая, будешь ждать меня у своего порога в семь.

P.S. Так приятно отсылать письма с совой! Несмотря на то, что мы с тобой как никто другой привыкли к маггловской технике, телефон не сравнится с патронусами и почтовыми птицами. Хотя тебе не понять, мой дорогой трудоголик.

С любовью, Кэндис»

Улыбнувшись одними уголками губ, я угостила её сову и отпустила к хозяйке. В этом письме вся Лайт: ужасно дотошная, но такая яркая и настоящая — просто как солнце жарким летом, когда засохло всё, что может. Вроде бы хочется дождика, но через некоторое время, для всех разное, начинаешь скучать по палящим лучам.

Я снова перевязала пергамент ленточкой, и он занял почётное место на комодике в прихожей. Пальто наконец было снято, и я в который раз за сегодняшний день посмотрела на часы. Настало обеденное время. Я прошлась по комнатам и на столике в гостиной нашла раскрытую книгу. Она лежала там с прошлых выходных, а время для того, чтобы хотя бы подойти к ней, появилось только сейчас. Очень контрастно: то крутишься как белка в колесе, не зная за что хвататься, то убиваешь время долгими бесполезными прогулками. А тут ещё и Кэндис со своими нравоучениями про личную жизнь. Как её в таких условиях строить?

Я удручённо вздохнула и, взяв книгу, удобно уселась на диване. О сюжете этой истории я помнила лишь в общих чертах, но быстрого взгляда на прочитанные уже страницы оказалось достаточно. Там рассказывалось о девушке, самыми радикальными способами разыскивающей смысл жизни. У неё ни родных, ни близких, но она — убеждённый боец, судя по её размышлениям о возможной волшебной жизни. Книга, кстати, маггловская, но забавная, лёгкая, а иногда мне даже жалко героиню. Наверное, я пессимистка, но все её старания мне кажутся пустыми, всего лишь попытками удержаться на плаву. Если бы я высказывала всё это девушке из книги, она бы, по-моему, устало улыбнулась и ушла, сказав на прощанье, что не собирается сдаваться. А я бы немного завистливо смотрела вслед.

За книгой я провела всё время до вечера, а точнее до того момента, когда необходимо было собираться на встречу богачей Лондона. Но историю я дочитала до конца. Меня ждал глуповатый хэппи-энд: Шарлотта, так звали героиню, стала успешной руководительницей огромной фирмы, любящей и любимой женой, которая в конце объявила мужу, что беременна. Красивая история, конечно, но во мне оставила лишь огромную дыру сомнений. А хотя, кто я такая, чтобы запрещать кому-то мечтать.

Я с удовольствием надела новое платье и сделала простейший макияж. Серьги, браслет, босоножки. Волосы я выпрямила, спасибо Джинни за полезное заклинание, и оставила рассыпаться по спине и плечам. Вышла из дома я за две минуты до назначенного времени, и вдруг снова ощутила странное предчувствие — как будто какой-то неумеха-дементор кружился неподалёку. Но как только передо мной появилась улыбающаяся Кэндис, я без сомнений взяла её за руку, и мы вместе аппарировали к великолепному построению.

Никаких признаков шумного мероприятия снаружи не было заметно. Однако сразу после того, как мы оказались внутри, я поняла, что здесь неплохо поработали с заглушающими чарами. Живая гитарная музыка не жалела барабанных перепонок, а полы ходили ходуном стараниями большого количества танцующих. Кэндис легко вписалась в толпу, предварительно спросив моего согласия. Не посмев заставить её проводить время с не умеющей отдыхать подругой, я заняла самый дальний от сцены и танцпола столик. Как по мне, здесь собралась самая пафосная часть волшебного народа, все бродили с высоко задранными носами и выпяченной грудью. Я никогда не видела, как танцует знатная молодёжь — чуть двигаясь, словно делая одолжение всем окружающим. А Лайт уже подцепила одного, без единого промаха играя роль аристократки. Заглядевшись на парочку, я не заметила, как кто-то подсел ко мне за столик.

— Ты пьёшь?

Удивлённо повернув голову в сторону собеседника, я устало пожала плечами:

— Если это вопрос, то нет, а если предложение, то да.

— Мило, — Малфой коснулся волшебной палочкой не замеченного мною до этого момента искусственного букета цветов, и тут же появился домовой эльф, одетый в до неприличия приличную одежду — белую длинную рубашку с чёрным галстуком. — Бокал огневиски мне и шампанского для девушки.

Эльф мгновенно испарился.

— И часто ты тут бываешь? — я перебирала подол платья.

— Это моя обязанность, — как-то нехотя ответил Малфой. — Если я не буду знать в лицо богатеньких волшебников, моему бизнесу не поздоровится.

— А я пришла сюда, наверное, первый раз за полгода, — в задумчивости я рассматривала компанию за соседним столиком, — никогда не предполагала, что подобные мероприятия как-то влияют на бизнес.

— Ну и зря, — так же задумчиво ответил он, а к нам снова вернулся эльф-официант и поставил бокалы, — я раньше тоже только в крайнем случае сюда захаживал.

За целую неделю посещений Малфоем моего агентства я ни разу не осмелилась его рассмотреть. Сейчас в глаза бросалась какая-то перемена, кажется, во взгляде. Из высокомерно-брезгливого он стал устало-отрешённым. Несмотря на это, аристократичность в слизеринце никуда не делась: идеально ровная спина, руки, небрежно положенные на подлокотники стула, одна — с бокалом огневиски, другая — свободная, греческий профиль. И вообще вся статность фигуры как бы говорила за себя: «Вам до меня ещё расти и расти».

— Как ты жил после войны? — осмелилась спросить я, чувствуя, что в голову ударяет шампанское. Мерлин, я ведь даже ничего не ела после завтрака!

— Ты действительно хочешь это знать? — поднял он брови, следя за моими частыми кивками и помолчал. — Слушай, давай в другой раз. У меня есть дело, — немного подумав, бросил Драко, и я потеряла его из виду, когда он проходил сквозь толпу танцующих.

Я попыталась найти Кэндис, но это не увенчалось успехом. Допив шампанское и захватив сумочку, я запланировала сходить хотя бы в дамскую комнату и поправить макияж. Клиентов я решила поискать в другой раз, потому что голова раскалывалась от непривычного шума.

На полпути к пункту назначения я вдруг почувствовала, что ноги перестают меня слушаться, а голову словно обернули ватой.

Но я не упала, нет, я продолжала двигаться, только теперь не в сторону туалетов, а по направлению к VIP-комнатам. Там стоял полумрак, однако без труда можно было различить с небольшого расстояния столики и дорогие диваны. Не понимая, что со мной происходит, я в полуполёте добралась до одного из этих тёмных помещений и больно ударилась спиной о внутреннюю стену, противоположную дивану. Теперь перед глазами полетели звёзды, а слух мой будто обострился, и шум стал совсем невыносимым. Я зажмурилась, стараясь выдержать неприятные, мягко говоря, ощущения, но не могла ни закричать, ни заткнуть уши — словно одеревенела. Клатч уже валялся около моих ног, чуть согнутых под тяжестью тела, лямки платья сползли. Когда я открыла глаза, увидела сначала волшебную палочку прямо у лица, а потом её обладателя. Устрашающего вида парень, особенно тогда, в темноте, счастливо улыбался и что-то бормотал. Наконец я различила несколько фраз:

— Всё, родная, теперь мы будем счастливы. Ты начнёшь любить меня всем сердцем, а я просто продолжу любить тебя. Какая же ты глупышка, думала, что я сдамся...

Тайлер не опускал палочку и, склонив голову набок, шептал одно и то же, незнакомое мне, заклинание. Вдруг шум совсем пропал и передо мной начали сменять друг друга до боли знакомые картинки: письмо из Хогвартса, поздравления родителей, маленькие Гарри и Рон, обнимающий нас троих Хагрид, хохочущая с братьями Джинни, все странные школьные приключения в самом кратком своём содержании и не по порядку, война с худшими деталями, резкая победа, потом хитро улыбающаяся Кэндис, и вдруг — Малфой... Я уже было смирилась с тем, что умираю, но неожиданно завеса от реального мира продырявилась, и я на секунду вернулась в слабоосвещённое помещение.

— Эй! — кто-то отвлёк Финча, и чары заметно ослабли. Я с резким выдохом упала на пол, скорее почувствовала, чем увидела, вспышки, потом до меня донёсся какой-то шум и на глаза попался Драко, приближающийся ко мне. А дальше — темнота.

Когда я очнулась, перед глазами всё расплывалось, и это пугало. После двухминутной попытки разглядеть помещение я наконец узнала в нём тёмную комнату, с которой у меня были связаны свежие, но не очень-то приятные воспоминания. Убедившись, что нахожусь в устойчивом положении, а точнее лежу на дорогом диване, а не летаю, предположим, под потолком по велению волшебной палочки Финча, я перевела взгляд на столик. Это помогло избавиться мне от мысли, что я снова одна и нахожусь в уязвимом для всяких там ненормальных состоянии.

— Долго я была в отключке? — приподнявшись на локтях, обратилась я к Малфою, присевшему на край стола спиной ко мне. Почему-то меня совсем не удивило его присутствие.

— Минут десять, — он слегка повернул голову, невольно красуясь профилем.

— Ясно. Ты не мог бы меня просветить, какие побочные эффекты ожидать от этого странного заклинания? — попытка не пытка, вдруг он проверил палочку Тайлера на последнее действие.

— Да никакие. Он, видимо, пытался использовать что-то типа смеси Империо и Любовных чар. Надо ли говорить, что у него ничего не вышло?

Я представила Финча и, слава Мерлину, не почувствовала ничего, кроме обиды и неприязни. Облегчённо выдохнув, я опустила голову на подлокотник дивана.

— И как ты его нейтрализовал? Надеюсь, три года в Азкабане за это не предусмотрено.

— Всего лишь заглушающее, связывающее, ну и ещё несколько заклинаний. В общем, если ты будешь страдать без его визитов, начинай прямо сейчас.

— О, это вряд ли, — покачала я головой и, немного подумав, добавила, — спасибо...

— Следи за собой, Грейнджер. А то ты уже порядочно мне задолжала. Ну всё, отдаю тебя в заботливые руки, — он поднялся со столика и направился к выходу. Я пребывала в замешательстве после брошенной фразы ровно до того момента, когда Кэндис налетела прямо на спасателя в дверном проёме.

— Ой, извините, — она бы, наверное, до конца жизни не сводила с него глаз, если бы я не дала о себе знать лёгким покашливанием. — Гермиона! — Малфой наконец-то смог выйти.

— Ты много интересного пропустила, — устало улыбнулась я и села, уступая место Лайт.

— Я тебя обыскалась уже. Решила сообщить о том, что Тайлер пришёл… видимо, опоздала, — подруга оглядывала меня обеспокоенно.

— Как пришёл, так и ушёл. Я, правда, не уверена, что покинул это заведение он на своих двоих.

Она сначала задумчиво свела брови, а затем, прямо засветившись изнутри и радостно хлопая в ладоши, громко объявила:

— Я поняла! У тебя появился личный телохранитель, да? Симпатичный, между прочим, телохранитель.

— Перестань, — предупреждающе произнесла я, — пошли по домам, а? Я нехорошо себя чувствую.

— Ну ладно, — со странным выражением согласилась Кэндис, — в понедельник мы продолжим.

— Ты неисправима... — с этими словами я следом за Лайт аппарировала к своему дому.

Понедельник, 24 апреля

Солнце изо всех сил старалось отогреть человеческие сердца в первый рабочий день.

Я вышла на полчаса раньше, чем всегда, чтобы спокойно закрыться в своём кабинете, а не быть остановленной на полпути жаждущей подробностей субботних событий секретаршей. В моей голове хорошо отпечаталось, что сегодня два клиента записаны друг за другом на самые первые приёмы. Это меня, возможно, хотя бы относительно спасёт.

Чтобы не умереть со скуки в пустом офисе, я прихватила с собой книгу, купленную вчера на Косой Аллее. Всё воскресенье я посвятила прогулке по знакомым с детства магазинам. Продавцов того времени почти не осталось, зато больше часа я проболтала с Джорджем, который только двенадцать часов назад вернулся в Лондон и теперь оценивал работу преданных продавцов. Магазины у братьев Уизли были в самом расцвете, от покупателей не было отбоя. Рон остался где-то в Америке и вернуться обещал нескоро, но передавал горячий привет. Несмотря на неимоверные усилия по поддержанию успешного существования всех филиалов Всевозможных Вредилок, Джордж выглядел отдохнувшим и более-менее счастливым.

От воспоминаний и смешанных мыслей меня оторвал голос Лайт, прозвучавший в офисном аппарате:

— Гермиона, не волнуйся, я уже на рабочем месте. Имей в виду, как только второй по счёту клиент переступит через порог этого здания в направлении своего дома, я зайду к тебе. Это не обсуждается.

Когда пытаешься делать что-то как можно медленней, время летит со скоростью света. Не успела я придумать причину, почему вопросы Кэндис совсем-совсем не вовремя, как второй клиент, поблагодарив и пообещав прийти через два дня, покинул кабинет. Я досчитала до пяти и приглашающе указала в сторону приёмной.

В этот самый момент дверь распахнулась, и секретарша с горящими глазами встала у моего стола. Никто, кроме неё, не умеет ровно пять секунд провожать посетителей, если куда-то спешит.

— Начинай, — торжественно разрешила она.

— Ну неужели это так интересно? Ладно, Тайлер хотел приворожить меня каким-то странный способом, потом пришёл Малфой, обезоружил его и отправил домой. Я отключилась, а потом очнулась на диване, спросила Малфоя о последствиях, он сказал, что ничего страшного не произойдёт. Потом я поблагодарила его, а дальше появилась ты. Вот и всё, — быстро пересказала я.

— А где ты отключилась? — она, словно опытный детектив, прищурила глаза и ловила каждое произнесённое мною слово.

— В смысле? Ну, на полу... — не понравился мне её тон, обещающий добраться до самой сути всех случайностей.

— Значит, он тебя сам на диван положил?

— Кэндис! Я уверена, что он с помощью волшебной палочки заставил меня самостоятельно долететь. Стал бы Малфой на руках грязнокровку таскать, размечталась!

— Предположим. И ещё, слово "отблагодарила" звучит немного двусмысленно... — не отступала "мисс Марпл".

— Да перестань же! — раздражённо прикрикнула я, — это означает только одно: я всего лишь сказала "спасибо"!

— Понятно, просто я появилась не вовремя, — убеждённо кивнула Лайт.

— Сколько раз тебе повторять, что нет ничего между нами? Ты сама-то что говорила после того, как впервые его увидела? Вспомни! Аристократ до мозга костей! Здесь всё дело в принципах.

— Это не мешает ему смотреть на тебя, как...

— Я не слепая! — неожиданно для самой себя прервала я её, — не слепая, вижу, как смотрит он, — добавила чуть тише.

— Прекрасно! — отойдя от секундного шока, заявила Кэндис, — а тебе зеркало как-нибудь поднести, когда ты на него смотришь?

— Что? — я оскорблённо удивилась, но в ответ на скептическое выражение лица собеседницы раскаялась, — ну хорошо, время неплохо украсило того нескладного слизеринца. Но я же объяснила, что дело в принципах!

— Что-то ты недоступно объясняешь, будь добра, попытайся ещё раз!

— Он — бывший слизеринец и Пожиратель Смерти, это раз. Он находился под присмотром Министерства после войны, это два. И он ненавидел, презирал и обзывал меня все школьные годы, это три. Я не уверена, что хочу связать хоть малейшую часть своей жизни с такого типа человеком!

— Очень познавательно, — послышался мужской голос, обладатель которого был скрыт от меня секретаршей. Она отошла в сторону, и я увидела Малфоя, прислонившегося к косяку. — Вы странно высказываете свою благодарность, мисс Грейнджер. Жаль, очень жаль, что придётся разорвать все деловые отношения с вами из-за банальных оскорблений в мою сторону. Причём если бы они были какими-то оригинальными и креативно преподнесены, возможно, был бы шанс, потому что банальность — не лучшая черта брачного агентства. Прощайте, милые леди, — и он покинул офис.

— Клиент обиделся, это плохо. — прошептала Кэндис, после того как захлопнулась офисная дверь, — А ты, Гермиона, да простит меня божество всех начальников, просто глупая, — она вышла в приёмную, оставив меня одну в собственном кабинете.

Я устало уронила голову на стол, лишь смутно догадываясь о причинах того неприятного ощущения, что появилось где-то глубоко внутри, угрожая разрастаться с каждым днём. Может, мне удалось бы уговорить себя, что это лишь чувство вины, но мне надоело врать самой себе. Врать, что довольна своей одинокой жизнью, врать, что работа — моё обожаемое времяпровождение, врать, что Гермиона Грейнджер просто не может ничего почувствовать по отношению к принципиальному врагу.

Но правда колола в самое сердце и даже слегка касалась холодного рассудка.

Вторник, 25 апреля

День начинался не очень удачно, в очередной раз из-за пищания будильника.

«Гермиона, пора вставать! Тебя ждёт сто-о-олько работы! У тебя миллион дел, хватит спать!..», ну и так далее.

Он был любезно создан лично для меня Роном и Джорджем и подарен на двадцатилетие. Вообще-то с того дня каждое рабочее утро начиналось именно так, и пора уже было привыкнуть, но всякий раз, когда я затыкала уши подушками, ненависть к двум рыжим братьям заглушала во мне остальные чувства. Ненависть, конечно, потом, ближе к обеду, сменялась благодарностью за переделанные дела, потому что приходилось вставать, не обращая внимание на лень/бессонную ночь/нежелание идти на работу. Это служит главной причиной того, что злосчастный нарушитель сна до сих пор не визжит на какой-нибудь свалке. Другая причина заключается в том, что Рон и Джордж сразу после вручения мне таинственной коробки пригрозили придумать что-нибудь более изощрённое, если будильник не будет стоять до конца дней у моей кровати.

А знаете, что их подвигло на такое изобретение? Незадолго до своего юбилея я проспала первый день рождения Джеймса и подошла практически к десерту. Просто в предшествующий вечер мы с Кэндис были заняты созданием упомянутой ранее комнаты для знакомств и задержались до поздней ночи. После этого я уснула, забыв, конечно же, завести свой старый маггловский будильник.

В это утро открывать глаза и поднимать голову с подушки было на редкость сложно. Вроде никаких трудностей со сном вчера не наблюдалось, но организм явно выражал отрицательное отношение к походу в офис. Всё-таки заставив себя протопать в ванную, я приняла душ и не торопясь умылась. После этих нехитрых процедур последовало одевание по принципу «что выпадет из шкафа, то и надену». Ну, почти, с той только оговоркой, что из шкафа у меня ничего не выпадает: одна половина одежды лежит аккуратными стопочками, другая — висит на вешалках. Вот я и надела блузку, которая покоилась на самой верхушке стопки и светло-бежевый костюм, который висел ближе всех. В конце концов я покинула дом и аппарировала в офис.

Кэндис ещё не было, и я самостоятельно просмотрела расписание, где стояли фамилии пяти клиентов, визиты которых были назначены на послеобеденное время.

— Я на месте, — послышался тихий голос секретарши в селекторе через несколько минут после моего прихода.

— Хорошо, сейчас к тебе выйду, — ответила я ей, придержав кнопку, и медленно поднялась с кресла.

В приёмной меня ожидало весьма необычное зрелище: Кэндис сидела с идеально ровной спиной, сложив руки на столе, лишённая той привычной гиперактивности, и встречала меня серьёзным, взволнованным взглядом.

— Если ты сейчас же не скажешь, что произошло, я лишу тебя премии, — обеспокоенно произнесла я и, не отрывая от Лайт глаз, аккуратно присела на диванчик напротив неё.

— Кхм... Гермиона, ты не читала вчерашние газеты, так ведь? — нервно поинтересовалась она.

— Нет, — я вспомнила, что вчера вечером отложила это дело из-за недостатка сил. — Да что случилось?

— Ну... В общем, вот, возьми, — Лайт протянула мне приличной толщины газету, где на первой странице красовалась высокая брюнетка с лёгкой, но самоуверенной улыбкой. Заголовок под колдографией гласил: «Новое брачное агентство «Влюблённый взгляд» Адрианы Реннигтон полно решимости оспорить авторитет «Жемчуга» в сводническом бизнесе. Смогут ли две скромных магглорождённых девушки противостоять слаженному коллективу чистокровных волшебников под предводительством профессиональной свахи?»

— Что это? — обратилась я к Кэндис, с трудом проглатывая комок в горле.

— Гермиона, читай дальше, пожалуйста.

«Адриана Реннигтон, сваха с семилетним стажем, владелица скромного брачного агентства на краю Болгарии, запланировала расширить владения и обустроиться со своими коллегами в центре магического Британии — Лондоне. Но каково было её удивление, когда она узнала, что статус самого первого агентства такого типа занимает некий «Жемчуг» Героини Войны Гермионы Грейнджер и ее несменяемой напарницы Кэндис Лайт. Однако мы-то с вами прекрасно знакомы с прелестными девушками, родившимися в маггловских семьях, умело взявших в свои руки судьбы многих одиноких волшебников и волшебниц. Миссис Реннигтон была возмущена столь громким заявлением мисс Грейнджер о том, что идея создания агентства для соединения сердец полностью принадлежала ей, и твёрдо решила бороться с несправедливостью. Она подала в Международный суд на главу «Жемчуга» требование к ней либо признать интеллектуальную кражу и несколько ограничить размах своей деятельности, либо закрыт офис совсем.

Всё магическое общество наблюдает за развитием событий и ожидает дальнейших действий со стороны Гермионы Грейнджер в ответ на столь серьёзное обвинение. Что победит — гордое звание Героини Войны или знатность и чистокровность? Что будут предпочитать волшебники в поисках второй половинки? И повлияет ли такое существенное отличие на приговор суда и итог в целом? Похоже, это будет громко!»

Я оторвалась от газеты и вопросительно взглянула на секретаршу. Та беспокойно отстукивала только ей известный ритм каблуком.

— Что это значит, Кэндис? — чуть охрипший голос выдавал моё волнение и растерянность, — я не получала никакой повестки в суд. Когда я занялась созданием «Жемчуга», на краю Болгарии не было никакого «скромного» брачного агентства. Я никогда не заявляла во всеуслышание, что идея такого бизнеса принадлежит лично мне. Это вообще было взято у магглов. И при чём здесь наше происхождение и моё звание, они несколько раз напомнили о них в статье?

Я тараторила быстро, не совсем внятно, хотела вскочить и начать вышагивать по приемной, но решила, что лучше этого не делать.

— Не волнуйся, Гермиона, — произнесла Лайт, едва ли следуя собственному совету и принимаясь заламывать руки, — я сама ничего не поняла, но думаю, что она поспешила сделать заявление для прессы и только потом отправила сову в Визенгамот. Я уверена, всё уладится, только нельзя паниковать. Ты в порядке? — поинтересовалась она, наблюдая за побледнением моего лица.

— Нормально, — коротко ответила я, раздражённо кинув источник морального удара на диван. — Просто... Эй, ты же вчера это прочитала, а волнуешься, как будто впервые увидела.

— Я... Нет, ничего страшного... — зашептала она, растирая дорожки слёз по щекам.

— Кэндис, — с тревогой протянула я, придвигая деревянный стул и подсаживаясь ближе к ней, — вообще-то даже в суд подали на меня, а ты уже готовишься к тюремному сроку, судя по состоянию.

— Да нет, дело не в этом, — мимолётная улыбка коснулась её губ, но тут же растворилась. — Просто эта работа для меня — всё. Я даже без парня могу месяц прожить, а без работы только выходные еле-еле.

Я вздохнула, поражаясь тому, что секретарша обязательно упомянет любимую тему для разговоров даже тогда, когда проблемы вовсе не связаны с кавалерами.

— И кто меня называл трудоголиком? — наигранно ужаснулась я. — Та, которая больше двух дней без офиса прожить не может!

— Ох, — только и выдохнула она, виновато глядя на меня, — я, наверное, жуткая истеричка и пессимистка, но за весь вчерашний вечер я не смогла ничего придумать из-за... ну, в общем, подавленности.

— Пожалуй, стоило отправить мне сову с письмом.

— Я подумала, что это не совиный разговор.

— Да, наверное. Знаешь, в любом случае, вытри слёзы, и мы вместе что-нибудь придумаем. Не стоит пока, думаю, бежать в Министерство или диктовать громкие слова журналистам. Подождём, когда будут более веские причины для ответного удара. А сейчас... Ты не думаешь, что стоит заявить о себе? Только не в газеты, может быть — рекламные плакаты или что-нибудь похожее... Что-то кроме буклетов для одиночек в испорченных костюмах.

Кэндис согласно закивала и тут же задумалась, сведя брови. Мозговой штурм был сорван телефонным звонком, заставившим нас подпрыгнуть от неожиданности и растерять все мысли.

— Кажется, придётся-таки размышлять в процессе работы, — недовольно прошептала Лайт и подняла трубку. — Брачное агентство «Жемчуг», Кэнди... О, привет! — перебила она сама себя и слегка заулыбалась, — ничего, но могло быть и лучше.... Ну, в какой-то степени... — продолжала она загадочно. — Нет, она рядом. Забудь, Гермиона всегда рада тебя слышать.

— Алло? — я приняла протянутую мне телефонную трубку. — Гарри! Мерлин, как я скучала!

— Я тоже. Ты просто не представляешь, как мы тоскуем по тебе. Рон и Джинни готовы были подраться за разговор с тобой, — даже на расстоянии чувствовалась радость, угадывалась улыбка на губах. — Но я быстрее всех. Пока они спорили, я добрался до телефона, — с гордостью закончил он.

— Похоже, они объявят тебе войну, — я рассмеялась, польщённая таким вниманием. — Знаешь, у меня есть идея. Гарри, на вашем телефоне имеется одна зелёная кнопочка. Включи громкую связь.

— О, как же я не догадался. У меня не было времени изучать инструкцию, потому что когда я дома, телефон занят Джинни. Миссис Уизли волнуется, ты же понимаешь. Сейчас...

Последовал неприятный звук, и затем в трубке раздался немного больший шум, нежели был до включения громкой связи.

— Гермиона, не могу дождаться, когда мы приедем! — послышался развесёлый голос Рона.

— Рональд, вечно ты все портишь, — остепенила его сестра и обратилась уже ко мне: — Привет, Гермиона. Хотели сделать сюрприз, но, видимо, ты уже догадалась. Мы скоро возвращаемся домой. Гарри все дела в местном аврорате уладил, я выиграла свою игру, а Рон нашёл наконец стоящего администратора для здешнего магазинчика. Я так рада, мы не виделись уже три месяца!

— Привет, Рон, Джинни, — смогла-таки вставить я, но тут же снова была прервана:

— Тётя Гермиона! Мы едем к бабушке и дедушке! Ура!

— Джеймс, я безумно рада, правда, но не называй меня «тётей», я же просила. Чувствую себя старушкой, — с умилением ответила я. — Джинни, Гарри? Вы взяли с собой сына? И вообще... Где вы?

— В Бельгии, — как ни в чём не бывало ответил за всех Рон, определённо что-то жуя.

— Ничего себе! — мой голос прозвучал крайне удивлённо, — вот это вас занесло!

— Да уж, но здорово, что мы смогли вырваться сюда вместе, а не были разбросаны по разным частям планеты, как всегда, — пропела миссис Поттер. — А как ты?

— Ничего, но могло быть и лучше, — расплывчато ответила я.

— Кэндис мне ответила точно так же, — с беспокойством вернулся в разговор Гарри. — Что-то произошло, да? Я никогда, если честно, не слышал такой задумчивый голос у твоей секретарши.

— Да ничего серьёзного, просто одно неприятное событие. Но я бы рада была, если б ты мне помог.

— Конечно, — серьёзно ответил он, — секунду...

— Рон, Джинни, Джеймс, я вас люблю и скучаю. До встречи, — успела произнести я до того, как в трубке снова пропищал длинный гудок.

— Если дело в этом, то я читал вчерашние газеты, — тихо произнёс Гарри.

— Ты просто Трелони, — расстроено согласилась я. — Странно всё это.

— Я вообще подумал, что это розыгрыш. Лично я по твоей просьбе, вызванной простым любопытством, проверял существование таких агентств. Не было и в помине никакого «Влюблённого взгляда».

— Вот и я о том же. При всём этом скандале я даже не получила приглашение в суд.

— Ситуация усложняется тем, что трудно понять, на чьей стороне «Пророк». Гермиона, я поговорю с Кингсли как только вернусь, не волнуйся, — заботливо пообещал он. — Это дело будет в руках самого министра.

— Звучит как угроза. Гарри, не стоит подниматься так высоко.

— Стоит, ты можешь остаться совсем без работы. Я, конечно, предоставлю тебе место в своём отделе, но, думаю, ты не захочешь долго задерживаться здесь. Министерство — штука сложная и скучная.

— Я буду тебе благодарна до скончания веков, если ты решишь следить за делом двух свах, как бы это пафосно не звучало.

— Я уже решил. Когда мы вернёмся, сразу с тобой свяжемся. Я, наверное, жутко тебя отвлекаю. До скорой встречи!

— Пока, Гарри.

Трубка была положена обратно, и я обратила всё внимание к секретарше. Та сидела, стуча ноготками по столу, и её взгляд постоянно перемещался, как будто искал какую-то подсказку в этом помещении.

— Кэндис?

— О, ты уже всё? — задумчиво посмотрела она на меня. — Я тут кое-что вспомнила. Ты как-то упоминала в нашем разговоре о рекламной компании. Я даже точно не помню, что мы обсуждали, мне запомнилось только словосочетание "качественная реклама". Ты не припоминаешь? Я уверена, что это сможет нам помочь.

Я немного поразмышляла, разыскивая среди воспоминаний что-либо, связанное с рекламой. Но, догадавшись, к чему клонит Лайт, ответила резче, чем следовало бы:

— Плохая идея!

— Что, прости? Почему?

— Потому что тогда я тебе цитировала Малфоя, у него собственная рекламная фирма. Плохая идея, — повторила я, словно боясь перестать в это верить.

— Точно! Не такая уж она и плохая, — покачала головой Кэндис.

— Ты сначала вспомни, как он вчера покинул наш офис, а потом утверждай. Он разорвал с нами контракт.

— Драко Малфой до сих пор в нашем архиве, — запротестовала она, — он разорвал его только на словах. Ты можешь назначить с ним встречу, объясняя это его непонятными предупреждениями. Ну и извиниться, может быть...

— Знаешь, Кэндис, я рада, что в твою головку пришла такая умная мысль, но нет. Ни за что.

— Тогда его найду я, — ничуть не обидевшись, пригрозила она.

— Валяй, — я не совсем понимала, чего она добивается.

— Ты ведь прекрасно знаешь, чем это закончится, — продолжала свою игру Лайт.

— Нет, совершенно не догадываюсь.

— Он мне симпатичен, — намекнула она, — а я умею очаровывать мужчин.

— Мне перестаёт это нравиться, — нахмурившись, высказалась я.

— То-то же, — вздёрнув подбородок, поставила она точку.

— Ладно, может быть... — я следила за её выражением лица, неуверенная, что действительно пойду на это, — только ради того, чтобы ты не совершила какую-нибудь глупость.

— Конечно-конечно, — закивала Кэндис, улыбаясь своей фирменной странной улыбочкой.

— А пока пора работать, — я поднялась и, поставив стул на место, поспешила к кабинету.

— Первый клиент через полчаса, — сказала мне вслед секретарша.

— Спасибо, — равнодушно ответила я, занятая мыслями о том, как бы найти другую рекламную компанию для магических фирм и каким образом избавиться от навязчивых идей Кэндис.

Взмахнув палочкой, я погрузила свой многострадальный кабинет в полутьму и, уставшая, покинула его.

— Кэндис, не желаешь составить мне компанию в походе за книгой о правах магов-предпринимателей? — поинтересовалась я, одновременно поворачивая ключ в замке деревянной двери.

— Ммм, с удовольствием, — протянула она в ответ и, поставив какую-то пометку в журнале, начала собираться. — А куда мы отправимся?

— На Косую Аллею, куда же ещё.

— Хорошо, — согласилась Лайт, и мы аппарировали.

— Почему в этом магазине совсем нет романов? — расстроено заныла Кэндис обошла стеллаж и приблизилась ко мне. — Как успехи? Мы уже полчаса здесь торчим.

— Попробуй почитать автобиографию Жанель Розенталь, она на полке "Великие волшебницы", — рефлекторно посоветовала я, склонив голову над книгами в собственных руках. — Успехи близки. Не могу определиться, какая из этих двух больше подходит...

— Розовая не внушает доверия.

— Ты права, возьму эту, — я отложила светло-розовую книжечку в мягком переплёте. — Пойду расплачусь.

— Я сама. Знать свои права — это хорошо, но у нас были ещё и другие планы, — она преградила мне дорогу к кассе.

— О чём ты?

— Оглянись, Гермиона, — Кэндис, воспользовавшись моей потерей бдительности, выхватила книгу из рук. — И искать не надо.

За стеклянной стеной магазина разговаривали два волшебника. Один — низенький, пожилой, с доброй улыбкой. Другой — высокий, стоял спиной. Я хотела было спросить у Лайт, что такое интересное там можно увидеть, но она уже направлялась к прилавку, за которым её ожидал дружелюбный молодой волшебник. В недоумении я снова повернулась к беседующим. В этот момент один из них — тот, который был повыше, — кивнул собеседнику и осмотрелся по сторонам, слегка оглядываясь через плечо. Его реакции долго ждать не пришлось: он замер и, казалось, перестал слушать что-то убеждённо объясняющего старичка. Впрочем, моя реакция была слишком похожа на его, когда я узнала в высоком блондине причину сегодняшнего небольшого спора в приёмной «Жемчуга». Малфой поспешно протянул руку волшебнику, пытаясь, видимо, скорее закончить беседу и уйти. Тот пожал его руку в ответ, но отпускать, однако, не спешил и продолжал монолог.

— Кэндис, — прошипела я ей, призывая на помощь, но та не обратила внимания, поглощённая разговором с продавцом.

Обречённо вздохнув, я направилась к выходу с единственной мыслью: «Была не была!».

Как только я приблизилась к двери, рукопожатие мужчин было разорвано, и Драко, пользуясь освобождением, уходил большими шагами прочь от магазина.

— Малфой, подожди! — я ускорила шаг практически до бега и прокляла всё на свете за то, что додумалась нацепить туфли на неудобных шпильках. — Нам надо поговорить!

Он не оглядывался и уверенно отдалялся. После того, как моя правая нога дважды подвернулась, ко мне в голову наконец пожаловала светлая мысль о том, что бег на каблуках — далеко не мой вид спорта. Плюнув на приличия и желая оставить лодыжки в безопасности, я сняла туфли и продолжила путь с обувью в руках.

— Малфой! — новая попытка, — Идиот... — пробубнила я себе под нос.

При чрезвычайно быстрой ходьбе я высматривала на идеально ровной бетонной дорожке, по которой шла, изредка сбиваясь на бег, различный мусор, чтобы не поранить о какой-нибудь осколок стекла ноги в тонких чулках. Полностью сосредоточившись на этом важном занятии, я очнулась только когда налетела на того, за кем так старательно гналась.

— Ой! — негромко пискнула я. Малфой смерил меня взглядом с головы до ног, удивлённо приподняв бровь. Я покраснела и одёрнула узкую юбку, ставшую короче раза в два из-за бега. Снятые туфли были несправедливо мною забыты.

— Что, настолько серьёзный разговор? — ухмыльнулся он.

— Эм... — "Мерлин, что же я хотела? О, вспомнила!" — Ну, во-первых, Малфой... Драко... Драко Люциус Малфой, я бы хотела извиниться за столь непрофессиональное поведение и оскорбления в ваш адрес.

"И где же, позвольте узнать, моя гордость? Ах, да! Я её заткнула ещё когда побежала за этим аристократишкой."

— А во-вторых? — равнодушно спросил Малфой и сложил руки на груди.

— Мы ещё с первым не закончили. Я так и не поняла, ты разрываешь с нами контракт или нет? В архивах твоё имя всё ещё имеется.

— Давай ты так и будешь обращаться ко мне на "Вы"? Мне понравилось, — он подождал, пока я, нахмурившись, покачаю головой, вздохнул и продолжил: — Ладно. Жаль. В общем, оставляйте меня в своих архивах, но приходить теперь я буду только раз в неделю. Мне так удобней. Так что там во-вторых? Я спешу.

— Я хочу обратиться в твою компанию, чтобы заказать рекламу своего агентства, — на одном дыхании выпалила я. — Точнее, не я хочу... Хотя, это тебе знать уже необязательно. Деньги у меня есть.

— Мы уже затрагивали эту тему, Грейнджер, ты в жизни не видела таких денег, которые я беру за один только вид рекламы.

— Столько хватит? — я вытащила из сумки, про которую практически забыла в погоне, увесистый мешочек и протянула Малфою. Тот неодобрительно на него взглянул, но всё же заглянул внутрь и покачал головой:

— Здесь только одна треть.

— Не наглей, ни одна реклама столько не стоит.

— Ладно, половина, — недовольно согласился он. Я мысленно прикинула, насколько сильный удар придётся по моему бюджету и кивнула, не желая встретиться с гневом секретарши по поводу упущенной возможности:

— Если ты пожалуешь завтра к нам в офис, я смогу отдать полную сумму, — взмахом палочки звенящий монетами мешочек вернулся в хозяйскую сумку.

— Договорились, — после полминутного размышления ответил Малфой. — Всё, мне пора, завтра в...

— Драко! Малфой!

Темнокожий молодой волшебник звал его аж с противоположной половины улицы.

— Как всё прошло?

— Забини, — раздражённо пробурчал Драко. Я почти слышала, как скрипят у него в голове шестеренки в попытках придумать, как бы от меня отвязаться. «Много чести!», — подумалось мне.

Я уже повернулась, чтобы вытащить Кэндис из книжного магазина, от которого убежала Мерлин знает на какое расстояние, но меня остановил голос за спиной:

— Грейнджер, ты ли это? Неплохо, неплохо, с годами девушки всё прекрасней, да, Драко?

— Да, это сваха из брачного агентства, с помощью которого я подыскиваю себе невесту, — недовольно пояснил Малфой, не замечая, как соглашается с предыдущим высказыванием бывшего однокурсника. А Забини, кажется, заметил, судя по ухмылке.

— Привет, Блейз, — натянуто улыбнулась я.

— Здравствуй, здравствуй. Друг мой, — он вновь повернулся к Драко, — у тебя совсем нет уважения к молодой леди?

— О чём это ты? — Малфой мрачно смотрел на него исподлобья.

— Обуйся, Грейнджер, я не позволю ему больше заставлять тебя бегать. Но, не скрою, это было увлекательное зрелище.

Я в который раз покраснела и опустила взгляд, обувая туфли.

— Гермиона, слава Мерлину, я уж подумала, что ты бросила меня тут одну, — будто прилетевшая Кэндис протянула мне купленную книгу. — Привет, Малфой. Здравствуйте, мистер, — она начала нахальным образом его осматривать, не обращая внимания на злую и уставшую меня.

— О, прошу вас, никакого "мистера"! Блейз, Блейз Забини. А как ваше имя? — он слегка склонился и поцеловал её руку, заставляя покрыться смущённым румянцем.

— Кэндис. Просто Кэндис, — прошептала та в ответ.

Мы с Малфоем одновременно закатили глаза, но, заметив зеркальность жестов, тут же чертыхнулись и заставили себя посмотреть на занятую очарованием друг друга пару.

— Встретились два одиночества в одной стихии, — чуть слышно высказалась я. Малфой фыркнул — похоже, расслышал.

— Хватит, Забини, мы вообще-то торопились, — намекнул он другу.

— О, прекрати, у нас ещё свободный вечер, — Блейз махнул рукой, но всё же чуть отошёл от Лайт.

— Вообще-то дело уже к ночи, — нахмурился Драко. Я посмотрела на небо — и правда, через час-полтора обещало потемнеть.

— Ну и прекрасно, — заулыбался Забини, — девушки, вы не хотите сходить в уютное кафе с симпатичными волшебниками? — конец фразы он просто выдохнул из-за нескромного удара кое-чьего локтя в его бок.

— С удовольствием!.. Ай! — Кэндис потёрла ущипленное плечо и зло уставилась на меня.

— Я пас, — тут же запротестовал Малфой.

— Абсолютно солидарна, — кивнула я.

— Гермиона, нам надо поговорить, — Лайт ослепительно улыбнулась Блейзу и под локоть отвела меня чуть поодаль от парней. — Пожалуйста, — серьезно сказала она. — Пожалуйста, пожалуйста... Я с первым встречным на свидание не пойду, а если ты составишь нам компанию, то получится просто дружеская встреча. Ну пожалуйста, он такой милашка!

— Я не на работе, чтобы вас сводить, — невозмутимо ответила я.

— Ну, Гермио-о-она... — заканючила она, — вдруг это судьба?

— Он — не твоя судьба, не сомневайся. И перестань повторять мольбы, это не поможет.

— Вот, значит, какая ты подруга, да? Один вечер мне не можешь посвятить? — хитро подцепила Кэндис.

— Прекрати! Ну ладно... Ох, сколько я тебе буду это припоминать!

— Спасибо! Я тебя обожаю! — она потянула меня обратно к недавним собеседникам. — Блейз, мы идём?

— Конечно. Да, Драко?

Малфой посмотрел на него взглядом, обещающим долгую и мучительную смерть, но всё же ответил:

— Идём, но ненадолго.

Похоже, над ним тоже хорошенько поработали.

— Ну, это уж как дамы пожелают, — спокойно прокомментировал Забини. — Мадмуазель, позволите вашу ручку? Мы аппарируем. — Кэндис протянула волшебнику руку и заулыбалась ещё лучезарней. — Драко, в «Потомке Мерлина», у главного входа, — кинул Блейз через плечо и пара растворилась в воздухе.

Я в шоке уставилась на Малфоя. Тот, втянув носом воздух и, скорее всего, ненавидя в этот момент лучшего друга всем сердцем, подошёл ко мне и лениво протянул руку.

— Дамы тоже не собираются развлекаться до утра, — попыталась я успокоить разозлённого невольного напарника по аппарации. Он только кивнул в ответ, сжал мою ладонь, и в следующую секунду мир закрутился с бешеной скоростью, преодолевая значительные расстояния...

Танцевальную, дёргающуюся музыку сменила глубокая, размеренная. Многочисленные большие шары на потолке, служащие для распределения той небольшой части голубого света, что разливался по залу, закружились медленнее. Теперь каждый ослепительный луч задерживался на лице гораздо дольше, и приходилось закрывать глаза, чтобы не потерять зрение, хоть и временно. Я зажмуривалась от потока света уже в пятый раз, но теперь сил поднимать веки после его отдаления не было. Глубоко вздохнув, все еще с закрытыми глазами, я откинулась на спинку невероятно удобного кресла и почувствовала, как потяжелели плечи: словно опустилось на них осознание всех сегодняшних событий. Кто меня за ногу укусил, что я погналась за этим белобрысым? Лежала бы сейчас в своей кроватке, закутавшаяся в лёгкое одеяло, и читала книгу или смотрела бы фильм — неважно. Но не находилась бы здесь.

Сразу после того, как короткая разлука с Кэндис на время аппарации подошла к концу, она выслушала о себе много неприятных вещей по поводу такой доверчивости к малознакомому бывшему слизеринцу. Причём слово "слизеринец" было определяющим. Лайт в ответ на гневную речь лишь махнула рукой и отправилась танцевать с Забини. Они пропадали где-то в самом сердце развлекающейся на танцевальной площадке толпы уже третью мелодию, а я заняла крайний столик, не забыв послать подруге обиженный взгляд. Малфой вскоре присоединился с бокалом огневиски. Мы сидели по диагонали, как можно дальше друг от друга, он — на кресле, которое ближе к стене, я — на крайнем, за противоположной стороной стола. Третий глаз при закрытых первых двух постоянно подкидывал неприятные ощущения от изучающего взгляда.

— Если твой дружок обидит Кэндис, пожалеешь в первую очередь ты, — медленно проговорила я, чтобы хоть немного избавиться от дискомфорта.

— Он не интересуется никем дольше двух недель. Это так, для справки, — равнодушно ответил он низким от усталости голосом, — в любом случае, я буду ни при чём.

— Она тоже магглорождённая, — я открыла глаза и нахмурилась, глядя на собеседника.

— Если слегка преувеличить, то ему всё равно. Неделя ни на что не обязывает, — он рассматривал содержимое бокала на свету, всем своим видом демонстрируя, что это намного интересней затронутой темы.

— Несколько секунд назад ты сказал, что две... Две недели, — тревога внутри меня всё возрастала с каждым его словом. Я кинула взгляд в сторону танцевальной площадки, но не разглядела даже голов искомых. Малфой посмотрел на меня с некоей долей удивления:

— Две — это максимум, его рекорд, так сказать. Тебе легче от того, что твоя секретарша будет убегать пораньше с работы на неделю больше?

— Нет, ни капли, — призналась я, уставившись на поверхность стола. Вдруг тревога отошла на второй план, уступая любопытству, смешанному лишь с болью в висках, — а ты?

— Что, я? — недоумённо приподнял он брови.

— Тоже меняешь девушек, как мантии?

— Мантии разные бывают, Грейнджер, — Малфой сделал глоток, с видом знатока распробовал напиток на вкус, — вот найдёшь мне дорогую — невесту, я имею в виду, мантию я и сам способен выбрать, — тогда, скорее всего, остановлюсь. Там, глядишь, и Забини подтянется к семейной жизни, — он усмехнулся, будто не веря своим словам, и ещё раз глотнул огневиски.

— Значит — тоже. Мода у вас что ли такая... — пробубнила я сама себе и снова закрыла глаза, принимая прежнее положение.

— Не мода, выход. Молодые, нередко легкомысленные, ветреные, волшебницы — едва ли не единственные люди, которые готовы проводить вечера с нами, обладателями бледной уже метки на левом предплечье. Для остальных мы словно сорняки, источающие ядовитые пары. Или как будто просто не существуем, это уж от степени затравленности зависит. Надеюсь, я ответил на твой вопрос, который ты задавала мне однажды?

Я распахнула глаза. Передо мной сидел равнодушный абсолютно ко всему молодой парень. Даже после такого искреннего монолога его губы кривила ухмылка. Он отсалютовал мне прозрачным бокалом и опрокинул его, выливая в себя оставшийся алкоголь.

— Неужели твоё лицо совсем приросло к маске? — поинтересовалась я, от усталости не пытаясь придумать более отстранённый вопрос.

Он покачал головой и хотел что-то сказать, но усевшийся на соседнее кресло Забини не задумываясь вмешался в разговор:

— Что обсуждали?

— Мантии, — ответил Малфой, даже не глядя в мою сторону.

— О, это не самая подходящая тема для разговора с Гермионой, — радостно прощебетала раскрасневшаяся Кэндис и заняла свободное место рядом со мной. — Наилучший вариант — правила ведения бизнеса, ну, или совместимость волшебников с волшебницами по разным данным.

— Я приму к сведению, — без энтузиазма кивнул Драко.

Блейз заказал для Лайт и себя какие-то странные коктейли, а я принялась рассматривать разнообразные компании за соседними столиками: там — три девушки, уж больно смахивающих на вейл, недалеко от них — четыре очень юных парня, про которых с натяжкой можно было сказать "симпатичные", но, несомненно, богатых. Они с упоением ловили каждое мимолётное движение светловолосых, заливисто смеющихся красавиц, забыв про изысканные блюда, стоящие перед ними. Вейлы же время от времени оглядывались через плечо и поправляли длинные шелковистые волосы. "Могу поспорить, сегодня будет драка. И один из этой группы "золотых сыночков" (если не все) заночует в палате Святого Мунго."

— Она неплохо танцует, — в моё сознание ворвался голос Кэндис и отвлёк от созерцания других столиков, — а ещё поёт.

— Наверное, когда Гермиона Грейнджер пела, она первый раз очень сильно напилась? — вопрос Малфоя и его издевательский изучающий взгляд, направленный на меня, избавил объект обсуждения от желания поинтересоваться, про кого, собственно, идёт речь.

— Нет! Она была полностью трезва, — рассмеялась Лайт. — Это был подарок Рону. Этот рыжий паренёк, тогда ещё её жених, зацеловал Гермиону до полусмерти после этого сюрприза.

— Кэндис, я вообще-то... — я попыталась напомнить ей о моем присутствии.

— Сколько же у нашей зубрилки талантов, — захохотал Забини, прерывая мою попытку. — Прямо на пальцах не сосчитать.

— Да, она как кот Матроскин: "ещё и крестиком вышивать умеет", — ответила Кэндис, косясь на меня.

— Как кто? — успокоился Блейз, но улыбка всё ещё не сходила с губ.

— Момент истины, — громко произнесла я, радуясь, что меня наконец слышат.

Малфой со злорадным выражением лица следил за развитием событий и переводил взгляд с заинтересованного друга на потерянную девушку.

— Это... Герой детских маггловских мультфильмов. Русских. Я раньше частенько бывала в этой стране, — Кэндис старательно прятала глаза и нервно перебирала застёжки на сумке.

— Ясно, — удовлетворённо откинулся на спинку кресла Забини. Лайт боязливо взглянула на темнокожего волшебника и слегка улыбнулась, ожидавшая более печальной реакции.

— Пора по домам, — явно не довольный таким скучным исходом Драко медленно поднялся. — Завтра рабочий день, разгар заказов, между прочим.

Я тоже встала, и двое оставшихся последовали нашему примеру. Устало вздохнув, Кэндис взяла меня за руку и потянула к выходу из заведения.

— Я заберу тебя завтра с работы, — подмигнул ей Блейз, и девушка согласно улыбнулась.

— Грейнджер!.. — Малфой кивнул, предлагая подойти поближе.

— Сейчас, — прошептала я Лайт и поспешно направилась к нему.

— Что должно быть на плакате? Завтра я берусь за эскиз.

— На твоё усмотрение. Главное — никаких обвинений в сторону конкурентов, даже завуалированных. И, ради Мерлина, ни слова о моих "талантах", — я закатила глаза.

— Ладно, — он в задумчивости свёл брови к переносице.

Какой-то волшебник прошёл по проходу, в котором мы стояли, заставив тем самым Малфоя подвинуться в мою сторону. Я не успела среагировать, и он оказался в опасной близости, всего в нескольких миллиметрах, особенно когда повернул голову, потеряв интерес к прошедшему. Он слегка опустил веки и принялся изучать линии моего подбородка, постепенно поднимаясь выше и задерживаясь в неуютном для нас обоих положении намного дольше, чем следовало бы.

— Извините, — ещё один волшебник, не задев Драко и извинившись, скорее всего, просто на всякий случай, протиснулся в узком проходике. Я глубоко вздохнула, когда после обращения незнакомца поняла, насколько важно всё же дышать, и повернула голову в сторону, не имея возможности попятиться из-за столика за спиной, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между нами.

— Я зайду завтра за деньгами, — хрипло выдохнул Малфой и отошёл, позволяя мне пройти.

Я кивнула и через несколько секунд поспешного шага уже стояла около Кэндис, переминающейся с ноги на ногу у выхода из ресторана.

— Готова? — прищурилась она в темноте.

— Да. Домой.

Спустя полчаса я, переодетая и смывшая с себя всю косметику, уже лежала в постели и смотрела в потолок, пытаясь выкинуть из головы такие близкие, но не совсем уж идеальные черты лица.

Пятница, 28 апреля

— Мисс Грейнджер, к вам мистер... — "только не Малфой, только не Малфой!" — Райан Ленк.

— О, пропускай.

— Мисс Грейнджер, к вам... — "только не Малфой, только не Малфой!" — мисс Лизи Манчестер.

— Да, хорошо, пусть заходит.

И так уже третьи сутки — в постоянном страхе, что в проходе покажется блондинистая голова, нервные взгляды на часы в ожидании окончания рабочего дня. И вот, Аллилуйя, последний клиент, убранные папки и освобождение от кабинета, стены которого пестрили колдографиями счастливых парочек. Оставалось только проскользнуть мимо приёмной.

— Всё, Кэндис, спасибо за проделанную работу, я иду домой, ты тоже свободна, — на автомате сказала я, не глядя на секретаршу и закрывая дверь на ключ. — Блейз... Привет, — я запнулась, повернувшись на сто восемьдесят градусов, и уставилась на руку Забини, по-хозяйски расположившуюся на талии Кэндис. Та покраснела, проследив за моим взглядом, и невпопад протараторила:

— Никогда не понимала, зачем ты поставила на свою дверь замок. Один взмах палочки, Алохомора, и всё, нет преграды.

— Так, на всякий случай, — я не отрывала глаз от Забини, стоящего слишком близко к Лайт, а он смело глядел в ответ. — С чем пожаловал?

— За Кэндис пришёл. Провожу её до дома, а то мало ли... Красивым девушкам опасно ходить одним по вечерам. И заодно принёс тебе сообщение от своего наилучшего друга и, собственно, собираюсь забрать обещанную тобой сумму, — он протянул мне аккуратно сложенный пергамент в обмен на увесистый мешочек.

Даже без задней мысли о том, что два слизеринца могли поругаться, и Забини тут же исчезнет, забрав немаленькие деньги, я избавилась от тяжелящей сумку кучи монет.

— И вот ещё что: в субботу у меня планируется приём. До меня дошли слухи, что тебе полезно было бы познакомиться с одной личностью по имени Адриана Реннигтон, завтра будет шанс.

Лайт тут же закивала, соглашаясь со всем, в том числе и с моими предположениями об источнике слухов.

— Да, тебе стоит завтра туда сходить, иначе она будет у всех на виду, и про тебя попросту забудут. Ты обязана там быть. О, надеюсь, справишься сегодня с выбором платья?

— Сегодня? Платье? У меня же есть...

— Забудь, — она недовольно поморщилась. — Все, кто там будет, уже видели тебя в нём.

— Скоро все мои запасы уйдут на эту Адриану: то реклама, то платья. Ладно, — я обречённо вздохнула, — не хочу терять работу. Блейз, будь добр, подожди на свежем воздухе, нам с Кэндис нужно пошептаться.

— У меня нет выбора, я тебя жду, — он ослепительно улыбнулся Кэндис и, оглядев меня напоследок через плечо, вышел.

— У вас всё слишком быстро, — тут же нахмурилась я. — Тебе нужно держать его… на расстоянии

— Не начинай. Просто он ведёт себя чуть более уверенно, чем, возможно, следовало бы, но в остальном очень даже мил. Вот уже два дня отправляет мне письма с пожеланиями спокойной ночи, — она смущённо улыбнулась, а глаза её горели каким-то внутренним огоньком. Это пугало меня больше всего.

— Знаешь, ты главное не влюбись по уши, Лайт. Меня начинает беспокоить кисель в виде тебя.

— Гермиона, я бы сказала тебе то же самое, но не буду. Обидишься, — она улыбнулась, но улыбка получилась какая-то грустная.

— О чём ты? — озадаченно возмутилась я.

Девушка хмыкнула, подхватила сумочку со стола и ушла, оставив меня в недоумении.

Память, мой верный враг, тут же произвела подсчёт частоты задавания одного единственного моего вопроса, адресованного за эти три дня секретарше: "Малфой не приходил?". Результаты оказались неутешительными. Бедная Кэндис.

Моё внимание переключилось на аккуратный конвертик в руках. Я рассматривала написанные на нём мои имя и фамилию, и на меня изнутри давили противоречивые желания: либо разорвать пергамент на маленькие кусочки, проклиная про себя человека, выводившего эти строчки, либо с визгом приняться читать прекрасное творение его рук. Он не приходил три дня, всего лишь три дня. Я не могла за такой короткий срок забыть тот неприятный инцидент. Потому что я ворочалась практически целыми ночами, засыпая под утро, прослушивала болтовню клиентов (я ведь это даже болтовнёй никогда не называла до недавнего времени), предлагая им совсем не подходящие кандидатуры. А у Малфоя совсем нет совести, мог бы прийти, сказать что-нибудь обидное, забрать деньги и исчезнуть, совсем испариться. Но нет же, меня съедает жалость к нему после рассказа об образе жизни бывших Пожирателей. Пусть даже эта маленькая история была рассказана с каменным лицом, глаза его выдавали — тусклые, холодные. Никаких огонька, одно сожаление о совершённых ошибках, и то… иллюзия.

Преодолев мимолётную дрожь, я пошла на компромисс с самой собой и медленно развернула мудрено сложенное письмо:

"Грейнджер!

Я знаю, что деньги Забини ты уже отдала, ну, или он у тебя их отнял — это уже не важно. Одним словом, услуга наполовину оплачена. Учитывая то, что я уверен в успехе, мне неинтересно, как ты оценишь мою работу, а ты её оценишь. Причём в скором времени, если верить Блейзу и его новой пассии. Вторая, кстати, обо всём знает и не рассказывать тебе было её идеей, так что если ты будешь довольна сюрпризом или тем более разочарована, то я не виноват. Хотя нет, не так: тем более, если ты будешь довольна, я не виноват. Всё, что будет являться производным моего и моей команды труда, строго сопоставимо с ценой. Но несмотря на все эти факты, благодарности, восхваления и поклоны в ноги принимаются с огромным удовольствием.

Драко Люциус Малфой, «Реклама есть жизнь»".

После того, как я пробурчала себе под нос, что творится какая-то ерунда, а Малфой — самодовольный индюк, листок пергамента был брошен на дно сумки, а изрядно надоевший офис мною покинут. Я вдохнула прохладный вечерний воздух и аппарировала в скромный парк, расположенный недалеко от главного торгового центра. Вопреки всем инстинктам, посмотреть в глаза главной сопернице, без всяких оснований обвиняющей меня во всех грехах, — хорошая мысль, платье при этом — одна из главных составляющих. А прогулка по парку вполне может отвлечь от всех забот и подарить возможность насладиться весной.

* * *

Больше никогда не слушайте мои советы об отдыхе, весне и парках! Спустя полчаса обхода всех луж после вчерашнего ливня я поняла, что всё это было неудачной затеей. А всё потому, что стоило мне поднять глаза от узорчатой парковой дорожки, как я натыкалась на разнообразные пёстрые плакаты и стенды, кружащиеся в воздухе. Но главным их недостатком было даже не излишне большое количество, а маленькая надпись в правом нижнем углу, размер которой не мешал ей выделяться из всей картинки ярко красным цветом: "Реклама есть жизнь. Д. Л. Малфой." Везде, на каждом шагу меня дразнила его фамилия, усмехалась надо мной, унижала. Его самого поблизости не было, но одно напоминание делало меня раздражённой и злой.

На первом рекламном стенде я слегка удивилась, на втором — подумала, что это просто совпадение, на третьем — почувствовала ярость средней тяжести, на четвёртом — зарубила себе на носу посетить больницу Святого Мунго и вылечить странную паранойю. Ну а на пятом... На пятом стенде я поняла, что это не лечится, и нечего беспокоить занятых действительно требующими внимания больными целителей.

Разыскав наконец короткую, а главное сухую дорогу, я направилась по ней к большому стеклянному зданию. Над широкой дверью висел плакат, раз в пять-семь превосходящий по размерам те, что призывали в разнообразные фирмы, компании и студии в парке, подписанный той же самой слишком знакомой фамилией. Я практически зашла в торговый центр, проигнорировав рекламный щит, но что-то меня остановило. Этим чем-то оказалось слово "жемчуг", нечаянно мною замеченное. Даже не извинившись перед тем, кто налетел на меня, резко притормозившую, я дала задний ход. И обомлела... На огромного размера колдографии красовалась скромно улыбающаяся девушка. Надпись на плакате гласила: "Гермиона Грейнджер, брачное агентство «Жемчуг». "Судьба — это лишь одна из волшебных сил жизни. Искать свою любовь, значит двигаться по направлению к счастью. А искать её вместе с нашим агентством — двигаться в два раза быстрее!", а внизу был написан телефон и адрес.

Шокировано уставившись в витиеватые буквы, я с трудом осознавала, что та девушка — я сама, хоть и прекрасно помнила эту колдографию. Это было самое удачное запечатление меня папарацци. Всё в плакате — от цветовой гаммы до этих красивых слов — было идеально. Абсолютный успех. Я даже на некоторое время простила Малфоя за те самоуверенные фразы в письме, он действительно мастер. Я улыбнулась следующей рабочей неделе, полной десятками, сотнями звонков на рабочий телефон и новых клиентов. Но долго радоваться не пришлось и, во избежание ещё большего количества заинтересованных и обеспокоенных взглядов со стороны посетителей магического магазина, я прошла-таки через просторные двери.

Как только я заходила в какой-нибудь отдел, улыбчивые продавцы набрасывались на меня с платьями абсолютно разными, но неизменно прекрасными. Я улыбалась им в ответ, кружилась у зеркала, любуясь отражением, перемерила рекордное количество туфель и украшений. Мне было неважно, что наряжаться не для кого, я просто получала от этого удовольствие, изредка посылая непонятно где тогда гуляющей Кэндис мысленные вопросы, идёт мне то или иное платье или нет.

В итоге я вышла из гостеприимного магазина с тремя огромными пакетами и, напоследок восхитившись рекламным плакатом и звонко рассмеявшись, я сосредоточилась на своём доме, в котором оказалась через несколько мгновений. Широкая, самая мягкая в мире кровать, слегка прогнулась подо мной и моими покупками. Пролежав с закрытыми глазами считанные секунды, я вдруг вскочила, схватила лист пергамента и новое перо со стола и, стараясь унять свой пыл и выровнять дыхание, вывела чернилами всего одно слово: "Спасибо". Затем сложила его в жалкую пародию на то письмо, что получила сегодня, и написала на самом видном месте: "Драко Малфою". Светло-коричневая сова, уже засыпающая на своём месте, однако, с радостью приняла задание, и не успела я приготовиться ко сну, как она вернулась с чуть менее лаконичным ответом: "Завтра у тебя будет тысяча возможностей, чтобы сказать это слово мне в глаза".

Наплевав на все попытки найти скрытый смысл послания или хотя бы понять, где это мы завтра увидимся, я просто спокойно закончила переодевание в пижаму и погрузилась в царство Морфея с улыбкой, которая не желала сходить с моих губ.

Суббота, 29 апреля

Всё утро я носилась по дому как бешеная, оставляя большинство дел наполовину недоделанными. От завтрака сонную меня отвлекла сова Кэндис с листком пергамента, полностью исписанным восхищениями неким темнокожим волшебником, сказками о том, какой он джентльмен, прекрасный рассказчик, танцор и тому подобным. И всё это было щедро украшено милейшими эпитетами. Опуская все подробности предыдущего вечера, за что смущённая Лайт меня потом ещё и поблагодарит, я лениво прочитала письмо. И чуть не поперхнулась горячим напитком! Внизу, катастрофически мелкими буквами по сравнению со всеми остальными, было добавлено:

«Чуть не забыла, зачем вообще пишу тебе. Вечер (ну, тот, что устраивает Блейз) проходит в уже известном тебе "Потомке Мерлина" и начинается в четыре. Поторопись!»

Вот та кнопочка, на которую надо было нажать, чтобы я окончательно проснулась и, словно верный домовик перед Рождеством, начала делать все дела. Четыре часа, всего четыре часа на подготовку к встрече с чуть ли не первой в жизни соперницей!

Основной хаос творился в моей спальне: платья, купленные вчера, валялись бесформенными кучами на кровати, новые туфли построились в низенький заборчик вдоль стены, а рабочий стол сплошь был покрыт сверкающими кулонами, браслетами и серьгами. Опасаясь даже заглянуть в свой кошелёк, потерпевший вчера что-то похожее на насильственное ограбление, я отбрасывала один вариант сочетания наряда с аксессуарами за другим. Когда они заканчивались, приходилось начинать сначала. В конце концов я остановилась на красном платье с длинными рукавами и летящей юбкой чуть ниже колен и подобрала к нему украшения и черные туфли на устойчивом каблуке.

Оставшись удовлетворённой результатом, я направилась в ванную. Стрелки показывали половину второго, подтверждая, что темп сборов был более чем подходящий. Я заглянула в зеркало, приглушённо взвыла и облокотилась на раковину. Волосы.

Я немного поразмыслила над тем, насколько отчаянным будет решение не использовать заклинание Джинни, и всё же просто заплела непослушную гриву в свободную французскую косу.

Позже на глаза мне попалась какая-то бумага, лежащая на прикроватной тумбочке.

«Завтра у тебя будет тысяча возможностей, чтобы сказать это слово мне в глаза».

Чувствуя, как дыхание становится всё более поверхностным, я дрожащими руками спрятала записку в глубокий ящик и смело зашагала к нагруженному новыми вещами стулу.

За полчаса до назначенного времени я, полностью готовая, нахмурившись и нервничая как перед экзаменами, стеклянными глазами смотрела в зеркало во весь рост. «Он будет там, — думала я, — несомненно. Нужно будет просто подойти и поблагодарить. А ещё узнать, кто стал причиной тому, что он забросил поиски невесты. Всё, больше ни слова. Дальнейшая задача — Адриана Реннигтон».

Положив волшебную палочку в специальное отделение сумки, я чётко представила перед собой странно освещённое помещение «Потомка...» и стоически перенесла все недостатки аппарации.

— Девушка, ваше приглашение, пожалуйста, — не глядя на меня пробурчал низенький волшебник после того, как какая-то странная сила мягко вытолкала меня из ресторана наружу.

— Эм... Понимаете, дело в том, что... — попыталась оправдаться я, не совсем понимая, на что рассчитывал Забини.

— Нет приглашения — не пропущу, — упрямо заявил он.

— Послушайте...

— Уильям, пропусти, она своя, — торопливо появляясь из глубины зала, прикрикнул Блейз. Воротник его темно-зеленой мантии идеально стоял вокруг длинной шеи.

— Сам пропускай, — недовольно взглянул на Забини Уильям, — и я же сказал тебе всё о «своих» без приглашений ещё вчера!

— Помню я, помню, — покачал головой Блейз и взмахнул палочкой перед собой. — Проходи, Грейнджер, быстрее. Я не смогу долго блокировать эти Защитные, — лениво обратился он ко мне, будто просто для того, чтобы прилагать как можно меньше усилий.

— Я, если честно, надеялась, что здесь всё будет как-то организованней, — сдавленно пожаловалась я, пробираясь через толпу вслед за Забини.

— Здесь всё организовано лучше некуда, просто высылать тебе приглашение было слишком поздно, — громко произнёс он в ответ, не оборачиваясь.

Я недовольно нахмурилась и еле успела притормозить, чтобы не налететь на Блейза.

— Оставлю тебя, если что, ищи меня вон там, — он махнул рукой в сторону столиков на возвышенной площадке недалеко от играющей музыкальной группы. — А лучше вообще не ищи.

— Ладно, — равнодушно пожала я плечами и принялась высматривать среди присутствующих Адриану.

— Её ещё нет. И хотя бы притворись, что тебе всё равно и ты выше всего этого, — шепнул напоследок Блейз и удалился.

Я невольно кивнула пустоте и осмотрелась. Вдоль трёх стен стояли столы, заставленные закусками на любой вкус, а по всему помещению летали металлические подносы с привычными и едва знакомыми напитками, ловко лавируя между волшебниками и чудом не задевая ни одного из них. В центре зала был положен танцевальный паркет, которым, впрочем, никто пока так и не воспользовался по назначению. У четвёртой стены находился такой же узкий, как и все остальные, но более высокий стол со стульями. Барной стойкой это назвать язык не поворачивался, учитывая атмосферу аристократического приёма, жутко отличавшуюся от атмосферы пабов, в которых, собственно, барные стойки являются главными достопримечательностями.

Удобно устроившись на высоком стуле, я поймала с подлетающего подноса бокал игристого вина и увлеклась изучением гостей. Большинство только заходили в ресторан, холодно здоровались друг с другом, обменивались новостями и, следуя современнейшим правилам этикета, пробовали угощения. Но были и те, кто пришёл сюда уже давно, и это было заметно с первого взгляда: более раскрепощённые компании, не обращающие внимание на вновь прибывших, улавливали ритмы медленной мелодии и слегка покачивались в парном танце, при этом не заходя на паркет, словно на лужу лавы. Знакомые жесты и приглушённый расстоянием и музыкой голос одного из «кавалеров» привлекли моё внимание. Прищурившись до рези в глазах, я полностью убедилась, что первую задачу, поставленную на сегодня, можно было с успехом выполнить прямо сейчас.

Я неуверенно направилась к Малфою, вдруг остановившему танцующую партнёршу и теперь просто мило беседующего с ней по дороге к столу.

— Грейнджер! — он заметил меня издалека, всё ещё раздумывающую, стоит ли разрушать идиллию. Теперь же деваться было некуда, и я, нацепив вежливую улыбку, слегка ускорила шаг.

— Это Грейнджер... — странно протянул Малфой, наклоняясь к лицу спутницы, когда я наконец оказалась на достаточно близком расстоянии.

— Я знаю, Драко! — звонко рассмеялась девушка и, обняв Малфоя за шею, практически повисла на нём.

Я узнала её. «Тупая как пробка» Стефани Лейринс собственной персоной.

— Знаешь, Грейнджер, я тут подумал: Стеф — определённо одна из подходящих кандидатур. Я тогда слишком поторопился. — В его глазах явственно плескалось огневиски или, может быть, что похлеще. Малфой сильнее прижимал к себе хихикающую Стефани, возможно выпившую даже больше него.

«Давай же, профессионализм опытной свахи, просыпайся! Заставь меня радостно прощебетать, что они чудесно смотрятся вместе, и как я рада за них! Помоги, умение ладить с людьми несмотря ни на что!» — отчаянно молилась я мысленно, но:

— Прекрасно! — оказалась способна только на короткую язвительную фразу.

Повернувшись настолько резко, что лица присутствующих временно поплыли, я тяжёлыми шагами подошла к основанию сцены с музыкальной группой. Но артисты меня совсем не интересовали, просто отсюда было удобнее рассматривать новообразовавшуюся парочку.

Лейринс всё время тянулась к губам Малфоя, норовя поцеловать его, но он проводил её под своей рукой, кружа под музыку и не давая приблизиться. Драко играл с ней, а Стефани с удовольствием принимала правила игры.

А я страдала ерундой, попивая горьковатый напиток. Справедливо было бы уделить внимание здравому смыслу: отправиться на поиски Реннигтон, поговорить с ней по душам и спокойно добраться до дома. Но, к сожалению, ноющее чувство внутри заглушало все гениальные мысли. Я, как самая последняя мазохистка, запоминала каждое движение «влюблённых», мысленно, с иронией, аплодировала себе за несдержанность и зачем-то улыбалась проходящим мимо аристократам, одобрительно кивающим мне. А парочка продолжала танцевать, отклоняясь от общепринятых правил вальса в силу выпитого алкоголя. Добрая часть гостей уже присоединилась к ним, поэтому паркет в центре помещения был полностью занят, и никто не придавал значение моей подозрительной слежке за нужными мне людьми.

— Неужели моя знаменитая коллега, соединившая столько сердец, страдает одна среди такого количества красивых мужчин?

Кого я там хотела пойти искать? Зачем? Адриана сама нашла меня.

Я вздрогнула от неожиданности и проследила за её взглядом. Безумно красивая женщина в длинном чёрном платье с гордо поднятой головой и едва уловимой усмешкой в глазах рассматривала ту же пару, что и я несколько секунд назад. Провалиться сквозь землю совсем не хотелось, но появилось вполне логичное желание дать себе по макушке за то, что Реннигтон разыскала моё слабое место, даже ничего не делая для этого.

— Здравствуй, Адриана, — натянуто улыбнулась я, в упор глядя на неё.

— Добрый вечер. Польщена, что ты знаешь моё имя, Гермиона, — она назло мне продолжала нагло изучать Малфоя и Лейринс.

— Я тоже, если быть честной.

— Твоё имя знает половина магического мира, — я, наконец, была удостоена её внимания. Чтобы убедиться в своём предположении, я посмотрела туда, где до недавнего времени развлекались мои необычные клиенты. Их там, конечно же, теперь не было, словно растворились в воздухе. Жгучее чувство в груди вдруг вспыхнуло с огромной силой, мешая дышать, и так же резко потупилось, пульсируя в висках. — Прошу прощения, но ты не ответила на мой первый вопрос.

— Люблю отвечать вопросами на вопросы: неужели вам так необходимо это знать? — с наигранной вежливостью поинтересовалась я.

— Давай на «ты», прошу. И, нет, просто жутко интересно, — пожала плечами Реннигтон, — О, вот и напитки. Пожалуй, подберу себе что-нибудь, — она занялась бокалами на подносе, повисшем в воздухе перед ней.

— Грейнджер, ты готова? — прозвучал отчётливый шёпот Забини за спиной.

— К чему? — я удивлённо обернулась. — Что за загадочность в такой неподходящий момент!

— Просто будь внимательна —предупредил он и стал уверенно подниматься на сцену.

Музыка затихла, и по ресторану разлился усиленный заклинанием голос Блейза:

— Добрый вечер, дамы и господа!

Адриана сразу отбросила попытки выбрать напиток и взглянула на сцену.

— Надеюсь, вы получаете удовольствие от этого скромного вечера, который был организован мной и моей семьёй для того, чтобы многие из нас хотя бы сейчас нашли время для душевных бесед с друзьями, — продолжал Забини. — Вообще-то, я хотел бы вас спросить кое-что, чтобы приём не показался скучным. Скажите, вы читаете газеты? — дождавшись кивков от гостей и настороженного взгляда от меня, он довольно улыбнулся. — Хорошо. Недавно в «Ежедневном пророке» была одна статья, посвящённая громкому скандалу между двумя брачными агентствами. Основной идеей этой публикации всё-таки являлась чистота крови тех, кто главенствует над ними. Я не собираюсь заставлять вас сейчас высказывать своё мнение по этому поводу, анонимно или публично, так как знаю — среди соизволивших прийти на это мероприятие есть и полукровки, и магглорождённые, прекрасно вписавшиеся в наше капризное общество. Я просто хочу подвигнуть определённых людей на некое показательное выступление. Не состязание, нет, этим бы я оскорбил уважаемых людей. Вы ведь согласны, что танец оголяет наши душу и сердце? Это не поможет нам решить, кто лучше сводит половинки людей, предназначенных друг для друга. Но поверьте, то, что внутри, тоже важно! Ведь мы доверяем этим леди все свои тайные желания и планы. Ну да ладно, хватит разговоров! Миссис Адриана Реннигтон, мисс Гермиона Грейнджер, пожалуйста, пройдите на центр паркета.

В недоумении переглянувшись, мы отрицательно покачали головами, но толпа послушно создала кольцо.

— Пожалуйста, дамы. Ничего страшного не случится, просто подойдите... Спасибо. Адриана, Гермиона, вы совершенно разные люди. И теперь, когда вы стоите посреди ресторана, я бы хотел уговорить вас доказать, насколько разные ваши души. Танец — наилучший выход.

— Ты творишь странные вещи, Блейз, — равнодушно обратилась к нему Реннигтон.

— И вообще болтаешь ерунду, Забини, — нервно высказалась я.

— Вовсе нет, я видел, как вы скучали, — оправдался он и, не дав нам вставить больше ни слова, продолжил: — Вы вправе, конечно, выбрать себе партнёров сами, но музыку выбираю я. Прошу, леди, прошу, господа музыканты.

Заиграл классический медленный вальс, и к Адриане тотчас подошёл статный мужчина средних лет. «Её муж!» — шептали вокруг. Я же стояла словно первокурсник среди чужого факультета, и теперь-то мне точно захотелось провалиться сквозь землю. Но через несколько секунд самый смелый молодой человек среди свободных подошёл ко мне и предложил руку. Я сразу схватилась за подвернувшуюся возможность.

Однако наши попытки станцеваться в плавных, нежных движениях оказались тщетны — на фоне четы Реннигтон мы выглядели плачевно. В конце концов высокий брюнет, с сожалением извинившись, отошёл в толпу. Стараясь не дать волю слезам, я растерянно запустила руку в волосы, забыв о косе. В тот момент, когда я уже хотела с позором сбежать, кто-то резко притянул меня в свою сторону за руку и сразу прижал к себе, заранее ликвидируя падение.

— Грейнджер... Захотелось проиграть этой ледышке? — нараспев произнёс кто-то над моей головой и слегка ослабил хватку, чтобы я смогла рассмотреть лицо.

— Что..? Малфой! Ты... — в шоке я не смогла выговорить нужных фраз, но самодовольная ухмылка подействовала на меня как ведро холодной воды. — Знаешь, для того чтобы за несколько секунд из пьяного в хлам превратиться в абсолютно трезвого танцора, нужен особый талант.

Спросите, почему мы не танцевали? Так вот, потому что вальс резко прервался, уступая позорному свисту в мой адрес. Но внезапно над залом громом пронеслась низкая нота, избавляющая Малфоя от необходимости отвечать на мою реплику и обещающая интересное продолжение.

Над залом громом пронеслась низкая нота, избавляющая Малфоя от необходимости отвечать на мою реплику и обещающая интересное продолжение. За ней ещё одна такая же, потом две похожих, слившихся вместе. Начала угадываться мелодия, и я непонимающе посмотрела на Малфоя. Он, на секунду заглянув мне в глаза, перевёл взгляд на Забини, и я последовала его примеру. Блейз глядел на нас сверху вниз, отсалютовал бокалом и спокойно произнёс усиленным голосом очевидную вещь:

— Танго, дорогие друзья! Столь спорный танец в нашем сдержанном обществе. Но всё равно, покажите мне... танго. О большем пока рано говорить.

— Провокатор, — как-то восхищённо пробурчал Драко, поворачиваясь ко мне.

Я хотела узнать, что он имел в виду, но Малфой перехватил мою талию поудобней, пуская по коже электрический заряд, и сделал шаг назад, увлекая за собой. Ещё один, и резкая остановка. Прекрасно понимая, что что-то должна делать, я начала судорожно прокручивать в голове те редкие моменты, когда приходилось танцевать этот танец. Я резко вытянула ногу в сторону и повернула голову. Вернувшись спустя долю секунды в исходное положение, я сделала несколько равномерных шагов назад под напором партнёра. Он провёл меня по небольшому кругу стандартных движений, и после двух сплошных поворотов вокруг своей оси, мягко, но настойчиво раскрученная им, я оказалась прижата к Малфою намного сильнее, чем в начале.

— Нет, Грейнджер, не так, — его бархатный голос коснулся моего уха, — в глаза смотри, а не сквозь меня.

Я послушно взглянула в его глаза и тут же утонула в них. Мне показалось, что он пожалел о своей просьбе: руки слегка ослабли, мелкую дрожь его пальцев, которую он пытался сдержать глубоким вдохом, не скрывал тонкий шифон на моей спине. Чтобы не стоять вот так просто, всё сильнее задыхаясь, я очертила полукруг около себя правой ногой. Когда каблук коснулся штанины Малфоя, он носком туфли, захватив за лодыжку, завёл мою ногу за себя. Затем вопросительно приподнял брови, следя за мной, поставленной в неудобную позу, как бы ожидая дальнейших действий и нарываясь на аплодисменты. С ироничной улыбкой я наклонилась вперёд так, что ему пришлось выгнуть спину, нарисовала круг в воздухе, недалеко от паркета, теперь уже левой ногой, и в несколько ловких поворотов оказалась спиной к нему.

— Браво, — прошептал он.

Сквозь платье пробрался холодный поток воздуха — потерялось его тепло. Драко всё-таки обладал теплом, я поняла это, когда он, попадая каждым шагом в удары музыки, отошёл от меня на несколько ярдов. Уверенности улетучивалась; я повернулась и преступила к копированию его движений, краем глаза замечая полное правил и сдержанности танго четы Реннигтон. Мы двигались странно, по квадрату, меняли направления, то сближались, то отдалялись. Неизменно высоко поднятые головы, ровные осанки — спорный танец... Танец-борьба, борьба за право промолчать о внутренних колебаниях, сохранить достоинство и ощущение безразличия к чужим глазам. Лишь бы они остались чужими после нескольких минут неотрывного контакта, лишь бы эта маленькая война не закончилась ничьей.

Квадрат становился всё меньше, и вскоре мы двигались настолько близко, что наши руки время от времени касались. Бессмысленную ходьбу решила закончить я и застыла, гордо вздёрнув подбородок и провожая Малфоя за спину. На несколько мгновений я потеряла его из виду, но удостоверяться в его присутствии не пришлось: на моей шее сжались его пальцы, и медленным, слегка циничным движением он уложил меня на своё заботливо подставленное бедро. Чтобы ему не удалось долго любоваться «жертвой» свысока, я угрожающе потянула его за галстук. Оценив прозрачность намёка, Драко помог мне подняться и прокружил под рукой. Мы снова стояли в стандартном положении, чувствуя биение сердца партнёра через рубашку и платье.

Дальше я действовала по интуиции. Игра шагов, нередко случайные па и чередующееся со взглядами, полными достоинства, тяжёлое дыхание, молящее о пощаде, продолжались до последнего звука. Застигнутые врасплох неожиданной тишиной, мы стояли, прислонившись лбами; одни руки переплетали между собой пальцы, свободные — отдыхали на затылках друг друга. Как только послышались сдержанные аплодисменты и удивлённые возгласы зрителей, мы поспешили разойтись. На моей спине, вдоль позвоночника, горел будто случайно оставленный его ладонью след. Битва не закончилась ничьей, мы оба потерпели поражение.

— Ого-го! — восхитился Блейз со сцены, для достоверности вытирая рукавом пот со лба. — А не рано всё же было говорить о страсти! Ребята, — он с наигранной жалостью обратился ко второй паре, — прошу прощения, но чувства здесь не помешали бы.

Супруги отвечали ему холодными взглядами и молчаливыми жестами превосходства. Забини пожал плечами и продолжил, обращаясь уже ко всем участникам:

— Это, пожалуй, никак не повлияет на ваш бизнес, но нам вы доставили огромное удовольствие. От всей моей чёрствой души, спасибо! И, Грейнджер...

Я подняла на него упёртый в пол до этого взгляд, и он, заговорщически кивнув мне, прошептал то, что благодаря Сонорусу услышали все:

— Передай этой до ужаса милой истеричке, что я объявляю перемирие. Ты же сваха, найдешь слова!

Я одобрительно улыбнулась ему в ответ. Сегодняшняя раздражительность хладнокровного обольстителя нашла свою причину — Кэндис.

Зал снова зааплодировал, теперь уже менее сдержанно, и я, глубоко вздохнув, направилась к одному из столиков.

— Тебе досталось сегодня от Блейза, да? — раздался неуверенный вопрос, когда я от нечего делать рисовала пальцем узоры на скатерти.

— Нет, почему же, — тихо ответила я, не поднимая головы. — Я слишком привыкла к язвительным слизеринцам-школьникам, чтобы злиться на них взрослых.

— На них... — эхом отозвался Малфой.

— На вас, прошу прощения, — я взглянула на него. Он изучал угощения на столе, но вряд ли это и в самом деле было ему интересно.

— Бывших слизеринцев не бывает, это факт.

— Уже поняла, да, — кивнула я, пряча неожиданную улыбку за только что пойманным с подноса стаканом сока.

— Правда? — Драко заинтересованно покосился на меня, кажется, тоже еле-еле сохраняя равнодушное выражение лица.

— Тебя, наверное, заждалась Стефани, — я сжала стакан и отвернулась к сцене. От собственных слов закололо внутри.

— Не совсем... — Драко подбирал слова, это было ясно с первой фразы, — её забрал отец.

— Шутишь?

Я бросила все силы на то, чтобы не засмеяться, оценив, насколько это будет дико.

— Нет, — задумчиво фыркнул Малфой, — один организатор этого вечера пригласил Лейринса-старшего немного позже его дочери, скорее всего, движимый какой-то тёмной целью, — по недовольному акценту можно было сделать вывод, что он знал о присутствии того самого организатора у себя за спиной.

— Друг мой, — Забини положил ладонь ему на плечо и слегка повернул к себе, — я думал, ты меня подведёшь, и я больше никогда не смогу поцеловать ручку одного ангела по имени Кэндис.

— О чём это ты? — заинтересованно спросила я.

— Приятного времяпровождения.

Он проигнорировал мой вопрос и бросил нас, по дороге увлекая в танец какую-то скромную молодую брюнетку.

— Я так и знал, что всё не просто так.

— Скажи, тебе просто не с кем стало танцевать после ухода Стефани? — с театральным равнодушием спросила я, но не дождалась даже взгляда. — Мне пора, наверное.

Я вдруг поняла, что спокойно поговорить с Адрианой у меня теперь точно не получится.

— Ещё даже не потемнело, — заметил Драко.

— Не важно, всё равно здесь мне делать больше нечего. Если ты, конечно, не желаешь рассказать мне о невероятно быстром отрезвлении даже для соответствующего зелья.

Он отвернулся и с ухмылкой покачал головой.

— Ладно, — слегка разочарованно протянула я, — у тебя был шанс заставить меня полюбить алкоголь.

— У меня был шанс задержать тебя тут до утра, пожалуй.

— Возможно, — кивнула я. — Всё равно у меня выходные скучнее будней кота. До встречи?

— Это печально, — нахмурился он. — Да, зайду в понедельник.

Я улыбнулась ему на прощанье и поспешила к выходу. Чувство того, что я что-то забыла, не покидало меня до того момента, как в лицо ударил холодный порыв ветра. Я уже почти аппарировала, но меня остановил голос за спиной:

— Грейнджер! Тот старик, проверяющий приглашения на входе, сказал, что не будет охранять девчачьи сумки до утра.

Я повернулась к ресторану, и моя память резко вернулась. Ожидая, пока Малфой преодолеет расстояние от выхода до меня, я тихо сказала:

— И всё-таки забыла...

— Что ты там шепчешь?

— Спасибо, — ответила я, рассматривая его светлые ресницы.

— За что?..

С этим наивным вопросом он подошел вплотную и вложил забытый клатч в мою ладонь.

— Ладно, давай сначала. — я набрала в лёгкие воздух. — За то, что выгнал Тайлера. За то, что спас от Тайлера. За то, что создал великолепную рекламу и параллельно обеспечил мне более-менее уверенное будущее. За то, что не побрезговал принести мне эту драгоценность, — я на секунду взглянула на только что отданную мне вещь и вновь подняла глаза. — За то, что... — и вдруг осознала, что уж больно разошлась, и благодарности успешно кончились.

— Если уж на то пошло, — прошептал он и наклонился к моему лицу, — поблагодари и за это...

Сначала я почувствовала холодные пальцы, приподнимающие мой подбородок, а потом горьковатый привкус его губ. Секунды растягивались в бесконечные часы, а сумка, которая играла роль связывающей с реальным миром ниточки, грозила упасть на влажный асфальт. Как только он с сожалением отпустил моё лицо и отодвинулся на несколько миллиметров, я, даже не открыв глаза, использовала возможность оказаться в собственном доме.

Не знаю, что заставило меня так трусливо сбежать, но теперь, преодолев аппарацию, я сидела на кровати и пыталась успокоить дикую дрожь рук. Наверное, всё-таки то, что я не задумываясь ответила ему, сдалась, даже не предприняв попытки к сражению.

А потом просто испарилась. Пожалуй, это выглядело именно так.

Благодаря Мерлина за то, что эта бессонная ночь никак не повлияет на мою работу, учитывая приближающееся воскресенье, я сбросила туфли, платье и украшения. Резинки на волосах не было, и я предположила, что она потерялась уже во время танца, но у меня не было даже в мыслях проверить причёску. Всё, чего хотелось, — просто уткнуться лицом в подушку и, может быть, уснуть через несколько ужасно неловких часов наедине с собой.

Понедельник, 1 мая

То, что я уже около получаса барабанила пальцами по поверхности стола, совсем не помогало успокоиться. На моё бедное сознание, испещрённое набором событий с «вечера загадочного Забини», давила непривычная тишина: ни звука из приёмной. Даже птицы пели как-то чересчур отдалённо и тихо. Каждые пять минут при взгляде на часы я придумывала опаздывающей Кэндис всё новые и новые оправдания, но когда фантазия вконец истощилась и меня снова начало пробирать то неприятное чувство вины за субботний побег, я решительно набрала номер секретарши.

— Алло? — услышала я слабый голос.

— Кэндис! Где тебя черти носят? Хотя... Гигантский осьминог, я же тебе на домашний телефон звоню! Ты что, ещё дома?! Что-то случилось?

— Гермиона, не паникуй ты так. Я как раз собиралась тебе позвонить, как только... — приступ надрывного кашля поглотил её голос, — ...как только откашляюсь, — наконец смогла выговорить она. — Прости меня, ради всего волшебного мира, и дай выходной.

— О, — не обладая возможностью внятно ответить, произнесла я. — Конечно! Я об этом даже не подумала. Сразу заподозрила... Ладно, неважно. Надеюсь, у тебя есть запас бодроперцового? И где ты подцепила эту заразу?

— У меня совсем нет желания узнать, что ты там заподозрила. Мне даже кажется, что я догадываюсь, — с трудом сарказничала она. — Кстати, бодроперцового зелья у меня тоже нет. Зато имеется прекрасный принц, который уже пообещал его занести. А заразу эту я подцепила как раз благодаря ему. Из-за первой ссоры с Блейзом за всё время знакомства я весь вчерашний вечер провела в гостях у Флориана Фортескью, заедая мороженым за столиком в кафе депрессию. Но если бы не второ-о-ой случайно встреченный вчера принц, то моё здоровье сейчас было бы в намного худшем состоянии.

Она снова слегка закашлялась.

— Я запуталась в твоих принцах, Кэндис! — с ироническим укором воскликнула я. — Большинство волшебниц этих ангельских созданий всю жизнь ждут, а тебе выпали сразу два!

— Все ждут, а я ищу свою вторую половинку. К тому же, не тебе жаловаться. Обоих моих спасителей ты полжизни знаешь.

— Не вторую половинку ты ищешь, а приключения на... Проехали. С первым джентльменом мы разобрались — Блейз Забини. А кто же второй? И ещё, вы сильно поссорились? В субботу Забини просил меня сказать тебе что-нибудь красивое, чтобы...

— Он уже всё мне сказал, Гермиона, — с умилением перебила меня Кэндис. — И поссорились мы совсем не сильно. Я просто сомневалась, что Малфой попадётся на его удочку, и очень волновалась за тебя, если ты останешься одна посреди зала. В общем, мы слегка вспылили и самую малость поспорили. А насчёт второго принца я промолчу — пусть это будет для тебя сюрприз.

— Ладно... — угрожающе протянула я, ощущая волну негодования, — второго мы оставим в покое. Вернись-ка к рассказу о вашем с Забини спору!

— Ой! — растерянно пискнула Лайт и весьма не правдоподобно изобразила приступ кашля. Оценив тщетность своих театральных попыток, она сделала печальный вывод: — Мне нельзя болеть, когда есть что от тебя скрывать.

— Кэндис!

— Мне очень нужно отдохнуть, ты же там без меня загнёшься.

— Лайт!

— Всё, пока-пока, увидимся завтра, надеюсь.

— Выздоравливай! — только и успела крикнуть я в трубку перед тем, как виноватый голос соучастницы сменился короткими гудками.

«Вот ведь новости! — думала я. — Эта парочка мастеров взаимного обольщения специально обдумала всю эту ерунду только для того, чтобы мы с Малфоем... А самое страшное ведь то, что мы купились! Купились как недавно прибывшие в Хогвартс первокурсники на Блевательные батончики Уизли!"

Я устало уронила голову на стол, оставленная жаловаться на несчастную судьбу улыбающимся парочкам с колдографий на стенах. Но раздражающе громкий писк телефона сломал все мои планы, подтверждая, что пустые утренние страницы в ежедневнике Кэндис не значат полной свободы.

Стоит ли говорить, что восхищения каждого звонившего крайне удачной рекламой в крайне удачном месте подняло мне настроение? Нет, не стоит, потому что совсем не подняло. Только Малфой почему-то теперь раздражал меня ещё сильнее, потому что подкинул работы.

О, я сама не знала, чего хотела, сущая правда.

Через некоторое время обе руки уже настолько болели (одна — из-за поднимания-опускания телефонной трубки, другая — из-за записей пожеланий, вопросов, времени визитов клиентов и из-за взмахов волшебной палочкой для привлечения нужных папок), что когда дверь кабинета распахнулась, я мысленно почти надорвала связки, проклиная всё на свете:

«Нет, только не он! Это же последняя капля не только моего терпения, но и всей нервной системы!»

— Лёгок на помине, — пробурчала я зло.

— О-о, меня тут вспоминают, какая честь, — Драко с ухмылкой прислонился к косяку. — И где эта разговорчивая особа, что всегда сидела на своём рабочем месте? Нет, не говори, теперь понятно, куда сорвался Блейз с утра пораньше.

— Какой ты проницательный, — прошипела я сквозь зубы и ответила ещё на один звонок под его удивлённо-изучающим взглядом.

Затем раздражённо положила трубку рядом с аппаратом, лишая всех до единого возможности дозвониться в обширно известное теперь брачное агентство. Я глубоко вздохнула и спросила Малфоя более профессиональным образом, хоть и не намного:

— С чем пожаловал? Решил расширить критерии поиска, или подать тебе таких же, только новеньких?

— Есть новенькие? — подозрительно заинтересованно уточнил он. — Давай поглядим.

Я поднялась со стула и, обойдя стол, направилась к левой от меня стене, у которой стоял высокий шкаф с не рассортированными анкетами. Пока на верхней полке, среди новопоступивших заявок от девушек, я выбирала папки красного цвета, обозначающего подходящий возраст, Драко успел перекрыть мне все пути к отступлению. Он оттолкнулся от косяка и подошел ко мне со спины.

— И чего это в самом начале дня мы такие злые и раздражительные? — прошептал он у самого уха.

Я перестала тянуться к верхним стеллажам и, глубоко вздохнув, полностью повернулась к нему. Он гнусновато усмехнулся и склонился к моему лицу:

— Блейз тебя искал в субботу... Ты так уверенно ушла с его вечера, даже не попрощавшись с организатором. И ещё... — казалось, каждая мышца моего лица дёрнулась, когда он, находясь все так же близко, заправил выбившуюся прядь за ухо, скользнув подушечками пальцев по моей щеке. — Никогда не думал, что скажу это Героине Войны, но ты бываешь такой трусихой, Грейнджер...

— Если я скажу, что есть пример для подражания, ты сильно обидишься? — голос дрогнул.

Он довольно выпрямился, но не отошёл даже на миллиметр.

— Это-то мне и надо было услышать. Всё-таки ты всего лишь струсила.

— Неужели твоя самооценка пугливо покачнулась на своей высокой бумажной башне?

Я хотела придать вопросу риторический характер и закрыть тему, по-королевски усевшись на своё рабочее место. Однако Малфой даже виду не подал, что раскрыл мои намерения; он без единой эмоциональной реакции, словно просто сменил неудобную позу в многолюдном Ночном Рыцаре, вытянул руки вперёд, опираясь на стену и заключая меня в кольце своих рук.

— Ну... — протянул Драко, — нет. Совсем не покачнулась.

Тук-тук-тук.

Я вздрогнула и предприняла ещё несколько попыток к освобождению, но Малфой лишь с наглой ухмылкой гипнотизировал дверь. И когда, кстати говоря, он успел её закрыть?

— Гермиона?

Из-за приоткрытой двери показался улыбающийся Гарри. Спустя считанные мгновения его улыбка стала натянутой и, зайдя в кабинет и аккуратно прикрыв за собой дверь, он принялся шокировано переводить взгляд с Малфоя на меня и обратно.

— Гарри! — как можно радостней воскликнула я и проверила, насколько опустивший голову в попытке не захохотать от странности всей этой ситуации Драко ослабил хватку. Надежды были напрасным.и

— Гермиона... Мне стоит поздороваться с ним, или ты разрешишь мне избежать норм этикета и заехать ему в челюсть?

— Эмм... Наверное, стоит всё же поздороваться, — неуверенно улыбнулась я другу.

— День добрый, Малфой, — огорчённо кивнул Гарри.

— Добрее не бывает, Поттер, — картинно покачал головой в ответ Драко.

— Малфой, может ты мне всё-таки дашь нормально поздороваться с лучшим другом, с которым мы не виделись не один день?

Он лениво отвёл одну руку от стены и изобразил джентльменский жест «дамы вперёд».

— Гарри! — я бросилась в объятья к герою магического мира. — Как Джинни, как Рон? Джеймс не болеет?

— У всех всё хорошо, Гермиона, — рассмеялся он, — лучше расскажи о своих делах.

— Пока всё под контролем. Ну, не совсем всё, конечно, но теоретически можно исправить большинство...

— Мне тошно от ваших милостей, — перебил меня недовольный Малфой. — Я не договорил с тобой, Грейнджер, серьёзно, это были не все мои планы.

Он прошёл мимо нас к выходу, посылая мне взгляд, полный самых прозрачных намёков.

— Давай присядем? — предложил Гарри, никак не реагируя на красивый уход школьного врага, и мы устроились напротив друг друга за моим рабочим столом. — Я же пришёл по веской причине. Нет, я бы пришёл в любом случае, но тут всё равно важное дельце. Мы вообще-то прибыли домой уже вчера, но весь вечер я гостил у Кингсли.

— Это как-то связано с твоим обещанием? — я решила задавать наводящие вопросы, чтобы не так сильно мучиться ожиданием.

— Напрямую. Он не одобрил судебную заявку Адрианы Реннигтон, здание брачного агентства которой при открытии «Жемчуга» даже не начало строиться.

— Гарри! — я нагнулась к нему через стол, обняв за плечи, — ты самый лучший на свете!

— Подожди, это ещё не всё, — улыбаясь, он усадил меня обратно. — Несмотря на всё это Кингсли не станет заставлять её закрывать «Влюблённый взгляд». Хотя, знаешь, я думаю, что у тебя более чем достаточно шансов выстоять в конкуренции с ней.

Я согласно закивала, радостно хлопая в ладоши.

— Тем более, что теперь у тебя в потенциальных дарителях скидок такой знаменитый рекламщик, — невинно добавил Гарри.

Радость улетучилась. Я смущённо взглянула на парня в круглых очках, проницательно изучающего кусочек пергамента, которого не было тут с утра, на краю стола.

«Не смей удирать пораньше. У меня всё равно ещё целая неделя. А потом ещё целая жизнь.

Д.М.»

Я торопливо перевернула листочек с посланием-угрозой.

— Ты выглядела не слишком расстроенной из-за временной власти Малфоя над собой, когда я зашёл, — продолжал давить на меня Гарри. — А между вами определённо что-то есть.

— Нет! Прекрати, мы всего лишь... — покраснев, забормотала я.

— Всего лишь... что?

— Я думаю, ты догадался.

— Поцеловались?

— Не произноси это вслух. Лучше подтверди мои опасения: как давно ты виделся с Кэндис? — я прищурилась, с подозрением оглядывая друга.

— Вчера, — беззаботно пожал он плечами. — Она наедалась мороженым на улице, где дул, между прочим, холодный ветер. Благо, Джинни у меня не ревнивая и за одолженный Кэндис пиджак она меня простила через пять минут.

— Значит, ты ей одолжил пиджак и отправил домой? Ладно. А какие-нибудь интересные истории о новом идеальном клиенте и старой весьма удачной свахе она тебе рассказывала?

— Ну, самую малость, — согласился Гарри и торопливо добавил: — Но остальное я увидел сегодня сам.

Я обречённо вздохнула. Последующие десять минут он вносил в мою больную голову мысль о том, что мы с Малфоем, в принципе, могли бы быть неплохой парой, но потом прибыл патронус Джинни, который горячо поздоровался со мной и сообщил Гарри об обеде в Норе.

Скучать после ухода уже давно не мальчика, который выжил, а примерного семьянина, любящего свою жену и сына, мне не дал запланированный клиент. А после обеда — ещё три. А вдобавок — звонки, звонки, звонки... Однако когда последний записанный в мой блокнот клиент покинул кабинет, я быстро начала убираться на рабочем месте, чтобы, как выразился Малфой, «удрать пораньше».

В половину шестого я уже была полностью готова и на всех парах выскочила из офиса. Осмотревшись по сторонам, я с облегчением удостоверилась, что Драко не поджидает меня около работы. Он был, как-никак, тоже занятой волшебник.

Но рано я расслабилась. Когда мой визг разнёсся по всей улице, Малфой спокойно докуривал дорогую сигару в моё окно. И нет, курил он не снаружи, а восседал на высокой кухонной скамье.

— Как ты, чёрт возьми, узнал где я живу и как забрался в мой дом?! — закричала я на него, когда справилась с шоковым состоянием.

— Да успокойся же ты. Всё это было нетрудно, но подробности тебе знать совсем не обязательно. Сигару? — он грациозно слез со скамьи и подошёл ко мне.

— Прекрати. Дымить. В моём. Доме! — чётко произнесла я, прожигая его злым взглядом.

В ответ он потушил сигарету и выбросил её в уличную урну вместе с мусором из пепельницы, для чего ему было достаточно просто приоткрыть дверь на несколько секунд. После он прислонился к стене, наблюдая за тем, как я сбрасываю туфли.

— Хорошо сработала моя записка. Ты всё же пришла пораньше.

— Уходи, — обиженно надувшись, попросила я.

— Так нечестно, Грейнджер, — вздохнул он. — Тебе было бы обидно, если бы я без единого слова ушёл после того милого момента перед рестораном?

— Было бы. Слушай, мне жутко стыдно, но это не стоило того, чтобы врываться без разрешения и приглашения в мой дом.

Я подняла на него глаза. Малфой выглядел уставшим, но уверенным во всех своих действиях. Он сначала задумался, но потом покачал головой и тихо произнёс:

— Мне просто жутко хочется повторить...

Несколько минут прошли как в тумане. Он не давал мне произнести ни слова, едва позволяя делать короткие поверхностные вдохи и выдохи. Я не заметила из-за поглощающих всё внимание поцелуев, как Драко привёл меня в мою же собственную гостиную. Туда, где стоял довольно уютный диван. Большой диван.

— Я не подхожу по твоим критериям, — с трудом найдя воздух для слов, прошептала я ему в губы.

— Забудь. Тебе не кажется, что я уже нашёл жертву для своего бесконечного сарказма, набора фирменных ухмылок и для словесных перепалок?

— И кто же эта бедная волшебница? — выдохнула я, когда он нехотя позволил мне это сделать.

— Она не бедная. Одна из самых богатых женщин этого года, между прочим. Открыла для всего волшебного мира новый вид весьма прибыльного бизнеса, — улыбнулся он. — И вообще, к сарказму, ухмылкам и перепалкам я недавно подобрал приятное дополнение. Так что не мешай мне.

Он снова притянул меня для поцелуя. Я уже забыла обо всём на свете, но Малфой заготовил для меня сюрприз.

— Грейнджер... — он отпустил меня из объятий, оставив на диване, на который только что усадил. — До завтра... — и, усмехаясь, растворился в воздухе.

— Противоаппарационные чары! — в недоумении прошептала я себе под нос, — Снял. Мелочный, мстительный, противный слизеринец! — крикнула я в пустоту.

И вдруг заливисто рассмеялась. Я чувствовала себя дико, но в то же время внутри стало так тепло и уютно. Необъяснимая лёгкость.

Простояв ещё около трёх минут в ожидании возвращения самого проблемного клиента в истории «Жемчуга», я пришла к выводу, что увидимся теперь мы и вправду только завтра.

Но ничего. Всё же Малфой тоже приходилось ждать, а совместные мучения пережить гораздо проще.

Вторник, 9 мая (неделю спустя)

— Может быть, вы предпочитаете девушек с какими-либо определёнными чертами характера? Рассказывайте всё, мистер Шенор, возможно, я найду вам идеальную спутницу жизни.

Худощавый паренёк нервно протирал очки уже в десятый раз. Его выцветшие волосы торчали во все стороны, а водянистые глаза из-под опущенных светлых ресниц потерянно искали что-то в моём лице. Вытягивать каждое слово из Шенора чуть ли не посредством Империо мне уже порядком поднадоело, но оставлять анкету наполовину пустой было бы верхом неуважения к клиенту.

— Я... Мисс Грейнджер, мне ужасно неудобно, но... — он залился краской и принялся изучать свои же острые коленки, теребя в руках носовой платок.

— Продолжайте. Если хотите, я могу сделать пометку лично для себя, и никто о вашем настолько «неудобном» предпочтении не узнает. Обещаю, мистер Шенор, — как можно мягче предложила я, сбитая с толку такой скромностью.

— Запишите себе, да... Вы мне очень нравитесь, мисс Грейнджер, и было бы прекрасно, если бы нашлась ваша копия. Подождите, я не с этого хотел начать! Вы... Мерлин... Вы свободны?

Шенор уставился на меня умоляющими глазами, а я осознала, что значит потерять дар речи. Подумать только, я чуть не стала причиной обморока безгрешного парня от нервного перенапряжения.

— Не-е-ет, — зачем-то протянула я, — вам не нужна такая, поверьте!

— Это всё потому, что я не достоин, да? — совсем поник он.

— Нет! Нет, просто у меня тяжёлый, очень тяжёлый характер: я рекордсмен по занудству, придирчивости и упрямству!

— А еще — по целеустремлённости, интеллекту и обаянию, — не поднимая головы, тихо добавил он.

— Ох, — обезоруженная таким восхищением, выдохнула я. — У меня жуткие, непослушные волосы...

— ... дешёвый маникюр, она не хочет послушать мои советы и поменять причёску, и иногда меня раздражают её развратные блузки, привлекающие внимание волшебников-зевак. К тому же, она занята, — послышался недовольный, не терпящий возражений и продолжения безрезультатной дискуссии голос Драко, сидящего в кресле вблизи выхода из кабинета.

— Когда ты зашёл? И нормальные у меня блузки! — возмутилась я.

Тихое, разочарованное «занята...» Шенора потерялось в шорохе «Ежедневного пророка», с завидной аккуратностью складываемого Малфоем.

— Ты была настолько поглощена работой, что это ничего не стоило. Знаешь же, что я люблю приходить без приглашения.

— Это не очень хорошая привы... Мистер Шенор, вы куда? Давайте закончим вашу анкету.

Я с готовностью подняла перо, не обращая внимания на театрально закатившего глаза противника этой идеи.

— Запишите, пожалуйста, «сильный характер». Я думаю, стоит на этом закончить, у вас есть дела поважнее, — он, скосившись на Малфоя, торопливо поднялся.

— Как это вежливо с твоей стороны, Патрик, — иронично обрадовался Драко и послал Шенору равнодушный взгляд.

— Малфой! — прикрикнула я, но он никак на это не отреагировал.

— Удачного вечера, Драко, — неряшливый парень с серьёзным видом кивнул ему. — И вам, мисс Грейнджер.

— Вы что... Вы знакомы? — потерянно поинтересовалась я после того, как Патрик скрылся за дверью.

— Его чистокровный папочка часто таскает Шенора-младшего по закрытым вечеринкам. Там этот нерасторопный когтевранец проявляет себя не с лучшей стороны. — Драко уже стоял около меня и протягивал руку, предлагая встать.

— Когтевранец? — поразилась я и, приняв его руку, тут же оказалась в сдержанных объятьях.

Он никогда не позволял себе большего на людях, но наедине в его руках я чувствовала себя намного уютнее. Однако сейчас то лишнее расстояние между нами говорило о сомнениях и раздумьях Драко, и это начинало меня беспокоить.

— Он стратег в области очарования девушек. Говорят, у него неплохо получается благодаря разному подходу к разным особам. Ты теперь тоже так считаешь? — Драко слегка склонил голову в сторону, изучая моё лицо.

— Нет, — уверенно произнесла я, — не считаю. Тебя именно это так напрягает?

— Мне скучно без тебя рисовать рекламу для фирм по изготовлению лекарственных зелий или для компаний по присмотру за детьми богатеньких бизнесвумен, — вместо ответа заявил он и принялся рисовать узоры на моей спине. — Но газеты уже решили эту проблему.

Малфой кивнул на оставленный в кресле «Пророк». Издалека там можно было разглядеть только колдографию нас с ним, выходивших из офиса «Жемчуга» пару дней назад, и рядом — изображение величественного Малфой-мэнора.

Наученная горьким опытом, я нахмурилась и покачала головой:

— Не люблю газеты. Просто скажи, что там, если это так важно.

— Нет, бери её, и пойдём в приёмную, там обстановка для чтения этой статьи лучше, — попросил Драко, воздушно пройдясь по моей шее поцелуями, коснувшись губ, и потянул к выходу, притормозив, чтобы я могла захватить с собой злополучную газету.

— Стой! — прошипела я ему у двери в приёмной и остановила на полпути к гостевому кожаному дивану.

Он удивлённо обернулся и проследил за моим взглядом, направленным к весело щебетавшим о чём-то Кэндис и Блейзу. Те, заинтересованные разговором, склонились над столом секретарши, сидя по обе стороны от него.

— Они разве не разбежались? — я продолжала изумлённо осматривать парочку, а Малфой понимающе хмыкнул.

— Разбежались, — кивнул он и переместил на меня изучающий взгляд, — но это не мешает им делиться друг с другом всеми своими грязными секретиками.

— То есть мы теперь совсем им не нужны как лучший друг и подруга? — мои брови поползли вверх, что вызвало улыбку Драко.

— Считай, что они предоставили нас друг другу. — Малфой подошёл ко мне вплотную, отвлекая от любования весёлой беседой, хохотом или хихиканьем. — Не зря же они провернули такую операцию по нашему соединению.

— Ты знаешь что-то, чего не знаю я? — подозрительно прищурилась я.

— Ну... — казалось, Драко прикидывал глобальность утечки информации лично в мою сторону, — если говорить в общих чертах, то они оба приложили огромные усилия. Блейз, например, в тайне от нас с тобой, прорекламировал своего лучшего друга-рекламщика, то есть меня, твоей подруге, то есть Кэндис. А Лайт всё это провернула таким образом, что свела свою подругу-сваху, тебя, естественно, с одним из клиентов, ты поняла, о ком я. Вот, как-то так, — Драко пожал плечами и мимолётно взглянул на предметы обсуждения.

— Мило. Теперь всё, перепутанное случайно пророненной заболевшей Кэндис фразой, встало на свои места, — крайне озадаченно ответила я.

— Мне кажется, или они собираются открыть подпольное агентство по невольному соединению сердец прямо у тебя в офисе? — предположил Малфой, глядя на очень уж заговорщицкий обмен фразами Кэндис и Блейза.

— Теперь я буду за ними следить, — улыбнулась я, разрываясь между угловатым профилем Драко и интересной парочкой, не замечающей ничего вокруг.

— Газета, Грейнджер, — напомнил он, когда пауза затянулась, и Малфой почувствовал на себе внимательный взгляд.

— Ладно, — обречённо вздохнула я и направилась вслед за ним к дивану.

Я удобно устроилась на мягком сидении, раскрыв «Ежедневный пророк», а Драко присел на подлокотник и сложил руки на груди, приготовившись следить за моей реакцией.

«Драко Малфой, известный создатель шедевров рекламы, и Гермиона Грейнджер, самая удачливая и талантливая волшебница, соединяющая созданных друг для друга людей, заявили во всеуслышание о переезде второй в поместье семьи Малфой. Общественные массы интересуются: насколько гостеприимно встретят магглорождённую не менее известные, чем их сын, Нарцисса и Люциус? Неужели чувства Драко к Героине Войны настолько сильны, что он готов пожертвовать уважением родителей? Мы сомнительно заявляем: все не так гладко. Заявляем и замираем в предвкушении дальнейших событий».

— Я же говорила, что не люблю эту жёлтую прессу, — разочарованно заявила я, положив газету на дальний край дивана.

— Жёлтую?.. — переспросил Драко, поднимаясь со своего места. Он встал напротив меня и, обхватив за талию, поставил на кожаный диван.

— Конечно! Как они посмели лезть в наши личные жизни!

Я с удивлением обнаруживала хитрую ухмылку на лице Малфоя, не расцепляющего объятий.

— Гермиона... — усмехнулся он. — Я вчера встречался с редакторами «Пророка».

Неожиданная тишина со стороны Лайт и Забини заставила меня начать мыслить. Я вопросительно посмотрела на Кэндис, но та только пожирала нас с Малфоем заинтересованным взглядом.

— Нарцисса давно мучает меня вопросами о дальнейшем будущем. Люциус просто махнул на нас рукой и даже не пытается спасти меня от матери в такие моменты. А уговоры — не мой конёк. Так что, если тебе важно общественное мнение, то ты обязана собрать свои вещи на этих выходных.

— Ты думал, что я перееду в ваше поместье только из-за «общественного мнения»?! — я легонько стукнула его по руке.

— Нет, вообще-то. Я же прошу тебя, — пожал Драко плечами.

Со стороны секретарши послышалось нетерпеливое цыканье:

— Гермиона! Если ты сейчас же не согласишься, я отомщу тебе за все часы, которые эти дружки таскали меня по огромному торговому центру...

— Кэндис!

Я вздрогнула от хорового предостережения. Драко и Блейз постепенно превращали взглядом девушку, краснеющую и прикрывающую рот рукой, в пепел.

— Ладно, — и тянет же меня иногда на подвиги во имя незаменимой секретарши! — Посмотрим, что из этого получится.

Драко отвлёкся от Кэндис, готовой спрятаться под стол, и, перехватив меня поудобней, опустил на пол. Дальше моё сознание совсем отключилось под напором его губ и под тёплыми касаниями его ладоней. Тяжёлый, но, слава Мерлину, подходящий к концу рабочий день подействовал на меня так, что хихиканье Лайт и еле-еле сдерживаемый хохот Забини не сыграли свою отрезвляющую роль. Драко же никогда не обращал на это внимание — Кэндис и Блейз оказались теми людьми, от которых мы не собирались когда-либо что-нибудь скрывать.

Лёгкий кашель, служащий способом привлечения внимания, наконец долетел до наших ушей.

— Заняты, — пробурчал Малфой, наклоняясь к моей шее.

Теперь Забини уже не сдерживал сумасшедший смех и в перерыв между приступами высказался:

— Грейнджер! Ты вообще-то на работе!

Я отклонилась назад, чтобы разглядеть вошедшего. Перед глазами у меня оказалась невысокая брюнетка, с усмешкой рассматривающая нас с Драко.

— Здравствуйте. Проходите в мой кабинет, я подойду через минуту, — пригладив волосы и поправив одежду, как ни в чём не бывало поприветствовала я её.

Истерический хохот парочки за столом разнёсся по всему офису, а Малфой лишь покачал головой.

— Ладно, только не сильно загружайте мисс Грейнджер, — протянул он, обращаясь к девушке. — Мне ещё объяснять ей правила общения с моей чистокровной матерью, жаждущей двух красавцев-внуков и одну лапочку-внучку.

— Хорошо, — кивнула брюнетка и направилась в кабинет.

Я отправила Драко слегка смущённую улыбку, а Забини с Лайт — устрашающий, насколько это было возможно в данный момент, взгляд. Однако после того как я прикрыла дверь, из приёмной всё равно донеслись весёлые комментарии, которые вскоре сменились сольным хихиканьем Кэндис. Голос Блейза в это время чётко различался даже через дверь:

— Моя волшебная палочка! Малфой, верни, не прощу!

Я поставила заглушающие чары, придвинулась на стуле к столу и абсолютно по-деловому поинтересовалась:

— Кого подыскать вам для скрашивания вечеров?..