Сон разума (джен)

…Гарри махал вслед и улыбался, хотя вид поезда, уносящего вдаль его дитя, наполнял сердце грустью.

— С ним всё будет в порядке, — тихо сказала Джинни.

Взглянув на неё, Гарри рассеянно опустил руку и прикоснулся к шраму на лбу.

— Конечно.

Шрам не болел уже девятнадцать лет. Всё было хорошо.

Вот только… Вот только голова слегка кружилась, перед глазами начал расплываться сероватый туман. Пошатнувшись, он ухватился за плечо жены. С испуганным вскриком она поддержала его за талию, помогла привалиться к влажным кирпичам стены.

— Всё в порядке, Джинни, — прохрипел он. — Я сейчас…

Сквозь тревожную нежность в любимых глазах явственно проглянула нагловатая усмешка.

— Ну чё, Поттер? Неслабо вставило? — хрипло сорвалось с мягких, чувственных губ.

Гарри с изумлением тряхнул головой.

— Джинни?..

— Ты глянь, до сих пор не отпускает, — хохотнул кто-то, невидимый в серой пелене. — Где ты достала таблетки, Дора?

— Вчера в клубе продавали. Люк, сгоняй-ка за водой: пора бы ему уже очухаться.

Гарри потерянно обхватил голову руками. Что с ним? Кингс-Кросс уплывал куда-то вдаль, таял в голубоватой дымке, а вместо него перед глазами вырастали разбитые камни мостовой, чахлые голые деревца, покосившиеся одноэтажные домишки… Паучий тупик, шевельнулось в голове.

Но Джинни! Это не она, это…

— Рон?

— Ну слава тебе господи, признал, — буркнул рыжеволосый парень. — Я уж боялся, передоз. Говорят, от него память теряют.

— Чушь, — фыркнула девица с ядовито-розовыми волосами, в панковском прикиде. — Мы с Люком эту хрень на себе проверяли.

— А на мою долю что-нибудь осталось? — требовательно поинтересовался Рон.

— Не боись. — Девица опустилась на колени в пыль рядом с Гарри, хлопнула его по плечу. — Ну, Гарри? Что видел?

Он осоловело потёр лоб. В висках гремело, голова разламывалась. Неужели опять Волдеморт? Но ведь он мёртв, давно мёртв…

В лицо ударил ледяной поток. Гарри захлебнулся, закашлялся.

— Вы что? Хватит, ради Мерлина! Не смешно!

Худой паренёк с песочными волосами — Симус, конечно! — присел рядышком, добродушно посмеиваясь.

— Уж извини. Надо тебя как-то в форму привести, а то к дяде с тётей в таком виде лучше на глаза не показываться. Опять в чулан запрут на неделю. Кстати, кто такой Мерлин?

Распахнут рот, Гарри глотнул побольше воздуха. Всё кругом вертелось, дрожало. Неужели его прокляли? Или…

— Погодите! Сколько мне лет?

Ребята переглянулись — и, как один, прыснули.

— Восемнадцать этим летом стукнуло, — выдавила Дора сквозь смех. — Для склероза рановато.

— Но этого не может быть! — Гарри шарахнул кулаком по бордюру. От боли закусил губу. — Я учусь…

— В школе имени Святого Брутуса, — скучающе выдавил Рон. — Летом у нас выпускной.

— Но трещотку Скитер-то ты не забыл, кураторшу нашу? — блеснул глазами Симус. Да нет же, его зовут как-то по-другому…

— Лучше вспомни, Люк, как тебя самого полдня колбасило. — Розовые волосы мазнули Гарри по щеке. — Не волнуйся, всё пройдёт. Сейчас хорошо бы тебе молочка попить.

— А как же Хогвартс? — беспомощно простонал он, силясь подняться на ноги.

— Что такое Хогвартс? — В голубых глазах Рона заплясали искорки любопытства. — Ты очень часто повторял это слово.

— Ага, и ещё кучу всего прикольного, — закивал Люк. — Абра-кадабра, империя какая-то, и ещё экспо… экспро…

— Экспеллиармус, — выдохнул Гарри. Он ещё надеялся, что это всё — морок, наваждение. Вот произнесёт «Фините Инкантатем» — и очнётся на койке в Святом Мунго.

— Кстати, мы будем очень признательны, — по губам Доры против её воли скользнула слабая усмешка, — если ты объяснишь, зачем тебе нужна была эта коряга, за которую ты всё время хватался.

— И мне чуть глаз не выколол. — Рон потёр синяк над бровью.

У Гарри защипало в глазах, в горле, в носу. Неужели и не было ничего? Ни магии, ни Тёмного Лорда, ни сражений… И жены у него никогда не было. Что за глупая, жестокая выдумка — Рон ведь единственный ребёнок в семье.

— Атас, ребята! — Дора прыжком вскочила на ноги. — Снейп идёт!

Она метнулась через забор, а парни подхватили его под локти и потащили в обход, под арку. Ноги растекались, как желе, грудную клетку сдавливало обручем, и после каждого шага мутило нестерпимо.

Какого он поддался на уговоры Доры? Зачем попробовал эту дрянь?

— Как думаешь, Снейп не видел нас? — на бегу выдохнул Рон.

— Если и видел, чего бояться? — Люк беспечно пожал плечами. — Подумаешь, какой-то аптекарь.

— Он может копам позвонить.

— И что он им скажет? Таблетки-то Дора не доставала. — Толкнув дверь подвала, он помог Гарри усесться на холодные плиты. — Вообще, Снейпа давно пора в психушку упечь. Вечно в чёрном, голову не моет, зашибает, наверняка. И за всеми следит.

Гарри сдавленно всхлипнул.

Нет, это ж надо было столько всего напридумывать! Дамбтор… или Думбель? Француженка Флер — наверное, та блондинка из дома свиданий... Амбридж — бред, порождение кошмара. Гермиона возникла ниоткуда — в никуда и исчезнет. А золото в сейфе? То-то он до сих пор перебивается впроголодь и штаны Дадли донашивает.

Вот крёстного жаль. Ну и что, что воровал? Три года назад Сайруса убили в тюрьме, а до сих пор как ножом по сердцу — его голос, его проказливая, лучистая улыбка.

— Что-то Доры долго нет, — засопел над ухом Рон. — Не попалась ли?

Из-за груды кирпича к ним метнулся серебристый лучик фонаря.

— Здесь я. Между прочим, раньше вас пришла.

От яркой вспышки, ударившей в глаза, Гарри зажмурился. Дора, споткнувшись о какую-то железяку, едва не растянулась рядом с ним.

— Послушай. — Тёплые пальцы скользнули по его шраму. — Нет ничего страшного в том, что ты не хочешь расставаться со своими видениями. Но всё же жизнь, — она обвела рукой тёмный сырой подвал, — прекрасна!

— Угу.

Заавадиться бы нафиг.

— Нет, я серьёзно. Кстати, что было в твоих глюках?

— Я прожил жизнь, Дора. Целую жизнь! — Он уткнулся лбом в колени. — Магия…

— Магия — фигня, — буркнул Люк. — Я вон, в космос летал! Выиграл галактическую войну! И световой меч мне дали.

Рон фыркнул, зажав рот ладонью.

— Он был этим… меджаем.

Глухой звук подзатыльника, обиженное «ой!»

— Джедаем, дурак! Джедаем!

— Да какая разница? — Дора беззаботно растянулась на полу. — А ты сейчас, Гарри, главное, думай, что родственничкам будешь врать про сегодняшнюю отлучку.

И, выключив фонарь, прикрыла усталые глаза.

Гарри вцепился ногтями в ладони: мир в очередной раз за день уплывал из-под ног.

Он хотел попросить Дору вернуть свет, но передумал. Лишь провёл кончиками пальцем вдоль левого запястья, и холодный пот хлынул ручьём. Даже ощупью на гладкой коже явственно вырисовывались буквы: «Я не должен лгать».