Ну, и чья же шалость удалась? (джен)

Сириус, со своим обычным надменно-скучающим видом, развалился в кресле перед камином, стараясь не смотреть на своих друзей, шушукающихся в другом углу гостиной. Не хватало ещё выдать им своё раздражение. Нет, его злило вовсе не то, что этим вечером он так быстро и позорно проиграл в карты в первом же коне, хотя в Хогвартсе за ним ходила слава удачливого игрока (а если верить шёпоту злопыхателей — то и шулера). Но смотреть на то, как Джеймс, Рем и Питер обсуждают, какое штрафное желание ему загадать, было неприятно. Слишком уж это напоминало то, как они — все четверо — разрабатывали план очередной своей проделки над ничего не подозревающей жертвой. Сейчас же он чувствовал себя этой жертвой сам. Временами один из друзей оглядывался на него, фыркал, по-видимому, представив, как он будет выполнять только что высказанную версию желания, и вновь поворачивался к остальным. Это только усиливало гнетущее чувство. Было страшно непривычно и обидно ощущать себя чужим для этой компании. Пусть ненадолго, но всё же...

«Так, возьми себя в руки, Блек! Вечно тебе мерещится невесть что, а потом нюни распускаешь как девчонка! Сам продул, а теперь, видите ли, недоволен, что приходится расплачиваться», — обругал он сам себя. Это немного помогло, и Сириус, уже спокойнее, стал ожидать окончательного вердикта. Наверняка какая-нибудь мерзость. Он-то их знает. Сам такой.

Наконец, трое заговорщиков закончили совещаться и направились к нему, сияя идиотскими улыбками. Ну вот. Так и есть. Питер, откашлявшись, торжественно начал петушиным голосом:

— Мистеру Сириусу Блеку, в связи с поражением, которое он потерпел в честных карточных состязаниях, предписывается...

— Пит, кончай ломать комедию, а? — устало оборвал его Сириус. Всё это начинало действовать ему на нервы.

— В общем, дружище, придётся тебе в эти выходные смотаться на свидание, — сказал Джеймс уже нормальным тоном.

— И всё?

При виде удивлённого облегчения, написанного на лице проштрафившегося, его друзья переглянулись и... взорвались хохотом.

— Да, ребята, я разочарован, могли бы придумать что-нибудь потруднее. Да о свидании со мной мечтают все девчонки Хогвартса! Ну, так и быть, займусь благотворительностью, — процедил Сириус, не понимая причины смеха, но стараясь говорить как можно увереннее. Правда, это только ещё больше подстегнуло весельчаков. Ремус, как обычно, успокоился первым и с хитрецой подтвердил:

— Девчонки-то мечтают, верно, ребята?

— Да прекратите вы тянуть кота за аппендикс, кого я там уже должен пригласить?

— На месте и узнаешь... — с напускной таинственностью протянул Джеймс.

— Что?! Как это?

— Да очень просто, Бродяга. Ты напишешь записку, а мы просто вставим туда имя твоего «объекта обожания» — и готово, встреча у фонтана обеспечена.

— Вслепую? Нет, нет и ещё раз нет, мы так не договаривались!

— Но и обратного никто не утверждал, правда ведь? Смирись, Сириус, уж проиграл — так проиграл.

— Ладно уж, — проворчал Сириус. — Давайте сюда перо. Чего писать-то?

— Вот, мы тут набросали примерный текст, — Питер с готовностью придвинул ему обрывок пергамента, с двух сторон исписанный их каракулями.

— Ну и почерк у кого-то, — поморщился Блек. — Ну-ка, посмотрим, что тут у вас... Так, я не понял, а подписываться что, не надо? Что это за «с любовью, я»?

— Так и пиши. Давай-давай!

— К чему эта глупая таинственность, не понимаю...

Ремус, Джеймс и Питер переглянулись, но ничего не ответили.

* * *

В воскресенье все и вся в школе собирались в Хогсмид. Только мародёры впервые отправлялись туда не в полном составе. Сириус обнаружил это лишь утром.

— Я не понял, вы что, остаётесь? — возмущался он. — А кто будет оказывать мне моральную поддержку?

— Да ладно тебе, какая ещё поддержка, от тебя же все девчонки без ума — что за проблемы? — подмигнул ему Джеймс.

— Мы же для тебя стараемся, не хотим портить тебе романтическое уединение, — подхватил Ремус, давясь от смеха.

— Очень смешно, — хмуро пробурчал Сириус.

— Не то слово, дружище. Цветочек-то не забудь.

Сириус взял с тумбочки белую розу и, ни с кем не попрощавшись, вышел из спальни.

* * *

«В записке было сказано «в половине второго», а сейчас уже без пятнадцати два — и где, хотел бы я знать, эта цаца?» — нервно думал Сириус, уже сидя в тёплом пабе. Добираясь до Хогсмида, он основательно промок под холодным ноябрьским дождём, и теперь, проклиная себя за то, что не спустился утром на завтрак, продрогший и голодный, дожидался прихода своей «пассии», чтобы можно было, наконец, сделать заказ. «Может, это я что-нибудь перепутал? Да нет, вроде всё правильно: «Три метлы», столик в углу... Ну-ка, ну-ка, а это кто там у нас? Неужто Нюнчик припожаловал?»

Действительно, в паб, ёжась от оглушающего тепла, вошёл Северус Снейп, такой же мокрый, как и сам Сириус. Оглядевшись по сторонам, он нахмурился и... направился прямо к столику, за которым сидел Блек.

— Здорово, Нюнчик, какими судьбами? — жизнерадостно поприветствовал его Сириус. — Прекрасно выглядишь, наконец-то твои волосы познакомились с водой. Жалко, что дождь без шампуня был, правда?

— Взаимно не рад тебя видеть, Блек, — процедил Снейп. Несмотря на обычный язвительный тон, было заметно, что ему неловко. — Слушай... Блек, найди себе другой столик, побудь хоть раз человеком, а? Просто у меня здесь назначена... назначено свидание, — почти смущенно попросил Северус, и его бледные щеки залил сухой румянец.

— Вот уж в жизни не поверю, что какая-то девушка добровольно согласилась встречаться с тобой, разве что под Империусом, — фыркнул Сириус. — И кстати, чтобы ты знал, у меня здесь тоже встреча, и... Погоди-ка, ты сюда, случайно, не по записке явился? — с внезапно охватившим его жутким подозрением спросил Сириус.

— Да... — в чёрных глазах Северуса, как в зеркале, отразился весь ужас понимания, который накрыл и самого Сириуса. В следующий миг оба, впервые в жизни проявив удивительное единодушие, воскликнули:

— Чёртов Поттер!

Снейп непонимающе поднял брови.

— Так это же ты писал записку, значит, знал? — с удивлением спросил он.

— Имя вписали без меня, я не знал, кого «приглашаю». Никогда, слышишь, друг мой Нюнчик, никогда не садись играть в карты на желание. Особенно — с лучшими друзьями, — приняв вид мудрого дедушки, глубокомысленно изрёк Сириус. Он уже немного пришёл в себя. В конце концов, если смотреть на произошедшее взглядом абстрактного ценителя, шутка была вовсе не плоха. Вот только с ним-то они так за что?!

Снейп сухо кивнул.

— Понятно, заклинание изменения почерка... Ну, всего недоброго, Блек, — бросил он через плечо, собираясь уходить. «Каким же я был дураком, неужели она бы захотела...» — донёсся до Сириуса чуть слышный шёпот.

— Постой-ка, Снейп, — медленно произнёс Сириус. — А ты его знаешь, это самое заклинание изменения?..

Северус резко обернулся.

— Ты что, хочешь... — недоверчиво начал он.

— Отомстить, — кивнул Сириус.

— Но это же как-то... не по-гриффиндорски.

— Зато по-слизерински. Поэтому я к тебе и обращаюсь. Ну так что?

Почему-то Сириус не испытывал ни малейшей неловкости, прося о помощи Снейпа, хотя раньше, наверно, скорее удавился бы, чем сделал это. В эту минуту его поддерживало сознание того, что они, волей или неволей, оказались в одной лодке.

Северус смотрел на него с таким выражением, будто с секунды на секунду ожидал, что ему на ухо закричат: «Вас снимает скрытая колдокамера!»

— Ну... хорошо. Заклинание я, конечно, знаю. И что ты предлагаешь? — спросил он, так усердно стараясь казаться незаинтересованным, что от этого его любопытство стало только заметнее.

— Нет, погоди, так дела не делаются. Во-первых, сядь. Во-вторых... Девушка, милая, — махнул рукой Сириус, привлекая внимание официантки. — Принесите нам, пожалуйста, чего-нибудь перекусить!

— Чего именно вы хотите? — спросила подошедшая официантка, с любопытством глядя на двух мальчиков, одного — в красном, другого — в зелёном шарфе, сидящих за одним столиком — явление столь же редкое, как африканские вожди в перьях, гуляющие по заснеженным улицам Хогсмида.

— Две порции чего угодно, только побыстрее, умоляю. С утра ничего не ел, теперь голодный как волк. А ты? — спросил Сириус у своего соседа.

Тот, помедлив, нехотя кивнул.

— Я... не завтракал сегодня.

— Вот скажи мне, Нюнчик, — начал Сириус, величественным кивком отослав официантку, — на кого ты подумал, что так бежал сюда, а? Колись!

Северус побагровел.

— Не твоё дело, Блек, — пробурчал он.

— Ну не моё, так не моё... Нет, ну как Джеймс меня подставил! Это ведь его идея, однозначно. Не ожидал такого, ну, не ожидал...

— А следовало бы, — мрачно изрёк Снейп.

Их разговор прервало появление официантки, несущей небольшой поднос.

— Ваш заказ, — сказала она, выгружая тарелки на стол.

Сириус с подозрением воззрился на стоящее перед ним блюдо. Оно состояло из каких-то столбиков, наполненных рисом, а в середине каждого из них находился кусочек сырого мяса, принадлежащего неизвестному существу. Выглядело это не вполне съедобно.

— Что это? — спросил Северус, который, судя по выражению лица, испытывал сходные чувства.

— О, это су-ши. Да, суши, — с ноткой сомнения ответила девушка. — Говорят, очень популярное блюдо у магглов. Вот и у нас тоже начали готовить, может, приживётся. Вы сказали — нести что угодно, ну, я и...

— ...решила спихнуть то, что никто не берёт, — закончил за неё Снейп. Девушка оскорблённо вспыхнула.

— А это ещё зачем? — Сириус уже крутил в руках деревянные палочки, прилагавшиеся к странному блюду вместо ножей и вилок. — Они волшебные, что ли?

Он попробовал взмахнуть одной их них, но магии в ней оказалось не больше, чем в пустой банке из-под ананасов.

— Это столовые приборы. Ими едят, — пояснила официантка и поспешно удалилась, боясь, что её заставят провести мастер-класс по пользованию палочками, в чём она и сама была не сильна.

Северус вопросительно посмотрел на своё блюдо, затем, с тем же выражением — на Сириуса. Тот пожал плечами и, нанизав на палочку сразу шесть этих сушёных штуковин, соорудил себе подобие шашлыка. Снейп поморщился от его выходки.

— Нюнчик, да ты, я смотрю, у нас жертва хорошего воспитания? — весело заметил Сириус.

Северус только отмахнулся и — делать нечего — последовал его примеру.

— Ну, так что ты хочешь сделать? — спросил он уже с набитым ртом.

— А, да, точно! Мы же тут страшную месть планируем, верно? Значит так, слушай сюда...

Два подростка вышли из бара поздно вечером, одними из последних. На столике в углу остались лежать — крест-накрест — две белые розы. Ну что же, можно считать, что похороны их вражды были проведены по всем правилам.

* * *

Утром в одной из гриффиндорских спален творилось нечто невообразимое.

Сириус проснулся от того, что с него усердно стягивали одеяло. Он боролся за него как лев, при этом грозно мыча в подушку, но трое на одного — изначально такой расклад, когда справедливость нервно курит в сторонке. Одеяло было сдернуто безжалостной вражеской (нет, что самое обидное — дружеской!) рукой. Ох, кажется, зря он вчера остаток вечера прятался по всему Хогвартсу, дожидаясь, пока все заснут. Избежать идиотски-участливых вопросов на тему «ну, как всё прошло?» всё равно явно не удастся. Притворяться спящим тоже уже не имело никакого смысла, и Сириус сел на постели, угрюмо глядя на своих «будильщиков» опухшими со сна глазами.

— Чего вам, акромантульи дети?

— Ждем впечатлений со вчерашней встречи! Желательно со сравнениями, эпитетами, метафорами, можно прозой, можно сразу амфибрахием, это же, безусловно, лирическая история... — потребовал Джеймс с кристально честным выражением лица. Только уголки рта подрагивали. Остальные не так хорошо владели собой, то и дело фыркая.

— Угу. У меня так на язык и просятся и сравнения, и эпитеты для всех вас, да тут, поговаривают, Дамблдор магическую блокировку поставил на непотребные слова, так что, пожалуй, воздержусь, — сказал, потягиваясь, Сириус вполне себе миролюбивым тоном.

Его друзья непонимающе переглянулись, удивляясь такому олимпийскому спокойствию. По их ожиданиям, Сириус сейчас должен швыряться в них всем, что попадёт под руку и вопить нечто вроде: «Какого обвислого Мерлина вы меня так развели, нехорошие люди?!» А тут... Что бы это могло значить?

— Ты... ты что, не злишься на нас? — осторожно спросил Ремус.

— Да вы что, ребят, я же не злопамятный, — усмехнулся Сириус. «Отомщу и забуду», — добавил он про себя.

— А... Ну и хорошо, — на лице Джеймса отразилось явное облегчение. Признаться, вчера он уже немного пожалел об их шутке: розыгрыш, в общем-то, довольно безобидный, но поставить лучшего друга на одну доску со Снейпом — такого ещё никогда не было. А ведь это, чего греха таить, была его идея!..

— Пойдемте уже на завтрак, а? — нетерпеливо предложил Питер, терзавшийся более угрызениями желудка, нежели совести.

Все единодушно согласились с ним. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. А после примирения так даже и аппетит вернулся.

* * *

Первой парой сегодня была трансфигурация со слизеринцами. Студенты неохотно сползались в аудиторию, мечтая только об одном — вернуться в тёплые объятья одеяла, спрятавшись в них от промозглой ноябрьской хмари за окном. Только два человека среди них были утомительно бодры. Сириус незаметно подрулил поближе к Северусу.

— Ты уверен, что заклинание сработало как надо? — спросил он, понизив голос.

— Уверен. Ты же сам вчера видел, — так же тихо ответил Снейп.

— Ну мало ли, вдруг чары уже развеялись и проявился мой почерк. Она взбесится, если узнает, и тогда сам знаешь, что будет... Не хочу, чтобы меня превращали во вставную челюсть.

— Да нет, все будет как по нотам, фирма веников не вяжет, ты же знаешь.

Сириус молча с ним согласился. Да уж, по заклинаниям у Нюнчика всегда были сплошные «П». Заметив, что несколько человек с гриффиндорской половины поглядывают на него с удивлением, он вернулся на своё место, тем более, что и звонок уже прозвенел.

В аудиторию вошла профессор МакГонагалл. Поджав тонкие губы, она оглядела студентов и остановила гневный взгляд на Джеймсе Поттере. Тот неуютно заёрзал на своём месте, не понимая, где он успел так нагрешить. Ну, не сдал эссе-другое, так ведь не в первый раз же...

Сегодня профессор была как на иголках. Быстро объяснив материал, она велела всем практиковаться, а сама села за свой стол и уставилась в одну точку, нервно дергая себя за палец. Лили Эванс, которой первой удалось превратить гриб в обувную щётку, она едва кивнула головой. Определенно, с ней творилось что-то странное.

Когда звонок возвестил об окончании урока, МакГонагалл, наконец, подняла глаза.

— Домашнее задание на доске. Все свободны. А вас, мистер Поттер, — она пригвоздила его взглядом к месту, — я попрошу остаться.

Когда Джеймс подошёл к столу, она положила перед ним лист бумаги.

— Будьте любезны, мистер Поттер, скажите мне, это вы писали?

Джеймс дико посмотрел на листок. Да, эти строки были написаны его почерком, но ничего подобного он не сочинил бы и в страшном сне. В глазах прыгали отдельные слова: «милая Минерва», «никак не мог решиться сказать», «мои чувства сильнее предрассудков»... Что это, чёрт возьми?!

Джеймс растерянно поднял глаза на профессора. Надо было оправдываться, говорить, что это не он, что его подставили, но слова застряли в горле, когда он понял, наконец, кто его подставил. МакГонагалл восприняла его эмоции по-своему.

— Послушайте, Джеймс, — сказала она неожиданно мягко, накрыв его руку своей ладонью. — Я ни в коем случае не хочу оскорблять ваши чувства, вы поступили очень смело, что открылись, но... вы поймите, что...

Через полчаса Джеймс, краснее варёного рака, как ошпаренный, выскочил из кабинета и, чуть ли не бегом, кинулся по направлению гриффиндорской башни. В коридоре было пусто — все уже разошлись по аудиториям. По крайней мере, так думал Джеймс. На деле же, за одной из статуй притаились те двое, кого он сейчас больше всего хотел видеть, но — к счастью для них — не увидел.

— Ну все, вылазь, всю ногу мне отдавил, — проворчал Сириус, вываливаясь из укрытия.

— Кто бы говорил. У меня от твоего дурацкого локтя, наверное, синяк будет.

— Нет, ну ты видел его лицо? Сейчас пойду догоню его и спрошу, «как всё прошло» и позовёт ли меня шафером на свадьбу.

Хохоча и взахлёб сочиняя подробности разыгравшейся сцены, перебивая друг друга, они скрылись за поворотом.