Из рассказов старого свадебного фотографа (гет)

− Меда? Ты чего? — пробубнил Тед, потирая заспанные глаза.

− Прости, я знаю, что должна была сегодня ночевать у…

− Но не смогла, — закончил он. — Что случилось? Ты ведь не скажешь, что настолько сильнос соскучилась по мне, что решила зайти посреди ночи?

− Извини, — шепнула Андромеда, прижимаясь к пахнущей сном одежде Тонкса. — Просто я узнала, что меня ищут. Моя семья. Я не хочу обратно домой, Тед. Не хочу, не хочу…

Он закинул ее на плечо, захлопнул дверь, вполуха слушая ее рассказ, бережно уложил на кровать. Удивленный взгляд серых глаз встретился с уверенным — карих, и он остановил поток слов поцелуем. Его пальцы убрали надоедливые пряди волос со лба, скользнули по щеке.

Пусть чувствует, что рядом с ним она в безопасности и ничего ей не грозит. Она ведь сбежала из дома всего пару недель назад — появилась у него на пороге на рассвете, выложила все, как есть и расплакалась от облегчения. Тогда они стали жить вместе у него, и он довольно наблюдал, как она расцветает с каждым днем. Андромеда была счастлива, а Теду не нужно было большего. Он подкалывал ее по поводу аристократических замашек, а она не могла отвыкнуть от присущих Блэкам манер и от платьев в пол. Перевернув подругу на живот, он аккуратно расшнуровал ее корсет, якобы случайно погладив обнаженную спину. Андромеда заулыбалась.

− Ты как принцесса, сбежавшая из замка от деспотичных родителей к бедняку, к которому неожиданно воспылала любовью. Они спустили собак, а он благородно укрывает тебя в своей лачуге, — тихо проговорил Тед ей на ушко, укладываясь рядом. — Чудесная сказка, скажи?

− Какая глупая принцесса, — она потянулась к его губам.

− Зато моя, — отрезал он и поцеловал ее.

Что было забавно, так это то, что Андромеда не боялась ни своих родных, ни их гнева — она страшилась оказаться взаперти. Ею владело непререкаемое убеждение, что среди трех сестер хоть одна должна обрести истинное счастье в браке. Он всецело поддерживал ее, но в любой момент готов был отпустить, если ей захочется уйти, вернуться к семье. Конечно, она была слишком гордой для того, чтобы кланяться в ноги матери, что с детства обрекало ее на неправильную судьбу. Но характер ее был столь переменчив, что ему всегда тяжело было предугадать ее последующее действие или решение. Андромеда была очень трудной. Однако Тед ни за что бы не отпустил ее — слишком сильно любил. Со всеми трудностями. Иначе было бы неинтересно, как он нередко повторял, ведь куда заманчивее не хватать легкую добычу, а охотиться за той, что строит из себя холодную королеву, но безуспешно пытается доказать, что это правда. Тед вспоминал их первую встречу. Случилось так, что до пятого курса Пуффендуй со Слизерином не имели совместных уроков, кроме Защиты от Темных Искусств для всех четырех факультетов. Он постоянно бросал на нее взгляды, запоминая весь образ и отдельные черты. Ему было интересно, а она сочла это за симпатию. Тед помнил каждую их прогулку, каждый поцелуй.

− Мистер Тонкс, не соизволите ли Вы обратить на меня внимание? — послышалось недовольное над ухом.

− Извини, — улыбнулся тот, сваливая ее с себя. — Не ворчи, пожалуйста, я просто задумался. Что ты говорила мне? Я слушаю тебя.

− Давай завтра? — с энтузиазмом произнесла она.

− Завтра?

− Поженимся.

Тед плотно сжал губы, отвел взгляд и убрал руки с ее бедер. Андромеда напряглась всем телом и слегка отстранилась, но по-прежнему ожидая ответной реакции. Он молчал, закрыв глаза. Лишь спустя некоторое время он заметил, как она дрожит. Боится, волнуется, сомневается — зря, конечно.

− Хорошо, — выдохнул Тед, касаясь ее щеки.

− Нет, нет, если ты не хочешь, мы…

− Хочу. Очень хочу. Но… правильно ли будет, если я чуть ли не насильно заставлю тебя нарушить вековые традиции бракосочетания в твоей семье?

Андромеда нахмурилась.

− У меня больше нет семьи. И я сама решу, что мне вершить с моей судьбой. Единственное мнение, от которого я еще завишу — твое.

− Для меня главным приоритетом твое счастье, — в который раз пояснил Тед. — Ты знаешь. Завтра так завтра. Сейчас спи: ты сегодня переволновалась, устала.

Андромеда заснула у него на груди с тревожными мыслями о матери и сестрах, но светлой улыбкой на губах от перспектив такого же светлого будущего. Их будущего.

* * *

− Ты почему такой грустный? — осторожно, но с некоторой холодностью полюбопытствовала Андромеда.

Тед отнял кулак от губ, перевел задумчивый взгляд на молодую красавицу — жену.

− Все должно было быть по-другому, — пробормотал он, тяжело поднимаясь с кресла.

Она сглотнула и совсем не по-блэковски неуверенно закусила губу. Он подозревал, что сомнения и страхи не отпустят ее в скором времени, а будут преследовать ее еще долго. Его задачей было помочь ей забыться и жить, не оглядываясь на прошлое, вот только проблема была в том, что он сам не хотел торопиться. Тед давал ей время передумать. И пусть она твердила, что решение ее верно и неизменно, что это глупости, он видел, как она мучаетя внутри.

Но в этот раз Тед имел в виду совсем иное.

− Свадьба. Знаешь, я давно смирился с твоей самостоятельностью. Мне нравится, что ты всегда знаешь, чего хочешь.

− Что не так? — непонимающе сощурилась она, подойдя ближе к нему и заглядывая в лицо.

− Все. Все не так.

Вместо того, чтобы развернуться и уйти, оставив ее наедине с мыслями, Тед обнял ее и положил подбородок ей на макушку. Андромеда после свадьбы будто сразу сделалась домашней — хозяйкой, которой всегда была мать. Кроткая, тихая, с мягкой улыбкой, добрая, открытая. И не осталось никаких блэковских замашек, навязанного безразличия, взглядов свысока.

− В тот день, точнее, ночь, когда ты, взволнованная, пришла ко мне, я должен был утешить и успокоить тебя. Но не сделал этого. Последующие недели две мы бы гуляли с тобой по тихим улочкам города, разговаривали, а я бы помогал тебе забыть и отвлечься. А самым теплым из этих вечеров мы бы пошли в парк, и, когда бы ты в первый раз зевнула украдкой в кулак и головка склонилась бы к моему плечу, я бы встал на колено и попросил твоей руки. Я бы надел кольцо тебе на пальчик, а ты бы улыбнулась, хоть в глазах и горело бы удивление. Вот так все и должно было случиться, Меда, понимаешь?

− Ты… — прошептала она, — то есть… ты не рад потому, что мы с тобой поженились?

− Что? — осекся он. — Нет, нет, глупая, рад, конечно, безумно рад, — он взял ее лицо в ладони. — Долой сомнения. Ты ведь точно так же говорила тогда… когда сказала мне про свадьбу. Ты решила так поспешно, а я боялся — да чего уж там, я и до сих пор боюсь — что это может негативно повлиять и отразиться на твоей жизни.

− И тебе не нравится, что я без оглядки сказала про свадьбу? — повторила Андромеда.

− Ты правильно сделала, — оборвал Тед. — Нечего было терзать себя. Я должен был узнать.

Он взял ее ладошку в свою и направился на кухню. Домик у них был совсем простой: не одно из заброшенных имений Блэков, если они волей случая захотят навестить его, не дом Тонксов, потому что воспоминания о его погибших родителях до сих пор резали по сердцу острым ножом. Они купили свой. Тед всегда жил небогато, но мог позволить себе все, что требовалось, Андромеда не взяла из дома ни галлеона в знак протеста и доказательства того, что она в состоянии справиться и без подачек. Но смотря в зеркало, она нечаянно обнаружила сережки с бриллиантами, которые в тот же день продала, выручив крупную сумму денег. Тед был недоволен, что она сделала это без спросу и даже не посоветовалась с ним, но Андромеда убедила его, что так будет лучше. В этом домике они проводили большую часть времени еще до того, как поженились. Тед учил принцессу Тьмы, как он мысленно называл ее еще в школе, готовить, ведь в мэноре такая грязная работа предназначалась для домовиков, а у нормальных людей — после этих слов звучало обычно насмешливое фырканье — умели готовить более-менее все. Взамен Андромеда не делала ничего существенного: она учила его любить. С каждым днем она влюбляла его в себя все больше и больше, помогала ему показывать свои чувства. Кухня в домике была их любимым местом: ибо Тед стоял у плиты, а Андромеда клала голову на скрещенные на столе руки, либо возилась с готовкой, а он с улыбкой наблюдал и попивал чай.

− Тед? — робко позвала она.

− М? — откликнулся он, переключая внимание с тарелки, стоящей перед ним.

− Если бы у тебя был бы шанс изменить то, что у нас произошло… ты бы изменил?

− Нет, не изменил бы. Ты лучшее, что было в моей жизни. И сложилось у нас все просто отлично.