Гарри Поттер и Ледяной Чертополох. Часть Первая: Наследие (джен)

В небольшом закутке обширного и чрезвычайно запутанного пещерного лабиринта сидели двое: мальчишка лет пяти или шести и покрытый лазурно-синей чешуей птеродактиль. Друг на друга они не смотрели — мальчик упорно изучал ближайший сталактит, птеродактиль глядел на камешки на дне протекающего по центру прохода ручейка.

— Так чего тебе от меня надо? — мальчишка поправил перемотанные синей изолентой круглые очки и поморщился от неловкого движения руки.

— Мне? — преувеличенно удивился птеродактиль. — Это ты меня позвал! "Отдам что угодно, только заберите меня отсюда!" — он изобразил писклявый противный голосок, совершенно не похожий на голос мальчика, но упрятанные за стеклышки очков глаза человеческого детеныша все равно наполнились слезами.

— Вот ещё! — шмыгнул носом мальчишка и покосился на собеседника. — А вы что, можете?

— Разумеется! — шевельнул кожистыми крыльями птеродактиль. — Ты, согласно выраженному тобой желанию, отдаешь все, что угодно, а я забираю тебя отсюда...

В пещере полыхнуло, мальчишка сморгнул выступившие слезы и посмотрел на птеродактиля. Тот искрил, слегка дымился и немного подергивался. Тем не менее, речь его оставалась ровной, хотя некоторые гласные он теперь слегка растягивал, а некоторые согласные — сдваивал.

— Эт-то мо-ожно заф-фикси-ировать к-как пред-два-арительный дог-гово-ор о н-нам-мере-ениях, — ящер мотнул головой, чихнул и щелкнул зубастым клювом. — К-который нуждается в ут-точнениях. Д-да-с... Уточне-ениях. И-исходя и-из при-инципа Quid pro quo, также и-известного как принцип равного обмена. Ты отдаешь мне свое тело в полное, вечное, безраздельное пользование. Вместе с телом ты отдаешь мне копию своей памяти. На тех же условиях. В обмен на это я переношу твою душу, личность и память туда, куда ты хочешь.

— К родителям! — тут же откликнулся мальчишка. — Я хочу к маме и папе. Чтобы они были живы!

— Извини, мертвых воскрешать не умею, — щелкнул зубами птеродактиль. — Могу предложить другую семью.

— У меня уже есть... другая! — мотнул головой мальчишка, смахивая короткую злую слезу взмахом ладони. — Спасибо, не надо!

— Ты не совсем понял, — почти по-человечески вздохнул лазурночешуйчатый. — Я заберу твое тело. Такова цена. Тебе, твоей душе и личности, потребуется другое тело.

Мальчик вздрогнул так, что с него упали очки.

— Ты сделаешь из меня зомби?

— Нет, конечно! Как ты мог подумать! — возмущенно распахнул крылья птеродактиль. — Я найду живое тело! Живое! В котором сейчас души нет, а жизнь ещё теплится...

— А почему ты не можешь себе это самое тело взять, а мне моё оставить?

— Таковы правила, — досадливо лязгнул зубами птеродактиль. — Это называется уже не контракт, а одержимость, и одержимых Мироздание отторгает. Только исполнив договор, я получу возможность пребывать в мире... Так какое тело ты хочешь?

— Ну, не знаю... — мальчишка полез рукой в растрепанное воронье гнездо на затылке. — Как-то о подобном до этого не думал никогда!

— Угх-хх, — судя по клюву, это был смешок. — Ладно, тогда я попробую найти подходящих... А потом ты выберешь. Идет?

— Ага!

* * *

Этот мир был совершенно не похож ни на один из трех предыдущих. Чудовищное количество разумных, и все — одной расы. Только люди кругом. Малолетний демон передернулся всем телом, пролетая сквозь огромный дом, в котором — в одном! — жили несколько тысяч хумансов. Жуть!

Призрачный слой, в котором он сейчас находился, позволял достаточно легко проходить сквозь стены и крыши, а взгляд настроенных на поиск глаз пронзал пространство на несколько полетов стрелы... И для тех городов, которые он видал в прошлых мирах, этого хватило бы. Но тут! Любая улица этого чудовищного города была по числу обитающих на ней человеков больше, чем столицы иных крупных держав! Искать среди этих невероятных толп нужные объекты было невероятно трудно. Слишком много хумансов. Слишком много...

Демон, похожий на покрытого мелкой лазурно-синей чешуей птеродактиля, несколько раз взмахнул крыльями, поднимаясь повыше, и привычным усилием перешел на другой уровень зрения. Он вовремя вспомнил о существовании "больниц", в котором собирают всех больных и раненных. В таком месте найти подходящий объект проще — а само такое место можно увидеть как скопление...

Оп-па, а вот и оно!

Больница была столь же громадной, как и другие дома, и аура боли и страдания, исходящая от этих корпусов, была невероятно мощной. Под стать иной башне некроманта!

Невидимый лазурно-синий птеродактиль перевернулся через левое крыло и почти отвесно ушел вниз, к венчающей крышу белоснежного больничного корпуса вертолетной площадке с ярко-алой буквой "Эйч" в центре.

* * *

— Я нашел идеальное тело! Всё как ты хотел...

— А... Что с... — мальчик замялся, пытаясь подобрать подходящее слово.

— Не знаю, я пока не очень разобрался с вашим миром, — демон понятия не имел, что значит загадочное слово "автокатастрофа", уж тем более фраза "закрытая черепно-мозговая травма средней тяжести". И его это ни в малейшей степени не интересовало. — Тело живо, небольшие повреждения в голове, но они будут излечены при замещении. Душа ушла полностью, память сохранилась частично. Родители сидят рядом, ещё там же трое детей разного возраста, все... соединены, — и пояснил, повинуясь требовательному взгляду из-под очков:

— Я же демон, в конце концов. Мы чувства просто видим! Так что если тебе нужна семья, нормальная семья, то...

* * *

Два тела открыли глаза одновременно.

Лежащее в загроможденной новейшим медицинским оборудованием палате-люкс Королевского Госпиталя Св.Кентигерна, новейшей и крупнейшей больницы Лондона, тело жертвы автокатастрофы — и лежащее на брошенном на пол клетушки под лестницей тонком матрасе тело слишком мелкого и худого для своих лет мальчишки.

К первому, едва не стоптав пытавшихся остановить взбесившихся родственников врача и двух медсестер, тут же прорвались мама, папа и два старших брата, старший из которых держал на сгибе руки совсем мелкую девчушку.

Второго встретил ступенчато опускающийся потолок — изнанка лестницы — и пятерка расставленных на полке у изголовья солдатиков. Солдатики были облезлые и поломанные, но, по мнению предыдущего обитателя тела, совершенно восхитительные. Рядом рука сама нашарила очки с круглыми стеклышками и перемотанной изолентой оправой. В углу лежала одежда, потрепанная и заношенная, рядом стояли древние кроссовки, в другом углу — накрытое плотной крышкой ведро. В паутине под потолком уютно копошился дружелюбный паук.

Сейчас демону была доступна память обо всей короткой жизни мальчишки — от рождения до того момента, когда она показалась шестилетнему Гарри хуже смерти. Правду сказать, демон, сравнивая с виденным в предыдущих мирах, не мог сказать, что Гарри как-то уж особенно не повезло. В конце концов, в одном из тех миров ребенка возрастом чуть старше нынешнего Гарри похитили и специально искалечили для того, чтобы корпорация нищих, его приобретающая, получала больше денег... Это если не упоминать о естественных процессах, таких, как войны, голод, эпидемии и сборщики налогов, имеющие милую привычку забирать детей в особенно задолжавших Короне общинах.

Демон... Нет. Больше нет. Мальчик сел, обхватив руками колени. Хорошо, что прежний Гарри не мог сравнить. Иначе он, новый Гарри, никогда бы не появился. Так ведь? Так.

Гарри ходил в школу с пяти лет. То есть уже больше года. В школе учили читать и писать, считать... И ещё чему-то. Что лично Гарри, в смысле, новый Гарри, если бы его спросили, счел бы довольно глупым. Старому же Гарри понравилось, когда учитель, старая мисс Ллевеллин, начала показывать картинки с различными животными, дикими и домашними, и загадывать загадки о коровах, петухах и капусте.

Ещё мальчик умел быстро бегать и хорошо прятаться. Естественное следствие наличия у дяди и тёти родного сына, хорошо откормленного и не привыкшего быть вторым в чем бы то ни было. Приступ отчаяния у прошлого Гарри, кстати, был вызван успехом на математике. Мисс Ллевеллин похвалила успехи Гарри в счете и даже назвала его лучшим в классе. Вследствие этого он был бит Дадли с прихлебателями в кустах у школы, отшлепан свернутым журналом тети Петунии, встречавшей "Дадличека" после школы — Дадличек, разумеется, пожаловался на обидевшего его до самых глубин души мальчишку — и посажен под замок дядей Верноном по возвращении домой. Мальчишка полночи проплакал, накручивая себя, потом мимо пролетал демон... и — здравствуй, новый Гарри.

С этим понятно.

А вот с воспоминаниями первых полутора лет жизни ситуация была более сложной. Судя по тому, что видели глаза младенца, он родился в семье магов. Потом с семьей случился кто-то довольно-таки могущественный... Почему-то развоплотившийся после попытки убийства младенца.

Хотя, нет, понятно. Новый Гарри сообразил только после того, как просмотрел воспоминания раз десять, и то не совсем понял, как это было сделано. Мать Гарри принесла саму себя в жертву, тем самым замкнув заранее подготовленный ритуал. Магия крови, какая прелесть... Об этот-то ритуал тот тип и убился. Неудивительно.

К сожалению, в местной ритуалистике демон не разбирался. Да и магия крови, хоть раньше в сферу интересов одного из его контракторов и попадала, но тот больше полагался на амулеты и артефакты. Так что Гарри помнил, что его мать делала, но зачем, и что предполагалось в качестве конечного эффекта? Вариантов было ровно два. Либо удачно задуманная и блестяще сработанная ловушка на типа. Одноразовая. Либо полноценная защита.

Судя по тому, где и как жил мальчишка после встречи с ныне покойным, это была все-таки одноразовая ловушка. Проверить бы, конечно, не мешало — только как? Вариантов было немного: найти местных и прямо их расспросить, либо найти местных и расспросить их... непрямо.

Мальчик вздохнул и закинул руки за голову. Его широко раскрытые глаза смотрели в потолок, но вместо ступенчатого потолка чулана они видели картины из прошлых жизней.

Первым контрактором демона был мальчишка семи лет, которому два веселых живореза изуродовали лицо и удалили оба глаза. Он обменял "все, что угодно" на два демонических глаза, и погиб спустя шесть лет во время государственного переворота, организованного исключительно благодаря ему же. Глаза, способные видеть чувства, эмоции и особенно греховные помыслы и желания, весьма полезны в политических играх... От этого контракта демон получил душу, и ничего больше. Глупый был, молодой.

Вторым Контракт принял младший сын благородного рыцаря, в возрасте одиннадцати лет лишившийся всей семьи, родового замка и правой руки. Этот умел составлять договора, и точно знал, что ему нужно. Спустя тринадцать лет Баннерет Черной Розы был убит в совершенно идиотской войне двух гордых безмозглых королей. Его отряд в три десятка человек задержал продвижение пятитысячной армии врага на трое суток, погибнув до последнего человека. Сам рыцарь пал последним.

Третьим контрактором стала девочка из одной из распространенных в том мире Сокрытых Деревень, мест компактного проживания гильдий боевиков с магическими способностями. Она вместе со своей учебной командой попалась бандитам во время простейшей миссии D-ранга, просьбой была месть, а обещанием, опять-таки, "все, что угодно". После того как пятеро облаченных в тяжелые хьётон-доспехи каге бушин с запечатанной копией личности Рыцаря Черной Розы разрезали последнего нукенина на несколько сотен частей, кое-как подлеченное тело перешло в полную собственность демона. Впервые.

Собственно... Вот и идея!

Мальчик сел и аккуратно разделся, отложив футболку и шорты к остальной одежде в углу. Потом он снова лег навзничь, вытянув руки по швам, закрыл глаза и резко выдохнул.

Проворот!

И вместо тощего, хоть анатомию изучай, слишком мелкого для своего возраста мальчишки, покрытого синяками, царапинами и мелкими застарелыми шрамами, на матрасе лежит девушка. Или даже молодая женщина. Тонкая, хрупкая, с красными волосами и несколькими весьма неприятного вида шрамами, один из которых пересекал правую глазницу.

Глаза открылись. Левый был карим, правый — молочно-белым, из-за чего девушка казалась ослепшей на один глаз. На самом деле этот глаз, предсмертный подарок боевого друга, видел даже лучше, чем обычный.

Узумаки Азэми, Ледяной Чертополох, не нуждалась в проверках. Она и так чувствовала себя на пике формы. Так что сейчас просто требовалось проверить одну совершенно гениальную догадку... Которой хорошо бы сработать! Она перетекла в сидячее положение, втискиваясь поглубже в угол, и сложила пальцы в нужную печать. Теневой клон появился мгновенно, и чакры в нем было именно столько, сколько нужно.

А теперь... Проворот!

И перед сидящей посреди матрасика обнаженной девушкой появился тощий мальчишка.

— Сработало! — Гарри был готов плясать от радости. То, что клоны каге-бушин продолжают существовать после проворота... Это открывало совершенно чумовые перспективы!

— Да-да, сработало, ложись...

По окончании осмотра демон снова использовал проворот, Азэми развеяла клона, получив весь комплект её воспоминаний, и глубоко задумалась над результатом обследования.

Предсказуемое истощение, следы старых побоев, несколько переломов, ушибы, общая слабость телосложения, СЦЧ, неразвитая от слова "совсем"... Зато объем чакры для своего возраста внушал уважение — не Узумаки, конечно, но и не бесклановый. Задатки неплохи — и их надо развивать!

Самым же интересным в мальчишке был шрам на лбу.

Что это за штука, Азэми не могла даже предположить, но несколько мыслей по исследованию феномена у неё уже было. Судя по воспоминаниям мальчика, шрам появился в тот самый день, когда зловещий тип попался в ловушку. Значит, он был как-то связан с местной магией... Уже интересно!

Проворот! И мальчик по имени Гарри, сплетя ноги в кекка-фуза, также именуемой позой лотоса, начинает вспоминать печати. Одну за одной...

Азэми сидела на балке, торчащей на высоте третьего этажа из стены старого склада, и наблюдала за входом в паб. За неделю, прошедшую с начала школьных каникул Гарри, она обошла изрядную часть Старых Доков — этот район Ист-Энда был именно такой дырой, какой казался по статьям в газетах и из телевизионных репортажей.

Когда-то он был частью самого большого в мире Лондонского Порта. Потом корабли резко выросли в размерах, доки, построенные для разгрузки чайных клиперов, не могли принимать громадины в несколько десятков тысяч тонн. Из-за распада Британской Империи торговля Великобритании переключилась с Северной Америки, Африки и Азии на Европу. Это привело к росту популярности портов, расположенных на побережье, глубоководных и с более коротким путем к Европе... Спад и деградация Лондонского Порта началась в 60-х, в 1981-м были закрыты последние, самые большие и новые доки. Безработица и нищета в жилых районах Доклендс, ветшающие склады стали обителью бездомных и приютом для всякого рода уголовщины, начиная от скупки краденного и чем только не заканчивая.

Именно в таком районе и следовало ловить удачу!

За полтора года Чертополох — через Гарри — гораздо лучше узнала этот странный, слишком населенный мир. Гарри читал книги в школьной библиотеке, журналы тети Петунии и газеты дяди Вернона, смотрел кино и стоящий на кухне маленький телевизор... А ещё была такая интересная штука, как комикс. Истории в картинках. Гарри увидел один такой журнальчик у старших мальчишек, до дыр зачитавших "Кризис Бесконечности", и заинтересовался.

Костюм Селины из "Бэтмен: Год первый" Азэми понравился с первого взгляда. Да и выбор был невелик. Гарри смотрел "Американский Ниндзя", "Американский ниндзя 2: Схватка", "Входит ниндзя" и "9 смертей ниндзя". Нет уж! Лучше помучаться немного с хенге-печатью иллюзии хвоста.

А вот и он!

Нужный ей человек, слегка пошатываясь, вышел из паба, поддерживаемый за руку одним из своих дружков. Второй шел рядом и настороженно озирался по сторонам. Вверх он не смотрел, и женщину-кошку, прыгающую по стенам и фонарным столбам, не видел.

Дважды остановившись, чтобы самый набравшийся мог проблеваться, компания наконец-то добралась до места. Им оказался длинный старый склад на окраине промышленной зоны. Красный кирпич викторианской кладки, размалеванный граффити местных банд, ворота, собранные из дубовых досок, некогда служивших обшивкой королевским фрегатам, и окованные давно проржавевшим полосовым железом, тусклые фонари, большая часть которых была разбита, а меньшая — горела вполнакала...

Подходящее логово для нукенинов этого странного мира.

Ну, насколько Чертополох могла судить по фильмам и комиксам.

Атмосфера здесь была самая та!

Чертополох прыгнула, едва самый трезвый из троицы распахнул врезанную в ворота железную дверь. Только втащив последнего, самого тяжелого бандита внутрь и закрыв дверь на тяжелый засов, Чертополох оглядела помещение. Прямо напротив ворот, в выгородке из забитых хламом стеллажей стоял "Транзит Mk.I" с рекламой фирмы по перевозке мебели на обоих бортах. Черный лак фургона давно облупился, а дверь со стороны водителя была ярко-красной. Рядом стояли несколько бочек и канистр, валялись колеса и покрышки. Справа от выгородки с автомобилем высилась до потолка баррикада старой сломанной мебели — пара шкафов с оторванными дверцами, стулья, столы, кровати, переломанное и выпотрошенное бюро, книжные полки с разбитыми стеклами, и прочая рухлядь. В левой части было оборудовано что-то вроде жилья: пара кожаных диванов, углом поставленных перед телевизором с подключенным магнитофоном, три холодильника, один из которых оказался под завязку набит пивом в бутылках и банках. На засунутом в угол старинном письменном столе громоздились кастрюли и тарелки, на положенных на бочонки из-под пива досках стояла заляпанная какой-то дрянью электроплитка. Рядом возвышался сервант, похожий на Собор Парижской Богоматери, который Гарри видел по телевизору. Все его полки были уставлены бутылками.

Закончив осмотр, Чертополох вернулась к разложенным перед автомобилем бандитам, парализованным при помощи воткнутых в нужные места иголок. К сожалению, того, что ей было нужно, эти ничтожества при себе не носили. Только ножи и кастеты. Шиматта! Какие жалкие нукенины... Азэми сложила всю добычу в небольшую кучку, собрав только деньги, и подошла к первому из бандитов, тому, который казался самым трезвым. Он уже даже пришел в сознание и ошарашенно лупал глазами. Ничем, кроме век, он пошевелить не мог.

— Ну, привет! — сказала Чертополох, вытаскивая из тела бандита пару иголок и тут же загоняя одну из них в новую точку. Громила взвыл. — Больно, да?

* * *

Кроме двух пистолетов, револьвера и обреза охотничьего ружья Азэми получила от своей первой операции только несколько адресов, по которым собиралась наведаться в ближайшее время, и около полутора тысяч фунтов стерлингов. Да, и забавное колечко, которое один из нукенинов носил на груди на цепочке. Что это такое, он не знал, поскольку получил его от матери как простую фамильную ценность, однако бьякуган видел вокруг кольца... что-то. Видимо, местная магия.

Упаковав оружие и деньги в чемодан, а чемодан обратно в фуин-свиток, Азэми прошлась по складу в поисках того, что ещё бы могло ей пригодится. Алкоголь? Бутылки из серванта одна за другой отправились в печать. В другую ушло пиво из холодильников. Автомобиль? Нет, Чертополох, конечно, Узумаки... Но не до такой же степени! Да ещё и без чакробумаги. Те примитивные свитки, которые удалось создать, были рассчитаны максимум на объем человеческого тела — очень удобная штука. Совершенно необходимая для того, чтобы прятать трупы, внезапно образующиеся в центре города.

Стоящая на оставшихся от склада стеллажах рухлядь? Древние радиоприемники, по каким передавали ещё оповещения о налетах ФАУ, старые телевизоры с экраном чуть больше почтовой открытки, проигрыватели для виниловых пластинок, телефонные аппараты, громоздкие старые тостеры и прочее барахло. Телевизор вместе с видеомагнитофоном Азэми уже взяла, тот, что смотрели бандиты. Кассеты, в основном боевики и самого грубого толка порнография, нашлись в тумбе под телевизором.

Что-то ещё?

Чертополох ещё раз прошлась по складу, задумчиво оглядела микроавтобус. Помотала головой — нет, не стоит. Пара уроков вождения отнюдь не гарантировала успеха.

С другой стороны...

Азэми подошла к воротам и некоторое время их рассматривала, высчитывая в уме объем помещения. Потом дохнула на дерево, и по образовавшейся и тут же расползшейся по всем створкам сверкающей серебром изморози одним четким, выверенным движением нарисовала печать. Печать получилась — загляденье, как в лучшие годы. Выйдя и закрыв за собой дверь, Чертополох дохнула в замочную скважину. Печать замкнулась. Влитой в неё чакры хватило на то, чтобы превратить воду, впитанную из воздуха, в ледяную стену толщиной полтора фута. Хорошо быть Узумаки, да...

Снаружи на ворота Чертополох нанесла ещё пять печатей, четыре какуремино-хенге по углам и большую фуин в центре. Теперь вместо ворот можно было увидеть только кирпичную стену, да и на ту смотреть ни у кого охоты не возникло бы. Печать в центре не являлась гендзюцу в чистом виде, она не прокрадывалась в разум, действуя на мозг через зрение. Легкое мерцание, незаметное глазу, и смотреть на неё становилось неприятно. И на тот предмет, который она защищала — тоже. Поэтому обычные люди, не тренированные, предмет, в принципе, видели, но предпочитали не замечать. Шиноби, конечно, другое дело — но откуда в лондонском Ист-Энде возьмутся шиноби?

Добравшись верхними путями до вокзала Кингс-Кросс, Чертополох спустилась на землю, убрала шапочку с кошачьими ушками и достала плащ и мягкую шляпу. Теперь она выглядела как длинноволосый Хамфри Богарт на шпильках. Даже с таким же пистолетом. Азэми заранее посмотрела энциклопедии в городской библиотеке — Гарри подобную литературу не выдавали — так что теперь точно знала, что в печати у неё лежит Кольт М1911А1, а ещё Вальтер Р38 и револьвер "Веблей". И обрез двустволки 16-го калибра.

Сидя в электричке и бездумно глядя на проносящийся за окнами пейзаж очередной заброшенной индустриальной зоны, Чертополох думала о возможностях, которые у неё теперь есть. Огнестрельное оружие! Наконец-то! Теперь она могла проверить ту идею с теневыми клонами. Вот теневые клоны кунаев и сенбонов развеиваются только после исчерпания чакры. А как это будет с теневым клоном обреза?

* * *

В дом пробирался уже Гарри.

За прошедшие полтора года его жизнь с тетушкой, дядюшкой и Дадличеком изменилась к лучшему. На моральный террор он теперь плевать хотел, а попытки физического рассматривал как дополнительную мотивацию к тренировкам. Школьная жизнь тоже стала легче — Гарри научился убегать от больших банд и потом вылавливать их участников поодиночке. Стукачей, пожаловавшихся учителям или родителям, он, отлежавшись пару дней после "воспитания", полученного от оповещенного учителями дядюшки, снова отлавливал и бил ещё более жестоко.

Запирать "малолетнего бандита" супруги Дурсль быстро перестали — мальчишка ухитрялся открыть любой замок. А навесные, которые вешали на запирающий его чулан щеколду, он ещё и ломал. Менять их после каждого "взлома" было бы слишком дорого, поэтому Вернон в конце концов просто плюнул и перестал заниматься чепухой.

Гарри закрыл за собой дверь чулана, стащил, опирая пятку о носок, поношенные кроссовки, скинул куртку. Фуин-свитки с трофеями и костюмом Азэми отправились в тайник под матрасом, очки и мелочовка из карманов — на полку у изголовья. Туда же лег снятый с левого запястья широкий кожаный браслет с заклепками, на него Чертополох нанесла печать, в которую Гарри спрятал хороший длинный нож, украденный в хозяйственном магазине. В шести печатях на поясном ремне были заключены большие гвозди, которые Гарри уже умел использовать вместо сенбонов, и шарикоподшипники — эту идею он подсмотрел в каком-то фильме про ниндзей. Вообще-то он такими вещами не пользовался, но никогда ж заранее не знаешь, у какого гада окажется здоровенный старший брат-спортсмен... Это дядюшка с тетушкой старались всё-таки сдерживаться, и родного племянника не калечить. Для местных хулиганов таких ограничений не существовало.

Мальчишка растянулся на матрасе и закрыл глаза.

На сон у него оставалось ещё целых два часа.

* * *

На следующей неделе Чертополох нанесла визиты в три ист-эндских ломбарда, владельцы которых не брезговали скупкой краденного. Плодами этого стали около трех тысяч фунтов стерлингов наличными, целая сумка, забитая побрякушками разной степени дешевизны, горстка драгоценностей, и четыре ствола: никелированный "Детектив Спешиал", который один из скупщиков держал в тайнике рядом с сейфом, "Браунинг HP-35" канадского производства, ещё один "Кольт" сорок пятого калибра и "Парабеллум Р-08". Ещё имелись два антикварных охотничьих ружья и несколько безделушек, на которых бьякуган видел здешнюю магию. Их, как и то колечко, снятое с бандита, Азэми запечатывать не решилась. Было неизвестно, как непонятная здешняя магия отреагирует на чакру в фуин-печати.

Кстати, теневые копии обреза и пистолетов, которые она пыталась испытывать на закрытом печатями старом складе, при выстреле раздувались и лопались, как воздушные шарики. Ударная нагрузка от пороховых газов была слишком мощной.

Богатая идея оказалась мертворожденной, и при использовании массового каге бушин но дзюцу теневого оружия клоны не получат, придется использовать реальное. Только где его взять в нужных количествах?

Визит к человеку, по сведениям покойного главаря банды, промышлявшему, помимо прочего, торговлей оружием, позволил приобрести ещё один "Браунинг НР" и три запасных магазина к нему, а также пополнить запас патронов. Можно было прикупить ещё несколько пистолетов и револьверов, может быть, пару многозарядных дробовиков или автоматов. Не более того. И даже это обошлось бы в сумму, для Азэми пока что неподъемную.

Требовались контакты в более... высоких кругах преступного мира.

Требовались деньги. Много денег.

Гарри думал об этом во время тренировок с клонами Азэми, думал, отрабатывая упражнения на контроль чакры, думал, работая по дому и смотря телевизор, думал, читая книги...

Проще всего было ограбить банк. Узумаки Азэми, освоившая не только Каге Буншин, но и Таджу Каге Буншин, при своем запасе чакры могла создать не менее пятидесяти клонов. Целая армия! Оружия для ударной группы хватило бы, остальных задействовать для наблюдения...

А можно было грабить не банки!

Решая две задачи сразу!

Украсть, к примеру, грузовик с телевизорами. Или два грузовика.

Это не для рядовых скупщиков, тут нужен оптовик!

Вот тебе и деньги, и связи...

Исследования странного шрама на лбу Гарри шли медленно. Прежде всего, не было никаких идей о том, что это могло бы быть, и как оно оказалось там, где оказалось. Потом, бьякуган теневого клона Азэми, единственный инструмент, имеющийся в распоряжении, при активном использовании чакру просто пожирал — а толку особого не было. Понять, что же это за штука, было по-прежнему невозможно. Экспериментировать... не хотелось.

Идея появилась только месяца через три.

А её исполнение подзатянулось и того больше.

Первым, что пришло в голову, было, естественно фуин-дзюцу.

Но.

Печать, которой в джинчурики запечатывали биджу, во-первых, была секретной техникой, поскольку носители демонов являлись стратегическим оружием своих деревень. Во-вторых, по сложности она, наверное, относилась к категории S. Узумаки Азэми, получившей от отца кеккен-генкай Юкки, в селении Водоворота в основном натаскивали именно на ледяные техники, преподавая фуин по остаточному принципу. Потом было разрушение Водоворота, Контракт, вступление в ряды генинов Листа и многочисленные фронты Третьей Мировой Войны Шиноби. И в каждой переделке впереди более-менее обученных джонинов и чунинов шло пушечное мясо Конохи. Обучать его чему бы то ни было в планы Третьего не входило. Просто смазка для кунаев врага и гарнир к трупам шиноби тех кланов Листа, что не до конца понимали текущее толкование "Воли Огня".

Как следствие, осваивать небоевые навыки было некогда, негде и не с кем. Главное, что не с кем: все мастера фуиндзюцу сидели в глубоком тылу и без перерыва лепили печати. После уничтожения Скрытого Водоворота, всегда являвшегося для Конохи основным поставщиком фуин-снаряжения, пустить немногих оставшихся у Листа печатников на фронт, под кунаи и сенбоны врага, было бы просто безумием. В результате Чертополох фуин-техники А-ранга не давались вообще, а В-ранга давались с большим трудом.

Экспериментировать с оригинальной проблемой не хотелось.

А другой проблемы того же рода под рукой как-то не случилось.

Другой вариант, тоже из области фуин, но попроще, относился к гендзюцу. Потому что та штука во лбу, которая, предположительно, являлась отражением демонической сущности, некогда завладевшей зловещим типом, развоплотившимся у колыбельки маленького Гарри, она с сознанием Гарри контактировала. Так что Гарри должен был всего лишь погрузиться в свой внутренний мир и найти там место локализации штуковины.

Проще всего этого можно было бы достигнуть с помощью специальной печати. По крайней мере, так казалось Азэми, которой с такими печатями работать пару раз уже доводилось. Ведь профессиональные потрошители мозгов из клана Яманака на фронте окапываются где-то поблизости от штаба соединения. Они для Листа ценность не меньшая, чем оставшиеся печатники, а возможно даже и больше. Тем более что Яманаки никогда не спорят с хирузеновым толкованием "Воли Огня", так что хоронить их под грудами вражьих трупов, подобно кланнерам Сенджу, Узумаки или Учиха, необходимости нет.

Одним из вариантов потрошения пленных в отсутствие менталистов или специалистов по гендзюцу являлись разработанные Узумаки техники печатей погружения. Там даже было несколько вариантов! Конечно, после уничтожения Скрытого Водоворота эти печати стали редки почти так же, как живые Узумаки... Но пара мастеров, знающих способ их изготовления, у Листа всё же была, и в войска они изредка попадали.

К сожалению, у этого плана тоже имелись свои подводные камни. Техника печатей погружения относилась к рангу В — это раз. И два — Азэми, к сожалению, не очень хорошо запомнила начертание печатей. Так что рисовать печати, не выжигающие подопытным мозги сразу же после активации, Чертополох научилась только к середине лета.

Проверка идеальности срабатывания отняла ещё почти два месяца — за это время в свитки, а затем и под пирсы Старых Доков отправилось больше трех десятков уголовников из различных городов Южной Англии. В Лондоне Чертополох оставлять следы не хотела, рассчитывая сделать из старого склада в Ист-Энде постоянную базу. Побочными результатами стали небольшой арсенал из четырнадцати пистолетов и револьверов, двух помповых дробовиков и трех автоматов, восемь с лишним тысяч фунтов и некоторые познания в кое-каких областях.

Именно поэтому микроавтобус, поблескивая свежим черным лаком под неярким сентябрьским солнцем, неторопливо катил по долине Темзы. Маленькие деревушки мелькали по сторонам, и почти в каждой из них за крохотной церквушкой пряталось ухоженное кладбище. Там "Транзит" останавливался, и вылезший из него невысокий крепкий мужчина лет сорока тщательно осматривал все могилы, фотографируя подходящие.

К концу второго дня этой поездки у Азэми отваливались ноги, а постоянное поддержание хенге привело к жуткой головной боли, от которой не помогал даже аспирин. Зато у неё теперь имелись фотографии аж пяти надгробий с полностью подходящими данными. Все покойные были девочками, все умерли во младенчестве, всем им в этом году должно было бы исполниться от 21 до 25 лет. И ни у одной из них не осталось живых близких родственников.

Перетасовав пачку фотографий как колоду карт, Чертополох поглядела на выпавший результат. Дженнифер Уинн-Мьюир? Ну, привет, Дженнифер, 22 июля 1967—17 августа 1971. На обороте в три строки было записано: полное имя Дженнифер Кимберли Элизабет Уинн-Мьюир. Приход Св.Кейн-ап-Уэллс, Кодбурн-Ин, Беркшир. Преподобный Джеймс Кокс.

Дальнейшее было чисто технической процедурой.

Запрос в Центральный отдел записей актов гражданского состояния в Лодоне на розыск внуков недавно почившего состоятельного клиента подал солидный адвокат, полученную копию свидетельства о рождении для запроса об изготовлении паспорта использовала уже очаровательная юная леди. И вот уже в руках Азэми — новенький, ещё пахнущий краской паспорт с её фотографией и данными. Главное, что этот паспорт пройдет любую проверку на подлинность!

Но получение паспорта, к которому очень быстро прибавились другие необходимые документы, некоторые из которых были даже подлинными, было все же только побочным. Основное же... Основное встретилось с новой трудностью.

Теневой клон при использовании печати погружения просто развоплощался. Даже клон, накачанный чакрой до краев. Всей радости, что чакра эта пополняла запас того, кому в голову клон пытался залезть. То есть эта техника могла использоваться как способ передачи чакры от Узумаки Азэми к Гарри. Хороший способ тренировать очаг, раскачка полезна.

Но проблемы с гадостью, скрытой в шраме, это не решало!

И Чертополох снова начала эксперименты с печатями.

* * *

Жизнь шла своим чередом. Мелькали дни, складываясь в недели и месяцы. За сентябрем — октябрь, за октябрем — ноябрь, за ноябрем — декабрь. За Рождеством — Новый Год, а за ним — январь... Круговорот жизни Гарри, состоящей из учебы в школе, тренировок, драк и работы по дому, временами разрывался короткими периодами жизни Азэми, проявлявшейся на сутки или двое для визита в Лондон. Очередной эксперимент, или очередная операция по изъятию у преступников всего им ненужного, включая их собственные жизни. Часто эти вещи совмещались.

В ночь с тринадцатого на четырнадцатое января 1989 года Ким Уинн-Мьюир обновила паспорт, вылетев из Хитроу рейсом "Эйр-Франс". Самолет приземлился в аэропорту "Шарль де Голль" спустя полтора часа после взлета. Спустя ещё три часа Чертополох и шесть теневых клонов, переодетых в оранжевые рабочие комбинезоны, грузили в арендованный по чужим документам фургон коробки с видеомагнитофонами.

Контакт, выкачанный из мозга одного мелкого наркоторговца из Сити, продававшего, однако, свою травку, порошок и колеса довольно значительным персонам, не подвел. Азэми наконец-то удалось выйти из сложившегося в Лондоне и окружающих графствах заколдованного круга, вызванного слишком уж интенсивным истреблением нукенинов.

Пожилой француз, похожий на постаревшего Жерара Депардье, купил у неё весь товар и предложил "заходить ещё", а в ответ на просьбу дать наводку на приличного торговца оружием тут же предложил не тратить даром время и закупаться прямо у него. Выбор был небогат, и Чертополох пришлось ограничить свои аппетиты четырьмя "Вальтер Р-38" прямо со складов французской армии, ещё в смазке, и двумя МАТ-49 оттуда же.

Оружие она отправила в фуин в том же ресторанном туалете, в котором переоделась и нацепила тщательно проработанную иллюзию. Вошла маленькая, худенькая, в джинсе, с большим тяжелым чемоданом и рыжая, а вышла высокая, стройная брюнетка в маленьком черном платье с крохотной, расшитой бисером сумочкой.

Чертополох прошлась по Елисейским полям, заглянула на рю Сент-Оноре, позавтракала в крошечном кафе на Монмартре... Честно сказать, по книгам и фильмам она ожидала от Парижа большего. От досрочного завершения визита в столицу LaBelleFrance Азэми удержала случайная находка в крошечном, кажется, специально укрывшемся от людского глаза антикварном магазинчике. На витрине, среди старых книг, вееров, бюстов Наполеона и древних римлян, карманных часов размером с кулак, на цепи, способной удержать небольшого волкодава, серебреной и позолоченной посуды, икон, подзорных труб, наборов вилок-ложек-ножиков для торжественного пожирания в высших кругах общества и прочего хлама для туристов лежал кинжал. Обычный такой кинжал. Если бы не волна Ки, которая от него исходила.

Эту штуковину переполняла ненависть и жажда убийства. Причем настолько, что Чертополох почувствовала её на другой стороне улицы, метров за десять! Через ножны и стекло витрины!

Подойдя поближе, Азэми обнаружила, что некоторые из остальных предметов с витрины тоже довольно интересны. Бьякуган видел чары на часах, на подзорной трубе и на бронзовом бюстике Императора. Продавцом в магазинчике работал старичок—божий одуванчик, в буквальном смысле слова — оставшиеся волосы, белые как пух, стояли вокруг головы настоящим облаком. Глаза у старичка были ласковые-ласковые. Почти как у Сарутоби Хирузена.

От одного воспоминания Азэми передернулась всем телом и, вопреки сложившейся уже привычке, честно оплатила приобретение. Второй причиной отступления от вошедшей уже в привычку доктрины "грабь награбленное" была необходимость в документе для легального вывоза. Из проведенных уже экспериментов Чертополох уяснила себе, что взаимодействие местной магии и фуин-дзюцу может иметь самые разные последствия. Не обязательно разрушительные, конечно, только рисковать ей не хотелось.

* * *

Рыцарь Черной Розы уже видел такие штуки. Не такие в точности, но подобные. Кинжал-атэйм, профессиональный инструмент некроманта и демонолога. Причем мага-боевика — на что намекала вплетенная в надпись на клинке мелкая рунная вязь, гравированная серебром по черненой дамасской стали. Серебро, холодное железо, руны... И очень неплохой клинок, как последний довод.

Мальчишка-вор по прозвищу Золотоглазый, от которого осталась только душа, подсказать не мог ничего. Но Гарри немножко помнил, что видели его глаза. Да, он тоже встречал подобное оружие.

Узумаки Азэми из опыта своего мира вспомнила живые мечи Семерки Тумана. Она лично с ними, слава Ками, не встречалась, но по описаниям... Что-то общее тут было.

Сам же нынешний владелец тела Гарри мог сказать только, что в кинжал заточили демона. Не очень сильного, слабее даже его самого.

Отличная, в целом, находка!

* * *

Визит во внутренний мир заключенного в кинжал демона налаживанию контакта не помог. Тварь, выглядящая как помесь медведя с пауком и богомолом, была, похоже, совершенно безмозглой. Не Контрактор, не кто-то из Аспектов, обычный Пожиратель, каких в Межреальности крутится тьма. Одинаково тупые, одинаково злобные, только в силе и разница. Этот был слабенький, да ещё и кинжал его ослаблял. Демон, заключенный в кинжале, пожирает энергию из магии и техник, направленных на владельца кинжала, большую часть полученного кинжал у демона отбирает и передает владельцу. Причем тварь в кинжале жрет только энергию, направленную снаружи внутрь. Когда поток направлен изнутри наружу, то есть когда кинжал используется как атэйм, демон может только бессильно клацать челюстями.

Проблема в том, что Чертополох владельцем кинжала не являлась.

А договорится с тупой тварью не получилось.

Ну, и Ками с ним! — вздохнула Азэми.

Зато у неё теперь был идеальный подопытный материал для экспериментов с печатями биджу!

____________________

Вот этот кинжал: http://www.pichome.ru/DwS

Тренировки с чакрой Гарри не прекращал ни на миг. Он не был Узумаки, он даже не был потомственным шиноби. Его запаса чакры не хватало даже для слабых техник, два простых теневых клона, какие Чертополох в его возрасте создавала десятками, мальчишке грозили чакроистощением на грани распада кейракукей, то есть гибелью. Вряд ли поблизости нашелся бы квалифицированный ирьенин.

Частая смена полного истощения и заливки большего, чем у реципиента, количества чакры, то, что на жаргоне шиноби называлось раскачкой, раскачкой очага и системы циркуляции — пока они молодые, гибкие и способны к росту. Это была задача первоочередной важности.

Контроль чакры, впрочем, важен был не менее. Шиноби с хорошим контролем тратит на исполнение техники ровно столько, сколько нужно. Для шиноби с большим объемом чакры чудеса контроля, в принципе, не обязательны — они берут свое голой мощью.

С мощью у Гарри определенно были проблемы.

Поэтому в школе, отсиживая необходимое на уроках, мальчик медитировал на контроль. А после школы занимался раскачкой, совмещая её с тренировками: упражнения до полного изнеможения, порция чакры от теневого клона — и снова до упада.

Урок математики. Дыхательные упражнения мальчик проделывает чрезвычайно тихо, и именно для того, чтобы не случилось, как в первый раз, он теперь всегда сидит на задней парте у окна, самое дальнее место от стола учителя. Сесть в правильную позу во время занятий нельзя, но Гарри уже наловчился и так.

Входя в состояние дзен, мальчик думает о том, зачем ему вообще нужна школа... И именно с этой мыслью проваливается во внутренний мир. Хлоп. Плюх. Здравствуй, пещерный лабиринт.

Воды сегодня здесь было больше, стены были более гладкими, уже не дикая пещера, а, скорее, что-то вроде внутренностей акведука. Верхний уровень внутреннего мира, Отражение Тела. Гарри осмотрелся по сторонам. Понять, где именно он находится, возможным не представлялось. Ну, это исправить легко. "В конце концов, это МОЙ внутренний мир!". Гарри сначала всплыл из воды, которой здесь было ему по пояс. Простейшее упражнение на контроль чакры, оно ему теперь и в реальности удавалось. А уж здесь-то... Пф! Потом сел прямо на воду, сплел ноги и замер в привычной кекка-фуза. И вода понесла его.

И несла долго.

Там, где она остановилась, коридор расширялся, и два года назад этот зал напоминал бы какое-нибудь подземное озеро. Сейчас он выглядел как бассейн в термах с картинки в учебнике истории, где про Древний Рим. В центре бассейна на небольшом острове высилась подпирающая уходящий далеко вверх купол потолка колонна, по спиральному узору которой вверх катились струи воды. К колонне они подходили по пяти звездообразно расположенным каналам.

Гарри уже проплывал через подобные залы. Но в них не было висящего под потолком купола кокона, похожего на те, что плетут пауки — Гарри видел фото в учебнике природоведения. Присмотревшись, мальчик обнаружил, что кокон сплетен из... струй... красного света? И при этом пульсирует.

Он висел на потолке как зловещая багрово-красная опухоль.

Пульсируя в ритме сердца.

Гарри чувствовал внутри кокона что-то непостижимо мерзкое, отвратительное. Демон, которым он когда-то был, и которым когда-нибудь будет снова, чувствовал... родню. Существо из демонических планов межреальности. Догадка оказалась верна. Но вот что это за существо, и по какой причине оно внушает Гарри такое отвращение? Ведь Пожирателя в кинжале мальчик воспринял вполне нормально.

Кеды на ногах Гарри были сделаны из ткани, пропускающей чакру — вряд ли намеренно, конечно, тем не менее, адрес компании-производителя мальчик на всякий случай не только запомнил, но и записал. От надоевших до зубовного скрежета сандалий Гарри отказался сразу же. И только он подошел к пульсирующей мерзости, как снаружи прозвенел звонок.

Математика кончилась, пора бежать на "язык и литературу".

* * *

На празднование Дня Святого Патрика в Париже Чертополох угодила неожиданно для себя. Передав "мсье Карлу" ключи от грузовика, в кузове которого лежали результаты очередного ночного визита на крупный оптовый склад, снабжающий телевизорами, видеомагнитофонами и тому подобным электронным барахлом магазины аж в пяти графствах Восточного Мидленда, она залезла в стоящий рядом "Фольксваген-Транспортер". Узколицый мужчина лет пятидесяти пяти, с навсегда выжженой африканским солнцем кожей и косым шрамом на скуле небрежно кивнул и откинул крышку лежащего перед ним длинного деревянного ящика.

— Привет, сарж! — Чертополох испытывала к отставному сержанту 1-го REP чувство глубокого уважения. — Как ваши дела этим прекрасным утром? И не исправит ли ваше настроение вот это?

В сумке Азэми лежал плотно свернутый рюкзак и бутылка купленного в аэропортовском "дьюти-фри" киршвассера.

— Спасибо, оно и так было неплохо, а теперь будет ещё лучше, — ответно ухмыльнулся ветеран, убирая бутылку под водительское сиденье. — У меня тут твой заказ... — на расстеленную поверх опущенной крышки ящика камуфлированную рубашку легла винтовка. — Самозарядная винтовка MAS-49/56, принята на вооружение в 1949, модернизирована в 1956 году. Известна своей надежностью... Заслуженно известна. Из всего, что я держал в руках, надежнее только русские "Калашников". Разбирается следующим образом...

Разобранную винтовку сержант аккуратно замотал в рубашку, плотно обмотав её сверху синей монтерской изолентой, так, чтобы детали не потерялись и не повредились. Вторую винтовку Чертополох разбирала уже сама. Три раза, чтобы быть полностью уверенной в том, что сможет собрать её потом, сама и без инструктора.

Следом за упакованными самозарядками в рюкзак отправились двенадцать магазинов, тоже завернутых в рубаху, жесткий футляр с оптическим прицелом, десять пачек винтовочных патронов и сверток с тремя "MAS М1950". Попрощавшись с сержантом, Чертополох отказалась от предложения подвезти и вылезла из фургона. Магазинчик с улицы Отфёй манил её своими возможностями. Лежали там на витрине интересные такие часы...

Азэми вылезла из метро на станции Клюни, вышла на бульвар Сен-Жермен — а по нему маршируют стройные ряды лепреконов с волынками. И вокруг толпы веселящихся туристов с раскрашенными лицами.

Едва отбившись от компании веселых молодцов в огромных зеленых цилиндрах, распевавших про то, как удивительно прекрасен поздним вечером Белфаст, и упорно желавших её угостить ядовито-зеленым "Гиннесом" и виски, она тут же столкнулась с двумя девушками. У одной из них на черную кожаную куртку волной спадали волосы того оттенка красного цвета, который здесь именуется "скарлет". На родине Азэми, встретив любого с таким цветом волос, тут же провела бы проверку на кеккен генкай Узумаки. Вторая щеголяла радикально-зеленой короткой стрижкой, стоящей дыбом, как хохолок у попугайчика, шипастым ошейником и накинутой поверх драной черной футболки сеткой. И у обеих бьякуган видел кейраку-кей. Развитую, функционирующую кейраку-кей.

— Эйрин го бра! — заорала красноволосая, запрокидывая голову. — Эйрин го бра-ааа!

На щеке у неё зеленой краской был нарисован трилистник клевера.

— Святой Патрик и Ирландия! — отозвалась "попугайчик", отхлебывая из бутылки "Майкл Коллинз".

Азэми сняла очки и даже вынула из правого глаза контактную линзу, скрывавшую бьякуган. Не помогло. Две девушки, распивающие ирландское виски на парижской улице, действительно где-то кем-то тренировались использовать чакру.

— Клевер навсегда! — это они хором.

Чертополох юркнула в узкий переулок между двумя барами и под прикрытием кучки иллюзорных японских туристов быстро запихнула рюкзак с оружием в пустую печать, достав на смену точно такой же "Bergen", но с обычным барахлом бывалого путешественника. Спальник, легкая палатка, бельё, DPM-камуфла, запасные кеды, спички, мощный фонарь, три банки консервов, походный нож, литровая фляга и стальной термос.

И фляга, и термос, естественно, были не пусты. Литр крепко заваренного кофе, ещё горячего, хотя заварила Чертополох его почти месяц назад. И литр "Ардбега", пятидесятивосьмиградусного "шотландского" горлодера, отродясь не бывавшего севернее Темзы — той осенью Азэми обнесла склад винокурни, устроенной в старом депо на окраине Суиндона, и кое-что из добытого оставила себе.

На одну щеку Чертополох навела иллюзию зеленого трилистника, на другую — три вертикальных полоски, зеленую, белую и оранжевую.

Девушки далеко уйти не успели — стояли, обнявшись, и пели про "все говорят, что пить нельзя". Со второго куплета Чертополох начала подтягивать. После третьего — угостила горлодером, глотнув предложенного красноволосой в ответ "Коллинза".

Потом девчата спели про Молли Меллоун, после песенки про Гэлвейский залив бутылка показала дно, и у всех троих начали подкашиваться ноги. Расставивший столики под ярким весенним солнышком ресторанчик на Сент-Андре-дез-Ар подвернулся кстати. Официант материализовался мгновенно, и предложил "наш фирменный бражоль по-альбигойски", тушеную говядину по-сенжильски и "путей а-ля Гаргантюа".

— Давайте три бражоля... что бы оно ни было! — махнула рукой Азэми.

— Это рулетики из говяжьей вырезки, натертой чесноком, солью, перцем и смесью трав, растущих только в долине реки Тарн, — гордо отозвался официант. — В качестве начинки у нас используется мелко натертый сыр и томаты черри!

— Звучит неплохо! — отозвалась красноволосая, бегло просматривая винную карту. — У вас виски есть?

— Нет, мадемуазель, из крепких напитков у нас только арманьяк и мар.

— Марк?

— Мар, мадемуазель. Это... наш аналог итальянской граппы. Если вы о ней слышали?..

"Попугайчик" заверила, что она о граппе слышала, причем только хорошее, так что если этот ваш "мар" не хуже...

— Лучше, мадемуазель! — торжественно заверил официант. — Гораздо лучше! Итак, три порции бражоля, и мар де Тулуз?

— Да, пол-литра. Несите! — повелительно махнула рукой Азэми.

— И сыр! — крикнула вслед испаряющемуся официанту "попугайчик". — И, кстати, я — Немайн O'Брайен! А эта рыжая — моя сестра Морриган!

— Тебя зовут Алиса! А-ЛИ-СА! — видимо, вопрос в семье был больной.

— А меня звать Кимберли Уинн-Мьюир, но вообще лучше зовите Чертополох.

— О! Фокадан? Это чертополох на кельтском.

— Ты знаешь кельтский?

— Сестренка на кельтах специализируется, — пояснила самозваная Немайн, набивая рот сыром. — А другим запрещает!

— Ничего я не запрещаю! Но тебе сначала надо школу окончить!

— Понимаешь, я в свои пятнадцать уже солистка известной кельтской панк-рок-группы, которой вот-вот предложит контракт крупный лейбл... А она в свои двадцать два всего лишь студентка Сорбонны — и это её бе-ееесит, — длинный свой язык Алиса показала сестре с тем большим удовольствием, что прямо посреди него торчала серебристая металлическая фиговина.

— Вся твоя рок-группа — это ты, твоя подруга Анжела и её очередной мальчик! — нанесла ответный удар студентка Сорбонны. — И единственный источник вашей популярности — это грудь Анжелы, которую она показывает со сцены!

Подразумевавшееся "а тебе и показать-то нечего, плоскодонка!" ударило Алису наотмашь. Она хлюпнула носом... Ещё раз...

— Э-эй, не надо ссорится! — поспешила вмешаться Чертополох. — Выпьем за Ирландию!

Алиса-Немайн глотнула из фляги и передернулась всем телом.

— У-уххх! Что это за нафиг?..

— Шестилетний односолодовый шотландский виски "Ардбег Роан Фейяк", — пожала плечами Азэми. — Это если верить этикетке...

— А крепость там написана была? — поинтересовалась Морриган, отбирая у сестры флягу.

— Конечно. Пятьдесят восемь оборотов.

— Йоп. Нунафиг! А хотя...

Принесли обещанные рулетики и графин "мара", после шотландского "Красного Ворона" казавшегося не таким и крепким. После второй рюмки старшая из сестер О'Брайен почему-то решила, что Азэми, которую она упорно называла "Фокадан", родом из Шотландии.

— Смотри... — Морриган покачала пальцем. — Фамилия у тебя двойная, Уинны — это валлийцы, Мьюир — древний шотландский клан из Эйршира. Прозвище твое — Чертополох, а чертополох — символ Шотландии. И пьешь ты скотч! И кто ж ты после этого?

— Э-эээ... Англичанка? — робко предположила Азэми, впечатленная таким списком совпадений. Морриган выразилась решительно и матерно. Сразу стало ясно, что англичан она не любит.

Честно говоря, Азэми они и самой не нравились.

Особенно те, что из Суррея.

Азэми проснулась от шума. Музыка, топот и разговоры...

И ужасная головная боль.

Она лежала, обнимая свернувшуюся в комок девочку с зелеными волосами, накрытая откуда-то взявшейся шинелью, воняющей табаком и дешевым виски. Прямо над ней нависала какая-то поверхность. Деревянная. Черная. Лакированная. А прямо перед ней была стенка. И... ножка рояля?

Она уснула под роялем? И откуда у неё в руках взялась "Беретта"?..

Вчерашнее вспоминалось с трудом.

Они пили, шатались по Парижу, снова пили... Закусывали в подвернувшихся ресторанчиках... Блевали в фонтан в Латинском квартале... Подрались с какими-то хорватами возле бара "Адриатика" на бульваре Сен-Мишель, и потом долго удирали от их многочисленных друзей, жаждущих отобрать обратно рефлекторно затрофеенный Азэми пистолет...

Это было... весело? Да, пожалуй.

А в её жизни, откровенно говоря, в последние несколько лет наблюдался явный недостаток веселья. Даже такого, искусственного, алкогольного и заканчивающегося интоксикацией и дикой головной болью.

Чертополох закутала Немайн в шинель и ползком выбралась из-под рояля. В комнате было накурено, за круглым столом у окна играли в карты и на повышенных тонах спорили о чем-то, связанном с "lesSoviet's", танками и "Варшавским блоком". Вероятно, о политике — Гарри слышал что-то похожее по телевизору. Из коридора доносилась громкая неритмичная музыка и топот ног, там, похоже, были танцы.

— Где тут... воды? — две темных квадратных бутылки на столе, судя по этикеткам, полнились чем-то гораздо более крепким. Несколько бутылок, стоящих под столом, были очевидно и грустно пусты.

— Сушняк, маленькая мисс Шотландия? — неприятно хмыкнул один из картежников. — Или похмелье? Ванна по коридору направо.

— Спсиб...

Ванна была заперта изнутри, из-за двери доносились разнообразные возгласы на три голоса, причем женский звучал довольно неразборчиво... Похоже, там радовались жизни. Нашли место... и время! Тут человек умирает!

Пару секунд Азэми всерьез раздумывала над тем, не всадить ли ей в район замка пару пуль из так удачно образовавшейся "Беретты". Но потом благоразумие все же взяло верх. А на память пришло, что обычно в квартирах есть не только ванная комната, но и кухня! И там тоже должен быть источник воды.

Холодной, холодной воды...

На кухне раздавались звуки поцелуев, но Чертополох, стремившаяся к раковине, как олень к водопою, не собиралась быть вежливой. В ответ на возмущенный визг со стороны подоконника она показала пару жестов из американского кино и сунула под кран найденный в раковине хайболл.

Ах-хххх-хАА!..

Блаженство.

— Вы продолжайте, продолжайте, — выдохнув после второго стакана, Азэми глянула на оправляющую одежду парочку. — Не обращайте на меня внимания...

Судя по интонации, выражения полетели в ответ совершенно не парламентские. Но язык определенно не французский. Французский Чертополох более-менее выучила. За неделю, в прошлом ноябре, когда поняла, что преступный элемент в Лондоне кончится гораздо раньше, чем она соберет приличный арсенал. Да и что сложного-то, при наличии целой армии каге бушин, нескольких телевизоров с подключенными видеомагнитофонами и большого запаса учебных видеокассет, словарей и разговорников?.. Не немецкий. Не итальянский, не испанский... Она мотнула головой, отгоняя ненужные вопросы, скривилась и, нагнувшись, подставила под струю воды не стакан, а перегревшуюся голову.

Ох, хорошооо-оооо...

Фыркнув вслед возмущенно удалившимся юным мисс — когда короткостриженная стояла лицом, а тем более боком, это было все-таки очевидно — Азэми поправила пистолет, засунутый сзади за пояс, и открыла холодильник.

В холодильнике было хорошо.

Там было прохладно.

Там было... сырно.

Судя по всему, обитатели квартиры, находясь в квартире, питались сыром и фруктами. Три полки, сплошь забитых сырами разных видов и сортов, три груши, пара кистей винограда, инжир, киви, вишня, клубника... Внизу, в ящике, щетинились кожурой три ананаса.

Чертополох захлопнула дверцу, выпила ещё стаканчик водички и, воровато выглянув в коридор, сложила пальцы в печать. Теневой клон получился на заглядение — правда, с медчакрой у него было так же хреново, как и у самой Азэми, но плохое качество все же можно переломить количеством. Особенно если выбора нет. А его частенько не бывало в куда менее веселых обстоятельствах.

Так-то лучше.

Вот теперь можно было взять кусок камамбера и с наслаждением его сожрать, закусывая сочной грушей. А потом чеддера вприкуску с киви. Тот разговорник, "Как правильно быть гурманом во Франции", не обманул. Действительно, идеальные сочетания!

И взять с собой виноград и "фурм д'амбер", и пойти по коридору в комнату, где играют в карты интересные люди, ни капельки не паникующие, когда к ним домой заявляются девочки с разрисованными лицами и боевыми пистолетами в руках. Чертополох так и не смогла вспомнить, как её уговорили, но тот мужик не потратил на это и десяти минут. Вот пистолет выпадает у неё из кармана, вот он произносит речь, вот переходит на доверительный тон, и вот она отдает ему ствол. Сама! Совершенно добровольно! И вот он вынимает из пистолета магазин, выщелкивает по одному патроны, выбивает последний из ствола, вставляет магазин обратно — и протягивает "Беретту" ей! Рукоятью вперед! С вежливым полупоклоном!

— Подлечилась, маленькая мисс Шотландия? — за столом остались уже только двое. К счастью, тот, что был ей нужен, ещё сидел, вертя в руках пустую пачку "Голуаз".

— Умгу, — отозвалась Азэми, нахально ставя на стол тарелки с сыром и виноградом и пустой стакан, который уже решила считать своим. — Я тут малясь похозяйничала на кухне...

Второй то ли хмыкнул, то ли подавился.

— М-мммда. Как-то это не подходит к нашим напиткам, да, Volod'ya? — тот, который выманил у неё пистолет, легким четким движением снял со стола бутылку. Как оказалось, уже пустую. — Мертвецов под стол, — пробормотал он, и ёмкость отправилась в груду своих товарок.

— Правда твоя, — пригорюнился поименованный Volod'ya. — Под это надо пить насыщенные белые вина... Сухие, м-мда. А мы?

— А мы пьем абсент! — отрезал второй. — И будем пить абсент! А вы пьете абсент, мадемуазель?

— Думала, вы уже не предложите!

— Вообще это неправильный абсент, конечно... — Volod'ya задумчиво рассматривал тяжелый квадратный стакан на просвет, и преломленные "Зеленой феей" уличные фонари отражались в его очках искрами цвета изумруда. — И безумие в нем тоже неправильное... Скучное какое-то.

— Летс дринк, комрад! Летс дринк! — перебил его товарищ, поднимая бокал в интернациональном жесте. — Давай не будем больше рассуждать о безумии как источнике нормы в современном искусстве. А то милая маленькая мисс сбежит от нас, и больше не вернется!

— Меня зовут...

— Фокадан, я помню, наши ирландские гостьи вас представили, — улыбнулся Volod'ya. — Этот не желающий беседовать об искусстве в безумии и безумии в искусстве угрюмец — Анри, поэт, писатель, немножко журналист и чуточку левый радикал. А я, как вы поняли...

— Она уже знает, что тебя зовут Vladimir, и ты первостатейное трепло! — припечатал приятеля "поэт, писатель, журналист и левый радикал". — Летс дринк, комрад! Давай будем пить и не будем думать!

— Совсем не будем! — приподняла бокал Азэми. — Ваше здоровье, господа!

— Мы не господа...

— Господа все в Париже!

Сказали хором оба. И заржали.

— Как скажете. Анри? Влад? — хайболл при соприкосновении со стаканами издавал мягкий хрустальный звон.

— Мисс Фокадан! — ответно кивнули мужчины.

Полынная обжигающая горечь скользнула в горло и биджу-бомбой взорвалась в желудке.

— Кстати, Генрих, вы не могли бы вернуть мои патроны?

* * *

Когда выползшая из-под рояля Немайн хрипло попросила воды, в распахнутые окна давно уже стучался рассвет. Музыка, доносившаяся из коридора, стихла несколько часов назад. Чертополох сидела в кресле, подтянув ноги и закутавшись в плед, и по глотку цедила абсент. А Влад и Анри спорили. О, как они спорили! Об искусстве, о жизни, о безумии... О политическом радикализме и террористах — Азэми до этого не знала, что в этом мире водятся столь замысловато мыслящие нукенины. Просто о политике — и разговор о каше, заваривающейся восточнее Восточной Европы, самой Азэми напомнил давние детские годы. Тогда в родной Узушио, помнится, говорили о набирающей силу Ива и кровавых рейдах Тумана. С теми же самыми интонациями, с которыми сейчас Влад и Анри обсуждали одностороннее сокращение вооружений, объявленное генсеком LesSoviet's, вывод советских войск из Афганистана и взаимосвязь всего этого с кооперативами, товарными биржами, отменой государственной монополии на внешнюю торговлю в СССР и армянскими погромами в Баку.

Что-то надвигалось.

Что-то очень, очень плохое...

* * *

Арена Лютеции, древнеримский театр, обнаруженный во время большой перепланировки Парижа в середине прошлого века и ставший частью городского парка, для разминки подошел прекрасно. По мнению сестер О'Брайен. Чертополох предпочла бы что-то более закрытое и менее людное. Такое, где можно бегать не только по арене, но и по воде специально отрытого бассейна, по стенам, прыгать по балкам под потолком, цепляться к потолку и канатам... Словом, совмещать разминку перед тренировкой рукопашного боя и кендо с тренировкой в контроле.

Но и так вышло неплохо.

Тем более что Азэми сюда не тренироваться пришла.

— Значит, вас дед этому учил?

— Вообще-то прадед, мы его только называли "дедушкой" — вздохнула Немайн, лениво перетекая в сидячее положение. — Тогда его отец, наш, значит, пра-прадед, работал в Гонконге, торговым агентом фирмы "МакМиллан и О'Шонесси". Двадцать девять лет, с 1907 года, и до 1936-го! Вот там, в Гонконге, он и встретил мастера Ли. Тому пришлось бежать от маньчжуров, потому что мастер Ли участвовал в движении "ихэтуань", и хотел освободить Китай. И дедушкин отец его взял работать в контору, сначала просто подметальщиком...

— Подметальщиком?

— У мастера тогда все было совсем плохо, ему срочно нужны были деньги, так что он взялся за работу. А потом на контору устроили налет бандиты из "триады", и мастер Ли помешал им забрать кассу. Тогда отец деда нанял его охранником и сам стал брать уроки.

— Видимо, мастер Ли был мастером... — лениво пробормотала Азэми, искоса рассматривая группу сидящих на скамьях амфитеатра студентов Сорбонны. Морриган решила, что сегодня она слишком устала для полной тренировки, и после разминки подсела к знакомым.

— А то! Дедушка умер два года назад, ему тогда стукнуло девяносто три — а все давали не больше шестидесяти! И умер он, утешая вдову, которой и сорока не было! А все потому, что его тренировали с детства, вот!

— И вас он так же тренировал?

— И нас, и отца с дядьями, и деда... — Немайн оглянулась на заливисто захохотавшую сестру, снова вздохнула. — Только сейчас никто уже не занимается. Всем некогда, все деньги делают...

— Хм-мм... Знаешь, с вами, в принципе, могу позаниматься я, — в ответ на удивленный... очень удивленный взгляд Азэми повела бровью. — Мне, в конце концов, не помешает наконец-то заняться тренировками всерьез!

— А вот это вот было "невсерьез"? — Немайн вспомнила прошедшие полтора часа и передернулась всем телом.

— Не-а, — ухмыльнулась Азэми. — По крайней мере, не для нашего с тобой уровня!

К сожалению, оставаться в Париже дольше намеченного Азэми не могла. Мальчик Гарри должен ходить в школу. У мальчика Гарри должно быть детство, нормальное хотя бы относительно.

Ведь Азэми, при всех своих талантах к адаптации, оставалась здесь чужой. И для того, чтобы демон, которым Гарри когда-то был и когда-нибудь снова будет, мог закрепить якорь в этом замечательном мире, мальчик Гарри должен вырасти и стать тем, кем ему суждено стать.

Да и исследования нужно продолжить...

Мальчик по имени Гарри прилежно ходил в школу, читал учебники и сидел на уроках. То и дело проваливаясь во внутренний мир — путь медитации, о которой Азэми даже не задумывалась, оказался гораздо более быстрым, чем "профильная" фуин-дзюцу. Ну, так ведь и мальчишка не Узумаки!

Результатом исследований, занявших чуть больше трех месяцев, стало осознание тройственной природы кокона. Как минимум тройственной. Во-первых, собственно кокон, внешний его слой. Он явно защищал Гарри от той дряни, что находилась внутри. Причем очень успешно защищал, попытки исследовать содержимое блокировались так же эффективно, как и попытки содержимого выбраться.

Тем не менее, кое-что выяснить удалось.

Внутри находились некие... останки. Выглядело это как тело человека, взрослого мужчины, свернувшегося в позе зародыша — если бы тело сделали из пронизанного мелкой мучнисто-белой грибницей студенистого желе цвета гноя. Отвратительное зрелище! А ощущалось это омерзительно, настолько гадко, что первый раз Гарри, едва выйдя из медитации, облевал учителя, поинтересовавшегося, куда это мальчик бежит. Следующие три раза он добежать успел, а потом и бегать не понадобилось. Только не потому, что штуковина ощущалась менее гнусно. Всего лишь мозг попривык к этому отвратному ощущению, а желудок научился держаться на своем месте.

Внутри останков, насколько можно было видеть и ощущать, находился астральный якорь. Внутренний мир Гарри его визуализировал как окаменевшее, но продолжающее биться сердце. Находящееся там, где и полагается быть сердцу, то есть слева в груди тела. То есть останков.

Гарри пока что не мог классифицировать грибницу, распространявшую биения "сердца" на все тело, вызывая его пульсацию, которую внешний, защитный слой принимал за попытку прорыва. Может быть даже небезосновательно. О чем думала тварь, сидящая на другом конце якоря, это ж поди знай... Грибница могла быть и частью "останков", и элементом "якоря", а может быть — и то, и другое одновременно, или же что-то третье. Именно поэтому природу кокона мальчик считал тройственной условно.

Насколько Гарри понимал, вот это вот всё являлось останками того самого типа, убившегося в злосчастный Хэллоуин 1981 года, заключенными в оболочку ритуала кровной защиты. Продолжающей работать из-за того, что злодей оказался не просто злодеем, а крайне странной сволочью, как-то существующей даже после того, как в земном плане бытия его развоплотило ловушкой миссис Поттер.

Подведя этот итог, мальчик только досадливо сплюнул. Теперь у него будет ещё меньше времени! Азэми может, конечно, забить на тренировки вернувшейся из Парижа Немайн, но от "работы" в складах и поездок в Париж на встречи со скупщиком и ребятами с рю дез'Экуф это её не избавит. А теперь придется ещё и экспериментами с кинжалом и печатью биджу вплотную заняться!

Никаких других способов сладить с тварью из шрама он не видел.

С другой стороны, до начала каникул осталось меньше двух недель...

* * *

— Привет! — Немайн помахала рукой, привлекая внимание. — Я тут!

— Что ты с собой сделала? — озадаченно спросила Фокадан, оглядывая восходящую звезду панк-рока. — И зачем?..

Да уж, теперь подруга представляла собой ещё более странное зрелище — уж на что джонины были мастерами на странные облики, но до такого и они не додумывались. Стоящий дыбом трехцветный, ото лба к затылку зелено-бело-оранжевый гребень, и на черном поле короткой щетины по бокам выбритые и выбеленные, справа кельтский крест, а слева распахнувший крылья в полете ворон. Большие темные очки в металлической оправе, три серьги в левом ухе, четыре в правом, все разные, черные губы и футболка, разрезов на которой было гораздо больше, чем ткани, из-за чего черный кожаный лифчик вызывающе бросался в глаза. Ошейник с шипами, браслеты и фенечки, шоферские перчатки с обрезанными пальцами, драные джинсы, широкий ремень с цепями и тяжелые ботинки. Кожаная куртка подстелена, чтобы не сидеть на раскаленном июльским солнцем граните, в ногах армейский ранец, в одной руке банка пива, в другой сигарета.

— А! — махнула рассыпающей пепел рукой Алиса-Немайн. — Настроение было. Будешь?

— Я за рулем, — отказалась от извлеченной из рюкзака банки Чертополох. — Вон стоит, видишь?

Старый "Транзит Mk.I" обзавелся платформой во весь габарит — над куцым капотом её поддерживали вваренные в корпус трубы, по краям имелось невысокое решетчатое ограждение, а в передней части были закреплены четыре больших галогеновых прожектора. Еще четыре узких желтых противотуманки разместились между массивных труб прикрывшей радиатор решетки-кенгурятника.

— Специально для тебя переделывала. Цени! — про то, что переделывала она машину руками полусотни каге бушин, Чертополох сообщать не стала. — Наверху платформа для грузов, всякие там ваши гитары и прочие драм-машины. Внутри у задних дверей закреплен небольшой генератор, его можно подключить к вытяжкам — вон, видишь, хромированные трубы сзади торчат — и запустить прямо в машине, а можно снять и использовать отдельно. Остального места хватит, чтобы ночевать всей бандой, и еще на пару приглашенных останется.

— Йоп! Она шикарна! — Немайн три раза обежала "Транзит", и сейчас рассматривала черный борт, водя по раскаленному металлу пальцем. Обернулась, вся светясь от радости: — А вот здесь надо будет нарисовать ворона! Я его уже вижу!

Азэми была склонна согласиться. У неё получился... неплохой автомобиль. Не шедевр, ни в коем случае. Но полезный опыт на пути к шедевру. К тому же от разъездного "Транзита" панк-рок-группы совершенно не требуются те качества, которые могут понадобиться боевому транспорту ударной команды. Так что "потренируемся на кошках", как сказал Анри Беллами с рю дез'Экуфф по схожему поводу.

— Итак, машина, как договаривались, твоя... — Азэми терпеливо перенесла восторженный визг, прыжки и объятия с висением на шее и звонкими поцелуями. — Но остается вопрос оформления...

— А что, есть варианты? — удивленно спросила спущенная на землю из своих готично-черных мечтаний девчонка.

— Конечно! — хмыкнула Чертополох. — Во-первых, я могу помочь тебе сделать паспорт, в котором черным по белому будет прописано твоё совершеннолетие...

— Но такие вещи стоят больших денег!

— Да нет, просто надо знать, как работает система. Это первый вариант. Второе. Я могу оформить документы на твою сестру. Третье...

— Не-не-не, давай делать паспорт!

* * *

Нарисовать на бортах машины белого ворона в полете и кельтский крест оказалось гораздо проще, чем подыскать придирчивой Алисе новое имя. Они объехали половину Уэльса прежде, чем найти подходящую кандидатуру. В конце концов, на кладбище крошечного, не на всякой карте отыщешь, городишки Трегарон, что в графстве Кардиганшир, отыскалась могилка умершей на втором году жизни Броунвен Дайрне Лиэслин-Хьюз, родившейся в декабре 1970 года. Мать последовала за дочерью с разрывом в пол-года, старенький священник утверждал, что умерла от горя. Отец спился и в августе 77-го был сбит грузовиком, перевозившим пиво.

— Дайрне — это ведь одно из имен Немайн! — воскликнула Алиса. — Это в "Разрушении дома Да Дерга" было!

— В честь прабабушки назвали, — мелко закивал старичок. — Та умерла в девяносто, окруженная правнуками, и бедняжка Эмили надеялась, что имя принесет счастье...

Дальше уже по отработанному сценарию, отличающемуся только в той части, что Чертополох, прежде чем зайти за паспортом, просто навела на себя легкое хенге — краска с волос при провороте исчезала, и проще было наложить иллюзию, чем разорятся на краску каждый раз — Алисе же пришлось раскошелиться на парик. Визит в Центральный отдел записей актов гражданского состояния, внесение девяти шиллингов госпошлины и получение копии свидетельств о рождении и смерти. Заглянуть в отделение министерства труда, где "сестрам" выдали бланк заявления на выдачу паспорта. Заполнить бланк заявления на имя мисс Лиэслин-Хьюз, указав её точный возраст, дату и место рождения, но свои внешние данные, рост, цвет волос и глаз, полные имена родителей, позаимствованные из её свидетельства о рождении. В поручители был взят преподобный Шеймус О'Нил, викарий прихода Святого Якова в городке Трегарон. Сложенную из букв детского полиграфического набора печать: ЦЕРКОВЬ ПРИХОДА СВЯТОГО ЯКОВА ТРЕГАРОН, вдавить в бланк заявления рядом с фамилией викария и его поддельной подписью. Копию свидетельства о рождении, заполненный бланк и марку пошлины послать в паспортный стол, копию свидетельства о смерти порвать в мелкие клочья и сжечь, пепел развеять.

Новенький паспорт прибыл по почте через четыре дня.

— Ну, вот, теперь тебе осталось только права получить! — оптимистично заявила подруге Чертополох, покидая контору, где ей только что торжественно и под роспись вернули одолженные получасом ранее четыреста пятьдесят фунтов.

— Ага, всего и делов! — скептически ухмыльнулась Немайн.

— Ну, пока что за рулем может и ваш барабанщик посидеть... Или кто тот парень с Анжелой?

— У него тоже прав нет... — кисло поморщилась Алиса. — И паспорта.

— Ну, значит, твоя подружка найдет вам такого барабанщика, у которого будут и паспорт, и права! — хмыкнула Фокадан. — Или машина постоит на приколе пару месяцев! В любом случае, это уже не мои проблемы, не так ли? Я ведь сделала, что обещала? Так уж будь добра постараться не забыть СВОИХ обещаний, ага?

* * *

Узумаки Азэми была рождена, чтобы стать куноичи Селения Скрытого Водоворота. Но не успела, став вместо этого контрактором демона и почти сразу вслед за этим, найденная "спасательной экспедицией", превратилась в смазку для кунаев, наемника на службе Конохи. Селение, скрытое в Листе, так и не смогло стать новой родиной для сироты из погибшего селения. Да и не очень-то старалось. Возможно, сложись всё иначе, демон, впервые получивший своё собственное тело, полностью личное — сложил бы из тех же задатков совершенно другую личность...

Возможно...

А может быть, и нет.

И в любом случае сейчас требовалось решать те проблемы, которые были именно сейчас. А главными из них были две: печать для твари-в-шраме и постоянная нехватка патронов. Тренировки по стрельбе пожирали любое количество боеприпасов, только покупай. Но покупать столько, сколько нужно, чтобы научиться стрелять хорошо... Пусть не по её меркам, хотя бы по меркам местных, не рожденных с кейракукей!

Никто на черном рынке не продает патроны грузовиками.

И даже ящиками.

Коробка или две, от силы десяток...

Для обычных бандитов достаточно, они не планируют вступать в сражения. Запугивать какого-нибудь бедолагу, размахивая в воздухе пистолетом, которым даже не умеешь пользоваться? Легко! Таких Азэми встречала чаще всего.

Частенько попадались также те, кто был готов пристрелить того бедолагу, которому грозил. Или любого другого — без разницы. Стрелять они тоже не умели, но как нажать на спусковой крючок, и куда примерно целиться — знали.

Отстреливаться от таких же жалких бандитов, не достойных даже звания нукенинов, и точно так же не умеющих стрелять... Ну-ууу, может быть. Впрочем, ребята, которых держали на подобный случай, как правило, проходили соответствующую подготовку — и, как правило, во время военной службы. Такие, по мнению Азэми, являлись нукенинами в точном и полном смысле слова, и их она отправляла под пирсы Старых Доков с особым удовольствием.

Сейчас у неё имелось около трех сотен пистолетов и револьверов, из которых двести девятнадцать были рассчитаны под стандартный 9-мм патрон. Почти пять десятков автоматов — тридцать один из них нуждался в том же патроне. Девять самозарядных винтовок MAS. И двадцать семь многозарядных дробовиков: шесть "Браунинг-Авто", три "Franchi SPAS-12", пара "Вальтро РМ-5/350" и шестнадцать помповушек обычной схемы. Будь у Азэми какой-то выбор, она хотела бы получить что-то вроде "Вальтро" с их легкосменными магазинами, но самозарядных — на дистанции городского боя эти штуки были бы столь же эффективны, как УЗИ, "Стерлинг" или МАТ-49, но их не требовалось бы менять после каждой акции! Ведь рисунок, который оставляли нарезы в стволе на закручиваемой ими пуле, индивидуальный для каждого оружия так же, как отпечатки пальцев для человека, в дробовиках возникнуть не мог физически!

9-мм патронов после всех тренировок хватило только набить шесть магазинов к "Браунингу НР-35", его Чертополох таскала в печати на внутреннем кармане своей куртки. Магазины она запечатала в фуин на правом рукаве у запястья. Ручные гранаты, дымовые шашки, газовые гранаты, шарикоподшипники и гвозди лежали в печатях, нанесенных на ремень и верхнюю часть кожаных штанов. Противогаз, "Вальтро" с тремя запасными магазинами и полусотней патронов в пачках, четыре четвертьфунтовых шашки шахтерской взрывчатки с детонаторами, мощная пневматическая винтовка, какой усыпляют опасных зверей в зоопарке, и две дюжины летающих шприцов для неё, рация, полсотни килограммов другой аппаратуры, два фонаря, мощный бинокль и прибор ночного видения — в многочисленные фуин, нашитые на внешней поверхности забитого пустыми свитками рюкзака.

Группа поддержки включала десять клонов с дробовиками и пятерых — с винтовками, ещё у каждого было по "Кольту" сорок пятого калибра. Тройки из двух "картечных" и одного "винтовочного" клона перекрывали возможные подходы к месту действия. "Ударная группа", пятерка каге бушин с тремя десантными FN-FAL, пулеметом "Брен" игранатометом LRAC, с громадным трудом и не меньшими затратами раздобытым через бывшего парашютистаLégion Etrangère, ждала в микроавтобусе неподалеку. Всего же в операции было задействовано тридцать восемь клонов — считая водителей, наблюдателей и тех двоих, что по сигналу должны были подорвать электроподстанцию.

Не то, чтобы Азэми хотела большой драки, но предпочитала быть готовой на случай столкновения. В конце концов, не каждый день грабишь завод, производящий двадцать четыре процента всех патронов, закупаемых правительством...

Грузовик летел по ночному шоссе, водила, подпевая "Дюран-Дюран" из радиоприемника, постукивал по рулю кончиками пальцев, но не терял бдительности. Шоссе не было совсем пустынно, несмотря на поздний час — к примеру, тот "Триумф ТР-7" с поднятым верхом, что тащился за ним последние десять минут, и только вот сейчас обошел по правому борту, или маячивший впереди седельный ДАФ с контейнером на платформе...

Азэми, спокойно перешагнувшая с капота "Триумфа" на подножку у заднего борта фуры, вползла вверх по створке двери и перебралась на крышу. Теперь оставалось только накрыться куском ткани, хорошо закрепив края, и применить на него какуремино от установленных над воротами телекамер — и первая фаза плана исполнена.

Вторая началась с того, что с крыши притормозившего на повороте грузовика она перепрыгнула на стену цеха. Как и следовало из собранных воспоминаний, ночью территория завода была ярко освещена — но фонари были установлены, чтобы освещать землю. О стенах, тем более на высоте третьего этажа, люди не подумали. Ну, они же не знали, что по их запас готовой продукции придет потомственный шиноби? В лучшем случае ждали диких ирландцев с их самопальными минометами и полученными от ливийцев РПГ-7...

Чертополох выпрямилась и зашагала по стене вверх. Ей требовалось осмотреться и сориентироваться. Завод, обеспечивающий четверть потребности всех Британских островов, расползся по огромной территории — и среди всех этих корпусов ей нужен один, совершенно конкретный. Он, кстати, оказался довольно близко. Только вот путь предстоял извилистый. Спускаться на землю, под фонари и телекамеры контроля, Чертополох не хотелось. Это могло привести к обнаружению, объявлению тревоги и необходимости задействовать все резервы, включая пулемет. Один из всего-то трех! А гранатомет у неё был вообще один-единственный.

Крыша. Стена. Крыша. Фонарный столб. Трансформаторная будка. Забор. Крыша. Оп-паньки... Со склада шла отгрузка. Пронзительно-желтые электропогрузчики заезжали в припаркованный задом к дебаркадеру прицеп здоровенного седельного тягача с оксфордскими номерами, и тут же, пятясь, выезжали, но уже без груза.

"Это я удачно зашла" — прокомментировала про себя Азэми, внимательно оглядываясь по сторонам. Короткой дороги к складу не было, но вот та связка кабелей висела оч-чень привлекательным образом...

Провода. Крыша. Столб. Забор. Крыша. Хх-ууух, на месте.

Полных клонов Азэми могла уже творить даже без печатей, задумываться приходилось только если клоны должны были отличаться по виду — как те четыре, что появились рядом. Одетые киношными ниндзя низкорослые субтильные существа с алыми белками глаз. Если кто заметит, будет сильно впечатлен! Ещё несколько жестов, и плеснувшая из нанесенной прямо на кожу фуин-печати вода, пропитанная её собственной чакрой, на лету рассыпалась грудой оружия.

Эту технику Чертополох разработала очень давно. В первые же дни своего контракторского бытия, когда демон ещё делил тело с той, настоящей Узумаки Азэми и, прячась в лесу, решал задачу выживания и мести.

Проблема с клонами, что теневыми, что водяными, заключалась в их непрочности. Одно небольшое повреждение — и все. Компенсировать это можно было количеством залитой в клона чакры и ужиманием размеров. Теневым клоном куная, залитым десятой долей её запаса чакры, можно было остановить удар меча! Правда, только один раз, но всё-таки!

Жаль только, с огнестрелом это не сработало...

Ну и, понятное дело, на целую армию клонов, Таджу Каге Бушин но Дзюцу, так оружия не изготовишь. Тут-то и мог пригодиться хьётон, доставшаяся от отца стихия Истинного Льда...

Теневые клоны разобрали ниндзя-то и сюрикены с кунаями, и воззрились на свою создательницу. Она молча швырнула в них сверток ткани с уже наложенной техникой какуремино и ткнула пальцем в сторону грузовика.

— Яволь, майне фюрерин! — саркастически козырнул один из кагебушин, прежде чем спрыгнуть вниз. Чертополох проследила, как клоны один за другим стремительно перелетают навес и спрыгивают на крышу прицепа.

"М-ммда, четырех-то должно хватить!" — решила про себя Азэми. В кабине грузовиков, перевозящих боеприпасы, всегда находились два человека, оба были вооружены — пистолет у водителя и "Стерлинг" у второго. Кроме этого, у них имелась радиостанция, по которой грузовики постоянно поддерживали связь со спецотделом полиции, и скрытый радиомаяк в автомобиле. Начало нового наступления ИРА, боевики которой уже успели взорвать ночной клуб в ФРГ вместе с веселившимися в нем британскими солдатами с ближней военной базы и обстрелять пару войсковых патрулей в Северной Ирландии, заставляло англичан держаться настороже. Но не настолько настороже, как после атаки на Тэтчер в Брайтоне пять лет назад. Тогда, как Чертополох узнала из воспоминаний одного из шоферов, работавших на заводе в те годы, перевозку боеприпасов сопровождали замаскированные автомобили с одетыми в штатское вооруженными констеблями! Вот тогда пришлось бы создавать ещё одну штурм-команду для отсечения лишних, рисковать, тратить оружие...

Иллюзия, своим мерцанием вызывающая у смотрящего на неё желание отвести глаза, была за прошедший год изрядно доработана. Создавший эту технику шиноби не мог знать того, что знала наука этого мира об устройстве мозга и нервной системы, условных и безусловных рефлексах, человеческих органах зрения и воздействии на них мерцания в источниках света.

Усовершенствованную технику Азэми назвала "покров света". Единственным недостатком "покрова" было то, что через телекамеры он не действовал, поэтому поле зрения четырех направленных на ворота склада камер Чертополох пересекла максимально быстро и под самой притолокой. Сам склад был освещен очень ярко, хозяева постарались не оставить ни одного темного уголка.

А вот на камеры пожадничали.

Всего-то по четыре штуки на каждый проход.

Засев под самым потолком, Азэми извлекла из печати бинокль. Она уже видела, из какого сектора погрузчики забирают поддоны с ящиками, но не теряла надежды на ошибку. Потому что полный грузовик 5.56х45 к новым штурмовым винтовкам НАТО ей был совершенно не нужен. Запас, конечно, карман не тянет, и все такое — но Чертополох предпочла бы всё же старый добрый 308-й стандарт. Штурмовые винтовки под этот патрон уже снимались с вооружения, и те же FN-FAL куда легче было раздобыть, чем новейшие L85 или FAMAS.

К сожалению, маркировка ящиков полностью соответствовала её опасениям. Это было обидно, настолько, что Азэми пробежалась по потолку, с досады наложив на лампы фуин-печати, которые она решила назвать "свет дурного глаза".

Это была разновидность того же "покрова", но накладывалась она на источник света — после чего он становился источником не только света, но и головных болей, депрессии, бессонницы и даже патологий сердечно-сосудистой системы! Обработав этой техникой уличные фонари на несколько кварталов вокруг облюбованного ею склада в Доклендс, Чертополох добилась того, что по ночам район превращался в совершеннейшую пустыню. В результате владелец последнего в округе паба, лишившийся самой выгодной клиентуры и прогоревший, повесился, а выработавшееся у жителей окрестностей рефлекторное неприятие некоторых улиц привело к тому, что район мало кто посещал и днем.

Выпуская пар, Чертополох заодно проверила кабели телекамер, просматривающих проходы между штабелями, и сигнализацию, подключенную к крыше склада. Ведь с момента установки камер прошло больше семи лет, и все уже раза три могло поменяться! Те, кто поддерживал систему в рабочем состоянии, относились к СБ, достать их было куда сложнее, чем простых работяг, и при планировании приходилось опираться только на воспоминания единственного найденного монтажника. Большая часть бригады гробанулась, когда самолет, везший их в какую-то дыру в Центральной Африке, сбили местные повстанцы. Не хотели, наверное, чтобы дворец их вождя обзавелся новейшей системой видеоконтроля.

Погрузка закончилась быстро.

Рабочие откатили погрузчики в угол, подключив их к сети для зарядки аккумуляторов, и покинули здание. Три четверти ламп погасли, огромное помещение погрузилось в полутьму. Внизу, чуть выше уровня пола, загорелись невидимым светом лучи лазерной сигнализации. Под потолком куноичи мертвого Водоворота с едва слышным вздохом положила в карман томик "Поваренной книги анархиста", полный экземпляр которой ей недели две назад передали Анри и Влад, и начала извлекать из печатей нужное оборудование, крепя его к балкам и потолку с помощью хьётона.

На кабели трех камер, направленных на интересующий Чертополох сектор, она посадила хитрые зажимы, кабели которых были подключены к видеомагнитофонам. Теперь сорок пять минут ожидания, чтобы вся кассета оказалась заполнена изображением совершенно пустого склада. Затем подключить кабель к выводу магнитофонов, включить кассеты на воспроизведение, аккуратно отсоединить камеры — и можно начинать работу.

Спустившиеся вниз по веревкам клоны быстро паковали ящики с пистолетными патронами в свитки. Поскольку сирена до сих пор не выла, а в двери склада не вломился спецотряд полиции, никаких сюрпризов не было. Ящик за ящиком, ящик за ящиком... Для того, чтобы научиться хорошо стрелять из автомата, из него надо сделать не менее пяти тысяч выстрелов. Так когда-то объяснял сержант-инструктор по стрелковой подготовке новобранцу US Marines . Потом морпех пошел по кривой дорожке, в конце которой встретился с Узумаки Азэми, и вот уже пол-года как лежал на дне Темзы. А Чертополох точно знала, что только для обучения Гарри придется потратить не меньше пяти тысяч 9-мм и столько же винтовочных патронов. Плюс боекомплект для всех имеющихся единиц... Да и она, честно сказать, по части стрельбы пока что далека от идеала. Неплоха, да. Но быть "неплохим" стрелком в её обстоятельствах чудовищно мало.

У Гарри нет ничего, кроме неё!

Свой визит Азэми спланировала четко. Основные потребности — патроны 9-мм стандарта к пистолетам и автоматам типа МАТ-49 и МП-40, патроны 12-го калибра к дробовикам, патроны 7.62 НАТО к FN-FAL и "Бренам". Второочередные — 45-й калибр к "Кольтам", "Ингрем MAC-10" "шприцам" М-3 и единственному "Томпсону", револьверные .455 Веблей, .357 Магнум и 38/200 к "Энфилдам". Именно в этом порядке Чертополох и собирала ящики, ориентируясь по заранее составленной схеме и почти не ошибаясь. Только переподключение кабелей от камер, перекрывающих нужные сектора, занимало много времени.

В результате револьверных патронов набрать она так и не успела.

Не критично!

Древние армейские револьверы, партию которых достал по случаю один из манчестерских скупщиков краденного, в любом случае не могли рассматриваться как серьезное оружие. А найти по шесть 455-х или 38-х на ствол для однократного применения вряд ли станет такой уж проблемой! Аналогично — для полицейского образца 357-х, которых у неё собралось около дюжины. Тем более что два "Манюрен МР-73" и бельгийская "Барракуда", имевшие в комплекте сменные барабаны под пистолетный патрон, могли стрелять тем же 9-мм стандартом.

За десять минут до открытия склада Азэми сидела в уголке под потолком склада, прикрывшись хенге "техника покрова света", и в восьмой раз перечитывала главу про самостоятельное изготовление взрывчатых веществ на дому. Чертополох во время поездок по Уэльсу запомнила много мест, где можно раздобыть аммониты различных видов, аммонал и даже гексоген, но это всё-таки был след. Точно так же след оставила бы и попытка приобретения С-4 или чего-то подобного на черном рынке. А вот купить удобрения и сварить из них взрывчатку прямо в гараже мог кто угодно, многочисленные взрывы бомб-самоделок ИРА тому свидетели!

Никаких следов её визита на складе остаться не должно было. Кроме исчезнувших самым загадочным образом трех с лишним тонн боеприпасов и потревоженной пыли на балках. И, по идее, грузчики не должны сразу вот так вот обратить внимание на отсутствие некоторого количества ящиков с патронами — погрома никто не устраивал, а люди, не обученные специальным образом, редко замечают мелкие изменения окружающей реальности.

Тем не менее, поторопиться стоило — случайности... случаются. И если вдруг внезапно с самого утра начнут отгрузку именно 9х19 или 7.62, то... может получиться нехорошо.

Вообще всё идет удачно. Слишком удачно даже. Азэми рассчитывала, что попадет на склад только этим утром, а выбираться с территории завода придется только завтра. А вот на тебе! У неё уже полный рюкзак свитков с добычей, и осталось только решить, каким путем убраться отсюда побыстрее и подальше. Чтобы успеть, пока полоса удачи не сменилась полосой невезения.

Склад Азэми покинула так же, как и зашла, и хенге рабочего из цеха, изготавливающего капсюли для охотничьих патронов, нацепила только за углом, в мертвой зоне ближайших камер. И уже так пошла дальше — меняя облики на ходу по мере продвижения от цеха к цеху. Комплектных иллюзий чужой внешности Чертополох выучила не один десяток. Причем пятнадцать из них имели полный комплект документов, хоть и поддельных, но хорошо выглядящих. Это потому, что рабочие различных цехов не имеют права шляться по всей территории завода — только в своей зоне.

"Зовите меня Рэйвен Даркхольм!" — хихикнула она про себя, добравшись до автостоянки и включая "покров света" для того, чтобы, метнувшись к выезжающему грузовику, вцепиться в задний борт, переползти вниз и закрепиться у него под днищем. Как только грузовик покинул территорию завода, Чертополох приготовилась, ожидая остановки на светофоре. Как только грузовик притормозил, она выкатилась из-под него, подскочила и, перепрыгнув ограждение, мгновенно оказалась на тротуаре. А ещё через секунду — сидящей на стене на уровне четвертого этажа.

"MissionComplete!" — проорала бы Азэми на весь город, если бы не мгновенно навалившаяся нервная усталость. Да и незакончено на самом-то деле оставалось ещё много что. Нужно было снять с дежурства группы, найти грузовики, в которые были перегружены ящики с 5.56 НАТО, собрать все выданное вооружение и оборудование...

Но прежде, чем заняться всеми этими, чрезвычайно важными делами, она всё же позволила себе немного, всего минуты три или четыре, погордиться собой.

* * *

Темно-синий "Триумф ТР-7", несколько более быстрый и прочный, чем это казалось на первый взгляд, несся по улицам городка Литтл-Уиннинг, что в графстве Суррей, визжа шинами на поворотах и оставляя за собой следы горелой резины и соответствующий запах.

Гарри Поттер опаздывал в школу.

В принципе, операция, начавшаяся в пятницу вечером, должна была продлиться до утра понедельника в активной фазе. И именно так она и рассчитывалась. Однако Азэми повезло, и она все закончила за одну ночь.

Вот только выходные выпали крайне неудачно: 10 ноября, в пятницу, в то самое время, когда Чертополох начала операцию "S.1", в Берлине стартовал снос знаменитой Стены. В сочетании с событиями в Чехословакии, Венгрии, Югославии, Болгарии — это означало фактический крах Варшавского Договора.

Не то, чтобы Азэми особенно интересовал этот договор — нет, она-то его, по выражению Анри Беллами, видала в гробу и белых тапках. Но вот последствия этих событий, которые ребята с рю дез'Экуфф предсказывали ещё весной, должны были быть... интересными.

На территории ГДР находилось более полумиллиона советских солдат и офицеров. Две гвардейских танковых армии, три общевойсковых, одна воздушная. Одних только военных городков почти восемь сотен!

И вот это уже было интересно.

По словам Анри, Влада и их друзей из числа радикальных левых, отрицательно относящихся к текущей политике LesSoviet's, руководство, переродившиеся коммунисты, сидящие в Кремле, танцующие по указке США и глобального капитала, совершенно не задумывались, выполняя указания американцев. В результате то же, к примеру, объединение Германии, за которое ФРГ-шники ещё в начале 80-х предлагали выплатить СССР 120 миллиардов дойчмарок, при содействии Горбачева, продавшегося за мелкий прайс, обошлось в совершенно смешные деньги. Меньше десятой части суммы, которую западные немцы готовы были потратить! Косвенным последствием непродуманной торопливости в объединении двух Германий должны были, по соображениям камрадов, стать, во-первых, чудовищные проблемы с выводом частей и соединений ГСВГ. Полмиллиона личного состава, склады с вооружением, боеприпасами и прочим имуществом — вывоз всего этого должен готовиться годами. А его вряд ли готовили вообще.

Во-вторых, будущее Национальной Народной Армии ГДР, органов охраны правопорядка и государственной безопасности в свете стремительности и непродуманности объединения, предполагалось решительно неутешительным. То есть сегодня какой-нибудь там полковник или майор имеет должность, зарплату и уважение — а кем он будет завтра, он понятия не имеет. Его проинформировать не удосужились, не говоря уж о том, чтобы отстаивать интересы его и таких, как он, в процессе переговоров по объединению.

Из пункта первого вытекала чудесная возможность уловления рыбки в мутных водах. Бардак и хаос — что может быть лучше для визита на склад какой-нибудь в/ч бывшей ГСВГ. В том самом стиле, который Азэми продемонстрировала, нанеся визит производителям патронов.

Из пункта второго вытекала возможность договориться. Не о военном имуществе — оружие, боеприпасы и прочее в такой обстановке можно было получить и бесплатно. А вот полноценный курс военно-диверсионной подготовки... Конечно, вряд ли останутся без внимательного присмотра западных спецслужб офицеры 40-го батальона или рюгенского полка морской пехоты, но кого-нибудь из командного состава дивизионных разведбатов они упустить могут.

Об этом Чертополох и беседовала в Париже.

И так заговорилась, что теперь мальчик Гарри опаздывал в школу.

Изрядно опаздывал.

Сидящий за рулем "Триумфа" кагебушин втопил газ до упора и, злобно оскаливаясь на поворотах, гнал машину так, что одевающегося на ходу Гарри швыряло по всему салону. Легкий удар, внезапный визг тормозов, и мальчик чуть не выбил ногами лобовое стекло резко остановившегося автомобиля.

— Э-ээ... Что?

— Мы, кажется, сбили кошку, — сидящий за рулем клон выглядел в точности как сама Чертополох, и говорил с её интонациями. Любовь Азэми к милым маленьким котяткам он, видимо, разделял тоже.

— И черт бы с ней, гони давай! — Гарри не собирался опаздывать, сегодня у него была контрольная по математике, и мальчику необходимо было сдать её на как минимум на С!

Мотор снова заурчал, взревел — и затих.

Гарри посмотрел на клона. Клон остановившимся взглядом смотрел в зеркало.

— Что ещё?

— Тут что-то не так! — копия Азэми сняла темные очки и пару раз моргнула, возвращая правому глазу привычный белый цвет. — Ты видишь там кошку?

— Да, я вижу кошку. Поехали уже!

— Нет, не дохлую, рядом.

Гарри ещё раз глянул в зеркало. Да, рядом со сбитой кошатиной сидела ещё одна. Чем-то знакомая. Мальчик огляделся по сторонам...

— Слушай, это ж кошки чокнутой Фигги! Вон её дом! Счас и сама выскочит...Давай, поехали быстрее!

— А! Точно! — мотор снова заработал, и машина мягко тронулась с места. — Жаль, я ни разу не смотрела ни саму старушку, ни её кошек... А особенно жаль, что раньше её дом не видела.

— А в чём дело?

— Видишь ли, миссис Фигг живет в доме, опутанном чарами почти так же, как твой. И кошки у неё тоже волшебные...

Гарри с тоской посмотрел в окно. До конца уроков оставалось ещё не меньше двух часов. Может, смыться? А то ведь любопытство сожрет... Мальчик сломал себе всю голову, пытаясь понять, как именно пропахшая тушеной капустой старуха-кошатница связана с таинственным миром, из которого его извергли в ночь после Хэллоуина 1981 года. И что теперь с ней делать. С ней и её магическими кошками.

Она ведь знала, не могла не знать, кто он!

И что такое у него там, во лбу!

Ну хоть, по крайней мере, как звали того гада при жизни, и как он дошел до того, чтобы начать убивать маленьких детей... Гнида!

А тут ещё Дадли со своими под руку лезет... Сразу после контрольной подвалил с подпевалами и сообщил, что у них сегодня назначена встреча "где обычно". Конечно, побить "Дадличека" и его кодлу всегда полезно и приятно... Если бы не загадка старушки Фигги!

Черт-черт-черт! Ксо! Шиматта!

* * *

Намяв холку "Дадличеку" и разукрасив синяками физиономию поганца-Пирса, Гарри более-менее спустил пар и стал вменяем. И вместо планируемого уже немедленного захвата и потрошения Фигги вместе с кошками, благо что пневматических винтовок Чертополох сперла из лондонского зоо аж три штуки, решил ограничиться наблюдением. Пока что.

С организацией наружки проблем не было, приемы были наработаны за пять месяцев подготовки к "S.1". Так что на улице Глициний, напротив и чуть наискось от дома миссис Фигг, встал набитый аппаратурой длиннобазный "Форд Транзит" с люком в крыше. На обитель кошколюбивой старушки были направлены три камеры и два микрофона, способных считывать звуки по колебаниям оконных стекол.

К сожалению, никакие камеры не могли видеть магию. Её, насколько разобралась в вопросе Чертополох, вообще ничего, кроме активного бьякугана, не видело. Так что тренированность в создании самых различных теневых клонов пригодилась Азэми снова — и именно для этого и был сделан люк в крыше фургона. Через него взлетали и садились птицы.

Наиболее подходящими для наблюдения за предполагаемым логовом предполагаемых волшебников птицами были совы. Никто ведь не удивляется их большим глазам странного цвета? Ну, и хорошо!

Бьякуган жрал чакру с жуткой скоростью. Одна маленькая птичка с большими глазками, залитая пятой частью всей чакры Азэми, могла продержаться пять или шесть часов. В принципе, этого было достаточно — сотворить сычика перед школой, ещё одного во время большой перемены и получить воспоминания смененной птички тогда же.

Да уж, тренироваться в быстрейшем раздевании и одевании придется часто — мальчик по-прежнему был слишком тощим и маленьким для своего возраста. Хотя теперь, когда он питался именно так, как должен это делать постоянно растущий и хорошо тренирующийся организм, это было связано не с Дурслями, а просто с тем, что биологический возраст Гарри отставал от хронологического месяцев так на восемь.

Всего за три дня наблюдение выявило несколько удивительных, воистину ошеломляющих фактов. Гарри они точно ошеломили. Судя по тому, как четыре волшебных кошки миссис Фигг шныряли вокруг дома номер 4 по Привет Драйв, они наблюдали его жизнь практически постоянно. Опрос соседей подтвердил, что старая кошатница поселилась на улице Глициний в декабре 1981 года. То есть сразу после того, как мальчик Гарри был подброшен под дверь дома мистера и миссис Дурсль.

А значит, старушка Фигги знала, не могла не знать о том, как Дурсли относились к своему племяннику. И если демон, которым Гарри когда-то был и когда-нибудь снова будет, считал творившееся там отношением, в принципе, допустимым, сам мальчик, несколько раз побывавший в гостях у своих одноклассников, видевший память множества выпотрошенных мозгов, и знавший, какой на самом деле может быть семья, полагал это совершенно неправильным. И считал, что большинство окружающих его здесь и сейчас будут даже более возмущены. Для этой страны и этих людей такое отношение к ребенку считалось... возможно, даже преступным.

Допустим, Гарри научился не бояться, отвечать ударом на удар и даже наносить удар превентивно, научился... многому. Если это обучение предполагалось изначально — тогда история имела какой-то смысл. Однако Гарри, просматривая воспоминания с момента водворения мальчика на Привет Драйв и вплоть до перерождения, оснований для такого предположения не видел.

Мальчик, который должен был вырасти в чулане под лестницей, прессуемый семьей и окружением, не имел никаких задатков для выковывания характера. Вообще никаких.

Поэтому Гарри очень хотелось залезть в мозги старушке Фигги и понять, чего хотели те, кто отправил его на Привет Драйв. Ведь если миссис Фигг по-прежнему живет на улице Глициний, а её кошки, сменяя друг друга, несут вахту у дома Дурслей, значит, те планы, которые эти люди строили, ещё не осуществлены.

И кстати — миссис Фигг в своей вахте была не одинока. В её доме и окрестностях Привет Драйв то и дело мелькал очень маленького роста старичок в старомодном наряде и вызывающе огромном фиолетовом цилиндре. Он не магичил направо и налево, но волшебную палочку держал наготове. В отличие от старушки Фигги, у той палочки заметить не удалось. Гарри пока не знал, что это значит — что старушка может колдовать и без палочки, или что её колдовство ограничивается умением общаться с волшебными кошками. Это тоже требовало выяснения...

* * *

В ночь на 18 ноября Азэми снова улетела в Париж — вопросы, требующие осмысления, копились не только на улице Глициний, Литтл-Уингнинг, Суррей, но и в гораздо большем масштабе. Подготовку к тому, что начнется в Восточной Европе уже, наверное, через пару месяцев, надо было начинать ещё вчера.

Для активной работы на территории ГДР Чертополох должна была хотя бы знать, где именно требуется... пройтись. Потому что Восточная Германия — она большая, и пока что ещё недружелюбная. А когда станет дружелюбной, может быть уже немного поздно.

Ну, допустим, можно начать в Вюнсдорфе... Это-то название ребята с рю дез'Экуфф знали, один из них там даже служил. Но сколько именно придется отлавливать того, кто может знать тех, кто знает местонахождение следующего звена цепочки? Пять военных городков, пятьдесят тысяч человек!

Конечно, обычные автоматы можно взять на складах любой части...

Вот только Азэми не хотела ограничиваться обычными автоматами.

Русский автоматический "Стечкин", привезенный отставным бойцом SAS из Афганистана и здесь перепроданный, покорил её сердце с первого же выстрела. Вот только на складах обычных войсковых частей АПС найти нечего было и думать — штурмпистолеты состояли на вооружении spetznaz, русских частей специального назначения.

Найти бы ещё логова этого самого spetznaz на территории ГДР!

* * *

Следующие полтора месяца ситуация в Литтл-Уингинге не менялась. Миссис Фигг продолжала общаться со своими кошками, кошки продолжали следить за домом Дурслей, карлик в цилиндре, которого, как оказалось, звали Дедалус Дингл, продолжал ошиваться неподалеку, то и дело навещая пропахшую капустой старую кош... кошатницу. Чаще всего появляясь и исчезая через камин.

Зато во внешнем мире перемены шли лавиной.

И если массовые выступления в Чехословакии прошли по мирному сценарию, то румынская Темишоара и последующие события оказались примером совершенно другого рода.

Поиски, предпринятые Анри, Владом и их друзьями, дали несколько названий. Ной-Тиммен, Коттбус, Кёнигсбрюк, Равенсбрюк, Штендаль... Заняться ими можно было не раньше следующего лета, когда у Гарри снова начнутся каникулы.

К тому же моменту требовалось выучить языки — как минимум требовались русский и восточно-немецкий. Желательно ещё польский, болгарский и сербский, чтобы не ограничиваться одной только Восточной Германией. Если языки будут освоены на том же уровне, до которого Азэми удалось довести свой французский, то можно подумать ещё о том, чтобы приобрести документы соответствующих стран. И не только паспорта...

В середине января почти одновременно пришли две крайне интересных новости. 14 числа в газете "Советская Россия", на которую был подписан Анри, появилась заметка о том, как через порт Новороссийск некий зловещий кооператив, занимавшийся бартерными поставками в СССР, чуть не вывез двенадцать танков Т-72, оформленных как "гусеничные тягачи". А 15-го в Берлине несколько тысяч "возмущенных граждан" взяли штурмом штаб-квартиру "Штази", Министерства Государственной Безопасности ГДР.

— Интересно, какую часть архива люди Вольфа успели уничтожить... — заметил Анри, пересказывая то, что ему поведал проживающий в Берлине "старый товарищ".

— Архива?

— Ну, ты же не думаешь, что те, кто набег этих "возмущенных граждан" организовал, действительно интересовались доносами на сболтнувших что-нибудь не то домохозяек? Не-ет, им нужны были списки агентуры "штази" на Западе!

Чертополох "симптомчики" надвигающегося слома действующей в Восточной Европе системы оценила. Скоро, совсем скоро у неё будет достаточно оружия, чтобы больше не беспокоиться об этом!

Но гораздо более ценной Азэми показалась информация о том, что в СССР уже активно действуют кооперативы, готовые обменять на джинсы и видеомагнитофоны что угодно, вплоть до танков Т-72 с установленным вооружением.

Потому что кризис и хаос, которые позволят ей изъять со складов пару-тройку тысяч автоматов — это там, дальше. А партию видеомагнитофонов или джинсов она может заполучить вот прямо сейчас! Конечно, тысяч стволов так не раздобыть... Но её и десяток-другой пока что устроит!

* * *

В потихоньку складывающемся плане изъятия и потрошения Арабеллы Фигг имелось два сложных пункта. Из семнадцати кошек старушки волшебными были только четыре. Но вот могут ли волшебные кошки пересказать хозяйке рассказы обычных кошек? И если да, то как отключить все семнадцать сразу?

Второй проблемой, менее важной, но все-таки, была непредсказуемость Дингла. Он мог появиться в любой момент, хоть в два часа ночи! Причем не только через камин, пару раз мистер Цилиндр для перемещения к кошатнице использовал что-то вроде телепортации, появляясь из ниоткуда, внезапно и без предупреждения. Взаимоотношения этих двоих были загадочны, поскольку разговаривать друг с другом на эти темы им, видимо, давным-давно надоело. Неудивительно, если учесть, сколько лет они здесь сидели со своим заданием.

* * *

Едва Дедалус Дингл телепортировался из пропахшего капустой дома на улице Глициний, отправленный дежурным клоном крошечный теневой сычик постучал клювом в стекло окна в комнате мальчика. Гарри оделся, и выскользнул из дому. Как ни странно, кошки Фигги следили не за ним самим, а за домом. После небольшого забега — пара кварталов до шоссе, перейти железную дорогу и сделать крюк через старую автосвалку — мальчика подобрал "Триумф".

Добравшись до наблюдательного поста, Азэми сменила клонов на позициях, получив самую свежую информацию. Сейчас у дома номер 4 по Привет Драйв ошивался комок меха по кличке мистер Тиддлс, попутно с присмотром за домом занимаясь охаживанием проживающей по соседству мелкой собачки. Да, волшебные кошки старушки Фигги были неразборчивы в связях. Ещё три кошатины где-то бегали, и тринадцать, включая всех трех волшебных, сидели дома. Вечер был все же довольно поздний.

"Ну, что ж... Начнем!" — скомандовала сама себе Чертополох, рассылая птиц с приказами. У дома Дурслей кашлянула сжатым до десяти атмосфер воздухом пневматическая винтовка. Здоровенный кошак свалился на траву и был мгновенно подобран двумя чудовищных размеров воронами, перетащившими кота вместе с торчащей из его бока стрелкой прямиком в багажник автомобиля. А кружащиеся над крышей дома на улице Глициний птицы то и дело роняли в каминную трубу листы бумаги.

Чтобы придумать, как закачать закись азота в печати, Азэми пришлось сильно поломать голову. Но выход, в конце концов, нашелся. Она просто наморозила на стенах, полу и потолке одного из складов по соседству со своей базой в Доклендс, так, чтобы не оставить ни одной щелки. Затем засела внутри в акваланге и с двумя пачками печатей, в одной были баллоны с газом, а другие — пусты. Выпустив всю закись в атмосферу герметичного помещения, Чертополох один за другим активировала пустые свитки. В каждый уходило примерно по кубометру смеси, но в свитках Узумаки Азэми нужды не испытывала...

Закись подействовала быстро. Неудивительно, если учесть, сколько печатей с ней Чертополох заготовила. Открыв дверь, клоны сноровисто упаковали кошек в контейнеры с подключенными к ним баллонами. Миссис Фигг получила дозу снотворного внутривенно.

Теперь у Гарри было не меньше двух часов.

Учитывая, что во внутреннем мире время течет в несколько раз быстрее, этого должно было хватить!

* * *

Мальчик вернулся домой спустя пять часов, уже на рассвете.

От полученной из воспоминаний миссис Фигг информации голова не просто кружилась — она отрывалась и улетала на орбиту! Подумать только, он, оказывается, Герой Магической Британии! Мальчик-Который-Выжил! Убиватель злобного злодея, настолько страшного, что его имя до сих пор боятся даже упоминать!

М-ммда...

Очешуительно!

Гражданская война в Волшебной Стране началась лет пятнадцать назад, в середине семидесятых. С чего началась, сумасшедшая старуха не знала, она в то время политикой не интересовалась. Просто медленно нарастающее напряжение между двумя политическими группировками, одна из которых контролировала Министерство Магии, всё чаще и чаще взрывалось вспышками насилия. К концу семидесятых вялый конфликт превратился в полноценную бойню.

Гнусные злодеи во главе с тем самым Неназываемым, именовавшие себя Упивающимися Смертью, учиняли террор, нападая на Министерство и своих политических противников. В основном, впрочем, они развлекались резней магглов, как волшебники именовали не-волшебников. Авроры, как называли наемников на службе Министерства, и боевая организация политических противников Упиванцев, именуемая Орденом Феникса, устраивали ответные рейды на поместья чистокровных семей и базы УС. И потихоньку проигрывали войну.

Что было нужно тем самым Упивающимся и их Неназываемому? Из воспоминаний безумной старухи Гарри этого понять не смог. По крайней мере, всё то, что она считала обоснованиями, для него звучало как бред сумасшедшего.

Конечно, можно было, вслед за Арабеллой Фигг, верившей своему вождю так же исступленно, как многие люди верили в Бога, считать "чистую кровь" выдумками зажравшихся аристократов. Можно!

Если не понимать, что такое кеккен генкай шиноби!

Гарри помнил это — памятью Узумаки Азэми из Скрытого Водоворота. Ледяной Чертополох была дочерью двух генолиний. Узумаки по матери и Юки по отцу. И четко и точно знала, что ей дает это наследство. Она могла сравнивать себя с другими кланнерами Водоворота и Элементарных деревень, с бесклановыми шиноби, с обычными людьми. И понимать разницу. Понимать, а не просто верить.

С другой стороны, Неназываемый в своей безумной войне гробил именно тех, кого декларативно спасал. Лучшие генетические линии Магической Британии гибли в боях с аврорами и боевиками феникса! В никому не нужных боях!

Этот идиотизм можно было сравнить...

Да что там, "можно"... Аналогия встала у него в мозгу в полный рост и напрочь отказалась уходить! Действия Неназываемого точка в точку повторяли действия Сарутоби Хирузена, Третьего Хокаге! Разница же заключалась в том, что Хокаге начал уничтожение мешающих ему кланов, уже придя к власти. Неназываемый к власти только прорывался.

Видимо, этого его и подвело.

На уничтожение особо мешающей ему пары "фениксов", которыми, по какой-то странной случайности, оказались Джеймс и Лили Поттер, ему оказалось некого направить, он пошел сам... и нарвался на Мальчика-Лоб-Которого-Настолько-Тверд-Что-От-Него-Отлетает-Даже-Авада.

Так считала старушка Фигг.

Кстати, старушка была членом той самой боёвки, "Фениксом". Вступила в Орден после какой-то учиненной упиванцами массовой резни. Непосредственно в боевых операциях не участвовала, но её волшебные кошки, называющиеся, оказывается, книзлами, частенько задействовались для наблюдения за подозреваемыми в упиванстве, местами сходок, вероятными явками... ну, и так далее. Боевиком был старичок в цилиндре, на деле бывший куда более опасным, чем казалось исходя из его забавной внешности.

Если судить по воспоминаниям старушки, победа в войне наступила внезапно и скоропостижно. Вот они постепенно проигрывают, а вот — хлоп, и Неназываемый повержен! Враги в ужасе бегут, и доблестные авроры их преследуют с палочками наперевес и смертельными заклятиями наготове.

А Мальчика-Который-Выжил подбрасывают на крыльцо семье сестры его матери. Потому что оставлять его в Волшебной Стране слишком опасно, отдельные уцелевшие упиванцы, не смирившиеся с гибелью Неназываемого, могут найти и отомстить... Да и вообще, там ему будет лучше!

Так считает лидер Ордена Феникса Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Тот самый, в которого старушка верит, как в Бога — и даже чуть больше. Поэтому вопросов она не задает.

Должен мальчик жить у Дурслей — ну, значит, должен.

Ей надо поселиться рядом и следить — значит, поселится и будет следить. И поддерживать связь с Динглом, у которого дом неподалеку, и который может быстро прибыть на помощь в случае, если упиванцы найдут мальчика. И разводить своих любимых книзлов — для души и для заработка.

Где-то в начале проживания миссис Фигг в Литтл-Уингинге воспоминания её начинали идти... кусками. Тут помню—тут не помню. Сравнивая со своей памятью, Гарри мог сказать, что периоды эти приходятся на те дни, когда его родственнички немного перебирали с наказаниями.

Арабелла Фигг этих моментов не помнила.

Что наводило на крайне неприятные подозрения.

Видимо, здесь у магов имелся какой-то аналог фирменных трюков Яманака и Учиха. И в отношении миссис Фигг эти штучки были использованы, причем неоднократно. Гарри даже мог предположить, как это было. Вот старушка слышит от своих книзлов о том, что Мальчик-Который-Выжил, Герой Магической Британии, лежит в каморке под лестницей, избитый дядюшкой до крови. Вот она летит докладывать об этом своему командиру, А.П.В.Б.Дамблдору, Великому Светлому Магу, кавалеру Ордена Мерлина I степени, Победителю Гриндевальда, и прочая, прочая, прочая. И вот упомянутый Великий Волшебник, озабоченно цокая языком, зовет какого-нибудь своего карманного Яманаку...

Ниже уровня Отражения Тела при допросе миссис Фигг Гарри лезть не рискнул. Чертополох никогда не работала в глубинах у сумасшедших, но слыхала немало легенд о тех шиноби, кто пытался это делать. Как правило, это были чрезвычайно мрачные легенды. С очень, очень плохим концом, типа "кровь смывали со стен целую неделю, а голову так никогда и не нашли!"

В любом случае Гарри готов был дать на отсечение любую часть организма на выбор, что Великий Дамблдор, которому надоело постоянно лазать в мозги старушки, в конце концов сорвался и подкрутил там что-то один раз, но серьёзно. На уровне Отражения Рассудка, или даже Отражения Сна. После этого Арабелла Фигг стала несколько более сумасшедшей, но зато относилась к бедам и проблемам Гарри Поттера с интересом какого-нибудь естествоиспытателя, смотрящего в микроскоп на инфузорию.

Кстати, сразу же после того, как провалы в памяти миссис Фигг прекратились, Дурсли стали оставлять с ней маленького Гарри, уезжая куда-нибудь с маленьким Дадли. Мм-мда, вот и ещё один интереснейший вопрос... А самостоятельно ли тетушка, дядюшка и Дадличек приняли решение обращаться с племянником именно ТАК? Или это просто удачное совпадение?

Стоило бы выяснить...

Любопытным побочным эффектом "лечения" миссис Фигг от избыточной тревожности стало полное равнодушие старушки к тому, что Гарри не бывал дома по нескольку дней, а летом и по неделе.

А он-то понять не мог, как это: наблюдение постоянное, а Чертополох во Франции десять дней торчит, а то и пару недель проводит — и ни звука, ни писка, ни шороха. Даже беспокоился, не упустил ли чего, всё ли заметил.

"А ларчик просто открывался!"

С этой мыслью Гарри и уснул.

* * *

Мальчик обдумывал ситуацию, готовя завтрак, размышлял по дороге в школу, и на уроках тоже был слишком рассеян из-за обилия мыслей. Воспоминания старой кошатницы кружились у него в голове, создавая странные картины и порождая крайне странные планы.

Письмо с приглашением в Хогвартс, Школу Чародейства и Волшебства, приходило всегда в одиннадцатый день рождения. Значит, письмо придет летом 1991 года... Ещё год с лишним.

И, кстати, интересно, как действует то заклятие, которое обнаруживает всех детей со способностями к волшебству, родившихся на территории Магической Британии? Какой возраст имеется в виду, биологический или хронологический? Не, вряд ли волшебники додумались до такого. Слишком эта штука всё усложняла бы. Наверное, сначала обнаруживают, потом вносят в какую-нибудь картотеку, а как подходит время — посылают письма...

Миссис Фигг в Хогвартсе не училась, она вообще не была волшебницей. Родилась в семействе волшебников, да, но способностями лишь немногим превосходила обычных людей, магглов, как называли волшебники всех не-волшебников. Арабелла могла общаться с книзлами и другой магической фауной, варила слабенькие зелья, и на неё не действовали заклятия, действующие исключительно на магглов... Собственно, всё. Люди с таким уровнем способностей среди магов назывались сквибами.

Дедалус Дингл полноценным волшебником был, но от планирования его похищения и потрошения Гарри не без сожаления отказался. Судя по тому, что помнила о напарнике старушка Фигги, ничего нового о его жизни мистер Фиолетовый Цилиндр сообщить бы не смог, а только ради воспоминаний о войне с Неназываемым и Хогвартсе рисковать так?

Не-не-не, оно того не стоит.

Операция по потрошению мозга старухи планировалась при отсутствии информации о наличии у противника собственных телепатов... или каких-то других мер, позволяющих корректировать разум.

Сейчас, когда эта информация у Гарри была...

Нет, с теми из магического сообщества, кто соприкасается с повседневной жизнью Гарри Поттера — никаких, никаких фокусов. Слишком рискованно. Неизвестно, какие планы на Мальчика-Который-Выжил строит А.П.В.Б.Дамблдор, Великий Светлый Маг, кавалер Ордена Мерлина I степени, Победитель Гриндевальда, и прочая, прочая, прочая... По совместительству, кстати, директор того самого Хогвартса... Но вряд ли он будет доволен, обнаружив вместо мальчика, воспитанного Дурслями в чулане под лестницей — нынешнего Гарри.

Новая мысль заставила Гарри остановиться прямо посреди школьного коридора, в результате чего возникло столкновение, ему была назначена встреча "где обычно"... Перспектива драки с Дадличеком и всей его кодлой сразу мальчика не пугала. Бил он их по отдельности, отделает и вместе.

Но... Вот вопрос: может ли величайший маг современности знать, что же на самом деле скрывается в шраме Мальчика-Который-Выжил? И если может... То не является ли обращение Дурслей с Гарри своеобразной... местью? Местью тому, кого Дамблдор опасался при жизни? Ведь в открытый бой с Неназываемым прославленный Победитель Гриндевальда вступать не стал. Он его подловил и прихлопнул при помощи кровного ритуала — да и тот провел не сам!

Ксоо-оооо...

В какое же дерьмо ты вляпался, мальчик Гарри!

Приступ паники Гарри изжил, сломав нос Гордону, вывихнув руку Малькольму и наставив синяков и шишек всем остальным. У него впереди ещё больше года, в крайнем случае можно просто смыться из Англии... Если верить анализу собирающихся на рю дез'Экуфф леваков, скоро в Восточной Европе и Советском Союзе начнется такое... Аж такое... Что спрятаться там будет плюнуть раз, а найти не сможет не то, что какой-то там Дамблдор, а даже и ЦРУ вместе с АНБ, MI-6 и "Моссад"-ом!

А вот покопаться в мозгах родственничков не помешает.

Проверить теорию практикой, так сказать.

* * *

Забавно.

Гарри второй раз встречался с фирменным стилем мистера Дамблдора, и второй раз оставался в легком недоумении. У старушки Фигг директор Хогвартса отключил беспокойство за ребенка. В результате так и не узнал, что ребенок этот неделями не бывает дома. Ну, от миссис Фигг не узнал.

Мистер и миссис Дурсль должны были гнобить племянника за любое проявление необычности — Гарри с трудом вспомнил вспышки различных... странных вещей, которые с ним происходили до того, как он стал... собой нынешним. Вернон и особенно Петуния эти моменты помнили куда как лучше! Фактически, они для них были чем-то вроде якорей в отношении племянника. Эти якоря сложной ассоциативной связью были намертво прикованы к воспоминаниям о свадьбе Дурслей — явившаяся на неё сестрица Лили приволокла с собой будущего мужа, того самого Джеймса Поттера, которого сопровождали его лучшие друзья.

Шуточки, которые они откалывали, нормальный человек назвал бы издевательством. Джеймс Поттер и Сириус Блэк изгалялись над обычными людьми! Точно так же, как злой мальчишка измывается над мухами или котенком. Разве что Джеймс и Сириус магглам не лапки отрывали, а "всего лишь" изощренно оскорбляли. Что иной раз куда хуже.

Гарри видел эту свадьбу, ставшую для Петунии из мечты — кошмаром. И той частью, которая в нем была от Азэми, понимал, почему у тетушки от творимых племянником "чудес" начинается нервный тик.

Для того, чтобы обнаружить привитую к этой ассоциации перверсию, превращающую стыд от воспоминаний в страх, а его в ненависть и гнев, Гарри пришлось всё же добраться до Отражения Разума. Здесь виднелись буквально следы, за полным доказательством требовалось залезть поглубже, однако... Ну его!

Суду и без этого всё ясно.

Так вот, косвенным последствием проделанной директором акцентуации стало то, что когда Гарри начал себя вести не как маленький волшебник, а как малолетний бандит — это нормализовало ситуацию! Спонтанные вспышки чудес прекратились, начались драки, сломанные замки и прочие проделки "нормальных детей". Как обращаться с малолетней шпаной, Вернон Дурсль знал, и знал отлично. А чего не знал дядюшка, то могла подсказать тетушка, выросшая в самом неблагополучном районе задрипанного среднеанглийского промышленного городишки, среди чада ткацких фабрик и терриконов закрытых угольных шахт.

Что самое главное — на рассудок Дурслей перестало давить навязчивым внушением!

А вот если бы давить не перестало...

Вернон и Петуния, оказывается, когда-то были вполне обычными людьми, с нормальными, свойственными всем людям чувствами и эмоциями. И они понимали, что их поведение по отношению к Гарри... неправильно. Вот только сделать ничего не могли. Ментальные закладки превратили их во что-то вроде собак Павлова, только у тех по звонку выделялась слюна, а у Дурслей при любом проявлении волшебства выделялась ненависть и насилие. Они понимали, что делают что-то плохое и неправильное, но перестать это делать не могли...

Во жуть-то!

С каждой минутой директор Дамблдор нравился Гарри всё меньше.

* * *

Мальчик сидел за стоящей у окна партой и медитировал на источник. После того, как в прошлом сентябре одна из экспериментальных печатей биджу угробила единственного подопытного, он понятия не имел, что делать с тварью в шраме. Осколком Неназываемого.

Попытки найти новый объект для экспериментов не привели ни к чему. Кинжалов, подобных тому, что попался Азэми в лавке на улице Отфёй, в Европе нашлось довольно много, в мире, наверное, и того больше. Но большая часть этой груды железа была новоделом, предназначенным для туристов и психопатов. Немногие подлинные изделия... Иногда содержали в себе чары. Иногда нет.

Демонов Чертополох не нашла.

Ни одного.

Впрочем...

Теперь у Гарри, кажется, был адресок местечка, где этих самых демонов, может быть, продают на вес! Арабелла Фигг во время войны неоднократно бывала и в "официально-темном" Лютном переулке, и в его многочисленных филиалах. От некоторых из которых предпочитали держаться подальше даже авроры при исполнении. Но старушка-сквиб... Впрочем, какая старушка? Ей тогда было едва сорок! Раз за разом Арабелла Фигг, сквиб и оперативный сотрудник "Ордена Феникса", выходила в темные переулки. Всего лишь с парой книзлов, путающихся в ногах, и старым "Смит-Вессон Виктория", последним подарком юного маггла, в 57-м не вернувшегося из Ольстера... "Ты бы стала украшением Гриффиндора, дорогая!" — как выразилась как-то об этом Минерва МакГонагалл.

За время потрошения мозга миссис Фигг — четыре часа внешнего и не меньше сорока часов внутреннего времени — Гарри узнал довольно много о Волшебной Стране. Так, мимоходом, пытаясь прояснить совсем другие вопросы. И сейчас он перебирал эти воспоминания и размышлял о том, стоит ли навещать дом на улице Глициний ещё раз, для получения более полной информации... Или удастся обойтись и так.

Судя по тому, что знала о Косой аллее бывшая оперативница "Феникса", появиться там мог кто угодно... кроме магглов, конечно. Статут Секретности и всё такое. В Лютном мог появиться и маггл, и вообще кто угодно, но действительно темного товара там не найти. Это место, "официально одобренное Министерством Магии", помесь гетто и завлекалочки для туристов. Впрочем, скупщики краденного и продавцы нелегальных волшебных палочек там всё же водятся.

Филиалы Лютного... Вот там можно найти действительно что угодно. Но соваться туда можно только на свой страх и риск, с полным осознанием того, что в случае косяка труп не найдут никогда, потому что он целиком разойдется на ингредиенты для зелий и в холодильники ресторанчиков экзотической кухни.

Зато через эти "странные лавочки в стене", проходы, ведущие куда-то из канализации и загадочные двери в специфических салонах Сохо, Сент-Панкрас и Кэмдена можно попасть не только в закоулки вроде Ночной аллеи, Отбойного проезда и Выколоточного тупика, но и собственно в Лютный, а уж через него и на Косую. На которую просто так ни магглу, ни сквибу не попасть — проход через "Дырявый котел" открыт только обладателям волшебных палочек...

Так что же ему нужно от Волшебной Страны?

Парочка демонов для экспериментов с печатью? Да, в первую очередь.

Но ни на Косой Аллее, ни в Лютном такого не продадут. В Косой Аллее — просто потому, что там такого не водиться, а в Лютном — потому что десятилетний мальчик, пытающийся купить демона... Не, точно не продадут.

И Азэми тут не поможет, потому что, может, она даже не маг.

* * *

В свои неполные десять Гарри неплохо освоил академические техники ранга Е: иллюзорные клоны буншин, хенге, навануке, какуремино и каварими у него "отлетали от зубов". С чем-то большим у мальчика были серьезные проблемы. Во-первых, потому, что его чакры было маловато для действительно серьезных техник. А во-вторых — из-за того, что его чакра не подходила для тех техник, которые знала Чертополох.

Узумаки Азэми владела Льдом, но кроме самого кеккен генкай от отца не получила ничего. Все техники Хьётон, ей известные, были переданы куноичи с редким даром старейшинами клана: разведчики Водоворота и Листа иной раз приносили что-нибудь интересное из Скрытой Воды, где обитали Юки, и расположенной в Стране Льда Юкигакуре, основанной много лет назад побочной ветвью тех же Юки, отколовшейся от основного клана. Стихия Льда состояла из двух базовых, Ветра и Воды — вот тут арсенал был побольше, эти стихии была гораздо более распространены. К сожалению, предрасположенности Гарри по стихиям Чертополох выяснить не смогла. Чакробумаги как-то под рукой не случилось, а других методов Азэми не знала.

Если судить по тому, какие сложности у мальчика возникали с Суитон, посредственное освоение Фуутон и блистательное исполнение единственной известной Азэми техники Катон: Гокакью но Дзюцу... К сожалению, ничего кроме "гокакью" из огненных Чертополох не знала, да и тот освоила на спор. Зато "шинкукен", "реппушо", "дайтоппа", "суиран реппу" и прочие техники ветра были полностью к услугам Гарри... Если бы они ему ещё и давались!

Хотелось бы, чтобы Гарри мог освоить "Суитон: Киригакуре но Дзюцу", по опыту Азэми — самую полезную из всех техник Воды. Куда там всяким водяным драконам! Да, всего-то Д-ранг. Но плотность создаваемого ею тумана зависит только от вложения чакры, а охват — от контроля. В сочетании с армией каге бушин с намороженным хьётоном оружием — чудо что за вещь! К сожалению, блистательный контроль Гарри в данном случае малого объема очага не компенсировал. Ну, приложит он огромные усилия, освоит несвойственную своей стихии технику... И сумеет создать в лучшем случае десяток квадратных метров тумана нужной плотности!

Чертополох долго размышляла, чем в арсенале Гарри можно заменить "суитон: киригакуре", учитывая имеющиеся возможности. В конце концов, пришлось ограничиться тренировками контроля воздушных масс. С тем расчётом, чтобы потом можно было управлять результатами подрыва газовых гранат и дымовых шашек.

Жаль...

С другой стороны, Майто Гай вообще не может использовать техники. И он все равно один из самых эффективных бойцов среди всех, кого Азэми довелось видеть на фронтах Третьей Войны.

Чем знать десять тысяч техник, и тратить по десять-пятнадцать секунд на то, чтобы вспомнить подходящую для данного случая — лучше знать пять, но применять автоматически, рефлекторно. Как Азэми применяла своих клонов, "высвобождение льда: десять тысяч лезвий" и туман, к примеру. Или как сейчас натренировала "покров света"...

Поэтому Гарри упорно тренировался в контроле, развивал тело упражнениями на силу и выносливость, учил тайдзюцу и занимался в семейном додзё Немайн О'Брайен. А ещё он учился стрелять — по два или три часа в неделю, не больше.

В принципе, всего этого вместе со спрятанным в печати арсеналом должно было хватить для того, чтобы чувствовать себя в безопасности в "Дырявом Котле"... Но Гарри всё равно было тревожно. Волшебная Страна была чудесным местом, в котором водятся такие замечательные люди, как Дамблдор. Или Неназываемый со своими упиванцами... многие из которых после его падения даже в тюрьму не попали!

Гарри поёжился, оглядываясь на припарковавшийся на другой стороне Чаринг-Кросс-Роад синий "Триумф". Клон за рулем доставившей его к дверям волшебного мира машины расслабленно курил. Небольшого роста пожилой джентльмен, чем-то схожий с Дедалусом Динглом и запомнившимся миссис Фигг по акциям "Феникса" профессором Флитвиком, одетый в старомодный длинный редингот из плотной темно-красной ткани и высокую конусовидную шляпу, развернулся, тяжело вздохнул, переложил из руки в руку тяжелую трость... и решительно открыл дверь небольшого бара, спрятавшегося между большим книжным магазином и магазином компакт-дисков.

"Дырявый Котел" не менялся, сколько помнила это место Арабелла Фигг. С того дня, когда она впервые явилась сюда со своим отцом, и до последнего визита, когда пару недель назад она продала здесь пару очаровательных чистокровных кошечек старой ведьме из Глазго.

Пройдя паб насквозь, не торопливо, но и ни в коем случае не слишком медленно, маленький старичок вышел на задний двор, огороженный стеной, за которой и начиналась Волшебная Страна. Он огляделся по сторонам, как бы собираясь достать палочку — но вместо этого внезапно подпрыгнул высоко вверх и исчез.

Минут через пятнадцать, когда два пожилых волшебника, помогая друг другу, прошли через ту же заднюю дверь и принялись выяснять, помнит ли кто-нибудь из них, в какой кирпич нужно ткнуть волшебной палочкой, чтобы открылся проход, старичок объявился позади них, подслеповато моргая и слегка пошатываясь. Наконец, волшебники, облаченные, как то и полагается двум весьма состоятельным джентльменам, в украшенные вышивкой мантии и высокие остроконечные колпаки, договорились, и один из них постучал по нужному кирпичу извлеченной из рукава палочкой.

Дыра в стене стремительно разрасталась, образуя большую арку, за ней открывался вид на длинные ряды магазинов с рекламными плакатами, на которых красовались котлы и драконья печень. Причудливо извивающаяся улица была, казалось, целиком вырвана из какого-то средневекового городишки и насильно воткнута в центр Лондона. В свое время демон глазами Золотоглазого и Рыцаря Черной Розы видал немало таких городов, и Косую аллею от их улочек отличала только чуть большая ухоженность. Лошадиного навоза на улице не было вовсе, а прочего мусора — гораздо меньше. Да и всё в целом как-то чище и ярче... Дома и витрины чем-то напоминали картинки в комиксах, а чем-то — рекламу, заполнявшую промежутки в любимых сериалах тети Петунии. Если смотреть не на крохотном черно-белом экране кухонного телевизора, а на большом, цветном, что в гостиной... Блестящее, лакированное средневековье.

Час был уже довольно поздний, и большинство лавочников и владельцев магазинчиков уже готовились закрывать свои заведения. Надо было поторапливаться, и маленький старичок чаще застучал по булыжнику мостовой своей тяжелой тростью. А вот и цель — большое, величественное, ослепительно-белое здание с колоннами по фасаду, уже не средневековье, что-то близкое к классической архитектуре. Такие во множестве можно встретить на улицах по ту сторону "Дырявого Котла", поэтому здесь оно кажется неуместным. Над окованными полированной бронзой дверями сияла начищенная до блеска вывеска: "Волшебный банк ГРИНГОТТС".

Гоблины, владельцы банка, оказывали разные услуги. Из всех них Гарри сейчас интересовала только одна — у него при себе имелась приличная пачка фунтов и по небольшой стопочке долларовых банкнот и франков.

— Добрый вечер! Меня зовут Кровняк! — поспешил представиться встречающий клиентов в холле банка гоблин. — Чем банк "Гринготтс" может вам помочь?

— Добрый... — согласился замаскированный иллюзией Гарри скрипучим, как у несмазанного колеса, тихим голосом. — Мне нужно обменять деньги.

— Да, разумеется! Следуйте за мной! — Кровняк развернулся и заскользил между двумя рядами конторок. За каждой конторкой сидел гоблин, и все они шелестели страницами толстых гроссбухов и яростно что-то в них записывали, или перекидывали костяшки счетов, бормоча под нос нечто неразборчивое. Впечатление создавалось самое деловое. — Вот, пожалуйста! Это Камнегрыз, он поможет вам с обменом денег.

— Благодарю, Кровняк, — тихо проскрипел измененным горлом Гарри, отчего гоблин, сидевший за конторкой, поднял голову и с некоторым интересом посмотрел на замаскированного иллюзией Гарри.

— Какие именно деньги вы хотите обменять? — с каждой секундой Камнегрыз смотрел всё подозрительнее.

— Маггловские, — Гарри положил на конторку две тысячи фунтов стерлингов мелкими купюрами и еще три с половиной стодолларовыми и пятисотфранковыми банкнотами. — Вы можете помочь с каким-нибудь кошельком, чтобы не пришлось перетаскивать тяжести?

Гоблин быстро проверил несколько банкнот:

— Да, конечно, мы можем поменять ваши деньги, — если Гарри правильно помнил, то для того, чтобы проделать обратную операцию, обменять волшебные деньги на фунты стерлингов, требовалось особое разрешение Министерства Магии. Когда "Орден Феникса" покупал дом для наблюдения за Дурслями, получение необходимой суммы оказалось связано с неожиданными проблемами. Чиновники тогда долго допытывались, зачем это вдруг волшебнику понадобилась такая прорва маггловских резанных бумажек. — Предпочитаете английские, французские или американские деньги?

— Английские, пожалуйста. И что...

— Мы можем предоставить волшебный кошель с прямым доступом к сейфу... Если у вас есть сейф в нашем банке, — последняя фраза прозвучала неуверенно, видимо, что-то в иллюзорном облике Гарри заставляло гоблина сомневаться в наличии у собеседника такого свидетельства надежности, состоятельности и благонамеренности, каким являлся сейф в банке Гринготтс.

— Сейф может быть... анонимным? — поинтересовался мальчик, пытаясь вспомнить что-нибудь о банковской системе Волшебной Страны. — Мне не хотелось бы... ну, вы понимаете...

Гоблин удивленным не выглядел.

— Нет, такой услуги мы предоставить не можем... Но, должен заметить, что банк "Гринготтс" имеет права экстерриториальности и всегда и в любых обстоятельствах хранит тайну личности вкладчика. Если это будет прописано в договоре, разумеется!

Гарри прикинул за и против, и решительно мотнул головой.

— Какие-нибудь ещё варианты? Мне всё ещё не хочется таскать с собой груду золота...

— Обычный кошель, обработанный чарами невидимого расширения? — предположил гоблин, следя за Гарри краем глаза, устремленного на записывающие сделку в гроссбух руки. — Это не так эффективно, но...

— Да, это подойдет, — кивнул мальчик.

— Ваши тысяча сто восемнадцать галлеонов, восемь сиклей и двадцать кнатов. Кошель сейчас доставят, он будет стоить вам, как клиенту нашего банка, один галлеон, сикль и два кната, мы уже вычли их из общей суммы, — сообщил гоблин, одну за другой выставляя на конторку стопки завернутых в вощеную бумагу монет, которые он извлекал из висящего у него на шее на массивной цепи кожаного кошеля с повторяющим эмблему банка рисунком. — Может ли банк Гринготтс помочь вам чем-то ещё?

— Нет, благодарю, — Гарри уже жалел о том, что ради маскировки изменил голос. Измененные голосовые связки просто огнем горели! Поэтому доставившему кошель юному гоблину достался только резкий кивок, а мальчик тут же начал сгребать в кошель стопки монет.

Здание лондонского филиала банка "Гринготтс" находилось на углу Косой аллеи и Лютного переулка, так что посетители могли заходить с любой стороны. Спустившись по ступенькам из белого мрамора, Гарри огляделся и направился к магазину "Чудесные волшебные палочки Джимми Киддела". Соваться к Олливандеру, фирме гораздо более древней и уважаемой, не стоило — в первую очередь именно из-за этого. Если в следующем году Гарри Поттер, Герой Магической Британии, Мальчик-Который-Выжил, останется в Англии и будет поступать в Хогвартс — а если он останется, он непременно будет, не за тем директор школы Чародейства и Волшебства за ним присматривал, чтобы потом в какой-нибудь Итон отпустить — его, скорее всего, приведут в магазин Олливандера.

Гарри помассировал горло и вошел. Мягко звякнул колокольчик.

Приказчик, сидевший за прилавком, вздрогнул и уронил свой роман в мягкой обложке. Судя по количеству пыли, покрывающей висящие на стенах большие плоские ящики с палочками, посетители заходили в магазин довольно редко.

— Д-добрый в-вечер, сэр! — прыщи на лице, вихрастые волосы... Этому парнишке хоть восемнадцать-то есть?

— Дбр, — буркнул Гарри. — Я тут сел н'дачно. Н'жна п'лочка.

— Очень рад, что вы выбрали наш магазин, сэр! — сверкнул улыбкой парнишка. — Вы правша или левша?

Гарри пошевелил ладонью правой руки.

— Правша, сэр? Прекрасно! Вытяните правую руку, пожалуйста.

Рулетка кинулась в атаку, вся подобная стальной змее.

— Случайно не помните, какие материалы были у вашей прежней палочки? — естественный вопрос. К сожалению, вменяемого ответа на него Гарри предложить не мог. Оставалось импровизировать, и, если что, списать всё на старческий маразм и возрастные изменения.

— Сакура и дракон, — вполне логичный вариант.

— Сакура? — м-мда... Ошибка. Видимо, парень об этом дереве не слышал... Так оно даже и лучше! Меньше вопросов будет.

— Сакура! — настойчиво проскрипел Гарри.

— Хм-ммм... Сейчас посмотрим...

Приказчик открыл один из стендов, достал палочку, другой — ещё две... Вскоре на прилавке лежали не меньше двух дюжин разных по длине и цвету палочек. Продавец выбрал одну из них, темную, прямую и длинную, и протянул её клиенту:

— Вот, попробуйте эту! Дуб и сердечная жила дракона! Тринадцать дюймов, надежная!

Гарри молча вскинул палочку и резко взмахнул ей. Палочка не отреагировала. Вихрастый парнишка не огорчился, сверкнул улыбкой и тут же предложил другую:

— Ясень, девять с половиной, довольно упрямая...

Упрямая ясеневая промолчала тоже.

— Лавр, одиннадцать с половиной, энергичная...

Лавровая ветвь Гарри не подошла.

— Рябина, десять, хороша для защиты...

Видимо, в защите Гарри не нуждался.

Мальчик пробовал, и пробовал, и пробовал. Груда не подошедших палочек росла, в кучке ещё не опробованных оставалось все меньше возможностей. Приказчик начал терять оптимизм, он всё чаще хмурился и обеспокоенно посматривал на клиента. Наконец, когда из первоначальных двух с лишним дюжин оставалось три или четыре...

— Вишня, двенадцать и три четверти, исключительно убийственная...

Реакция была... слабой. Всего несколько разноцветных искорок, растаявших почти мгновенно.

— С'дет! — проскрипел Гарри, крепко сжимая обретенное сокровище. — Пр'ду д'мой — з'кажу нормальную. Сколько?

Палочка обошлась в семь галлеонов, набор для чистки и чехол, который можно носить на поясе — ещё три. Пройдет ещё немало времени, пока Гарри сможет носить такую длинную палочку в рукаве. Пока что он слишком мал для этого.

Едва дверь магазинчика захлопнулась за ним, на прощание звякнув колокольчиком, как табличка на стекле оказалась перевернутой, а в замке щелкнул ключ. Видимо, парнишка побежал лечить нервы... Или праздновать сделку.

Теперь... теперь можно было не торопиться. С волшебной палочкой Гарри мог попасть на Косую аллею в любой момент, пока открыт паб "Дырявый Котел". Тем более, что и торопиться было уже особо некуда — большая часть магазинов закрылась, горели витрины только у "Флориш и Блоттс", в кафе-мороженном Фортескью и ещё в паре мест, работающих "до последнего клиента".

Мороженного Гарри не хотел, он им как-то объелся на радостях после одной из первых операций Чертополох. Она тогда, пользуясь своей быстротой, сперла несколько кошельков в электричке — а он все деньги потратил на мороженное. После этого он заболел так, что два клона полностью изошли на медчакру прежде, чем состояние стабилизировалось. С тех пор Гарри недолюбливал мороженное. Ему хотелось бы как-нибудь попробовать данго. Их когда-то, давным-давно, очень любила Азэми. Сладкие, с сиропом из специального соевого соуса, или посыпанные лепестками зеленого чая, или с кунжутом...

Мальчик крутнулся на каблуках туфель, украшенных большими, обильно усыпанными стразами пряжками, и шагнул к витрине книжного магазина. Но остановился и решительным жестом растер горло. Связки болели, но теперь будет получше...

— Добрый вечер! — Гарри постарался улыбнуться приказчику в книжном самым наиприятнейшим образом. — Мне нужны учебники для Хогвартса за первые три курса...

Продавец выразил недоумение всем лицом и даже телом.

— Мой лоботряс-племянник не позаботился о... подобающем обучении для своего сына, — продавец с пониманием закивал. — В результате он появится в Хогвартсе, умея не больше, чем какой-нибудь... маглорожденный!

Приказчик ясно расслышал за приличным "маглорожденный" то, что на самом деле должно было быть произнесено, и картинка в его голове сложилась требуемым образом. Книги одна за другой полетели в плывущую за продавцом вдоль книжных шкафов корзину.

— Ещё... где у вас здесь этикет? И по истории посмотрю что-нибудь, а то редко в последнее время из дому выбираюсь...

Здоровенная книга-артефакт по истории, обычаям и этикету мировой магической аристократии, с заглавием длинной в половину обложки и толщиной в восемь дюймов, не считая досок переплета, стоила дороже, чем весь комплект учебников за первый курс. Но деньги у Гарри были, а если уж ему предстоит сразиться с чистокровными, то надо знать о них хоть что-то... А эта книга содержала в себе не "что-то там" — это был полноценный фундаментальный труд!

По войне с Гриндевальдом, победителем которого был Дамблдор, нашлось пять или шесть книг, про самого Дамблдора — три хвалебных биографии разных авторов, в которых можно было покопаться на предмет интересных подробностей. О последней войне... Из полезного нашлась только "Взлет и падение Темных Искусств" и тоненькая брошюрка в бумажной обложке с интригующим заглавием "Черная метка: Террор в Магической Британии в 1975-1981 годах", издательства Салемского Института Ведьмовства и Магии. Гарри присматривался к паре книг, которые, судя по заглавиям, могли содержать какие-то подробности о доктрине Чистой Крови — но, бегло их пролистав, понял, что даже Арабелла Фигг была более вменяемой, чем авторы этой макулатуры.

Первым делом Гарри взялся за книги о Гриндевальде. Потому что ему все ещё требовались подопытные образцы для печати, а появление организации, отмечавшей своих членов кинжалами, подобными тому, что нашелся в лавке на улице Отфёй, одновременно с Возвышением Гриндевальда наводило на мысли о взаимосвязи. Это уж не говоря о том, как расписывали в некоторых популярных книжках по истории действия института "Анненэрбе" и причудливые ритуалы эсэсовцев в Вевельсбурге.

В исторических трудах Волшебной Страны всё было грубее и проще. Да, многие из тех, что пошли за Гриндевальдом, носили мундиры СС — но они служили именно Гриндевальду, не Гиммлеру, Гитлеру или III Рейху. Это Гиммлер служил Гриндевальду. И Гитлер, возможно, тоже — но на этот счет источники расходились во мнениях. Черный Орден СС был создан не Гриндевальдом, он был создан Гиммлером. Отчасти для маскировки истинных целей Гриндевальда, отчасти как дань увлечениям самого Гиммлера, приведшим его под знамена Гриндевальда...

Забавно было отслеживать, как в книгах по истории меняется подход. В самом раннем из исследований победа над Гриндевальдом, хоть и вручалась Дамблдору, но с оговорками о том, сколько усилий было приложено другими магами, и не только магами, к этой победе. Начиная где-то с конца шестидесятых о заслугах магглов в сокрушении III Рейха и, как следствие, вышибании опор из-под Геллерта Гриндевальда, в исторических книгах упоминать стало не принято. Маги Британии и иных стран собрались и сокрушили. Особенные заслуги в сокрушении принадлежат представителям Древних, Древнейших и Благородных домов, понесших во время войны чудовищные потери. После 1981 года о заслугах Домов забыли вслед за заслугами магглов и иностранцев... Остался только Дамблдор.

Ну, и Гриндевальд, посаженный на цепь в тюрьме Нурменгард, которую он сам построил для своих политических врагов, не заслуживающих немедленной ликвидации. Иронично, да.

О тех магических практиках, на которых стоял режим Гриндевальда, в исторических исследованиях говорилось скороговоркой. Это были исторические книги, написанные теми, кто интересовался историей с точки зрения политики и войны.

Да и глупо было бы думать, что в обычном книжном магазине найдется труд с заглавием вроде "Демонология и некромантические ритуалы в поддержании стабильности режима Гриндевальда в Центральной и Южной Европе в 1943-1945 годах"... Не говоря уже о какой-нибудь "Прикладной демонологии для чайников".

Упражняться с палочкой мальчик не рисковал — на территории Магической Британии действовало постановление Министерства Магии о запрете колдовства для несовершеннолетних, и магический Надзор оповещал спецотдел министерства обо всех нарушениях закона. Но действующий на территории Франции французский Надзор не мог наказывать британских детей. О том, существует ли единое германское Министерство Магии, или там их пока что два, Гарри не знал — книга об аристократии была выпущена ещё до Второй Мировой, и её последствий не учитывала. Но это в любом случае не горело, и даже если он не сможет колдовать до самого 1 сентября 1991 года, то не слишком от этого расстроиться.

У мальчика и без того не хватало в сутках так примерно пяти или шести часов, чтобы успеть сделать все намеченные дела. Если к этому ещё и магию добавить!

Потом. Всё потом. И палочка, и учебники, и всё остальное. Потом. После окончания первого, самого напряжного этапа "TheBigS". Ведь 13 февраля был подписан договор о двухэтапном плане воссоединения ГДР и ФРГ! И, как и ожидалось, о том, что будет после объединения с ННА ГДР, в договоре или приложениях к нему не было ни слова...

* * *

Боинг-727 компании "Бритиш Эйр", приземлившийся на полосу старого аэродрома Темпельхоф в Западном Берлине, высадил пассажиров прямо под принесенный зародившимся над Атлантикой мощным циклоном липкий мокрый снег. Многие в толпе, выдавливающей себя через пост паспортно-таможенного контроля, не ожидали такой подлости от берлинской погоды, и оказались к ней не готовы — в отличие от женщины в накинутом поверх брючного делового костюма кожаном плаще. Она последний раз взмахнула дипломатом, которым прикрывала волосы на летном поле, и легким шагом направилась туда, где над головами небольшой толпы встречающих высоко вздымалась табличка "Ms. Karen Backer, Rowallan Inc." Держал её рослый светловолосый мужчина средних лет с военной выправкой, одетый в униформу шофера лимузина из прокатной конторы. Рядом с ним стоял, полируя ногти о лацкан дорогого костюма, невысокий, смуглый и черноволосый тип весьма живого вида. При первом же взгляде на него становилось ясно, что это либо адвокат, либо мошенник.

— Мистер Романо? Добрый вечер!

— Добрый, сеньорита Бейкер! — просиял улыбкой агент. — Как долетели?

— Неплохо, благодарю... — после рукопожатия с ним Чертополох тянуло пересчитать пальцы на руке, однако, по заверениям её друзей с рю дез'Экуфф, этот парень, Джон Джозеф Романо, отставной сержант американской военной полиции, осевший в Западном Берлине чуть ли не в начале 60-х, мог в этом городе достать всё, что угодно. Вообще всё. Азэми надеялась, что с теми пустяками, которые она заказала мистеру Романо по телефону из Лондона, он справится тем более. — А это?..

— Зепп Майер, мэм! — вытянулся шофер.

— Ого! В каком полку служили? — шутка у Чертополох выскочила рефлекторно. Для лучшего освоения языка Азэми, уже превзошедшая базовый уровень, засадила три дюжины клонов за чтение более-менее современных книг, а ещё дюжина смотрела фильмы на видеомагнитофонах. Перед самым вылетом она развеяла всех — вот перегрузка литературой и сказалась.

— В пятьсот втором, мэм! — щелкнул каблуками мистер Майер.

— Зепп служил в Берлинской бригаде армии США, мы с ним с тех пор и знакомы... — поспешил разъяснить агент. — Пойдемте к машине? Итак, я нашел для вас три дома, всё в точности как вы хотели — хороший тихий район, все коммуникации, гараж на две машины...

* * *

Министерство Обороны ГДР располагалось, вместе со штабом ННА и некоторыми другими структурами, в городке Штраусберг, в трех десятках километров к северо-востоку от Берлина. И полутора годами ранее проникнуть туда мог бы разве что Джеймс Бонд. А сейчас Азэми даже хенге накидывать не пришлось. Просто создала клона, очень похожего на Зеппа Майера, посадила его за руль подержанного, но отлично выглядящего черного "Мерседес W123/280СЕ", очень похожего на тот, что был арендован через мистера Роман, но на самом деле угнанного в Бельгии — и через час уже была на месте.

Дальнейшее было делом техники, хотя и заняло довольно много времени. И сил отняло тоже немало — весь день и вечер в Штраусберге стоял густой туман, в котором черный лоснящийся "Мерседес" двигался тяжело и плавно, чем-то напоминая охотящуюся акулу...

Зато уже в среду в печать отправились первые пять MPi-KMS-72 и два пистолета. Особенно радовали раздобытые патроны — 9х18 мм, стандарт Варшавского Договора, могли использовать и немецкие копии русских "Макаров", и тот самый АПС. Пока что единственный, но Азэми не теряла надежды!

Причем автоматы и пистолеты были не краденные, честно выменянные. Некий хауптманн с розовыми кантами на погонах приобрёл двенадцать видеомагнитофонов, за каждый автомат по два и за пистолет по одному. Чертополох заполучила оружие, первый контакт и предложение "обращаться ещё". Конечно, батальон "Eduard Claudius" — это не "Вилли Зангер", но для начала неплохо...

Побочной добычей стали несколько наборов личин, которые Чертополох могла наложить на себя с помощью хенге. А лучше создать соответствующего теневого клона. Потому что при росте в один метр шестьдесят восемь сантиметров и спортивном телосложении накладывать на себя иллюзию двухметрового пузатого громилы... довольно рискованно. Тебя, к примеру, по плечу похлопают — ан плеча-то и нету! Именно поэтому Гарри во время визита на Косую Аллею имитировал маленького старичка и одевал настоящий, специально для этого пошитый редингот, шляпу, башмаки с пряжками и даже короткие штаны с чулками, полностью по моде эпохи Регентства. Иначе ему пришлось бы тщательно следить, чтобы порывы реального ветра развевали бы полы иллюзорной одежды!

Вот и через КПП военного городка "Вюнсдорф" Азэми проникла, сидя на заднем сиденье солидной черной "Волги" с сияющей белым металлом решеткой радиатора и номерами штаба военного округа "Норд МВ-V". Вел машину громоздкий зверовидный унтер-фельдфебель, а рядом с ней осоловело покачивался на рытвинах в асфальте солидный генерал-майор сухопутных войск.

Настоящий генерал, сейчас спокойно спящий в нойбранденбургской гостинице в обществе своего водителя и под бдительной опекой трех клонов, бывал в Вюнсдорфе очень часто. И точно знал, к кому можно обратиться с той или иной просьбой, и кому можно предложить интересную сделку...

* * *

Мундир унтерлейтенанта ННА с темно-зелеными кантами тыловой службы сидел на незнакомке необычайно ловко, льстя фигуре в самых стратегически важных местах. Подполковник Сотников оценил это сразу, хоть он и не мог вспомнить, как он оказался лежащим на носилках в рафике "Скорой Помощи". И почему на том месте, где должен сидеть врач, сидит унтерлейтенант тыловой службы Народной Армии ГДР?

— Вы очнулись, DmitriySergeevit'ch? — мелодичный у неё голосок... И акцент в немецком очень знакомый.

— Что случилось? Где я?

— Вы поскользнулись, упали и потеряли сознание.

"Очнулся — гипс!" — мелькнуло в сознании подполковника. Загадок прибавилось — откуда она знает...

— По крайней мере, так вы расскажете, если кто будет спрашивать, — спокойно продолжила... "Шпионка! ЦРУ! Что-то подсыпали!" — панически мелькнуло в сознании офицера, он рванулся... попытался рвануться...

— Не пытайтесь пока двигаться, вы иммобилизованы! — прикрикнула агентесса. — Да не дергайтесь! Не кри... Я сейчас все объясню... Прекратите!

Подполковник не слышал и продолжал рваться...

— Успокоились? — спросила шпионка спустя долгих пять минут. — Способны слушать?

Сотников кивнул.

А что ему ещё оставалось с отключенным-то голосом?

— Я вам сейчас обратно голос включу, не будете кричать? — не дожидаясь ответа, собеседница ткнула куда-то под челюсть двумя жесткими, как гвозди, пальцами, и подполковник смог вновь шевелить языком.

— Вы кто? И на кого работаете? — подполковник уже понял, что просто так его отсюда не выпустят. — И какого черта вам нужно?

— Меня... меня можете называть Немайн, — приветливо улыбнулась девушка в чужом мундире. — Я представляю на территории ГДР бригаду "День Гнева" территориального командования "Дерри" Ирландской Народно-Освободительной Армии.

— Что? — всякого от собеседницы мог ожидать подполковник, но это!

— Мы являемся вооруженным крылом марксистской Ирландской Республиканской Социалистической Партии, оккупационным правительством Британии наша деятельность признана террористической... Это, если что, был ответ на вопрос "На кого я работаю", — девушка согнутыми пальцами обозначила в воздухе кавычки. — Что нам нужно от вас, офицера из управления вооружений ГСВГ — сам догадаетесь?

— Да уж догадался... — хмыкнул подполковник. — А чего... так?

— К сожалению, ваше... руководство... — Немайн замялась, пытаясь подобрать вежливые слова. Потом решительно махнула рукой: — Мы уже года три не можем себе позволить сотрудничество с представителями советских служб. Утечка за утечкой! Мы работали с германским товарищами, но сейчас... Наши друзья из "штази" едва успели уничтожить архивы!

— И вы решили прийти ко мне? — уточнил подполковник.

— Наши друзья передали нам кое-какие... аргументы, — неловко улыбнулась девушка. — И мы можем кое-что предложить!

— Аргументы? — ухватился Сотников. — Что за "аргументы"?

— Ну, вы же понимаете, что "штази" не могло не присматривать за представителями дружественных сил на своей территории? Просто для того, чтобы избежать неприятных... случайностей?

— И? — под ложечкой у подполковника начало шебаршиться неприятное предчувствие.

— Министерство Государственной Безопасности ГДР было в курсе, с кем вы встречались в отеле "Штадт Берлин" летом восемьдесят пятого и весной восемьдесят шестого года, — выложила "бомбу" ирландка. И поспешила успокоить: — Архивы уничтожены, никаких следов не осталось!

Это была бы приятная новость, если бы не появление в жизни Сотникова незваной гостьи в мундире унтерлейтенанта.

— Тогда откуда вы знаете?

— Наши друзья уничтожили архив как единое целое, но кое-что передали нам, — девушка извинительно улыбалась, но в её голосе чувствовалась сталь. — Вот, можете посмотреть... как вы понимаете, оригиналы у нас.

Сотников без интереса перелистал извлеченные из плотного конверта фотографии.

— Очень... мило. Как я понимаю, это был кнут. Что вы предлагаете в качестве пряника? Помимо гордости за успехи в вашей борьбе за освобождение Ирландии?

— Вот! — Немайн протянула ему газету "Советская Россия", свернутую таким образом, что статья Владимира Удачина "Спрут под семафором" оказалась прямо перед глазами Сотникова. — Мы предлагаем поставки бытовой техники! По бартеру!

Степень офонарения подполковника просто не поддавалась описанию.

— Кк-какой техники?

— Любой! — взмахнула рукой ирландка. — Видеомагнитофоны, телевизоры, аудиосистемы, стиральные машины, холодильники, кухонные комбайны, микроволновые печи, утюги...

— Хватит-хватит, я понял! — замахал незаметно отошедшими от иммобилизации руками Сотников. — Вы хотите обменять холодильники и утюги на оружие? Вы сумасшедшие?

— DmitriySergeevit'ch, мы нормальные, это мир сошел с ума. Вы статью читали? Кооператив АНТ обменял двенадцать танков... ТАНКОВ! На бытовую технику, компьютеры и парфюмерию!

— И вы решили, что... — Сотников не закончил. По жесткому взгляду Немайн он понял, что они действительно решили.

— DmitriySergeevit'ch, мы можем предложить и наличные... Проблема в том, что на перепродаже мы будем терять, и изрядно терять!

— На перепродаже?

— Ну, да. Наши... товарищи достают технику. Мы её продаем, по дешевке, потому что краденное такими партиями сбывать трудно. За счет этого финансируемся. Однако если можно напрямую обменять... Потери будут существенно меньше!

— А как вы доставлять-то это всё сюда планируете? Это ж не коробок спичек!

— У нас есть канал в Западный Берлин, — ухмыльнулась Немайн, радуясь переходу темы с обсуждения степени нормальности ситуации на решение технических проблем. — Привозим, перегружаем... Можем доставить, куда скажете!

— Хорошо, я... понял. Могу я день или два подумать?

— Разумеется, tovarisch!

Когда вечером следующего дня подполковник Сотников вернулся домой, на кухне его жена пила чай с Немайн и женой майора Коновалова из его отдела. Ирландка и на этот раз была одета унтерлейтенантом тыла, и имела при себе целый чемодан каталогов. Японские компьютеры и видеомагнитофоны, американские холодильники и джинсы, немецкие утюги, французская парфюмерия... Здесь было буквально всё!

Когда он прошел на кухню, дамы как раз обсуждали каталог нижнего белья, споря о том, будет ли "эта пошлость" иметь спрос в Союзе, или "ну его" и не связываться.

Чуть не получивший разрыв сердца подполковник был отпоен чаем, угощен рюмочкой первосортного ирландского виски из дьюти-фри аэропорта "Темпельхоф" и, шепотом, успокоен относительно известных ему фотографий. Их Анне пока не показывали... Пока!

— Видите ли, DmitriySergeevit'ch, Анна, Маргарита, — начала, наконец, Немайн, в женском обществе назвавшая себя Дагмар Штольц. — ...вы знаете, что у нас сейчас идет процесс... объединения, да. В результате я, к примеру, уже осенью этого года окажусь просто выкинутой на улицу. И мой дядя-генерал не поможет. В бундесвере достаточно своих офицеров, с нужной идеологией и правильной подготовкой. И своими дядями. Куда деваться мне и таким, как я?

— И вы решили использовать свои связи? — полуутвердительно заметила Анна Сотникова. По-немецки она говорила существенно хуже мужа, но понимала почти всё.

— Да, семейные. Мне удалось связаться с... родственниками. Они могут обеспечить поставки вот всего, что вы здесь видите... Теперь основная проблема — транспортировка и сбыт. Граница между ФРГ и ГДР после разрушения Стены практически перестала существовать, но сбыт нашего товара в ГДР принесет... недостаточно прибыли.

— Что вы хотите поставлять бытовую технику в Союз через ГСВГ, это понятно. А почему вы выбрали именно моего мужа для этого предложения? — Анна сверлила сучку в приталенном мундирчике пристальным взглядом инквизитора. Она не упустила короткого диалога между ней и мужем, хотя и не слышала, о чем они говорили, и видела взгляды, которые он на неё бросал. Что-то такое между ними было!

— Потому что мне известно, кто ваш отец, AnnaVladimirovna, и кем и где работает ваша мама, — откровенно улыбнулась лже-Дагмар. — Как вы понимаете, глупо пренебрегать ТАКИМИ связями...

* * *

Чертополох вернулась в Англию к самому окончанию полутриместровых каникул, оставив в снятом доме в Западном Берлине группу из полутора десятков клонов с заданием "вживаться": смотреть четыре установленных в разных комнатах телевизора, читать газеты и книги, слушать радио. Просто бродить по городу, осваивая местность не по карте, а ногами и колесами... Поддержание контакта с капитаном ННА в Торгелове и группой советских офицеров из управления вооружений в Вюнсдорфе и в котбусской десантно-штурмовой бригаде также входило в их задачу.

Фуин-свитки с "товаром": видео и аудиоаппаратурой, телевизорами, стиральными машинами и прочим — они должны были получать по почте или со сменными командами клонов.

С собой она привезла восемнадцать автоматов Калашникова русского и немецкого производства, два немецких пистолета "Макаров" и три АПС, один из которых был переделан в АПБ. Ещё имелось значительное количество боеприпасов, два подствольных и шесть одноразовых гранатометов, мины и рация. Рация Чертополох радовала особенно, почти так же, как "Стечкин".

Поддержание связи с клонами исключительно гонцами и через развеивание клонов сильно осложняло проведение операций. Из сколько-нибудь нормального радиооборудования до сих пор у неё имелись только две легких радиостанции Elektrik Lorenz SEM 52S, спертые друзьями мсье Карла со складов бундесвера, и американская армейская рация AN/PRC-77 времен Вьетнамской войны. По сравнению с этим допотопным монстром компактная мощная "Айва", сделанная по технологии секретных раций КГБ и состоящая только на вооружении пограничных войск и подразделений spetznaz, была просто шедевральна.

* * *

И снова потянулись дни. Гарри учился и тренировался, тренировался, дрался и опять садился за учебники. Программа Хогвартса его откровенно не радовала — ни в сравнении с программой Итона, на который мальчик ориентировался до того, как узнал, что на самом деле он Тот-Самый-Мальчик-У-Которого-Вместо-Лба-Танковая-Броня, ни в сравнении с тем, что он должен был знать как наследник Древнего и Благородного Дома Поттеров.

На первых двух курсах студенты Хогвартса изучали астрономию, заклинания, защиту от темных искусств, зельеварение, историю магии, травологию, трансфигурацию и полеты на метлах. С третьего курса добавлялись ещё два предмета, которые можно было свободно выбрать из списка, включающего пять дисциплин: древние руны, маггловедение, нумерология, прорицание и уход за магическими существами.

Больше всего Гарри огорчало исчезновение из программы Хогвартса Боевой магии — именно его заменили на ЗОТИ, этакий аналог Основ Безопасной Жизнедеятельности для волшебников, хех. Ментальная магия не то, что не являлась хотя бы "возможной дополнительной дисциплиной", как аппарирование, алхимия, каббалистика или ритуалы, она вообще не упоминалась! В Хогвартсе больше не преподавали "этикет и обычаи магов и волшебных народов", исчезли танцы, пропало фехтование...

Изучать что бы то ни было из этого списка сейчас Гарри себе позволить не мог. Мало того, что применение палочки будет опознано Надзором, так ещё и директор Дамблдор может огорчиться, если узнает, что его планы по воспитанию Героя Магической Британии вдали от Волшебной Страны и в полном неведении относительно магии потерпели крах.

Так что Гарри изучал в основном историю, литературу и языки, уделяя немалое время математике. Купленные во "Флориш и Блоттс" учебники по ментальной магии были прочтены один раз для понимания основ. Как оказалось, принципиальных отличий от кеккен генкай клана Яманака местное искусство легилименции не имеет. Только технические, связанные с полным отсутствием на Земле клана Яманака.

К несчастью, именно эти технические различия делали особенно заметным тот факт, что то, что Гарри получил после перерождения в качестве "врожденной защиты"... как там шутил Анри? "Что-то выдавало в Штирлице советского шпиона — то ли буденовка, то ли автомат ППШ, то ли волочащийся за ним парашют"... Вот именно! Согласно британской магической традиции, таких барьеров у необученного человека быть не может. В принципе.

Пока что мальчик только думал о том, что с этим делать.

По выходным он летел в Берлин в обществе клонов, оснащенных соответствующими документами. Два часа в воздухе плюс время в аэропорту, да и до Лондона добраться не мгновенно... Время было чудовищно ценным ресурсом, его нельзя было терять. Поэтому Карен Бейкер, Элизабет Милтон или Саманта Питерсон появлялись только в машине, везущей курьеров на конспиративную квартиру в Восточном Берлине. Дом, засвеченный мистером Романо, оставался тыловой базой, где обитали клоны, оставленные на "вживание в атмосферу". Вот, наверное, удивлялись те, кто прослушивал дом через напичканные в комнатах микрофоны!

Сейчас, до начала межтриместровых двухнедельных каникул, то есть аж до самого апреля, Чертополох могла только поддерживать уже налаженные связи, да прощупывать там же возможные зацепки в интересующих войсковых частях и штабах соединений.

Время-время-время... Где бы взять ещё чуток времени...

* * *

В последние выходные марта, потроша сознание очередного полковника тыловой службы из Штраусберга, Азэми обнаружила контакт. Контакт, предложивший этому полковнику после завершения объединения "достойную должность" в рядах Бундесвера, просил не очень многого. Только того же, в чем была заинтересована и Чертополох — информацию о 40-м десантно-штурмовом полку "Willi Sanger". В 1986 году он был развернут на базе одноименного отдельного десантно-штурмового батальона, в середине октября 1989 года приказом Хоннекера переброшен с острова Рюген куда-то под Берлин...

И вот она напала на след!

Городишко Ленин, в шестидесяти километрах к юго-западу от Берлина, знаменитый в основном своим основанным в 1180 году монастырем — вот куда делись десантники с острова!

* * *

В последнее время — примерно с того самого момента, как операция TBS вступила в активную фазу — Гарри все чаще и чаще напоминал сам себе жонглера, пытающегося держать в воздухе полсотни шариков одновременно. Только вместо шариков у него были бензопилы.

Тем слаще было достижение.

Вылетая в Берлин на все две недели каникул, он оставил своего теневого клона в Старых Доках, тренироваться в стрельбе из АПС и "Браунинга".

Ему ещё не исполнилось десяти, а чакры уже достаточно для сотворения полноценного каге бушин! Этого и генины, выпускники Академии, не все могут! Академии Конохи, в смысле — в Академии Водоворота учились по большей части Узумаки. Их запасов чакры хватало, чтобы и генины творили каге бушин десятками.

Даже после того, как в машине по дороге из аэропорта Берлин-Тегель мальчик Гарри исчез, оставив вместо себя Карен Бейкер, уполномоченную сотрудницу англо-люксембургской корпорации "Роваллан Инк", это потрясающее событие продолжало сиять в воздухе, образуя вокруг неё что-то вроде ореола радости и счастья. Это заметил даже подполковник Сотников, с которым она прогуливалась по Трептов-парку.

Но вопросов задавать не стал, только косился.

Но недолго, уж больно сложные вопросы обсуждались. "Малютка", "Фагот", "Копье", "Стрела", "Рысь", РПГ-7, а лучше 7Д, "Муха", "Пламя", МОН-ы, пластит, радиовзрыватели, детонаторы...

"Дайте мне таблеток от жадности! И побольше, побольше!" — грустно пошутил Дмитрий Сергеевич, пытаясь объяснить, что "Копья" или "Фаготы", это не весло образца 1947 года, которого на складах как грязи, и даже не СВД. Это оружие штучного учета. "Может, ещё и "Поднос" попросите? Или, чего уж мелочиться-то — сразу "Василек"?!?"

Минометов представительница ИНОА не хотела, "сами делаем, оно и дешевле и проще". А вот автоматический гранатомет... Или ПЗРК... Противотанковая ракета — тоже неплохо, да...

Подполковник эти мечты решительно обломал, посоветовав в области взрывных работ обходится привычной самодельной АСДТ с бабушкиным будильником, а в области тяжелых вооружений — самодельными минометами. Впрочем, несколько "семерок" и один или два СПГ — вопрос, наверное, решаемый...

* * *

Нащупав контакт с 40-м полком, Азэми не собиралась его терять.

Благо, теперь было известно, в каком направлении двигаться, и уговаривать людей поделиться нужной информацией ей уже года два как не требовалось. Печать погружения стала настолько привычной и отработанной, что теперь Чертополох допросные листки могла и во сне штамповать.

А ещё у неё был контакт! Настоящий западный немец!

Правда, на БНД он работал временно, в рамках "операции по присоединению"... Но кое-что удалось добыть и из такого "временного шпиона". Связь, куратор... и завербованные! Сеть, пускай всего из трех человек, пусть полковник Зоммер и был в ней единственным работником центрального аппарата, и остальные двое были всего лишь майором и капитаном...

Но если к этому добавить её возможности!

Механизм вербовки был прост, как гвоздь в разрезе, опробован на полковнике Сотникове и поставлен на поток. Разве что вместо бумаги с фуин-печатями, фокусирующими на себе предварительно проговоренные объекту и тем самым закрепленные в его сознании образы, Чертополох теперь использовала теневых клонов и настоящие фотографии. Это, правда, требовало гораздо более сложной процедуры: сначала встретиться, отключить, вытащить из памяти объекта нужные образы, сделать так, чтобы объект не понял, отчего отключился, поставить нужную сцену, отснять — и только потом встречаться и вербовать. Достоинство у метода было одно, и было оно громадным. Фотографии были настоящими. Подлинная фотобумага, натуральный запах проявителя. Их можно было порвать, сжечь, швырнуть в лицо — при любом ходе дела изображения на них не исчезали и не менялись!

К концу каникул у Азэми было уже две группы агентов в Министерстве Обороны ГДР и штабе ННА. Одну из них составляли те, кто был уверен в своей работе на правительство в Бонне, другую — немногочисленные, но крайне упёртые патриоты ГДР. Они считали, что работают на ушедшее в подполье "штази".

И обе группировки трудились не на страх, а на совесть.

Кого-то манил обещанный пряник. С каждым днем становилось все более понятным — ни солдаты, ни офицеры ННА в бундесвере не нужны. Как только завершиться формальное объединение, все "осси" попадут под власть ликвидационной комиссии, и будут выпнуты за ворота так быстро, как только чиновники смогут оформлять бумаги.

Возникающие из ниоткуда эмиссары Западной Германии обещали... более внимательное рассмотрение дела. При условии, конечно, сотрудничества. Активного сотрудничества. Если суметь оказаться полезным — можно сохранить хоть что-то.

Вторые, очень немногочисленные, кремневой твердости люди, боровшиеся с фашизмом, помнящие первые годы народной власти, и хорошо и твердо знающие своих врагов. Тех, кто окопался по ту сторону уже почти несуществующей границы. Тех, кого в конце сороковых выпускали из тюрем "за хорошее поведение". Тех, из кого формировались дивизии бундесвера в 1955-м. Пожилые генералы и немолодые полковники просто хотели, "чтобы солнце взошло на востоке". Когда-нибудь. Снова.

* * *

Последний, весенний триместр Гарри встречал, стиснув зубы.

Учеба.

Тренировки.

Додзё.

И так по кругу.

В принципе, он уже имел право носить протектор. Экзамен в Академии Конохи мальчик мог сдать ещё до Нового Года — насколько Азэми помнила свой фронтовой опыт встречи со свежей "смазкой", направленными на фронт зелеными генинами Листа, средний академический уровень Гарри превзошел ещё летом. До уровня генина Узушио он дотянулся перед самыми каникулами, да и то с оговорками — но даже в Скрытом Водовороте не все генины были Узумаки.

Побывав у "Флориш и Блоттс", Гарри пополнил свою библиотеку книг по окклюменции. Демоническая природа его разума позволяла защищаться только одним способом: забравшийся слишком глубоко познавал природу Хаоса, который есть Межреальность. Проще говоря, превращался в овощ. И если какой-нибудь легилимент на сворке "Ордена Феникса", натравленный на Героя Магической Британии, вдруг превратиться в овощ... Этого не поймут. Потому что нет, и не может быть такой защиты разума, которая превращает людей в овощи! Если, конечно, защита имеет естественную природу...

Артефактная защита — это да. Тут может быть всё, что угодно.

Но тогда возникают два вопроса: откуда мальчик, воспитанный дикими магглами, может знать о подобных артефактах, и зачем бы он стал покупать такую штуку перед отправкой в школу?

Методы окклюменции, науки о защите разума, в сочетании с медитациями должны были позволить надстроить что-то над Хаосом, что-то такое, чего может ожидать от обычного, воспитанного магглами мальчишки обычный средний легилимент.

Гарри надеялся, что за оставшийся год, без наставника, только по книгам, успеет сделать хоть что-то. Конечно, вряд ли его прямо вот так с порога начнут читать, но лучше закладываться на худшее, и потом радоваться, что оно не произошло, чем надеяться и капитально обломаться.

А ещё Гарри нашел в магазине книгу "Об артефактах полетных, различными народами мира используемых". Метлы заинтересовали мальчика ещё когда он впервые узнал о таком здоровском воздушном транспорте. Насколько помнила миссис Фигг, несколько раз упиванцы преподносили чиновникам Министерства изрядный сюрприз, подкравшись к их поместьям на метлах. А потом пару раз подобный сюрприз сторонникам Неназываемого преподнесли авроры... Помня тот набор задач, которые ему требовалось решить до 31 июля 1991 года, до получения письма из Хогвартса, понятно, что мысль об открыто продаваемых в магазине "Всё для квиддича" и "Золотой снитч" индивидуальных летательных аппаратах Гарри взбудоражила до крайности. Такие штуки могли здорово облегчить ему жизнь. А уж как они должны были выручить Чертополох!

Метлу он купил, и даже начал тренироваться в полетах — других вариантов не было, клонов, хоть Азэми, хоть его самого, "Нимбус-1700" слушаться отказывалась — но, опять-таки, где взять временя на тренировки? С другой стороны, для решения стоящих задач хватит полета на высоте в полсотни метров со скоростью пешехода. Всего-то надо преодолеть километра два... Да и то не раньше середины июля.

Из книги о полетных артефактах мальчик узнал не только способы обуздания упрямой метелки, но и много других интересных вещей. Как оказалось, метлы стали стандартом для магов Западной Европы в результате введения Статута Секретности. До этого на чем только не летали — на щитах и скамейках, на пивных бочонках верхом, на собственных мечах, черных котах и живых свиньях, в ваннах, котлах, бочках... Восточно-европейские ведьмы использовали агрегат под названием "ступа". Азиатские маги с давних пор и по сей день предпочитали ковры-самолеты. На иллюстрирующей статью колдографии парил ковер, в центре которого полулежал, опираясь на подушки и куря кальян, сам волшебник, вокруг него суетились одалиски в прозрачных шелковых шальварах, а по краям ковра грозно хмурились огромные темнокожие евнухи с жутких размеров ятаганами.

К сожалению, экспорт ковров-самолетов в Европу был запрещен.

Гарри поставил очередную галочку в список дел "как только, так сразу", причем на второе место, сразу после демонов для экспериментов, и подвинув на третье список из пяти темномагических артефактов, эффект которых совпадал с эффектом его мыслезащиты.

* * *

За прошедшее с первой встречи время Немайн О'Брайен изрядно изменилась. Она сумела как-то примирить себя с разводом родителей, с обнаружением в постели мамы двадцатидвухлетнего тренера по теннису, а в отцовской компании — целого выводка длинноногих блондинок. И даже с тем, что всю славу, которую мог дать кельтский фолк-панк, уже заграбастали какие-то там "ThePogues".

Азэми и Гарри не могли отрицать, что имеют к этому некоторое отношение. Чертополох-Фокадан, ставшая чем-то вроде спонсора группы, настояла на необходимости посещения додзё, для себя в периоды пребывания в Лондоне, что бывало нечасто, для своего племянника и Немайн — не реже раза в неделю. Возможность спустить пар, молотя руками и ногами сначала по макиваре, а потом и по реальным противникам, сильно облегчала испорченный разводом родителей и подростковым гормональным всплеском переходный период.

И хотя юная мисс О'Брайен по прежнему одевалась так, что у парней отваливались челюсти, теперь это была скорее дань сценическому образу. Группа "Дочери Дон", пытавшаяся сочетать древнеирландские легенды и сказания с агрессивным роком, пока ещё не выбиралась за пределы задымленных клубов и странноватых фестивалей — но большие лейблы к ним уже присматривались...

— Пс-ссс... Гарри! Слушай, мелкий, твоя тетка опять где-то шатается? — после полуторачасовой тренировки с полной нагрузкой положено было сидеть и медитировать. Сейчас Немайн правилами пренебрегала, что не осталось незамеченным суровым сенсеем. Наказание в виде исключительно неудобной для любого европейца фукко-но-катачи последовало незамедлительно, и продолжить разговор девушке удалось уже только после занятий.

Дело оказалось в том, что на старую добрую Англию надвигался Бельтейн.

Традиционно огонь Белена возжигали в полнолуние второго месяца после весеннего равноденствия, обычно это был конец первой декады мая. В этом году — первые выходные. Валлийцы из "Общества Возрождения Уэльса", поддерживаемые Ассамблеей и 1-м Валлийский телеканалом, на эти дни назначили проведение большого музыкального и культурно-исторического фестиваля, пригласив на него, в числе прочих коллективов, играющих кельтский фолк-панк и кельтский рок, и группу "Дочери Дон". Валлийцы, конечно, предпочли бы чисто уэльский фолк-панк и рок, но таких групп оказалось настолько мало, что организаторам пришлось, наступив на горло собственной песне, пригласить ирландцев, шотландцев и бретонцев.

Группе Немайн предложили играть на разогреве у банды самого Шейна МакГоуэна! И она желала непременно этим похвастаться. И поблагодарить, конечно, не без того. В конце концов, не будь у группы старого доброго "Ворона", подаренного и переоборудованного Фокадан, вряд ли им удалось бы продвинуться так быстро и так высоко.

Гарри немного подумал — операция, которая должна была пройти во время полутриместровых каникул, требовала самой наитщательнейшей подготовки...

С другой стороны, вот уже почти полгода... какой там полгода! Пять месяцев подготовки к операции "S.1", и потом с ноября, когда бьякуган впервые разглядел чертового книзла — сплошные дела вперемешку с нервотрепкой!

И ему, и Азэми не помешает расслабить нервишки...

* * *

Подлый Лейнстер вновь восстал,

Иноземцев он позвал,

Но ни разу не бывал

Наш король разбитым...

Он корону и доспех

Носит лучше прочих всех,

И сопутствует успех

Ему в бою открытом!

Вокруг орали, вопили и размахивали бутылками люди, одетые либо странно, либо очень странно — фестиваль валлийской культуры большинство фанов, приехавших на концерт, представляло себе как что-то вроде "Дня Святого Патрика", только более брутально.

Поднимайся, Ворон, ввысь!

Эй, на флангах, подтянись!

Трус Мэлмора, берегись,

Горят твои окраины...

На войне и на пиру

Наш король — Бриан Бору!

Вейся, Ворон, на ветру,

В бой идут О'Брайены...

"Дочери Дон", вполне соответствующие стилю — кожаные штаны в обтяжку, немного экзотичной брони и много синей краски, в целом эдакая женская версия "Manowar", только с ирландским колоритом — на последнюю песню вышли, как на последний бой.

Всюду слышен Эйры зов!

Тысячи ее сынов,

Не щадя своих голов,

Выйдут биться в поле...

Грозный Мурхад точит меч,

Чтоб противников иссечь,

И с Победой в землю лечь -

Нету лучше доли!!!

Из больших стальных бочек по краям сцены вырывались высокие языки пламени, придающие блеску короткого кольчужного топика Немайн инфернальный оттенок, красное знамя с черным вороном казалось окрашенным кровью...

Поднимайся, Ворон, ввысь!

Эй, на флангах, подтянись!

Трус Мэлмора, берегись,

Горят твои окраины...

На войне и на пиру

Наш король — Бриан Бору!

Вейся, Ворон, на ветру,

В бой идут О'Брайены...

Лязгали мечи реконструкторов, изображавших сражение на заднем плане, быстрый ритм разжигал кровь, расписанные синей краской тела блестели от пота, тяжелые басы били по голове, вышибая из тела сознание.

Посмотри на ряд знамен -

Сколько гэльских здесь имён!

Лейнстер будет побежден

В этой славной битве!

Чёрный ворон в небо взмыл,

Солнце крыльями закрыл,

И колени преклонил

Сам король в молитве...

Перед последним припевом в бочках жахнуло так, что пламя взмыло вверх метров на десять, и толпа вовсе сошла с ума.

Поднимайся, Ворон, ввысь!

Эй, на флангах, подтянись!

Трус Мэлмора, берегись,

Горят твои окраины...

На войне и на пиру

Наш король — Бриан Бору!

Вейся, Ворон, на ветру,

В бой идут О'Брайены...

_______________________________

В главе использована песня группы "Белфаст" — Марш О'Брайенов.

Прослушать её можно, например, здесь: http://www.youtube.com/watch?v=IleT3o9caxI

От обвинения в подстрекательстве к беспорядкам валлийские организаторы фестиваля группу "Дочери Дон" все же отмазали. Незаконное использование взрывчатых веществ и вовсе доказать не удалось, все взрывпакеты ушли на тот фейерверк в конце выступления.

Тем не менее, группа попала в полицейскую картотеку. В участке появлялись даже господа "в штатском", исследовавшие возможные связи между "Дочерьми Дон" и ИРА, а также анализировавшие биографии устроителей фестиваля на предмет наличия следов "Мудиэд Амддиффин Симру" или "Биддин Рхиддид Симру".

____________

"Движение за Защиту Уэльса" и "Свободная Армия Уэльса" соответственно.

____________

Эти две группировки, по сию пору считающиеся действующими, в шестидесятых взорвали несколько почтовых отделений, пару полицейских участков, одну или две плотины и много чего ещё по мелочи. Все во славу свободы Уэльса, естественно. Ни один человек в результате действий "террористов" не пострадал, а последнюю акцию их зафиксировали в 1969 году. Тем не менее, британская специальная полиция бдила.

Азэми порадовалась такому расширению своих знаний о мире. Она знала, что непосредственно против Англии действует ИРА, которая сражается аж со времен Пасхального Восстания, а терроризмом страдает ещё дольше. Но вот что национально озабоченные нукенины водились и в таких местах, как Уэльс и Шотландия... Да-да, существует и такое. "Шотландская Национально-Освободительная Армия" с начала восьмидесятых рассылает английским политикам добро и свет в почтовых отправлениях!

"Офифигительно!" — сказала Кимберли Уинн-Мьюир, основательница и владелица компании "Роваллан Инк", выходя из участка в компании Немайн, её басистки Морриган и клавишницы Бадб и нанятого ими вскладчину адвоката прямо под вспышки фотокамер.

* * *

По возвращении на Привет-драйв тетя Петуния и дядя Вернон устроили чудовищный скандал. Они уже как-то привыкли к тому, что их племянник, шпанюк малолетний, исчезает из дому и появляется когда захочет сам. Но всегда предупреждает заранее! И школу не прогуливает никогда! Поэтому ночной звонок откуда-то из валлийского Гвинедда, из городишки под названием Бангор, с известием об аресте тех бандитов, с которыми он удрал на этот раз, и о том, что Гарри Поттер будет торчать здесь, пока их не выпустят под залог, их удивил, огорчил и расстроил.

Единственное, что немного утешало супругов Дурсль — это всё же были не какие-то там фокусы, а рок-фестиваль. Немного рановато, конечно, обычно ведь таким страдают подростки?

Но в целом...

В целом были крики, слезы и обещания выпороть, отдать в исправительную школу и выслать в Австралию, "раз уж тебе мои нервы не дороги!".

Гарри сбежал из этого дурдома так быстро, как только смог.

* * *

Три десятка улиц, городская площадь, пара баров, парк, кинотеатр и ратуша, вот и все. Весь "город" Литтл-Уингинг, ещё одно стандартное, построенное по многократно уже использованным лекалам порождение Большого Лондона.

В такие местечки миддл-класс прет, как лосось на нерест, обзаводясь ипотечными домами, одинаковыми как близнецы, с непременным задним двором и гаражом на две машины, с теми самыми двумя машинами, лоснящимся седаном с претензией на деловую солидность, и вылизанным универсалом с претензией на семейные ценности. Обе машины покупаются в кредит и каждые три года заменяются на новые, точно так же глубоко кредитные. Заселившись в такой дом, миддл-семейство обычно рожает двух детей, реже — трех, покупает вместо универсала минифургон, и благонадежно и благонамеренно начинает ожидать наступления пенсии, неизбежного, как плохие зубы, плохая еда и дождь.

Если перейти шоссе Магнолий и перебраться через железную дорогу, по которой до Лондона можно добраться минут за сорок, откроется вид на зарастающую высоченным бурьяном и репейником старую автомобильную свалку. Последний труп, микроавтобус "фольксваген", сюда притащили в семьдесят восьмом, а самый первый, уже давно превратившийся в совершенно неопознаваемую груду ржавого железа с выросшим из багажника деревцем — вскоре после войны.

Осенью восемьдесят восьмого какие-то люди купили свалку, огородили часть, дальнюю от железки, но прилегающую к дороге, когда-то соединяющей деревушку Литтл-Уингинг с соседней деревней, такой же крохотной и никому, кроме обитателей единственной улочки, не интересной. Сейчас это ещё один пригород Большого Лондона, а дорога превратилась в шоссе, достаточно оживленное, чтобы поставить на нем автомастерскую.

На огороженный кусок свалки стащили более-менее выглядящие корпуса автомобилей, возвели там два быстросборных ангара из рифленого железа, поставили три навеса, и повесили на въезде гигантскую неоновую вывеску "Смит и Стоун: авторемонт, шиномонтаж, сход-развал и балансировка".

У самой полосы отчуждения был возведен ещё один ангар, но вход в него сразу перегородили корпусом древнего ржавого "Рутмастера", а его в свою очередь завалили старыми шинами и бочками из-под бензина. На стены были нанесены печати, обеспечивающие строению вид ветхий и заброшенный.

Под землей авторемонтную мастерскую с заброшенным ангаром соединяло длинное подземелье, основной функцией которого было сохранение в тайне тренировок по стрельбе. Трудно в Лондоне и окрестностях найти трехсотметровую дистанцию... А уж такую, чтобы на ней можно было стрелять непрерывно целыми месяцами подряд — и вовсе невозможно!

Подземная линия имела пять сотен метров в длину.

В Литтл-Уингинге можно было стрелять не только из дробовиков и автоматов — из "Стерлингов" и МАТ, с их плевой прицельностью, можно было пострелять и в Старых Доках — но даже из MAS и FN-FAL! Привезенные из Германии "калашниковы" клоны Азэми и единственный клон Гарри осваивали именно здесь.

Кроме основной, стрелковой функции, мастерская выполняла ещё две. Приводить в рабочий вид найденные на свалке автотрупы, заодно присваивая некоторым несвойственные ранее функции. Хорошая тренировка и как автомеханика, и как печатника. А ещё мастерская приносила прибыль. Которую можно было назвать даже законной — если не очень пристально вглядываться в источник запчастей и происхождение инструмента и оборудования.

Сейчас под навесом для хранения "готовых" автомобилей, тех, что восстановлены со свалки и предназначены для продажи, стояли "Форд-Таунус ТС купе" семьдесят четвертого года, "жук", "Humber Sceptre", "Остин Мини" и "Ленд-Ровер"-пикап одного из первых выпусков. Восстановление каждой из машин потребовало немалой фантазии, а тот школьный автобус, с которым работающие в мастерской клоны потихоньку возились сейчас, и вовсе стал кошмаром. То есть отличной проверкой знаний и способностей, конечно.

Под навесом, предназначенным для отремонтированных "клиентских" машин пусто, клиентов, обращающихся в мастерскую "Смит и Стоун", не так уж много. Ни внешний вид ангаров и навесов, построенных недавно, но уже успевших покрыться пятнами ржавчины и лохмотьями отслоившейся краски, потеряв всякий вид, ни рабочие, выглядящие как сборище самых отборных бездельников, шпаны и хулиганья, не способствовали популярности мастерской. Хотя машины здесь чинили на совесть, и те, кто рискнул один раз, обращались снова.

Под навесом позади большого ангара стояли почти новый темно-красный "Транзит" 1985 года, официально принадлежащий мастерской, и синий "Триумф ТР-7", записанный на мистера Дж.Дж. Смита, бывшего владельца ломбарда из Манчестера, а ныне партнера мистера Стоуна. Сам мистер Смит, равно как и мистер Стоун, давным-давно пребывал где-то на дне Темзы, причем в весьма фрагментированном виде. Что не мешает людям, очень похожим на господ Смита и Стоуна, вовсю распоряжаться их капиталами...

Единственное, чего во всем этом раю не хватало Гарри — это озера. Или реки. Ну хоть бы самый завалящий бассейн! Если бы он тут был, мальчику не приходилось бы при каждом взлете преодолевать сразу два страха. Один перед чакроистощением, а другой — разбиться вдребезги!

Расстояние между высотой, упав с которой, можно убиться-вообще-нафиг-совсем-и-даже-шиноби-не-исключение, и высотой, при падении с которой парашют успеет раскрыться, составляет дистанцию громадного размера. А "Нимбус-1700", при всей своей "дружелюбности", был гоночной метлой, не прощавшей ошибок. Когда Гарри в первом своем вылете на большую высоту и скорость едва не размазался об воздушный вихрь, вызванный пролетающим мимо по своим делам истребителем RAF, только парашют его и спас.

Дивная картина — спускающийся на парашюте мальчик, едва не теряющий сознание от мощности техники "покрова света", требуемой для прикрытия его парашюта и его самого, и чуть ли не издевательски кружащая вокруг метла. Да, у каждой метлы, как у любого сложного артефакта, был свой характер. Автор книги "Об артефактах полетных" уверял, что чем сложнее артефакт, тем мощнее выражена личность, и если простые семейные метлы по интеллекту не слишком отличались от своих не магических товарок, то ковер-самолет какого-нибудь шейха мог сравниться с собакой, а то и с не очень умным человеком!

Метла "Нимбус-1700", которую Гарри про себя называл "Бурой Бесс" за окраску и характер поведения, несла в себе личность суровую, склонную к черному юмору и не склонную к компромиссам.

Десятилетнему мальчику, пусть и сильно отличающемуся от обычных детей, иметь дело с упрямым артефактом было сложно. Разгоняться на полную, все сто восемь обещанных проспектом фирмы "Нимбус" миль в час, на малых высотах грозило столкновением с проводами, деревьями и взлетающими птицами. Лезть на большую высоту, где птиц меньше, а деревьев нет вообще, после того опыта с "Торнадо" Королевских ВВС и парашютом мальчик не решался.

Поэтому он летал медленно и очень низко.

С другой стороны, высоко и быстро ему пока что не очень-то и надо.

То есть не помешало бы... в принципе...

Гарри представил, как облегчилась бы его жизнь, будь у него возможность постоянно пользоваться метлой, способной выдать больше ста миль в час... Вот ещё бы узнать, насколько она незаметна для радаров, и как волшебники избегают самолетов!

________________________

"Бурая Бесс":

http://gryzh.livejournal.com/124081.html

Чертополох мучилась. Невероятно, постоянно и осознанно.

Её терзали лежащие на одном из складов в Старых Доках ящики. Много ящиков. Четыре с половиной тонны патронов 5.56 НАТО, спертых вместе с грузовиком во время операции "S.1". Грузовик пришлось бросить сразу же, чтобы не отследили по радиомаяку, что делать с патронами, было не очень ясно. Для единственной M-16 количество явно избыточное, особенно после того, как десять тысяч выстрелов привели слишком уж чувствительную к качеству боеприпасов винтовку в практически небоеспособное состояние.

Решение нашлось не сразу. Однако все же нашлось.

И в первый же день каникул "Эйрбас" с трехцветным килем "Эйр Франс" приземлился в аэропорту Мангейма, земля Баден-Вюртемберг, Федеральная Республика Германия. Вышедшая из самолета семейная пара с очень спокойным и тихим ребенком, весь перелет из Лондона не отрывавшимся от книги, села в ожидавшую их машину прокатной конторы "Сикст" и исчезла. Появившаяся Азэми развеяла сидевшего за рулем клона, впитала его знания и тут же создала нового. Проще и быстрее, чем слушать доклады. Да и десять-пятнадцать часов чтения нужных или хотя бы интересных книг тоже не лишние.

Воспоминания одного из генералов ННА об отчетах по маневрам "Рефорджер", проводившимися НАТО с 1969 года, очень косвенно относились к изысканиям Азэми — но навели её на мысль. Ежегодные учения "Рефорджер" сводились к переброске на территорию ФРГ частей "двойного базирования", их развертыванию и отработке боевого взаимодействия с войсками, постоянно находящимися "на переднем крае борьбы с большевизмом".

Например, 3-й бронекавалерийский полк, приписанный к NORTHAG, Северной Группе Армий НАТО, в мирное время базируется в Форт-Худ, Техас, США. По типовому сценарию учений, примерно за две недели личный состав полка с легким вооружением транспортными самолетами ВВС США перебрасывается на европейский театр военных действий, где получает со складов тяжелое вооружение, авто и бронетехнику — и вступает в бой со рвущимися к Ла-Маншу армадами советских танков.

Над одним из таких складов, расположенным в районе Мангейма, и парила сейчас оседланная Гарри "Браун Бесс". Предварительная разведка, проведенная засылаемыми из Англии клонами Азэми, позволила уточнить информацию, имевшуюся у командования ННА ГДР. Теперь было ясно не только местонахождение склада и примерный список хранящегося военного имущества, но и охрана, и расписание дежурств. Оставалось неизвестным только, где храниться то, что нужно Чертополох. Склады были огромными, хранилось здесь до фига всего, так что, обыскивать всю территорию, что ли?

А вон и какой-то джи-ай дым пускает!

Рядовой первого класса Джимми "Малыш" Картер не успел понять, откуда вокруг вдруг взялся густейший туман, как ему в шею вонзился дротик, снотворного в котором хватило бы, чтобы усыпить уссурийского тигра. В следующую секунду ему на лоб легла половинка вырванного из школьной тетради листка, на котором белым огнем загорелись иероглифы фуин-печати...

Из первого попавшегося часового ничего полезного вытянуть не удалось. Да и глупо было ожидать. Второй и третий помогли не больше, и Чертополох начала уже думать, что ошиблась в выборе цели: всё же склады Мангейма предназначались для снабжения развертывающихся в Германии частей бронетехникой и тяжелым вооружением, здесь можно было найти танки "Абрамс", БМП "Бредли", бронетранспортеры М-113, самоходные гаубицы, и много другого интересного. Но стрелковое оружие прибывшие должны были привезти с собой!

Однако четвертый американец знал, где лежит то, что ей нужно. Небольшой, по сравнению с прочими объемами хранящегося, склад, всего чуть более восьми сотен М16А1, несколько десятков М-60 и какое-то количество пистолетов, дробовиков, снайперских винтовок и ещё чего-то. Азэми некогда было считать, сколько там и чего клоны отправляют в печати, она сидела на крыше, через которую и проникла на склад, и ждала, когда сменщики найдут "заснувших" часовых.

Нашли, к сожалению, быстро. На вторую часть "марлезонского балета", которой должен был стать стоящий неподалеку склад с легким противотанковым вооружением, времени уже не осталось. Чертополох подхватила принесенный последним клоном рюкзак со свитками, развеяла и его, и провернулась. Гарри поежился — на крыше было холодновато, а ледяными генами Юки он не обладал — и, накинув зимнюю летную мантию, вытащил из висящего на шее кошеля свою "Браун Бесс".

Взлетал мальчик плавно, не забывая прикрывать себя со всех сторон "покровом света" и постоянно оглядываясь. Бешенные вороны, голуби и вертолеты могли свалиться на голову в любой момент. Падать с тридцати метров не так уж страшно, генин, по идее, должен выдержать. Но всё равно неприятно и не хотелось.

По оставшемуся внизу складу шарили прожектора, там выли сирены и неслись куда-то моторизованные тревожные группы, вооруженные до зубов и готовые открыть пальбу в любую минуту и в любую сторону. А Гарри летел надо всем этим, легкий и свободный, как воздушный шарик, и только холодный ветер, забирающийся под мантию, не давал ему полностью согласиться с Пиппой, считавшей, что "Господь на небесах, и все-то в мире ладно"...

Уже через двадцать минут он, полностью одетый, грелся налитым из термоса какао на заднем сиденье "Мерседеса", несущегося по шоссе Е-50 в сторону Нюрнберга.

Каникулы начались просто идеально!

* * *

С добыванием оружия на территории ГДР всё было и проще, и сложнее. Проще, потому что всегда можно было договорится и уговорить, в крайнем случае, надавить компроматом. Сложнее из-за необходимости говорить и договариваться.

Немецкая Народная Армия состояла из двух танковых и четырех моторизованных дивизий и скольких-то отдельных бригад, ракетных и артиллерийских. Ещё четыре моторизованных дивизии были кадрированы, и разворачивались только по мобилизации, в случае угрозы войны.

И когда Узумаки Азэми, Ледяной Чертополох Скрытого Водоворота, обвела взглядом опустевший городок кадра моторизованного полка, более не существующего... Она поняла, что вот сейчас немного превысила уровень своей компетентности. Устроить так, чтобы кадровый батальон полка, сменивший несколько наименований, соединений и внутренних организаций, даже не покидая казарм, а теперь отправленный через всю Германию, чтобы влиться в совершенно незнакомую до этого дивизию и бесследно в ней растворится, превратить все документальные свидетельства о существовании полка в пыль и дезинформацию... Это она могла. Теперь. Здесь и сейчас.

А вот извлечь из этого что-нибудь сверх запланированного...

Почти шесть сотен человек, сорок шесть БТР-60ПБ, восемь 120-мм полковых минометов, сколько-то безоткатных пушек, гранатометов, пулеметов, автоматов, автомобилей... Из всего этого Чертополох могла забрать только три с половиной сотни "калашникофф", три десятка ручных и два десятка станковых пулеметов, полтораста пистолетов, девять снайперских винтовок. Тридцать два РПГ-7, девять "Стрел", двенадцать безоткатных пушек, восемь ПМ-43 или ПМ-55... А хороший список!

Сорок шесть бронетранспортеров, три десятка автомобилей...

Ну, автотранспорт, допустим, продать можно.

Азэми пока не знала, как, не знала, кому, но в общем препятствий-то нет. ГАЗ-469-Б и армейские грузовики не являются чем-то таким, что не попадает в продажу в принципе.

В отличие от БТР-60 или БРДМ!

А как всё здорово начиналось!

* * *

Узумаки Азэми была самодостаточной боевой единицей.

В прошлой жизни.

Сочетание двух кеккен генкай позволяло ей использовать фуин-дзюцу. Творить целые армии теневых клонов. И пользоваться оружием, изготовленным либо методом печатного теневого клонирования, либо попросту намороженным с помощью Хьётон. Она вообще не нуждалась в снабжении оружием!

Конечно, пара коротких клинков из чакрастали не помешали бы...

Но можно было обойтись.

После того, как Гарри, посматривая телевизор, читая комиксы и книги, постепенно ввёл её в курс дела относительно возможностей, даруемых огнестрельным оружием, Чертополох буквально загорелась энтузиазмом. В само деле, теневые клоны штука довольно хрупкая, но если их вооружить!

Проблем тогда, в самом начале, виделось две.

Во-первых, Гарри смотрел много детективных сериалов. И во многих из них поминались эксперты-баллистики, способные сделать оружие, использованное более чем один раз, железным доказательством наличия связи между всеми акциями.

Это значило, что любое огнестрельное нарезное оружие можно использовать только один раз. Потом от него нужно избавиться, причем так, чтобы не нашли никогда.

Значит, на случай ведения действительно активных действий, оружия надо иметь не просто много, из расчета по стволу на каждого теневого клона и несколько штук в запас. Его должно быть очень, очень много. Чтобы хватило на проведение не менее чем пяти-шести операций подряд!

Вторая проблема вытекала непосредственно из первой. Эксперты-криминалисты могли связать между собой не только два дела, совершенных при помощи одного и того же ствола — они могли доказать связь между делами, совершенными при помощи оружия или боеприпасов, взявшихся из одного источника!

К примеру, та партия патронов, которую Азэми сперла с завода. Гильзы однозначно вычисляются по маркировке, и связывают между собой все акции, на месте проведения которых будут обнаружены. Та же история с налетом на склад в Мангейме — если те М16А1 начнут палить в разных концах старой доброй Англии, то это железно докажет связь между всеми акциями, плюс сам налет.

Чертополох долго думала над тем, что с этим делать.

Решений виделось три.

Первое, сформулированное кратко, звучало как "Пренебречь!". В развернутом виде — плевать, что там себе думают разные там. Такая тактика была чревата расшифровкой интересов Гарри. Во имя которых и будут, при необходимости, проводиться операции.

Второй вариант сводился к операции прикрытия. Выдать свои операции за действия кого-то ещё. Свалить на местных нукенинов! Конечно, тех, кто может проводить операции такого рода, не так уж много — зато опасаться разоблачения не приходится.

К сожалению, это решение требовало многократного увеличения не столько количества оружия в целом, сколько его разнообразия. То есть, допустим, М-16 в Мангейме сперли и намерены в дальнейшем применять боевики ИРА, РАФ, ЭТА или "Аксьон Директ". Соответственно, все операции, в которых оружие с того склада будет задействовано, необходимо обставлять как операции этих самых группировок. Выбрать одну, и дальше магистральной линией. Потом выбрать другую группировку, от лица её обнести другой склад с оружием — и операции с этим оружием обставлять уже под акции этой группы.

Третье решение увеличивало количество требуемых стволов. Из всего добытого в собственном распоряжении оставлять процентов пять или десять, пуская остальное в продажу по Европе. В таком случае местные АНБУ, или как там это здесь называется, даже при совпадении признаков не смогут привязать все акции к одной организации! Потому что стволы и патроны для этой операции они могли просто купить!

Понятно, что реально выбор стоял между вторым и третьим вариантом.

Сама Азэми больше склонялась ко второму.

Потому что спланировать операции по ограблению пяти-десяти-пятнадцати-двадцати складов ей было тупо проще, чем мотаться по Европе, пытаясь сбыть десяток-другой автоматов мелким оптом!

Сейчас, стоя перед рядом загнанных в боксы БТР-ов, Чертополох понимала, что несколько заигралась. Куда их деть, она не имела ни малейшего представления, а просто оставить их ржаветь здесь, в опустевшем парке... Да вы что!

Многим казалось, что мир сходит с ума.

Что сама реальность покрывается трещинами.

Кто мог ещё пять или шесть лет назад представить, что республики СССР начнут одна за другой принимать декларации о суверенитете, что в городах Советского Кавказа будут идти уличные бои, что сидящие в Кремле продадут ФРГ западным немцам буквально за гроши, за считанные копейки, что Варшавский Договор развалится за считанные месяцы?..

1 июля 1990 года Германская Демократическая Республика передала управление экономикой, денежным обращением и социальной политикой правительству ФРГ и Бундесбанку. Западногерманская марка стала основной валютой в ГДР, "восточная" марка обменивалась на "бундес" в любых отделениях Госбанка ГДР по курсу 3:1 для любых сумм. Граждане ГДР имели право обменять часть денег по льготному курсу 1:1 — две тысячи марок для лиц до 14 лет, четыре тысячи для лиц до шестидесяти лет и шесть тысяч для лиц старше шестидесяти лет. Зарплаты и тарифы переводились по курсу 1:1, вот только очень и очень многие "осси" подозревали, что зарплату им получать осталось недолго, а вот платить за жилье, товары и тут же начавшие дорожать продукты, на которые были отменены дотации — всю оставшуюся жизнь.

"Велик и страшен был год" — процитировал по случаю Анри. "Ну, думается, вот перестанет, начнется та жизнь, о которой пишется в шоколадных книгах, но она не только не начинается, а кругом становится все страшнее и страшнее. На севере воет и воет вьюга, а здесь под ногами глухо погромыхивает, ворчит встревоженная утроба земли... И день ото дня глядит все грознее и щетинистей"

Азэми-Фокадан встретилась с ним в Париже, застав по случаю. Журнал французских коммунистов "Революсьон", с которым он сотрудничал, посылал Анри корреспондентом на 28-й съезд КПСС, и едва вернувшись из Москвы, где он стал свидетелем пафосного выхода Бориса Ельцина со товарищи из состава компартии Советского Союза, мсье Бель-Ами отправлялся в Югославию, где сербские демократы собирались вот-вот провозгласить суверенитет сербского населения Хорватии.

Журналист был весел, постоянно шутил, поглаживая бородку в стиле Троцкого, и бесперечь цитировал "блажен кто посетил сей мир" и "а мимо случаи летали словно пули". Компания, собиравшаяся на рю дез'Экуфф, нисколько не изменилась. Те же леваки, те же радикальные художники и музыканты, те же едва вышедшие из подросткового возраста неформалы невнятного пола, но вполне определенных убеждений...

* * *

Собственно, проблемы со стрелковым вооружением Азэми могла считать разрешившимися полностью. С одного лишь мотострелкового полка она получила полторы тысячи только автоматов. А была ещё организация "Бартер", были другие источники... Причем отследить оружие, полученное от "осси", вряд ли кто смог бы. Архивы ННА шли под нож огромными объемами. Свои цели преследовали генералы и офицеры группы "А", как Чертополох про себя называла антифашистов. Прятала следы своих действий группа "Б", псевдоагентура бундесвера. Действовал и кто-то ещё, некоторые фонды не мешали ни тем, ни другим, и тем не менее отправлялись в бумагорезательные машины — но кто там и с кем крутил дела, требующие прикрытия, Азэми было не слишком интересно. Она для себя хотела закрыть только ещё пару вопросов — и оставить германский период своей деятельности позади.

* * *

Оберлейтенант Юрген Фогель, рискуя заработать косоглазие, косился на внезапно появившегося в расположении полка... высокого гостя, изо всех сил стараясь не вытаращиться совсем уж неприлично.

Гость лоснился черным цветом, как начищенный до блеска сапог, был обширен и вальяжен, как дирижабль, и увешан орденами и аксельбантами как новогодняя елка. Окончательно это впечатление подтверждала разлапистая кокарда на высокой фуражке размером с аэродром — поблескивающее золотом и стразами нечто величиной с ладонь. Сопровождали гостя три негритянки похожих на пальмы, высокие, худые, с пышной прической. Только пальмы не таскают при себе автоматов.

Гостя, представленного как "генерал М'Гобу", сопровождали, кроме амазонок в странно-броском, бельгийском, кажется, камуфляже, два офицера ННА — полковник-штабист и хрупкая девушка-переводчик с погонами унтерлейтенанта. Ещё присутствовал товарищ в штатском с профессионально незапоминающимися чертами лица. Генерала провели по парку, где стояли машины десантников, показали казармы и столовую. За время этой экскурсии взвод из роты Фогеля, вздрюченного командиром полка, которого о прибытии "гостя" известили непосредственно в момент прибытия генерала на КПП, подготовился к демонстрации превосходной подготовки воинов Национальной Народной Армии.

Демонстрация — полоса препятствий на скорость, стрельбы и рукопашный бой с показательным разбиванием кирпичей голыми руками и метанием в мишень ножей и саперных лопаток — прошла благополучно.

Вечером в штабе собрали одиннадцать офицеров, семь лейтенантов, включая Фогеля, трех капитанов и майора Вайсбаха, год как брошенного женой. Остальные семейных уз пока избегали.

— Товарищи! — встретил их командир полка. В сторонке тихо сидели полковник-штабист и переводчица. — Как вы все знаете, объединение двух Германий идет... не совсем так, как должно было бы быть. Предательское поведение перерожденцев из руководства СССР привело к тому, что нашу с вами страну фактически подложили под Бонн. Мы преданы и брошены. Я сейчас не буду долго говорить, скажу только самое важное...

Собравшиеся подобрались. Начинался инструктаж.

— Национальную Народную Армию не включат в состав бундесвера. Её расформируют. В Бонне уже создано временное объединённое командование Bundeswehr "Ost", которое возьмет на себя функции ликвидационной комиссии.

Офицеры переглянулись. Новость была ожидаемой, более того, что-то подобное уже звучало в газетах. Тем не менее, для Фогеля сказанное прозвучало как гром среди ясного неба.

— Воинские звания офицеров ННА не будут признаны бундесвером, — продолжил в гробовой тишине полковник. — Службу в Народной Армии боннские власти не собираются признавать ни за военный, ни за гражданский трудовой стаж. Личный состав срочной службы будет постепенно уволен, некоторое количество офицеров после соответствующей проверки — принято на службу в Бундесвер. Естественно, с понижением в звании. И нам с вами, товарищи, это не грозит...

Командир полка провел пальцами по оранжевому канту погона. Всё было понятно и без слов. Бундесверу не нужны люди, прошедшие отбор в части, считающиеся элитой ННА.

— Я не знаю, как, каким образом вы будете устраиваться в жизни после... После того, как пройдет "День Единства", — полковник поморщился. — Вы, в конце концов, все отличные специалисты, а жизнь отнюдь не сводится к военной службе...

Связать прозвучавшее с появлением в расположении полка экзотического генерала и тем, что в штаб вызывали только бессемейных, было нетрудно. Видимо, сейчас прозвучит предложение... И в самом деле!

— Но всё же думаю, вам будет интересно подумать о... длительной командировке. О которой вам лучше расскажет полковник Земан.

Полковник, тот самый штабной хлыщ, сопровождавший генерала М'Гобу, встал с места и коротко поведал о том, что кое-где, пока что неважно где, требуются военные инструкторы для подготовки местных кадров. Причем служить придется под видом лиц, не имеющих никакого отношения к Национальной Народной Армии и Германской Демократической Республике. Чужие документы, чужие имена... Нет, участия в боевых столкновениях миссия не предусматривает. Только подготовка кадров. Да, контракт длительный, не менее года.

Вопрос, заданный Фогелем, полковник перенаправил переводчице.

"Штази!" — понял оберлейтенант. "Недаром слухи ходили!"

— Да, товарищи, согласившимся на участие в операции будут выданы паспорта... иных держав. Легендированные, полностью обеспеченные всеми необходимыми документами. В первую очередь конечно, документами об образовании — в соответствии с имеющимися у вас навыками. И, товарищи офицеры, должна предупредить. В том случае, если вы согласитесь, ваши фамилии исчезнут из всех документов Министерства Обороны ГДР. Вы никому и никогда не сможете доказать, что когда-то служили в Национальной Народной Армии, что оканчивали офицерское училище...

— То есть у нас фактически окажется две личности? — поспешил уточнить Фогель.

— Да, именно так, — кивнула "переводчица". — Возможно, после окончания... командировки вы захотите... вернуться. На этот случай мы и сохраним вашу прежнюю личность. Но с указанными изменениями, касающимися образования и дальнейшей службы...

— А можно службу... оставить? Ну, в другой части и не в офицерском звании? — поинтересовался гауптман Вробель.

— Конечно, товарищ капитан. Но зачем? — неподдельно удивилась представительница МГБ. — Ведь ваша служба новыми властями не будет учитываться как трудовой стаж!

— Навыки, — пожал плечами Кристиан Вробель, старший офицер-инструктор батальона по рукопашному бою. — Наши навыки слишком специфичны, лучше всего их объясняет именно военная служба.

— Хм-мм... Такая точка зрения тоже может быть приемлема. Ну, что ж, конкретные условия вы, товарищи, сможете обсудить с теми, кто будет обеспечивать вашу легенду — в том случае, разумеется, если примете наше предложение...

* * *

Обычно перелет из Парижа в Нью-Йорк на "Конкорде" компании "Эйр Франс" занимает три часа пятьдесят пять минут. Это примерно в два раза быстрее, чем на любом другом самолете. "Конкорд" настолько быстр, что из-за разницы во времени пассажиры, летящие на запад, приземляются в Нью-Йорке раньше (по местному времени), чем вылетели из Парижа! На "Конкордах" самое лучшее обслуживание, на них летали королева Елизавета II и премьер-министры Великобритании, а президенты Франции Валери Жискар д'Эстен и особенно Франсуа Миттеран нередко использовали в зарубежных визитах "Конкорд" как флагман французской авиации. Билет на "Конкорд" стоит девять тысяч франков, и молодой мужчина без кольца на пальце, но с уткнувшимся в книжку мальчишкой лет восьми, вызвал среди стюардесс, обслуживающих рейс, настоящий ажиотаж. Потому что два билета — это восемнадцать тысяч, только в одну сторону, и только ради того, чтобы успеть куда-то всего на четыре часа раньше, и при этом не расставаться с сыном!

Конкурс среди девушек, желающих обслуживать "Конкорды", чудовищен, сюда попадают только самые умные из самых красивых стюардесс компании. И каждая из них точно знает, чего хочет.

Поэтому Гарри, не желавший терять четыре часа живого времени, смог весь полет наслаждаться бесплатным спектаклем "Лисы и виноград". В ролях лис — стюардессы, а виноградом сделался не желающий понимать намеков клон, которому Азэми придала вид типичного английского аппер-миддл-класс. Даже галстук, черный, с бирюзовыми полосками, не забыла!

Первым рейсом, вылетавшим из аэропорта J.F.K. после приземления там "Конкорда", был летевший в Даллас, штат Техас, 727-й компании "Дельта Эйрлайнс". На него Гарри не успел. Следующий рейс, Анкоридж, Аляска, его не заинтересовал. До Лос-Анжелеса и Сан-Франциско лететь через весь континент, а он уже и так теряет время...

Гарри плюнул, и пошел брать в аренду машину.

Нью-Йорк так Нью-Йорк, какая, к биджу, разница!

____________________

Документальный фильм о выводе ГСВГ:

http://www.youtube.com/watch?v=Q7DR5Cik9N0

Фильм об объединении ННА и Бундесвера:

http://www.youtube.com/watch?v=p1nokt1tShI&list=PLhuaLaJjnCiYoG1cu1PzIIhSQZKW-Y00l

"Гастроли" по Нью-Йорку, Бостону, Питтсбургу, Чикаго, Вашинтону и Филадельфии принесли Гарри чуть больше трехсот тысяч долларов. Побрякушки, взятые в ювелирных магазинах, не в счет. В убыток пришлось списать полторы дюжины пистолетов, трупов избежать удалось. Восемнадцать налетов на банки, двенадцать ограблений магазинов — шесть ювелирных, шесть больших универмагов.

Не так уж плохо, за четверо суток-то!

Эти триста тысяч позволили оплатить первую фазу завершающего этапа операции. Потому что полномочия полномочиями, но просто и прямо приказывать на некоторых этапах операции было... затруднительно. Еще в прошлом году можно было бы надавить авторитетом ЦК, или "штази", или советского КГБ. Но тогда и операция была бы невозможна!

Один из двух кораблей, почти одновременно вышедших из Ростока, был приписан к этому порту, второй, с портом приписки в Гданьске, нес польский флаг. Немецкий корабль направился к берегам Африки, где президент обильной нефтью и беспорядками страны радостно потирал руки в ожидании свалившейся на него халявы.

Анри Бель-Ами, впервые услышав фамилию господина президента, смеялся до слез, но если бы он знал, зачем Фокадан потребовался список наиболее финансово обеспеченных стран Африки, он воспринял бы г-на Ибрагима Бабангида чуть более серьезно.

После окончания военного колледжа в родной Нигерии будущий президент учился в Военной академии в Индии, затем прошел трехмесячный курс подготовки в Королевском бронетанковом центре в Англии. В 1972-1973 годах майор Бабангида прослушал Расширенный бронетанковый офицерский курс в американской школе офицеров, в 1977-м шесть месяцев отучился в Командно-штабном колледже США и прошел Старший международный оборонный управленческий курс в военно-морской аспирантуре в США в 1980 году. А в 1985 году генерал-майор Бабангида сверг правительство и назначил себя президентом.

Найти экземпляр книги "Кто есть кто" оказалось нетрудно.

Затем мальчик Гарри на своей "Браун Бесс" навестил посольства Нигерии в Лондоне, Париже, Брюсселе и Берне и представительства в Брюсселе и Женеве. Нигерийские дипломаты наверняка знают, от кого они будут ожидать подлостей, гнусностей и гадостей, а у кого самая наибезупречнейшая репутация, ведь так?

Когда один из самых надежных посредников предлагает попавшую к нему "по случаю" крупную партию старых советских бронетранспортеров по смешной цене, почти даром... Кто станет отказываться? Вот и президент Бабангида не стал.

Почти сотня БТР-60ПБ и дюжина БРДМ-2 плыла в Африку, в Берлине два генерала и несколько полковников считали трудно доставшиеся им доллары, польский контейнеровоз входил в гавань Роттердама, где три десятка контейнеров сгрузят с него и отвезут на склад длительного хранения, оплаченный на шесть месяцев вперед... Двое людей, которые никогда не служили в ННА ГДР, обустраивались в Париже, еще два десятка летели в далекий африканский Мозамбик.

А мальчик по имени Гарри сидел в своем классе, на привычном месте — последний ряд, у окна — и подсчитывал, на сколько же лет скромной жизни ему хватит того миллиона фунтов, что остался после оплаты всех счетов....

* * *

Последний год обучения Гарри Поттера в начальной школе стал для него периодом отдыха и расслабления. Да, занятия и тренировки. Да, каждые выходные Азэми летала в Париж, чтобы посещать тренировки пейнтбольной команды "Гранма", организованной молодежью, собирающейся на рю дез'Экуфф даже в отсутствие Анри, все больше времени проводящего на своей исторической родине. Да, "восемь отрезов парчи" и кен-до в додзё О'Брайенов...

Но исчезло это постоянное ощущение гонки, опасение куда-то не успеть, упустить возможность, которая никогда уже не повториться. Операция "TheBigS" закончена! Завершилась!

И можно просто читать книги, просто смотреть кино, просто бегать в парке... Можно, наконец, оценить, насколько же хуже готовят данго в найденном в Вест-Энде японском ресторане по сравнению с тем, как их готовили в Водовороте и Конохе! Просто расслабиться и никуда не торопиться — как же это офигительно здорово!

* * *

События в мире не стояли на месте, чтобы подождать, пока Гарри закончит наслаждаться своей свободой. Он, конечно, Тот-Самый-Мальчик-Который-Выжил... Но кто это знает? Кто это ценит? Всё население Магической Британии в четыре раза уступало населению Конохи! Одна деревня, скрытая в Листе — и целая страна!

Тем не менее, математика была неумолима.

Списки поступавших в Хогвартс публиковались ежегодно, Общедоступная Библиотека Св.Беды, основанная в 1921 году, аккуратно хранила подшивки газет за все шестьдесят восемь лет, предоставляя доступ к ним любому магу — бесплатно, а сквибам и "протчим" — по внесении залога в размере десяти галеонов...

Ежегодно в Школу Чародейства и Волшебства поступало от пятнадцати (1981) до девяноста трех (1938) учеников. Средняя цифра за последние двадцать лет составляла сорок семь и пятьдесят шесть сотых школьника в год.

В тех же газетах можно найти некрологи, по датам которых которым ничего не стоило вычислить среднюю продолжительность жизни мага. Если исключить досадные случайности вроде налета упиванцев на поместье министерского чиновника или визит авроров или фениксов в логово упиванцев, средняя продолжительность жизни волшебника переваливала за сто двадцать лет.

Множим первую цифру на вторую, и получаем идеальный результат.

Это по магам, поступившим в Хогвартс. Но есть сквибы, есть почти сквибы, есть просто не люди... Оборотни, вампиры, вейлы, русалки, великаны, уцелевшие ошметки многих других волшебных народов, не ушедших вслед за шефанго, Фир Болг, фоморами, Дану, Высокими Эльфами и другими, сумевшими шагнуть за Грань Межреальности.

По ним не было никакой статистики, даже такой, самопальной.

Самая комплиментарная оценка населения Магической Британии, которую отыскал Гарри, составляла тридцать семь тысяч — учебник "Новейшей истории Волшебного Мира", одобренный как официальный в l'acad?mie de magie de Beauxb?tons. В "Популярной Энциклопедии для маленьких Волшебников", изданной Салемским Институтом, приводилась цифра в девятнадцать тысяч. Русский справочник Китежградского филиала издательства "АкадемКнига" оценивал совокупное волшебное население Британских островов в двадцать три тысячи. Японская школа "Махоутокоро" насчитывала в Британии восемь с небольшим тысяч магов и приравненных к ним, и "приблизительно пятнадцать тысяч лишенных прав" — к лишенным прав относились "нелюдь, нежить и нечисть".

Как ни крути — немного!

* * *

В октябре Гарри решил подвести итоги своему сотрудничеству с организацией "Бартер". Ещё больше оружия ему не требовалось, а поддержание активности... просто надоело. Ограбить склад—упаковать добычу—перебросить в Берлин—передать русским—получить очередную партию оружия—упаковать—перебросить в Лондон... Этот бесконечный цикл, повторяющийся с унылой монотонностью заводского конвейера, его достал! Хуже осеннего дождя, хуже зубной боли!

Вечером в среду Гарри ткнул пальцем куда-то в список гарнизонов британской Рейнской Армии в Германии — и встретил рассвет субботы, ежась от холодного ветра, поддувающего под мантию, на высоте в три десятка метров, над военным городком 13-й бронетанковой бригады.

Город Падерборн тихо спал, ещё не зная, что ему несет 20-е октября.

Ровно в восемь часов прогремел первый взрыв — четыре сотни килограммов АСДТ вызвали детонацию 105-мм снарядов, буквально испарившую склад боеприпасов.

Спустя двадцать минут пятитонный армейский грузовик врезался в здание штаба бригады. От взрыва находившихся в кузове ящиков со снарядами крыша двухэтажного дома подпрыгнула метров на тридцать.

Без двадцати девять взорвались бомбы, подложенные на склад ГСМ.

Завершил атаку подрыв микроавтобуса "Фольксваген Транспортер", припаркованного на улице, по которой к месту чрезвычайного происшествия следовал командующий 13-й бригады. От целого бригадного генерала уцелел только один погон и левая нога.

Письма, пришедшие в газеты Западной Германии, Франции, Англии и стран Бенилюкса, сообщали, что акция в Падерборне проведена совместно Ирландской Народно-Освободительной Армией и немецкой Фракцией Красной Армии.

На протяжении следующих нескольких дней по всем городам, в которых стояли британские гарнизоны, могла бы прокатиться волна нападений. Если бы разосланные по ФРГ пятерки клонов нашли бы несколько подходящих мишеней. К сожалению, повезло только боевой группе, направленной в Билефельд. Два офицера из британской артиллерийской бригады были тут же изрешечены из пяти стволов, и на этом попытки стрелкового террора закончились. Британцы перемещались по улицам только большими, хорошо вооруженными группами. Они с ирландцами воевали не первый год и даже не первое десятилетие...

В ночь с 28 на 29 октября взрывы разорвали в клочья тишину Мёнхенгладбаха, где располагался штаб самой Британской Рейнской Армии. Казармы батальона охраны были атакованы двумя забитыми взрывчаткой грузовиками, зажигательные бомбы сработали на складе горюче-смазочных материалов, несколько десятков килограммов азотной селитры, перетертой с дизельным топливом, рванули на складе боеприпасов...

А в окно спальни сэра Питера Индж, барона Индж, с 27 ноября 1989 года — командующего Британской Рейнской Армией и NORTHAG, Северной Группой Армий НАТО — влетели одна за другой две ракеты, выпущенные из установок "Корнет". Термобарические боеголовки ракет выжгли барона настолько надежно, что его останки можно было хоронить в спичечном коробке.

Ответственность, как и в атаке на Падерборн, и в расстреле английских артиллеристов в Билефельде, взяли на себя ИНОА и RAF.

"Кровавый Самайн" 1990-го стал крупнейшей по числу жертв бомбовой атакой в истории Великобритании. Даже в мировой немногие акции могли поспорить по масштабам — взрывы казарм миротворцев в Бейруте в 1983 разве что, тамошний счет от мясника перевалил за три сотни, превосходя общие потери англичан более чем в три раза. Но уничтожение персоны такого ранга, как генерал Индж, превращало акцию ИНОА в событие беспрецедентное в принципе.

Англичане были в бешенстве.

Ирландцы — в диком восторге.

В Дерри и Ольстере произошли столкновения между группами католиков, отмечавших успех "наших парней", и траурными колоннами протестантов, приведшие к нескольким жертвам и появлению на улицах городов бронетехники. Боевики ИНОА тут же сожгли гранатометами пару полицейских "Саксонов" и армейский "Скорпион", и всё стало совсем весело. И не только потому, что за бойцами народно-освободительной армии охотились англичане, но и потому, что боевые крылья многочисленных ответвлений Ирландской Республиканской Армии не могли стерпеть такого удара по своему авторитету. Террористические атаки "Временной" ИРА, "Подлинной" ИРА, "Официальной" ИРА, "Преемственной" ИРА, стремящихся доказать, что они не хуже каких-то там леваков-марксистов могут нести ненавистным британским оккупантам радость и свет, начались немедленно.

Страницы английских газет, от самых официозных до вызывающе-желтушных, кипели ненавистью, призывами "немедленно покарать!" и восстановить отмененную в 1970-м году смертную казнь. Телевизор раскалился от высказываний политиков и "экспертов".

28 ноября Маргарет Тэтчер, которую Майкл Хезелтайн поверг во внутрипартийном споре за лидерство в консервативной партии, сообщила, что она не может подать в отставку с поста премьер-министра в разгар кризиса "подобных масштабов", поскольку это означало бы расписаться в поражении перед террористами. Английское общество разделилось — часть отстаивала мнение, что "Железная Мэгги тут права", и эти ирландские собаки точно скажут, что смена премьера их заслуга, а такого допускать нельзя! Никак нельзя! Часть считала, что раз уж миссис Тэтчер больше не лидер партии, то и премьером должен стать кто-то другой, да и вообще этот её "подушный налог" — просто кошмар какой-то!

В общем, было сделано всё, чтобы полковник Сотников, получивший на абонентский ящик на берлинском почтамте письмо о том, что "тетушка заболела, и пока что ездить к вам не сможет", не удивился этому.

А вот степень очешуения, постигшего Сотникова и его коллег по "бартеру", Гарри недооценил. Он как-то не принял во внимание, что одно дело — по роду службы исполнять приказы, отданные командованием, другое — барыжить бытовой техникой, и совсем-совсем третье — оказаться косвенным виновником одной из самых масштабных террористических атак десятилетия!

Когда в конце мая 1991-го Азэми вновь появилась в Вюнсдорфе, ни одного из офицеров, входивших в состав "Бартера", ей обнаружить не удалось. Судя по воспоминаниям, извлеченным из соседей и коллег, кто-то слишком разнервничался, кто-то сказал кому-то что-то лишнее... Выяснять подробности было лениво, отправляться в те дыры на карте СССР, по которым разослали "бартеровцев" — тем более. Только майор Сотников отделался относительно легко. Его не послали в пресловутые "Термез, Кушку и Мары" или гарнизон за Северным Полярным Кругом. Он приземлился всего лишь в Свердловске, в училище, в котором для танковых и артиллерийских войск готовили офицеров-политработников.

* * *

Гарри бездумно смотрел в глубокую синеву, всей кожей впитывая солнечное тепло редкого в Суррее ясного летнего дня. Постеленная на голый металл крыши полукруглого ангара пенка уберегала спину от ожогов, стоящий рядом ящик, набитый сухим льдом, сохранял температуру бутылок с газировкой на приемлемом уровне, в голове было ослепительно пусто и не хотелось шевелить ни единым мускулом: шестичасовая "выпускная" тренировка вытянула все силы.

Если Азэми помнила всё правильно — и уровень генинов Конохи, и экзамены Академии Скрытого Водоворота — то с этого дня мальчик мог с полным правом носить протектор. Почему-то Гарри хотелось сделать всё... хотя бы приблизительно официальным образом.

Начальная школа, оконченная в основном на В+, а по языку и математике — на А++, сошла за письменный экзамен. "Зачет" по базовым техникам академии Гарри поставил себе ещё зимой. Оставался практический экзамен, на применение техник в боевых условиях. Или хотя бы относительно боевых — и сегодняшние игры в догонялки с полусотней клонов вполне сошли за.

Получение протектора было одним из тех дел, которыми Гарри решил подвести итог своей жизни и достигнутым результатам. До 31 июля, его одиннадцатого дня рождения, того самого дня, в который все дети, рожденные и живущие в Магической Британии, получают письма из Хогвартса, оставалось меньше двух недель...

Итоги T.B.S. он подвел по возвращении из Берлина, в конце мая.

В плюс пошли запасы оружия и тяжелого вооружения. Чертополох, несколько увлекшаяся выпавшими возможностями, тащила все, что плохо лежит, а то, что лежит хорошо, перекладывала, чтобы оно лежало плохо, а тащила уже потом.

Теперь у Гарри имелось около трех с половиной тысяч автоматов Калашникова, советского и немецкого производства, образца 1947 и 1974 годов — всех модификаций, которые только были. Под семь сотен единиц ручных и станковых пулеметов, почти сто крупнокалиберных, если считать и тридцать семь снятых с бронетранспортеров и бронемашин разведки 14,5-мм КПВТ, больше двухсот снайперских винтовок Драгунова, гранатометы ручные, станковые и одноразовые, противотанковые и зенитные ракетные комплексы, автоматические и подствольные гранатометы... Не то чтобы батарея 120-мм минометов, два "Василька", семь ЗУ-23, полдюжины М-113 и шесть БРДМ-2 были необходимы... По правде сказать, даже сама Чертополох с трудом могла представить себе обстоятельства, в которых ей могла бы понадобиться подобная огневая мощь. Но если уж начал собирать тяжелое вооружение, становится трудно остановиться...

В общем, Гарри считал, что Азэми немного потеряла голову.

В минус ушли организация "бартер" и группа "ННА-Б". Ведь "товарищи", ставшие господами, так и не получили то, чего — по их мнению — заслуживали. Кое-кто даже получил то, что заслужил по мнению Азэми, предателей использовать умевшей, но породу эту не любившей.

Группа "ННА-А" после создания "ликвидационной комиссии" в виде временного объединённого командования Bundeswehr "Ost" имела весьма ограниченную полезность. Бундесам "фанатичные коммунисты" ко двору, естественно, не пришлись, и из рядов их вычищали первыми. Только вот лишение должностей и званий не могло лишить товарищей, стать господами решительно, наотрез, отказывающимися, их опыта, навыков... наконец, обычных человеческих связей, дружеских отношений, что они накопили за жизнь и службу.

К группе несдающихся коммунистов можно подверстать "Honecker'sAfrika-Korps". Контракты у большинства офицеров заканчиваются в начале осени, письма на почтамте Лиссабона уже ждут тех, кто захочет вернуться. Те, кто согласится, осядут в Европе и будут ждать приказа...

Ещё двое, "особая группа Париж": один из них уже выкупил треть стоимости автомастерской, в которой работал, а второй всего за год добился широкой известности в узких кругах как владелец новейшего развлечения — "Спортивного клуба американского пейнтбола". По выходным в клуб приходили ребята, когда-то бывавшие в салоне на рю дез'Экуфф, которых он и автослесарь, "в свое время служивший в Легионе", учили тактической грамоте.

Группа "Че", да. Или даже уже целая "интербригада имени Эрнесто Че Гевары"! Полторы сотни человек со всей Европы. Слишком молодых, слишком рьяных... Из таких, если скрестить со здешним оружием, получатся самые лучшие солдаты. "Дети — хорошие бойцы, потому что они молоды и хотят показать себя. Они верят, что это какая-то игра, поэтому они так бесстрашны", — как сказал когда-то Сарутоби Хирузен, выпуская прямо на фронт двенадцатилетних генинов, только что со скамей Академии. Подростки не верят в смерть, не верят в боль, они энергичны и ради "игры" способны совершать самые настоящие чудеса. А пуля, выпущенная из автомата, убивает вне зависимости от того, сколько лет человеку, этот автомат держащему, и сколько — тому, на кого направили. Это вам не техники и холодняк, в стычках на которых, помимо воли и навыков и даже прежде их нужны банальные сила и выносливость... и объем чакры, конечно. Которых у более "взрослых" просто-напросто больше!

Ещё в плюс пошли девятьсот тринадцать тысяч фунтов стерлингов, полученных за посредничество в сделке по продаже бронетехники в Нигерию. Чистая прибыль после вычета всех расходов!

Информация... Это — всегда плюс. Всегда прибыль. Наиболее интересным был список международных торговцев оружием, разнообразных посредников и специалистов. Список был сведен из воспоминаний двух десятков нигерийских дипломатов и пяти самих торговцев, обработанных в поисках такого посредника, которому президент Бабангида поверил бы сразу.

Кроме имен, фамилий, кличек, адресов и биографий, в списке содержались и возможности. Кто-то из тех, кого теперь знал Гарри, мог достать несколько десятков автоматов и пару минометов. Кто-то работал с более солидными клиентами, оперируя куда большими суммами и поставками, включающими по-настоящему веские аргументы. Включая танки, не очень устаревшие боевые самолеты и вертолеты, и даже корабли.

Так что теперь, в случае необходимости, Гарри мог рассчитывать не только на то оружие, которое у него уже было. Но и на то, что можно было достаточно быстро достать.

Как показал забег по Штатам, сумму, с которой не стыдно было бы соваться к достаточно солидным людям, способным продать пару "Хьюи" или ракетный катер, Азэми может собрать за неделю или полторы.

Минус... Минус почти год жизни.

Почти год Гарри жил в перерывах между операциями Азэми.

А если так прикинуть, то и больше!

Хорошо, что весь этот безумный забег к цели закончился!

Собственно, что можно рассматривать как итог — вне TBS?

Сколько-то там единиц разного другого оружия... И всё?

Протектор.

Да, вот это — да. Твердое, материальное достижение.

Гарри ещё раз пощупал массивную прямоугольную пластину, закрепленную на лбу с помощью широкой ленты. На лицевой стороне гордо красовалась спираль. Чернь по серебру, спецзаказ. Фуин-печать на обратную сторону Азэми гравировала сама. Техника "покрова света", работающая в автоматическом режиме, только чакру подавай... Чтобы не казаться совсем уж странным, Гарри намеревался закрепить пластину на бейсболке — заодно и шрам на лбу прикроет!

Думать о том, что "он теперь шиноби! Полноценный!" Гарри заставил себя прекратить с трудом. Да, шиноби. Но не надо делать из этого культа. В конце концов, шиноби может стать любой. Вообще любой. Только для этого ребенка нужно начинать учить лет с трех. Вкладывать в обучение время и средства, ведь хорошие учителя не валяются на дороге. Как и полигоны, как учебные кунаи, сенбоны и печати... Курс обучения, подобный тому, что прошел Гарри под руководством Азэми, не всякому клану по силам! То есть по средствам. И при этом шиноби, обученный таким образом, всё равно будет уступать носителям кеккен генкай! И уступать сильно, на порядок.

Экономически это невыгодно.

Поэтому действительно массовую подготовку шиноби из детей, найденных вне кланов, практиковала только Коноха, самая богатая и сильная из пяти Элементарных деревень. Через отбор проходили все дети "скрытой листвы" и многие дети из рожденных вне поселения, а в отсев уходило не более девяноста процентов!

Остальные скрытые деревни предпочитали брать только детей с самыми сильными задатками. То есть в их Академии попадало меньше процента общего числа детей соответствующего возраста. Чаще всего даже меньше, и сильно меньше. Как результат — "смазка для кунаев" с листом на протекторе гибла в огромных количествах, за год команды класса D сводились в ноль почти полностью... Но вместе с ними гибли и прекрасно подготовленные кланнеры Песка, Тумана, Облака и Камня — пусть в соотношении один к шести или один к восьми. Но богатый Лист мог себе позволить такой размен.

Заодно среди гор трупов "смесков" и "мусора" Третий Хокаге прятал трупы кланнеров, лидеры которых не трепетали перед мудростью его толкования Воли Огня. Меньше кланнеров — меньше дохода. Меньше дохода — меньше влияние клана. Меньше влияние "оппозиционного" клана — больше влияние Хирузена и его подпевал. Все просто... но почему этого не видели ни Сенджу, ни Узумаки, ни Учиха?..

Гарри с трудом вырвался из привычного водоворота мыслей.

И подумал, что он, пожалуй, слишком зацикливается на жизни Азэми.

А где же он сам? Где же Гарри Поттер?

Ведь и достижения-то его... не совсем даже его!

Кем должен был стать Гарри-без-Азэми?

Какие качества развить для того, чтобы лучше вцепиться в мир?

Мальчик сидел на пенке, расстеленной на крыше ангара, механически отхлебывал из бутылки искрящуюся пузырьками газированную воду... и думал. О своей жизни. И о не-своей жизни.

* * *

— Ладно, начнем с начала, — сказал сам себе Гарри поздно вечером, сидя за столом в своей комнате. — В принципе, методы не важны. Интересен только результат...

Неяркая настольная лампа очерчивала на обитой вытертой кожей выдвижной доске старинного секретера четкий круг света, в котором лежал выдернутый из школьной тетрадки листок. На нем была крупно выведена цифра 1, рядом с трижды подчеркнутой надписью "ГЕНИН". Пять восклицательных знаков рядом были зачеркнуты так старательно, что кое-где ручка даже прорвала бумагу.

Цифра 2 обозначала "Арсенал".

Цифра 3 — "Деньги", зачеркнутое и исправленное на "Средства", в свою очередь переправленное на "Резервы". Золота, пусть и не самой высокой пробы, у него скопилось уже килограммов восемь, не меньше. Серебро заполнило уже четвертую спортивную сумку! Сколько стоили вделанные во всё это камешки, Гарри знать не знал. Чуть ниже было приписано решительное "Гринготтс—реализовать!".

Цифра 4 — "Боевые группы". Рядом, мелкими буквами, уточнение — "леворадикальные". Не то, чтобы из леваков-неформалов боевики уже вылупились... Но задатки, по словам инструкторов, были очень неплохие.

Проблема с запасами оружия частично заключалась в их бессмысленности. Полсотни боевиков с автоматами, легкой артиллерией и легкой броней могут устроить переворот в какой-нибудь африканской или латиноамериканской стране. Легко! Боб Денар, Безумный Майк Хор, Фоккар—"Monsieur Afrique", Жан Шрамм, Рольф "Железный Крест" Штайнер, полковник Каллэн и многие другие доказали это. Азэми может создать полсотни каге буншин, даже не складывая печатей. А если выложится до донышка, то можно даже и сотню! И толку? Всё в этом мире завязано на Гарри Поттера! А контролировать клонов может только Узумаки Азэми... Так что разовая операция — да, да, и ещё раз да. Хоть президента Соединенных Штатов. Но что-либо выше уровня тактического боестолкновения — это, извините, не сюда. Наличие банды наемных горлохватов или отряда идеологически мотивированных боевиков проблему решает, пусть и не до конца...

Цифра 5. Над ней Гарри задумался, и надолго. Что в этом пункте можно написать такого... глобального? М-мммм... "Доходы"! Или "Вложения"! Основных два: Элис "Немайн" О'Брайен, солистка и "лицо" фолк-панк группы "Дочери Дон", и авторемонтная мастерская "Смит & Стоун". Небольшие, но стабильные источники, пополняющие "закрома родины" не только наличными, но и официальными банковскими перечислениями.

Немайн... Для Гарри она была одной из "старших девчонок", занимающихся в додзё, и "той-кто-приносит-доход" в своей второй ипостаси. Да, действительно неожиданно, но пай в будущих доходах группы, преподнесенный как "вложение" для того, чтобы не вызвать подозрений из-за слишком щедрого дара, на самом деле мог приносить прибыль! Продажи первого альбома группы все ещё росли!

Немайн... Азэми-Фокадан она действительно нравилась. Как и её сестра, студентка-заучка, после окончания Сорбонны плотно закопавшаяся в древние хроники в поисках "нового взгляда" на историю кельтских племен Британских островов. Как и Анри Беллами, Генрих Дружинин, бывший антисоветчик, ставший в эмиграции левым радикалом. Как и многие другие, встреченные Ледяным Чертополохом на пути...

А кого на своем пути встретил Гарри?..

Подпевал Дадли Дурсля? Одноклассников в школе, большую часть которых он даже по именам не помнил? И всё?

Как-то это было неправильно.

Итог всей жизни номер шесть... Полеты на метле, пожалуй. Гарри с каждым днем летал всё лучше и лучше. Выше, быстрее и дальше. Теперь для посещения Франции или Ирландии мальчику не нужны были ни самолеты, ни корабли, ни паспорт, один только "Нимбус-1700". Но дело даже не в новых возможностях — Гарри просто понравилось летать. Небо и скорость!

Седьмое. Хм-ммм. Гарри почесал в затылке и вписал "Нестандартное использование клонов". Тонкий момент, о да. Это была не совсем его возможность, однако использовать результат мог и он. Фотографии... или даже кинолента — с любыми главными героями! Хоть Мэгги Тэтчер, сладострастно страпонящая королеву!

Гарри подумал, ещё раз перечитал список итогов...

Восьмой пункт он придумать не смог. Да и шестой, если честно, на фоне прочих смотрелся бледно. С другой стороны — вот это точно только и исключительно его! Ничье больше! Только его небо. Только его скорость.

* * *

Утром, перечитав "Итоги всей жизни Гарри Поттера", мальчик только поморщился. С тем, что для фундамента его жизни натаскала "в норку" Чертополох, он бы, в принципе, мог годам к сорока добраться до... многого.

Вопрос в том, нужно ли ему именно это?

Цепочка выстраивалась четко, логично и последовательно — однако нужна ли Гарри Поттеру эта цепь? Эта "лестница в небеса"? Если, конечно, такое можно назвать небесами...

С другой стороны, до точки окончательного выбора у него есть ещё целых два года!

Есть ещё времечко...

http://www.fanfics.me/index.php?section=3&id=60362