Что значит имя (гет)

В первую ночь после своей свадьбы молодая миссис Малфой рыдала в ванной, закусив запястье, чтобы не завыть в голос. Но даже в своем страшном отчаянии Нарцисса какими-то остатками разума не уставала благодарить собственное любопытство, заставлявшее тайком от родителей таскать из фамильной библиотеки книги для взрослых, и Беллу, которая незадолго до свадьбы в простых и грубых выражениях объяснила, что ждет девушку в первую брачную ночь. Поэтому молодая миссис Малфой была готова к боли и серьезным неудобствам, а также к тому, что муж, возможно, не проявит снисхождение к ее неопытности…

Нарцисса еще сильнее вцепилась зубами в запястье, сдерживая крик. Все могло быть хуже, намного хуже! Если бы не теоретические знания и не практические разъяснения, выдержать все это оказалось бы гораздо тяжелее. Гораздо… Она завыла словно раненый зверь.

Миссис Малфой совершенно точно знала: то, что только что сделал с ней Люциус, не называется ни супружескими обязанностями, ни любовью. Это даже сексом назвать трудно. Изысканный аристократ, неизменно вежливый и обходительный со всеми знакомыми, унизил и оскорбил свою молодую жену так, словно она была не человеком, а бессмысленной скотиной, созданной лишь для того, чтобы доставлять ему удовольствие. Когда Нарцисса спросила, почему он так себя ведет, Люциус ударил ее кулаком в лицо, и теперь под глазом у новобрачной чернел огромный синяк.

Молодой муж проявил заботу о жене лишь в самый последний момент. Когда все закончилось и она, пошатываясь, отправилась в ванную, чтобы смыть с себя кровь и остальное, он бросил супруге небольшую баночку:

— Протри этой мазью синяки. У нас завтра большой прием, и ты должна быть в форме.

— Хорошо, — ответила миссис Малфой, не думая, а потом молча обругала себя за свои слова: что в этом хорошего?! Еще немного подумав, она осторожно спросила: — Я могу лечь спать в своей спальне? Перед приемом мне нужно хорошо выспаться…

Красивое лицо Люциуса исказила надменная гримаса:

— Неужели ты собиралась спать у меня?! Только этого не хватало! Только нищие спят друг с другом, а у аристократов есть собственные спальни.

— Хорошо, — повторила Нарцисса, удивляясь сама себе, а потом порадовалась, что остаток ночи проведет одна.

— Постарайся как следует выспаться, — сказал Люциус, зевая. — На завтрашнем приеме ты должна быть самой красивой, а следующей ночью нам будет чем заняться…

Подавив дрожь, миссис Малфой отправилась в ванную и там молча зарыдала, закусив запястье. Волшебная палочка осталась в спальне; впрочем, сил творить заглушающие заклятья все равно не было.

Когда приступ рыданий стих, Нарцисса обработала мазью синяк на лице, и он быстро исчез. Миссис Малфой взглянула в зеркало — оттуда на нее смотрела незнакомая девушка с остановившимся, затравленным взглядом.

Вцепившись в раковину, Нарцисса задумалась, что делать дальше. Еще одной такой ночи она не выдержит, — а их ведь будет очень много… Даже если Люциус станет изменять, — оказывается, такая мысль может по-настоящему обрадовать! — он явно получал удовольствие, мучая свою жену. Понятно, что от такого развлечения молодожен не откажется…

Бежать? Но куда?! Как рассказать родителям о том, что сделал с ней Люциус? Поверят ли они? А если родители скажут, что долг жены — угождать всем желаниям супруга? Но даже если отец и мама согласятся принять дочь, сбежавшую от мужа, — как на это посмотрят в свете?! Кроме того, о случившемся можно рассказать родителям, но не подружкам и их родичам. Как объяснить светским сплетницам бегство новобрачной сразу после свадьбы? Нарцисса и Люциус были помолвлены еще в раннем детстве, и все считали их брак чем-то само собой разумеющимся…

А, может быть, обратиться к Белле? Старшая сестра давно живет отдельно от семьи и поступает так, как хочет, не оглядываясь на мнение не только родичей, но и своего мужа. И Белле можно без обиняков рассказать о том, что сделал Люциус…

Нарцисса распрямилась и направилась к двери, но вдруг замерла, пораженная внезапной мыслью: у Лестрейнджей и Малфоев есть какие-то общие дела, причем очень важные. Нарцисса не раз видела, как Рудольф, Рабастан, Люциус и Белла что-то серьезно обсуждали, а на балах и приемах они почти всегда держались вместе. И в разговорах с младшей сестрой старшая не раз намекала, что ради дела, которым она занимается, стоит жить и умереть. Разумеется, это не Пожиратели Смерти и их Темный Лорд — Блэки, Лестрейнджи и Малфои слишком аристократичны, чтобы кланяться неизвестно кому, — но все равно что-то очень серьезное. И Нарцисса не знала, решится ли Белла ради нее на конфликт с Люциусом, вместе с которым занимается очень важным и таинственным делом.

А больше идти было некуда: вряд ли родители школьных подруг захотят вмешаться в семейную ссору. Не изменнице же Андромеде кланяться?!

Идти некуда… А на следующий вечер назначен большой прием. Как смотреть в глаза гостям?! Было бы проще, если бы они с Люциусом сразу после свадьбы уехали на несколько недель куда-нибудь подальше от знакомых глаз, но он отказался, заявив, что в Англии у него много работы, которую он не может прерывать. Хотя нет — было бы не проще, а сложнее оказаться с мужем наедине в незнакомых местах. А здесь у него есть работа, он станет проводить там много времени…

Нарцисса села прямо на пол и зарыдала отчаянно и безнадежно, но по-прежнему молча.

Утром за завтраком она осторожно спросила:

— Люциус, зачем ты на мне женился?

Новобрачный выглядел очень довольным и счастливым, а мантия ему невероятно шла. Слегка улыбнувшись, он вежливо ответил:

— Дорогая, я женился на тебе потому, что о лучшей жене не смею и мечтать. Ты красива, молода и прекрасно воспитана. И, не сомневаюсь, ты родишь мне замечательных детей!

— А ты не боишься, Люциус? — собственный голос показался незнакомым и хриплым.

— Чего я должен бояться, дорогая? — он снисходительно улыбнулся, словно услышал несусветную глупость.

— Согласившись выйти за тебя замуж, я знала, что ты меня не любишь. Но любовь в нашем кругу — мало кому доступная роскошь, и можно вполне достойно прожить и без нее. А жена, как ни крути, самый близкий человек, и другого такого не будет. Скажи, ты не боишься, что однажды тебе станет плохо и понадобится чья-то помощь?

— Нет, не боюсь, — Люциус снова улыбнулся, но в ярко-синих глазах промелькнуло жесткое выражение. — Плохо бывает только слабакам, а я сильный…

Вечером, заученно улыбаясь гостям, поздравлявшим молодоженов, Нарцисса не понимала, почему никто не видит, насколько ей плохо, какая тоска и отчаяние скрываются за безукоризненно светской маской. Став старше, миссис Малфой осознала, что большинство людей интересуются только собой, а на остальных не обращают особого внимания, но в первый вечер своего замужества искренне удивлялась.

Впрочем, тот кошмарный прием помог ей понять кое-что очень важное. Почти все гости желали молодоженам поскорее обзавестись наследником, и, слушая эти слова, Люциус улыбался еще более дружелюбно, чем обычно, а в его холодных синих глазах мелькало более-менее человеческое выражение.

Во вторую брачную ночь Нарцисса торжественно поклялась себе, что сделает все возможное и невозможное, лишь бы у Люциуса никогда не родился наследник. Если муж решит развестись, — значит, они больше никогда не увидятся, и это очень хорошо. Если Люциус станет наказывать жену за бесплодие, — значит, она будет страдать не напрасно…

Когда все закончилось, Нарцисса приняла душ и отправилась в свою спальню. Там, глотая слезы, миссис Малфой легла, пытаясь поудобнее устроить тело, ноющее при каждом движении, и начала вспоминать, о чем шептались соседки по слизеринской спальне. Тогда болтовня девчонок казалась бессмысленной и пошлой, а сейчас очень пригодилась. Однокурсницы, одна из которых, как ни странно, была полукровкой, нередко обсуждали магловские способы предохранения от беременности, и из этих разговоров Нарцисса поняла, что можно принимать какие-то пилюли — и не беременеть, что бы с тобой ни делали. А продаются эти пилюли в магловских лавках со странным названием «Аптека»…

На следующее утро миссис Малфой проснулась очень рано и без предупреждения ушла из дома. Сначала она отправилась в «Гринготтс», где поменяла несколько галеонов на фунты, а потом вышла в магловскую часть Лондона и зашагала по улицам в поисках загадочной аптеки.

Следуя советам встречных маглов, Нарцисса нашла нужную лавку довольно быстро и, зайдя внутрь, смущенно объяснила, что ей нужно. Приказчик, однако, не удивился и молча указал на полочку, где лежало несколько десятков упаковок. Миссис Малфой ткнула пальцем в первую попавшуюся, на всякий случай купила три штуки, а затем вышла на улицу, спряталась в подворотне и оттуда аппарировала к дому мужа.

Закрывшись у себя в спальне, Нарцисса изучила листок под названием «Инструкция по применению» и с замирающим сердцем выпила необходимое количество таблеток, хранившихся в одной из упаковок. Миссис Малфой не хотела, чтобы ребенок Люциуса появился на свет после двух кошмарных брачных ночей.

Шли дни, они складывались в недели, месяцы и годы. Нарцисса, улыбаясь, словно заводная кукла, вместе с мужем принимала гостей, навещала родных и друзей, участвовала во всех светских увеселениях — и с ужасом ждала очередной ночи, когда придется исполнять супружеские обязанности. На людях Люциус вел себя с женой уважительно и заботливо, а по ночам был с ней все так же жесток, как и в начале их брака, не позволяя получать ни малейшего удовольствия от супружеской близости.

Несколько раз в год миссис Малфой посещала то одну, то другую магловскую аптеку, покупала там противозачаточные препараты и по-прежнему не беременела. Порой Люциус сердился на жену из-за того, что она не может родить, и наказывал за это. Впрочем, в такие минуты он доставлял Нарциссе немногим больше боли, чем обычно.

После наказаний, смывая в ванной кровь и смазывая синяки и раны мазью, миссис Малфой улыбалась, радуясь тому, что великолепный Люциус по ее вине не может осуществить хотя бы одно свое заветное желание. Эта мысль была самой радостной в жизни Нарциссы.

А самыми страшными для нее были те минуты, когда тело, желавшее любить и быть любимым, получало некое подобие удовольствия даже от унижения. В такие мгновения миссис Малфой хотелось умереть, а Люциус улыбался и говорил:

— Женщина — скотина понятливая и послушная. Для нее нет ничего лучше хорошего кнута…

Нарцисса уже перестала удивляться тому, что никто не понимает, как ей живется, а многие женщины даже смотрят с завистью. Гораздо более поразительным теперь казалось то, что Беллатрикс иногда глядела на сестру с сочувствием, а однажды сказала вполголоса:

— Если тебе нужно будет куда-то уйти по своим делам — говори, что пошла ко мне. Я тебя прикрою, только заранее предупреди, хорошо?

Нарцисса кивнула и поблагодарила, ни секунды не веря, что когда-нибудь воспользуется помощью сестры. С молодой и красивой миссис Малфой любезничали многие знакомые, но все они вызывали у нее чувство гадливости. Порой Нарцисса навещала Беллу и часами болтала с ней, хотя о Люциусе не упоминала никогда. Эти беседы были единственным радостным событием в жизни миссис Малфой.

Она по-прежнему была очень красива, только почти перестала улыбаться. Любезничать с гостями было нетрудно, но в редкие минуты одиночества приветливая маска сползала с лица и скрывалась где-то в темном углу, а из зеркала на Нарциссу смотрела незнакомая старуха с остановившимся взглядом.

Однажды погожим апрельским днем миссис Малфой решила навестить сестру, но домовик Лестрейнджей, поклонившись, сообщил, что молодые господа ушли по делам и сказали, что вернутся очень поздно.

Нарцисса загнала огорчение в самый дальний уголок души и вернулась в дом Люциуса, намереваясь переодеться в магловскую одежду, а потом отправиться в аптеку за новой порцией противозачаточных средств.

Проходя по коридору мимо кабинета мужа, миссис Малфой услышала его голос. Это было странно: обычно, принимая гостей у себя, Люциус накладывал на стены заглушающие заклятия. Донельзя удивленная, Нарцисса скрылась под дезиллюзионными чарами и встала у стены так, чтобы слышать голоса, которые доносились из кабинета.

— Рад тебя видеть, Северус, — голос хозяина звучал, как всегда, радушно. — Давно ты сюда не приходил!

— Повода не было, — негромко ответил гость. — Да и лишний раз беспокоить тебя после женитьбы я не хочу…

Миссис Малфой узнала посетителя по голосу — это был полукровка Северус Снейп, несколько раз бывавший на приемах в их доме. Она не понимала, зачем муж принимает у себя жалкого замухрышку, но, разумеется, не спорила.

— Какое же тут беспокойство! — даже не видя лица Люциуса, Нарцисса не сомневалась, что он сейчас улыбается. — Я-то, наоборот, надеялся порадовать тебя своей женитьбой…

— В каком смысле? — голос Снейпа звучал удивленно.

— Я хотел наглядно доказать тебе, что некоторым Блэкам в жизни приходится не так сладко, как они рассчитывали. Я мщу своей дражайшей супруге за тебя; кстати, если бы ты захотел осуществить месть лично, я бы не возражал, — Нарцисса задохнулась и закусила губу, а Люциус продолжал говорить: — Я не хотел тебя торопить — надеялся, что однажды ты все поймешь сам. Но, как выяснилось, тебя не интересует месть Блэкам. Тебе гораздо больше нравится быть униженным вполне определенным Блэком…

— Определенным черным? Что ты имеешь в виду?

— Не лги! — Нарцисса с удивлением поняла, что муж, обычно невозмутимый, сейчас сорвался на крик. — Я имею в виду именно Блэка, и ты прекрасно знаешь, какого именно! Я случайно увидел вас в подворотне, сначала не поверил глазам, но потом решил выяснить, чем вы занимаетесь, — и выяснил! Смотри сам! — раздался шелест, словно на стол бросили много листков бумаги; на мгновение в кабинете воцарилась тишина, а затем Люциус заговорил снова: — Признаться, такого я от тебя не ожидал! Предатель крови, конечно, богат, да и рожа у него смазливая, но он же издевался над тобой и унижал тебя все годы, что ты учился в Хогвартсе! А теперь ты лежишь под этим ничтожеством и воешь от удовольствия, как сука во время течки! Я не думал, что у тебя совсем нет чувства собственного достоинства!

— Люциус, это совсем не то, что ты думаешь, — Снейп говорил быстро, но спокойно.

— Правда?! И что же это такое?

— Я сплю с Блэком по приказу Темного Лорда. Мне поручено разузнавать у предателя информацию, которая может быть нам полезна.

— И ты повторишь эту наглую ложь даже перед лицом Темного Лорда?

Нарцисса оперлась о стену, потому что ноги больше не держали. Люциус ведь вне политики, он всегда так говорил! Но даже если Люциус и Снейп вляпались в эту грязь, то Белла и Рудольф в ней не замешаны! Они слишком разумны, чтобы связываться с террористами!

— Повторяю, Темный Лорд поручил мне эту миссию. А если он обнаружит, что тебе о ней известно, я не ручаюсь за твою жизнь, потому что о моей связи с Блэком не знает никто, кроме Темного Лорда и нас двоих.

— Ты блефуешь!

Услышав в голосе мужа с трудом скрываемую панику, Нарцисса испытала радость, заслонившую даже страх. Как приятно, что хоть кто-то способен задеть за живое непробиваемого Люциуса!

— Не советую тебе это проверять, — Снейп с явным трудом сдерживал торжество. — Если ошибешься в своих расчетах — твоя жизнь не будет стоить и ломаного гроша.

— Хорошо, допустим, ты говоришь правду, — Люциус, однако, не собирался просто так сдаваться. — А ты задумывался, почему красавчик Блэк спит с таким уродом, как ты?

— Конечно, — Снейп, кажется, улыбнулся. — Возможно, Блэк предпочитает сальноволосых уродов. Но нельзя исключать и того, что ему трудно найти партнера, который требовал бы не слишком многого и молчал об их связи. Положение первого красавчика и самого крутого парня Ордена Феникса имеет не только преимущества, но и недостатки…

— И как тебе лежится под самым крутым парнем и первым красавчиком, Северус? — от обманчивой мягкости Люциуса Нарциссу передернуло. Она не сомневалась, что муж находится вне себя от ярости и скоро нанесет удар.

— Свою миссию я обсуждаю только с Темным Лордом и больше ни с кем, — Снейп говорил спокойно и уверенно.

— Думаю, тебе приходится не так уж плохо, если судить по этим фотографиям.

— Я вынужден вести себя именно так, как хочет Блэк. Если я выражу недовольство, он вряд ли захочет и дальше со мной встречаться.

— Нет, дело не в этом… Ты просто мазохист, Северус! Тебе нравится, когда тебя мучают, вот и все. Ты можешь быть счастлив, только если страдаешь, поэтому и выбираешь самых неподходящих партнеров, отталкивая тех, кто искренне хочет тебе добра.

— Если под теми, кто хочет мне добра, ты подразумеваешь себя, — голос Снейпа неожиданно дрогнул, — то, поверь, по сравнению с тобой Блэк — воплощение нормальности. Если это все, что ты мне хотел сказать, я должен попрощаться. К сожалению, у меня есть важные дела в другом мес...

В кабинете послышался стук упавшего тела, а потом Люциус сказал:

— Сейчас ты никуда не пойдешь, Северус. Кричать бесполезно: я невербально наложил на тебя не только Петрификус, но и Силенцио. Впрочем, в моем доме ты мог бы вопить сколько угодно — тебе все равно бы никто не помог… — снова послышался шум; наверное, Люциус встал из-за стола. — А Блэк кажется тебе воплощением нормальности, потому что он мучает тебя, а я — нет. То есть в свое время я тебя немного помучил, но лишь в порядке игры и наказания за твою непокорность. И ты получил гораздо меньше, чем заслуживал, маленькая шлюшка! Я защищал тебя от чокнутых гриффиндорцев и вправе был рассчитывать на благодарность, но ты не умеешь ценить добро. Я долго ждал, надеясь, что рано или поздно ты поймешь, кто твой настоящий друг, но тебе нужен не друг, а господин. Что ж, придется мне стать таким, как Блэк, если иначе до тебя не добраться…

Не помня себя от страха, Нарцисса бросилась прочь из дома. Она не могла ничем помочь несчастному Снейпу и до ужаса боялась следующей ночи. Конечно, скорее всего, мужу просто не хватит сил навестить жену после секса со Снейпом, но что будет, если Люциус решит отомстить жене за то, что она тоже Блэк, как и Сириус?

Оказавшись за воротами дома мужа, Нарцисса задумалась, куда ей аппарировать. Беллы и Рудольфа нет дома, а объясняться с их эльфами не хотелось. Да и наблюдательная старшая сестра может заметить, что с младшей что-то неладно…

После недолгих размышлений Нарцисса решила навестить родителей. Для замужней женщины нет ничего зазорного в том, чтобы провести в отчем доме хоть одну ночь. Хоть одну…

Родители сейчас в своем загородном поместье, — значит, нужно отправляться именно туда. Миссис Малфой сосредоточилась, вспоминая ворота родного дома…

Вновь почувствовав под ногами твердую землю, она открыла глаза и с изумлением оглянулась. Лес, в котором оказалась Нарцисса, ничем не напоминал тот, где стоял ее родной дом. Как же такое могло произойти? Подумав немного, миссис Малфой поняла, что, видимо, перед аппарацией не смогла сосредоточиться на конечной цели, вот и попала неизвестно куда. Такое пару раз случалось в школьные годы. С облегчением вздохнув, — а ведь она могла и расщепиться! — Нарцисса огляделась и решила немного погулять по чудесному весеннему лесу, а потом уже отправляться к родителям. Она решительно зашагала по узенькой лесной тропке.

Прогулка вряд ли продлилась дольше десяти минут. Затем раздался крик:

— Петрификус Тоталус!

Миссис Малфой в первый момент удивилась, кто решил поохотиться таким странным образом, а в следующую же секунду упала лицом в траву.

— Ты посмотри, какая цыпочка, Йорг! — Нарцисса не заметила, как рядом оказался незнакомец — судя по голосу, именно он ее обездвижил. — Вот позабавимся!

— Ага! — радостно подхватил Йорг.

— Господа, что происходит?! Пожалуйста, отпустите меня! — миссис Малфой вдруг показалось, что все это происходит во сне.

— Конечно, отпустим, цыпочка! — ответил незнакомец, обездвиживший ее. — Только сначала позабавимся… Йорг, раздень ее!

Нарцисса не смогла сдержать крика, когда грубые руки рванули ее мантию. Отчаянным усилием воли миссис Малфой подавила желание продолжить вопить, словно свинья на бойне, и громко заговорила, стараясь отчетливо произносить слова:

— Отпустите меня, пожалуйста, я не хочу! Вы поступаете дурно!

— Это точно, — подтвердил Йорг, сдирая с нее мантию, — и нам это нравится!

Нарцисса пыталась пошевелиться, но не могла вырваться из-под заклятия. Она поняла, что вряд ли сможет уговорить своих мучителей, но продолжала кричать, ни на что уже не надеясь:

— Пожалуйста, отпустите меня! Я не хочу! У вас же есть сестры, дочери…

— Есть, — ухмыльнулся тот, кто обездвижил ее, — и их убивают такие, как ты!

— Пожалуйста, отпустите меня! — страх заполнил душу без остатка, и миссис Малфой едва хватало сил не вопить как зверь, а произносить слова: — Пожалуйста, отпустите меня! Спасите! Я не хочу!

— Может, пасть ей заткнуть, Зиг? — спросил Йорг.

— Не надо, пусть покричит — так веселее…

— Нет, нет, нет…

— Что здесь происходит?

Этот голос был Нарциссе незнаком, и она быстро заговорила:

— Я не хочу, отпустите меня, пожалуйста! Не хочу!

— А до этого хотела, — удивился Зиг, — даже из мантии выпрыгнула…

— Фините Инкантатем!

Почувствовав, что снова может двигаться, миссис Малфой попыталась встать на ноги, но поняла, что полностью раздета, и начала шарить по земле в поисках одежды.

— Зиг, Йорг, идите к Альду, расскажите, что здесь произошло, и передайте, что я велел наказать вас за совершение особо тяжкого преступления, — судя по голосу, незнакомец не сомневался, что двое негодяев его послушают. Нарцисса не была в этом так уверена, поэтому бросила искать одежду и подхватила поудобнее только что найденную волшебную палочку.

Однако громилы и не думали сопротивляться, а Зиг, улыбаясь, сказал:

— Воля твоя, шеф, но она сама этого хотела!

— Выполняйте приказ! — незнакомец не повысил голос, но Зиг и Йорг, не пытаясь больше пререкаться, быстро зашагали к краю поляны. Когда они исчезли из виду, миссис Малфой разжала руку, в которой держала палочку, и без сил опустилась на землю.

— Как вы, мисс? — незнакомец подошел ближе, в его голосе звучала тревога.

Нарцисса понимала, что должна прикрыть наготу, но сил на это не было.

— Со мной… все в порядке, — собственный голос показался незнакомым и чужим. — Они не успели… вы пришли и спасли меня…

— Поверьте, мисс, эти свиньи будут должным образом наказаны. Вы можете идти?

— Да, конечно. Я только возьму свою одежду…

Нарцисса попробовала подняться, но не смогла.

— Ничего страшного, я все сделаю сам…

Через секунду он положил рядом с ней разорванную мантию и белье. Миссис Малфой надела на себя грязные лохмотья, еще несколько минут назад бывшие изящным нарядом, и снова попробовала встать на ноги, но опять ничего не получилось. Тогда незнакомец взял ее на руки и зашагал в сторону, противоположную той, где скрылись Зиг и Йорг.

— Куда вы меня несете? — спросила Нарцисса растерянно.

— В свой дом, там есть камин. Вы сейчас не можете передвигаться самостоятельно, так что придется вызывать ваших родных или друзей.

— У меня нет ни родных, ни друзей, — одна мысль о том, что родители, Белла или Люциус могут увидеть ее в таком состоянии, вызвала у миссис Малфой ужас и отвращение. — Если позволите, я немного побуду у вас, хоть чуть-чуть приведу свою одежду в порядок и уйду…

— Как пожелаете, мисс.

Незнакомец принес ее в большую хижину, сложенную из камней. Внутри жилище оказалось очень простым, но уютным. Он уложил Нарциссу на грубо сколоченную деревянную кровать, застеленную звериными шкурами, и сказал:

— Я сейчас приготовлю чай.

— Спасибо, это очень кстати…

Миссис Малфой на секунду прикрыла глаза, чтобы собраться с мыслями.

Отрыв глаза, она сначала не поняла, где находится: темная хижина, которую освещало только пламя камина и стоявший на столе массивный подсвечник, казалась абсолютно незнакомой. Но вскоре все события сумасшедшего дня обрушились на память, словно проливной дождь с градом.

— Как вы себя чувствуете? — негромко спросил незнакомец. Он сидел за столом и читал большую и явно очень старинную книгу.

— Спасибо, уже лучше. Извините, я так неожиданно заснула…

— И правильно сделали! — он слегка улыбнулся. — Сон — лучшее лекарство. Чаю хотите?

— Да, если можно… — Нарцисса попыталась встать, но незнакомец быстро сказал:

— Лежите-лежите!

Затем он принес ей огромную железную кружку, до краев наполненную горячим чаем с травами. Миссис Малфой выпила ее, блаженно улыбнулась и вновь откинулась на подушку.

— Вы есть хотите?

— Нет, — одна мысль о еде вызывала омерзение.

Вдруг вдалеке послышался волчий вой, злой и пронзительный.

— Не бойтесь, — быстро сказал незнакомец. — Сюда им не добраться…

— Я не боюсь, люди страшнее.

Вопреки своим словам, Нарцисса сильнее закуталась в одеяло и только сейчас обнаружила, что одета в ночную рубашку из плотной белой ткани.

— Не пугайтесь! Когда вы уснули, я взял на себя смелость переодеть вас, чтобы немного привести в порядок вашу одежду…

— Я вам верю. Если бы вы хотели оскорбить меня, то сделали бы это еще там, на поляне… — миссис Малфой вздрогнула, а потом осторожно спросила: — Уже очень поздно?

— Половина одиннадцатого, — ответил незнакомец, взглянув на старинные и явно дорогие часы-луковицу, лежавшие на столе. — В такое время я не советую вам ходить по лесу. Да и столь поздний визит по каминной сети обрадует не каждого знакомого…

— Мне очень неприятно вас обременять, но идти мне некуда. В одном доме меня примут любой, но глаз у хозяев острый, и мне придется рассказать им всю правду, а я не хочу. Есть еще два дома, куда я могу пойти, но я скорее умру, чем покажусь там в таком состоянии. Мне очень неприятно…

— Ничего страшного, — решительно заявил незнакомец. — Я бы и сам не отпустил вас среди ночи. Переночуете здесь, а уйдете, когда появятся силы.

— А… как же вы?

— Переночую на улице, — он слегка улыбнулся, — мне не привыкать. Волки к моему дому не подходят.

— Мне, право же, очень неловко…

— Да прекратите вы! — сказал он негрубо, но решительно. — Все мы иногда попадаем в капкан, и в этом нет ничего страшного, если удалось вовремя вырваться. Мне уйти сейчас?

— Нет, — Нарцисса не смогла сдержать дрожь, представив, что останется в мрачной полутемной хижине одна.

— Все понятно, — он ободряюще улыбнулся, — после пережитого потрясения вы не хотите оказаться в одиночестве в незнакомом месте. Это нормально. Я еще немного почитаю, а потом лягу на полу у камина, хорошо?

— Хорошо, — миссис Малфой с удивлением поняла, что улыбается. Мысль о том, что незнакомец проведет эту ночь в одной с ней комнате, не пугала, а успокаивала.

Нарцисса прикрыла глаза, пытаясь уснуть, но поняла, что не сможет. Незнакомец продолжил читать, и она принялась рассматривать его из-под полузакрытых ресниц.

Этому человеку было лет тридцать пять-сорок, и он больше напоминал магла, чем волшебника; только черная мантия простого покроя и лежащая на столе волшебная палочка доказывали, что их владелец — чародей. А в остальном… Резкие, но ничем не примечательные черты лица, коротко остриженные русые волосы — ничего особенного. Можно пройти мимо или даже поговорить — и не узнать несколько дней спустя…

Рассмотрев незнакомца, миссис Малфой заинтересовалась книгой, которую он читал, и, приглядевшись, смогла увидеть на обложке название: «Звезды, планеты и их влияние на жизнь людей». Это удивило: сидящий за столом человек не был похож на знатока астрономии.

Нарцисса вдруг поняла, что он может заметить ее пристальный взгляд, смутилась, опустила глаза, а потом начала осматривать комнату. Здесь не было ничего примечательного, кроме полки с книгами, а темнота мешала прочитать их названия.

Миссис Малфой посмотрела на прикроватный столик — и закусила губу. Совсем рядом с подушкой стояла фотография, на которой улыбалась молодая девушка.

Сделав над собой усилие, Нарцисса поднялась с кровати.

— Я, пожалуй, все же пойду. Дайте, пожалуйста, мою одежду…

— И куда вы собрались на ночь глядя? — спросил незнакомец, откладывая книгу.

— Я не знаю, как хозяйка этого дома отнесется к тому, что здесь проведет ночь чужая женщина, — миссис Малфой взглядом указала на стоящую у изголовья кровати фотографию.

Он на секунду прикрыл глаза, а потом негромко сказал:

— Моя жена умерла десять лет назад, и сейчас у этого дома нет хозяйки. Не беспокойтесь.

— Простите, пожалуйста… — Нарциссе захотелось провалиться сквозь землю. — Я не знала…

— Вот именно, не знали, так что не о чем и переживать. Ложитесь! Или вы все же хотите есть?

— Нет, не есть, — она, чувствуя, что краснеет, направилась к двери.

— В сенях вы найдете все, что нужно.

Выйдя в сени, миссис Малфой почувствовала, что до безумия хочет вдохнуть свежего воздуха. Это желание оказалось сильнее страха перед волками — не подойдут же они к дому, в самом деле! Сейчас весна, а не осень, и в лесу достаточно еды.

Нарцисса потянула на себя тяжелую входную дверь, вышла наружу и на мгновение замерла на пороге, наслаждаясь великолепием теплой весенней ночи.

На небе не было ни облачка, звезды ярко сияли на темном небе, тонкий серп луны казался золотым. Воздух наполняли запахи свежей листвы и травы, слышалось пение птиц.

Но насущные потребности тоже нельзя было игнорировать. Справлять нужду у стены дома не хотелось, а далеко уходить все же не стоило, так что пришлось искать приемлемый компромисс…

Через некоторое время миссис Малфой услышала уже знакомый голос, в котором слышалась тревога:

— Мисс, куда вы пропали? Ответьте, если с вами все в порядке!

— Со мной все хорошо, — быстро сказала она, возвращаясь.

Незнакомец стоял у двери. Увидев Нарциссу, он быстро пошел ей навстречу, а приблизившись, схватил за плечи и резко заговорил:

— Что вы делаете?! Неужели вы не поняли, что здесь нельзя ходить, где вздумается?! Это опасно!

— Извините, я не хотела…

— Вы не передо мной извиняйтесь, а перед собой… — он осекся, потом смущенно улыбнулся и сказал: — Ладно, пойдемте домой…

Миссис Малфой не поняла, кто из них первым потянулся к чужим губам, а в следующую же секунду они обнялись так крепко, что, казалось, их невозможно разделить. Они целовались отчаянно и жадно, и Нарциссе хотелось, чтобы это никогда не кончалось.

Он вдруг выпустил ее из объятий и растерянно сказал:

— Извини… Я не хочу, чтобы ты считала меня таким, как те…

Миссис Малфой хотела сказать, что совсем так не думает, но вместо этого снова прижалась губами к его губам. Беря ее на руки, он еще раз спросил:

— Ты уверена?

Она кивнула, поражаясь собственной решимости и убежденности в том, что поступает правильно.

С кровати Нарцисса видела огонь, пляшущий в камине. Пламя отбрасывало причудливые тени на стены, потолок и человека рядом, и от этого все казалось призрачным и нереальным.

И до того момента, когда думать стало абсолютно невозможно, миссис Малфой недоумевала, почему ее муж — неглупый, наверное, человек, — за всю свою жизнь так и не понял одну простую вещь: в любви тот, кто отдает, приобретает так же много, как и тот, кто берет. А получая и ничего не возвращая взамен, грабишь не только партнера, но и себя. Неужели богатый аристократ и красавец Люциус Малфой никогда не встречал того, кто готов подарить ему себя без остатка — так, как сейчас отдавал себя незнакомой женщине странный человек, живущий в затерянной среди лесов хижине? И Нарцисса готова была вывернуться наизнанку, лишь бы отплатить незнакомцу сторицей за его нежность и заботу… А потом все мысли исчезли, уступив место ощущениям.

Когда все закончилось и они просто лежали на кровати, освещенные лишь отблесками пламени, миссис Малфой очень хотелось сказать, что она всю жизнь ощущала себя пустой и никому не нужной чашкой, а сейчас чувствует себя наполненной до краев. Но, подумав немного, Нарцисса сочла такое сравнение глупым и нелепым и просто уткнулась лицом в плечо человека, имя которого так и не удосужилась спросить. Он молча обнял ее и прижал к себе.

Миссис Малфой очень не хотела засыпать, потому что боялась потерять хоть одно мгновение этой ночи, но все же задремала.

Когда Нарцисса открыла глаза, в окна бил яркий солнечный свет, а незнакомец, полностью одетый, колдовал над столом, накрывая к завтраку.

— Доброе утро, — уверенный голос неожиданно дрогнул. — Вы есть будете?

— Буду! — она улыбнулась, чувствуя себя невероятно счастливой. — Только сначала умоюсь и отправлю письмо сест… одному человеку, который скажет, что я провела у него вчерашний день и ночь.

— В сенях — кувшин для умывания и клетка с совой, на столике у кровати лежат перо и пергамент.

Закончив все утренние дела, миссис Малфой села к столу, испытывая страшный голод.

Незнакомец вскипятил чай, сварил яйца, нарезал ветчину, хлеб и сыр, и эта простая еда оказалась невероятно вкусной.

Нарцисса уплетала завтрак, глядя на человека, сидевшего напротив, и удивлялась тому, что по-прежнему в своих мыслях называет его незнакомцем. Казалось бы, эту проблему легко решить, — нужно просто узнать имя того, кто позволил случайно встреченной женщине впервые в жизни почувствовать себя нужной и желанной. Но делать этого почему-то не хотелось.

Незнакомец хмурился, почти ничего не ел, рассеянно крошил хлеб и после долгого молчания произнес, осторожно подбирая слова:

— Я не рискнул спрашивать вчера, но для меня это важно. Как вы оказались в наших местах? Сюда не так-то легко аппарировать…

— Я поссорилась с мужем, — после недолгого размышления миссис Малфой решила не лгать, — убежала от него сломя голову, хотела аппарировать к дому родителей, но, видно, в смятении не смогла сосредоточиться… И мне будет намного приятнее, если ты станешь называть меня на «ты».

Незнакомец нахмурился еще сильнее и негромко сказал:

— Да, ссоры порой случаются даже у самых любящих людей… Этому не нужно придавать особого значения: гроза отшумит и пройдет, и все устроится. Семья — самое важное, что есть в жизни…

— Ничего не устроится! — произнесла Нарцисса громко и отчетливо. — Муж считает меня скотиной, которая не заслуживает человеческого обращения, и я ненавижу его за это, но уйти не могу, потому что некуда.

— Так… — незнакомец вскочил с места и быстро прошелся по хижине, а потом решительно сказал: — Если бы это зависело от меня, я забрал бы тебя к себе немедленно, но, — он стиснул зубы, — пока не могу. Я не хозяин себе и не буду им еще долго. Хотя я даже не знаю, согласишься ли ты уйти ко мне…

— Да, — ответила миссис Малфой без колебаний. — Я хочу чувствовать себя человеком, а не скотиной. Но мой муж, — она закусила губу, вспомнив разговор Люциуса со Снейпом, — связан с очень нехорошими и опасными людьми. Если я его брошу, он не только станет мстить тебе сам, но и попросит о помощи своих друзей…

В серых глазах незнакомца мелькнул опасный огонек:

— Не волнуйся, когда придет мое время, у меня хватит сил справиться и с твоим мужем, и с его нехорошими друзьями. Конечно, если ты решишься…

— Я уже решилась.

— Нет, — незнакомец смущенно опустил глаза, — ты пока не в себе. Слишком многое случилось с тобой за вчерашний день, тебе нужно осмыслить все… И не спорь со мной, пожалуйста, ты все равно не сможешь меня переубедить. Если ты не изменишь свое мнение хотя бы месяц спустя — я буду счастлив, а пока нам обоим лучше помолчать. Я сам виноват: не стоило заводить этот разговор так рано…

Нарцисса поняла, что больше не сможет проглотить ни кусочка. Почему-то стало не по себе, но она усилием воли отогнала тревогу прочь.

— Когда ты придешь в себя, то, возможно, тебе будет противно даже вспоминать обо мне, — негромко сказал незнакомец.

— Больше всего я хочу увидеть тебя снова! — решительно заявила миссис Малфой, удивленная и встревоженная его словами. — Когда мы встретимся? Я, правда, себе не хозяйка, но буду вырываться к тебе при первой же возможности.

— Давай подождем хотя бы месяц, чтобы ты смогла осмыслить случившееся…

— Неделю — больше я без тебя не выдержу! И мне не нужно много времени, чтобы понять разницу между скотом, видящим во мне лишь скотину, и мужчиной, который обращается со мной как… — Нарцисса смутилась, подбирая нужное слово, — как с человеком.

— Если передумаешь — я тебя пойму, а если все же захочешь снова встретиться, — он резко тряхнул головой, — мы что-нибудь придумаем! Я тоже не всегда свободен, но, уверен, мы найдем время, если ты этого захочешь…

— Я никогда в жизни не хотела ничего сильнее, чем увидеть тебя снова!

Миссис Малфой встала из-за стола, подошла к незнакомцу, обняла его и поцеловала в губы. На мгновение ей безумно захотелось остаться в этой хижине навсегда, но позволить себе такую роскошь Нарцисса пока не могла и с огромной неохотой разомкнула руки.

— Когда появится возможность для встречи, я пришлю тебе сову с зашифрованным письмом. Ты знаешь расшифровывающие заклинания?

— Да, конечно!

— А пароль…

— Звезды и планеты! — вспомнила миссис Малфой название книги, которую вчера читал ее собеседник.

— Хорошо, — он улыбнулся. — Только не пытайся прибыть сюда без приглашения — здесь может быть опасно.

— Хорошо! Точнее, не просто хорошо, а замечательно!

Аппарируя к воротам дома мужа, Нарцисса очень тревожилась, несмотря на все предпринятые ею меры предосторожности. Она не знала, как отнесся Люциус к тому факту, что его супруга провела сутки вне дома.

Но домовик-привратник сказал, что хозяин вчера ушел еще до ужина и с тех пор не возвращался. Миссис Малфой вздохнула с облегчением и отправилась спать.

Люциус вернулся поздно вечером. Нарцисса к ужину не вышла и с замиранием сердца сидела в будуаре, ожидая, не позовет ли ее муж. К счастью, этого не случилось.

Еще несколько дней Люциус уходил рано и возвращался поздно, а потом, очень бледный и усталый, пришел домой к обеду и сказал, что вскоре должен уехать по делам за границу на несколько месяцев.

Миссис Малфой с трудом сдержала вздох облегчения: если бы муж хотел взять ее с собой, то приказал бы собирать вещи, но он промолчал, и это означало, что несколько месяцев можно будет жить без страха.

На следующий вечер в доме проходил большой бал. После своего замужества Нарцисса разлюбила танцевать и, когда веселье достигло такой степени, что уже не требовало присутствия хозяйки, прошла в зимний сад. Усевшись на скамейке, почти скрытой в тени пышной зелени, она услышала знакомый голос:

— Я не понимаю, почему повелитель поручил это мне! — растерянно и недовольно говорил Люциус. — Я считал, что мои обязанности состоят несколько в ином…

— Только наш господин вправе решать, какие задания поручать своим подчиненным! — миссис Малфой очень хотела не поверить ушам, но голос старшей сестры она узнала бы всегда и везде. — Высшая доблесть для каждого из нас — выполнять приказы повелителя, какими бы трудными они ни были! Или ты с этим не согласен?!

— Я согласен, но…

— Ты считаешь себя умнее Темного Лорда?! — Беллатрикс очень неприятно хмыкнула. — Уверяю тебя, ты ошибаешься! Ему виднее, чем должен заниматься каждый из нас…

Нарцисса не выдержала и выбежала прочь из зимнего сада. Она не понимала, как умная, рассудительная старшая сестра могла принять сторону демагога и убийцы сомнительного происхождения. Но говорить с ней об этом миссис Малфой боялась: слишком уж фанатичным огнем загорались глаза Беллы, когда та начинала говорить о деле, которым занималась.

Люциусу, встревоженному и озабоченному, было не до любовных утех, а вскоре он уехал, и все тревоги отошли на второй план — Нарцисса впервые в жизни наслаждалась свободой и любовью.

Получив очередное письмо, миссис Малфой аппарировала к дверям знакомой хижины. Хозяин встречал гостью у дверей, и порой они заходили внутрь, но чаще отправлялись в лес. Их любовь звучала, как плеск воды на речных перекатах, пение птиц и стрекотание кузнечиков. Она пахла нагретой, влажной землей, нежной листвой и самыми ароматными цветами. У любви был вкус земляники, которую оказалось так приятно есть из чужих рук и слизывать с чужой кожи.

Весь мир принадлежал им двоим, и владеть огромным и чудесным миром оказалось восхитительным и волнующим занятием. В этом мире не было места ни унижению, ни страху, ни жестокости — здесь правили любовь и нежность.

Порой, размышляя о происходящем, миссис Малфой удивлялась, но не тому, что не чувствует стыда за свои поступки, а тому, что кто-то считает постыдным совершенно естественное для любящих людей. А иногда — очень редко — она жалела Люциуса, который даже не знал, какого счастья лишает себя, мучая других.

Но гораздо чаще Нарцисса думала о своем любимом. Тот факт, что она никогда не видела возлюбленного на светских приемах, доказывал, что он не принадлежит к аристократии, но миссис Малфой это абсолютно не беспокоило. Любимый устраивал ее таким, каков он есть, а все остальное не имело значения.

Однако Нарциссе было интересно, чем занимается ее возлюбленный и почему его послушались подонки Зиг и Йорг. Но расспрашивать об этом во время свиданий не хотелось, и миссис Малфой решила разобраться самостоятельно. Для начала она изучила названия стоявших на полке книг и удивилась их странному выбору. Рядом со справочниками по зельям, трансфигурации, чарам и боевой магии стояли магловские книги о безлошадных повозках и огнеструйном оружии. Одно это наталкивало на определенные размышления, но окончательно все прояснила случайность.

Однажды Нарцисса, аппарировав к двери хижины, не увидела на пороге ее хозяина. Это было странно, и, подумав, миссис Малфой зашла внутрь. Он сидел за столом и о чем-то думал, а, заметив ее, улыбнулся и поднялся навстречу. На обеденном столе, где обычно стояла посуда, сейчас лежало много маленьких металлических шариков и несколько изогнутых железяк странного вида. Но свободного времени у Нарциссы было очень мало, и она решила не тратить его на ненужные расспросы.

Только вернувшись в дом мужа, миссис Малфой вспомнила, что видела такие шарики и железяки в учебнике по магловедению. Они назывались пулями и огнеструйным оружием. В газетах как раз сейчас обсуждалась возможность вооружить стражей порядка магловскими средствами защиты и нападения, и Нарцисса, поразмыслив, поняла, что любимый служит в аврорате и изучает возможности огнеструйного оружия, а ублюдки Зиг и Йорг помогают своему начальнику в этом непростом деле. Увы, подчиненных не выбирают…

Пару раз в месяц Люциус присылал жене письма. Они были сухими и официальными и подтверждали главное: домой он вернется еще не скоро. Прочитав очередное короткое послание мужа, миссис Малфой пела от счастья.

Пролетела весна, закончилось лето, и наступила осень, теплая и солнечная. Теперь любовь стала пахнуть опадающими листьями, поздними яблоками и горящими дровами, а любимый, обнимая Нарциссу, шептал о том, что скоро все закончится и он сможет взять ее к себе.

В конце октября миссис Малфой с изумлением обнаружила, что ее тошнит от запаха почти любой еды. Нарцисса уже собралась вызвать семейного колдомедика, но вовремя вспомнила, что за последние месяцы ни разу не принимала противозачаточные пилюли. Она бросилась в аптеку и купила там тесты на беременность, о которых тоже слышала от однокурсниц в Хогвартсе. Вернувшись домой, миссис Малфой изучила инструкцию и сделала все так, как предписывалось. Результат оказался положительным.

Нарцисса одновременно почувствовала страх — и невероятное счастье. Она не знала, сможет ли выносить здорового ребенка и воспитать его хорошим человеком, но очень надеялась на это и была бесконечно рада тому, что сможет доказать любимому, как сильно его любит. Придет день — и продолжение их двоих заживет своей собственной жизнью…

Умирая от тревоги и радости, миссис Малфой написала возлюбленному письмо и предложила встретиться. Ответ пришел быстро — у хозяина затерянной в диких лесах хижины как раз сегодня был свободный вечер.

Оказавшись в доме, который уже привыкла считать своим, Нарцисса без обиняков сказала:

— Я беременна.

— Что?! — лицо мужчины исказилось словно от боли. — Как ты могла?! Я думал, ты предохраняешься, — ты ведь не беременела от мужа столько лет…

Миссис Малфой показалось, что на нее обрушилось ведро холодной воды.

— Ты… не рад тому, что у нас будет ребенок? — собственный голос показался хриплым и чужим.

— Не говори глупостей! — зло закричал он. — Ты же знаешь, кто я! Ты знаешь, каких детей ваши женщины рожают от нас, — об этом даже в Хогвартсе рассказывают! У моей жены начались преждевременные роды, когда она была на шестом месяце! Колдомедики не сумели спасти ни ее, ни ребенка! Она рискнула — и умерла! Я не хочу, чтобы и ты тоже…

— Но я не понимаю… — Нарцисса подумала, что видит очень нелепый сон. — Я не понимаю, почему…

— Что?! — он подошел к ней, взял за подбородок, внимательно посмотрел в глаза, потом отошел к стене и от души расхохотался. — Ты действительно не знаешь! А я-то все не мог понять! Мерлин! — он отвернулся, некоторое время постоял, прижавшись лицом к стене, а потом подошел к миссис Малфой и сказал странным тоном, который она никогда не слышала раньше: — Детка, сейчас ты пойдешь в Лютный переулок, там зайдешь к мамаше Фелиции, купишь у нее Изводящее зелье и выпьешь его дома. Пока этого не сделаешь и не поймешь, кто я, — сюда не возвращайся! Поняла?! А сейчас уходи! Я хочу побыть один…

— Но я не понимаю…

— Ну и ладно! Это, может быть, и к лучшему… А если ты действительно хочешь знать, — подумай, в какие дни мы никогда не встречались! А сейчас уходи!

— Подожди! — Нарцисса не могла сдвинуться с места, растерянная, испуганная, обиженная. — Назови мне хотя бы свое имя! Я должна знать, как зовут отца моего ребенка!

— Имя?! — его лицо скривилось в горькой усмешке. — Изволь!

Услышав имя человека, с которым она впервые в жизни почувствовала себя счастливой, миссис Малфой поняла все — и быстро вышла, надеясь, что на ее лице не отразились ужас и отвращение, которые она почувствовала.

Вернувшись домой, Нарцисса задернула занавески на окнах своей спальни и легла на кровать, пытаясь собраться с мыслями. Он прав: такой ребенок не должен жить, ведь никто не может знать, каким он родится и кем станет, когда вырастет… Миссис Малфой застонала сквозь зубы.

Некоторое время она лежала, ни о чем не думая, а потом неожиданно для себя начала размышлять о хозяине лесной хижины и попыталась найти в его поведении хоть какие-то намеки на жестокость, злобу, агрессивность… Но ничего подобного не вспоминалось, а в памяти как нарочно всплывали самые светлые, чистые и нежные моменты их любви. А теми отвратительными качествами, которых не было в ее возлюбленном, в избытке обладал аристократ древнего рода и чистокровный волшебник Люциус Малфой. Какими же вырастут дети, рожденные от него?..

Подумав еще немного, Нарцисса встала, твердо решив рискнуть ради ребенка. Дитя, зачатое и рожденное в любви, не может стать злодеем и убийцей! А на досужих сплетниц не стоит обращать внимания. Если им так нравится Люциус — пусть сами с ним поживут, может быть, что-то и поймут…

Миссис Малфой шагнула к двери, собираясь покинуть дом своего мужа и вернуться к возлюбленному, но замерла на полпути, пораженная внезапной мыслью. Если ребенок вырастет в любви — он будет добрым и заботливым. Но какая судьба ждет малыша, если его отца все считают чудовищем?! Такого ребенка ведь тоже многие будут бояться и дразнить, особенно в Хогвартсе. А тот, кого считают чудовищем, рано или поздно им станет! А есть еще и такие сволочи, как Зиг и Йорг, — кто гарантирует, что они не обидят малыша, если он окажется у них на пути...

Нарцисса села на кровать и обхватила голову руками, не находя в себе сил ни пошевелиться, ни принять решение.

Миссис Малфой не знала, сколько времени так просидела. От раздумий ее отвлек стук в окно.

Как оказалось, в стекло колотила большая и усталая сова, которая принесла письмо от Люциуса. Он сообщал, что вернется домой через три дня.

Нарцисса застонала сквозь зубы, понимая, что все уже решила, и ненавидя себя за это. Без сомнения, ребенку лучше родиться сыном аристократа и чистокровного чародея, а не всеми презираемого изгоя волшебного мира. Скорое возвращение Люциуса домой — знак судьбы, и пренебрегать ею нельзя. А если этот ублюдок попробует обидеть ребенка хоть словом, не говоря уже о действии, то долго не проживет! Надо будет непременно начать учиться у Беллы легилименции, чтобы суметь как можно раньше прочесть в мыслях малыша страх перед отцом…

Миссис Малфой зарыдала в голос, оплакивая свою разбитую любовь и загубленную жизнь.

Завтра обитатель затерянной в лесах хижины получит письмо, в котором его возлюбленная сообщит, что не хочет больше его видеть, а их ребенок умер, так и не родившись.

Вернувшись через несколько дней домой, Люциус будет приятно удивлен радостью жены, которая без него очень скучала. А в конце следующей весны или в начале лета в доме Малфоев появится ребенок, в законности происхождения которого никто не усомнится. Все станут поздравлять родителей и их малыша и желать им счастья…

Нарцисса зарыдала еще громче.

В тот страшный осенний вечер она не знала и не могла знать, что у нее родится сын, а Люциус окажется на удивление заботливым отцом, порой излишне строгим, но ни в коем случае не жестоким. Рождение долгожданного наследника заставит Люциуса относиться к жене если не с добротой (миссис Малфой сомневалась, что муж способен испытывать к ней это чувство), то хотя бы без лишней жестокости.

Не знала Нарцисса и того, что в начале 1981 года на одном из балов, проходящих в их доме, Люциус, с трудом скрывая досаду и неприязнь, представит ей своего давнего делового партнера со странным именем. У нового знакомого миссис Малфой будут коротко остриженные русые волосы с проседью, ничем не примечательное оплывшее лицо, тусклые серые глаза и нервные, плохо координированные движения человека, злоупотребляющего зельем Эйфории.

Конец