Спасибо, Поттер (джен)

Из уроков маггловедения Драко вынес немного пользы, если не считать любви к маггловской литературе. В одной из книг для внеклассного чтения он нашёл фразу, вполне тянувшую на девиз целой жизни: «Месть — это блюдо, которое вкуснее всего, когда остынет». С чего Драко взял, что и к благодарности это тоже относится, он и сам не знал. Но дело обстояло именно таким образом, — Драко Малфою всегда было гораздо тяжелее сказать «спасибо», чем «ненавижу» или «прочь с дороги, шрамоголовый очкарик!»

* * *

Так страшно, как в Выручай-комнате, охваченной пламенем, Драко не было никогда. Даже на Астрономической башне. Даже лицом к лицу с Лордом. Даже когда Нагайна с шипением проползала мимо, норовя оплести его ноги своим многофутовым скользким телом. Всё это воспринималось Малфоем как нечто вроде казни с отсрочкой, но сейчас ни о какой отсрочке и речи быть не могло, — смерть была повсюду, пламя ревело и стонало, счёт шёл на секунды, и Поттер, бешено орущий «Хватайся!», в первый миг показался иллюзией, галлюцинацией паникующего сознания.

Уже потом, стоя в безопасном, не охваченном пламенем, месте и глядя в спину Поттеру, улетающему на метле навстречу своей финальной битве, Малфой сообразил, что надо было как-то поблагодарить Гарри. Хотя бы выдавить из себя простое «спасибо». «Потом, — решил он. — Потом, когда всё закончится. Если всё закончится хорошо. Если мы оба будем живы, найду Поттера и скажу «спасибо» за то, что спас мне жизнь. Обязательно».

Но так и не сказал. Хотя случай представился довольно скоро, — во время судебных слушаний дела Малфоев, где Поттер оправдывал и выгораживал всю семью с недюжинным энтузиазмом. Пока родители, ошеломлённые оправдательным приговором, горячо благодарили спасителя, Драко мучительно собирался с силами, формулируя вежливые и проникновенные слова благодарности, да так и не собрался.

«Хорошо, — решил он позже. — Родительских излияний ему на сегодня достаточно, а я напишу ему письмо. Точно. В письменном виде благодарность сформулировать гораздо легче. Напишу письмо и отправлю. Вот прямо сегодня и напишу. Нет, лучше завтра, на свежую голову. А еще лучше — послезавтра, когда все мы окончательно придём в себя».

Письма он так и не написал. Ни сразу после заседания Визенгамота, ни много позже. Так и не нашёл нужных фраз, которыми можно было адекватно поблагодарить Поттера за спасение своей жизни из адского пламени. За вмешательство в суде. За возвращение волшебной палочки. За огромное интервью в «Пророке», после которого слово «слизеринец» перестало быть в магическом обществе синонимом «пожирателя смерти». За то, что Поттер всегда первым здоровался при встречах и вполне искренне передавал приветы матушке. За руку, протянутую однажды на министерском приёме под прицелом дюжины колдокамер. За рекомендацию, данную Высшей квиддичной лиге, — о ней, как, впрочем, и обо всём остальном, Драко не просил, но так выходило, что без поттеровского вмешательства Малфоя не брали ловцом в «Паддлмир Юнайтед», несмотря на отличные результаты отборочных соревнований.

Моментов, за которые Малфою стоило бы сказать Поттеру «спасибо», становилось всё больше и больше, и удобных случаев для этого было хоть отбавляй. Драко каждый раз готовился заранее, репетировал перед зеркалом устные речи, писал ночами длинные благодарственные письма, но так ничего и не озвучивал, не отправлял, не делал. Тем более что Поттеру, казалось, было абсолютно наплевать, сказал ему Малфой хоть раз «спасибо» или нет.

«Я пошлю ему подарок к Самайну... На Рождество... К Майскому дню... На день рождения... Поговорю с ним на приёме... После матча... При следующей встрече... Сам назначу встречу... Придумаю что-нибудь, в конце концов, благодарность — это блюдо, которое вкуснее всего, когда остынет. Или я что-то перепутал?..»

Всегда что-то мешало. Неподходящая обстановка. Чересчур удобная обстановка. Слишком много людей. Слишком мало людей. Кто-то из них спешил. Оба спешили. Не находилось нужных слов. Слова были неуместны. В конце концов Малфой стал ощущать свою невысказанную благодарность как кость, бесконечно царапающую горло, но никак не находящую выхода наружу. Стоило бы избавиться от этого раздражающего царапанья, конечно, стоило бы, но царапало-то не круглосуточно, а только при очередном удобном-неудобном случае. Во всё остальное время Драко о Поттере не вспоминал, и метафорическая кость в горле его не беспокоила.

На очередной годовщине битвы за Хогвартс они с Поттером столкнулись у Черного озера лицом к лицу, — и Малфой понял, что оттянуть неизбежное не удастся. Они наедине друг с другом, вокруг никого, кто мог бы прервать их разговор, и, кажется, оба никуда не спешат. Поттер неторопливо рассказывал о какой-то ерунде относительно новых министерских законов, но Драко не слушал его, прикидывая, с чего лучше начать и как правильно построить фразу.

Вариант «Кстати, Поттер, помнишь, пять лет назад ты спас мне жизнь, ну и вообще за это время много чего хорошего для меня сделал, так вот, я тут подумал и хочу сказать тебе «спасибо» явно не годился.

От напряжения лоб Малфоя покрылся испариной. Драко машинально достал из кармана мантии носовой платок, промокнул пот и собирался уже положить платок обратно в карман, но на середине пути его настиг энергичный взмах поттеровской руки, которым тот как раз сопроводил какую-то свою фразу. Драко и сам не понял, как это произошло, — но уже в следующую секунду его белоснежный платок оказался лежащим на земле, а Гарри, не переставая говорить, нагнулся, поднял платок и протянул его Малфою. Как ни в чём не бывало. Вряд ли он даже обратил внимание на свои действия. И ему даже в голову не пришло достать палочку и сказать «Акцио, платок Малфоя» или вообще не заниматься этим.

Сердце Драко Малфоя забилось учащённо. Он посмотрел на лицо Гарри Поттера — сильного, спокойного, уверенного в себе человека, столько раз приходившего Драко на помощь и никогда ничего не получавшего и не требовавшего взамен. Принимая свой платок назад, Малфой произнёс: «Спасибо, Поттер!» — ровным вежливым тоном, не оставлявшим сомнений в том, к какому именно предмету относятся его слова. Разумеется, только к поднятому платку, к чему же ещё?

Кость, засевшая в горле у Драко, моментально сдвинулась вниз, куда-то в направлении пищевода.

— Не стоит благодарности, Малфой, — ответил Поттер, чуть задержав свой взгляд на Драко. И улыбнулся своей обезоруживающей искренней улыбкой:

— Честное слово, не стоит.