Одержимые (гет)

Зелье в котле ярко вспыхнуло, озарив светом полумрак лаборатории, и помещение вмиг наполнилось терпким запахом полыни. Гермиона вздохнула. Все началось около четырех лет назад, сразу после решающей битвы, когда во время реставрации Хогвартса она случайно забрела в личные комнаты профессора. Подземелье, в отличие от других частей замка, уцелело почти полностью, только потеряло царивший порядок, так рьяно поддерживаемый Снейпом раньше. То тут, то там на полу валялись разорванные учебники, исписанные аккуратным почерком листы и какие-то полуобгоревшие вкладыши из научных магических журналов, которые, видимо, Снейп и получал регулярно за завтраком. Именно тогда Гермиона, разбираясь, нашла старый дневник Северуса и его последние разработки зелья регенерации. С того дня она была полностью увлечена работой покойного профессора, ночами мечтая закончить за него этот труд и, быть может, навсегда и насовсем очистить от скверны его доброе имя. Кто же знал, что все так обернется?

И вот теперь, четыре года спустя, зелье было почти завершено. Его использование на людях, конечно, все еще стояло под вопросом, однако пресловутые мыши действительно восстанавливались и оживали. Правда, на сравнительно недолгое время — то и дело им приходилось повторно вводить полученную сыворотку, продлевая вновь обретенную жизнь. Но, если сравнивать с популярными маггловскими фильмами, испытуемые не проявляли агрессии и даже имели некоторую память, если мыши, конечно, ее имеют, но некоторые особи узнавали своих хозяев. Это давало Грейнджер надежду на успех и с более крупными животными, а впоследствии и с людьми.

Зелье снова заискрилось и сменило цвет. Гермиона еще немного помешала его и сняла с огня. Это был третий образец, на который ушло без малого шесть месяцев, и теперь его полноправно можно было считать оконченным. Грейнджер не терпелось испробовать зелье на подопытных и проверить результаты. Прошлые опыты хоть и были положительными, но имели некоторые побочные действия. В связи с тем, что зелье не только регенерировало органы, но и буквально заново возобновляло работу сердца и кровеносной системы, то эта кровь, полученная с помощью магии, была весьма сомнительного качества, что, по мнению Гермионы, оставалось основной причиной непродолжительности жизни испытуемых мышей.

Грейнджер потянулась и поднялась из-за стола. В углу мирным сном дремал ее напарник — Драко Малфой, а за стеклом в комнате испытаний в клетках ждали своей участи мыши. Гермиона взглянула на часы на стене и улыбнулась, обрадованная тем, что время близилось к полудню, а это значило, что Малфоя вполне можно разбудить и проверить свежее зелье. Когда все это начиналось, там, в пыльной, полной призраков прошлого старой школьной лаборатории, Гермиона и представить себе не могла, как далеко сможет зайти в своей работе. Она просто листала записи Снейпа, с прежней жадностью вовлекаясь в новые знания, в новое приключение. Но ни Гарри, ни тем более Рон не могли помочь ей в этом деле. Она просиживала ночи после изнурительных восстановительных работ в библиотеке, изучая старые фолианты и пытаясь найти нити, за которые зацепился профессор. Несмотря на все ее заслуги в учебе, Гермиона была все еще далека от совершенного знания всех таинств магического мира, как и многих из тех, что давались юным магам с рождения, вбивались им в головы с пеленок. Гермиона вновь и вновь пролистывала дневник, по новой прочитывая пометки Северуса Снейпа, но никак не могла нащупать ту тонкую нить, которую он не счел нужной пояснить, храня в своей памяти… В этом состоянии смятения и растерянности ее и нашел Малфой.

Он вышел из тени между полок и присел к ней за стол.

— Что читаешь? — поинтересовался Малфой, тут же бесцеремонно поднимая книгу в ее руках. — Вот уж не думал, что тебя могут интересовать подобные вещи, — он улыбнулся, немного сухо и сдержанно, но в глазах его промелькнуло удивление и даже одобрение. Драко повернулся, разглядывая и остальные книги на столе, и тихо присвистнул. — Ты что-то исследуешь? В этих книгах, насколько я могу судить, говорится о биохимических связях. Да и вот этот здоровенный том алхимии… Что ты задумала?

Гермиона одарила его хмурым взглядом, подняв глаза от книги.

— Тебе это не дает спокойно жить? Уж извини, но тебя это не касается, Малфой, — она дернула плечом, словно избавляясь от назойливой мухи, и снова вернулась к книге.

— На самом деле, да, — Драко отвернулся, собираясь с мыслями и решая, как озвучить свое предложение, чтобы Грейнджер не отказала ему. — Я бы хотел предложить тебе свою помощь.

Гермиона снова подняла на него свой взгляд, недоуменно приподняв брови.

— Ты еще даже не знаешь, что это, а уже лезешь в помощники? — усмехнулась она. — Я тебе не верю.

— Твое право, однако, послушай мое предложение. Тебе нужна стоящая литература — у меня целая библиотека алхимических фолиантов за последние пару веков уж точно. Тебе нужна хорошо оборудованная лаборатория — у меня есть средства. А я всего лишь хочу взамен принять в этом участие и, конечно, либо прославиться, либо хотя бы просто самоутвердиться, — губы Драко изогнулись в привычной ухмылке, и Гермиона фыркнула в ответ.

— Я подумаю об этом. Дело действительно весьма сложное и столько же занятное и, возможно, и правда принесет немалую известность, но у меня есть ответное условие… — она на мгновение замолчала, ловя на себе заинтересованный и выжидающий взгляд юного Малфоя, а затем, выждав нужную паузу, продолжила: — Ты дашь мне Непреложный о неразглашении этого изобретения до тех пор, пока оно не будет готово.

Драко помедлил с ответом, сосредоточенно обдумывая перспективы этого условия, а потом кивнул и поднялся.

— Я составлю договор. В конце недели можно будет начать, — он махнул ей рукой и так же незаметно исчез между стеллажами, покидая библиотеку.

По началу Гермиона не доверяла Малфою: его раскаяние казалось ей фальшью, а серые блестящие глаза вызывали волну мурашек от неприятных воспоминаний. Но Драко, преследовавший свои цели, не отступал — он желал найти соратника в лице близкой подруги своего вечного соперника — Поттера. Он хотел казаться полезным, хотел доказать свою значимость. И помог. Стоило ему лишь только прочесть заметки Снейпа, как Драко тут же оживился, глаза заблестели восхищенными искрами, буквально заискрились азартом наживы, и он в порыве радости даже закружил оторопевшую Гермиону по залу библиотеки, где секундой ранее они скрепили договор магической подписью. Он немедля послал эльфов в Малфой-менор за нужными книгами и попросил отца найти ему лучшую лабораторию Лондона в полное их с Грейнджер распоряжение. Ей оказалась новенькая в маггловском стиле лаборатория в исследовательском крыле Святого Мунго. Там и начались их первые шаги по созданию открытого Северусом Снейпом зелья регенерации.

Гермиона вздохнула, отгоняя воспоминания, и подошла к напарнику, окликнув его. Драко отозвался не сразу, а когда все же разлепил глаза, то увидел растрепанную девушку и ее почти безумный взгляд, устремленный прямо на него. К испытаниям все было готово еще с прошлой ночи, и потому восторженная Гермиона и сонный, часто зевающий Драко направились в стеклянную комнату с мертвыми испытуемыми.

Малфой подошел к рабочему столу первый, и Гермиона поставила перед ним небольшую склянку, куда перелила некоторое количество зелья. Аккуратным взмахом руки он слевитировал к себе одну из клеток и посмотрел на мышь.

— Что скажешь? — Драко перевел взгляд на напарницу. — Мы бились над этим зельем почти год… Как думаешь — будут успехи в этот раз? — Гермионе показалось, или она слышала нотки сомнения в голосе Малфоя?

— Не узнаем, пока не попробуем, — Гермиона пожала плечами, и Драко кивнул, открывая клетку. Он капнул на мышь пару капель, и… потянулись долгие минуты ожидания. Постепенно масса тела зверька стала увеличиваться, и из совсем тощей и почти разложившейся она стала похожа на живое существо, шерсть стала ярче, а потом мышь и вовсе вздохнула и двинула лапкой — по крайней мере, она ожила, а это уже был положительный результат.

— Но и прошлые оживали, чтобы спустя пару часов снова сдохнуть, когда мы не успевали ввести им зелье. Думаешь, нам удалось преодолеть эту проблему в этот раз? — он посмотрел на Грейнджер, а затем снова на мышь, вполне себе здоровую.

— На это у нас есть пара часов, а то и больше. Я пока возьму у нее кровь и просканирую показатели, — отозвалась Гермиона, доставая палочку.

Для анализа она использовала простейшие заклинания, которые студенты колдомедицинского проходили еще на первом курсе, но ни она, ни Драко в университет так и не поступили — последние три года они были заняты только своим исследованием и ни на что другое времени просто не оставалось. Сорванная помолвка Грейнджер с Уизли здорово ударила по ее самооценке, и с тех пор она и вовсе никуда ни с кем не ходила. Разве что только вечный друг Поттер иногда приходил к ней в гости — попить чаю и рассказать последние новости. А еще вокруг постоянно сновал и вечно хмурился Драко Малфой, чье присутствие тоже никак не способствовало налаживанию личной жизни. Сам же бывший слизеринец был вполне счастлив на своей работе и доволен положением текущих дел — на ближайшие пару лет никаких помолвок не планировалось, и учеба, в случае успеха их проекта, была, собственно, особо не нужна, так что он просто прожигал свою жизнь в свободное от исследований время… И этим нервировал Грейнджер еще сильнее.

— И по какой причине ты не спал и эту ночь? Я вчера до утра в одиночестве конденсировала зелье и сегодня от тебя никакой поддержки не получила! — недовольно заметила Гермиона, добавляя небольшое количество крови на стеклышко под микроскоп, чтобы исследовать его на наличие патологий. — Мы напарники или что? Сколько еще это будет длиться? — продолжала возмущаться она, настраивая прибор.

— Ты говоришь прямо как моя мать, — усмехнулся Драко. — Если ты хочешь знать, вчера я… — начал он, но Гермиона вдруг прервала его:

— Не важно, подойди сюда, посмотри! — она поднялась, давая Малфою взглянуть, и победно улыбнулась. — Качество крови этой мыши значительно лучше, чем у предыдущих! Посмотри на содержание эритроцитов! — восхищенно воскликнула Гермиона и почти подлетела к столу с клеткой. — Это просто удивительно. Никаких патологий!

Они провели над исследованием показателей состояния мыши около трех часов, когда поняли, что испытуемая уже значительно пережила своих предшественниц и все еще продолжала оставаться вполне себе жизнеспособной и даже бегала в колесе.

— Это определенно хорошие новости, — произнес Драко, отмечая что-то в своем ежедневнике. — Стоит засечь, сколько времени пройдет до ее смерти, а потом проверить с повторным вводом зелья. Полагаю, к концу недели у нас появится вполне полный отчет по продуктивности полученного зелья. Кажется, мы близки к нашей премии как никогда! — Драко захлопнул дневник и направился к выходу.

— Ты только о славе и думаешь, Малфой! — протянула Гермиона. — Ты только представь, скольких людей мы сможем вернуть к жизни!.. — она подняла глаза именно в тот момент, когда напарник уже почти улизнул незамеченным. — Так, куда это ты намылился, мы еще не закончили! Ты же сам сказал засечь время... — оторопело произнесла Гермиона, постепенно начиная хмуриться.

— Ну, поставь сигнальные. Когда сдохнет, мы получим уведомление. Я не выспался и хочу домой. А еще я, кажется, ничего не ел со вчерашнего завтрака! И вообще, я не твой домовик, поэтому я пошел. Увидимся завтра, — он вышел из стеклянной комнаты и скинул у двери свой халат, тут же повесив его на крючок и надев вместо него свою мантию. Выглядела она не очень-то презентабельно — ночь, видимо, он все же провел довольно весело. Грейнджер обреченно вздохнула.

— Ну да, ну да… Ты опять пойдешь развлекаться, а я — сиди тут и карауль эту умирающую мышь, — Гермиона фыркнула и снова посмотрела на клетку. — Мышь, пожалуйста, доживи хотя бы до утра, я сойду с ума, если это зелье будет держаться меньше суток, — она взмахнула палочкой, ставя на клетку и ее обитательницу сигнальные чары о малейшем ухудшении состояния испытуемой, и тоже поспешила на выход. Драко был прав — спать хотелось просто невыносимо.

Ты можешь работать, как проклятый, можешь стать самым умным и вообще распрекрасным, но никто не забудет о том, что однажды ты совершил ошибку.

Когда Драко вышел из исследовательского корпуса, солнце было еще высоко и даже пригревало. В небольшом парке, что построили перед Мунго уже в послевоенное время, по обыкновению было много народу: посетители, пациенты, хлопочущие вокруг них молоденькие медиведьмы-практикантки. Было бы у Драко чуть больше свободного времени, он бы обязательно обратил на них свое внимание, но через час Малфой уже договорился встретиться с Блейзом недалеко от Министерства, а ему еще требовалось снять вчерашнюю мантию и одеть что-то более торжественное ради приема, на который они собирались. Там обещало быть много знатных гостей, и Драко не хотел выглядеть неряшливо, наоборот — он хотел произвести впечатление. Заказанные пару месяцев назад новые шелковые рубашки и строгий черный сюртук пришлись как нельзя кстати.

Около семи он аппараровал в один из пустых переулков Лондона и направился к месту встречи. Блейз уже ждал. Едва завидев друга, он махнул ему рукой и направился навстречу.

— Хей, Драко, — бросил он, хлопая его по плечу, — здорово выглядишь, не теряешь надежды кого-то подцепить? — он рассмеялся. Малфой лишь усмехнулся в ответ и покачал головой.

Прогулочным шагом они направились прочь от Министерства, сворачивая еще в один переулок.

— Насколько я помню список приглашенных, что я мельком глянул сегодня утром, там нет никого, кто мог бы меня заинтересовать.

Блейз одарил его хитрым взглядом.

— А как же Поттер? Мысли о нем не дают тебя спать долгими темными ночами еще со школы, — он рассмеялся, а Драко злобно зыркнул в его сторону.

— Надеюсь, ты сейчас шутишь, иначе станешь первым, на ком я буду проводить свои опыты, — сквозь зубы процедил он, но щеки предательски залились румянцем. Не то чтобы Драко сильно скрывал от друга свои увлечения, в которых Поттер занимал не последнее место, но говорить об этом спокойно Малфой так и не научился.

Местом встречи оказался с виду небольшой банкетный зал, снаружи украшенный висячими горшками с цветами. Никакой вывески на нем не было, но люди, снующие по улице, ожидаемо его не замечали, поэтому парни поняли, что это нужное место. Внутри помещение оказалось в разы больше. У самого входа их встретил портье. Сверив имена со списком приглашенных, он пригласил Драко и Блейза пройти за ним и распахнул огромные двери богато украшенной залы. Большую часть помещения занимали красиво убранные столы, каждый на шесть персон. Некоторые из них уже заняли люди. Выискав среди них знакомые лица, Драко двинулся вперед. Подойдя к столу, где расположилась чета Паркинсонов, он учтиво поклонился, пожав руку главе семьи. Руки Элоизы он же коснулся губами, хитро улыбнувшись, чем вызвал на лице женщины улыбку. Панси же он поцеловал в щеку.

— Добрый вечер, господа! — наконец произнес Драко, присаживаясь за их стол. — Надеюсь, что вы не будете против нашего с Блейзом общества? — он снова ослепительно улыбнулся.

— Конечно же нет, Драко, дорогой, — вздохнула Элоиза. — Ты так похорошел с того дня, как мы виделись последний раз! Ох, как же так, вы с Панси были бы такой прекрасной парой... — вдруг грустно произнесла женщина, но Панси остановила ее.

— Не надо, мама! — она закатила глаза. — Не начинай... — Панси перевела на друзей взгляд и более оживленно произнесла: — Вы оба прекрасно выглядите, я все ждала, когда вы придете, а то пока здесь что-то совсем скучно!

Драко рассмеялся.

— Надеюсь, что здесь действительно будет что-то поживее, а то я не спал несколько ночей уже… Работа отнимает много сил, — кивнул он, а Блейз расхохотался.

— То, чем мы занимались вчера, ты называешь своей работой? — он поиграл бровями, а Драко лишь хмыкнул в ответ, снова посмотрел на Панси и продолжил:

— Не обращай на него внимание, ты же знаешь, что он идиот. А ты как? Слышал, что ты в этом году устроилась на практику в Мунго, но я еще ни разу не видел тебя.

Панси кивнула:

— Я тебя тоже не видела. Но мне нравится, мне кажется, колдомедицина — мое призвание! Кто бы мог подумать… — она расхохоталась, поправляя волосы.

— А ты тоже собираешься стать врачом? — неожиданно поинтересовался у Малфоя мистер Паркинсон.

Драко мотнул головой:

— Нет, мы с напарницей проводим очень важное исследование. Я пока не имею права что-либо разглашать о нем, но думаю, что мы приблизились к величайшему открытию, — его лицо в этот момент пиробрело поистине гордое выражение, и Блейз снова прыснул.

— Твоя хвастливость прогрессирует с годами. Ты все больше напоминаешь своего отца! — сквозь смех прокаркал он. — Кстати, что там с Грейнджер? Эта грифиндорская заучка еще не достала тебя?

Драко хотел было возразить, но не успел, так как именно в этот момент двери залы снова распахнулись и в помещение зашла большая компания молодых людей, о чем-то оживленно беседующих. Среди них в первых рядах Драко сразу же узнал Поттера. Его трудно было не заметить: парень надел элегантный черный костюм, во внешний карман которого положил ярко-красную розу. Белоснежная накрахмаленная рубашка, аккуратно застегнута у шеи галстуком-бабочкой, оттеняла и без того темную от загара кожу. Черные волосы по обыкновению были небрежно растрепаны, а на губах все еще играла улыбка. Залюбовавшись, Драко не сразу заметил, что тот держал за руку кого-то совершенно не знакомого Малфою невысокого хмурого юношу. Брюнет рядом с Поттером молниеносно вызвал у Драко приступ негодования, но он, едва сдерживая себя, лишь злобно выплюнул:

— Это еще кто с ним такой?

Блейз проследил за взглядом друга.

— Сайдем Хант, вратарь нашей сборной. Он недавно вступил в команду. Я был на их матче в прошлую пятницу, хорошо играет. И зад у него зачетный, — ответил через какое-то время Забини, но, услышав пыхтение рядом, определенно не предвещающее ничего хорошего, поспешил сменить тему: — Кстати, Панс, я все хотел спросить, ты все еще общаешься с Милисентой?

Дальнейшего диалога Драко уже не слышал. Все его мысли занимал сидящий через пару рядов от него в компании своих безумных друзей Поттер. Он о чем-то с ними переговаривался, смеясь, а этот парень то и дело безропотно и по-щенячьи наивно заглядывал ему в рот. Драко даже не заметил того момента, когда принесли еду, но, когда на столе появилась бутылка виски, которую тут же разлили, Драко молниеносно выпил сразу же половину бокала.

Из-за голода он захмелел уже буквально через пятнадцать минут, и, когда Хант в очередной раз что-то мило и нежно прошептал Поттеру на ушко, тормоза у Малфоя сдали окончательно.

— Что, Поттер, — громко произнес Драко, поднимаясь со своего места и сжимая бокал в руке, — не успел разбежаться с Уизлеттой, как тут же нашел ей замену? Да еще и какую! Почему же он не рыжий?

— Ты пьян, Драко, идиот, сядь на место, — зашипел Забини, хватая его за рукав, но Малфой только отмахнулся и сделал пару шагов в сторону компании Поттера. Все в зале замолчали, обратив свои взоры в ту сторону, где вот-вот должен был разразиться скандал. Гарри хотел было тоже подняться, но крепкая рука какого-то парня рядом с ним удержала его, усадив обратно.

— Я так понимаю, что он через твою постель попал в команду, не так ли? — не унимался Драко, уже почти вплотную подойдя к их столу.

Гарри с красным от злости лицом лишь молча сжимал и разжимал кулаки, удерживаемый на месте друзьями, и отсутствие каких-либо ответов со стороны Поттера только распаляло Малфоя.

— И что? Он хорош? Что же ты молчишь, не заступаешься за своего дружка? — Драко облокотился о спинку пустующего стула и отпил из бокала.

— Малфой, что на тебя нашло? — подал голос кто-то из окружения Поттера, и Драко узнал в парне Ричи Кута, бывшего загонщика гриффиндорской команды. — Иди отсюда.

— А ты что, тем же способом получил его расположение? — обратился он к Куту, но потом снова перевел взгляд на Гарри. — Ты, Поттер, я вижу, пользуешься у них особой популярностью, — Драко поморщил нос и поставил стакан на столик, тут же скрестив руки на груди. — Что же ты молчишь? Или, может, я ошибаюсь… и это не они отдаются тебе, а ты им? Надо же, Гарри Поттер — шлюха! — Малфой разразился почти истерическим смехом, а Гарри, наконец, вырвался из рук своих друзей и со всего размаху заехал ему по лицу, от чего место удара сразу приобрело багряный оттенок.

— Заткнись, гнида. Если ты забыл, мы на официальном приеме — и это, поверь мне, единственная причина, почему ты, тварь, еще жив, — Гарри плюнул на пол рядом с ним и, подхватив свой пиджак, покинул зал. Какое-то время вокруг еще стояла тишина, а потом помещение наполнилось сначала тихим шепотом, а потом и вовсе гулом других голосов, от которого у Драко резко заложило уши. Он, наконец, услышал и вспышки фотокамер, и противный скрежет пера по бумаге, а его тело покрылось холодным потом.

Удар был что надо — мозги сразу вернулись в исходное положение... И Малфой судорожно пытался понять, что только что произошло.

Он медленно поднялся, отмахиваясь от рук Блейза, и тоже направился к выходу. Но возвращаться домой совершенно не хотелось, и потому он аппарировал прямо к ступеням Святого Мунго.

Хотелось все крушить и рушить вокруг, но сил хватило лишь на то, чтобы доковылять до лаборатории и осесть на полу у самой двери.

— Хуже всего этого могут быть только дохлая мышь и летящая сюда на всех парах Грейнджер, — с иронией бросил он, а потом поправил себя: — Нет, это я пережить еще в силах… — он закрыл глаза и с гулким стуком ударился головой о холодную стену. — Драко Малфой, ты идиот.

От мыслей кружилась голова, а от собственной дурости и вовсе выворачивало наизнанку. Разбитые нос и губа все еще кровоточили, но сил ни на что уже не было. Осталось просто сухое отчаяние — конечно, ни о каком доверии и признании в лице Поттера уже не было и речи. И, судя по всему, и в лице общественности он еще не скоро найдет себе оправдание... Это зелье и его успех могли стать его единственным шансом выбраться из той ямы, в которую он минутами ранее сам себя и загнал.

И это не вселяло надежды, разве что только то, что мышь все еще была жива.

Это был один их тех дней, когда всё, что могло пойти не так, пошло не так.

Ночью Гермиона спала плохо: ее мучили кошмары, то и дело ей начинало казаться, что она вот-вот почувствует сигнальные чары из лаборатории, несколько раз она просыпалась с этой навязчивой мыслью и даже порывалась одеться и пойти проверить, но в итоге, убедившись, что все это — не более чем сон, она ложилась обратно и снова засыпала. Утром еще сонная сова принесла свежий выпуск газеты, уронив его прямо на чашку со свежезаваренным кофе. Да и сама газета не сообщала ни единой хорошей новости: одно только ухмыляющееся с первой же полосы лицо Драко вызывало нервную дрожь в пальцах. В красках расписанная драма, разыгравшаяся минувшей ночью на светском рауте, заставила Гермиону усомниться в хваленой адекватности и чистом рассудке Драко Малфоя — с ним явно было что-то не в порядке.

Гермиона спешно оделась, накинула мантию и аппарировала к Святому Мунго. Когда Грейнджер зашла в лабораторию, ее тут же обдало перегаром. Она удивленно завертела головой в поисках его источника и вскоре обнаружила спящего в тени шкафа с пробирками Драко. Он выглядел неважно: мятый сюртук валялся на полу под ним, рубашка была расстегнута на первые три пуговицы, обнажая светлую полоску кожи. Волосы в беспорядке разметались во все стороны, едва ли напоминая привычную шевелюру Малфоя: аккуратную и всегда волосок к волоску. Таким Малфоя Гермиона еще не видела. Она закрыла дверь, все еще не сводя с него удивленного взгляда, и, стараясь не наделать слишком много шума, сняла плащ. Драко у стены даже не вздрогнул, и Гермиона было подумала, не сдох ли он случаем. Было бы весьма нечестно свести счеты с жизнью накануне их величайшего открытия. Она подошла ближе и аккуратно присела напротив Драко. Теперь, вблизи, Гермиона хорошо могла разглядеть его лицо: опухшие глаза с синяками вокруг, впалые бледные щеки... И бордовый след вокруг губы и носа.

— Это Гарри его так? — задумчиво произнесла она, а Драко неожиданно хмыкнул. Гермиона покачала головой и продолжила: — Ты определенно не в лучшей форме, коллега.

Пока Драко медленно открывал глаза и фокусировал на Грейнджер свой взгляд, та левитировала аптечку. Аккуратно открыв ее, Гермиона извлекла несколько склянок и вату.

— Почему не обработал сам? — спросила она, аккуратно откупоривая одну из баночек и нанося ее содержимое на вату. От прикосновения зелья к коже Малфой поморщился.

— Я едва мог двигаться, и мне хотелось сдохнуть, — хрипло произнес он, и Гермиона рассмеялась.

— Что на тебя нашло? Я, конечно, помню, что вы и раньше не ладили, да и еще как! Но вчера, если верить статье в газете, ты определенно превзошел сам себя! — она аккуратно прикоснулась ваткой к подсохшей кровавой корочке над его губой, а Малфой лишь обреченно вздохнул:

— Статья уже вышла? Большая? Отец явно будет в гневе... — пробормотал Драко, и, едва он проговорил последнее слово, в стекло с шумом врезался белый филин, пронзительно заухав. Драко простонал, приподнимаясь, и посмотрел на птицу.

Филин снова тихо ухнул, и Малфой, прислонив руку ко лбу, завертел головой. Встретившись взглядом с хмурой Грейнджер, он снова вздохнул.

— Открой ему, — бросил он, пытаясь подняться и одновременно натягивая на себя свой сюртук. Гермиона лишь многозначительно покачала головой, но к окну все же подошла.

Влетев внутрь и сделав пару показательных кругов под потолком, филин выпустил из лап нечто, подозрительно напоминающее кричалку... Бумага резко раскрылась прямо перед лицом Драко и голосом Люциуса Малфоя громогласно произнесла:

— Драко Малфой, возлагаю на себя обязанность напомнить тебе, что ты являешься аристократом и наследником одного из величайших и древнейших родов. Позволь мне поинтересоваться, КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ПОЗОРИШЬ НАШУ ФАМИЛИЮ, ЩЕНОК НЕБЛАГОДАРНЫЙ?! — письмо почти полыхало, но не умолкало: — Если сегодня же я не получу от тебя подробный отчет о том, как ты собираешься отчищать от этого позора свое имя, я немедля же выжгу тебя с родового гобелена! Надеюсь на понимание, сын, — в этот момент пергамент, наконец, воспламенился и исчез, оставив шокированного Драко и оторопевшую Гермиону стоять, разинув рты.

— Возможно, проблема с тем, что ты "Малфой", решится сама собой, — как ни в чем не бывало произнесла Гермиона и, сняв мантию и надев халат, поспешила в стеклянную комнату.

Драко еще какое-то время стоял, уставившись на то место, где секунду до этого говорило отцовское письмо, а затем шумно выдохнул и тоже взял халат. Филин остался сидеть на окне, возможно, дожидаясь ответного письма... Но ответить отцу Драко пока было нечего.

Когда он зашел в комнату, Гермиона уже стояла, склонившись над клеткой, и водила над мышью своей палочкой. Увидев напарника она заулыбалась и восторженно произнесла:

— Ты не поверишь! Ее показатели все еще в норме, только температура немного поднялась! Это невероятно! — Гермиона едва ли не хлопала в ладоши от радости, а Малфой только прикоснулся к своей голове и слегка помассировал нудящие виски.

— Грейнджер, будь добра, говори потише... — он подкатил к столу стул и всем своим весом плюхнулся на него. Гермиона ничего не ответила, продолжив свою пламенную речь:

— Если все пойдет так и дальше, возможно, эта мышь проживет еще и следующую ночь! Тогда нам только останется оформить отчет и направить в Министерство запрос о предоставлении для опытов более крупных созданий... — она задумчиво посмотрела куда-то в окно. — Представляешь, скоро мы сможем оживить всех, кто так незаслуженно погиб во время войны... Ты представляешь, сколько радости может принести это зелье в безутешные семьи?

Драко смотрел на нее, нахмурившись.

— Ты не думаешь, что оно может сыграть с нами злую шутку? Может же такое быть, что вместо хорошего человека к жизни вернут кого-то из Пожирателей? — Гермиона одарила его испепеляющим взглядом.

— Только с твоей легкой подачи, Малфой, — она покачала головой. — Этого не может случиться, во-первых, потому, что все это будет проходить под присмотром Министерства. Я думаю, они решат вести какой-то там учет. Во-вторых, зелье будет засекречено, и сварить его просто так никто не сможет... А если кто-то из Пожирателей, давно упокоившихся, вдруг заявится в Министерство и будет требовать приобрести его, его тут же заберут и отправят в Азкабан... А в третьих, Гарри... — начала она, но Драко прервал ее, подняв руку в соответствующем жесте.

— Все это замечательно: и благочестивое добропорядочное Министерство, и глупые Пожиратели, и неподкупный отдел Тайн, и вездесущий всехспасающий Поттер, но неужели ты веришь во всю эту утопию, Грейнджер? Не заставляй меня разочаровываться в твоих умственных способностях. Там, где есть что-то секретное, обязательно будет и огромная сумма денег, рассекречивающая это...

Гермиона вспыхнула и гневно посмотрела на Малфоя.

— Тогда скажи-ка мне, дорогой мой напарник, что же ты не озаботился всем этим, когда мы начинали? Уж не потому ли, что сам хочешь оживить кого-то из дружков своего папаши или, быть может, самого Волан-де-Морта? Чего, с тебя станется, — она сжимала и разжимала кулаки, почти так же яростно смотря на Малфоя, как и Поттер несколькими часами ранее, но Драко оставался непоколебим: на его лице не дрогнул ни единый мускул.

— Гермиона, я говорю лишь то, что вполне себе очевидно, если ты вдруг решишь направить подобный запрос в Министерство. Я лишь предлагаю тебе действовать тайно, — он поднялся со стула и подошел к напарнице. — Мы можем провести эксперименты тайно, а в случае успеха просто сказать, что это вышло совершенно случайно и что мы понятия не имеем, как, — Драко подошел к окну, скрестив руки на груди, и выглянул во двор, возможно, для того, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает с той стороны. Малфой взмахнул палочкой, погружая всю лабораторию под заглушающее заклинание, так, на всякий случай.

— Драко, это противозаконно! Мы не можем так поступать! Нас лишат лицензии или, еще чего хуже, запрут в Азкабане вместе со всеми этими сумасшедшими. Если тебе так не терпится туда, то не смею тебя задерживать, но я в этом участвовать не хочу! — она почти взвизгнула, пулей вылетев из стеклянной комнаты. Драко неспешным шагом направился за ней.

— Неужели ты не понимаешь, что Снейп не просто так хранил свои записи в тайне, не советуясь и не делясь своим открытием с Гильдией? Это привело бы волшебный мир к неминуемой гибели! Даже то, что мы с тобой, наконец, добились совершенства в этом зелье, подвергает опасности тысячи жизней — и не только тех, кого мы можем оживить, а и тех, кто все еще жив. Нам необходимо действовать осторожно! — Драко тоже уже почти кричал, распаляясь.

— Просто у тебя уже руки чешутся воскресить своего ненаглядного жирного дружка! Хотя, было бы что воскрешать: его пепел давно уже развеялся по Запретному лесу, — Гермиона понимала, что сказала грубые и режущие слова, но забирать назад их не хотела. Она отвернулась и посмотрела в сторону котла, где еще оставалось некоторое количество зелья, которое не успела разлить по пробиркам вчера. — Или, быть может, ты уже в тайне от меня проводишь эксперименты и теперь хочешь привлечь к ответственности еще и меня? — она снова посмотрела на Драко и внезапно замерла, в шоке открыв рот.

Малфой выглядел жалко. Казалось, он в миг весь осунулся, сник. Его и без того бледное лицо стало совсем белым. Гермиона даже было подумала, что он вот-вот расплачется... Но Драко вскинул подбородок и серьезно посмотрел ей прямо в глаза, холодно выплевывая:

— Винсент хоть и был полнейшим тормозом и погиб от своей тупости, но он был моим другом. И то, как ты... Скажи мне, почему я должен относиться к вам всем с Поттером за компанию лучше, если вы по-прежнему считаете меня ничтожеством и предателем? Почему же ты согласилась со мной работать? Из-за денег? Так вот, скоро у меня их не будет, потому что оправдываться перед отцом из-за всего того, что произошло, я не хочу! Что же ты тогда сделаешь? Разорвешь договор? — он отвернулся, глянув на филина и, бросив ему свое «убирайся», скинул халат прямо на пол и спешно покинул лабораторию, оставив там оторопевшую Грейнджер.

И в каждом из нас — свое сумасшествие, и в каждом из нас живет непреодолимое желание сорваться, кому-то с крыши, кому то в небо, кому то с катушек.

(с) Милена Райт

Оставшись в одиночестве, Гермиона неожиданно почувствовала себя совершенно опустошенной. Не то чтобы она сильно привязалась к Малфою и его вечному скептическому отношению к ее работе, но его присутствие придавало сил и веры в себя. А теперь, наговорив ему гадостей и практический вынудив его уйти, она понимала, что осталась совершенно одна. Конечно, она думала, что Драко, скорее всего, перебесится и вернется, но как будет строиться их общение после этих событий, она не знала. Гермиона определенно перегнула палку и понимала это. Ей следовало извиниться, но не сейчас. Не в данный момент, когда она понятия не имела ни где искать Малфоя, ни что ему сказать, ни как решить конфликт, который разгорелся между ними минутами ранее.

Краем сознания Гермиона понимала, что Драко прав, но не хотела верить в то, что вся их работа станет очередной тайной, которой они не смогут ни с кем поделиться. Ей тоже хотелось славы, не такой, конечно, которая, как она думала, была нужна Малфою, но славы. Ей хотелось доказать всем, что она сильная и умная ведьма, что независимо от чистоты крови она ничуть не хуже всех этих напыщенных и горделивых господ, которые являли собой почти весь состав Гильдии, в которую, конечно, Гермиона и сама мечтала когда-нибудь полноправно вступить.

Хотя, будет ли это открытие и эта слава честными по отношению к Снейпу? Который, по правде говоря, и не был-то особо старым. Вспомнив о профессоре, Гермиона закусила губу. Да, конечно, глупо было так гневно спорить с Драко об открытии, которое, по сути, сделали не они, а Северус. И, если бы не тот беспорядок и открытые настежь все двери замка, кто знает, был бы дневник вообще когда-нибудь найден?

Гермиона вздохнула, снова надела халат и вернулась в лабораторию. Мышь самозабвенно бегала во вращающемся колесе, показывая, что не ощущает никаких обременяющих ее жизнь факторов. Грейнджер даже немного позавидовала ей.

— Ты тоже думаешь, что я не права, да? — спросила Гермиона, останавливаясь перед клеткой и смотря на ее обитательницу. — Я думала, что впервые в жизни сделаю что-то поистине важное, что-то, чем смогу помочь сотням, тысячам людей... А оказалось, что и это лишь очередное мероприятие для «избранных»... — она опустилась на вращающийся стул и подперла голову руками, пристально наблюдая за мышью. — Хотелось бы получить какой-то дельный совет от взрослого и умного человека... Но нет никого, кому бы я действительно могла доверять. — Гермиона снова грустно вздохнула. Мышка спокойно выбралась из колеса и легла в груде опилок, засыпая.

Поняв, что в ближайшее время в лаборатории все равно нечем заняться, Гермиона решила тоже пойти прогуляться. Добравшись быстрым шагом до аппарационной площадки, она задумалась, куда же, собственно, так спешит. Домой не хотелось: там было так же тихо и пусто, как в лаборатории, возможно, именно потому, что ее там никто не ждал — даже кот, и тот сбежал от нее пару месяцев. Поэтому, немного поразмыслив, она взмахнула палочкой и переместись в небольшой пустынный переулок недалеко от площади Гриммо, где, по ее предположениям, и должен был сейчас быть Гарри.

Когда она постучала, ей долго никто не открывал, и Гермиона уже было подумала, что Гарри куда-то ушел или и вовсе еще не возвращался домой, но когда она уже была готова развернуться и уйти, за дверью скрипнула половица и немного хриплый голос поинтересовался: «Кто там?» Когда Гарри открыл, Гермиона даже не сразу узнала в нем своего друга: сонный, босой и лохматый, перед ней стоял кто-то, едва ли напоминающий человека, и только привычной формы круглые очки и бледный шрам на лбу выдавали Поттера. Он потянулся и спешно попытался прилизать растрепанную шевелюру.

— Проходи, — секунду спустя пробормотал он, отступая и освобождая Гермионе проход. Он приподнял очки, протер глаза и закрыл дверь, уставившись на подругу. — Что-то случилось?

— Нет, с чего ты взял? — ответила Гермиона, пристально разглядывая его непрезентабельный вид. — У меня все в порядке.

— Ну, сейчас почти полдень, среда, а ты не на работе... — пожал плечами Гарри и пошаркал тапочками в гостиную. — Ты прости, я не ждал гостей вообще-то... — начал на ходу оправдываться он. — Да и Кричер что-то совсем обленился, не убирается даже здесь. Совсем его разбаловал. Ты присаживайся, я сейчас поставлю чайник, вроде и перекусить что-то было, — он рассеяно улыбнулся, снова поправляя очки и прическу. — Я только что встал, никак не мог вчера заснуть.

Гермиона в ответ махнула рукой.

— Ничего страшного, все нормально. Я не фотографировать тебя пришла, — она улыбнулась, и Гарри кивнул, разворачиваясь, чтобы пойти на кухню. Но тут неожиданно перед ним возник домовик.

— О, а вот и ты! — воскликнул Гарри, — Наконец-то ты вспомнил, что у тебя есть хозяин.

Кричер одарил его снисходительным взглядом.

— Мастеру что-то нужно от Кричера? — проскрипел домовик.

— Да, будь добр, приготовь нам с Гермионой чаю и принеси печенье, оно должно было остаться... Или что там есть вообще съестного? Я, кажется, не ел уже три дня, — Гарри немного глупо рассмеялся, отчего взгляд Кричера стал еще более презрительным. Но, ничего не ответив и только кивнув, он с хлопком исчез.

Гарри сел в кресло напротив Гермионы.

— Рассказывай, — добавил он, секунду помолчав.

— Ну, это... — начала Гермиона, но потом замолкла. Было ли тактично говорить с Гарри о Малфое после всего того, что произошло прошлой ночью? — Я не уверена, что мне действительно стоит говорить об этом сейчас...

— Гермиона, — хмурясь, бросил Гарри, — я знаю тебя уже много лет — даже если это, может быть, неприятно слышать мне, это, скорее всего, важно для тебя. Говори уже, иначе я пойду наверх и лягу спать.

— Ты же помнишь, что мы с... Малфоем работаем над одним зельем?.. — немного неуверенно спросила Гермиона.

— Помню, давай без вступлений. — Гарри потер лоб рукой. Голова трещала, и хотелось побиться ей обо что-нибудь твердое, но он лишь глухо простонал и тяжело вздохнул. Гермиона заметила этот жест и хотела было что-то сказать, но перед ними неожиданно появился Кричер, отвлекая ее. Старый домовик поставил на столик две больших чашки, заварочный чайник и целую вазочку глазированного печенья. А затем так же молча удалился.

— Гарри? — позвала Гермиона, когда они снова остались одни, — я не вовремя, может мне, правда, лучше уйти? Или, может, я могу тебе чем-то помочь? — произнесла она, поднимаясь и подходя ближе к Гарри.

— Ты напомнила мне, что работаешь вместе с Малфоем. Не могла бы ты его отравить? Случайно? — хмыкнул Гарри, а затем приподнялся на руках и сел поудобнее в кресле. — А если серьезно, все это совершенно не имеет никакого значения, ибо все рано или поздно должно так закончиться. Не Малфой, так кто-нибудь другой поднял бы эту тему. Да та же Скитер. Все это дерьмо обязательно бы вылезло на первую полосу Пророка к концу месяца, скрывал бы я это или нет, — вздохнул Гарри и закрыл глаза. — В конце концов, я же всеобщий любимчик и должен быть одинок, так считает добрая половина всех тех, за чью свободу и жизнь я так активно боролся, — он сухо рассмеялся, поправляя очки, а затем серьезно посмотрел на Гермиону. — Вот скажи, ты знала, что все так обернется, когда мы, к примеру, как сумасшедшие носились по лесу? Я думал, что, убив этого монстра, мы спасем, по меньшей мере, магическую Британию... Да, и маггловскую тоже. Что на какое-то время... — он замолчал, переводя взгляд на окно. А потом, набрав побольше воздуха, закончил: — что на какое-то время воцарится мир. Неужели я ошибся?

Гермиона серьезно посмотрела на него.

— Что ты хочешь сказать этим? — она сделала шаг назад и села обратно на диван. Гарри запустил пятерню в волосы и взъерошил их.

— Да то, что нас окружают все те же лживые и лицемерные люди. Они все хотят все того же: власти, денег, славы и сенсаций. Я никому не могу доверять, кроме вас с Роном, конечно. Но что мы втроем можем сделать против целой страны? Даже наш Министр... Знаешь, сегодня он прислал мне письмо, утром. Еще до твоего прихода, — Гарри как-то по-больному улыбнулся. — Он писал, что такие новости могут сделать дурную славу нашей сборной, он предложил мне оставить команду, уйти в запасные, — он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Слова сами собой лились из него, как будто он давно молчал и вот теперь смог выплеснуть все то, что накопилось внутри: — Нет, я его понимаю, слава важнее. Да вот только Эдвину это сходило с рук, а я — Золотой Мальчик и мистер популярность, слишком обсуждаемая личность для такого «позора»! — его голос дрогнул, и, хотя он продолжал смеяться, Гермиона услышала, что Гарри вот-вот разрыдается. Она снова поднялась и подошла к нему, присаживаясь на корточки рядом с ним и сжимая влажными от волнения ладонями его колени.

— Гарри? Успокойся, — попыталась произнести она, но он не обратил на ее слова никакого внимания.

— А еще... Сайдем, он тоже прислал мне сову. Буквально вслед Министру. Ох, я не буду озвучивать все, что он сказал, но, клянусь, я горю желанием ворваться к вам в Мунго и распилить Малфоя на миллионы маленьких кусочков для испытаний твоего зелья. Но еще лучше, чтобы они, каждый, был миниатюрной копией самого Хорька, дабы он умирал каждые двадцать четыре часа, проживая свою жалкую короткую жизнь снова и снова. Но он, черт подери, не виноват в том, что этот мир сошел с ума. Их всех волнует, трахался ли я со всей своей сборной или только с одним... Правда, я думал, что их должно волновать кое-что иное.

Гарри, наконец, замолчал, а Гермиона еще крепче сжала ладони.

— Гарри, все будет хорошо, правда. Со временем эти глупости забудутся, и они поймут, что совершили ошибку. А ты уже будешь играть где-то в другом месте или, может, ну его, этот квиддич. Ты же сам говорил, что это лишь игра. Давай я тебе лучше расскажу о том, каких высот мы добились в нашем исследовании! — Гермиона судорожно пыталась подобрать слова, чтобы отвлечь Гарри, чтобы перевести тему. — Ты представляешь, мы ввели сыворотку еще вчера, а мышка сегодня все еще бегает, совсем живая, почти здоровая! Ты представляешь, что это значит? Мы скоро сможем оживлять людей! Мы стольких сделаем счастливыми... — Гарри перевел на нее взгляд, но воодушевленный блеск в ее глазах резко потух. — Правда, Драко... — Гермиона пустила взгляд и поджала губу.

— Что? Что сделал этот мудила еще? — Гарри вспыхнул, но Гермиона подняла руку, успокаивая его.

— Ничего, ничего не сделал. Я сказала ему, что хочу отправить запрос в Министерство, а он сказал, что это лишь усугубит ситуацию. Что огласка принесет нам проблемы, что зелье может попасть в руки к плохим людям. Я накричала на него, нагрубила, кажется, я даже сильно задела его, и он ушел, но вот сейчас, пока ты говорил, — Гермиона запнулась, набирая в грудь побольше воздуха. Она сама себе не верила, что собирается это сказать, но на выдохе все-таки выпалила: — я поняла, что он был прав...

Гарри тоже сначала не поверил в то, что услышал. Но, когда ярость от одного только упоминания фамилии Малфоя стихла, а слова, наконец, долетели до рассудка, он тоже задумался.

— Что именно он сказал? — взгляд Гарри вдруг стал серьезным.

— Что люди Волдеморта могут прознать о нем, если мы отправим какое-либо сообщение в Министерство, что они могут... ну, ты понимаешь... — Гермиона задрожала, готовая вот-вот разрыдаться, и еще сильнее сжала пальцами колени Гарри. — Я боюсь, Гарри, я не хочу, чтобы все это закончилось так! Я хочу, чтобы Фред, и Люпины, и все... Чтобы все вернулись, чтобы они снова были с нами, я не хочу никаких больше войн, никогда... Это исследование было начато не для этого. Мне так страшно!

Гарри выглядел серьезным. Он долго смотрел на Гермиону, в ее полные слез глаза, а потом вдруг поднялся и заходил по комнате.

— И что он предложил тебе? Он же не мог просто так оскорбиться и уйти, не выдвигая какие-то свои идеи!? — он замер у окна, а Гермиона тихо всхлипнула, неподвижно сидя на диване.

— Да, именно из-за этого он и ушел, я не приняла его идею... Он сказал, что надо действовать тайно.

Гарри молчал. Он смотрел на то, как безмятежно за окном ходят люди, как беззаботно они смеются, не зная, какая судьба их может поджидать за углом. И Гарри не знал, но что-то точно надо было делать.

— Тогда экспериментируйте тайно, как он говорит. Если о зелье узнают, мы должны быть готовы к тому, какие могут быть последствия и как, в случае такого исхода, нужно действовать. Ты лучше меня знаешь, что замораживать этот проект сейчас, на этом этапе уже невозможно, — он сухо усмехнулся, поворачиваясь к подруге. — Я бы меньше всего хотел в чем-либо с ним соглашаться, но в этом он прав. Пока эта тайна в наших руках — мы вооружены. А уж поймут они когда-то, как мы это сделали, или нет — это другой вопрос. Малфой под твоим Непреложным, он не может проболтаться, помимо него в курсе только я, Рон и Невилл. Так что, если кто нас и предаст, так это будет кто-то из тех, кого вы оживите. А всех подряд воскрешать, конечно, пока не стоит. Тем более что все еще на стадии эксперимента и не известно, что ждет нас всех впереди. Боюсь, Малфой даже более, чем прав — впереди, возможно, еще не одна война, если не с Волдемортом, то, как минимум, с этим гнилым обществом...

Гермиона оторопело посмотрела на Гарри.

— Ты сейчас кого-то процитировал? Я не верю своим ушам, — Гермиона рассмеялась, совсем свободно и беззаботно, будто не страшные тайны и сомнительные дела они только что обсуждали, а глупые шутки Шеймуса или проказы близнецов. — Может, тебе самому впору баллотироваться в Министры, разрешишь там чего, легализуешь равноправие и запретишь быть плохими всем магам? — Гермиона поднялась с пола и подошла к нему. — Гарри, ты дал мне надежду... Конечно, все это звучит очень сомнительно, и добро от этой идеи уже не кажется мне таким светлым, но, возможно, пути назад и правда больше нет... — она кивнула сама себе и направилась к выходу. — Ты прости, я пойду, я еще должна найти Малфоя и извиниться перед ним — я была очень груба и не права... и обсудить все это надо. Ты тут не грусти, у нас впереди много дел, без тебя никак. И да, передай привет Рону... — она грустно улыбнулась и покинула гостиную. Минутой позже за ней захлопнулась входная дверь, и ее тень бесшумно скользнула за угол.

Хлопнув дверью, Драко спешно покинул лабораторию, а потом и само здание. Он размеренным шагом дошел до аппарационной площадки и, наконец, задумался, куда же он так спешит. Слова Грейнджер вывели его из равновесия, да и вчерашняя стычка с Поттером все никак не хотела выходить из головы... А еще назревал нешуточный скандал с отцом. Все это тяжелым грузом лежало на плечах Малфоя, а он совершенно не знал, что намерен дальше делать. Он был в смятении: хотелось одновременно и плакать и делать безумные поступки, но вместо этого он достал палочку и аппарировал к дверям дома Забини.

Друг нашелся в саду, куда Драко направился, так и не дождавшись, чтобы ему открыли. Блейз сидел, развалившись на скамейке в небольшой беседке. Он курил и пил что-то из крошечной чашечки. Возможно, это был кофе, но это волновало Малфоя меньше всего. Он подошел к нему ближе и плюхнулся рядом, почти не создавая этим никакого шума.

— Драко? — Блейз вскинул бровь и поднялся, поправляя на себе какой-то совершенно безвкусный и довольно вульгарный пиджак. Определенно не тот, что был на нем вчера. — Ты в порядке? — он поставил чашку на скамейку рядом с собой и полностью развернулся к другу, подгибая под себя одну ногу. — Ты можешь мне все рассказать.

Но рассказать Забини Драко ничего такого не мог: события, произошедшие в лаборатории, не давал разболтать Непреложный, а ситуация с Поттером и в добавок еще и с отцом никак не хотела адекватно формироваться в сознании, поэтому Драко лишь невнятно промычал.

— Вижу, ты совсем плох, — вздохнул Блейз и поднялся со скамейки. — Пошли в дом, распоряжусь постелить тебе в гостевой комнате, судя по всему, ты плохо спал этой ночью. Не буду терзать тебя байками о том, что произошло после того, как ты ушел, потому что ничего не произошло. Поэтому ты поспи, отдохни, потом, может, поделишься со мной своими проблемами там или еще чем, а может, мы просто сходим куда-нибудь пожрать, как пожелаешь. А я пока доделаю тут кое-какие свои дела.

— Да нет, — наконец произнес Малфой. — Я просто мечтаю привести себя и свои мысли в порядок... — он глянул беглым взглядом на Забини и поморщился. — И тебе бы тоже не мешало нормально одеться, ты выглядишь отвратнее меня.

Блейз громко рассмеялся.

— Вижу, ты не растерял своего чувства юмора, Драко, — он поднялся со скамейки и сделал шаг в сторону дома. — Пойдем, я распоряжусь согреть тебе ванную, приготовить нам завтрак и залатать твои вещи, вернув их в нормальное состояние, — он направился к дому, и Драко, шумно вздохнув, поднялся и пошел следом.

Когда все косметические процедуры были позади и Драко снова блистал в своем идеально выглаженном сюртуке, он позволил себе немного расслабиться в гостиной Забини, расположившись в большом глубоком кресле возле камина. Блейз, воспользовавшись моментом, снова попытался начать разговор.

— Послушай, Драко, ты же мой друг, ты же знаешь — я всегда на твоей стороне, ты можешь доверять мне... Я же вижу, что что-то не так, поделишься? — тихо начал Блейз. Рядом в этот момент возник эльф, бесшумно разлил по большим пузатым чашкам грог и так же бесшумно испарился.

— Да что я могу рассказать тебе, Блейз?.. — пробормотал Драко, вертя в руках кружку. Длинные тонкие пальцы обхватывали бока, сжимая устойчивое к теплу стекло. — Я всю ночь пытался придумать себе тысячу оправданий вместо того, чтобы признать, что... Кажусь жалким даже самому себе, — спокойным, бесцветным тоном произнес Малфой, а потом уголки бледных губ разошлись, обнажая на секунду зубы.

— Я не понимаю, Драко, почему ты так зациклен на нем... Это совершенно не нормальное поведение для тебя, — произнес Блейз, отходя от камина и присаживаясь в кресло напротив Малфоя.

— Честно? Я тоже не в курсе. По началу меня раздражало все, что с ним связано: неопрятный, несуразный — ходячая проблема, а не Золотой Мальчик. Я не мог понять, почему все так зациклены на нем, почему ему достается так много внимания. Но, видимо, я слишком увлекся поиском оправдания для его достоинств, что и сам их в нем заметил... Ну, и, согласись: Поттер — красивый, — Драко поднял на Блейза немного игривый взгляд, и тот расхохотался в ответ.

— Тогда скажи мне, какого черта ты вычудил вчера, мой юный влюбленный друг? — Забини откинулся на спинку кресла и посмотрел Драко прямо в глаза. — Я просто хочу понять, как тебе помочь, но ты, видимо, сам не хочешь, чтобы тебе помогали, ты заведомо не ищешь легких путей... Вы давно бы могли помириться!

— Нет! Это невозможно! Я не пошел бы мириться, это категорически не возможно. Мы не можем быть друзьями — он идиот, это проблема, которая никак не способствовала бы развитию наших отношений. Я не хочу, чтобы меня, как его пассию, этого, как его там... да не важно, не хочу, чтобы наши отношения полоскала каждая вторая газетная шавка, — Драко скривил губы в ухмылке. — Встречаться с ним, и хотеть его трахнуть, Блейз, разные вещи, — невозмутимо произнес он.

— Ты идиот, Малфой. Он тебе нравится, а ты выстраиваешь перед собой какие-то совершенно бессмысленные барьеры, не можешь простить ему школьные обиды... Он тебя банально спас, а ты «Поттер — неряшливый дебил, я не хочу с таким встречаться, хоть и влюблен в него, как первокурсник». Зато водишь дела с его подружкой, которую сам всю свою жизнь полоскал, как половую тряпку... Ты не находишь это глупостью? — Блейз бросил на Драко задумчивый взгляд, но Малфой только лишь снова качнул головой.

— Конечно нет, как мы можем построить отношения, когда он такой тупица? Конечно, вчера на приеме он выглядел хорошо, не отрицаю, но я не могу быть уверенным, что это не знак помощи его нового ухажера... Я не хочу выглядеть посмешищем рядом с ним, Блейз, ну что ты, в самом деле. Я... — он резко замолчал и прикусил язык. — Что-то я разоткровенничался, это не самая насущная проблема на сегодня, Люциус — вот кто волнует меня больше всего.

Забини на мгновение замолчал, сосредоточенно разглядывая лицо друга, а потом нахмурился.

— Он всё уже знает? Приходил к тебе? — немного хрипло, даже взволнованно поинтересовался Блейз.

— Нет, прислал мне бумажный вопилер, даже Грейнджер слышала... Он специально сделал это, чтобы еще больше унизить меня. Думает, что приползу к нему и буду молить о пощаде. Даже страшно подумать, что когда-то я мечтал быть похожим на него — жалкое подобие человека, даже не личность уже... Я боялся его, трепетал перед ним, а теперь он, тот, кто выжил лишь по милости Поттера, смеет угрожать мне, что выжжет меня с родового гобелена, да если бы не мать, я бы сам с радостью позабыл всё.

— Что ты намерен делать? Драко, друг, если он выжжет тебя с родословной, твои счета автоматически закроются, ты не сможешь попасть в поместье... и... — Блейз пораженно уставился на Малфоя, — ты лишишься всего.

— Лишится всего — мой отец, он и так все потерял: его политика привела нашу семью к отшельничеству, и, если бы не ты, я вообще вряд ли мог бы куда попасть, — Драко поднялся с дивана и подошел к камину, проводя рукой по гладкой поверхности и ощупывая пиал с летучим порохом. — Я благодарен тебе, Блейз, правда. Скоро эти новости будут во всех газетах, я… Могу ли я рассчитывать на тебя? — Малфой сухо рассмеялся, а Блейз фыркнул ему в ответ.

— Обижаешь, Драко, — он подошел к нему и хлопнул по плечу. — Я знаю, что ты не можешь рассказать мне многих вещей, но я доверяю тебе. Ты можешь положиться на меня и пожить здесь какое-то время, если это необходимо.

Драко кивнул:

— Это все, что я хотел услышать, — он усмехнулся и зачерпнул горсть пепла. — А теперь мне надо вернуться в лабораторию, у меня появилась идея, надеюсь, Грейнджер не будет мне мешать.

Он вступил в камин, бросил порох себе под ноги и спустя мгновение вышел в главном холе Святого Мунго.

— Я должен покончить с этим, — пробормотал он, шагая в сторону их корпуса и пробираясь сквозь толпу посетителей.

Гермионы в лаборатории не оказалось, и никаких следов ее недавнего присутствия не было, и Драко позволил себе предположить, что она ушла вслед за ним.

— Тем лучше, — отметил он и, схватив с крючка свой халат, направился в комнату испытаний. Мышь из клетки заинтересованно проводила его взглядом. — Ты все еще жива, — кивнул он ей. — Это радует как никогда, значит, у меня будет, по меньшей мере, двое суток, чтобы все ему объяснить, чтобы попросить его помощи и совета и чтобы испробовать на нем повторный ввод сыворотки, все должно получиться. Нет времени ждать, каждая минута на счету...

— Объяснить кому? Малфой, что ты собрался делать? Ты забыл, что на тебе Непреложный, ты никому ни о чем не сможешь рассказать! — донесся из-за его спины голос Грейнджер.

— Да, это грустно, придется брать тебя с собой... — Драко повернулся вполоборота и посмотрел на Гермиону. — Потом может быть слишком поздно, сейчас, пока я еще могу позволить себе какие-либо расходы, надо перейти на следующую стадию, — он подошел к стеклянному шкафчику и выудил оттуда два небольших фиала с зельем. — Я не смогу привести его сюда, это будет слишком безумной идеей, его лицо только недавно перестало мелькать на страницах Пророка... Так что, если ты хочешь быть в курсе всего то, что я собрался делать, тебе придется идти со мной.

Драко обошел Гермиону и подошел к двери, снимая на ходу халат.

— Стой! Малфой! Объяснись немедленно, куда ты собираешься идти? Зачем тебе два пузырька с зельем? Кому и что ты собрался объяснять! Кого, черт тебя подери, ты собрался им поить? — Гермиона едва ли не плевалась от ярости и возмущения, волосы привычно торчали во все стороны, несмотря на то, что она пыталась заплести их в тугую косу, а глаза недобро блестели, словно сканируя Малфоя насквозь.

— Северуса Снейпа, — коротко ответил он и повесил халат на крючок. Он снова обернулся и серьезно посмотрел Гермионе прямо в глаза: — Идешь?

Драко сжал в руках палочку. Одно легкое движение, и его закрутил аппарационный поток. Мгновение — и он уже стоял на небольшом пригорке перед старым и почти заброшенным кладбищем на окраине Коукворта. Холодный пронизывающий ветер дул со всех сторон и настойчиво развевал в разные стороны полы его мантии, ворошил волосы и пробирался сквозь воротник, заставляя Малфоя еще сильнее кутаться в свои одежды. С очередным таким потоком воздуха рядом с тихим хлопком материализовалась Гермиона.

— Малфой! — почти перейдя на фальцет, взвизгнула она. — Я не давала своего согласия на испытания! Не смей этого делать, не обсудив все со мной! — она тяжело дышала, словно не аппарировала сюда минуту назад, а прошла весь путь от Лондона пешком.

Драко повел плечом, продолжая вглядываться куда-то вдаль, за ограду кладбища, где неровными рядами возвышались друг над другом заброшенные холмики могил.

— У нас нет времени на споры. Северус сумеет нам помочь, мы можем ему доверять, да и это его исследование, в конце концов, — Драко снова поежился от налетевшего на них ветра и сделал шаг. — Идем.

Он пошел вперед, спускаясь с холма к большим чугунным воротам. По взмаху палочки они со скрипом отворились. Гермиона пыхтела, но шла следом. Вся территория почти поросла высокой травой, папоротником и красиво цветущим плющом, обвивающим паутиной треугольных листьев надгробные плиты и памятники.

Малфой, словно кот, пробирался сквозь эти заросли, умело и со знанием дела то тут, то там разрезая мешающие растения. Драко и Гермиона прошли несколько совершенно непохожих друг на друга секторов, прежде чем Малфой, наконец, остановился перед одной неприметной на первый взгляд могилой.

— Это здесь, — немного хрипло бросил он. С минуту он молчал, разглядывая надгробие, возле которого стоял букет совсем свежих белых лилий, а затем махнул палочкой, стряхивая с плиты плющ. — Поттер мог бы получше за ней ухаживать, — совсем без злобы произнес он и, наконец, повернулся к Гермионе. — Готова? — спросил он у совсем притихшей Грейнджер и тут же добавил: — Выглядишь неважно.

Гермиона поджала губы и отвела взгляд.

— Я просто не люблю кладбища, — она подошла поближе к Малфою и посмотрела на могильный холм. — Мы будем копать?

Драко сухо усмехнулся в ответ.

— Какая же ты все-таки маггла, Грейнджер, — он смерил ее взглядом а потом покрутил палочкой перед носом. — Магия и никаких лопат, — он сделал вполне нехитрый взмах рукой, и земля, до этого аккуратно прикрывавшая гроб, поднялась вверх и опустилась по указанию Малфоя чуть в стороне.

Гермиона фыркнула и подошла поближе, заглянув в яму.

— А дальше что?

— А дальше я поднимаю его, ты опускаешь землю обратно, маскируешь тут все и накладываешь отводящие на гроб, и мы как можно незаметнее идем в дом Снейпа, — Драко снова взмахнул палочкой, и из ямы поднялся черный резной гроб. — Меня все это время мучил вопрос, — произнес Малфой, когда они со своей ношей уже пробирались к выходу, — дизайн чьей был идеей?

Звук, который издала Гермиона, больше напоминал хрюкание, чем смех, от чего Малфой едва удержал себя, чтобы не передернуть плечами.

— Гарри, все организовал Гарри, — оборачиваться Драко не стал, и так зная, что Грейнджер надула губы. — Чего ты придираешься к нему? — спустя несколько секунд тишины задала она встречный вопрос.

Некоторое время Малфой молчал, сосредоточенно думая, чего это он, действительно, так пристал к Поттеру. И спустя несколько минут не нашел ничего лучше, чем ответить: «Привычка».

— Я была у него сегодня, — спустя некоторое время снова подала голос Гермиона. Малфой продолжал молчать, обдумывая про себя, как лучше: ответить что-то едкое, поинтересоваться, как у Поттера дела, или не ответить и вовсе ничего. Из трех зол Драко решил выбрать меньшее.

— И как? — спросил он, краем глаза посмотрев на Гермиону. Та выглядела все еще довольно хмуро, и на лбу даже появилась маленькая складка. — Не хмурься, — бросил он, до того как Гермиона успела что-то ответить.

— Он выглядит неважно, ты создал ему много проблем, Малфой, тебе не мешало бы извиниться... хотя бы, — она серьезно посмотрела на Драко, но тот выглядел невозмутимым.

— У Поттера всегда много проблем. Он — самая основная из них, — усмехнувшись, ответил он, за что получил легкий подзатыльник от Гермионы. — Эй! — хотел было возмутиться он, но ее взгляд не терпел возражений, и Малфой, на удивление Гермионы, не произнес ничего оскорбительного.

— Ладно, это ваши личные дела, — наконец, согласилась она. — Мы говорили с ним обо всем этом... Он сказал... то же самое, что и ты.

— Вот это да, Поттер согласился с моим мнением... Его побили из-за моих слов, и его мозг нашел, наконец, нужное положение? — не удержался от колкости Малфой, и Гермиона только тяжело вздохнула.

— Он просто сказал, что Министерству не стоит доверять... Но я все еще не уверена, что оживление Снейпа — хорошая идея, — произнесла она, и в это время они как раз подошли к большим черным воротам, ведущим на участок, принадлежавший Снейпу. Гермиона взмахнула палочкой, изучая уровень защиты поместья, и легким движением сняла обычные запирающие чары. Возможно, охрана дома спала вместе со смертью его владельца.

— Сейчас и узнаем, — подвел черту Драко и аккуратно отлевитировал гроб к порогу дома.

На подготовку у них ушло не меньше получаса, и еще столько же — на то, чтобы открыть гроб. Проблема было не столько физической, сколько моральной — ни один из них не хотел смотреть на мертвого Снейпа в гробу.

— Ладно, — наконец сдалась Гермиона. — Я открою.

Махнув палочкой несколько раз, она подняла крышку, и их обдало весьма неприятным смрадом, от чего оба поморщились и натянули на носы вороники своих мантий.

— Драко, открой окна и шторы тоже распахни, — приказным тоном сказала Гермиона.

— Я тебе эльф, что ли, домовой? — тихо возмутился Малфой, но окно все же открыл, да и без штор стало значительно светлее.

— Ты готов? — спросила Гермиона, когда Драко подошел к ней. Тот кивнул, не убирая от лица руку.

Гермиона взяла в руку небольшой фиал и наклонилась над гробом, заглядывая внутрь.

— Знаешь, я думала, все будет значительно хуже, — резюмировала она, разглядывая покойного Снейпа. Благодаря использованию заклинания мумификации, Северус не разложился, а иссох, напоминая собой одну из египетских мумий, и если бы не желтый цвет кожи, то можно было бы предположить, что он просто спит. — Он вполне неплохо сохранился, так что, думаю, все будет не так сложно... Дадим ему еще восстанавливающее, для лучшего эффекта.

Вздохнув и попытавшись успокоить дрожащие руки, она откупорила фиал и поднесла его к губам профессора, медленно вливая зелье внутрь. Первые несколько долгих минут ничего не происходило... Но потом его кожа стала медленно и постепенно затягиваться, принимая более-менее здоровый оттенок, на щеках появился бледный румянец, а губы порозовели. Гермиона и выглядывающий из-за ее плеча взволнованный Драко смотрели на все это, затаив дыхание — не было никакой гарантии, что все пойдет по плану. Долго время Снейп не двигался, и только редкие вдохи свидетельствовали — зелье действует. Потом он шумно втянул воздух, его ресницы затрепетали, словно Северус просыпался после продолжительного сна. Неуверенно приоткрыв глаза, он часто заморгал, и Гермиона краем сознания отметила, что ему, наверное, больно. Остальные мысли сразу же улетучились из головы, стоило ожившему Снейпу громко закашляться.

— Легкие возобновляют работу, — пораженно прошептала Грейнджер ошарашенному Малфою, даже в такие моменты пытаясь всё анализировать. — Смотри...

Северус медленно, с трудом, повернул голову и хрипло, но удивленно, прошептал:

— Грейн... Грейнджер? — едва слышно проговорил он, продолжая тяжело дышать. Но увиденный им Малфой, который выглянул из-за спины Гермионы, снова заставил Снейпа поперхнуться воздухом. — Драко?!

Только что вернувшийся с того света Снейп попытался подняться, но не рассчитал силы: тело не слушало указаний мозга, отказываясь включать в работу мускулы. Отбросив тщетность своих неудачных попыток пошевелиться, Северус просто смотрел на стоявших рядом с ним Гермиону и Драко.

— Где я? — снова прохрипел он, откашливаясь. — Что я здесь делаю? Что вы здесь делаете? — пробормотал он, оглядываясь вокруг, насколько это было возможно из гроба, и, кажется, узнавая свое жилище.

Снейп снова перевел взгляд на горе-зельеваров рядом с ним и попытался нахмурить брови.

— Ох, — вздохнула Гермиона, пододвигая поближе кресло и присаживаясь, а Драко аккуратно примостился на подлокотник. — Нам предстоит поведать вам очень долгую историю...