Вкус свободы (джен)

Дверь спальни старшекурсников Гриффиндора с размаху ударилась о стену.

– Он меня укусил, – печально сообщил Невилл, появившись в дверном проеме.

– Кто? – упал на подушку Гарри и убрал волшебную палочку.

– И чего вам не спится, а? – пробормотал Рон, поворачиваясь на другой бок. – Ночь на дворе…

– Куда? – Гарри нашарил на тумбочке очки и водрузил их на нос. – Люмос.

– Сюда, – Невилл прижал руку к шее.

Гарри подошел к другу и внимательно осмотрел место преступления.

– М-м-м… царапина. И все. Больно? Ты уже сходил к мадам Помфри?

– Она не поможет, – спокойно, как-то даже обреченно пробормотал Невилл.

– Чего у вас там случилось? – недовольно спросил Рон, усаживаясь в кровати. – Нормальные люди спят уже давно. Ты чего его щупаешь?

– Невилл умирает, – Гарри с сомнением посмотрел на Невилла, уставившегося в одну точку. – Кажется. Его кто-то укусил.

– Кто? – в глазах Рона зажегся интерес.

– Профессор Снейп, – смиренно проинформировал Невилл.

Возникла минутная пауза, потом Рон неприлично заржал, а Гарри опустил палочку и потер переносицу.

– Ты это… – он ободряюще положил руку на плечо Невилла. – Только не расстраивайся смотри. Может быть, это еще и не заразно.

– Как же, как же! – Рон в изнеможении повалился на подушку. – Гляди-ка, по-моему, он уже стал слегка сальноволосым!

Невилл поднес руку к голове и со страдальческой гримасой пригладил челку.

– И бледность такая подозрительная образовалась… к утру мутация будет завершена полностью!

Гарри не выдержал и, согнувшись, захохотал. Невилл укоризненно посмотрел на друзей и печально вздохнул.

* * *

Профессор Снейп не любил утро понедельника. Понедельник, полный взаимности, обычно награждал профессора головной болью и дурными предчувствиями. С той поры, как неведомым чудом Северусу удалось практически воскреснуть из мертвых, заставив светила магической медицины строить теории насчет специфической регенерации слизеринских гадов, его с завидной регулярностью навещали приступы черной меланхолии и белой зависти к свободным людям. К тому же временами на Снейпа нападало почти непреодолимое желание пойти с повинной, покаяться в грехах или признать себя виновным хоть в чем-нибудь, лишь бы вырваться из этого царства добра и справедливости под названием Хогвартс.

Снейпу до сих пор не верилось, что он не сидит в холодной мокрой камере, пуская слюни после поцелуя дементора, а каким-то странным образом вдруг оказался на свободе. И теперь его окружали милые, приветливые и местами заботливые люди, которые в свое время давали показания в его защиту, чего-то там даже приукрашивали слегка, а зачастую и нагло врали прямо в беспристрастное лицо закона. Но, наверное, в эйфории победы можно все, даже закрыть глаза на досадные мелочи и неувязки, так почему бы не проявить капельку снисхождения к страдальцу? Особенно, если этого самого едва оклемавшегося страдальца окончательного перевоспитания ради запихнуть снова в школу для малолетних преступников, считающих себя теперь ко всему прочему еще и прожженными бойцами, героями и, мантикора их побери, взрослыми и самостоятельными людьми? То-то Слагхорн так скоренько собрался и, держась за сердце и чемодан, благостно изрек что-то о детях, кактусах и могилах, утирая скупую слезу. Пожалел, наверное.

Решительный и настойчивый стук в дверь раздался совершенно некстати, как раз когда профессор безуспешно пытался вспомнить, какая дрянь из выпитого вчера дала сегодня во рту вкус мокрых тряпок, а на лице – живописную бледность, бульдожьи складки и синеватые круги под глазами. Завершив утренние омовения, Снейп мрачно протер свое отражение и отправился сеять доброе-вечное. В коридоре за дверью, удобно устроившись в кресле, его поджидала Минерва МакГонагалл, читающая какой-то длинный свиток.

– Северус, – констатировала она, глядя на него поверх очков.

– Как ты догадалась?

– Я видела тебя вчера на балу, – не раскрыла она секрет своей проницательности. – Ты снова решил обойтись без костюма?

Снейп с содроганием вспомнил вчерашнюю вакханалию под названием «Хэллоуин»: учеников и преподавателей, смущавших друг друга неуемной фантазией, нестандартным подходом к выбору стиля и ярким креативом. Даже директриса, сейчас заботливо поглядывавшая на него, зачем-то вырядилась русалкой. Похоже, именно вид Минервы с голубыми волосами и добротным рыбьим хвостом и подкосил окончательно его и без того неустойчивое душевное равновесие настолько, что после ее подмигивания длиннющими накладными ресницами в памяти зиял провал.

– Ну почему, – он привалился к притолоке. – Я был в костюме.

– Ах, оставь, – махнула она рукой, поднимаясь. – Не надо этой своей заезженной шутки о том, что на тебе был костюм депрессии.

– Нет, – мрачно сообщил Снейп. – Теперь у меня еще появился костюм мизантропа и маска флегматика.

– Зельевар, мизантроп, флегматик, алкаш, – констатировала директриса.

– Ты такая добрая сегодня с утра, Минерва.

– Тебе надо почаще бывать на свежем воздухе, – она подошла ближе. – Что ты вчера пил?

– Я как раз работаю над воспоминаниями, – он задумчиво уставился вглубь коридора.

– Напрягись еще немного – может быть, в порыве ненависти ко всему живому тебе вчера еще и захотелось сделать что-то плохое?

– Завоевать мир?

– Не настолько, – осторожно сказала Минерва. – Какие-нибудь еще ассоциации?

Она вопросительно уставилась на него.

– Ассоциации с чем? – столь же вопросительно уставился он на нее.

– Может быть, тебе хотелось кого-нибудь покусать?

– Уже хочется, – честно сообщил он. – Если ты сейчас же не прекратишь издеваться, я за себя не отвечаю.

Минерва поджала губы.

– Сегодня утром по школе прошел слух, что ночью ты укусил ученика.

Снейп выпучился на нее и застыл с открытым ртом.

– К-кого? – через минуту с трудом выдавил он, придя в себя настолько, что смог попасть рукой в карман.

– Невилла Лонгботтома, – она осуждающе смотрела на его дрожащие пальцы, отвинчивающие крышку фляжки.

– Восстанавливающее зелье, – прохрипел Снейп, отхлебнул и с отвращением заглянул одним глазом в горлышко.

– У тебя могут быть неприятности, если это дойдет до Министерства или попечительского совета. У нас могут быть неприятности, Северус. А Августа тебя просто прибьет. И я ее пойму и прощу.

Он засунул фляжку в карман.

– Ты считаешь, я действительно это сделал?

– А ты не делал?

Снейп застонал.

* * *

Он честно не понимал, почему должен снова учить кого-то зельеварению, в особенности этих великовозрастных обалдуев, которые зачем-то решили вернуться и окончить седьмой курс. Лишь у Грейнджер хватило мозгов сдать экзамены экстерном, и теперь она просиживала мантию в каком-то университете, сношая мозги другим несчастным преподавателям, Мерлин им в помощь. Зато обновленная троица знаменитостей не пропускала ни одного занятия, угнетая своим бесконечным усердием и такой же неспособностью усваивать материал, какую она проявляла все предыдущие годы. И на кой соплохвост им сдались высшие зелья? Прах его побери, этого Слагхорна.

Снейп свалил свитки с домашней работой на стол и мрачно оглядел склоненные головы.

– Мистер Лонгботтом, – вкрадчиво позвал он, с удовольствием глядя, как немытая голова Лонгботтома медленно втягивается в плечи.

– Д-да, сэр? – тихо поинтересовался тот, затравленно озираясь.

Уизли прыснул в кулак, а Поттер, видимо, нашел в учебнике что-то весьма интересное, уставившись в него немигающим взглядом.

– Что. Это. Такое? – так же спокойно поинтересовался Снейп.

– Домашняя работа, сэр, – еще тише сообщил Лонгботтом.

– Поставим вопрос по-другому, – Снейп тяжело опустился на стул, проклиная мигрень и тупых баранов. – У кого вы это списали?

– Я… сам…

– Так, – ему стало скучно. – Тогда вы наверняка сможете повторить на практике все, что там изобразили.

– Но, сэр, это несправедливо! – немедленно вскочил Поттер. – Невилл и так только неделю назад вышел из больничного крыла после последней контрольной!

– Двадцать баллов с Гриффиндора за выкрики с места. Мистеру Лонгботтому отдых не помешает, – скривил губы Снейп. – Я вообще считаю, что высшие зелья слишком сложный предмет, и мистер Лонгботтом слегка перенапрягся. Вы со мной согласны, мистер Лонгботтом?

– Я смогу, – твердо сказал он и поднял голову.

Снейп задумчиво постучал пальцами по столу.

– Дерзайте, мистер Лонгботтом. Надеюсь, нам потом будет, что отнести в больничное крыло, – он взмахнул палочкой, и на доске появился список ингредиентов. – Остальные внимательно читают и вспоминают, чего здесь не хватает. Кто угадает первым – идет мыть лаборантскую.

– А остальные? – обиженно поинтересовался Уизли.

– А остальные сварят то, что у них получится, и употребят. Может быть, даже внутрь, – на губах Снейпа промелькнуло то, что вполне можно было назвать мечтательной улыбкой.

Дружный стон и лихорадочное шуршание страниц учебников стали хоть какой-то компенсацией за утреннюю головную боль.

– Профессор!

– Что еще, Поттер? У вашего факультета остались лишние баллы?

– А что вы поставили Невиллу за домашнюю работу?

Снейп внимательно посмотрел в потолок и коротко бросил:

– Превосходно.

По классу пронесся вздох.

– Заразно, – констатировал Уизли.

* * *

– Северус, ты влип, – обрадовала Минерва, едва он вошел к ней в кабинет. – А я предупреждала!

Снейп вопросительно поднял бровь.

– Ты хочешь, чтобы тебя уволили? Хочешь провести свой испытательный срок, вынося горшки в госпитале святого Мунго? Или тебя манит одиночка Азкабана?

– Успокоительного? – предложил он, потянувшись к карману.

– Я тебя сейчас сама успокою, – с негодованием пообещала Минерва. – Я тебя сейчас так успокою, что мало не покажется!

– Кажется, я завязал, – печально поведал Снейп и тяжко вздохнул.

Минерва с сомнением пожала плечами.

– Профессор МакГонагалл! – раздалось громогласное приветствие из камина, откуда на пол директорского кабинета шагнула дама, мощного телосложения.

– Миссис Лонгботтом! Августа! – растянула тонкие губы в радушной улыбке Минерва и протянула руки навстречу гостье.

– Профессор Снейп! – матриарх рода Лонгботтомов издал боевой клич и, оставив без внимания Минерву, двинулся к Северусу, шурша незабудками на шляпке.

– Августа, – попыталась задержать ее директриса, но пожилая леди двигалась к своей цели с крейсерской скоростью, настойчивостью и невосприимчивостью к внешним раздражителям.

– Гений! – прогудела милая женщина. – Я всегда знала, что за всем этим что-то кроется!

Минерва вздохнула, поджала губы и выдала:

– Мы вынесем вопрос профессора Снейпа на ближайший педсовет.

– Обязательно! – миссис Лонгботтом дружески ткнула Снейпа в грудь, он охнул и согнулся. – Пусть перенимают опыт! Талант!

– Да? – просипел Снейп.

– А как же!

Минерва переглянулась с Северусом, и они дружно уставились на довольную почтенную женщину.

– М-м-м… присядете? – Снейп сделал галантный жест, проигнорировав Минерву, которая за широкой спиной Августы показала ему кулак.

– Некогда мне, – сокрушенно покачала та головой. – После обеда у нас запланировано юбилейное собрание дамского комитета.

– Какая жалость! – радостно покачала головой Минерва.

– Но я еще вернусь, – напугала ее Августа и ободряюще ткнула Северуса кулаком в плечо. Тот покачнулся, но устоял. – Когда-нибудь ваши педагогические экзерсисы должны были себя оправдать, профессор! Три «Превосходно» подряд по продвинутым зельям! Я всегда знала, что Невилл далеко пойдет! Наш мальчик!

Она промокнула уголки глаз кружевным платочком, щечка к щечке попрощалась с Минервой и шагнула в камин. Когда зеленые всполохи совсем угасли, директриса повернулась к Снейпу.

– Ну?

– Что – ну?

– Три «Превосходно»?

– Четыре, – Северус потянулся к карману, но на полпути рука его замерла. – Сегодня контрольная была.

– Так, – Минерва плюхнулась в кресло и на лице ее отразилась лихорадочная работа мысли. Она подняла на него оценивающий взгляд. – Это такой шанс…

– Какой – такой? – ему внезапно стало неуютно.

– Единственный, – она грохнула на стол толстую папку с министерскими печатями. – А я-то все думала, как нам повысить процент успеваемости…

Снейп нащупал стул и медленно сел.

– Ты… – он сглотнул. – Ты чего?

– Как-то ты расслабился, Северус. Думаю, хорош уже лелеять свои обиды на весь мир. Пора бы тебе вернуться, наконец, к научным исследованиям. Рабочее название твоего проекта, – Минерва задумалась. – Скажем, «Влияние слюны отдельных зельеваров на успеваемость учащихся – общую и дифференцированную». Можешь себе представить, какие открываются перспективы, а? Даю голову на отсечение, это будет лучший выпуск за всю историю Хогвартса!

– Я что… должен их всех покусать? – голос его сел.

– Размечтался! – Минерва захлопнула папку. – Препарат станем вводить энтерально.

– Это будут свечи, – сурово пообещал он и с горечью добавил: – Надо было его загрызть…