Джемон. Зарисовки (джен)

дуар (джемонск.) — поселение

чоха (камбр., груб.) — джемонец

— Мародерство камбрийских солдат, чувствующих себя безнаказанными...

Модо недовольно поморщился. Хорошо поставленный голос за кадром продолжал вещать, повествуя об ужасах войны и бесчинствах камбрийцев в захваченных джемонских селах. На экране замелькали размытые кадры допроса солдатиков-срочников, по всем видимости в Управлении собственной безопасности.

— Мы хотели мяса поесть, — угрюмо бубнил молоденький стриженый под расческу парнишка. — Купили барана у местных...

— Почему же местный житель говорит, что вы ворвались и угрожая автоматами отобрали у него барана?...

Таку с ненавистью сплюнул.

— Они заплатили этому чохе, мать его. Заплатили втридорога! Вот же твари с камерами, решили горячего в новости сваять...

Модо кивнул, молча соглашаясь. Сволочи. Этого лощеного репортера бы сюда, да на их кормежку, и выпустить потолковать с обиженными джемонскими крестьянами, о которых он так распинается. Чтоб носом в пыли полежал, спасаясь от автоматной очереди или от осколков. Чтоб на своей шкуре прочувствовал, как оно, — здесь умирать...

Несколько дней спустя Модо смотрел на банку с каким-то фруктовым компотом, стоящую на полочке брошенного дома в очередном дуаре, и чувствовал, что точно умрет и прямо сейчас. И умрет в высшей степени глупо — не от пули и не накрытый взрывом, а от жажды, и не в пустыне, с которой у девяноста процентов камбрийцев прочно ассоциировался Джемон, а в самом что ни на есть селении. Пить хотелось неимоверно — во рту все ссохлось так, что было больно вдыхать через рот пыльный, душный джемонский воздух. Но колодец искать было некогда, а централизованного водоснабжения здесь не бывало отродясь. Да и совсем неразумно это было, — искать колодец по брошенному мирными жителями селу, в котором остались только гребаные воины Пророка... Модо вздохнул и снял баночку с полки. Звук автоматной очереди и бьющегося стекла заставил нырнуть вниз и приникнуть к стене вместе с вожделенной банкой, прижатой к груди. На раздавшуюся следом очередь Модо не среагировал совершенно. Он был занят. Он сосредоточенно открывал банку ножом.

Раздался ответный выстрел — единственный и совсем негромкий — и все стихло. Уголки губ сами собой приподнялись, рисуя улыбку. Дрю работает. Отлично, Дрю, — вот так его, засранца джемонского. Он осторожно снял крышку с банки тщательно давя торопливую дрожь в пальцах и начал пить, с наслаждением чувствуя, как словно расправляется ссохшийся во рту язык, как становится легче дышать и даже моргать. Он пил, пока в банке не остались только кусочки неведомых фруктов. Модо удовлетворенно вздохнул прикрыв глаза и поставил пустую банку на стол.

— Модо, двигаем, — раздалось в ухе.

Пару мгновений он еще сидел расслабленно, ощущая во рту кисловатый, но приятный вкус компота из опустевшей банки. \"Понял\", — произнес он негромко в комм, чувствуя, как привычно подобралось тело. Но прежде чем покинуть дом, Модо коснулся нагрудного кармана. Да, на месте, — он запустил туда пальцы и вытащил потертые, сложенные пополам десять камбрийских тин.

Он расправил банкноту и аккуратно положил на полочку с банками. Еще раз окинул взглядом, одобрительно кивнул, отвернулся и обронил, делая шаг к двери:

— И пусть ни одна сука не скажет, что я здесь мародерствовал.