Мезальянс (гет)

— Неблагодарный сопляк! Я выбрал для тебя лучшую невесту в Англии: родовитая, с приданым, молоденькая, вырастет в настоящую красавицу, это у Блэков в породе! Да какого черта, я что-то тут объясняю, паршивец! Хоть сосватай я тебе одноглазую горбунью возраста твоей бабки и, похоронившую семь мужей, не смей мне перечить! — Абрахас Малфой ударил кулаком по столу, чернильница опрокинулась, документы рядом оказались безнадежно испорченны. Даже присутствие леди Присциллы не смогло сдержать поток забористых выражений. Благородный джентльмен разразился тирадой о ленивых домовиках, которые ничего не убирают вовремя, о никчемных адвокатах с их мерзкими бумажонками, о пороках Мерлина, грехах Морганы и упрямстве сына:

— Да в твоем возрасте я против отца пикнуть не смел!

— В моем возрасте, батюшка, вы разорвали помолвку с Гонорией Крэбб, ранили на дуэли ее брата и увезли матушку накануне ее свадьбы с Элджерноном Фаджем, — взволнованный Люциус был бледен, однако не собирался отступать перед отцом.

Но у того были свои аргументы:

— Я лишу тебя наследства! Прокляну! Выкину из рода как… как шелудивого щенка! Да я сквиба усыновлю! Вместо тебя!

— В этом ваша воля, батюшка. Но мать своих детей я выберу сам!

— Мать детей?! Ты уже обрюхатил эту потаску…

Люциус в последний момент одернул руку от волшебной палочки:

— Даже вам, отец, я не позволю оскорблять девушку, которую я…

— Прочь с глаз моих, — прохрипел Абрахас, — прочь с глаз, мальчишка! И не смей являться передо мной, пока не образумишься.

Люциус сдержанно поклонился отцу, почтительно поцеловал руку матери. Присцилла, как всегда, поцеловала сына в лоб, нежно погладила по щеке, внимательно посмотрела ему в глаза. Когда дверь за Люциусом закрылась, леди Малфой обратилась к мужу:

— Ты был слишком суров с ним, Абрахас, мы ведь даже не знаем, кто это девушка.

— Какая-нибудь бесстыжая вертихвостка, что рада заполучить лопоухого простофилю!

— Люциус не простофиля, и он…

— Он подчинится, подчинится, будь все трижды проклято! Если я так решил, то будет по-моему. Или я не Малфой!

— Но не забывай, дорогой, Люциус тоже Малфой…

* * *

Пустой стул Люциуса за столом заставил сэра Абрахаса громко хмыкнуть, а леди Присциллу встревожиться:

— Добби, подай завтрак хозяину Люциусу в его комнату.

— Не сметь! — Гаркнул Абрахас на домовика, — пусть посидит-попостится. Пустой желудок хорошо и мозги прочищает… и камин в его комнате тоже сегодня не топить!

Присцилла умоляюще взглянула на мужа, тот был непреклонен…

…За обедом Присцилла не могла проглотить ни крошки, нервно мяла салфетку в руках. Утром она несколько раз стучалась в комнату Люциуса, но безрезультатно. На все ее расспросы Добби лишь всхлипывал и старательно бился головой обо все ближайшие углы. Теперь же она украдкой поглядывала на дверь в столовую, напрасно ожидая сына. Посмотрев на удрученную жену, Абрахас раздраженно отбросил ложку:

— Здесь готовят хуже, чем в придорожном кабаке! Беды не будет, если мальчишка не отведает этих помоев!

…Когда Люциус не вышел к ужину, Абрахас вскипел:

— Этот упрямец решил уморить себя голодом, а настоять на своем. Не выйдет! Я самолично нафарширую его, как рождественского гуся! Эй, ушастый, где твой господин? Тащи его сюда немедленно!

Добби пискнул и привычно стал приноравливаться головой к ножке стола, когда вдруг, словно получив неожиданный приказ, с хлопком исчез из столовой, чтобы тут же появиться вновь:

— Хозяин Люциус в холле и спрашивать, угодно ли вам принимать его и молодую леди, что есть теперь его жена…

* * *

Присцилла стояла на верхней ступени парадной лестницы, смотрела вниз на молоденькую рыженькую простушку, которая доверчиво и смущенно держала за руку Люциуса, на своего красавца-сына, ставшего вдруг взрослым, решительным… и счастливым… Присцилла сделала несколько шагов навстречу:

— Добро пожаловать в Малфой-менор, дорогая…

— Молли, — подсказал Люцуис.

— Дорогая Молли, — повторила Присцилла.

В столовой Люциус подвинул стул матери, а сам, согласно этикету, благосклонному к новобрачным, сел рядом с молодой женой. Молли гладила пальцами край скатерти, не решаясь дотронуться до многочисленных ножей и вилок. Люциус сам протянул ей блюдо и подал нужный прибор. Абрахас фыркнул и процедил сквозь зубы:

— Деревенщина…

Тогда Присцилла заговорила непривычно для нее громко, чтобы заглушить ворчание мужа:

— Нам, кажется, не доводилась видеться раньше?

— Вы, верно, не помните меня, а я вас уже видела… на прошлогоднем балу дебютанток. Нас с Тильди представлял дядя Оливер… Тильди тогда познакомилась с Алексом, они поженились, а я была подружкой невесты… той, что поймала букет, помните?

Присцилла с интересом присматривалась к неожиданной невестке: на бал дебютанток приглашались девицы из семей, что, по меньшей мере, в семи поколениях могли доказать чистоту крови… а после последнего бала было всего лишь две свадьбы, и самая пышная — свадьба Матильды Сэрфес и Алексиса Кламси.

— Так молодая миссис Кламси приходиться вам сестрой?

— Кузиной, ну, на самом деле, даже не кузиной, наши пра-прабабушки были родными сестрами… но когда тетя Рейчел умерла, а дядя Оливер был в Индии, то Тильди жила с нами, мы росли вместе… вот почему на свадьбе было так много рыжих. Дядя Оливер пригласил всех Прюэттов! А нас столько! — Молли улыбнулась счастливо и открыто.

* * *

В те дни, когда старая знакомая сэра Абрахаса — подагра — приходила к нему с визитом, то даже солнце опасалось заглядывать в окна Малфой-мэнора, а домочадцы смиренно признавали свою вину за все несовершенство мира. Домовики, забившись в углу кухни, опасливо прислушивались к громогласным проклятиям хозяина, прерываемые лишь тогда и ненадолго, когда очередная ваза или статуэтка с грохотом разбивались об стену — все, что в эти минуты попадало под руку Абрахасу, ждал скорый и немилосердный конец. В редкие мгновения затишья леди Присцилла кротко увещевала мужа:

— Дорогой, микстура доктора Сметвика…

— Самонадеянный болван — твой доктор Сметвик!

— …тебе всегда помогала… пожалуйста, выпей, не горячись.

— К чертям!

Флакон с лекарством жалобно звякнул на прощанье, а по полу растеклась зеленоватая лужица.

Присцилла вздохнула и достала последний флакон, который, скорее всего, разделил бы судьбу предыдущего. Но тут Молли со спокойной решительностью забрала лекарство из рук свекрови и подошла к Абрахасу. Она открыла пузырек, сморщилась, принюхавшись, капнула лекарство на ладонь, слизнула, распробовав вкус, поморщилась еще раз и вдруг предложила:

— Если сразу запить анисовым ликером, то…

— У нас нет анисового ликера!

— Есть. Я вчера приготовила, попробуйте.

— Мой сын женился на домовухе… Ох!.. Чертов костоправ, вшивый лекаришка, решил вогнать меня в гроб! Никто не заставит меня проглотить это дракклово пойло, эту троллью мочу… Ох!.. Кхе-кхе…

— Вот и хорошо, вот и славно, — Молли похлопала свекра по спине, — а теперь быстренько запьем сладким… и вовсе не противно, а очень даже полезно… а завтра будем совсем-совсем здоровы…

— Завтра я прокляну тебя, клянусь подштанниками Мерлина!

— Конечно-конечно, еще ликера?

* * *

Утро было солнечным и прохладным. Абрахас неторопливо прохаживался по парку, прогулка после приступа болезни была приятна: привкус аниса в соединение с запахом любимого табаком составляли гармоничный букет, а шерстяная фуфайка, которую невестка вручила ему сегодня, грела и совсем не кололась… зря он бурчал об этом, но это скорее по привычке… В кустах вдоль дорожки послышалось сопение: домовой эльф кряхтел, тащил корзину, полную яблок, присев на минутку, вытерев рукой пот, снова попытался поудобнее подхватить свою ношу.

— Ну, и что это? — Хозяйский бас раздался прямо над головой домовика.

От неожиданности эльф уронил корзину, вытянулся во фрунт перед Абрахасом, с сожалением косясь на рассыпавшиеся яблоки:

— Молодая госпожа, — домовик испуганно прижал ушки и торопливо исправил оговорку, — мисс Молли готовить яблоки в карамели… с корицей и ванилью… Добби посылать за яблоками в сад…

— Так что ты стоишь тут столбом? Иди, выполняй распоряжение… молодой госпожи.

* * *

Присцилла готова была поклясться, что даже перед своим первым званным вечером в роли хозяйки Малфой-мэнора она волновалась меньше, чем сейчас. Ох, как же хорошо она знала манеры и характеры приглашенных дам, их взгляды, замечающие малейшую оплошность, ехидную вежливость, притворную плюшевую снисходительность, из которой острыми булавками торчало злорадство. Поэтому Присцилла внимательно и требовательно оглядела наряд невестки:

— Молли, милая, эта сердоликовая брошь, конечно, очень подходит к твоим волосам, но для торжественного приема нужно что-то более… — она неопределенно пошевелила пальцами, подошла к туалетному столику, взяла жемчужное ожерелье, которое вчера сама выбрала, — вот это, пожалуй, будет уместнее.

Молли смущенно и неуверенно держала врученное свекровью украшение:

— Благодарю вас…

— Ах, какие мелочи, — Присцилла решительно щелкнула бриллиантовым фермуаром, застегивая ожерелье на Молли, — и… если хочешь, можешь звать меня…

— Спасибо, матушка!

* * *

Первую мазурку Молли танцевала со свекром, а тот молодецки щелкал каблуками, громко притоптывал, и с удальством кружил ее по зале. Однако к концу второго круга одышка взяла свое, и Абрахас проводил невестку к дамам, сам же отправился в буфетную подкрепиться шерри. Молли радостно пританцевывала в такт музыке и ждала начала контрданса. Мазурка закончилась, музыканты перелистывали ноты, Молли смотрела, как Люциус, улыбаясь, идет к ней через залу. Она и не заметила, как рядом с ней оказалась Климентина Розье, — старая дева, даже семейные связи и значительное приданное не смогли в глазах претендентов компенсировать и внешность, и характер тридцатилетней леди. Она кислым взглядом оглядела Молли с головы до ног и заговорила нарочито громко, растягивая слова:

— Мои поздравления. Вы сделали удачную партию. Надеюсь, вашей семье это пойдет на пользу. Вы ведь из… — незаконченный вопрос повис в воздухе.

— Из Прюэттов, миледи.

— Ах, да, конечно. Представьте себе, — обратилась Розье к окружающим, — буквально на днях под Скарборо я видела кузницу, так над ней висела вывеска, а там, — пауза, чтобы подогреть интерес слушателей, — фамилия Прюэтт. Милочка, это совершенно случайно не ваш родственник?

Молли посмотрела на собеседницу с веселой решимостью и звонко ответила:

— Патрик Прюэтт — младший брат моего отца. В детстве он вырезал мне игрушки и учил лазать по деревьям.

— По деревьям? В юбке? Это же… это же, — Климентина в оторопи подбирала слова, — неприлично!

— А он мне давал свои старые штаны. А вы умеете лазать по деревьям?

Старая дева возмущенно всплеснула руками:

— Как много стали позволять себе молодые девушки! Ну, теперь-то вы понимаете, что вы — это… а он — простой кузнец.

— Простой кузнец? — Переспросила Молли, — ну уж нет! Он — лучший кузнец Англии!

Довольная собой Молли обернулась к подошедшему мужу, Люциус подал ей руку и вывел на первую фигуру контрданса.

Посреди танца Люциус шепнул ей на ухо:

— Там мой старый друг… Гойл ужасно хочет с тобой познакомиться, просто сгорает от нетерпения… в библиотеке.

Сделав несколько па, он ловко подвел Молли к выходу из залы, а через минуту они очутились в одном из боковых коридоров, пустом и темном.

Молли подозрительно прищурилась:

— Так ты хочешь познакомить меня с Гойлом, которого я прокляла лишайным сглазом на втором курсе? Эй, библиотека там!

Подхваченная руками мужа Молли очутилась в ниши окна, а тяжелая бархатная портьера тут же огородила их от коридора, дома, всего мира…

— Ну, если ты уже знакома с Гойлом…

— Люц, Люц, ох, прическа!

Люцус осыпал лицо жены нетерпеливыми поцелуями:

— …тогда мы к нему не пойдем…

* * *

Весь следующий день Абрахас был в прекрасном настроении, поминая каждые десять минут вчерашний прием:

— Вечер удался. А как Молли утерла нос этой тощей Розье!

— Да, девочка держалась с достоинством.

— Великолепно, просто великолепно! «Он — лучший кузнец Англии!» Молодчина Молли! А эта сушеная каракатица, мешок костей, вздумала попрекать Малфоев родней! Ну-ка попробуй! И не с таких спесь сбивали!

— Наша Молли из древнего, уважаемого рода…

— Такого древнего, что последний золотой галеон они видели во времена Эдуарда-Исповедника, — Абрахас лукаво посмотрел на Присциллу, желая более подразнить жену, чем действительно обидеть семью Молли. Однако Присцилла ответила запальчиво:

— В любом случае, это лучше, чем новые родственники Керроу! Прабабка их невестки содержала в Глазго… «пансион… с женской прислугой», а дед составил себе состояние в Африке среди диких племен с их ужасными обычаями… Друэлла поведала мне ТАКИЕ подробности!

— Ну, и какие же?

Присцилла зарделась:

— Я не могу рассказать тебе, Абрахас, — и тут же нашла выход, — но я расскажу Молли, она — Люциусу, а уж он — тебе.

* * *

— Друэлла просто переходит всяческие границы! — Присцилла раздраженно скомкала письмо бывшей лучшей подруги, — вместо того чтобы задуматься, что она упустила в воспитании дочери, она во всем обвиняет нас! Каково! Видите ли, если бы Люциус пять лет назад не отказался от брака с Нарциссой, то девчонка не сбежала бы с этим нищим полукровкой, — леди Малфой с неприязнью покосилась на смятый пергамент, — с этим… Снейпом.

Абрахас знал, какой реплики ждет от него жена:

— Тихоня-скромница Нарцисса?

— А я нисколько не удивлена. Блэки всегда Блэки… А в тихом омуте, знаешь ли… Нет-нет, наш сын сделал правильный выбор!

Из сада неслись веселый смех и радостные повизгивания детей. Чтобы развеяться Присцилла вышла на терассу и тут же взволнованно всплеснула руками:

— Молли, сейчас же опусти Уильяма на землю. Поднимать тяжести в твоем положении! Люциус, а ты куда смотришь?

Молли привычно вступилась за мужа:

— Мне не впервой, матушка.

Присцилла лишь сокрушенно вздохнула и с упреком взглянула на сына, тот поспешил забрать из рук жены своего первенца.

Леди Малфой вернулась в гостиную, устало опустилась в кресло. Рядом неслышно возникла домовуха и подала корзинку с шитьем. Присцилла достала оттуда крошечный батистовый лоскуток и, только сделав несколько розовых стежков, понемногу успокоилась и бережно расправила на коленях свою работу. Абрахас наблюдал за ней с улыбкой:

— Ты все еще надеешься, что это девочка?

— У нас обязательно будет внучка, Абрахас.

— Ну, может быть, в следующий раз.