Любовь в подарок (гет)

Рождество. Вокруг приятный запах терпкой хвои, корицы и свежеиспеченного песочного печенья. Стены увешены гирляндами из остролиста, переплетенного серебряными лентами. Переливается и искрится разноцветная мишура. Множество свечей излучает тепло и наполняет сердце радостью и приятным томлением. Жители каждой улицы стараются украсить свои дома как можно ярче, гирлянды сверкают разноцветными огнями. И, конечно же, главная героиня этого торжества – елка с россыпью игрушек разной формы.

Что может быть лучше праздника? Наверное, лишь его предвкушение. И Гермиона всегда так думала. Бегала по магазинам в поисках подарков, наряжала елку, долго подбирала формочки для печенья, радовалась и считала дни. Рождество изменилось для нее год назад. А началась эта история еще раньше, совсем в другой день.

В честь своего двадцать пятого дня рождения Гарри решил собрать друзей и коллег в доме на площади Гриммо, уже давно ставшим для него родным. Гермиона сначала отговаривала его, предлагая все-таки разделить эти две категории, если хочет сохранить дом в целости. И не было в этом ничего удивительного. Блейз Забини и Панси Паркнсон свой слизеринский нрав, конечно, сдержат. Блейз, к слову, уже пять лет трудился с Гарри в Аврорате, а Панси все чаще видели в их компании. Гермиона помнила то дело о нелегальной торговле зельями, в котором главной подозреваемой была Паркинсон. Оно было громким и скандальным. Уже перед самым судом стали известны новые обстоятельства, и ее оправдали. Гарри пришлось приносить извинения. Тогда, по мнению Гермионы, они и сблизились. А вот Драко Малфой, которого тоже пришлось пригласить из-за его дружбы с Забини, вызывал большее волнение.

Однако Гарри лишь отмахнулся и сказал, что соперничество между ними осталось далеко в прошлом. На тот момент Драко был назначен заместителем главы Отдела магического правопорядка, который тесно сотрудничал с Авроратом. В новом послевоенном обществе всем нашлось место.

Если бы Гермиона только знала, что беда придет совсем с другой стороны. После вручения подарков, шуток и воспоминаний о Хогвартсе, веселых и не очень, Гарри взял себе слово.

– Друзья, я не зря вас здесь собрал…

– Да мы помним, Поттер, у тебя сегодня день рождения, – перебил его Драко.

– Малфой, я и так нервничаю, так что будь добр, заткнись, – и отсалютовал ему бокалом с шампанским.

Малфой в подтверждении поражения поднял руки вверх.

– Так вот. День рождения, конечно, повод, но не единственный, – Поттер поставил бокал. – Панси, подойди ко мне, пожалуйста.

Панси просочилась сквозь толпу гостей и встала рядом. Гарри нежно взял ее за руку.

– Мы хотели объявить вам, что скоро состоится наша свадьба.

Сначала гостиная Гриммо погрузилась в тягостное молчание. А потом началось: радостные возгласы, поздравления, крики. Только вот стоило Гермионе посмотреть на Рона, она поняла, что от него пожеланий счастливой жизни Гарри не дождется. Он сжал кулаки, скулы на его лице двигались от злости. За подошедшими поздравить Поттер не сразу заметил, как его друг взял Джинни за руку и направился в прихожую. Она словно кукла повиновалась и поплелась следом, вытирая рукавом навернувшиеся слезы.

– Рон, куда это вы? – окрикнул их Гарри.

– Куда? – Рон развернулся, заслонив собой Джинни. – Подальше от тебя и твоих новых друзей. Гарри, посмотри на кого ты стал похож! Я не узнаю тебя!

Все замерли. Улыбка исчезла с лица Гарри.

– Что с тобой? – Гарри подошел вплотную, заглядывая через плечо Рона. Джинни отвернулась.

– Что со мной? Зачем ты пригласил нас? Меня, Джинни, Гермиону? Зачем? – он достал волшебную палочку.

Блейз среагировал молниеносно. Он тут же оказался рядом и встал с Гарри.

– Рон, не надо, – Гермиона решила вмешаться. – Давайте потом поговорим.

– Оставь, пусть выскажется. У меня нет секретов от тех, кто здесь собрался, и тем более от моей невесты.

– Ты встречался с Джинни четыре года, затем держал ее возле себя как запасной вариант – и все для чего? Чтобы выставить ее дурой при всех? Хотя чему я удивляюсь? Твоя нынешняя компания все объясняет.

– Мы с Джинни все решили и остались друзьями.

– Это ты так решил! Ты у нас во всем главный, вот только давно перестал замечать чувства других людей!

Гарри не нашелся, что ответить на красноречивое обвинение Рона. Он растерянно смотрел на него, старясь понять, отчего в глазах друга все выглядело именно так.

Воспользовавшись его замешательством, Рон с Джинни ушли. А за ними стали расходиться и остальные. Вечер был безнадежно испорчен.

В тот момент Гермиона думала, что все еще наладится. Просто нужно время. Но проходили дни, недели, а Гарри и Рон так и не общались. Она была словно между двух огней и, как ни пыталась, не могла их примерить.

Долгая дружба, преодолевшая самые темные дни, испытанная на войне, казалось, разрушилась. Остались лишь осколки, которые больно ранили сердце и душу. Гермионе теперь не в радость было ходить на работу в Министерство. И ранее любимый кабинет начальника Отдела международного магического сотрудничества напоминал камеру пыток. Каждый раз, проходя к нему по длинному холлу, она боялась встретить Гарри. Ведь он просто кивнет при встрече, и на этом все. Это было самое страшное – видеть безразличие в его глазах. Сначала они просто спорили по поводу ссоры с Роном, она уговаривала Гарри поговорить, попытаться объяснить все. Но он не хотел и все больше возмущался в ответ на ее требования, а потом просто отдалился и перестал общаться и с ней.

Рон уехал. Ничего не сказав, просто взял и уехал. Вся семья Уизли, словно сговорившись, не хотела рассказывать ей, куда. Это напоминало самый страшный кошмар. Хотя нет, такого она никогда не видела даже во снах. Это была реальность – пугающая и жестокая.

Она жила в своей квартире, которую купила сразу после войны, и с каждым днем надежда на счастливое будущее угасала. Все мечты рассыпались как карточный домик. В мире не было войны, и волшебному сообществу больше не грозила опасность, а вот в их маленьком мирке было безрадостно и пусто. Пелена непонимания окутала их и заставила отдалиться друг от друга.

И как же обрадовалась Гермиона, когда на Рождество получила приглашение. Спустя столько мучительных месяцев отчаяния забрезжила надежда. Маленькая открытка голосом Гарри попросила прийти ее ровно в восемь часов на праздничный ужин в дом на площади Гриммо. «Все еще можно исправить, – подумала Гермиона и улыбнулась. – Это же не может продолжаться вечно».

Она еще никогда так не задумывалась над подарками, как в этот раз. Кажется, обошла все магазины магической и маггловской части Лондона. Решение пришло неожиданно. Разбирая старые вещи, она нашла два свитера. Красный и синий с буквами «Р» и «Г». Когда-то давно их связала Молли. Почему они не у ребят, Гермиона не помнила, но решила, что случай вручить их как раз подходящий. Она и сама не отказалась бы сейчас от такого свитера. Память об их детстве согревала даже больше шерстяной пряжи.

В назначенное время она была на месте. Кое-как дотянулась до звонка, руки были заняты пакетами с милыми сувенирами для других приглашенных из списка. Дверь открыла Панси.

– Гарри! – крикнула она с порога. – Еще гости. Здесь Гермиона.

Она проводила ее в столовую. Вокруг обеденного стола, между прочим даже не накрытого, сидели гости. Полумна, Забини, Малфой. Вот только лица были у всех не особо радостными. В комнате царила гнетущая атмосфера. В углу стоял Кикимер и дрожал всем телом.

– Всем привет, – произнесла Гермиона первое, что пришло в голову. – А что произошло?

– А произошло то, что домовой эльф решил нас всех пригласить на праздник, но забыл предупредить хозяина дома, – это был Малфой.

– Но…

– Привет, Гермиона. Да, мы тут все немного огорчены этим, – Полумна сидела вплотную к Блейзу и водила пальцем по белой скатерти.

Гарри стоял рядом с Кикимером. По виду остальных Гермиона поняла, что до того, как она вошла, он отчитывал домовика за совершенный проступок.

– Так что подарки не понадобятся, Грейнджер, пора уходить, – Драко поднялся со своего места.

– Подождите, – остановила его Панси. – Драко, не уходи. Раз уж мы все собрались, давайте поговорим. У нас у всех был трудный период, и, возможно, Кикимер прав. Пора прекратить это. Гермиона, тебя передергивает каждый раз, когда ты смотришь на меня. Мне на это глубоко плевать, но Гарри… вы же друзья. Так почему же ты от него отвернулась? Ведь он после случившегося перестал общаться не только с тобой и Уизли. Он закрылся ото всех. И я видела, как ему плохо.

– Я не отворачивалась, а просто просила поговорить с Роном, – оправдывалась Гермиона.

– Да он и слушать меня не хотел. Ты думаешь, мне было легко видеть его ненависть? – откликнулся Гарри.

Потом были долгие разговоры. Доводы и рассуждения. Слезы. Много слез. Было заметно, как все, несмотря на трудное начало вечера, рады этим эмоциям.

Чтобы немного развеяться и насладиться чудесной погодой, все вышли во двор. С неба сыпался большими хлопьями снег, покрывая землю, здания, деревья. Настоящий рождественский вечер. В комнате остались только Гермиона и Драко.

– Ты не очень-то рада? – начал он разговор. – Это из-за Уизли?

– Да, я хочу, чтобы он тоже был здесь.

– Расслабься немного. Начало положено, – он взял бокал с лиловой жидкостью с полки и сделал несколько глотков.

Этот коктейль готовил Кикимер. Как сказал Гарри, по старинному рецепту Блэков. Вот только из-за цвета его никто так и не попробовал. Малфой стал первым и тут же пожалел об этом. Стоило ему опустить бокал обратно, он пошатнулся, хотел схватиться рукой за стул, но промахнулся и упал прямо к ногам растерянной Гермионы.

– Малфой! – она бросилась к нему. – Малфой! Что с тобой? Ты меня слышишь?

Гермионе еле сил хватило перевернуть его на спину. Странно, но она совсем забыла о волшебной палочке.

Драко застонал и открыл глаза.

– А ты красивая, когда напугана, – он улыбнулся.

– Ты головой, что ли, ударился? – возмущенно спросила Гермиона.

– Нет, только руку ушиб. Подлечишь?

В этот момент вернулись остальные. Веселые и раскрасневшиеся с мороза они с шумом ввалились в столовую. Но увидев картину, затормозили, и в дверях получился небольшой затор.

– Ну что вы столпились? – Гермиона сразу узнала голос, доносившийся из прихожей. Видимо, во дворе ко всем присоединился еще и Невилл. Как она помнила, он тоже был в списке приглашенных.

– Драко, только не говори, что Гермиона победила тебя в дуэли? – Блейз решил свести все к шутке.

– Меня подставили! – Малфой засмеялся. – Поттер что-то подмешал в этот жуткий коктейль. Лучше не пробуйте его.

Забини подошел и, схватив Малфоя за руку, рывком поставил на ноги. Все тут же оживились. Панси закружила вокруг стола, расставляя тарелки, Гарри взмахом палочки сделал огонь в камине сильнее, а Невилл и Луна стряхивали с одежды друг друга снег.

Когда с последними приготовлениями было покончено, а поднос с бокалами лиловой жидкости исчез, все расселись за столом. Драко, что весьма удивило Гермиону, занял место рядом. В обычных обстоятельствах она, возможно, нашла бы повод пересесть, но сегодня было не до этого.

На протяжении всего ужина Малфой удивлял своей галантностью. Он наполнял ее бокал, передвигал тарелки с вкусностями поближе. А когда у Гермионы упала вилка, он тут же бросился поднимать ее. Их руки то и дело соприкасались. От неловкости немного кружилась голова. Она сама не знала, зачем позволяет ему это, да и себе тоже.

Малфой что-то безостановочно рассказывал, шутил. Все смеялись, а она громче всех. Ей давно не было так хорошо. Хотя за столом сидело много людей, ее взгляд все чаще останавливался на Драко.

Прошло уже два часа, и гости занимались кто чем: Панси и Гарри перебрались в гостиную и что-то обсуждали, стоя у древнего, как этот дом, граммофона; Невилл рассматривал темную улицу за окном; Луна утроилась у камина.

Все случилось так, как подозревала Гермиона. Неожиданное поведение Малфоя заставило всех обратить на них внимание. Блейз первым решился заговорить об этом.

– Дружище, может, всем расскажешь шутку, над которой так хохочет Грейнджер вот уже полчаса? – он встал рядом.

– У нее заразительный смех, правда?

– Не могу не согласиться, – озадаченно прокомментировал Блейз.

Послышалась романтичная мелодия.

– Время танцевать, – раздался голос Панси.

– Желание хозяйки дома – закон. Идем? – Драко протянул руку Гермионе.

Она согласилась. Он был идеальным партнером и, предугадывая каждое ее неправильное движение в танце, тут же исправлял его. Она еще никогда так себя не чувствовала. Всматриваясь в, казалось бы, знакомые черты Малфоя, она с каждым движением понимала, что падает все глубже в пучину безумия. Но поделать она с этим ничего не могла. Драко волновал ее так сильно.

Танец закончился, и Малфой, нежно сжав ладонь Гермионы, повел ее обратно к столу. Дорогу им преградил Гарри. Взгляд его показался ей напряженным, даже взволнованным. И не зря. Когда Гарри схватил Драко за воротник рубашки, паника сковала ее тело от такой неожиданности.

– Гарри!

– Ты не много ли на себя берешь, Малфой?! – процедил Поттер сквозь зубы. Новый скандал ему устраивать, видимо, не хотелось, но сдержаться он не смог. – Зачем увиваешься за ней весь вечер?

– Остынь. Почему я не могу поухаживать за понравившейся женщиной? – Малфой отпихнул от себя Гарри. Затрещали нитки воротника.

– Понравившейся? – Гарри усмехнулся. – Я не знаю, зачем тебе все это нужно, но меня ты не проведешь.

– Успокойтесь, пожалуйста, – Гермиона протиснулась между ними, переводя взгляд то на одного, то на другого.

– Неужели ты не видишь, что он тебя использовать хочет?

– Да ты спятил, Поттер! Для чего?

– Не знаю. Но не ты ли мне месяц назад говорил, что никогда бы не посмотрел на нее?!

– Все изменилось.

В этот момент взгляд Драко был направлен на нее. Он любовался ей. Ее атласным зеленым платьем, тонкой талией, изящным вырезом декольте.

– Гермиона, посмотри на меня, – Гарри взял ее за руку. – Я просто беспокоюсь о тебе. Не стоит вестись на его дешевые сказки! Не верь ему!

В ответ на заботу в ней закипела злость, обида. Неужели он не видит, что Драко можно доверять. Она же не заметила, что Гарри просто в голову не приходила такая мысль. Вражду он закончил, а вот на доверие сил уже не осталось.

– Может, я и не одобряла твоего выбора невесты, но я никогда не говорила тебе таких слов. Хотя причин у меня не доверять Панси было не меньше. Так ведь? Почему же ты не можешь поверить Драко. Или ты считаешь меня недостаточно хорошей для него?

– Нет… Гермиона…

Но она уже торопилась к выходу. Кто-то звал ее. Голоса смешались. Перед глазами была пелена. Она выскочила на улицу и, только когда ноги утонули в свежевыпавшем снеге, поняла, что на ней нет ни верхней одежды, ни сапог.

– Вот, – на плечи опустилось пальто, и крепкие руки сжали ее в объятиях. – Так будет теплее. И не обращай на него внимание. Он просто ревнует. Образумится завтра.

Малфой достал волшебную палочку, направил на ее туфли и через секунду они превратились в красивые и удобные сапожки.

– Спасибо, – Гермиона шмыгнула носом. – Я думала, наконец, все наладится.

– Не все так просто. Когда люди очень близки, обида вдвойне сильнее. Но я уверен – это не навсегда. Иначе вы не Золотое трио.

– Ненавижу это прозвище! Да и теперь у Гарри двое других друзей. Рон был прав отчасти – он изменился.

– Все мы меняемся с каждым днем. Но Панси его жена, а Блейз коллега. А это другое. Уж поверь.

– Он своих друзей даже на свадьбу не пригласил.

– А ты бы пришла?

Голос у Малфоя был таким успокаивающим, что Гермиона опомнилась, когда они уже отошли от дома Поттеров метров на сто. Она не хотела возвращаться, и Драко все понял. Он просто говорил с ней. Именно этого сейчас и не хватало. Вернее не хватало давно, а Драко взял и заполнил эту пустоту.

– Не знаю. Наверное.

– Вот ты сначала сама реши. А потом его ругай.

– Ты его защищаешь?

– Да Мерлин упаси! Еще чего!

Из ресторанчика, мимо которого они проходили, заиграла «Jingle Bells». Драко остановился. Он посмотрел Гермионе в глаза и осторожно провел по щеке, вытирая каплю воды – она осталась после растаявшей снежинки.

– С Рождеством.

– С Рождеством, Драко.

Она сама не осознавала, как потянулась к нему. Только когда их губы встретились, жар нахлынул на нее словно волна. И снег ведь мгновенно растаял вокруг них не от теплых потоков из открытой двери ресторана, а именно от этого жара. Хотелось снять пальто. Да что там! Хотелось снять все. Теплые мягкие губы, нежные руки, сладкое дыхание. Гермиона растворилась в этом. Где-то в глубине ее сознания промелькнуло сомнение, но она не обратила на него внимания и отдалась желанию без остатка. Гермиона смутно помнила, как они трансгрессировали к ней в квартиру. Только крепкие объятия, ее имя на его губах и этот жар – жар их обнаженных тел.

Утром она проснулась от непонятного шума. В наспех надетом халате выскочила из спальни и увидела Драко, поднимающегося с колен возле дивана. Почему-то внутренний голос заговорил с ней в этот момент с интонацией профессора Снейпа, – «Побочный эффект зелий – это частые обмороки».

– Драко, все хорошо? – она испытала дежавю и страх.

– Что я здесь вообще делаю? И почему я не у Поттера? – он медленно повернулся лицом к Гермионе.

В этот момент ей показалось, что в голове прогремела «Бомбарда». Сразу вспомнился коктейль лилового цвета и его аромат. Он показался смутно знакомым, а сейчас Гермиона поняла, что пах он свежескошенной травой. Любовное зелье. «Но как? Я бы заметила, я бы поняла. Все было так по-настоящему», – мысли крутились беспорядочным вихрем. И сразу следующая догадка настигла ее – Кикимер. Она не помнила, прочитала ли это или же услышала. Эльфы могут своей магией усилить действие любого зелья или заклятия. Домовик Гарри, похоже, так хотел помирить друзей и угодить хозяину, что перестарался в своем рвении.

– Грейнджер, что ты вылупилась на меня? Оглохла? Почему я не у Поттера?!

– Потому, что ты у меня, – еле слышно произнесла она.

– Я ничего не помню. Мы там изрядно перебрали? – Драко подобрал с пола свою мантию.

Гермиона съежилась, мгновенно возненавидев все вокруг: эту комнату, сияющую праздничными огнями, нарядную елку, Рождество и в первую очередь, саму себя. Ей захотелось повернуться и убежать отсюда прочь, однако ноги ее не могли сдвинуться и на шаг.

Что сложнее? Сказать правду в глаза любимому человеку или солгать? Трудноразрешимая дилемма.

– Не мы, а ты. Напился, и мне пришлось оставить тебя здесь. К твоему дому так просто не подберешься, а оставлять у Гарри было неудобно, – выпалила Гермиона.

Она подошла к окну и отвернулась, чтобы Драко ни в коем случае не увидел ее слез. Мысленно поблагодарила Мерлина: очнись Драко от зелья в постели рядом с ней, сгорела бы от стыда. Гермиона вдруг отчетливо представила, как он проснулся утром, дотронулся до ее волос, рассыпанных на подушке, и поспешил на кухню, чтобы приготовить кофе, наверное. Не добравшись до кухни, Драко упал посреди гостиной в обморок, и вместе с сознанием пропала и его любовь. А ведь она всего-навсего поверила. Или же ей просто хотелось верить в его искренность. Гермиона, в отличие от одурманенного Малфоя, была собой.

– Да уж! – она слышала растерянность в его голосе. – И чем это был так занят Забини, что бросил меня пьяным здесь?

Гермиона пожала плечами:

– Все в порядке, – с трудом выдавила она из себя эти слова.

– Я пойду.

Гермиона не повернулась и ничего не сказала. Просто кивнула. А потом вздрогнула от хлопка закрывшейся двери.

Она надеялась на его взаимность. Страшно осознавать, как же это было глупо. Малфой уже давно занимал ее мысли. Все началось еще с судебных процессов по делам Пожирателей смерти, где она выступала на стороне защиты Драко. Для многих и для нее, в том числе, его выступления перед присяжными стали исповедью раскаявшегося человека. Она даже не заметила, как жалость и сострадание превратились в нечто большее. Но Гермиона сопротивлялась. Будучи жесткой реалисткой, все эти годы запрещала себе даже думать о нем, а тут повелась, словно наивная школьница. Забыла обо всем: о друзьях, с которыми так давно мечтала помириться, о родителях, которые ждали ее поздравлений. Рядом с Малфоем она забыла о своем прошлом.

Есть вещи, которые ты когда-то узнал, книги, которые прочел, вкусное блюдо – его вкус будет долго чувствоваться на языке при одном упоминании. А есть то, что происходит каждый день. Ты, не задумываясь, открываешь шкаф и берешь коробку с печеньем, сахар, соль – не важно. Но стоит гостям спросить, где это можно взять, ты теряешься. Легче показать. Инерция и все. Так же с людьми. Некоторые всегда рядом, но никогда не займут самого главного места в твоей жизни. Они станут обыденностью. И есть те, с которыми провел несколько часов, дней, и они с тобой навсегда. Легкое дуновение свежего ветра, запах корицы, музыка из бара, мимо которого вы однажды прошли, – и он уже рядом с тобой. Всплывает в памяти, а ты улыбнешься никому не заметной улыбкой. Для Гермионы таким человеком навсегда останется Драко Малфой.

* * *

С той ночи прошел ровно год. Гермиона сидела на диване и делала над собой усилия, чтобы прочитать хотя бы еще одну страницу книги, название которой она уже и не помнила. Если посмотреть в окно, то можно было увидеть вовсю веселящихся детей – они играли в снежки и лепили снеговиков, а в ее квартире ничего не напоминало о приближающемся празднике. Нет ни елки, ни украшений. Все было уничтожено, сожжено, стоило Драко закрыть тогда дверь. Ее любовь осталась там – на дне бокала в доме двенадцать на площади Гриммо. Одно заклинание, одно зелье, одна ночь – все честно. Хотела свитер в подарок, а получила любовь. Взаимную, страстную, долгожданную. Пусть на такой коротенький срок, но это даже выше ожидаемого.

Она боялась Рождества. Всеми силами старалась не думать, что оно вот-вот опять наступит. Самым страшным, наверное, было бы вновь получить приглашение от Гарри. Но это не могло произойти. Они с Панси отправились в путешествие по Европе, пригласив, за компанию, Рона и его новую девушку. Так Гарри решил пойти на примирение, а Рон, удивив всех, согласился. Звали и ее, но она только вежливо отказалась, сказав, что накопившиеся на работе дела разбирать как раз до конца праздников. Все понемногу возвращалось в прежнее русло. Время позволило утихнуть старым распрям. Никто не знал о случившемся в тот рождественский вечер кроме нее и Драко. Но он все забыл, а о пробуждении у Грейнджер наверняка решил никому не рассказывать.

Странно, но вопреки опасениям Гермионы, ни Гарри, ни другие посетившие дом на площади Гриммо прошлым Рождеством, ни разу не обмолвились с ней о Малфое. А ведь она была уверена, что начнутся расспросы. Ушли вместе – чем не повод для разговоров? Но нет, будто ничего не было. Лишь раз она случайно услышала в разговоре Гарри и Полумны упоминание об этом. И тогда для нее все стало понятно. Гарри сказал, что это немыслимо, непостижимо, что они могли уйти вместе. Он привел Полумне еще несколько синонимов невозможности их с Драко связи, и она согласилась с ним. Вот так просто – никто не мог себе такого представить, и, значит, этого нет. И теперь только боль в ее сердце напоминала о той ночи.

Гермиона услышала шум и поспешила на кухню посмотреть, в чем дело. Живоглот забрался в шкаф и выволок один из пакетов. Из прогрызенной дырки по полу рассыпалась мука. Рядом лежали давно потерянные старые формочки для печенья.

«Все еще можно исправить, – подумала Гермиона и улыбнулась. – Это же не может продолжаться вечно».