Чего боятся скоя'таэли? (джен)

Поздняя ночь. Кровавого цвета луна зависла над Флотзамом. Город окутал туман печали и траура по погибшим в недавних погромах.

И в этот темный час от стены таверны отделилась женская фигура, закутанная в плащ. То была Шеала Де Тансервиль. Преисполненная тёмных замыслов, она направлялась на секретную поляну, чтобы совершить страшное колдунство. Ну, или хотя бы спасти свою несчастную шкуру.

Дело в том, что последний эксперимент Шеалы — работа над усовершенствованной версией телепортатора, — мягко говоря, не удался. А то, что должно начаться в ближайшее время в городе и его окрестностях... В общем, Де Тансервиль, как главной виновнице будущих проблем, нужно было срочно рвать когти.

Но всем известно, что Фортуна — дама вредная и переменчивая, и именно сегодня она не очень-то благоволила магичке. И, может, как раз поэтому та и оказалась первой жертвой.

Геральт хмуро смотрел в кружку с недопитым пивом. В ней плавала муха, что ему совершенно не нравилось. Ему вообще ничего вокруг не нравилось.

«Стоило ли отдавать меч Иорвету?» — всплыл в голове неприятный вопрос. «Нет, не стоило», — ответил ведьмак сам себе. Последствия этого решения оказались весьма плачевными. Во-первых, погромы и десятки невинно убиенных нелюдей. Во-вторых, грандиозная ссора с командиром «Синих Полосок», достойная запечатления в очередной легендарной балладе какого-нибудь мастера-скальда с островов Скеллиге. Вернону Роше отнюдь не пришелся по нраву благородный порыв ведьмака. И теперь от обиды на Белого Волка Вернон ходил надутый, словно бычий пузырь.

А, ко всему прочему, один знакомый лысый мудак украл Трисс и убил Седрика. Еще одна смерть на его совести…

Если Лето попробует причинить вред Трисс, то Геральт, чесслово, стравит его с Роше и заставит назвать Полосатого ублюдком. Вот это будет зрелище! Он даже, так уж и быть, готов подержать лысого, пока Роше будет чистить его мордень!..

Геральтовы эпические и совсем нетрезвые размышления прервали довольно грубым образом: какой-то урод со всей дури дернул его за волосы. Поначалу ведьмак разозлился, но вся его ярость сошла на нет, когда он увидел, кто его беспокоит. А обернувшись, он, собственно говоря, никого не увидел.

«Возможно, это алкогольные галлюцинации от краснолюдского пойла», — вяло подумал Геральт и вернулся к своему занятию. Но стоило лишь ему поднести кружку ко рту, как кто-то снова дернул его, что есть сил. На этот раз Белый Волк догадался опустить глаза и еле удержался, чтобы их не протереть: на него недовольно смотрел маленький, толстенький... низушек. Самый обычный низушек из низушков. Если бы не одна незначи-и-ительная деталь — беличий хвостик, висевший на поясе. Геральт таки протер глаза. Посмотрел еще раз. Низушек стоял на месте. Даже будучи пьяным, Геральт узнал сей знак отличия. Скоя’таэль, будь он не ладен!

Пока ведьмак пялился на это «явление пророка Лебеды народу», низушек куда-то исчез, оставив на столе конверт с надписью, коя гласила: «Геральту из Ривии. Лично в руки». Седой, увидев сие творение, решил, что он действительно перебрал. И не столько из-за исчезновения посыльного... сколько потому что руны на бумаге, казалось, отплясывали краснолюдские народные танцы либо занимались прилюдной непотребщиной.

Геральт решил-таки испытать судьбу и протянул руку за конвертом. Распечатал. Прочитал. Прочитал еще раз. И еще разок. Написанное не изменилось.

«Либо я пьян, либо писавший это выдул в одиночку бутыль настойки на мандрагоре», — вздохнул про себя ведьмак.

Буквы, выписанные красивым витиеватым почерком, продолжали выделывать на бумаге немыслимые кульбиты и гласили:

«Геральт!!! Спаси меня! Бери своего полосатого друга, и идите сюда! Заплачу, сколько скажете, чем скажете, как скажете! Встречаемся у Роз Памяти на старом месте!

Иорвет»

Геральт задумчиво почесал тыковку, допил пиво, потер подбородок, но написанное продолжало жалобно заглядывать ему в глаза. Белоголовый, как наяву, видел несчастного эльфа в самых разных жутких, кровавых ситуациях, от которых могло дрогнуть сердце даже у самого Вернона Роше. Ведьмак задумался, как с таким предложением обратиться к Полосатому и куда тот его после этого пошлет.

Еще раз тяжело вздохнув, Геральт вынул из уже почти пустого кошеля несколько оренов и бросил их на стол. Затем кинул взгляд в дальний конец зала, где в уже привычном углу пылился Вернон Роше с кружкой чего-то крепко-алкогольного. Собственно, после того случая с избитым кметом, Геральт еще ни разу не видел командира «Синих Полосок» пившим что-либо слабее темного темерского пива. Рядом с планомерно надирающимся Полосатым разорялся Лютик. Геральт благоразумно решил, что барду совершенно не нужно знать того, что он намерен обсудить с Роше.

Только как отвадить навязчивого поэта? Ответ был прост. И Геральт, заранее простившись с остатками наличности, слегка пошатываясь, направился вниз по лестнице...

* * *

Сплавив дорогого (в самом буквальном смысле этого слова) друга двум девочкам из борделя, ведьмак осторожно присел напротив Полосатого. Тот, кажется, всё еще обижался.

«И как прикажете разговаривать с этим верхним звеном пищевой пирамиды «темерской экологической системы»?!»

Плюнув на всякую субординацию, уважение к личному пространству и прочие мелочи жизни, Геральт решил обратиться к Вернону по-простому, в лоб. Предварительно, конечно, заказав крепкой сливовицы, потому как с такими вопросами к Роше лучше без выпивки не соваться. В его голове промелькнула мысль, что с ними лучше вообще никак не соваться, но он поспешно ее отогнал.

Ведьмак прочистил горло.

— Роше, — всё-таки начал он чуть хрипло, — у меня к тебе есть очень серьезный разговор.

Шпион нахмурился, помолчал, но затем таки соизволил ответить:

— Говори, мутант.

«И как я на это согласился?» — спрашивал себя Вернон, пробираясь меж колючих кустов, утопая по щиколотку в грязи и отбиваясь от местных гигантских эквивалентов комаров.

В любом случае, спасти Иорвета от неизвестных чудовищ они с ведьмаком точно не успеют. Ведь пока они продерутся до клятых роз, их съедят. Не накеры. И даже не главоглазы с эндриагами, а самые обыкновенные комары.

С превеликим трудом добравшись до эльфских развалин, закусанные до полусмерти герои остановились передохнуть у статуи влюбленных.

— Сейчас бы пригодилась одна из лечебных мазей Трисс, — вздохнул ведьмак, убивая на себе очередное кровососущее чудовище.

— Угу, — хмуро буркнул Роше, пытаясь одновременно почесать ногу и закурить трубку.

Но вдруг произошло непредвиденное. Неожиданное. Невозможное.

Откуда-то сверху послышался жалобный крик, в котором злость смешалась с обреченностью:

— Вы долго, чертовы dh’oine, прохлаждаться будете?! Или спасете меня, наконец?!

Они подняли глаза к источнику шума. На них смотрел совершенно бледный и, что для него было совершенно нехарактерно, дрожащий Предводитель скоя’таэлей.

— М-да, — только и сказал ведьмак.

— Вот холера! — вторил ему Роше.

— Ну и чего пялитесь?! Хоть бы помогли, что ли, bloede dh’oine!

— Сам ты бляде, — возмутился шпион. — Чего звал-то, накер тебя раздери?!

И тут случилось такое, что трудно назвать нормальным или обыденным. Прямо на той же ветке, в которую вцепился бравый Предводитель Белок, из вспышки яркого света появилось НЕЧТО. Оно, это нечто, являло собой, как смог предположить Геральт, особу женского полу и неопределенного возраста. Блондинку. Достаточно миловидную, если бы не одно «но»:

— Иорвет!!! — с достойным банши визгом бросилась дамочка к скоя’таэлю. Бледный как смерть эльф с не менее громким криком «Спасите!» прыгнул вниз. И не просто вниз, а прямиком на руки к командиру «Синих полосок».

— Холера, — только и смог сказать Роше, отчаянно пытаясь отлепить от себя Иорвета, прицепившегося не хуже клеща.

— Вернон, — тихо сказал Геральт, медленно отступая, — лучше беги и не оглядывайся! — и ведьмак сорвался с места, скрываясь за деревьями.

Ничего не понимающий темерец все-таки обернулся. И побежал, не обращая внимания, что на шее у него повисла двухметровая эльфья жердина и теперь мотылялась, аки темерский стяг на ветру.

А за спиной раздавались жуткие завывания:

— Верни одноглазика, он наш! Наша прелесть!!!

* * *

Оторвавшись от непонятных вражин, Роше и Иорвет забились в пещеру за водопадом. Их не смутили даже накеры, обитавшие там: по сравнению с непонятной напастью, они казались сущим пустяком. В скором времени здесь же появился весьма и весьма потрепанный Геральт.

— Повстречался с группой этих дамочек. Похлеще гарпий будут, пожалуй, — хмуро объяснился ведьмак, поймав два вопросительных взгляда. Верные враги ничего не успели ему ответить: их отвлекла небольшая кучка накеров, впрочем, Геральт расправился с ней на раз-два. И все трое снова вернулись к разговору.

— Ну, — с любопытством уставился на эльфа Вернон, — рассказывай.

— А что тут рассказывать-то? — нахохлился эльф. И хотя ушастый уже давно «отлепился» от Роше, но отодвигаться не спешил, а заслышав какой-нибудь, по его мнению, подозрительный шорох, тут же пытаясь вернуться в исходное положение. Шпион этому, естественно, активно сопротивлялся.

— Кто эти милсдарыни? — пояснил Роше, в очередной раз отпихивая от себя Иорвета. — Да сколько можно ко мне липнуть-то, придурок остроухий?!

— Слушай, — вмиг посерьезнел скоя’таэль, усаживаясь около шпиона. Тот с подозрением отодвинулся подальше. — История моя может прозвучать странно... — эльф прокашлялся. — Но, в общем, дело было так... Сижу я, значит, у пещеры главоглаза. Собираюсь кормить зверушку накерами. Что ты на меня так смотришь, Роше? Да. У меня есть домашняя зверушка.

— Не отвлекайся, — перебил его ведьмак.

— Решил я проверить, как там наше оружие и припасы. Поймал накера, кинул главоглазу. Жду. Тут рядом со мной вспышка, из нее выходит beanna, dh’oine. Направляю на нее лук. Спрашиваю, кто она. Мадам заявляет, что она моя судьба. А на кой леший мне сдалась такая судьба? Ну, я ее и пришил из лука. Скинул главоглазу. Тот обрадовался неожиданному количеству еды и радостно за нее принялся. Собрался я, значит, в пещеру. Но не тут-то было. В небе снова сверкнули вспышки, и оттуда повалила уже целая туча разномастных баб. И все как одна мечтали меня трахнуть...

— Эм-м-м... — хмыкнул темерский шпион, — а у тебя с этим какие-то проблемы?

— И почему такого со мной не случилось? — тяжко вздохнул Геральт.

— Вас бы на мое место! — ощерился эльф. — Меня чуть на части не порвали! Еле ноги унес! Их была целая прорва, и каждая просто мечтала меня заполучить. Если бы они друг другу не мешали, меня бы уже не было!

— Ты не причитай, а продолжай рассказывать, — прервал его жалобы Полосатый.

— Жестокий ты, dh’oine, — вздохнул несчастный Предводитель Белок. Он обхватил колени руками и уткнулся в них лицом, отчего стал похож на обиженного жизнью ребенка. — Мне даже под Бренной так жутко не было. Там меня хотя бы уважали и пытались просто убить, а не... — он подавленно замолчал. — Я никогда не думал, что человеческие женщины могут внушать настолько сильный страх.

— Да кончай уже, — разозлился ведьмак. Ему совсем не улыбалось провести остаток жизни, слушая причитания самого опасного преступника Севера. Ему еще Трисс спасать нужно и Лето убивать.

Иорвет укоризненно посмотрел на Геральта своим единственным зеленющим глазом и продолжил:

— В общем, мне удалось удрать. Тогда я отправился прямиком в наш лагерь. Надеялся, что туда эти сумасшедшие не сунутся. Ну, или дорогу хотя бы не найдут. Но уже ближе к постам часовых мне показалось, что дело неладно, потому как часовых на этих самых постах-то и не было. Ни трупов, ни крови. Подозрительно. А мои ребята, — с некоторой гордостью заметил он, — только в случае смерти могут покинуть пост. Я осторожно, кустами, прокрался к лагерю. И первый раз в жизни мне захотелось сбежать с поля... Потому как то, что там творилось, не приснится даже в страшном бреду после бурной ночи возлияний. Почти все мои воины сражались не на жизнь, а на... — эльф запнулся, и Роше мог бы поклясться, что рассказчик пошел красными пятнами.

— Так что же там было? — спросил Геральт, вычищавший серебряный меч. Белоголовый даже не поднимал глаз на эльфа, сосредоточенно работая точильным камнем.

— Трахали их там! — рыкнул эльф и отвернулся.

— Как так? — удивился ведьмак, даже оторвавшись от своей работы.

— Как-как?! Связали их и... — остроухий снова запнулся.

— Эм-м-м.... — брови Роше, кажется, зажили своей жизнью и уползли под шаперон. — Что? Прямо так? А, извиняюсь, чем? — он и сам запнулся.

Иорвет посмотрел на него жгуче-ненавидящим взглядом и промолчал.

— Мнда, — выдавил из себя ведьмак. — С таким мне сталкиваться еще не приходилось. Может, это были суккубы?

— Что? Я, по-твоему, суккубов никогда не видел?! — взорвался эльф.

— А как часто тебе с ними приходилось сталкиваться? — живо поинтересовался Роше.

— Да не пошел бы ты а d’yaebl аep arse! — на Иорвета было больно смотреть. — Я же ничего не смог сделать для своих людей!

— Думаешь, им было так уж плохо? — скептически спросил Геральт. — Я все же склоняюсь к версии, что это суккубы. И, насколько мне известно, ничего страшнее усталости твоим Белкам не грозит.

— Какие, к дьяволу, суккубы, Белый Волк?! — в сердцах воскликнул эльф. — Ты же сам видел этих... этих... существ.

— Если мы возьмем твою версию за исконную, то тут я тебе ничем не смогу помочь, — хмуро ответствовал ведьмак. — Я не убиваю разумных.

— Я тебя не прошу их убить! — прошипел Иорвет. — С этим я бы и сам мог справиться, если бы оно было возможно. Сними заклятие, призови демонов, закрой эти чертовы порталы! Сделай что-нибудь, Gwynbleidd!!! Оправдай свое гордое имя!

— Не загоняй мне тут свои пафосные речи, эльф, — осадил его Геральт. — Лучше объясни доступно, что от меня требуется? И какую цену ты готов заплатить? Я не работаю бесплатно.

— Так, стойте-стойте... — вмешался темерец. — Давайте вы разберетесь в ваших деловых отношениях без меня. А пока ответь мне, одноглазый, на кой я-то тебе понадобился? И с какого такого перепугу ты вдруг решил, что я буду тебе помогать?

— Я... — несколько замялся Иорвет, — я решил, что Геральту может понадобиться помощь. Один он с такой толпой не управится.

— Я и ему помогать не обязан, — сообщил недовольный командир «Синих Полосок». — Он меня предал, между прочим. Отдал тебе меч.

— Эй, — возмутился ведьмак. — Я тебя не предавал, но и не подписывался помогать тебе истреблять Белок. И вообще, я для тебя про Лето вынюхивал.

— Не заливай мне тут. Ты это делал для того, чтобы очистить свою репутацию, ведьмак. И я тоже не подписывался помогать тебе в твоих сомнительных контрактах на нечисть.

— Хватит! — эльф вскочил на ноги и стал нервно мерить шагами их убежище. — Я готов предложить любую цену, которую вы назовете. Роше! — он подскочил к темерцу и навис над ним, отчего разница в росте стала чувствоваться острее, чем обычно. — Я готов тебе сдаться после того, как вы спасете моих людей. Но я обещаю тебе только себя. Скоя’таэли уйдут с миром. Если они еще живы, — с горечью добавил он.

Роше вперился внимательным взглядом в лицо Иорвета. Видимо, пытался разглядеть в нём хотя бы толику лжи. Эльф отодвинулся и как-то обреченно выдохнул:

— Я клянусь, что сдамся, когда всё закончится. Тебе этого достаточно?

Темерец недоверчиво покачал головой и отвернулся к Геральту:

— Что ты думаешь обо всем этом? — он сделал неопределенный знак рукой.

Белоголовый, до этого молча наблюдавший за заклятыми врагами, только пожал плечами.

— Твои скоя’таэли помогут мне найти Лето и спасти Трисс. Вот моя цена. На другую я не согласен, — повернулся он к зеленому командиру.

— Геральт?! — возмутился Вернон. — Ты хочешь помощи от этих... партизан?

— Да, — кивнул ведьмак. — И от тебя тоже.

Выражение лица Вернона Роше после этих слов было бесценно.

— Я? Тебе? С этими? Ты с дуба рухнул, ведьмак?! — нахмурил брови синеполосатый.

— Это я, кажется, рухнул, — как-то совсем уж тихо подсказал эльф.

Темерец горестно вздохнул, прикрыв ладонью глаза.

И тут прямо посреди пещеры открылся портал. Бурную дискуссию пришлось сворачивать и в спешном порядке делать ноги.

Идеальным местом, чтобы спрятаться от сумасшедших дамочек, оказался дом, принадлежащий другим дамочкам, на этот раз более адекватным, но самозабвенно отдающим себя занятию, кое так испугало эльфа до этого.

— Это плохая идея, — только и смог выдавить из себя Роше, оглядываясь по сторонам с настороженностью и какой-то безнадежностью.

Иорвет полностью разделял его мнение. Оба командира старались держаться поближе друг к другу.

— Кажется, вы нашли общий язык, — заметил Геральт. — О, а вот и тот, кто нам нужен.

Верные враги дружно проследили за указующим перстом ведьмака. Чуть поодаль, на чрезмерно мягком, даже на вид, диване, расположился известный всему Северу бард. Компанию ему составляли две развратного вида девицы. Одна, к ужасу Иорвета, оказалась эльфкой и томно ему подмигивала.

Иорвет попятился. Подумал, что его жизнь никогда не станет прежней. И к женщинам он на пушечный выстрел больше не подойдет.

Роше благородно заслонил эльфа собой, сам при этом пытаясь спрятаться за широкую спину ведьмака.

— Ба! — воскликнул Лютик. — Какая интересная компания пожаловала в обитель жриц любви. Вы решили вместе снять девочку? В знак примирения и крепкой мужской дружбы, так сказать?

— Да пошел ты!!! — хором крикнули двое из-за спины ржущего, яки конь, ведьмака.

— Нет, — отсмеялся Геральт. — Нас интересует твой талант к стихосложению.

— Да-а-а? — протянул Лютик, прижимая к себе ту самую, жуткую на взгляд обоих командиров, эльфку. — Прямо тут? Сейчас? Я немного занят, если вы сразу не заметили.

— Хватит придуриваться, — сквозь зубы процедил Роше. Собравшись с духом, он выступил из-за спины Геральта, таща за собой, как на буксире, Иорвета. Злоба помогла капитану справиться с собой. — Сейчас не время для шуточек.

— И что же мне для вас прямо сейчас, не отрываясь от процесса, спеть? — скептически поинтересовался виршеплет.

— Нет, Лютик, — спокойно покачал головой Белый Волк. — Нам бы хотелось уединиться с тобой в одной из комнат этого несомненно замечательного места.

— Эм... Зачем? — очень настороженно поинтересовались сразу три голоса.

— Идиоты, — беззлобно огрызнулся Геральт. — Разговаривать будем, а не то, что вы подумали.

— А... Хм... Почему именно здесь? — поперхнулся бард. — Чем тебе верхний зал не подходит для разговоров? — и запнулся, когда взгляд его остановился на совершенно побледневшем эльфе. — Э-э-э... Гкхм... А чего это с ним?

— Похоже, травма времен слишком уж бурной юности, — кинул на Иорвета косой взгляд ведьмак.

Лютик с сожалением отпустил своих прекрасных спутниц, а затем поднялся на ноги и, жестом пригласив последовать за собой, двинулся к ближней двери.

Когда троица разместилась на неприлично огромной кровати, бард запер за ними дверь.

* * *

— И вы хотите, чтобы я пошел туда один?! — Лютик был возмущен до самой глубины своей тонко организованной души. — Эти... бабы порвут меня на части! Я не хочу умирать в самом расцвете лет! Столько песен не написано, столько нормальных баб не перетрахано...

— Друг мой, — сказал Геральт, прерывая поток патетических причитаний. — Кажется, это мы уже с тобой проходили. И не раз. Если ты будешь точно следовать плану, то все пройдет, как надо.

— А вот и нет! — Лютик отскочил от ведьмака в непритворном ужасе. — В те разы мы не находили по дороге трупы невинно убиенных матерых Белок со спущенными штанами! Эти женщины... Нет, чудовища...

— Заткнись! — прикрикнул на него Иорвет. — Не пойдешь добровольно, я тебя заставлю. Поверь, я это умею, — он для наглядности наполовину вытащил свой меч из ножен, лицо эльфа освещала совершенно маниакальная улыбка.

Лютик резко спал с лица, а Роше захохотал:

— Вот он, настоящий Иорвет! С возвращением, старина! Я уже успел соскучиться!!! — он даже дружески похлопал эльфа по плечу.

Тот ошалело перевел взгляд с несчастного барда на совершенно счастливого капитана «Синих Полосок».

— Роше, — осторожно начал эльф. — Ты не заболел часом? — рука Полосатого всё еще продолжала лежать на его плече.

— Ни чуточки, — ухмыльнулся тот, так и не убрав руку.

— Я вам тут всем не мешаю? — поинтересовался Геральт. — У нас вроде бы дело есть, или я что-то путаю?

* * *

Лютик прикрыл глаза, сделал вдохновенное лицо, провел пальцем по струнам и запел:

Жил на свете эльф одноокий,

И клялись они ему вечно быть с ним...

— Я тебе сейчас так поклянусь, блядь!!! — донесся из кустов злой голос вышеупомянутого одноокого эльфа. И тут же замолк на полуслове. Лютику было хорошо видно, как Роше зажимает скоя’таэлю рот и нос со вполне понятной целью — удушить остроухую скотину.

Бард решил, что двум смертям не бывать, а одной не миновать, и пропел последние строки:

Но лишь поглядывал на баб этих хмуро,

Командиром «Полосок» мысли его заняты!

— Лютик, спасайся! — посоветовал ему сочувственный голос ведьмака из тех же кустов.

* * *

— Говорил я тебе, Лютик, — пожурил барда белоголовый, — не выделывайся, не импровизируй. Ты понимаешь значение слов «действовать по плану»?

Четверка бравых победителей неудовлетворенных женщин сидела на деревьях, стараясь как можно меньше шуметь, дабы не привлекать ненужного внимания.

А всё начиналось так хорошо! Бард своим сладкоголосым пением должен был выманить чудовищных женщин из лагеря скоя’таэлей на открытую поляну, а Иорвет, когда все дамы окажутся там, появиться из кустов, как накер из норы, и увести всю толпу к обрыву прямо у логова главоглаза. Он успел бы убежать (ну, Геральт на это надеялся), а женщины стали бы обедом сей милой зверушки.

Но всё пошло наперекосяк, когда виршеплет поддался искусу импровизации. Дамы, конечно, оставили в покое несчастных Белок, но погнались они отнюдь не за Иорветом, хотя тот и выскочил из кустов, как полагалось. Разъяренные фурии что есть сил преследовали улепетывающего от них Лютика, крича:

— Иорвет только наш! Никаких Роше!!!

А потом они заметили Вернона, который стоял рядом с эльфом.

И тут нашей святой четверке показалось, что пророчество Итлины начало сбываться. Оставалось только драпать.

— Не будь я сейчас на волосок от гибели, бард, — зашипел не хуже змеи Иорвет, — ты был бы уже мертв, клянусь!

— И я тебя полностью поддерживаю, — буркнул себе под нос синеполосатый. В гонке — не на жизнь, а на смерть — он чуть не потерял свой бессменный шаперон. Капитану пришлось спешно заматывать слетевшую было с головы тряпицу, дабы никто не заметил, что он под ней прячет.

— Какое единство взглядов! Может, Лютик не так уж далек от истины в своих соображениях? — хмыкнул Геральт.

От скорой кончины ведьмака спасло только то, что он сидел на другом дереве. Два злобных взгляда прожигали белоголового насквозь.

— Что теперь будем делать? — осторожно поинтересовался бард, стараясь разрядить обстановку.

— Убивать тебя? — предположил эльф.

— Да идите вы! Сами меня втянули в эту историю, а теперь я же и виноват! — обиженно проскулил Лютик. Очень уж ему не понравился многообещающий взгляд зеленого командира.

— Может, вы посмотрите вниз? — предложил Геральт. Три пары глаз устремились на Белого Волка.

— Да не на меня, а вниз!

— Бля, — только и смог сказать Лютик. — Это Шеала?

— Вероятно, — серьезности голоса ведьмака позавидовал бы и лектор Оксенфуртского университета.

— Может, спустимся? — предложил Роше.

— А может, не надо? — панически вцепился в его руку Иорвет. Вся бравада, с которой он обещал расправиться с виршеплетом, исчезла без следа.

— Давайте уже! Потом миловаться будете! — огрызнулся Лютик.

Вернон с осторожностью сапера отцепил от себя эльфоподобного клеща и стал спускаться вниз вслед за Геральтом.

Зрелище, представшее пред ними, было крайне малоаппетитным. Впрочем, жрать труп они все равно не собирались. Женщину, судя по виду, разодрала целая стая накеров, однако характерного запаха не наблюдалось. Труп был совсем свежим — магичку разорвали сегодня ночью. И то, что до нее до сих пор не добрались трупоеды, было весьма странно.

— И что вы об этом всем думаете, милсдари? — обвел всю компанию взглядом белоголовый.

— Хм... Запаха нет, — медленно произнес спустившийся-таки со своей ветки Иорвет. — Значит, это не накеры. Эндриаги или, того хуже, главоглаз не оставили бы от нее и следа. Утопцы сюда не добрались бы, слишком сухо. Мои люди с утра не докладывали о ней. Получается, это либо люди Лоредо, в чем я глубоко сомневаюсь, либо полосатые...

Тут его прервал возмущенный возглас Вернона:

— Ты совсем умом тронулся в своем лесу, Белка?!

— Вот и я тоже думаю, что этот маловероятно, — продолжил свою речь остроухий. — Остается один вариант... — он передернулся.

— Раньше они на женщин не нападали, — угрюмо прокомментировал ведьмак. — Итак, какие будут мысли?

— Может, она имеет отношение ко всему этому бедламу? — выдвинул предположение виршеплет.

— Ты на удивление трезво мыслишь, Лютик, — уважительно качнул головой Геральт.

— Тебе так кажется только потому, что он твой друг... — буркнул себе под нос Роше.

— Согласен, — поддакнул зеленый командир и, не дав вставить никому ни слова, продолжил: — Нужно обыскать труп, может, так мы найдем какие-то улики?

— Вот ты этим и занимайся, — посоветовал Лютик.

— Вот и займусь, — устало вздохнул Иорвет. Он опустился на одно колено и принялся деловито обшаривать останки. — Ничего, — недовольно сообщил эльф через некоторое время. Он брезгливо вытер руки об относительно чистый край платья Шеалы.

— Тогда нужно наведаться в ее комнаты в трактире, — Геральт обвел взглядом честную компанию, ожидая возражений, но их не последовало.

Добрались они более-менее спокойно. Только Иорвет, немало переживший за последние несколько часов, пугался каждого подозрительного куста. И, как повелось, искал спасения от неведомых опасностей на командире «Синих Полосок». Тот уже даже не отбрыкивался — привык; лишь изредка язвил в ответ, впрочем, совершенно беззлобно. Геральт, наблюдавший за этой парочкой, только диву давался, а Лютик уже подбирал рифмы для очередной весьма успешной баллады.

В городе эльфа пытались схватить прихвостни Лоредо, но Роше не собирался отдавать им свою «добычу», так что бравым ребяткам пришлось удалиться ни с чем.

Компания поднималась по лестнице корчмы, практически не разговаривая, они уже предвкушали развязку этого кошмара. Каждый думал о своем.

Иорвет размышлял, что дальнейший остаток его жизни пройдет в четырех стенах, а то и закончится на плахе. Геральт продумывал план спасения Трисс. Лютик — сколько славы принесет ему новая баллада о запретной любви двух командиров враждующих сторон, а Роше... Роше размышлял, что он слишком опрометчиво потребовал клятву насчет Дракенборга. Быть может, им стоило бы изменить условия э-э-э... контракта...

Геральт пинком открыл дверь и шагнул в бывшую комнату магички. К слову, творился там настоящий бардак. Разбросанные книги, поломанная мебель, раскиданные женские шмотки... Всё попросту кричало о том, что тут произошла какая-то трагедия.

— Что это за херь? — сакраментально выдал Полосатый, указывая на покореженную железяку, в которую был вставлен обгорелый кристалл.

Геральт подошел поближе, дабы осмотреть находку. Ведьмачий амулет тут же задергался, словно сошел с ума. Ведьмак поспешно отскочил.

— Кажется, дело в этой штуковине, — высказал очевидную мысль Лютик.

— Да ты сегодня просто блещешь остроумием, — ядовито отметил остроухий.

Немного перенастроив амулет, Белый Волк снова подошел к странной штуковине и выдернул из нее кристалл.

Окружающее пространство задрожало, и в центре апартаментов чародейки вспыхнул портал.

— Неужели опять? — тихо и как-то совсем уж жалобно простонал Иорвет. Роше сочувственно положил руку ему на плечо, да так и не убрал.

Тем временем портал разросся до размеров среднего тролля, и тут начало происходить нечто совсем уж невообразимое. Стекла потрескались и резко повылетали из рам, и в окна начали влетать те самые страшные бабищи. Они с диким утробным воем втягивались в открывшийся черный провал. Сотни разномастных женщин всевозможных возрастов и внешностей. Одна, особо ушлая, успела вцепиться в несчастного Иорвета. Она так бы и утащила его с собой, но сему скорбному событию не дал произойти Вернон Роше, пнув милсдарыню прямо в хорошенькую рожицу, при этом наверняка сломав ей нос. Очень уж не хотелось ему отпускать эльфа. Как-то привязался он к нему, что ли...

На этой счастливой ноте наш рассказ заканчивается. Что с нашими героями случилось дальше — это уже совсем другая история.

P. S. А баллада таки имела успех...