Рождество в подарок (гет)

В холле Норы грохнуло, и раздался многоголосый хохот.

«Опять на перилах катаются, паршивцы», — подумал Артур, но решил не вмешиваться: пока нет Молли, пусть хоть так развлекутся, ведь на улице делать нечего. Будто подслушав его мысли, в окно гостиной упруго толкнулся ветер, и Артур встал, чтобы зажечь свечи. Когда вспыхнула последняя, зашумел камин.

— О, ты уже дома! — Молли, отдуваясь, ступила на потёртый ковёр. — А что, в министерстве не было вечеринки?

— Была, но я не остался. — Артур принял её тяжёлую зимнюю мантию. — Кстати, о министерстве...

— Ты не представляешь, как удачно я закупилась, — перебила Молли, умудряясь одновременно раздеваться, увеличивать свёртки и убирать свои мокрые следы с ковра. — Видишь, какая индейка?

— Боги, да она просто огромная!

— Ещё какая. Я всегда говорила: в Рождество можно обойтись без ветчины, без паштета, но индейка и пудинг быть должны. — Молли выудила из бумажного пакета квадратную бутылку. — А вот, смотри-ка!

— Неужели ром?

— Не просто ром, а самый лучший, гоблинский! Бакалейщик сказал, что такой дорогой никто не берёт, и уступил почти вполцены. На глинтвейн пойдёт домашнее вино, а из этого, — Молли торжествующе потрясла бутылкой, — сварим пунш. И уж от него-то, надеюсь, Магда Аллен не будет морщиться, как в прошлом году.

— А она разве морщилась?

— О да. Пунш ей, видите ли, не понравился. А ещё они с Летицией Пьюзи раскритиковали мои пироги — слишком, мол, постные. Вот скажи, зачем приходить на рождественский ужин, если тебе не нравятся ни хозяева, ни их пироги?

— Брось, всё им нравится. — Артур приобнял её, касаясь разрумянившейся от холода щеки. — Зато Питер Аллен никогда не забывает прихватить уголёк*, помнишь?

— Да, Питер славный. Хотя его уголь не очень-то помогает. — Молли прыснула ему в ладонь. — Кстати, — её взгляд стал виноватым, — я потратила все деньги. Понимаешь, всё такое нужное оказалось, а у нас же есть твоя премия, да?

— Э-э...

— Артур. Она ведь есть?

— Она... будет.

— В смысле?

— Помнишь, я говорил, что меня могут перевести в смежный отдел?

— Ну?

— Ну и вот! Кстати, теперь у меня будет прямой доступ к хранилищу — смогу не только регистрировать маггловские изобретения, но и изучать их, понимаешь?

Молли поджала губы.

— Понимаю: теперь ты будешь пропадать на работе допоздна.

Артур смутился.

— Зато платить будут побольше.

— Но не в этом году?

— Просто бухгалтерии сообщили в последний момент, и девочки не успели что-то там переоформить. Неловко было заставлять их возиться с этим перед вечеринкой, вот я и подумал: а здорово, если новый год начнётся с премии. — Артур широким жестом указал на ворох покупок. — Да и к Рождеству всё уже куплено, да?

— Почти, — тихо ответила Молли.

— Почти? Что я забыл?

Счета оплачены, подумал он. Продукты есть, открытки разослали накануне, подарок Молли — муфта из меха молодого полувидима — куплена ещё в ноябре. Так что же...

Тут за стеной раздался стук, словно кто-то спрыгнул с высоты, ударив в пол маленькими твёрдыми пятками, и грянул смех.

— Оберон и Титания, — пробормотал Артур. — Подарки. Я совсем забыл про подарки детям...

С минуту они молча смотрели друг на друга, потом Молли преувеличенно бодро сказала:

— Ладно, поговорим потом, а пока разберёмся с покупками.

Она сгребла свёртки и двинулась в кухню. По пути остановилась в холле, и до Артура донёслось:

— Кто тут опять на перилах виснет?! Слезь сейчас же! Чарли, это что у тебя? Сто раз говорила — гномы зимой впадают в спячку! Отнеси его наверх, понял? Да не к Рону, к упырю на чердак, пусть их там... Что? Нет, не съест. Точно не съест. Кстати, вы ели? Все? Арту-ур! Они поели?

Они, конечно, поели, вот только от этого было не легче. Сидя в кресле, Артур бездумно смотрел на огонь, пока не вернулась Молли.

— Я ужасный отец.

— Неправда, и ты об этом знаешь.

Она опустилась в стоящее напротив «своё» кресло. Артур купил его, когда Молли носила первенца, хотя в самом начале они прекрасно умещались и в одном. С тех пор прошло почти четырнадцать лет, они провели в этих креслах у камина много вечеров, среди которых были и тревожные, и грустные, и даже страшные — например, когда Рон подавился ягодой из компота и чуть не задохнулся.

Бывало всякое, но никогда ещё Артуру не было за себя так стыдно.

— Как, как я мог забыть?!

— Не стоит так терзаться. — Молли наклонилась и взяла его за руку. — На работе наверняка было много возни с этим переводом, я всё понимаю.

Артур накрыл её ладонь своей и вздохнул:

— Но они — не поймут.

Молли промолчала. Да и что тут скажешь? На Рождество положено наряжать ёлку, готовить индейку и соус из крыжовника, уносить из гостиной заснувших близнецов, которые хотели непременно «выследить Санту». А утром — просыпаться от топота по лестнице, и смеха, и треска обёрточной бумаги...

Вариантов было мало: отложенное на «чёрный день» ушло на ремонт кухонной плиты и очередной штраф за нелегальное зачарование маггловских диковинок Артуром. Кредиты во всех лавках они закрыли в декабре, чтобы не тащить в новый год старые долги — иногда Молли бывала суеверна. Занимать у знакомых оба страшно не любили и делали это крайне редко. Впрочем, теперь уже ничего другого не оставалось.

Артур поднялся.

— Вернусь в министерство — может, там ещё не все разошлись. Или к Алленам зайду, или к Пьюзи...

— Ну уж нет! — Молли вскочила. — Слушай, я ведь каждому связала по свитеру, а Джинни — шарф. — Она указала на спицы, которые, постукивая друг о друга, вязали что-то бесконечное и пёстрое. — Вот и подарки!

Тут промолчал уже Артур. Оба и так знали, что свитеры Молли среди детей подарками не считались — скорее уж, суровой необходимостью.

— Ничего, — сказал он, набрасывая мантию. — Я схожу, и вот увидишь...

Тут дверь распахнулась, и в гостиную гурьбой ввалились дети: Билл с книжкой, Чарли, расчесывающий гномьи укусы; близнецы скакали вокруг рассерженного Перси, Джинни хвостиком бежала за Роном.

— Папа!

— Мама!

— Скажи ему!

— Скажи им!

— Ти-хо! — крикнул Артур. — Что случилось?

Перси отпихнул близнецов и вышел вперёд.

— Родители, — чопорно начал он, — объясните, как в этом году Санта доберётся до нас? Ведь снега нет!

Все невольно повернулись к окнам, хотя уже стемнело, и в них отражались лишь топлёно-жёлтые огоньки свечей. Чернота снаружи была по-особому бесприютной, ведь в этом году так и не выпало ничего, что стоило бы называть снегом или хотя бы порошей. Голые деревья, стылое больное небо и подмёрзшая грязь в поле — вот и вся радость.

— А мы такие...

— Ну и дурак же ты, Перси!

— Санта же не ездит...

— Санта же летает!

— Но на крышах-то снега тоже нет! Значит, Санта не придёт? — сказал Перси и тихонько добавил в сторону: — Сами дураки.

— Так, во-первых: никто не дурак! — объявил Артур. — А Санта... Санта...

Он посмотрел на ждущие встревоженные лица детей, задержался на Билле. Тихий и очень серьёзный (слишком серьёзный для своих лет, как с грустью отмечала Молли), он единственный смотрел на отца спокойно и с каким-то странным пониманием.

И ведь всё так просто — Санта не придёт, погода не задалась. Но это ничего, вот в следующем году, да что там, уже на Пасху у вас будут такие подарки, такие! Самые лучшие. А это всего лишь одно Рождество, ничего страшного...

Артур перевёл взгляд на Молли. Она тоже ждала. Артур вдруг подумал, что Билл всё-таки очень похож на неё. А потом заговорщицки наклонился к детям.

— Вы помните, что Санта-Клаус приходит и к магглам тоже?

— Аха...

— А что есть у магглов?

— Куча интересных штук?

— Интересных и полезных, — назидательно уточнил Артур. — Так неужели вы думаете, что Санте не на чем больше ездить, кроме как на допотопных санях?

Дети задумались, а потом Чарли спросил:

— Хочешь сказать, у него есть машина?

Артур развёл руками и улыбнулся.

— Круто!

— Машина Санты!

— А у него тоже фордик?

— Пап, у Санты фордик?

— И тоже синий?

— Красный!

— А сколько в нём лошадиных сил?

— Оленьих, Перси, в нём должны быть оленьи силы, да, пап?

— Э-э...

— Так, ну хватит, — вмешалась Молли. — Вам уже пора ложиться. Идите умываться, я скоро приду. Билл, проследи, чтобы все выпили тёплое молоко.

Тот просиял.

— Есть, мэм!

— И сам выпей, — с нажимом добавила Молли.

— Аха...

Сникший Билл потянул остальных за собой, причём близнецы ожесточённо спорили с Перси по поводу того, чем заправляют машину Санты, а Рон рассказывал Джинни про «класный фолдик».

Молли притворила дверь и порывисто обернулась к Артуру.

— Ох, милый...

— Тихо, тихо, я кое-что придумал. — Артур натянул перчатки. — Как уложишь детей — выходи наружу. И оденься потеплее!

* * *

Крики, смех, топот на лестнице, треск упаковочной бумаги...

Тишина.

Молли закрыла духовку и, спрятав улыбку, вышла в гостиную.

— Уже встали? Как свитеры? Всем впору? Джинни, детка, шарф повязывают на шею, вот так.

— Значит, Санта не приходил? — хмуро спросил Перси.

— Не приходил, — со вздохом подтвердила Молли, но тут же, сжалившись, добавила: — Он приезжал. Пока вы спали.

Дети недоверчиво переглянулись.

— А где же подарки? — хором спросили близнецы.

— Видите ли, Санта предложил нам выбрать: или подарки, или... — не тропясь, растягивая удовольствие, Молли достала палочку: — Это!

Повинуясь заклятию, шторы разъехались в стороны. Дети ахнули, зажмурились, но тут же завопили, все, и даже Чарли, даже Билл:

— Сне-е-ег!..

Снаружи стало белым-бело. Аккуратные пухлые сугробы заканчивались у границы участка Уизли, а за ним было чёрное замерзшее поле, и от этого снег казался ещё ослепительнее.

А прямо перед домом он был расчерчен следами автомобильных шин.

— Санта привёз снег!

— Айда на улицу!

— Снеговика лепить!

— Не, крепость лучше!

— Мам, а можно Алленов позвать?

— А Пьюзи?

— Можно, можно, всех — можно. Только чтоб оделись как следует! Билл, Чарли, помогите...

— ...Рону и Джинни, мы в курсе, мам!

Вскоре по дому забегали полуодетые дети, в том числе и чужие. Выйдя из камина («Здрасть, миссис Уизли, с Рождеством!»), они ненадолго застывали у окна, а потом, на ходу застёгивая пальто и повязывая шарфы, бежали на улицу.

Убедившись, что никто не забыл варежки, Молли вернулась в кухню. Поджаристый пирог со свининой уже ждал своего часа. Завернув его в салфетку, она подхватила старинную серебряную кружку с крышкой и вышла через заднюю дверь.

Старый вяз поскрипывал на ветру, но стоял крепко — как и домик на нём. Молли вскарабкалась наверх по кривоватой лестнице, уцепилась за край платформы и протянула руку.

— Артур!

— Милая! — тот легко втянул её наверх, усадил в некое подобие гнезда, собранное из старых пальто и драного ватного одеяла. — Зачем ты?.. Я же сказал: сидеть дома и греться!

— Да я у плиты согрелась. Вот, держи! — Молли протянула ему кружку. — Угощение для лучшего в мире Санты.

Артур глотнул и расплылся в блаженной улыбке.

— Ух ты, пробирает! Что это?

— Горячий ром с маслом**.

— Ром? — Артур плюхнулся рядом. — Но как же твой пунш? И Аллены? И Пьюзи?

— Да пошли они, — отмахнулась Молли. — Пирог попробуй.

Он послушно откусил от пирога.

— Ну как?

— М-м... Знаешь, слишком постный.

Молли ткнула его локтем в бок. Артур, смеясь, чмокнул её в щёку и наклонился, чтобы набросить на ноги краешек одеяла. Молли вытащила палочку из его онемевших пальцев.

— Давай-ка я тебе помогу.

Она произнесла заклинание, вернее, комбинацию нескольких, которую этой ночью они повторили сотни и тысячи раз, взмахнула палочкой...

И кто-то очень внимательный мог бы заметить, что из окна домика на дереве вырвался рой снежинок.

А если бы дети заглянули за дом, то увидели бы, что там царит унылый бесснежный декабрь — на задний двор у Молли и Артура уже не хватило сил. Но, к счастью, дети были страшно заняты: одну крепость строили Аллены и Пьюзи, другую — Уизли.

Билл и Чарли скатывали снежные шары, Перси выравнивал и заделывал щели, близнецы сосредоточенно готовили боеприпасы — лепили снежки, которые Рон и постоянно наступавшая на свой шарф Джинни относили к будущим бойницам.

Надо ли говорить, что альянс Алленов-Пьюзи потерпел сокрушительное поражение?

The End.

* — одна из британских примет: если в рождественское утро первым гостем будет черноволосый мужчина и если он принесёт с собой уголёк, кусочек хлеба или щепотку соли, то для хозяев год будет успешным

** — например: http://restorator.name/retsepty/klassicheskie-koktyeili/1391-ht-rum.html