Жизнь налаживается (джен)

Однажды Люциус Малфой напился. И ему понравилось. Так понравилось, что он стал пить каждый вечер. Потом и не только по вечерам — после обеда тоже. И после завтрака. А потом сообразил, что пить-то надо с самого утра — глаза открыл, зубы почистил и сразу — р-раз! — порцию огденского опрокинул. А еще лучше — сначала опрокинул, а после этого уже зубы почистил. Ну, и опять же, чары Свежести еще никто не отменял.

Жизнь сразу наладилась. Вот призывает его к себе Лорд, к примеру. Ну, все как обычно: сначала «Здравствуй, Люц, здравствуй, мой скользкий друг», потом «Ох, Нагайна, кажется, опять ела твоих павлинов — ну, ты ведь не расстроился, верно?», а в конце обязательно «Кр-руцио, мерзавец!»

Раньше-то как? Раньше-то Люциус еле уползал после Круцио и до полуночи отлеживался в спальне с компрессом на лбу и плачущей Нарциссой под боком. А теперь не так. Теперь скажет: «Спасибо, мой Лорд, ваши Непростительные с каждым днем все лучше и лучше», — и сразу в кабинет, где у него уже все приготовлено: виски, лед, сигара. Или там соль, лимон, текила. Ну, на худой конец водка, соленый огурец и кусочек ржаного хлеба — Долохов когда-то угостил, Люцу понравилось.

Так и полилось. Понеслось. Повелось, одним словом. Все вокруг бегают, суетятся, то Поттера ищут, то шпиона вычисляют, то магглов испепеляют. Потом мучаются, конечно. Кто угрызениями совести, кто несварением желудка — и только Люциусу все трын трава. Он теперь вечно молодой, вечно пьяный, и в глазах приятная нерезкость образовалась.

Нарцисса, конечно, заподозрила неладное.

— Не надо, — говорит.

— Дорогой! — говорит.

— Ты сопьешься! — говорит. — А ведь у нас сын. И толпы пожирателей по дому шляются.

— Да, я пью, — отвечает Люциус. — А кто не пьет? Кто не пьет, я вас спрашиваю?

— Да никто не пьет, — возражает Нарцисса. — Только ты и Долохов. Ну, с него спрос невелик, он из России, там снега, медведи, тут либо пить, либо на балалайке играть, но ты-то, ты-то потомственный дворянин!

— Ну, за дворян! — говорит ей Люциус и салютует бокалом.

Потом все как-то очень ускорилось, все забегали как Нагайной укушенные, собрались дружно и всей толпой куда-то ушли — кажется, в Хогвартс, Люциус точно не помнил, он как раз открыл для себя смесь хереса с мадерой. Смесь оказалась убойной, а хереса в его подвалах обнаружилось много. Так он второе мая и провел — на дегустации. И третье тоже. И, кажется, четвертое. Только сделал небольшой перерыв — сколько бы ни пил, помнил, что надо закусывать, хотя бы раз в три дня — а война, оказывается, уже закончилась. И Лорда больше нет, и Нагайна по дому не ползает.

Люциус ушел в запой — победа, она того стоит. Его арестовывать пришли — а он всем аврорам наливает огневиски и тосты за здоровье Поттера толкает. Ему обвинение читают — а он орет «Всем шампанского — и в номера!» В общем, отделался условным сроком и гигантским банкетом для Министерства.

На радостях после банкета, конечно, запил. А тут и новая радость подоспела — Снейп-то, оказывается, уполз! Лежит теперь в госпитале святого Мунго, прохлаждается, через дырку в горле дышит с присвистом. Как не выпить за новую жизнь старого друга? Жаль, ему пока целители запретили — но ничего, выйдет — наверстаем!

Пока, конечно, приходилось выпивать в одиночестве — но за двоих.

— Милый, — сказала ему как-то Нарцисса за завтраком. — Может, перестанешь уже пьянствовать, а? Раньше ты пил с горя, потом — с радости. А сейчас — с чего? Война закончилась, поместье в руинах, я с ног сбилась, эльфы, наоборот, от рук отбились, Драко вон, тоже.

— Что «тоже»? — встревожился Люциус. — Пьет?

— Если бы! Роман закрутил, дома не ночует, шея вся в засосах, в голове — сплошной секс, никакой от него помощи, говорю ему: «Ты хоть посиди со мной, сынок»! А он: «Спасибо, мама, я лучше постою».

— Какой молодец! — затуманился взглядом Люциус. — То есть, я хотел сказать — какой засранец! Ну, романы — дело молодое, пусть ведет невесту в дом, представляет, обмоем знакомство, то да се.

— У него не невеста! У него жених! Поттер! — вскричала Нарцисса и выбежала вон из-за стола.

— Как все нервны, как все нервны, — пожал плечами Люциус, наливая в кофейную чашечку анисовую настойку. — Подумаешь, Поттер. Даже еще лучше — будет с кем в доме выпить наконец, а то я все один да один. Как алкаш какой-то, честное слово. А теперь — эх, заживем!

Выпил и немедленно налил еще. Жизнь определенно налаживалась...