Flying over Precipice-Castle (гет)

По всеми, видимо, давно позабытой и заросшей крапивой просёлочной дороге, цокая новенькими подковами, рысила пара вороных, впряжённая в небогатую с виду карету: жёсткая крыша и стенки без каких-либо завитушек, лепнины и иных откровений, большие застеклённые окна с бордовыми шторками, массивные деревянные колёса в металлических шинах, — цвета она была невзрачного и неопределённого: что-то между чёрно-баклажановым и коричнево-сиреневым. Судя по запылённым бортам, сломанной спице в переднем правом колесе и очень большому кузову (каркас деревянный, обтянут кожей), они проделали долгий путь. Меж неровных, побитых, местами выдернутых из земли камней (должно быть, некогда слагаемая ими дорога была красива и живописна... некогда!) чавкала отнюдь не живописная жижа: копыта проминали тонкий слой ледка, стянувший дождевую воду прошлой ночью, взбивая тем самым холодную взвесь из грязи, воды и льдинок.

Из-за занавесок дормеза [1] было хорошо видно лицо некой юной особы. Весьма миловидной юной особы с острым подбородком, тонкими губами и бровями-домиками. Златокудрую голову венчала лёгкая кремовая шляпка, украшенная искусственными фиолетовыми аконитами [2]. На вид леди было лет восемнадцать, а то и меньше. Она то глядела за окно, то что-то писала в небольшой книжечке.

"Вот уже пятый день в пути. Пятый день! Такое чувство, будто мы давно объехали по периметру всю страну! Вероятно, кучер измывается, или это просто чья-то злая шутка: с моими-то домашними это вовсе не странно, а даже наоборот... Признаться, я с самого начала чувствовала в этой поездке какой-то подвох что-то неладное: то ли вид у мачехи был слишком радостный, когда она изволила меня оповестить, то ли и правда не припомню я никакого троюродного дяди по линии отца, то ли слишком уж большая удача. Во всяком случае, это был единственный способ вырваться из этого проклятого наконец-то передохнуть и сменить обстановку, и я не могла им не воспользоваться.

Скорей бы это закончилось..."

Она резко захлопнула дневник, глубоко вздохнув. На обложке, в уголке, мелкими изящными буквами было выведено "Эмма Свон", должно быть, её имя. Что ж, мисс Свон.

Её явно клонило в сон от однообразного тусклого пейзажа за окном: разлапистые ели, серое, связанное тёмными грязными тучами небо, о солнце на котором не было и речи, грязь, слякоть и лёгкая туманная рябь в воздухе. Спина безымянного кучера, столь же одинаковая и неприятная для взгляда, как этот мрачный ельник, была отличным завершением сюжетной композиции.

Мисс Свон зябко укуталась в кофейного цвета пуховый палантин, подтянув к себе колени. Девушка засыпала. А может, весь этот туманный landscape был на самом деле сном?

Пробуждение Эммы было необычайно феерично и несколько внезапно: карету так подбросило вверх, что мисс Свон слетела с раскладного диванчика, на котором проспала несколько часов, и ударилась обо что-то локтем.

— Ай! — как и полагалось приличной леди, только и вымолвила она.

— Вы в порядке, мисс? — донёсся до неё участливый вопрос, от которого пассажирка вскрикнула снова.

Голос у кучера оказался не то чтобы неприятный, но какой-то бесцветный и непонятный: она даже не запомнила, низок он или высок, басист или визглив, не запомнила ни нот, ни тона. И это было очень неестественно, ведь за последние пять дней её спутник не заговорил ни единого разу, а тут вдруг целое связное предложение! Право же, какие чудеса творятся...

Кучер кашлянул.

— Ой, простите, — мгновенно смутилась девушка, понимая, что молчание слишком затянулось: — да, конечно, я в добром здравии...

— Прошу простить за неудобства, дорога здесь несколько заброшенная и не то чтобы очень ровная: колесо налетело на камень, экипаж чуть не обрушился вниз, — невозмутимо объяснил человек в чёрном.

Мисс Свон выглянула в окно.

И завизжала в третий раз.

— О боги, мы же над пропастью!!! — запаниковав, Эмма невольно отшатнулась от окна.

— Ах, да, и уже давно... — снова без каких-либо эмоций и даже можно сказать, что безо всякой интонации. Лицо у него было такое непроницаемое и безразличное, будто ничего особенного не произошло!

"Похоже, этого типа нельзя смутить ну просто решительно ничем!"

Пока она спала, местность вокруг самую малость преобразилась. Нет, мрачное небо и ельник остались, только последний плавно переместился куда-то вниз, предположительно, на четверть сажени. Что за чертовщина, спрашивается!? Дорога, ха-ха? Её теперь почти не было, — без понятия, как карета вообще тащится дальше. Что массивный коренник, что пристяжной — кони были пугающе невозмутимы, будто так и заведено — катать по непроходимым горным тропам. Справа был обрыв. Чертовски обрывистый обрыв! При мысли, что несколько минут назад экипаж чуть не полетел туда, по коже поневоле пробегали неприятные мурашки.

— О боже... — осела на подушки мисс Свон.

Кучер больше ничего не сказал, не вздумал шутить и не попробовал обнадёжить. Карета потихоньку ехала дальше, качаясь, шатаясь и подскакивая. Что примечательно, ни единого скрипа. Право же, если бы всё вокруг ещё и дребезжало так, будто собирается вот-вот развалиться, Эмма бы точно не выдержала.

Через некоторое время девушка в полной мере осознала, что от неё всё равно ничего не зависит, так что перед возможной кончиной надо хотя бы насладиться последними красками. Привстав, она вцепилась в поручень и заглянула в правое окно.

Нет, всё же, сказать, что окрестный пейзаж решительно поменялся, — ничего не сказать! Поначалу Эмма оробела перед простором и головокружительной высотой, которые раскинулись перед ней, а потом пришла в некоторое подобие восторга. Мрак и грязь позабылись далеко внизу, здесь было холодно и свежо. И определённо светлее: сквозь облачную пелену прорвались несколько призрачных белых солнечных лучей. Низины заволокло туманом, дорога то шла в гору, то круто заворачивала, то сбегала вниз... но стоит отдать должное неразговорчивому джентльмену в чёрном: за следующие пару часов никаких неприятных инцидентов с ними не произошло.

Солнце по-за тучами медленно клонилось к горизонту, из-под коряг выползали угрюмые осенние сумерки. Экипаж выехал на плоскогорье, поросшее смешанным лесом, здесь преобладали, всё же, хвойные деревья: кедры, лиственницы и неизменно мрачные исполинские ели, — но дубы с соснами тоже изредка встречались. В какой-то момент с дорогой приключилась очередная удивительная метаморфоза: колёса теперь не увязали в грязи и не застревали в трещинах, нет, их путь отныне выложен из белых, идеально подогнанных друг к другу узорных каменных плит. "Удивительно!" — подумалось глазеющей на всё это Эмме, — "Должно быть, мы..." — она подскочила на месте, не веря в своё счастье, и тут же распахнула маленькую книжечку.

Да, девушка оказалась права: примерно сегодня-завтра они и должны были приехать. В дороге совсем теряешь счёт времени, подумать только! А ведь сегодня тридцатое ноября, последний день осени! Выдалась она тёплая и дождливая, по прогнозам многочисленных тётушек, должен был уже давно выпасть снег, но вот вчера, например, была буря, и вовсе не снежная. А впрочем, мисс Свон никогда не любила судачить о погоде.

"Так, где-то здесь у меня должно быть записано полное имя моего... гм... дяди. Какой, однако, выйдет казус, если я его сейчас не найду!" — усмехалась она своим мыслям, перелистывая исписанные не самым опрятным почерком страницы. Найдя то, что искала, Эмма нахмурилась: имя было слишком уж длинным, вычурно-официальным, вязким. Честно признаться, она застряла где-то на середине, а то и первой трети, даже не разобравшись толком, какой же титул имеет её гостеприимный дальний родственник.

"Мистер Голд... определённо, вариант приемлемый!". На том и порешила. Настроение улучшалось семимильными шагами: эту ночь наконец-то можно будет провести в нормальной постели, со всеми удобствами.

Впервые Замок-на-Обрыве предстал пред ней в живописных красках заката: солнце застряло между двумя его башнями, связанными промеж собой крытым ветродуйным переходом. Башен две: издалека очень схожие, обе с остроконечными вытянутыми к небу шпилями. Замок был слегка похож на спину кота с того ракурса, с которого наблюдался из едущего к нему экипажа. Он стоял над крутым обрывом, не величественно-впечатляющий, нет же, нет, скорее загадочный и грациозный, как тот кот! Вместо змеящейся белой подъездной дороги легко можно представить хвост, вместо башен — навострённые уши, чёрные черепичные крыши — пятна на серой шерсти... "Забавно" — только и подумалось блондинке. Она вся отдалась зрению и слуху. Слуху — потому, что вдруг стало слышно море. По открытому со всех сторон плато, поросшему редким кустарником (и тот, чем ближе к пропасти, тем слабже цеплялся) гулял завывающий ветер, который приносил с собой звуки моря и нарастающих волн.

"А ведь я ни разу в жизни не видела моря!" — с некоторым смятением вдруг подумала девушка. "Ни разу в жизни" — да что это за жизнь, в самом деле, какие-то девятнадцать лет обучения танцам и манерам, балов и, последние два года, — попыток тщетно выдать её замуж...

Земли, которые они не так давно проехали, возможно, были охотничьими угодьями. К замку примыкал небольшой живописный парк, окружённый кованой витиеватой железной оградой с такими же невысокими воротами. Сейчас, в последний день осени, он выглядел неживым и слегка мрачным, но это не столь важно: парк явно был достаточно ухоженным. В центре его стоял внушительных размеров фонтан, красивый даже без водных струй: имитировалась веточка не совсем знакомого Эмме дерева: листы на ней были сложные (в голову пришло умное слово "супротивные"), а цветы собирались в метёлочки.

Внезапно мисс Свон переполнило странное чувство, такое, будто она стоит на пороге новой жизни. Будто сегодня, сейчас, здесь и сейчас, да, она войдёт в этот дом и наконец-то по-настоящему заживёт, откроет новую себя, найдёт своё призвание, свою судьбу... её охватило радостное возбуждение. Сердце замирало при взгляде на замок над обрывом, на играющее в его окнах солнце, на летящую над ним чайку. Ничего подобного она никогда ещё не испытывала. Никогда.

_________________________________________________

[1] Дормез — большая карета для дальних поездок со спальными местами.

[2] Аконит (Борец) — ядовитое растение семейства Лютиковые.