Росчерк судьбы (джен)

Это случилось за день до окончания Рождественских каникул. Джинни как раз спускалась вниз с горой белья, которое следовало отправить в стирку, как вдруг прямо перед ней с громким хлопком появились близнецы.

— Фред, Джордж! Идиоты! — выругалась Джинни, от неожиданности уронив свою ношу — за год, что близнецы жили у себя, в Норе уже успели отвыкнуть от их внезапного появления то здесь, то там. — Мама же вам сто раз говорила...

— И мы тоже рады тебя видеть, сестренка! — хором ответили близнецы, загораживая ей проход. — И мы бы с удовольствием выслушали бы то, что нам сказала бы мама по этому поводу, но у нас сегодня есть разговор к тебе.

— Ко мне? — притворно удивилась Джинни, уперев руки в бока и несознательно копируя интонации матери. — И что вам надо? Опять хотите проверить на мне ваши шуточки?

— Ага, к тебе, наша младшая и единственная и неповторимая сестренка, к тебе, — сказал Фред.

— Только на этот раз это не шуточки. Все серьезно, — прибавил Джордж.

— Так я вам и поверила, — проворчала она. — Давайте, говорите быстрее, у меня дел по горло. — Джинни кивнула на корзину с бельем.

— Да-да, мы видим. Ты же у нас, бедненькая, совсем вымоталась... Не успеваешь менять парней как перчатки.

— Это не ваше дело! — И Джинни попыталась протиснуться между ними.

— Ну уж нет, это наше дело. У тебя проблема, Джинни, и мы хотим тебе помочь.

— Нет, у меня нет никакой проблемы! Дайте пройти!

— Есть, сестренка есть... И её зовут Гарри Поттер.

— Прочь! Или я за себя не отвечаю! — глаза Джинни угрожающее заблестели, рука нащупала палочку.

— Брось, ты же не проклянешь родных братьев! — с надеждой улыбнулся Джордж.

— Хочешь проверить? — прошипела Джинни.

— Не хотелось бы... Но все же ты должна нас выслушать. Пару дней назад мы видели, как ты смотрела на флакончик с приворотным зельем в нашем магазине, и забеспокоились...

— Не было такого! Не врите! — перебила его Джинни, — Я бы никогда не подлила его Гарри... Я же не Ромильда Вейн!.. Ой... — она поняла, что проговорилась.

— Ох, Джинни-Джинни, вот ты сама только что призналась, что всё ещё его любишь, и именно поэтому ты так глупо себя вела, пытаясь привлечь его внимание, возбудить ревность... А сейчас ты настолько отчаялась, что начала глазеть на приворотное зелье. Пойми, сестренка, счастье не прыгнет к тебе само, Амортенция счастье не приманит. Просто будь собой, и всё у тебя будет хорошо. — И близнецы Уизли исчезли так же неожиданно, как и появились, одарив напоследок ободряющими улыбками и оставив её осмысливать сказанное. Почему-то они были уверены, что она их поймет, может и не сейчас, но поймет и всё сделает правильно.

______________________

По заявке Altra Realta:

Джордж, Фред, Джинни: "Счастье не прыгнет к тебе само, Амортенция счастье не приманит. Будь собой."

Я здесь, я пришел к тебе,

Ария

Пути Судьбы порою неисповедимы.

Гарри Поттер... Мальчик-Который-Выжил. Герой пророчества. Знал ли кто-либо, что глубоко внутри него затаился Зверь, терпеливо ожидающий своего часа? Может, кто и знал, но уж точно не заместитель министра магии Долорес Амбридж.

Знаменитый шрам Гарри Поттера был не просто причудливой отметиной в виде молнии. Он был росчерком, обременившим его одной седьмой темной души Волдеморта.

Жалкий осколок был невероятно слаб в сравнении с чистой и целостной душой мальчика. Это уже нельзя было назвать человеком. Лишенный возможности что-либо сделать, запертый в теле своего годовалого врага, Волдеморт вскоре утратил остатки человечности, превратившись в Зверя. Но Зверь этот все же был хитер и расчетлив. Для зверя. И он решил наблюдать.

Шли годы, из не представляющего никакой угрозы ребенка Гарри постепенно превращался в Избранного, способного положить конец Волдеморту. Зверь чувствовал угрозу. Он беспокоился. У Гарри Поттера начал болеть шрам, он начал видеть сны, но он по-прежнему не знал.

И не узнает.

Он мог стать победителем Волдеморта, спасти Магический мир, но он не смог. Его погубила человеческая подлость и малодушие.

* * *

Лето после четвертого курса, недавно отгремел громкий Турнир Трёх Волшебников, закончившийся трагедией и скандалом. Волдеморт возродился, но Гарри Поттеру никто не верил. Так было проще для отдельных личностей. Министр Фадж и его люди в своем слепом невежестве, себялюбии и властолюбии не желали признавать ужасную правду, предпочитая не замечать угрозу, пока она не окажется у них перед носом.

Гарри Поттер и поверивший его словам Альбус Дамблдор были теперь персонами нон-гранта. И если для многоопытного Дамблдора такая политическая травля была делом неприятным, но в целом привычным, то Гарри было тяжело.

Он был просто ребенок, лишенный нормальной семьи и жизни, которого ещё в младенчестве пытался убить самый опасный в магическом мире маньяк... Который, кстати, не оставлял своих намерений, вдобавок вернувший себе недавно тело.

А после всего пережитого Гарри требовалась помощь психолога. Ещё в одиннадцать лет он невольно убил своего одержимого учителя, в двенадцать — василиска, в тринадцать его чуть не поцеловали дементоры, а сейчас отчасти по его вине погиб Седрик — ведь это он, Гарри, предложил взяться за Кубок вместе. Плюс голый Волдеморт — зрелище не для слабонервных.

Почему Дамблдор не помог пережившему сильное эмоциональное потрясение ребенку? Почему сплавил его к Дурслям, которые его не любили, и у которых ему должно было стать ещё хуже? Почему запретил друзьям писать ему? Почему не сказал ничего дельного насчет его "вещих" снов, почему вновь ограничился лишь витиеватыми отговорками?

Неудивительно, что Гарри Поттер этим летом пребывал в глубокой депрессии. Добрый директор не удосужился дать ребенку даже обычного зелья "сна без сновидений", и теперь каждую ночь он видел повторение того кошмара на кладбище.

Навсегда остекленевший взгляд Седрика Диггори преследовал его не только во сне. Когда на Гарри и Дадли напали дементоры, то вместо счастливых воспоминаний именно Седрик стоял перед глазами. Гарри не смог вызвать Патронуса.

Мальчик, у которого была слишком добрая душа для погубившего его жестокого мира, умер. Никогда ещё этот безымянный дементор не встречал такой несчастной и невинной души, как эта. И он... по неизведанной причине отпустил её. Душа Гарри улетела на небо.

Вечер сменила ночь. О нападении дементоров ещё никто не знал. Магловская полиция прибыла на место происшествия, но нашли они только тело Дадли.

Никто, даже дементоры, не заметили, что едва в зеленых глазах их жертвы померк свет, они вновь засветились, но уже кроваво-красным отблеском.

Зверь наконец-то был свободен. И теперь его уже никто его не мог остановить.

Ты хотел быть один, это быстро прошло,

Кино

Укусы Василиска никогда не проходят бесследно, вне зависимости от того сколько слез пролил на вас феникс. Яд растекается по крови почти мгновенно, вступая в различные химические реакции и нарушая её состав. Фоукс успел спасти Гарри жизнь, но состав крови Гарри уже изменился. Нет, он не стал суперкрутым человеком-змеей, Гарри Поттер стал сквибом.

Мальчик-который-выжил лишился магии. Совсем. И вот теперь он стоял посреди уставленного диковинными вещами кабинета Дамблдора, уткнувшись взглядом в пол и стараясь изо всех сил сдержать слезы.

— Не расстраивайся, мальчик мой, тебе не обязательно возвращаться к Дурсли. Я могу устроить тебя помощником мистера Филча, думаю, тот будет не против, — откуда-то издалека донесся тихий, ровный голос профессора Дамблдора.

Гарри все-таки не удалось сдержать слез. Добрый директор предлагает ему остаться в Хогвартсе. Он может не возвращаться к Дурсли... Он может остаться здесь, в месте, которое стало для него домом, но в котором для него сейчас не было места. Хогвартс — школа для волшебников, а он сквиб. Сможет ли он равнодушно скрести пол скребком, который совсем как у Дурсли на Тисовой, наблюдая за тем, как его друзья постигают тайны магии, зная, что и сам должен был быть с ними? Сможет ли он жить, преследуемый злостными нападками Драко Малфоя и окруженный презрением и жалостью? Хочет ли он повторить судьбу бедного Филча? Стать злым и нелюдимым жалким завхозишкой?

— Спасибо, сэр, — Гарри поднял на Дамблдора покрасневшие глаза. — Но нет... Я лучше вернусь к Дурсли.

* * *

Гарри Поттер вернулся на Тисовую улицу к своим нелюбимым родственникам. Те восприняли новость хоть и не со злорадством, но не без радости и облегчения.

"Ха! Мы выбили из мальчишки дурь, Петунья!" — сказал Вернон жене, надувшись от гордости. Гарри не стал его разубеждать. Так он превратился из ненормального нелюбимого урода-племянника в нормального нелюбимого племянника. Это было лучше. Хотя бы тем, что относиться Дурсли к нему стали несколько лучше, а затем, когда Гарри признался, что родители оставили ему небольшое наследство, то отправили на его деньги в интернат.

Два года, проведенные в Хогвартсе, были лучшими годами в его жизни, но вспоминать о них не было сил. Друзья, поначалу писавшие ему, вскоре позабыли о нем. Правильно, кому нужен жалкий сквибишка?

Теперь его жизнь была здесь, в обычном мире. Он и так потерял два года из этой жизни, ну что ж, он наверстает, все же это не такие большие пробелы, чтобы помешать ему стать достойным членом общества, как говорили Дурсли.

* * *

Прошло много лет. Волдеморт захватил власть, и сквиб Гарри Поттер его не интересовал. Магловский мир волшебникам был неинтересен тоже, после того, как премьер-министр магглов пригрозил им парой атомных бомб: маглорожденных перестали забирать из семей, прекратились нападения дементоров на магловские населенные пункты. Тем же, кого забрали, не повезло. Как и оборотням. Пожирателям нужны были слуги...

Гарри Поттер прожил достаточно долгую жизнь. Герои нужны были везде, что в обычном мире, что в магическом. Поэтому он легко нашел себе работу по душе. Гарри Поттер был выдающийся... пожарный. Он умер в окружении внуков, так и не догадавшись, что всю свою жизнь носил в своем теле частичку души Волдеморта.

_______________________

Кстати, а кто как думает: что Филч забыл в Хогвартсе?

Просто интересно.

Я свободен, словно птица в небесах,

Гарри давно мечтал стать анимагом. Как отец, как крестный. Но он не знал, что ему делать: что Рон его поддержит в этом начинании, он не сомневался, но Гермиона… Без неё у них скорей всего ничего не получится, но она подобного никогда не одобрит. Это нарушение школьных правил, это противоречит закону, за это можно получить срок в Азкабане. Нет, он не может так подставлять друзей…

И Гарри Поттер решил стать анимагом самостоятельно. Осторожно расспросив Гермиону в поезде, он узнал, что любую книгу можно заказать почтой из «Флориш и Блотс», причем анонимно.

Теперь в его распоряжении был толстенный талмуд-пособие «Как стать анимагом», старенький магловский фонарик, при свете которого он читал пособие по ночам, и волшебная палочка, которой ему нельзя было пользоваться на каникулах. Решив это лето полностью посвятить теории, он открыл первую страницу, немного полистал и в недоумении отложил книгу: это будет очень сложно… Но Гарри Поттер был не из тех людей, кто легко сдается. Да, ему придется проштудировать весь старый материал по трансфигурации и даже заказывать дополнительные учебники, но сама возможность стать анимагом того стоила.

Прошел год, затем ещё один, а Гарри по-прежнему изучал теорию. Наконец на шестом курсе он смог перейти к практике. Практиковаться он мог только в Хогвартсе, и то только в Выручай-Комнате. Процесс шел невероятно медленно… К концу шестого курса ему удалось лишь частично трансфигурировать свой нос в клюв и отрастить пару перьев. Тот факт, что его анимаформа — птица, его ничуть не расстроил.

Гарри помнил, с каким замиранием сердца проводил теоретические расчеты. Сначала он думал, что неплохо было бы ему оказаться львом или тигром, но потом решил, что такие анимагические формы слишком привлекают внимание. То ли дело у Сириуса и МакГонагалл.

Когда же расчеты показали, что он птица, без уточнения какая, то этого определенно следовало ожидать: ведь он так любит летать на метле!

Только бы это не оказался какой-нибудь индюк, страус, пингвин или феникс, а то надоело уже быть особенным!

После смерти Дамблдора он принялся за тренировки с удвоенным рвением. Это умение могло спасти жизнь и ему, и другим.

И он не ошибся.

Это случилось во время операции «Семь Поттеров»: модернизированный мотоцикл Сириуса развалился, когда Хагрид, уходя от Пожирателей, использовал стену огня во второй раз. Коляска с Гарри отвалилась. Хагрид пробовал использовать Акцио и Вингардиум Левиоса, но это не помогло.

Гарри даже не понял, как это произошло. Вот он камнем летит вниз, навстречу неминуемой гибели, как его тело резко сжимается, в легких не хватает воздуха, хочется кричать, но вместо крика раздается сдавленный: «Чи-и-и-р-и-и-и-ик!».

Падение замедляется, зрение, слух, обоняние — всё это становится во сто крат четче. Он чувствует свистящие потоки воздуха, он может подстроиться под них, хотя он по-прежнему падает, но уже значительно медленнее. «Может, стоит попробовать взмахнуть руками?» Взмах, ещё взмах, он слышит, как бьются в воздухе крылья, и этот звук похож на трепетание снитча.

Крыльев? Каких крыльев? Или это его крылья?

У него есть крылья! Прекрасно, но…

Ещё нужно поймать поток, выровнять направление…

И…

Он летит! Он действительно летит! Сам! Без метлы, без гиппогрифа и фестрала! Он летит! Он птица! Воздух — это его стихия… Его дом!.. И здесь он совершенно свободен, так же как и его полет….

___________________________

Драббл навеян фиком Длинная ночь, автора ElenaBu

В том фике подразумевалось, что Гарри погиб во время операции "Семь Поттеров", но так как его тела не нашли, то я немного пофантазировала на тему: "если бы..."