Смирись - так будет легче (гет)

Таня бежала вниз по лестнице, стараясь не оглядываться. Она не хотела ни о чем думать, но мысли каждый раз возвращались к некромагу, который так жестоко обошелся с ней. Таня надеялась, что заклинание не сработало, так как особой разницы не ощутила, разве что чувство легкого любопытства заменилось злостью и недоумением.

Выбежав на улицу, Гроттер остановилась и глубоко вздохнула. Было слегка прохладно, из-за чего она немного успокоилась. «Зачем он мне это показал? — думала Таня, вдыхая морской воздух. — Зачем?» Можно было вернуться и спросить у него, но драконболистка сразу отмела эту идею в сторону, так как это было, как минимум глупо и неправильно. Почему? Ответ очевиден.

Таня постояла еще пару минут, беззвучно роняя слезы, а затем вернулась в номер. Надо было выспаться, хотя Гроттер знала, что сегодня глаз сомкнуть не сможет, продолжая бессмысленно терзать себя ненужными мыслями.

Гробыня и Пипа, тихо посапывая, сладко спали, просматривая очередной любовный роман со счастливым концом и морем приданного. Они даже не проснулись, когда Таня случайно ударилась об угол тумбочки и громко ойкнула. Она, потирая ушибленное бедро, на котором через пару часов образуется огромный синяк, подошла к кровати и легла, укрывшись одеялом. Закрыла глаза и тут же провалилась в глубокий сон.

Утром Таня проснулась из-за чьего-то громкого крика:

— Подъем!

А затем Гроттер окатило холодной водой. Она резко вскочила на ноги и готова была уже обстрелять шутника искрами, как вдруг почувствовала головокружение и с тихим охом повалилась на мокрую кровать.

— Что случилось, Танюха? — послышался взволнованный голос Ягуна.

— Нет, ничего. Просто резко встала, — слабым голосом проговорила Таня, отрывая глаза.

Первое, что она увидела, это встревоженное лицо друга, который явно не ожидал, что его шутка может выдать такой эффект. А затем взгляд сдвинулся немного в сторону и наткнулся на мокрых Пипу и Гробыню, которые лежали на своих кроватях, обездвиженные заклинанием. Таня удивленно посмотрела на друга, который только пожал плечами.

— А что они драться полезли! — воскликнул он.

Таня усмехнулась и сняла чары с девчонок, которые тут же налетели на Ягуна. Тот с наигранным ужасом от них отбивался, но глаза его смеялись. Таня покачала головой и встала с кровати. Надо было привести себя в порядок, просушиться.

— Ого, — Гроттер посмотрела на часы. — Семь утра. Ягун, зачем ты нас разбудил подобным экстремальным способом да еще в такую рань?

Ягун, на спине которого висела Гробыня и старалась задушить его, что-то промычал и выпустил зеленую искру, которая прилетела прямиком между глаз взбесившейся Склеповой. Девушка отскочила от парня и, споткнувшись о Пипу, которая мирно посапывала на полу, упала на пол, отбив пятую точку.

— Так это наш Красавец всех на зарядку созывает. Зубодериха его поддержала, так что отвертеться не получится.

Через полчаса на берегу собрались почти все ученики Тибидохса. Они зевали, громко переговариваясь друг с другом, возмущаясь, что их подняли в такую рань. Когда перед толпой появился Готфрид, никто даже не подумал замолчать. Но когда рядом с ним телепортировалась его жена, разговоры тут же смолки. В общем, порядок был установлен.

Вяло дрыгая конечностями под громкий счет Красавца, Таня размышляла о прошлой ночи. Обида на Глеба осталась, казалось, навсегда. Но ничего другого не ощущалось. «Не сработало заклинание. Еще бы, это же было воспоминание. Ни искры, ничего другого», — думала Гроттер, выполняя очередное упражнение. Украдкой взглянув на Глеба, Таня почувствовала, что в сердце что-то екнуло. Но не более. Ничего не изменилось.

После зарядки, когда до завтрака оставался еще час, Таня медленно прогуливалась по пляжу. Друзья куда-то делись с целью устроить очередной сюрприз взрослым магам.

— Таня! — Гроттер окликнули, но она не собиралась оглядываться, так как знала, кто это. — Таня!

Глеб схватил ее за руку и развернул к себе. Драконболистка попыталась вырваться, но не смогла, так как хватка оказалась сильней.

— Пусти меня, — прошипела Таня. — Мне больно.

Глеб разжал пальцы и на полшага отодвинулся назад.

— Что тебе от меня надо? — медленно произнесла Гроттер, стараясь сдерживать слезы.

Вот Бейбарсов пришел и напомнил о том, что было ночью.

— Что вчера произошло?

Он был выбит из колеи. Казалось, что с него спала «роковая» маска, оставляя вместо себя немного испуганную удивленную сущность. Не было на лице той раздражающей ухмылки и самоуверенности.

— А ты не знаешь! — выплюнула Таня.

Глеб не знал, почему она упала, почему ее вырвало, и что такого страшного она могла увидеть в его воспоминаниях.

— Нет, не знаю, — честно признался Бейбарсов.

— Ты еще издеваешься! — крикнула Таня, окончательно разозлившись.

«Да как он смеет такое говорить?!» — думала она.

— Что с тобой?! — воскликнул Глеб.

Он больше не мог сдерживаться, играть роль спокойного юношу. Он, в конце концов, некромаг, а не романтичный мальчик с букетиком ромашек. Да, ему нравилось, когда Таня злится, кричит, уверяет его, что ничего не чувствует, но в то же время хочет прижаться к нему… Но происходящее уже ни в какие ворота не лезло. Как она смеет обвинять его в чем-то, что он не совершал? Кто она такая? Рыжая девчонка с замашками супергероя! Но он хотел, чтобы она была с ним. Сначала было любопытно наблюдать за ней, потом постепенно он стал зависимым от коротких кусочков ее жизни. А потом, когда старуха навязала ему Таню Гроттер, разрешила ее любить, девушка стала частью его жизни, стала его целью. Он, добираясь до Буяна вместе с девчонками и первокурсниками, в голове прокручивал план действий, хотя по жизни привык импровизировать. Но Глеб слишком хорошо знал Таню, так что действовать надо было обдуманно.

А теперь творилось что-то непонятное. По его представлению, Гроттер не должна была так взорваться. Поворчала бы, позлилась, назвала бы больным. Но не более.

— Покажи, что ты увидела, — догадался потребовать Глеб, беря себя в руки.

Действовать надо было осторожно.

— Вот еще.

— Покажи, — резко произнес Бейбарсов и схватил Таню за руки.

С силой притянул ее ладошки к своим вискам и грубо вошел в недавние воспоминания. Перед глазами мелькали какие-то бессмысленные картинки. Кадры из жизни Тани быстро проскакивали от далекого прошлого до совсем недавних событий и обратно. Но, наконец, когда юноша уже не знал, где искать, он наткнулся на нужный кусочек. Ощущения были странными, чувствовалась нестабильность, будто вот-вот все рухнет, и какая-то посторонняя магия, что Глебу совсем не понравилось. Когда вдруг старуха заговорила про заклинание, Бейбарсов не знал что и думать. Самое странное было то, что он ощущал три сильных волны эмоций: мальчишки, которым он был совсем недавно, Тани и свои собственные. Голова шла кругом. Хотелось вырваться, так как Глеб понял план некроведьмы, но он не смог. Что-то держало его внутри головы Тани, какая-то неведомая магия, о которой юный некромаг ничего не знал. И он слушал это черное заклинание, о котором никогда не встречал упоминаний, а особенно из уст старухи.

«Она стерла мне память», — догадался Глеб, когда некроведьма рассмеялась и развернулась, чтобы покинуть комнату. Но вдруг она резко остановилась, повернулась и внимательно посмотрела на Бейбарсова. Эмоции Тани притупились, застыли на месте. «Второе стирание. Этот кусок Гроттер не видела. Он для меня, — догадался Глеб и ужаснулся своей догадки.

— Здравствуй, ученик, — вдруг проговорила некроведьма, приблизившись.

Глеб почувствовал легкий холодок, пробежавший по спине. А тот другой некромаг был удивлен, но молчал, внимательно слушая Учителя.

— Как я понимаю, ты решил проверить, что такого ужасного увидела Гроттер у тебя в голове.

Это было странно: слушать старуху из воспоминаний, которая обращалась лично к тебе. Невероятно.

— Удивлен? Это понятно. Я воспользовалась древней ментальной магией, которая не каждому под силу. Так что дело не только в стирании памяти.

Она будто читала мысли, но это было невозможно, хотя бы учитывая прошедшее время.

— Если честно, это было рискованным делом, но я вас двоих достаточно хорошо изучила, чтобы почти на девяносто процентов быть уверенной, что все получится, — старуха усмехнулась. — И вот Гроттер услышала заклинание, затем ты — и магия начала действовать.

«Если бы я не был так озабочен состоянием Тани и не стал бы лезть в ее голову, то ничего не произошло бы». Хотелось разбежаться и врезаться об стенку, разбив свою тупую башку.

— Но ты не волнуйся, — беззаботно продолжала старуха. — Теперь все будет хорошо. Ни ты, ни девчонка не сможете сопротивляться этой древней магии. Вы станете одним целым, сильнейшим оружием против отступников. И тогда на свете появится первый ребенок-некромаг!

Ее глаза безумно сверкали. Она была одержима идеей нового рода магов Смерти уже давно. И Глеб знал об этом. Проблема заключалась в том, что некромаг не может иметь детей. Он не может дать жизнь, он может ее только забрать и присоединить к себе. Но Глеб даже не догадывался, что может получиться, если вмешивается темная древняя магия, о которой, скорее всего, и сам Древнир мало что знал.

— И не пытайся противостоять ей — это напрасная трата времени, поверь мне. Удачи тебе, мой ученик. Я надеюсь, что все получится и цель всей моей жизни будет достигнута!

Старуха рассмеялась и покинула комнату. Буквально на секунду эмоции Тани вновь стали ощутимыми, а затем Глеб почувствовал, что его буквально вытолкнули из воспоминаний.

Из носа тонкой струйкой текла кровь, а глаза слезились из-за острой боли. Бейбарсов, наконец, отпустил руки Тани и накрыл веки ладонями. Гроттер не знала, что ей делать. Она была очень сильно испугана поведением некромага. Сперва он сжал крепко ее запястья, причем в тех местах могут появиться синяки, а затем проторчал у нее в голове около двадцати минут. Сначала девушка подумала, что он там выискивает что-то личное, попыталась выставить блок, который тут же разлетался на мелкие кусочки. Потом у него потекла кровь, что испугало Таню. Она знала, что никакие воспоминая не могут вызвать такую реакцию, а значит, было еще в чем-то дело. Но Гроттер даже не представляла, что случилось.

А теперь Глеб лежал на песке и закрывал глаза руками, чтобы немного успокоить их и отдышаться. Дыхание тоже было сбито.

— Что… — начала Таня, но замолчала, как только Глеб убрал ладони от лица.

Его глаза были красными, продолжали слезиться. Бейбарсов поднялся на ноги и внимательно посмотрел на Гроттер. Она держала одну руку в другой и ждала, что будет дальше. Глеб подошел ближе.

Сердце готово было вырваться из груди. Таня почувствовала, что хочет прижаться к Глебу, обнять его крепко-крепко и никогда не отпускать. Гроттер не знала, что с ней происходит, но она не сопротивлялась. Разум будто отошел в сторону.

— Иди ко мне…

Глеб сглотнул и протянул руку. Он знал, что это магия, знал, что это козни мертвой старухи, но не сопротивлялся. Он хотел этого и надеялся, что Таня тоже не станет. Это нужно им двоим.

Гроттер остановилась в полушаге, одернула руку… Лицо скривилось в неопределенной гримасе. Ее ноги подкосились, но она смогла устоять.

— Нет, — прошептала Таня. — Это какая-то магия…

Она кое-как выдавливала из себя эти слова, сопротивляясь неведомой силе.

— Это все ложь… Неправильно… Я люблю Ваньку…

Таня медленно отходила назад, а затем вдруг развернулась и побежала в сторону гостиницы. Глеб так и остался стоять с протянутой рукой.

* * *

… Иди ко мне…

Таня ворочалась во сне.

… Не сопротивляйся мне…

Она жмурилась, а лоб покрывал липкий пот. Волосы давно превратились в нечто напоминающее гнездо. Подушка слетела с кровати.

… Подчиняйся мне…

— Доброе утро, — услышала Таня, как только открыла глаза. — Похоже, тебе приснился кошмар.

Гроттер дернула головой, несколько раз моргнула, но только через некоторое время окончательно пришла в себя.

— Воевала с врагами короля, — хриплым голосом ответила она, стараясь не смотреть на улыбающегося Ваньку.

Он в руках держал поднос с кружкой чая и блинчиками со сгущенным молоком.

— Ты проспала зарядку и завтрак, но я не позволил твоим соседкам и Ягуну будить тебя. А Зубодерихе сказал, что ты слегка приболела, так что все в порядке, — сказал Ванька, продолжая улыбаться. — А ты чай пей. Он тут очень вкусный, бодрящий.

Таня улыбнулась в ответ. Ей нравилась его забота. А теплая улыбка заставляла откинуть в сторону все плохие мысли.

… Ты не сможешь сопротивляться…

Тане было больно смотреть в глаза Ваньке, ей было стыдно за свои предательские мысли и чувства. Она хотела бежать к другому, но не могла поддаться своим желаниям, так как это было неправильно.

— Вкусно? — спросил Ванька, когда Таня отпила из кружки.

Она кивнула.

— Ладно, ты тут собирайся, а то опоздаешь. Говорят, что сегодня на пляже какой-то спортивный праздник будет. Соревнования, кажется.

Он улыбнулся на прощание и выбежал из комнаты, направляясь, скорее всего, к очередному чуду животного мира.

Таня смахнула с лица слезинку и глубоко вздохнула. «Милый Ванька… Как же мне тяжело», — подумала она, не представляя, что будет дальше. Вчера после разговора с Глебом она была сама не своя, но более или менее справлялась с запретными желаниями. А сегодня все было по-другому. Таня разрывалась между двумя, но это было не как тогда, с магией Вуду. Было иначе, более правдоподобно, хотя Таня знала, что чувства к Глебу фальшивы, навязаны магией.

— Я схожу с ума, — тихо проговорила Гроттер, поднимаясь на ноги.

Спортивный праздник поднял Тане настроение, и она практически не думала о том, что происходит у нее в душе. Но позже все вернулось на круги своя. Хотелось вновь плюнуть на все и с головой окунуться в навязанную любовь. А никак иначе и не назовешь.

— Танюха, какая-то ты в последнее время слишком задумчивая ходишь, — заметил Ягун, когда они в компании других тибидохсцев прогуливались по городу. — Неужели надо вновь спасать мир?

Ягун улыбался, щурясь от яркого солнца.

— Нет, — Таня покачала головой, стараясь изобразить беззаботность.

Похоже, это у нее не очень хорошо получалось, поэтому она еще добавила, что все в порядке.

— Как знаешь, — Ягун пожал плечами. — А Ванька где? Видела сегодня?

Таня кивнула.

— Он мне завтрак принес, — Гроттер вспомнила это приятное чувство, улыбку Ваньки. На душе потеплело.

— О, — довольно протянул Ягун. — Все с вами ясно.

После небольшой прогулки компания вернулась обратно. По дороге встретили Пня, которого на своем плече нес Гуня. Гломов был с подбитым глазом, рубашка была разорвана, а на широкой груди возле головы дракона виднелась чья-то кровь. Но он, весьма довольный собой, улыбался.

— Где вы так… хм… развлеклись? — спросила Ритка, подозрительно косясь на Гломова.

— Местные выигрыш не хотели отдавать. Пришлось вежливо возмутиться, — пояснил Дыр, приподняв голову. Но на плече Гуни было так удобно, что он тут же притворился, что потерял сознание. Его лицо так же было подбито.

— Надеюсь, что в новостях, в разделе уголовщины вас не покажут, — с серьезным лицом прокомментировала какая-то девочка-третьекурсница. — А то вышлют нас всех, несмотря на дружбу с Сарданапалом.

— Расслабься, — посоветовал Гломов. — Они не поняли, что мы русские.

— Ага, как же, — девочка усмехнулась. — Не поняли они…

Таня в пол-уха слушала разговоры, поражаясь, как много интересного прошло за эти несколько дней, и как много чего она успела пропустить. Но вдруг кто-то схватил ее за руку и утащил за угол дома, где было немного темно.

— Что… — начала она, но увидела Глеба и замолчала.

Он выглядел странно, не так, как обычно. На мгновение показалось, что это даже не Глеб, а кто-то другой, но очень похожий. Лицо бледное, с синим оттенком, будто Бейбарсов долгое время пролежал в морге или в каком-то морозильнике. Белки глаз красные, с лопнувшими капиллярами. А руки тряслись, как у заядлого алкоголика.

Тане стало жутко. Она не представляла, что могло произойти за эти сутки, что он стал похожим на живого мертвеца.

— Ты заболел? — это так глупо звучало, что Таня закусила губу, не зная, что еще спросить.

Глеб молча смотрел на Гроттер широко открытыми глазами, тяжело дышал.

— Что с тобой? — с неприкрытым беспокойством спросила Таня.

Она не знала, что ей делать: звать на помощь или самой во всем разобраться. В голове вновь послышался противный голос мертвой старухи, а сердце бешено колотилось. Вновь это чувство, вновь эта жажда…

— Таня, — кое-как выдавил из себя Глеб и рухнул на колени перед испуганной девушкой.

Гроттер лихорадочно соображала, что ей делать. Компания уже ушла, даже не заметив ее отсутствие, местные тоже не наблюдались. А бросать Глеба не хотелось, так как мало ли что могло случиться. Таня опустилась на землю и взяла лицо Глеба в свои ладони. Кожа Бейбарсова была обжигающе холодной.

— Не волнуйся, — как можно спокойней проговорила Таня, сглотнув. — Я сейчас позову помощь.

Жаль, что зудильника с собой не было.

— Не надо… — еле как проговорил Глеб, обхватив запястье Тани.

Для такого состояния хватка на удивление была очень сильной.

— Не волнуйся, — Гроттер сказала это скорее себе.

— Не… — Глеб сжал свободной рукой рот, дернулся, но все обошлось, поэтому договорил. — Не надо никого звать…

— Но что мне сделать?

Таня не понимала, что происходит. Мысли в голове путались, чувства как-то притупились, оставляя место беспокойству и легкой панике. Хотелось вскочить и бежать куда подальше, чтобы не видеть болезненное лицо Глеба, не слышать его слабый голос.

— Это магия… — тихо сказал Бейбарсов, продолжая держать запястье Тани, чьи ладони до сих пор обхватывали его лицо. — Прими меня…

Его хватка ослабла, рука резко повалилась вниз. Глаза Глеба закатились, а затем Бейбарсов потерял сознание.

— Эй, очнись, — Таня легонько ударила его по щеке, затем по второй — ноль реакции.

Она не знала, что ей делать. «А вдруг он умрет?» — Таня старалась всячески отогнать от себя эту мысль, но та настойчиво вбилась в голову. Гроттер еще раз ударила Глеба, но так ничего и не добилась, как вдруг раздался жесткий голос:

— Отпусти его.

Таня, вытирая слезы, посмотрела на пришедших. Две девушки-некроведьмы подошли ближе.

— Отпусти его, — более настойчиво повторила Жанна.

Гроттер аккуратно отпустила парня и отошла на шаг назад.

— Мы позаботимся о нем, — несколько мягко произнесла Лена, плавно взмахивая рукой.

Тело Глеба поднялось над землей.

— Что с ним? — тихо спросила Таня, не отрывая взгляда от некромага.

— С ним будет все в порядке, — недовольно ответила Аббатикова. — Беги развлекаться к своему маечнику.

Она говорила таким тоном, будто обвиняла Таню во всем происходящем, будто из-за нее Глеб сейчас висел в воздухе без сознания. «Но это не так!» — Таня попятилась назад, а затем развернулась и быстро побежала прочь.