Пять невест (гет)

В Лондоне стояла невообразимая жара для такого обычно дождливого города. Сплошь черные консервативные автомобили, застрявшие в пробках, на свету, казалось, таяли. Без толку снующиеся по городу люди тяжело вздыхали, обмахивались утренними выпусками «Таймс» (надо сказать, продажи газет в этот день существенно выросли), закрывали измученные лица большими солнцезащитными очками и старались не останавливаться ни на секунду, чтобы сохранить хоть какое-то подобие ветерка. Скорая помощь увозила какого-то бедолагу, перепившего на жаре спиртного.

Холланд-парк, как и многие другие парки Лондона, стал в этот день убежищем. В тени раскидистых деревьев теснились ненавидящие друг друга реперы и готы — всего лишь подростки. Два полноватых брокера лежали на своих пиджаках, глядели на кроны цветущих вишен у себя над головой и лениво отгоняли назойливых мух квартальными отчетами. Пожилая дама, идеалом которой была, видимо, королева Виктория, гордо восседала на лавке возле фонтана в белом костюме, руки её были закрыты винтажными перчатками, а голову от солнца спасал старинный зонтик, будто сделанный из абажура.

Кроме этой почтенной дамы, на одной из лавок, что больше других попадала в тень, расположился молодой парень. Светлые его волосы выгорели на солнце, бледная кожа обгорела, и он намазал её жирным кремом, на свету это было особенно заметно. Молодой человек закидывал ногу на ногу, глядел на часы на левом запястье, делал глоток холодного чая — полчаса назад чай был действительно холодным — потом он менял позу, съезжая по спинке вниз и упираясь ногами в землю, чтобы не упасть с лавки. Пару раз парень хорошенько выругался, когда пролил немного чая на воротник черного пиджака. Проходящие мимо люди искоса поглядывали на него, когда этот человек упоминал в своих сочных отборных матерных выражениях имя какого-то Мерлина. А когда парень и вовсе столкнул пластиковый стакан себе на колени — случайно, конечно — и запачкал белые брюки, одна женщина, отдыхающая под деревом позади парня, закрыла своей маленькой дочери уши.

— Молодой человек! — возмущенно вскрикнула она.

Матерщинник повернул голову в бок, не собираясь глядеть на обладательницу этого писклявого голоса.

— Извините, — буркнул он из простой вежливости.

Парень запрокинул голову назад и закрыл глаза. А солнце нещадно жарило его бледную до синевы кожу. Вдруг на лицо юноши упала тень, и он открыл глаза, чтобы посмотреть, кто же осмелился нарушить его покой.

— Грейнджер! — радостно воскликнул он.

Он вскочил с лавки и теперь был гораздо выше подошедшей к нему девушки. Она приложила ладонь ко лбу, чтобы солнечный свет не так бил в глаза, тряхнула длинными каштановыми волосами и протянула парню вторую руку.

— Я принесла тебе чай, — с улыбкой на лице сказала девушка.

— Снова черный? — хмыкнул светловолосый парень. — Ты же знаешь, что я люблю зеленый.

— Зеленого не было, — её взгляд опустился ниже, на мокрые штаны парня: — Ты, что…

— Да, Грейнджер, я описался. Прямо на бедро. Это, конечно, не промеж ног, пришлось потрудиться, но вот какой я молодец! — с сарказмом произнес он.

Девушка захохотала, прикрыв рот ладонью. Хлипкий ветерок задел её волосы, немного растрепав их, а после и подол легкого красного сарафана. Блондин нахмурился и скрестил руки на груди.

— Прекрати издеваться, лучше помоги мне!

— Нет-нет, Малфой, — всё ещё посмеиваясь, ответила девушка, — у нас уговор. И если ты его нарушишь, не видать тебе приза.

— Но это ведь не я буду использовать магию, а ты! — взмолился парень.

— Нет, Драко, — повторила она, — я не собираясь тебе подыгрывать. Ходи так, и пусть все думают, что ты обмочился на бедро.

— У тебя нет совести, — обиженно фыркнул он.

Девушка покачала головой:

— Уж кто бы говорил про совесть…

Если отмотать время на несколько дней назад — предположим, что мы припрятали один Маховик Времени — то можно было услышать один забавный разговор и увидеть довольно забавную картину. Два волшебника, которые раньше на дух не переносили друг друга, сидели в открытом кафе на Косой Аллее и бурно обсуждали что-то. Сдуру можно было предположить, что эти двое тронулись умом, но на деле же все гораздо проще… А может, они и вправду, потеряли рассудок.

Все дело в том, что бывшие школьные враги, Драко Малфой и Гермиона Грейнджер, теперь были вовсе не врагами, а наоборот — хорошими друзьями. Рассказывать о том, как это произошло, очень долго, да и лень, важен сам факт. После Второй Магической войны многие понятия в волшебном мире изменились, и то, что раньше казалось ненормальным, теперь выглядело абсолютно приемлемо.

К примеру, самый молодой редактор за всю историю журнала «Ведьмополитен», Пэнси Паркинсон, была помолвлена с героем войны Гарри Поттером, и никого этот факт не смущал. Правда, о разрыве в отношениях Гарри Поттера и Джинни Уизли судачили ещё долгое время, придумывали много сплетен, но друзья знали простую правду: и Гарри, и Джинни были согласны, что им надо расстаться — ребята переросли школьную любовь, и сейчас у каждого была своя жизнь и свои заботы. Гарри и Рон, его лучший друг и брат Джинни по совместительству, занимают теперь высокие должности в Министерстве Магии, в Мракоборческом центре. Джинни Уизли профессионально занимается квиддичем, не раз её команда побеждала на международных соревнованиях.

Друзья Драко Малфоя, в частности Блейз Забини и Теодор Нотт, работали вместе. А если конкретнее, то мистер Забини преподавал в Академии Высших Магических Искусств, а мистер Нотт занялся предпринимательством, выпуская в продажи книги авторства мистера Забини. И, таким образом, эти двое зарабатывали неплохие деньги, что им было очень кстати — после поражения Пожирателей Смерти в великой войне все проигравшие лишились своего материального состояния, а некоторых даже посадили в тюрьму.

Как-то так случилось, что все вышеперечисленные волшебники хорошо общались между собой, поддерживали друг с другом отношения и при встрече могли отложить срочные дела и выпить по чашечке кофе, чтобы обсудить последние новости. Что до Гермионы Грейнджер и Драко Малфоя, то они каким-то непонятным образом сдружились сильнее других и постоянно проводили время вместе. Газетчики распускали про них слухи, мол, появилась в магическом мире ещё одна счастливая пара, и даже Пэнси пыталась вывести друзей на чистую воду, когда в первое время не верила, что эти двое — просто друзья. Но со временем слухи улеглись, и никто лишних вопросов не задавал, чему сами Драко и Гермиона были несказанно рады.

И вот, пару дней назад, поедая мороженое и сидя под зонтиком в самом конце Косой Аллеи, Гермиона и Драко задумали необычный спор:

— Мне уже двадцать три года, это несерьезно, — вздыхал Драко.

— И мне двадцать три, — перечила Гермиона. — И что в этом такого, не понимаю?

— А то, что я представитель древнего аристократического рода, и мне…

Гермиона удивленно изогнула бровь.

— Ты, что, динозавр — «древний род»?

— Сама ты динозавр, — хмыкнул Драко, делая вид, что он прекрасно знает значение этого слова.

— Ладно, — она подняла вверх руку, — продолжай. Прости, что перебила тебя, о, Великий.

— Мне двадцать три, мне нужен наследник, нужна жена. А я веду себя, как школьник! — продолжил свою речь Малфой.

— Это не так, — попыталась возразить Гермиона.

Он укоризненно посмотрел на неё из-под бровей.

— Это так. Ты это знаешь и принимаешь в этом активное участие.

— Активное участие?

— В том, что я веду себя, как ребенок, — пояснил Драко.

— Я поняла, что ты имел в виду. Я просто не согласна с тобой.

— Так, только давай не будем снова ссориться, — спохватился Малфой, но после едко улыбнулся: — Потому что я всегда выигрываю споры.

Гермиона прищурилась, глядя на него, и откинулась на спинку плетеного кресла.

— Всегда выигрываешь? — с ухмылкой спросила она.

На лице Драко отразилось осознание предстоящего ужаса.

— Нет, только не это, — захныкал он.

А Гермиона радостно захлопала в ладоши и в нетерпении заерзала в кресле.

— Кто непобедим в этом мире? — приложив руку к уху для пущего эффекта, громко спросила она.

— Грейнджер, пожалуйста…

— Кто владеет всей планетой?

— Грейнджер, я прошу…

— Мне нужно имя! — продолжала она, и было понятно, что эта «игра» водилась у них уже с давних пор.

— Драко Малфой, — процедил он.

— Ну-ка, ещё раз!

— Здесь же люди, — взмолился Малфой.

— Кто непобедим в этом мире? — бесцеремонно спрашивала Гермиона, улыбаясь другу.

Драко закатил глаза и расплылся в улыбке.

— Драко Малфой.

— Кто непобедим в этом мире? — снова, громче, спросила Гермиона.

— Драко Малфой! — твердо сказал он.

— Ну, так если ты непобедим, то предлагаю новый спор, — коварно сказала она. — Ты ведь хочешь найти невесту, да?

— Что бы ты ни задумала, даже не пытайся, — предостерегающе сказал Драко.

— Если ты, такой крутой и великий волшебник, сможешь неделю не пользоваться магией, то я сама найду тебе невесту.

— Неделю? — ужаснулся он.

— Мм… Ладно, — отмахнулась Гермиона, — неделя для тебя — это слишком много. Ты и дня не продержишься.

— Я? Не продержусь? — деловито фыркнул Драко.

— Нет-нет, ты не понял, — снова улыбнулась она. — Не пользуешься магией — это значит, что ты не используешь вещи, сделанные при помощи магии. Никакой трансгрессии, никаких путешествий через каминную сеть, никакой еды, приготовленной домовиками…

— Издеваешься?!

— Нет, — ответила Гермиона. — Ни капли издевательства. Просто так будет честно. Ты же сам знаешь, найти тебе невесту не так-то легко будет.

— У меня есть громкая фамилия и деньги, — хмыкнул Драко.

— Да, а ещё статус бывшего Пожирателя Смерти, сына правой руки Волан-де-Морта, разгильдяя, женоненавистника, свиньи, прожигателя жизни, матерщинника…

— Не надо отсебятины, — Малфой поднял вверх палец.

— Я говорю то, что знаю, — она пожала плечами. — И я всё же девушка, так что мне понять, кто тебе подходит, будет проще других.

Драко некоторое время молчал, а потом поднял руки вверх и вжал голову в плечи:

— Ладно, я сдаюсь. И когда этот день без магии? Когда моя смертная казнь?

Гермиона поджала губы, рассматривая парня, и подперла рукой подбородок.

— Через три дня. Я соберу нужный материал и всё подготовлю. А ты за это время успеешь насладиться прелестями колдовства.

— Погоди… То есть если я проживу один день без магии, то ты найдешь мне невесту?

— И не одну, — склонив голову набок, ответила Гермиона.

— А если я не выдержу? — с азартом произнес Драко.

— Тогда не будешь жениться до двадцати пяти, — Гермиона щелкнула пальцами.

Малфой рывком поднялся на ноги, опрокинув стул.

— До двадцати пяти?! У тебя совесть есть? — закричал он.

Волшебники за соседними столиками искоса посмотрели на него, и Драко, откашлявшись, вернулся на место. Гермиона снисходительно улыбнулась, а в глазах её промелькнула искра.

— Да, до двадцати пяти, — спокойно повторила она.

— Но это же невозможно! Отец убьет меня, если узнает!

— Ну, так сделай, чтобы он тебя не убивал. Или чтобы не узнавал.

Малфой оттянул нижнюю губу и откинулся на спинку кресла. Бубня себе под нос, он барабанил пальцами по подлокотнику, потом резко подался вперед, чуть не смахнув со стола тарелки, и протянул вперед руку.

— Идет.

Гермиона тоже протянула руку, но едва коснувшись пальцами ладони Драко, одернула её.

— Ты точно понял, на что соглашаешься? — с опаской спросила она. — Всё, что я сказала, ты примешь во внимание и не станешь придумывать план отступления и всяческие обходные пути. Ничего такого, Малфой, играй по-честному, хоть в этот раз!

— Да-да, я всё понял, — нетерпеливо сказал Драко, помотав головой. — Ты-то согласна? Искать мне невесту и не одну?

— Думаю, что ты проиграешь, и это мне не понадобится, — прищурившись, сказала Гермиона.

— Ещё посмотрим.

Вот в этот самый момент, ровно три дня назад, два волшебника заключили сделку. И каждый из них обязан был соблюдать её условия. Драко за эти три дня использовал в пределах своего мэнора все заклинания, какие только смог вспомнить. А за теми, что не вспомнил, пришлось лезть в самые пыльные недра домашней библиотеки. Бедные домовики целые сутки обеспечивали Малфоя свежей едой, одеждой, выполняли все его прихоти. Драко даже встретился с Блейзом и Теодором, распробовал с ними различные новинки в сфере Зелий; потом, изрядно напившись, друзья подливали посетителям «Дырявого котла» в напитки Приворотные зелья — девушкам, конечно — и удалялись наверх в заранее заказанные номера. Словом, Драко Малфой проделал за эти три дня столько всего, связанного с магией, сколько смог.

И вот сейчас, стоя напротив своей подруги Гермионы Грейнджер в Холланд-парке, Драко жутко нервничал. За весь сегодняшний день он ни разу не прибегнул к магии, не использовал домовых эльфов в качестве прислуги, не выпил ни одного зелья. Даже одежду он надел обычную, маггловскую. А если к этому добавить, что место встречи Драко выбрал сам — маггловский Лондон — то в целом картина складывалась довольно милая.

— Я свое слово сдержал, — гордо сказал Драко, — я прожил день без магии.

Гермиона бросила стакан с чаем в урну и подняла голову на парня. Ветер становился сильнее, и теперь длинные волосы лезли ей в лицо, а яркий сарафан то и дело норовил оголить костлявые ноги.

— А как мне узнать, что ты не солгал мне? — с вызовом бросила она.

Малфой разинул рот, не зная, что сказать.

— Что? — усмехнулась Гермиона. — Не подумал об этом?

— Ну… я… как-то…

— Как-то не подумал, — закончила за него Гермиона.

Драко опустил голову, нервно стуча каблуком ботинка по гравию. Грейнджер с ухмылкой посмотрела на него и скрестила руки на груди. Подождав для приличия пару секунд, она сказала:

— Зато я подумала. Весь день ты был под моим контролем, и я видела каждое твое действие.

— Каждое? — Драко поморщился.

— Ну, косвенно, — Гермиона сделала неопределенный жест рукой. — В любом случае, если бы ты воспользовался магией или попросил помощи у магических существ, я бы сразу об этом узнала.

— Это каким же образом?

— Если я скажу тебе, ты будешь применять это заклинание на каждом.

Драко пожал плечами. Он прекрасно знал, что подруга права, однако вслух этого говорить не хотелось. Может, потому что Гермиона и так прекрасно знает его привычки.

— Так, теперь, когда ты знаешь, что я выполнил свою часть уговора, выполняй свою, — сказал Драко.

Гермиона усмехнулась и сняла с плеча консервативного вида сумку. Вытащила оттуда большую бежевую папку и снова повесила сумку на плечо.

— Все кандидаты здесь, — она похлопала по обложке.

— Так много? — поразился Драко, глядя на толщину папки.

— Нет, всего лишь пять. Но я собрала максимум сведений о каждой из них.

— Пять — это тоже много, — покусывая нижнюю губу, сказал Малфой.

— Я уверена, что для тебя это в самый раз. Пойдем.

Она взяла Драко под руку и направилась к выходу из парка. Малфой вывернул руку из её хватки и застыл на месте.

— Постой, ты хочешь заняться этим сейчас?

— Этим? — сморщив нос, повторила Гермиона.

Драко многозначительно посмотрел на неё, и Грейнджер закатила глаза, коротко улыбнувшись.

— Да, Малфой, мы займемся поиском невесты прямо сейчас.

Она подошла к нему, крепче прежнего вцепилась в рукав пиджака и потащила к главной улице. После долгих баталий, ругани и препирательств Драко и Гермиона сидели в милой кофейне. Гермиона всучила блондину копию первого резюме, и они с важным видом изучали биографию первой кандидатуры на роль жены Малфоя. Им принесли горячий капучино в маленьких белых чашках, и от этого щеки их порозовели, а на лбах выступили капельки пота.

— Ну, вот, смотри, — черкая карандашом по мятой бумаге, говорила Гермиона, — она родилась в Лондоне…

— Да, но потом уехала в Испанию, — скептически отвечал Драко.

Гермиона строго посмотрела на него:

— И что с того?

— А то! Вдруг она скрывалась от закона?

— Ну что за бред?!

— Ладно, смотри дальше, — Малфой встряхнул листы с биографией «кандидатуры»: — Её зовут Керри! Это ужасное имя! Я не хочу, чтобы мою жену звали Керри!

— Тебе никогда не нравились имена.

— Неправда.

— Ты прекрасно понял, о чем я, — Гермиона укоряющее посмотрела на него, — вспомни, как ты издевался над моим именем…

— Это было всего пару раз.

— И над именем Гарри, и Рона…

— Что-то не припомню такого.

— И Пэнси, и Джинни…

— Над собою же я не издеваюсь.

— Только над собой. Так, смотрим дальше.

Драко отпил из чашки.

— Вот, вот снова, — раздраженно начал он. — У неё нет денег!

— Не думаю, что это проблема, — монотонно произнесла Гермиона. — У тебя хорошее состояние.

— Спасибо, это лучший от тебя комплимент.

Гермиона пару секунд испепеляюще смотрела на него, но после вернулась к бумагам.

— Не знаю, как по мне, она вполне нормальная девушка.

— Знать не хочу, в каком захудалом магазине для щеток ты её откопала, — сказал Драко и бросил на стол её личное дело.

— Она смогла бы тебя выдержать, — говорила в свою защиту Гермиона. — К тому же, ты ей нравишься. На четвертом курсе она прислала тебе валентинку, а на пятом записалась на дополнительный курс по Зельеварению, но Снегг её не принял.

— Так она не училась на Слизерине? — во весь голос крикнул Драко.

Гермиона прикусила губу и прижала папку к груди.

— Где она училась? — сурово спросил Малфой.

— Да брось, Драко, вся эта ерунда с чистотой крови… Ты давно перерос это.

— Тут дело не в чистоте крови! Я наивно полагал, что все невесты будут выпускницами Слизерина и будут девушками из приличных аристократических семей, пусть даже я их не знаю.

— Ты думаешь, что такие девушки ещё не замужем?! — удивилась Гермиона.

— Ну… Кто-то же должен остаться.

Гермиона расплылась в улыбке, наблюдая за сконфуженностью Малфоя.

— Кто-то должен. И этот кто-то остался, я еле-еле нашла её, — с гордым выражением на лице она протянула блондину вторую стопку бумаг, скрепленных вверху. — Элизабет Картер.

— Картер? Отпадает, — Драко махнул рукой проходящей мимо официантке. — Счет, пожалуйста.

Миловидная девушка забрала с их столика пустые чашки и кокетливо улыбнулась Малфою. Гермиона на это лишь закатила глаза. Видимо, она уже привыкла, что все девушки на него так реагируют. Когда Драко повернул к Грейнджер голову, вдоволь насмотревшись на стройные ножки уходящей официантки, Гермиона продолжила:

— Почему Картер отпадает?

— Потому что.

— Почему? — настойчиво спросила Гермиона.

— Потому что я… — Драко замялся.

— Ну же! Чего ещё я о тебе не знаю, Малфой?!

Блондин открыл рот, намереваясь рассказать всё, но тут вернулась официантка. Она в открытую подмигнула парню и высокомерно покосилась на Гермиону, когда положила на столик счет. Драко на этот жест никак не отреагировал, и бедняжка расстроено ушла.

— Я как-то приставал к Элизабет в школе, — тихо сказал Драко, — после одного из тех осенних балов, а она рассказала об этом отцу, так что теперь я к ней не могу даже подойти.

— Но… Может, всё улеглось? — с надеждой спросила Гермиона.

Драко покачал головой.

— Моему отцу пришлось заплатить этому скряге, чтобы он не вынес эту новость в свет.

— То есть…

— То есть у меня осталось всего двадцать долларов и пара галеонов в кармане, — сказал Малфой, бросив деньги на стол, — а у тебя осталось всего три попытки женить меня.

Через полчаса, прогулявшись по душному, но ветреному, Лондону, Драко и Гермиона дошли до Косой Аллеи. Раскрасневшиеся, потные и утомленные, друзья поспешили занять последний свободный столик на открытой террасе возле любимого кафе. Заказав по большой порции мороженого, они снова приступили к кастингу. Гермиона в красках рассказывала Малфою биографию очередной девушки, а сам Малфой лишь лениво разглядывал колдографию этой особы.

— У неё идеальная биография, — рассказывала Гермиона. — Она закончила АВМИ* с отличием, работает в Министерстве, у неё нет вредных привычек, она одинока и согласна на любые отношения. По крайней мере, так о ней отзывалась её помощница.

— Не подходит.

Гермиона хлопнула себя рукой по лбу.

— Ну почему на этот раз? — вздохнула она.

— А ты сама не видишь? Ей тридцать пять!

Гермиона скомкала титульный лист и запустила им в Малфоя.

— Ты меня достал! Это же невыносимо!

— Ты хочешь сослать меня на попечение этой старухе? О чем ты думала, Грейнджер? Что я буду сидеть у неё на коленях и слушать байки про её дивную молодость?

— Но она соответствовала твоим требованиям!

— Что? — фыркнул Малфой.

— Умная, высокая, стройная…

— Заучка, дылда, тощая, — парировал Драко. — И её волосами как будто пол мыли. И — самое гадкое — ей тридцать пять, черт возьми!

— Зато она сможет с тобой выжить, — не уступала Гермиона. — Ты заметил, что я сделала акцент на слове «выжить»?

— У неё нет вредных привычек — значит, мне она выпить не позволит. Одинока — значит, любые компании будут её пугать, в её-то возрасте. Работает в Министерстве и у неё есть помощница — значит, жуткая стерва и любит всеми командовать. Не катит, давай следующую.

— Не представляю, чем тебя можно удивить, — пробурчала Гермиона.

Она вытащила волшебную палочку, взмахнула ею над огромной стопкой бумаг на столике и произнесла заклинание. Драко с упоением наблюдал, как при помощи магии эти листы просто исчезают в воздухе, и остается только одна, последняя, связка. Грейнджер убрала волшебную палочку обратно в сумку и, повесив её на спинку кресла, повернулась к блондину.

— Вот, держи, — она протянула ему тоненькую папку.

— Хм, а почему тут так мало информации? — удивился Драко.

— Потому что про неё я не успела ничего собрать.

— Обидно, — усмехнулся Малфой.

— Тут страниц десять текста!

— Но все же меньше, чем в предыдущие разы.

— Хватит возмущаться — читай.

Драко бегло просмотрел содержание биографии, рассмотрел фотографию и поднял взгляд на Гермиону, изогнув бровь.

— Неплохо, — бросил он.

— Неплохо? — воскликнула Гермиона. — Да она соответствует почти всем твоим требованиям!

— Почти… — Драко резко поменялся в лице, — но это если не учитывать тот факт, что она маггловка!

— Заметил всё-таки, — буркнула она.

— А ты думала, что я об этом не узнаю?

— Мерлин, — она закатила глаза, — Малфой, я думала, мы уже прошли этот этап.

— Мы?

— Я полгода потратила на то, чтобы избавить тебя от предрассудков…

— И это ни капли не помогло! И вообще, плохая это была идея.

— Привить тебе уважение к магглам — плохая идея?

— Нет. Выбирать мне невесту таким способом, хуже уже некуда.

Гермиона выхватила у него из рук кипу бумаг и, вздернув подбородок и поджав губы, положила листы на место. Она убрала папку в сумку и махнула официанту, чтобы принес счет.

— Погоди, осталась ещё одна, — виновато отозвался Малфой.

— Она носит скобки на зубах, — вздохнула Гермиона.

Драко лениво оглядел улицу.

— Послушай, Грейнджер, я знаю, что покажусь тебе старомодным, но я верю в любовь.

— И это говорит мне человек, которому не понравилась ни одна из четырех девушек, что я предложила.

— Да, но у каждой был изъян, — заметил Драко.

Грейнджер потерла переносицу и смахнула с липкой кожи плеч волосы.

— Вот именно, Малфой! Ты в каждой из них пытался найти что-нибудь, потому что ты не хочешь жениться! Так зачем все это?

— Я хочу… Я должен. Я не могу опозорить честь семьи.

— И каков же тогда твой идеал девушки?

— Ну… У неё должны быть темные волосы, только не черные. Не бледная кожа, это мне надоело. Она не должна быть выше меня, и голос у неё должен быть приятен моему слуху. Фигура обычная, только чтобы не тощая или чтоб жир свисал, как у этой Милисенты, — Драко поморщился. — Она должна… Мм, наверное, должна быть такой, чтоб на неё многие засматривались, но я знал, что она только моя…

Гермиона посмотрела на него из-под бровей.

— Может, хватит про внешность? А то меня клонит в сон. И так понятно, что ты хочешь идеальную супер-красотку.

— Чушь несусветная! Такие девушки существуют, — возразил Малфой.

— Характер опиши, — вяло произнесла Гермиона.

— Умная — это точно. Если я не смогу с ней о чем-то поговорить, то всё, пусть катится обратно. Упрямая, чтобы можно было поспорить, но знала предел и понимала, когда мне — то есть, мужу — надо уступить. Чтобы с ней всегда было весело…

По мере того, как Драко говорил, он внимательно разглядывал Гермиону. Но она, слава Мерлину, не заметила этого плотоядного интереса. И когда вставляла свои язвительные замечания, и когда откидывалась на спинку кресла и клала ногу на ногу, оголяя часть бедра. А точный глаз Малфоя подмечал всё, и потихоньку в голове парня созрела довольно безумная мысль.

— Всё это — не более, чем розовые мечты, Малфой, — высказалась Гермиона после того, как он закончил перечислять достоинства своей невесты. — Научись смотреть на мир реально. Такой девушки, как тебе нужна, не существует в принципе.

— Вообще-то, существует, — покусывая в задумии губу, сказал Драко.

— Прогуляемся ещё? — поднимаясь, предложила Гермиона. — Потому что я домой ещё не хочу.

— А разве у тебя сегодня не назначена встреча с Гарри?

— Мы видимся каждый день, можем поговорить и завтра, — улыбнулась она.

Малфой и Грейнджер вернулись в маггловский Лондон и до самого заката бродили по душным улицам. Из-за постоянной жажды пришлось спустить все деньги на ледяную воду, а от такой духоты пот градом катился по лицу, и Драко, лишенному на день магии, пришлось вытирать лоб платком, как обычному человеку. В отличие от Гермионы, которая наслаждалась тем, что может спасти себя от жары заклинанием.

Они стояли на мосту, на полпути между их домами. По левую сторону располагался квартал, где жила Грейнджер — после войны ей удалось вернуть родителям память, и они все вместе зажили в Лондоне, как прежде. По правую сторону шла улочка, ведущая прямо к Косой Аллее, откуда Драко всегда аппарировал к себе в мэнор.

— Гермиона?

— Что?

Она смотрела вперед, на заходящее за горизонт солнце. Плечи её были расслаблены, волосы трепал легкий ветерок, одна шлейка сарафана сползла с плеча. Гермиона облокотилась о перила и повернула голову к другу.

— Я хотел спросить… Вот как ты ко мне относишься?

— Не поняла… Что?

— Как ты ко мне относишься? — повторил Малфой. — Как к другу или как к парню?

— Как к другу, — быстро ответила Гермиона и отвернулась.

— Просто я подумал, что… Понимаешь, мы…

Гермиона молчала.

— Ладно, скажу всё, как есть. — Драко вдохнул побольше воздуха: — Мы знаем друг друга лучше, чем кто бы то ни было. Все тайны, всё самое сокровенное мы друг о друге знаем. Ты самый замечательный, удивительный человек, которого я когда-либо встречал. Нам хорошо вместе, мы друг без друга и дня не прожили, помнишь? Но сегодня ты выбирала мне невесту, и я понял, что единственный, кто мне нужен — это ты. Ты… совмещаешь… все качества, которые мне нужны. Я только сейчас это понял… Я не хочу всё разрушить, нашу дружбу, и если ты меня пошлешь, то мы просто все забудем и снова станем друзьями.

Он услышал, как Гермиона усмехнулась.

— А как же мое имя? — спросила она, не поворачивая даже головы.

— Я больше не буду задевать тебя.

— Да ну?

— Ладно, буду, конечно, но я же это не всерьез.

— А чистота крови?

— Всем уже на это наплевать.

— И даже твоему отцу?

— И даже моему отцу.

— Я работаю в Министерстве, и у меня есть помощница. Ты ведь считаешь это признаком стервы.

— И я прав, — ухмыльнулся Драко.

— В детстве я носила скобки на зубах.

— Можешь надеть их снова, если хочешь.

Гермиона повернулась к нему, и Малфой поспешил подойти поближе. Девушка огляделась по сторонам и, когда убедилась, что на них никто не смотрит, вытащила из сумки волшебную палочку. Она взяла у Драко носовой платок из рук и трансфигурировала его в стеклянную пробирку. Потом поднесла волшебную палочку к виску и осторожно отвела её назад, пока на наконечнике не скопилось серое мерцающее вещество.

— Вот как мы поступим, — сказала она, стряхнув вещество в пробирку, — ты посмотри это воспоминание, а потом пришли мне сову.

— И что в этом воспоминании?

— Понимаешь, ты замечательный друг, но в моей жизни уже есть человек, которого я люблю. Мне с ним комфортно, и я хочу, чтобы ты все понял. Когда увидишь это, напиши мне.

Грустно улыбнувшись, она развернулась на каблуках и направилась в сторону своего квартала. А разъяренный Драко помчался к себе домой. Он не помнил, как вообще оказался сразу в своей комнате. Может, он забыл про договор и общие магические правила и трансгрессировал прямо на улице, где снуют магглы? Это было не так важно. Драко ринулся в отцовский кабинет, благо, старший Малфой сейчас ужинал на первом этаже. Парень дрожащей рукой вылил воспоминание в Омут Памяти и окунулся в жизнь Гермионы.

Она сидела у себя в комнате в простом домашнем халатике. Длинные волосы завязаны в пучок, на кожу падает свет уходящего солнца. Гермиона что-то пишет в толстой тетради, сидя у подножия кровати. Драко подошел к девушке и сел на постель, чтобы лучше видеть написанное:

«Мне нельзя любить Малфоя, но я люблю. С ним я становлюсь лучше, он меня мобилизует. Если он догадается, о нашей дружбе можно будет забыть. А я не хочу снова остаться одна. По крайней мере, Драко не целует при мне других девушек, но одна только мысль о нем с кем-то другим вызывает у меня приступ тошноты. Так обидно, что он в упор не видит во мне девушку. А мне уже 23 года. Но я не останусь одна, старой девой, потому что без ума от него, нет! Придется смириться».

Когда Малфоя вытолкнуло из воспоминания Гермионы, он пулей вылетел из кабинета Люциуса и помчался в свою комнату. Там, на жердочке возле распахнутого окна восседал старый филин. Драко, закапав пергамент чернилами, черкнул пару строк и всучил письмо недовольной птице:

Грейнджер!

Ты уже достала! Ну сколько можно надо мной издеваться?! «Люблю другого»… Я придушу тебя, когда увижу. Просто потому что ничего более адекватного придумать при встрече не смогу.

Драко Малфой.

Ответ последовал незамедлительно. Филин приземлился на свою жердочку и всем своим видом показал, что больше никуда сегодня не полетит. Да это и не было нужно. Когда Малфой, уставший нарезать круги по комнате, выхватил письмо у дурной птицы и прочел его, он облегченно выдохнул и рухнул на кровать, положив письмо себе на грудь.

Малфой,

Я не понимаю, как ты ещё не привык к моим издевательствам. И кстати, есть масса альтернатив удушению. Подумай об этом на досуге. И не смей мнить себя властелином мира, это всего лишь шестилетняя к тебе любовь! Сову покорми, она выглядит жалко.

Действительно, с любовью, ГГ.

Драко снова перечитал письмо и расплылся в довольной улыбке. Нет, все же он властелин мира. А как иначе-то? Если бы не он, они бы не затеяли этот спор и он никогда бы не понял, как прекрасна Гермиона. И тогда бы она не призналась в своих чувствах. И тогда бы они жили долго и несчастливо каждый сам по себе.

Малфой повернулся на бок и приподнялся на локтях, глядя на темнеющее небо и сгущающиеся дождевые тучи.

— Будет буря, — сказал он.

Филин лениво приоткрыл один глаз и согласно ухнул. Драко снова откинулся на спину, скрестил руки на груди и уставился в потолок. Потом, когда руки и ноги уже затекли, и сам блондин понял, что жутко голоден, он поднялся с кровати и направился к выходу. На скулах играли желваки, вид был задумчивый, сосредоточенный. И держась за дверную ручку, Малфой снова сказал сам себе:

— Нет, но скобки на зубах я бы точно заставил её снять.

И пошел ужинать.

_____________________________________

АВМИ — Академия Высших Магических Искусств.