Седьмой сын седьмого сына (джен)

Артуру Уизли было тридцать один. И сегодня он напивался.

Нет, Артур не был пьяницей. Он пил редко, мало, всегда зная, сколько допустимо выпить на приеме или какой-нибудь встрече. Он никогда не заставлял себя пить через силу, в совершенстве освоив способ цедить по глотку какой-нибудь дорогой коньяк или вино.

Но сегодня Артур Уизли пил. Пил в «Кабаньей голове», приказывая себе пить. Он уже не считал, сколько выпил. Он просто пил. Бармен уже молча подходил к нему, брал очередной сикль и так же молча наливал ему очередную рюмку какого-то дешевого виски. А может, даже самогона.

Артуру было без разницы. Он пил.

Сегодня у него родился ребенок.

Дочь.

* * *

Артуру было десять, когда его пригласил к себе в кабинет отец, Септимус Уизли.

— Сядь, — приказал он Артуру, и тот послушно опустился в кресло, обитое красным бархатом. И с любопытством принялся оглядываться.

Артуру редко доводилось бывать в кабинете отца. Чаще он видел внутреннюю обстановку сквозь дверь, мимоходом. Отец не допускал ни его, ни старших братьев в «святая святых».

— Артур, ты знаешь, кто такие Предатели Крови? — без обиняков начал отец.

— Да, — кивнул Артур. — Так называют тех, кто увлекается маггловскими штучками.

Отец кинул на Артура задумчивый взгляд.

— И что ты думаешь по этому поводу?

Артур почесал в затылке.

— Ну… я не вижу ничего дурного.

Отец ничего не ответил, и Артур ободрился.

— Маггловские штуки полезны, магглы иногда выдумывают такое…

— Предатели Крови… — Септимус Уизли достал длинную сигару, аккуратно прикурил. — Увлечение «маггловскими штучками»… Пусть лучше думают так, чем знают правду. Альбус Дамблдор в этом молодец.

Артур недоуменно воззрился на отца.

— Предатели Крови… Я расскажу тебе об этом, сын. Потому что именно ты должен снять это клеймо с нашего Рода…

* * *

Из кабинета отца Артур вышел на подгибающихся ногах. Седьмой сын… И неважно, что четверо других умерли в младенчестве. Он не третий, он седьмой. И это еще не все. Магия уходит из рода Уизли, который некогда был Уэзерби, и только седьмой сын седьмого сына будет сильным волшебником, не запятнанный Предательством. А маггловские штучки… Чем еще заниматься волшебнику, который осознает, что с каждым днем становится все слабее? Как еще обезопасить себя от ситуации, когда не сможет колдовать простой Люмос для света, если не изучить «маггловскую штучку «фонарик»?

Седьмой сын…

У отца не получилось. Он оказался не седьмым, а восьмым ребенком Ареаса Уизли. И тот об этом не знал, пока не встретил дочь Кристиану, бастарда, чьей матерью оказалась магглорожденная китаянка, случайная девушка из бурной молодости. Гобелена, который мог бы помочь, в семье Уизли не водилось.

Септимус об этом узнал из прощального письма Ареаса Уизли, найденного рядом с бездыханным телом.

Артур сделал глубокий вдох, встряхнул головой.

Он — последняя надежда Рода. Он сможет.

* * *

Молли Прюэтт была глуповатой. Но красивой. Очень красивой. Конечно, не красивее Беллатрикс Блэк, но брак с ней ему не светил — Белла приходилась Артуру троюродной племянницей. Вдобавок Белла его ненавидела. Да и сам Артур не горел желанием связать свою судьбу со склочной и высокомерной слизеринкой.

Другое дело — Молли.

Молли училась на Гриффиндоре, как и сам Артур. Она была веселой и дружелюбной. Очень дружелюбной. О ее «дружелюбии» ходили слухи по всему Хогвартсу, которые полностью соответствовали истине — Молли не чуралась прыгать в постель любому студенту, который отвешивал ей лестные комплименты и делал подарки.

Разумеется, предложений о свадьбе ни от одного из «кавалеров» Молли не поступало. Это тоже был плюс — Артур вряд ли смог тягаться с кем-либо из возможных конкурентов. Его клеймо Предателей Крови перевешивало все. Да и финансовое положение не могло состязаться с деньгами любого чистокровного студента Хогвартса. Зачастую у его однокурсников в кармане водилось больше галеонов, чем Артур получал в месяц.

И еще один немаловажный момент, который был на руку Артуру — Молли была Прюэтт.

А Прюэтты по чистоте крови были ничем не хуже тех же Блэков. Чем чище кровь, тем легче будет Молли родить ему семерых сыновей, ни разу не сбившись на девочку. И тем больше шансов, что его седьмой сын откроет Родовое хранилище Уэзерби в Гринготтсе.

Там много золота. Обязательно много золота. И артефакты. И он сможет расплатиться с профессором Дамблдором, который, чтобы помочь его семье сбросить клеймо Предателей Крови, специально сделал так, что люди стали обращать внимание на мелочь — на увлечение магглами, а серьезный смысл клейма Предательства уже стал не так актуален.

Но самое главное — Артур будет сильным волшебником. И утрет нос всем. И однокурсникам, которые с презрением на него поглядывают, и профессору МакГонагалл, которая недовольно морщит нос, и профессору Флитвику…

Очаровать Молли было легко. И Артуру повезло еще раз. Молли на самом деле мечтала не о кавалерах и подарках — Молли хотела замуж. Молли мечтала о большом доме, о множестве детей, о тихой и спокойной жизни вдали от всех этих приемов, балов и высшего света. Молли хотела копаться в саду, готовить, вязать и нянчить детей.

Это тоже мало кому из парней нравилось, поэтому, когда Артур заканчивал седьмой курс, Молли так и не была помолвлена. Ее отец, Дориан Прюэтт, уже отчаялся выдать дочь за кого-нибудь.

И Артур сделал Молли предложение.

* * *

Дориан Прюэтт, может быть, и был согласен, но его отец, Сигизмунд Прюэтт, глава Рода Прюэттов, прекрасно помнил, кто такие Предатели Крови, и в союзе Артура и Молли ультимативно отказал.

— Никаких Предателей Крови в нашей семье! — рявкнул он, едва Артур заикнулся, с чем пожаловал в гости.

И слушать дальше не стал.

Молли заперли дома, запретили выходить.

Артур уже оплакивал свою несостоявшуюся судьбу и планировал подобрать какую-нибудь полукровную, а то и магглорожденную невесту, как судьба отвернула от него свою филейную часть тела.

Молли сбежала из дома и пришла к Артуру.

— Я знаю, что ты моя судьба. Профессор Дамблдор сказал мне, что негоже противиться судьбе.

Артур возблагодарил судьбу, профессора Дамблдора и Мерлина до кучи.

Септимус Уизли их брак благословил. Хотя Сигизмунд Прюэтт и изгнал внучку из Рода.

* * *

Билл родился в конце ноября, через девять месяцев после свадьбы.

— Простое имя, без выкрутасов! — заявила Молли, и Артур согласился. Ему было без разницы, как будут звать его первых сыновей.

Второго ребенка, Чарли, Молли родила через два года после Билла, при этом едва не умерла сама. Артур тогда очень испугался остаться одному с маленькими детьми на руках, вдобавок появились бы проблемы по поиску новой жены, и не факт, что он нашел бы снова чистокровную, которая так его бы любила.

Поэтому Перси Уизли родился спустя четыре года после Чарли, но такой долгий перерыв с лихвой компенсировался рождением близнецов спустя еще три с половиной года — Фреда и Джорджа.

Шестым появился сын по имени Рон.

Когда Молли забеременела седьмой раз, Артур был счастлив. Он баловал жену, чем мог. Ни в чем ей не перечил, хотя с каждым новым ребенком Молли теряла свою красоту и милый характер, став визгливой и истеричной, то и дело хватавшейся за сковородку.

— Нет, этого сына я назову сам, — твердо сказал он Молли, когда та предложила назвать будущего сына Джоном. — Будет Септимус. В честь моего отца.

Молли долго ворчала, но согласилась.

* * *

За полгода до рождения Септимуса Артура в очередной раз понизили. Он уже не справлялся с возложенными на него обязанностями из-за слабеющей магии, и лишь помня о его старательности и добросовестности, Артуру Уизли нашли мелкую должность в Отделе по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов. Сказалось и его «увлечение» маггловскими вещами.

Иногда Артур приходил в Косой переулок, вставал напротив Гринготтса и мечтал. Мечтал, что принесет маленького Септимуса в банк, и гоблины, хоть и будут кривить свои уродливые морды, ничего не смогут поделать и откроют ячейку Уэзерби.

Или, когда будет очередной конкурс на заместителя Министра Магии, он, Артур Уизли, подаст заявку. И когда его снова будут высмеивать, типа куда ты, слабосильный лезешь, он раскидает всех мощнейшими заклинаниями.

А потом он выстроит большой дом, сам, своими силами выложит крепкий фундамент, возведет стены… и сделает это за неделю. Нет, за три дня. И его старшие сыновья будут ему помогать. Чарли будет приносить камни, Билл доски, а малышей Фреда и Джорджа можно будет приставить к покраске. Испачкаются… но ведь он тогда сможет их очистить взмахом палочки!

* * *

Схватки у Молли начались вечером десятого августа. Артур тут же вызвал колдомедиков из Мунго. Молли определили в лучшую палату, на что Артур выгреб остатки золота из хранилища, доставшемуся от отца. И всю ночь сидел под дверью.

А утром…

— Поздравляю, папочка! — сияющая колдомедичка протянула ему укутанный сверток. — Поздоровайтесь с дочерью!

Артур взял в руки ребенка, не понимая, зачем ему дают какую-то девочку.

— А где мой сын? — поинтересовался он спустя минуту бессмысленной и глупой улыбки медработницы.

— В смысле? — не поняла девушка. — Это ваша дочь, мистер Уизли.

— А сын где?

— Какой сын? — в глазах колдомедички возникло недоумение. — У вас не сын, дочь, папочка. Крепенькая здоровая девочка.

— Нет, у меня должен быть сын, Септимус, — возразил Артур. — Куда вы его дели?

— У вас родился один ребенок, мистер Уизли, — терпеливо попыталась объяснить колдомедичка. — И это — вот эта славная малышка…

Артур не дослушал. Он швырнул ребенка прочь, словно какое-то противное насекомое, так что новорожденную малышку едва успели подхватить заклинаниями другие колдомедики, и ринулся прочь, ощущая, как вся его жизнь рушится под ногами, падает обломками сверху, сокрушая все, к чему он стремился и во что верил.

В себя пришел он в «Кабаньей голове», опустошив третью рюмку виски.

* * *

Артур в очередной раз опустил руку в карман, но вместо серебряных кругляшей ощутил лишь пустоту. Он поискал в других карманах, но опять же ничего не нашел.

— Слышь, друг. Кажется, тебе хватит, — кивнул ему бармен. — До дома-то дойдешь?

— До дома… — Артур ударил кулаком по столу. — До этого вонючего свинарника!!! Чтоб он провалился вместе с этой старой свиньей!

Бармен вздохнул и, подхватив до невозможности пьяного Артура Уизли взмахом палочки, втолкнул его в камин.

— Нора!

И Артура утянуло в трубу, чтобы затем вытряхнуть на деревянном полу собственного дома.

Хорошенько приложившись не только о пол, но и о стул, стоявший рядом с камином, Артур немного пришел в себя. И даже смог подняться, пошатываясь.

Дочь.

Седьмая.

— Артур! — голос Молли звучал, как маггловская циркулярная пила. — Ты… Мерлин великий! На кого ты похож!

Артур зажмурился. Постоял, ощущая, как мир вертится вокруг него, и открыл глаза.

— Меня уже отпустили, думала, ты ждешь нас дома! А как же мальчики? Ты должен был подумать о них! Ты должен был…

— Я должен?!! — взревел Артур, отшвыривая стул. — Я должен?!!

Стул ударился о стену и с грохотом разлетелся в щепки. Молли взвизгнула, прижав к себе сверток с новорожденным ребенком.

— Нет, это ты, дрянь, должна была родить мне сына! — Артур отбросил в сторону стол. Стол отъехал в сторону на подломившихся ножках и, крякнув, просел. — Седьмого сына, который снимет проклятие, клеймо Предателей Крови!!! А ты, сволочь, родила мне дочь, мерзкую прошмандовку, как и ты!

Молли взвизгнула еще раз. Артур кинулся к жене, желая отобрать у нее мерзкий комок, лишивший его смысла жизни.

Жена кинулась в сторону.

Они носились по кухне минуты три, пока Молли не оказалась рядом с камином, а Артур не растянулся на полу, споткнувшись о сломанный стул.

Со скоростью, словно она выпила Зелье Ускорения, Молли цапнула с полки дымолетный порошок и швырнула его в камин.

— Хогвартс, покои Альбуса Дамблдора! Профессор, помогите!!!

Камин полыхнул зеленым пламенем.

Когда Артур смог приподняться, в кухне никого, кроме него, уже не было. Артур Уизли постоял на четвереньках, подумал… и лег обратно на пол.

* * *

Артуру Уизли было десять. Он сидел в мягком кресле в кабинете отца, с любопытством оглядывая обстановку.

— Артур, ты знаешь, кто такие Предатели Крови? — поинтересовался отец.

— Да, — кивнул Артур. — Так называют тех, кто увлекается маггловскими штучками.

Отец хмыкнул.

Кабинет вдруг внезапно поплыл. К горлу подступила тошнота. Артур старательно подавил рвотный спазм, подумав, что ему не поздоровится, если он испачкает отцу ковер.

Сквозь плывущие стены прорезались чужие голоса.

-…Профессор Дамблдор! Он… едва меня не убил…

— Все будет хорошо, Молли… Успокойся…

— Ты прав, сын, — голос отца вернул Артура в реальность. — На самом деле это простое ругательство злых завистников. Ничего серьезного.

— Ничего серьезного, — эхом повторил Артур.

Из кабинета отца Артур вышел бодрым шагом.