Счастливое совпадение (гет)

Полупрозрачные розовые занавеси слегка колыхались от свежего ночного ветерка. Свитки и листы бумаги, то тут, то там приколотые к ним булавками, шелестели свободными нижними краями. По дощатому полу беседки змеёй вилась длинная распечатка кардиограммы, одним концом забравшаяся почти под потолок и пришпиленная булавкой. Со стола, прислонённый к стопке книг, осуждающе смотрел портрет великого Гван-Ло. Его наполовину скрывал небрежно брошенный свиток с расчётами, исчерканный вдоль и поперёк.

Медицинский сканер, лежащий на краю стола, устало пискнул и выключился. Лон-Гор взглянул на наручные часы: половина второго ночи. Они с правительницей Розовой страны засиделись над исследованием, но оба не могли оторваться от загадки, над которой бились с обеда.

Жители Изумрудного города давно спали и видели десятый сон, а здесь, в дворцовом саду, всё не гасла лампа под потолком беседки, отбрасывая на розовые занавеси яркие отсветы. Дрожали огоньки в головках булавок, на которых обвисали свитки, переливались драгоценные камни в причёске феи Стеллы, и особенно ярко сияла звезда на конце её волшебной палочки.

Волшебная палочка — страшное оружие, если вдуматься. От одного её взмаха сами собой появились волны нежного розового шёлка, скрывающие интерьер беседки от посторонних глаз. От второго пал языковой барьер. Это вам не сила колдовского внушения, которую можно хотя бы попробовать объяснить, вычислить, разложить на составляющие, это нарушение всех законов физики, и кто знает, как далеко это нарушение может зайти. Взять нечто из ничего, как оказалось, можно, а превратить что-то во что-то другое? На глазах оживали полузабытые старинные сказки.

— Мы что-то упускаем, — сказала Стелла. Уже несколько минут она сидела неподвижно, сцепив пальцы и глядя в очередной исписанный свиток — они уже сбились, в который по счёту. — Давайте ещё раз.

Она взяла наизготовку свою волшебную палочку, и звезда на её конце заблестела ярко и опасно. Лон-Гор обречённо поднял взгляд, позволяя своему колдовству течь мягко и словно вкрадчиво: смотри мне в глаза, повинуйся мне...

На Стеллу, понятное дело, гипноз не действовал. Хмурясь, она водила палочкой в воздухе, как будто собирая незримые нити, наматывая на остроконечную звезду. Поплыла прямо по воздуху волнистая светящаяся белым линия, словно кардиограмма из ничего. Её конец таял, касаясь занавеси.

— Ничего не понимаю, — вздохнула Стелла. Волшебная палочка упала поверх раскрытого фолианта. — С одной стороны, всё так просто, ведь это только взгляд, только внушение. С другой — едва я начинаю вдумываться, передо мной тупик.

— Вероятно, я был неправ, когда пытался изучать волшебство научными методами, — ответил Лон-Гор и потёр глаза, которые уже начинали слезиться. Ненароком вспомнились времена, когда он ночами готовился к экзаменам и засыпал, уткнувшись в конспекты и учебники.

— Но ведь мои методы тоже бессильны, — возразила Стелла. Сейчас она вовсе не походила на величественную правительницу, которой предстала на официальном собрании день назад. Если снять с неё это платье из лёгких слоёв розовой ткани и заменить на простую одежду, а из волос вытащить все эти драгоценные шпильки, то могущественная фея станет похожа на старательную студентку. Эти мысли мелькнули и не пожелали уступать место другим, как будто завис компьютер: вытащить шпильки... снять платье... шпильки... платье... А ведь на ней ещё туфли с ремешком, обхватывающим лодыжку, — расстегнуть...

«Выброс катехоламинов! — опомнился Лон-Гор. — Спокойно, это норма, у всех бывает, сам знаешь».

Стелла смотрела на него, приподняв брови, как будто ждала ответа на свою реплику.

— Гм... Разумеется, это неудивительно. Ваше колдовство и наше наверняка сильно различаются, иначе и быть не может. Даже если предположить, что беллиорцы и рамерийцы имеют общего предка, эволюция могла пойти совершенно разными путями, и колдовства это тоже касается.

Неизвестно, поняла ли Стелла, что такое эволюция, но она удручённо кивнула и подпёрла подбородок одной рукой, второй вороша свитки, как будто пытаясь найти в них что-то полезное. Рукав платья сполз, обнажив её тонкую руку до локтя. На предплечье отпечатался край фолианта.

— Вот здесь мне казалось, что я близка к разгадке, — произнесла она, вытаскивая из груды свитков один. — Но…

— Это было как раз тогда, когда мы снимали кардиограмму? — Лон-Гор развернулся и поймал повисшую за его спиной ленту. — Нет, кардиограмма здесь ни при чём, гипноз меняет само восприятие реальности, но как?

— А раньше вы не задумывались над этим? — поинтересовалась Стелла. Она снова взяла свою палочку и в задумчивости прижимала её к губам.

— Разве… разве задумываешься над тем, как дышишь? — вопросом на вопрос ответил Лон-Гор. — Мы научились этому один раз — и всё.

Он глубоко вздохнул, глядя на губы своей собеседницы, которая не замечала его взгляда. Интересно, существует ли у беллиорцев обычай целоваться? Хотя что за вопрос, большое количество нервных окончаний на лице очевидно без исследования, так что наверняка беллиорцам инстинкт тоже подсказывает соприкасаться губами и языком. Совпадение одновременно обрадовало и ужаснуло, и Лон-Гор попытался взять себя в руки.

Стелла смотрела заинтересованно, её губы изогнулись в улыбке. Какой странный эволюционный процесс — одинаковое строение тела, одинаковые реакции, а расстояние — девять световых лет.

— Полагаю, нам нужно немного отдохнуть, — сказала Стелла, вдруг бросив свиток обратно на стол и взмахивая палочкой. — По чашке чая — и продолжим.

— Думаете, до утра мы найдём ответ? — с сомнением спросил Лон-Гор, наблюдая, как на столе появляется заварочный чайник, две чашки с блюдцами и тарелка с печеньем — разумеется, всё розового цвета, даже печенье.

— Иногда правильный ответ приходит тогда, когда уже нет надежды, — серьёзно ответила фея, разливая чай. — Меня заинтересовало ваше замечание про эволюцию, но мне кажется, что дело совсем не в ней, а в чём-то другом. Я сразу обратила внимание на то, как прост механизм гипноза, но в чём он состоит, не могу понять до сих пор.

Эволюция! Лон-Гора как будто внезапно окатили холодной водой. Эволюция — коварная штука, что-то может быть идентичным, что-то — кардинально различаться. Глядя на сидящую напротив Стеллу, он так и обмирал от своей недальновидности. Химические процессы, которые сейчас происходили в его теле, были нормальны и естественны, но куда в это время подевался его разум? С чего он взял, что беллиорки под платьем такие же, как и рамерийки?

Проклятая память так и подкидывала картинки из всевозможных учебников. Мандибулы? Тентакли? Яйцеклад?

Фея странно булькнула в свою чашку и уткнулась в подвернувшийся свиток, как будто решив что-то проверить.

Лон-Гор отпил чай, постарался унять панику и силой воли включил логику. Мандибулы состоят из хитина, наличие их на теле, покрытом обычной кожей, неразумно с точки зрения эволюционного процесса: они будут растирать бёдра в кровь. Да и вообще мандибулы — это часть ротового аппарата насекомых, а буйную фантазию не мешало бы и унять. Яйцеклад тоже вряд ли возможен, потому что в таком случае не было бы увеличенных молочных желёз.

Из-за своей чашки Лон-Гор бросил пристальный взгляд фее в декольте и немного успокоился. Стелла немного нервно хрустела печеньем и выглядела как обыкновенный человек. Лон-Гор серьёзно задумался, какие ему известны доказательства того, что у беллиорцев потомство вынашивают именно женщины, и обнаружил, что неопровержимых доказательств нет ни одного. Молочные железы не показатель. Хотя выкармливание ребёнка не тем партнёром, который вынашивал, слишком небезопасно, эволюция ничего не усложняет там, где дело касается выживания, а находит оптимальный вариант.

Против тентаклей аргументов не обнаружилось вовсе. Нефункционально? Да кто сказал, что нет? Вцепившись в чашку обеими руками, как будто пытаясь удержаться, Лон-Гор сходу изобрёл три способа использования тентаклей при половом акте.

— Кхм… кхм… — Стелла закашлялась, её щёки пылали — не розовым, а алым.

— Что с вами?

— Н-ничего, просто поперхнулась… Да, крошка не в то горло попала, — осипнув, сказала Стелла и остановила его коротким жестом. — Ничего страшного, продолжайте, пожалуйста.

— Да я, кажется, ничего не говорил…

— О. Да. Точно. Простите.

Лон-Гор допил чай и снова схватил кардиограмму, просмотрел всю и предсказуемо ничего не нашёл.

— Говорите, это просто?.. — сказал он задумчиво. Мысли бродили совсем не там, где им полагалось. Его сумка стояла у ножки стола, но нужных таблеток в ней не было. Впрочем, сейчас успокоительное ему бы не помогло. Вдруг Лон-Гор понял, что не успокоится, пока не узнает точно. В конце концов, должен же кто-то из рамерийцев быть первопроходцем в этом вопросе?

Стелла покивала головой, как будто соглашаясь.

— Да, ужасающе просто, — ответила она. — Вот мои заклинания — это намерение, облечённое в слово.

— Может, наш гипноз тоже? — предположил Лон-Гор. — Это ведь тоже намерение, желание поработить. Что скажете? У вас — волшебная палочка, у нас — взгляд, да и слова, в принципе, есть…

— Это мысль, — согласилась Стелла, — но проблема в том, что, по моим расчётам выходит, будто есть что-то ещё, какой-то компонент… И я не могу понять, какой, а как подобрать противоядие, если не знаешь яда?

Он кивнул в ответ на понятную метафору. Как сделать так, чтобы его исследование в принципе состоялось? Для этого, наверное, нужно как-то намекнуть, но как?

Лон-Гор едва не растерялся, сообразив, что за семнадцать лет совершенно забыл, как поступать, если чувствуешь к женщине симпатию и хочешь более близкого знакомства. Симпатию! Стелла была прекрасна, а он скоро сдастся на милость проклятых гормонов и начнёт делать глупости, позабыв о разуме и логике.

— М-м… — Стелла потянулась, сжав пальцы до хруста и вытянув их вперёд. Посуда исчезла от нового взмаха палочки. — Так… На чём мы закончили? Вот на этом? Ага!

Она поднялась, нашарив на столе ещё несколько булавок, и шторы украсились новыми свитками.

— Вот такова пока наша картина, — сказала Стелла, по кругу обходя беседку. — Мы начали с мозговой активности, и в этом я доверяю вашему устройству, потом измерили сердечный ритм, уровень блеска глаз, а я просмотрела силу намерения, вибрацию колдовских слов и прочее.

Говоря, она показывала то на одну запись, то на другую и наконец остановилась совсем близко от Лон-Гора, опираясь о стол бедром.

— Картина ещё не удручающая, но близка к таковой, — констатировал тот, стараясь не смотреть, просвечивает ли её плоть под слоями ткани или нет.

— Итак, у вас есть идеи насчёт того, как мы можем провести остаток ночи? — поинтересовалась Стелла.

Лон-Гор вспомнил предполагаемые тентакли, сглотнул и тихо признался:

— Есть…

Из этого положения он смотрел на неё снизу вверх. Глаза феи были внимательны, а улыбка не исчезала с её губ.

— Какие же? — светским тоном спросила Стелла, и он не поверил ей, что она не поняла. Впрочем, откуда он мог знать, какие у беллиорцев брачные ритуалы и существуют ли они вообще? А если сейчас он наносит ей страшное оскорбление или, хуже того, она действительно его не понимает?

Осторожно взяв Стеллу за руку, Лон-Гор прикоснулся губами к её пальцам. Потом поднял взгляд — фея почти смеялась. Над ним?

— Вот как, — произнесла она и вдруг скользнула ему на колени. — А почему бы и нет…

Её тон был задумчив, но Лон-Гор не отдал себе в этом отчёта. Химические процессы были неумолимы.

Он сделал то, что давно хотел, и шпильки полетели из её волос на стол и на пол. Светлые волосы рассыпались по плечам.

Стелла обняла его. Близость женщины кружила голову, то есть, не сама близость, а активность гипофиза, вызванная внешним раздражителем, который был распознан как потенциальный партнёр. Впереди были ещё открытия.

Они потянулись навстречу друг другу, чтобы поцеловаться. Инстинкт сработал одинаково, значит, насчёт этого Лон-Гор оказался прав.

Стелла застонала, выгнулась под его руками. Лон-Гор, проведя по её спине, машинально прикинул количество позвонков.

— А можно попросить? — прерывающимся голосом простонала Стелла ему на ухо. — До утра выключите, пожалуйста, этого ужасного человека в своей голове… ох… который говорит непонятные вещи… и вспоминает учебники… О, да, здесь, ещё!

Лон-Гор медленно отстранился, упёрся в спинку стула.

— Вы читаете мысли? — шёпотом спросил он.

— Видите ли, это одно из умений фей, — пояснила Стелла, тяжело дыша и пытаясь откинуть волосы с лица. — Как гипноз — раз научилась и разучиться уже не можешь. И да, вот эту сейчас я тоже прочитала. А теперь, может быть, вы всё же доведёте исследование до конца?

Пусть и шокированный, он не отступил. Платье они стащили через голову, оно оказалось на полу, Стелла присела на край стола, чтобы дать рассмотреть себя, и Лон-Гор с облегчением понял, что в её теле не было ничего ужасного или неожиданного.

— Вы так уверены? — хитро спросила она. — А вдруг это только кажется, а на самом деле…

— Сейчас проверим, — выдохнул он.

Портрет Гван-Ло они нечаянно опрокинули лицом вниз.