Незапланированное Волшебство, или Чудеса случаются (джен)

Время то тянулось, как леденец Берти Ботс, то неслось словно на гоночной метле. Казалось, еще недавно Гарри приходил в себя от шока, вызванного вторжением в его жизнь незнакомца по имени Гермес, а вот уже скоро Рождественский бал, и совершенно не ясно, кого можно было бы пригласить. Впрочем, не только у Гарри возникли проблемы — он точно знал, что половина ребят с его курса до сих пор без пары. Преподаватели были недовольны — студенты шушукались, обсуждая последние новости. Только на зельеварении по-прежнему царил идеальный порядок — по слухам, на одном из первых занятий после объявления о том, что ожидает студентов на Рождество, Снейп пообещал назначить отработку как раз на время бала всем тем, кто на его занятиях будет «чрезмерно увлечен посторонними размышлениями». Пожалуй, единственные занятия, которые гриффиндорцы посещали с удовольствием, были танцы — их вела Макгонагал, не желая, чтобы ее студенты ударили в грязь лицом.

Как раз в это время Гарри совершенно случайно узнал, что Гермиона уже не раз общалась с «богами», точнее, с Афиной.

Он в тот день искал Гермиону — ее зачем-то хотела видеть Макгонагал, но не нашел девушку ни в гостиной, ни в библиотеке, и решил взглянуть на карту. Гермиона была на Астрономической башне, и Гарри, прихватив куртку, пошел туда.

Гермиона вопреки тому, что отображалось на карте, была не одна — рядом с ней, опершись о парапет, стояла смутно знакомая девушка. Насколько Гарри услышал, разговор шел о сравнении маггловской математики с нумерологией, изучаемой магами. Гарри узнал собеседницу подруги лишь когда услышал ее имя. И удивился. Конечно, никто не запрещает кому угодно общаться с кем угодно, но сначала Гарри даже слегка обиделся — такое событие прошло мимо него. Впрочем, это же была Гермиона, никогда не упускающая возможности пополнить свой довольно внушительный багаж новыми знаниями.

Узнав о просьбе декана, Гермиона, попрощавшись, ушла, а Гарри стал судорожно раздумывать, о чем можно было бы поговорить с Афиной. К счастью, она первой поинтересовалась, как у него дела и не нужна ли какая помощь. Постепенно Гарри разговорился, тем более что собеседницей Афина была хорошей: слушала внимательно, не перебивала, не навязывала свое мнение, уточняла, если что-либо было не понятно. Постепенно они переключились на обсуждение бала, и Гарри, вздохнув, признался, что победить дракона была проще, чем пригласить девушку.

— Они почему-то совсем не ходят поодиночке. К тому же… Слизеринки смотрят на меня как на… букашку, хаффлпафки дуются из-за Седрика, а француженки… — Гарри еще раз вздохнул. — В общем, даже не знаю, что делать.

Афина промолчала, и Гарри вдруг представил, как появляется на балу с этой красавицей.

— А ты всегда так выглядишь? — вырвалось у него.

— Нет, — улыбнулась Афина, мельком взглянув на джинсы и куртку, в которые была одета. — Обычно я выгляжу несколько иначе. Просто прихожу к вам именно в таком виде — чтобы не было лишних вопросов.

— Я не про одежду, — отмахнулся Гарри. — Гермес как-то вообще явился в какой-то рыжей тряпке.

Афина тихо рассмеялась, видимо, представив себе, как тогда выглядел Гермес. Гарри помолчал и продолжил:

— Просто если бы ты выглядела не такой взрослой… — Он с надеждой взглянул на Афину. — Можешь?

Она пожала плечами и принялась буквально на глазах меняться, становясь все младше.

— Ух ты! — только и смог сказать Гарри.

В гриффиндорскую гостиную он вернулся в отличном настроении, совершенно точно уверенный, что на Рождественский бал придет с самой красивой спутницей.

* * *

Письмо с просьбой о встрече пришло к Гермесу незадолго до малых Дионисий [1].

— Почему бы и нет, — хмыкнул он.

Локи, как и обещал, ожидал его неподалеку от Волимеса [2]. Гермес подозревал, что место было выбрано из-за красоты — не только пещеры были завораживающе прекрасны, но и потому, что поблизости никогда не было крупных святилищ Олимпийцев, а две церкви в деревне были по большей части достопримечательностями и памятниками архитектуры, а не религиозными объектами.

Заметив Гермеса, Локи поднялся с большого камня, отряхнул линялые джинсы и улыбнулся:

— Приветствую, Агорей [3]!

— Хайре, Локи! — ответил Гермес, не очень любивший это прозвище. — Ты хотел мне что-то сказать?

Афина как-то заявила, что ее после встречи с Локи так и тянет пересчитать посуду в доме, а затем и родичей, так, на всякий случай. У Гермеса такого желания ни разу не появлялось, но долго общаться с Локи он не любил.

— Отец богов знает о твоем новом брате, — вновь усаживаясь на камень, сказал Локи.

Гермес кивнул — глупо было надеяться, на то, что Тор будет молчать о своем визитке к Гарри. Хорошо будет, если хоть о последовавшей за этим пирушке умолчит.

— Тор больше не будет тревожить его, — продолжал между тем Локи. — И вообще никто из асов не потревожит.

— Неужели ты явился сюда чтобы сообщить это? — деланно удивился Гермес. — Хватило бы и письма…

— Хватило бы, — не стал спорить Локи. — Но согласись, известие о том, что рядом с… Гарри, я правильно запомнил его имя?

Гермес снова кивнул.

— Так вот, рядом с Гарри уже долгое время находится тот, чья семья до сих пор приносит жертвы именно нам, а не поклоняется ему, — Локи указал на виднеющийся купол церквушки. — Мне показалось, что такие вести лучше сообщать лично.

— Возможно, — равнодушно пожал плечами Гермес. — Благодарю.

— Хитрый лис, — продолжил Локи, словно не слыша его, — всегда знающий, как из ничего извлечь выгоду и прекрасно умеющий с наименьшими потерями выбраться из любой ямы. Как ты понимаешь, эти умения он получил не просто так, а верным служением…

— Тебе, — закончил за него Гермес.

— Именно. Точнее, получил не он лично, а его предок, но и он уже говорил со мной. Задавал очень интересные вопросы и получил на них правдивые ответы.

Гермес молчал, потому что знал — если Локи захочет рассказать, то сделает это по собственному почину. В ином случае из него и под пытками ничего не вытянуть.

— Именно из-за этого я и явился в ваши земли, — Локи прикрыл глаза и подставил лицо солнечным лучам. — Ну и немного отдохнуть от снега.

Он замолчал, явно наслаждаясь теплом.

— Почему ты именно сейчас это говоришь? — все же спросил его Гермес.

— Потому что его сын видел встречу Гарри и кем-то из ваших, — не открывая глаз, откликнулся Локи. — Я собираюсь в пещеры [4] — ни разу не был, но много слышал. Куда посоветуешь еще заглянуть?

* * *

Последнюю неделю перед Рождественским балом занятия проводить было решительно невозможно — у Северуса складывалось ощущение, что студенты вообще не слышат преподавателей, предпочитая болтать и на занятиях, и вне их. Иногда Северус даже подумывал о том, не проявить ли слабость и не перестать ли наказывать нарушителей дисциплины, но эти мысли буквально в следующую же секунду безжалостно изгонялись — студентам только покажи палец, так они руку по плечо отхватят. И вот, наконец-то, наступило это столь ожидаемое студентами событие.

К счастью, в этот день занятий не было. К несчастью, была очередь Северуса дежурить — иначе бы он попросту исчез из Хогвартса.

С утра по школе слонялись в основном младшекурсники: третий курс почти в полном составе отбыл в Хогсмит, а курсы с четвертого по седьмой готовились к балу. Происшествий было немного, и провинившихся Северус попросту лишил баллов, не назначая отработок.

Приближение начала празднества можно было заметить по стайкам шушукающихся нарядных девушек и по важно прогуливающимся молодым людям, а потом к залу потянулись парочки.

Как полагается по давней традиции, бал открывали участники турнира. Поттер, как самый младший и неожиданный участник, замыкал процессию, шествуя под руку с неизвестной Северусу девицей. Скорее всего, девица была из Бобатона — у них в программе зельеварение было не обязательным предметом, и часть француженок попадалась Северусу на глаза лишь в коридорах или в Большом зале.

Бал проходил в целом, как и всякое подобное мероприятие, удовлетворительно. В самом Большом зале ничего экстраординарного не происходило. Не считать же главной сенсацией вполне прилично танцующего Поттера? Впрочем, Северус склонен был считать это заслугой француженки-партнерши, ибо когда Поттер танцевал с другими девицами, те по окончанию танца резво бежали от него прочь — насколько позволяли оттоптанные ноги. И ссору младшего Уизли с партнером Грейнджер тоже вряд ли можно считать чем-то из ряда вон выходящим.

За пределами зала не происходило ничего неожиданного. Парочки, которых не испугал мороз, спешили уединиться в углах, за колоннами, во дворе. При приближении Северуса студенты прыскали прочь, словно головастики в луже от упавшего камня, преследуемые зычным: «Десять баллов с факультета!»

Истерика Каркарова под конец праздника тоже не была внезапной: за последнее время Игорь «радовал» Северуса подобными выходками почти каждый день, и Снейп уже готов был обездвижить впечатлительного соратника, задвинуть в темный угол, накрыть тряпкой и забыть о нем. Выслушав в очередной раз мрачные пророчества относительно их общего скорого будущего и все же сорвавшись на Каркарове, Северус вернулся в зал, проклиная собственную, уже не раз проявившую себя во всей красе, удачу.

В полупустом Большом зале под негромкую романтичную музыку танцевало несколько парочек, остальные рассредоточились по залу, заняв места на диванчиках и за столиками. По вбитой за три года привычке Северус поискал взглядом Поттера, увидел в компании Грейнджер и слегка успокоился. Можно было хотя бы немного отдохнуть, чем Северус с удовольствием и воспользовался, продолжая наблюдать за двумя третями Золотого Трио и их партнерами по сегодняшнему балу. Впрочем, судя по последним событиям, трио распалось на дуэт и пока еще находящегося поблизости Уизли, но это, скорее всего, ненадолго.

Судя по всему, партнер Грейнджер заметил пристальный интерес, проявляемый к их компании, и, после непродолжительного обшаривания глазами зала, уставился на Северуса, сначала, как показалось Снейпу, несколько агрессивно, а потом удивленно. Француженка Поттера оглянулась, а потом зашушукалась с подростками. Северус решил предпринять тактическое отступление и отправился на очередной обход замка и двора.

Девушку он заметил, когда возвращался в зал. Она неспеша шла по полутемному коридору, и когда пересекала пятна света от факелов, ее волосы отливали медью. Сначала Северус решил, что ему показалось, но когда она застыла в дверях Большого зала, стало ясно, что ошибки быть не может. Сердце пропустило несколько ударов, дыхание перехватило: на пару мгновений показалось, что Северус попал в прошлое, то самое, когда Лили могла подбежать к нему, улыбаясь, затормошить и утащить за собой. Он встряхнул головой, отгоняя наваждение и присмотрелся повнимательнее. У Лили Эванс волосы были темнее, да и двигалась она совершенно по-другому. Тем не менее, Северус решил повнимательнее приглядеться к незнакомке, ибо был уверен, что видит ее впервые. Он прибавил шагу, чтобы нагнать ее, вошел вслед за ней в зал, как раз в тот момент, когда девушка, резко развернувшись, пошла обратно.

От падения Северус ее удержал, успев подхватить под локоть.

— Благодарю, — прошептала незнакомка, подняв на него.

Острые черты лица, обрамленного прядями огненно-рыжих волос, прозрачные зеленые глаза, россыпь едва заметных веснушек на бледной коже.

— Будьте осторожнее, мисс, — ответил Северус, радуясь, что умеет «держать лицо» в любой ситуации. — Полы в зале довольно скользкие.

— Да, — она улыбнулась, словно извиняясь за свою неуклюжесть, и осторожно высвободила руку из его хватки. — Еще раз благодарю.

Северус проследил, как она быстро удаляется по коридору, а потом поспешно отступил в сторону: на него несся спутник Грейнджер.

«И эта предпочла принять приглашение одного из учеников Игоря», — машинально отметил Северус, глядя, как молодой человек выскочил во внутренний двор вслед за рыжеволосой девушкой.

Впрочем, он вскоре вернулся. Со своего места за столом преподавателей Северус прекрасно видел, как дурмштранговец уселся за стол, залпом осушил кубок с тыквенным соком и стал что-то быстро говорить. После короткой беседы компания поднялась со своих мест и направилась к выходу из зала. Северус, воспользовавшись тем, что в зале присутствовало несколько привидений, в том числе и Кровавый Барон, попросил его проследить, доберутся ли до своей башни гриффиндорцы.

Третий обход Хогвартса, который Северус предпринял после официального окончания бала, был самым спокойным: студенты, утомившись, предпочли отдыхать в спальнях, разве что несколько отчаянных (или самых безумных, что вернее всего) парочек пытались уединиться в пустующих кабинетах. С этими Северус уже не особо церемонился, снимал по два десятка баллов с каждого и лично сопровождал до спален, вполголоса комментируя уровень интеллекта провинившихся и делая предположения относительно их будущего. В ночной тишине негромкий голос преподавателя был прекрасно слышен нарушителями, и одна особо впечатлительная особа даже разрыдалась, что-то лопоча по-французски.

Еще раз обойдя Хогвартс и убедившись, что замок погрузился в ночной сон, Северус с чувством выполненного долга отправился спать.

* * *

— Нашими делами очень сильно интересуются в Асгарде, — заметила Афина, когда Гермес заглянул к ней в гости.

Сказала она это, конечно же, не сразу, а когда гость удобно устроился в кресле и по достоинству оценил вино. Афина любила порой радикально менять обстановку в своем доме, и Гермес когда шел к ней, пытался угадать, что он увидит. Недавно было рококо, а на сей раз сестра встречала его в комнате, стилизованной под Египет.

— Я знаю, — кивнул Гермес. — Я встречался с Локи.

— Я собиралась зайти к тебе, но рада, что ты пришел сам, — улыбнулась Афина. — Как раз Локи мы и видели. Он, конечно, сделал все, чтобы его не узнали смертные — те, которые могли бы узнать, но… — она слегка нахмурилась, а потом добавила: — Скорее всего, он не ожидал увидеть нас в том месте и в то время, вот и не озаботился хорошей маскировкой.

— Что за место и время? — тут же спросил Гермес.

— Тебе рассказывать по порядку или сначала ответить на вопрос?

Гермес предпочел услышать по порядку.

Его удивило то, что Гарри пригласил на бал Афину. Спору нет, она была прекрасна — та же Афродита, пусть и носила титул Прекраснейшей, но, по мнению Гермеса, была слишком яркой. Когда-то он, конечно, увлекался всем блестящим, но со временем успел поумнеть, и ценил красоту сдержанную, спокойную.

— Мне кажется, он сам был удивлен, — задумчиво произнесла Афина. — Причем, скорее всего тому, что он пригласил. Хотя и моему согласию тоже.

Насколько Гермес мог понять, это действительно было не в характере Гарри. Наделенный немалой силой и еще большим потенциалом, он до сих пор не верил в себя. Гермес, пользуясь своими «вызовами» к смертным, сумел разузнать и про жизнь мальчика до Хогвартса, пусть не все, не досконально, но довольно много, и про то, как Гарри учился первые три года в школе магов. Кто-то довольно умело подталкивал парня к совершению кучи безрассудных и опасных поступков, учил действовать не раздумывая, не давая взвешивать «за» и «против», не искать оптимальные методы достижения цели. Да и ставить их Гарри толком не умел — так, решать вываливаемые на него задачи, не более. Гарри не задумывался о будущем, не любил прошлого и довольствовался в настоящем тем, что имеет. Гермес надеялся, что сумеет исправить такое «воспитание».

— Представь мое удивление, — продолжала между тем Афина, — когда в спутнике Гермионы я узнала нашего Эниалия [5].

— Что? — удивленно поднял брови Гермес. — Ареса?

— Да. Конечно же, выглядел он не сильно старше девушки, в форме студента — знаешь, такой, красной. И все же был он.

— И что он сделал, увидев тебя?

«Если бы Арес устроил что-либо… шумное, сестра не была бы так спокойна, рассказывая про бал, — мелькнуло в голове. — Но как он вообще там оказался?»

— Ничего, — заметив недоверчивый взгляд Гермеса, она опять улыбнулась. — Сначала он ничего не сделал — мы с Гарри были в числе тех, кто начинал все эти танцы, а он стоял среди студентов. Зато потом выразил безмерное удивление, причем не только свое, но и Гермионы.

Из рассказа Афины следовало, что Ареса пригласила Гермиона, причем тоже под действием момента. Со слов Ареса выходило, что ее довольно настырно преследовал какой-то молодой человек, возможно, чтобы пригласить на бал, но она избегала встречаться с ним. Вот и заявила в сердцах после очередной такой попытки, что лучше попросит Ареса ее сопровождать, а он согласился.

— Арес? — не выдержал Гермес. — Арес согласился снизойти до просьбы смертной?

— Я знаю, ты его недолюбливаешь, — пожала плечами Афина. — Да, я тоже его не особо люблю, но и он ждет чуда. И принял приглашение — чтобы приглядывать за Гарри.

— Хорошо, я понял — Арес изменился, не надо так на меня смотреть! — буркнул Гермес. — Давай дальше рассказывай.

Сестра прекрасно знала, что именно его интересует, и поэтому рассказывала о реакции Гарри на то или иное событие, на отношение к мальчику окружающих.

— Эниалий замолк на полуслове и уставился за мою спину. Он сидел лицом к входу, — пояснила Афина. — Я оглянулась, и успела заметить забавную сцену. Из зала выходила какая-то девушка, в дверях столкнулась с… хм… учти, я повторяю слова Гарри, — Афина тихо хмыкнула. — Так вот, девица столкнулась с «этим слизеринским гадом», а потом выскочила. Эниалий уже к тому моменту был на полпути к выходу, помчался за ней, а по возвращении заявил, что это была одна его знакомая, которую он совсем не ожидал здесь встретить. Добавил, что он ее не догнал и предложил отправляться по домам — дескать, поздно уже, а у него с утра дела неотложные. Мы проводили их до картины, ты, наверное, видел ее, и ушли.

— Что еще? — прищурился Гермес.

Он помнил слова, с которых фактически началась их беседа, и с нетерпением ожидал продолжения рассказа.

— Локи явился в женском облике, но узнать его было довольно просто: немного смягчил черты лица, волосами явно кто-то занялся, да и вообще внешностью, но это был он. И еще… — Афина выбрала персик на блюде с фруктами, и если бы Гермес хуже знал Афину, решил бы, что она тянет с продолжением фразы нарочно. — Как получилось так, что тот самый слизеринский змей настолько похож на Аида?

Этого вопроса Гермес ждал. Более того, прекрасно знал, как на него следует отвечать.

— А ты пробовала спросить это у него самого?

— У смертного? — удивленно приподняла брови Афина. — Мы незнакомы.

— У Аида, — уточнил Гермес, а потом рассказал своей о встрече с Локи. — И знаешь, я ведь ему поверил. Выходит, отец лжи опять верен себе.

— А ты ожидал иного? — усмехнулась Афина. — Но на этот раз он не солгал. Вспомни, он сын великана, а не аса.

— Вот же гад, — в сердцах выругался Гермес, досадуя то ли на Локи, то ли на себя.

* * *

Время после бала снова понеслось вскачь. Казалось бы, вот только что был разговор с Седриком Диггори про ванную старост, Гарри наконец-то услышал не мерзкие вопли, издаваемые яйцом, а приятные голоса и песню-загадку — и вот он уже роется при помощи Гермионы в библиотеке. Собственно, он не только у Гермионы просил помощи: Гарри советовался и с Сириусом, и с Невиллом, решив, что раз тот разбирается в растениях, то вполне может знать что-то такое… Разве что с Гермесом он о том, как можно долго дышать под водой, не рискуя умереть, не говорил — решил, что незачем чужаку знать о таком. И так этот Гермес слишком много знает и о Гарри, о и Хогвартсе.

Хотя общаться с Гермесом нравилось: тот знал много интересных историй и умел их рассказывать, и все чаще после этих встреч Гарри задумывался — а какое будущее его ожидает? Жить в мире магглов, где он чувствовал себя не очень уютно? Остаться в магическом мире? Так он до сих пор практически разбирается в том, как именно живут маги. Летом та же Джинни Уизли, даром что младше, со своей частью работы по дому справлялась намного лучше и быстрее, чем Гарри у Дурслей. Он и десятой части заклинаний не знает… «А что мешает разучить? — спросил внутренний голос, почему-то похожий на голос Гермеса. — Сходи в библиотеку или спроси у той же Джинни». Гарри решил последовать совету, но не сейчас — в первую очередь надо было разобраться со вторым заданием Турнира.

Решение предложила Гермиона.

— Раз ты не хочешь акваланг, — она устало смахнула прядь волос с лица, — то тогда пойди на берег озера и поговори с его жителями.

— Вот так вот прийти и спросить? — спросил Рон, пришедший в тот день вместе с ними в библиотеку.

Гермиона покосилась на него и продолжила.

— Спроси у Софии.

Гарри припомнил, что именно этим именем назвалась Афина, когда пришла на бал, и кивнул, а вечером поговорил с Афиной.

— Если бы эта проблема стояла передо мной, — немного подумав, ответила Афина, — я бы обратилась к наядам. Конечно, здесь не Эллада, но они могут откликнуться.

Они действительно откликнулись. Точнее, откликнулась одна, причем почти сразу, как только Гарри вышел на берег озера и позвал так, как посоветовала Афина.

— Ты звал меня?

Девушка высовывалась из воды по пояс, метрах в трех от берега, и если бы Гарри не знал, что глубина озера в том месте метра два, то решил бы, что она стоит на дне.

— Ты нимфа?

— Да. Наяда.

Приглядевшись повнимательнее, Гарри увидел отличия нимфы от обычной девушки: глаза неестественно яркие, еще зеленее, чем его «изумрудные глаза», светлые волосы с едва заметным голубоватым отливом, и это в довольно пасмурный день, а еще взгляд. Немигающий, словно затягивающий в глубокий омут.

— Ты хотел просто посмотреть на меня? — спросила нимфа, и Гарри понял, что уже довольно долго молчит, глядя на нее.

Более того, он приблизился к воде, и если бы сделал еще один шаг, то намочил бы кроссовки.

— Я хотел кое-что спросить.

— Я отвечу на твой вопрос.

Он действительно ответила, как показалось Гарри, правду, и теперь он был уверен, что опасность захлебнуться ему не грозит. Но после некоторых размышлений он решил подстраховаться и позвал Гермеса.

Тот явился сразу и, как показалось Гарри, был чем-то встревожен.

— Что-то случилось?

— Этот же вопрос я хотел тебе задать, — внимательно глядя на него, ответил Гермес. — Мы виделись буквально пару дней назад, и вдруг ты меня зовешь…

Гарри рассказал о втором испытании и о разговоре с наядой.

— Сам догадался? — спросил Гермес.

— Нет, — признался Гарри. — Афина подсказала.

— И чего ты ждешь от меня?

Гарри не мог внятно ответить на этот довольно простой вопрос.

— Понятно, — усмехнулся Гермес. — Я поговорю с ней. Если хочешь, прямо сейчас.

К сожалению, о чем именно говорил Гермес с наядой, Гарри не понял — разговор велся на незнакомом ему языке. «Точно не латынь, — решил он, припомнив лекцию Гермионы об истоках заклинаний. — Если он действительно грек, то это должен быть греческий».

— Я помогу тебе, — обижено сказала наяда Гарри. — Не обязательно было звать Аргоубийцу.

— Кого? — вытаращился на нее Гарри.

— Меня, — просветил его Гермес. — Видишь ли, у меня много имен. — Он что-то сказал наяде, и та словно растворилась в воде. — Идем, — Гермес снова обратился к Гарри. — Я прослежу, чтобы все было в порядке.

И снова время понеслось, как ловец, вошедший в крутое пике в погоне за снитчем. Но вместо снитча Гарри поймал Гермиону.

Наяда не обманула — едва воды озера сомкнулись над его головой, Гарри словно обволокло теплым облаком.

— Я помогу. Дыши как на суше, — наяда оказалась рядом. — Тебе еще что-нибудь нужно?

Гарри помотал головой и стал оглядываться, пытаясь понять, куда ему плыть. Он заметил, что наяда стала медленно опускаться вниз, улыбаясь и указывая куда-то влево.

— Ей ничего не угрожает. Им всем ничего не угрожает.

Гарри кивнул и поплыл туда, куда указывала наяда. Он видел, что она держится поблизости, ненавязчиво мелькая то справа, то слева, но больше к ее помощи не прибегал.

Проблем с дыханием не было, и то, что вода в озере ледяная, Гарри тоже не ощущал. Он плыл довольно быстро, приближаясь к фигурам в центре русалочьего поселка, лишь пару раз отвлекшись — сначала на суматоху в «саду» водорослей, где мелькали светлые волосы Флер, потом шарахнувшись от задевшего его монстра, в котором он признал Крама.

Гермиону он узнал сразу — по развевающимся темным волосам и по мантии. Освободить ее — дело пары минут, и Гарри уже был готов вынырнуть, но заколебался. Он видел, что Флер выбыла, и не знал, стоит ли оставлять под водой девочку в форме Бобатона. Не получится ли так, что француженка лишится сестры? Раньше бы он только посмеялся над таким предположением, но не теперь. После того, как практически беззащитных студентов выпустили против драконов…

«Очень беззащитных, — ехидно заявил нахальный внутренний голос, — но не студентов. Драконов. Будешь спорить?»

Спорить Гарри не стал. Он просто подплыл к девочке и…

— Один пленник! Один! — закричало несколько голосов, и Гарри почувствовал укол больших вил в бок.

Русалки словно взбесились: вопя, кинулись к нему, угрожая своим оружием. Гарри подтолкнул безучастную ко всему Гермиону вверх, выпуская ее руку, и покрепче сжал палочку.

— Он не ваша добыча! — наяда гневно раскинула руки, словно пытаясь закрыть его собой.

Гарри заметил, что между ним и носящимися вокруг русалками появилась полупрозрачная пленка, словно большой пузырь, защищающий его вместе с девочкой. Гарри поспешил освободить бобатонку и устремился с ней вверх. Снизу до него доносились обрывки фраз:

— Не указ… Божественный ихор… Один пленник…

Гарри, отфыркиваясь, плыл к платформе со столпившимися на ней людьми, как на буксире таща за собой приходящую в сознание девочку. По пути к нему присоединилась Гермиона, целая и невредимая.

Гарри решил, что позже обязательно придет к озеру и поблагодарит наяду за помощь.

1 — Малые, или Сельские Дионисии — праздновались в конце декабря (месяц Посидеон)

2 — Волимес — деревня на острове Закинф, жители ткут ковры с традиционным орнаментом

3 — Агорей — Рыночный, одно из имен Гермеса

4 — Пещеры на острове Закинф — одна из достопримечательностей Греции

5 — Эниалий — эпитет Ареса