Люблю ненавидеть (гет)

На пристани в Королевской гавани виднелась одинокая фигура. Девушка смотрела вдаль, на уплывающий корабль, думая лишь о том, как давно она не была дома и не видела родных. Семья… Ведь это именно то, что было у неё до того, как она попала в Вестерос. Любящий отец, благородная и мудрая мать, отважные старшие и забавные младшие братья… Она так по ним скучала — даже по своей младшей сестре, с которой никогда не ладила и которой, скорее всего, уже давно не было в живых. И эта мысль отозвалась болью в сердце. Всем существом Санса ненавидела место, в котором была вынуждена сейчас жить. Тут зверски убили её отца и, возможно, сестру; объявили семью предателями; а сама Санса ежедневно подвергалась публичным унижениям… Почему она терпела всё это? Почему не прыгнула с причала в море и не утонула? Всё дело было в Джоффри.

Джоффри…

— Мисс Санса, — от раздумий её вдруг отвлёк мужской голос. Тон был вкрадчивым. Так разговаривал с ней только один человек.

— Сир Бейлиш, — её собственный голос прозвучал испуганно. Хотя тут нечему было удивляться — страх уже стал привычным состоянием Сансы.

— Вы же понимаете, что стоит только захотеть — и корабль, — Петир указал пальцем вдаль, стоя практически вплотную к Сансе, и наклонился к её лицу, — увезёт вас далеко-далеко.

— Куда же? — Санса напряглась, но отходить не стала. — В Винтерфелл?

— Не сразу, моя дорогая, — голос Петира так и гладил. — Для начала он увезёт вас отсюда. А это уже кое-что, не правда ли?

— Он не отпустит меня... Джоффри, — покачав головой, сказала Санса. — Я его личная игрушка.

— Только пожелайте — и всё будет по-другому, — не унимался Бейлиш, сопровождая каждое слово хитрой улыбкой.

— Почему вы хотите помочь мне? — Санса попыталась прищурить глаза, как он, но решила, что вряд ли будет выглядеть хоть чуточку храбрее, поэтому только сильнее распахнула их.

— Вы же в курсе, что я был близким другом вашей матери? — начал издалека Петир.

— Насколько близким? — тут же уточнила Санса. Она не очень хорошо знала этого человека, но могла с уверенностью сказать, что он действовал далеко не из дружеских побуждений.

— Не настолько, как мне бы хотелось, — на секунду Бейлиш погрустнел, но потом быстро расправил плечи и продолжил свою речь: — Но достаточно, чтобы бороться за благополучие её дочери.

— Но у меня всё хорошо, — выдавила из себя Санса. Она никому в этом замке не доверяла, опыт, пусть и не большой, подсказывал ей, что каждый тут боролся лишь за себя, искусно плетя интриги и подставляя всех подряд. Вчерашние друзья предавали, доброжелатели вонзали нож в спину. К какому типу людей относился Петир Бейлиш, она не знала. Из всего своего окружения Санса доверяла лишь двоим людям: самой себе и…

— Прелестную девушку вы выбрали себе в помощницы, — переводя разговор на другую тему, сказал Петир. Санса тут же обернулась. В нескольких метрах, беспокойно глядя на них, стояла Шайя. Санса кивнула, давая понять, что всё в порядке. Служанка нравилась ей — хотя бы потому, что была преданной и откровенной. Не часто услышишь правду о себе, будучи известной особой, поэтому такая смелость вызывала уважение.

— Да, Шайя хорошая служанка, — ответила Санса, возвращаясь взглядом к кораблю. — Сир Бейлиш, Королевская Гавань — мой дом, Джоффри — жених, для меня больше нет другой правды. Всего хорошего.

Эти слова Санса произнесла, смотря перед собой, затем развернулась и, не взглянув на собеседника, ушла прочь. Петир, проводив ее взглядом, остался стоять на пристани.

— Главное моё качество, — сказал он сам себе, — умение ждать.

Сир Бейлиш был уверен в себе, но еще больше он был уверен в своих коварных планах. Да, Кейтилин, мать Сансы, предпочла ему Нэда Старка. Её выбор был понятен: фамилия неслась впереди её обладателя на лютоволке. А кем был Петир? Всего лишь сыном мелкого лорда, воспитанником отца Кэт, которого тот всегда держал на расстоянии от своих обожаемых дочерей. А ведь Петир был влюблён в Кейтилин и пронёс это чувство сквозь всю свою жизнь. Но она всегда предпочитала повиноваться отцу, да и как он понял позже, никогда не любила его, а все детские взаимоотношения не заходили с её стороны дальше дружеских. Бейлиш всё понял неправильно тогда, но сейчас он был намного умнее, сейчас его планы были столь грандиозны, что стань они известны хоть кому-нибудь из Ланнистеров, его голова обосновалась бы по соседству с головой Нэда Старка. Петир умел ждать, особенно если дело касалось его личной выгоды.

Улыбнувшись самому себе, он отправился по делам.

* * *

Санса рухнула на кровать в своей комнате. Каждый день в этом городе приносил новое волнение. Как только она смирилась со смертью отца и с тем, что является невестой жестокого принца Джоффри, появился человек, предлагающий ей сбежать. Зная о том, что Петир Бейлиш был другом детства её матери, Сансе хотелось ему верить, но это было очень сложно.

Мать со старшим братом Роббом вели войну за многие километры от столицы. Войну, кстати, с семьёй Джоффри. Сама же Санса в этом замке была как пленница, как разменная монета, как оружие против своей семьи. Конечно, условия были равными. Брат королевы Серсеи и дядя Джоффри, Джейме, был в плену у Робба, а она — тут. И теперь было интересно, кто первым плюнет на родство и начнёт сражаться без сантиментов? Хотя о чём это она? Ланнистеры сделали первый шаг, убив её отца. Теперь северяне собрались под знамёна её брата и хотели отомстить за своего Короля. Вряд ли кто-то там, на полях сражений, думал о бедной хрупкой девочке в этом замке. Разве что мать, но у неё и без того наверняка было много забот, она находилась рядом с тем из своих детей, кому она, как ей казалось, была нужнее.

Что ж, Сансе не оставалось ничего, кроме как плыть по течению. Что-нибудь обязательно должно было произойти. В одном лишь она была уверена точно: ей не хотелось бы скитаться по лесам и следить за сражениями. В замке ей было… терпимо. К тому же Джоффри, отпусти Робб его дядю хоть завтра, вряд ли дал бы Сансе свободу. Она его навсегда, и к этой мысли стоило бы уже привыкнуть.

Дни проходили, открывая Сансе всё новые порочные стороны Джоффри. Его жестокость не знала пределов, росла с каждым днём, переполняла его через край. Его мать делала вид, что всё в порядке, но даже она не всегда могла повлиять на сына. В отношении Сансы она даже не пыталась вразумить его, объяснить, как надо вести себя с невестой. Джоффри был обходителен и вежлив только в первое время после их знакомства и помолвки, но когда казнили отца Сансы, Джоффри стал относиться к ней, как взбредёт в голову: то он ласков и учтив, то бессердечен и груб. Девушку, с детства росшую в любви, это не могло не пугать. Но спасения не было, а Бейлишу Санса не доверяла.

После очередного публичного выступления в тронном зале Джоффри так разошёлся, что прилюдно сорвал с Сансы платье, обнажив её плечи, и заставил одного из своих воинов отхлестать её розгами, унизив на глазах у всех. Она старалась не смотреть на Джоффри, изо всех сил сдерживая слезы. Он смеялся, а Санса… думала лишь о том, что он наконец-то доволен: счастье слышалось даже в его смехе.

Странно, но тогда Санса испытала необычное чувство — удовлетворение от своего положения. Это обрушилось как откровение и сбило с толку. Как будто быть жертвой — её удел. А смысл жизни — радовать своего палача. Когда эти мысли завладели ею, прояснилось и всё остальное. Джоффри был ориентиром, маяком в море неразберихи и войн, где не ясно, кто предатель, а кто друг. Он, как это ни странно, помогал. Помогал окончательно увериться в том, что Санса тут лицом к лицу именно с ним и спасения для неё не будет. Когда он женится на ней — замучает до смерти. Она знала это, и потому ждала дня свадьбы с напряжением. Так и неустановленная дата держала её в подвешенном состоянии, лишая Сансу чувства определенности. Она знала, что в итоге обязательно умрёт, и была почти уверена, что от руки Джоффри, ведь была и навсегда останется его главной игрушкой. Именно на неё был направлен основной поток его агрессии. Хотелось определённости и точных дат. Но Санса ещё и не подозревала, как ошибалась, решив, что всё знает.

Битва при Черноводной сдвинула ориентиры. Войско Ланнистеров в союзе с Тиреллами победило армию Станниса Баратеона, с помощью которой тот хотел захватить трон, по его мнению, принадлежавший ему после смерти Короля Роберта, его брата. Наследника Роберта — принца Джоффри — Станнис считал незаконнорожденным и не признавал его королём.

В итоге кровопролитного сражения даже с использованием флота Станнис потерпел поражение, а Ланнистеры получили признание и союзников в лице могущественной династии Тиреллов. После в замке появились сир Лорас Тирелл и его сестра Маргери.

«Бедный» Джоффри, спасавшийся с городских стен бегством (многие очевидцы рассказывали, что на самом деле он трусливо сбежал, оставив солдат без приказов и лишив их боевого духа), как справедливый король искал возможности отблагодарить Лораса Тирелла за помощь его армии, сказав, что тот вправе пожелать чего угодно.

В тронном зале Красного замка собрались все уважаемые люди города, а также все, кто успел прибежать, чтобы посмотреть на торжественный момент. Санса не успела занять своё место за троном Джоффри и стояла сбоку, в толпе уважаемых женщин и их прислуг. Она плохо слышала все слова, которые говорили Королю, как льстили и лицемерили перед ним многие его подданные. Наконец, сир Лорас — Санса увидела его сразу (он был прекрасен) — сказал, что в качестве благодарности просит Короля жениться на его сестре Маргери. От услышанного Санса напряглась, как и все в зале — даже Серсея, мать Короля. Она как никто знала, какой из Джоффри правитель на самом деле, поэтому поспешила добраться до сына до того, как он примет какое-либо решение, но Джоффри был ослеплён красотой Маргери.

Она и правда была воплощением красоты: глаза, волосы, формы — всё приковывало взгляд. Санса смотрела на Джоффри и понимала его состояние. Это было не восхищение и не заинтересованность, но жажда обладать очередным трофеем. Санса улыбнулась тому, как успела изучить Джоффри, и в этот момент по залу пронеслись слова:

— Я женюсь на Маргери Тирелл, а моя помолвка с Сансой Старк, дочерью предателя, расторгнута!

Санса не успела спрятать улыбку, так и застыв от обрушившейся на неё новости. Впрочем, многие в зале выглядели ошарашенными. Санса поймала взгляд Джоффри и отвела свой. Она медленно развернулась и покинула зал под гробовое молчание. Едва она вышла в коридор, как за её спиной раздались радостные вопли и поздравления. У Короля теперь новая невеста. Но Сансе было всё равно, взгляд Джоффри минуту назад сказал ей намного больше того, что произнесли его губы. Улыбка снова появилась на её лице.

— И вы решили, что он теперь вас отпустит? — человек, возникнувший прямо перед Сансой, стал свидетелем её улыбки.

— Сир Бейлиш, — поприветствовала Санса. — Я слышала, что ваши навыки дипломата способствовали объединению армий Ланнистеров и Тиррелов…

— К чему эти слова? — перебил Петир, разглядывая Сансу без стеснения и всякий раз возвращаясь к её глазам. — Вы же понимаете, что он всё равно вас не отпустит?

Санса молча посмотрела на Бейлиша, обошла его и зашагала прочь, бросив на ходу:

— Я знаю.

«Что творится с девчонкой?! Она сошла с ума?!», — мысли роились в голове как пчёлы. Приезд Тиреллов в столицу был лишь малой частью его плана, но Петир никак не думал, что Санса могла сделать что-то неординарное. Сейчас, посмотрев ей в глаза, он её не узнал. «Девчонка не так похожа на мать, как хотелось бы», — подумал Петир и поспешил в свой кабинет, чтобы наедине с единственным человеком, которому он доверял, — самим собой — продумать дальнейшие действия с учетом новых величин.

* * *

— И что же теперь будет с Сансой? — Серсея прогуливалась с сыном по террасе.

— То же, что и всегда, — беззаботно заявил Джоффри. — Ничего не изменилось, она моя.

— Но, сынок, — Серсея посмотрела на своего сына, чтобы убедиться, что он шутит, но шутками тут и не пахло. — Кем бы ни был её отец, она принцесса Севера.

— В том-то и дело, — хлопнул в ладоши молодой Король. — Ей никуда не деться от судьбы, что ей уготована. Она должна страдать. За себя, за брата, который ведёт войну против нас, за отца-предателя. Она просто должна страдать. Мне это нужно. Я Король, мама!

— Будь благоразумен! — Серсея немного повысила голос. Лицо Джоффри мигом изменилось: не хватало ещё, чтобы кто-то повышал голос на Короля перед подданными. Его глаза зажглись гневом, Серсея сразу умерила пыл, хоть и хотела дать ещё парочку наставлений. Она выставила руки вперёд в знак отступления. Джоффри самодовольно усмехнулся и ушёл в свои покои.

Он часто размышлял о том, кем была для него Санса Старк. Ни одно из определений не описывало в полной мере его к ней отношение. Она мученица, она должна страдать — это всё, что он мог сказать наверняка. Когда он узнал, что Санса будет его невестой, он обрадовался, ведь она обладала яркой внешностью и ангельскими глазами, но тогда был жив отец, а сам Джоффри думал о троне лишь изредка.

Сейчас же ситуация обстояла иначе, а значит, и приоритеты должны были быть расставлены по-другому. В новой игре, где королем являлся Джоффри и все должны были ему подчиняться, о правилах, принятых столетиями назад, не могло идти и речи. Он волен поступать, как желает. А больше всего он желал мучить Сансу. Когда она рыдала, моля о милосердии, его сердце так и подскакивало в груди, а тело радостно трепетало. Унижая её при людях, он испытывал реальное наслаждение. Могло ли что-то быть сильнее этого? О, он с удовольствием унизит её ещё десятки, сотни, тысячи раз! Придёт время — и она получит сполна. За что именно, Джоффри не волновало. Задумываться над причинами — не королевское дело. Он на такое не подписывался. Он должен был только приказывать и развлекаться.

После объявления имени новой невесты Короля прошла неделя, но не было и дня, чтобы Джоффри не думал о новых нападках на Сансу. Видят Боги Старые и Новые, пусть она только попробует расслабиться! Пусть эта Маргери и занимала практически всё свободное время Джоффри, он всё же находил время для своей любимой игрушки. Да, любимая игрушка. Именно так, он любит мучить её, этого у него не отнять. Даже новоявленной невесте, которая была безумно хороша собой и стремилась расположить Джоффри к себе, не удавалось полностью переключить его внимание на себя. Он был уверен, что найдёт способ унизить Сансу сильнее, чем уже унижал. К тому же он целую неделю не причинял ей боли. Тело ныло, словно от ломки. Джоффри сгорал от нетерпения столкнуться с Сансой один на один, чтобы задеть побольнее, измучить, сделать хоть что-нибудь, лишь бы получить дозу адреналина.

* * *

Но, как говорится, если чего-то очень хочешь… Тайвин Ланнистер, глава знатного семейства и по совместительству новый Десница Короля, как обычно расставлял свои стратегические сети, продумывал необходимые союзы и анализировал обстановку. Если верить шпионам и его блестящему плану, в скором времени с Роббом Старком не должно было остаться проблем — Север вот-вот сменил бы правителя. Было лишь одно «но»: на Север у Ланнистеров не было законных прав. Но и эту проблему можно было решить: Тайвин собирался поженить своего младшего сына Тириона и Сансу Старк.

Новость обрушилась на всех как гром среди ясного неба. Санса потеряла дар речи, стоя в тронном зале и ища поддержки в глазах окружающих. Но её не было. Тут никто не был на стороне Сансы. По слухам она знала, каким человеком был Тирион, но это было неважно. Неужели Джоффри решил отдать её другому?! Это ранило сильнее любых ножей. Но почему? «Может, сейчас появится именно та защита, о которой ты просила Богов, — кричало подсознание, но тут же Санса напоминала себе: — Просила, когда убили отца, но теперь это в прошлом. Сейчас я хочу только, чтобы Джоффри был доволен». Мысли противоречили здравому смыслу, но никто и не говорил, что Санса была в своём уме…

Она ещё не успела привыкнуть к новости о том, что стала невестой другого, как была объявлена дата свадьбы. Торжество состоялось через неделю. Санса делала всё, что ей велели, абсолютно беспрекословно: она подчинилась. Видя, как радуется Джоффри её брачной церемонии (ведь Тирион был карликом, и разница в росте бросалась в глаза), Санса размышляла лишь о том, что ещё он мог придумать, чтобы переплюнуть эту смехотворную свадьбу.

Ответ не заставил себя долго ждать. Джоффри поймал её в коридоре и прошипел на ухо, что честь у Сансы заберёт сам. На её возражения о том, что у неё теперь есть муж, Джоффри со смехом заявил, что хоть его дядя и славился похотливым нравом, всё же он был благороден и не стал бы принуждать даму. Напоследок Джоффри добавил, что он не такой, как его дядя, а значит, теперь Санса должна была ждать того момента, когда Его Величеству захочется навестить её в спальне. Тогда никто — даже её муж — не сможет ничего поделать, потому что такова будет воля Короля.

Свадьба Джоффри и Маргери должна была состояться через две недели. Тирион, как и говорил Джоффри, оказался порядочным человеком и ничего не требовал от Сансы. Все дни она проводила в своей комнате, ожидая стука в дверь. Глупо, конечно, было его ждать. Вряд ли Джоффри стал бы стучать.

Санса сама не понимала, чего на самом деле хочет, но точно не того, что получила. В столицу пришло сразу два печальных известия: младшие братья сожжены в Винтерфелле напавшими на него Грейджоями, а мать и брат зверски убиты солдатами Уолдера Фрея на свадьбе в его доме. Однако печальными эти новости были лишь для Сансы, все остальные ликовали. Дело на фронтах приобрело новый оборот, всем в замке было чем заняться.

Всю неделю, предшествующую свадьбе Джоффри, Санса проплакала. Целыми днями, отказываясь от еды и питья, она сидела на подоконнике и рыдала. По её просьбе в комнату никто не заходил, даже супруг ночевал где-то в другом месте.

В один из дней, когда слезы уже высохли, Санса в окно снова увидела корабль. Ей пришла в голову мысль, что согласись она тогда на уговоры сира Бейлиша, была бы уже далеко отсюда, рядом со своей матерью, братом… Но тут же пришло осознание, что будь она с ними, ее бы уже убили. Хотя что лучше — быть мёртвой или испытывать какую-то маниакальную тягу к своему обидчику?

В ту же ночь Джоффри пришёл к ней. Нет, он не стал лишать её невинности, он пришёл, чтобы унизить её иначе. В комнате кроме них никого не было. Санса всё так же сидела на подоконнике, а Джоффри ворвался в её комнату, как вихрь. Захлопнув за собой дверь, он приблизился к ней. Санса, часто задышав, встала с подоконника. «Что ему нужно? Зачем он пришёл?» — крутилось у нее в голове.

— Я попросил привезти мне голову твоего брата, — с издёвкой заявил Джоффри, оглядывая комнату Сансы. Она молчала, сдерживая новый приступ истерики. — Попрошу слуг подать её тебе на золотом блюде в качестве горячего на моей свадьбе с леди Маргери.

— Зачем вы… — прошептала Санса.

— Что? — Джоффри картинно напряг слух и подошёл к ней вплотную. Лунный свет освещал её лицо, и он видел каждую чёрточку. — Я так хочу, Санса. Здесь все делают так, как я пожелаю. А моя воля, чтобы ты видела лицо своего брата, ты ведь соскучилась, я знаю.

— Вы так жестоки, — Санса всхлипнула. Её переполняла ненависть к Джоффри. Ненависть, которая вдруг разгорелась в ней при словах о брате. Она не поняла, как рука взметнулась к лицу напротив и хлестнула его по щеке.

Произошедшего не ожидали оба. Санса замерла на полувдохе, а Джоффри опасно сузил глаза и схватился за лицо. Щека горела, как и гнев, проснувшийся в нём.

— Ты напросилась, — процедил Джоффри и ударил Сансу по лицу в ответ. Она не проронила ни слова. — Реви! — приказал Джоффри и ударил снова, но Санса как язык проглотила. Джоффри хлестал её по лицу с такой силой, что у неё лопнула губа, и кровь потекла по подбородку. — Моли меня о пощаде!

Санса едва уловимо покачала головой. Тогда Джоффри просто озверел.

— Раздевайся! — приказал он. Санса широко распахнула глаза. — Снимай чёртово платье!

Слёзы предательски полились из глаз, и она взялась за шнурок от корсета. От волнения и нервов пальцы не слушались, тогда Джоффри ударил её по рукам и сам разорвал хрупкую ткань. Платье упало на пол, представив Сансу во всей красе.

Джоффри отошёл на пару шагов, разглядывая свою пленницу и получая удовольствие от того, что он имеет над ней такую власть. В лунном свете отчётливо вырисовывались формы юной девушки, которые уже приобрели нужные округлости. Джоффри подошёл ближе. Санса избегала смотреть ему в глаза. Он протянул руку и поднял её лицо за подбородок.

— Смотри на меня, — приказал он. Санса не решалась. Тогда он грубо дёрнул её за подбородок. Она подняла глаза, в которых застыли слёзы. Подумать только, она стоит голая перед человеком, в которого влюбилась с первого взгляда, наивно мечтая стать его женой. Сейчас же от этих детских желаний не осталось следа, лишь пустота от осознания, что этот человек лишил её всего, что она имела и чем гордилась: семьи, честного имени, уважения и гордости. — А ты красивая, Санса.

Рука Джоффри переместилась на шею, прошлась по плечу… Санса тяжело дышала, безотрывно смотря на своего мучителя. Его рука добралась до груди, Санса задержала дыхание. Джоффри посмотрел ей в глаза.

— Это всё — моё, поняла? — произнёс он хриплым голосом. Слова обожгли слух, Санса прикрыла глаза, в то время как Джоффри опустил руку ей на живот. Его пальцы еле уловимо дотронулись до её кожи, а она почувствовала жар, прошедший по её телу. Внутри бушевали различные эмоции. Прикосновения Джоффри ей нравились и не нравились одновременно. С одной стороны, она хотела оттолкнуть его, а с другой — дать ему полную власть. Хотя кого она обманывала, он и так владел ею полностью. Она действительно превратилась в его личную вещь. Это было просто на грани безумия — позволять творить подобное со своим телом, но главное — с умом. Она же Старк.

— Вам лучше уйти, — набрав побольше воздуха в лёгкие, сказала Санса. — Скоро вы сможете делать, что пожелаете со своей женой.

— Во-первых, что делать с Маргери я решу сам, а, во-вторых, моя женитьба никак не освобождает тебя. Я буду иметь тебя, когда захочу, поняла?

— Поняла, — Санса решила, что в данный момент лучше согласиться. — А теперь оставьте меня.

— Сегодня тебе повезло, я очень устал, — заявил Джоффри и направился к выходу. У самой двери он повернулся и сказал: — Только смерть разлучит нас, Санса.

До самой свадьбы с Маргери Джоффри больше не приходил к ней. Не сказать, что Санса была этим расстроена, наоборот, она потеряла весь интерес к происходящему и много времени проводила в богороще, потому что только там могла побыть одна. Своё странное состояние той ночью Санса могла объяснить только юношеской горячностью. Она вспоминала, как её мать называла так вечное желание Теона Грейджоя, воспитанника их семьи, залезть каждой девушке под юбку. Её тяга к постоянному вниманию — пусть даже такому — со стороны Джоффри граничила с безумием и вряд ли свидетельствовала об умственной зрелости Сансы. Однако как бы она ни ненавидела этого наглого мальчишку, никакого выхода для себя найти не могла. На данный момент, конечно. Когда-нибудь ей обязательно снова представится шанс сбежать, и она это сделает. В следующий раз точно.

Накануне свадьбы Санса возвращалась из богорощи и столкнулась с королевским шутом, сиром Донтосом, которого она спасла от смерти на Турнире по случаю именин Джоффри. Тогда Донтос был разжалован из рыцарей и сейчас являлся шутом и пьяницей, хотя, судя по его виду на том турнире, пьяницей он был и раньше. Сансе было жаль его, и она заговорила с ним. Он поведал о том, что уже давно наблюдает за ней и видит, как она страдает и хочет сбежать, но помочь ничем не может.

— Единственное, что я могу, леди Санса, — это подарить вам семейное достояние, — сказал Донтос, икая. Он протянул ей скромного вида ожерелье с прозрачными, как слеза дракона, камнями.

— О, сир, я не могу его принять, — воспитание не позволяло Сансе забрать последнюю ценность, которая была у этого опустившегося человека.

— Я продам его за бесценок и напьюсь до смерти, леди, — уговаривал Донтос. — Примите его в знак благодарности за спасение моей никчёмной жизни.

— Спасибо, — поблагодарила Санса. Ожерелье было без изысков и отлично ей подходило. Случилось хоть что-то приятное в череде этих беспросветных дней, недель, месяцев…

Сир Донтос откланялся и оставил Сансу одну. Она улыбнулась, разглядывая ожерелье, и решила, что наденет его на свадьбу. Будет думать о том, что остались ещё добрые люди, когда Джоффри вздумает в очередной раз поиздеваться над ней.

* * *

Королевские горны затрубили, едва взошло солнце. Этот звук разбудил Сансу, ознаменовав собой начало ещё одного ужасного дня, но она отчего-то даже не загрустила, как это бывало обычно. Она поднялась с кровати и посмотрела в окно. Корабль снова был.

— Кораблик, увези меня на Север, — попросила Санса и пошла к зеркалу.

Чуть позже на церемонию бракосочетания Джоффри и Маргери собралась вся знать Королевской Гавани, а может, и всего Вестероса. Санса стояла рядом с Тирионом и наблюдала за происходящим. Джоффри шёл к алтарю с улыбкой на лице, Маргери выглядела прекрасно. Санса поймала себя на мысли, что будь её отец жив, на месте Маргери стояла бы она сама.

Только сейчас Санса не была уверена, что хотела бы этого. Она была рада, что её минула эта участь. Как только она поняла, что её отношение к Джоффри и его издевательствам было не более чем временным помешательством, всё встало на свои места. Она больше не позволит ему издеваться над ней. Если бы во время церемонии кто-то посмотрел на Сансу, то решил бы, что её сознание находится за много миль от Королевской Гавани. Его действительно здесь не было, только тело.

За праздничным столом Санса не притронулась к еде. Она безучастно наблюдала за всеми представлениями актёров в честь Джоффри и Маргери. Единственным, что могло бы вывести её из нынешнего состояния, были упоминания её семьи. К счастью, на горячее подали перепёлок, а не голову Робба, как обещал Джоффри. Однако он не смог оставить тему совсем без внимания: шуты-карлики «во всей красе» представили битву пяти королей за трон, показав, разумеется, что Джоффри — достойнейший из них.

Джоффри был уже изрядно захмелевший, когда вышел поблагодарить карликов. Он решил поиздеваться над своим дядей Тирионом, мужем Сансы. Надо сказать, что Тирион был зол, но выносил насмешки Джоффри с гордо поднятой головой, пока тот не попросил его принести вина. Он начал картинно издеваться над Тирионом, говоря, что тот всё делает не так. Когда же Джоффри всё же испил из кубка, Тирион тут же изменился в лице.

Джоффри начал всхлипывать, из его рта пошла пена. Санса вытаращила глаза, как и все присутствующие. Где-то на задворках сознания она понимала, что Джоффри умирает, и не испытывала ничего должного — лишь пустоту. Кто-то потянул её за руку.

— Скорее, мисс Санса, бежим, — шёпотом произнёс сир Донтос. В этот самый момент Санса растерялась. Бежать или остаться? Если отравлено вино, то обвинят Тириона, а она как его жена, тоже попадёт в тюрьму, а потом её казнят, как и отца. Она не хотела умирать, поэтому сделала шаг, а потом ещё один.

Сир Донтос крепко схватил её за руку и потащил сквозь кусты по мелким тропинкам в неизвестном направлении.

— Куда вы меня ведёте? — наконец спросила Санса, когда они уже спускались по крутой лестнице куда-то вниз.

— Там лодка, — беспокойно проговорил Донтос. — Мы уплывём. Доверьтесь мне.

Санса не знала, что думать, не понимала, в какую игру она ввязалась и что ждёт её впереди, но когда лодка ударилась о борт корабля, осознала, что всё было не так просто, а этот шут стал лишь частью большой схемы кого-то более расчётливого.

Она поднялась по лестнице и предстала перед спасителем.

— Добро пожаловать, леди Санса, — поприветствовал сир Бейлиш. — Вот вы и на корабле, который увезёт вас подальше от столицы.

— Джоффри мёртв, — от растерянности Санса сказала первое, что пришло ей на ум.

— Я знаю, — с улыбкой ответил Петир, проводя пальцем по её шее и сдирая ожерелье. — Разве вы не заметили, как с вашего ожерелья пропал камень. Мы отравили его.

— Я не делала этого, — Санса нахмурилась. Она что, стала соучастницей?! — Где сир Донтос?

Петир сделал жест рукой и в ждущего в лодке Донтоса полетели стрелы.

— Зачем вы убили его? — Санса была в ужасе, ведь этот человек был так добр с ней.

— Он бы продал вас за бутылку вина, — снисходительно сказал Бейлиш, выбрасывая ожерелье за борт и уводя Сансу подальше. — Я помогу вам, моя дорогая.

— Это всё только потому, что я напоминаю вам мать? — Санса не понимала мотивов Петира. Неужели его симпатия к её матери была настолько сильна, что он готов был так рисковать ради её дочери?

— Конечно, моя девочка. Ты столько страдала, — Бейлиш обнял Сансу и крепко прижал, закрыв глаза от удовольствия. — Я помогу тебе вернуться домой.

— Спасибо, — вымолвила она, не в силах поверить, что Королевская Гавань и всё, что в ней происходило, осталось позади. Неужели она сможет вернуться домой и жить спокойно? Как хорошо, что сир Бейлиш помогает ей.

«Неужели его симпатия к моей матери настолько сильна, что он рискует ради меня? — вновь напомнило о себе подсознание, но в этот раз ответ пришёл почти сразу: — Всему виной его симпатия к тебе, глупая». Санса отстранилась от Петира, и тот внимательно на неё посмотрел. В этих хитрых глазах все его намерения читались без труда.

— Вы очень благородны, сир Бейлиш, — проговорила Санса, прекрасно осознавая свою власть над этим человеком. Он смотрел ей в глаза, упиваясь ответным взглядом. — Жаль, мама вас недооценила. Я постараюсь быть более дальновидной.