Три дня амнезии (гет)

Что-то пищало.

Негромко, но навязчиво.

Странно, но ей был знаком этот раздражающий звук. Определенно знаком. Пищит, как... Как что?

Она не помнила.

Черт, она же знает... знает.

Прибор.

Точно! Этот противный звук издает какой-то прибор. Вот только... какой?

Мозг напрягся, шаря по шкафчикам, в которых обычно лежали аккуратно расфасованные воспоминания.

Тщетно.

Повсюду одна лишь звенящая пустота.

Ну и еще — этот дурацкий писк, методично долбящий так некстати обострившийся слух.

Голову стиснуло, словно обручем; в висках настойчиво пульсировала боль.

Черт. Черт-черт-черт! Вырубите эту штуку! Она невероятно действует на нервы. Хотя бы потому что она никак не может вспомнить, что же это такое пищит.

Нужно узнать, но как?

Можно, например, поднять веки.

Отличная идея.

Идея резко утратила свою привлекательность, стоило начать воплощать ее в жизнь. Яркий свет больно ударил по глазам, тут же заставив зажмуриться.

"Ах ты ж..."

Она нервно сглотнула. Слюна с трудом прошла в сухое горло.

Пить. Черт, как же хочется пить...

— Воды, — почти неслышно попросила она в надежде, что ей помогут. — Воды, — повторила она уже чуть громче.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем кто-то резко вскочил — послышались торопливые шаги и безумно вкусный звук льющейся из-под крана воды.

Пить. Пожалуйста.

Словно реагируя на эту безмолвную просьбу, чья-то теплая рука осторожно приподняла ее голову, и губ коснулось прохладное стекло.

Жадно осушив стакан, она с облегчением опустилась на подушки. Вода сотворила чудо. Даже головная боль поутихла, испуганно сжавшись в районе затылка.

Это придало уверенности. Стоит снова попробовать открыть глаза.

Щурясь и мигая, она медленно приподняла веки.

Светло-серый потолок.

И все?

Черт, да таких потолков... А собственно говоря, сколько их, таких потолков?

Она не помнила.

Это неведение уже порядком начинало раздражать.

— Лидия, — откуда-то справа раздался незнакомый мужской голос, в котором отчетливо слышалось волнение.

Через секунду в поле ее зрения появилось лицо, которому, видимо, и принадлежал упомянутый голос. С виду незнакомцу было лет восемнадцать-девятнадцать. Темные вихри, густые брови и удивленный взгляд больших карих глаз в обрамлении длинных ресниц — она определенно никогда раньше не видела этого парня.

— Лидия, — снова позвал он, напряженно вглядываясь ей в лицо.

Лидия — это она? Это ее имя?

Она нахмурилась, пытаясь припомнить, — мозг отозвался уже привычной тишиной.

Ладно. Проехали. Нужно узнать больше информации.

Голова все еще побаливала. Лидия глубоко вздохнула.

— Где я? — слегка хрипя, уточнила она.

Парень нахмурился и поджал губы.

— В больнице, — с сочувствием произнес он.

В больнице?

"Что случилось?" — спросила Лидия одними глазами, не в силах вымолвить ни слова.

Видимо, незнакомец понял ее — замявшись на секунду, он виновато пожал плечами и тихо ответил:

— Автокатастрофа.

Лидия мысленно застонала. Сейчас она нуждалась в информации, как в воздухе; и этот парень, судя по всему, многое может ей рассказать. Но, черт возьми, кажется, он умеет разговаривать только обрывками фраз!

Так, спокойно. Главное — не нервничать. Для начала стоит узнать, кто он вообще такой.

— Кто вы? — без обиняков спросила Лидия.

Под ее пристальным взглядом парень моментально замер.

— Э-э-э... В смысле? — переспросил он, озадаченно сведя брови.

Лидия едва не закатила глаза. Что именно ему показалось непонятным в ее максимально простом и ясном вопросе?

— То есть... я хочу сказать... — сбивчиво начал незнакомец. — Ты, что, правда, не помнишь? — удивился он.

"Нет, просто прикалываюсь!" — вспылила про себя Лидия, однако вслух не сказала ни слова, продолжая буравить его взглядом.

— Ну, я... — он опять умолк.

Бог мой! Сколько же нужно на это терпения? В любом случае у нее столько нет.

— Я — Стайлз Стилински, — представился он.

Классно. И что? Это, типа, должно ей о чем-то говорить?

— Вы — мой друг? — уточнила она с плохо скрытым раздражением в голосе.

Стайлз уставился на нее, растерянно хлопая ресницами.

Это продолжалось едва ли не минуту. Лидия уже собралась было попросить его позвать кого-то, кто, в отличие от него самого, умеет разговаривать, но, кажется, парень, наконец, сумел придти в себя.

— Э-э-э... — глубокомысленно начал он.

"Это я уже слышала" — мысленно фыркнула Лидия.

— Друг ли я тебе? — повторил Стайлз ее вопрос. — Ну да. В некотором роде, — поправил он себя.

Лидия нахмурилась. Теперь пришел ее черед переспрашивать.

— В некотором роде?

— Ага, — он несмело взглянул ей в глаза, словно сомневался, стоит ли рассказывать дальше. — Вообще-то мы встречаемся. Я — твой парень, — выпалил он на одном дыхании.

Она опешила. Ее парень? Он? Приподняв бровь, Лидия обвела Стайлза подозрительным взглядом. Растрепанные волосы, белая футболка, потертые джинсы и красная рубашка в клетку, на которой красовалось жирное пятно приличных размеров.

"Н-да, утонченностью вкуса я явно не страдаю, — мысленно констатировала она. — Хотя, надо признать, сам парень весьма симпатичный".

Казалось, ее легкий, почти незаметный кивок придал Стайлзу уверенности. Он облегченно выдохнул и присел на краешек больничной кровати. Протянув руку, поправил волосы Лидии и несмело обласкал кончиками пальцев ее щеку.

Забавно, но эта нехитрая ласка не вызывала отвращения. Скорее, наоборот — Лидии захотелось прикрыть веки и насладиться прикосновением. Прикосновением парня, которого она даже не помнила...

— Думаю, мне стоит позвать доктора. Ведь ты была в коме целых три недели, — с нежностью в голосе произнес Стайлз.

Лидия открыла глаза, поймав его улыбку — легкую, неуверенную, но совершенно искреннюю.

Интересно, она, Лидия, его любит? То есть, говорили ли они друг другу, что... Черт. Да какая разница? Сейчас главное не это.

Что если она уже никогда больше не сможет вспомнить своего прошлого?

Она рассеянно наблюдала, как Стайлз поднимается и идет к двери.

Сердце тревожно застучало — Лидии вдруг стало страшно. Ей жутко хотелось, чтобы он остался.

— Стайлз, — тихо позвала она.

Он обернулся, недоуменно глядя ей в глаза.

— Не уходи, — попросила Лидия.

Парень озадаченно нахмурился.

— Пожалуйста, — прошептала она.

Стайлзу хватило секунды и всего пары широких шагов, чтобы вновь оказаться рядом. Лидия приподнялась и неуверенно протянула руки навстречу его объятиям.

Стайлз вкусно пахнул. В прямом смысле этого слова — от него веяло ароматом свежего кофе и сандвича с сыром и майонезом.

"Так вот откуда пятно на рубашке", — догадалась Лидия.

— Стайлз, — пробормотала она, уткнувшись губами ему в шею. — Мне так страшно. А что если я не смогу ничего вспомнить?

— Ну что ты такое говоришь? — возразил он, крепче прижимая ее к себе. — Вот увидишь — пройдет совсем немного времени и память к тебе вернется. И все снова будет... — Стайлз почему-то запнулся, — ... как раньше, — почти неслышно закончил он.

Лидии хотелось верить ему. И она верила. Он дарил надежду, которая сейчас была ей просто жизненно необходима. В его объятиях было так тепло и уютно, что Лидия, казалось, могла бы просидеть так целую вечность...

Стайлз шевельнулся и чуть отстранился, заглядывая ей в глаза.

В воздухе мелькнул невидимый разряд, и дышать почему-то стало труднее.

Лидия нервно сглотнула, неотрывно глядя Стайлзу в лицо.

Он потянулся к ней. Очень медленно — так, будто оставлял ей возможность для отступления. Но Лидии, как ни странно, не хотелось отступать. Глаза закрылись, словно сами по себе, и в следующий миг она ощутила, как его губы коснулись ее губ, накрывая их почти невесомым поцелуем.

Это было приятно. Он целовал легко и неуверенно, но его осторожность лишь распаляла ее, заставляя желать... чего-то большего.

Лидии хотелось, чтобы эта бесконечная нежность не заканчивалась никогда...

Он оторвался от ее губ и прижался ко лбу своим лбом.

— Ты в порядке? — уточнил Стайлз, пытаясь выровнять дыхание.

Лидия усмехнулась.

— Ни черта не помню, а в остальном — все более чем прекрасно.

Стайлз несмело улыбнулся в ответ.

— Я все же схожу за доктором, — тихо прибавил он, чмокнув Лидию в нос.

В этот раз она не стала его удерживать — понимала, что он прав. И, кроме того, он ведь вернется, да?

У самой двери Стайлз притормозил и обернулся.

— Все будет хорошо, — пообещал он.

Лидия улыбнулась.

— Уверена: именно так и будет.

* * *

А вот сам Стайлз совсем не был уверен в этом.

Черт возьми, что на него нашло?!

Он что, серьезно сказал Лидии Мартин, что они встречаются?

Когда Лидия попала в аварию, он тут же примчался в больницу, закидав медперсонал кучей вопросов. Да, ему пришлось приврать, что он — ее парень, иначе, с какой бы стати доктору просвещать его насчет ее состояния?

А так Стайлз был в курсе всех изменений и свободно мог приходить к Лидии. Врачи утверждали, что она идет на поправку, и он совсем не ожидал того, что произошло, когда Лидия, наконец, очнулась.

Не ожидал, что у нее пропадет память. Он был уверен, что она решила привычно подшутить над ним, выставив его в идиотском свете.

У него едва челюсть не отвисла, когда он понял, что это — ни разу не шутка.

"Вы — мой друг?" — спросила Лидия.

Стайлз честно собирался сказать просто: "Да".

Но в его мозгу будто что-то щелкнуло, положив начало словесной дуэли между двумя сторонами личности Стайлза: темной и светлой.

"А может это и к лучшему? — вкрадчиво подстрекал своего хозяина голос Темной стороны. — Бедный Стайлз, ты ведь влюблен в эту эгоистичную девчонку еще с третьего класса, а она не обращала на тебя внимания. Но теперь ты можешь быть с ней... "

"Что ты несешь? — беспокойно отозвался голос Светлой стороны. — Разве можно обманывать предмет своего воздыхания ради одной лишь собственной выгоды?"

"Эта ложь пойдет во благо, — попытался протестовать первый голос. — Стайлз, ну, признай: она всегда была самой заветной твоей мечтой. Неужели теперь, когда у тебя появилась реальная возможность, ты станешь отказываться?"

"Замолчи немедленно! — с досадой воскликнул второй собеседник. — У тебя же совсем нет совести!"

Стайлз попытался потянуть время, но это ничего не дало. Поэтому он набрал в грудь побольше воздуха и...

"Вообще-то мы встречаемся. Я — твой парень".

Он совсем не собирался этого говорить! Просто в последнюю секунду взял и неожиданно для себя решился...

Но, что самое удивительное: Лидия ему поверила.

Стайлз обзывал себя последними словами, однако счастье враз затопило его мощным прибоем, моментально смыв чувство вины.

Он получил возможность доказать, что достоин Лидии, и сделает все для этого!

Это его шанс. Их шанс. Они, наконец-то, будут вместе. Все остальное казалось совершенно неважным.

Доказательством тому был поцелуй: не совсем первый, но такой настоящий... Легкий, нежный, вкусный...

Разве не означало это, что он тоже ей небезразличен?

Лидия с ним, Стайлзом, а больше ему ничего и не нужно.

— В результате аварии мисс Мартин получила серьезное сотрясение мозга. Этим и объясняется кома и факт наличия амнезии. Однако не стоит переживать — это кратковременное явление. Дня три, максимум — неделя, и воспоминания начнут возвращаться. Так что с вашей девушкой скоро все будет в порядке. И она снова вспомнит, кем вы для нее являетесь... — с улыбкой "обрадовал" Стайлза доктор.

— Да, доктор, спасибо, — кивнул ему ошарашенный новостями Стайлз.

Врач ободряюще похлопал его по руке, еще раз улыбнулся и зашагал дальше по коридору.

Вот и все.

А счастье казалось таким близким... стоило лишь протянуть руку.

Стайлз поднял эту самую руку и с силой ударил кулаком о стену.

"Черт возьми, они с Лидией никогда не будут вместе! А все из-за этих врачей... Это они во всем виноваты!" — гневно воскликнул про себя Стайлз, растирая ушибленные костяшки пальцев.

Зачем возвращаться к Лидии, если она не сегодня-завтра все вспомнит? А вдруг уже вспомнила? Она же его на куски порвет! В самом прямом смысле этого слова...

Стайлз понуро опустил голову и сделал шаг в сторону выхода.

Здесь ему больше нечего было делать.

"И ты сдашься? Вот так просто?" — разочарованно протянул голос Темной стороны.

Светлая сторона, как ни странно, кажется, решила в этот раз помолчать.

Нет, ну а что он может сделать? Это же Лидия — она никогда его не любила...

"Зато теперь любит", — не отставал все тот же голос.

Любит... как же!

Стайлз фыркнул. Идущий мимо старичок с подозрением покосился на чудаковатого парня.

В ответ Стайлз лишь махнул рукой: дескать, не обращайте внимания...

"Ты видел, сколько было нежности в ее глазах? Эй, парень, разуй глаза! Ты ее интересуешь! Ты, а не какой-нибудь супер-звездный Джексон Уиттмор", — убеждал его внутренний голос.

Стайлз остановился и развернулся, уткнувшись взглядом в дверь палаты, где сейчас лежала девушка его мечты. Перед глазами возник образ Лидии. Даже находясь в больнице, она умудрялась быть такой прекрасной, что просто дух захватывало...

Он непроизвольно сделал шаг вперед. И еще один. И еще.

Собственно, остановился Стайлз уже у двери.

И что теперь?

"Просто войди".

"Легко тебе говорить, — возразил Стайлз словам рассудка. — Это же не тебе грозит страшная смерть от рук разъяренной фурии".

Он летал на крыльях — целых десять минут. Десять минут кряду он был абсолютно уверен, что теперь у него есть все для счастья, а теперь...

Что у него есть теперь?

Ничего.

Хотя...

Сердце зашлось — волнующе и тревожно.

Стайлз нерешительно замер.

Если учесть, что он в любом случае — труп, тогда...

Почему бы не порадоваться перед смертью?

Что у него, Стайлза Стилински, есть на данный момент?

Все.

В том числе, и дня три амнезии Лидии Мартин.

А что еще человеку нужно для счастья?

Всего лишь три дня амнезии.

Стайлз поднял разбитую правую руку, но тут же опустил ее, уступив место здоровой, левой; и легонько постучав, заглянул внутрь палаты.

— Ну, как ты тут без меня, дорогая? Лично я жутко соскучился по тебе за эти пять минут!