Дневник этнографа (джен)

…На Татуине верят, что пустыня была здесь всегда. Можно сколько угодно говорить о Раката и записях о бомбардировке — смеются все, и колонисты, и тускены. Джавы меня поначалу и не поняли, в их языке «для всех» не существует глагольной категории «неимоверно давно», а без нее о той войне сказать почти невозможно. Я-то все равно сказал, не впервой. И получил прямо в лоб «и(5)й(3)е(1)й(5)» (полное безвременное отрицание существования).

Прекрасное достижение, кстати: джавы с «внешними» его почти никогда не используют, для этого нужно выдать исключительную чушь (а потенциальные клиенты не могут сказать чушь по определению). Удивительно странное отношение к наследию прошлого, все же. Особенно у, фактически, археологов. Наверняка же они встречали остатки древней цивилизации — раз уж предки джав выжили в той бомбардировке, то и какие-то материальные предметы тоже должны были. Хотя бы в горах, в пещерах… Но — нет. Не бывает. Или это считается тайной информацией «только для своих»?

* * *

Давным-давно пустынных бурь не было. Тогда у джав не было железных домов, тогда были лодки с парусами, тогда было больше воды, и джав тоже было больше. Тогда народ песка пришел через пустыню в первый город джав, обезглавил всех, кто там жил, и сложил головы в источник. Так исчезла вода в первом из городов, и пустыня забрала этот город.

Народ песка хотел забрать его себе и обозлился. И пошел во второй город. Но они не дошли.

Один джава приехал в первый город, увидел, что его нет, но не убежал и не поехал предупредить. Он закричал — и кричал, и гнев его рос и так вырос, что съел всего джаву и разорвал его кожу и тело на куски, и выбрался наружу, и теперь вечно кричит в пустыне, и всех, кто ходит по ней, видит как врагов из народа песка, потому что видеть не умеет, и убивает всех, кто не успевает спрятаться.

* * *

Пустыня для джав — место умолчания. У нее есть собственная категория существительного и более сотни названий в их настоящем языке. Мой вопрос как называется «пустыня вообще» не был поначалу понят, и мне еще раз объяснили про категорию. Но когда я все-таки смог спросить правильно (все же их «внешний» язык слишком неуклюж), мои собеседники замолчали.

На вопрос «Не является ли настоящее слово для пустыни “запретным для внешних”?» мне, тем не менее, ответили отрицательно. Подтвердив, между прочим, что такие слова существуют (ну не молодец ли я?). Еще бы узнать, какие именно. Но для этого нужно выучить их настоящий язык… если кто-то согласится меня обучать.

— Так все же, если название не запретно, не могли бы вы его произнести? — спросил я.

— Мы только что, — ответили мне.

И оказалось, что слово для пустыни на основном языке джав — молчание, три секунды, с двумя отщелкиваниями на лимите ультразвука в начале и в конце, обычно это — разграничители фраз в быстрой речи. Самое базовое из слов. Важнее пустыни нет ничего.

Я начинаю сомневаться в правильности истории археологов: хоть что-то да должно было остаться в языке или культуре этого народа от старых времен. Их язык по всем признакам безумно стар, вариативность искусственно лимитирована. Мне было сказано, что «правильность слов» должна быть одобрена. Если слово не одобрено, оно будет забыто. Как ни странно, подобные распоряжения немедленно выполняются. Джавы отвергли саму возможность неповиновения «одобряющим». «Не бывает, потому что слишком опасно». Чем опасно, мне не объяснили.

* * *

Давным-давно у джав были только маленькие лодки для песка и они ходили друг за другом, это называлось «караван». Однажды караван шел из третьего города в седьмой. Пустыня перестала дышать в паруса, и караван остановился далеко от воды. Они ждали два восхода, но пустыня не хотела дышать для них. Тогда глава каравана понял, что они не дойдут до цели, и их сокровище останется в пустыне. Никто не хотел оставлять пустыне сокровище.

Все джавы, числом пятнадцать, собрались на совет. И были выбраны трое самых младших, Йт, Тца, Цзт, знающие в лодках и в сокровище. Им было сказано взять малую лодку и сокровище, и всю воду, и идти в седьмой город. Они были против, но подчинились и пошли в седьмой город.

Они шли два восхода, и разговаривали о сокровище и осматривали его. И тогда Йт решил, что хочет сам принести сокровище в город. А еще он боялся, что останется без воды, потому что выпил свою долю, так много сидел на солнце рядом с сокровищем, и думал теперь, что ему никто не даст воды. И он ночью убил Цзта, когда была синяя луна, но когда вышла луна желтая, Тца увидел, что сделал Йт. Что он убил Цзта, перекинул тело через борт лодки, так что ноги оказались выше головы, и против всех обычаев вскрыл тому горло, не для того чтобы отделить голову, а чтобы наполнить пустой бурдюк кровью Цзта. Тца не сдержал восклицания, Йт увидел его, и Тца понял, что тот собирается его убить тоже, и убежал. Он бежал долго, и думал, что бежит в седьмой город, но две луны запутали его. И он вернулся на старую стоянку каравана.

И он увидел, что джавы не стали дожидаться, пока высохнут, и глава каравана совершил жертву пустыне, как и положено для мертвых, и всех раздел и разрезал тела, и разложил как положено по направлениям. Только он сам лежал целый в центре, потому что его разобрать было некому. Тца заплакал, достал нож и разобрал главу каравана как положено, и сказал пустыне все старые слова, какие помнил. Тогда уже начался закат, а у него еще оставалось воды, и он решил не убивать себя тоже, а попытаться утром дойти до седьмого города и предупредить о недостойности Йта. И лег спать в лодке.

Ему приснился железный дом, как он устроен и как его собрать. А наутро он увидел, что вместо лодок вокруг и вместо тел — металлические части железного дома, все целиком, числом две тысячи, а в месте, где он зарыл голову главы каравана, из песка идет вода.

Так у джав появились железные дома, которые движет солнце, а не ветер, но сокровище было навсегда потеряно, потому что Йт никогда не пришел в седьмой город, и ни в какой иной тоже не пришел.

* * *

Пустыня для джав обладает магическим свойством изменять природу существ. Их чудовищные погребальные обряды этому пример. Мертвый джава разделывается на части самыми близкими — это великая честь и большая ответственность. Мне очень повезло: один из джав Мос-Эйсли скончался в городе, я помог быстро доставить его тело в пустыню, и за это мне разрешили присутствовать на церемонии при условии полного молчания и неподвижности. Все участвующие говорят на архаичнейшем варианте внутреннего языка, считается, что любое «новое» слово или конструкция разозлит пустыню и приведет к смерти всего клана.

Выдержать церемонию очень сложно. По их обычаю тело должно быть разделано на ровно сто частей и разложено на песке в определенном порядке, в зависимости от сторон света, положения солнц и лун, и «направления на центр» (не удалось выяснить, что это), и в определенном же порядке в песок зарыто.

Голова остается целой — обязательно оставляют мозг, но вырезают глаза и язык. Голова зарывается последней, в «направлении на центр», сердце в направлении восхода первого солнца, глаза — второго, язык, уши и трахея — в направлении восхода лун. Желудок и печень — в направлении захода солнц, стопы и гениталии — захода лун. Это очевидные направления, но есть и куда менее очевидные. И тем не менее, они однозначно определены, проводящие церемонию ни разу не заколебались. Некоторые органы группируют: легкие отчего-то хоронят вместе с костями таза, кишечник обматывается вокруг ребер. Мне не удалось уловить систему, возможно, это как-то связано с тайными символическими значениями частей тела.

Церемония длится как минимум три часа, и все это время они поют и рассказывают истории мне совершенно непонятные. Мне удалось пронести записывающее устройство, но расшифровка не дала текста. Большую часть слов и конструкций я не могу опознать. Сами джава утверждают, что понимают смысл, но отказываются и переводить, и пересказывать.

Смысл церемонии в том, что части тела покойного в случае его угодной пустыне жизни будут пустыней преобразованы в запчасти для краулеров или для оружия. Джава в действенности ритуала абсолютно убеждены. Мне пока не удалось понять, как подобное суеверие сочетается с их крайней прагматичностью.

* * *

Давным-давно жил Йат, джава очень высокого роста. Он был такой большой, что его не брали в пустыню, потому что он пил слишком много воды. Он был любопытен и любил лазать в пещерах, несмотря на запрет. Однажды он заметил, как один из народа песков тащит что-то из горы. Он хорошо стрелял и выстрелил в одного из народа песков и попал в него. Тот решил, что это не джава, а один из высоких чужих, и решил убежать, и бросил, что тащил. Йат подошел и увидел, что это сокровище. Сокровище хотело, чтобы он взял его себе, но Йат отнес его на место и вернулся, ничего не взяв. Ему приснилось настоящее старое слово, которое никто никогда не слышал до этого, и он понял, что его надо написать на руке. И когда он вскрывал себе вену, вместо крови у него шла вода, и она не кончалась. И с тех пор его охотно брали в пустыню. А когда он умер, там, где его зарыли, сквозь песок пробилась вода, числом в десять источников, и это оазис Йатйи.

* * *

«Сокровище» является «пустой» категорией существительного. Слова, к ней относящиеся, либо неизвестны, либо скрыты от чужих. Из цикла «историй о сокровище» можно сделать вывод, что это некий «магический» предмет, который немедленно опознают все джавы, и который дарует некую способность. Впрочем, в последнем я не уверен. Возможно именно возвращение «сокровища» пустыне или горам дарует эту способность.

Само «сокровище» морально амбивалентно: везде указывается его важность и ценность для народа джав, тем не менее обладание им считается опасным испытанием, и верным решением часто оказывается отказ от «сокровища». Но — не всегда.

На мой вопрос, существуют ли кланы джав, сохранившие или сохраняющие «сокровище», мои собеседники отвечали, что они верят, что эти кланы по-прежнему остаются кланами джав и существуют. Это был один из самых странных полученных мной ответов. Я сделал вывод, что «сокровище» как-то преображает получивший его клан. Но похоже, что это неверно. Спросить точнее не представляется возможным, все нужные слова и конструкции относятся к скрытому языку.

* * *

Давным-давно джава Аиу нашел дверь в горе и вошел в нее, хотя знал, что ему нельзя и он не владеет сокровищем. Через два восхода он вернулся в пятый город и еще через два восхода в пятом городе не осталось живых, и все остались лежать целыми и некому было провести ритуалы. И песок не достиг пятого города. Тела джава до сих пор лежат там, но никому нельзя прийти туда и похоронить их, пятый город под запретом.

* * *

Я очень долго учил их язык и собирал данные, и теперь наконец-то могу приблизительно расшифровать записи с погребального ритуала.

Все, мне известное, говорит о том, что джава когда-то жили внутри планеты Татуин. Сама их физиология утверждает, что их вид приспособлен для жизни в норах, под землей, это уже давно известно. Но до этого момента никто не знал, почему же они сейчас живут на поверхности.

Норы и пещеры для джав — табу, им нельзя туда заходить и жить там, потому что их якобы изгнали. Но когда-то они смогут вернуться, для этого следует обрести «сокровище». Записи с погребального ритуала утверждают, что именно это возвращение является конечной целью расы, и оно непременно наступит.

Вывод очевиден: где-то внутри гор существуют остатки древней цивилизации джав, возможно — целые города, под пустыней Татуина, высокотехнологичные, в которых некогда приключилась катастрофа. И разумеется, теперь вход туда запрещен. Но с современной техникой найти его должно быть легко!

Я его непременно найду. Это будет открытие века!

Дописано чужой рукой, прыгающими буквами аурбеша:

Если слушать пустыню, найдешь сокровище. Если слушать сокровище — найдешь старые слова. Если слушать старые слова — изменишься. Тот, кто узнал много слов, не вернется.

Над пятым городом сказали старое слово, теперь он закрыт песками и молчит.