Ханна (гет)

Она стоит перед его столом, взгляд устремлен в пол — ей нет нужды смотреть на него. За последний месяц Ханна успела изучить каждую черту лица директора Снейпа, она с закрытыми глазами может ясно представить себе его черные мрачные глаза, его орлиный нос, тонкие губы с насмешливой складкой... И тонкие длинные пальцы — как они, наверно, умеют ласкать... С тех пор как за завтраком был объявлен список нарушений, за которые полагается порка, она старалась — ловила каждую возможность посмотреть на профессора. Весь этот месяц она долго собиралась с духом, чтобы нарушить правила. А сейчас сердце уходило в пятки...

В своих фантазиях она стоит перед ним на коленях, одежда давно сброшена за ненадобностью. Он подходит к ней, наклоняется, и почти нежно проводит по ее щеке своей красивой рукой, а потом резко тянет за волосы, заставляя ее запрокинуть голову и открыть рот, в который тут же упирается головка его члена.

В жизни она все так же стоит посреди кабинета, даже не пытаясь прислушиваться к его словам. Там, в фантазиях, интересней. Ханна пропускает какой-то вопрос, и он вынужден повторить его во второй раз.

— Вы меня слышали, мисс Эббот? — сердится он.

— Да, директор Снейп, — в своих фантазиях она давится стоном, а тут говорит, еле разжимая губы, не доверяя своему голосу.

— Тогда пойдемте, — он поднимается из-за стола и идет к неприметной двери. Она следует за ним. Они входят в небольшую комнату, примерно три-на-три метра. Светло серые стены, пара факелов, которые загораются, стоит только открыть дверь. Ханна стоит в дверях и с интересом оглядывается. В глубине души — она разочарована. Ей виделись каменные стены, свисающие цепи. Тут такого нет. Это просто небольшая комната, отличная от других лишь отсутствием окон и широкой скамьей посредине.

— Снимите мантию, — он кивает на незамеченную ранее вешалку. — Ложитесь на лавку, юбку — поднять, белье — опустить. У вас есть три минуты, пока я схожу за розгой.

Она остается одна. Дрожащими руками выполняет четкие инструкции. Расстегнуть пуговицы на мантии получается лишь с третьего раза и только чудом она не сваливает вешалку. Делает несколько маленьких шагов к лавке и замирает в нерешительности. А ведь так хотела этого. Да и пути назад уже нет. Медленно спускает трусики к коленям и аккуратно ложиться на лавку, плотно стискивая бедра. Подтянув юбку к пояснице, пристраивает руки под подбородок и ждет.

В фантазиях он подходит сзади и резким движением ставит ее на колени, его рука властно протискивается между бедер и убедившись в ее возбуждении, он берет ее, а она стонет…

Вдруг фантазии разбиваются жгучей болью. Не ожидавшая этого, она громко вскрикивает.

— Раз, — какими-то остатками сознания она помнит, что надо считать.

Она слышит, как Снейп делает замах, вот свистит розга…

— Два, — ей удается удержаться от крика.

Замах, бедра сжимаются еще сильней, если это возможно.

— Три, — выдох…

Снейп порет, не давая передышки, она начинает сжимать ягодицы, но от этого еще больнее. После шестого удара она начинает шипеть сквозь зубы, а после восьмого уже не пытается сдержать крик. Но не пытается встать или уйти от карающей розги. Ей это необходимо. Не ночные фантазии ей нужны, а он — живой и настоящий.

— Двенадцать, — она выдыхает сквозь зубы, пытаясь хоть немного расслабиться. Ягодицы уже горят, а между ног все так же влажно.

— Тринадцать… Четырнадцать…

Она последний раз задерживает дыхание, зажмуривается…

— Пятнадцать, — Ханна кричит, не сдерживаясь.

— У вас есть пять минут, чтобы привести себя в порядок, мисс Эббот, — Снейп оставляет ее одну.

Ханна с трудом поднимается и пытается натянуть трусики. Прикосновение даже тонкой ткани очень болезненно. Она достает из кармана мантии палочку, наколдовывает маленькое зеркальце и с удивлением обнаруживает на щеках дорожки слез — она не заметила, что плакала. Несколькими заклинаниями приводит в порядок лицо. О недавней экзекуции напоминает лишь лихорадочный румянец и неуверенная походка. Директор окидывает ее ничего не выражающим взглядом и что-то говорит — она опять не слушает. Дождавшись разрешения, она медленно уходит и бредет к себе в спальню.

На своей кровати за пологом она долго ласкает себя, вторая рука обводит следы от розги. В своих фантазиях она лежит у него на коленях, и он шлепает ее ладонью, долго, болезненно. А потом поворачивает ее спиной к себе, наклоняет и жестко входит в нее. Ханна громко стонет и, наконец, кончает, изгибаясь в сладких судорогах.

* * *

На повторение Ханна решается целый месяц. И вот она снова стоит в кабинете директора. Снейп отчитывает ее, не догадываясь, что это первые два нарушения за последние пять лет ее учебы в Хогвартсе. А она все так же теряется в фантазиях — вот она на лежит на спине, он грубо овладевает ею, хватает за волосы, требуя смотреть в глаза. Но если очнуться от иллюзий, то увидишь все тот же ковер и носки собственных туфелек.

Он ведет ее всю в ту же комнату и оставляет со словами «Что делать — вы знаете».

Ханна скидывает туфельки, аккуратно вешает мантию и идет к лавке. В комнате ничего не изменилось. Она ложится на скамейку и уже опять уносится мыслями не туда, когда вошедший Снейп отдает приказ.

— Вытяните руки вдоль ножек скамейки, — дождавшись исполнения заклинания, он фиксирует ее запястья и лодыжки. И Ханне становится по-настоящему страшно.

— Это ваше второе нарушение, мисс Эббот. Двадцать пять ударов. Считайте.

Она слышит, как розга рассекает воздух. Взмах, удар.

— Один, — сквозь зубы, но не кричать. — Два. Три. Четыре…

Ее хватает на десять ударов, на одиннадцатом, они тихонько подвывает, а на тринадцатом уже кричит, но ведь это только половина.

На двадцатом Ханна понимает, зачем ее привязали — если бы не путы, она попробовала бы убежать. Но веревки держат крепко, и ей остается только считать удары.

Двадцать три, соленые слезы заливают лицо.

Двадцать четыре, воздуха не хватает.

Двадцать пять, последний удар самый жесткий. Ханна слышит тяжелое дыхание профессора, спиной ощущает его взгляд.

— Приведите себя в порядок и выходите, — бросает Снейп, прежде чем покинуть комнату. И только теперь она замечает, что путы уже убраны.

Поднявшись она подносит к лицу запястья со следами от веревки, не удерживается и прикасается к коже губами. Пытается надеть трусики, но это слишком больно. В итоге она полностью снимает их и засовывает в карман мантии. Несколькими заклинаниями приводит лицо в порядок, даже не наколдовывая зеркальца, и выходит.

Снейп занят бумагами, но отвлекается и смотрит внимательно на нее. Ханна не может отвести взгляд. "Если он читает мои мысли, то знает, что я сейчас без трусиков", — проносится в голове неожиданная мысль.

— Мисс Эббот, я не знаю, что вас заставляет так поступать, но я надеюсь, у вас хватит здравого смысла остановиться. В следующий раз наказание будет еще серьезнее. Вы можете идти.

Ханна тихо выходит из кабинета. Между ног по-прежнему влажно, и даже испытанная боль, кажется, только усиливает желание... Мама с детства говорила ей, что она не умеет вовремя останавливаться, поэтому Ханна знает, что это был не последний вызов в кабинет директора, и их история еще не закончена...