Большой Гарри и несъедобный камень (джен)

Это утро в доме на Тисовой улице началось как обычно. Петуния Дурсль встала готовить завтрак, которого хватило бы на дюжину человек. Но семья Дурслей не могла похвастаться такой многочисленностью, ибо состояла из самой Петунии, ее супруга, их сына и племянника. Привлеченный аппетитным запахом жарящегося бекона, первым на кухню спустился глава семейства — Вернон Дурсль. Это был мужчина выдающийся — во всех отношениях. В его жизни было два интереса — вкусная еда и дрели. Главную его гордость составлял сын Дадли, который полностью разделял первое увлечение Вернона. Еще Дадли любил бокс, и вообще, был подающим большие надежды молодым человеком. Вот на почве любви к боксу и еде, Дадли и сумел подружиться со своим немного странным кузеном Гарри.

Дурсли сперва сильно не обрадовались появлению в своем доме осиротевшего племянника, но розовощекий карапуз Гарри, обладающий отличным здоровым аппетитом, растопил их суровые сердца. Сперва юного мистера Поттера поселили в чулане под лестницей, но он вскоре превзошел все ожидания Петунии и перестал пролазить в дверцу. Так в семье Дурслей воцарились мир, гармония и культ еды.

Пока миссис Дурсль раскладывала по тарелкам еду, из коридора послышался топот, и вскоре в кухне появились кузены. Гарри и Дадли были достаточно дружны, хотя и сражались между собой за лидерство. Большой Д зарабатывал свой авторитет благодаря способностям к драке, а Большой Г брал массой. Среди остальных ребят у них конкурентов не было, и они на пару терроризировали всех одноклассников. Но скоро им предстояло расстаться, так как продолжать обучение они должны были в разных школах.

Из коридора послышался звук упавшей на ковер почты, и Гарри отправился принести письма — сегодня была его очередь.

Странный конверт с зелеными чернилами сразу привлек внимание Поттера, а уж его содержимое заставило сильно удивиться.

— Тетя, к нам пришло опоздавшее первоапрельское письмо! Смотрите, — Гарри потянул конверт Петунии.

Однако миссис Дурсль не была настроена столь оптимистично. Едва увидев конверт, она побледнела и дрожащими губами проговорила:

— Но как? Не может быть, ты не из этих…

— То есть, это все правда? Хогвартс действительно существует? — старательно выговорив название школы, поинтересовался мальчик.

— Да, Лили — она там училась, и этот ее Поттер тоже. Но ты на них совсем не похож, ты — нормальный, — призналась женщина.

— Никуда я не поеду! Вдруг там кормят плохо! — порадовал родственников Гарри, возвращаясь к яичнице.

— Так и сделаем! Дождемся твоего сопровождающего и все ему объясним, — поставил точку в обсуждении Вернон.

Однако до появления этого сопровождающего семье Дурслей пришлось пережить нашествие сов. Гарри и Дадли спрятались на чердаке и отстреливали птиц из рогатки, пообещав сбить достаточно, чтобы хватило на шашлык. Естественно, у них ничего не получилось.

Ожидаемый представитель Хогвартса прибыл в ночь с тридцатого на тридцать первое июля, что само по себе было весьма странно. Однако этот факт даже порадовал семейство, так как днем Хагрид привлекал бы слишком много внимания.

Разбуженная громким стуком, вся семья Дурслей собралась в гостиной. Вернон прижимал к себе любимое ружье, Гарри и Дадли готовили камешки для рогаток. Однако против такого противника у них не было шансов. Выбивший двери Хагрид даже не заметил угодивший в него первый залп.

— А вот и Гарри, — улыбнулся великан внимательно разглядывая Дадли. — Я ожидал, что ты будешь гораздо меньше.

Сам виновник переполоха в этот момент сидел за креслом, но был тут же выдан кузеном. Глаза Хагрида, увидевшего подростка, ни в чем не уступающего первому, полезли на лоб.

— Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был, — сообщил великан и добавил уже менее уверенно: — А сейчас вон как вырос — и вылитый отец, ну один в один просто. А глаза материны.

Хозяева дома никак не отреагировали на это замечание. По большому счету всем было все равно.

— Да… Гарри, — произнёс великан, поворачиваясь спиной к Дурслям. — С днём рождения тебя, вот. Я тут тебе принёс кой-чего… Может, там помялось слегка, я… э-э… сел на эту штуку по дороге… но вкус-то от этого не испортился, да?

Увидев торт, Гарри выбрался из своего укрытия, благосклонно принял коробку и невоспитанно буркнул себе под нос:

— А чего такой маленький? — но тут же сменив гнев на милость, крикнул: — Дадли, неси ложки, будем торт есть! Я как раз проголодался!

Рассказ про магию, родителей и злого Волдеморта прошел под непрерывное позвякивание ложек о тарелки и интересовал, казалось, только Петунию, которая к сладкому была равнодушна. Хагрид абсолютно не поверил, что Гарри «нормальный», вручил еще одно письмо и велел Гарри идти спать, пообещав на следующий день отвести его в Косой переулок.

На следующее утро, наскоро позавтракав, Гарри и Хагрид отправились в Лондон. Магглы в метро принимали их за отца и сына. Сам Косой переулок Гарри не впечатлил, особенно разочаровал профессор ЗОТИ — тощий какой-то, несолидный, чему он научить может? А вот наличие сейфа в Гринготтсе заставило Поттера задуматься — это ж сколько еды можно купить на такие деньги... Наконец, Хагрид отправился в Дырявый Котел, оставив Гарри покупать мантии.

В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный худенький мальчик с тонкими чертами лица. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамейку, которая тут же угрожающе заскрипела.

— Привет! — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс?

— Да, — ответил Гарри.

— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, специально растягивая слова. — А потом потащу их посмотреть гоночные мётлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую… а потом я как-нибудь тайком пронесу её в школу.

Мальчик сильно напомнил Гарри его одноклассников, которых они с Дадли колотили после уроков.

— А у тебя есть своя собственная метла? — продолжал тот.

— Нет. — Гарри отрицательно кивнул головой.

— А в квиддич играешь?

— Нет, — повторил Гарри, спрашивая себя, что же это такое — квиддич.

— А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?

— Нет, — в третий раз произнёс Гарри, с каждой минутой раздражаясь все больше.

— Ну, вообще-то никто заранее не знает, это уже там решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Хаффлпафф, тогда я сразу уйду из школы, а ты?

— А кормят на каком факультете лучше? — спросил о самом главном Поттер.

— Кормят? — недоуменно переспросил блондин. — Не знаю, вроде везде одинаково.

— Тогда какая разница, где учиться?

Но тут им пришлось прервать разговор, так как мантии мальчика были готовы, и он поспешил уйти от странного собеседника. Дальнейший поход по магазинам прошел без эксцессов. Больше всего Гарри, естественно, заинтересовало кафе Фортескью и магазин волшебных сладостей. На фоне этого покупка волшебной палочки выглядела неинтересно, и большую часть речи Олливандера юный волшебник прослушал, лакомясь Берти-Боттс.

Вот и август незаметно подошел к концу, скоро в школу. О новой школе Гарри думать не любил. Несмотря на все заверения Хагрида, он все еще опасался, что кормить там будут плохо… Поэтому кузены готовились к важной битве за лидерство среди новых одноклассников и активно занимались боксом…

Наконец наступило первое сентября. По наводке тети Петунии Гарри быстро нашел вход на платформу девять и три четверти и занял пустое купе, аккуратно поставив на сидение корзинку с пирогами, которыми его снабдили в дорогу. Но остаться в одиночестве ему, естественно, не дали. Стоило поезду отправится, как к нему подсел мальчишка.

Рыжий мальчишка с пятном на носу не произвел на Поттера никакого впечатления, хотя стоило учитывать наличие старших братьев — благодаря им Рон мог составить серьезную конкуренцию. Разговор у них не сложился после первой же просьбы Уизли показать шрам. За свою пусть и недолгую, но очень насыщенную жизнь в младшей школе Гарри заработал множество шрамов и всеми ими гордился, в отличие от непонятной отметины на лбу. От участи быть битым Рона спасло только появление тележки со сладостями. Выбирая между едой и дракой — Поттер всегда отдавал предпочтение первому.

Но вскоре хрупкий мир в купе был нарушен появлением странной троицы. Стоящий во главе беловолосый растерялся, узнав давнишнего знакомого из магазина мантий, и не знал, что сказать. Зато Гарри, увидев двух его спутников, пришел в восторг.

— А вы мне нравитесь, парни! — заявил он, протягиваю руку стоящему ближе толстяку.

Винсент Крэбб и Грегори Гойл — а это были именно они — слегка опешили от такого напора. Однако протянутую руку пожали и представились, а также приняли предложение присоединиться, не забыв впихнуть в купе и Малфоя.

Новые знакомые подкрепились пирожками и купленными сладостями и перешли к обсуждению самого важного вопроса, волнующего всех первокурсников — какой факультет лучше? Вот тут Гарри и выдал постулат, что самый лучший факультет тот, чьи спальни располагаются ближе всего к кухне. Но где располагается кухня — никто из них, естественно, не знал. Благо, неисчерпаемый источник не всегда верной информации в лице Рона Уизли — про тролля уже выслушали и опровергли эту гипотезу — предложил найти его старших братьев.

Фред и Джордж оказались в соседнем вагоне и очень удивились, увидев делегацию в составе их младшего брата, Поттера, Малфоя, Кребба и Гойла. Но тот год, как оказалось впоследствии, вообще был богат на удивительные события для всех без исключения обитателей замка Хогвартс, хотя многие из них об этом еще не подозревали.

За коробку шоколадных лягушек близнецы сдали месторасположение кухни юным любителям поесть, и даже упомянули про близость к ней гостиной факультета Хаффлпафф.

Уже в своем купе Гарри оглядел новых знакомых и важно произнес:

— Не знаю, как вы, парни, а я буду поступать на Хаффлпафф. Какая разница, что о нем говорят, если их общежитие так удачно расположено. Вам то же самое советую.

Малфой подавился шоколадной лягушкой, Рон возмущенно посмотрел на неправильного героя, Кребб и Гойл задумчиво жевали тыквенные котелки.

Когда поезд прибыл на станцию Хогсмид, друзьям пришлось ненадолго расстаться — Хагрид опасался, что лодка не выдержит Поттера, Кребба и Гойла вместе, и во избежание потопления рассадил их в разные плавательные средства. Предосторожность излишней не была, и возможно, только благодаря предусмотрительности Хранителя Ключей все первокурсники благополучно добрались в Хогвартс, где и были встречены профессором МакГонагалл.

Но зря Минерва выискивала среди новых учеников черты Лили или Джеймса. Если Гарри и был чем-то похож на своих биологических родителей, то все это было надежно скрыто за вторым и третьим подбородками.

Не только профессор МакГонагалл искала в толпе первокурсников Гарри Поттера. Альбус Дамблдор, которого Хагрид предупредил, что «мальчик вырос большой», тоже с интересом разглядывал детей, которые входили в Большой Зал. Но толстый мальчишка, с возмущением оглядывающий пустые блюда на факультетских столах, не привлек его внимание. Директор ожидал маленького худенького мальчика в очках-велосипедах (а очков Гарри не носил, так как чтению всегда предпочитал бокс), но такого не было. Может, Хагрид ошибся, и мистера Поттера не отпустили родственники?

Профессор Снейп тоже с интересом наблюдал за распределением, и от его взгляда не ускользнул тот самый мальчик, возмущенно оглядывающий пустые столы. Винсента и Грегори он видел в гостях у Малфоев, а вот третий субъект был ему абсолютно не знаком, хотя и смутно напоминал кого-то. Северус так увлекся своими мыслями, что даже пропустил начало распределения, и очнулся лишь тогда, когда шляпа отправила мистера Гойла на Хаффлпафф. Только многолетняя привычка держать лицо позволила ему не рассмеяться. Однако сюрпризы на этом не окончились. Мистер Кребб последовал вслед за другом на факультет барсуков, и оба парня абсолютно не выглядели расстроенными. Драко просидел под шляпой пять минут, но все же был распределен на Слизерин. Северус выдохнул — он уже и сам не знал, чего ожидать. Наконец Минерва произнесла имя, которое все ждали — «Поттер Гарри».

У Дамблдора изо рта выпала лимонная долька и застряла в бороде, Снейп постарался замаскировать смех кашлем, Флитвик свалился со стула. Поттер чинно прошествовал к шляпе, по дороге успев залепить кому-то затрещину и показать кулак Малфою за слизеринским столом. Надев шляпу, он уселся на табуретку, словно король.

— Гм-м-м, — задумчиво произнёс прямо в ухо Гарри тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить?

Гарри крепко вцепился обеими руками в сиденье табурета.

«Только в Хаффлпафф, — подумал он. — Только в Хаффлпафф».

— Ага, значит, в Хаффлпафф? — переспросил тихий голос. — Ты уверен? Знаешь ли, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, я это вижу, а Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно… А Гриффиндор поможет найти настоящих друзей. Так что — не хочешь? Ну ладно, если ты так в этом уверен… Что ж, тогда… ХАФФЛПАФФ!

Со стороны стола преподавателей раздался звук упавшего тела — профессор Спраут потеряла сознание.

Дальнейшее распределение прошло без эксцессов, только со стороны одного из столов периодически раздавались возмущенные возгласы, которые затихли с появлением еды на столе. Снейп отчетливо видел, что тройка хаффлпаффцев пропустила мимо ушей объявление о Запретном коридоре — но тут же подумал, что, к счастью, разбираться с ними предстоит не ему. Северус даже решил, что от такого Поттера одни плюсы — он сам не угодил на Слизерин, и увел с собой на Хаффлпафф двух потенциальных двоечников. А если уж у него есть хоть какие-то черты этого факультета, то возможно, с ним будет не так много проблем. Только на диету его посадить все-таки стоит.

А за столом факультета барсуков царило оживление. Больше всего новых студентов интересовало, чем кормят каждый день, и можно ли на кухне выпросить еду (а все хаффлпаффцы хорошо знали, где находится кухня). Учебные предметы тоже интересовали некоторых, но эта малочисленная и очень тихая группа школьников осталась незамеченной на фоне других, куда более ярких личностей.

Потом всех проводили в гостиную — это оказалась просторная комната с множеством кресел и столиков, на которые можно было расставить еду. Спальню мальчикам предстояло делить на семерых. Почти единогласно главным в комнате был назван Гарри. Захария Смит, конечно, попытался возмущаться, но даже он обладал инстинктом самосохранения и быстро замолчал. Спорить с Поттером, по бокам от которого стояли Кребб и Гойл, было весьма безрассудно, к тому же все они была хаффлпаффцами, а не гриффиндорцами.

Засыпал Гарри с мыслью, что Хогвартс — это не такое уж плохое место. Он в первый день смог найти друзей, установить свои порядки в спальне и вкусно поужинать. Еще его радовало, что они с рыжим попали на разные факультеты — конкурировать с близнецами не хотелось абсолютно. Перед сном он успел написать письмо Дадли, в котором похвастался результатами и поинтересовался достижениями кузена.

А вот директору Дамблдору в эту ночь не спалось. Распределение Поттера на Хаффлпафф, как и дружба с Крэббом и Гойлом, могли здорово помешать планам директора. Да и на потенциального героя Гарри был мало похож. И как заставить это перекормленное нечто спасать магический мир? Нет, его план срочно нуждается в доработке…

А в подземельях впервые за много лет смеялся мастер зелий. Это был пусть не самый счастливый, но определенно самый веселый день в жизни Северуса Снейпа.

Уже на следующее утро Гарри убедился, что его опасения были беспочвенны: голодать в Хогвартсе ему не придется. Однако это была единственная хорошая новость того дня. Очень удручал выбор напитков — тыквенный сок, чай и кофе, и никакой любимой кока-колы. Но он надеялся решить эту проблему, написав письмо тете.

Зато вечером близнецы показали, где находится кухня. Это был рай!

Еще в маггловской школе уроки перестали особо интересовать Гарри, однако на первом занятии по трансфигурации у первокурсников профессор МакГонагалл имела удовольствие видеть мистера Поттера на первой парте. Он вместе со всеми восторгался превращением профессора из кошки, и вообще не сводил с преподавателя заинтересованного взгляда. И лишь когда все приступили к практике, поднял руку.

— Вам что-то не понятно, мистер Поттер? — МакГонагалл благосклонно посмотрела на студента. Ей, как и любому преподавателю, льстило такое внимание.

— А когда мы научимся создавать еду?

— Еду? — переспросила удивленная Минерва.

— Ну да. Гамбургеры там, хот-доги... — пояснил Гарри и облизнулся.

— Мне придется вас огорчить мистер Поттер, еда — одно из пяти исключений из закона Гэмпа об элементарных трансфигурациях. Поэтому создать еду из того, что едой не является, невозможно, — профессор строго посмотрела на своего ученика. — А теперь приступайте к заданию.

— Совсем-совсем никак? — продолжал настаивать Гарри.

— Совсем, мистер Поттер, — поставила точку к разговоре МакГонагалл. — Еще одно слово, и я назначу вам отработку.

Стоит ли говорить, что на первой парте на трансфигурации Гарри больше не сидел?

На следующий день перед обедом по расписанию стояли зелья. Поттер, Кребб и Гойл устроились на одной из задних парт. Благо, рейвенкловцы, с которыми проходило занятие, с удовольствием занимали первые ряды. Пафосную речь Снейпа наша троица благополучно прослушала, на вопросы Гарри тоже ответить не сумел — читать заранее учебники, по его мнению, было большой глупостью.

Снейп в глубине души очень радовался, что Поттер не попал на его факультет. О недавнем уроке трансфигурации он уже слышал и был уверен, что Поттера в этом мире интересует лишь одно — еда. И не то чтобы он сильно ошибался. Дав задание варить элементарное зелье от фурункулов, он принялся ходить по кабинету, внимательно наблюдая за учениками. Северусу очень хотелось верить, что в этой группе учеников не найдется своего Лонгботтома. Неожиданно его чуткий слух уловил нехарактерный для занятия по зельеварению звук. Обернувшись, он захотел протереть глаза — такое он видел впервые.

Гарри Поттер сосредоточенно мешал зелье в котле. В другой же его руке был пирожок, от которого Гарри периодически откусывал, не отвлекаясь от своего основного занятия.

— Поттер! — закричал он.

Гарри, в этот момент подносивший пирожок ко рту, вздрогнул и разогнул пальцы от неожиданности. Предмет раздражения декана Слизерина полетел в котел.

— Ну вот, пол-пирожка пропало, — пробурчал себе под нос нарушитель дисциплины и уставился на преподавателя.

— Что вы делаете? — убедившись, что зелье взрываться не собирается, немного успокоился Снейп.

— Зелье мешаю, — не понимая, что так возмутило профессора, отозвался Гарри.

— Почему вы едите на моем уроке? — опять стал заводиться Снейп.

— Завтрак был давно, я проголодался, вот и… — развел руками герой.

— Отработка, Поттер. Жду вас в семь вечера, — и внимательно оглядев аудиторию, добавил, — запомните все, я не потерплю никакой еды во время моих уроков.

Остаток занятия прошел спокойно. А уроненный пирожок, как ни странно, не испортил зелья Гарри, и Снейп, скрепя сердце, вынужден был поставить ему «Выше ожидаемого».

Любимым предметом Гарри в Хогвартсе стала История Магии. Бинс не обращал никакого внимания, чем заняты студенты, поэтому неразлучная троица могла спокойно наслаждаться шедеврами кулинарного мастерства хогвартских эльфов, даже особо не скрываясь при этом. Заучка Грейнджер с Гриффиндора смотрела на них очень неодобрительно, а Рон Уизли кидал завистливые взгляды, но не решался попросить поделиться.

Еще некоторый интерес у Гарри вызвала травология. Однако спросить, что из всего растущего в теплицах можно курить, он постеснялся. Ничего, сам со временем разберется. Остальные уроки проходили тихо, мирно и голодно.

На приглашение Хагрида зайти в гости Гарри откликнулся с удовольствием. Однако ни газета, ни рассказы Хагрида про Лили и Джеймса не заинтересовали троицу, которая все свое внимание уделяла каменным кексам.

Немного разнообразия в безрадостные будни студентов Хогвартса внесли уроки полетов. Не то чтобы Гарри торопился залезть на метлу и научится летать, но Винс и Грег заразили его своим энтузиазмом.

Первая половина урока полетов прошла без происшествий. Почти все студенты научились садиться на метлу и подниматься на некоторую высоту. Лишь у Джастина Финч-Флетчли возникли проблемы. И, позволив остальным студентам летать в свое удовольствие, Хуч сосредоточила все свое внимание на единственном магглорожденном студенте в группе.

Уже знаменитая на весь Хогвартс троица поднялась на приличную высоту и спокойно летала, обсуждая важные, на их взгляд, вопросы. Однако в один момент Гарри заметил, как из кармана Винсента вываливается пирожок. Смотреть, как пропадает еда, было выше его сил, и он с максимально возможной скоростью начал пикировать вниз, пытаясь спасти выпечку. Увидевшая его маневр мадам Хуч чуть сама не упала с метлы, однако буквально в метре от земли Поттер успел развернуть метлу вверх и просто скатиться на газон, зажимая в руке несчастный пирожок.

Видевшая все из своих теплиц профессор Спраут поспешила забрать своего ученика, чем спасла от неминуемого наказания. Хаффлпаффу как раз не хватало ловца для факультетской команды по квиддичу. А тут такая удача! Так Гарри Поттер и стал ловцом. Седрик Диггори занял место охотника.

Несколько дней спустя все студенты Хогвартса, присутствующие на завтраке, могли наблюдать следующую картину. Четыре совы внесли длинный сверток и опустили его перед Поттером. Прочитав прилагавшееся к свертку письмо, Гарри издал радостный возглас, однако не торопился распаковывать посылку и вообще собирался покинуть зал. Но в этот момент еще восемь сов влетело в большой зал. И несли они большой прямоугольный сверток, адресованный, опять-таки, Гарри Поттеру. Увидев вторую посылку, Гарри издал еще более радостный возглас и все же покинул зал, провожаемый заинтригованными взглядами студентов.

В первом свертке, как многие уже догадались, была метла. Новенький Нимбус-2000, на котором Гарри следовало одержать первую в своей жизни победу на спортивных соревнованиях. Содержимое второй посылки стало известно за обедом в тот же день. Взяв пустые кубки, Поттер, Кребб и Гойл, сидевшие в некотором отдалении от других студентов, незаметно опустили их под стол, а когда достали обратно — кубки были наполнены непонятной коричневой пенящейся жидкостью. Студенты с любопытством наблюдали за ними, но подойти не решались. А Кребб и Гойл наслаждались новым для себя напитком — кока-колой.

Так и прошли первые недели обучения в школе чародейства и волшебства Хогвартс.

Отношения с другими студентами у Большого Г сложились весьма странные. Драко Малфой дулся на Гарри, за то, что тот увел его свиту, и поэтому игнорировал — но задирать боялся, понимая, что в случае драки палочка ему вряд ли поможет.

А вот Рона Поттер выслушал со всевозможным вниманием, особенно историю про Пожирателей смерти. Выслушал, подумал, и когда довольный Уизли был уверен, что вот сейчас Гарри кинется в его объятия — дружеские, разумеется — хаффлпаффец заявил, что «Пожиратели» — шикарное прозвище, и именно так хаффлпаффское трио и будет называться. С тех пор Рон стал вести себя вызывающе и при каждом возможном случае кидаться на трех друзей с нападками.

В факультетской гостиной авторитет Большого Г был неоспорим. Хотя старшекурсники насмешливо смотрели на пацана, устанавливающего свои порядки. Когда Гарри назначили ловцом, именно с подачи кого-то из старших Хогвартс облетела шутка, что Поттеру понадобится две метлы.

А еще новое трио Пожирателей еды было весьма любопытно. Единственным местом, которое они обошли вниманием, была библиотека. А вот запретный коридор на третьем этаже был осмотрен. Собак Поттер вообще любил, и даже хотел взять в Хогвартс одного из бульдогов тетушки Мардж. Поэтому несчастный запертый Пушок вызвал у героя горячее сочувствие — Гарри даже поделился с ним гамбургером, после которого Пушку было плохо — но занятый другими делами Большой Г об этом не узнал.

После Хэллоуина хаффлпаффское трио засияло в ярком свете героической славы. Началось все вполне традиционно, с еды. Но пока все наслаждались ужином в Большом зале, Большой Г и компания обосновались на кухне — тыкву они не любили. Кому и когда пришла в голову гениальная идея «пойти покормить собачку», никто точно сказать не мог, однако они запаслись мясом и отправились в путь.

Первой мыслью Гарри, когда он увидел тролля было «Вау!», о других его мыслях мы тут умолчим, ибо в одиннадцать лет знать такие слова, вообще-то, не положено. А первой и единственной мыслью тролля, когда он увидел троих школьников, очевидно, было «Еда!» — правда, к чему конкретно это относилось, не совсем понятно.

Как бы там ни было, Гарри, Винс и Грег были вынуждены бросить еду посреди коридора и обратится в бегство. Тролль же гнаться за студентами передумал и удовлетворился мясом, а может, он просто не любил жирную пищу.

В разгар трапезы появился директор Дамблдор с профессором МакГонагалл. Профессор Снейп привел прячущихся в соседнем коридоре хаффлпаффцев. Через десять минут картина произошедшего была ясна. И в этот момент появилась привлеченная шумом Грейнджер, которая тут же записала Гарри в свои герои, и целый месяц после этого предлагала ему помощь с домашними заданиями.

Одним из самых страшных дней в жизни Гарри оказался, без сомнения, матч по квиддичу. Для начала, с ума сошла его метла, и он едва не свалился с нее. Спасла его, как ни странно, Гермиона, которая подожгла мантию Снейпа. А потом, ловя снитч, Гарри немного промахнулся и проглотил его. Мадам Хуч незадачливому ловцу не поверила, и игра продолжалась. Лишь через два часа, когда с метел едва не валились все игроки, судья попробовала призвать снитч — и была едва не снесена с метлы Большим Гарри, которого к ней притянуло заклинание.

Сначала Хаффлпаффу хотели засчитать техническое поражение, но ни в одних правилах не было указано, что глотать снитч нельзя. Поэтому, получив законные сто пятьдесят очков, Гарри принес победу своей команде. А потом еще несколько месяцев изводил капитана просьбами выгнать его из команды. Единственным результатом был дергающийся глаз у капитана — но не факт, что Гарри рассчитывал на другой результат.

А тем временем приближалось Рождество. Хогвартс занесло снегом, тренировки по квиддичу прекратились. Гарри стал уделять больше внимания плану проникновения в запретный коридор. Что там хранилось, он не знал, но догадывался, что что-то очень вкусное.

На каникулы он и его друзья остались в Хогвартсе — хотелось насладиться бездельем, а не нотациями родственников. Рождественским утром они развернули подарки, среди которых оказалась и мантия-невидимка. Втроем они под ней, естественно, не поместились, но вдвоем пока влезть смогли. Однако в первую ночь Гарри использовал ее сам. Хогвартс был мрачный и безлюдный. Через час блужданий Поттеру захотелось перекусить, и он уже собирался отправиться на кухню, но вдруг увидел приоткрытую дверь. В кабинете оказалось необычное зеркало. Поглядев в него, Гарри присвистнул. Ничего себе! Такой горы еды он в жизни не видел.

Всю следующую неделю он проводил ночи возле зеркала, любуясь завораживающей картинкой. Периодически к нему присоединялся кто-то из друзей. В одну такую ночь его поймал Дамблдор — однако директор, кажется, был сильно разочарован тем, что Гарри увидел в зеркале.

После Рождества к Гарри неожиданно подошла взволнованная Гермиона. Она что-то вещала о каком-то Фламеле, каком-то камне, и Снейпе, который хочет этот камень украсть. Большую часть ее слов Гарри пропустил мимо ушей. О поваре по имени Фламель он никогда не слышал, Снейп на обжору тоже был не похож. Скорее Гарри стал бы подозревать Хагрида в вероломном желании пробраться в тайный коридор и похитить хранящиеся там деликатесы. К тому же лесничий и правда вел себя странно. Зачастил в библиотеку, никого не приглашал в гости, и как-то подозрительно улыбался.

Эта теория выглядела настолько логично, что решено было ее проверить. Поэтому однажды после уроков друзья наведались в избушку, стоящую на окраине леса, в надежде узнать все самые сокровенные тайны Рубеуса Хагрида.

Второй матч по квиддичу между командами Хаффлпаффа и Слизерина вызвался судить Снейп, но это абсолютно не повредило настрою Гарри. Как ни странно, Поттер вообще любил уроки зельеварения — наверное, потому что процесс приготовления зелий напоминал варку супа. А вот остальные члены команды заметно дергались, опасаясь, что зловредный преподаватель будет подсуживать своим слизеринцам. Однако у хаффлпаффцев был план. Чтобы закончить матч победой и в кратчайший срок, они скинулись и закупили в «Сладком королевстве» множество сладостей, которые пообещали Поттеру, если тот быстро поймает снитч. Лучшего стимула и придумать было нельзя, поэтому матч завершился, едва начавшись, и даже хватающийся за голову при каждом пике Гарри Снейп не успел слишком сильно проредить свою немытую шевелюру.

А вот визит в избушку Хагрида оказался гораздо занимательнее, чем кто-либо мог предположить. В камине обнаружилось какое-то странное яйцо, а в кресле — Рон Уизли. Конечно, Гарри предпочел бы, чтобы было наоборот, но его мечтам о поджаривании вредного рыжего гриффиндорца на медленном огне пока было не суждено сбыться. Рассказом про будущего дракона трио Пожирателей не прониклось, и яйцо вызвало у них лишь гастрономический интерес. Гарри был уверен, что омлет из яйца дракона наверняка является деликатесом, и вознамерился попробовать его приготовить. Возмущенный и обиженный Хагрид выставил незваных гостей за дверь быстро и не совсем вежливо:

— Чой-то ты, Гарри, и не жалко тебе зверюшку? Твой папа таким не был... И мама тоже.

Но история на этом, естественно, не закончилась. В том, что касалось еды, Гарри был очень целеустремленным ребенком. Он стал регулярно навещать лесника, пока, к большому разочарованию мальчика и несказанной радости Хагрида, из яйца наконец не вылупился дракон, названный Норбертом.

А в один прекрасный день случилось невероятное. Младший Уизли первым подошел к знаменитому на всю школу хаффлпффскому трио, и не с оскорблениями, а с просьбой о помощи. Оказалось, что Рон умудрился уговорить Хагрида отправить Норберта в Румынию и уже договорился со своим братом Чарли, что его друзья прилетят в школу за ценной посылкой. Но в одиночку дотащить дракона до Астрономической башни Уизли был не в состоянии, а рассказывать другим о секрете Хагрида он опасался.

И как ни странно, мающийся от безделья Поттер согласился помочь. Вот только никто не догадывался, что помимо них о драконе знает еще и Малфой, следивший за Гарри в ту ночь, когда вылупился Норберт.

Поэтому абсолютно закономерно вся компания — Рон, Гарри, Малфой и присоединившийся к ним Невилл, который пытался предупредить Рона о том, что Малфой за ними следит — оказалась посреди ночи в кабинете у МакГонагалл, где с каждого из них сняли по пятьдесят баллов и назначили отработку.

Никто, кроме Лонгботтома, не придал снятым баллам значения. Малфой бесился, потому что Поттера не выгнали из школы, Рон радовался избавлению от дракона, а Гарри заедал полученный стресс чипсами из последней посылки от мистера и миссис Дурсль.

Хотя, когда дело дошло до самой отработки, юные драконоводы уже не были так оптимистично настроены. Особенно Невилл был напуган предстоящим походом в Запретный лес. Как сказал Хагрид, им нужно было выследить темную тварь, пьющую кровь единорогов.

К тому же Невиллу сильно не повезло с попутчиками. Сначала Хагрид велел ему идти с Малфоем, который без зазрения совести то выл из-за дерева, то делал страшные глаза и заставлял Невилла прислушиваться к едва слышному шороху.

Но когда Невиллу дали в пару Гарри, стало только хуже. Со всех сторон ему чудился странный треск и клацанье челюстей. Поттер же находился в до отвращения приподнятом расположении духа.

Причем как только Невилл оборачивался к Гарри, хруст тут же смолкал, но стоило им продолжить путь — возобновлялся снова. Так что бедняга натерпелся страха. Он ведь не знал, что источником леденящего душу хруста был пакет с сухариками, спрятанный у Поттера в кармане и планомерно подвергавшийся уничтожению. Устав нервничать, Лонгботтом снова запустил красные искры и убедил Хагрида больше не разделяться, а идти всем вместе.

Так что Квиррелл — а темной тварью, нарушающей покой лесных обитателей, был именно он — беспрепятственно сделал свое черное дело и, не попавшись никому на глаза, покинул Запретный лес.

-

Уважаемые читатели, мы подходим к концу первого курса, и назревает вопрос, стоит ли писать продолжение приключений Большого Гарри в Хогвартсе. Очень хотелось бы услышать ваше мнение по этому поводу.

У Большого Г, помимо самой главной страсти — вкусно поесть — имелась еще одна. Он был честолюбив. Однако после эскапады с драконом уважение однокурсников к нему сильно пошатнулось. Хаффлпаффцы дулись, что факультет оказался на последнем месте, и винили Поттера, как самого хулиганистого из всей компании. Гриффиндорцы и слизеринцы именно его благодарили за потерянные Хаффлпаффом баллы — ведь их факультеты вышли вперед в соревновании. Что касается рейвенкловцев, то они трио Пожирателей и раньше не очень-то уважали.

Поэтому Гарри был вынужден восстанавливать свой авторитет. Не долго думая, он решил совместить приятное с полезным. Приятным, естественно, была еда, а вернее, те деликатесы, которые хранились в Запретном коридоре, и которые Поттер решил добыть во что бы то ни стало. Ради возвращения прежней репутации на факультете он даже готов был поделиться с однокурсниками. Правда, большую часть он все же планировал припрятать для себя, но ведь это же не главное?

Операцию под кодовым названием “Поход за славой” решили назначить в ночь после последнего экзамена, полагая, что преподаватели немного ослабят бдительность.

Надо заметить, что полученную на Рождество мантию-невидимку трио хаффлпаффцев не использовало по одной простой причине — даже поодиночке они с трудом под ней помещались, не говоря уже о том, чтобы спрятаться всем вместе.

Поэтому с грацией, присущей стаду слонов, они втроем под покровом ночи выбрались на опасную миссию, даже не подозревая, что их ожидает.

Однако первая преграда, с которой они столкнулись, не имела к Запретному коридору никакого отношения. Не доходя нескольких пролетов до заветной двери, они встретили другую делегацию, отправившуюся на ночную прогулку с той же целью. Первым желанием Большого Г было избавиться от соперников, то бишь набить им морды, однако драка могла привлечь ненужное внимание, поэтому, скрипя зубами, он согласился взять Рона, Гермиону и Невилла с собой. Отлупить их всегда успеется — например, когда они вместе пройдут все препятствия. Пока же Большой Г, как настоящий стратег, решил извлечь из конкурентов максимум пользы. И он не ошибся.

Как показали дальнейшие события, гриффиндорцев взяли с собой не зря. Гермиона ловко открыла запертую дверь Алохоморой, а Рон издал нечто, отдаленно напоминающее звуки музыки, отчего огромный трехголовый пес сразу заснул. Глядя на мерно посапывающее животное, Гарри только покачал головой. Наверняка, мясо, необходимое на прокорм Пушка — именно так звали собаку — не докладывали на обед студентам.

Впрочем, с растениями оказалось гораздо легче. Дьявольские силки просто в испуге расступились, когда заметили прыгающих на них Поттера, Кребба и Гойла. Ключи же никто ловить не захотел, поэтому запертую дверь решено было взять силой — вернее, массой. Навалившись втроем, Гарри и Ко с десятой попытки просто снесли ее с петель, чтобы оказаться в комнате с огромными живыми шахматами, в которые, к огромному огорчению всей компании, им на самом деле пришлось играть. Хорошо, что Рон неплохо это умел. Гарри снова похвалил себя за стратегический талант и предусмотрительность.

Ну, а в комнате с ядами Большой Г чуть не забыл про цель их визита и потребовал в первую очередь указать ему на бутылку с вином. Это могло оказаться еще круче, чем всяческие вкусности, но увы, под пристальным взглядом бдительной Грейнджер ему пришлось выпить зелье и идти дальше.

И какого же было его удивление, когда вместо гор еды или, в крайнем случае, ожидаемого гриффиндорцами Философского Камня он увидел в зале так полюбившееся ему, но, увы, исчезнувшее зеркало, а перед ним стоял...

— Профессор? — удивленно спросил Поттер.

— Поттер? — Квирелл отвлекся от изучения зеркала. — Что вы тут делаете?

— Ищу спрятанную еду, — честно признался Большой Г. Впрочем для любого человека, знающего его, это было очевидно.

— Вы Запретный коридор перепутали с кухней?

— Нет… — замялся Поттер. Сейчас он и сам не знал, почему был так уверен, что в Запретном коридоре хранится еда.

— Дай мне поговорить с мальчишкой! — раздался приглушенный шипящий голос.

— Но, Повелитель, вы слишком слабы… — испуганно пробормотал Квирелл, но тут же принялся разматывать свой тюрбан, а потом повернулся к Поттеру затылком.

Увиденное не слишком впечатлило расстроенного отсутствием еды Поттера.

— Бедный... Тебя, наверное, не кормили, — произнес он осуждающе.

Большой Г порылся в кармане мантии, извлек оттуда пирожок и протянул его ошарашенному Лорду. Когда Гарри не был голоден, он был, в общем-то, добрым мальчиком. Видя, что живущее в затылке Квирелла существо брать угощение не торопится, Гарри подошел поближе, однако споткнулся и подвернул ногу. Увлекая за собой Квирелла, он свалился со ступенек.

Последняя мысль Гарри, прежде чем он потерял сознание, была: “Надо было забрать вино и валить в гостиную”.

Но оставим ненадолго Большого Г в столь неприятном положении и переместимся в голову не слишком уважаемого главными героями этой истории профессора Квирелла. Там, как наверняка многим известно, обитает злой, а не голодный, как ошибочно подумал Гарри, дух Темного Лорда. Он не испугался, увидев эпичное распределение колоритного героя, не сбежал из Хогвартса и даже, в отличие от Дамблдора, не стал менять свои планы. Впрочем, бояться ему было, действительно, нечего, ибо при всех своих слабостях и вредных привычках, каннибализмом Большой Г не страдал. Но даже если бы и страдал, то Лорду это все равно ничем бы не грозило, так как своего тела у него не было, а как приготовить духа, не знали даже самые лучшие повара в магическом мире. Квирелла же Темному Лорду было не жалко.

Поэтому Лорд не покинул свой наблюдательный пост в голове у несчастного профессора и на некоторое время затаился. В конце концов, этот Поттер так слабо походил на героя, что даже Лонгботтом на его фоне выглядел внушительнее — хотя, вернее будет сказать, мужественнее. Потому что уж чего-чего, а внушительности Большому Г было не занимать, особенно когда рядом с ним была его "свита".

К тому же не просто так за Томом Риддлом когда-то пошли сотни чистокровных волшебников. Он был человеком, умеющим увидеть сильные и слабые стороны тех, с кем ему приходилось иметь дело, знал, как найти нужную точку в душе у каждого и надавить на нее, чтобы манипулировать людьми. И хотя человеком-то Том как раз временно не был, но ум и проницательность никуда не делись, поэтому за простодушной улыбкой и единственной страстью Большого Г он смог разглядеть то, чего не видели ни Дамблдор, ни Снейп, ни кто-либо еще — кроме разве что Распределяющей шляпы.

О да, этот Поттер был амбициозен, хотя это его качество по силе весьма уступало и практически терялось на фоне главного — любви к еде, но тем не менее, где-то в глубине души, погребенное, видимо, под несколькими желудками, оно цвело буйным цветом. И именно амбициозность толкала Большого Г на вечные драки, именно амбициозность не позволила ему бросить квиддич. Хотя насчет квиддича Лорд не был полностью уверен — слухи про гигантских размеров торт, обещанный Поттеру в случае победы в школьном чемпионате, дошли и до него.

Но, тем не менее, это было интересно, ведь амбициозность — черта, на которой так легко играть, и именно благодаря ей в сети Лорда попалось столько молодых и сильных волшебников.

Впрочем, если бы Лорд был более прогрессивен и менее зациклен на власти, он бы понял, что любовь Поттера к еде была не менее удобна для него. Нет, конечно, ему не стоило прямо предлагать Гарри: "Переходи на сторону Зла, у нас есть печеньки", но рациональное зерно в этом, определенно, имелось. Однако Лорду, увы, пока было не суждено его рассмотреть, поэтому он делал ставку на столь любимую им "амбициозность".

Конечно, это не помешало ему попробовать устранить... хм, нет, не конкурента. Уж кем-кем, а конкурентом Лорд Поттера не считал, да и врагом, по большей части, тоже. Вообще, теперь случившееся в восемьдесят первом году казалось ему каким-то неудачным стечением обстоятельств, а внешний вид Поттера лишь увеличивал градус абсурдности. Глядя на этого "героя", Лорд начинал подозревать, что просто вломился к Поттерам в неподходящий момент и прервал процесс кормления, поэтому недовольный младенец его и развоплотил. И эта версия казалась ему куда более правдоподобной, чем истории о материнской любви, которые любил рассказывать Дамблдор.

В любом случае, во время первого матча по квиддичу Лорд попробовал устранить недоразумение. Правда, он сам не знал, к чему конкретно относится это слово — к Поттеру или ко всей ситуации в целом. Скорее, второе. Впрочем, он не настолько рассчитывал на успех, чтобы расстроиться в случае неудачи. А вот за тем, что — вернее, кто, — ему помешал, он проследил и где-то очень глубоко в душе даже удовлетворенно улыбнулся — Поттер начал обзаводиться сторонниками...

Больше попыток извести Поттера Лорд не предпринимал. К тому же он видел в сознании Квиринуса, какими скучными и нудными были учительские собрания до появления Поттера в школе — все их так ненавидели, что Лорд даже подумал, не перенять ли ему опыт. Перспектива устраивать нечто подобное на собраниях Пожирателей представлялась заманчивой: и на Круцио силы тратить не надо, и эффект вполне себе достигнут. Главное — не заржать посредине собрания, но с этим он уж как-нибудь справится.

Зато в этом году в учительской царила дружеская атмосфера и запах валерьянки, которую обычно пила Спраут и которая так часто заканчивалась, что все с подозрением поглядывали на Минерву МакГонагалл.

Лорд даже не слишком возмутился, когда услышал, что Поттер и Компания решили именовать себя Пожирателями, и теперь в собственных рассуждениях золотое трио Хаффлпаффа ласково называл "младшенькие".

Однако, по правде говоря, он сильно удивился, увидев самого главного из "младшеньких" в Запретном коридоре. Да не просто в коридоре, а в тот самом зале, где и должен был храниться Философский камень. Он даже на секунду оторопел, но потом собрался и приготовился произнести вдохновенную речь, призванную переманить Поттера на свою сторону, взывая к самым темным струнам его души — а это недоразумение достало из кармана пирожок и протянуло ему. Вот тут-то Лорд и растерялся окончательно — ничем иным он не мог объяснить, почему позволил Поттеру сделать шаг.

А потом ему осталось лишь наблюдать, как на них падает зеркало, как Поттер во все глаза на него смотрит, затем теряет сознание. И тут их накрыло...