Цена совершенства (джен)

— Давай, Этель, обед был час назад, — ныла Друзилла, нетерпеливо собирая цветные карандаши, наваленные в верхней части стола.

— Ну, не позволяй мне остановить тебя, — рассеянно ответила вторая девочка, все еще поглощенная своей работой с зельем. Друзилла сердито откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди и стараясь не думать о еде.

Все началось как простая уступка и согласие создать новое зелье на основе старого. Их проекты должны были быть представлены перед всем классом. У мисс Кэкл был период захватывающих идей, и она решила, что работы учениц должны быть представлены перед всей школой в форме соревнования на самый лучший проект.

Этель стала как одержимая. Она работала над их зельем расширения не покладая рук. Друзилла чувствовала, что просто не понимает, как замена одного ингредиента может помочь контролировать скорость роста, а не как обычно, смотреть, как он расширяется до своего предела.

— Я бы предпочла, чтобы ты иногда отвлекалась. Ты почти не спала прошлой ночью, и я не видела тебя в столовой со вчерашнего завтрака, — хмуро продолжала Друзилла. Она наморщила лоб и смотрела, как ее подруга продолжает увлеченно работать.

В прошлом году, когда Этель почти достигла совершенства в школе Кэкл, Друзилла стала свидетелем ее падения. Настроение подруги стало кислым, а ее сосредоточенность на исследованиях стала почти маниакальной. Некогда прекрасная ведьма, держащаяся с царственной грацией, теперь куталась в старые бесформенные мантии. Она сильно похудела, кожа стала желтоватой, а волосы потускнели, им не хватало их обычного блеска. Эти изменения не остались незамеченными и многие шептались за ее спиной.

По школе поползли слухи. Одни говорили, что Этель Хэллоу была проклята какой-то старой ведьмой, другие утверждали, что она принимала запрещенные зелья в подземельях, пока все спали. Друзилла же точно могла сказать, что все они ошибаются, так как эта трансформация произошла на ее глазах.

— Хочешь, чтобы Милдред Хаббл и ее банда обошли нас? Или тебя вполне устроит второе место, потому что исход этих соревнований, тебя, кажется, не заботит?! — внезапно взорвалась Этель. Ее грудь тяжело вздымалась под мантией.

— Конечно, меня это волнует! Но у нас еще есть целый день до презентации, и мы почти закончили! Пожалуйста, Этель, пойдем пообедаем!

Этель несколько мгновений смотрела на нее, и глубоко дышала, явно пытаясь успокоиться.

— Я… я думаю, ты права, — заикаясь сказала она, собирая свои бумаги. Она выглядела почти виноватой из-за того, что сорвалась на подругу.

— Держу пари, что Хаббл даже не завершит вовремя свой проект, — ухмыльнулась Друзилла, стараясь вызвать у подруги хотя бы легкую улыбку, пока они шли по направлению к столовой.

— Я сомневаюсь, что ее друзья позволят ей провалить такое важное задание. Как сейчас вижу: она будет придумывать свой дурацкий проект в последнюю минуту, а учителя будут настолько ошарашены, что автоматически дадут ей высшие баллы, — разглагольствовала Этель, кусая нижнюю губу, как и всякий раз, когда она говорила о своем злейшем враге.

— А что если она скопирует чужую работу и ее выгонят из школы прямо перед вручением дипломов? — шепнула Друзилла на ухо подруге.

Этель фыркнула и взяла Друзиллу под руку.

— Если бы!

Они вместе вошли в столовую и обнаружили, что она почти пуста. Лишь несколько девочек по-прежнему сидело за столами, обедая и одновременно работая над своими проектами.

— Я пойду, займу место, а ты захвати нам что-нибудь поесть, — сказала Этель, идя к самому дальнему незанятому столу, прижимая свои записи к груди.

Друзилла со вздохом посмотрела на подругу, прежде чем отправится к «шведскому столу» в передней части столовой. Она наполнила тарелку разнообразными бутербродами и собиралась было вернуться, но тут ее взгляд упал на небольшие пирожные в виде тыкв, оставленные на десерт. Они должны были понравиться Этель.

— Посмотри, что я взяла для тебя, — радостно сказала она, ставя тарелку с пирожными перед полностью погруженной в работу подругой. Этель медленно подняла голову и посмотрела на тарелку, кусая губы при виде заманчивого угощения.

— Спасибо, — сказала она Друзилле, взяв в руки пирожное и съев его в два укуса. Друзилла взяла себе бутерброд и начала перелистывать записи, ища, что она может сделать. Они сидели в тишине, разбирая информацию. Спустя некоторое время Друзилла осознала, что они в столовой одни.

— Ты хочешь вернуться в библиотеку? — спросила она, глядя на Этель.

Этель рассеянно дожевывала последнее пирожное.

— Нет, — внеся коррективы в график, ответила она.

— Я знала, что ты голодна. Ты не ела со вчерашнего дня, — радостно улыбнулась Друзилла, увидев, что тарелки, которые она принесла, опустели. Этель моргнула и тоже посмотрела вниз, на пустую тарелку. Ее глаза в ужасе расширились, а лицо стало невероятно бледным.

— Что случилось? — со страхом спросила Друзилла, глядя, как ее подруга вскакивает из-за стола в слепой панике. Она тоже вскочила на ноги и бросилась за Этель. Их проект так и остался лежать на столе.

Друзилла последовала за Этель в туалет, расположенный рядом со столовой. Войдя внутрь, она услышала рвотные позывы, доносящиеся из самой дальней кабинки. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что это было.

— Ты в порядке? Что-то не так с пирожными? — спросила она, не решаясь сделать несколько последних шагов.

— Я в порядке, уходи! — крикнула Этель, и звуки возобновились.

— Я думаю, мне стоит позвать на помощь. — Друзилла чувствовала себя очень неопределенно. Сейчас Этель выглядела злой, а не больной, и она чувствовала, что что-то не в порядке.

— Нет, ты этого не сделаешь! — девочка едва не кричала. Трудно было поверить, что она избавилась от своего обеда всего за пару минут.

— Но ты больна, — прошептала Друзилла, пятясь назад и готовая в любую минуту бросится за помощью.

— Я в порядке, и никто не должен знать об этом, — отрезала Этель. Ее тон по-прежнему был горький и злой. Она склонилась над раковиной, чтобы промыть рот. — Я ясно выразилась? — властно спросила она, глядя почти так же, как в старые времена.

Друзилла покачала головой, уловив в глазах подруги опасный огонек. Обычно таким взглядом Этель смотрела на Милдред Хаббл.

— Это из-за пирожных? — повторила она слабым голосом.

— Никакие это не пирожные, идиотка! И я не болею. Просто представь, что ничего этого не было, — зарычала Этель, выталкивая Друзиллу из туалета и гордой походкой направляясь назад в столовую. Друзилла немного потопталась на месте, а потом последовала за ней.

* * *

Этель решила отказаться от ужина, а затем и от сна. Она напряженно работала над своим проектом, пока в ранние часы утра он не был наконец завершен. Друзилла не могла ничего сделать. Подруга все утро беспокоилась о своей презентации, и идя в большой зал срывалась на других учениц, просто оказавшихся слишком близко к ней.

— Ты успокоишься? Наш проект совершенен, — негромко прошипела Друзилла, после того, как Этель наорала на двух девочек, которые шли позади них, слишком громко смеясь.

— Если ты считаешь его идеальным, то твое восприятие вещей полностью отключено, — тяжело вздохнула Этель.

— Хорошо. — Друзилла нахмурилась, оглядываясь по сторонам в попытке успокоить собственные нервы. — А Хаббл-баббл до сих пор не появилась, — заметила она.

Этель оглянулась. Ее глаза пробежались по залу, пока она не убедилась, что самой плохой ведьмы школы Кэкл действительно нет.

— Еще есть время, так что не стоит обнадеживаться, — сказала она.

Друзилла ничего не сказала. Она наблюдала, как первая группа девочек выходит на сцену, представляя свое прыгательное зелье. Оно заставляло применившего его прыгать на большую высоту. Девочка, демонстрирующая эффект зелья, зацепилась за потолочную балку, но Этель не обращала на это внимания.

— Дело наверняка в обуви, — прошептала Друзилла, проследив за взглядом Этель, направленным на входную дверь зала.

— Хм, неплохо, — сказала Этель, рассеянно пробормотав себе под нос: — Если она не появится здесь после третьего представления, то автоматически дисквалифицируется.

— Ну скорей бы уже тогда, — ответила Друзилла, которой пришлось не по душе, что ее проигнорировали. Этель бросила на нее взгляд, которым можно было убить.

Девочки продолжали с нетерпением смотреть на дверь, не замечая следующих двух презентаций. Конечно, Милдред Хаббл не разочаровала, появившись в зале на полуразвалившейся метле за пару минут до того, как третья презентация подошла к концу.

Многие встали на ноги, поддерживая ведьму с косичками, которая облетала зал. Никто не заметил, как Этель опустила свою голову к самым коленям, а ее грудь вздымается, так как она боролась с внезапной панической атакой.

— Этель? — в панике закричала Друзилла, перекрикивая шум голосов восторженных студентов. Этель подняла голову. Ее глаза были распахнуты и она тяжело дышала. Девочка вскочила с места и бросилась сквозь толпу к открытой двери. Ее подруга бежала за ней по пятам.

— Этель? Что случилось? Что происходит? — кричала она бегущей впереди подруге.

— Что случилось? — Этель всхлипнула, останавливаясь в противоположном конце длинного коридора. — Все и ничего! Я хотела, чтобы все было идеально. Я делаю все, чтобы быть идеальной, а она постоянно приходит и все портит!

— Кто? Милдред?

— Да, Милдред, — сердито выплюнула Этель, дергая себя за волосы, собранные в аккуратный хвостик. — Неважно, как сильно я стараюсь, неважно, что делаю. Она всегда будет лучше меня. Это я должна быть идеальной и любимой, в окружении друзей… Я, а не она! — Грудь девочки все еще тяжело вздымалась, а глаза лихорадочно блестели.

— Это неправда, — прошептала Друзилла, делая несколько шагов вперед.

— Это правда! Только послушай их! Она не может сделать ничего плохого!

— Этель, послушай себя! Ты срываешься по пустякам, — попыталась убедить подругу Друзилла.

— Вот как? Значит, ты думаешь, что это ерунда?! — крикнула она в ответ, вскидывая руки к голове. Она остановилась перед Друзиллой и несколько мгновений спустя приложила ладонь ко лбу и покачнулась на ногах.

Друзилла не успела отреагировать, как глаза Этель закатились, и она обмякла, упав на холодный каменный пол.

— Скорее, помоги мне, — раздался строгий голос позади нее, и Друзилла в шоке наблюдала, как мисс Хардбрум бежит мимо нее в своем обычном черном платье, спеша помочь упавшей девочке. Еще несколько мгновений постояв на месте, она тоже бросилась к подруге и упала рядом с ней на колени.

— Что случилось? — спросила мисс Хардбрум, щупая лоб Этель и проверяя ее пульс.

— Она… она больна, — промямлила Друзилла, глядя в сторону.

— Друзилла, скажи мне, что с ней сейчас! — потребовала учительница, готовясь левитировать Этель в лазарет.

— Она убьет меня, если я скажу, — прошептала Друзилла, едва сдерживая слезы.

— Она может умереть, если ты мне не скажешь! — Учительница решила немного преувеличить, надеясь, что паника заставит девочку сказать правду.

— Она ничего не ест. А когда такое все же случается, она вызывает у себя рвоту.

Мисс Хардбрум смотрела на девочку, которая уже не скрываясь, плакала. Это был не первый случай голодания, имевший место в школе Кэкл, но она никак не ожидала ничего подобного от такой примерной ученицы.

— Ей не обязательно знать, что ты рассказала мне. Но теперь я знаю, как ей помочь, — сказала она плачущей девочке. Ее тон при этом немного смягчился.

— Я просто хочу, чтобы ей стало лучше. Я хочу, чтобы она поняла, что ей не нужно быть идеальной для всех! — воскликнула Друзилла.

— С такой подругой как ты, я думаю, она не сможет это отрицать, — сказала мисс Хардбрум, чуть улыбнувшись уголками губ, прежде чем левитировать бессознательное тело ученицы из коридора.