Сталкер Ёся (гет)

Зона горазда на шутки и каверзы. Это вам любой сталкер скажет. Только вот чувство юмора у неё порой какое-то черноватое, с подковыркой, а то и летальным исходом, что, прямо скажем, ни разу не смешно. Хотя брат сталкер хорошую шутку ценит и даже готов посмеяться при случае.

— Внимание, анекдот!

Пьяненький голос бодро разнёсся в вечернем воздухе, но тут же, поперхнувшись, умолк. Разговоры вокруг костра стихли. Сталкеры во все глаза разглядывали несуразную фигуру, возникшую из сумерек. Фигура неуверенно топталась на месте. Новички всегда привлекали внимание матёрых бродяг, а этот особенно.

Гробовую тишину нарушил кто-то из сталкеров, негромко хрюкнув. Его немедленно поддержал второй. Третий, оказавшийся совсем несдержанным, громко и неприлично заржал. 

— Здрасте, — вежливо сказала фигура, вступая в круг света, — я к вам.

Новичок оказался длинным и худющим нескладёхой. На младенчески невинной физиономии расположились голубые глаза, глядящие вокруг с неуёмным любопытством. Голову окружал ореол всклокоченных соломенно-жёлтых волосёнок, и довершали картину два розовых оттопыренных уха, что торчали подобно локаторам и чутко вздрагивали при каждом звуке.

— Да ну? — пьяно удивился любитель анекдотов. — И как же ты тут оказался, чудило? 

— Я это… — замялся паренёк, — с проститутками приехал.

Любитель анекдотов выронил стакан (причем полный), и все поражённо взялись разглядывать густеющую темноту за спиной долговязого чучела, отчаянно надеясь обнаружить там небольшой взвод гулящих баб, сброшенных к ним на Кордон добрым боженькой. К их великому сожалению там было пусто и тихо. 

— Какого хрена ты мелешь?! — обозлился бородатый сталкер, грозно подымаясь. — Какие проститутки? 

— Ну, из города, которые, — ответил парень, опасливо делая шаг назад. — Офицеры заскучали, вызвали к себе на блокпост. Меня по пути подобрали, попросили дорогу показать. Я и согласился, что мне трудно? Всё равно сюда шёл. Потом все на девочек пялились, а я пролез в Зону. 

— И какого рожна ты здесь забыл? — осведомился бородатый.

— Ну-у… — замялся парень. — Как все… в эти… сталкеры. 

— А мы тебе на кой?

— Научить, показать. Ведь это же деревня новичков? Я не ошибся? — забеспокоился чудик.

Сталкеры у костра, судя по их виду, охренели окончательно и бесповоротно. 

— Ты идиот? — вкрадчиво поинтересовался один из них. — С чего ты, придурок, взял, что кто-то будет тебя тут нянчить? Может, ты решил, что здесь нечто вроде кадетского корпуса для новичков?

— Э-э-э, мнэ-э, — тянул парень, ошарашенный таким обилием вопросов. 

— Вот что, — решительно сказал бородатый. — Вали-ка на хрен отсюда к своим проституткам, тебе тут не место, понял? Марш!

Парень, молча, повернулся, и побрёл в темноту. 

— Эй! — крикнул вслед любитель анекдотов. — Тебя как звать-то, чудик?

— Ёся, — шмыгнув носом, ответил парень, и с надеждой посмотрел на него, надеясь, что позовут назад. 

Но сталкеры, для которых не было ничего святого, грянули таким хохотом, что робкая надежда тут же угасла.

«Видно придется одному, — мрачно думал Ёся, бродя по деревне и периодически натыкаясь на деревья и заборы. — Что там мне Снежана говорила о сталкерах? Какие-то болты… или это она о своем… не помню. И зачем я пялился на ее…» 

На этом размышления Ёси резко оборвались, так как нога, не найдя опоры, провалилась в пустоту, коварно увлекая за собой тело. Ёся с жалобным воплем покатился по каким-то ступенькам вниз, врезался головой в железную дверь и затих.

Привели его в чувство голоса, раздававшиеся откуда-то сбоку. 

— Как Меченый… — прорвался сквозь забытьё в большие Ёсины уши один голос.

— Ну, ты сравнил хрен с пальцем! — возмутился второй, хриплый и грубый. — Не, ну глянь, глянь на это недоразумение! 

— Да вижу я! — спорил первый. — Просто лежит на этом же столе и в таком же отрубоне, аж жуть берет. Ты посмотри лучше на руки, там татуировки заветной нет?

В этот момент Ёся решил прийти в себя и открыть глаза. Мало ли чего там этот Меченый натворил, раз его так боятся. Еще примут за него да пристрелят. Ёся слышал у сталкеров с этим быстро. 

— Я не он! — забормотал Ёся, распутывая свои длинные конечности. — Не тот про кого! Я его… кхе, кхе… не того! 

— Бредит болезный, — опасливо сказал обладатель хриплого голоса, пожилой крепкий мужик с глазками прожженного торгаша. — Отойди, еще кинется.

— Ты всегда был трусоват, Сидорович, — ухмыльнулся второй, молодой парень с суровым лицом. — Не видишь, паренек сам напугался твоей мерзкой физиономии. 

— Вот и пусть валит, откуда принесло, — пробурчал Сидорович, тем не менее, не приближаясь к столу. 

— Ты что ли Ёся? — спросил молодой, повернувшись к Ёсе. 

— Да, а чё? — ответил, поднимаясь, наш долговязый герой.

— Да ничё, — невинно ответил тот. — А позволь узнать ваше полное имя.

— Завязывай, Странник, — вмешался недовольный Сидорович. — Пусть это мясо дальше топает. На кой ляд тебе его имя?! 

— Ты, Сидорович — бездушная скотина! — наставил на него обвиняющий перст Странник. — Я уже торчу здесь два дня и умираю от скуки! Я просто обязан узнать полное имя нашего юного друга. Так, чисто ради образования. 

— Мое полное имя Иосиф, — встрял Ёся.

Спорщики умолкли и воззрились на него в ожидании. Лицо Сидоровича подергивалось, а Странник глядел с радостным изумлением. 

— А папеньку вашего не Виссарион звали? — вкрадчиво спросил, наконец, Странник.

— Нет, — с достоинством ответил Ёся, — его звали Кшиштоф.

Сидорович поперхнулся. У Странника был такой вид, будто он собирается захлопать в ладоши. 

— Та-ак. Иосиф Кшиштофович, стало быть, — восторженно протянул Странник. — Отлично! А фамилия? 

— Не уверен, что хочу это услышать, — проворчал Сидорович, выжидательно глядя на Ёсю.

Ёся маялся, теряясь в догадках, что же так взволновало его собеседников. 

— Смелее, мой юный друг! — подбодрил его Странник. 

— Моя фамилия Пчёлко-Сухозад! — выпалил Ёся.

Через полчаса, выслушав все унизительные реплики и обидное ржание, красный как маков цвет, но счастливый Ёся выбрался на улицу. Он волок за ремни старенький рюкзак и вертел в руках потертый ПМ. Забравшись в первую попавшуюся развалюху, парень сложился примерно втрое прямо на полу, и мирно уснул в обнимку с рюкзаком.

Проснувшись, Ёся умял банку кильки в томате, найденную в рюкзаке и с гордо поднятой головой вышел из деревни новичков. Выбравшись на дорогу, он размашисто зашагал вперед, бдительно тыкая пистолетом во все попадавшиеся по пути кусты и приговаривая: «Бах! Бах!»

Вдруг из очередных худосочных зарослей выскочил белесый зверь со страшной, сморщенной безглазой мордой. Ёся оторопело уставился на него, забыв про пистолет. В кустах зашуршало, и на дорогу выскочил еще один зверь, и еще. Через две минуты перед Ёсей стояло около десятка слепых псов, напружинившихся, принюхивающихся.

Собаки были несколько обескуражены поведением жертвы, а точнее отсутствием поведения как такового. Они зарычали, видимо, подбадривая друг друга и ловя охотничий настрой. И тут Ёся вышел из ступора и заорал. Громко. На очень высокой ноте. Собаки замерли. Ёся набрал в грудь воздуха, и выдал новую руладу, перейдя практически на ультразвук.

Тут у собак сдали нервы, и, не выдержав ужасных режущих уши звуков, они бросились врассыпную. Причем два мутанта попали в мясорубку, и их останки разметало на пять метров вокруг.

Перепуганный Ёся этого уже не видел, потому как бежал сломя голову, куда глаза глядят. Правда, бежал он не долго. Как обычно в таких случаях, его левая нога зацепилась за правую, и наш бесстрашный герой грохнулся на землю.

Прочухавшись и потирая нос, Ёся уселся и вдруг увидел еле заметное дрожание воздуха в двух шагах впереди. «Аномалия! — догадался он. — Ух-ты!» Резво вскочив на ноги, Ёся принялся обходить аномалию по периметру, ожидая, что вот-вот из нее вывалится какой-нибудь ценный артефакт.

Нарезая седьмой круг, он услышал неподалёку приглушенные стоны. Бросив обиженный взгляд на аномалию, и мстительно плюнув в нее, Ёся пошел на звук. Он уже не видел, как за его спиной что-то мягко сверкнуло, и аномалия выплюнула в ответ крупный и очень красивый «Каменный цветок». 

У подножия холма валялся в кустах мужик в трениках, кожаной куртке и черной вязаной шапчонке из тех, что юморной народ ласково называет «пидорками». Обхватив живот руками, мужик причитал:

— Братаны, я маслину поймал! Ну, дайте аптечку в натуре!

Ёся поспешил на выручку, и в очередной раз, запутавшись в собственных конечностях, упал, ткнувшись лицом в красную коробочку с крестом на крышке. «Круто!» — подумал Ёся и, подхватив коробочку, протянул её мужику. Тот сделал неуловимое движение рукой, и аптечка исчезла, а повеселевший дядька вскочил на ноги. «Невероятно!» — удивился Ёся. «От лошара!» — подумал мужик. 

— Гоп стоп, — замурлыкал бандит. — Слышь, птенчик, бабки есть?

— Ага, — кивнул Ёся. — Одна в Николаеве, а вторая в Кракове живет.

И для убедительности махнул пистолетом в сторону мародёра, уточняя место жительства своей бабушки. Мародёр шарахнулся в сторону, оступился и упал. При падении крепко приложился головой о ствол дерева и моментально отключился. Ёся растеряно огляделся, словно надеясь увидеть россыпи красных коробочек, но ничего такого не нашёл. Тогда он заботливо усадил мародёра в небольшую жадинку, прислонил к дереву и, удовлетворённо улыбнувшись, зашагал к железнодорожной насыпи, видневшейся вдалеке.

Рядовой Вороненко тоскливо вздохнул и покосился на красную лоснящуюся морду прапора. 

«Вот гад, опять накидался белой, дрыхнет! — думал Вороненко. — А ты тут стой как памятник идиотизму и охраняй начальство».

Рядовой повернул голову влево. Там, прислонившись к ржавому боку древнего УАЗика, бдел рядовой Черевичкин. Вправо смотреть не хотелось, справа торчал свято соблюдающий устав Алибердыев. Зачем на него смотреть, и так ясно, что справа враг не пройдет.

Вороненко еще раз обвел очумелым от скуки взором окрестности, и вдруг увидел прямо на дороге приближавшуюся нескладную фигуру с пистолетом в руке. Пока рядовой мучительно соображал, справа предпринял уставные действия решительный Алибердыев. 

— Стой, стрелять буду! — гаркнул он.

— Не надо, — попросила фигура и остановилась. 

— Гы-ы — прокомментировал Черевичкин.

— Руки за голову! Бросить оружие! На колени! Два шага вперед! — надрывался Алибердыев, энергично тыча автоматом в сторону фигуры.

Ёся, а это был именно он, последовательно выполнил все вышеуказанные приказы. Хотя шагать коленями было довольно неудобно, он выполнил всё в точности, сопя и хлопая белыми ресницами. Подползя к Алибердыеву, он выжидающе посмотрел на этого страшного человека. Вороненко заржал, разбудив при этом начальство. 

— Мммать! Че за нах?! Переммать! — завозился прапор. 

— Нарушитель, трищ прапорщик! — доложил Алибердыев. 

— Хде? А! Кто нах такой?! — вопросил прапор. 

— Я от Снежаны, с приветом и посылочкой — вежливо скалясь, ответил Ёся. 

— Ма-а-алчать!!! — заорал прапор и, схватив ошеломленного Ёсю, поволок его в сторонку. 

— Что ж ты как салага, при всех-то? — забубнил прапор, отряхивая Ёсю и просительно глядя ему в глаза. — Где там посылочка заветная? 

Ёся вытащил из внутреннего кармана небольшой пакет, набитый каким-то сеном и передал прапору. Прапор воодушевился. Прапор возликовал. Он схватил пакет и проворно спрятал за пазуху. Непрерывно стряхивая с Ёси невидимые пылинки, потащил на другую сторону насыпи. 

— Иди по этой дороге и попадешь на Свалку, — напутствовал он парня.

Вороненко с Черевичкиным изумленно наблюдали, Алибердыев страдал. 

— Алибердыев! — рявкнул прапор. — Немедленно верни этому замечательному человеку его оружие! Выполнять! 

— Ну, трищ прапорщик, — заныл рядовой. — Нарушитель же...

— Чиивоо? — вызверился прапор. — Пререкаться со старшим по званию?

Алибердыев проникся, испуганно подскочил и протянул Ёсе пистолет.

Ёся сделал ручкой на прощание и побрел по дороге, размышляя, зачем ему Свалка, он же не бомж какой-нибудь. Потом решил, что прапор это сказал для конспирации, чтоб никто не догадался.

Дорога была старая, разбитая, кое-где поросшая жесткой травкой. Ёся жмурился от неяркого солнышка и любопытно поглядывал по сторонам. Вдали слышался веселый перелай, рыканье и иногда звуки грызни. Но сами собаки в поле зрения не показывались, чему Ёся был только рад.

Впереди, по обеим сторонам дороги показались какие-то полуразрушенные строения. Ёся остановился в нерешительности, и принялся рассуждать сам с собой в какую сторону свернуть, и надо ли сворачивать, или может ну их, эти руины. 

«Так, слева, похоже, ферма, чего я не видел на ферме? Во-первых, воняет, во-вторых, доярки эти бесцеремонные, хотя какие тут доярки? А вдруг есть?»

Тут Ёся отчетливо услышал негромкое хрюканье со стороны фермы.

«Фу-у, свиньи! Нет, не пойду! А там похоже на дом, а где дом там люди, а где люди там еда, решено! И к тому же в доме не воняет, как на ферме». 

В доме смердело, да так, что у Ёси глаза заслезились. Воняло перегаром, свежайшим навозом и немытыми подмышками. И еще чем-то неподдающимся описанию. Прямо в дверном проеме в куче вышеупомянутого навоза лежала непонятная коричневая хреновина, бывшая когда-то живым существом.

Ёся осторожно потыкал хреновину палочкой, та не подавала признаков жизни. Тогда парень вошел в дом. Внутри не было ничего интересного, ни еды, ни людей, только деревянная лестница, просунутая в люк на потолке.

А вот там было уже интереснее. На чердаке валялся в углу грязный, оборванный и абсолютно мертвый мужик. Его страшная морда с раззявленным ртом была покрыта синюшными пятнами, глаза широко раскрыты. Рядом валялись три пустые бутылки из-под водки, четвертая початая стояла неподалеку. Воняло здесь совсем уж невозможно.

Ёся пережил страшные полторы минуты, во время которых сменил несколько решений, таких как: «вызвать полицию», «позвонить 03 и МЧС» и «бежать на фиг подальше». Победил голод. 

«А вдруг этот дядька не испытывал аппетита перед тем как помереть? — рассуждал Ёся. — Может быть такое? Может!»

И наш герой, стуча зубами и урча брюхом, подошел к мужику и присел рядом. При ближайшем рассмотрении под головой у трупа оказалась горизонталка Иж-58 МА 12 калибра. Отличное такое старое ружье. С таким же Ёсин папа любил пострелять уток. Кроме того, в синюшных пальцах труп сжимал потрепанный рюкзак, явно чем-то набитый.

Ёся осторожно потянул рюкзак, и вдруг труп моргнул. Похолодевший от суеверного ужаса Ёся, продолжал машинально тянуть рюкзак к себе. Тогда «труп» перешел к более решительным действиям. Он моргнул еще пару раз, всхрапнул и промямлил: 

— Динах! 

— Че? — оторопел неудавшийся мародер Ёся. 

— Иди на хкх…кх… — закашлялся «труп». — Хрен ли надо? Кх… кх.

Единственные действия, на которые оказался способен наш герой — плюхнуться на свою костлявую задницу, не выпуская впрочем, из рук лямки рюкзака, принадлежавшего «трупу», и, выкатив глаза, рассматривать оппонента.

Тот не спеша сел и воззрился на Ёсю красными, мутными глазами. Потом выдохнул на него облако мощнейшего перегара, валившего наповал. Ёся отшатнулся и наконец, выпустил рюкзак. 

— Бычок, — сказал «труп». 

— А-а-а, — глубокомысленно протянул Ёся. 

— Хрен на! Зовут меня Бычок, — сварливо ответил мужик. — Подай флакон и доставай микрофоны. 

— Эмммм...

— О, да ты глухонемой что ли? От же ж бедняга! — поразился Бычок и сунул Ёсе бутылку. — На вот, болезный, прими водицы огненной.

Ёся отрицательно помотал головой. Он вообще не был любителем употреблять спиртное. К тому же рожа Бычка никак не могла служить рекламой местной алкогольной продукции.

— Ушибу, собака, — спокойно пообещал Бычок и зверски сморщил свою синюю физиономию. 

Ёся проникся, схватил бутылку и сделал большой глоток. Прокашлявшись и утерев слезы, он увидел что Бычок, одобрительно кивая, протягивает ему помятую железную миску полную черно-синего месива. 

— Чтт... что это? — выдавил Ёся.

— О, мля! Вылечился! Заговорил! — развеселился мужичок. — Да ты закусывай, закусывай. Свежайшая ежевика, прямо с куста! Ну, вчера была... или позавчера... или... 

Бычок почесал лохматую голову. Ёся зачерпнул горстью изрядно забродившую ежевику, запихал в рот. Его румяное младенческое лицо моментально окрасилось зловещими синими пятнами. 

— Ну, и как тебя люди добрые величают? — осведомился Бычок, отбирая у Ёси ежевику.

Как только добрые люди Ёсю не величали! Он навскидку мог припомнить десятка два прозвищ, которыми его награждали пресловутые добрые люди. Его называли и «глистом», и «дрыном», и «чахой», и «макароной». В конце концов, Ёся решил ограничиться именем собственным. 

— Ёся, — представился он.

— Дурацкое имя! — резюмировал Бычок. — Хотя мне, собссно, пох. Выпьем, Тося! 

— Я Ёся! — возмутился тот.

— Пох, — повторил мужик. — Вот допьем флакон, и с утра по росе на Свалку. Засиделся я тут, понимаешь, Мося? 

— Я не Мося, — еле ворочая языком, промямлил Ёся и повалился на пол. 

— Хилый какой-то, — прокомментировал Бычок.

Через полчаса бутылка и ежевика закончились, а на чердаке валялись уже два тела с синюшными пятнами на рожах.

* * *

Бычок оказался тем еще спутником. Во-первых, он никак не мог запомнить имя своего юного попутчика. Он звал его «Мосей», «Тосей» и даже «Фросей». Когда Ёся сказал, что вообще-то, его зовут Иосиф, Бычок позеленел. А потом выпучил свои и без того круглые глаза, и стал истово креститься, бормоча что-то вроде «свят, свят». В конце концов, Ёся махнул на него рукой, и оставил все как есть.

Во-вторых, Бычок спал с открытыми глазами, и Ёся попервоначалу пугался до чрезвычайности.

В-третьих, Бычок был самым везучим, и одновременно самым невезучим сталкером во всей Зоне отчуждения. Он, шутя, обходил аномалии и скопления бандитов, мутанты его в упор не видели, но стоило Бычку хотя бы посмотреть на пузырь с водкой, как все его везение тут же испарялось.

Он падал на ровном месте и расквашивал себе нос, терял вырученные за хабар деньги, оружие в самый неподходящий момент давало осечку, либо стояло на предохранителе, либо вообще было не заряжено. Поэтому квасил Бычок только на относительно безопасном Кордоне, для вящей надёжности забравшись на чердак заброшенного дома, где кроме него практически никто не бывал.

К Свалке вышли в полдень, оба были хмурые, недовольные жизнью, друг другом и всем миром, оба страдали тяжелейшей мигренью. Ёся вдобавок маялся животом. Абстинентный синдром, картина маслом. Ну, или акварелью. 

— Ой! — в очередной раз вякнул Ёся, и кинулся за ближайшее дерево. 

— Шо, опять? — сипло проворчал Бычок. — Дал же бог попутчика, засранец засранцем. 

— Это все твоя ежевика! — возмущенно проскрипел из-за дерева Ёся. 

— И неблагодарный к тому же — парировал Бычок. — Я его пою, кормлю, воспитываю, а он становится в позу… ну садится в позу и жалуется! Да без меня тебя давно псевдоплоть сожрала бы. 

— Я думал она мёртвая.

— Про меня ты тоже думал, что я помер, — хмыкнул Бычок. 

— Я её до этого палочкой тыкал, она не реагировала и…

— Ага — перебил Бычок. — А когда ты ей пинка под зад отвесил, она отреагировала! Я бы тоже не стерпел. 

— Да ладно, Бычок, я тебе очень благодарен за то, что ты застрелил эту тварь, и все такое, но, может, хватит меня изводить, мне и так плохо.

Ёся появился из своего укрытия. От его младенческого румянца не осталось и следа. На побледневшей физиономии синела вчерашняя ежевика, и жутковато горели красные глаза, белые волосенки висели неопрятными сосульками.

Бычок выглядел как обычно. Невысокий, крепко сбитый мужичок с окладистой бородой, черной с проседью и вечно растрепанной шевелюрой. Похмелье выдавали только мутные покрасневшие глаза, да общий понурый вид.   

— Плохо ему, — буркнул Бычок. — Можно подумать, я цвету и пахну. Ладно, если ты всё, пошли, Мося.

Ёся раздраженно закатил глаза и побрёл за ним. Вскоре Бычок вдруг приободрился и, обернувшись к парню, радостно подмигнул.

— Не ссы, Фрося, видишь во-о-он будочка стоит? Нам туда. Там и стол, и дом, так сказать. И там же наши пути разойдутся, всосал?  

— Не то слово, — пробормотал Ёся, не испытывая впрочем энтузиазма. 

У Бычка, конечно, была масса недостатков, но паренёк успел к нему привязаться. Да и вдвоем веселее опять же.

Как оказалось, рядом с будочкой имелся шлагбаум, а за ним кто-то понаставил ровными рядами множество военной броне— и прочей техники и обнес все это дело рабицей. Впрочем, рабица во многих местах была порвана, а то и вовсе отсутствовала. Миновав будочку, Бычок вдруг остановился. 

— Не понял, — сказал он, оглядывая ряды техники.

— Что? — безучастно спросил Ёся. 

— Ничё не понял. Где все?

Ёся пожал плечами, мол, мало ли. Бычок вскинул ружьё и осторожно пошёл вперед, заглядывая между рядами.

Ёся стоял и размышлял о том, кто, интересно, может так натужно, с хрипом дышать за его спиной. Что?! За спиной?! Он похолодел и резко обернулся. Сзади в двух шагах стояла мерзкая собака? зубастая обезьяна?

Где-то справа ругнулся и выстрелил Бычок. Ёся скосил глаза и онемел, Бычка окружало штук пять таких же зверюг. Но самое интересное, когда сталкер в них стрелял, они ярко вспыхивали и растворялись в воздухе.

Ёся снова посмотрел на «своего» зверя и медленно полез в карман за пистолетом. Мутант задышал еще более страстно, и недвусмысленно облизнувшись, пригнулся для прыжка. Это решило дело. Ёся оставил карман в покое, набрал побольше воздуха и издал серию своих знаменитых воплей.

Бычок выронил ружье, с деревьев посыпались худосочные листочки, мир померк. Мутант поджал хвост и попятился, мотая башкой и поскуливая. Этих секунд хватило, чтобы опомнившийся Бычок подобрал ружьё и разнес мутанту череп. Затем он подскочил к Ёсе и двинул его прикладом под дых. Парень подавился очередной руладой и свалился в траву. 

— Ну, ты бл… ё... нах! 

Бычок заикался и тряс головой так, что казалось она сейчас оторвётся и упадет рядом с юным сталкером. Ёся, наконец, смог вдохнуть немного отравы, которую в Зоне по ошибке называют воздухом, и принял вертикальное положение. 

— Прости, — виновато сказал он. — Я запаниковал, и тебе опять пришлось меня спасать. 

Бычок открыл рот, закрыл, снова открыл. И на могучем великорусском выложил Ёсе все, что о нём думал. Оба его века дергались. Ёся молча внимал минут десять, по истечении которых Бычок выдохся и присел рядом.  

— Но я-то каков щегол! — сказал он, помолчав. — Палил в фантомов, которых чернобылец пускал. Как салага, ей-богу! Аж стыдно, сколько патронов извел! А он всё время у тебя за спиной был. Ты как заблажил, я думал, полчерепа мне снесёшь своими воплями. Ты, парень, на эстраде петь не пробовал? А чё вписался бы. 

— Пробовал, — печально сказал Ёся. — Только не на эстраде, а в школе, на уроке музыки. Задали мне спеть русскую народную песню. Я запел «Валенки». У учительницы припадок случился, две девочки упали в обморок, остальные плакали. У многих потом были ночные кошмары, энурез образовался. В общем, был страшный скандал, меня чуть не исключили, потом передумали. Но от музыки освободили, даже справку дали. Эй, Бычок? Что с тобой?

Бычок как сидел, свалился в траву и буквально завывал от смеха. 

— Справку! — задыхался он. — Припадок! Энурез! Мля, я и, правда, чуть не обоссался, когда тебя услышал!

Успокоившись, он утёр слезы с лица, поднялся и закинул на плечо ружьё.  

— Пошли, Уза. 

— Как ты меня назвал? — оскорбился Ёся.

— Уза, — повторил Бычок, шагая к будочке. — Ультразвуковая граната, распугивает мутантов и прочую животную нечисть. А доработанная модель способна разнести средних размеров постройку. Хорошая вещица, полезная. Теперь это твое имя, привыкай. 

— Хмм, ну это всяко лучше, чем Фрося, — пробормотал довольный Ёся.

В будочке Бычок аккуратно снял с пола две доски, под которыми оказался небольшой схрон.  

— Вот что, Уза, у меня к тебе предложение, — извлекая из схрона бутылку водки, две банки рыбных консервов и фляжку с водой, сказал он. — Не матримониальное, не надейся, а самое что ни на есть деловое.

— Ну, — следя за его манипуляциями и сглатывая слюну, поторопил Ёся.

— Баранки гну! Мы с тобой временно становимся напарниками. Прошвырнемся по Свалке, поищем хабар. Потом я на Кордон, пропивать честно добытое, а ты хоть к черту на рога. Так вот, пока я буду все внимание уделять поиску и добыче «самоцветов» Зоны, ты будешь своими песнями распугивать окрестное зверьё. Собаки тебя боятся, это мы выяснили. Теперь испытаем на плотях и кабанах, и вперед. Что скажешь?

Ёся пришел в восторг и немедленно согласился. 

— Вот и ладушки! Ща пожрём и устроим испытания, — кивнул Бычок.

«Пожрём» несколько затянулось, и когда напарники собрались, наконец, пугать зверье, солнце клонилось к вечеру. 

— Видишь куч-чу? — заплетающимся языком спросил Бычок.

Ёся с трудом сфокусировал взгляд на огромном холме.

— Эт-ту?  

— Да, там за ней болотце… Ик… Ой… В болотце плоти обитают, пойдем? 

— Куда? — Ёсе было необычайно трудно сосредоточится.

— В болотце.

— Пойдем.

На данный отрезок времени Ёся любил весь мир, а своего напарника особенно, и готов был идти за ним хоть в огонь, хоть в болотце. Бычок, шатаясь, поднялся и попробовал закинуть ружьё на плечо. Ружьё не закидывалось. Бычок сдавленно ругался, снова и снова пытаясь пристроить его на положенное место, но ружьё, казалось, объявило забастовку. 

— Давай я п-понесу, — протянул руку Ёся. 

Бычок попробовал урезонить ружьё, потерпел очередную неудачу и протянул его Ёсе. Тот лихо вскинул непокорное оружие на плечо, долбанув стволом напарника по роже. 

— У-у-у! — взвыл Бычок. 

— Ой, прсти пжалста! — Ёся был безутешен.

Но Бычок, ощупав фасад, только махнул рукой, мол, жив, здоров, но я тебя запомнил.

Как они дошли до болотца, не вляпавшись в аномалию, «горячее пятно» и прочую гадость, один бог знает. А может и он не в курсе. Но добрались. Засели в кустах и оценили противника, в количестве три штуки. Разработали стратегию. 

— Я останусь здесь… Ик… Ой… с ружьём, — вещал Бычок. — А ты выйдешь, чтоб они увидели. Они кинуться, ты запоёшь. 

— Ч-чё запою? — нахмурился Ёся. 

— Да хоть «Боже царя храни», хоть «Валенки», пох. Если они… Ик… Ой… не испугаются, я двоих с ружья, ты третью с пистолета, всосал? 

— Более чем, — ответил Ёся. 

Поправив ружьё на плече, он вышагнул из кустов и взял курс на плотей, сидевших в болотце.  

— Куда, дебил?! Ствол отдай!! — в отчаянии надрывался Бычок, но Ёся преисполнившись куража, его не услышал.

Остановившись у самого края болотца, Ёся выжидательно уставился на мутантов. Его сознание не излучало ни одной внятной мысли, было мутным и немного напоминало сознание самих плотей, поэтому ни одна не сдвинулась с места, чтобы напасть.

Ёся повернулся к напарнику и развел руками, мол, что дальше? Бычок охреневал. Ёся решил раззадорить мутантов и принялся, азартно гикая, кидать в них комья грязи и корчить рожи. Плоти тупо смотрели.  

— Это какие-то неправильные плоти! — вынес приговор Ёся, когда притомился. — Ну их. 

Он неспешно возвращался к засевшему в кустах напарнику, когда одной из тварей пришло в голову, что возможно этот наглый чужак покушается на их территорию, потомство и кормовую базу. Грозно всхрапнув, плоть кинулась догонять. Остальные потянулись за ней в качестве группы поддержки.

Ёся услышал за спиной неладное, и обернулся. Увидев приближающихся мутантов, он проворно вскинул ружьё и поразил первую плоть. При этом отдачей его опрокинуло на задницу. Нимало не смутившись, Ёся снова выстрелил и перебил ноги второй твари. Третья, видя такое дело, развернулась, и, ломая кусты, кинулась куда подальше, только её и видели. Подбежавший Бычок отобрал у Ёси ружье. 

— Ты почему не пел, придурок? — возмущённо спросил он. 

— Слова забыл! — огрызнулся Ёся. — И вдохновения нет.

Бычок перебрал в уме все самые грязные ругательства, которые когда-либо слышал, но они казались недостаточно ядрёными для напарника. Поэтому он промолчал, ограничившись убийственным взглядом и злобным сопением.

На кладбище техники возвратились уже в сумерках. Заночевать было решено в старом автобусе, где из сидений наспех соорудили нечто вроде лежаков. Приятели, молча, лежали каждый в своем углу и слушали звуки ночной Зоны, пока их не сморил сон.

Ёсе снилась Снежана. Она была в крохотном красном платье и швыряла болтами в рядового Алибердыева. Рядовой мелко вздрагивал, закрывался автоматом и жалобно причитал: «Руки за голову, нарушитель, бросить оружие». Когда болты закончились , Снежана повернулась к потрясенному Ёсе и начала медленно обнажать все свое силиконовое великолепие. Она облизнула свои пухлые губы и вдруг заорала голосом Бычка: «Гон, гон! Спасайся, кто может!» 

Ёся вскочил как ошпаренный, врезался головой в потолок автобуса и упал. С трудом встал на четыре мосла и резво помчался почему-то вперед задницей. Выломав упомянутой частью тела заднюю дверь автобуса, Ёся грохнулся на землю. Неподалеку стоял Бычок и ржал как конь. 

— Ну, я тебе это припомню, такой сон прервал! — пробормотал Ёся, поднимаясь.

— Видел бы ты свою рожу! — хохотнул Бычок. — Кончай цирк, нас ждут дела.

— А опохмелиться и пожрать? — с надеждой спросил Ёся.

Бычок с интересом на него посмотрел. 

— Да ты, я смотрю, во вкус вошёл. Отставить, мой проспиртованный друг! Я на работе не пью и тебе не позволю, это все-таки Зона. 

— А как же вчера? 

— Не напоминай, — поморщился Бычок. — Я вообще не понимаю, как мы живы остались, сто раз должны были гробануться. Повезло.

На Свалке провели весь день и «работа» принесла плоды. Нашли «Медузу» и «Кровь камня», но самый ценный артефакт добыл Ёся, правда несколько своеобразным способом. Дело было так.

День перешел полуденную черту. Бычок обкидывал болтами границы очередной аномалии, а Ёся стоял рядом и умирал от скуки и мигрени. Сам того не замечая, очевидно, чтобы развеяться, Ёся начал негромко напевать: «Ау, ау, ау, я тебя все равно найду!»

Бычок приказал ему заткнуться, но Ёся через некоторое время возобновил свои вокальные упражнения. Вдруг из неприметной норы в куче мусора выметнулась огромная крыса и сиганула парню на грудь. Ёся шарахнулся, споткнулся, косо пробежал три шага и врезался плечом в чахлое деревце.

С деревца свалилось что-то тяжелое, ударив сначала Ёсю по макушке, потом крысу. Крыса пискнула и кинулась прочь, а у своих ног Ёся увидел бледно-голубой шар, пронизанный белыми искорками. 

— Что это? — восторженно спросил он напарника. 

Бычок пораженно смотрел на него. 

— Это, — наконец сказал он, — не что иное, как «Лунный свет». Нехарактерный для Свалки артефакт. Их здесь никогда не находили, ты первый. И, черт возьми! Это самая бестолковая и эффективная акция по добыче артефакта, что я когда-либо видел!

Ёся лучезарно улыбнулся и пожал плечами. 

— Он опасный? — спросил он, садясь на корточки и разглядывая шар. 

— Нет, не опасный и совершенно случайно у меня есть заказ на него от Бармена. Уза, мы идем в «Сто рентген».

* * *

— Не пойму, — задумчиво цедил Бычок. — Ну, откуда он там взялся? Спрятать такой ценный артефакт на дереве мог только полный кретин.

Добытый Ёсей «Лунный свет» не давал ему покоя. Приятели миновали долговский пост на Свалке и топали по дороге на Росток.  

— Может сверху упал? — предположил Ёся. — Застрял в ветках.

— Сверху? — Бычок почесал мохнатое ухо. — Точно! Аномалия в воздухе. Сверху! Она сдохла и выпустила артефакт, он свалился и застрял в ветках. Я такой умный!

Ёся с сомнением посмотрел на приятеля, но промолчал. Они обогнули стоявший посреди дороги ржавый грузовик и остановились. 

— Там кто-то висит, — дрожащим голосом сказал Ёся. 

— Что? А, забудь. Он давно там висит, это Халява — преступник. 

— И что же он сделал?

— Попытался смыться, не заплатив за выпивку, — усмехнулся Бычок.

Ёся с ужасом посмотрел сначала на преступника, потом на напарника. 

— И это все? За это его повесили? 

— Э-э-э, мой друг, этого вполне достаточно! Халявщиков никто не любит.  

— А мы? — спросил Ёся.

— Что мы? 

— Ну, мы же вот ходим по Зоне, собираем артефакты. На халяву. Наживаемся на ней и ничего.

Бычок посмотрел на него, как на идиота. 

— И до хрена ты нажился? — полюбопытствовал он. — Кроме того, не забывай, что за каждый прожитый здесь день, за каждый найденный артефакт, ты платишь Зоне дань своим здоровьем, нервами и кровью. А там глядишь и вовсе пойдешь на удобрения. 

— Я как-то об этом не подумал, — признался Ёся.

— Ну, так подумай на досуге. А теперь заткнись и не мешай мне производить разведку.

Ёся с готовностью кивнул и тут же спросил: 

— А чего разведывать?

Бычок в раздражении закатил глаза:

— Да будет тебе известно, слабоумное ты создание, возле Ростка крутится чертова прорва слепцов и псевдособак. А поскольку я в нашем дуэте самый вменяемый, то разведываю оптимальный маршрут в обход этого мутагенного стада!

Ёся обиделся на «слабоумное создание», и наконец, замолчал. Бычок некоторое время прикидывал что-то на пальцах, бормотал и оглядывал окрестности. Потом, безнадёжно махнув рукой, направился вперед. 

— Готовься, Уза, — сказал он. — Возможно, придется пострелять. Но патронов мало, так что приготовься на всякий случай ещё и побегать. Добежим до блокпоста, будем жить. О, а может, споёшь?  

— Ты велел мне заткнуться.

— Ох, простите, барышня, мою грубость и неотёсанность! Можешь записать меня в поклонники твоего таланта. 

— Ты меня достал! 

— А уж ты мне как дорог!

Так, за милой дружеской беседой, напарники добрались до дерева с висельником.

— Ф-ф-фух-х-х, вроде пронесло, — оглядываясь, сказал Бычок. — Вот уже и блокпост недалеко.

Но как говорили умные люди — «Не говори гоп». 

— Глянь, Бычок, там что-то катится! — Ёся указал влево.

Бычок посмотрел в указанном направлении, и улыбка сползла с его побледневшей физиономии.  

— Псевдопсы, — упавшим голосом сказал он. — Шесть… нет, семь штук и около десятка слепцов. До блокпоста не успеть. Мы покойники. 

Он тщательно прицелился и снял первого пса. Выстрелил еще раз, промахнулся. Мерзкие твари были уже в десятке шагов. 

— Пой, Уза! — заорал Бычок, лихорадочно перезаряжая ружьё. — Пой как в школе, урод, если хочешь жить!

Ёся вздрогнул, широко развел руки, взбрыкнул ногой и затянул высоким фальцетом:

«Валенки, да валенки…»

Мутанты, ошарашенные невиданным звуковым сопровождением жертв, заметались у сталкеров под ногами. Они уже толком не соображали, кто свой, а кто обед, поэтому запускали зубы в первого, на кого натыкались в этой свалке.

Один из слепцов наткнулся на Ёсю и незамедлительно вонзил зубы ему в ногу. Ёся заорал, покрыв все свои вокальные рекорды, и, выхватив из кармана пистолет, выстрелил. Как ни странно — попал. Впрочем, с такого расстояния промахнулся бы только полный идиот.

Напарники забегали кругами, подпрыгивая и высоко задирая ноги, Бычок успевал ещё и стрелять. Ёся вдруг впал в совершенно невменяемое состояние и, завопив «По морозу босиком к милому ходила!», расстрелял по противнику весь свой боезапас.

Бычок к тому времени тоже поизрасходовался, поэтому принялся, ругаясь, крушить черепа и ломать рёбра вражин тяжелыми сапогами и прикладом.

На дороге царил хаос и жуткая какофония. Орал дурным голосом про дырявые валенки Ёся, издавал хриплые боевые кличи Бычок, собаки рычали и выли словно демоны, вырвавшиеся из ада. И вдруг всё стихло. Только Ёся, крепко зажмурившись и сжимая бесполезный пистолет, ухарски размахивал длинными ногами уже рядом с блокпостом и оглашал окрестности развесёлой песней. Бычок отдышался и пошел ловить разошедшегося напарника. 

— Всё, всё, Уза, — хватая Ёсю за плечо, прохрипел Бычок.

— Валенки, да валенки! — настаивал Ёся. 

— Да всё уже, кретин! — хохотнул Бычок и слегка двинул напарника в живот.

— Бяк! — сказал тот и замолчал, тяжело дыша.

— Здрасте! — Бычок помахал долговцам. — Вольные сталкеры Бычок и Уза просят разрешения на проход в «Сто рентген».

Долговцы не реагировали.

Напарники переглянулись и рискнули подойти поближе. Наконец, один из хозяев Ростка снял с лица защитную маску. На лице его преобладали выпученные глаза, небритая отвисшая челюсть и общее охреневшее выражение. 

— Не верю, — пробормотал он. — Сам видел, но все равно, не верю. Что это сейчас было? 

— Вокально-инструментальный ансамбль «Цезий», — поклонился Бычок. — С гастролями.

Он чувствовал невероятный душевный подъем и бесшабашность. Ему хотелось шутить и смеяться. Может быть даже петь. Про валенки. 

— Это было нечто, мужики! — снимая маску, сказал второй долговец. — Я пять лет в Зоне, всякого повидал, но такого…

Он развел руками.

— Командир двадцать седьмого квада Долга, Змей, — опомнившись, представился первый. — Даю разрешение, проходите.

Напарники миновали блокпост и уже порядочно удалились, когда Змей крикнул:

— Эй, сталкеры! Забыл сказать. За уничтожение опасных мутантов в непосредственной близости от завода Росток вам положена премия. 

— В размере? — подначил Бычок.

— Не обидим, — весело крикнул долговец. — Скажете Бармену, что вы от Змея.

— Классно! — обрадовался Ёся. — Теперь-то, наверное, пожрём?

* * *

— Не вздумай петь в баре, — спускаясь вниз по ступенькам, напутствовал напарника Бычок. — Пристрелят на хрен. 

— Ты же сказал, на входе оружие отбирают.

— Бармен пристрелит или охрана его. А твое пение приравнивается к оружию, — заржал Бычок.

Ёся неуверенно улыбнулся. Они остановились возле зарешеченного закутка, в котором сидел неприятный тип с брезгливым выражением лица. Отобрав у сталкеров оружие, он рявкнул:

— Проходи, не задерживайся!

Бычок поморщился и стал спускаться, нарочито громко топая, чтобы позлить привратника. Ёся задержался.

— А почему? — любопытно спросил он.

Неприятный тип опешил и задумался. Бычок тихонько вернулся и стал слушать, хрюкая в кулак.

— Нечего тут толпиться, — наконец нашелся тип. — Давай проходи, не задерживайся!

— Как это один человек может толпиться? — недоумевал Ёся.

Брезгливая морда привратника пошла пятнами.

— Проходи, не задерживайся — придушено проскрипел он снова.

— Вам нехорошо? — участливо спросил Ёся. — У вас что-то с лицом. Если вы скажете, где тут врач, я позову его для вас.

Привратник сделал вид, что уронил обойму и полез под стол. Ёся подождал, но охранник тихо сидел под столом и не высовывался. Тогда парень повернулся и пошёл к поджидавшему его напарнику.

— Какой странный человек, — озадачено сказал он Бычку. 

— Ты молодец, пацан! — сказал тот, хлопнув Ёсю по плечу. — С тобой не соскучишься.

В баре стоял приглушённый гул голосов, играла негромкая печальная музыка. Оставив Ёсю в самом дальнем и темном углу осуществлять медицинские процедуры, Бычок пошёл к Бармену договариваться.

Переговоры затянулись. Ёся успел перевязать укушенную ногу, рассмотреть величавого Бармена, его внушительную охрану, убогий интерьер помещения, и посетителей на разной стадии опьянения. В брюхе у парня урчало совсем уж неприлично.

Внезапно он осознал, что Бычок уже некоторое время отчаянно семафорит у стойки, и, прихрамывая, подошёл к нему. Бычок сгрузил Ёсе на руки консервы, хлеб, бутылку водки и стаканы. Сам же, прихватив несколько банок пива, отбуксировал Ёсю к столу.

Чокнулись, выпили, закусили. 

— Нормальная такая премия, — хмыкнул Бычок, обозревая стол. — И, правда, не обидно. Хорошие новости, Уза. Я сбагрил нашу добычу и бабла нам хватит на две недели беззаботной жизни на Кордоне. 

— Нам? — не веря своим ушам, спросил Ёся. — Значит, ты не бросаешь меня?

— Фу, ты говоришь как моя бывшая! Завязывай, — скривился Бычок. -  Нет, я решил поболтаться рядом с тобой и посмотреть, что из этого выйдет.

— Это надо отметить! — с энтузиазмом провозгласил Ёся первый тост.

— Тихо, не ори. Не возражаю. 

— А где она? 

— Кто?

— Твоя бывшая?

— Пошел на хрен. Не твое дело.

— Понял.

Приятели добросовестно пропивали премию некоторое время, пока Бычку не приспичило до ветру. А так как он ужасно устал, да и выпито было немало, случилось страшное. Выползая из-за стола Бычок неловко зацепил его ногой и, заорав, полетел на пол. Щиколотка сталкера громко хрустнула.

Ёся успел только подхватить флакон и свою консерву, как столик обрушился на Бычка сверху и развалился на составные части. Ёся аккуратно поставил снедь на пол и кинулся к приятелю.

Тот лежал на полу, обляпанный остатками закуски, и, обхватив ногу, тихонько завывал. К ним подошел Бармен. 

— Бычок, Бычок, — проворчал он, качая головой. — Тебе, собака, бухать противопоказано. Ну, что там у тебя, показывай.

Не обращая внимания на грязную ругань Бычка и взволнованные восклицания Ёси, Бармен ощупал повреждённую конечность Бычка.  

— Жить будешь, — констатировал он. — Перелома, вроде, нет, обычный вывих.

И без предупреждения дернул пациента за ногу. Щиколотка снова отчетливо хрустнула. Бычок заорал и попытался двинуть здоровой ногой садюгу, но промахнулся. 

— Готово, — осклабился Бармен. — С тебя за лечение, содержание — ты ведь несколько дней не сможешь ходить, и за ущерб, нанесенный моему заведению, ну скажем… примерно столько.

Он назвал цифру. Ёся поперхнулся. Бычок мрачно посмотрел снизу вверх на проклятого вымогателя. 

— Ты прекрасно знаешь, старый ты кровосос, что у нас столько нет, — процедил сталкер.

— Совершенно верно, но! — поднял указательный палец Бармен. — Я хочу предложить вам сделку. Она покроет все расходы, и вы даже немного подзаработаете. 

— Насколько немного? — спросил Бычок. 

— Хватит на комбинезон «Заря» для твоего друга. Б/у конечно. 

— Конечно, — проворчал Бычок. — Чего надо? 

— В схроне, на Агропроме лежит некий ценный для меня груз. Так, пустячок, но мне он срочно нужен. Твой напарник сгоняет по-быстрому… 

— Нет! — перебил Бычок. 

— Да ладно, давай послушаем, — заныл Ёся. 

Он очень хотел настоящий сталкерский комбез, пусть он хоть трижды б/у. 

— Я сказал — нет! — отрезал Бычок. — Ты понятия не имеешь, что творится на Агропроме. 

— Плачу авансом, — сказал Бармен.

— Нет…

— К черту! — встрял Ёся. — Я согласен. Карту дадите?

Остаток вечера посвятили сборам в комнатке, которую авансом выделил им Бармен. Сначала Бычок долго и горько жаловался на злую судьбу, что свела его с непокорным щенком в лице Ёси, потом на жадность торговцев вообще и Бармена в частности.

Кроме того, выяснилось, что Бычок оказался ярым противником всяческой электроники. Мотивировал он свою неприязнь тем, что с ней ни в жизнь не разобраться. Поэтому Бычок жаловался ещё и на приобретенный Ёсей по сходной цене допотопный ПДА, с уже слитой картой Агропрома и координатами схрона.

Как инструктор по выживанию в Зоне Бычок тоже никуда не годился, ибо дальше окраин Свалки никогда не ходил. Все его поучения начинались со слов «один сталкер говорил…».

Однако Ёся не сомневался в успехе авантюры и находился в самом радужном расположении духа. Ему не только достался обещанный комбез, но и почти новая «гадюка» с запасом патронов. Укладываясь спать, Ёся чувствовал себя крутым и бывалым сталкером. 

* * *

Ржавая консервная банка с жалобным дребезжанием прокатилась по асфальту. Прокатилась не сама, а отброшенная ногой, обутой в ботинок сорок пятого размера. Нога принадлежала Ёсе, который вот уже час топал по старой асфальтовой дороге.

Дорога эта рассекала Свалку на две почти равные половины и должна была вывести ходока к старому зданию железнодорожного депо. А оттуда, как видно на карте ПДА, рукой подать до Агропрома. В само здание депо Ёсе велено было не соваться ни в коем случае, а наоборот обойти по как можно большей дуге.

— Отличное прощание, просто супер! — пробормотал Ёся каким-то своим мыслям и снова пнул банку. — Нет бы, сказать напарнику: «Удачной охоты, сталкер!». Так он все «дебил»,  «кретин», да «щенок тупоголовый». Не Бычок, а Бычара, вот он кто! 

Прощание и, правда, вышло несколько бурным. Вместо крепкого рукопожатия и скупой мужской слезы вслед своему героическому напарнику, Бычок разорался самым недостойным образом.

Втайне Бычок надеялся, что Ёся к утру струсит и передумает совать голову и остальные части тела на Агропром. Но юный идиот был полон решимости, и поколебать его в принятом решении было невозможно. Друзья распрощались на повышенных тонах.

— Почему он всё время обзывается? — спросил Ёся пробегавшую мимо крысу.

Та, пискнув, умчалась в кусты. Наверное, не знала ответа. Ёся обогнул очередное мегалитическое сооружение из техногенного мусора и тут же увидел здание депо. Он быстро присел за бетонный блок, которые кто-то в изобилии тут накидал, и стал изучать окрестности.

Обстановка была так себе. Перед зданием, в куче таких же бетонных блоков Ёся разглядел несколько черных бандитских курток. В кустах, что росли непосредственно у дороги на Агропром, тоже мелькали черные тени. Ёся совсем уж собрался переползти в следующее укрытие, как позади кто-то тихо сказал:

— Замри!

Ёся послушался и стал думать, успеет ли сигануть через плиту. В затылок его ткнулся холодный автоматный ствол. Ёся передумал сигать и стал подумывать, не упасть ли ему в обморок.

— Оружие на землю, два шага назад, — снова скомандовал тихий голос.

«Где-то я это уже слышал. И голос какой-то знакомый», — подумал Ёся, отползая.

— Встал. Повернулся. 

Ёся повиновался и задохнулся от радости и облегчения:

— Странник! 

— Вот это да-а, — протянул знаменитый бродяга, опуская ствол. — Воистину, пути Зоны неисповедимы! Не думал ещё когда-нибудь встретить тебя, Виссарионыч.

— Вы меня помните? — просиял Ёся. — Только теперь меня зовут Уза.

— Тебя хрен забудешь. Смотрю, прикинулся уже. И позывной заработал.

— А вы знаете, — затараторил Ёся. — Я «Лунный свет» нашёл, когда он меня по голове ударил! А еще пением разгонял чудищ! 

Странник изумлённо переваривал информацию.

— Ты что, к Выжигателю успел сгонять или на контролера нарвался? — поинтересовался он.

Ёся отрицательно помотал головой и сообщил: 

— А теперь мне на Агропром надо.

Вдруг в бетонную плиту ударила пуля. Странник выругался и упал за плиту, попутно опрокинув Ёсю.

— Ладно, — сказал он, — потом расскажешь. Значит, на Агропром говоришь? Совершенно случайно мне тоже туда. И если ты мне поможешь, я тебя отведу, благо по пути. 

* * *

Мародёр пристально всматривался в нагромождения плит, куда только что послал пулю. Оба маячивших там неизвестных сталкера больше не показывались. Очевидно, решили не связываться и отвалили.

Бандит совсем успокоился и вернулся к подельникам. Но едва он открыл рот, чтобы продолжить прерванную беседу, как совсем рядом раздался задорный голос:

— Пацаны, одолжите кастрюлю!

Голос шёл из природного нагромождения огромных валунов. Мародёры похватали свое разномастное оружие, и быстро рассредоточились по укрытиям. Из-за вагона, торчавшего у заброшенного туннеля, также высунулась пара стволов.

— Кастрюли нету, держи лимончик, педосина, — предложил один из бандитов. 

Он вырвал чеку из гранаты и, привстав, швырнул в сторону валунов. Хреново швырнул. Граната отскочила от камня и безобидно взорвалась в стороне.

Метатель гранат, правда, не успел огорчиться таким раскладом, ибо валялся на земле с дыркой в черепе и его уже мало что волновало. Пятеро его сообщников, не веря своим глазам, обозрели труп.

— Ур-рою! Джигурду завалили! — заорал кто-то из бандюков в бешенстве.

— Какое несчастье, — пробормотал Странник, лёжа в густом переплетении кустов на верхушке туннеля. — Упокой тебя Зона, Джигурда, давно пора.

Странник прицелился и отработал ещё одного неприятеля. Пока осатаневшие мародёры тщательно обстреливали кучу камней, он легко и непринужденно выкосил всех пятерых. Двое за вагоном оказались сообразительными, и уже начали поливать свинцом кусты, в которых залёг Странник. Но сталкер недолго думая метнул в их сторону гранату. 

— Ну, чё там? — крикнул Ёся, когда воцарилась тишина.

— Порядок. Выползай, — ответил Странник, спускаясь вниз. 

Из-под лежащего почти горизонтально камня высунулась голова и осмотрелась. Потом выбрался весь Ёся и подошел к Страннику. Тот стоял и смотрел на мародера в черной «пидорке», что скрючился у ног. Бандит был ранен осколком гранаты, но жив.

— Я тебя узнал, — вдруг прохрипел раненый, злобно глядя на Ёсю. — Это ведь меня ты тогда на Кордоне в жадинку усадил. Ну, давай добивай, сучара.

Странник посмотрел на ошеломлённого Ёсю, и поднял калаш.

— Не надо, — внезапно сказал Ёся.

— Уверен? — спокойно спросил Странник. — Пойми, ты ему до фонаря. Он тебя пристрелит при первой же возможности. 

— Не надо, — повторил Ёся. — Мы так хорошо разговаривали. Он про бабушку меня спрашивал.

Странник сплюнул и зашагал к дороге. Бандит смотрел на Ёсю и пытался сообразить действительно ли парень такой наивный долбоклюй, каким кажется, или же он просто издевается, и сейчас последует выстрел.

Ёся достал из рюкзака перевязочный пакет и положил рядом с раненым. Потом развернулся и пошел догонять Странника. Они, молча, шагали, думая о своем. Едва вдали замаячили корпуса знаменитого НИИ, нечаянные попутчики расстались. 

— Удачной охоты, сталкер, — попрощался Странник к огромному удовольствию Ёси. 

Он так надулся от гордости, что пока собрался подобающе ответить, Странника и след простыл.

Ёся включил ПДА, проверил маршрут. Судя по карте, до схрона было километра полтора. Миновав корпуса института, Ёся углубился в небольшой лесок. В нём-то, если верить координатам, и находилась конечная цель путешествия.

Ёся остановился на небольшой полянке и озадачено огляделся. Потом посмотрел на ПДА. Крестик на экране показывал, что парень стоит точнёхонько на схроне. Но вокруг не было ничего хоть отдалённо напоминающее ухоронку. Из задумчивости юного сталкера вывело хриплое дыхание за спиной. «О нет, опять!» — мысленно застонал Ёся.

— У меня нет настроения петь, — сообщил он, оборачиваясь.

Позади никого не было, лишь в нескольких метрах едва заметно  дрожал и переливался воздух. Ёся непонимающе уставился на это чудо. Что это могло быть? Аномалия? Но ведь он только что прошёл точно по этому месту. На всякий случай парень быстро попятился.

Странное марево пришло в движение, и, хрипя, как курильщик поутру, кинулось догонять. Теперь его контуры обозначились и отдалённо напоминали человека двухметрового роста.

Ёся выпустил в центр фигуры весь магазин. Марево исчезло, и вместо него появилась жуткая харя кровососа. Мутант взревел, встопорщил свои щупальца и, прихрамывая, бросился к своему обидчику. Ёся издал боевой клич краснокожих, выхватил пистолет и  разрядил его  в морду кровососа.

Насладиться результатом парню было не суждено. Так как Ёся бежал задом наперед, то, что случилось дальше, было вполне предсказуемо. Нога его зацепилась за какую-то железяку, и незадачливый истребитель кровососов успел только сообразить, что летит в тартарары и небо стремительно отдаляется. Потом последовало жесткое приземление, и сознание парня померкло.

Ёсе снилась Снежана. Была ночь, они сидели на лавочке. Снежана, одетая в вызывающее белое платье, прижималась к Ёсе мощной грудью. Поглаживая его по ноге и ластясь, она спрашивала:

— Возьмешь меня замуж, милый?

— Не знаю, — отвечал Ёся. — Надо спросить маму.

Правда парень был отчего-то уверен, что мама вряд ли будет в восторге. Да и сам он пока жениться не собирался. Снежана сдернула с плеч платье и лукаво спросила:

— А теперь возьмешь?

Ёся задумался, как бы потактичнее ей сказать, да, мол, возьму с нашим удовольствием, но только не замуж. 

— Ну, может потом, — с трудом выдавил он.

Снежана подняла лицо к луне и жутко завыла.

Ёся подскочил, ударился о край обломанной железной лестницы и окончательно пробудился.

«Приснится же!» — едва успел подумать парень, как снова услышал вой, исполненный такой тоски, что парню захотелось выпить яду или разбежавшись, убиться об стену. Не без труда поборов столь необычные желания, Ёся сел и осмотрелся.

Судя по всему, его угораздило провалиться в какой-то бункер. Сверху в круглом отверстии серело небо, а дальше по коридору мигала тусклая лампочка. «Ладно, будем выбираться», — сказал Ёся сам себе. 

Подземелье снова огласилось завыванием, от которого кружилась голова и перед глазами плыли круги. «Это какую же депрессию должен испытывать человек, чтоб так надрываться?» — с жалостью думал юный сталкер.

Пропетляв по коридорам, он наконец-то догадался включить ПДА. Наладонник ничего интересного не показывал, кроме того, что схрон в нескольких шагах справа. «Вот оно что! — догадался Ёся. — Под землей значит». Справа возвышались неведомого назначения агрегаты, и за одним из них обнаружился маленький, но очень тяжелый несгораемый ящик. 

— Фигассе пустячок! — вслух удивился Ёся, взвешивая ящик в руке. 

Краем глаза он вдруг уловил движение. Посмотрев в ту сторону, он увидел утыканный иголками бурый шар. Шар медленно крутился и подскакивал.

Ёся открыл в ПДА Энциклопедию Зоны и убедился, что перед ним «Морской ёж». Не эксклюзив, но и не безделушка. Радость парня омрачил депрессивный вой, снова сотрясший своды подземелья. Быстро запихав артефакт в контейнер, купленный тайком от Бычка, парень поспешил на выручку таинственному страдальцу.

Выскочив в очередной коридор, Ёся увидел бабу. Да, да именно бабу, ибо женщиной или девушкой её назвать было нельзя даже с большой натяжкой. Лицо бабы было чрезвычайно уродливо, и располагалось на огромной шишковатой голове. Причёску заменяли отдельно торчащие волосинки, растущие весьма экономно. Баба была босая, одетая в обтрепанные джинсы. А больше всего поражали внушительные молочные железы, обмотанные грязными лоскутами на манер мумии.  

— Египетская сила! — невольно вырвалось у Ёси. Для парня это зрелище было тяжким потрясением.

В ушах у него вдруг зазвенело резко и назойливо, сознание начало меркнуть. «Сотрясение, — успел подумать Ёся. — Как не вовремя! Теперь не успею помочь бедняжке. Эка её потрепало».

Звон в ушах немного ослаб, в голове прояснилось. Баба стояла напротив и смотрела с любопытством. 

«Тебе меня жалко?» — раздалось в голове у парня.

Ёся понял, что баба телепат или что-то вроде этого. Парня это ни капли не удивило. Не потому, что он был такой уж непробиваемый, просто уже устал удивляться.

— Ещё как жалко! — заверил Ёся. — Почему ты не выйдешь отсюда и не обратишься в собес? Может тебе сделают бесплатную пластику лица. Не обижайся, ты конечно очень красивая, но…

Ёся замолчал, пытаясь подобрать слова, чтобы ненароком не обидеть. Баба умиленно его разглядывала. 

«Ты такой душка! — заворковал голос в мозгах сталкера. — Мне будет очень грустно тебя есть». 

Лицо бабы омрачилось, и она горестно завыла. Ёся схватился за голову и сварливо заорал:

— Ну, хватит уже! Что за фигня? Зачем тебе меня есть, дикость какая!

Не давая бабе опомниться, Ёся скинул рюкзак и достал две банки тушенки, батон, чекушку и пластмассовый стаканчик. Разложив всё это на ветхом ящике, он приглашающе махнул рукой. Баба опасливо подошла. Парень протянул ей вскрытую банку и стакан.

— За наше случайное знакомство! — галантно сказал он. — Пейте, пейте!

Баба выцедила содержимое стакана, не морщась. Потом несколько мгновений смотрела на Ёсю, оглушительно икнула и в полном отрубоне свалилась на пол. 

— Вот это да! — подивился Ёся. — Даже я покрепче буду. 

Он попробовал устроить бабу поудобнее, но не сдюжил и махнул рукой на это дело. Налил себе, выпил и принялся за тушенку. От нечего делать решил почитать Энциклопедию Зоны.

Открыв заголовок «Мутанты», Ёся остолбенел. Под пунктом «Контролёр» была изображена знакомая корявая морда. 

«Повезло», — подумал Ёся, прочитав, что контролёры совершенно не переносят спирта. Еще в Энциклопедии упоминалось, что самка контролёра не прочь спариться с перехожим сталкером, причём мнение сталкера на этот счет её не волнует.

Ёся, конечно, не возражал бы, если б какая-нибудь девушка преподала ему несколько уроков в этой области. Но при мысли о контролёрше ему хотелось уйти в монастырь. 

Посему быстро похватав пожитки, парень устремился в дальний конец коридора, где обнаружилась абсолютно целая лестница, ведущая наверх.

Ёся стоял на вершине холма рядом с люком, из которого только что выбрался. Было уже темно, накрапывал мелкий противный дождь. Идти в темноте было опасно, но и оставаться поблизости от озабоченной контролёрши не было никакого желания. Хоть та и напилась вдрызг, мало ли. Поэтому Ёся выбрал меньшее из двух зол.

Отойдя немного от люка, он залез на дерево, где и просидел до утра, изредка задрёмывая. Утром похрустел сухарями и, проверив оружие, пустился в обратный путь.  До Свалки добрался без приключений.

Лишь раз пришлось пальнуть для острастки в одинокую слепую псину. Собака прониклась свинцовым аргументом, и нарываться не стала. До знакомого депо Ёся шёл с опаской, озираясь через каждые три шага. У вагона притормозил, осторожно выглянул и стал проводить рекогносцировку местности. Результатом разведки стал холодный ствол уткнувшийся парню за ухо. «Дежа вю», — подумал Ёся и замер. 

— Чё, нежданчик? — насмешливо спросили за спиной.

— Бычок! — радостно гаркнул Ёся и полез обниматься. 

— Отвали, что за телячьи нежности! — фыркнул Бычок, отталкивая Ёсю. Голос его, тем не менее, слегка дрожал.

— Как ты здесь оказался? Как твоя нога?

— Да не ори ты! Нормально всё, как полегчало, я сразу за тобой пошёл. Это оно? — кивнул Бычок на ящик, который Ёся минуту назад бросил на землю.

— Ага, — улыбаясь до ушей, ответил Ёся.

— Ну, так хватай его и пошли. И хватит сиять как майская роза!

— Ага. Гы-ы-ы!

* * *

— Что в нём? — спросил Бычок, протягивая Бармену тяжелый ящик.

— Не твоё дело! — огрызнулся тот.

— А в обмен на инфу? Очень, понимаешь, хочется знать, ради чего мой недалекий напарник рисковал своей шкурой.

Бармен немного подумал. 

— Ладно, — неохотно проворчал он. — Ты первый.

— В подземельях Агропрома появилась тупая и очень озабоченная контролёрша, — сообщил Бычок. — Теперь твоя очередь, Бармен. Что лежит в чёрном ящике?

— Ворошилов блин, — пробурчал Бармен. — Обещай, что никому не скажешь.

— Пусть меня Зона сожрет!

— Там лежит всего лишь маленькая флешка. 

— А на флешке? — поторопил Бычок.

— Обширнейшая библиотека сентиментального романа, — воровато оглянувшись, прошептал Бармен.

— Это те самые, в розовых обложках? — изумился Бычок. -  Для домохозяек?

— Ну, я же сказал пустячок. 

Бычок потерял дар речи и глазел на торгаша, раскрыв рот. 

— Эй, захлопни пасть! — разозлился Бармен. — Имею я право на безобидные слабости в этой чёртовой заднице?

Бычок, молча, развернулся и побрёл в каморку, где уже спал сном праведника умаявшийся Ёся. 

«Человек удивительное создание, — думал сталкер. — Беспринципный торговец, у которого одни цифры на уме, зачитывается девчачьей литературой. Охренеть!»

Проснувшись наутро, Бычок увидел, что каморка пуста. Ёся обнаружился в баре. Он собирал раскиданные на столе вещи и запихивал их в свой рюкзак. Бычок разглядел консервы, аптечку и несколько магазинов к «гадюке». Под столом лежал контейнер для артефактов.

— Куда-то собрался? — внимательно глядя на Ёсю, спросил Бычок. 

Парень замялся. Вид у него был как у нашкодившего кота.

— Понимаешь, какое дело, Бычок, — промямлил Ёся. — Что-то не хочется мне на Кордон. Мне тут квест предложили, я и согласился. Не сердись. Вот возьми.

Ёся протянул сталкеру несколько купюр.

— Откуда? — спросил Бычок, не спеша принимать дар.

— Мне «Морской ёж» в подземелье попался. Пока ты спал, я сторговался с Барменом, он же и предложил квест. В Темной долине,  — Ёся торопился высказаться, ибо интуитивно чувствовал приближение звездюлей, — надо найти сталкера Кочергу и привести сюда. Какое-то у них с Барменом недопонимание. Обещал хорошо заплатить, хватит на крутую снарягу и…

— А я, значит, побоку, — перебил Бычок.

— Нет, что ты! — испуганно затарахтел Ёся. — Но ты же дальше Свалки…

— Лишить хабара меня задумал! — угрожающе протянул Бычок. — Хорош напарничек! Как большим наваром запахло, старик сразу не нужен стал! 

— Да я… 

Ёся затосковал, звездюлями пахло совсем уж явственно. Бычок вдруг выхватил у него деньги и злобно топая, направился к барной стойке. 

— Ты куда? — слабо вякнул Ёся. 

— За комбезом, — рыкнул Бычок. — Один ты никуда не пойдёшь. А если сейчас хоть слово скажешь, я тебе фасад поломаю!

Ёся примиряющее вытянул руки, всё, мол, молчу. А сам сиял как начищенный пятак. Правду сказать, парень и надеяться не смел на такую удачу.

Кроме комбеза Бычок приобрел  старый добрый АК, счётчик Гейгера и ещё кое-какие необходимые мелочи. Повздыхав, продал своё ружьё. Вскоре приятели были готовы к походу. 

— Ты хоть знаешь, как этот Кочерга выглядит? — спросил Бычок, поудобнее устраивая рюкзак на спине.

— Бармен сказал, у него во лбу звезда горит, — засмеялся Ёся.

— Не понял?

— Шрам в виде звезды. Говорят, засветили ему по пьянке кочергой прямо в лоб.

Бычок вдруг помрачнел и замкнулся. Всю дорогу до Свалки сталкер был не в духе. Он, то упорно молчал, то сетовал, что некий торопыга не дал ему, как следует отдохнуть, (читай — набухаться). «Торопыга» вяло огрызался.

Вскоре выбрались на Свалку, миновали долговский пост, какие-то руины и наконец, приблизились к чахлой роще. Ёся ещё никогда не видел настолько странных деревьев. Их тонкие стволы изгибались под всеми возможными углами, росли параллельно земле, а некоторые были даже завязаны узлом.

— Нравится? — усмехнулся Бычок, косясь на разинувшего рот Ёсю.

— Чего это они?

— Радиация, — коротко ответил сталкер. — На вот. Антирад.

Он протянул парню красно-синюю капсулу, вторую съел сам.

— А теперь бегом марш! — рявкнул Бычок и первым кинулся бежать через радиоактивную рощу. 

Остановились только когда увидели привычные, не изуродованные радиацией елки. Здесь Ёсе приспичило до ветру. Сгрузив рюкзак и положив сверху «гадюку», парень скрылся в зарослях.

Уже завершая необходимый физиологический процесс, Ёся заметил красноватое сияние, льющееся из-под елки. Поспешно натянув штаны, парень заполз под дерево и узрел очень красивую штуковину, состоящую из некрупных красноватых бусин, нанизанных на тоненькую рыжую проволочку.

«Какие бусики!» — восхитился Ёся.

Вдруг со стороны их непредвиденной стоянки раздался выстрел. Ёся машинально сунул бусики в карман и пополз в направлении шума. Раздвинув мохнатые еловые лапы, он первым делом увидел своего напарника. Бычок стоял на коленях и держал руки сложенными на затылке. А напротив, держа пленника на прицеле винтовки, в их вещах рылся худющий парень в обтерханном натовском камуфляже.

Видимо, Бычок почувствовал взгляд напарника или просто уловил краем глаза возню в ельнике.

— Долбанный натовский дезертир, — сообщил он пролетающей вороне. — Ищет жратву и патроны.

— Деммет! — выругался грабитель и вскочил, обводя стволом винтовки деревья. 

Ёся зажмурился, ожидая свинцового града, но его не последовало.

— Патронов у него пять не то шесть в магазине, — пояснил Бычок, угадывая мысли напарника.

— Шат ап! — рявкнул дезертир разговорчивому пленнику. 

Бычок скривил презрительную гримасу, но промолчал. Ёся решил обойти натовца, чтобы броситься со спины и даже успел сделать пару осторожных шагов. Что произошло потом, он не мог вспомнить, сколько ни пытался. По словам Бычка, Ёся настолько увлекся спасением напарника, что не заметил трамплин, с комфортом расположившийся прямо на его пути. Парень зацепил аномалию краем ноги, но и этого оказалось достаточно.

Трамплин подбросил незадачливого спасателя на трёхэтажную высоту. В полете Ёся вывалился за границу аномалии, но его подхватила другая, послабее. Трамплин немного пожонглировал сталкером, но найдя его слишком тяжелым, вышвырнул вон. Дезертир обернулся на шум и глаза его вылезли из орбит. 

— Хо-о-оли-и-и ще-е-ет!!! — в ужасе заорал он, увидев Ёсю, который растопырив руки-ноги, с реактивной скоростью летел прямо на него.  

Последовал удар, хруст и два безвольных тела грохнулись на землю. Бычок ещё некоторое время тупил, стоя в прежней позе и обозревая картину побоища. Потом подошёл, прижал пальцы к шее напарника и облегченно вздохнул. Стащил Ёсю с натовца, положил в сторонке.

Одного взгляда на дезертира хватило, чтобы понять, что он мёртв. При столкновении ему сломало шею.

Ёся очнулся ближе к вечеру, когда Бычок уже отчаялся привести приятеля в чувство. 

— Очухался, истребитель? — обрадовано спросил он Ёсю. 

— Истребитель чего? — не понял парень. 

Он с трудом сел и, застонав, сжал голову. Блуждающим взором обвёл окрестности и замер при виде трупа.

— Ага, — кивнул Бычок.

— Хочешь сказать это я его? Прямо насмерть? — недоверчиво спросил Ёся.

— Ты что, ничего не помнишь?

— Помню, пошёл по… делам, — Ёся запнулся, вспоминая.

— И всё? — не поверил Бычок.

— Ну да. Сделал дела, а потом открываю глаза, а тут ты с трупом. Кто это вообще?

— Уже не важно, — отмахнулся Бычок. — Скоро смеркаться начнет, нам ещё место для ночлега найти надо.

Заночевать решили в неглубокой ямине, окруженной естественным бруствером из камней. Только развели костерок, как со стороны заброшенной стройки раздались выстрелы и разрывы гранат. Бычок забеспокоился и, подхватив бинокль, полез наверх посмотреть.

Ёся остался уныло сидеть у костра. Болела голова и отбитое об натовца тело. Ёсе вдруг ужасно захотелось горячего чаю. Он вспомнил про пакет с сеном, переданный прапору на Кордоне. Снежана, смеясь, уверяла, что это особый целебный чай сорта «Белая вдова». Тогда впечатлённый Ёся тайком отсыпал себе немножко.

Слегка воспрянув духом, парень разворошил рюкзак и на самом дне нашёл чай, завернутый в бумажку. Чай резко, но приятно пах фруктами и еще чем-то сладким. Поставив литровую кружку на край костра, высыпал чай. Его оказалось неожиданно много, а воды мало.

«Ничего, пусть будет покрепче», — подумал Ёся и отпил глоточек. Ему понравилось, и он отпил побольше. Чай творил чудеса, боль исчезала, а настроение стремительно поднималось.

Ёся допил густой отвар, потом немного подумал и съел размякший в кипятке чай. Вернувшийся Бычок застал парня за безуспешными попытками вылизать дно кружки. 

— Что, черт возьми, ты делаешь? — изумился Бычок. 

Ёся нехотя оторвался от кружки и посмотрел на приятеля. Лицо Бычка вытягивалось в разные стороны, пересекалось рябью и даже небольшими волнами. Ёся радостно засмеялся.

— Бычок, у тебя такое прикольное лицо! Оно волнуется! — Парень пакостно захихикал.

— Ты что обдолбался? Не может быть! — воскликнул сталкер, всё ещё не веря своим глазам.

Ёсю снова скрючило в приступе идиотского смеха. 

— Твою мать! — выругался Бычок. — К твоему сведению, наркоман хренов, в нашу сторону направляется отряд военсталов. Нам лучше убраться с дороги, пока не перещелкали.

— Это замечательно! — возрадовался Ёся. — Мы попросим у них ещё чаю.

— Идиот, — пожал плечами Бычок и пинками вытолкал напарника из ямы. 

Он пытался гнать Ёсю впереди себя, но тот постоянно стопорил движение, чтобы поржать над каким-нибудь камушком или пучком полыни. Поэтому вскоре Бычок привязал напарника к поясу обрывком веревки.

Пока дошли до заброшенной автозаправки, сгустились сумерки. Бычок сунулся было в будку у забора, но там оказалась жарка. Подождав пока Ёся отойдет от нового приступа неприличного смеха, вызванного пламенем аномалии, Бычок обошел будку и осторожно двинулся к двухэтажному зданию в противоположном конце заправки. Там он решил отсидеться до утра. Ёся по-старушечьи семенил за ним и хрипло, но вдохновенно вещал: 

— Ты Бычок! Ты Бычок! Твоя морда с кулачок! Я Уза! Я Уза! Порхаю как бабочка и жалю как оса! Йоу!

— Сука, хоть бы оставил немного! — пожаловался Бычок неизвестно кому. — Ишь как таращит!

— Слышь, Бычок! — неслось из-за спины. — Прикинь, у меня есть жало!

— Ага, — кивнул сталкер, не оборачиваясь, — верю. Только не вздумай махать им, где попало, а то оторвут или само отвалится.

— Ты думаешь? — сомневался Ёся.

— Уверен, мля! Заткнись, мне надо подумать.

Они остановились у входа в здание. Бычку что-то не нравилось, и он никак не мог сообразить что именно. Сосредоточиться на ощущениях мешал осоловелый напарник. Ёся снова принялся мерзко хихикать и дергать веревку. Бычок обернулся посмотреть. Судя по всему, парень пытался исполнить ирландскую джигу. Собственные усилия приводили его в восторг.

— Хихикающий сталкер, — покачал головой Бычок. — Смотрите на всех экранах страны. 

Он тяжко вздохнул, включил фонарик и вошел в дверной проем, волоча Ёсю как барана на привязи. Луч фонаря осветил стены, покрытые казённой синей краской, и лестничный пролет, уводящий наверх. Там, в одной из пустых комнат и расположились. Поспать в эту ночь Бычку было не суждено. Едва он задремал, как его разбудил Ёся. 

— Бычок, я потерял «гадюку»! — пожаловался он.

— Да вон она, под твоим рюкзаком, — проворчал Бычок и снова закрыл глаза. 

Через полчаса Ёся снова растолкал напарника. На этот раз он искал контейнер для артефактов. Потеря обнаружилась у парня на поясе. Бычок пригрозил, что если юный олигофрен его ещё раз разбудит, вытолочек ему не миновать. Ёся минут десять выяснял, что такое вытолочки, поржал над прикольным словом и угомонился.

Ещё через час Бычок проснулся от того, что Ёся горько жаловался на потерю противогаза. Видимо, парень всю ночь провёл в тревоге за сохранность своих вещей. Бычок совсем уж было собрался выписать Ёсе обещанные вытолочки, как вдруг услышал чьи-то осторожные шаги на первом этаже. 

— Слышал? — спросил он Ёсю.

— Это кровосос, — отмахнулся тот. — Я его видел из окна, когда искал противогаз.

— Что?!

— Это кровосос, — терпеливо повторил Ёся. — Я его видел из…

— Я понял! — перебил Бычок яростным шепотом. — Какого ляда ты мне не сказал?

— Я думал тебе неинтересно.

Бычок испытал желание выписать напарнику не только вытолочек, но и звездюлей. Как бонус за острую умственную недостаточность. Подхватив автомат, он сунул Ёсе фонарик.

— Включишь, когда скажу, — шепнул Бычок.

— Что скажешь? — заинтересовался Ёся.

— Скажу — включай.

Темноту немедленно прорезал луч света.

— Не сейчас, кретин! Выключи! — зашипел Бычок.

— Но ты же сам сказал — включай, — недоумевал Ёся, выключая фонарик.

Бычок тихо застонал и пару раз стукнул себя автоматом по голове. В этот момент у входа в комнату заскрипел под чьим-то весом мелкий мусор на полу.

— Включай! — завопил Бычок.

Ёся послушался, и слабый свет фонаря выхватил из тьмы неясные очертания кровососа. Бычок чуть поднял автомат, целясь в голову мутанту, и стал палить короткими очередями.

Кровосос взревел и вышел из режима невидимости. Он припал к полу, пытаясь уйти от пуль и подобраться к вкусным сталкерам. Ёся повизгивал от восторга, луч фонаря дергался. Тут у Бычка опустел магазин. Кровосос торжествующе зарычал и метнулся в комнатку, но Ёся, заливисто смеясь, схватил «гадюку» и разнес мутанту морду. В клочья. 

— Ты нереально чокнутый, — констатировал Бычок, глядя на приятеля.

— О да! — веско сказал Ёся. — И у меня есть жало!

Бычок осмотрел мутанта и убедился, что он мёртв и регенерировать не собирается. Подумав, сталкер все-таки отволок его в жарку. Возвращаясь, Бычок заметил, что небо на востоке слегка посветлело.

А Ёся со счастливой лыбой дрых, обнимая найденный противогаз. Ему снились кровососы в ватниках, похотливая контролерша в кожаном белье и толпы танцующих слоников. 

Просыпаться было трудно, словно с похмелья. Дневной свет резал глаза, подташнивало, а голова, судя по ощущениям, весила не меньше тонны. С трудом разлепив веки, Ёся обнаружил, что Бычок с нетерпеливым ожиданием его рассматривает. Словно ждет, что вот сейчас Ёся встанет на голову и задрыгает ногами, или прочтет лекцию из курса ядерной физики на латыни, или ударится об пол и превратится в красну девицу. 

— Что? — спросил Ёся, чувствуя себя крайне неуютно.

По физиономии Бычка медленно расползлось разочарование пополам с облегчением.

— Оклемался что ль? — спросил он.

— От чего? — не понял Ёся.

— Снова забыл, склеротик?

Ёся не ответил, ибо понял, что ему безумно, невыносимо, патологически хочется жрать. Узрев в руке напарника сухарь, он проворно его выхватил, и, урча как старый подвесной мотор, впился в него зубами.

Сухарь был слегка погрызен и обслюнявлен, но Ёсю это не волновало. Бычок заржал и достал из рюкзака кусок колбасы и хлеб. Парень слопал снедь в мгновение ока и выжидательно посмотрел на сталкера в ожидании новой порции. 

— Э нет, хорош, — погрозил пальцем Бычок. — Нам еще дело делать и обратно топать.

— Да ладно тебе, Бычок, — заныл Ёся.

— Выдвигаемся! — отрезал тот и первым направился к выходу. 

Тут Ёся уведел свои вещи, раскиданные по всему помещению.

— Эй, Бычок! — окликнул он возмущённо. — Ты на фига раскидал мои шмотки и стрелял из моей «гадюки»? 

— Ой, дура-ак, — обреченно протянул сталкер и вышел на улицу. 

Друзья пересекли дорогу и с опаской заглянули во двор заброшенной стройки. Именно здесь, по сведениям, обретался сталкер Кочерга. И именно отсюда шли увиденные прошлым вечером военные сталкеры.

Вояки отменно потрудились над дизайном двора. Повсюду чернели воронки от разрывов гранат. Земля была щедро присыпана крошевом из кирпичей и веток. И валялись трупы бандитов в самых живописных позах. 

— Похоже, вояки сделали за нас всю работу. А, Уза?

— Меня сейчас стошнит, — пробубнил Ёся.

— Смотрите, какой нежный! — фыркнул Бычок.  — Пошли, произведем опознание.

Кочерги среди убитых не оказалось, а живых в лагере не было. 

— И что теперь? — разочаровано, спросил Бычок.

— Пожрём, — тут же предложил Ёся.

— Тебя же тошнит!

— Я притерпелся. Ну, будь человеком, Бычок!

— Уговорил, чертяка языкастый. Вон вагончик поцелее, пошли к нему, нечего отсвечивать. 

Ёся обрадовано рванул к вагончику. Продырявленная пулями дверь оказалась заклинена изнутри. Голодного парня это не смутило, и он жахнул в дверь плечом. Не выдержав напора молодости, той самой, у которой сердце пламенный мотор, хлипкая преграда обрушилась, коварно увлекая на пол вагончика сталкера Ёсю.

Внутри оказались деревянные ящики — четыре штуки, обескураженный сталкер — одна штука и напуганный до икоты бандит в черной «пидорке» — одна штука. 

— Ты? — воскликнул Ёся, узнав бандита.

— Ты? — воскликнул бандит, узнавая Ёсю.

— Ярик, ты? — воскликнул Бычок, узнавая бандита. 

— Валера? — воскликнул бандит, узнавая сталкера. 

— Вы знакомы? — поразился Ёся.

— Отвали, баклан! — хором заорали Бычок и бандит на Ёсю. 

Это было похоже на дурацкую оперетту, поэтому все замолчали и уселись на пол, поедая друг друга глазами. Бычок и бандит нервно закурили, Ёся вытащил из кармана сухарь.

— Я как узнал про звезду на лбу, сразу понял, что это ты, — сказал Бычок. — Кочерга, значит.

Ёся чуть не подавился сухарём.

— Так он и есть Кочерга, которого мы ищем? — изумился он. 

— Вы меня ищете? — поразился Кочерга.

Бычок рассказал. Помолчали. Ёся первым нарушил молчание. 

— Я так понимаю, вы были друзьями или что-то в этом роде, — сказал он. — И теперь Бычок не может сдать Кочергу Бармену, так?

— Так, — уныло ответил Бычок. — Мы пришли в Зону вместе. 

— Мы сделаем вот что…

Бармен был настолько разочарован смертью Кочерги, что сначала даже не хотел платить за выполненный квест. Ёся и Бычок слали страшные кары воякам, что разгромили невинных мародеров и вместе с ними Кочергу. В доказательство приволокли его пробитую пулями окровавленную «пидорку» и ПДА. Бармен про рейд вояк знал и только поэтому сдался и заплатил. 

Напарники проводили Кочергу до дороги на Военные склады. 

— Удачи, Ярик, — сказал Бычок. 

— Куда вы теперь, дядька Яр? — спросил Ёся.

— Подамся в «Свободу», — ответил бывший бандит и, махнув рукой на прощание, зашагал по разбитой дороге. 

* * *

— Эй, Бычок, там такое!

Возбуждённый сверх всякой меры Ёся влетел в их общую каморку. Бычок сосредоточено чистил автомат. 

— Чего там? — спросил он. 

— В километре от «Ростка» упал вертолёт! — глаза Ёси едва не вылезали из орбит от волнения.

— И что? 

— Как что? Надо посмотреть, вдруг, кто живой остался!

— Без нас посмотрят. «Долг» наверняка уже выслал парочку квадов. Не шелести.

Ёся надулся и вышел. Вот уже неделю друзья торчали в «Ста рентгенах» и почти беспрерывно ссорились. Бычок ратовал за возвращение на Кордон, благо последнего гонорара хватило бы надолго. Ёся же о Кордоне и слышать не хотел и рвался то в Темную долину за артефактами, то на Военные склады к Яру. Осторожный Бычок одного его не пускал, но и с ним идти отказывался, потому как боязно.

В промежутках между ссорами Ёся выучил напарника пользовать ПДА. Это было практически невыполнимой задачей, ибо до того как попасть в Зону, Бычок в своей богом забытой Кислобздеевке даже мобильного телефона не видел. Однако Ёся справился и даже отдал напарнику свой допотопный гроб, а себе приобрел девайс поновее.

Бычок понимал, что сидеть на месте или идти бухать на Кордон, было глупо, но и что-то решать не хотелось. «Для чего я здесь? — уныло вопрошал себя сталкер. — Хоть бы знак какой Зона подала».

Его ПДА запиликал, пришло приглашение от Бармена на конфиденциальный разговор. Бычок тяжело вздохнул и, чувствуя над собой распростертую длань судьбы, потащился на встречу.

В комнатушке за баром, помимо Бармена, сидел полноватый благообразный хмырь в круглых очочках. Хмырь боязливо озирался и вздрагивал от раскатов громового ржания, доносившегося из бара. Иногда он болезненно морщился, потирая громадные лиловые шишки на лысоватой голове.

— Это господин Удалой, — махнул в сторону очкарика Бармен.

Бычок с сомнением осмотрел нервного хмыря. На господина он ещё потянул бы, но на удалого никак. Без вариантов.

— И на какую область его удаль распространяется? — поинтересовался сталкер. Бармен заржал.

— Это моя фамилия, — обиженным тоном уведомил очкарик. — Меня зовут Эраст Альгердасович Удалой, гидробиолог. И попрошу вас без глупых шуток!

— Ах, вот как! Прошу прощения господин Удалой, — раскланялся Бычок, безуспешно пытаясь задавить идиотский смех.

— Господин Удалой — единственный выживший с разбившегося вертолета, — просветил сталкера Бармен. — Его надо проводить до базы учёных на Янтаре.

— Какая прелесть! — восхитился Бычок. — А я причем? У «Долга» бойцы закончились? Это ведь их дело безвозмездно вытаскивать всяких чудиков, вляпавшихся в дерьмо.

— Нету бойцов. Половина на Военные склады ушла, половина в Тёмной долине. Те, что остались, только для охраны «Ростка» и блокпостов.

— А другие вольные? Почему именно я?

— Ну, во-первых, не только ты, но и твой напарник. А во-вторых, те, кого я мог бы послать с уважаемым учёным отказались, а всякую шелупонь, вроде новичков, я и не спрашивал.

Бычок открыл было рот, но учёный помешал ему высказаться.

— Не отказывайтесь! — взмолился он. — Я хорошо заплачу.

Это задело некие струны в трепетной душе сталкера.

— Сколько? — напрямик спросил он.

Удалой написал на бумажке цифру. Бычок широко улыбнулся и развёл руками:

— Вы умеете уговаривать господин учёный.

Бычок, Ёся и Эраст Альгердасович стояли перед железным ограждением и смотрели на лист фанеры, прибитый у них над головами. «Осторожно! Дикая территория!» — истерично предупреждал лист. 

— Готовы? — спросил Бычок.

Ёся нетерпеливо кивнул, Удалой присоединился. Правда, выглядел учёный скорее неготовым. Отогнув один из рифленых листов железа, ходоки проскользнули в дыру. Никто их не съел, никто не попытался пристрелить.

Тихо и без последствий миновали строение, в котором Меченый так славно навалял снайперам наёмников. Прошли мимо гаражей, в которых стояли ржавые ЗИЛы, а из ремонтных ям полыхало зеленым и неприятно булькало. Пересекли железнодорожные пути с  навеки застывшими на них вагонами и остановились передохнуть у разбитого давным-давно вертолета.

Ёся был разочарован. Дикую территорию ему расписали как кишащее мутантами, аномалиями и злыми наёмниками место. Он же увидел только здания на разной стадии разрушения, да ещё тоскливо выл ветер в уцелевших проводах ЛЭП. 

Бычок был в восторге. Кишащее аномалиями, мутантами и злыми наёмниками место оказалось спокойным, словно кладбище в Кислобздеевке.

Удалому было по фиг. Он вообще представления не имел во что вляпался, подписывая контракт на работу в Зоне отчуждения.

— И почему, интересно, она дикая? — уныло вопросил Ёся, оглядываясь.

Ответом ему был гомерический хохот и деревянный ящик, с треском расколовшийся об Ёсину голову. Парень прилёг отдохнуть в глубоком нокауте, Бычок изумленно озирался, а Удалой юркнул под днище вертолёта и уже оттуда оповестил:

— Полтергейст!

Среагировать сталкер не успел. Очень трудно реагировать, получив ржавым автоматом по роже. Посему Бычок расположился рядом с напарником и начал подсчёт звёзд, мельтешащих перед глазами. Забарывать зло пришлось Эрасту Альгердасовичу.

Учёный рискнул выглянуть из своего убежища и узрел у входа в подземный гараж небольшой торнадо из ящиков, фрагментов разломанного оружия и прочего крупнокалиберного мусора. Над всем этим винегретом бесновался пучок синих молний и стенал как тень отца Гамлета.

Вытащив штатный ПМ, ученый расстрелял всю обойму по мутанту, сослепу попадая большей частью в мусор. Полтергейст снова захохотал и, выдернув из вихря ящик, швырнул в ученого. Эраст Альгердасович спрятался и затосковал. Его провожатые были всего в двух шагах, но учитывая их состояние, с таким же успехом они могли бы находиться в Катманду.

Примитивные, но от этого не менее смертоносные снаряды из мусора обстреливали вертолет непрерывно. Что не рассыпалось сразу, полтергейст рачительно подбирал и снова пускал в ход.

Удалой хотел было помолиться, но не смог вспомнить ни одной молитвы, так как был атеистом. И вот в самый драматический момент, Ёся вдруг как-то деревянно встал и одним точным выстрелом из «гадюки» сразил мутанта.

Полетели кровавые ошмётки, хохот стих, торнадо рассосался. Ёся постоял, пошатываясь, потом аккуратно лёг и снова отключился. Ученый, не веря своим глазам, наблюдал. Попытался выстроить какую-нибудь гипотезу, объяснявшую случившееся, но голова не работала.

Наконец, он решился покинуть полюбившийся за последние полчаса вертолёт и поспешил на помощь к своим провожатым. Бычку хватило пары неумелых оплеух, чтобы прийти в себя, Ёсю откачивали дольше. Он брыкался, отнекивался и бормотал: «отстаньте», «я не сплю» и «где мои тапочки».

Бычок порылся в аптечке и вколол парню противошоковый набор. Только после этого Ёся соизволил присоединится к спутникам. Бычок уважительно хлопнул учёного по плечу.

— Молодец! Сам справился, пока мы в отключке валялись. Не ожидал такой прыти от рафинированного интеллигента.

— На самом-то деле это не я, — ответил Удалой, проглотив слова про интеллигента. — Это ваш приятель.

— Я? — удивился Ёся.

— Уза? — недоверчиво спросил Бычок. — Мы же его только что откачали.

— Да, да, — подтвердил учёный. — Он очнулся, выстрелил и снова потерял сознание. 

— Он снял полтергейста одним выстрелом? — снова не поверил сталкер. — А потом грохнулся в обморок, даже не получив ящиком по тыкве?

Эраст Альгердасович только развёл руками. Бычок посмотрел на Ёсю, тот повторил жест учёного. 

— Знаешь, — проникновенно сказал Бычок, — мне ужасно интересно, как тебе удаётся валить мародёров, кровососов и полтергейстов, а потом ничего об этом не помнить? 

Ёся только растеряно моргал белыми ресницами. Из задумчивости их вывели отдаленные шаги и невнятные голоса. Переглянувшись, сталкеры и учёный метнулись к подземной стоянке. Гараж внутри кишел электрами, но, попрыгав немного по машинам, спрятались за контейнером. Шаги приближались, голоса стали отчетливее.

— … полтергейст выл… макарыч… — бубнил один. 

Ему в ответ пробурчали нечто невнятное. Бычок приподнял голову над контейнером. У входа в гараж курили несколько человек в синей форме и с натовскими винтовками в руках.

«Твою мать, наёмники!» — одними губами прошептал Бычок и прижал палец к губам. Сталкеры и учёный затаились. Наёмники потоптались, заглянули в гараж и, побросав окурки в электру, удалились. 

— У них вроде база где-то возле бывшей СПО, — тихо сказал Бычок напарнику. — Глянь, сможем обойти?

Ёся послушно загрузил карту. Выводы были неутешительными. По всему выходило, что пилить им чуть ли не через саму станцию. Стратегическое совещание прервали выстрелы множества винтовок и ревущий как иерихонская труба кровосос.

Любознательный Ёся выглянул из-за контейнера как раз в тот момент, когда подраненный наемниками мутант ворвался в гараж. Там он немедленно влетел в электру и начал с треском в ней поджариваться. Парня замутило, и он предпочел вернуться к совещанию. 

— Может, ночью? — спросил Эраст Альгердасович.

— У них ПНВ, — покачал головой Бычок. — И еще куча всякой новейшей экипировки. Нам что днем, что ночью без разницы. 

— Но ведь здесь сидеть тоже нельзя, — настаивал учёный.

— Давайте вернемся, — предложил Бычок.

— Нет, нет! — испугался Удалой. — Вы не понимаете! Мои изыскания…

— Не шелести, пошутил я, — успокоил его сталкер. — Попытаемся пройти в сумерках. Если заметят и начнут палить, отступаем… Куда придётся. 

На том и порешили. Пока ожидали часа «Х», Бычок облазил всю подземку и нашёл старый обрез с одним патроном в стволе, «Вспышку» и мумию в оранжевом комбезе. Пошарив в подсумках мумии, сталкер извлёк пару магазинов к ПМ.

После беглого осмотра обрез полетел в угол, «Вспышка» отправилась к Ёсе в контейнер, а патроны Бычок впарил науке за дополнительную сумму. Удалой не выпендривался. Наконец, Бычок дал отмашку, и они бодро запрыгали в обратном направлении.

Смеркалось. Хоронясь за многочисленными вагончиками, добежали до СПО. Долго торчали за железной будкой, сканируя взглядами окрестности. Ничего особенного, пусто и тихо. «Прикрывай», — шепнул напарнику Бычок и первым выскочил из-за будки. За ним, спотыкаясь, семенил Эраст Альгердасович, прикрывал отряд Ёся.

Быстро пересекли двор станции и уже почти выбежали на дорогу, как позади загрохотали винтовки и замелькали фигуры в синем камуфляже. Пули визжали справа, слева и сверху, взрывали грунт под ногами. Спрятаться было негде — всё, что хоть отдалённо напоминало укрытие, осталось за спиной.

Ходоки, пригнувшись и петляя, рванули к мосту, под которым проходила дорога на Янтарь. Несколько наёмников выскочили на дорогу и синхронно вскинули винтовки, готовясь поразить беззащитные цели. Но вместо этого двое наемников вдруг замерли, потом развернулись и несколькими точными выстрелами сразили своих товарищей по оружию. А потом как-то нехотя, с ленцой расстреляли друг друга. 

Беглецы остановились и тяжело дыша, взялись разглядывать врагов, сложенных в аккуратную кучку. 

— Я опять ни хрена не понял, — жалобно сказал Бычок. — Что тут происходит? Сначала нас чуть не положили вот в такую же кучку. А ты, — он ткнул пальцем в Ёсю, — вообще должен был упокоиться первым. Ни за что не поверю, что наёмники вдруг поголовно стали косоглазыми и криворукими. И какого банана они покрошили друг друга?

— Может они не хотели нас убивать, — предположил Ёся. — Просто решили напугать.

— Ага, а перестрелялись для пущего эффекта, чтоб мы точно обгадились, — съязвил Бычок.

— Ну, я не знаю тогда, — сдался Ёся.

— Нам лучше уйти, пока совсем не стемнело, — напомнил учёный.

— Верно!

Троица двинулась дальше. Под мостом устроили лежбище жарки. Бычок начал кидать болты, обозначая границы ближайшей аномалии. Ёся поглядывал назад. У станции мелькнул неясный силуэт. 

— Бычок, — позвал Ёся. — Там кто-то ходит.

— Черт! Наемники? 

— Не знаю. Вроде, без оружия.

— Надо уходить. Эраст, как вас там, вы первый. У вас костюмчик по мощнее. Двигайте во-о-он туда, видите, где гайка легла? Ну, вот и отлично! Вперед!

Удалой благополучно добрался до указанного места и радостно ухмыльнулся.

— Уза! — окликнул Бычок.

— Иду.

Ёся метнулся к ученому, вскоре к ним присоединился Бычок. Когда миновали скопление жарок, было уже совсем темно. Свернули в заросли ёлок справа от дороги, распределили дежурства и заночевали. Еся, правда, заикнулся насчёт пожрать, но как-то неубедительно. Очень уж устал.  

* * *

Утром Бычок пинками растолкал спутников. Ёжась от утренней свежести, перекусили и отправились дальше. До Янтаря добрались без приключений, только пару раз обернувшемуся Ёсе примерещился мелькающий за деревьями неясный силуэт. Но сколько он не всматривался, так ничего и не разглядел.

Сталкеры и учёный остановились на краю обрыва и присели за бетонную трубу, что валялась здесь со времён ещё первой аварии. С обрыва открывался вид на озеро Янтарь и базу учёных.

Научники в данный момент явно развлекались. Над бункером завывала сирена, а с вышек велась стрельба по бесцельно бродящим перед забором людям. Люди выкрикивали бессмысленные слоганы и палили во всё, что движется, в том числе и друг в друга. 

— Кадавры! — с довольной лыбой пробормотал Удалой. — Первый раз вижу вживую. Потрясающе!

— Потряслись и хватит, — осадил его Бычок. — Как к базе прорываться будем?

Ученый непонимающе на него посмотрел.

— У вас оружие, — напомнил он. — Пристрелите кадавров.

— Как просто! А вы видели сколько их? Даже если они окочурятся с первого выстрела, в чем я лично сомневаюсь, патронов всё равно не хватит.

— Тогда подождём, пока наши разберутся с ними.

— Не нравится мне тут торчать. Как мишень в чистом поле, — ворчал Бычок.

— Ваши предложения, — язвительно парировал Эраст Альгердасович.

Ёся безучастно слушал их перепалку. Он всё думал об их непонятном преследователе. Что-то было знакомое в неясных очертаниях, выхваченных краем глаза.

Ёся снова обернулся и успел заметить фигуру, скрывшуюся за старым грузовиком, стоящим у обочины дороги. И тут его как громом поразило. Потому как он вспомнил. 

«Здравствуй, милый, — зазвенел в Ёсиной голове девичий голосок. — Я так рада, что ты меня не забыл!» 

Ёся выругался в девяносто девять петель и стал тихонько биться головой о бетонную трубу. Бычок с Эрастом замолчали и с интересом воззрились на его мучения.

— Ну-ну, не надо так отчаиваться, — попенял Ёсе учёный. — Вот увидите, всё образуется, мы скоро будем в безопасности, а вы получите свой гонорар.

— Вы не понимаете! — в отчаянии простонал Ёся, и вдруг выпалил: — Мне надо отлить!

Он вскочил и помчался к грузовику. 

— Странно, — подивился Бычок. — К чему эта истерика, подумаешь, поссать приспичило. И чего это он прячется? Утром в двух шагах от нас без всякого стеснения оправлялся.

Ёся завернул за грузовик и увидел бабу. Снова. Ту самую, из подземелий Агропрома. Физиономия её кривилась в радостной улыбке. Учитывая особенности анатомии контролёров, выглядело тошнотворно. Широкое, пятнистое лицо собралось морщинами в самых неожиданных местах, свинячьи глазки без бровей и ресниц спрятались в складках кожи, безгубая щель рта растянута чуть не до ушей. Которые отсутствуют напрочь. Срань господня!

Ёся отшатнулся, но справился с собой и злобно зашипел: 

— Ты чего тут позабыла? 

К большому облегчению Ёси, контролёрша перестала улыбаться.

«Я шла за тобой, — растеряно прогудела она. — Я думала, мы соединимся, ты был такой милый». 

— Ты хотела меня съесть, — напомнил Ёся.

«Только не надо обижаться, — торопливо заговорила мутантиха. — Я была голодна и не в себе, ну знаешь — ПМС и всё такое. Но теперь всё в порядке. Я не буду гасить твое сознание, обещаю, а то ты станешь совсем глупый и не сможешь меня жалеть». 

Почему-то ПМС контролёрши добило Ёсю больше, чем маячившая перед ним перспектива воссоединения с ней. Он поднял «гадюку», направил тварюке в голову… и не смог выстрелить. 

Да, она была ужасна и отвратительна, но ведь не сделала ему ничего плохого. Пока. Контролёрша жалобно смотрела на него поверх дула «гадюки» и даже не сделала попытки повлиять на события. Парень опустил оружие. 

— Значит так, — начал он, но не договорил.

— Уза, засранец, ты там надолго? Зомбаков перещелкали, а ты… ОХТЫЖЁХАНЫЙТЫНАХРЕН!!! 

Возникший из-за кузова Бычок побледнел и схватился за автомат.

— Не стреляй, Бычок, все в порядке! — заорал Ёся, заслоняя контролёршу.

Бычок не послушался. Он почти выдавил слабину курка, как взгляд его остекленел. Он медленно передвинул ствол автомата и уткнул себе в подбородок. Ёся повернулся. Контролёрша пристально смотрела на его напарника. 

— Прекрати! — завопил Ёся. 

«Нет. Он убьёт меня». 

Ёся подскочил к напарнику и вырвал из его одеревеневших рук оружие. 

— Видишь, теперь не убьёт. Пожалуйста, отпусти его, — попросил парень.  

Взгляд Бычка приобрел осмысленное выражение. Сталкер посмотрел на напарника, на контролёршу, на свои безоружные руки. Воинственно встопорщил бороду и начал материться, громко и смачно.

Он перебрал всех возможных родственников контролёрши, её создателей, прошёлся по её внешности и способностям, упомянул места обитания. Каждое слово Бычок сопровождал цветистыми прилагательными и увесистыми трёхэтажными конструкциями. Ёся покраснел как свёкла. 

— Как тебе не стыдно, так выражаться при даме! — возмутился он. 

Бычок остановил поток эпитетов и внимательно осмотрел парня. 

— Ты что, не под контролем? — недоверчиво спросил он. 

— Нет, — заверил Ёся. — Она бы и тебя  не трогала, если б автоматом не махал. 

— Ты говоришь, будто давно с ней знаком. Подожди! — Бычка вдруг осенило. — Агропром? 

Ёся кивнул. 

— А здесь как оказалась? 

— Э-э-э, говорит за мной шла, — смущённо пояснил Ёся.

— Она пёрлась за тобой от самого Агропрома? Потом шлялась вокруг Ростка, поджидая тебя и рискуя нарваться на долговскую пулю, и снова пёрлась через Дикую территорию? 

— Выходит так, — сказал Ёся. 

Бычок хлопнул себя по лбу. 

— Ну конечно! Наёмники, перестрелявшие друг друга! Какой же я идиот, только контролёр способен на такие шутки. А полтергейст? — Бычок повернулся к контролёрше. — Твоя работа? Ты взяла под контроль парня?  

Мутантиха застенчиво кивнула и, потупив глазки, стала ковырять пальцами ног землю. 

— Ну, Уза, снимаю шляпу! — сказал Бычок. — Эта… эта баба влюблена в тебя по уши, или что там у неё. 

— Типа того. — Ёся снова покраснел. 

— Что, она уже объяснилась и предложила лапу и сердце? 

Казалось, Ёсе уже некуда краснеть, но он справился и стал малиновым. Бычок заржал. Тем же макаром, каким недавно матерился, громко и со смаком. Он взвизгивал, всхлипывал, хлопал себя по ляжкам и снова ржал. Лицо его покраснело, по щекам бежали слезы. 

«Похоже, я перестаралась и выжгла его сознание, — сказала контролёрша, сокрушённо глядя на беснующегося Бычка. — Давай по-быстрому его съедим и убежим в Рыжий лес. Я знаю там одну шахту…» 

— О, хватит с меня этого дурдома! — схватился за голову Ёся. — Я не буду есть своего напарника, он мой друг. Я вообще не ем людей и тебе не советую. И ты не могла бы перестать говорить у меня в голове? Общайся голосом. 

«Зачем? Так быстрее. Что такое друг?» 

— Друг — это человек, которому доверяешь. Для него ты готов на всё. Ты защищаешь его, а он тебя. Друзьям хорошо и интересно вместе. Я мог бы стать твоим другом. 

Физиономия контролёрши радостно засияла. 

— Друзья не соединяются друг с другом, — поспешно добавил Ёся. — Они просто дружат. 

Сияние померкло. Несколько минут контролёрша размышляла, а потом плотоядно посмотрела на Бычка. Тут уже Ёсю пробрало. 

— Нет, — сказал он, сдерживая смех. — Ты не в его вкусе. 

«Я могу его заставить», — упрямо сказала контролёрша. 

— Можешь, — кивнул Ёся. — Но тогда ты никогда не узнаешь — каково это, когда у тебя есть друзья. 

Контролёрша с обидой посмотрела на парня, повернулась и заковыляла прочь.

«Мне надо подумать, — прошелестело у Ёси в голове. — Ещё встретимся». 

— Куда это она? — спросил Бычок, подходя к напарнику. 

Ёся пожал плечами. 

— Пойдём, заберём зарплату, — сказал он, протягивая Бычку автомат. — А то учёный наш вон уже, у ворот базы.

* * *

Если существовал в Зоне оазис, то это был бункер учёных. Приятелям, в виде бонуса к основному гонорару, было позволено вымыться под  горячим (горячим!) душем, почистить и починить снарягу и переждать Выброс, который научники прогнозировали на эту ночь.

Бычок сбрил бороду и из спитого бомжа превратился в улыбчивого сорокалетнего мужика. Ёсины волосы, после знакомства с шампунем, из бурых сосулек восстали в белый ореол вокруг головы, из-за чего парень стал похож на одуванчик.

Поблескивая вымытыми лбами, друзья устроились в отведённом для них боксе с двумя узкими койками и достали бутылочку водки, решив перед сном дезактивировать организмы. Через минуту к ним заглянул Эраст Альгердасович и с таинственным видом извлёк из рукава бутылку коньяку. Водка отправилась в ссылку под кровать, а троица принялась уничтожать продукт из солнечного Дагестана.

Через полчаса в дверь робко постучался мэнэс Телепукин. Поощряемый Эрастом, он выставил на стол бутылку вискаря и два лимона. Заполировали. Развалились на койках и принялись решать мировые проблемы.

Научную беседу прервал новый стук и в дверь протиснулся лаборант Замогильный. В руках его булькала литровая фляжка с медицинским спиртом. Спирт под лимончик пошёл не хуже вискаря. Заговорили о контролёрах. 

— Эх, нам бы такой экземпляр, — мечтательно сказал мэнэс. — Особенно самку, они так редко попадаются. Даже мёртвых ни разу не приносили. 

Бычок пихнул ногой Ёсю и скорчил рожу. Ёся показал кулак и отрицательно помотал головой. 

— Что? Что? — загалдели учёные. 

— Один мой знакомый, — подмигнув Ёсе, сказал Бычок, — встретил контролёршу на Агропроме. А она его не только не убила, но и таскалась за ним по всей Зоне и даже защищала. Интересно почему? 

— Она наверняка находилась в поиске пары, — предположил Удалой. 

— Тогда что ей мешало взять его под контроль и осуществить желаемое? — спросил Бычок. 

Ученые, икая, чесали шевелюры. 

— Возможно, у зомбированных нарушается репродуктивная функция, — вынес новую гипотезу Эраст Альгердасович. — А ей нужна была не только пара, но и потомство. 

— Младенец контролёра, это наверное нечто! — в экстазе вскричал мэнэс Телепукин. — Хочу! Хочу! 

Ёся с ужасом представил, как знакомит Телепукина с контролёршей, и они воссоединяются в ярко освещенной лаборатории, под взглядами десятков учёных с блокнотами в руках. А через девять месяцев счастливый папаша, пуская слюни, нянчит большеголового сынишку, и малыш, агукая, откусывает от папы по кусочку. А контролерша находит среди учёных новую пару. И контролёры наводняют Зону, и на Свалке среди них не протолкнуться, а на Кордоне плюнуть нельзя, чтобы не попасть в контролёра.

Ёся даже протрезвел от такой перспективы. «Нет уж! — подумал он. — Не приносят вам контролёров, и не надо».

Учёные, впрочем, уже забыли свои нечестивые желания и спорили о каком-то связном компактном хаусдорфовом пространстве. Веселье прервал академик Сахаров, явившийся на шум. Он объявил всем выговор с занесением и разогнал учёных по боксам. После допил со сталкерами спирт, распрощался и ушел спать.

Выброс произошел в 02.38, точно по расписанию, но за толстыми стенами бункера никого не потревожил. Тем более что большая часть его обитателей была сильно под мухой. 

Наутро друзей вежливо, но твердо вытурили из бункера, не позволив даже поправить здоровье. Повздыхав, натянули снарягу и покинули это спокойное место. Ёся предложил поискать артефакты, но Бычок его осадил, сказав, что аномалий тут нет, а посему и на артефакты рассчитывать не приходится. А вот на снорков нарваться очень даже можно.

В унынии напарники дотопали до приснопамятного грузовика. Но, сколько Ёся не вертел головой, контролершу так и не обнаружил. 

— Бросила тебя твоя подружка, разлюбила, — подначивал Бычок, шагая дальше.

— Пошел на фиг, — огрызался Ёся.

Впереди замаячил мост с жарками, до Дикой территории рукой подать. Бычок вдруг остановился и достал бинокль. Минут пять пялился в окуляры, потом протянул оптику напарнику. 

— Туда нам хода нет, сам посмотри, — сказал он. 

Посмотреть было на что. За мостом мелькали синие камуфляжи. Много. Ёся также разглядел пару пулемётов и несколько снайперов в расколоченных провалах окон. Наёмники сильно расстроились из-за погибших товарищей.

Ёся вернул бинокль напарнику, и оба, не сговариваясь, свернули в заросли ёлок и поспешили в обратном направлении. Дойдя до грузовика, уселись на обочине, достали выжившую после попойки с учеными водку, разложили закуску. 

— Пикник, мать его, — хмыкнул Бычок. 

Ёся непонимающе на него посмотрел. 

— Эх, молодёжь! — отмахнулся Бычок. — Незаслуженно забываете классику. 

Он глотнул из горла, довольно крякнул и протянул бутылку Ёсе. Парень выдохнул, приложился к бутылке, как вдруг…

«Привет, милый». 

От неожиданности Ёся выплюнул всю водку напарнику в физиономию. 

— Спятил?! — завопил Бычок. 

Ёся, не отвечая, стал оглядываться. Контролёрша, свесив голову из кузова грузовика, смотрела на сталкеров. Она казалась очень довольной произведенным эффектом. 

— А, это ты, — неожиданно добродушно сказал Бычок. — Присоединяйся. 

Контролёрша неуклюже выбралась из кузова и присела со сталкерами. Бычок быстро соорудил громадный бутерброд с колбасой и протянул ей. 

— Как звать тебя, девица? — спросил он. 

«Чего ему от меня надо?» — спросила контролёрша у Ёси, подозрительно глядя на бутерброд. 

— Он хочет, чтобы ты это съела и сказала, как тебя зовут, — объяснил парень. 

Контролёрша взяла бутерброд и откусила сразу половину. 

«Последний раз меня называли Образец №ЖО-258036», — сказала она. 

— Она что, общается с тобой ментально? — спросил Бычок. 

Ёся подтвердил. 

— Охренеть, — констатировал сталкер. — Чё говорит? 

— Говорит, что её зовут образец какой-то. Я не запомнил, много цифр. 

— От бедняжка! — ужаснулся жалостливый Бычок. — Будешь Варвара. 

Контролёрша перестала жевать и шепотом повторила имя. 

— Почему Варвара? — с любопытством спросил Ёся. 

— Она напоминает мою бывшую, — ностальгически сказал Бычок. 

Ёся посмотрел на контролёршу и содрогнулся. Теперь ясно, почему Бычок сбежал в Зону. Парень поспешил сменить тему. 

— Как же мы теперь попадем на «Росток»? — спросил он Бычка. 

«Я вас отведу, — вмешалась Варвара. — Подземельями. Милый, дай ещё бутерброд, будь человеком».

* * *

К старому заводу Бычок подходить отказался и Ёсе не велел. Мало того, что там кишели снорки и зомби, так ещё и накрывало нехилое пси-излучение, сносившее крышу печально и неотвратимо. Варвара не настаивала, пошла одна и вскоре возвратилась с двумя кадаврами, довольно свежими и с оружием в руках. 

— Нашего полку прибыло, — шепнул Ёсе Бычок. — Дамочка обзавелась телохранителями. А силёнок у неё видать немного, только двоих прихватила. 

— Зачем ты с ними так? — спросил Варвару Ёся. — Люди же. 

«Но это не я, — возразила та. — Это Главный. Он съел их сознание, я лишь накинула поводок. Не печалься, милый, их все равно разорвали бы снорки, а так они нам немного послужат для защиты». 

— Практичная женщина, — фыркнул Ёся, но спорить не осмелился.  

Да и попробуй, возрази лишний раз, чуть что: тюк по мозгам и прощай рассудок и логика, здравствуй сенильная деменция.

Варвара обогнула по широкой дуге завод и направилась к ряду гаражей, теснившихся с восточной стороны заводского корпуса. В одной из железных коробок обнаружился провал посреди пола. Очевидно, из-за дождей земля просела и образовала широкую дыру.

Цепляясь за торчащие корни, Варвара неожиданно ловко спустилась и канула в темноту. Кадавры, толкаясь и наступая друг другу на ноги, посыпались вслед за ней. 

— Ох, не нравится мне всё это, — проворчал Бычок, заглядывая в провал. 

Но делать нечего, спустились. Внизу оказался длинный коридор. По стенам его змеились толстенные кабели, вдалеке просматривалась железная дверь, над ней светила тусклая лампочка. Контролёрша уже направлялась в ту сторону. Кадавры при падении перемешались в бормочущую кучу-малу, и теперь мучительно пытались освободиться друг от друга, чтобы последовать за хозяйкой. 

— А там что? — спросил Ёся, тыча пальцем в противоположный конец коридора. 

«Там Главный», — ответила Варвара.

Не дожидаясь дальнейших расспросов, она метнула Ёсе в голову картинку: огромный зал, в центре которого, под потолком висела необъятная посудина, похожая на лабораторную колбу. В посудине плавал исполинский мозг. Он раздувался и опадал, словно дышал и казался вполне живым и дееспособным.

«М-да, голова профессора Доуэля нервно курит в сторонке», — подумал Ёся, когда картинка пропала.

Электронный замок был обесточен, но дверь оставалась открытой примерно наполовину. Сбоку на стене висела металлическая табличка с полустёршимися знаками «Х-17». Путешествие началось. 

Через два часа блужданий по тоннелям Бычок проклинал контролёров, щенков-напарников, Зону с её гадскими подземельями и богомерзкими лабораториями.

Первыми шкандыбали кадавры с оружием наперевес, за ними Варвара, Ёся и замыкал исход Бычок. Сталкеру казалось, будто он уже долгие годы скитается по этому затхлому коридору, и нет ему ни конца, ни края.

Бычку хотелось перекинуться словечком с напарником, чтобы унять немного собственный страх, но Ёся разговорился с Варварой и совершенно забыл про приятеля. Их беседа со стороны выглядела удручающе и вызывала сомнения в ясности Ёсиного рассудка, так как парень говорил в голос, а контролёрша ментально. Выглядело это примерно так. 

— Варвара, ты раньше здесь жила? 

Пауза. 

— Жуть, какая. А вот скажи ещё… да подожди, не перебивай! Ну вот, забыл. 

Пауза. 

— Ха-ха-ха. 

Пауза. 

— Ха-ха-ха. Я тоже, представляешь? А вот Бычок ни разу! Правда, Бычок? 

— А то, — отвечал сталкер, с ненавистью буравя взглядом спину напарника. 

И так всю дорогу.

Изредка попадались закрытые двери, за которыми чавкало нечто, невидимое в темноте, да так громко и смачно, что кровь стыла в жилах. Иногда открывались боковые коридоры, и свет фонаря отражался в чьих-то глазах. Бычок, холодея, хватался за автомат, но Варвара лишь слегка поворачивала в ту сторону голову и негромко рычала. Ответом ей был панический визг и удаляющийся дробный топот множества босых пяток.

Постепенно Бычок успокоился и даже размечтался, как было бы славно топтать Зону в компании дрессированного контролёра. Жрёт, правда, много, но зато с ней нужно бояться разве что кровососа. Почему-то эти твари плохо поддаются контролю. А ещё можно использовать кадавров в качестве отмычек и таскать арты прямо из аномалии, не дожидаясь, пока она рассосётся.

Но тут сладостные мечты в виде горы редчайших артефактов разлетелись, и Бычок ткнулся носом в Ёсин рюкзак. Он так задумался, что не заметил, когда все остановились. Коридор разделился на две половины, уводящие в противоположные стороны. В одном была непроглядная темень, а другой был залит дрожащим сине-зеленым светом от огромного количества холодца, дальше искрили электры. 

— Вот это да-а, — протянул Ёся, глядя себе под ноги. 

Бычок тоже посмотрел и подскочил от изумления. Они стояли на горе артефактов. Ну не горе конечно, но почти. Два «Слизняка», «Душа», «Кристалл» и «Морской ёж». А в пяти шагах, над булькающим холодцом висел незнакомый артефакт. Небольшой прямоугольный брусок с округлыми гранями, тонкими розовыми и толстыми светло-желтыми полосками.

В Энциклопедии Зоны описания подобного артефакта не нашлось. Поручив собрать доступный урожай напарнику, Бычок приплясывал у края аномалии, поедая глазами неизвестную штуковину. 

— Химик душу продаст за это чудо, — стонал Бычок. — Как же до него дотянуться? 

— Ты знаком с Химиком? — уважительно спросил Ёся. 

— Бухали пару раз вместе, — отмахнулся Бычок. 

И тут его осенило. 

— Варварушка, краса ненаглядная! — взмолился он, протягивая руки к контролёрше. — Вели своей охране принести мне вон ту миленькую маленькую штучку. Клянусь я дам тебе столько колбасы, сколько влезет в твое брю… э-э-э в твой изящный животик. Ну? 

Варвара осмотрела кадавров, выбрала того, что поплоше и отправила в аномалию. Холодец зашипел, заплевался жгучими брызгами. Ёся поспешно попятился, причём Бычка пришлось оттаскивать за шкирку.

— Сдался тебе этот артефакт! — попенял Ёся напарнику. 

Но Бычок заверил, что без этой прелести мир померкнет, и жизнь потеряет краски, и улыбка, без сомненья, не коснётся его глаз, и хорошее настроение навсегда покинет нас.

Поток словоизвержения прервал возвратившийся кадавр, сжимающий в вытянутой руке артефакт. Бычок поводил над ним счётчиком Гейгера. Ничего. Внимательно осмотрел руку кадавра. Разрушающего воздействия на органику артефакт, по-видимому, не оказывал. Ведь зомбак держит его в руке и не рассыпается на составные части. Вон только подошвы дымятся, но это от холодца.

Наконец, Бычок решился и взял полосатый брусок в руку. Его охватило удивительное чувство, как будто он только что от пуза наелся. Гудевшие от усталости ноги расслабились, прибавилось силы, голова прояснилась, настроение поднялось. Будь Бычок котом, он бы высоко задрал хвост. 

— Я назову его «Сало», — с нежностью глядя на артефакт, промурлыкал Бычок. 

— Почему? — удивился Ёся. 

— Похож очень. А вот возьми-ка! 

Ёся с минуту подержал артефакт и тоже начал довольно жмуриться. Протянул Варваре, но та сказала, что предпочитает обещанную колбасу, чем какую-то каменюку. 

— Обойдется Химик, — решительно сказал Бычок, забирая артефакт и пряча его в рюкзак. — Нужная вещица, самому понадобится. Ну что стоишь, как пень? Доставай колбасу. Всю! И шоколадкой девушку угости. Заслужила. 

Как только восторги улеглись, выяснилось, что нужная им дорога проходит аккурат через аномальный коридор, и она, соответственно, закрыта. Куда ведет второй тоннель, Варвара понятия не имела.

Сталкеры высказали пару диких предложений касательно преодоления преграды. Бычок предложил Варваре заставить бюреров зашвырнуть их по воздуху подальше в коридор. Идею забраковали, ибо неизвестно как далеко разлился холодец, да и бюреры могут уронить их в аномалию, потому что тяжело и потому что сволочи.

Ёся предложил форсировать холодец верхом на кадаврах. Но опять же, чтобы нести Варвару необходимо штук пять зомби, а у них только два. Потоптались, поворчали и свернули-таки в загадочный тоннель, в надежде на неиспепелимый авось. А чё? Куда-нибудь да выведет.

Через четыре часа набрели на захламлённую бытовку. Жрать и спать хотелось невероятно, даже «Сало» перестал помогать. Выставили кадавров за дверь, сели ужинать. Варвара, как всякая женщина пришла в восторг от шоколада, и не успокоилась, пока не слопала весь сталкерский запас данного продукта. Потом заверила, что контролеры в сне не нуждаются, мол, она покараулит, и, убедившись, что мужчины уснули, тщательно обшарила их вещи. На самом дне Бычкова рюкзака нашла притыренный шоколадный батончик с орехами, немедля сжевала и счастливо вздохнув, завалилась спать. 

Проснувшись, снова шли. Темнота и замкнутость угнетали всё сильнее, вызывая приступы клаустрофобии. Только контролёрша чувствовала себя как дома. Наконец, впереди замаячил тусклый свет, сталкеры невольно прибавили шагу. Но, увы, это оказалась лишь одинокая лампочка на потолке.

Ёся остановился и в отчаянии посмотрел на Бычка. Тот хмуро пялился на лампочку. Варвара вдруг начала стаскивать с себя штаны. 

— Ты что это делаешь? — завопил шокированный Ёся. 

Контролёрша остановилась и удивлённо посмотрела на него. 

«Я много съела вчера. У меня потребность. А что?» 

— Ты не должна делать это при нас, — возмутился парень. — Тебе надо спрятаться. 

Варвара удивилась ещё больше. 

«Так принято у друзей?» — неуверенно спросила она. 

— Так принято у людей, — объяснил Ёся. — Отойди назад в темноту, чтобы тебя не было видно, а мы подождём здесь. 

Варвара удалилась, прихватив свою гвардию, сталкеры остались ждать, беспечно забросив оружие за спину. В ушах у Ёси вдруг тоненько зазвенело, а в голове взорвалась миниатюрная атомная бомба. Он упал на колени и увидел краем глаза корчащегося рядом Бычка. «Она взяла нас под контроль, — подумал Ёся. — Но зачем?»

Как оказалось, Варвара была ни при чём. Навстречу сталкерам из тьмы выступил здоровенный и явно очень сильный контролёрище. Он протянул к Ёсиной голове лапу, но тут позади раздалось угрожающее рычание и разъярённая Варвара заслонила друзей своей обширной задницей. Контролёр отступил в замешательстве и убрал ментальный поводок.

Варвара выглядела впечатляюще. Ее огромный череп вспучился шишками и посинел, крохотные глазки почти вылезли из орбит и были краснее обычного, рот ощерился острыми коричневыми зубами, в горле клокотало раскатистое рычание. Валькирия!

Ёся непременно сблевал бы, если б не притерпелся к её внешности за это время. Зато контролёр с немым восхищением оглядывал пришелицу. Между мутантами завязалась светская беседа на ментальном уровне. И что странно, Ёся слышал каждое слово. Наверное, сказалось длительное общение с Варварой.

Отредактированная Ёсей беседа контролеров где-то в коридорах лаборатории Х-17.

 

Матёрый контролёр: Откуда ты, чудесное виденье? 

Варвара: Не твоё дело, старый козёл! 

Матёрый контролёр (в отчаянии): Я посягнул на твой обед? Прости, прелестница! Позволь, я предложу свою обитель твоим усталым ножкам и филею.

Варвара (смягчаясь, но все еще грозно): Это мои друзья! И если ты, засранец, их хоть мыслью тронешь, порву как снорк противогаз! 

Матёрый контролёр (поднимая руку в Тайной Клятве Контролёров Всея Зоны): Клянусь, моя принцесса, не трогать твой обед, что ты зовёшь друзьями. Одна во мраке бродишь ты, хочу я предложить свою защиту. Я лапу, сердце, разум свой к твоим ногам бросаю. Молю, не откажи моею парой стать! 

Варвара гулко хлопает в ладоши. Занавес. 

Пока мутанты знакомились, сталкеры успели придти в себя после ментальной атаки, и с любопытством ждали развития событий. Варвара подошла к Ёсе. 

«Будем прощаться, — сказала она. — Я нашла пару. Это важно». 

— Как же мы без тебя? — чуть не заплакал парень. 

Многоопытный Бычок моментально все понял и хлопнул напарника по плечу. 

— Не надо, Уза, — сказал он. — Девушке трудно без мужика. Не век же ей с нами сталкерить. 

«Я хочу сделать вам подарок. Скажи своему другу, чтоб не дёргался», — попросила Варвара. 

— Бычок, не дёргайся, — перевел Ёся. — Она приготовила тебе подарок. 

Бычок с готовностью кивнул. Варвара обхватила его голову могучими лапами и заглянула в глаза. Бычок застонал и мешком осел на пол. 

— Что с ним? — вскричал Ёся в ужасе. 

«С ним всё хорошо, не бойся. Я поставила щит, теперь его сознанию никто не сделает больно. Твоя очередь, милый. Жаль, после этого мы не сможем разговаривать». 

У Ёси в носу так сильно защипало, что он был вынужден потереть его рукой. Глаза застил туман. 

«Ещё встретимся», — ласково пообещала Варвара, обхватив его голову и ловя взгляд. 

Перед Ёсей развернулась звёздная бездна, в которой плавали красные глаза Варвары. Он видел удивительные вещи, ему казалось, что вот-вот он поймёт нечто важное о контролёрах и их месте в сложной экосистеме Зоны. Но бездна резко схлопнулась, и Ёся свалился на пол.  

* * *

Ёся открыл глаза и увидел небо. Серое небо Зоны в круглом отверстии люка над головой. Рядом возился и охал Бычок. 

— Чёртова баба — ворчал сталкер. — Вертихвостка! Чуть не угробила на хрен. Вертел я такие подарочки знаешь на чём? 

Ёся пошевелился и с трудом сел, оперевшись спиной о бетонную стену. В голове стучала тысяча молоточков, словно бригада плотников-стахановцев вознамерилась перевыполнить годовой план.

Бычок сидел, прикрыв глаза, и сжимал в руке «Сало», потом протянул артефакт напарнику. Плотники в голове парня немедленно оставили свои орудия труда и отправились в отпуск. Вернув «Сало» приятелю, Ёся поднялся и посмотрел вверх. 

— Как мы тут оказались? — спросил он. 

— Наверное, кадавры притащили, — ответил Бычок. — Не сами же господа контролёры нас волокли. Спасибо им, хоть не бросили незнамо где, бюрерам на поругание. 

— А сейчас ты типа в курсе, где мы? — скептически спросил Ёся. 

— Вылезем, буду в курсе — пожал плечами Бычок. — Пошли что ль? 

Как только друзья выбрались из люка, мир вокруг мгновенно окрасился в оттенки сепии. Сталкеры стояли на вершине не то холма, не то насыпи и смотрели в разные стороны.

Ёся увидел большое дерево возле люка, а внизу дорогу с бетонной стеной с одной стороны и ржавым железным ограждением с другой. Бычок увидел… 

— Твою растакую и разэтакую мутантову мать! — охрипшим от ужаса голосом произнес сталкер. 

Ёся обернулся и упёрся взглядом в пять колоссальных железных конструкций, похожих на башни. Они искрились от пробегавших по ним молний. 

— Выжигатель, — благоговейно пробормотал Бычок. — Вот теперь мы точно покойники, и даже хуже! 

В доказательство своих слов он улёгся под деревом, сложил на груди руки и закрыл глаза. Для полноты картины не хватало только свечи, зажатой меж хладных пальцев.

Ёся прислушался к себе. В голове слегка звенело, как при общении с Варварой, ощущалось лёгкое беспокойство, да на самой грани слуха, как будто, играла тревожная музыка. Ну и жёлто-коричневый мир перед глазами. От этого, вроде, никто ещё не умирал. 

— Э-э-э, Бычок? — позвал Ёся. 

— Я уже зомби? — открыв один глаз, немедленно откликнулся Бычок. 

— Вроде нет. 

— А ты? — открывая второй глаз, спросил сталкер. 

— Вроде нет, — повторил Ёся. — Может, Выжигатель сломался? 

Бычок сел и посмотрел на антенны. 

— Работает, — уверенно сказал он. — Ишь как искрит, мозги нам сушит, падла! 

— Бычок! — вдруг заорал Ёся. — Я всё понял, Бычок! Это она, это Варвара! Я тогда не сообразил, что она сказала! Ура! Ура! 

— Ну вот, один готов, — с жалостью глядя на пляшущего парня, сказал Бычок и снова разлёгся на земле. 

— Да послушай ты! — со смехом тормошил его Ёся. — Она сказала, что нашим мозгам никто не навредит, понимаешь? Какой-то щит. Это и был её подарок. 

— Так чего ж я здесь лежу?! — завопил Бычок. — Валить надо! 

Друзья кинулись вниз по склону и чуть не влетели в скопление электр. Потревоженные камешками, скатившимися из под ног сталкеров, аномалии загрохотали и плюнули синими молниями. Бычок с Ёсей едва успели отшатнуться. Осторожно обошли опасный участок и тут Бычка осенило. 

— А монолитовцы где? — с тревогой спросил он. — Их тут должно быть как грязи, а в нас ещё не пальнул никто ни разу. 

Ёся остановился и завертел головой. 

— Ходу! — хватая его за рукав, рявкнул Бычок. 

Сталкеры пригнувшись, рванули вдоль бетонной стены вниз по дороге. Стена вскоре кончилась. За ней начинался здоровенный двухслойный забор из рабицы, наверху которого была оборудована снайперская точка. Без снайпера. 

— Чё за нах? Где монолитовцы? — недоумевал Бычок. 

— Туда! — выдохнул Ёся, показывая направление. 

Одна из секций забора была проломлена и валялась в стороне. Проскочив в дыру, сталкеры некоторое время бежали меж слоями рабицы, потом увидели пролом во втором слое. Миновав забор, они очутились в лесу и поспешили укрыться за грудой камней. 

— Как-то настораживает, — снова завёл свою песню Бычок, но Ёся его перебил. 

— Тебе… ух… не пофиг? — тяжело дыша, спросил он. — Первый раз вижу, чтоб человек переживал из-за отсутствия врагов. 

Бычок собрался разразиться длинными и нудными поучениями, но его прервал негромкий треск. Как будто кто-то наступил на сухую ветку  прямо возле их укрытия. Сталкеры притихли.

Бычок знаками велел напарнику посмотреть, а сам встал позади с автоматом на взводе. Ёся осторожно выглянул из-за края камня и упёрся носом в резиновую харю с круглыми стеклами вместо глаз и ребристым шлангом вместо носа.  

— Сно-о-орк! — дурным голосом заорал Ёся. 

Он упал на задницу и стремительно пополз прочь, отталкиваясь пятками. Харя затрубила в свой шланг и исчезла за камнем. А в поле зрения возник мужик в зелёном научном комбинезоне с противогазом на морде. Не переставая трубить, словно обезумевший слон, он полз аналогичным Ёсе образом, только в другую сторону. Бычок с радостным изумлением ждал развязки.

Мужик упёрся спиной в дерево и заскрёб ботинками по земле. Ёся остановился, стукнувшись об камень. Оба замерли, воцарилась тишина.  Наверняка, если б не препятствия, оппоненты ползли бы до самого Кордона, и через пару дней покинули Зону. 

— Ну, вы блин даете! — расхохотался Бычок и опустил автомат. 

Мужик стащил с лица противогаз и залопотал с сильным акцентом. 

— О май гад! Я есть едва не упустить дух! Биг испуг! Вы мало-мало не кончать меня от страха! 

Бычок снова засмеялся. Ёся подошел к мужику и помог подняться. 

— Кто вы? — спросил парень. 

— Я есть Мартин Лютер, — начал мужик. 

— Кинг? — перебил Бычок. 

— А? Но, но. Мартин Лютер Хапкинс, эколог. Я здесь поиметь много собаки и… 

— Зоофил что ли? — снова перебил Бычок, с подозрением глядя на Хапкинса. 

— А? Но, но. Эколог. Смотреть природа, проводить ресерч… э-э-э… исследование. Но прибегать вери много собаки. Я шмалять и шмалять. У меня скончаться… как это… маслята. Вот эти. — Эколог показал пистолет. — Я много отчаялся и едва не наложить на себе в руки, но потом бежать и набежать к вы. 

— Век бы слушал! — хохотнул Бычок. 

Ёся неодобрительно покосился на приятеля. 

— Вы знаете, как отсюда выбраться? — спросил он эколога. 

— О йес, — оживился Хапкинс и махнул рукой вглубь леса. — Там фридом… э-э-э… свобода. Они ждать меня и Факерса. 

— Факерса? — восторженно переспросил Бычок. 

— Завязывай, — перебил напарника Ёся. 

Бычок недовольно скривился, но замолчал. На учёного он смотрел, словно ребёнок в ожидании фокуса.

— Давайте вы нас отведете, а мы обеспечим вам прикрытие — предложил парень Хапкинсу. 

Эколог радостно закивал. 

* * *

 

Лес выглядел мёртвым и полным жизни, уродливым и завораживающе красивым одновременно. Туман стелился по земле, кудрями завивался вокруг ног. Чёрные стволы деревьев резко выделялись на фоне светло-серого неба. С безлистных веток свисали космы седого мха и изредка ржавых волос.

Деревья только казались мёртвыми. Стоило приложить к ним ладонь или опереться усталым плечом, как они прогибались, словно тёплый пластилин и угрожающе гремели сучьями. Ходоки, завороженные колдовским пейзажем, шли молча. Вскоре набрели на покорёженный вертолёт. Рядом валялся обезглавленный труп в зелёном научном комбинезоне. 

— Это Факерс, — грустно сказал эколог. — Он потерять голову. 

— Это заметно, — хмыкнул Бычок. 

У вертолёта задержались, так как сталкер заметил редкий зелёный «Выверт», застрявший в ветвях дерева, и наотрез отказался покидать это место без добычи.

Потом снова шли, пока не набрели на железную будку, окруженную деревьями и огромными валунами. Слева, сквозь деревья просматривалась бетонка. Эколог уверил, что осталось «мало-мало» и зашагал к дороге.

Над крышей будки поднялась голова с остекленевшими глазами. Следом за головой обрисовался сильно потрепанный кадавр с пулемётом. Завопив «ура», он полил ходоков свинцом, едва не рассыпаясь от отдачи.

Стрелок из него был так себе. Большая часть пуль ушла в небо, некоторые вонзились в деревья, а самая дурная в голень Хапкинса. Эколог пришел в ярость и заорал: 

— Я есть иметь твой труп хренный зомби! 

— Прямо маньяк какой-то! — пробормотал Бычок. — То собак, то зомбаков.  

Он тщательно прицелился и снял кадавра короткой очередью. Хапкинса это почему-то не успокоило. Даже, как будто, разозлило сильнее, ибо он схватил увесистую палку и с воплями бегал вокруг сталкеров и время от времени лупил землю. По крайней мере именно так всё выглядело со стороны.

— Чего это он? — изумлённо спросил Ёся. 

Бычок пожал плечами, поскольку и сам пребывал в замешательстве. 

— Какой хрен вы стоять? — верещал эколог. — Снова собаки! Шмалять! Шмалять! 

Бычок с Ёсей переглянулись и синхронно пожали плечами. Не было собак. То есть вообще никого, кроме скачущего, как спятивший кенгуру, эколога. 

— Чернобылец! — вдруг осенило Бычка, но было уже поздно. 

Нарезая очередной круг, Хапкинс влетел в мясорубку. Аномалия пронзила его тело красноватой молнией, завертела и разорвала в мелкий фарш. Из железной будки высунулся пёс и, подобрав дымящийся кусок, начал его пожирать, кося в сторону сталкеров лиловым глазом. 

— От же пакость! — сплюнул Бычок. 

Он прицелился в мутанта, но выстрелить не успел. Со стороны дороги загрохотала очередь и тело сталкера, надломившись, упало на землю. Ёся рассмотрел несколько человек, что, перемещаясь от укрытия к укрытию, двигались в их сторону. 

— Бычок, — позвал Ёся. — Ты чего это разлегся? Тут заваруха у нас. 

Сталкер не ответил. Ёся наклонился и увидел два красных пятна на комбезе напарника. В голове у парня что-то щёлкнуло. Не таясь, он вышел из-за дерева и встал над неподвижным телом друга. Снова застрекотал автомат, пули с визгом пролетели где-то совсем рядом. 

— Братья! — закричали за деревьями. — Отомстим за веру нашу! За Монолит! 

— За Монолит! 

И пять фигур в светлом камуфляже выскочили из укрытий. В этот момент Бычок пришёл в себя и увидел парня с «гадюкой» наперевес. Ёся злобно щерился. И было так странно видеть взрослый оскал на его детской и доброй мордахе, что потрясённый Бычок снова потерял сознание, успев поймать промелькнувшую мысль: «Матереет щенок».

Монолитовцы дали дружный залп по безумцу, что стоял открыто и не прятался, но снова почему-то пули пролетели мимо. В ответ затявкала «гадюка», и два тела кувыркнулись в лесную подстилку, остальные попрятались.

Ёся сменил магазин и обстрелял укрытия врагов. Страха не было, злости тоже. Только два красных пятна на комбезе напарника. Монолитовцы не жалели патронов и на парня обрушился настоящий свинцовый ливень. Меняя рожок, он отстраненно почувствовал толчок в бедро, а секундой позже резануло бок.

Ёся снова вскинул «гадюку» и успел заметить дымную полосу, прочертившую заросли. Раздался взрыв, и разорванные тела монолитовцев вперемежку с древесным крошевом и камнями разлетелись по лесу. Над головой затрещало, и на Ёсю свалилась толстая ветка. Теряя сознание, парень успел услышать задорный крик: 

— Свобода вперед!

* * *

Бычок стоял на пороге своего дома в Кислобздеевке и не решался войти. Он предчувствовал страшную расправу, ибо был пьян и забыл пригнать корову с пастбища.

Дверь распахнулась. На пороге стояла его жена Варвара, дюжая женщина с русой косой и мощной грудью, предметом мечтаний всего мужского населения Кислобздеевки. 

«Опять нажрался?» — грозно спросила она. 

«Да я это… Я не хотел», — мялся Бычок. 

Женщина сгребла Бычка за грудки и затрясла как пыльный коврик. 

«Валера, ты меня лучше не огорчай! — гремела Варвара. — Валера, Валера…» 

— Валера, сукин кот, очнись уже, хватит мычать, — настойчиво повторял кто-то и тормошил Бычка. 

Сталкер открыл глаза. С трудом сфокусировав взгляд, он увидел обеспокоенную морду своего приятеля Ярика. 

— Ну вы, бесы полосатые, меня напугали, — с облегчением сказал Яр. — Вот уж не ожидал, так не ожидал! И за каким бананом вас понесло к Выжигателю? Я думал вы на Ростке строем ходите и службу Долгу несете.  

— Уза? — прохрипел Бычок. 

— Не кипешуйте, бабуля, — осклабился Яр. — В поряде твой шизанутый выкормыш. Ох, и везучий засранец! Если б не «Мамины бусы» у него в кармане, изрешетили бы как дуршлаг, отвечаю. А так ничего, уже ковыляет по базе и дебильными вопросами всех достаёт. 

— Сколько я? — спросил Бычок. 

— Двое суток, — серьёзно ответил свободовец. — Я уж решил всё, отбегался Бычок. Вам, кстати, несказанно повезло, что перед Выбросом монолитовцы попрятались. Вы нарвались лишь на одинокий патруль. 

Дверь распахнулась. 

— Дядька Яр, с кем это вы… Бычок! — заорал Ёся, подскакивая к койке. 

— Какой он у тебя громкий, — поморщился Яр. — Тихо юноша, не надо так волноваться. Берегите цветы своей селезёнки. 

Бычок улыбнулся и снова провалился в забытьё. 

* * *

 

Напарники сидели на бревне возле жилого барака и грелись на солнышке. Неподалёку, у костра гомонили весёлые свободовцы, нанизывая на длинную арматурину куски мяса.

Прошло уже около двух недель с тех пор, как они приволокли полуживых Бычка и Ёсю на базу и спрятали от Выброса. 

— Наверное, нам скоро предъявят счёт, — сказал Бычок. — За лечение и кормёжку. 

— Ага, — жмурясь на солнце, откликнулся Ёся. 

— И счёт этот будет немаленьким, — продолжал Бычок. — Не зря же их снабженца зовут Скряга. 

— Да, — сказал Ёся. 

— Ты что, не слушаешь? — рассердился Бычок. — Как расплачиваться будем? «Сало» не отдам, хоть режь! А остального не хватит. 

— Да я уже, вроде как, договорился, — виновато сказал Ёся, — пока ты в отрубе валялся. Про «Сало» никому не сказал, конечно. 

Бычок удивлённо посмотрел на напарника. 

— А что тогда? — с подозрением спросил он. Вера Бычка в Ёсину самостоятельность была чрезвычайно слаба.

— Тут неподалёку, в одной деревеньке обосновался долговский отряд и сильно доставал патрули свободовцев, — начал Ёся. 

— Воевать с Долгом? — завопил Бычок. Его худшие подозрения оправдались. — Ты спятил? 

На них стали оглядываться. 

— Да нет, — успокоил его парень. — Я отказался, конечно, хоть они и настаивали. А долговцы потом сами почему-то ушли. Тогда мне велели перебить кровососов, что доставали свободовские патрули в другой деревеньке. 

— Бить кровососа из твоей пукалки? — снова возмутился Бычок. — Ты идиот? 

— Ты не дослушал, — огрызнулся Ёся. — Я пошёл в ту деревеньку, ходил полдня. Нашёл три обглоданных собаками кровососа и два трупа в синем камуфляже. 

— Наёмники, — выдохнул Бычок. 

Ёся кивнул. 

— Я их обшманал и всё ценное притащил Скряге. Про кровососов сказал, что это я их завалил. Скряга, вроде, поверил и засчитал. А потом дал новое задание. Сходить… 

— В третью деревеньку, где наёмники сильно достают свободовские патрули, — обречённо перебил Бычок. 

— Откуда знаешь? — удивился Ёся. 

— Твою мать! — выругался Бычок. — Сходил? 

— Сходил. Только наёмников там уже не было. Точнее были, но уже не наёмники. 

— А кто? — не понял Бычок. 

— Кадавры. 

— Охренеть! Контролёр? 

— Ага. Я такой подкрадываюсь, а он как начал орать, как начал лапами махать. И кадавры автоматами тоже машут, но не стреляют, потому что патронов нету. Я чуть в штаны не наложил! А потом вспомнил про Варварин щит. Подхожу к гадёнышу и «гадюку» свою показываю. Извини за каламбур. 

— Пристрелил? 

— Не-а. Он затрясся и говорит человеческим голосом, типа не трогай меня, я тебе ещё пригожусь. Все твои самые сокровенные мечты и фантазии исполню, только не стреляй. 

— А ты? 

— А я такой грозно — чем докажешь? И снова ствол ему в рожу. А он типа пойдем со мной, там много вкусного и на водонапорную башню показывает. Я обернулся, а тут один зомбак меня прикладом по черепу угостил. 

— Ну, ты дятел, Уза! А потом? 

— А потом очнулся — ни контролёра, ни кадавров, смылись сволочи. Ну, я к башне пошёл. 

— Зачем это? 

— Что значит зачем? Контролёр же сказал, что там хабар. 

— Мало ли что он сказал! Экий ты доверчивый, Уза! 

— Так в том-то и дело, что хабар там был. 

— Да ладно! 

— Ага. Залез я на самый верх башни, а там штучка такая синяя кочевряжится и СВДха лежит. И патроны к ней. 

— Что кочевряжится? — переспросил Бычок. 

— А вот. 

Ёся открыл контейнер, и Бычок опознал «Пустышку». 

— А винтовка где? — спросил он, когда Ёся убрал контейнер. 

— Да, в общем, подарил я её, — промямлил парень, — Яру. Очень она ему приглянулась. 

— Ты хоть представляешь, сколько она стоит? — завопил Бычок. 

— Да и чёрт с ней, — с вызовом сказал Ёся. — Он нас вытащил из того леса и на горбу волок до базы со своими друзьями. Бегом, чтоб до Выброса успеть. Неужто я пожалею для него какую-то винтовку? 

— Ты прав парень, — повинился Бычок. — Это у меня рефлексы дурные сработали. 

Помолчали. 

— Так что там с нашим счетом? — нарушил молчание Бычок. 

Ёся широко улыбнулся. 

— Аннулирован. А мы теперь почётные гости. Можешь не благодарить.

Бычок не ответил. Он пристально смотрел на двухэтажное здание, что служило резиденцией главе группировки «Свобода». 

— Смотри, Уза! — изумлённо сказал Бычок. — Там долговцы стоят, или я спятил? 

Ёся присмотрелся. Судя по его округлившимся глазам, рассудок Бычка был в порядке, и там действительно стояли долговцы. Три квада. Мирно так. И без оружия. 

— Охренеть! — хором сказали сталкеры. 

Через пару часов к ним подсел Яр. Друзья выжидательно уставились на него, сгорая от любопытства.

— Дела, — протянул он и замолчал. 

— Чего там, дядька Яр? — заволновался Ёся. 

— После крайнего Выброса открылись новые уровни, — ответил Яр, — Затон и Янов. Половина наших туда собрались. И Долг тоже. Вот и решили временно замириться ради такого случая. 

— Ты тоже идёшь? — спросил Бычок. 

— А как же, — ухмыльнулся свободовец. — Я за любой кипеш, кроме голодовки. 

Ёся посмотрел на приятеля. 

— Не-а, — покачал головой Бычок. — И думать забудь! 

— Ну, Бычок! — заныл Ёся так, что у сталкера заболели зубы. 

— Ладно! — рявкнул Бычок. — Но если тебя пристрелят, жаловаться не прибегай! 

— Интересно, как я это сделаю? — нахмурился Ёся. 

Яр захохотал.

— Будет весело! — сказал он.

— Внимание, анекдот!

Пьяненький голос бодро разнёсся в вечернем воздухе, но тут же, поперхнувшись, умолк. Разговоры вокруг костра стихли. Сталкеры во все глаза разглядывали фигуру, возникшую из сумерек.

Фигура была весьма внушительна и выглядела более чем угрожающе. Наконец гробовую тишину нарушил кто-то из сталкеров, негромко прочистив горло.

— Э-э-э, здрасте, — неуверенно сказал второй. 

Третий, оказавшийся совсем несдержанным, рискнул выразить переполнявшие его чувства громким шепотом: «Вот это лань!»

— Здоровей видали, — сказала фигура, вступая в круг света и превращаясь в рослую женщину с русой косой, перекинутой на грудь никак не менее четвертого размера и трёхлинейкой на могучем плече. 

— Где этот козел? — грозно спросила женщина, снимая с плеча винтовку. 

Любитель анекдотов выронил стакан (причём полный) и все потихоньку заёрзали, пытаясь отползти как можно дальше от нежданной гостьи. Никому из сталкеров не хотелось оказаться тем самым «козлом», востребованным этой страшной женщиной. И ни у кого не возникло сомнений, что как только «козел» будет найден, участи его не позавидуешь. 

— Мнэ-э, — боязливо вякнул бородатый сталкер, — возможно Сидорович вам сможет помочь, уважаемая. 

Сталкеры хором загомонили, уверяя, что как только торговец предстанет пред светлые очи гостьи, все её проблемы немедленно разрешатся самым наилучшим образом. Бродяги говорили одновременно, то и дело, перебивая друг друга, и понять что либо было решительно невозможно. Однако складывалось устойчивое впечатление, что Сидорович специалист по «козлам» всех категорий и разбирается в этих животных как никто другой. 

Женщина повесила винтовку на плечо и зашагала к подвалу торговца. Сталкеры, вытянув шеи, смотрели вслед, пока она не скрылась в недрах торговой базы Сидоровича. Вскоре раздался грохот, словно долбили прикладом в железную дверь и крик: «Отворяй, собака!» 

Бородатый сталкер вздрогнул и утёр потный лоб, потом вытащил из кармана ПДА и принялся судорожно тыкать в экран. 

— Чего это ты? — спросил его протрезвевший любитель анекдотов. 

— Да это, — ответил бородатый, — своей напишу, что жив, здоров. Люблю, в общем-то. А то не дай бог...

Сталкеры зашуршали амуницией, торопливо извлекая наладонники. Лишь зелёный молодняк с непонимающими усмешками смотрел, как вся честна компания, морща лбы, набирают весточки давно и накрепко забытым подругам. 

Сидорович сидел за своей конторкой и осоловелыми глазами смотрел на стакан с водкой, в которой плавала жирная чернобыльская муха. Двумя пальцами выловив насекомое за крылышко, торговец брезгливо бросил её в угол, где та и приземлилась с глухим, деревянным стуком.

Сидорович поднял стакан с огненной жидкостью, и совсем уж было собрался употребить по назначению, как дверь содрогнулась от сокрушительного удара извне. 

— Пошли на хрен! — недовольно рявкнул торгаш. — Закрыто!

Дверь загрохотала, словно снаружи в неё ломился псевдогигант.

— Отворяй, собака! — крикнули за дверью. 

Сидорович схватил пистолет и решительно двинулся к двери с твёрдым намерением всадить пулю между глаз наглому пришельцу, посмевшему нарушить покой в его святая святых. Но едва он открыл дверь, как в его переносицу уперся ствол допотопной трёхлинейки, на другом конце которой находилась самая разъяренная баба из всех, что он когда-либо видел. Она ткнула торговца дулом винтовки, отчего тот отлетел к своей конторке, и вошла, захлопнув за собой дверь. 

— В чем дело, мамаша? — спросил Сидорович, немного придя в себя. 

— Я те покажу, лишенец, мамашу! — грозно пообещала бой-баба. — Говори — где вы этого козла прячете! 

— Какого еще козла?! — завопил Сидорович вне себя. Никогда ещё с ним не случалось ничего столь ошеломительного, хотя, казалось бы, Зона горазда на всякие сюрпризы. Торговец себя чувствовал явно не в своей тарелке. 

— Этого! — Женщина сунула ему под нос помятую фотокарточку. 

— Этого? — удивленно повторил Сидорович. — Дык нет его тут, ушёл он. 

— Куда это? 

— На Росток. Наверное, и сейчас там. 

Гостья, как ни в чём, ни бывало, молча развернулась и направилась к двери. 

— Постойте, уважаемая, — поспешно окликнул Сидорович, сообразив, что упускает возможные барыши. — Если вы собираетесь вглубь Зоны, вам потребуется хорошее снаряжение.

Женщина вернулась и выжидательно глянула на торговца. 

— Собирай, — согласилась она.

Сидорович засновал по всему помещению, собирая горы нужной и ненужной экипировки, предполагая одним махом сбагрить глупой бабе всё, что скопилось у него за долгое время. Гостья тем временем извлекла из своего объемистого рюкзака здоровенный, с лапоть пирожок и принялась со смаком его употреблять. 

Через некоторое время на столе выросла внушительная куча снаряги, и Сидорович приглашающе махнул рукой. Гостья взялась дотошно перебирать снаряжение, периодически уточняя назначение заинтересовавшего ее предмета.

Вскоре рядом с горой барахла образовалась жалкая кучка, которую женщина решила приобрести. Сидорович разочарованно вздохнул и назвал цену. Гостья схватилась за голову и запричитала: 

— Бедная я сиротинушка! Мужа со мной нет, проходимцы всякие обмануть норовят!

Сидоровича затрясло. 

— Ну, что ты от меня хочешь? — завопил он. — Не могу же я в убыток себе торговать?

— Обдирай меня, как липку! — продолжала завывать несносная баба. — Креста на тебе нет! 

Сидорович горько пожалел, что не дал уйти этой жуткой женщине. Жадность фраера сгубила. На все его железобетонные доводы и неоспоримые аргументы гостья начинала стенать, словно римская плакальщица, раз, за разом повышая голос, и при этом предусмотрительно держала трёхлинейку снятой с плеча и в боевой готовности.

Через полчаса торговцу всё это надоело до чёртиков, и он был готов отдать снарягу даром, лишь бы вредная баба, наконец, заткнулась и оставила его в покое. 

— Хорошо, — прорычал Сидорович. — Забирай за полцены и убирайся.

Женщина немедленно замолчала, оборвав себя на полуслове, тщательно отсчитала деньги и скрылась за дверью. 

— Ну и лань! — пробормотал торговец, промокая тряпицей вспотевшую лысину. — Бедный мужик!

Дверь скрипнула, открываясь, и Сидорович, проявив чудеса проворства, спрятался под стол. 

— Изыди! — застонал он в отчаянии.

Прошуршали шаги, и под стол заглянуло удивленное лицо Странника. 

— Что это с тобой? — спросил бродяга. — Да на тебе лица нет. Белочка приходила? А я говорил — допьёшься!

— Уж лучше бы белочка, — серьёзно сказал Сидорович и опасливо спросил. — Эта ушла? 

— Та симпатичная бабенка? Заночевала в доме Шустрого, он был счастлив предоставить ей помещение. А что? 

— Ничего, — печально ответил торгаш. — У тебя валидола не найдется? 

До утра деревня новичков гудела, словно растревоженный улей. Из уст в уста передавались самые леденящие подробности. Вновь прибывшим рассказывали, как гостья выломала железные двери бункера, избила до полусмерти торговца, ограбила его, а после окопалась в доме Шустрого. Время от времени кто-нибудь предлагал взять развалюху штурмом, но желающих не находилось.

И только с первыми лучами солнца, когда Лань, чеканя шаг, направилась в сторону Свалки, все вздохнули с облегчением и занялись обычными делами. Ну, а Сидорович ещё с ночи заперся в своем подвале и ушел в запой на неделю. 

Пока обитатели деревни новичков приходили в себя после оказанного гостеприимства, на подходах к Затону происходило нечто невообразимое...

* * *

— Уза, ты идиот! — голосил Бычок, раскачиваясь на ветке. — Чтоб я ещё раз тебя послушался!

Сталкер судорожно оглядывался, выискивая на дереве насест попрочнее. Дерево было старое и опасно похрустывало. 

— А чё я то? — отозвался Ёся из густой листвы соседнего дерева. — О-о-о Бычок, это нечто!

Бычок с трудом подтянулся и прочно угнездился на развилке «своего» дерева. 

— Ты что, всё ещё снимаешь? — спросил он.

— Ну конечно! 

Бычок уже достаточно успокоился, чтобы разглядеть торчащую из кроны дерева руку напарника, сжимающую ПДА с включённой камерой. А под деревом метался разъярённый кровосос, находящийся, судя по некоторым признакам, в состоянии крайнего сексуального возбуждения. 

Странная ситуация, не так ли? Ведь, когда мы расстались с Бычком и Ёсей, они мирно посиживали на базе Свободы и строили планы. При чём тут кровосос, да ещё и в таком двусмысленном положении? А случилось вот что.

На окраинах Затона Бычок и Ёся распрощались с Яром и свободовцами. Не по душе была Бычку эта вечно укуренная компания анархистов, хоть он был очень благодарен им за своё спасение. Впрочем, и Долг с его жёсткой дисциплиной сталкеру тоже не нравился. Бычок предпочитал истинную свободу одиночек. Никакой толпы, никаких приказов. Только ты, Зона и верный напарник. Ибо совсем без друзей нельзя.

Это только в сказках святые отшельники жили в своих пещерах до глубокой старости. В жизни на каждого такого одиночку найдётся десяток бандитов, стая вечно голодного зверья, да и просто обвалившийся не вовремя камень. А друг поможет отбиться от бандитов и зверей, откатит камень, придавивший ногу. Прикроет беззащитную спину. Вот только и тебе придётся платить тем же и вытаскивать непутёвого приятеля из неприятностей. 

— Куда идём? — прервал Ёся возвышенные размышления напарника.

Бычок встрепенулся и поднял бинокль. 

— Видишь, во-о-он ржавая хреновина? — вытянул палец Бычок. — Примерно туда и пойдём. 

Ёся с готовностью кивнул и тут же спросил: 

— А почему?

— Потому что я так сказал, — отрезал Бычок.

— Гениальный аргумент, — поморщился парень. — Только подожди, я по делам сгоняю.

— Засранец, — сказал Бычок, не отрываясь от бинокля. 

Ёся показал ему в спину средний палец и скрылся в кустах. Бычок опустил оптику и присел. Закурил. Посмотрел на часы. Достал из рюкзака шоколадку и съел. Посмотрел на часы. Глотнул воды из фляжки, проверил оружие и снарягу. Посмотрел на часы. 

— Твою растакую мать! — не выдержал, наконец, сталкер. — Уза!

Молчание было ему ответом. Бычок продрался сквозь заросли и тут же увидел торчащие из-под куста ноги напарника. Сталкер опустился на карачки и подполз к Ёсе. 

— Уза? — шёпотом позвал он.

— Тихо, — сказал Ёся. — Смотри. 

Бычок раздвинул ветки и увидел. В ста метрах от них, полускрытые густым подлеском, возились на земле два кровососа. 

— А чего это они делают? — тупо спросил Бычок.

Ёся похабно оскалился в ответ. 

— Нет! — выдохнул Бычок, прозревая. — Не может быть! Они что того? Этого?

— Ы-ы-ы, — подтвердил Ёся. 

Он вдруг хлопнул себя по лбу. Проворно достал наладонник, вручил Бычку свою «гадюку» и пополз вперёд. 

— Стой! — схватил его за ногу Бычок. — Ты чего это удумал?

— Хочу заснять на камеру, — ответил Ёся, нетерпеливо дрыгая пленённой конечностью. 

— Рехнулся? — яростно зашипел Бычок. — Валить надо, пока они нас не почуяли. 

— Да ладно тебе, Бычок! Это же редчайшие кадры! Личная жизнь кровососа! А? Представляешь, сколько нам отвалят учёные за эту инфу? 

Нежная душа Бычка не выдержала такого искушения, и он неохотно отпустил ногу напарника. Ёся, вихляя костлявым задом, немедленно пополз дальше. 

— Чувствую себя долбанным извращенцем, — пробурчал Бычок, устремляясь за приятелем.

Подобравшись поближе и пламенея от смущения, Ёся увлечённо снимал сладкую парочку. Бычок немного замешкался. Выдираясь из густого кустарника, сталкер зацепился оружием за ветку. Поскольку Бычок тоже увлёкся созерцанием интимного процесса мутантов, он не увидел, что подлая ветка просунулась точнехонько в спусковую скобу.

Он нетерпеливо дернул оружие. В воздухе прогрохотала длинная автоматная очередь, лесную подстилку вспороли пули. И тут же события понеслись вскачь.

Кровососиха подскочила и оглушительной затрещиной отправила своего кавалера в ближайшую лужу. Бычок машинально дернул автомат ещё раз и наконец, высвободил его, попутно произведя ещё одну очередь.

Кровососиха бросилась наутёк, прямо на ходу принимая режим «стелс». Кровосос выбрался из лужи и неторопливо осмотрелся. Увидел удаляющиеся пятки своей возлюбленной и, словно не веря своим глазам, опять посмотрел на то место, где ещё минуту назад так славно проводил время.

Тут до мутанта, очевидно, дошло, что вечеринка окончена и сей факт привёл его в неописуемую ярость. Кровосос заорал так, что глаза его вылезли из орбит, а коричневая шкура приобрела редкостный пюсовый цвет.

Ёся среагировал, как ни странно, правильно. Вскочил и сразу же полез на ближайшее дерево, сжимая в зубах наладонник. К тому времени, как мутант перестал выражать свое возмущение, парень был высоко на дереве и приготовился к съемке.

Бычок, который сегодня немного тормозил, успел только вскочить на ноги и метнуться в сторону. Вместо того чтобы лезть повыше, сталкер побежал подальше. Естественно, в спринте на короткие дистанции, кровосос выигрывает однозначно, это Бычок понял примерно через пять шагов. Поэтому облюбовав высоченную кучу камней, сталкер принялся нарезать круги, строго следя, чтобы кровосос не бросился наперерез. 

— Уза! Что делать-то? — крикнул Бычок, когда притомился. — Как у тебя с оружием?

— Пистолет, — ответил Ёся. — Против кровососа всё равно, что никак.

— Гадство! — выругался сталкер. — Стреляй! Отвлеки его, не видишь, я на пределе!

Ёся снова взял ПДА в зубы, вытащил пистолет и начал палить кровососу под ноги. Тот немедленно среагировал и помчался разбираться. Бычок прямо-таки взлетел на первое попавшееся дерево, оказавшемся на поверку трухлявой развалиной. 

— Уза, ты идиот! — заголосил Бычок, раскачиваясь на ветке. — Чтоб я ещё раз тебя послушался!

Сталкер судорожно оглядывался, выискивая на своём убежище насест попрочнее. Дерево опасно похрустывало. 

— А чё я то? — отозвался Ёся из густой листвы соседнего дерева. — О-о-о Бычок, это нечто!

Бычок с трудом подтянулся и прочно угнездился на развилке «своего» дерева. 

— Ты что, всё ещё снимаешь? — спросил он.

— Ну конечно! 

Бычок уже достаточно успокоился, чтобы разглядеть торчащую из кроны дерева руку напарника, сжимающую ПДА с включённой камерой.

А под деревом метался разъярённый кровосос, находящийся, судя по некоторым признакам, в состоянии крайнего сексуального возбуждения. 

— Господи, какой здоровенный! — ужаснулся Бычок, глядя вниз. 

— А ты его не разглядел, пока бегал? — спросил Ёся. 

— Да мне как-то было не до разглядывания интимных частей кровососа, — съязвил напарник. 

Ёся округлил глаза. 

— Бычок, ты о чём вообще? — заинтересовался парень. 

Бычок покраснел и собрался ответить, но его грубо прервали. Кровосос, потерявший от ярости остатки рассудка, начал трясти и пинать дерево, на котором укрылся Бычок, от чего оно немедленно разломилось на две части, начиная с развилки.

А поскольку сталкер размещался именно там, не было ничего удивительного в том, что он оказался под ногами у мутанта. Кровосос торжествующе взревел и схватил Бычка за ногу. Бедняга сразу же преисполнился самых мрачных предчувствий, но его планида в этот момент, очевидно для разнообразия, сменила гнев на милость.

Голова мутанта вдруг украсилась сквозными дырками и лопнула, словно гнилой орех. И лишь после этого, Бычок услышал грохот выстрелов. Под Ёсиным деревом стоял бравый вояка с автоматом наперевес и с любопытством обозревал поверженного мутанта. 

— Ты как? — спросил он сталкера.

— Спасибо, ничего, — ответил Бычок и, чувствуя себя полным идиотом, вежливо поинтересовался. — А вы как поживаете?

Ёся на дереве заржал как конь. Вояка вздрогнул и мгновенно вскинул автомат. 

— Здрасте, — помахал Ёся. — Не стреляйте, я спускаюсь и я без оружия.

Вояка представился как сталкер Дёготь. Бычок с Ёсей сделали вид, что поверили. На сталкера Дёготь походил не больше, чем Ёся на СБУшника.

Впрочем, вояка оказался славным парнем. Они довольно мирно посидели у костерка, пока Бычок приводил в порядок истерзанные нервы, и также мирно распрощались. Дёготь зашагал по направлению к «Скадовску», сталкерам была прямая дорога к «Шевченко».

— Эй! — крикнул вдруг Дёготь вслед сталкерам.

Бычок и Ёся остановились.

— Вы не видели здесь вертолёты или военных? — спросил вояка.

— Нет, — ответил Ёся, — мы ведь только пришли, как и ты.

Вояка махнул рукой и скрылся в зарослях ёлок. 

Пока друзья, спускаясь с пологого склона и направляясь к «Шевченко», обсуждали замаскированного под сталкера вояку, на Кордоне закипали страсти...

* * *

Рядовой Диденко ещё раз бдительно обвёл взглядом окрестности и покосился на красную, лоснящуюся морду прапора. Парнишка впервые попал в Зону, и всё ему было и страшно и интересно. И, кстати, совершенно непонятна беспечность дрыхнущего начальства. Это ж Зона! Понимать надо.

И рядовой понимал, как умел, поэтому, возможно, первым заметил на дороге приближавшуюся фигуру, из-за плеча которой угрожающе торчал длинный ствол трёхлинейки. 

Диденко привлек внимание приятеля — рядового Малышева, после чего они совместными усилиями привели в тонус задремавшего рядового Добегулию. 

— Стой, стрелять буду! — выдав эту дежурную фразу, Диденко отважно вышел вперёд.

— Ещё чего удумал, бесстыдник, — сказала Лань, не останавливаясь. — Как ты с женщиной обращаешься? 

На помощь приятелю, смешавшемуся от подобной дерзости, пришёл Малышев, заступивший женщине дорогу, а рядовой Добегулия в это время спешно будил разоспавшегося товарища прапорщика. 

Справедливо рассудив, что пара салабонов для неё не препятствие, Лань пошла на таран. Сражение стенка на стенку завершилось ровно через пять секунд с перевесом сил в пользу гостьи. Вероятно, она без проблем миновала бы блокпост, но тут на её пути вырос проснувшийся, наконец, прапор. Противники остановились и начали играть в гляделки, оценивая возможности друг друга. В этот момент прапору пришла в голову гениальная мысль — во что бы то ни стало соблазнить нарушительницу военного режима. 

Он был здесь хозяином положения и давно повадился за определенную плату пропускать ходоков через блокпост в обе стороны. Ну, а что мог потребовать с одинокой путешественницы одуревший без женской ласки прапор? Ага. А то, что объект его вожделения был на голову выше и шире в плечах, только добавляло любовному приключению экстрима. 

Прапор вытянулся во весь свой метр с кепкой, а выправка его была бы впечатляюща, если бы не солидное брюшко. Он щелкнул каблуками с такой силой, что рядовой Добегулия от неожиданности выронил автомат. Недовольно покосившись в сторону нерадивого бойца, прапор бросил долгий, завлекающий взгляд в сторону Лани и поиграл бровями. 

— Мадам, — сказал он торжественно, — мы рады приветствовать в вашем лице...

Тут прапор запнулся, пытаясь сообразить, как покрасивее завернуть комплимент, но ничего не придумал и снова задергал бровями. 

— Ты припадочный что ль? — участливо поинтересовалась Лань. — И как же такого болезного в армию взяли?

Рядовые, внимательно следившие за разговором, одобрительно захмыкали, а Диденко, невзлюбивший прапора особо, с удовольствием подсказал: 

— Это он мзду просит.

— Мзду-у. — Недобро сощурилась Лань. — Сейчас я дам ему мзды, кобелю треклятому. 

Как следует размахнувшись, словно чемпионка по метанию ядра, женщина отвесила прапору сокрушительную оплеуху. Неудавшегося Казанову унесло в сторону. Опрокинув пару ящиков со стратегическим боезапасом, товарищ прапорщик упокоился на колючей чернобыльской травке.

Срочники восторженно зашумели и устроили овацию стоя, чтобы гостья повторила выступление на бис. Но Лань очень торопилась и, беспрепятственно миновав заградительные сооружения, вскоре скрылась из виду. Никому из парней и в голову не пришло её останавливать. 

На Свалке Лань наткнулась на стаю слепых собак. Сначала мутанты долго бежали следом, периодически высовывая морды из кустов и поводя чуткими носами, пока самая отвязная не решилась атаковать.

Псина одним прыжком преодолела расстояние до намеченной жертвы и намертво вцепилась в её рюкзак, остальные, завывая, кинулись следом. Лань сдернула с плеча винтовку, одновременно разворачиваясь, но стрелять не стала. Отшвырнув одну собаку пинком, наподдала следующей, а потом с удивительным проворством заработала прикладом, да так, что облезлые тела мутантов с визгом разлетались во все стороны.

С укрепточки находившейся поблизости уже бежали несколько парней в черной форме с алыми шевронами на рукавах, но помощь не требовалась. Несколько псин без памяти удирали в сторону Тёмной долины, но большая часть собак лежали бездыханными. 

— От же ж, шавки шелудивые, — плюнула им вслед Лань.

— Здравия желаю, гражданочка, — козырнул один из долговцев. 

— И тебе не хворать, солдатик, — приветливо ответила женщина, возвращая винтовку в походное положение. 

— Прошу прощения, у вас тут мутант, — сказал парень, указывая на её рюкзак. 

— Где? — Женщина проворно развернулась и обозрела пространство за спиной. 

— А вот тут, — настаивал долговец. 

Лань крутилась в разных направлениях, собака, повисшая на её рюкзаке, сдавлено скулила сквозь крепко сжатые клыки и сучила лапами, а долговец плясал рядом, пытаясь ухватить вертлявую гостью или хотя бы донести до её сведения место дислоцирования мутировавшей твари.

Его сослуживцы стояли поодаль и наслаждались представлением, покатываясь со смеху. Через пять минут долговец отчаялся достичь результата своих усилий, и потеряно отошёл в сторонку. Лань, уверенная, что над ней глупо подшутили, показала парням кулак и с болтающейся на рюкзаке собакой направилась в сторону Ростка. Было очевидно, что дополнительного веса могучая баба просто не заметила. 

Непосредственно у завода ей повстречалась еще одна стая, более многочисленная, но на этот раз обошлось без крови. Недоумевающие мутанты трусили на почтительном расстоянии, периодически одна из тварей вырывалась вперед и обнюхивала висящую на спине Лани собаку, а потом ноги путницы и отбегала обратно.

Собаки никак не могли понять — что же это такое? Непонятное существо пахло человеком, а значит врагом, но одновременно слепой собакой, следовательно, являлась своей в доску. Ментальное сканирование ввергло мутантов в еще большее изумление, ибо сознание существа также было двоичным. Одно — человеческое, но без легко узнаваемого собаками страха, а спокойное и безмятежное, второе — звериное, источавшее флюиды злобы и неутоленного голода. Всё это было странно, а все странное в Зоне — потенциальная опасность, сулившая, как правило, летальный исход. Вот такое моменте мори.

Поэтому дружная собачья свора предпочла скрыться в неизвестном направлении, рассудив, что если в окрестностях завелся столь странный чужак, им тут ловить больше нечего. 

У блокпоста Лань встречала довольно большая толпа, состоящая из свободных от несения службы долговцев, которым прилетели сообщения со Свалки о сталкерше, таскающей на рюкзаке слепую собаку в качестве брелка. Вдоволь налюбовавшись колоритной особой и в особенности висящим за ее спиной мутантом, командир приступил непосредственно к действиям. 

— Не хотите ли снять поклажу и передохнуть? — начал он светскую беседу. Долговцам очень хотелось запечатлеть в памяти реакцию женщины на собаку, изображающую из себя рыбу прилипалу.

— Да я всего-то верст десять отмахала. С чего уставать? — искренне удивилась Лань. 

— Тогда попрошу вещи к досмотру, — сделал новую попытку командир и дал предупреждающий знак готовым расхохотаться бойцам. 

— Всё бы вам, кобелям, девок осматривать да щупать. Тьфу, охальники! — Отодвинув командира плечом, Лань продефилировала меж расступившихся парней и, не обращая внимания на дружное реготание, зашагала к бару. 

— Ну, и лань, — почти восхищенно пробормотал командир. — Как она вообще тут оказалась? 

Пути Зоны неисповедимы и они, порой, приводят в её лоно самых неординарных личностей, заклеймённых обществом как чудаки и фрики. Правда такой изгой зачастую оказывается лучше приспособлен к выживанию, чем среднестатистический обыватель.

По эту сторону Кордона отвергнутый обществом чудик способен командовать группировкой, в то время как всеми уважаемый гражданин способен отбросить копыта в самое короткое время. Зона, как хороший наставник, чертовски беспристрастна, и каждому даёт одинаковую возможность себя показать.

Если ты хоть что-то из себя представляешь, вполне можно получить право топтать эту полную тайн землю. Зона ведёт свой собственный естественный отбор, и выживает необязательно самый сильный, быстрый или умный. Человек — это ведь не только тварь дрожащая, что непрерывно жрёт, гадит и совокупляется, хотя мир по ту сторону колючки всё чаще убеждает в обратном.

Должно, обязано присутствовать в душе нечто, что не опишешь даже сотней слов, какая-то особая сущность, что даёт право называться человеком. И если Зона увидит, почувствует в тебе это — считай, принят в клуб. 

Пока долговцы на Ростке гадали об извилистых тропинках судьбы, что привела в Зону и конкретно на Росток женщину с древней винтовкой Мосина на плече, в окрестностях Затона разворачивались следующие события...

* * *

— А всё-таки, почему мы идём именно к этой барже, а не к «Скадовску»? Дёготь ведь сказал, что все сталкеры собираются именно там, — сказал Ёся и погладил верхнюю губу. Ему показалось, что с некоторых пор там появились несомненные признаки его мужественности. 

Бычок почесал ухо и перепрыгнул небольшую лужу синего «студня». Аномалия азартно забулькатила, но быстро успокоилась. 

— Яр сказал, что на «Шевченко» обретается один наш общий знакомый. Хочу его повидать, раз сюда притащился, — ответил он и затопал ногами, сбивая грязь. — От мерзость! Будто в дерьмо вляпался! 

Довольно живописный в окулярах бинокля Затон, оказался на поверку поистине гадостным местом. Не таким поганым, как Болота, где хорошо жилось только Болотному Доктору, но тоже довольно неприятным.

Не до конца пересохшее русло было усеяно причудливо изгибавшимися лужами и ручейками. Повсюду буйно разрослась мутировавшая растительность, скрывавшая множество ловушек и кровожадных тварей, да и сама по себе таившая немало опасностей.

Укрытий было удручающе мало. В основном заброшенные, ржавеющие катера и баржи, и все они находились на весьма почтительном расстоянии друг от друга. Но больше всего Бычка раздражала грязь. Липкий, жирный ил неожиданного желто-коричневого цвета. Ну, и пах он соответственно.

А вот Ёся был, несмотря ни на что, доволен. Что ещё нужно горящему энтузиазмом, любопытному парню, как не новые, неразведанные территории, полные тайн и опасностей. В душе его поселилось особое, будоражащее чувство предвкушения.

То же самое, должно быть, испытывали отчаянные мореходы средневековья, впервые высаживаясь на только что открытых островах. Так же ощущал мир Гагарин, когда выдал свое — «Поехали!». Таким же взглядом смотрел в допотопный монитор самый первый пользователь Интернета. 

До баржи, носившей фамилию знаменитого писателя, дошли почти без приключений, лишь раз пришлось пострелять в пятерку злющих псевдособак. Ёся, правда, затянул во все горло «Из-за острова на стрежень...», надеясь обойтись без пальбы, но мутанты Затона, почему-то, оказались менее восприимчивы к вокальным талантам парня.

Псевдопсы очумело мотали головами и выли так, что сердце разрывалось, но не отставали ни на шаг, да ещё и пытались атаковать. Пришлось Бычку шарахнуть, как следует, из автомата. Две псины упали и заскребли лапами землю, марая облезлые шкуры в мерзкой грязи, а оставшиеся предпочли отступить. 

Как оказалось, приятеля Бычка на «Шевченко» не было, зато там обитала пёстрая компания сталкеров, в коей имелись представители, кажется, всех известных в Зоне группировок. Как говорится — всякой твари по паре. Почему они оказались отдельно от своих кланов, сие есть тайна великая, выяснять которую у приятелей не было никакого желания.

Обитатели «Шевченко» были мрачны, угрюмы и не расположены к задушевным беседам, и называли себя группировкой «Рай». Насколько Ёся понял из разговора с одним из парней, их целью было преобразование Зоны в райские кущи, пригодные для проживания, причем, только для узкого круга лиц, избранных по неведомому принципу.

Бычку и Ёсе с ходу предложили присоединиться, но дисциплинка в группировке была похлеще долговской, прямо таки гестаповская, и приятели поспешно отказались, после чего были с презрением изгнаны и преданы анафеме. 

— Говорил я — надо к «Скадовску» идти, — сказал Ёся. — Уф… Никогда не видел столько мизантропов в одном месте.

Бычок не знал что такое мизантроп, но с готовностью покивал. Незнакомое слово звучало как ругательство и подходило для обитавших на «Шевченко» сталкеров как нельзя лучше. 

Не сговариваясь, друзья повернули обратно и зашагали к «Скадовску». Не успели они удалиться на сотню метров, как Бычок заметил вооруженный отряд, что медленно перемещался через заросли мутировавшего чакона им навстречу. Судя по дерьмовой экипировке — мародёрский. Сталкер дернул Ёсю за рукав, они с омерзением легли в грязь и поползли перпендикулярно первоначальному пути, затем укрылись за кучей щебня, так кстати оказавшейся поблизости.

Высунув головы по разные стороны кучи, приятели наблюдали, как мародёры окружают «Шевченко». Заняв все стратегически выгодные точки, нападающие хлынули в недра баржи, началась интенсивная стрельба. 

— Поможем? — покосился на приятеля Ёся.

— Ну их, — отмахнулся Бычок. — Прибить бандюка — это, конечно, дело хорошее, но вот именно сейчас, почему-то, не хочется.

— Можно помочь бандюкам, — садистски ухмыльнулся Ёся. 

Бычок сначала не понял и уставился на парня с недоумевающим видом, но тут же с удовольствием реготнул и уже безбоязненно покинул укрытие. 

Следовало торопиться, поскольку до «Скадовска» оставался порядочный кусок пути, а к вечеру научники прогнозировали Выброс. Гораздо точнее сей катаклизм прогнозировала левая ягодица Бычка, перед Выбросом нещадно зудевшая. 

Обходя скопления разноцветного «студня», водившегося в этих местах в изобилии, сталкеры в ритме вальса отмерили внушительное расстояние, но Зона, очевидно, именно сегодня решила, как следует, испытать их на крепость и выдержку. 

Дойдя до того места, где друзья спускались в русло Затона, Ёся увидел на окраине леса сбежавшую с ложа утёх кровососиху. Она, сгорбившись, сидела на земле и с аппетитом употребляла своего убиенного любовника. Причём употребляла в гастрономическом смысле этого слова.

Ёся совсем уж было собрался обратить внимание Бычка на сей вопиющий факт, но в этот момент тот перешагнул невзрачный пучок травы с мелкими бледно-жёлтыми соцветиями. От этого движения из соцветий поднялось густое облако пыльцы, окутавшее сталкеров, заставляя их оглушительно расчихаться.

Поспешно выскочив из жёлтого облака, Ёся узрел сквозь слезящиеся глаза, как кровососка прервала обед и устремилась к ним с явным намерением заодно и поужинать. Веером выпустив весь магазин «гадюки» в сторону надвигающейся опасности, Ёся поспешил убраться в сторонку и сменил рожок.

Пули кровососиху только разозлили. Подскочив к парню, она наотмашь хлестнула его лапой, отчего он отлетел на несколько метров и свалился в центр веселенькой полянки мутировавшего одуванчика. Семена одуванчика хороводом закружились вокруг Ёси и все как один осели на его волосах и одежде, зацепившись крохотными крючками. Через минуту вместо юного сталкера, на полянке вяло шевелилось нечто, напоминавшее долговязый сугроб. 

В бой вступил Бычок. Экономными очередями в три патрона он держал тварь на расстоянии, пока Ёся не очухался. В два ствола приятели быстро повергли кровососиху в состояние несовместимое с жизнью, после чего поспешно извлекли аптечку и сделали друг другу противоаллергенные инъекции.

Хрен знает, какие последствия могла вызвать пыльца невзрачных с виду цветочков, и хотя нещадный чих уже отпустил, перестраховка была вовсе не лишней. 

А вот последствия Ёсиного приземления в местный аналог одуванчиков уже были налицо. То ли от повышенной влажности в воздухе Затона, то ли от того, что парень до этого основательно извозюкался в грязи, но семена, зацепившиеся за одежду, уже дали первые всходы, и теперь Ёся напоминал лужайку для гольфа. Друзья попытались совместными усилиями отскрести напасть, но потерпели неудачу и, махнув рукой, продолжили путь. 

Хряпа старательно обнюхивал кусок колбасы, зажатый в руке, и никак не мог решить — съесть его или выбросить. Выглядел продукт подозрительно, а запах его наводил на мысли о больнице и конкретнее инфекционном отделении.

Но с провизией на Затоне было туго, хотя Борода обещал наладить поставки не только провианта, но и боезапаса. Всё зависело от сталкеров. Если появится откат в виде артефактов — Затон будет обжит людьми, а значит, будет и жратва, и патроны. 

Хряпа толкнул дремлющего за столом незнакомого сталкера. Тот с трудом сфокусировал взгляд на куске колбасы, который Хряпа сунул ему под нос. 

— Как думаешь — схряпать или ну её к псевдопсам?

Сталкер понюхал продукт и, брезгливо сморщившись, пересел за другой стол, где снова упал в объятия Морфея. 

— Понятно, — сказал Хряпа и, зажмурившись, сунул колбасу в рот и принялся с остервенением жевать. 

Дверь, громко взвизгнув, впустила вновь прибывших. Хряпа посмотрел и, выплюнув полупережёванную колбасу, радостно засмеялся. Вслед за этим все обитатели «Скадовска» грянули таким дружным ржанием, что будь баржа похлипче, немедленно рассыпалась бы по винтику. 

Первым вошел чернявый сталкер выглядевший так, словно полдня провел, валясь в отхожей яме. Правда, узрев того, кто шёл следом, на первого уже не обращали внимания.

Вторым в дверь протиснулось нечто больше всего напоминавшее стог свежескошенной травы, из которого торчала голова с нежно-зеленой порослью вместо волос. Выражение лица этой головы было багрово и источало величайшее негодование. 

Вновь прибывшие прошли к конторке Бороды и остановились, ожидая, когда тот разогнется после приступа смеха. Утерев слёзы счастья и довольно похрюкивая, Борода соизволил поприветствовать гостей. 

— Отлично замаскировался, — сказал он Ёсе. — Пять с плюсом за находчивость. Не маскхалат — сказка! 

Ёся нахмурился и обиженно поджал губы, чем вызвал новые смешки. 

— Чем ржать, лучше скажи — как с этой хренью бороться? — недовольно сказал Бычок. 

— Да как испокон веков с сорняками боролись, — улыбнулся Борода. — Прополкой. 

Пока приятели, матерясь, очищали Ёсину одежду от зловредной растительности, а «Скадовск» готовился к Выбросу, на Ростке события принимали неожиданный поворот...

* * *

Слепая собака, наконец, покинула рюкзак. А случилось это, когда Лань спускалась в помещение бара «100 рентген». Возможно, ничего бы и не произошло, если бы охранник не попытался изъять у женщины её драгоценную трёхлинейку. Лань вообразила, что её пытаются нагло ограбить и так энергично боролась за своё имущество, что не выдержал и надорвался карман рюкзака, на котором и висела собака.

Слепая псина брякнулась на пол и заметалась в поисках убежища. Не обнаружив оного, обезумевшая тварь не придумала ничего лучше, как намертво вцепиться в ногу охранника. Очевидно, мутант решил, во что бы то ни стало, внедриться разведчиком в стан своих злейших врагов — людей и полагал, что наилучшим решением будет изображать из себя придаток к человеческому организму.

Охранник вмиг позабыл обязанности и пулей вылетел на улицу, волоча за собой рычащую собаку, и громкими воплями извещая округу о своем незавидном положении. Несколько обескураженная всей этой суматохой Лань беспрепятственно прошествовала в бар.

В «100 рентгенах» она задерживаться не стала. Узнав у Бармена, что объект её поисков видели относительно недавно на Военных складах, Лань решила немедленно отправляться в путь, чтобы до темноты успеть пройти хотя бы часть расстояния. Её пытались удержать, предупреждали о Выбросе, но переубедить упрямую женщину так никому и не удалось. 

В самом темном углу бара сидел человек известный под прозвищем Информатор. Он проводил глазами выходящую Лань и задумался — кого может заинтересовать инфа об одинокой женщине, отправившейся в путь накануне Выброса.

Мысленно прокрутив список возможных покупателей, он остановился на наёмнике по прозвищу Нео. Тот был весьма падок на женский пол, вот только разрисованная «жгучим пухом» рожа вкупе с мерзким характером не позволили Нео добиться амурных подвигов. Претерпев огромное количество провалов на этом поприще, наёмник превратился в редкостного женоненавистника.

Информатор поздравил себя с удачным выбором покупателя и быстро набрал короткое сообщение. Получив ответ, он вышел из бара и окольными путями направился в сторону Дикой территории. 

Лань быстро шла по кромке асфальтовой дороги и время от времени, согласно показаниям детектора, огибала немногочисленные аномалии. Особой нужды в подобной спешке не было, всё равно дотемна до Военных складов не добраться. Лань подгоняло нехорошее предчувствие опасности. Все было неправильно. Низко висело неправильное небо жуткого красноватого цвета, уши забивала неестественная, неправильная тишина, а спину буравил чей-то злобный, неправильный взгляд. 

Затылок окатила волна мурашек, Лань резко обернулась. По дороге, не таясь, шагали двое мужчин с оружием, миролюбиво закинутым на спины. Лицо того, что слева представляло собой уродливую маску, разрисованную плохо зажившими, фиолетовыми шрамами, с ремня штанов свешивалось дряблое брюхо, трясущееся при каждом шаге.

Второй был длинный и худой, как велосипед. Одежда на нём смотрелась так, словно её повесили на швабру. 

Оба улыбались, но Лань отчётливо чувствовала в этих улыбках гнильцу. Так улыбаются предатели, получая свои тридцать сребреников. С такими улыбками маньяки полосуют тела своих жертв. Точно так же скалится шавка, кусающая исподтишка. 

Лань быстро огляделась, надеясь обнаружить хоть какое-нибудь укрытие, но поблизости не было ничего заслуживающего внимания. Лишь темнел зев пещеры, вырытой неизвестно за каким лядом в песчаном боку небольшого холма, что высился справа от дороги.

Это было не укрытие, а чёрте что, и Лань ни за какие коврижки туда бы не полезла. К тому же на секунду ей показалось, что из темноты пещеры её внимательно изучает... нечто. Взгляд этот, вроде бы, не нёс в себе угрозы, но женщине сделалось не по себе. 

Лань привела винтовку в боевое положение и стала поджидать незнакомцев. Те вскоре приблизились на достаточное для беседы расстояние и остановились. 

— Привет, красавица, — лениво сказал худой и его оскал сделался совсем уж неприятным. — Далеко собралась?

— Винтовку то убери, — встрял второй. — Мы не кусаемся, разве что сама попросишь. 

Они радостно заржали, хотя, по мнению Лани в этих словах не было ничего смешного. Она зыркнула исподлобья и ничего не ответила. Только подняла ствол винтовки повыше, нацелив точно в голову типа с фиолетовой от шрамов рожей. Он ей не нравился особенно интенсивно. 

— Да всё в порядке, — вытянул руки худой. — Ну, пошутили чутка. Меня зовут Смерть, а моего друга Нео. Мы случайно узнали, что ты ищешь кое-кого и решили предложить помощь...

Не переставая говорить, тип с пафосным погонялом Смерть начал потихоньку приближаться, а его дружок обходил с фланга. Они больше не улыбались. Но Лань была начеку и одним движением снова увеличила расстояние. 

— Слышь ты, тварь... — начал было Нео, но вдруг замолк, с отсутствующим видом глядя в одну точку. 

Смерть, мигом сообразивший, что означает внезапный ступор дружка, предпринял поспешное отступление. Ствол его пижонской снайперской винтовки выписывал причудливые восьмерки в трясущихся руках, лицо было искажено ужасом, а коленки сгибались и разгибались, словно его дергал за ниточки невидимый кукловод. 

Всё это, без сомнения, было бы очень страшно, если бы Лань знала что происходит. Но она видела всего лишь двух внезапно спятивших мужиков и поэтому начала звонко и безудержно хохотать. 

Неизвестно сколько продлилось бы её веселье, но конец всей этой истории положил низкий, потусторонний стон, что упал, кажется, с самих налитых кровью небес. А может, вырвался из-под земли? Реальность начала стремительно выцветать до оттенка сепии, запахло озоном. 

Так бы Лань и упокоилась под Выбросом или пополнила ряды зомби, но тут, откуда ни возьмись, подскочили два молодчика, подхватили её под руки и резво поволокли к пещере. Все события произошли настолько быстро и бестолково, что женщина даже не успела толком испугаться. И только в глубине пещеры, когда её отпустили, Лань с запозданием возмущённо завопила: 

— Куда вы меня притащили, бесово племя?! 

В этот момент на улице шарахнуло, да так, что стены пещеры затряслись, словно в приступе падучей, на голову женщине посыпался песок. Рядом ощущалась какая-то возня, отчего возникало впечатление, что в пещере полно народу, но рассмотреть, что-либо в густой тьме не представлялось возможным.

Лань представила, что было бы, останься она на улице, содрогнулась и преисполнилась запоздалой благодарности к своим спасителям. 

На улице, тем временем, все возвращалось на круги своя. Нереальный треск снизил децибелы до едва слышного отдаленного рокота, земля перестала вздрагивать. 

Лань сгрузила рюкзак и, порывшись в нём, достала большую свечу и коробок спичек. Затеплился огонёк, тьма пещеры рассеялась, явив взору женщины самую странную компанию из всех, когда-либо виденных. 

Прямо перед ней стоял молодой парень с откровенно воровской рожей, облачённый в спортивные штаны и кожаную куртку. В руках болталась «гадюка», а выражение лица вызывало сомнения в его рассудке.

Еще два похоже одетых парня, покачиваясь, стояли у входа в пещеру. Автоматы в их руках казались не оружием, а бесполезными придатками. А у самой дальней стены сидела на корточках чрезвычайно уродливая баба и настороженно смотрела на Лань. Взгляд хозяйки пещеры, единственной из этой компании, светился разумом и полетом мысли. 

— Здравствуй, девица, — вежливо сказала Лань. — Как тебя звать-величать? 

«Девица» немного помолчала, словно собираясь с мыслями, и ответила:

— Варвара. — Голос у нее был низкий с хрипотцой. 

— И меня, — обрадовалась Лань. 

«Ма-а-ачи... Кру-у-уши...» — донеслось снаружи. Варвара дёрнула головой, и три парня с лицами дебилов, спотыкаясь, вышли из пещеры. Послышались выстрелы, потом всё стихло. 

На Зону упала ночь. Неправильные, невероятные звёзды мигали сквозь густые тучи. Аномалии, наполненные убийственной силой после Выброса, искрили, потрескивали, шуршали и булькали на разные лады. По дороге медленно прокатился «Огненный шар» и, стукнувшись о ноги стоящего возле пещеры зомби, застрял в кустах. 

А в пещере было почти уютно. Теплилась в углу большая свеча, у раскрытого рюкзака сидели две женщины и жевали пирожки.

— Ой, Варенька, нам ли быть в печали, — говорила Лань. — Сейчас повечеряем и сделаем из тебя красавицу писаную. Это где ж видано, чтоб баба в тряпки заматывалась? Есть у меня платьишко, хотела своему при параде показаться, но тебе оно нужнее. Бабе ведь что надо? 

— Мужика хорошего, — уверенно ответила Варвара, поскольку прочла ответ в голове Лани. 

— Верно! А мужику что требуется? 

— Толковая баба. 

— Верно! Умница! Только в тряпках этих мужика не найдёшь. Ты слушай меня, Варенька, слушай. Я плохого не посоветую...

Лань, стосковавшаяся по женскому обществу, тараторила, не переставая, Варвара с удовольствием слушала. О мужчинах и платьях, о женских секретах и рецептах пирожков. 

Контролёрша знала многое, что Лань не смогла бы даже постичь, осмыслить слабым человеческим разумом, но все эти знания были сущей пылью по сравнению с возможностью просто сидеть и слушать человека, который тебя понимает и всей душой принимает такой, какая ты есть. 

Пока задушевные подружки сплетничали в своем убежище, пока ночь медленно волокла черное покрывало по посвежевшей после Выброса Зоне, на Затоне встретились старые друзья... 

* * *

Лучше всего Выброс пересидеть в научном бункере. Это Бычок с Ёсей поняли, когда пережили сей катаклизм в «Скадовске». Баржа, конечно, защищала от Выброса, но не так здорово, как хотелось бы.

Если толстенные стены бункера учёных полностью экранировали волны пси-излучения, накрывающего Зону во время Выброса, то «Скадовск» не очень хорошо справлялся с этой задачей.

Поэтому обитатели баржи все как один мучились психоделическими видениями, а потом несколько часов лежали пластом, не в силах пошевелить пальцем и мечтая умереть. Впрочем, к утру злобная немочь прошла без следа, и сталкеры бодро устремились на поиски артефактов. 

— Ну, пойдем и мы погуляем что ль? — спросил Бычок и похлопал Ёсю по лысой маковке.

Да, да, именно по лысой. Если его одежду друзья очистили без проблем, то прополоть волосы парня, не сняв с него скальп, не представлялось возможным. 

Мрачный, как туча, Ёся отдернул голову и молча встал. Парень был уверен, что его изуродовали, и сильно не любил Затон, одуванчики и Бычка. Последнего, главным образом, за то, что именно он осуществлял парикмахерские действия. 

Выйдя наружу, друзья в очередной раз поразились обманчивой красоте Затона. В рассветных сумерках, под кисейным покрывалом тумана, это место выглядело на редкость загадочным и волшебным. 

С трудом оторвавшись от созерцания пейзажей, приятели выбрали направление и, внимательно глядя под ноги, пошли на охоту за артефактами. После часа бесплодных поисков набрели на очередной заброшенный катер, который украшала непонятная конструкция из полусгнивших, осклизлых жердей, кое-как перевязанных стеблями чакона.

Бычок с изумлением рассматривал странное сооружение и гадал — кто, и главное, зачем всё это сотворил. Так ничего и не придумав, он похлопал Ёсю по макушке, чтобы привлечь внимание. 

— Ты не мог бы не трогать мою голову?! — не выдержал Ёся. — Меня это раздражает. 

— Да ладно, не обижайся, — виновато оправдывался Бычок. — Просто она такая круглая и гладенькая. Руки сами тянутся. 

Ёся бросил в его сторону злобный взгляд и устремился к катеру, поскольку заметил нечто, вроде двери в его боку, неряшливо сбитой из разнокалиберных досок. 

— Тук, тук, кто в теремочке живет? — сказал Ёся.

В ответ изнутри раздался звук передёргиваемого затвора. Парень поспешно прижался к борту, справа от двери. Вовремя, надо сказать. Дверь вынесло зарядом дроби, а из недр катера донесся громовой голос: 

— Да воскреснет Бог, да расточатся врази его... 

Голос смолк, раздался приглушённый металлический лязг, и кто-то неуверенно спросил: 

— Как там дальше? 

Ёся посмотрел на Бычка в поисках поддержки, но сталкер не обращал на него никакого внимания. Казалось, он сейчас пустится в пляс, чтобы таким образом выразить переполнявшие его чувства. 

— Ной, старый хрен! — наконец заорал Бычок в восторге. — Всё чудишь, засранец? 

В катере повисло молчание, которое отчётливо классифицировалось, как изумлённое, затем тот же голос загремел с не меньшим восторгом:

— Бычок, пьянь ты подзаборная! Все-таки навестил друга с Божьей помощью! 

Из катера выскочил мужик с «Чейзером-13», в коричневом, латанном-перелатанном плаще и помчался к Бычку. Они принялись реветь, словно два медверога во время гона и со страшной силой колотить друг друга по спине и плечам.

Ёся всё не решался отклеиться от борта катера и, неуверенно улыбаясь, смотрел на встречу старых друзей. Восторги постепенно сходили на нет. Ной повернулся к своей посудине с намерением пригласить друга в помещение и тут узрел Ёсю. 

— Ох, ты ж! Проклятые мутанты! — заорал он в бешенстве и схватился за дробовик, Бычок едва успел наподдать ладонью по стволу.

Заряд картечи ушел ввысь и разнёс одну из опорных жердей украшавшей катер конструкции. Шаткое сооружение жалобно заскрипело и рухнуло на землю. 

— А, так этот глобус с тобой, — как ни в чём, ни бывало, сказал Ной и широко осклабился. — Ну, привет.

Ёся никогда ещё не видел, чтобы человек так быстро переходил от состояния бешеной ярости к умиротворенному дружелюбию. И если приветствие в виде выстрела в дверь вызывало сомнения в ясности рассудка Ноя, то сейчас парень преисполнился уверенности, что перед ним сумасшедший.

Но Бычок, как будто, его не боялся и принимал подобное поведение, как нечто само собой разумеющееся, поэтому Ёся отделился, наконец, от катера и рискнул подойти. При ближайшем рассмотрении глаза Ноя поражали вселенской добротой и всепрощением, а выражение лица, даже когда он приходил в ярость, было такое, словно сталкер прислушивается к далекой, невыразимо прекрасной музыке. 

Не обращая ни малейшего внимания на разрушения, постигшие его катер, Ной пригласил Бычка и Ёсю в свою обитель. Изнутри ржавая посудина выглядела еще более странно. Казалось, кто-то аккуратно вынес отсюда двигатель и прочие механизмы, убрал перегородки, оставив только внешнюю оболочку. Примерно посередине помещение разделялось на две части деревянным щитом, сколоченным так же небрежно, как дверь. Из-за импровизированной перегородки доносились звуки возни и громкое, хриплое дыхание. 

— Кто это там у тебя? — спросил Бычок.

— Это Люська, — рассеяно ответил Ной, копаясь в ветхом ящике, стоявшем у дальней стены. Бычок с Ёсей переглянулись.

— Что за Люська?

— Люськ, а Люськ, — позвал Ной, не прекращая раскопок. — Подь сюды.

Возня за перегородкой стихла, а из-за нее вышла здоровенная, с теленка, очень толстая чернобыльская сука. Друзьям ещё приходилось видеть столь ухоженного мутанта, собака прямо таки лоснилась от сытости. 

Опрокинув по пути всё, что можно было опрокинуть, Бычок с Ёсей поспешно эвакуировались из помещения. 

— Ну, вы чего? — Ной вышел следом. — Не тронет она. 

— Хренассе, ты ее раскормил! — Бычок стоял поодаль с автоматом на взводе. 

— Да она ведь брюхатая, — улыбнулся Ной. — Через недельку опростается с Божьей помощью. 

— Ты же ненавидишь мутантов, — на всякий случай напомнил Бычок. 

— Это не мутант, — обиделся Ной. — Это — Люська. 

Возразить на это было нечего, не поссорившись с хозяином катера, поэтому друзья хоть и с опаской, но вернулись обратно. На оружейном ящике, заменяющем стол, уже стояла бутылочка и вскрытые консервы. 

— Не пьянства окаянного ради, — сказал Ной и первым приложился к бутылке.

— А я думал, ты на «Шевченко» обитаешь, — сказал Бычок, принимая у него пузырь. 

— Обитал, — ответил Ной. — Поперли меня оттуда адепты Диавола. Я нёс им слово Божье изо всех сил, но меня не слушали. Чуть не пристрелили сволочи, еле убёг. Спасибо Люське. 

Ной потянулся и потрепал по жирному загривку дремлющего мутанта. Псина довольно заурчала и перевернулась на спину, подставляя круглое, как барабан, пузо. Глядя на это, Ёся невольно улыбнулся. 

— Ну, и с какой целью вы в наши края припожаловали? — спросил Ной и протянул бутылку Бычку. 

— Нет у нас цели, — уныло ответил Бычок и тремя глотками допил содержимое бутылки. — Вся наша цель — бессмысленное блуждание по Зоне. 

Ёся удивлённо на него посмотрел. С чего бы это приятеля одолела подобная меланхолия? Бычок икнул, из глаз его выкатилась пьяная слеза. Он вдруг понял, что безумно хочет домой, в Кислобздеевку. Доить огород, сажать корову. Или наоборот? А, неважно. Бычок пару раз всхлипнул, уронил голову на грудь и уснул. 

Ной тяжело поднялся и, пошатываясь, вышел на улицу. Чернобыльская псина потрусила следом, помахивая куцым хвостом.

Ёся некоторое время рассматривал детали убогого интерьера, но тут его внимание привлекло слабое неоновое свечение за деревянной перегородкой. Парень поднялся и заглянул за неё. Там, у дальней стены стояла кровать, под ней картонная коробка, из щелей которой и лился необычный свет.

Ёся подошел, осторожно вытянул коробку из под кровати и заглянул. В ней лежал необычный артефакт сине-зеленого цвета, размером с футбольный мяч. «Мяч» был покрыт продолговатыми выступами, что поочередно выдвигались и убирались обратно внутрь шара. Артефакт находился в непрерывном движении, и это завораживало, словно гипнотическая спираль. 

Ёся дотронулся до одного из выступов. Артефакт сверкнул ярче. Парень улыбнулся и тронул другой выступ, артефакт снова ответил вспышкой. 

— Не трогай! — Ной увидел с улицы необычную иллюминацию и бросился к Ёсе. 

Парень вздрогнул, но вытянутый палец уже коснулся следующего выступа. Многострадальный катер затопила нереальная, ослепительная вспышка белого свечения, а когда оно потухло, Ёси в катере уже не было. Только неизвестный артефакт продолжал своё бесконечное движение в раскисшей от сырости картонной коробке. 

Пока ничего не подозревающий Бычок мирно спал и смотрел сны о милой сердцу Кислобздеевке, пока Ной ломал голову, что говорить и как оправдываться, на границе территорий «Долга» и «Свободы» началось необычное, даже для Зоны, представление...

* * *

Для начала Лань заставила контролёршу вымыться в ручье, снабдив для этого куском мыла. Варвара пыталась возражать, мол, столько лет обходилась без мытья и ничего, но Лань была неумолима, и контролёрша полезла в воду.

Пока она мылась, Лань собрала и выбросила её вонючее тряпьё и достала из рюкзака аккуратно сложенное красное платье с короткими рукавами. 

Варвара была на седьмом небе от счастья, платье пришлось впору, но Лань оказалась недовольной результатом. Немного поразмыслив, женщина решительно направилась к одному из зомби, и кожаная куртка с его плеч перекочевала на контролёршу. Варвара теперь выглядела невероятно стильно, но Лань смущали её босые ноги. 

Контролёрша, вспомнив что-то, удалилась к тому месту, где валялись останки напавших на Лань наёмников, и вскоре вернулась обутая в армейские берцы со шнуровкой чуть ли не до колена.

Варвара эффектно продефилировала по раздолбанному асфальту дороги, словно по подиуму и остановилась, ожидая реакции. Лань восторженно всплеснула руками, и даже зомби, у которых, как всем известно, мозги протухли, смотрели на хозяйку с живейшим интересом и выразили свое одобрение протяжным мычанием. Когда восторги поутихли, Лань начала прощаться. 

— Пора мне, Варенька, — с сожалением сказала она. — Путь у меня неблизкий.

Контролёрша с грустью на неё посмотрела и кивнула. Лань встряхнула рюкзак, уминая его содержимое поудобнее, и тут из одного из карманов выпала помятая фотография. Варвара подняла её и вздрогнула. 

— Ты знаешь его? — взволнованно спросила она. 

— Как не знать, — улыбнулась Лань. — Это мой муж. Его ищу, непутёвого. 

Варвара радостно заулыбалась и притопнула ногой от избытка чувств. 

— Я знаю где он, — сказала контролёрша. — Я его чувствую. 

— Ну?! — удивилась Лань. — А как это? 

— По дороге объясню. Если хочешь. 

— Конечно хочу! Веди, милая.

Варвара вела свою подругу такими гиблыми местами, куда ни один сталкер в здравом уме и твёрдой памяти не сунулся бы, потому как эти места были не для людей. Но чего было бояться Лани, если спину ей прикрывала Варвара.

Большую часть опасностей контролёрша отводила до того, как женщина вообще их успевала заметить. Ну, а с остальными неплохо справлялась сама Лань с помощью верной трёхлинейки да троица зомби.

Расстояние до конечной точки путешествия неумолимо сокращалось, скоро должны были открыться просторы Затона. И всё бы прошло как по маслу, не встреться подружкам возле Черного леса псевдогигант. 

К окраине леса вышли к полудню, когда пересекли широченную полосу аномалий. Полоса считалась непроходимой, но Варвара, как всякий мутант, отлично чуяла ловушки и нашла узенькую тропку.

За аномальным полем стоял густой, непролазный ельник. Иголки на деревьях были густого, антрацитового цвета, вдобавок облитые прозрачной слизью, отчего блестели, как лакированные. Всё вместе это выглядело настолько зловеще, что даже смотреть в сторону леса не было никакого желания. Другое дело, что в лес им соваться было необязательно, когда можно прекрасно обойти это гиблое место по краю.

Варвара казалась очень утомленной после преодоления полосы аномалий, поэтому, наверное, не ощутила ментальный сигнал псевдогиганта. Остатки её способностей уходили сейчас на поддержание поводков зомби и поиск ловушек.

Первой почуяла неладное Лань, когда ощутила вибрацию под ногами, но было уже слишком поздно. Не успела она обернуться, чтобы предпринять оборонительные действия, как раздался гулкий удар, и их компанию раскидало в стороны локальной ударной волной. 

К счастью, псевдогигант находился достаточно далеко, иначе их переломало бы как спички. Тем не менее, последствия оказались хоть и не летальными, но весьма к тому близкими. 

Лань отбросило к лесу, где она впечаталась в одну из елок. Когда оглушенная ударом женщина очухалась и попыталась пошевелиться, оказалось, что она намертво приклеена к дереву. Прозрачная слизь не собиралась отпускать свою жертву. 

Зомби барахтались в небольшой луже и никак не могли подняться. 

Варвара сидела на земле между лужей и лесом и мотала головой, пытаясь прийти в себя, а прямо на неё мчался налитый тупой и убийственной мощью псевдогигант. 

— С дороги, Варенька! — крикнула Лань и так энергично задёргалась, что смогла освободить одну руку.

Её винтовка валялась рядом, и женщине удалось подцепить её ногой, а после перехватить рукой.

Варвара, меж тем, услышав крик, метнула в мутанта ментальный сигнал из разряда «ты меня не видишь», отчего обескураженный псевдогигант заметался в поисках пропавшей жертвы. 

Лань уперла приклад трёхлинейки в бедро и выстрелила, но передернуть затвор, чтобы произвести ещё выстрел не смогла, поэтому просто бросила оружие на землю.

Пуля калибра 7.62 конечно обладала убийственной силой, вот только псевдогигант её даже не заметил. Зато заметил висящую на дереве, словно готовый обед, Лань. 

Мутант торжествующе рыкнул и устремился к женщине, что смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Вытянув руконогу, гигант схватил несчастную Лань и, с лёгкостью отклеив от дерева, поднес ко рту, клюву или что там у него, не разберёшь. Да женщина и не присматривалась. 

Но тут вмешалась Варвара, про которую Лань, правду сказать, успела подзабыть. В обычном своём состоянии контролёрше ни за что не хватило бы силёнок заарканить псевдогиганта, слишком уж сильные эти твари. Но сейчас Варвара так испугалась за подругу, что разом перескочила на новую ступень ментальных способностей. 

Псевдогигант щёлкнул роговыми пластинами рта прямо перед лицом Лани и замер, слегка покачиваясь. Женщина начала извиваться, пытаясь вывернуться из его лапы.

Тот, как будто, понял, что от него требуется, аккуратно опустил руконогу и разжал пальцы. Лань отбежала на пару шагов и упала. Вскочила, снова побежала, судорожно пытаясь увеличить расстояние между собой и мутантом, но опять упала, да так и осталась сидеть, не в силах двинуться с места и приходя в себя от пережитого ужаса.

Варвара стояла, напружинившись, и пристально смотрела на гиганта до тех пор, пока тот, растопырив рудименты верхних конечностей, не подбежал к ней, словно глупая курица, которой крикнули: «Цып, цып». 

Контролёрша улыбнулась удивлённо и радостно, будто не верила до конца, что ей удалось накинуть ментальный поводок на одного из самых сильных мутантов Зоны. Впрочем, так оно и было. Потом извлекла из лужи мертвяков и, оставив своих подопечных смирно стоять на полянке, подошла к Лани и села рядом. 

— Как же так, Варенька? Чуть не померли, — дрожащим голосом сказала Лань, и женщины, обнявшись, заплакали. 

Вот такая женская порода нелогичная. Льют слезы, когда всё ужасное позади и можно перестать бояться и начинать праздновать победу. Всё это конечно будет, но потом. Прежде всего — как следует выплакаться друг дружке в жилетку, иначе радость не в радость. А вы как думали?

Пока где-то на подходах к Затону Варвара и Варенька, хлюпая носами, но уже начиная похохатывать, смотрели как резвится на полянке псевдогигант, в старом катере, в центре Затона назревал скандал... 

* * *

— Что значит — в другом пространстве? — бушевал Бычок. — В каком это другом?

— Да в каком угодно, — развёл руками Ной. — «Компас» создаёт прокол в нашем пространстве и куда он ведёт, не знает никто, ибо желающих проверить я не нашёл. 

— Уза сможет вернуться?

— Без посторонней помощи — нет. Если бы он держал «Компас» в руках, когда создавал прокол, то вернулся бы, а так...

— Ближе к делу, — сказал Бычок. — Чего прокалывать и как? 

— А я знаю? — ответил Ной. — Понятия не имею, как он это сделал. 

— Твою мать! — заорал Бычок. — Говори, что делать!

— Не ори на меня! — взвился Ной. — Не хрен было лапы тянуть, куда собака не сунет! 

Зарычала потревоженная воплями Люська, сталкеры умолкли. 

— Надо вытаскивать пацана, — сказал Бычок уже нормальным голосом. — Он как сын мне. 

— Да понимаю я всё, — буркнул Ной. — Мы в ответе за тех, кого приручили и всё такое. Дай подумать. 

Воцарилась тишина, разгоняемая только сопением дремлющей собаки. Бычок даже не шевелился, опасаясь случайным звуком сбить приятеля с мысли. 

— Вот что, — решительно сказал Ной, — надо найти пространственную аномалию. Подойти к ней с «Компасом». Если Уза там, он вывалится в наше пространство, если нет — надо искать другую. 

— И где я её найду? 

— Точно знаю, что на старой градирне в окрестностях Янова есть одна. Ещё около сотни в Лиманске, но он сейчас закрыт для людей.

— Сто к одному, — ужаснулся Бычок. — Хреновый расклад. 

— Может ещё есть, да я про них не знаю, — успокоил его Ной. — Там же, на Янове есть бункер ученых. Дойди, может, подскажут чего. 

— А ты разве не идёшь? 

Ной виновато помялся и ответил: 

— Прости, друг. У меня Люська вот-вот ощенится, куда я её потащу? А без меня она помрет. Ковчег строить надо, вон на радостях как развалили. До Янова провожу, а дальше, не обессудь, уж ты сам. 

— И на том спасибо. — Бычок заметно повеселел. Главное — добраться до Янова, а там Яр поможет. — «Компас» хоть дашь? 

— Обижаешь. Конечно! — Поняв, что друг не серчает, Ной тоже расслабился. — Выходим через час. 

На том и порешили. 

Хряпа сидел на корточках у обочины дороги и, уперев руки в колени, внимательно изучал незнакомый артефакт. Более всего тот походил на «Огненный шар». Но «Шар» был цельным и гладким, а этот артефакт пронизывало множество отверстий, причём ни одно из них не было сквозным.

Наконец, решившись, сталкер протянул к нему руку, но тут до его ушей донесся звук, которого в Зоне быть просто не могло по определению. Услышав это, Хряпа даже на мгновение перенёсся мыслями в родной хутор. 

— Напила-а-ася я пьяна-а, не дойду-у я дома-а. Жалостнее, Варенька, жалостнее!

И два женских голоса, звонкий и басовитый, так скорбно затянули песню, что Хряпе немедленно захотелось восплакать о горькой бабьей доле.

Он высунулся из кустов, но тут земля задрожала, и мимо сталкера пробежал псевдогигант. Хряпа, выкатив глаза, проводил его взглядом. Потом на дороге показались две дамочки, следом за которыми шагали трое вооруженных автоматами мертвяков.

Но самый сокрушительный удар по психике Хряпа получил, разглядев как следует одну из дамочек. Лысая контролёрша в красной юбке и армейских берцах старательно выводила: 

— Я хорошая, я пригожая, только доля такая.

Процессия уже миновала засевшего в кустах Хряпу, а он всё пытался осмыслить и дать объяснение увиденному. Так ничего и не придумав, сталкер подхватился с земли и помчался к «Скадовску», забыв про незнакомый артефакт. Ворвавшись в баржу, и едва не снеся при этом железную дверь, Хряпа возбужденно заорал: 

— Мужики, вы не поверите! Там по дороге идут две бабы и поют песни! 

— Да ну?! Какие? 

— Народные!

— Кретин! Бабы какие? Симпатичные? 

— Я не разглядел. Одна с «мосинкой», а вторая контролёр. 

Кинувшиеся было к дверям сталкеры, остановились и разочарованно разбрелись по своим местам, на чём свет стоит, матеря шутника. 

— Дурак ты, Хряпа, — сказал Борода, качая головой, — и шутки у тебя плоские. 

— Я же сказал, не поверите, — обиделся Хряпа, но на него уже никто не обращал внимания. 

Возле комплекса зданий заброшенного лесничества Ной с Бычком нарвались на мародёрскую засаду. Вообще, как уверял Ной, место это было глухое и малопосещаемое, но только не в этот раз.

Едва друзья сунулись во двор, как по ним открыли огонь по крайней мере из десятка стволов. Пришлось поспешно уносить ноги. Мародёры однако этим не удовлетворились и бросились в погоню.

Приятелям ничего не оставалось, как залечь за первыми попавшимися камнями и отстреливаться. С патронами было туговато, а вот бандиты стреляли так, будто запас у них неисчерпаемый. Хотя, возможно, так оно и было.

Ной экономно постреливал и громко молился, Бычок тосковал, ибо понимал, что в два ствола они вряд ли отобьются. Вдруг раздались раскатистые выстрелы, перекрывшие грохот бандитских автоматов, а следом могучий рёв.

Автоматы на мгновение стихли, затем стрельба возобновилась с удвоенной силой, вот только в камни, за которыми прятались Ной с Бычком, не ударила больше ни одна пуля. Приятели переглянулись и высунули носы из укрытия. 

Представление разворачивалось увлекательное. Бандиты, все как один, стояли к ним спинами и отстреливались от прущего на них псевдогиганта. Мутант ревел, как иерихонская труба, но сворачивать не торопился. Подбежав на достаточно близкое расстояние и не обращая внимания на впивающиеся в тело пули, гигант остановился и плавным, где-то даже грациозным движением поднял руконогу. 

— В укрытие! — заорал Ной и, дёрнув за шкирку Бычка, бросился на землю.

Раздался оглушительный удар, земля вздрогнула и все стихло. Друзья выползли из-за камней и поднялись во весь рост, оглядывая поле боя. Большая часть противника лежала на травке и подниматься не спешила. Несколько мародёров улепетывали обратно к лесничеству, а псевдогигант... показывал им вслед неприличный жест.

Ной вытаращил глаза, а Бычок захохотал. Услышав его смех, гигант повернулся в сторону сталкеров и приветственно помахал конечностью. 

— Что за чёрт?! — поражённо пробормотал Ной. 

А Бычок был готов пуститься в пляс, ибо уже догадался, чьи это шутки. Вот теперь-то все обязательно наладится! Наскоро объяснив ситуацию приятелю, Бычок устремился к мутанту, но внезапно остановился. 

— Хренассе! — выдохнул он.

Навстречу шла Варвара, в этом не было ничего удивительного, ибо сталкер уже знал, кого увидит. Его поразило красное платье, которое почему-то казалось смутно знакомым. А также куртка и обувь. И где она все это раздобыла? 

— Ого! — Рядом прищелкнул языком Ной. — Какая куропаточка! 

Бычок повернулся к приятелю, чтоб ответить, но понял, что тот смотрит в другую сторону. Проследив его взгляд, сталкер почувствовал себя так, словно ему врезали под дых. 

Навстречу шла Варвара, и это было обосраться как удивительно, поскольку свою жену он вообще не ожидал тут увидеть ни разу. Лицо Варвары было каменным и обещало много неприятных минут, а то и часов. В руках она сжимала трёхлинейку, красноречиво направленную Бычку пониже пояса. 

— Э-э-э, что все это значит? — нервно спросил Ной. 

Бычок посмотрел на приятеля отсутствующим взглядом. На лице сталкера расползалось странное выражение, в котором была радость от встречи с возлюбленной пополам со страхом упокоиться тут же от руки этой самой возлюбленной. Он сделал шаг навстречу неизвестности и отчаянно завопил: 

— Варварушка! Кобылушка моя! 

От этих слов в лице женщины что-то дрогнуло и, заревев белугой, она кинулась в объятия своего ветреного мужа. 

— Валерушка! Конь мой сивогривый! — причитала она.

Ной смущённо потупился и повернулся к радостно улыбающейся контролёрше.

— Сударыня, — галантно сказал он, — оставим влюблённых наедине. Позвольте проводить вас вон к тому удобному, хоть и ржавому полуприцепу. Побеседуем. Только попрошу вас без заигрываний, я, видите ли, дал обет безбрачия. 

— Обед? — оживилась Варвара. — Это можно!

Ночью Затон выглядел феерично. По левую сторону мерцала дрожащим фиолетовым светом архианомалия «Рубец». Вдалеке вздымались к чёрному ночному небу снежно-белые столбы «Котла». А само русло было усеяно многочисленными синими и зелёными, фосфоресцирующими «студнями».

Всё это аномальное великолепие дрожало и переливалось, отражаясь в многочисленных лужах и ручьях, и выглядело донельзя празднично. Под стать настроению сидящих у костра людей. И не людей. 

Бычок обнимал одной рукой счастливую Лань и, энергично размахивая второй, рассказывал про свои похождения. Варвара изредка вставляла несколько слов, добавляя повествованию красок. Ной увлечённо слушал.

Неподалёку рядком сидели зомби и глядели на пламя костра бессмысленными взглядами. А вот псевдогиганта пришлось отогнать подальше — очень уж он был шумный да и вонял изрядно. 

И все бы хорошо, но на лицо Бычка то и дело набегает тень, и сталкер обменивается грустными, понимающими взглядами с контролёршей. Они очень скучали по своему непутёвому приятелю. 

Ной Ёсю знал плохо, а Лань не знала совсем, но восторженные отзывы друзей сказали о многом. Поэтому выслушав сбивчивые пояснения мужа, Лань прослезилась и согласилась помочь. Так что возвращение в Кислобздеевку откладывалось на неопределённое время. 

Вскоре девочки засобирались на боковую, оставив мужчин и зомби сидеть у костра. Ной проводил восхищённым взглядом уходящую Лань.

— Какая у тебя баба все-таки основательная, — подмигнув, сказал он Бычку. 

Тот довольно хмыкнул и ответил:

— Эх, видел бы ты ее батю, егеря нашего, Дормидонта Потапыча. Вот это был человечище! В него девка пошла. 

— Был? 

— Ага. Ядовитая змея за голый зад укусила, когда он в кустах оправлялся, помер мужик, да… А винтовка его, по наследству кобылушке моей перешла.

— И кто у вас теперь егерем? 

Бычок улыбнулся. 

— Как кто? Варварушка. 

Утром Ной покинул разношёрстное общество и отправился к своему ненаглядному ковчегу. Бычок не переживал. В компании с контролёршей, ведущей на поводке псевдогиганта, ему теперь сам черт не брат. 

* * *

Вода возникла внезапно со всех сторон сразу. Ёся даже не понял, как это произошло. Только что он стоял и смотрел на изумительно красивый артефакт, как вдруг оказался в воде. Не упал, не нырнул, а именно оказался. Дальше организм действовал инстинктивно. Не позволил парню захлебнуться и вытолкнул на поверхность, благо было не глубоко. 

Едва Ёся вынырнул и принялся шумно отплёвываться, как почувствовал, что его схватили несколько рук и потащили куда-то вверх. Парень взбрыкнул ногами, готовясь дорого продать свою жизнь, но услышал смех. Не низкий и угрожающий, а обычный смех обычного человека или даже нескольких. Ёся протёр залитые водой глаза и осмотрелся. 

Он сидел в моторной лодке посреди реки, а напротив на него с улыбками взирали двое мужчин. Один — худой жилистый старик с загорелым дочерна лицом, второй заметно моложе и более плотного телосложения. Оба крепкие, с обветренными лицами, похожие друг на друга, словно отец с сыном. А скорее всего так оно и было. Оба без оружия, в обычной одежде, что показалось Ёсе очень странным. 

Тут странности посыпались, как горох из прохудившегося мешка. Ярко светившее солнце на ослепительно голубом небе. Воздух, такой свежий и сладкий, что не надышаться. Густая, изумрудная зелень по берегам и птицы. Очень много птиц. Их чириканье, посвистывание, пощелкивание прямо таки оглушало после привычной тишины Зоны. 

— Где я? — оторопело пробормотал Ёся. 

Мужчины переглянулись и снова засмеялись. 

— Вот дурной, — сказал дед. — В Чернобыле, где ж ещё. 

Ёся быстро повернулся в ту сторону, где по его ощущениям был север, и увидел до боли знакомую полосатую трубу. Вот только на фоне чистого неба, в ярких солнечных лучах она не казалась зловещей и мрачной. Ёсю посетила одна бредовая догадка, от которой парню стало нехорошо. 

— Какой сейчас год? — жалобно спросил он, боясь услышать ответ. 

— Известно какой — 2013, — ответил старик. 

Теперь парень совсем ничего не понимал. Если сейчас тот же год, что и десять минут назад, когда он был в ковчеге Ноя, а он по-прежнему в Чернобыле, то где же Зона? 

— А где всё остальное? — спросил Ёся.

— Что именно? — участливо спросил дед.

— Мутанты, аномалии…

— А-а-а… 

Мужчины сразу поскучнели. Тот, что помоложе, повернулся к старику и сказал:

— Вот, батя, это то, о чём я недавно тебе говорил. Начитаются дурацких книжек и лезут сюда пачками в поисках приключений. А в лесу волков полно. Недавно двоих таких же дурачков с дерева снял. Полтора суток просидели, от стаи прятались. 

Отец с сыном повернулись к Ёсе и осуждающе покачали головами.

— Нет тут ничего, парень. Книжки твои всё наврали. А вот помереть по глупости можно. Людей тут понятное дело мало, и зверья развелось непуганого тьма. Недавно в районе Янова четыре человека пропали без вести. 

— Пропали? — немедленно прицепился с расспросами Ёся. — А где именно? 

— К северу от железнодорожной станции, прямо у путей, где вход в заброшенный туннель. Тех парней последний раз там видели, — ответил дед. — А что? 

— А то ты не видишь что, — вмешался его сын. — Зачем ему рассказал, теперь он точно туда наладится.  

— Нет, нет, — заверил Ёся, — я домой. Подвезете до берега, а? И, кстати, до Янова далеко? 

Ёся шагал вдоль путей и поражался спокойствию этой местности, назвать ее Зоной с большой буквы не получалось. Было непривычно видеть обычные деревья, не чувствовать запаха ржавчины и гнили, не ждать нападения в любую минуту.

Глаза, привыкшие к выцветшим пейзажам Зоны, ломило от буйства красок. Попадавшиеся по дороге заброшенные здания вызывали только печаль, но никак не привычную настороженность. 

Где же он? В некой альтернативной реальности? Или в параллельном мире-отражении? А может это все горячечный бред? Кто бы знал ответ…

Когда Ёся поравнялся со зданием из красного кирпича с вывеской «Янов», уже начинало темнеть. В принципе, можно было вполне продолжать путь, ведь здесь не грозило вляпаться в аномалию, но Ёся не видел смысла лезть неизвестно куда на ночь глядя. Поэтому парень решительно устремился к зданию станции.

Внутри было прохладно и сыро, под ногами хрустели битые стекла и кирпичная крошка, попадалось и засохшее дерьмо, которому парень почему-то несказанно обрадовался. Хоть что-то привычное в этой мирной, неправильной Зоне. 

Ёся забился в угол, свернулся в клубок и его вдруг охватила такая тоска по Бычку, что глаза защипало. Но мужчинам ронять слёзы не к лицу, поэтому, похлюпав носом некоторое время, Ёся уснул. 

Проснувшись поутру и испытывая жесточайшие спазмы в пустом желудке, Ёся отправился по железнодорожным путям на север, как и говорил старик. Вскоре он увидел туннель и в нерешительности остановился у его зева.

Темнота смотревшая оттуда на парня казалась знакомой, легкие шорохи и негромкий писк заставляли сердце взволнованно заколотиться. Это было похоже на оазис ада среди рая. Тревога и чувство опасности среди спокойствия и безмятежности. Нащупав в кармане пистолет, Ёся включил фонарик и решительно двинулся навстречу темноте. 

Туннель вскоре окончился завалом. Парень разочарованно потоптался, потом пошёл вдоль стены назад и на полпути увидел заколоченную досками дверь. Пошарив лучом фонаря по полу, Ёся подобрал железный обломок и, поднатужившись, оторвал несколько досок. Заглянул в образовавшуюся дыру, но, кроме голых стен и уходящего в темноту коридора, ничего не увидел. 

Ёся с трудом протиснулся внутрь, с грохотом свалился на пол, и тут началось светопреставление. Со всех сторон на парня прыгали маленькие, истошно верещащие существа, похожие на страдающих анорексией тушканчиков. Они совершенно не казались опасными, но их было много, очень много.

Ёся поначалу пытался отбиваться, но вскоре поддался панике и помчался очертя голову, куда глаза глядят. А видели эти глаза, прямо скажем, немного.

Парень карабкался по каким-то ржавым лесенкам, с грохотом катился по гулким железным трубам, вскакивал и снова бежал. Он давно потерял свой фонарик и мчался в кромешной тьме практически на ощупь. Несколько раз ему казалось, что он пробегает по одним и тем же местам, но мерзкий визг за спиной не давал времени остановиться и подумать.

Наконец, увидев впереди слабый свет, Ёся устремился к нему и очутился в заваленном мусором помещении. Сверху, сквозь щели в потолке падали солнечные лучи, что освещали чахлое деревце. Ёся с разгону врезался в тонкий, но крепкий ствол, по голове его тюкнуло нечто тяжёлое, и парень свалился на гору мусора в блаженном беспамятстве. 

* * *

На подходах к Янову Бычок оставил Лань и Варвару в небольшом лесочке под присмотром псевдогиганта и зомби, а сам отправился к станции. Как оказалось, сталкеры успели там вполне прилично устроиться и даже открыли нечто, вроде магазина, которым заведовал бойкий парень по имени Гаваец. «Долг» и «Свобода» поровну поделили здание станции, заняв два крыла, а посередине обустроили бар. 

К великому разочарованию Бычка Яра на Янове не оказалось. Свободовец Сорока объяснил, что Яр повел какого-то пришлого вояку в Копачи и когда вернется неизвестно. Сорока еще долго тарахтел что-то про задушенного голыми руками контролёра и свою нереальную крутизну, но Бычок его уже не слушал. В унынии он покинул гостеприимный Янов и вернулся к своим спутницам на военный совет.

После жарких дебатов было решено отправиться прямиком к градирне и обойти там всё с «Компасом» наперевес. Лань настаивала на визите к учёным, но Бычок и Варвара её не послушали.

Свита контролёрши в спор по понятным причинам не вмешивалась. Мертвяки стояли по стойке «смирно» за спиной Варвары, а псевдогигант в сторонке развлекался тем, что втихомолку пускал газы. Наконец, после особо мощного выхлопа дискутировать стало совершенно невозможно, и компания людей и мутантов потопала к градирне. 

После часа блужданий по этому внушительному строению у Бычка зверски ныли ноги, и рябило в глазах от бесконечного мельтешения поверхности «Компаса». Если пространственная аномалия тут и была, то проявлять себя не спешила. 

Они остановились на верхней точке градирни у железного ограждения. Бычок в изнеможении присел на рюкзак, с ненавистью глядя на «Компас». Лань облокотилась на ограждение, задумчиво поплёвывала вниз, прямо на столпившуюся внизу свиту Варвары и вряд ли задумывалась над тем, что делает.

Контролёрша, задрав голову, изучала воздушное пространство, и совсем уж было собралась что-то сказать, но её грубо прервали. Выстрелом из дробовика. Варвару унесло за ограждение, и её тело, роняя капли крови, рухнуло к ногам её свиты. 

— Варенька! — в ужасе закричала Лань, выхватывая трёхлинейку, но не удержала в ослабевших руках и винтовка полетела вслед за контролёршей. 

Бычок вскочил, хватаясь за автомат и направляя его в сторону стрелявших одной рукой, в другой он по-прежнему держал «Компас». Неподалёку стоял усиленный долговский квад и щерился на парочку взведёнными стволами. Бычок заслонил собой жену и с болью в голосе произнес:

— Ну, вы и уроды!

Долговцы напряглись. Сталкер понял, что сейчас последует дружный залп, но тут произошло сразу несколько событий. Снизу, где осталась осиротевшая свита Варвары, долетело несколько очередей. Зомби палили в белый свет, и им было решительно пофиг в кого стрелять. 

Охнул задетый вскользь пулей Бычок, один из долговцев мешком осел на землю. 

В этот же самый момент с другой стороны два раза гулко рявкнула СВД, потом ещё раз, и ещё… Оставшиеся долговцы сразу потеряли к парочке интерес, развернулись в обе стороны и принялись огрызаться огнём. Некоторые были ранены, что, впрочем, не мешало им успешно отстреливаться. 

Было очевидно, что с мертвяками эти отменно тренированные боевики разберутся играючи, потом часть квада пойдёт искать снайпера, а оставшиеся примутся за Бычка и его благоверную.

Таинственный стрелок с СВД замолчал. Патронов у Бычка было не ахти, а Лань вообще лишилась своей винтовки. В общем, бой закончился бы весьма плачевно, но тут инициативу перехватила разъяренная Лань. 

— Вы, козлы, подруженьку мою… — прошипела она и сделала шаг вперёд.

В виду отсутствия оружия женщина вооружилась первым, что подвернулось под руку. Выхватив из рук мужа «Компас» и не обращая внимания на его протестующие вопли, она, что есть силы, запустила артефактом в толпу врагов. 

Эффект был потрясающим. «Компас» ударил по шлему одного из долговцев, судя по нашивкам на комбезе — командира. Вреда это ему не причинило никакого, за исключением того, что от неожиданности он выронил автомат. Артефакт срикошетил от чугунной головы командира и унёсся ввысь, а на долговский квад упал сверху столб нестерпимо яркого света. 

Подняв головы, Бычок и Лань увидели висящий в воздухе радужный пузырь, из которого и лилось это свечение. Раздался хлопок, столб света втянулся в пузырь вместе с долговским квадом, и сразу стало очень тихо. Бычок ещё несколько секунд продолжал пялиться в воздух, пока его не отвлекли всхлипывания жены. 

— Пойдём, кобылушка моя, — сказал он и тяжело вздохнул. 

Они спустились вниз, где лежало неподвижное тело Варвары. Псевдогигант убежал, а зомби понуро стояли рядом и жалобно мычали. Впрочем, огорчало их не плачевное состояние хозяйки, а отсутствие патронов. 

Лань бросилась на шею мужу и разревелась. Бычок гладил её по волосам и пытался унять спазмы охватившие горло, но не справился и тоже зашмыгал носом. Неизвестно сколько бы они так простояли, но тут послышались звуки, заставившие их обернуться. 

Рядом стояла очень живая Варвара и плакала, рассматривая разорванное дробью красное платье. Сквозь прорехи виднелись свежезатянутые раны. Вот это номер! 

— В этом тряпье я похожа на мутанта, — пожаловалась контролёрша и снова залилась слезами. 

Лань завизжала так пронзительно, что один из мертвяков уронил автомат, и кинулась обнимать восставшую из мёртвых подругу. Бычок топтался рядом и радостно колотил Варвару по плечу, издавая невнятные, но явно одобрительные звуки. В какофонию радостных восклицаний вмешался ещё один очень знакомый голос:

— У вас тут, смотрю, вечеринка намечается. Не помешаю? 

Неподалеку стоял ухмыляющийся Яр с СВД небрежно закинутой на плечо. 

— Дела, — только и сказал Яр, когда его сбивчиво ввели в курс дела. — Что будем делать? 

— Так ты с нами? — просиял Бычок.

— Конечно. Надо выручать твоего пацана. Я тут на днях побывал у научников. Так вот, Герман, академик этих самых наук говорил, что…

— Каких, каких наук? — нахмурился Бычок.

— А я знаю? Этих самых. Не перебивай… Он всё талдычил про какой-то Оазис, мол, там неизвестная науке аномалия. Ага, типа остальные известные гы… 

— А я при чём? — не понял Бычок. — Ему надо, вот пусть сам и лезет. 

— Ты дурак что ли? — рассердился Яр. — Неизвестная аномалия, врубаешься? Вдруг она пространственная. Надо бы посмотреть. 

Полчаса было потрачено на поиски «Компаса», про который Бычок в суматохе совершенно забыл. Наконец, артефакт нашла Лань, и дружная компания отправилась на поиски таинственного Оазиса. 

Про это место в сталкерской среде ходило много противоречивых легенд. Говорили, что Оазис находится на «Юпитере», в подземельях вентиляционного комплекса.

Другие считали, что он в Припяти, но никто не брался указать точное местонахождение. Ему приписывались различные чудодейственные свойства — от полного излечения от всех болезней, до обретения бессмертия.

Упоминалось также о куче редких артефактов, которые дожидаются смельчака, возжелавшего проверить легенду. Вот только желающих находилось удивительно мало. Матёрые сталкеры предпочитали сказкам не верить, и на легенды об Оазисе велись только новички, исчезавшие потом неизвестно куда. 

Точкой отсчёта друзья избрали вентиляционный комплекс, так как до него идти было ближе всего. На месте возникли затруднения. Проникнуть внутрь через наглухо заваренные железные двери не представлялось возможным.

Яр предложил разойтись в стороны и поискать другой путь, он же его первым и нашёл в наполовину заваленном железнодорожном туннеле недалеко от комплекса. 

Пробравшись внутрь, друзья снова столкнулись с проблемой. Главный вход был безнадёжно завален обломками и землей, пришлось лезть в недра комплекса по вентиляционным трубам. Эти сооружения выходили в крохотные коридорчики, где компанию поджидала очередная труба. Всё было совершенно одинаковое, построенное по типовому образцу и сбивало с толку. Друзьям казалось, что они бродят по замкнутому кругу.

— Кто так строит, а? — ворчал Бычок. — Кто так строит?..

Вскоре, вывалившись из очередной опостылевшей трубы, компания узрела впереди длинный, тускло освещённый коридор, выкрашенный в строгий, казенный цвет. Издав дружный вздох облегчения, друзья галопом устремились по коридору, затем через огромный, заваленный мусором зал. 

Под ногами, мерзко вереща, сновали тушканы, однако набрасываться не торопились. Видимо, Варвара транслировала в их крохотные мозги весёлые картинки, и маленькие мутанты вместо вкусных сталкеров видели нечто, совершенно неинтересное, вроде шагающей по своим делам кучи дерьма. 

Вскоре впереди забрезжил серый дневной свет и обозначился дверной проём, за которым было маленькое помещение с растущим посередине чахлым деревцем. Сквозь дыры в крыше проглядывало небо Зоны. 

Не успел Бычок с «Компасом» наперевес подойти к двери, как помещение озарилось вспышкой, раздался негромкий хлопок, и на груду мусора свалился Ёся. Следом за ним из воздуха возник необычного вида артефакт и повис на ветвях деревца. 

Оправившись от изумления и сплясав на радостях короткое, но безудержное танго, Бычок ринулся к неподвижно лежащему другу, и вдруг… очутился в вентиляционной трубе, из которой они все недавно выбрались. Один за другим в трубе тем же способом появились все члены спасательной экспедиции. 

— Это ещё что за на хрен? — изумился Бычок, но ему никто не ответил, ибо все также жаждали объяснений. 

Снова подобравшись к коварному дверному проёму, за которым всего в трёх шагах лежал Ёся, Бычок маленькими шажками двинулся вперёд. Мгновение, и сталкер опять сидит в надоевшей до чёртиков трубе.

На этот раз друзья не последовали за своим предводителем. Вся компания терпеливо дожидалась возвращения Бычка у двери. 

Посовещавшись, они начали азартно швырять в Ёсю мелким мусором, надеясь таким образом реанимировать парня. Безуспешно. Неведомая аномалия исправно проглатывала мусор и, надо полагать, сейчас он весь материализовался в трубе. 

Ещё раз пораскинув мозгами, принялись душераздирающе орать кто, во что горазд. Поднялся такой гвалт, что тушканы, несмотря на транслируемые Варварой «мультики», примчались посмотреть, в чём дело.

К воплям спасателей присоединилось злобное верещание и визг маленьких тварей. И вот это уже возымело должный эффект. 

Ёся подскочил, как ошпаренный, метнулся в сторону и врезался в пожарную лестницу. Быстро, быстро перебирая конечностями, полез наверх и, выскочив на крышу, скрылся из виду. 

Спасательная команда обменялась ошарашенными взглядами и побрела обратно. Разгребли гору мусора, образовавшегося в трубе, и повторили блуждания по вентиляционному лабиринту, только теперь в обратную сторону.

Ёся обнаружился под стеной комплекса. Он сидел, прислонившись спиной к холодному бетону и обалдело мотал головой, словно суслик, которого вытащили из норы в середине декабря. Бычок взялся ощупывать приятеля, приговаривая — «Жив, засранец!» — а потом вдруг дал Ёсе по уху.

— За что?! — завопил обескураженный парень. 

— Чтобы лапы не тянул без спросу! — рявкнул Бычок. — Где тебя черти носили?

— Да ладно, Бычок, остынь, — сказал Яр и оттёр рассерженного сталкера в сторонку. — Дай парню очухаться.

— Варвара! — вдруг заорал Ёся, заставив всех подскочить на месте от неожиданности. — Как я рад тебя… вяк!

Последнее вырвалось у Ёси непроизвольно, так как Варвара сгребла его в свои мощные объятия. 

— А где твой контролёр? — спросил парень, массируя помятые рёбра. — Мы же тебя с ним оставили. Вы воссоединились? 

Бычку тоже стало интересно и немного стыдно, что не догадался поинтересоваться — как протекала жизнь Варвары с тех пор, как они расстались в подземельях под Выжигателем. Варвара немного помрачнела и неохотно ответила:

— Нет. Он оказался не настолько хорош, как я надеялась.

— Вот как, — покачал головой парень. — И что с ним стало?

— Лучше тебе не знать. — Варвара выдала свой самый хищный оскал, заставив мужчин непроизвольно вздрогнуть и поёжиться. 

— Ой, а кто это? — Ёся увидел, наконец, стоящую поодаль Лань.

— Это моя Варварушка, — гордо объявил Бычок. 

— Ух-ты! Это которая твоя бывшая?

Бычок слегка побледнел и отчаянно задёргал бровями, но было уже поздно. 

— Чи-иво? — На плечо Бычка легла тяжёлая рука.

Лань вздёрнула мужа на ноги и поволокла в сторонку разбираться. Яр, ухмыляясь, проводил их взглядом и повернулся к Ёсе. 

— Рассказывай, в какие края тебя забросил «Компас».

— Представляешь, дядька Яр, там тоже Зона, но другая. Там так красиво и живут люди. Обычные, не сталкеры и очень хорошие, они мне помогали. Там нет ничего опасного, кроме диких животных, тоже обычных. 

Ёся замолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:

— Вот только меня не отпускало странное ощущение всё время, что я там находился. Ощущение, да… под ногами. Как будто эта земля чего-то ждет от людей. Какого-то важного решения. И от этого решения зависит будущее не только той Зоны, но и всей Земли. Понимаешь, дядька Яр?

— Да, парень, — тихо сказал Яр, — я понимаю. 

Варвара смотрела на них и думала — настанет ли когда-нибудь время, когда люди сделают над собой усилие и всерьёз задумаются над собственными поступками. Все вместе. Или так и будут, подобно мутантам, гадить в собственном доме, равнодушно наблюдая, как их среда обитания превращается в огромную, смердящую кучу дерьма. Что ж, время покажет.

Через три дня Бычок и Лань отбыли на Большую землю. Их хотели проводить, но парочка отказалась, мол, в два ствола по-любому отобьемся от любого недруга.

Ёсе было грустно прощаться с приятелем, но удержать Бычка парень и не пытался. И потом с ним ещё были Варвара и Яр. И Ной на Затоне. А уж покидать Зону парень даже не помышлял. Ведь тут ещё столько всего неизведанного!

Варвара в компании мертвяков ушла искать блудного псевдогиганта, а Ёся сидел в свободовском крыле станции Янов и делился планами с Яром. 

— Я вот ещё в Припяти не был, дядька Яр. Вот вернётся Варвара, вместе с ней пойдём.

— Дурацкая идея, — осадил его Яр. — С твоей снарягой в Припять соваться — верная смерть!

Ёся немного приуныл, но вскоре снова воодушевился.

— Видео про кровососов! Продам учёным и куплю новую снарягу. А если не хватит, немножко на них поработаю, пока не накоплю сколько нужно.

— Другое дело, — кивнул Яр. — К тому времени и я с тобой соберусь. А может, к нам вступишь, в «Свободу»? У нас хорошо.

Ёся улыбнулся и отрицательно покачал головой. 

— Спасибо, дядька Яр, но я и так свободен. И мне хорошо. 

С этими словами Ёся покинул прибежище свободовцев и вышел из здания станции Янов. Навстречу новым приключениям на свою тощую, но удачливую задницу. 

С самого утра станция Янов гудела, словно растревоженный улей. «Долг» забыл про ежедневную зачистку местности от мутантов. «Свобода» отложила свои таинственные дела на потом. Никто из одиночек, обитавших на станции, не пошёл сегодня за хабаром. Вместо этого люди с удивлёнными и недоверчивыми лицами слушали бродягу в потрёпанном комбезе. 

— Всё точно, говорю вам. Точнее быть не может! Тот вояка действительно нашёл путь в Припять. Город открыт для сталкеров. Да, там очень опасно, но… Мужики, где в Зоне не опасно? 

Толпа согласно загудела, заколыхалась. Одни прикидывали все плюсы и минусы похода в мертвый город, другие мысленно перебирали снаряжение, что может понадобиться для подобной авантюры. 

Дверь скрипнула, пропуская в здание станции нового посетителя, но на него никто не обратил внимания. Ёся с недоумевающим видом обозрел сталкерское вече, потоптался в дверях и наконец, подошёл к Яру.

— А чего это? — спросил он.

Яр с минуту смотрел на него с отсутствующим видом, словно никак не мог врубиться — кто это перед ним и чего ему надо. Потом взгляд его прояснился, и лицо сталкера расплылось в довольной усмешке. 

— Слыхал? — довольно хохотнул он. — Ну, наконец-то!

— Нет, — честно ответил Ёся. — А что случилось?

— Путь в Припять, — ответил Яр, — он существует. Пойду, попрошусь что ли. 

Свободовец направился в крыло Янова, где обитал его клан.

— Стой, дядька Яр! Куда попросишься-то? 

— В разведотряд, конечно, — ответил Яр. — Торчу тут как… домохозяйка. Надоело! 

— А я? 

— А ты со мной.

— А Варвара?

Яр остановился. Почесал щетину, вздохнул и развёл руками. 

— Прости, парень. Мы конечно не «Долг», но её присутствие всё равно будет воспринято не адекватно. Ну, кто тут поверит в доброго контролёра? 

— Я! 

— Ты — придурок, тебе можно, — отрезал Яр и взмахнул рукой, прерывая волну Ёсиного негодования. — Я тоже не слишком умён, а вот все остальные — очень здравомыслящие люди, поэтому пристрелят твою подружку при первой же возможности. 

— И как нам быть? — расстроился Ёся.

— Придумаем что-нибудь, — пожал плечами Яр. 

* * *

 

— Плохая идея, — ворчал Ёся.

— Чем ты недоволен? — удивлялась Варвара. — Яр все здорово придумал. 

— Ну, конечно. Идти после группы зачистки — гениальная идея! Мы — как шакалы, крадущиеся вслед за хищниками. Это оскорбительно. Я что, не мужик? 

Варвара закатила глаза. Люди часто бывали такими глупыми. Их всё время что-то беспокоило. Главным образом — что о них подумают другие. Из-за этого люди все время что-то доказывали другим людям, а зачастую и самим себе тоже.

Контролерша этого не понимала и считала очень странным тратить время на ненужные абстрактные терзания. Она посмотрела на надутого Ёсю и вздохнула.

— Конечно мужик, — заверила Варвара, — но так безопаснее для всех нас. 

Ёся некоторое время шагал молча, потом снова заворчал:

— Почему твой псевдогигант постоянно идет впереди? Он воняет. 

Словно в подтверждение его слов, мутант громко выпустил газы, лишив тем самым Ёсю возможности продолжать брюзжание. 

— Господи! — возопил парень, когда воздух достаточно очистился для продолжения беседы. — И как в нём столько помещается? По-моему у него что-то не в порядке с желудком. 

Варвара пожала плечами и открыла рот ответить, но вдруг резко остановилась. 

— Что? — немедленно спросил Ёся, оглядываясь.

Они находились в окрестностях «Юпитера». Кругом царила тишина и покой, изредка прерываемые хлопками разрядившихся ловушек. Разведгруппа «Свободы» отлично поработала, разогнав поблизости всю мутагенную нечисть и мародёров. 

Контролёрша молча повернулась к северу, взгляд её был устремлён на трубу АЭС и в то же время, словно внутрь себя. 

— Не может быть, — прошептала она настолько потрясённым голосом, что Ёся не решился потребовать объяснений. 

Небо быстро темнело, как перед Выбросом, но при этом приобретая зеленоватый оттенок, а не багровый как обычно. С севера потянуло холодным ветром, пахнущим свежей листвой.

Над станцией задрожало зелёное марево, которое быстро разрасталось в размерах. Аномалии тоже повели себя странно. Вместо того чтобы налиться силой, они притихли, словно съёжившись от ужаса. Над Зоной повисла абсолютная, ватная тишина. 

— Бежим! — взвизгнула Варвара, и первая заковыляла к заводу.

Бегунья из неё была так себе. Ёся подхватил её под руку и как мог быстро повлёк вперед. Псевдогигант бестолково метался и истошно ревел, зомби шкандыбали на предельной для них скорости и очумело трясли головами.

Время от времени у них вырывались вполне осмысленные фразы: «что за нах», «какого хрена» и «на два пальца прозрачного». Почему-то это нагнало на Ёсю даже больше страха, чем признаки странного даже для Зоны Выброса. 

Над головой вдруг засвистело тонко и пронзительно, небо взорвалось пучками зелёных молний. Что-то кричала Варвара, пытаясь вырваться из цепкой хватки парня, зомби метались и путались под ногами, обгадился псевдогигант, забрызгав дорогу жидким навозом.

Но Ёся, стиснув зубы, упорно тащил контролёршу, да еще успевал точными пинками подгонять мертвяков в нужном направлении и обходить «мины» оставленные перепуганным псевдогигантом. 

Буйство стихии набирало обороты, перед глазами плыли цветные пятна, сознание меркло от бесконечного сверкания молний. На последнем дыхании они достигли люка путепровода и кубарем посыпались вниз, раскатившись в разные стороны.

Потом сверху свалился псевдогигант, создав при падении локальную ударную волну. Ёсю, Варвару и мертвяков приподняло в воздух и припечатало об стены, после чего они неподвижно распластались на полу, словно старые, тряпичные куклы. 

* * *

Тишина.

Лёгкий скрежет металла о металл.

Тишина.

Дробный топоток маленьких лапок.

Тишина. 

Ёся попытался открыть глаза. Картинка плыла и двоилась, подташнивало. Парень перевернулся на живот, подобрал конечности и с трудом встал на карачки. Передохнув после такого подвига, он поднялся во весь рост и осмотрелся. 

Первым в поле зрения попал псевдогигант. Мутант стоял невдалеке, почти скрытый полумраком коридора, и с аппетитом жрал какую-то дрянь. Вокруг него топтались мертвяки и с живейшим интересом наблюдали за процессом питания, время от времени обмениваясь короткими фразами. 

Парня поразило это необычное для зомби поведение, и он решил подойти поближе, чтобы убедиться, что ему не привиделось. Едва он, пошатываясь, сделал пару шагов, как наткнулся на сидящую у стены контролёршу, которую сперва не заметил. Варвара подняла на него несчастные глаза. 

— Что такое? — участливо сказал Ёся. — Ты ушиблась?

— Почему ты не оставил нас там? — спросила контролёрша вместо ответа.

— Но… Выброс же. 

— Это был необычный Выброс, разве ты не понял? Впрочем, я и сама не сразу поняла. Выброс с обратным аномальным эффектом. Посмотри на них. — Варвара кивнула в сторону псевдогиганта и мертвяков. 

Ёся послушно посмотрел. Зомби выглядели совершенно по-прежнему, вот только движения стали более осмысленными, ловкими. И они разговаривали. Короткими, рублеными фразами, но это уже было не бессмысленное мычание зомбированного человека. Парень снова повернулся к Варваре и увидел то, что ранее ускользнуло от его внимания.

— Варвара, — сказал он вне себя от удивления, — твоя голова… 

Лысый доселе череп контролёрши покрывал темный пушок проклюнувшихся волос. Из маленьких глазок исчезла пугающая краснота, а её морду теперь можно было с некоторой натяжкой назвать лицом. Ну ладно, с очень большой натяжкой. И всё-таки результат был очевиден. 

— Вот видишь, — горько отозвалась Варвара. — Мы могли умереть, но могли стать такими, как раньше. 

— Раньше?

— До эксперимента. До Зоны. 

Ёся замолчал, переваривая услышанное. На душе было неспокойно, но отчего он и сам пока не понимал. Парень уже настолько свыкся со всеми странностями приятелей-мутантов, что и представить их не мог людьми.

А псевдогигант? Каким он был раньше? Вопросы, вопросы. Выброс с обратным эффектом, надо же! Антивыброс. Но если он так отразился на мутантах, захвативших лишь малую толику его антианомальной энергии, то что же твориться наверху? А вдруг Зоны больше нет? А как же тогда бюреры и другие подземные твари? Вопросы, вопросы. 

— Такое и раньше бывало? — спросил Ёся. 

— Нет. Я бы не упустила такой случай.

— Зоны больше нет? 

— Не думаю. Выброс был не так силён, чтобы уничтожить огромное  количество аномальных образований за один раз. Но боюсь подумать, что он мог натворить, вступив в реакцию с Ноосферой. 

— С чем? 

— Не важно. Надо идти. 

Варвара неожиданно легко поднялась и с удивлением осмотрела распрямившиеся конечности. Сделала несколько шагов, подпрыгнула и радостно засмеялась хриплым рокочущим смехом.

Парень поежился. Антивыброс на голос мутантши, к сожалению, никакого положительного действия не оказал. От её смеха бросало в холодный пот, и начинали дрожать коленки. Чтобы отвлечься от созерцания сияющей физиономии Варвары и тем паче от звуков её голоса, Ёся повернулся к псевдогиганту.

— Цып-цып-цып, — позвал он.

К его изумлению, мутант рыкнул, взмахнул рудиментами верхних конечностей и, переваливаясь, словно толстая неуклюжая курица, побежал прямо на парня.

Ёся позорно спрятался за широкую спину контролёрши. Варвара захохотала и похлопала подбежавшего мутанта по толстой шкуре. Тот довольно заквохтал, сделавшись ещё больше похожим на курицу, и снова вернулся к своей трапезе. Ёся охреневал. 

— А они как? — спросил парень, кивнув на зомби.

— Не знаю, — ответила Варвара, лукаво блестя глазами. — Попробуй.

Ёся с сомнением посмотрел на неё, но всё же решился.

— Эй, вы! Идите сюда. — Он ободряюще помахал рукой и на всякий случай привел автомат в боевое положение. 

Мертвяки, скаля гнилые зубы в дебильных усмешках, торопливо подошли и загомонили:

— Кто колеса катит?

— Кандёхай веселей!

— Фраера повалили!

Ёся ошеломлённо отбивался, но мертвяки толкались и кричали ему в лицо:

— Тёлки где?

— Аптечку дай!

— Бабки гони!

При этом зомби не пытались нанести парню какие-либо увечья, а их претензии носили чисто символический характер, словно они выплёскивали на Ёсю весь вспомнившийся словарный запас.

Исчерпав все выражения, мертвяки пошли на второй круг. Варвара стояла в сторонке и хрипло хохотала, согнувшись в три погибели и обхватив живот. 

— Да сделай что-нибудь! — в отчаянии вскричал Ёся. — Они меня сейчас с ума сведут! 

— Сделай, сделай! — радостно подхватили мертвяки. — Сведут! Где тёлки? Сделай, сделай! 

Не обращая внимания на бедственное состояние своего друга, Варвара продолжала веселиться. Тогда Ёся сделал грозное лицо и замахал руками.

— Туда идите, — он ткнул пальцем на псевдогиганта. — Там тёлки, у него спросите.

Зомби немедленно развернулись и зашагали в указанном направлении, весело скандируя: 

— Тёлки! Тёлки! 

— Дурдом, — констатировал Ёся, утирая вспотевший лоб. — Интересно, они теперь меня всегда будут слушаться? И стрелять, если я прикажу? 

— А ты прикажи, — посоветовала Варвара, ухмыляясь. 

Ёся хмуро посмотрел на неё, но ничего не ответил. 

Посвятив еще два часа дрессировке своего зоопарка, Варвара и Ёся углубились в недра путепровода. На пути всё чаще стали попадаться трупики тушканов, размазанные по полу пулями свободовцев.

Псевдогигант склевывал их прямо на ходу, щелкая роговыми пластинами псевдоклюва. Мертвяки время от времени обращались к мутанту, требуя тёлок, денег или на худой конец аптечку. Псевдогигант отмалчивался, хотя Ёсю уже не удивило бы, если бы мутант вдруг ответил. 

Вскоре сборный человеко-мутагенный отряд выбрался из узкого коридора в довольно широкое помещение со следами ожесточённого боя. Пол был усеян гильзами, воняло пороховой гарью, виднелось несколько следов взрывов. Были и трупы. В долговских и свободовских комбезах. И монолитовских. 

Ёся, пересилив себя, пошёл смотреть и около второго же покойника замер, поскольку нашел того, кого больше всего боялся здесь увидеть. Забрызганный кровью до такой степени, словно его ею поливали, сжимая в руках разбитую винтовку, неподвижный и бездыханный перед ним лежал Яр. 

* * *

Тот, кто терял близкого друга, хорошо знает это чувство пустоты в районе солнечного сплетения. Чем дольше Ёся смотрел на дядьку Яра, тем сильнее крепло в нем понимание — мир изменился и никогда не станет прежним.

Ведь не будет в нём  весельчака и балагура свободовца Яра, обладателя намечающейся лысины и трофейной СВД, что лежала такая же разбитая и изломанная, как и её хозяин. 

Ёся медленно огляделся. Хотелось кого-нибудь убить или хотя бы что-то разрушить, чтобы выплеснуть переполняющие отчаяние и злость.

Варвара, почуяв неладное, поспешно подошла и ахнула, увидев неподвижного Яра. Опустилась на колени и положила руку ему на лоб.

— Он жив, — уверенно сказала она.

— Что?!

— Он жив, — повторила Варвара, — я его чувствую. Но ему осталось совсем немного, если мы не вмешаемся. Счёт пошел на минуты. 

Внезапный переход от чёрного отчаяния к бурной радости совсем подкосил парня. Он трясся, словно с похмелья, и никак не мог сообразить, что делать дальше.

Контролёрша сняла с Ёси рюкзак и, порывшись в нём, достала «Сало», которое Бычок передал напарнику прежде, чем покинуть Зону. Осторожно вытащив оружие из судорожно сжатых пальцев свободовца, Варвара вложила взамен артефакт. Еся, наконец, справился с собой и сосредоточенно потрошил аптечку в поисках нужных препаратов. 

— Маслину поймал? — сунулся к ним один из мертвяков.

— Сгинь! — зарычал Ёся вне себя. — Варвара, убери его, иначе на одного зомби у тебя станет меньше. 

Контролёрша дернула головой и зомбированный тут же убрался к своим приятелям. Они толклись неподалёку, пытаясь поднять с пола нечто круглое и загадочно мерцающее. Варвара присмотрелась и с радостным удивлением хмыкнула. 

— Весьма кстати, — сказала она, когда один из зомби, повинуясь ментальному приказу, вложил в её лапу «Душу».

Артефакт немедленно примотали к самой страшной ране в районе груди, после чего оттащили от Яра тела убитых врагов и подсунули ему под голову мешок. Теперь оставалось только ждать. 

Сначала пришла боль. Она накатывала багровыми волнами, пульсировала, отступала и возвращалась с удвоенной силой. 

«Раз болит — значит живой. А вот хорошо это или плохо, попробуем разобраться».

Эта нехитрая истина пробилась сквозь затуманенное сознание и заставила Яра поднять веки. Перед глазами плясали разноцветные точки. Они кружились всё медленнее, пока не сложились в корявую харю с крохотными глазками и безгубым, клыкастым ртом. Яр хотел заорать, но сил хватило только вылупить глаза и тихонько захрипеть. 

Нависшая над ним харя приобрела выражение крайней озабоченности и участливо спросила:

— Ну, как ты?

Яр проглотил очередной рвущийся наружу вопль и с минуту смотрел на харю, пока не убедился, что это Варвара. 

— Живой, — с облегчением просипел он. — А этот… Уза где?

— Ушел с мертвяками на разведку, — ответила контролёрша, поднося к губам сталкера фляжку с водой. — Мы уже восемь часов тут сидим. Парень с ума сходил от беспокойства, вот я и отправила его погулять. 

Яр блаженно улыбнулся и снова закрыл глаза, но теперь это был обычный, исцеляющий, возвращающий силы сон.

Взять троицу разговорчивых зомби в разведку оказалось не очень хорошей идеей, но выбор был невелик. Либо нюхать псевдогиганта, которого Ёся ко всему прочему ещё и побаивался, либо слушать мертвяков. А идти одному и предаваться мрачным мыслям было невыносимо. Впервые парень почувствовал, что его непробиваемый оптимизм начинает давать трещину. 

Путепровод петлял и извивался, словно лесная тропинка. За каждым новым поворотом обязательно был чей-нибудь труп, а то и не один. Снорки, зомбированные, тушканы. Кое-где попадались ловушки, чаще всего «карусели».

Такие места Ёся проходил по детектору, волоча за собой бормочущую связку из мертвяков. Это немного раздражало, зато здорово отвлекало от стоящей перед глазами картины неподвижного, окровавленного тела друга. 

Вскоре разведчики наткнулись на длинную лестницу, уходящую вверх и теряющуюся в густой тьме. Сверившись с картой в наладоннике, Ёся убедился, что это и есть выход в Припять. Путепровод, изгибаясь, уходил вправо, но в дальнейшей разведке смысла не было. 

Не успел парень порадоваться своей удаче, как увидел у дальней стены толстое человекоподобное существо, сидящее посередине грязной лужи. Оно обладало грустными глазами с вертикальным, как у рептилии зрачком и зелёной бородавчатой кожей.

Существо длинно, тоскливо вздохнуло и принялось плескать на себя ржавую вонючую воду, при этом вид у него был до крайности несчастный. Ёся замер и попытался сообразить, что же это такое и чего от него можно ждать. 

Вообще парень считал себя очень начитанным молодым человеком. Кроме того, он просмотрел немало документальных и не очень фильмов на самые разнообразные темы. А ещё он очень любил видеоигры.

Благодаря всему этому он довольно быстро определил вид неведомого создания. Это открытие так сильно потрясло и пошатнуло его мировоззрение, что Ёся и не подумал воспользоваться оружием. Вместо этого он опрометью бросился в обратную сторону, оглашая своды путепровода диким воплем:

— О-о-рк!!!

Яр лежал на боку, опираясь локтем о рюкзак, словно римский патриций, и жадно поглощал тушенку. После двухчасового сна чувствовал он себя значительно лучше. Отодвинулась потусторонняя тьма, а вместе с нею и боль, он снова начал ощущать окружающий мир. И первым пришло чувство голода.

Вероятно, сказалось действие артефактов, которые теперь блёклые и безжизненные валялись в сторонке. Расправившись со второй банкой консервированной говядины, Яр вспомнил про Ёсю. 

— Интересно, где носит этого маленького засранца Узу? Пора бы ему уже появиться и поприветствовать вернувшегося из небытия друга. 

Варвара бросила на него обеспокоенный взгляд. Вот уже два часа она терзалась тем же вопросом. Яр понял её без слов и, кряхтя, как столетний дед, поднялся на ноги. Варвара кинулась помогать.

— Порядок, — отстраняя её, сказал Яр. — Не так-то легко ушатать анархиста из «Свободы». Пойду, поищу этого…

Договорить сталкер не успел. Сначала послышался истошный Ёсин вопль, от которого резало уши и звенело в голове, а потом из-за поворота вывернулся источник звука собственной взъерошенной персоной.

Вполне вероятно, что Ёся промчался бы мимо друзей прямиком к выходу из путепровода, если бы Яр не успел ухватить его за шкирку. Парень по инерции пробежал еще пару шагов, после чего плюхнулся на пятую точку. 

— Спокойно, пациент, — вкрадчивым тоном хорошего психиатра сказал Яр. — Что произошло?

Несколько секунд Ёся мог только хрипеть, махать руками и вращать глазами, словно обезумевший конь. Варвара и Яр терпеливо ждали. Наконец парень успокоился настолько, чтобы выпалить:

— Орк!

— Снорк? — не понял свободовец.

— Орк! — с придыханием повторил Ёся.

Яр, надломив бровь, посмотрел на Варвару, та недоумённо пожала плечами. 

— Сосредоточься, Уза, — встряхнул парня сталкер. — Глубоко вздохни, вот так, молодец. А теперь объясни по-человечески — какого хрена ты утверждаешь, что видел…

— Дядька Яр! — заорал Ёся, прозревая. — Ты живой! 

Парень вскочил и с энтузиазмом заколотил свободовца по спине. Яр скривился и отстранил не в меру импульсивного приятеля. 

— А где зомби? — вдруг спросила Варвара.

Ёся подавился очередным восторженным воплем и виновато сник. 

— Ты что, бросил их там совсем одних? — безжалостно продолжала контролёрша. 

Парень вдруг вспомнил о ментальном блоке, что когда-то поставила ему Варвара. Хорошая штука все-таки. А то мало ли что взбредёт в голову рассерженной контролёрше. Вынесет мозги напрочь, а потом поздно будет каяться. 

— Понимаете, какое дело, — торопливо затарахтел Ёся, — мы такие идем, везде тела валяются, мрачно так. Шли мы и шли и вдруг лужа, а в луже он!

— Кто он? — спросил Яр.

— Орк!

— Снорк?

— Орк, — настаивал Ёся. — Ну, я и убежал. Испугался, — виновато добавил он.

— Ничего не понимаю, — сказал свободовец. — Настоящий орк? Как в Варкрафте? Здоровенный, зелёный и с топором? Ты идиот? 

— Топор не видел, может, он его в луже прятал. Да, зелёный, здоровенный. Нет, я не спятил. Пойдёмте, и сами все увидите! 

Собрать пожитки было минутным делом. Гораздо дольше осматривали покойников на предмет хоть какого-нибудь оружия для свободовца взамен убитой СВД. Результатов поиски не дали.

Тогда Яр экспроприировал у Ёси автомат, оставив его с одним пистолетом. На слабые попытки протеста, свободовец справедливо заметил, что такому классному бегуну серьёзное оружие ни к чему.

Сердобольная Варвара заверила надутого парня, что убережёт его от любой опасности, нанеся тем самым ещё один сокрушительный удар по его самооценке. 

Шагая в арьергарде маленького отряда, Ёся переживал и всерьёз готовился реабилитироваться в глазах спутников. Он представлял, как сразится с гнусным орком и спасёт друзей. И они поймут, какой он на самом деле смелый. А потом Яр, может быть, вернёт ему автомат. Хотя нет, это вряд ли.

Вскоре послышалась болтовня мертвяков и плеск воды. 

— Это он, — прошептал Ёся. 

Варвара напряглась. Глаза её сузились в маленькие щелочки, голова вздулась безобразными шишками. Контролёрша готовилась к ментальной атаке. 

Яр кивнул и выскочил из-за угла, выставив автомат, готовый плеваться свинцовой смертью. Следом за ним устремились Варвара и Ёся. 

— Тебя напугало это? — Свободовец ткнул пальцем вперёд и неприлично заржал. 

Существо по-прежнему сидело в луже и выглядело ещё более несчастным. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это карлик, не превышающий ростом пятилетнего ребенка. Вокруг него сидели на корточках зомби. Время от времени кто-нибудь из них тыкал существо пальцем и бормотал:

— Бабки гони, да?

Зелёный карлик в ответ открывал толстогубый рот и скорбно квакал. 

— Я не могу его просканировать, — испуганно сказала Варвара. — Это чужой.

— В Зоне все чужое, — легкомысленно отозвался Ёся. Теперь, рассмотрев как следует противника, он его совсем не боялся. 

— Нет, — покачала головой контролёрша, — он чужой даже для Зоны. 

— А знаете, кого он мне напоминает? — вдруг сказал Яр. — Только не думайте, что я спятил. В конце концов, это Зона и тут ещё и не такое возможно. В общем, не знаю, почему и как он тут оказался, но я почти уверен, что это Водяной.

Зелёный, бородавчатый карлик утвердительно поквакал. 

* * *

— Вот это да! Настоящий Водяной, — переставляя конечности по перекладинам лестницы, всё никак не мог успокоиться Ёся.

— Сам в шоке, — отвечал Яр.

Варвара молчала, сосредоточенная на управлении мертвяками. Снизу им в спины нёсся обиженный рёв псевдогиганта и кваканье Водяного. 

После того, как налюбовались на зелёного карлика и вспомнили о цели путешествия, оказалось, что поднять псевдогиганта наверх не представляется возможным. Контролёрша расстроилась и поначалу наотрез отказалась покидать своего питомца. Но Яр и Ёся убедили её подняться и поискать что-нибудь, что поможет поднять зверя, а до той поры Водяной составит ему компанию.

Кроме того, благодаря разведгруппам «Свободы» и «Долга» в путепроводе было вполне безопасно и полно еды даже для такого крупного мутанта, как псевдогигант. 

Лестница закончилась круглым люком. Яр осторожно сдвинул его и высунул голову, потом выбрался весь. Не успел он выпрямиться, как оказался в окружении долговского квада. 

— Ствол на землю! — рявкнули ему вместо приветствия.

— Ну, здрасте, чёрт бы вас побрал, — буркнул ошарашенный Яр, бросая автомат на землю. 

Ёся высунул голову из люка и в лоб ему тут же ткнулся автоматный ствол. Парня обдало жаром, но боялся он не за себя. Следом поднималась Варвара, а у долговцев для мутантов один аргумент — свинцовый. Как же её предупредить?

— Ух-ты! — восторженно гаркнул Ёся. — Долговцы! Целый квад! А может и ещё есть!

На него посмотрели как на идиота, но парня, что называется, понесло:

— Сколько у вас оружия, ребята! Ух-ты! И РПГ есть! Дадите шмальнуть? Всю жизнь мечтал пострелять именно из РПГ! А это «Гроза»? Класс!

— Он обдолбанный что ли? — поинтересовался один из долговцев у Яра, пока Ёсю вытаскивали из люка и разоружали. 

— Нет, — пожал плечами свободовец, — он по жизни такой. Слышь, командир, — обратился он к главному, — какие проблемы-то? У нас же вроде перемирие или уже нет?

— Перемирие, — неохотно кивнул командир квада, — но сначала пройдете с нами в штаб. Приказ генерала. 

— Может, ствол вернёте? В знак перемирия.

— И не мечтай.

— Суки, — констатировал Яр себе под нос. 

Вязать пленников, правда, не стали. Наскоро обследовав люк и убедившись, что никто больше не поднимается, долговцы повели сталкеров в свой штаб. 

В мёртвом городе царила мёртвая тишина. И только хорошенько прислушавшись, можно было различить негромкие звуки. Хлопанье форточки на ветру, скрип ветвей и отдаленное завывание собак.

А ещё перешёптывались в пустых квартирах тысячи призраков. Тоскливо вздыхали, вспоминая прежнюю жизнь, и сокрушались о потерянном светлом будущем. А может это был всего лишь ветер.

Внезапно, шагавший в центре квада Яр резко остановился, словно налетел на невидимую стену. Его ткнули стволом в поясницу, но сталкер не отреагировал. Он пристально смотрел вверх и вперёд.

— В рот мне ноги! — поражённо пробормотал Ёся, проследив его взгляд. 

— Согласен, — поддержал его Яр. 

Долговцы схватились за бинокли. С минуту они пялились в оптику, а потом в изумлении друг на друга. 

— Каб мяне чэрци дручыць! — наконец высказался самый словоохотливый, тараща растерянные глаза.

— Ну-ка, Вампир, — скомандовал долговский главнюк, — сбей эту хреновину. 

Вампир зарядил свою адскую машинку, более известную, как ручной противотанковый гранатомет, прильнул к оптике и, все ещё не веря своим глазам, выстрелил.

Снаряд устремился прямиком к неопознанному летающему объекту, что и вызвал всеобщее изумление. При взгляде на объект возникала мысль о бочке, в которой, судя по очертаниям, сидел человек и погонял все это дело большой метлой.

Раздался взрыв и бочка, оставляя дымный след, стремительно пошла на снижение. При этом уже можно было различить громкие проклятия, изрыгаемые пилотом этого необычного средства передвижения. Подбитая хреновина скрылась за домами, и вскоре вверх поднялся столб густого черного дыма. 

— Там, — возбужденно констатировал очевидное Вампир.

— Все за мной! — рявкнул командир.

— А мы? — спросил Ёся.

— Забирайте стволы и убирайтесь к дьяволу, не до вас сейчас.

Проследив, как долговцы галопом устремились вперёд, Яр взял левее и пошел за ними параллельным курсом. Ёся всё правильно понял и, сгорая от любопытства, постарался не отставать. Ни один из них так и не вспомнил про оставшуюся в путепроводе Варвару. 

Перебегая от укрытия к укрытию, сталкеры добрались до места падения загадочного НЛО. Спрятавшись в одном из подъездов, приятели осторожно наблюдали за происходящим.

Объект на поверку оказался совсем не бочкой, а огромной ступой, возле которой валялась обгоревшая метла. Вокруг ступы стояли долговцы и сосредоточенно чесали затылки, их командир что-то непрерывно бубнил в рацию. 

Ёся с Яром переглянулись и, решив, что увидели достаточно, отступили вглубь дома. Облюбовав одну из комнат, где кроме кучи грязного тряпья в углу ничего не было, устроили военный совет. 

— Это то, что я думаю? — спросил Яр, присаживаясь на корточки. 

Ёся нервно мерил шагами комнату.

— Откуда я знаю, что ты думаешь, я не контролёр, — огрызнулся он. 

— Ты и сам об этом подумал, разве нет? — настаивал Яр.

Никому не хотелось произносить свои догадки первым, дабы не показаться полным психом. 

— Наверное, это всё из-за Выброса, — сказал Ёся. — Он их породил. Или поднял из мёртвых. Или выдернул из параллельного пространства. Блин! Сначала Водяной, потом эта… эта…

— Черт возьми, скажи это вслух! — разозлился Яр. 

— Нет, — уперся Ёся и плюхнулся на кучу тряпья, — никакой Бабы Яги не существует! Это — сказки. 

Куча заорала человеческим голосом и разразилась отборнейшим матом. Ёся кубарем скатился с неё и, отчаянно скача на четвереньках, сменил место дислокации.

Яр поднялся на защиту друга и даже успел снять автомат с предохранителя, но получил по морде сухоньким кулачком. Удар был так себе, на троечку, но последующий за ним коварный пинок в промежность тут же расставил приоритеты.

Свободовец немедленно забыл про свои воинственные планы, страдальчески взвыл и согнулся, а куча тряпья, злобно матерясь, выметнулась в окно, только ее и видели. Ёся поднялся с пола и, опасливо косясь на окно, подошел к Яру. 

— Знаешь, что я подумал? — тонким голосом сказал свободовец. — Надо вытаскивать Варвару. А потом устроить этим сказочным задницам большой бум. 

Преисполнившись решимости ни на что больше не отвлекаться, пусть хоть сам Ярила попросит у них закурить, приятели рванули вниз по улице обратно к путепроводу. И всё было бы хорошо, если б Ёся не заметил в окне бывшего женского общежития какое-то движение. 

Подняв глаза, парень обомлел. В окне третьего этажа маячила необыкновенно красивая девушка, одежда на которой отсутствовала как факт. Прикинув так и эдак сие странное явление, Ёся решил, что не будет ничего страшного, если он поднимется и рассмотрит, как следует... э-э-э, то есть предложит даме свои услуги… В общем, вы поняли. Благородный рыцарь спешит на помощь и всё такое. 

Яр, ничего не замечая, продолжал движение. Ёся начал отставать, а потом и вовсе развернулся и рванул быстрым галопом к общежитию. У подъезда его охватили сомнения. Может, сперва предложить помощь Варваре, а потом вернуться и спасти голую девушку? Из окна высунулись сразу две девушки в том же скудном одеянии и призывно помахали руками. Это решило дело. 

Спотыкаясь о завалы мусора, Ёся вошёл в подъезд и поднялся на третий этаж, где ждали своего спасителя обитательницы заброшенного женского общежития. Их оказалось много. Гораздо больше двух. С застывшими, словно приклеенными улыбками, выставив вперёд скрюченные пальцы, девушки надвигались на парня молчаливой стеной обнажённых тел. 

До Еси, наконец, стало доходить, что не всё то баба, что с сиськами, но было уже поздно. Обернувшись, чтобы проверить пути отступления, парень обнаружил ещё одну улыбчивую толпу, что надвигалась с другой стороны. Всё, что ему оставалось, это спрятаться в ближайшей комнате с дверью, что он и сделал. 

Дверь немедленно затряслась от ударов. Ёся достал ПДА, надеясь сбросить SOS Яру, но не удержал в руках, а поднимать было некогда. Дверь жалобно хрустнула, потом ещё раз и вдруг раскололась на несколько частей.

Ёся отскочил в угол комнаты и выхватил пистолет. Девушки попытались войти в комнату все одновременно, поэтому в дверном проёме на минуту возник затор, что подарило парню немного драгоценного времени. Он выстрелил в толкающуюся кучу-малу, но это не произвело ожидаемого эффекта. 

Ёся подумал — не застрелиться ли самому, потом решил, что не хочется. Тогда он начал убеждать себя, что смерть в толпе голых девушек — лучшее, о чём может мечтать настоящий мужик, каковым без сомнения он являлся. И раз Зона подарила такую возможность, нужно радоваться и не упускать случай. 

Парень расправил плечи и приготовился к худшему, но тут позади толпы мелькнуло широкое лезвие, и сразу несколько жутких созданий рассталось с головами. Все происходило в странной тишине, только свистел воздух, рассекаемый большим, широким ножом.

Девушки падали на пол без единого звука или предсмертных судорог, словно невидимый спаситель отрубал головы манекенам. Да и то, наверное, манекены производили бы больше шума. 

Через несколько минут всё было кончено, и в комнату, переступая через тела, вошел крепкий, пожилой мужчина в штопаном свитере и коричневом плаще. 

— Что это за хрень? — дрожащим голосом спросил его Ёся, глядя на спину ближайшего трупа. 

Спина у трупа отсутствовала. Вместо неё можно было разглядеть безобразно распухшие легкие и слипшийся комок внутренностей. Ту же картину демонстрировали остальные трупы. Парень не удержался и сблевал. 

— Это мавки, — ответил мужчина, — интереснейшие, но неприятные создания. 

В коридоре послышался топот и в комнату ворвался Яр. Он изумлённо обозрел побоище. 

— Что это за хрень? — повторил он Ёсин вопрос. — О! Привет, Док!

— Это мавки, — услужливо ответил парень и посмотрел на своего спасителя.  — А вы что, знакомы? 

— Конечно, — улыбнулся Яр. — Это Болотный Доктор собственной персоной. А почему мавки? Они же в воде обитают? 

— Откуда вообще вся эта нечисть взялась? — содрогнулся Ёся. — Мало нам мутантов что ли?

— Давайте найдём местечко потише, — сказал Доктор, — и я расскажу, что знаю.

* * *

Прошло уже несколько часов, а Ёся с Яром не появлялись. Варвара почувствовала, что если проведёт в обществе непрерывно квакающего Водяного еще хоть пять минут, то сойдет с ума. 

Сначала она приказала зомби пристрелить его, но пули не нанесли Водяному никакого вреда, а квакать он стал еще интенсивнее. Вне себя от бешенства контролёрша попыталась затоптать надоеду псевдогигантом, но зверь заупрямился и наотрез отказался подходить к луже. 

Плюнув на всё это дело, Варвара собрала своё войско и отправилась по правой ветке путепровода. В спину им ещё долго неслось жалобное кваканье Водяного, словно он предостерегал о чём-то и убивался от того, что его не слушают и не понимают. А может, просто не хотел снова остаться один. 

В этой части путепровода обитали бюреры. Они опасливо выглядывали из-за куч мусора и различных обломков. Стоило Варваре посмотреть в их сторону чуть пристальнее, мутанты панически визжали и прятались. 

Вообще, будь бюреры чуть посмелее, справиться с контролёром для них не составило бы труда, просто смяли бы числом. Но некий первобытный ужас, неведомо кем заложенный в их извращенное сознание не позволял восставать против альфы, коим они безоговорочно признавали контролёра. 

По осклизлым от влаги стенам ползали здоровенные чёрные слизни, оставляющие за собой слегка светящиеся следы. Где-то капала вода, воняло плесенью и отходами жизнедеятельности бюреров. Но вот впереди забрезжил серый дневной свет, и вскоре контролёрша со своей свитой стояла под широким проломом в потолке путепровода. 

Если взобраться псевдогиганту на спину, выбраться наверх не составит труда, но как потом вытащить самого зверя? От размышлений контролёршу отвлёк визг и свара двух бюреров, подравшихся из-за сочного слизня. Варвара хищно улыбнулась и пошла знакомиться. 

Если кто-нибудь из сталкеров оказался в этот момент поблизости, он очень удивился бы при виде парящего в воздухе псевдогиганта. Под которым стояли сотни три бюреров с воздетыми вверх короткими ручками и перекошенными от напряжения, багровыми мордами. 

Варвара, свесив голову в пролом, наблюдала, как ее питомец медленно, но верно воспаряет на поверхность. Зомби сгрудились рядом, каждый из них держал за хвост дохлого слепого пса — угощение бюрерам. 

Вот из пролома вынырнул псевдогигант, сделал ногами «велосипед», зацепился за край. Ещё шаг, и вся мутагенная компания в полном составе стоит посреди заросшего парка в центре Припяти. Зомби побросали собак в дыру, оттуда немедленно донеслось рычание и визг — сварливая семейка мутантов делила добычу. 

Варвара осмотрелась, выбрала нужное направление, и совсем уж было собралась идти, как её внимание привлекло неадекватное поведение псевдогиганта. Мутант беспокоился и, дрожа всем телом, стремился в буйные заросли парка.

Контролёрша машинально усилила ментальное давление, но это слабо помогло. Псевдогигант так энергично махал рудиментами верхних конечностей, что, казалось, сейчас взлетит самостоятельно. Он издавал гортанное курлыканье и перебирал ногами, словно тетерев на току.

Отчаявшись призвать питомца к порядку и послушанию, Варвара ослабила поводок и пошла следом, посмотреть — что же так взволновало её ручную зверюшку. 

Это была избушка на курьих ножках. Она стояла в самой заросшей части парка и скрипела, слегка покачиваясь от порывов ветра. Псевдогигант кинулся к ней, как к родной и, не прекращая нелепого курлыканья, взялся сладострастно чесаться о стены задом. Странное архитектурное сооружение угрожающе затрещало и затряслось. Из его нутра раздался шум и грохот, что-то разбилось, а потом все перекрыл мощный мат. 

Контролёрша попыталась отогнать расшалившегося псевдогиганта, но он не послушался. Потом откуда-то снизу избушки вывалилась неопрятная старуха и с удивительным проворством порскнула в сторону от игрищ мутанта и избушки. Очень вовремя, надо сказать. От интенсивных телодвижений псевдогиганта избушка оглушительно затрещала и раскатилась по бревнышку. Зверь как-то сразу потерял к ней интерес и отошёл в сторонку, где взялся с аппетитом поглощать чей-то полуразложившийся труп. 

Старуха вскочила и некоторое время, разинув рот, смотрела на своё разрушенное обиталище, а потом начала бесноваться над руинами. Ее лексикон поражал разнообразием, а некоторые выражения заставили бы покраснеть даже «ренегата».

Так продолжалось некоторое время, пока Варвара не решилась осторожно потыкать старуху пальцем в спину. Та немедленно обернулась, набрала в грудь воздуху и заорала с новой силой:

— От стерво, що ж він накоїв! Була б моя воля, повбивала усіх твоїх упирів і того клятого півня! Та щоб ви повиздихали!

Контролёрша пожала плечами и повернулась уйти, но старуха сбавила обороты и уже более спокойно сказала:

— На долі тобі написано було, зі мною побачитися. Бачу, гризе тебе кохання лихе, нерозділене. От тільки кому ти з такою пикою потрібна?

Бабка мелко захихикала. Варвара побагровела и, собрав все силы, метнула в старую пакостницу ментальный удар такой силы, что стоявшие неподалеку зомби застонали и схватились за головы, а псевдогигант загарцевал, словно арабский жеребец. Старуха только чуть пошатнулась и захохотала громче.

— Не впоратися тобі зі мною. І ні з ким з нас.

— Кто вы такие? — прорычала Варвара в бешенстве. — Откуда выползли и почему вас нельзя убить?

Контролёрша не очень надеялась на чистосердечное признание, но старуха, утерев слезящиеся после бурного веселья глаза, ответила неожиданно доброжелательно: 

— Сідай-но поряд зі мною, красуне. Всё розповім, як на духу.

* * *

 

Ёся, Яр и Болотный Доктор расположились в подвале общежития, предварительно шуганув оттуда несколько тушканов. Док запретил сталкерам стрелять на поражение и воспользовался ультразвуковой гранатой. 

Сталкеры достали сухпаи и Доктор начал рассказывать:

— Когда Стрелок дошёл до Монолита, он не стал загадывать желание, как думали многие. У него с собой был декодер от одной лаборатории на ЧАЭС. Простите, но подробности вам ни к чему.

— О-Сознание, — тихо сказал Яр. — Слухами Зона полнится, Док.

Ёся слушал, открыв рот и временами забывая дышать. И, кажется, впервые не смел перебивать дурацкими вопросами. 

— Тогда ты примерно представляешь, о чём пойдет речь, — кивнул Доктор. — До лаборатории Стрелок дошёл, что произошло потом остается в области предположений. Но я почти уверен, что он каким-то образом отключил систему управления Монолитом.

— Что? — подскочил Яр. — Монолит управляем?

— Да, — подтвердил Док, — в какой-то мере. Монолит — сверхпроводник Ноосферы. Через него просачивается в Зону всё, о чём когда-либо думали, мечтали, молились и боялись люди. Сейчас, когда установка отключена, Ноосфера беспорядочно избавляется от накопленной информации. К чему это приведет, вы догадываетесь. То, с чем вам пришлось столкнуться только начало. 

— То есть, возможно вообще всё? — растеряно спросил Ёся. — Даже второе пришествие Иисуса Христа? Так это неплохо, он быстро наведёт порядок в стране. 

— Не все так радужно, Уза, — мрачно осадил его Яр. — Ты недавно с Большой земли, вспомни — чем сейчас больше всего увлекаются писатели, режиссеры и среднестатистический обыватель? 

— Но… — вякнул Ёся и замолчал, глядя круглыми от ужаса глазами то на Яра, то на Болотного Доктора. 

— Да, — сказал Док, — Апокалипсис. 

Сталкеры некоторое время молчали, оценивая перспективы. Мир по ту сторону Кордона давно превратился в огромный сортир, но при мысли о том, что погибнет такое количество людей, начинало подташнивать. Да и кто даст гарантию, что Ноосфера не шарахнет по планете какой-нибудь мифической Нибиру? Тогда не будет разницы — в Зоне ты или на Фарерах. 

— Установку нужно включить, — наконец выразил общую мысль Ёся. 

— И как можно скорее, — присоединился Яр. 

— Хорошо, — сказал Доктор. — Тогда я объясню вам, что нужно делать.

— Что? — изумился Яр. — Мы пойдем к Монолиту? Вдвоем с этим юным долбодятлом? В этой снаряге? И без оружия? И…

— Нет-нет, — перебил Док монолог свободовца. — Я заручился кое-какой помощью. Кроме того на окраине Припяти вас будет ждать схрон с двумя научными комбинезонами высшей защиты и оружием. А также парой комплектов выживания, снабжёнными научными аптечками. Оттуда вас подбросят до ЧАЭС. 

— На чём подбросят? — осторожно спросил Яр.

— На ступе, конечно, — улыбнулся Доктор. — Мне удалось потолковать с самой Бабой Ягой. Весьма милая, благообразная старушка скажу я вам. 

— Н-да, — пробормотал Яр, вспоминая знакомство с «милой старушкой». — Не хочется вас разочаровывать, Док, но ступу сбили долговцы на соседней улице. 

Доктор раздосадовано чертыхнулся. 

— Как они мне надоели со своей фанатичной идеологией! Вы должны любыми правдами и неправдами забрать у них ступу.

— Почему бы просто всё им не рассказать? — спросил Ёся.

— Попробуйте, — кивнул Доктор, — но сомневаюсь, что они прислушаются. Возьмите, — он протянул Яру какой-то прибор, — мне удалось собрать ещё один декодер. А сейчас я ухожу. Попробую завербовать нам несколько помощников. Вдвоем вам не пробиться через заслоны монолитовцев.

Болотный Доктор поднялся, отряхнул плащ и направился к выходу, но задержался и повернулся к приятелям. 

— Да поможет вам Зона, — сказал он и вышел.

Некоторое время друзья молчали, переваривая обилие полученной информации. Потом Ёся пихнул Яра кулаком в плечо.

— Ты назвал меня долбодятлом, — напомнил он.

Яр закатил глаза и скривился.

— Нашёл о чём беспокоиться! — Он неожиданно рассмеялся. — Во попали, а? Ну что, потолкуем с «Долгом»? 

— Варвара! — вдруг страшным голосом сказал Ёся.

— Сожалею, Уза, — развёл руками Яр. — Ей лучше и безопаснее отсидеться в путепроводе. Заберём, когда вернемся.

— Если вернемся, — тихо сказал Ёся и вздохнул.

* * *

Долговский квад по-прежнему торчал возле сбитой ступы, только вид у них был ещё более обескураженный. Кажется, до них стало доходить, что именно они подбили.

Яр вальяжной походкой подошел к долговцам и, отозвав командира в сторонку, взялся втолковывать ситуацию. Ёся смирно дожидался результатов чуть поодаль. 

— Охренел? — громко спросил долговец через пару минут.

На них стали оглядываться. Яр успокаивающе похлопал его по плечу и продолжил беседу, указывая то на ступу, то на небо, то на север, где грозно торчала труба ЧАЭС. 

Очевидно, свободовцу всё же удалось убедить долговского командира, так как тот подошёл к своим бойцам и приказал:

— Слушай мою команду! Проверить оружие и оправиться, мы выдвигаемся к станции. 

— Я просил не об этом, — перебил Яр.

— Да мне плевать, — отрезал командир. — Вот только подкрепление…

Договорить он не успел. За ближайшим домом послышался вой, хохот и рычание. Сталкеры схватились за оружие. Сначала из-за угла выскочили несколько снорков, а за ними гнались странные человекообразные создания с козлиными ногами и хвостами. 

— А этих я знаю, — непонятно чему обрадовался один из долговцев. — Самодивское хоро. 

— К бою! — рыкнул его командир. 

Загрохотали автоматы, снорки, рыча, покатились по асфальту, разбрызгивая кровь и мозги. А хоро, лишившись добычи, обратили внимание на людей, и даже бронебойные пули долговских «гроз» не могли их остановить.

Глаза жутких созданий зловеще горели красным, клыкастые рты были ощерены в улыбках, не предвещавших ничего хорошего. И их было много. Очень много. 

Хоро быстро приближались, чёрные копыта размеренно и звонко ударяли в крошащийся асфальт, но тут Ёся заметил выскочившую непонятно откуда донельзя страхолюдную бабу.

После знакомства с Варварой парня было сложно напугать внешним уродством, но эта женщина была на редкость неприглядна. Обрюзгшая, с длинным носом, на котором красовалась огромная бородавка, поросшая волосами. Вислоухая, обряженная в грязное, вонючее тряпье. Косматые, нечёсаные волосы были полны насекомых, а с безвольно отвисших губ капала слюна. 

Содрогаясь от отвращения, Ёся вытянул в сторону бабы пистолет, но она повернулась к хоро и махнула рукой — те остановились. Женщина утерла слюну и махнула ещё раз — хоро попятились. Махнула третий, и страшные создания, визжа, обратились в бегство.

Дальше, больше. Разинув рот от изумления, Ёся наблюдал, как сталкеры окружили спасшее их страшилище и принялись целовать ей ручку и расшаркиваться так, словно перед ними была сама Семенович. Баба хихикала и так усиленно хлопала глазами, что, казалось, с них сейчас осыпятся немногочисленные ресницы. 

— Эй, Уза! — крикнул Яр. — Не хочешь поблагодарить свою спасительницу?

— Э-э-э, спасибо, — сказал парень, не рискуя приближаться к ней больше, чем на десяток шагов. Баба озадаченно на него посмотрела и передернула плечами. 

— Ох и красотка! — воскликнул кто-то из долговцев, не сводя с бабы восхищённого взгляда. — А имя у тебя есть?

— Зовите меня Кира, — томно сказала та. Голос у неё был под стать внешности — визгливый и неприятный.

Однако все снова взялись восхищаться и сыпать комплиментами. Парню это вскоре надоело до чёртиков. Он не понимал всего этого ажиотажа. Ну, спасла, да, простого «спасибо» вполне достаточно. Зачем вести себя, словно одуревшие от прилива гормонов школьники? 

— У нас тут дело важное намечалось, — напомнил Ёся. — Не забыли? 

Кира метнула в его сторону злобный взгляд, а сталкеры слегка опомнились. 

— Верно, чёрт возьми, — сказал Яр. — Выдвигаемся прямо сейчас.

— А ступа? 

— А что с ней? Пусть стоит здесь, я в неё не полезу. 

— Нам нужно подкрепление, — встрял долговский командир. 

— Я отведу их до места, — сказала Кира, — а вы сходите за подкреплением и нагоните нас на окраине города. Выполняйте.

— Есть! — радостно гаркнул долговец и прибавил с фанатичными нотками в голосе: — Какая женщина!

«Интересно, — подумал Ёся, холодея, — с каких это пор долговцы слушаются приказов от не пойми кого?» 

Похоже, Кира очень сильный контролёр или вроде того. Только из этих, мифических. Так задурить головы тренированным долговцам под силу не каждому контролёру. Так кто она? Было очевидно, что выяснять это придется в одиночку. Только у Ёси был ментальный блок, поставленный Варварой еще у Радара. Именно поэтому парень видел истинную сущность гостьи, в то время как остальные восторгались очень качественной иллюзией. 

Ёся, Яр и Кира двигались по улице, изредка обходя немногочисленные ловушки. После крайне необычного Выброса аномалии выглядели жалко, а артефактов не было вовсе.

Город выглядел ещё более мёртвым, чем всегда. Не наполняла его пусть страшная, изуродованная, но жизнь. За всё время передвижения сталкерам не попался ни один мутант, и даже вездесущие вороны не оглашали воздух своим карканьем, а сидели, нахохлившись, на ветках мутировавших тополей. Зона затаилась и чего-то ждала. Воздух был так сильно пронизан этим ожиданием, что, казалось, по коже скользят невидимые, но вполне ощутимые токи, наполняя смутными предчувствиями. 

Притихший Ёся настороженно оглядывался по сторонам, то и дело, цепляясь взглядом за полосатую трубу станции. Гнетущая атмосфера быстро вытравила присущий ему оптимизм и любопытство. Больше всего парню сейчас хотелось забиться в какой-нибудь подвал и не высовываться, пока все не закончится. 

И только Яр, шагая рядом с жуткой Кирой, заливался соловьём, совершенно забыв о том, где находится. Автомат беспечно болтался за спиной, и, казалось, даже мешал. Кира довольно лыбилась, время от времени утирая слюну, и косилась через плечо на Ёсю. Из-за этого Яр хмурился и бросал на приятеля ревнивые взгляды. 

Парень терялся в догадках — как сообщить другу об истинном облике спутницы так, чтобы она не услышала. Хрен его знает, что Кира выкинет в таком случае. Может и ничего, но то, как она управилась с тем Самодивским хоро, впечатляло. Наконец Ёся придумал. 

— Дядька Яр, — позвал он, — отойдём, а? По малому.

— Да мне пока без надобности, — не оборачиваясь, откликнулся сталкер.

— Мне надо, — настаивал парень. — Присмотришь, чтоб никто не накинулся, пока я заголяюсь.

Яр издал раздражённый вздох, но последовал за напарником. Ёся успел заметить, как Кира проводила их настороженным взглядом. 

— Кира не та, за кого себя выдаёт, — быстро сказал парень, когда они достаточно удалились. 

— В каком смысле? 

— Она отвратительная уродина и что-то замышляет. 

— Ты перегрелся что ли? — поразился Яр. — Да это самая сочная деваха, что я, когда либо, видел. И она спасла твою неблагодарную задницу. И кстати, она со мной. 

— Кира тебя морочит. На самом деле она…

— Мальчики, — пропела Кира, возникая поблизости и буравя Ёсю злобным взглядом, — нам пора, скоро стемнеет. 

Яр тут же забыл про приятеля и радостно потопал за ней. Парень поплёлся следом, терзаясь нехорошими предчувствиями. По пути он ещё пару раз пытался незаметно повлиять на друга, но Кира следила за ним, как коршун, и пресекала все попытки в корне. Более того, она что-то нашептала Яру, отчего тот начал косится на приятеля с подозрением и относиться, как к досадной помехе. 

До схрона дошли уже в сумерках. Это было подвальное помещение под зданием детского сада. Спустившись по щербатым ступенькам, нашли в углу под ящиком керосинку, зажгли и осмотрелись. На полу валялись два старых матраса, а в центре пола находилась плотно прикрытая, железная крышка люка, запертая на амбарный замок.

Ключа Док им не дал, поэтому замок просто сбили. Промучившись некоторое время, подняли крышку. Под ней оказалось большое углубление, в котором лежали два плотно свернутых костюма высшей защиты, две винтовки М-16, цинк патронов и к великому изумлению и радости Яра — пулемёт «Максим». Где Док откопал сей раритет, оставалось загадкой, но славное оружие было здесь и готово к эксплуатации. 

— Вот за это отдельное спасибо, Док, — радостно пробормотал Яр. — Ну что, Уза, повоюем?

— Угу, — уныло ответил тот, косясь на Киру.

— Вот что, дружище, — заговорщицки зашептал Яр, — погуляй немного на улице. Мне нужен отдельный кабинет. 

— Зачем? — не понял Ёся.

Яр указал глазами на Киру. Парень некоторое время недоумевающе смотрел на приятеля, потом его осенило. От осознания, что Яр готов пасть в объятия этой жабы, Ёсю едва не стошнило. Не без труда успокоив желудок, парень завопил:

— Нет! На это я пойти не могу! 

— Что с тобой, Уза? — растерянно проговорил Яр. 

— Нет! И не проси! 

Ёся, чеканя шаг, промаршировал в угол, где уселся на ящик с решительным видом. Свободовец нехорошо оскалился и сказал:

— Сука ты, а не напарник. Я тебе это припомню. 

Кира в открытую ухмылялась. Ёся проигнорировал их обоих и сидел, не выпуская из рук пистолета. Когда он успел достать оружие, парень не помнил. Неприятнее всего было осознавать, что Киру пуля не остановит, а Яра, которого он пытался спасти — убьёт. 

— Завтра, если ты ещё помнишь, важный день, — процедил парень. — Ложись спать, я покараулю. 

Яр с минуту смотрел на него исподлобья, потом всё же обуздал злобу. Повернулся к Кире и указал на матрас.

— Сладких снов, зайка.

После чего улёгся на второй и вскоре негромко захрапел. Кира уселась, посмотрела на Ёсю и растянула толстые губы в зловещей усмешке. 

— Кто ты такая? — с отвращением прошептал Ёся.

Кира улыбнулась ещё шире, но не ответила, продолжая буравить парня мутными глазами. Ёся преисполнился решимости дежурить всю ночь и глаз с неё не спускать. В зрачках этой жуткой твари плясал отражённый свет керосинки. Он гипнотизировал и лишал воли. Ёся попытался отвести взгляд, но не смог. Веки его начали наливаться тяжестью, пистолет выпал из рук, а сам парень мягко завалился набок. Он последним усилием приоткрыл глаза и успел увидеть, что Кира поднялась на ноги. После этого его окончательно сморил сон. 

* * *

 

— Твою мутантову мать!

Громкий вопль, полный боли и отчаяния, заставил Ёсю подскочить и открыть глаза. Рука пыталась нащупать оружие, но его не было. Когда взгляд немного сфокусировался, парень увидел Яра, заламывающего руки с экспрессией греческого трагика над раскрытым люком со снарягой.

Ёся подошел и заглянул внутрь. Люк был абсолютно, безнадёжно, вопиюще пуст. Исчезло также их собственное оружие, подсумки с патронами и оба рюкзака. 

— Вот стерва! — бушевал Яр. — Поймаю, шею сверну, и рука не дрогнет! Какого ляда ты дрых, как суслик?!

— Я?! — вскипел Ёся. — А какого хрена ты вчера вёл себя, как животное?! Позволил этой… этой… идти с нами?! 

— Не ори на меня, сопляк! — заорал Яр еще громче. — Не дорос ещё со старшими пререкаться! 

— Да пошёл ты! Сам облажался, а я виноват!

— А вы в курсе, что вас слышно на том конце Припяти? 

Яр и Ёся разом заткнулись и, тяжело дыша, повернулись к двери. В дверном проёме во всём своём контролёрском великолепии стояла Варвара. Такая привычная и где-то даже милая, несмотря на мутации. 

Когда утихли радостные вопли, и Варвара попросила поведать о последних событиях, Яр смутился и отошёл в сторону, предоставив отчитываться Ёсе. 

— Понятно, — сказала Варвара, когда парень умолк. — Пойдемте-ка на улицу, кое-что покажу.

Сталкеры, сгорая от любопытства, устремились за ней. Снаружи было еще темно, по ощущениям шёл четвёртый час ночи. Прямо перед входом стояла ступа с прислоненной к боку новенькой метлой. 

— А где же… — начал Ёся, но не договорил.

Из темноты изникла знакомая сухонькая старушенция, что не со старческой силой волокла за шиворот Киру. Та обливалась слезами и жалобно верещала. 

— Это ещё что за угрёбище? — подскочил Яр. 

— Это Кира, — с удовольствием просветил его Ёся. 

— Это?! Кира?! — Глаза свободовца, казалось, сейчас вылезут из орбит. — Кира — красивенная баба в сарафане и с кокошником на голове, а эту страхолюдину впервые вижу. 

— Вона тебе, кобеля, мороком огорнула, — проворчала бабка, швыряя Киру к его ногам. — А така кикимора насправді.

Яр издал пару сдавленных звуков, развернулся и убрёл в подвал. 

— Зачем это ей? — спросил Ёся, почтительно глядя на старуху. 

— Щоб кращі друзі через неї сварилися і душі свої віддавали, — ответила бабка, сурово глядя на парня. Потом кивнула на Варвару. — Їй спасибі скажи, що голову твою дурну зберегла.

— Спасибо, — повернулся к контролёрше Ёся.

— Ой, дурень, — неожиданно разозлилась вредная старуха. 

— Почему? — искренне удивился «дурень».

Бабулька не ответила, только злобно сплюнула ему под ноги. Ёся недоумевающе повернулся к Варваре, но та отвела взгляд и тоже ушла в подвал.

Парень остался наблюдать, как Яга вытрясает из кикиморы сведения — куда та спрятала украденное снаряжение. Очень быстро добившись желаемого, бабка отвесила Кире полновесный пинок под жирный зад, к огромному удовольствию Ёси. Он тут же устроил бурную овацию. Яга и ухом не повела, но казалась очень польщённой аплодисментами. Кикимора стремительно скрылась во тьме.

— Не вернётся? — спросил Ёся.

— Кишка тонка супротив мене, — самодовольно ответила старуха.

— Вы очень сильная для своего возраста, — уважительно подтвердил парень. 

Бабка окончательно растаяла и заулыбалась.

— Ти йди, онучку, поспи, — ласково сказала она. — Завтра війна, а ти втомився.

Ёся послушался и вернулся к своему матрасу. Яга заглянула в подвал и кивнула Варваре. 

— Пойдём, — сказала контролёрша Яру, — вернем ваше снаряжение.

Свободовец тоскливо вздохнул и вышел. Всё это Ёся наблюдал, уже проваливаясь в сон. Потом всего через минуту, как ему показалось, кто-то потряс его за плечо.

— Подъём.

Парень открыл глаза и увидел виноватую ряшку напарника. За его спиной виднелась открытая дверь, на улице уже рассвело. Ёся сел, потер лицо, зевнул и снова уставился на друга. Тот мялся, подыскивая слова.

— Ты это… напарник… в общем…

— Да ладно, — прервал мучения Яра парень, — кто старое помянет.

— Ну и хорошо, — сразу расслабился свободовец. — Поднимай зад и тащи его на улицу.

При виде объекта, возле которого остановился Яр, парень моментально проснулся. 

— Ну как? — спросил сталкер. Его прямо таки распирало от гордости. 

Это была ступа. Модифицированная пулеметом «Максим» и обвешанная мешками с песком, отчего сильно напоминала корзину воздушного шара, правда, без самого шара. Но зато с пулемётом.

— Охренеть, — искренне похвалил Ёся и недоверчиво спросил: — А это точно взлетит? 

— Испытания пройдены успешно, — ухмыльнулся Яр. — Чудо, а не агрегат!

— А мешки на кой?

— А противовес? Плюс дополнительная защита. 

— А-а-а.

— Бэ. Марш хавать и одеваться. Через час взлетаем.

— А где Варвара?

— Шушукается с Ягой. Эти две дамочки чудно спелись.

Спустя сорок пять минут сталкеры, облачённые в научные костюмы и обвешанные оружием, топтались возле ступы, изнывая от нетерпения. 

— Ну, скоро вы там?

— Зараз, — отмахнулась Яга, — кортить вам повоювати.

Она повернулась к Варваре и сунула ей в лапу маленькую склянку, наполненную отвратного вида жидкостью. 

— От, візьми, люба. У будь-який час плесни на свого ненаглядного, і буде він твій з потрохами.

— Не надо, — ответила контролёрша, пытаясь вернуть подарок, — так не честно. 

Но бабка упёрлась и даже руки за спину спрятала. 

— Бери, кажу! Воно й лікує, від смерті врятує. Та тільки того, хто у серці. Іншому не допоможе.

Варвара нехотя убрала склянку в карман куртки. После этого они, к великому облегчению мужчин, полезли в ступу. Четверым там было тесновато, но лучше плохо лететь, чем ещё хуже идти, как справедливо заметил Яр. 

— Пішла, рідненька! — рявкнула Яга и взмахнула метлой. Ступа дёрнулась и рывками пошла вверх. 

— Мама! — вырвалось у Ёси.

Старуха захохотала и сделала пару движений, словно метла была веслом. Ступа легла на курс и рванулась вперёд, волосы трепал ветер. 

— Варвара, — вдруг сказал Яр, — а где твоя свита?

Ёся забыл бояться и тоже с любопытством уставился на контролёршу. 

— Я их отпустила, -— просто сказала та. — Не хочу, чтобы с ними что-нибудь случилось. 

— Ты такая внимательная! — умилился Ёся. 

— Тьху! — злобно рыкнула Яга и посмотрела на парня, как на врага народа.

— Чего? — удивился он.

— Ничего, — успокоила его Варвара. 

Яр задумчиво посмотрел на неё, потом на парня, но ничего не сказал. Некоторое время летели молча. Ступа шла тяжело, но резво. Время от времени Варвара командовала взять в сторону, чтобы обогнуть воздушную аномалию.

Внизу проплывал Рыжий лес, обвешанный клочьями «ржавых волос». Потом пустоши, на которых там и сям виднелись чёрные воронки взрывов и разрозненные фрагменты скелетов мутантов и людей. Это были знаменитые минные поля, неизвестно кем и когда устроенные на подступах к ЧАЭС. 

На краю поля сидела химера и, задрав головы, провожала взглядом пёструю компанию на борту ступы. Потом подняла морды и громко взвыла, и ещё раз, и ещё. 

— Что это с ней? — спросил Ёся. Яр пожал плечами.

Химера поднялась и мягкими скачками понеслась вслед за ступой. Вдалеке, на краю Рыжего леса мелькнуло еще одно гибкое тело, и вот вслед за первой химерой движется вторая. Вскоре к ним присоединилась ещё одна. 

— Мне всё это не нравится, — твёрдо сказал Ёся. Варвара покачала головой.

— Они знают, — сказала она. — И они с нами. 

— Предпочёл бы я обойтись без таких союзников, — пробормотал Яр, наблюдая за всё увеличивающейся стаей химер. 

— Скажи им об этом, — хмыкнула контролёрша. 

— Ну, нет! Я ещё не созрел для общения с химерами.

— Ага, — ехидно встряла Яга, — з кикиморою воно звичніше.

Яр побагровел и открыл рот ответить, но его перебила Варвара. 

— Правый борт!

Ступа вильнула, огибая неяркий в дневном свете пучок молний. Яр, забыв про пикировку, ухватился за края, чтоб не вывалиться. 

— Чего скалишься? — рыкнул он на хихикающего Ёсю.

— Смешно, — признался тот. Бабка с ухмылкой обернулась и подмигнула.

Зловещая громада ЧАЭС вырастала, заслоняя небо. Уже была хорошо видна суета возле стен Саркофага. Бегали люди в сером камуфляже группировки «Монолит», вот сразу двое вскинули на плечи трубы РПГ.

Яр вцепился в пулемёт, первые пули вспахали землю довольно далеко от противника, но всё же заставили попятиться. Тем не менее, один гранатометчик успел выстрелить. Яга, наученная горьким опытом, лихо свернула в сторону, едва не растеряв пассажиров. Снаряд с разочарованным шипением пролетел мимо. 

Воодушевленный Яр заорал — «Эх, тачанка-ростовчанка, все четыре колеса!» — и снова взялся поливать монолитовцев свинцовым дождем. Они умирали, но не сдавались. На смену выбывшим, бежали новые бойцы. Ствол пулемёта раскалился от непрерывной стрельбы, пора было искать место для приземления. На крыше Саркофага блеснула оптика.

— Гаусс! — заорал Яр. — Вниз! Вниз!

Все, кроме Яги, которой даже Гаусс вроде щекотки, толкаясь, попрятались в ступу. Бабка отчаянно махала метлой, направляя свой транспорт на посадку за ближайшее укрытие в виде старого, но солидного бульдозера, оббитого свинцовыми листами. Ещё несколько таких машин стояли рядом, очевидно, ещё со времен первой аварии. Ступа неловко приземлилась и упала набок. Все горохом посыпались наружу и тут же расползлись по укрытиям. 

— Приехали, — глухо, из под шлема прокомментировал очевидное Ёся.

— Спасибо, кэп, — отозвался Яр, терзая свой ПДА. — Судя по карте, до входа пилить еще метров триста. 

— Ой, чарівна тарілочка! — воскликнула Яга, рассматривая экран наладонника. — А моя розбилася. Подаруй бабусі нову тарілочку.

— Вот, — Ёся протянул ей свой ПДА. — Спасибо за всё, что для нас сделали. 

— От спасибі, онучку! — Бабка уткнулась в девайс, забыв обо всём на свете. 

— Если вы закончили, — раздраженно сказал Яр, — я все ещё жду предложений, как нам преодолеть триста метров простреливаемого пространства.

— В рот! Мне! Ноги!

— Я, конечно, понимаю, Уза, что ты шокирован непривычной обстановкой, — продолжал Яр, лёжа за гусеницей бульдозера, — но может, выдашь что-нибудь конструктивное?

— Да высуни свою тупую башку! — заорала Варвара. — Ты должен это увидеть!

Яр послушался и застыл, словно изваяние самому себе. Даже за темным забралом шлема были отчетливо видны вытаращенные глаза. Над станцией кружил огромный, густо-красный, трёхголовый дракон и поливал бестолково бегающих монолитовцев огнем поочередно из трёх пастей. 

— Горинушка, — обрадовалась Яга, ненадолго отрываясь от экрана ПДА. — Знайшов його ваш Лікар Болотний.

— Давайте… — начал Яр и подавился. Прокашлявшись, продолжил: — Давайте поскорее включим эту сраную установку!

* * *

Монолитовцы, наверное, впервые подверглись столь ошеломительной атаке. Они безостановочно палили по Горынычу из гаусс-винтовок и РПГ и уже думать забыли про ступу и её пассажиров. А вот Ёся и компания свою цель помнили и уже наметили примерный маршрут. 

— Біжіть, милі, — напутствовала их Яга. — Я тут залишусь. Стара вже для війни. У тарілочку подивлюся, доки не повернетесь.

Все согласились, что бабка и так им здорово помогла и имеет право на отдых. Контролёрша же не захотела остаться с Ягой. Едва Ёся намекнул ей об этом, Варвара смерила его таким взглядом, что у парня пропала охота высказываться на эту тему. Яга с Яром в открытую ухмылялись. 

Потом они по одному выбежали из-за укрытия с дистанцией в десять шагов и устремились к входу в Саркофаг. Выбегая последним, Ёся успел заметить, как Яга открывает папку «Порно». Парень подумал о том, как здорово, что забрало шлема такое темное, и никто не видит его пылающих ушей.

Бежать было тяжело. Мало того, что костюм несколько сковывал движения да ещё несколько килограмм амуниции ощутимо давили к земле. Тем более что богатырским телосложением Ёся не отличался. 

Яр петлял среди завалов, используя малейшее укрытие, и ненадолго замирал за каждым, оценивая следующий кусок пути. Варвара рысила следом, оружия у неё не было. Впрочем, главное оружие всегда было при ней. Ёся прикрывал отряд и относился к своим обязанностям со всей серьезностью — два раза даже расстрелял неожиданно обвалившиеся кучи мусора. 

Они бежали вдоль западной стены Саркофага, впереди уже маячил вход, когда небольшая группа монолитовцев отвлеклась от дракона и обнаружила трёх нарушителей. Тотчас на друзей обрушился свинцовый шквал. Костюмы выдержали, но Варвара, вскрикнув, упала. Из её ноги хлестала кровь. Яр подхватил контролёршу за воротник куртки и поволок за груду железных труб, Ёся отстреливался. 

— Сволочи, — рычала контролёрша в бешенстве, — опять платье испортили!

К тому времени, как они добрались до укрытия, рана на её ноге затянулась, но взамен Варвара поймала несколько пуль в живот. Яр с Ёсей засунули её в трубу и оставили регенерировать, а сами начали отщелкивать противника так слаженно, что сами диву давались. 

Вскоре напавшая на них группа была успешно ликвидирована, зато на друзей обратил внимание дракон. Очевидно, Горынушке было абсолютно всё равно, кто тут враг. Или же люди для него были, что называется, все на одну рожу. Он с кровожадным ревом спланировал друзьям прямо на головы, те поспешно спаслись в ближайшую трубу. 

По металлу проскрежетали огромные когти, и в круглый срез трубы заглянул большой, жёлтый глаз с вертикальным зрачком. 

— И что теперь? — спросил Яр, с тоской глядя в другой конец трубы.

Через отверстие просматривался вход в Саркофаг. Так близко и в то же время так далеко! Через минуту дракон догадается плюнуть в трубу огнем и амба, как говорят бандюки. Погибнуть в паре шагов от цели было вдвойне обидно. 

— Единственная моя-а-а! — вдруг взвыл Ёся. — С ветром обрученная-а-а!

Глаз в отверстии трубы исчез, а наверху недовольно заворчал Горыныч. 

— Светом озаренная-а! — надрывался парень, труба гудела, создавая чудовищный резонанс. — Светлая моя-а-а! 

Наконец дракон не выдержал, тяжело поднялся в воздух и полетел на крышу Саркофага, охотиться на молчаливых монолитовских снайперов. 

— Дракону не нравится Киркоров, — удовлетворенно прокомментировал Яр, повернулся к Ёсе и заявил: — Ты отвратительно поёшь!

— Не слушай его, милый, — отозвалась из соседней трубы Варвара, — это самое прекрасное, что я когда-либо слышала!

— Женщины, — фыркнул Яр. — Ну что, почесали? 

Опасливо косясь на небо, друзья покинули свое убежище и, перебираясь через завалы, вскоре добрались до входа. За ним оказалось большое помещение с глухими стенами, но в углу обнаружился люк с тяжёлой железной крышкой.

Пыхтя, сдвинули её в сторону и начали спускаться вниз по узкой лесенке, которая буквально крошилась, настолько успела проржаветь. Примерно на середине пути лестница не выдержала тройного веса и с жалобным хрустом сломалась. Друзья посыпались в темноту и приземлились на большую кучу песка. Счётчики Гейгера, встроенные в научные костюмы, немедленно разразились треском. 

— Припекает, — с тревогой констатировал Яр. — Уходим. Варвара, как контролёры переносят радиацию?

Вместо ответа контролёрша показала большой палец и ухмыльнулась. Она казалась невероятно бодрой и полной сил. Очевидно, «горячее пятно» пошло ей только на пользу. 

Скатившись с кучи песка, друзья осторожно выглянули в коридор. Он уходил вперёд на несколько метров и изгибался под прямым углом. На стенах кое-где мерцали тусклые лампы. 

— За углом никого нет, — заверила Варвара, — идёмте.

Положившись на её способности, парни дотопали до угла и свернули в следующий коридор. Спасла их железная бочка, стоявшая на пути, именно в неё ударил электромагнитный луч гаусс-пушки. Все опрометью кинулись обратно за угол. 

— Ты же сказала там никого нет, — возмущённо сказал Яр, оскорбленный неожиданным нападением до глубины души. 

— Монолитовцы плохо поддаются ментальному сканированию, — смущённо ответила Варвара. — Они ещё хуже долговцев.

— Вот уж вряд ли, — фыркнул свободовец и, высунув винтовку из-за угла, дал очередь наугад. Ему немедленно ответили. 

— Можешь взять стрелка под контроль? — спросил Ёся. 

— Для этого мне нужно его видеть, — ответила контролёрша, — а там темно. 

Друзья приуныли. Монолитовец сидел в своём тёмном углу и на рандеву не спешил. Он умел ждать и располагал массой свободного времени. А вот команде спасения Зоны и всего мира ждать было некогда — следующий Антивыброс мог произойти в любой момент. И что Ноосфера выкинет на этот раз, лучше не думать. 

— Вот что, — сказал, наконец, Ёся, — давайте я выпрыгну и тут же запрыгну обратно. Он пальнёт, а ты, дядька Яр, выстрелишь по вспышке. 

— Может сработать, — задумчиво отозвался свободовец.

Варвара упёрлась и ни в какую не хотела пускать парня под пули. Даже грозилась взять друзей под контроль. Но когда Ёся напомнил про её же подарок, в виде ментального блока, Варваре пришлось смириться.

Ёся пару раз глубоко вздохнул, потом заорал, очевидно, для пущего эффекта, выскочил в коридор и тут же метнулся обратно. Яр был наготове и быстро выпустил несколько коротких очередей по стрелявшему монолитовцу.

Уловка увенчалась успехом. Раздался вскрик, потом металлический лязг — стрелок выронил оружие. Ёся на всякий случай повторил трюк, но выстрелов не последовало. 

Друзья без опаски ступили в длинный коридор, Яр включил фонарь. Примерно посередине коридора был дверной проем, ведущий в обширное помещение, заставленное какими-то приборами, но свободовец туда даже не посмотрел. Он подошел к трупу монолитовца и поднял его винтовку. 

— «Гусёнок», — благоговейно пробормотал Яр, поворачивая и рассматривая оружие. Рядом приплясывал Ёся.

— Дай посмотреть, а? — выпрашивал он. — Ну, дай посмотреть, дядька Яр. 

Варвара раздражённо закатила глаза. 

— Вы как мальчишки со своими большими громкими игрушками! На обратном пути налюбуетесь.

Яр отщелкнул магазин, заглянул в него и разочарованно цыкнул. Пошарил в подсумках монолитовца и с тяжким вздохом бережно поставил винтовку в угол. 

— Все расстрелял гад, — пояснил он печально. 

После этого компания возобновила путешествие по коридорам ЧАЭС. Там было на удивление пустынно, лишь несколько раз пришлось отстреливаться от одиноких стрелков, сидевших в стратегически выгодных точках. Видимо, все основные силы были брошены на борьбу с драконом, за что Доку большое спасибо. Как ему удалось договориться с этой злобной зверюгой, одной Зоне ведомо. А может и она не в курсе. 

Следуя отметкам на карте ПДА, друзья вскоре набрели на крохотный чуланчик, в котором неожиданно обнаружилась металлическая лестница, вроде той, по которой они спускались. И в таком же удручающем состоянии. Она вела к тускло светящейся дыре в стене. 

Помня предыдущий печальный опыт, поднимались по одному. Сначала Ёся, за ним Варвара, а когда поднимался Яр, лестница всё-таки сломалась, причем при падении разбилась на несколько фрагментов. Верёвки у них не было, и поднять свободовца наверх не представлялось возможным. 

Ёся и Варвара, свесив головы, растерянно смотрели на Яра. Тот достал декодер и обмотал его несколькими подвернувшимися под руку тряпками. Потом, размахнувшись, забросил наверх. 

— Идите и сделайте всё в лучшем виде, — сказал он, — я прослежу, чтоб вас не беспокоили. 

Варвара кивнула и скрылась, Ёся ещё с минуту смотрел на друга, подыскивая слова, но так ничего и не придумал. Виновато улыбнулся и махнул рукой на прощание. 

— Удачи, друзья, — пробормотал Яр, разворачиваясь к двери.

В коридоре был слышен топот множества ног. Монолитовцы явно обнаружили проникновение в Саркофаг и жаждали возмездия. Что ж, свободовец был готов, собран и уже не думал о друзьях, сосредоточившись на предстоящей неравной битве.

* * *

Пробравшись через нагромождения ящиков и разбитых в хлам неведомых приборов, Ёся с Варварой увидели массивную, бронированную дверь с электронным замком. 

— Кажется, пришли, — сказал Ёся и принялся прилаживать декодер к замку. 

Позади вдруг негромко загудело, всё вокруг озарилось неестественным белым светом, а когда он погас, в помещении стояли пятеро монолитовцев. Варвара раскрутила ментальный аркан и метнула в сторону угрозы, но потерпела неудачу. Фанатики уже были под чьим-то контролем, но другого рода, чем у Варвары. Ёся быстро сунул свою винтовку контролёрше.

— Прикрывай! — рявкнул он. 

— Я не умею! — в тон ему завопила Варвара. Она была в панике.

— Прикрывай, как умеешь, — безжалостно отмахнулся парень. — У меня нет времени на эту фигню. 

Он яростно тыкал поочередно то в кнопки замка, то в декодер, не обращая внимания на происходящее. Контролёрша выдала очередь на пробу и чуть не выронила оружие, ошеломлённая грохотом и бурной реакцией винтовки на выстрел.

Укрывшись за каким-то прибором, похожим на железный шкаф с кнопками, Варвара потрясла онемевшей после отдачи рукой и снова вцепилась в оружие. Закрыв глаза, она сосредоточилась, и в голове возникло пять красных огоньков — сознания монолитовцев. Контролёрша высунулась из укрытия и, не открывая глаз, пальнула по ближайшему. Огонек погас. 

— Ещё минута! — крикнул Ёся. — Держись!

Воодушевлённая успехом, Варвара погасила ещё один огонек. Сноровисто сменила рожок и приготовилась к стрельбе, но тут снова загудело, и в сознании контролёрши зажглись новые огоньки. И их было в три раза больше.

Варвара мало понимала в военном искусстве, а точнее, не смыслила ни бельмеса, но всё-таки осознала, что всех ей не остановить. Даже если каким-то чудом удастся взять нескольких под контроль. 

Монолитовцы ударили все разом. Свинцовая метла прошлась по стенам. По двери, у которой возился Ёся, по железному прибору-шкафу, где пряталась Варвара, заставляя их упасть на пол и прикрыть головы руками в неосознанной попытке уберечься от шальной пули. 

Контролёрша, не обращая внимания на впивающиеся в тело пули, поползла к парню, чисто автоматически волоча за собой винтовку. Костюм Ёси превратился в лохмотья и больше не мог исправно защищать своего хозяина, выработав весь положенный ресурс.

Поток свинца начал иссякать, послышались щелчки — фанатики перезаряжались. В этот момент в электронном замке что-то запищало, красный индикатор сменился зелёным, и дверь начала открываться. 

Ёся приподнялся, с мясом выдрал декодер из замка и ужом проскользнул в образовавшуюся щель. Высунулся из-за двери и затащил окровавленную контролёршу, что по-прежнему намертво сжимала его винтовку. Варвара была без сознания.

После парень пинком закрыл дверь и обессиленный свалился на пол. С той стороны с глухим, дробным стуком грызли препятствие пули, но пробить такую толщу брони не могли. 

Колоссальным усилием воли Ёся открыл слипающиеся глаза и осмотрелся. Они находились в просторном помещении, стены которого были окрашены в унылый, казённый цвет. В дальнем конце просматривалось нечто вроде пульта управления с множеством рычагов и кнопок.

А центр помещения занимало странное сооружение в виде тускло блестящих столбов из неизвестного металла, выстроенных в круг. Подойдя ближе, Ёся рассмотрел царапины от пуль на гладких боках столбов, такие же следы были на стенах. Очевидно, это и была та самая установка управления Монолитом, которую когда-то отключил Стрелок. А включается, если мыслить логически, вон с того пульта. 

Но сначала Ёся подошёл к Варваре и убедился, что она начала благополучно регенерировать. После направился к пульту и замер в нерешительности, соображая с чего начать. Пока он раздумывал, пол под ногами вдруг вздрогнул раз, другой, и начал вибрировать мелкой дрожью. Откуда-то из-под станции поднялся глухой рокот — Ноосфера готовилась устроить людям очередное испытание. 

Плюнув на все, Ёся начал судорожно дёргать рычаги и нажимать все кнопки подряд, пока не услышал за спиной жужжание. Он обернулся. Установка работала, в этом не было никаких сомнений. По металлическим столбам пробегали ослепительно-белые молнии, а центр круга мерцал багровым светом, в котором плясали языки чёрного пламени. Негромкое жужжание набирало силу, пока не переросло в пронзительный вой, заставляющий мозги вскипеть в черепной коробке. Ёся скорчился на полу и зажал уши руками, до крови закусив губу. 

* * *

Яр не помнил, чтобы ему когда-нибудь приходилось столько стрелять. Он метался по коридорам станции, прятался в каких-то каморках, проползал под чудовищными агрегатами неизвестного назначения и стрелял, стрелял, стрелял… Время остановило свой бег, голова была пуста — ни мыслей, ни чувств, только отщёлкивается автоматически количество истраченных патронов. 

Наконец, фанатикам удалось зажать свободовца в крохотной комнатушке, заваленной строительным мусором чуть ли не до потолка. Яр полез вверх по куче, надеясь укрыться за нею, но мусор стал оседать, осыпаться, свободовец полетел куда-то вниз. Прокатился по бетонной плите и, крепко приложившись об неё головой, отключился. Он уже не ощущал тяжкой судороги, охватившей станцию, не слышал топота разбегающихся монолитовцев, не чувствовал, как его засыпает мусором. Яр был далеко. 

Снаружи творилось нечто невообразимое. По небу вихрем неслись тучи, причём в разных направлениях. Сталкивались, порождая пучки красноватых молний. То резко темнело, то становилось светло, как в погожий денек. Шквальный ветер разносил горы «жгучего пуха», срывал остатки шифера с домов, поднимал клубы пыли. Потом пошёл дождь да такой, словно разверзлись хляби небесные. И над всем этим хаосом раздавался пронзительный вой, проникающий даже сквозь толщу земли и бетонных перекрытий.

Этот нереальный звук заставлял сталкеров, прятавшихся в убежищах, хвататься за головы и скрипеть зубами от резкой боли, что пронзала мозг раскаленными спицами. 

Из недр станции ударили в хмурое небо два луча — зёленый и красный — изогнулись, сплелись на манер спирали ДНК и закружились в бешеном вихре. Красный луч рос, ширился, поглощал зелёный, пока от него не осталось и следа. И тогда раздался такой грохот, словно раскололось само небо, и по Зоне хлынула волна чего-то невидимого, но ужасно смертельного. 

Над землей с рёвом вздымались огненные столбы новорожденных «жарок». В безумном ритме кружились «воронки» и «карусели», плюясь искрами статики. Целыми озерами разливался пузырящийся «холодец». Потусторонний вой затихал, и теперь в Зоне бушевала страшная, но привычная аномальная буря — Выброс. 

* * *

Варвара открыла глаза и долго не могла сообразить, где она и что происходит. Тело ощущало слабую дрожь, что передавалась от пола, вокруг царила тишина, нарушаемая лишь негромким жужжанием установки.

Контролёрша на пробу шевельнула ногами, потом руками. Больно, но терпимо. Подняла голову и в глазах потемнело от ужаса — в нескольких метрах лежал, скрючившись, Ёся и не подавал признаков жизни.

Варвара резко вскочила, но тут же снова свалилась на пол, голова кружилась и никогда ещё не казалась такой большой и тяжелой. Немного передохнув, контролёрша предприняла новую попытку. Кое-как встала на дрожащие ноги, подошла к неподвижно лежащему парню и провела рукой по его лицу. Веки дрогнули, Ёся открыл мутные глаза и улыбнулся окровавленным ртом. 

— Я ее включил, — невнятно сказал он. 

— Ты молодец, — ласково ответила Варвара. Она сняла с него рюкзак и достала аптечку. 

Пока она потрошила её на предмет нужных препаратов и бинтов, Ёся совсем пришел в себя, поднялся и сделал несколько шагов, разминая затекшие конечности. 

— Варвара, глянь-ка, — воскликнул вдруг он, — какая красота!

Контролёрша с улыбкой обернулась. Парень, задрав голову, с восторгом смотрел на порхающую под потолком оранжевую бабочку. Или нечто, похожее на неё. А за его спиной раскрывался висящий в воздухе огненный глаз. Вот его края обросли языками пламени, словно ресницами, а в центре вспыхнул раскаленный зрачок. 

«Огненный полтергейст!», — хотела крикнуть Варвара, но не смогла выдавить ни звука из внезапно пересохшего горла. 

— Красиво? — улыбаясь, спросил Ёся, и в тот же миг исчез в струе пламени, а спустя несколько мгновений на пол свалилось обезображенное, дымящееся тело. 

Окаменевшая Варвара услышала, как что-то жалобно дзинькнуло и разбилось — посыпались из ослабевших рук ампулы с антибиотиком и болеутоляющим, но не обратила на это внимания. Подтянув к себе винтовку, она, почти не целясь, выпустила весь рожок по огненному мутанту. Полетели кровавые ошмётки, взвизгнули срикошетившие пули. И только после этого Варвара закричала. 

* * *

Голова раскалывалась от боли. Это первое, что почувствовал Яр, когда пришёл в себя. Вторым было ощущение тяжести, давящей на грудь и не дающей сделать полноценный вдох. С трудом выпростав руки, сталкер принялся раскидывать завал мусора, под которым оказался погребён. 

В голове всё время слышался чей-то невнятный шёпот, но свободовец никак не мог различить слова. Наконец, освободившись, он сел и осмотрелся. Ничего, кроме осточертевшего мусора и обломков. А из-под бетонной плиты, на которой он сидел, льётся голубоватое свечение.

И в тот же миг шёпот в голове стал громким и величественным голосом: «Иди ко мне. Я вижу твоё желание». 

Яр на четвереньках прополз под плитой и оказался в огромном помещении. Вместо пола расплавленный когда-то и застывший песок с намертво вмурованными в него железными и бетонными обломками. А в самом дальнем углу стоял и звал к себе он. Монолит. 

Свободовец забыл боль, страх и тревогу за друзей. Только чистый, концентрированный восторг наполнял сталкера, омывал прохладными струями горящее лицо, заставлял расслабиться ноющие от перенапряжения мышцы.

Мир для Яра больше не существовал. Этот манящий, небесно-голубой свет обещал ему ВСЁ. Только он был его миром. Сталкер благоговейно опустился на колени, и некоторое время стоял, тихонько раскачиваясь из стороны в сторону. Но Монолит звал всё настойчивее, и Яр сдался. Сейчас его заветное желание осуществится. 

* * *

Научники считают, что контролёры неспособны плакать. Какой-то сбой или особенности анатомии, а, может, просто незачем. Варвара не плакала. Она, не отрываясь, смотрела на почерневшее тело и тихо выла сквозь сжатые зубы.

В голове хороводом плясали образы предыдущих дней: весёлый Ёся, грустный Ёся, задумчивый, испуганный, улыбающийся перед тем, как… 

А потом в памяти возникло другое лицо. Мудрое, покрытое морщинами лицо Яги с упрямо поджатыми губами. 

«Воно й ликуэ, вид смерти рятуэ. Але тильки того, хто в серци. Иншому не допоможе».

Боясь надеяться, контролёрша нащупала в кармане куртки маленькую склянку. И как она только не разбилась, пройдя столько передряг? Варвара подползла к трупу и разбрызгала по нему жидкость из склянки. Потом легла спиной к телу и заплакала. 

Как показалось Варваре, прошла вечность, прежде чем за спиной ощутилось движение. 

— Что случилось? Ты плачешь? — спросил грубый, чужой голос, но с до боли знакомыми интонациями. 

Варвара замерла.

— Ёся? — прошептала она, не поворачиваясь. 

— Чего? 

— Уза? — снова спросила контролёрша, млея от радости. 

— Ну, да, да! Так что случилось? 

Варвара села и медленно повернулась. Напротив сидел и вопросительно смотрел на неё молодой и очень симпатичный контролёр.

* * *

Объяснение вышло бурным. Ёся долго не мог принять сначала факт своей смерти, а потом возвращение с того света. Превращение в контролёра им уже воспринималось как нечто второстепенное и не заслуживающее внимания. Варваре кое-как удалось отвлечь его, напомнив про Яра, которого следовало найти и убраться отсюда всем вместе. 

— Вот это да! — восклицал Ёся. Он шагал по коридору, ощупывая свою голову и рассматривая лапы. 

— Мне жаль, — не очень искренне отозвалась контролёрша. Она была на седьмом небе от счастья, что её драгоценный Ёся жив. К тому же в таком виде он ей нравился ещё больше. 

Они пробирались вперёд, спотыкаясь о трупы монолитовцев и разбросанное оружие. Ёся подолгу торчал у каждой более менее отражающей поверхности и рассматривал своё лицо, корча рожи и хмуря брови. Варвара упорно тащила его дальше. Теперь её грызла тревога за Яра. 

Следы боя были повсюду: стреляные гильзы, пятна крови, исполосованные пулями стены. Особенно много их было в одной комнатке с дырой в полу. Заглянув туда, контролёры увидели гору мусора и длинный след, уводящий под бетонную плиту.

Ёся с Варварой спустились, проползли по следу и обнаружили Яра, который с упорством робота карабкался на кучу обломков, в центре которой стоял невзрачный, серый булыжник со щербатыми краями. На призывы друзей сталкер не реагировал.

— Что это с ним? — удивлённо спросил Ёся. 

— Зов Монолита, — озабоченно ответила Варвара. — Яра нужно остановить, пока он не загадал желание. 

— Тот самый Монолит?! — поразился парень и с интересом завертел головой. — А где же он? 

— Вон тот большой камень в углу, — указала контролёрша, устремляясь за Яром. 

— Какой-то он стрёмный, — усомнился Ёся, разочарованно глядя на булыжник. 

— Мы, контролёры видим истинную природу вещей. Таков Монолит на самом деле. Вот блин! — выругалась Варвара. — Я не могу перебить Зов. 

— Я ничего не слышу, — пожал плечами Ёся. Потом уставился на Яра, и тот вдруг повернулся и пошёл назад. 

— Охренеть! — изумлённо выпалил парень. — Я только подумал о том, чтобы Яр вернулся, а он уже послушался! Я контролёр?

— Дошло, наконец, — фыркнула Варвара. — Только не держи его слишком долго, иначе превратишь в зомби. 

— Ага-ага. — Ёся с азартом следил, как свободовец переставляет ноги, глядя перед собой остекленевшими глазами. Когда он подошёл, взгляд его прояснился, и в глазах мелькнуло узнавание. 

— Уйдём отсюда, — хрипло сказал он Варваре, — пока я ещё себе принадлежу. 

Контролёры подхватили его под руки и поволокли на выход. Потом, помогая друг другу, забрались через дыру обратно и устремились прочь, уводя приятеля подальше от искушения. 

Яр некоторое время машинально переставлял конечности, позволяя друзьям себя вести, но вскоре ему полегчало настолько, чтобы заметить отсутствие Ёси. 

— Где Уза? — спросил он. — И откуда тут этот мутант? 

— Э-э-э, — промямлила Варвара, — нам лучше уйти отсюда, пока монолитовцы не оклемались после Выброса. Я тебе потом всё расскажу.

— Сейчас! — твёрдо сказал Яр. — Ты всё скажешь мне сейчас! Он погиб? 

— Нет! — хором воскликнули Варвара и Ёся. Яр недоумённо на него посмотрел и спросил:

— Тогда где он? 

— Ждёт на выходе, — нашёлся Ёся и пристально посмотрел Яру в глаза. — Нам надо идти. 

— Верно! — с энтузиазмом воскликнул тот и резво рванул вперед. — За мной, друзья!

— А ты силён, — задумчиво сказала парню Варвара. — Только не увлекайся. 

Ёся смутился, и принялся было оправдываться, но контролёрша просто увлекла его вслед за Яром. Разборки было лучше отложить на потом.

На пути друзьям никто не встретился, поэтому, немного пропетляв по коридорам, беспрепятственно вышли с южной стороны станции. Радиационный фон здесь зашкаливал. Ёся буквально чувствовал, как смертоносные токи поднимаются от земли. Счетчик Гейгера в костюме Яра захлебнулся сумасшедшим стрекотом.

Контролёры посоветовались и решили нести свободовца, чтобы хоть немного уменьшить негативные последствия для его организма. 

Сам Ёся чувствовал себя превосходно. Все чувства обострились настолько, что, казалось, он сейчас способен рассмотреть мутировавшую блоху в шерсти слепого пса в километре отсюда. 

Они свернули к бульдозеру, где оставили Ягу, но ни старухи, ни ее ступы там не оказалось. Только сиротливо валялся на земле Ёсин ПДА. Похоже, всё вернулось на круги своя, и эти странные создания, в которых люди верили веками, вернулись туда, откуда пришли. Зона стала прежней. Об этом, кстати, свидетельствовали мощные аномалии, плотным кольцом окружившие подступы к ЧАЭС. 

У бульдозера Яр уперся как баран и отказался идти дальше, пока ему не предоставят живого и здорового напарника. Варвара нехотя начала рассказывать. 

— Он что?! — взревел Яр, когда она добралась до сути.

— Да, — подтвердил Ёся, — это я. 

Свободовец начал грязно ругаться, выплескивая злость на обоих контролёров. Те, молча, слушали, понимая, что сейчас не время для обид. Наконец, Яр выдохся и замолчал. 

— Давайте для начала уберёмся отсюда, — предложила Варвара. — А потом будем думать, что делать дальше. 

На том и порешили. Аномальное поле пересекали несколько часов. Оба контролёра отлично чуяли аномалии и по очереди вели Яра. По пути Ёся подобрал артефакт «пузырь», намереваясь вечером подлечить друга. Даже самый лучший научный костюм не смог бы полностью защитить от такого количества рентген, что свободовец хапнул у ЧАЭС. 

Через минное поле вел друзей Яр. В обезвреживании противопехотных мин он понимал столько же, сколько контролёры в аномалиях. Миновав поле, остановились на его краю, на ночлег. Яра раздели, примотали «пузырь» к телу и потом полночи обтирали с его тела кровавый пот, с которым выходила из организма радиация. Утром сталкер выглядел бледным и измождённым, щеки его запали. Но лучше так, чем облезающая лоскутами кожа. Костюм пришлось выбросить. 

Утром вдали послышался рёв — надвигалась волна мутантов. Пришлось спешно, чуть ли не бегом искать спасения в Припяти. Вот уже и знакомый схрон Болотного Доктора, в котором все надеялись отоспаться и подлечиться.

На подходах к схрону произошло одно непредвиденное событие. Кусты, окружающие бывший детский сад, затрещали, и оттуда вывалился псевдогигант. Растопырив рудименты верхних конечностей и истошно кудахтая, он ломанулся к Варваре и непременно затоптал бы её на радостях, если бы не Ёся. Совместными усилиями контролёры усмирили зверя и позволили бежать рядом, стараясь не обращать внимания на его едкую вонь. 

У схрона сидел на раздолбанной лавочке Болотный Доктор, беседовал с тремя зомби и угощал их галетами. Увидев Варвару, мертвяки оскалились остатками зубов и, бормоча нечто восторженное, устремились навстречу. Галеты, впрочем, они прихватить с собой не забыли. Контролёрша растроганно вытерла скупую слезу. 

— Спасибо, друзья, — только и сказал Доктор. — Рад видеть вас всех живыми и почти здоровыми. Здравствуй, Варенька.

— Привет, Док, — отозвалась контролёрша, чем повергла Яра и Ёсю в глубочайшее изумление. 

— Вы знакомы?!

— Да, — кивнул Доктор, — я уже давненько разрабатываю способ реверсивной мутации на антропоморфные организмы. Варенька оказала мне неоценимую помощь, предоставив генетический материал для изучения. 

— А по человечески? — переспросил Яр. 

— Он может превратить контролёра в человека! — выпалил Ёся, считав информацию прямо из головы Доктора.

— Какой талантливый паренёк, — восхитился Док. — Всего пара дней в новой ипостаси, и уже такие поразительные успехи!

— Он очень силён, — подтвердила Варвара. 

Ёся покраснел. Яр обводил их глазами, не в силах вымолвить ни слова.

— Так чего мы ждем? — наконец, завопил он вне себя. — Превращайте его, Док. 

Тот насмешливо сощурился. 

— Ты за кого меня принимаешь? — спросил Доктор. — За Гэндальфа?

— Не знаю такого сталкера, — пожал плечами Яр. — А в чем дело?

— Способ есть, но он толком не испытан, потому я не могу с уверенностью сказать, что всё пойдет так, как надо. Пока способ находится в области предположений и догадок. Кроме того это чрезвычайно сложно и пока неосуществимо. 

Друзья замолчали, но оброненная Доктором надежда уже поселилась в них и дала первые всходы. 

— Вот что, — Доктор хлопнул в ладоши, — идите, отдыхайте, схрон в вашем распоряжении. Я оставил немного еды и ещё кое-что по мелочи. А когда восстановите силы, навестите меня на Болотах. Что-нибудь придумаем. 

Он улыбнулся, махнул на прощание рукой и скрылся в неизвестном направлении. Приятели ещё некоторое время стояли, оценивая перспективы, пока их не отвлёк нарастающий визг и рычание. Волна мутантов достигла Припяти. Яр встрепенулся и посмотрел на понурых контролёров. 

— Все слышали, что сказал Док? Марш на боковую! Только пожрём для начала. 

Животы Ёси и Варвары синхронно заурчали. Яр захохотал, впустил их в схрон и закрыл дверь. Свободовец не сомневался, что долго отдыхать не придется. Это, в конце концов, Зона. 

Солнечные лучи тихо скользили по зелёной траве, изредка цепляясь за небольшую цветочную клумбу. Ветер насвистывал весёлые мелодии в верхушках сосен, шевелил ветви цветущих яблонь, ронял на землю белые лепестки. Одуряюще пахло нагретой смолой и цветами.

Под навесом у бревенчатого дома сидели двое: бородатый чернявый мужичок и русоволосая женщина. Они негромко переговаривались, блаженно потягивая из блюдечек горячий чай. В центре стола, словно генерал, возвышался большой самовар, а вокруг него расположилось верное войско — плошки с мёдом, печеньем и пирожками.

Всё вокруг дышало покоем и благообразием. Но вскоре эта патриархальная деревенская идиллия была потревожена визгливым электронным сигналом, прозвучавшим здесь неуместно и почти кощунственно. Мужчина и женщина как по команде отставили блюдца и с тревогой уставились друг на друга.

— Он ведь уже писал в этом месяце, — сказала женщина.

— Значит, случилась беда. — Мужичок поспешно встал и направился в дом. Вскоре он вышел, держа в руке старенький поцарапанный ПДА.

— Давай читать вместе, — попросила женщина. Они одновременно склонились над наладонником.

Сообщение гласило:

«Привет счастливым супругам! Не волнуйтесь, он жив, но сильно изменился. Очень сильно…»

— Как это? — недоумевала женщина.

— Понятия не имею, — ответил мужичок, пребывая в том же состоянии. — Читай дальше.

«…Не знаю, как и сказать вам такое. В общем, парень теперь мутант. А если точнее — контролёр…»

— Что?! — заорал мужичок. Женщина ахнула.

— Дальше-то что? — воскликнула она.

«…Погоди, Бычок, не психуй. Насколько мы знаем, дело это поправимое, но нам может понадобиться помощь…»

— Не пущу! — твёрдо сказала женщина, но сообщение читать продолжила.

«…Прости, Варвара, знаю, беспокоишься за мужа, но один я могу и не справиться. Меня здорово потрепало недавно. Мы тут, знаете ли, мир спасали. Жду и надеюсь на помощь. Яр.

P.S. Как решишься, скинь месагу, уточню место встречи.

P.P.S. Пирожков захвати!!!»

— Надо идти, — сказал Бычок и успокаивающе погладил жену по плечу. — Не годится бросать старых друзей в беде.

— Знаю, — всхлипнула Варвара. — Пойду, рюкзаки соберу что ль.

— Ты не пойдёшь, — нахмурился Бычок. — Куда собралась с пузом-то, дурра-баба?

— Ой, и, правда. — Варвара утёрла слезы. С некоторых пор она стала чрезвычайно рассеянной. — А ты один как?

— Справлюсь, — важно сказал Бычок и огладил бороду. Варвара прониклась и послушно уплыла в дом, собирать мужа в путь-дорогу.

Многое изменилось в жизни Бычка с тех пор, как он покинул Зону. Бросил пить, поднял семейный бюджет на высокий уровень и даже успел обрюхатить Варвару. Жизнь была не то чтобы совсем безоблачной, всякое случалось, но вполне приятной и благополучной.

Раз в месяц Яр присылал им короткие сообщения, мол, живы, здоровы, чего и вам желаем. И теперь вот такие новости, как обухом по голове. В последнее время по телевизору про Зону было сказано много диких и невероятных вещей.

Бычок к СМИ относился с подозрением и всему сказанному не верил. Это же надо чего удумали — драконы и старухи на помеле у них летают! Не иначе с пьяных глаз показалось.

Но убелённые сединами светила науки продолжали нести чушь в эфире, и с экранов неслись вопли ужаса, заставляя содрогаться людей с воображением.

В конце концов, Бычок решил не ломать голову попусту. Всё равно скоро узнает леденящие подробности из первых рук. Он отправился в дом, помочь жене с укладкой вещей. Вовремя надо сказать. Бычок считал себя довольно сильным и жилистым мужиком, но утащить всё, что Варвара сочла нужным запихнуть в рюкзак, не смог бы даже Геркулес в свои лучшие годы.

Пришлось извлекать каждый предмет и нудно доказывать, что его присутствие в рюкзаке неуместно. Варвара яростно сражалась за каждую вещь, пыталась взять своё слезами, но Бычок был непреклонен. Когда непомерно раздутый рюкзак значительно уменьшился в размерах, Бычок с изумлением вытащил из него платье и продемонстрировал жене.

— Вот объясни, на кой чёрт мне в Зоне твои юбки? Для конспирации?

— Это не тебе, — ответила Варвара, ничуть не смутившись. — Это Вареньке…

Битый час Бычок бушевал, но жена на сей раз была неумолима, и злополучное платье заняло место в рюкзаке. Потом разгорелся спор из-за оружия.

— Возьмешь мою трёхлинейку, — велела Варвара тоном, не терпящим возражения.

— И не подумаю, — уперся Бычок. — Тебе она нужнее. Возьму обрез.

— А мне на кой?

— Вспомни того итальянского туриста, что увивался вокруг тебя. Урезонить его чувства смогла только винтовка.

— Да ну…

— А тот фотограф-натуралист? Да он всю неделю фотографировал твою задницу вместо звериных. И только увидев тебя с трёхлинейкой, вспомнил о работе. Возьму обрез и точка! А уж на месте приобрету что-нибудь посерьёзнее.

Пришлось Варваре уступить и на этот раз. Потом она проводила мужа до околицы, супруги нежно простились, и Бычок зашагал по залитому солнцем просёлку. На душе было тревожно и радостно. Невольно вспоминались былые навыки, сейчас пока совершенно не нужные. Тем не менее, тело упорно готовилось к встрече с Зоной: шаг стал упругим, исчезла расхлябанность движений, глаза зорко осматривали местность, плечи несли груз радостно и без особых усилий.

Дойдя до остановки, Бычок сел на автобус и отбил сообщение Яру, запрашивая место встречи. Получив ответ, он поудобнее устроился и дремал, пока не пришло время выходить. Потом снова шёл. Зона приближалась, её манящий зов, почти не слышный в родном доме, становился всё громче и отчётливее.

Бычок очень тревожился и переживал за своего напарника. Уза-контролёр, такое ему в самом кошмарном сне не могло присниться. Это сбивало с толку ещё и потому, что Бычок представления не имел — как такого можно добиться и как повернуть процесс обратно.

Но где-то в глубине души, не признаваясь даже самому себе, Бычок был рад, что есть повод ещё раз побывать в Зоне. Пусть и такой печальный. Безоблачное счастье штука отличная, но человек слишком туп, чтобы оценить его по достоинству. Поэтому человеку надо непременно сорваться с места по малейшему поводу, пощекотать нервы и почувствовать себя несчастным.

Все это так, говорил себе Бычок, переползая следом за проводником через заграждения и минные поля Кордона, но ведь у него не просто повод. Вытаскивать друзей из неприятностей — высокая и благородная миссия, достойная быть воспетой во все времена. А если эта миссия ему ещё и удовольствие доставит и позволит отдохнуть от счастья, что же тут плохого?

* * *

Косипай с отвращением смотрел на невысокое, поросшее ползучими растениями бетонное ограждение. Ещё больше негатива у сталкера вызывала симпатичная арка с надписью «Лиманский заповедник». Буква «м» почти отвалилась и косо висела на единственном уцелевшем креплении, а правый бок арки выглядел так, словно его, походя, укусил кто-то очень крупный и с пастью размером с автомобиль.

Косипаю нужно было под эту погрызенную арку, прямиком по извилистой тропинке. Вот только желания идти не было, а необходимость прогулки наполняла чувствительную душу сталкера смертной тоской. Его можно было понять. Живописная тропиночка, проходя под изящной арочкой, мимо бетонного заборчика, уводила путника прямиком в сырое, зловещее и вечно сумрачное чрево Рыжего леса.

Ловушки Косипая особо не пугали. К ним сталкер притерпелся и умел избегать опасности, чему немало способствовали природное чутьё и навороченный детектор аномалий. Косипая пугала неизвестность. Рыжий лес был мало исследован, а точнее — не исследован вовсе. Дураков сюда соваться не находилось. А если и находились, то весьма быстро терялись. В самом прямом смысле. Водилось в лесу… всякое. И в очень больших количествах.

Косипай к дуракам себя не причислял ни в коем случае. В лес ему нужно было не по собственной дурости, а потому что обещал Болотному Доктору. А не выполнить обещания после того, как Доктор вытащил его с того света, для Косипая было решительно невозможно. Так он и оказался на окраине Лиманского заповедника с таинственным рюкзаком за спиной. Груз надлежало оставить у входа в заброшенную шахту на другом конце леса.

Косипай поправил рюкзак, в надцатый раз проверил автомат и зачем-то подергал себя за ухо. По окончании этих манипуляций, наконец, решился и ступил на тропку, как на первый лёд. В самом деле, ведь не затем Док его латал, чтобы сразу же отправить на смерть, верно?

Местность выглядела на редкость недружелюбно. Даже можно сказать — человеконенавистнически. Сложно, зато верно. Под ржавыми кронами деревьев было ещё темнее, чем показалось вначале. Хоть фонарик включай. Косипай и включил, но уверенности не прибавилось. Наоборот, за каждым кустом начали мерещиться подозрительные тени.

Аномалий, кстати, обнаружилось немного, и все они были хорошо заметны, благодаря изувеченному подлеску. Шныряли крысы, изредка останавливаясь, чтобы заценить крадущегося сталкера. Поперёк тропы протрусила одинокая слепая собака. Косипай присел за камнем, и мутант, ничего не заметив, пробежал мимо. Где-то левее в зарослях визгливо бормотали плоти, но на глаза показываться не спешили.

Обмирая от каждого звука, сталкер двигался настолько тихо, что казалось, будто букашки под ногами топочут не в пример громче. Косипай так сосредоточился на звуках Рыжего леса, что незаметно для себя добрался до места назначения.

В широком, обрывистом склоне с торчащими древесными корнями-лапами открылся прямоугольный зев шахты. Подлесок здесь был ещё гуще, очевидно, из-за отсутствия аномалий. У входа в шахту имелась намертво вытоптанная площадка.

Пока Косипай размышлял — кто, и главное, зачем так утрамбовал тут землю, за спиной раздался хрипловатый голос:

— Здравствуйте.

Косипай подпрыгнул от неожиданности и рывком обернулся, вскидывая автомат. Перед ним стоял контролёр. Сталкер в очередной раз обмер от ужаса и прикинул, что, похоже, этот раз — последний, скоро всё станет пофигу.

Контролёр любознательно заглянул в автоматное дуло и мягко отвёл ствол в сторону. Косипай издал неопределённый звук — нечто среднее между мяуканьем мартовского кота и кряканьем рассерженной утки — и попытался вернуть оружие в исходное положение. Он потел и скрипел зубами, но руки не слушались.

Ближайшие кусты затрещали, из зарослей высунулось красно-синее рыло псевдогиганта и с любопытством уставилось на сталкера. Запахло хлевом. Косипай сосредоточился на том, чтобы сохранить штаны сухими и не оконфузиться перед смертью. Понятное дело — скоро ему будет всё равно, но как-то хотелось бы помереть в сухих штанах.

Контролёр открыл рот что-то сказать, но в лесу, совсем рядом завыли зомби. Судя по голосам, там их толклось не меньше тридцати штук. Мертвяки галдели всё громче, а некоторые даже взрёвывали, словно легковушки, обезумевшие от тоски по своим хозяевам. Результатом их причитаний стало появление бюреров на взгорке, в полусотне шагов от шахты. И без того неприглядные хари карликов были перекошены злобой. Они вопили что-то, несомненно, оскорбительное и потрясали толстыми грязными кулачками.

Контролёр обречённо вздохнул и прикрыл лицо лапой. Судя по его виду, данная сцена повторялась не единожды и успела до смерти осточертеть мутанту. Косипай уже устал бояться, удивляться и готовиться к смерти, поэтому он просто, разинув рот, внимал развернувшемуся действу.

Итак, в кустах с треском ворочался и порыкивал псевдогигант. Вопили зомби. И чем громче они орали, тем яростнее верещали бюреры. Когда шум достиг апогея, из недр шахты раздался вой. Уставший бояться Косипай испытал прилив сил и испугался так, что едва не свалился в обморок. Сталкер в жизни не слышал ничего подобного, и представления не имел, что за существо может так выть.

Шахта осветилась мертвенным синеватым светом, и оттуда восстало… нечто. Большой, метра полтора в поперечнике, бурый аморфный шар с пятью щупальцами. Он висел в воздухе, выл потусторонним голосом и плевался синими молниями. Косипай глянул на контролёра, но тот вовсе не выглядел испуганным, скорее раздосадованным. Сталкер надеялся, что этим всё и закончится, но, оказалось существо только разогревало себя перед боем.

Шар вылетел из шахты и повёл в воздухе щупальцами. Потом вдруг раздулся вдвое и метнул в бюреров толстую синюю молнию. Карлики взвыли, скатились с пригорка и заметались во все стороны. Шар летал над ними аки архангел небесный и время от времени поражал нечестивцев молниями. Один раз даже попал. Отчётливо потянуло шашлычком. Псевдогигант заволновался и затопотал с удвоенной силой.

«Оголодал, небось», — подумал Косипай, трясясь вместе с землёй от сейсмических упражнений псевдогиганта.

— Соседи… — с отвращением глядя на бой, пробормотал контролёр. Вышло как-то очень по-человечески.

Тут богатый на чудеса Рыжий лес преподнёс сталкеру ещё один сюрприз. Из шахты выскочил второй контролёр. В красном платье с прорехами, подозрительно напоминающими пулевые отверстия. И с сиськами.

— Милый, ты опять забыл пометить территорию?! — воскликнула контролёрша. Прозвучало это как «милый, ты опять раскидал носки?», то есть тоже со знакомыми человеческими интонациями.

Косипай глянул на контролёра. По морде мутанта расползлось виноватое выражение.

— Можно я пойду? — не выдержал Косипай. «Пока не спятил тут с вами», — хотел добавить он, но сдержался.

— Да конечно, — засуетился контролёр. — Я вас провожу немного. Мне надо… пометить территорию, знаете ли.

Сталкер не рискнул отказаться, хотя и очень хотелось. Они обогнули бушевавший шар-испепелятор и двинулись назад по тропе.

— Что это? — спросил осмелевший Косипай, ткнув пальцем в направлении шара. Контролёр обернулся.

— Э… я не знаю.

— А почему он гоняет бюреров, а тебя нет?

— Он уже старенький, — пояснил контролёр, — и боится, что бюреры его выгонят из шахты. Ещё они воняют, а он этого не любит.

— Эва как, — подивился Косипай. — А ты, значит, с ним договорился.

— Ну, почти, — смутился контролёр. — Про нас он не знает. Ощущает, что что-то есть, но не видит и не чует. Поэтому не беспокоится и почти всё время спит.

— И часто бюреры нападают?

— Да не нужна им шахта, — отмахнулся контролёр. — У них большая пещера поблизости. Бюреры злятся из-за зомби. Они, видите ли, шумят и не дают детям спать.

Косипай онемел на некоторое время. Надо же, эта эпическая заварушка оказалась банальной ссорой сварливых соседей. Сталкер даже почувствовал какое-то разочарование, так всё оказалось буднично. Правда, на Большой земле соседи не мечут друг в друга громы небесные, а просто орут матом и звонят в правоохранительные органы.

— Ну, всё, — сказал контролёр и остановился, — дальше вы можете идти без опаски. Все крупные хищники сейчас подались к Радару. Там очередной прорыв, вроде.

— Спасибо, брат, — с чувством сказал Косипай и едва не прослезился от облегчения. Но тут вспомнил про рюкзак, который продолжал мирно висеть за плечами. — Блин!

— Что? — спросил контролёр.

— Я обещал Доку оставить этот рюкзак у шахты, но со всей этой канителью совсем забыл.

— Болотному Доктору?

— Да.

— Этот рюкзак для меня, — уверенно сказал контролёр.

Косипай снял ношу и отдал контролёру. С плеч вместе с грузом свалилась огромная гора. Целый Эверест. Так сильно тяготило сталкера данное обещание. Но теперь можно идти гулять с чувством выполненного долга и гордо поднятой головой. Хотелось обнять весь мир и говорить окружающим приятные слова.

— Бывай, — сказал Косипай. — У тебя хорошая жена, береги её.

— Мы с ней просто друзья, — ответил контролёр.

— Напрасно. Она очень… красивая.

Косипай, ясное дело, кривил душой, но его просто распирало от желания говорить комплименты.

— Думаешь? — с сомнением спросил контролёр.

— Уверен! — кивнул Косипай и, махнув рукой, пошёл к знакомой, погрызенной арке. На языке у него уже вертелась замечательная байка о пережитых сегодня приключениях. Скорей бы добраться до Бара!

* * *

Ёся некоторое время смотрел вслед уходящему сталкеру, пока тот не скрылся за бетонным ограждением. Потом взвесил рюкзак в руках и потянулся к застёжке, но передумал. Осмотром содержимого он решил заняться в шахте, потому набросил рюкзак одной лямкой на плечо и побрёл в обратную сторону.

— Бей врага-а, — глухо донеслось из зарослей.

Ёся привычно отыскал в пространстве едва тлеющее сознание зомби, привычно набросил ментальный поводок и потянул к себе. Вскоре навстречу вышел весьма потрёпанный субъект с пистолетом в одной руке и полупустой обоймой в другой. Причём обоймой совсем от другого пистолета. Зомби данный факт был глубоко пофигу, и по пути он упорно пытался воссоединить детальки.

Ёся вынул оружие из непослушных пальцев мертвяка и забросил далеко в лес. Зомби не возражал и просто поплёлся следом, повинуясь отданному приказу.

Сознание живых людей, да того же Косипая к примеру, было для ментального восприятия маленьким белым солнцем, меняющим цвет в зависимости от настроения; сознание зомби напоминало горку серого пепла с теплившимся внутри угольком ровного красного цвета.

Что заставляло гореть этот крохотный уголёк, Ёся не знал, но собирал мертвяков со всего Рыжего леса и приводил к шахте. Там он устроил нечто вроде загона из вбитых в землю арматурин и перевязанных проволокой жердей. Преграда, смехотворная для человека, оказалась непреодолимой для выжженной соображалки их мёртвых собратьев.

Не умея выбраться, они целыми днями стояли в прострации. Потом кому-нибудь, как говориться, попадала вожжа под хвост. Такой бунтарь начинал беспокойно бормотать и толкаться, остальные громко выражали своё возмущение и тоже принимались толкать соседей по загону. В результате поднимался дикий гвалт, подобный сегодняшнему.

Это доставило Ёсе с Варварой много неприятных часов, но бросить зомби брести до первой аномалии Ёся не мог. Люди же.

В Рыжем лесу новоявленный контролёр и его подружка жили уже четыре месяца. А куда ещё им было податься из кишевшей людьми Припяти? И всё это время Ёся с нетерпением ожидал вестей от Болотного Доктора. Нет, жизнь контролёра была очень интересной… поначалу. Но снова стать человеком с его несовершенными органами чувств и куцыми ментальными способностями хотелось всё сильнее.

Подойдя к шахте, Ёся увидел, что Старик (так они нарекли аморфный шар) уже успокоился. На земле валялось три хорошо прожаренных бюрера; одним из них торопливо закусывал псевдогигант.

Старик обитал на нижних уровнях шахты, и за четыре месяца Ёся его видел всего пару раз. Что он такое, как питается и есть ли ещё подобные существа — одной Зоне ведомо.

Старик был тихим соседом в отличие от семейства бюреров. Они припёрлись три месяца назад всем табором, и по всему видать — обосновались надолго.

Сопроводив нового питомца в общий загон, Ёся старательно окропил пару-тройку деревьев у взгорка и направился к шахте. Метить территорию он толком так и не научился, хотя, казалось бы — чего там уметь. Ёся всё время забывал что помечено, а что нет, поэтому незваные гости не переводились.

Вспомнить хотя бы случай с кровососами, когда матёрый самец с двумя жёнами попытался вытурить чету контролёров из шахты. Кровососов ментально заарканить не удалось, пришлось будить Старика. Именно тогда Ёся с ним и познакомился.

Варвара сидела у дальней стены шахты на перевёрнутой вагонетке и читала потрёпанную книжку с ветхими, ломкими страницами. Обложка на книжке отсутствовала, но Ёся знал, что в ней рассказывалось о жизненных перипетиях какого-то мужика по имени дон Румата. Книга показалась Ёсе мутной, но Варвара, заливаясь слезами, уверяла, что это самая прекрасная история, что ей доводилось узнать.

— Старик уснул? — спросил Ёся, подходя к вагонетке.

Варвара, не отрываясь от книги, кивнула. Потом подняла голову и заметила на плече у Ёси рюкзак.

— Ты ограбил того мужика? — поинтересовалась она.

— Это посылка от Доктора.

Варвара немедленно отложила книгу и напряглась. Если Ёся ждал посылки с нетерпением, то контролёрша в глубине души желала, чтобы этот день наступил как можно позже. Настроение у неё испортилось.

Ёся открыл рюкзак и извлёк полторалитровую пластиковую бутылку, в которой лениво колыхалась густая херня гнойного цвета.

— Что это за херня? — спросила Варвара. За четыре месяца она здорово поднаторела в искусстве светской беседы.

— Понятия не имею. — Ёся с возрастающим подозрением разглядывал бутылку. Открывать её парень не рискнул.

Ещё в рюкзаке обнаружился зелёный научный контейнер для переноски слаборадиоактивных артефактов. Ёся повертел его в руках, положил рядом с бутылкой и продолжил изыскания.

Пластмассовая мерная кружка. Упаковка одноразовых шприцев. Маленькая коробочка с четырьмя ампулами без какой-либо маркировки. И наконец, тетрадь с подробными указаниями по применению всего извлечённого барахла.

Ёся уселся на утоптанный земляной пол и принялся читать, а Варвара спрыгнула с вагонетки и подошла к рюкзаку.

— Надо же, — сказал Ёся, — придётся идти в Тёмную долину. Это четыре дня.

— Через Радар — два, — уточнила Варвара, копаясь в рюкзаке.

— Ты что! — Ёся даже задохнулся от ужаса. — А излучение?!

— Мы — контролёры. Нам пофиг.

— А, ну да.

Ёся перевернул страницу и снова углубился в чтение. Доктор сокрушался, что никак не сможет лично присутствовать при этом эксперименте, но уверял, что всё пройдёт как надо.

Ещё Док упомянул о необходимости заглянуть на заброшенную свиноферму в Тёмной долине. Почему — не объяснил, но утверждал, что это очень важно. Потом следовало проникнуть в лабораторию Х-18, поскольку именно в ней более менее сохранилось необходимое для эксперимента оборудование. Далее шли столбцы цифр и инструкции.

— Выдвигаемся сегодня же, — сказал Ёся, захлопывая тетрадь.

— Ночью Выброс, — напомнила Варвара и вдруг заорала: — Ура-а!

Под вопросительным взглядом парня, контролёрша вытряхнула из рюкзака небольшой кулёк шоколадных конфет. Глаза Ёси алчно заблестели.

— Дай!

— Нет. — Варвара спрятала конфеты за спину. — Возьмём их в дорогу.

— Ну, хотя бы по одной штучке, а?

С тех пор, как Ёся стал контролёром, его непрерывно мучил голод. А уж сладкого хотелось, что называется, до мальчиков кровавых в глазах.

— Ладно, — сжалилась Варвара, алкавшая конфет не меньше приятеля, — но только по одной!

Через две минуты, когда рядом образовалась горка фантиков, а кулёк опустел, контролёры собрались и покинули обжитую шахту. Вслед за ними топала длинная вереница зомби.

Ёся с Варварой планировали оставить их у восточной окраины Мёртвого города. Замыкал колонну псевдогигант. Из его пасти торчала бюрерова нога, которую мутант спешно дожёвывал на ходу.

Всё вместе это напоминало диковинную пародию на исход старины Моисея, только в местном, мутировавшем варианте.

* * *

В Тёмной долине было соответственно темно. И страшно. Особенно ночью. Особенно одному. Бычок поймал себя на мысли, что уже порядком отвык от этого кусающего, иррационального страха перед темнотой.

Машинально подбросив пару веток в костёр, словно это могло прогнать страх, Бычок вспомнил те славные времена, когда промышлял сбором дешёвых артефактов. Он был один как перст и это никоим образом не тяготило.

А потом в жизни Бычка появился кретин-напарник и взялся с энтузиазмом, достойным лучшего применения, втягивать их в неприятности. Когда же втянуть Бычка в неприятности по каким-либо причинам не удавалось, напарник делал всё, чтобы вляпаться по самые уши самому.

Бычок вздохнул и потёр слипающиеся глаза. На улице стояла глубокая ночь, а он уже сутки не спал. И не рисковал укладываться, пока не дождётся Яра. Крайнее полученное сообщение гласило, что свободовец где-то на подходе, но с тех пор прошло уже два часа. Яр всё не появлялся.

Здание заброшенной фермы было тем ещё убежищем, но тут привередничать не приходилось. Бычок поднялся, желая размять ноги, прогнать сон, а заодно выглянуть на улицу — не идёт ли Яр.

Друга по-прежнему не было видно, зато составить Бычку компанию вознамерились снорки в количестве две с половиной штуки. Один из мутантов умудрился где-то вляпаться в гравиконцентрат и едва полз, волоча по земле измочаленные ступни.

Решив оставить раненого на потом, Бычок занялся его здоровыми собратьями. Оба снорка прыгнули одновременно. Сталкер дал очередь в левого и поспешил убраться в сторону.

Прошитый пулями мутант свалился в костёр и завизжал, разбрасывая во все стороны горящие ветки. Лохмотья, в которые он был облачён, немедленно вспыхнули; противогаз начал плавиться, потом загорелся и он. Через минуту визг стих, а костёр весело разгорелся, освещая даже самые укромные уголки здания фермы.

Второй приземлился аккурат на то место, где только что находился Бычок. Снорк принялся скакать, словно спятившая макака, и попытался обойти сталкера с фланга. Бычок ему такой возможности давать не собирался и отступал в противоположную сторону, не забывая потчевать мутанта экономными очередями.

Снорк продержался пять минут на чистом упрямстве и тоже отбросил копыта. Ну, или ботинки. В общем, всё шло превесело, но тут вмешался третий, раненый снорк, которого Бычок совершенно упустил из виду.

Мутант ухватил сталкера за ногу и неистово дёрнул. Свалившись мало не в костёр, Бычок смог извернуться, откатиться и избежать ожогов, но на этом его везение закончилось. При падении автомат по закону подлости вылетел из рук, снорк не замедлил воспользоваться ситуацией и ухватился за другую ногу.

Бычок пополз, изо всех сил дрыгая конечностями, но мутант держался крепко и даже умудрился подтянуться выше и практически уселся на беднягу верхом. Снорк примерился и полоснул Бычка по спине когтями. Комбез выдержал, но сталкер взвыл от боли. Удовлетворившись результатом, мутант покрепче сжал коленями объект своих притязаний и начал методично наносить удар за ударом.

Вывернуться из-под тяжёлой жилистой туши снорка никак не удавалось. Спину словно граблями охаживали, и вот тут Бычок по-настоящему испугался. А ещё душила обида — это надо же, удачно завалить двух сильных и злющих снорков и тут же подохнуть от лап калеки.

И вот, когда Бычок уже пришёл к выводу, что жизнь — это боль и пора с ней прощаться, удары вдруг прекратились, а тяжесть со спины исчезла. Бычок перевернулся и увидел Яра, что возвышался над ним с окровавленным ножом в руках. Мёртвый снорк валялся рядом.

— Развлекаешься? — вкрадчиво поинтересовался Яр.

— Как же я рад тебя видеть! — ответил Бычок, проигнорировав вопрос.

— Да ладно, — усомнился свободовец. — Судя по тому, что я увидел, вы тут славно проводили время с этой наездницей. Перешёл на межвидовые связи, шалунишка?

— Пошёл ты. Я чуть не сдох, пытаясь сбросить гада! Приди ты на пару минут позже… Кстати, какого хрена так долго?

— Это ж Зона, — пожал плечами Яр. — А вот ты потерял форму.

Бычок перевёл дух и поднялся. Спорить было бессмысленно, он и впрямь недооценил противника и позорно зевнул нападение. Расслабился, ох расслабился Бычок на Большой земле.

Вдвоём с Яром они выволокли убитых снорков наружу и оттащили так далеко, насколько рискнули. Наконец-то можно было подумать и о ночлеге.

Под утро Бычка разбудил встревоженный Яр.

— Снаружи возня, — сказал он шёпотом.

— Может, наши? — понадеялся Бычок, поднимаясь и растирая опухшее со сна лицо.

— Сомнительно, — сказал Яр. — Похоже псевдодоги пожаловали жрать убиенных снорков.

Бычок прислушался. Да, сомнений быть не могло, — снаружи взрыкивали характерными хрипящими голосами несколько псевдособак. Сейчас они обегут ближайшую территорию, чтобы убедиться в отсутствии конкурентов. Сочтут таковыми сталкеров и предпримут всё для их устранения. А значит, придётся долго и нудно отклонять их авансы при помощи оружия.

Бычок даже разозлился. Да сколько ещё им торчать в этой гадской долине?! Патронов не напасёшься. И где носит этого засранца Узу? Контролёр, мать его! Сейчас его новоприобретённые способности оказались бы весьма кстати. Воюй тут как дурак, пока он прохлаждается неизвестно где!

Пока Бычок психовал, рычание приблизилось, и в дверном проёме мелькнула первая собака. Палец на спусковом крючке рефлекторно дёрнулся, но мутант уже снова канул в предрассветные сумерки. Всё ясно: собаки проводят разведку, оценивают противника, сволочи.

Псевдособаки ещё некоторое время маячили в полутьме, потом пара самых отчаянных бросились внутрь. Грянули выстрелы, мутанты покатились кувырком, разбрызгивая капли крови. И как ни странно, на этом всё закончилось. Оставшиеся мутанты вдруг разом взвыли в несколько глоток, послышался удаляющийся топоток лап, и всё стихло.

— Их что-то напугало, — напряжённо сказал Яр.

— И уж явно не мы, — в тон ему отозвался Бычок, с трепетом глядя в дверной проём.

Снаружи хрустнула ветка. Потом ещё раз. Послышались шаги и хрипловатый голос произнёс:

— Поберегите патроны, мальчики.

Бычок с Яром разом опустили оружие и заулыбались. Вот за что им всегда нравилась Варвара — это за умение появляться эффектно и в самый нужный момент.

— Привет, подруга боевая! — радостно гаркнул Бычок входящей контролёрше. — Сколько лет, сколько зим! А где этот засранец?

— Уза метит территорию.

— Он — что? — изумился Бычок.

Варвара зубасто улыбнулась, Яр захохотал. Сталкер стоял пень пнём, в недоумении глядя на приятелей, и, вероятно, простоял бы так до очередного Выброса, но тут появился Ёся.

— Бычок! — завопил он в восторге. — Ты как тут оказался?! Тебя дядька Яр позвал, да? Или Доктор? Ты нам поможешь? А почему молчишь?

Бычок посмотрел на когтистые лапы напарника, кособокое туловище, непомерно раздутую голову и корявую уродливую физиономию. Типичное мутантское отродье, встретив которое Бычок или убежал бы или пристрелил на хрен.

Но с этой физиономии смотрели очень знакомые наивные глаза Узы — кретина, засранца и отличного, в общем-то, парня. Глядя в эти глаза, Бычок смог вымолвить только одно-единственное слово. Начинающееся на букву «п» и кончающееся на букву «ц», и слово это было не «перец».

* * *

Хмурое утреннее небо заглядывало в оконные проёмы, клубилось тучами и сыпало мелким, гаденьким дождиком. В общем, делало всё, чтобы испортить настроение и повергнуть в депрессию. Может с кем-то в Зоне этот номер и прошёл бы, но только не с компанией, собравшейся на заброшенной ферме.

Бычок с Яром разрабатывали стратегию безопасного проникновения в Х-18. Это заключалось в том, что они вырывали друг у друга тетрадку с инструкциями Доктора и безостановочно спорили. Варвара ушла на разведку, а Ёся в сторонке с восторгом слушал перебранку приятелей и втихомолку таскал сахар из рюкзака Яра.

У лаборатории Х-18 с некоторых пор объявились военные сталкеры. Они благополучно вышибли оттуда бандитов, пригнали пару бронемашин и окопались на захваченной территории. Бандиты предпринимали несколько попыток вернуть козырное местечко, но были разгромлены и с позором изгнаны. Боров призывал самые страшные проклятия на головы вояк, но лаборатории больше не совался.

И вот теперь трём отважным героям и одной героине предстояло осуществить безумную затею — пробраться в подземную лабораторию под носом у военных и не превратиться в окровавленное решето. С самого утра Бычок с Яром ломали над этим головы, предлагая идеи одна фантастичнее другой, но так ничего путного и не выродили. А вот Ёся точно знал, что нужно делать, но пока хранил молчание. Вскоре вернулась Варвара.

— Двадцать пять человек, — доложила она. — И вроде как ждут ещё.

— Безнадёжно, — уныло сказал Яр. — Нам отстрелят задницы раньше, чем мы сунемся к воротам. Даже при том, что у нас два контролёра.

Бычок длинно, тоскливо вздохнул в ответ. Варвара повернулась к Ёсе и удивлённо спросила:

— Ты что, до сих пор им не сказал?

Сталкеры уставились на Ёсю, как на радугу. Вид у них был такой, что, казалось, можно рассмотреть вопросительные знаки, висящие над их головами.

— Вы так смешно ругались, — смутился Ёся. — Я не стал вмешиваться.

— Бычок был прав, — сурово сказал ему Яр. — Ты редкостный засранец.

— Совсем распустился, — поддержал приятеля Бычок. — Давай, яви нам свою гениальность.

Объединившись, таким образом, против парня, Яр и Бычок снова пришли к консенсусу, и дружба восторжествовала. Ёся подтянул поближе свой рюкзак и вытащил из него, как показалось сталкерам, пыльную ветошь.

Присмотревшись, они обнаружили, что парень держит за шкирку какое-то существо, отдалённо напоминающее котёнка, доведённого злой судьбой до крайней степени истощения. Подтверждая их догадки, зверёк хрипло мяукнул. Ёся опустил котёнка на землю и торжественно произнёс:

— Вот наш пропуск в Х-18.

Варвара подтверждающе кивнула. Котёнок уселся и осмотрел всех мутными слезящимися глазами. Выглядел он на редкость жалко. Шерсть висела грязно-бурыми неопрятными сосульками. Грустная мордочка словно говорила «ах, как плох сей мир, убейте меня об стену».

Не без труда удержавшись от желания исполнить последнюю волю несчастного существа, Бычок укоризненно посмотрел на Ёсю.

— Мы тут пытаемся решить серьёзную проблему, а ты со своими идиотскими шуточками.

— Уза не шутил, — вмешалась Варвара. — Это кот-галюн.

— Кто? — изумился Яр.

— Кот-галюн. Самый сильный псионик в Зоне. Сильнее контролёров в разы. И единственный травоядный мутант.

— А я и смотрю — вот-вот подохнет, — хмыкнул Бычок. — Почему мы раньше таких не встречали?

— Они водятся только в Мёртвом городе, — пояснил Ёся. — И всё время прячутся, но с этим нам удалось договориться.

— Ну, раз вы так уверены… — Яр с сомнением посмотрел, как «самый сильный псионик Зоны» умывает дрожащей лапкой мордочку.

— Кот ещё себя покажет, не сомневайтесь, — ухмыльнулся Ёся. — Идёмте.

Варвара вырвала чистый листок из тетрадки Дока, смяла его посередине и перевязала верёвочкой. Получился фантик, с которым очень любят играть кошки. Контролёрша медленно пошла к выходу, держа верёвочку в лапе.

Котёнок оживился и некоторое время с возрастающим интересом следил за передвижениями фантика. Потом поднялся и поковылял следом, смешно перебирая тощими лапками.

— Когда подойдём к заводу, кот активируется, — предупредил приятелей Ёся. — Накроет всех. Что бы вы ни увидели — не реагируйте. Просто идите вперёд и всё.

— Может, объяснишь? — нервно попросил Бычок.

— Коты-галюны, как ты заметил, очень слабые создания, — менторским тоном начал Ёся. — Лёгкая добыча для любого мутанта, если бы не их способность транслировать в опасной ситуации весёлые картинки и сбивать с толку врагов. Поддаются все, даже контролёры.

— Но у нас ведь ментальный блок, мать его, в мозгах, — напомнил Бычок. — Даже Выжигатель не смог…

— Не имеет значения, — отмахнулся Ёся. — Воздействие котов сильнее, чем трёх таких Выжигателей. Но другого рода. Мозг не выгорает, а обманывает своего владельца мощными галлюцинациями. До тех пор, пока тот не выйдет из зоны поражения.

— Охренеть, — сказал Яр. — И какова зона поражения?

— Не знаю, — признался Ёся. — Большая.

Сталкеры тревожно переглянулись и с уважительным страхом уставились на котёнка. Если поначалу вся эта затея не вызывала у них доверия, то сейчас становилась откровенно безумной.

А кот-галюн бодро ковылял за фантиком, карабкался на кочки, изредка останавливаясь, чтобы почесаться или цапнуть с ближайшего куста пучок худосочных листьев. Скорость передвижения была черепашьей. Яр с Бычком мучились неизвестностью и успели представить все возможные и невозможные итоги. Все они были очень неутешительными.

Ничуть не таясь, Варвара попёрла прямо к воротам, где маячили несколько широкоплечих фигур в камуфляже. Следом, едва переставляя конечности, шли тоскующие сталкеры, а за ними Ёся. Мордовороты у ворот, прошу прощения за каламбур, немедленно среагировали.

— Противник! — крикнул кто-то из них.

Другой успел дать короткую очередь. Котёнок зашипел, вздыбив шерсть, шарахнулся в сторону. И тут началось.

* * *

Когда раздались выстрелы, Бычок по-черепашьи втянул голову в плечи и собрался упасть от греха подальше, но в следующее мгновение забыл обо всём на свете.

Сначала сверху раздался тонкий свист, словно где-то вырвалась наружу тонкая струйка пара. Звук нарастал, и на Бычка вдруг спикировал гроб. Едва не ударив сталкера по макушке, гроб описал восьмёрку и повис рядом.

Бычок почувствовал, как шевельнулись на затылке волосы, а желудок подпрыгнул и обосновался в районе глотки. В гробу стояла красивая, но очень бледная девица в белом платье и венком на черноволосой голове. Брезгливо посмотрев на Бычка, девица сварливо сказала:

— Ваши документики, гражданин.

Бычок беспомощно огляделся. Вокруг всё было по-прежнему: тот же серый пейзаж, дождь и бетонные коробки завода. Сталкер мог бы поклясться, что абсолютно и полностью в своём уме, если бы не ведьма в гробу.

— Гражданин, предъявите документики, — повторила бледная девица. По тону было понятно, что она начинает терять терпение.

Бычок глубоко вздохнул и нащупал под комбезом нательный крест.

— Ты не настоящая! — веско сказал он. — Изыди!

Для верности сталкер перекрестился и трижды плюнул через левое плечо.

— Хома-а! — заорала жуткая баба.

Гроб взмыл вверх и, набирая высоту, полетел на север, но по пути вляпался в птичью карусель. Полетели во все стороны щепки и какие-то ошмётки. Бычок перевёл дух.

— Я тащусь, чувак, — сказал Яр. — У тебя такие затейливые кошмары.

— Ты её тоже видел? — удивился Бычок.

— А то! Ничего так краля. Настоящая мечта некрофила. Если ты уже всё, то надо бы Узу догнать.

Ёся и вправду уже миновал ворота и топтался на территории завода, поджидая друзей. Охраны на входе, кстати, уже не было. Яр с Бычком подошли ближе и опасливо осмотрелись.

Бравые мордовороты катались по земле и энергично валтузили друг друга пудовыми кулаками. Один потрясал большими зелёными ушами, из которых торчали неопрятные клочья шерсти, второй мог похвастаться длинным бородавчатым носом, уже изрядно расквашенным.

Пока сталкеры с детским восторгом разглядывали такое диво, в поле зрения появился ещё один военный. Он был безоружен, если не считать стержня люминесцентной лампы, которую вояка сжимал в руках.

Судя по всему, парень считал его наилучшим средством защиты и нападения из всех, изобретённых человечеством. Стержень ярко светился красивым зелёным светом.

— Бегите, глупцы, — неопределённо, но громко завопил вояка. — Я их задержу.

С этими словами он, сверкая праведным гневом и зелёной лампой, обрушился на Ушастого и Носатого. Стержень немедленно разлетелся вдребезги, но у военного ещё оставался огрызок сантиметров двадцати, которым тот с упоением размахивал.

— Так и будете таращиться, как в цирке? — нервно спросил Ёся у Бычка и Яра. — Варвара уже внутри.

Не без труда оторвавшись от эпичного зрелища, сталкеры возобновили движение. Яр горько сожалел, что нельзя задержаться и увековечить драку на видео.

Завод, как любое производственное здание, содержал в своих недрах массу помещений, комнат и клетушек. Всё это соединялось огромным количеством коридоров и лестниц. С ходу найти тут вход в лабораторию было бы весьма проблематично, но Доктор, к счастью, позаботился указать примерное местонахождение, а также снабдил необходимыми кодами доступа.

Следуя инструкции, Ёся, Яр и Бычок свернули по коридору направо, и попали в просторный цех, разделённый перегородкой на две неравные части. В цеху толклись человек десять военных.

Один, преклонив колени и глупо улыбаясь, протягивал другому кольцо от гранаты. Тот ужасно смущался и бормотал бессвязную ерунду. Остальные солдаты стояли полукругом возле парочки и размеренно хлопали в ладоши.

— Я протестую! — заорал вдруг Яр в бешенстве. — Это моя девушка, урод!

Он вручил Ёсе свою винтовку и бросился в атаку. Растолкав аплодирующих вояк, Яр с ходу сунул в морду коленопреклонённому рыцарю. Солдат, которого свободовец обозвал девушкой, шарахнулся в сторону и пронзительно завизжал. Те, кто не участвовал в разборках, прекратили овацию, уселись на пол и вдохновенно скандировали:

— Шайбу! Шайбу!

Из-за перегородки выскочила Варвара и, подбежав к Яру, выволокла его из эпицентра безумия.

— Быстро! — сказала она. — Уходим, пока не спятили тут на хрен.

Ёся оглянулся на солдат, но вместо них увидел копошащиеся на полу исполинские шоколадные батончики. Чья это была галлюцинация — его или Варвары, Ёся разбираться не стал. Сглотнув невольную слюну, парень бросился за друзьями.

За перегородкой обнаружилось абсолютно пустое помещение и одна-единственная лестница, ведущая на нижние уровни. Друзья ринулись к ней.

— Где кот? — на бегу спросил Ёся у Варвары.

— Не знаю, — выдохнула контролёрша. — Сбежал гадёныш.

— Что это за хрень, слышите? — вдруг спросил Бычок.

Все замерли посреди лестницы и прислушались. Где-то позади, в пройденных коридорах нарастал зловещий гул. Раздались крики боли и страха. А потом в помещение ворвалась чёрная туча, состоящая из огромного количества ос. Злобные насекомые в мгновение ока облепили и людей и мутантов.

Завопив в четыре глотки, друзья бросились вперёд, топоча, словно стадо бизонов, и шлёпая по всем открытым участкам тела. Осы яростно вонзали жала в кожу, лица у всех моментально раздулись и полыхали невыносимой болью. Стоял такой шум и рёв, какого не постыдились бы иерихонские трубы.

Варвара первой подбежала к тяжёлой бронированной двери и набрала на панели сбоку нужный код. Дверь задумчиво погудела и открылась. Пулей влетев в недра лаборатории, Варвара споткнулась о чей-то труп, а потом со всего маху врезалась во вполне себе живого солдата.

Парень всплеснул руками и попытался отразить внезапное нападение, при этом ненароком схватив контролёршу за грудь. Тут в Варваре проснулись чисто женские инстинкты.

— Нахал! — оскорблённо взревела она и отвесила ни в чём не повинному, в общем-то, солдату сокрушительную затрещину.

Бедняга, не издав ни звука, свалился в глубоком нокауте рядом с неизвестным трупом.

Варвара быстро ощупала опухшее лицо и тут обнаружила, что оно ни разу не опухшее, а боли больше нет. Как и жужжания осиной стаи. Очевидно, и осы и последствия их нападения были не более чем очень правдоподобная галлюцинация. Которая под землёй уже не имела над ними власти. Это успокаивало.

Тут в лабораторию ворвались опоздавшие: Яр, Ёся и Бычок. Выглядели они очумевшими и взъерошенными, но целыми и невредимыми.

— Что это? — требовательно спросил Бычок, тыча дрожащим пальцем в мертвеца.

— Труп, не видишь, что ли? — отозвался Яр и с трудом перевёл дух.

— Оба?

— Нет, — съязвила Варвара, — второй прилёг за компанию.

— А что…

— Надо закрыть дверь! — Ёся оборвал изыскания Бычка и тут же сам бросился претворять насущную идею в жизнь.

Отдышавшись и вновь обретя душевное равновесие, люди и мутанты осмотрелись. Прямо перед ними находилась лифтовая шахта с намертво застывшими полураскрытыми створками дверей. Справа притулилась комнатушка с чем-то вроде пульта управления. А слева в дверном проёме виднелись ступени бетонной лестницы, уводящие ещё глубже под землю.

Друзья обменялись многозначительными взглядами. Они всё-таки осуществили свою безумную затею — проникли в Х-18. Прошли под носом у военных, как нож сквозь масло, не сделав ни единого выстрела. Но этим их фееричные замыслы не ограничивались. Наоборот, всё только начиналось.

* * *

Прежде чем спуститься по интригующе тёмной лестнице, Ёся достал из рюкзака инструкции Доктора. Им предстояло проникнуть в правое крыло лаборатории на минус третьем этаже и запустить там генератор.

Затем найти экспериментальный отсек с тремя колбами-преобразователями. Налить в колбу дерьма из пластиковой бутылки, разместить в специальной нише артефакт из зелёного контейнера и нажать большую красную кнопку. Ну, про кнопку это так, образно.

Уяснив предстоящую задачу, компания осторожно ступила на лестницу. Ненавидящий подземелья Бычок вполне ожидаемо погряз в чёрной меланхолии и всю дорогу изводил остальных мрачными предположениями.

— Там будут полтергейсты. И бюреры, вот увидите. Они будут швырять в нас всяким говном, пока мы не скроемся в нём по самую макушку.

— Хватит каркать, — огрызнулся Яр, тоже мучимый нехорошими предчувствиями.

— Слушай, а чего ты бросился пинать того вояку? — прервал их перепалку Ёся.

Яр смущённо покашлял и, наконец, ответил:

— Да мне вдруг на секунду показалось, что он обхаживает Алёну. Ну, одну знакомую… Неважно. Только не мог понять, как она тут оказалась и какого хрена милуется с тем шкетом.

Бычок счёл нужным вмешаться.

— Сообщаю: твоя Алёна выглядела как здоровенный мужик с недельной щетиной на рыле! — с удовольствием поведал он.

— А я видел длинные волосы. — Ёся перебил открывшего рот Яра. — И грудь была такая… Ну…

Варвара почувствовала, что звереет.

— Заткнитесь все! — злобно бросила она. — Хотите, чтоб вся местная живность сюда сбежалась?!

Ёся просканировал пространство, но ментальных отблесков не обнаружил и удивлённо посмотрел на подругу. Бычок понимающе усмехнулся в бороду. Яр в открытую скалился, чем-то страшно довольный.

До минус третьего этажа добрались в молчании и, не встретив, вопреки пророчествам Бычка, ни одного мутанта. Даже крыс не было. Вместо того чтобы радоваться, Бычок помрачнел ещё больше.

Посоветовавшись, разделились на две группы. Ёся и Яр отправились запускать генератор; Бычок и Варвара пошли искать в хитросплетении коридоров нужный им экспериментальный отсек.

Никто из них не заметил, как в тёмной захламлённой бытовке шевельнулась буро-пятнистая студенистая масса.

Генераторную нашли почти сразу. Поставив Ёсю следить за обстановкой и прикрывать тыл, Яр принялся колдовать над мотором. Через некоторое время раздалось урчание, в коридорах замигали аварийные лампы, чуть слышно зашумела вентиляция. Довольные успехом, Ёся и Яр пошли проверить, как продвигаются поиски.

С первого взгляда было понятно, что дела у Бычка и Варвары идут неважно. Необходимая дверь была найдена, охотно приняла код, но на этом везение истощилось. Гостеприимно распахиваться дверь не спешила.

Попытки открыть вручную ни к чему не привели. Бычок и Варвара, разозлённые и вспотевшие от усилий, топтались у входа, а дверь по-прежнему сохраняла цинично-неприступный вид.

— Приржавела что ли?! — Бычок с досадой пнул препятствие ногой.

Предположение прозвучало немного нелепо, поэтому откликаться на всякий случай никто не стал. Все усиленно размышляли.

— Ударить бы её чем посерьёзнее, — сказал Яр и принялся оглядываться в поисках подходящего предмета.

Деревянный ящик, покрытый толстым слоем пыли. Лабораторные этажерки с грудами всякого хлама в углу. Пластиковый совок для мусора и погрызенный крысами веник рядом. Гигантское заливное. Стоп!

Яр присмотрелся и завопил:

— Твою мать, гигантское заливное!

Все всполошено обернулись. По коридору неспешно ползло некое пятнистое холодцеподобное существо. Или активная биомасса. Или мутировавший слизень, кто ж его разберёт. В любом случае выглядело оно крайне недружелюбно.

Отступать было некуда — компания стояла в тупиковом закутке, из которого существовало всего два пути отхода: в отсек и занятый слизнем коридор.

В отчаянии друзья всей гурьбой навалились на дверь и принялись пинать и дёргать её кто во что горазд. И — о чудо! — миллиметр за миллиметром дверь начала поддаваться.

Всем удалось сохранить конечности в целости только благодаря тому, что дверь распахнулась рывком, отбросив людей и мутантов к противоположной стене. Через порог с шипением поползла зелёная пузырящаяся масса — «холодец».

Бычок поднялся и заглянул в отсек. Увиденное ему не понравилось категорически. Аномалия привольно разлилась на ровном полу тонким слоем на довольно приличное расстояние, перепрыгнуть которое было проблематично.

Слизень тем временем приблизился ещё на несколько метров. Ситуация становилась угрожающей.

— Делай раз! — крикнул вдруг Ёся и схватил пластиковый совок для мусора. Зачерпнув им из аномалии, парень швырнул «холодцом» в слизня. Жуткому мутанту это совсем не понравилось, он замер и, вроде как, задумался.

— Делай… ой.

Ёся вознамерился повторить бросок, но тут обнаружил в руках только стремительно уменьшающуюся ручку от совка. Парень поспешил избавиться от шипящего огрызка и сконфуженно улыбнулся.

— Идиот, — сказал Бычок. — А если бы на тело попало?

— Зато я заставил эту штуку отступить, — парировал Ёся.

Яр, следивший за слизнем в оба глаза, поспешил вмешаться:

— Не думаю.

Действительно, слизень и не думал сдаваться. Теперь он целеустремлённо полз по стене. Яр достал пистолет и безо всякой надежды пару раз выстрелил. На слизня это не произвело впечатления.

— Вот тупая скотина! — выругался Яр.

— Оголодал тут, небось, — вдруг пустился в рассуждения Бычок. — Сожрал всех полтергейстов и бюреров и это… дальше сидел.

— Хочешь его покормить?

— Не, я пас.

Пока мужчины спорили, Варвара с напряжённым лицом вглядывалась в помещение отсека. Ей удалось уловить слабый ментальный сигнал, и сейчас контролёрша раздумывала — кому он мог принадлежать.

Снова и снова Варвара прощупывала пространство и, наконец, поняла кто это. Лицо контролёрши и без того не блещущее красотой, вдруг исказилось такой ненавистью, что Бычок умолк на полуслове.

— Что с тобой? — осторожно спросил он.

— В отсеке огненный полтергейст, — процедила Варвара сквозь зубы.

— Понятно, — сказал Бычок, хотя ничего не понял.

— Понятно, — сказал Яр. Уж он-то знал, как контролёрша относится к этому виду мутантов и почему.

— Понятно, — сказал Ёся, просто чтобы поддержать друзей и не отрываться от коллектива. А потом каким-то будничным тоном произнёс: — Слизень совсем близко.

Бурая биомасса миновала коридор и вползала в закуток, где сгрудились четверо практически обречённых искателей приключений. Вот только все они пережили достаточно острых моментов, чтобы так просто сдаться безмозглому «заливному».

— Сюда! — быстро сказал Бычок и кинулся к лабораторным этажеркам. Опрокинув одну, сталкер поволок ее к аномалии.

— Растворится, — с сомнением сказал Яр, но всё же принялся помогать. — Нужна ещё одна.

Ёся с Варварой грохнули об пол вторую этажерку. Как только первое подобие моста было установлено, Бычок забрался на него, принял вторую металлоконструкцию и задвинул на нужное расстояние. Теперь можно было перепрыгнуть на чистый пол, не опасаясь вляпаться в ловушку. Металлические полки шипели, но пока держали.

Перебравшись, Бычок внимательно следил за обстановкой в отсеке, пока препятствие форсировали остальные.

Помещение было небольшим, и треть его занимали три больших колбы-преобразователя. Они были похожи на медицинские барокамеры со стенками из толстого стекла и толстыми ребристыми шлангами у оснований. У дальней стены имелась небольшая металлическая лесенка, ведущая в аппаратную.

Огненный полтергейст, если он тут и был, появляться не спешил. Поэтому друзья основное внимание сосредоточили на более неотложной проблеме — слизне.

Он тщательно обползал покинутый компанией закуток, наткнулся на «холодец» и на некоторое время замер. Потом решительно повторил свой предыдущий манёвр и поднялся на стену.

— Как же он меня задолбал!

Яр разрядил в слизня всю обойму. Убить мутанта он не надеялся, всего лишь хотел дать выход ярости. Пули с чмоканьем вошли в биомассу, естественно не причинив слизню вреда. А вот из аппаратной выпорхнула ярко-оранжевая «бабочка» и взмыла к потолку. Ёся заинтересованно наблюдал, и тут его осенило.

— Эй! А я ведь уже видел такое!

За его спиной начало раскручиваться огненное торнадо.

Инстинкты штука незаменимая. Особенно обострённое чутьё мутантов. А если ещё и ментальные способности присутствуют — вообще отлично.

За долю секунды Ёся выхватил сразу два образа из мыслей Варвары и Яра. А дальше тело сработало на рефлексах. Широко раскинув лапы, словно хотел обнять своих приятелей, Ёся бросился вперёд, сшиб их на пол и свалился сам. Над головой с рёвом ударила струя огня.

— Туда! — Ёся указал на ближайшую колбу. Под ней находилась нечто, вроде канализационной канавы, предназначенной, очевидно, для стока отработанных жидкостей.

Не поднимаясь, друзья быстро доползли до канавы и ссыпались вниз. На колбу обрушился огненный шквал. Дышать раскалённым воздухом стало проблематично, лёгкие саднили.

На шею Яру капнуло расплавленное стекло. Чертыхаясь, он смахнул капли вместе с кусочками собственной кожи. К счастью, огонь вскоре унялся. Все скрючились, стараясь занимать как можно меньше места, и приготовились к следующему нападению.

Рёв пламени не заставил себя ждать, но теперь полтергейст бил не по ним. Ёся, не обращая внимания на шиканье Бычка, высунулся из укрытия. Любопытный парень не прогадал — зрелище того стоило.

Слизень кляксой расплылся по стене над дверью и тянул к полтергейсту несколько тонких щупалец. Огненный мутант метался под потолком, едва успевая лупить по щупальцам своими файерболами. Слизень смешно тряс всеми своими обожжёнными ложноножками, но тут же тянулся снова. Просто на диво упорная биомасса.

Полтергейст уже выдыхался. Огненные языки становились всё жиже, но и слизень значительно уменьшился в размерах. Видимо, испарялся под действием жара. Ёся подумал — как было бы здорово, если бы два злобных мутанта сделали всё сами и уничтожили друг друга.

Наконец, оголодавший слизень сделал отчаянную попытку. Оставив на стене для упора три ложноноги, он метнул вверх всю свою массу. Развернулся диковинный бурый цветок и, достигнув полтергейста, схлопнулся. Раздался звучный чавк, и в теле слизня появилось оранжевое утолщение.

В тот момент, когда победивший мутант вернулся на стену, утолщение взорвалось огнём. В «холодец» шмякнулась сначала одна половина слизня, потом вторая, а сверху свалилась тщедушная, сморщенная тушка обессиленного огненного полтергейста.

Слизень с шипением растворялся в кислотной среде ловушки, потом дошла очередь и до его оппонента. Полтергейст коротко заверещал, но растворился еще быстрее слизня.

Полностью разряженная аномалия рассыпалась серыми шуршащими хлопьями. Среди горок пепла переливались два редких артефакта: «Шкура» и «Глаз полтергейста». Это всё, что осталось от мутантов, едва не уничтоживших Ёсю и его друзей.

Выбравшись из своего укрытия, компания некоторое время осматривалась в молчаливом ступоре. Не верилось, что всё уже закончилось, и им больше никто не угрожает. Первым очнулся Яр:

— Что стоим? Кого ждём?

Все сразу очнулись, загомонили, перебивая друг друга, жестикулируя и вновь переживая особенно острые моменты. Практичный свободовец подобрал артефакты и определил их в контейнер на поясе.

Ёся вновь извлёк уже изрядно потрёпанную тетрадь. Бычок заявил, что он тут самый сообразительный и тетрадь отобрал. Очевидно, сталкер твёрдо решил лично рулить процессом. Никто не возражал.

Одна колба оказалась безнадёжно испорчена полтергейстом, зато две другие функционировали нормально. Во всяком случае, на панели управления мигали огоньки, стекло было без трещин, а подающие преобразующую жидкость шланги оказались целыми.

— Ну, что ты будешь делать, когда вновь станешь человеком? — спросил у Ёси Бычок, тщательно вымеряя мерным стаканом содержимое пластиковой бутылки.

— Не знаю, — ответил Ёся. — Я об этом ещё не думал.

Он принял из рук Бычка стакан и вылил его в резервуар с физраствором.

— Готов покинуть Зону?

Ёся с минуту подумал и кивнул.

— Думаю, да.

Варвара, внимательно слушавшая их разговор, подошла ближе и спросила:

— А как же я?

— В каком смысле? — непонимающе спросил Ёся.

— Как ты думаешь, идиот, почему я хожу за тобой как привязанная?! — вскипела Варвара. — Защищаю, оживляю твою поджаренную тушку и ловлю пули, предназначенные тебе? Значит, собрался снова стать человеком и свалить, а я останусь тут одна?! Какой же ты засранец!

— Я всегда это говорил, — поддакнул Бычок, ухмыляясь.

— Так его! — хохотнул Яр.

— О, заткнитесь оба! — Ёся подошёл к Варваре. — У меня и в мыслях не было уходить без тебя. Мы уйдём из Зоны вместе. Я считал это само собой разумеющимся, думал, и ты такого же мнения.

— Я не могу! — Варвара шмыгнула носом. — Мутанты не в состоянии жить за Периметром, забыл?

— Ты что, не читала тетрадь Дока? — изумился Ёся.

— Нет. А мне зачем?

Яр с Бычком переглянулись и заржали. Ёся улыбался.

— Глупая. Ведь все расчёты и дозировки написаны на двоих.

Варвара недоверчиво смотрела. Она, разумеется, не раз отчаянно мечтала снова стать той, кем была до эксперимента, но считала это неосуществимой затеей. Варвара слишком давно была мутантом.

— Но… Я не помню, как быть человеком.

— Варвара, — торжественно сказал Бычок, — со всей ответственностью заявляю: ты самый человеческий человек из всех, кого я знаю!

— Во загнул! — восхитился Ёся.

— Поддерживаю, — сказал Яр. — А теперь кончайте жевать сопли. Давайте сделаем то, за чем сюда пришли.

Бычок спохватился и посерьёзнел. Нажав какие-то кнопки на панели управления, он приглашающе махнул Ёсе и Варваре. Стеклянные стенки сдвинулись и открылись.

— Молодёжь, по местам!

Контролёры улеглись в преобразователи и обменялись взглядами через прозрачные стенки. Ёся был спокоен, Варвара нервничала, и признаться не очень-то верила в собственный результат. Но не попытаться не могла.

Сверившись с тетрадью, Бычок принялся нажимать на кнопки и дёргать рубильниками. Колбы загерметизировались, шевельнулись ребристые шланги, наполняя ёмкости с мутантами преобразующей жидкостью.

Некоторое время два исковерканных мутациями тела мучительно агонизировали в желтоватом растворе. Потом расслабленно повисли, а судорожно скрюченные пальцы распрямились.

— Порядок, — сказал Яр, наблюдавший за экранами. — Не так уж и сложно.

— Ну да, — хмыкнул Бычок.

Он извлёк из Ёсиного рюкзака научный контейнер. Внутри лежал ярко светившийся артефакт, похожий на маленькое зелёное солнце. Сталкеры некоторое время с интересом его изучали, ничего подобного им раньше не попадалось.

Потом Бычок вложил артефакт в небольшую нишу над колбами, к нему тотчас подсоединились два тонких зонда. Жидкость в колбах сразу помутнела и приобрела зловещий багровый оттенок. Бычок сверился с тетрадью и показал Яру большой палец. Процесс пошёл.

* * *

Яр и Бычок сидели у стены и смотрели на негромко гудевшую установку. С начала эксперимента минул целый час. Артефакт в нише постепенно утрачивал своё колдовское сияние, скукоживался, отдавая энергию преобразователю. Мутное содержимое колб совершенно исключало возможность рассмотреть происходящее внутри. Следить за процессом приходилось по мониторам, но в той абракадабре, что они показывали, сталкеры разбирались смутно.

— Надеюсь, с ними всё в порядке, — сказал Бычок, тщетно стараясь рассмотреть силуэты Ёси и Варвары.

— Не боись, — отозвался Яр как можно спокойнее, хотя сам нервничал не меньше. — Док сказал, всё пройдёт отлично, и я ему верю.

Откуда-то из коридора вдруг грохотнула короткая очередь, в момент разрушив все надежды на светлое будущее. Яра припечатало к стенке, прежде чем он свалился на пол.

Бычок подскочил и метнулся к двери, успев краем глаза заметить, что Яр вяло, но шевелится.

— Эй вы, уроды! — донеслось из коридора. — Я вам жопу отстрелю. Выходи по одному с поднятыми руками!

— Сам выходи! — немедленно отозвался Бычок. — Я стеснительный.

Сталкер глянул на приятеля. Яр, кривясь от боли, ощупывал броник. Крови не было — нежданную атаку он выдержал с честью.

Очевидно, солдат, которого вырубила Варвара, очнулся и решил потребовать сатисфакции за нанесённые повреждения.

В коридоре послышалась возня и чуть слышные команды. Значит, шустрый вояка и дверь в лабораторию успел открыть и товарищей на помощь позвать. И сейчас неизвестное количество солдат перегруппировывалось для атаки.

Бычок отчаянно посигналил бровями Яру и указал на дверь. Свободовец кивнул, с трудом поднялся и встал с другой стороны от входа.

Военные всё медлили, и сталкеры понимали почему. В этих узких коридорах рикошеты одинаково покрошат и своих и чужих, поэтому особо не развоюешься. В конце концов, вояки пришли к единственному оптимальному решению, и в ход пошли светошумовые гранаты.

Бычок первым успел разглядеть прилетевшие из коридора кругляши и рывком дёрнул дверь на себя. Полыхнула яркая вспышка, уши резанул звуковой эффект, заставив контуженных сталкеров упасть на колени. Лязга захлопнувшейся двери они уже не слышали. Сработали автоматические запоры, отсекая Яра и Бычка от штурмующих.

Спустя, казалось, целую вечность шум в голове стал утихать, а глаза снова могли различать очертания предметов. Через запертую дверь долетали мощные командирские матюги, а избиваемая прикладами дверь жалобно гудела.

Яр, шатаясь, поднялся, но споткнулся о Бычка и снова грохнулся на пол. Немного передохнув, и держась друг за друга, приятели приняли вертикальное положение. Со стороны они напоминали двух сильно подвыпивших кадавров.

— Открывайте, суки! — грохотало за дверью. — Ща всё тут взорвём, нах.

Яр поморщился. Богатырский рёв командира заставлял измученный контузией мозг болезненно сотрясаться в черепной коробке. Бычок, судя по его кислому виду, чувствовал себя не лучше.

— Слышь, начальник, может, договоримся? — крикнул Яр и сморщился от нового приступа головной боли.

За дверью на секунду стихло, а потом свободовца громогласно послали в место его дислоцирования на момент появления на свет, обозначив попутно как незаконнорожденного нетрадиционной ориентации.

Бычок одобрительно покивал и заметил:

— Вот за что всегда уважал военных, это за виртуозное владение древнерусским-непечатным.

Яр досадливо отмахнулся.

— Начальник, — крикнул он снова, — мы никого не убили, мстить тут не за что. Скоро уйдём. А ещё нам есть, что предложить таким славным парням как вы.

Воцарилась тишина. Сталкеры отчётливо представили, как борются сейчас в сердцах военных долг перед Родиной и жажда наживы. В результате решив, что у Родины они не занимали, а кормить семьи и кушать самим нужно каждый день, вояки выбрали переговоры.

— Какие ваши предложения?

— Два очень редких артефакта, — отозвался Яр. — Прямо сейчас. Взамен ты забираешь своих дуболомов и отходишь подальше от завода, — свободовец глянул на часы, — полтора часа.

— Артефакты очень редкие? — осторожно поинтересовались за дверью.

— Очень, — заверил Бычок. — Отличный навар тебе и твоим бойцам.

— Ладно, открывайте. Только это… Без фокусов, у нас нервы.

Сталкеры переглянулись. Бычок неохотно взялся за штурвал запорного механизма; Яр встал рядом с винтовкой наготове. Дверь лязгнула и приоткрылась, явив взорам сталкеров нагловатую ряшку командира. За его спиной маячили встревоженные напряжённые лица бойцов.

Сталкерью они не доверяли, что было вполне понятно. Всякому доверять — занятие для кретинов, а такие тут долго не живут.

Яр предусмотрительно направил винтовку в командира и застыл как изваяние. Бычок отцепил от пояса приятеля контейнер с артефактами и, присев, толкнул его к вояке.

Командир был далеко не дурак, и поднимать подарок не спешил, держа на мушке свободовца. А калаши солдат уделили внимание и Яру и Бычку. Напряжение было таким густым, что, казалось, его можно резать ножом.

— Гринько! — рявкнул командир. — Проверь.

Один из солдатиков встрепенулся и поспешил подойти. Опустившись на корточки, Гринько осторожно, сантиметр за сантиметром приоткрыл крышку.

— Так точно, товарищ капитан, — отрапортовал он. — Присутствие артефакта первого разряда «Шкура». А второй никогда раньше не видел. И, правда, редкость, наверное.

— Разговорчики! — осадил болтливого бойца капитан. — Отходим. Гринько, за контейнер отвечаешь головой.

— Есть.

Подхватив взятку, Гринько скрылся в коридоре, за ним потянулись остальные. Командир остался один. Он дёрнул подбородком в сторону гудевшего преобразователя и спросил:

— Какого ляда вы тут воротите?

Яр собрался послать настырного вояку куда подальше, но не рискнул. Вместо него ответил Бычок:

— Демутация, — с удовольствием ввернул он сочное научное словцо. — Там у нас контролёры.

— Де… что?

— Такая фигня, которая превращает мутантов в людей.

— Это возможно? — поразился капитан. — И какой вам с того навар?

Бычок собрался было выложить всё как на духу, но передумал. Хоть капитан оказался, вроде, внятным мужиком, но эта инфа ему не нужна.

— Мы по заданию «ботаников» с Янтаря, — соврал Бычок. — Сами они очкуют шарится по подвалам.

— Чёрт бы побрал этих высоколобых и их противоестественные опыты, — зло сплюнул капитан. — Вечно мы за ними потом разгребаем. Ладно, у вас один час тридцать минут. Не успеете — не обессудьте.

Бравый вояка развернулся и канул в коридор вслед за своими бойцами. Яр и Бычок синхронно издали вздох облегчения и синхронно утёрли вспотевшие лбы. Тишина радовала недолго.

Вдруг раздался чавкающий звук, словно кто-то вынул затычку в огромной ванне. Сталкеры вздрогнули и обернулись.

Установка больше не работала, артефакт в нише скукожился и почернел, а из колб в канализационную канаву стремительно сливалась отработанная жидкость. Стенки преобразователей были сдвинуты, и из одного доносился чей-то мучительный кашель.

* * *

Сталкеры окаменели. Они так ждали этого момента, а теперь боялись подойти и взглянуть на результат. Из одной колбы свесилась вполне человеческая нога, за ней вторая. Потом наружу вывалилось тело и скрючилось на полу, извергая изо рта остатки жидкости.

Яр с Бычком очнулись от ступора и бросились помогать. Когда приступ прошёл, на них взглянула светлыми серыми глазами незнакомая девушка с простоватым, но располагающим лицом. Убрав с лица мокрые волосы, она откашлялась и сказала:

— Было неприятно. Как Уза?

Мужчины оторопело смотрели на неё, пытаясь связать образ Варвары с этой незнакомой девушкой. У другой колбы раздался сочный шлепок. На полу стоял на карачках Ёся, собственной белобрысой персоной, и ошалело мотал головой.

Бычок помог Варваре подняться. Он не понимал, почему она не реагирует на собственное чудесное преображение. Сталкер ждал слёз радости, может быть даже истерики, но не этого каменного спокойствия.

Ёся без сил уселся на пол. Посмотрел на Бычка, Яра, по Варваре только мазнул взглядом и уставился куда-то им за спины.

— А где Варвара? — испуганно спросил парень. — Она жива?

Яр с Бычком даже обернулись, чтобы убедиться, что Варвара никуда не испарилась.

— Ты спятил? — изумился Яр. — Да вот же она!

Свободовец чуть сдвинулся в сторону, пропуская вперёд Варвару. Та никуда идти не спешила и стояла, словно соляной столп.

Контролёрша, точнее бывшая контролёрша поднесла к лицу руки и с живейшим интересом начала их разглядывать. Недоверие на её лице постепенно сменяла радость, дикий восторг и наконец, беспредельное счастье.

Ёся встал на ноги и со странным выражением рассматривал эту незнакомку, такую чужую и далёкую. Но вот Варвара подняла на него счастливые глаза и, неуверенно улыбнувшись, спросила:

— Ну как?

Парень открыл рот, но поперхнулся словами. Вместо этого он порывисто шагнул вперёд и заключил Варвару в объятия.

Первым засмеялся Бычок. Высокий, худой Ёся и коротышка Варвара, мокрые с головы до ног, стоящие в луже отвратной жидкости, представляли собой забавное зрелище. Но смеялся Бычок не только поэтому. Его распирало от рвущегося наружу радостного удивления. Ведь сейчас их глазам предстало настоящее доброе чудо.

Глядя на него, засмеялся и Яр. Ёся и Варвара отстранились друг от друга и сначала сконфуженно улыбались, но вскоре тоже начали покатываться со смеху.

Лаборатория Х-18 зловеще завывала всеми своими сквозняками, грохотала железными конструкциями и скалилась аномалиями. А в её сердце стояли четверо друзей и всецело отдавались веселью. Никогда ещё эти мрачные стены не видели столько радости.

— Нужно уходить, — отсмеявшись, опомнился Яр. — У нас полчаса, чтоб убраться отсюда.

— А потом? — спросил Ёся.

— А потом всё!

Непонятно почему эта фраза снова всех рассмешила. Впрочем, в нынешнем состоянии друзья развеселились бы даже взводу монолитовцев, явившихся за их головами. Так, согнувшись и фонтанируя остатками смеха, группа потянулась на выход.

Вояки не обманули, но и далеко уходить тоже не стали. Наверное, опасались упустить ненароком захваченную территорию. Конечно же, солдаты прекрасно видели в фиолетовых вечерних сумерках четыре силуэта, выскользнувшие за ворота. Видели, как шустро они чешут по направлению к Кордону, видели их беззащитные спины. Но такой уж сегодня был день — нарушать обещания, стрелять и убивать не хотелось.

Яр проводил приятелей до Южных ворот и распрощался. Покидать Зону в его планы пока не входило. Оставшаяся троица жаждала именно этого, поэтому незамедлительно отправилась дальше.

Варвара с широко открытыми от удивления глазами слушала о чудесах, ждущих её за Периметром. Она почему-то так и не вспомнила о том, кем была прежде.

Ёся, размахивая руками, как оглоблями, взахлёб озвучивал перспективы их жизни на Большой земле. Парень стосковался по ярким краскам и спокойной обыденности. То, от чего он сбежал когда-то, сейчас звало и манило подобно мечте.

Бычок обменивался с женой взволнованными посланиями с огромным количеством восклицательных знаков.

На пути друзей не встал ни один голодный мутант, ни свирепые бандиты, ни даже аномалии. Зона с улыбкой взирала на своих игрушечных человечков, и откручивать им головы ей было лень. Пусть отдохнут, наберутся сил, а потом игра начнётся снова. Зона умела показаться доброй хозяйкой, если ей того хотелось. Человечки были очень наивные и верили всему, что показывала им Зона. Поэтому каждый раз возвращались, чтобы занять своё место в этой странной и опасной игре.