Четыре стадии обеда (гет)

— Хозяин! Возьмите семейный сборник рецептов! Ах, бедная моя госпожа, она не видит, до чего опустился её старший сын! Грязнокровская книжка, у Кричера глаза вытекут, нос треснет, только чтобы не видеть это, не нюхать это...

— Говорю последний раз — отстань! — проворчал Сириус, листая книгу по кулинарии с роскошными фотографиями. Правда, увы, черно-белыми. — Не нравится что — иди и запрись в своей каморке.

Кричер стукнулся головой о ножку стола, не отпуская крепко прижатую к груди пухлую тетрадь с торчащими из неё пергаментными листками. Страдальчески повыл и исчез, выполняя приказ.

Сириус не обратил внимания. Он был увлечён выбором трёх обеденных блюд. Толстая книга «Самые популярные блюда мира» была много сложнее учебника по зельеварению за седьмой курс.

— Суп харчо, — бормотал он. — Звучит как кашель. Гадость какая-то, значит. Суп-пюре из тыквы... Ну нет, ненавижу тыкву. Минестроне, гаспачо... Том кха. Том. Название ничего хорошего не обещает. А на вид вкусно. Дай-ка погляжу рецепт.

Он пробежался взглядом по странице и посветлел:

— Чудненько! Не сложнее Бодроперцового, да и ингредиенты все есть. Кажется.

Сириус полистал книгу ещё, отыскивая остальные отмеченные блюда. Закладками служило всё, что он мог найти у себя в карманах: носок, складной ножик и кроличья лапка.

— Суп том кха, плов с мясом и десерт «Анна Павлова». Кричер! — закричал Сириус. — Подай мне три кастрюли.

— Какое счастье, что моя госпожа до этого не дожила, — стенал домовик, неслышно появившийся на кухне. — Осквернять фамильное серебро грязнокровской едой...

— Маггловской, — поправил его Сириус. — И подай новые кастрюли, те, что моя жена купила. С теплом. То есть, с теплоном.

Кричер грохнул кастрюлями о стол:

— Маггловская посуда для маггловской еды, — желчно сказал он. — Грязнокровка будет довольна.

— А что, Кричер, самому-то не тяжело называть последнюю миссис Блэк грязнокровкой? — сказал Сириус, впервые посмотрев на домовика. Тот скомкал свою наволочку где-то около сердца и выпучил глаза:

— Есть только одна миссис Блэк... И это покойная госпожа!

— Ты отрицаешь очевидное, — Сириус щедро вливал в замороженный куриный бульон кокосовое молоко. — Миссис Блэк объяснила тебе пять стадий принятия неизбежного, рано или поздно ты смиришься с этим. — Кастрюля отправилась на огонь. — Или сдохнешь.

— Никогда, никогда... — Кричер задыхался.

— Подай мне рис и мясо, — перебил Сириус. — Сейчас будет плов.

Замолчавший домовик щёлкнул пальцами. На полу появился полотняный мешок с рисом, а на кухонном столе — упаковка стейков.

— Значит, та-а-ак, — Сириус сунулся в книгу. — Нарежьте курдюк, положите в казан и вытопите. Курдюк, как я понимаю, это вроде кураги. Только с косточками. Нет, косточек нам не надо, так что, Кричер, принеси курагу!

Он тем временем зачерпнул половником рис и всыпал в пустую кастрюлю — нет, маловато! — и добавил ещё два. Затем залил водой из палочки и поставил на огонь.

— Хозяин, — попытался вмешаться Кричер. — Рис так не готовят!

— Поучи ещё меня, мелкий вредитель...

Сириус окинул взглядом магнитную доску с модерновыми блестящими ножами, купленными женой, покачал головой и достал из шкафа старый тяжёлый резак с обсидиановым лезвием; аккуратно порубил курагу и закинул её, за неимением казана, в сковородку.

— Вытопить, — пробормотал он, помешивая. — Топят в воде. Агуаменти минима! Ну, теперь продолжим суп? Шесть ложек рыбного соуса, — озадаченно прочитал он. — Кричер, найди рыбий жир. Мерлин, что только магглы не кладут в еду. Лемонграсс... Это что, мелисса, что ли?

— Это стебли такие толстые, — проворчал Кричер, пальцами показывая, насколько толстые.

— Саботажник, — беззлобно отозвался Сириус. — Такие толстые стебли — это ревень. А пойди-ка нарви мелиссы и мяты. Я пока специй положу ещё. Миссис Блэк их любит.

— Садик хозяйки Вальбурги? — домовик выпрямился во весь рост. — Труды покойной чистокровной госпожи на усладу мерзкой грязнокровки! — он с размаху стукнулся головой о дверцу кухонного шкафа. — Никогда!

— Вали уже! — прикрикнул Сириус. Он с трудом сдерживался.

Противостоять прямому приказу домовик не смог и исчез с гневным хлопком.

— Труд, тоже мне, — бухтел Блэк, помешивая растаявшую заготовку супа. — Да там всю жизнь были сплошь чертополох и крапива. Да чтоб ты весь искололся, — он фыркнул, вновь открыл книжку и приготовился нарезать овощи для плова.

— Лук вдоль волокон. Волокна — это перья, что ли? Так бы и писали: зелёный лук! И резать перья вдоль? Затейники, однако, эти магглы. Жёлтую морковь соломкой. Конечно, жёлтую, даже оранжевую, а что, она ещё и синяя бывает? — приговаривал Сириус, чёрный нож ловко кромсал морковку. — И порежу-ка я кругляшками, как солнышки, так веселее...

Он критическим взглядом окинул свернувшийся кучеряшками зелёный лук, обрамляющий солнышки-морковки, и почесал затылок:

— Нет, ну что-то в этом есть. Выглядит позитивно, настраивает на нужный лад. А какой у нас сейчас нужный лад? Позитив!

Раздался ещё один хлопок, и на кухне появился недовольный Кричер с травой.

— Позитив и терпение, — сам себе сказал Сириус и отвернулся к плите.

— Обжарьте мясо в раскалённом курдючьем жире, — озадаченно прочитал он и сунул нос в сковороду.

Никакого жира там не наблюдалось. Размякшая курага пахла летом и лениво побулькивала.

— Наверное, жир должен был быть в косточках, — пробормотал Сириус. — Придётся заменить банальным оливковым маслом.

Он выгреб утопленную курагу в миску, щедро плеснул в сковороду масла и отобрал у домовика две охапки травы.

— Мелиссу и мяту надо было срезать, а не выдирать с корешками, — несколько стебельков отправились в раковину. — А эти пойди обратно закопай. В смысле, высади.

— Хозяин! — возмутился Кричер. — Там ещё много этой травы. Да и не приживётся она.

— Вандал, — вздохнул Сириус и уж было отвернулся к готовке, но маленькая цепкая ручка схватила его за лацкан фиолетового пиджака:

— Хозяин Сириус, — вкрадчиво начал домовик. — Я могу весь садик вскопать и засадить чем вы желаете.

— Ну? — нетерпеливо отозвался хозяин.

— И готовить могу вместо вас.

— У меня самого отлично всё получается, — отмахнулся Сириус и поправил закатанные рукава.

— Но я всё сделаю быстро, вкусно и по любым рецептам, вам надо будет только приказать!

— Кричер, к чему ты ведёшь?

— Не селите тут магглокровку! Только не в фамильном доме Блэков!

— Ты в своём уме? Это моя жена, и жить она будет со мной. Ну, как только я её уговорю. И вообще, заканчивай свой торг, надоел. Подай мне всё для десерта: яйца, сахар... что там ещё надо?

— Как скажет хозяин, — по тону домовика было ясно, что он не сдастся.

Яичные белки с лимонным соком и сахаром неожиданно легко взбились в плотную, белоснежную пену. Сириус довольно улыбнулся и тут же нахмурился, прочитав рецепт дальше:

— Порционно отсадите на пергамент. Что значит «порционно»?

— Порция — это на одного человека, — глубокомысленно заметил Кричер.

— Без тебя знаю, — огрызнулся Сириус. — А сколько белков полагается человеку на порцию?

Кричер прищурился.

— Хозяину — три с небольшим унции. В день.

Блэк отмерил две пятых стакана взбитого белка и хмыкнул:

— Это не порция, а смех один. Врёшь ты всё.

Он вылил весь белок на пергамент и запихнул противень в духовку.

Зашипела вода над рисом, выкипая. Кричер быстро притушил огонь и помахал на кастрюлю полотенцем.

— Полуотварен, — довольно заключил Сириус, раскусив пару зёрен, перелистнул книгу на страницу с пловом и прочитал: «Вымоченный рис аккуратно выложите поверх зирвака, добавьте горячей воды по ножу, прикройте и доведите на малом огне до готовности».

— А зачем я его тогда варил? — произнёс он обиженно. — И что такое зирвак? И по какому ножу?

— Я говорил хозяину, что рис так не надо варить!

— Поучи ещё меня! Так. Я понял. Курага — это не курдюк, а зирвак! Значит, рис надо добавить туда. Этот выкинь и замочи новый. Нет! Мерлин, времени не хватает. Оставь.

Сириус вывалил курагу прямо поверх дымящегося риса и долил воды. Подумал и тщательно перемешал.

— Хозяин, вы собираетесь этим отвадить грязнокровку от нашего дома? — восхитился Кричер и влюблённо посмотрел на Блэка.

Тот недовольно фыркнул и проигнорировал помощника.

— Нарезать зелень в суп... Это у них в Индии зелень такая, что надо резать, а нашу можно оборвать, — хмыкнул он и принялся общипывать листочки мяты, приговаривая про себя: «Любит... не любит... плюнет... поцелует...».

Три стебелька закончились на «плюнет», два — на «к черту пошлет», но на последнем всё-таки вышло «поцелует», и Сириус решил считать это хорошим итогом.

— Три корня галангана... Ну, вместо этого имбирь вполне пойдёт. Кричер, где у нас имбирь? И помешай рис, он подгорает!

— Рис нельзя мешать, когда его варят! Прямо с самого начала — нельзя!

— Тогда зачем ты его мешал с курдюгой?

Кричер открыл рот, решил промолчать и закрыл.

Сириус, морщась, вылил в кастрюлю с супом шесть ложек рыбьего жира. Немного подумал, добавил ещё стручок чили и торопливо закрыл варево стеклянной крышкой. В белёсой жиже степенно ворочались грибы, креветки, солнышки-морковки и мятные листья.

— Рис! — воскликнул он, почуяв легкую гарь, и снял вторую кастрюлю с огня.

К счастью, он успел вовремя. Подгорело только на дне. Сириус опрокинул рис с курагой в подвернувшийся сотейник и осторожно попробовал. Было сладко.

«Украсьте взбитыми сливками и свежими ягодами», — прочитал Сириус. Почесал голову.

— На горячий рис сливки точно нельзя, — сказал он и махнул палочкой в сторону сотейника. Тот красиво покрылся иголочками инея. Из риса тут и там весело торчали кусочки позитивной кураги.

«Странный десерт, — подумал Сириус, заливая всё это взбитыми сливками и кругами выкладывая клубнику и чернику. — Зато красиво». И развернулся к плите, на которой все ещё шкворчала сковорода.

— А куда теперь девать мясо? — удивлённо спросил Сириус у кулинарной книги. — Павлов с мясом? Или плов?

Он перечитал рецепты и внезапно расхохотался:

— Мясо и рис — в плов! Сливки и фрукты — в Павлову! Лук и морковку — в плов! Остальное — в суп! Я всё перепутал! Кричер, отправляйся в ресторан, что ли...

Сириус не успел договорить. От камина полыхнуло зелёным, и из него вышла, кашляя и чихая, прижимая к заметно округлившемуся животу подаренный пациентом букет хризантем, миссис Блэк

— Сириус! — сказала она. — Камин пора чистить. Ой... а чем это так чудесно пахнет?

— Да я это... Ничего не делал. То есть делал, но не то, что ты подумала. Я сейчас всё исправлю!

— Какая прелесть! — Гермиона, недослушав, сунула букетик опешившему Кричеру и рванулась к плите. — Какой ты молодец, как всё вкусно пахнет, и выглядит здорово. Ой, какая же я голодная!

Она быстро расставила на столе тарелки, не слушая невнятные оправдания мужа:

— Ты готовил, я накрою, это самое малое, что я могу сделать. Садись, будем есть суп, — она разлила его по тарелкам и принюхалась. Сириус в ужасе закрыл глаза.

— Как мило, — заключила Гермиона. — В том кха добавить рыбий жир. Он страшно полезен в моем положении, да и тебе не повредит.

Она набрала полную ложку, поднесла ко рту, аккуратно подула и попробовала. Прикрыла глаза и застонала.

— Тебе плохо? — встревожился Сириус.

— Мне чудесно, — сказала миссис Блэк и налегла на суп. — Ты тоже ешь. Вкусно необыкновенно!

Содрогнувшись, Сириус съел первую ложку. Рыбий жир придавал кокосовому молоку откровенно омерзительный вкус. Под взглядом жены он отправил себе в рот ещё две ложки и попытался улыбнуться, но не смог. Кроме прочего, суп оказался адски острым. Кричер жалобно смотрел на хозяина.

— Гермиона, тебе такое не вредно? — спросил Сириус, отдышавшись. — Я правда не ожидал, что получится настолько...

— Вкусно невероятно. А главное — полезно. И мне, и будущему маленькому Регулусу.

Кричер выронил букетик, с которым так и стоял:

— У хозяина Сириуса будет сын? Названный в честь юного хозяина Регулуса?..

— Конечно, Кричер, — вежливо отозвалась Гермиона. — Он был замечательным человеком, я горжусь, что могу дать сыну его имя... Ой, Сириус, там мясо, да? Положи мне кусочек!

По сморщенным щекам домовика потекли крупные слёзы.

— Я... Я сам всё сделаю, миссис... Гермиона, — сказал он.

Сириус переглянулся с женой, и она показала ему оттопыренный большой палец.

— Ну вот, — шепотом сказала она. — Принятие!

— И стоило из-за этого полгода жить раздельно, — проворчал Сириус. — Ты слишком добрая. Переедешь теперь ко мне?

— Ваш стейк, — тихо сказал Кричер, — порезать помельче?

— Я сама, спасибо тебе, — Гермиона улыбнулась домовику. — А на гарнир что?

Сириус замялся, но передвинул к Гермионе сотейник:

— Рис.

— Оригинально, — удивилась та, но положила себе несколько ложек. Кричер в ужасе округлил глаза, а Сириус попытался остановить жену:

— Рис получился сладким, может, не надо?

— Не стой между мной и моей едой, — это прозвучало грозно, и Сириус решил не лезть.

— Знаешь, интересное сочетание. Сладкий рис с курагой, кислые ягоды, малосладкие сливки и стейк. Я всегда за новые горизонты, ты же знаешь. Этот твой эксперимент мне нравится. Попробуй!

— Я сыт, спасибо, — честным голосом сказал Сириус и похлопал глазами.

— Напробовался, пока готовил? — игриво спросила Гермиона и облизнула пальцы.

— Вроде того. Как у тебя на работе?

— О! — сказала Гермиона, и отодвинула тарелку. — Сегодня та-а-акое было. Пришёл Рон, говорит — стресс у него, попросился в депривационную камеру. Ну, ту, магически модифицированную. Я, конечно, впустила на шесть часов. Но уверена, стресс у него из-за Лаванды и их пятерых детей. Две пары близнецов, месячная дочка, мамаша-наседка... и все орут и бегают. Согласись, пять — это перебор!

Сириус подпёр рукой щеку и умиленно смотрел на жену. Он готов был согласиться на что угодно:

— Да, одного вполне достаточно.

— Нет, что ты! Один ребёнок — мало. Надо двоих.

— Конечно, дорогая, можно и троих.

— Хозяин! — страшным шепотом сказал Кричер. — Безе подгорает.

— О, Мерлин! — воскликнул Сириус и бросился к духовке. Бесформенная лепёшка уже темнела по краям.

Сириус вытащил противень на стол.

— А это десерт, — грустно сказал он. — Должен был быть.

Гермиона отломила немного безе и зачерпнула им, как ложкой, сливки и клубнику.

— А вкусно, — заявила она. — Вот правда, попробуй сам. Мне не хватает сюда чего-то... понять не могу. О!

Сириус в лёгком обалдении наблюдал, как его жена выловила из супа креветку и водрузила её на сливки.

— То, что нужно! Спасибо тебе, мой дорогой, — Гермиона со счастливой улыбкой откинулась на стуле. — И как ты догадываешься, чего мне хочется? Обед был изумительный!

— Магия, наверное, — сказал Сириус и подумал о том, как сильно он любит свою жену.

— А чай сделаю я, — веско сказал Кричер, — уж я-то точно ничего не напутаю.

Когда он отошёл на другой конец кухни, Сириус спросил у жены:

— Кстати, я насчитал только четыре стадии принятия. А куда делась депрессия?

— Сири, — нежно улыбнулась Гермиона, — депрессии у домовиков не бывает, клинический факт. Наоборот, у него будет сплошная эйфория. Года два. Тебе понравится.