metal heart (гет)

Робин оказывается права: на следующий день всё остается по-прежнему.

Она просыпается очень даже удовлетворенной; Барни целует её в плечо раз, другой, и прежде, чем Тед начинает подавать признаки жизни из своей комнаты, Барни уже и след простыл. И вечером в МакЛаренс всё именно так, как и должно быть, словно ничего и не случилось.

Если Барни захочет, он может быть великолепным в чём угодно.

Со временем Тед все меньше и меньше впадает в меланхолию и всего несколько недель спустя возвращается в свое привычное состояние: безнадежного романтика. За это время Робин успевает повстречаться с тремя разными парнями, которых зовут Рон, а Барни продолжает быть Барни. Ему так и не удается подцепить лесбиянку, поэтому Маршалл предлагает ему надеть парик, а Робин одалживает тушь.

— Я снова в строю, — однажды вечером заявляет Тед. Робин и Барни отвлекаются от раскладывания двойного пасьянса (Барни выигрывает, но только потому, что жульничает немного больше, чем сама Робин).

— Наконец-то ты побрился! — Барни бросает карты на стол. — Приоденься, Тед!

— Не-а.

— Ну ладно, тебе все равно не нужен будет костюм там, куда мы отправимся. Ты с нами, Робин. Это будет леген-подожди-подожди-дарно!

_____

Они непонимающе смотрят на Барни, когда, назвав место назначения, он усаживается на переднее сидение, и такси начинает движение.

— Остров Эллис(1)? — изумляется Тед. — То легендарное место, в которое ты нас тащишь — это остров Эллис?

— Мы что, будем знакомиться с подростками, которые приехали на экскурсию с классом? — забавляется Робин. — Я почти уверена, что за это нас арестуют. И несмотря на то, что это было бы «легендарно», я всё-таки неподходяще одета для тюрьмы.

— Вы вдвоем ничему от меня не научились, — Барни оскорблен до глубины души. — Ну же, Тед, порадуй меня! Кто в первую очередь увлекается генеалогией?

— Эм-м… старушки и одинокие кошатницы?

— Неверно! — он поворачивается к Робин. — Щербатски, заставь меня тобой гордиться.

Робин тяжело вздыхает:

— Девушки, обиженные на своих отцов.

— Девушки, обиженные на своих отцов! — хлопает в ладоши Барни. — Друзья, вы только представьте: сотни одиноких молодых девушек в поиске истории происхождения своей семьи пытаются заполнить ту эмоциональную дыру, которая зияет со времен их несчастного детства. Слишком просто.

Робин достает сигарету и зажигалку, затягивается, игнорируя нахмуренный взгляд Теда:

— Ну хорошо, для вас двоих звучит просто отлично. А мне-то там что делать?

— Всего одно слово, — елейно улыбается Барни, — охранники. Сильные и крепкие парни в форме, пышущие гневом и разочарованием от того, что в третий раз завалили экзамен в полиции, но все равно имеющие право носить при себе оружие.

Робин непроизвольно напрягается: слишком уж хорошо Барни знает, что ей нравится.

— Ну ладно.

________

Поездка на остров Эллис действительно становится легендарной, но не потому, что всё идет как по маслу. В тот самый момент, когда Робин у турникетов флиртует с Филом, охранником Музея, из ниоткуда появляется Барни, хватает её под руки и тянет к выходу.

— Время делать ноги, Щербатски.

Тед волочится следом:

— Вперёд, вперёд, вперёд!

— В чём дело, ребята? — Робин ускоряется, так как по опыту знает, что если даже Барни что есть мочи улепётывает от чего-то, что лучше не задерживаться, чтобы выяснить, от чего.

— Барни случайно облапал жену мэра во время церемонии открытия памятника. На камеру.

— Я споткнулся, — настаивает Барни, пока они несутся по коридору выставочного зала и поворачивают налево. Лёгкие болят от нехватки воздуха. Барни перемахивает через оградительный канат и ныряет за дверь с табличкой «Вход только для персонала», и Тед и Робин следуют за ним. Это оказывается тупик, и Робин уже даже слышит шаги преследователей, раздающиеся в коридоре.

— Твою мать, — бормочет Робин. Кажется, Барни сейчас зарыдает.

Внезапно раздается шёпот «Робин», и они втроём подпрыгивают от неожиданности, цепляясь друг за друга. Свет от карманного фонарика мечется по полу и, слава Богу, это всего лишь Фил. Он убирает фонарик обратно в карман и поправляет бейдж с именем.

— В той стороне есть ещё один выход.

Фил выводит их через служебную дверь.

— Благослови тебя Бог, охранник Фил, — произносит Барни неестественно высоким голосом. — Ты очень, очень, очень хороший человек!

Барни и Тед припускают что есть сил в сторону парома. Прежде чем последовать за ними, повинуясь порыву, Робин целует Фила в губы:

— Позвони мне как-нибудь.

_____

Только когда они оказываются в такси, Тед ошеломленно выдыхает:

— Бо-же мой!

— Я знаю. Это было потрясающе! — бешеный стук сердца Робин до сих пор отдается в ушах.

Барни кивает; его до сих пор словно потрясывает от адреналина:

— Мы только что смылись от копов, а Робин наконец-то оправилась от периода Ронов в её жизни. Нужно сделать что-нибудь клёвое! — он даже подпрыгивает на сидении. — Как насчет лэйзер-тэга?

— О, да, лэйзер-тэг! И у меня не было никакого «периода Ронов». Простое совпадение.

— Был. Будь мужиком, Робин, и признай это уже.

— Народ! — неверяще смотрит на них Тед. — Нас чуть не арестовали. Можно я пойду домой, ну пожалуйста?

— Отстой, — говорит Робин, но они всё равно подвозят Теда до дома. Барни не затыкается ни на минуту, распинаясь о том, каким клёвым получился сегодняшний день. Они уже на полпути в лэйзер-тэг, когда Робин зачем-то берет Барни за галстук, тянет его на себя и целует изо всех сил. Секунду Барни непонимающе на неё смотрит и, убедившись, что всё правильно понял, жадно целует её в ответ. Не прерывая поцелуй, Робин пересаживается к нему на колени, а Барни запускает пальцы в её волосы.

— Угол восемьдесят первой и первой, — успевает бросить Робин, и таксист только закатывает глаза.

___

Секс в этот раз быстрый и грубый и потрясающий, и Барни не переставая, заводит её ещё больше, перечисляя все непристойные вещи, которые она может проделать на свидании с Филом-охранником. Сначала Робин хочет расхохотаться, но пальцы Барни находят её сосок, а второй рукой он сжимает её ягодицы, и мгновенно всё становится не таким уж и смешным.

Робин прикусывает Барни за шею, когда он кончает, а затем она зализывает красные отметины от своих зубов.

— Это было намного лучше, чем лэйзер-тэг.

— Угу, — соглашается Барни, откидываясь на подушку.

— Надо делать это почаще. Иногда.

Он открывает глаза и поворачивается на бок:

— А что же скажет Фил-охранник?

Робин слегка ударяет Барни, а он в ответ снова валит её на кровать и проходит очень много времени, прежде чем Робин оказывается в состоянии продолжить свою мысль:

— На самом деле, я серьезно. У меня не было серьезных отношений со времен Теда, так что почему бы нам с тобой не развлекаться время от времени? Очевидно, это никак не влияет на нашу дружбу.

На секунду Робин кажется, что Барни собирается сказать что-то серьезное, но он качает головой и улыбается:

— Ты же знаешь, что я никогда не против гимнастики лёжа, Щербатски.

— А я и стоя не против, — этим Робин зарабатывает восторженное «Дай пять!», после чего Барни тащит её в душ отвечать за свои слова.

____

В холодильнике нет ничего, кроме упаковки Рэд Була. Но Робин плевать: по утрам она не привередлива; ей нужно только немного кофеина, чтобы добраться на другой конец города. Барни всё ещё без рубашки сосредоточенно работает за ноутбуком.

— Чем собираешься сегодня заниматься?

— Наверное, схожу в спортзал, — пожимает плечами Робин. — И мне нужно будет поспать.

— Угу, — кивает он. — А я наверное… — Барни замолкает, уставившись на экран. — Упс.

— Что такое? — он не отвечает, и Робин через его плечо заглядывает в монитор.

— Я забыл вчера отключить камеры, — хрипло бормочет он наконец, и желудок Робин падает куда-то вниз, когда она видит на пленке кровать Барни. А также замечает не что иное, как собственную голую задницу.

— Барни! У тебя камеры в спальне? Это же отвратительно, это… — но Робин замолкает, когда Робин-с-видео откидывает назад волосы, наращивая темп, сидя сверху Барни-с-видео. — Ух ты, а я и правда ничего.

— Ещё как, — похотливо ухмыляется Барни.

Робин ничего не может с собой поделать: она продолжает заворожено смотреть на экран и шумно выдыхает, когда Барни-на-видео перекатывает её, оказываясь сверху. Мышцы его спины напрягаются, движутся в ритме, и Робин одобрительно присвистывает:

— К черту порнозвёзд. Боже, у тебя задница как у двадцатилетнего.

— Я знаю, солнышко.

— Тебе придется это удалить.

— Конечно.

Робин замечает своё лицо на экране, блаженное выражение удовольствия на нём, когда голова Барни оказывается между её грудей. Теплая волна проходит по её телу.

— Хотя, может, сначала посмотрим пару раз? — внезапно ей в голову приходит идея. — Слушай, а можно подключить это к твоему огромному телевизору в спальне?

Барни ничего не отвечает, и Робин поворачивается к нему. Он уставился на неё с тем же самым выражением лица, которое у него зарезервировано исключительно для свежей мужской коллекции от Прада.

— В чём дело? — недоумевает она.

— Поверить не могу, что ты существуешь на самом деле, — благоговейно выдыхает Барни. Робин закатывает глаза и снова стягивает свою рубашку через голову.

И пока она смотрит, как на большом экране Барни-на-видео ласкает её пальцами, Робин испытывает такой сильный оргазм, что не может твёрдо стоять на ногах. Колени подгибаются, и она крепче держится ладонями за комод, чтобы не упасть. Реальный Барни медленно движется внутри неё, наслаждаясь остатками её удовольствия. Она восхищается его выдержкой, но сейчас ей просто необходимо присесть хоть на минуту.

Робин меняет своё положение, прижимаясь к нему спиной, и сжимает его член рукой у основания. Барни дёргается, нарушая размеренный ритм.

— А может, и не стоит удалять видео полностью. Сохраним пару эпизодов, — улыбается Робин. Пальцы Барни крепче вцепляются в её бедра, оставляя следы, а сам он наращивает темп. — Те, где не видно моего лица…

Стон срывается с его губ; движения Барни становятся всё быстрее, и Робин проводит рукой между его ягодиц. Это даже слишком просто.

— Ты мог бы сохранить их у себя в телефоне. Просматривать на своей скучной работе.

— Твою мать, — задыхается Барни, когда, наконец, его мышцы напрягаются, и Робин слышит, как он долго и глубоко выдыхает. Он щекой прислоняется к её спине, и между лопаток она ощущает его щетину.

— Я пошутила насчет видео, — наконец, произносит она, когда дыхание Барни более-менее начинает выравниваться. — Тебе придется удалить его полностью.

— Я знаю, — радостно отвечает он, лениво изучая губами её позвоночник. — И всё равно это того стоило.

___

Это продолжает происходить время от времени: раз или два в месяц, когда они остаются одни или когда нечем заняться; когда им обоим не везет подцепить кого-нибудь в МакЛаренс или когда Барни надирает всем задницу в лейзэр-тэге.

Но в остальном всё остаётся по-прежнему. Они проводят время в баре все вместе; Робин ходит на свидания, но ни разу так и не перешагивает трехнедельную отметку; Барни клеится к девушкам; Тед отчаянно старается влюбиться; а Маршалл и Лили увлеченно наблюдают за всем этим сумасшествием с безопасного расстояния.

Иногда Робин кажется, что стоит рассказать Теду или Лили или Маршаллу о ней и Барни, но раз это ничего не значит, то нужно ли об этом упоминать? Она же не докладывает им о каждом разе, как они с Барни выбираются в сигарный клуб или играют в видеоигры вместе. Если из уравнения вычеркнуть все чувства, то какая разница между этим времяпрепровождением и тем, когда Робин приковывает его наручниками к спинке кровати и они оба ловят кайф от того, что происходит дальше? Если бы все узнали, то вряд ли бы поняли. Маршалл так вообще бы не удержался бы от того, чтобы назвать её «шлюхой», неумело замаскировав это кашлем.

Лето проходит: дни сначала становятся длиннее, а затем снова начинают укорачиваться. «Проснись, Нью-Йорк» остается таким же бредовым шоу, но у этой работы хотя бы есть потенциал. Мария Мендез ведет утренние семичасовые новости, и ходит слух, что её повысят до вечернего пятичасового эфира. Она раньше работала на месте Робин, так что у Робин есть реальные шансы наконец-то получить работу в новостях, пусть и на мелком местном канале. Она продолжает просматривать вакансии в поисках работы на национальном телевидении, но без особой надежды: вряд ли Андерсон Купер(2) или кто-то ещё в ближайшее время решит уйти на покой.

— Забей на новости, — говорит ей Барни, затягиваясь сигарой и блаженно закрывая глаза от удовольствия, прежде чем передать её Робин. — Ты прекрасно понимаешь, что ты недостаточно цветная для национального телевидения.

— Ничего себе, — под простынёй Робин придвигается ближе, и Барни слегка наклоняет голову, чтобы коснуться её. — Спасибо за поддержку, кретин. А как же твой девиз, что всё «вознеможно»?

— Я серьезно. Если ты хочешь пробиться на национальный уровень, подумай о спортивных репортажах. Я говорю о ESPN(3). Сексуальная девушка, у которой везде полный комплект, разливается песней о защите Никс(4)? Такую наживку кто угодно проглотит, — Барни улыбается в волосы Робин. — Только представь, у скольких полураздетых хоккеистов тебе придется брать интервью в раздевалках, — Барни прижимает рукой воображаемый наушник. — «Передаю слово тебе, Фил. С вами была Робин Щербатски, и не только с вами». Что скажешь?

Робин передает сигару Барни:

— Никто не воспринимает спортивную журналистику всерьез.

Барни выдыхает колечко дыма на плечо Робин, затем еще одно, и смотрит, как серое облачко скользит по её коже.

— А знаешь, кто начинал спортивным репортером? Кит Олберманн(5), — Барни прижимается лбом к её шее, и Робин нахмуривается.

— Барни Стинсон, неужели ты только что меня обнял, чтобы успокоить?

— Вот ещё, — фыркает он. — Объятия предполагают отсутствие сексуального влечения.

— Да?

— Да. А у нас сплошное присутствие сексуального влечения. Просто я немного устал, чтобы доказать это тебе прямо сейчас. Поэтому никаких успокоительных обнимашек.

___

Тед начинает встречаться со студенткой по имени Мониша, которую он встретил в метро. Она достаточно милая: когда Тед впервые приводит её в МакЛаренс, то она рассказывает Лили и Робин о грандиозной обувной распродаже в Бруклине, чем зарабатывает несколько очков в свою пользу.

Но вскоре Тед снова впадает в состояние влюбленного дурачка, и каждое утро за завтраком Робин вынуждена выслушивать все шутки, что Мониша рассказала ему на вчерашнем свидании. К воскресенью её терпение лопается, и когда в очередной раз Тед просит её помочь ему понять, что Мониша имела в виду своей фразой в пятницу вечером после кино, Робин звонит Лили. Но ни Лили, ни Маршалл не отвечают на звонок, так как заняты понятно чем, поэтому Робин звонит Барни.

— Как жизнь, Щербатски? — на заднем плане Робин слышит, как женский голос спрашивает, где взять чистое полотенце, и на секунду сочувствует Барни.

— Спаси меня, срочно.

— А-а-а, устала от отвратительно милой парочки? Понимаю тебя.

Они встречаются в сигарном клубе и распивают бутылку Джонни Уокера, хотя ещё даже не полдень.

— Как ты пережил Теда в прошлый раз? — бормочет Робин, на что Барни смеется.

— Нашел друзей получше.

На минуту Робин почти верит в то, что где-то в Нью-Йорке у Барни припрятана ещё одна компания друзей. Но затем она вспоминает, каким потерянным был Барни, когда Тед разозлился и порвал все контакты с ним, и прогоняет эту мысль.

— Просто тяжело на это смотреть, когда ты одна, — Барни пристально наблюдает за Робин поверх своего бокала.

— Что?

— Брось, ты же всё ещё в него влюблена, верно? — подавленно произносит Барни, совсем непохоже на себя обычного. Внезапно Робин понимает, что, должно быть, он боится, что когда-нибудь они с Тедом вновь сойдутся, и Барни снова станет третьим лишним.

— О чём ты? Нет, конечно! — и это почти правда. Может, не совсем. — Ну, хорошо. Наверное, у меня остались к нему какие-то незначительные чувства, но это нормально. Мы встречались целый год, а сейчас мы друзья. И я не хочу когда-нибудь снова с ним встречаться, это точно, — Барни ничего не говорит на это, поэтому Робин продолжает. — Ну, то есть, это вполне нормально, когда платоническая дружба-любовь иногда перетекает в сексуальное влечение. Как будто я никогда не обращала внимания на тело Лили. Я тебя умоляю. И то, что между нами с тобой… очевидно, друзей может тянуть друг к другу, и в этом нет ничего такого.

— Понятно, — натянуто отвечает Барни.

— К тому же, — Робин смотрит на него с вызовом, — я здесь не единственная, кто неравнодушен к Теду.

Барни надменно поднимает бровь и разворачивается на кресле, чтобы осмотреть бар.

— Как скажешь. А теперь выбери парня, любого, какого хочешь. Мы сыграем в небольшую игру, которую я называю «Вы-ы-ы знакомы с сиськами Робин?». Думаю, тебе придется расстегнуть пару пуговиц для участия.

_____

Робин решает не вдаваться в подробности насчет того неловкого разговора про Теда, ведь она, прежде всего, хороший друг. Но в следующий раз, когда они с Барни оказываются в постели, Робин решает немного развить эту тему. Она слегка отстраняется, позволяя её дыханию щекотать его кожу, и соблазнительно шепчет:

— А ты когда-нибудь хотел поцеловать Теда?

— Что? — Барни шарахается в сторону, прерывая поцелуй.

Робин поворачивается, чтобы прильнуть губами к его шее, а её ладонь под простынёй скользит вверх и вниз.

— Неужели не хотел попробовать его на вкус? — мурлычет на ухо она, ускоряя движения, и Барни вздрагивает и подается бедрами навстречу. — Когда вы вечером наедине, думал ли ты хоть на секунду, что будет, если ты протянешь руку и расстегнешь его брюки?

— Боже, — выдыхает Барни, достигая оргазма. Робин довольно ухмыляется и вытирает руку о простынь.

— Что и требовалось доказать, — произносит Робин, пока Барни пытается отдышаться. — Мои чувства к Теду такие же нормальные, как и твои.

— Как тебе угодно, — он проводит рукой по своему лицу, и затем коварно улыбается. Прежде чем Робин успевает сообразить, Барни ловко переворачивает её на спину и закидывает её ноги себе на плечи. — Всегда хотел получше узнать, что там у тебя за фантазии про Лили. Вот это действительно заводит!

Примечания к главе:

(1) Остров Эллис — небольшой остров неподалеку от Статуи Свободы, на котором открыт для посещения Музей Иммиграции США.

(2) Андерсон Купер — американский журналист, писатель и телеведущий, ведет новостное шоу на канале CNN.

(3) ESPN — американский кабельный спортивный телевизионный канал.

(4) Никс — Нью-Йорк Никс, популярный профессиональный баскетбольный клуб, базирующийся в Нью-Йорке.

(5) Кит Олберманн — телеведущий, который ведет новостное политическое ток-шоу.