Верное средство (джен)

Когда сова метко сбросила на меня письмо, я возилась в саду. На душе царил покой, на деревьях пели птички, ярко светило весеннее солнышко. День стоял замечательный, не по-местному ясный и тёплый. Мы с соседкой в унисон любовно высаживали луковицы декоративных цветов и предвкушали, как летом будем наслаждаться разноцветьем и ароматами. На видное место я посадила обычные лилии и ипомею, а в дальнем углу сада намеревалась разместить магические растения. Огненные лилии были новейшей разработкой Невилла Лонгботтома, я прочитала статью о них в последнем выпуске «Ведьминого досуга» и еле уговорила вредную Августу продать мне десяток луковиц. В интервью с создателем указывалось, что на одном стволе распустится до двадцати бутонов, очень мне хотелось на это посмотреть. Настроена я была скептически, обычно цветков было максимум три-четыре, но талантливый герболог уверенно обещал невероятный результат. Скорее бы лето! Эдвард вернётся домой на каникулы, расцветёт мой сад, а то дома как-то пусто и слишком тихо.

Решительно мотнула головой, отгоняя грустные мысли, отряхнула руки от комьев земли и взялась за конверт. Письмо было написано коряво и путано. Стиль у декана Хаффлпаффа отличался нагромождением словесных конструкций и обилием восклицательных знаков. С трудом продравшись сквозь нелепые закорючки, я вздрогнула и рванула к камину, на ходу развязывая рабочий фартук. «Тэдди уже выписали из Больничного крыла» — эта фраза билась набатом в моей голове. Остальное было непонятно, но я решила разобраться на месте. Главное я ухватила: камин в кабинете директора открыт специально для меня. Успокаивало то, что Поппи очень серьёзно относилась к своим обязанностям, она бы никогда не отпустила больного ученика на занятия.

От волнения чуть не разбила горшок с дымолётным порошком, но ухватила в последний момент и метко бросила щепотку пороха в камин. Дождалась ровного зелёного свечения и шагнула внутрь. Через минуту мелькания чужих гостиных и вычурных каминных решёток я оказалась в округлом помещении с высоким потолком и множеством портретов на стенах.

Меня встретил энергичный Флитвик с жизнерадостной улыбкой на лице:

— Андромеда, как я рад! Проходи, располагайся.

Он помахал мне рукой, неуклюже пытаясь прикрыть собой невысокий столик, на котором стояла початая бутылка огневиски и неразборчиво поблёскивала какая-то ржавая железная конструкция средних размеров, похожая на котелок. Я с удовольствием огляделась. Давненько я не была в этом кабинете. Собственно, меня к директору вызывали только один раз. Тогда Дамблдор лично поздравил меня с победой в Олимпиаде по трансфигурации среди старших курсов. Вручили красивый кубок с памятной надписью, тут же его отобрали и разместили в Зале Наград. Тонкс тогда очень гордился моими достижениями и решился поцеловать в первый раз. Как давно это было, уже сорок лет прошло. Потом мы поженились, родилась дочка. Она училась прилежно, ни разу за всё время учёбы меня в школу не вызывали. Уже и мужа нет, и Нимфадора погибла двенадцать лет назад, а я всё ещё здесь, даже в школу вернулась. Нет, лучше не считать года, так я кажусь себе моложе. От грустных мыслей меня отвлёк удивлённый вопрос профессора:

— Ты собираешься с кем-то драться? Прихватила холодное оружие?

Я смущенно заложила руки за спину. Вероятно, я волновалась больше, чем была готова признать. Садовые ножницы оставить дома позабыла, правой рукой я крепко держала их боевым хватом. Мерлин всеблагой, неудобно-то как. Торопливо спрятала их в наружном кармане и неловко поздоровалась:

— Филиус, добрый день. Объясни толком, что случилось?

Преподаватель Чар с пятидесятилетним стажем горько, по-настоящему вздохнул:

— Тэдди Люпин расколдовал Распределяющую Шляпу. На спор. Первокурсник развеял чары Основателей.

Я рухнула в любезно подставленное кресло и сдавленно поинтересовалась:

— С ребёнком всё в порядке? Где он?

Флитвик успокаивающе замахал руками:

— Всё в порядке, Андромеда. Патрик Гойл притащил его в Больничное Крыло с лёгким магическим переутомлением, Мадам Помфри продержала его ночь под наблюдением и уже отправила на занятия.

Кивнула, прислушиваясь к ощущениям. Кажется, тупая боль в левой половине груди слегка отпустила. Я огляделась в поисках чего-нибудь освежающего, Флитвик понятливо кивнул и проворно призвал графин и стаканы на подносе. Он молча налил огневиски в два бокала, для меня расщедрился на дополнительный стакан воды и решительно протянул мне алкоголь:

— Давай выпьем.

Мы подняли кубки, в качестве закуски я вытащила из кармана маггловскую шоколадку. В желудке разлилось приятное тепло, в голове уютно зашумело. Флитвик доел шоколад, неодобрительно рассмотрел этикетку и начал рассказывать:

— Тэдди не знает, как расколдовал шляпу. Как он объяснил, он просто очень захотел, чтобы она стала такой, как раньше. И всё. Мы хорошо учим детей, внушаем им, что главное — намерение и вера в себя. У твоего внука первого и второго в избытке. Вот он навёл палочку и пожелал. Тысячу лет артефакт берегли, холили и пылинки сдували, а он пожелал. Очевидец мистер Гойл описал сие чудо следующими словами: «Трах-бабах и обалдеть».

После принятого на грудь огневиски рассказ ученика показался мне невероятно смешным, я захихикала. Возмущённый профессор покосился на меня налитым кровью глазом, но потом оттаял и тоже тихонько рассмеялся. Выпив водички и отдышавшись, я скромно поинтересовалась:

— А где она? Развеялась?

Флитвик недоуменно огляделся:

— Уф, я уж испугался. Вот же она, — он благоговейно показал глазами в сторону ржавого котелка.

Шляпа выглядела откровенно паршиво. Во-первых, это была уже не шляпа. Во-вторых, когда-то приличный рыцарский шлем с забралом оказался перекручен и далёк от первоначальной формы. В-третьих, железное нечто было ржавым и грязно-коричневым от времени. Я честно несколько раз попыталась надеть это сооружение на голову, но потерпела неудачу. Филиус следил за моими попытками внимательно, со вселенской скорбью в глазах.

— Бесполезно. Не лезет, даже эльфам маленькая. И не поёт, хотя я уговаривал.

Тут я подумала и выдала запоздалый вопрос:

— А где все? Почему ты один мучаешься?

— Выгнал. Минерва подвывала, остальные давали бестолковые советы, надоели. Чары — моя епархия, вот и разбираюсь. Портреты молчат, заметила? Тоже я. Бубнили и молодёжь ругали, наложил чары на сутки, теперь все спят.

Магические портреты я недолюбливала, поэтому в глубине души горячо поддержала решение Флитвика. Мы оба замолчали, бывшая шляпа победно возвышалась буро-коричневой загогулиной между нашими креслами. Пауза затягивалась. Синхронно мы потянулись к бутылке, поэтому вторая стопка пошла на ура. После третьей я решила хотя бы почистить шлем от ржавчины и попросила тряпку и лимон с уксусом.

— Не берёт. Я и уксусом пробовал, и картофель тёр, всё без толку. Очищающее средство Слагхорна не справилось, магия эльфов не сработала, очищающие чары очистили стол и весь кабинет, а этой заразе ничего не сделалось.

Я задумалась:

— Допустим. Слушай, а меня зачем позвали? Эдвард в порядке, ты пытаешься шляпу починить, а я тут для чего? Силой и тайными знаниями Основателей не обладаю, чем могу помочь? Штраф выплатить за порчу школьного имущества?

Профессор отмахнулся:

— Какой штраф, о чём ты? Это же раритет, уникальный артефакт. Я тебя для компании велел пригласить. Ты меня меньше других раздражаешь. К тому же, твой внук вещь испортил, сиди рядом, думай. У тебя с детства живой ум и шустрая фантазия. Думаешь, я не знаю, кто двух големов заставил прыгать через скакалку в шестьдесят восьмом? Так-то. Тэдди весь в тебя пошёл, талантливая ты моя ученица.

Я честно пыталась думать о проблеме, но мысли сбивались на сад, новые луковицы, решётку для подвязывания ипомеи. Решётку мне отдала бесплатно соседка, она ещё хвалилась, что чудесно очистила её каким-то необычным способом. Точно! Я вскочила и изобразила варварский танец радости:

— Эврика! Сейчас мы её почистим.

Проворно забросила летучий порох в камин и рванула домой, пообещав тотчас же вернуться. Дома ничего не изменилось, я побежала в подвал и нашла нужные мне бутылки. Прихватив в ванной тазик, я на крейсерской скорости метнулась обратно. Что радовало, в кабинете тоже ничего не изменилось. Не теряя времени на объяснения, лихо открутила колпачок и вылила содержимое двухлитровой ёмкости в тазик. Вторая бутылка отправилась туда же. Железку бережно опустил вниз сам профессор. Пару секунд ничего не происходило, я было отчаялась, но вдруг коричневая жижа зашипела и вспенилась, а изнутри раздался знакомый скрипучий голосок:

— Эх, хорошо! Ух, блеск!

Из глубин моего старенького никелированного тазика показалась коричневая мокрая шляпа и торжественно вылетела, помахивая широкими полями. Медленно она опустилась на родную полку и скривила в усмешке беззубый рот:

— На какие только ухищрения не приходится идти, чтобы нормально постирали. Придумали тоже: уксус, соль, картошка… Вы бы ещё рыбьей требухой натёрли, идиоты.

Шляпа сыро отрыгнула и захрапела. В воздухе громко лопались крошечные прозрачные пузырьки. Флитвик потрясённо прошептал:

— Вот это да! Получилось. Чем это ты её, а?

Я довольно улыбнулась:

— Ядрёная вещь. Кока-кола называется. Соседка посоветовала, отлично ржавчину убирает. Случайно дома завалялась, крёстный Эдварда на день рождения приносил, но я её на стол не выставила, морсом обошлась.

Флитвик потрясённо переводил взгляд с тазика на шляпу:

— Поттер это пьёт? Суров господин главный аврор, суров. У воров и мошенников нет ни единого шанса.

Я согласно кивнула и решила подарить соседке свой набор садовых инструментов, на который она давно заглядывалась. Спасибо, верное средство подсказала.