Подарки (джен)

Ма­лень­кая ком­на­туш­ка в нев­зрач­ной гос­ти­нице веч­но дож­дли­вого Брил­ла сей­час пред­став­ля­ла из се­бя по­жалуй, са­мое праз­днич­ное зре­лище во всём го­род­ке. В ста­ром, мес­та­ми вы­щер­блен­ном ка­мине яр­ко го­рел огонь. На ка­мин­ной пол­ке ле­жали тём­но-зе­лёные вет­ви ос­тро­лис­та и сто­яли крас­ные тол­стые све­чи. По сте­нам ви­сели лен­точки ми­шуры, при­чуд­ли­во мер­цавшие в по­лум­ра­ке, в са­мом у­ют­ном мес­те ком­на­ты сто­яла боль­шая ель, ма­куш­ка ко­торой лишь чуть не дос­та­вала до по­тол­ка, и ук­ра­шена она бы­ла весь­ма при­чуд­ли­во: ша­ры, бан­ты, те же лен­ты ми­шуры, что в ком­на­те. Све­чи за­меня­ли раз­ноцвет­ные ма­гичес­кие огонь­ки. 

Боль­шинс­тву Отрёкшихся те­перь уже бы­ло лень ук­ра­шать до­ма де­ревья к праз­дни­ку Зим­не­го Пок­ро­ва и на­ряжать свои ком­на­ты; их ат­ро­фиро­вав­ши­еся чувс­тва и эмо­ции, ухо­дя, уже дав­но стёр­ли из их па­мяти не обы­чаи и тра­диции, не вос­по­мина­ния, но са­мо ощу­щение это­го праз­дни­ка, как и при­суще­го ему ве­селья, чувс­тва люб­ви и без­за­бот­ности, а для фор­маль­но­го соб­лю­дения тра­диций хва­тало и де­ревь­ев в го­роде — но здесь бы­ло ис­клю­чение: все нем­но­гочис­ленные пос­то­яль­цы гос­ти­ницы стол­пи­лись у две­ри, что­бы пос­лу­шать и, ес­ли удас­тся, хоть од­ним глаз­ком пог­ля­деть, что там за­те­яли и по­чему от этой ком­на­ты ис­хо­дит та­кое теп­ло — и де­ло бы­ло не в жа­ре от ка­мина, ко­торый там яв­но то­пил­ся; не­жить чу­яла огонь и не лю­била его, но это бы­ло дру­гое, и при­рода имен­но это­го теп­ла им бы­ла не­понят­на. Из ком­на­ты до­носи­лись го­лоса — ка­залось, двое спо­рили, и один ука­зывал дру­гому, что де­лать, что ку­да пос­та­вить, пе­ред­ви­нуть, по­ложить. Хрип­ло­ватые нот­ки в го­лосах ука­зыва­ли на не­жить, но что же они там тво­рили?

— Ты ни­чего не за­был? — за­кон­чив су­етить­ся у не­боль­шо­го, праз­днич­но нак­ры­того сто­ла, бла­го, го­товить уме­ли оба, ры­царь смер­ти с мрач­ной ус­мешкой смот­рел на охот­ни­ка, ко­торый, отос­лав свою че­репа­ху в угол ком­на­ты, по­рыл­ся в сум­ках, неб­режно сва­лен­ных око­ло жи­вот­но­го, и из­влёк две ко­робоч­ки.

— Пе­ченье им­бирное, кон­фе­ты от Де­душ­ки Зи­мы, — ме­лан­хо­лич­но по­ведал охот­ник. — Я ему всё объ­яс­нил и взял по­дар­ки се­бе и ей. И вот тут ещё брош­ка. Он на мгно­вение при­от­крыл мень­шую ко­роб­ку. Нет, ни­чего не за­был.

Си­нева­тый крис­талл мер­цал в цен­тре прос­тень­ко­го на вид ук­ра­шения. 

— За­чем это? — скри­вил­ся ры­царь, по­чувс­тво­вав, что пред­мет яв­но ма­гичес­кий. — Она ведь сов­сем без ма­гичес­кой си­лы.

— Она же вез­де су­ёт нос. Хле­бом не кор­ми, дай Азе­рот об­ла­зить вдоль и по­перёк, а то и в Зап­ре­делье за на­ми бе­жит. Обе­рег это, хо­тя бы от тём­ной ма­гии.

Ры­царь прик­рыл гла­за, что­бы луч­ше по­чувс­тво­вать а­уру бро­ши, и прис­вис­тнул:

— «От тём­ной ма­гии». Да тут столь­ко бла­гос­ло­вений на­ложе­но! Ты её буд­то с де­мона­ми сра­жать­ся от­пра­вить хо­чешь. На­вер­ное, всех ша­манов в Ор­грим­ма­ре обе­жал?

— Луч­ше пе­реб­деть, — фыр­кнул охот­ник.

— А во­об­ще, как те­бе приш­ло в го­лову её приг­ла­сить? Да и за­чем? — по­ка они жда­ли, де­лать бы­ло не­чего, а ры­царю вне­зап­но ста­ло лю­бопыт­но. — Ну по­дума­ешь, ока­зыва­лась она нес­коль­ко раз в Азе­роте. Слу­чай­ность.

— И что? Зим­ний Пок­ров — он для всех, пусть пос­мотрит, как праз­дну­ют у нас. У них на­вер­ня­ка не так. А она поп­ро­сила най­ти те­бя. Уж на что я при­вык к раз­ным за­дани­ям, а еле ус­пел. За­нес­ло те­бя аж в Зап­ре­делье.

Ры­царь смер­ти сог­ласно кив­нул и вы­тащил из по­яс­ной сум­ки тон­кое, ажур­ное се­реб­ря­ное оже­релье. Охот­ник тут же за­ин­те­ресо­ван­но по­дал­ся впе­рёд:

— Это...

— Не все ры­цари смер­ти бу­дут так к ней от­но­сить­ся, как я. А что её со вре­менем за­несёт и в Нордскол, я не сом­не­ва­юсь. По­ка бу­дет но­сить это оже­релье — ник­то из мо­их соб­рать­ев и вни­мания на неё не об­ра­тит, слов­но её и нет. Пе­ченья с ле­ден­ца­ми при­лага­ют­ся.

Ры­царь дос­тал поч­ти та­кую же ко­роб­ку, что бы­ла у охот­ни­ка. Раз­ни­ца бы­ла толь­ко в цве­те обёр­точной бу­маги — у ры­царя смер­ти она бы­ла от­тенка ль­дов Нордскола, а у охот­ни­ка — цве­та ёлоч­ной хвои.

Ед­ва он ус­пел по­ложить по­дарок под ёл­ку, дверь ком­на­туш­ки от­кры­лась, впус­кая де­вуш­ку в стран­ной одеж­де. Она сра­зу же плот­но зат­во­рила за со­бой дверь и по­вер­ну­лась с улыб­кой к тем дво­им, что бы­ли в ком­на­те.

— Виль­мгуст, Зал­на­ри. Счас­тли­вого Зим­не­го Пок­ро­ва!

Она без вся­кого стра­ха взя­ла От­рекших­ся за ру­ки и чуть сжа­ла. А по­том от­да­ла им ко­роб­ки с по­дар­ка­ми, охот­ни­ку дос­тался яр­ко-алый Шлем Ог­ня, а ры­царю смер­ти — шпи­он­ский плащ.

— Про­дашь, ес­ли не при­годит­ся, — улыб­ну­лась она. По­том заб­ра­ла и свои по­дар­ки, при­мери­ла, поб­ла­года­рив каж­до­го из них ми­молёт­ным объ­яти­ем.

А даль­ше всё бы­ло, как и бы­ва­ет на лю­бом праз­дни­ке в уз­ком кру­гу — не важ­но, как наз­вать этот праз­дник — Но­вый Год или Зим­ний Пок­ров: ужин, ис­то­рии, шут­ки, раз­го­воры ни о чём, тёп­лое дру­жес­кое мол­ча­ние, ког­да все трое, не сго­вари­ва­ясь, умол­ка­ли на нес­коль­ко ми­нут и смот­ре­ли на ёл­ку. И каж­дый из них знал: сколь­ко бы ещё Зим­них Пок­ро­вов или Но­вых Го­дов им ни приш­лось встре­тить, имен­но этот они за­пом­нят нав­сегда.