Походные журналы (гет)

«Что же творится в голове у полуэльфа? Он приходит каждый день, садится, смотрит, разговаривает со мной, будто я не коварная нигонская леди, а подружка! Скорее бы вырваться и перерезать наглецу горло», — Лорелей жила в плену уже несколько недель. Днём, как и все, нигонка следовала по маршруту, что выбирал Джелу и его следопыты. Пленитель был удивительно бодр, всегда почти гол (татуировки на белой коже и странное чёрное одеяние с кучей ремней, закрывающее руку да ногу — вот и весь наряд) и неизменно вежлив. Лорелей видела, как полуэльф часами мог спорить с войсками, доказывая правоту, но ни разу не повысить голос за это время. А уж снайперы и вовсе понимали командира с полуслова, без лишних рассуждений. Но всё же Лорелей никак не могла взять в толк, чем она, люмпенка, смогла заинтересовать прославленного героя Эрафии и Авли. Уж не талантами точно.

Лорелей всё меньше хотелось кричать и вырываться, когда она встречала взгляд удивительных чёрных глаз. Джелу позволял перебирать свои роскошные рыжие волосы, чьей длине до пояса позавидует много девушек.

— Что будешь делать после уничтожения Клинка, Джелу? — спросила Лорелей в одну из их встреч.

— Не знаю. Сначала надо достать клинок, а уже потом об остальном думать, — полуэльф прижал её к себе покрепче. — А какой ты видишь дальнейшую жизнь, Лорелей?

— Спросил бы что полегче, — девушка улыбнулась. — Я не знаю, доживу ли до завтра, что уж говорить о неделях, месяцах и тем более годах:

— Высоко же ты ценишь мои способности, — буркнул Джелу.

— Отчего же?

— Ну уж до завтра или следующей недели ты со мной точно в живых останешься.

— А дальше?

— Всё зависит от того, будешь ли ты меня любить. Свою лепту я уже внёс…

Сблизившись из-за ран, сейчас они исцеляли их вместе. И если это был сон, то Лорелей не хотела просыпаться.