Грех (гет)

— Улькиорра, пожалуйста, — просила девушка. Она вырывалась изо всех сил, но он был неумолим. Слезы текли по её лицу, но Четвертый Эспада оставался равнодушным. Сначала Улькиорра думал, что она плачет от физической боли, что он каким-то образом причиняет ей боль своими превосходящими силами. Но он быстро понял, что боль была не физической — он делал ей больно эмоционально. Это была её гордость.

— Ты идешь слишком медленно, — спокойно сказал он ей. Она кивнула.

— Почему ты плачешь, женщина? Сегодня день победы. Господин Айзен наконец победил остатки Готей 13, — равнодушно говорил он. Орихиме дернулась, как можно дальше наклоняясь от него.

— Много людей погибло сегодня, — прошептала она. Нападение было таким внезапным. Когда последователи Айзена собрались в Обществе Душ, чтобы отпраздновать победу и абсолютное господство, появилось несколько оставшихся противников из Готей 13 и попытались устранить их всех, когда они собрались в одном месте. Множество арранкаров и солдат было уничтожено первой атакой. Хотя сражение всё же склонилось на сторону Айзена. Преимущество было в количестве и, наконец, последний из шинигами был уничтожен.

— Да, это печально, но необходимо. Все Арранкары готовы заплатить жизнью для Господина Айзена. Цель оправдывает средства, если она гарантирует, что враги Господина Айзена будут повержены, — он задержал на ней взгляд.

— Ты хорошо поработала сегодня. Господин Айзен благодарен, — признал он. Орихиме отвела взгляд, было некомфортно от того, что она способствовала последней победе Айзена. Рефлекторно среди хаоса она инстинктивно пользовалась своими способностями, чтобы враги оказались под её щитом, эффективно захватывала их, пока они не были уничтожены.

Орихиме снова начала вырываться, и Улькиорра вздохнул, усиливая хватку.

— Твоё сопротивление бесполезно. Чего ты добьешься, сбежав от меня? Ты ранена. Если я отпущу тебя, ты упадешь, — заявил он. От его слов левая икра с разорванными связками и равными ранами мучительно дернулась. Она была ранена во время атаки.

Двери увеличивались в размерах, когда они приближались к ним. Орихиме никогда прежде с таким облегчением не возвращалась в свои комнаты. Её тревожили сегодняшние действия, было ли это для собственного спасения или всё во служение Господину Айзену. Оглядываясь назад, она понимает, что стала более гибкой для врагов. Это подтверждали рефлексы, а также близость Улькиорры и тревожащие реакции тела на его общество ошеломляли её.

В отличие от болезненных ран, его руки под её коленями и вокруг её плеч согревали кожу и дарили приятные ощущения от прикосновений.

— Теперь, когда Король Душ сдался, Господин Айзен вернется в Уэко Мундо? — робко спросила она. Улькиорра смотрел прямо перед собой, маневрируя через открытые двери, и занес её в гостиную.

— Более вероятно, что он останется в Сейрейтее с несколькими арранкарами, — заявил он. Орихиме опустила глаза.

Повисло неловкое напряженное молчание.

— Ты тоже уйдешь? — тихо спросила она. Эспада вздохнул.

— Должна ли ты беспокоиться? Господин Айзен доверил мне Лас Ночес. Мои обязанности требуют моего присутствия здесь, — сказал он ей, подойдя к футону, лежащему на полу. Улькиорра усадил её и отошел.

— Теперь вылечи себя, — приказал он. Орихиме прикусила губу.

— Я не очень хороша в собственном исцелении, — призналась она, не в силах посмотреть ему в глаза. Повисло молчание.

— Тогда я предлагаю тебе исправить ситуацию и быстро научиться, чтобы расширить свои спосо...

— Что будет со мной? Меня отправят в Общество Душ? — выпалила она, наконец, заставив себя посмотреть на него. Но лицо Улькиорры оставалось удручающе равнодушным.

— Если на то будет воля Господина Айзена. До его указа ты останешься здесь со мной, — он резко отвернулся. — Я пришлю тебе слугу на помощь. Если ты не исцелишь себя, я буду недоволен, — пробормотал он. Орихиме фыркнула.

— Подожди! Ты тоже был сегодня ранен! Почему ты не исцелил себя? Ты регенерируешь? — воскликнула она, глядя на его рваную форму. Улькиорра замер на мгновение, интересно, какой скрытый мотив за её словами? Была ли она искренней или же она эгоистично пыталась получить выгоду?

— Я не обязан ничего объяснять. Кроме того, твои выводы абсурдны, — пояснил он, когда она ничего не ответила.

— Нет никаких оснований, чтобы оценивать твою доброту. Для Господина Айзена мы союзники, но ты до сих пор не можешь понять его. Зачем ты занимаешь себя мыслями о моих ранах, если всё ещё видишь во мне своего похитителя и врага? — спросил Четвёртый Эспада.

Она, молча, смотрела ему в спину, скрестив руки, защищаясь. Как он мог быть так холоден? Улькиорра слегка повернулся к ней.

— Конечно, я всегда мог заставить тебя соответствовать, — добавил он, подумав. Девушка нахмурилась. Он никогда не сделает этого, и они оба знали это.

— Ты не понимаешь. Ты не заставлял меня ничего делать... Я могла вылечить тебя. Я могу. Ты ранил моих друзей... и И-Ичиго погиб, но я не могу оставить нуждающегося в помощи. Если я могу... помочь, я сделаю это, — её голос был переполнен эмоциями. Орихиме потянулась к нему, но он отступил.

— Нет, — сказал он ей. Она удивленно смотрела на него сквозь слезы. Улькиорра отвернулся.

— Хогиоку забрало мои способности. Похоже, Господин Айзен нуждался в моей силе. Я восстановился, я буду здоров, — спокойно сказал он ей и, молча, вышел.

Она хотела исцелить его? Он был слишком горд, чтобы спросить, почему. Её логика была странной. Он был слишком тщеславен, чтобы просить о большем, и слишком горд, чтобы воспользоваться её способностями.

Он хотел свои собственные.