Смоделированная реальность (джен)

Непроизвольно потирая лоб, пациент номер 234 открыл глаза и сел, прислонившись к холодной стене. Он поправил дужку очков и только затем заметил следы крови на своей руке, которая тут же задрожала. Кровь он не любил. Можно сказать, даже боялся.

Наконец сфокусировалось зрение, и он увидел, куда его занесло. И в первое время недоумённо пялился на голые стены, покрашенные в белый и синий. Затем его взгляд переместился выше, и он увидел не самый чистый потолок с ленивой мухой и столь же ленивым пауком на паутине в углу.

Он моргнул. Потом ещё раз... и ещё. Резко повернув голову, он негромко вскрикнул — шрам кровоточил, и казалось, голова раскалывается надвое. А вокруг… коридор?

Туда-сюда сновали люди без какой-либо определённой цели. Создавалось ощущение, будто таким образом они «убивали» время. Все были одеты по-разному, но кое-что общее всё-таки нашлось: белые футболки и штаны плюс тапочки.

И никому не было дела до сидевшего на полу странного парня в нетипичном тёмном одеянии. Погладив нашивку с эмблемой Гриффиндора, Гарри с трудом встал.

— Невилл? — он поймал приятеля за рукав. Тот дёрнулся и послушно замер.

— Гарри? — он широко заулыбался, но как-то слишком уж по-идиотски. А затем высморкался в ладонь и вытер её о хогвартскую мантию Гарри. Тот опешил. — А чего это ты на себя нацепил, а? Смотри, а я Тревора тоже принарядил.

Когда Лонгботтом достал откуда-то из-за пазухи мёртвую жабу, разукрашенную едва ли не во все цвета радуги, Гарри чуть не вывернуло.

— Мило, — сглотнул он и отпустил парня. Тот вновь заозирался, спрятал бывшего питомца и ускакал вперед, смешавшись с потоком.

— Мистер Поттер? — навстречу шла МакГонагалл. — Ох, мистер Поттер, откуда это у вас? — она смерила его одёжку недовольным взглядом. — Ничего, мы вас переоденем, пойдёмте… Господи, у вас кровь! Ну как же так, обо что это вы так ударились… Шрам будет. Ничего, наша медсестра вас осмотрит.

— Профессор? — наконец-то он обрёл дар речи.

— Профессор? Мы же обсуждали это тысячу раз… Гарри, я ваш лечащий врач. Но у меня нет никакой должности преподавателя, — её взгляд заметно смягчился. — Пойдёмте.

Поттер попятился, а затем развернулся и побежал.

Какой-то дурной сон, это какой-то дурной сон. Нелепость, не может такого быть наяву. Но почему так болит голова, почему?

Он врезался в лохматую девушку, которая прижимала к груди какой-то толстый талмуд. От радости ёкнуло в груди.

— Гермиона! — воскликнул Гарри и обнял её в порыве чувств. — Это ты! Ай!

Девушка изо всех сил укусила его куда-то в область ключицы, а затем добавила, врезав сборником сказок Льюиса Кэррола. Рука у неё оказалась тяжёлой. Может, успела набить, потому что он постоянно пытался её обнимать?

Потирая пострадавшее плечо и даже не глядя вслед убежавшей Гермионе, он крутился на месте. Очевидно, оказался в каком-то зале, где народ развлекается. Во всяком случае, на стене висел телевизор, стояли стулья и диванчики.

Людей хватало. Вот рядом пронеслась (он едва успел отпрянуть) Беллатриса, подкидывая тарелку к потолку; в дальнем углу Рон с Малфоем рубились в шахматы, а Дин Томас ковырял ножницами (и откуда только достал?) обшарпанный подоконник. Остальные же расселись перед экраном.

— Лимонную дольку? — услышал Гарри и резко дёрнулся на голос.

— Нет, Альбус, спасибо, — поддерживая старика с белой длинной бородой, девушка мягко отказалась и повела его в сторону палаты. Дамблдор был одет в синий халат со звёздами и шаркал по полу знакомыми белыми тапочками.

Сзади послышался топот, и через мгновения Гарри подхватили под руки двое санитаров.

— Директор! Профессор Дамблдор! Профессор! — старик обернулся на истошные крики. — Профессор, что происходит? Профессор, где моя волшебная палочка? Профессор Дамблдор!

Гарри тащили всё дальше, хоть он и упирался. Но санитары были гораздо сильнее и постепенно брали верх — метр за метром. Дамблдор улыбнулся и кинул ему лимонную дольку, а затем подмигнул.

— Профессор!

Кому-то из санитаров надоело это представление (крики ещё и общее внимание привлекали) и Гарри сзади что-то вкололи.

— Профессор! Профессор Дамблдор! — он уже не кричал — шептал. А потом вообще отключился.

* * *

Он лежал в запертой комнате на полуразвалившейся кровати, которая скрипела всякий раз, стоило повернуться. Сколько пробыл в таком состоянии, Гарри даже представить себе не мог, однако четыре стены успел изучить вдоль и поперёк. Да и изучать, сказать честно, было особо нечего.

Сплошное белое и синее, куда ни взгляни. Единственное, что слегка заинтересовало, — маленький комод у самой двери. Но только слегка. Ну и книги привлекли внимание. «Магия», «Фокусы», «Трюки» — эти слова мелькали на корешках потёртых фолиантов.

Он угрюмо отвернулся в другую сторону и начал размышлять.

Неужели это взаправду? Но откуда тогда такие яркие воспоминания? Чулан под лестницей, побои Вернона, первое письмо из Хогвартса, дружба с Роном и Гермионой, Турнир Трёх Волшебников, смерть Сириуса? Ну не может это быть ложью, никак не может!

Он мог рассказать теорию Защиты от Тёмных Искусств вплоть до шестого курса, неплохо ответить на вопросы по Чарам, Астрономии и Травологии, однако… какой в этом толк, если ты лежишь в психиатрической лечебнице и видишь эти чёртовы надписи на корешках книг? Магия. Фокусы. Трюки.

Меня опоили? Снейп решил каким-то извращённым способом самоутвердиться или наказать меня? Или тут не обошлось без Волдеморта?

Он со злостью ударил по стене. Ещё. И ещё.

Боль реальна, и кровь на костяшках — яркое тому подтверждение.

Заскрежетал дверной засов, и в комнату вошла пара санитаров. Попросили проследовать за собой и повели по коридорам, которые сейчас пустовали. Возможно, наступил тихий час. Или ночь.

Он вошёл в просторный светлый кабинет и первым, кого увидел, оказался Снейп.

— А-а-а, Гарри, проходите, — его нынешний профессор Защиты от Тёмных Искусств сделал приглашающий жест в сторону кресла. Уставившийся на него, Гарри замешкался. — Итак, — Снейп снял очки. Это что, дешёвые декорации сюрреалистического фильма? — У вас снова… эти видения?

— Видения, сэр? — выдавил из себя «гость». — Можно поинтересоваться, кто вы?

Он решил не кричать о профессорстве направо и налево. Пока.

Снейп сотворил невозможное — улыбнулся во все тридцать два зуба.

Ну нет, эта реальность точно поехала крышей.

— Гарри, Гарри, Гарри, — он покачал головой. — Вы задаете этот вопрос уже в восьмой раз. И всякий раз мне приходится отвечать, что я главный заведующий психиатрическим отделением. И нет, я не ваш учитель по… зельям?

— Но…

— Вы перестали употреблять выписанные вам таблетки, мистер Поттер. Вы должны очистить свой разум. От тех мыслей, что вас угнетают. Вам мерещится, что вы проживали совершенно иную жизнь. Но уверяю вас, это лишь следствие вашего недуга.

— Нет!

Снейп встал.

— Очистите ваш разум немедленно, — он протянул какие-то пилюли и стакан воды. — Ваш мозг смоделировал почти идеальный мир, где вы являетесь Избранным, спасаете мир от ужасного колдуна и заводите прекрасных друзей, в роли которых выступают исключительно знакомые вам лица. И никого более. Впрочем, подозреваю, эта беседа состоится и в девятый, и в десятый раз.

Гарри запил таблетки под присмотром санитаров и продемонстрировал им пустой рот. Разум постепенно затуманивался.

— Я пригласил человека, который добровольно спонсирует нашу больницу. Он должен прибыть с минуты на минуты. Так уж случилось, что он согласился. Заодно и свою жену проведает. Полагаю, наша встреча окончена, но думается мне, скоро мы встретимся вновь.

— Я его знаю? — зачем-то выдавил Гарри без особого интереса.

— Полагаю, вы не встречались.

Тут отворилась дверь, и в комнату вошёл человек в дорогом чёрном костюме. Лица Гарри поначалу не увидел. Может, это свет так причудливо падает? Нет, просто оно мертвенно-бледное. Странный нос, совершенно лысый череп… да уж, внешность довольно специфичная.

— Реддл! — Гарри вскочил, и дурман из головы словно вымело.

— Мы знакомы? — он пожал руку Снейпу и хмуро взглянул на пациента.

Поттер отпрянул, не зная, что делать. Плакать или смеяться от таких потрясений, от нереальности происходящего? Бросаться на Волдеморта? Или же сбежать подальше и забиться в самый тёмный угол этого дурдома?

— Ты убил моих родителей! — Гарри попытался выхватить палочку, но в кармане её не оказалось. Впрочем, неудивительно.

— Простите? — мужчина повернулся к Снейпу. — Беллатриса в порядке? Мне кажется, она стала немного подавленной.

— Прошу прощения, мистер Реддл, одну секунду. — Снейп вздохнул и обратился уже к Поттеру: — Ваши родители погибли в автокатастрофе. Мне жаль, Гарри.

Того сзади легонько подтолкнули санитары. Явный намёк, что аудиенция подошла к концу.

Оглядываясь через плечо, он видел на фоне окна лишь два высоких силуэта в креслах. А их обладатели мирно беседовали за чашечкой кофе.

Этот мир сошёл с ума.

Определённо.

* * *

На следующий день (как ему показалось) санитары стали выпускать его из комнаты. Он бродил по коридорам потерянной тенью, шарахаясь от навязчивого Невилла, инфантильного Рона и любопытных взглядов бывших однокурсников. И упорно старался о них не вспоминать.

Единственное, что в этом мире оказалось волшебным, — эти чёртовы пилюли, которыми его пичкали трижды в день. И он покорно их принимал, лишь бы отстраниться от гнетущих воспоминаний. Если это воспоминания, в чём теперь он совершенно неуверен.

Пару раз с ним пыталась заговорить МакГонагалл, даже Гермиона подсаживалась, пытаясь неуклюже загладить вину за укус, но он только бездумно пялился во внутренний дворик этого «заведения» через окошко. Пара припаркованных машин постоянно истерически мигала, когда рядом пробегали спешившие люди.

— Гарри! — его потормошила за колено чья-то сморщенная и чёрная, словно обугленная, рука. — Гарри, очнись!

На него взирали знакомые голубые глаза из-под очков-половинок.

— Это я, профессор Дамблдор! Гарри! Ну же! Хогвартс! Олух, пузырь, остаток, уловка!

— Директор! — он всё-таки стряхнул оцепенение. — Это правда вы! Я уже и не надеялся! Я почти поверил во всё это!

— Послушай, Гарри, времени мало, — голос Дамблдора был очень серьёзен. — Нам надо отсюда выбираться. Пока ещё не поздно и нас не доконали эти магловские таблетки. Ты готов бежать?

— Но как? Тут с полсотни санитаров и сестёр. Да мы и шагу не сделаем. Будь у меня палочка…

— Она есть у меня.

— Правда? — Гарри открыто и радостно рассмеялся, но никто не обратил на это внимания.

— Да, подожди секундочку, где-то была, — он пошарил по карманам. — Да где же она? А, вот, нашёл!

Дамблдор достал из глубокого кармана тоненькую веточку и протянул её Гарри.

— Ты же Избранный, вытаскивай нас отсюда! — всучив эту веточку Поттеру, он истерически и как-то по-девичьи тонко рассмеялся и слишком резво для своих лет убежал в палату.

— У него маразм, — раздался голос Гермионы откуда-то из-за книжек.

Чтобы заглушить страдания, Гарри захотелось сорвать голос. Так он и поступил.

Конечно, выть в психушке — плохая идея.

* * *

Вот уже неделю Гарри не выпускали из палаты, лишь просовывая еду и воду через маленькое окошечко. Он почти не ел и не пил и лишь индифферентно пялился в пустоту, растворяясь в каше из воспоминаний и реальности. И порой ему было наплевать, где воспоминания, а где реальность.

И всё-таки вскоре его начали заставлять ходить на прогулки, где он сидел на лавочке и «проветривал» мозги, как сказал один из санитаров. И всё равно этого недостаточно.

Ваш мозг смоделировал почти идеальный мир, где вы являетесь Избранным, спасаете мир от ужасного колдуна и заводите прекрасных друзей, в роли которых выступают исключительно знакомые вам лица. И никого более.

В голове проносились отрывки беседы со Снейпом.

— Я его знаю?

— Полагаю, вы не встречались.

И он никак не мог связать эти кусочки между собой.

Реддл!

Возможно, не сиди он на «колёсах», сумел бы прийти к какому-никакому выводу, но не в таком состоянии.

Мимо пробегает Гермиона, Чжоу Чанг играет в шашки со своей подругой… неважно, как её там зовут, Белла бесконечно подбрасывает тарелки, мёртвая жаба Невилла, с которой он играется втихаря — всё это проносится перед глазами словно «заевшая» колдография. Снова, снова и снова.

В ушах нарастал шум, а в голове слышались голоса. Родителей и Сириуса, Волдеморта, друзей, Дамблдора… Они молили его, кричали, ласково шептали. Обволакивали его мысли пеленой горечи и щедро «делились» депрессией. Ночью спать стало невыносимо, и под глазами появились мешки. В них можно проносить бегемотов, и это ещё мягко сказано.

Санитары то увеличивали дозу, то уменьшали, и беспокойно цокали языками в ответ на его состояние. И вот сейчас решили вывести их всех на вечернюю прогулку под россыпь звезд.

Свежий воздух способствует активности нейронов, что хорошо должно сказываться на вашем общем самочувствии.

Явно не его случай.

Если это ад, созданный Волдемортом, всё у него вышло просто превосходно.

Гарри обхватил голову руками и закричал во всё горло. Снова.

— Сириус! Сириус! — заорала Беллатриса ещё громче и истерически расхохоталась, тыкая пальцем куда-то в небо. Расхохоталась в точности как тогда, в Министерстве. — Сириус!

В нём забурлила необузданная злость, разрывающая прямо изнутри. Жгучая, непримиримая, опасная и бесконтрольная. Ноги сами понесли вперёд, и на глаза попались старые садовые ножницы, почти зарытые и забытые. Весьма неосмотрительно в психиатрической больнице…

Те самые ножницы Дина Томаса.

Он не отдавал отчёта своим действиям.

Вдох. Он повалил женщину на спину. Ножницы вошли ей в грудь. Выдох. Удар пришёлся куда-то в горло. Вдох. Печень. Вдох. Селезёнка. Выдох. Горло. Горло. Горло. Снова горло.

Он встал, дрожа от ярости, забрызганный кровью хрипевшей в предсмертных муках Беллатрисы. Вдох. Выдох. Вдох.

Ветерок овевал кожу, и он буквально слышал тяжёлое дыхание бежавших к нему санитаров. Чувствовал успокоение. Наслаждение. Наконец-то он сумел отпустить смерть Сириуса. Легко и разом. И даже голоса немного стихли.

А затем упал замертво.

А шагах в двадцати от трупов молча стоял Том Реддл.

Выдох.