Темнейший (джен)

Он раздражал его до безумия. Начиная с того момента, когда дверь отворялась, и он появлялся на пороге, в голубой клетчаткой рубашке и маггловских брюках, расслабленно держа руки в карманах. Этой показушной беспечностью Лорда было не обмануть — он знал, что в каждом кармане старик сжимает волшебную палочку и не забывает лорнировать его своими выцветшими стекляшками глаз. Лорд видел, что в левом кармане лежала Она — его родная палочка: тринадцать с половиной дюймов, тис и перо феникса… Сволочь. Он за всё ответит, когда придёт время. А Лорд Волдеморт умеет ждать.

Старик ведёт себя предсказуемо до тошноты: каждый день садится в продавленное кресло напротив Волдеморта, кладёт ноги в пыльных ботинках на стул и говорит: «Привет, Том!»

Первое время он пытался объяснить этому ублюдку, что его зовут Лорд Волдеморт, но тот только смеялся. Он вообще часто смеялся, неожиданно звонким для такого старикашки смехом. Его смех Лорд ненавидел отдельно.

Затем старик достаёт из кармана рубашки бумажный пакет, взмахом палочки увеличивает его и бросает Лорду. В пакете обычно дешёвая еда из ближайшего фастфуда, кофе и пластмассовая вилка. Себе он достаёт две-три бутылки пива и высасывает их в течение вечера. Кроме того, он смотрит новости. Включает этот их телевизор и наблюдает, как чёртовы магглы воюют друг с другом, делят власть, совершают жалкие попытки разобраться в сущности бытия… И всё это он обязательно комментирует вслух: «Это достаточно забавно, правда Том?». Нет, зачем он это говорит? Лорд Волдеморт ему не отвечает. Уже месяц ни слова. И щиты на сознание ставит покрепче. Старик разговаривает сам с собой. Даже когда «забывает» его развязать: «Чего не ешь? Ах, да: релашио!» Это, впрочем, единственный приятный момент за весь день: потянуться, расправить плечи, вздохнуть полной грудью. Лежать целый день спелёнутым заклинанием, прочитанным старым дурнем в книге по волшебному домоводству физически не больно, но ужасно унизительно. Ну ничего, не будь он Лордом Волдемортом, если не найдёт выход. Он покорил саму смерть! А тут просто какое-то убожество, по недоразумению считающиеся самым опасным тёмным волшебником столетия. Любимым развлечением Лорда в эти месяцы было представлять как он расправится со стариком: банальным круцио тот не отделается! Память услужливо подсказывала особо запомнившиеся моменты из книги «Лучшие казни и пытки с древнейших времён до наших дней» за авторством Гарпия Злостного, и рассказы завхоза Филча, с которым Лорд познакомился когда устраивался в Хогвартс. Единственный толковый работник, кстати говоря, и фантазия в порядке.

Сегодня старик, как всегда, с утра исчез. Интересно, где он шатается каждый день до позднего вечера? Лорд не мог даже узнать, в какой местности они находятся, но дом был явно маггловский. Маленькое тщедушное тельце, которое досталось Лорду после возрождения, позволяло немного передвигаться на четвереньках, но толку от этого, если лежишь все время связанный? Оставалось лежать на тахте, смотреть в окно, через которое можно было увидеть только хмурое небо и изредка пролетающих птиц и думать, думать… Сегодня старик вернулся особо довольный собой. Развеяв маскировочные чары, делающие его внешность настолько обыденной, что глазу негде было зацепиться, бросил перед Лордом «Ежедневный пророк». На первой же странице красовался некролог: «Сегодня, 9 октября, в замке Нурменгард, после продолжительной болезни скончался Геллерт Гриндевальд, отбывавший пожизненный срок с 1945 года, за преступления против мира и безопасности человечества…»

К статье прилагалась колдография, в точности изображающая старика, только бледного до синевы, с заострившимися чертами лица, в простой чёрной мантии под цвет гроба. Колдография вызвала у Лорда искреннюю улыбку, он был бы не против даже вырезать её и повесить над кроватью, так, для вдохновения.

Гриндевальд довольно рассмеялся. «Вот я и умер, Том. Как видишь, в этом нет ничего страшного. Не хочешь попробовать?» Волдеморт молчал. Он знал, что по каким-то загадочным причинам Дамблдор не велел его трогать, только охранять до того момента, как Избранный войдёт в силу. Гарри Поттер… Его он убьёт сразу после Гриндевальда. Потом придёт очередь и Дамблдора. Эта мечта грела его и не давала опускать руки. Тёмный Лорд всегда добивается своих целей. Ну, почти всегда.

Старик продолжал нести чушь. Что-то он сегодня особенно разговорчив. Пива, что ли перепил? Хоть бы уже подавился, проклятый бюргер...

— ...говорил, ты лезешь в голову к этому мальчишке, Поттеру. Не советую больше этого делать, тебе не понравится. Кстати, знаешь, каким образом они собираются тебя победить? Силой любви! Правда, забавно? — он откинулся в кресле и уставился на Лорда своими нахальными серыми, как алюминиевые ложки, глазами.

Лорд никак не среагировал. Уж не думает ли старый пень, что Тёмного Лорда можно остановить? Убивать старик точно не станет, а пытками его не напугаешь. Нет такой области в тёмной магии, о которой бы не знал Лорд Волдеморт, и не мог бы обратить на свою сторону.

Ночью, дождавшись когда эта пародия на волшебника наконец уляжется и захрапит, Лорд принялся осторожно нащупывать сознание Поттера. Что-то начало получаться, и, погружаясь в голову противника, Волдеморт почувствовал, как его захватил вихрь обрывочных и резких мыслей, эмоций, воспоминаний. Итак, что у нас там? Квиддич, золотой мячик носится в воздухе как подстреленный воробей, уроки, написание эссе — те подернуты белёсым туманом, потому как вызывают у мальчишки только скуку и дремоту, зато поцелуй с косоглазой девицей охвачен золотистым свечением. Преодолевая отвращение, Лорд сконцентрировался и начал говорить, слегка растягивая гласные: «Гарри Поттер… Ты готов умереть? Или надеешься спрятаться от меня?»

Странно… Разум мальчишки всегда резко пробуждался от звука его голоса как от будильника, и Лорд мог видеть всю гамму его эмоций: от серой паутины страха до сполохов оранжевого гнева, а сейчас разум мальчишки был безмятежен, он спал.

— Он не слышит, — тихо прозвучало рядом.

Волдеморт развернулся. Да, ему не померещилось, Гриндевальд стоял рядом. Стоять в подсознательном пространстве, которое и пространством-то назвать можно было с натяжкой, было как-то странно. Но он стоял.

— Том. Тебя предупреждали, — продолжал раздаваться голос.

— Ты ничего не можешь, старик, — отмахнулся Лорд.

— С тобой может и не смогу. Но не беда. Найду посговорчивее.

С этими словами старик подмигнул Лорду и вытащил из кармана диадему. Довольно старую, потускневшую, со следами некогда искусной гравировки… Лорд Волдеморт остался совершенно спокоен. Внешне.

— Давай, Томми, поговорим в нормальной обстановке, — предложил Гриндевальд. — Мне надоело обозревать то чулан под лестницей, то эту их гостиную. Кто вообще догадался нагромоздить столько багровых и золотых тонов? Мальчишке свихнуться можно и без тебя в подобной обстановке.

Волдеморт покинул сознание Поттера. Перед ним снова была изученная до малейших деталей маггловская комната. Старик, как всегда, сидел напротив, взмахами палочки зажигая свечи. Немного побуравив Лорда взглядом, он заявил:

— Допустим, у нас есть крестраж. Что он такое? Слепок души, осколок сознания... неважно. Для нас важнее техника. Дамблдор взял с меня обет не убивать тебя, а оберегать как трепетная нянька. И кто посмеет сказать, что я не делал этого?

Лорд усмехнулся, представив старика в приюте миссис Коул. Впрочем, ему там самое место.

Старик, тем временем, продолжал:

— Я могу не нарушать обета, просто поменяв осколок души в тебе на аналогичный из крестража. Ну, допустим, это не очень просто, но выполнимо. Отправишься сидеть в крестраж на долгие годы… А я договорюсь с более молодой твоей версией. Как тебе идея?

Идея показалась Темному Лорду необоснованной, о чём он и сообщил её автору:

— Ты пытаешься меня обмануть, старик? Крестраж просто охраняет часть моей души и подчиняется моей магии!

— Посмотрим.

Гриндевальд неспешно поднялся, призвал заклинанием какой-то предмет и вышел на середину комнаты. На низкий журнальный столик он положил тревожно сверкнувшую диадему, и занес над ней предмет, оказавшийся небольшим кинжалом с чёрным, стеклянно блестевшим клинком.

— Подарок от одного старого друга. Закален ядом василиска, — счел нужным пояснить Гриндевальд.

Короткий замах, и диадема взвилась вверх, окутанная клубами то ли пара, то ли дыма, которые постепенно оформлялись в силуэт человека в плаще. И Волдеморт услышал собственный голос, обращенный к старику:

— Убей его, а не меня! Я единственный Тёмный Лорд из всех возможных! Вместе мы добьемся абсолютной власти!

— Спасибо, уже проходили, — заметил Гриндевальд и быстро заморозил заклятием разбушевавшийся крестраж.

— Как тебе демонстрация, Том? Уверен, понравилась. Даже интересно, чем они там занимаются, в крестражах, а? Может, у этого спросить?

И он, насмешливо глядя на Волдеморта, достал защитную сферу, в которой угадывались очертания перстня.

— Откуда? — прорычал Лорд.

— Альбуса спроси, — усмехнулся Гриндевальд.

Сферу он положил на всё тот же столик и осторожно направил на неё палочку. Сфера раскололась, и вновь раздался голос:

— Я, Тёмный Лорд Волдеморт, сижу здесь уже полвека. Но когда я возвращу своё тело мир содрогнется!

— Уже содрогнулся, — прокомментировал Гриндевальд, поспешно накладывая на перстень блокирующие чары. Затем он палочкой поднял диадему, кинжал и кольцо и отправил в сундук, стоявший в углу. Наложив на него с десяток запирающих, сигнальных и других параноидальных чар, он обернулся к Лорду. Тот выглядел… несколько обескураженно.

— Старик… — наконец глухо произнес Лорд. — А я могу создать каждому из них тело?

— Хочешь расширить круг общения? — поинтересовался Гриндевальд.— А сможете определиться, кто из вас главный?

Волдеморт молча ждал. Гриндевальд вздохнул:

— Это не выход, Том. Ты сам знаешь, есть только один путь собрать осколки души воедино.

Лорд Волдеморт ничего не ответил. И не потому, что был очень воспитанный. Просто ответить ему было нечего.