Mother's soul (джен)

Лианна еле сдержалась. Ноги уже напряглись, чтобы пришпорить лошадь, но леди Мормонт, так ведь её теперь звали, смогла вовремя остановить порыв. Чувствуя растущий гнев наездницы, белоснежная кобыла легко стукнула копытом по промёрзлой земле.

Этот мерзкий бастард Болтона посмел указывать её сыну встать на колени.

Знал бы Рейегар, на что они обрекли их сокровище. В такие минуты Лианна ощущала, как сильно ей не хватает его поддержки. Но её Принц-Дракон был мёртв. Как, впрочем, и она сама в каком-то смысле. Ах, если бы Мормонты колебались чуть меньше, и назвали этим именем другую дочь, то она была бы не так беспомощна сейчас, в теле десятилетней девочки. Хотя теперь, по иронии судьбы, именно она встала во главе Дома.

Мейстер Артур и все советники никак не могли взять в толк, почему их леди отдала последних крепких войнов их обители, двум жалким отпрыскам Неда Старка, которые опустились едва ли не ниже Короля-попрошайки и его сестрицы.

"Потому что я верю в своего сына".

Но разве Лианна могла так ответить? Приходилось вновь лгать, изворачиваться и всей душой отчаянно взывать к чести. Недаром Мормонты были едва ли не самыми преданными знаменосцами Старков. Они внимали её словам, они готовы были погибнуть, но сохранить в песнях свою непоколебимую верность. "Здесь мы стоим". Именно поэтому ворон прежней Лианны, когда время пришло, полетел к Мормонтам.

"Сам ты ублюдок, Рамси Сноу! И это ты должен стоять на коленях перед сыном Серебряного принца!"

Лианна снова едва не бросилась вперёд, между Джоном и грязным бастардом. Давос из дома Сивортов обернулся, осторожно поглядывая на неё. Нет, он не заподозрил чужую душу в этом детском теле. Он переживал за чувства маленькой девочки, впервые оказавшейся на таких острых военных переговорах. Лианна попыталась вернуть личику невозмутимость. Этой Лианне оно давалось тяжелее, чем её родному телу.

Но стоило Джону заговорить, она вновь вздрогнула.

Как же ты похож на своего отца... настоящего отца, а не Неда. Как в эту наспех сочинённую легенду кто-то вообще смог поверить? Если закрыть глаза и просто слушать, как эти настойчиво-мягкие, с лёгким налётом стали, слова складываются в ладную речь, то невозможно не увидеть перед собой серебряные волосы Рейегара, его фиалковые глаза, на самом дне которых всегда плескалась печаль. Почему никто до сих пор не увидел то, что было ясно, как день? Если Джон когда-нибудь возьмёт в руки арфу...

Как бы тяжело ни пришлось в детстве её сыну, Нед всё-таки вырастил его настоящим мужчиной. Лианна не видела, как сражался Джон, но она не единожды слышала похвалу из уст одичалых, которые никогда бы не стали бросать слова на ветер. Ведь слова это тоже тепло. Бастард Болтона не зря отказался рисковать.

Интересно, был ли её мальчик так же искусен, как Рейегар? Хотя его отцу этого оказалось недостаточно.

Лианна чуть было не зажмурилась. Нет, надо продолжать смотреть в белёсые глаза этого чудовища, а то он ещё решит, что она его испугалась. Велика честь.

Глупец Роберт, он так и не понял, что он никогда не добьётся своего. Пророчество гласило, что обещанный принц должен быть драконом. Хотя бы наполовину.

Лианна раньше не верила в пророчество. Одержимость Рейегара казалась безумием. В те обманчиво-счастливые дни в Башне Радости она пыталась убедить себя, что лучше так, чем то безумие, которое охватывало Эйериса. Истина открылась слишком поздно. Рубиновый брод уже получил своё название, а Джон уже изо всех сил прорывался в мир, который сам его призвал. Рейегар не был безумцем. Безумной была она. Лианна сама погубила всё самое дорогое. Отец и брат погибли жуткой смертью, её принц пал под ударом молота Роберта и растоптан вражеским конём... и ещё тысячи людей полегли на поле битвы, и правда каждой стороны была искажена. Вестерос превратился в огромный кровоточащий нарыв. Из-за любви женатого наследника Железного Трона и помолвленной дочери Хранителя Севера? Нет. Они все стояли на пути у Пророчества. А сама Лианна оказалась пока ему необходима. Но сейчас она подавляла в себе эту мысль.

Главное, что сейчас она рядом с сыном и может помогать ему хотя бы так. Пускай Лианна пропустила его детство, первые шаги и слова. Пускай она не видела его упражнения с деревянным мечом, и не спела ему ни одной колыбельной, защищая от ночных кошмаров. Пускай она не могла к нему даже прикоснуться. Главное, она с ним рядом. Главное, она увидела, каким мужчиной он стал. Главное, она могла ему помочь в той битве, которая ему ещё только предстояла. Нет, не только той, что начнётся на рассвете. После сражения с этим бастардом-выскочкой Джону предстоит столкнуться с врагом в тысячу раз страшнее и безжалостней, чем этот щенок Болтона.

Лианна знала, что её сын переживёт завтрашнее испытание. Её чары, чары, которые наложили они с Рейегаром, помогли мальчику победить саму смерть. И теперь он снова выживет.

Карие мормонтовские глаза медленно проводили плавно развернувшийся силуэт коня и его темноволосого наездника. Давос подумал, что следует подъехать поближе к девочке и сказать ей что-нибудь одобряющее. Ведь не может же ребёнок, в одночасье лишившийся почти всей родни, получив взамен тяжёлое и для взрослого бремя власти, спокойно пережить встречу с таким монстром. Луковый рыцарь аккуратно заглянул в лицо девочки, но к своему удивлению не обнаружил там ни тени испуга. Только на самом дне глаз плескалась недетская затаённая грусть.