Оказывается, приготовление кофе по-гленски – это и вправду непросто, целый ритуал. Надо сначала прямо в чашке смешать мед со слегка подогретыми сливками, а потом влить во все в это только что снятый с жаровни, почти кипящий кофе. Получается напиток не слишком горячий, зато с необычным, цветочно-медовым ароматом. А еще Этайн поставила на стол большое блюдо с самыми разными пирожными – ну как тут устоять!
– Сама испекла? – спрашивает Элейн с набитым ртом и тут же смущенно опускает глаза: стесняется своих диких манер в присутствии Древней и Великой. А Таня, наоборот, рада: слава Богу, гости перестают робеть и становятся похожи на самих себя.
– Что ты! Это из одной славной кондитерской. Я же дикарка лесная, где уж мне такое приготовить! – сида огорченно разводит руками. – Правда-правда, я ж, бывает, годами так и живу: из одной экспедиции вернешься и тут же в следующую собираешься. А там лакомства совсем другие, в городе на такие никто и не позарится.
– Счастливая вы! А мы ведь оба математики, люди совершенно городские, – вступает в разговор Таред. – Наверное, вы много где побывать успели… – и тут же обрывает фразу, страдальчески морщится. Таня изо всех сил сдерживает улыбку: трудно ли догадаться о причине странного поведения гостя, если в опасной близости от его ног устроилась предводительница знаменитой на весь Университет «разбойничьей банды», к тому же обутая в туфельки с длинными и острыми каблучками? Сиде становится даже жалко пострадавшего – тем более, что он, в общем-то, ничего такого уж страшного и запретного и не спросил. Ну неужели же она не нашла бы фотографий из экспедиций последних лет? А и найдет!
– Элейн, Таред, да не деритесь же вы, как маленькие! Покажу я вам сейчас свои альбомы экспедиционные. Прошлогодняя поездка на континент подойдет? Это Германия и немножко Валахии и Паннонии. Кстати, вам, как молодым супругам, наверное, будет интересно заодно посмотреть брачные ритуалы у существ, ни на людей, ни на сидов совсем не похожих.
– Это у кого же? – сразу же любопытствует Элейн. Кажется, она уже вполне освоилась.
– Вот показывать начну – и узнаете сами. А вообще я тогда с группой мэтра Бергера из Вавельского университета работала.
– Это тот самый Бергер, который странные взаимоотношения у зеленых лягушек открыл? – уточняет Элейн. А Таред с недоумением переводит взгляд то с жены на сиду, то обратно. Эх, все-таки он до сих пор больше математик, чем биолог…
– Именно! – улыбается Таня. – Только я к тому его открытию, самому знаменитому, никакого отношения не имею. В те времена я вообще комаров-звонцов изучала: очень уж важную роль играют их личинки в жизни рек и озер. Видно, неспроста мне досталось имя волшебницы, превратившейся в муху: постоянно жизнь к двукрылым насекомым приводит – то к мухам, то к комарам.
– А что это за история с лягушками, леди… то есть Танни? – робко спрашивает Таред, оглядываясь на Элейн.
– А очень хитрые брачные отношения обнаружились между разными видами зеленых лягушек, – улыбается сида. – У нормальных живых существ при попытке скрестить представителей разных видов друг с другом либо потомства вообще не получится, либо оно окажется бесплодным или нежизнеспособным…
– Подождите-ка, Танни… А как же тогда гибриды между зубрами и бизонами? Ведь можно, например, получить потомство от европейской зубрицы и бизона из Нового Света – и оно будет совершенно нормальным и плодовитым. По крайней мере, так мне объясняли… – вроде бы смущенно, но на самом деле решительно прерывает сиду Таред.
– А это потому, что строгого определения вида до сих пор нет! – с досадой восклицает в ответ Этайн. – Многие виды считаются разными только потому, что сложилась такая традиция, и не более того. Правильнее было бы их считать подвидами или географическими расами, но увы… Однако бывают и действительно сложные случаи. Например, с гибридами между обычными коровами и горными яками Азии всё очень непросто. Там телочки получаются плодовитыми, а вот бычки, как и положено межвидовым гибридам, бесплодны. Но от этих телочек потом можно получить потомство от скрещивания хоть с яком, хоть с обычным быком, и оно будет уже вполне плодовитым, независимо от пола. Что это означает? А то, что мы застали самое начало видообразования, когда окончательного размежевания еще не произошло, но всё к тому идет.
– А мы-то надеялись, что наши молекулярные методы помогут точно различать виды – по степени сходства их ДНК, – огорченно произносит Таред.
– Так и помогут! Но всех проблем не решат, это точно. Есть очень уж сложные случаи взаимоотношений и между разными популяциями одного и того же вида, и между разными видами – иногда совершенно невероятные. Как раз зеленые лягушки – именно такой пример! Представляете: там, где совместно обитают зеленые лягушки двух видов – мелкие прудовые и крупные озерные – они очень часто скрещиваются друг с другом. В этом, вроде бы, ничего удивительного нет – хоть и квакают они по-разному, а значит, должны бы друг друга различать по звукам. И даже в том, что гибриды между ними получаются плодовитые, нет ничего такого уж особенного: виды-то это, и правда, очень близкородственные. Но вот то, какое потомство получается у этих гибридов, – это же просто фантастика! Представляете: такая лягушка может передать по наследству или только отцовские, или только материнские хромосомы – то есть как будто она и не гибрид вовсе, а чистокровная озерная или прудовая. Ну… почти, потому что митохондрии всегда передаются только по материнской линии и могут поэтому по видовой принадлежности не соответствовать хромосомам. Но все равно получается, что один вид как бы эксплуатирует другой, использует его для собственного размножения… Честно говоря, знаете, почему мэтр Бергер пригласил меня в свою команду? – Таня загадочно и чуть насмешливо улыбается. – А потому что я тогда была единственным известным ему популяционным биологом, происходящим из народа холмов. Не знаю уж, кто меня ему сдал…
– Ну почему обязательно «сдал»? Тебя могли и по библиографии вычислить. Кто ж еще смог бы публиковать научные статьи одну за другой в течение нескольких столетий? – вступается за коллег Элейн.
– Ну вот разве что… Так что я ему, должно быть, еще и как объект исследований понадобилась. Видимо, мы ему сначала такими же… лягушками показались. Есть же расхожее мнение, что мужчины-сиды берут в жены человеческих женщин именно для того, чтобы произвести на свет как можно больше ушастых детей…