Легенда о Камнепаде, отважном бизоне (джен)

Давным-давно, когда бизоны ещё не ушли с земли своих далёких прадедов, жил среди них отважный воин по имени Камнепад. В те дни были все они единым племенем, и был у них великий вождь — Дымящаяся Гора. Славные то были дни, пока однажды против нашего народа не восстали духи неба — пришлось тогда Камнепаду прогнать их, наказав никогда не возвращаться.

Поначалу, как начал таять лёд, была большая радость: солнце растопило снежное одеяло — обильно напилась земля, зазеленела сочная трава. Но без духов неба некому было собирать для племени тучи, исчезла тень, а солнце поднялось высоко в небо и стало слепить бизонам глаза, не давая промчаться по равнинам.

Вновь великий вождь Дымящаяся Гора с тяжелым сердцем обратил взор на свой народ: кто сталкивается на бегу, кто падает в реки, кто спотыкается о камни. И вновь он призвал тогда храброго Камнепада за помощью.

— О Камнепад, — молвил он. — Ярко светит солнце, лишило оно бизонов зрения.

Почтительно склонил голову воин:

— Я пойду и поговорю с другими народами наших краёв, выведаю, как справляются они с этой бедой.

И вновь Камнепад покинул своё племя, чтобы спасти их от новой напасти.

Сперва направился он к Сестрице-Корове, чей народ издавна дружил с его племенем. Пока бизоны странствовали по равнинам, коровы стояли в стороне и щипали траву.

— Сестрица-Корова, — позвал он, — поведай, как же так выходит, что не бродишь ты вслепую, когда нам солнце напекает лбы?

— Это несложно, гляди, — отвечала она и, взяв свой навоз, плюнула на него и намазала себе щеки.

— Спасибо, сестрица, — сказал Камнепад, хотя в сердце он не был ей благодарен: корова смердела и совсем ему не помогла.

Следом направился воин к Братцу-Ослу, с чьим народом бизоны также имели давнюю дружбу. Ослы жили на болоте, где ни один бизон не смог бы ступить и шагу.

— Братец-Осёл, — молвил Камнепад, — скажи, как получается у тебя не проваливаться в трясину, когда нам солнце жгёт глаза?

— Тут дело просто, гляди, — отвечал тот и, зачерпнув грязи из болота, намазал её себе на щёки.

— Спасибо тебе, братец, — поблагодарил его Камнепад словами, но не сердцем. Осёл был облеплен мухами и ничем ему не помог.

Отчаялся было Камнепад, но тут вспомнил про пони, которым он когда-то подарил одеяло. Тогда он снова проделал путь к священной горе и увидел, что их теперь много и все они разных цветов. Но тут же ему стало ясно, что и пони ему не помогут: они тоже ничего не видели и, спотыкаясь, слонялись по полям и по своим каменным домам.

Глубоко опечаленный, отвернулся Камнепад от пони и вдруг увидал, что некоторые из них совсем черны — но, однако, они не были слепы, а ходили понурив головы. Заговорил он с ними.

— Братья-пони, — спросил он их, — как удаётся вам не терять зрения?

— Оттого мы зрячи, что щёки наши черны, но что видеть нашим глазам, кроме цветных шкур наших друзей? Уплыли бы мы прочь, да нет у нас лодок.

— У нас есть каноэ, — сказал Камнепад. — Но щёки у нас разных цветов, нет только чёрных, а потому мы ничего не видим.

— Давайте же меняться, — предложили ему пони.

Тогда Камнепад отвел пони к своему племени, и бизоны, забрав чёрный цвет с их шкур, нарисовали у себя под глазами полоски, отчего к ним тут же вернулось зрение. На радостях они подарили пони свои каноэ, и пони — а они теперь были наполовину черны и наполовину белы — переплыли большую воду, где могли бы не вспоминать о цветных шкурах своих друзей.

Вот так появились полоски у зебр.