Однажды я скажу ей... (гет)

Утром все принялись за уборку. Весь двор и первый этаж были забрызганы мерзкой зелёной слизью, куча мебели была поломана, а двор пересекала здоровая трещина. Пока молодёжь убиралась, я обзванивал разные строительные компании, чтобы договориться о ремонте. А когда закончил, хрипел так, будто несколько часов орал на концерте или матче. И без всякого удивления обнаружил, что Венди опять куда-то исчезла, на этот раз с сестрой. Вот спрашивается, зачем приходить, если всё равно собираешься отлынивать? Тем более, что я дал ей выходной. Вздохнув, я отправился искать девчонок. Спасибо Мэйбл, она облегчила мне поиски, честно признавшись, что видела, как Венди утащила Гэби в туалет. Я закатил глаза — меня всегда раздражала эта манера девчонок ходить в туалет компанией, чтобы посекретничать. Я ни секунды не сомневался, что Гэби и Венди болтают — зачем ещё идти в туалет вдвоём? К счастью, дверь они запереть не додумались.

— Да блин, Венди! Я же сказала…

— Так, это что ещё за посиделки?! — девчонки аж подпрыгнули от неожиданности. — Брысь отсюда, халтурщицы!

Гэби вся как-то съёжилась, пихнула сестру плечом, проходя мимо неё, и поднырнула под мою руку, выходя из туалета. А у меня снесло крышу — от её волос так пахло чем-то травяным, кажется, виноградом и ещё чем-то, что я чуть не забыл, зачем вообще пришёл. Венди тем временем демонстративно медленно выключила воду — интересно, зачем они её включали, чтобы никто не подслушивал? — и с вызовом посмотрела на меня.

— Мистер Пайнс, почему вы взяли Гэби на работу без собеседования? — вот наглая. Я ещё и отчитываться перед ней должен? В голове до сих пор немного шумело от запаха волос Гэби, и я начал нести какую-то ерунду. Что-то про то, что она якобы помогала разбираться с зомби. Зачем я это сказал, сам не знаю, но с другой стороны, не признаваться же, что Гэби сводит меня с ума и что я хочу её хотя бы видеть, если не каждый день, то… Короче, не важно, никому знать об этом не обязательно. Венди явно осталась неудовлетворена моим ответом, но это уже её проблемы. Гэби слышала наш разговор и, конечно же, не могла не высказать мне всё, что думает по поводу моего вранья. Чёрт, ну какая ей разница, что я наговорил её сестре? Я так ей и сказал, на что она недовольно поджала губы и пошла дальше помогать детям с уборкой. На мгновение мне показалось, что она обиделась на меня, но больше она своего недовольства никак не проявляла.

Вообще, Гэби на удивление быстро сошлась с детьми. Честно говоря, я был уверен, что им будет неинтересно друг с другом. Но нет, вот она о чём-то мило щебечет с Мэйбл, а через мгновение смеётся над чем-то вместе с Диппером и треплет его по волосам. И в голову не придёт, что они только вчера познакомились. Интересно, у неё есть младшие братья или сёстры? Наверное, есть, раз она так ловко находит общий язык с детьми. Опять поймал себя на том, что неотрывно смотрю на Гэби. Если так дальше пойдёт, кто-нибудь обязательно догадается, и тогда… Что будет тогда, я не смог сформулировать, но от этого легче не стало, поэтому я предпочёл уйти к себе в кабинет, тем более, что мне надо было позвонить ещё в пару мест.

Где-то через час ко мне заглянула Венди с каким-то вопросом, но я не сразу понял, что она от меня хочет.

— Я говорю, мы пиццу собираемся заказывать. Вы с нами?

— А… Да, наверное… — я с усилием провёл руками по лицу. До чего же всё-таки утомительно с кем-то о чём-то договариваться, ощущение складывается, что все кругом идиоты. Если уж мне так кажется, то даже страшно представить, что тогда чувствовал Форд, общаясь с другими людьми… Словно сквозь слой ваты до меня донёсся голос Венди:

— У вас есть какие-нибудь пожелания относительно пиццы?

Я покачал головой, сил отвечать не было. И это я так устал от телефонных разговоров. Что же будет завтра, когда начнётся непосредственно ремонт?

Когда я, наконец, взял себя в руки и вышел из кабинета, то слегка обалдел. Следов вчерашнего нашествия почти не осталось, по крайней мере тех, что можно было ликвидировать своими силами. Вся молодёжь была в торговом зале. Венди стояла на стремянке у дальних стеллажей и раскладывала упавшие с полок вещи, которые ей подавали Диппер и Мэйбл. Гэби же расположилась на шее у Зуса и оттирала остатки слизи с вентилятора под потолком. Она сидела ко мне спиной, и мой взгляд против воли устремился на её попку, обтянутую джинсами. У меня тут же кровь застучала в ушах, а ещё возникло желание врезать Зусу — какое он имеет право держать её на шее и трогать за ноги?! О том, что у меня самого такого права тоже нет, я в тот момент даже не подумал. Но Зусу повезло — Гэби закончила с вентилятором и ловко слезла на пол. И, увидев меня, тут же подошла.

— Мистер Пайнс, мы почти закончили. Венди заказала пиццу, так что скоро будем обедать. Вы же к нам присоединитесь?

— Да… Да, конечно… — так, хватит пялиться на её губы. В самом деле, это неприлично, к тому же она ещё совсем ребёнок. Сколько же ей? Лет двадцать или всё-таки меньше? Совершенно не помню, когда они уехали в Портленд, просто ужас какой-то.

День выдался тяжёлый, но зато вечер обещал быть спокойным — дети собирались уйти на всю ночь к Кордроям, и я мог позволить себе расслабиться. Больше всего на свете мне хотелось выпить и завалиться спать, но когда я полез за бутылкой чего-нибудь, ещё даже не решив, чего именно, мне на глаза попались старые фотографии. На одной из них мы были с Фордом вдвоём, молодые и счастливые, ещё до ссоры. Со вздохом я отложил её в сторону, перевернув изображением вниз, чтобы не травить душу. На трёх других я был запечатлён с семьёй Стерджис. Одна была их свадебная фотография, как сейчас помню, Дэвид долго уговаривал меня сфотографироваться вместе с ним и Кларой. На другой я был запечатлён с кульком из одеяла на руках и выражением полнейшего шока на лице. Рядом со мной стояла смеющаяся Клара — это был первый раз, когда она доверила мне подержать Гэби. На третьей мы с Дэвидом сидели рядом на крыльце Хижины чудес, а у меня на плечах сидела Гэби и воодушевлённо рвала на мне волосы. Тут же в памяти всплыл её звонкий голосок и радостный вопль «Дядя Тен!», с которым она приветствовала меня с тех самых пор, как научилась говорить. А вот теперь она меня даже не помнит…

И всё-таки, какой же это был год? Я перевернул все карточки, но никаких подписей не обнаружил. Тот период вообще прошёл будто мимо меня. Первое время после исчезновения Форда я был на адреналине, пытался запустить портал с одним только первым дневником, потом, когда ничего не вышло, я облазил весь город и окрестности в поисках двух других, да ещё и деньги надо было зарабатывать. Но когда и с поиском дневников меня постигла неудача, я упал духом и начал пить. Только ужравшись до непотребного состояния, мне становилось немного легче мириться с судьбой. А потом появилась Клара. Я не помню, как она оказалась у меня дома, и понятия не имею, почему она со мной возилась, возможно, просто пожалела. Одно могу сказать точно, если бы не она, я бы пропал тогда, спился бы и умер. На протяжении нескольких лет она упрямо боролась со мной, приводя меня в нормальное состояние, ругалась со мной, уничтожала все мои запасы алкоголя, но в итоге добилась своего. Да ещё и вынудила меня бросить курить. Клара тогда почти поселилась у меня, помогала с бизнесом, готовила, убиралась, терпела все мои выходки. А через некоторое время она познакомилась с Дэвидом и вскоре вышла за него замуж. Но даже после свадьбы она проводила у меня много времени, правда уже вместе с мужем. Вот кстати, только сейчас вспомнил, курить я бросил из-за Гэби. Вернее, тогда я ещё не знал, что из-за неё, просто однажды Клара с Дэвидом объявили, что у них будет пополнение и что если я хочу и впредь часто видеть их у себя в гостях, то должен расстаться с сигаретами. Ну, а поскольку больше друзей у меня не было, а остаться опять совсем одному мне не хотелось, выбор был очевиден.

Я ещё раз посмотрел на фотографию с маленькой Гэбриэль. Всё-таки очень много лет прошло, она так сильно изменилась… Мой мозг упрямо отказывался верить, что приехавшая вчера девушка, сразившая меня наповал, и забавная кроха с фотографии — один и тот же человек. И чем больше я размышлял об этом, тем сильнее мне виделась эта разница, и тем сложнее мне становилось увязать в голове эти два образа. Дошло до того, что мне стал мерещиться запах её волос, а воскресить в памяти лицо Гэби маленькой без помощи фотографии я уже не мог. Фактически я сам загнал себя в ловушку, из которой не было выхода, кроме одного — держаться от Гэбриэль подальше и надеяться, что она рано или поздно вернётся домой, и тогда я, возможно, смогу её забыть. От принятого решения стало как-то уж очень тоскливо, и, чтобы не передумать, я схватил первую попавшуюся бутылку со спиртным и сделал большой глоток прямо из горлышка. Бутылка оказалась с ромом. Вздохнув, я сделал ещё один глоток и отправился спать, надеясь, что с утра всё станет проще.

Новый день не упростил ровным счётом ничего. Началось всё с того, что вслед за ремонтной бригадой в Хижину Чудес явилась Гэби. Вот ей что, заняться больше нечем? Помочь она пришла… Будет тут ходить, сбивать меня с толку своими формами… Нет, конечно, я ей не сказал, чем именно она меня будет отвлекать, но всё остальное высказал. Она обиделась, губы даже задрожали. Вот только не хватало мне ещё её слёз! Ну не смотри ты на меня так, девочка! Ушла куда-то, надеюсь, что домой… Интересно, она догадывается, какое впечатление на меня производит? Хоть бы она скорее уехала обратно в Портленд, иначе я не выдержу и… Я помотал головой, отгоняя лишние мысли. Сейчас в первую очередь надо разобраться с ремонтом, а потом уже решать остальные проблемы.

Какое-то время мне пришлось потратить на рабочих — объяснить всем, что нужно сделать, проследить, что они делают то, что нужно, подписать кучу бумажек, дать подрядчику на лапу, чтобы он в своих отчётах не написал чего-нибудь лишнего… В общем, замотали меня совсем. Злой как чёрт, я зашёл в торговый зал, и мой взгляд тут же зацепился за предмет, которого там быть не должно. На прилавке рядом с кассой стояла чёрная сумка, явно сделанная из старых джинсов, с вышитым на одном из карманов красным цветком. Замечательно. Значит, Гэби так и не ушла. Меня это почему-то взбесило даже сильнее, чем все рабочие вместе взятые, и я, повинуясь секундному порыву, смахнул с прилавка на пол банку с глазами, от души при этом выругавшись. Естественно, и банка, и часть глаз разлетелись в дребезги. Тут же пожалев о своём порыве, я попытался собрать осколки руками, но сильно порезался и выронил стекло обратно на пол, зажимая пораненную руку. Вот тут и порадуешься, что дома ещё кто-то есть.

— Гэбриэль! Чёрт, да где же эта девчонка? Гэбриэль!

Прибежала она моментально, на ходу потирая макушку. Ударилась что ли? Интересно, обо что… Попросил её собрать осколки, но она вместо этого схватила меня за пораненную руку и стала изучать порез, даже очки достала. И ведь углядела же, что у меня осколок застрял в ладони! А ладошки у неё маленькие, мягенькие и горячие. И опять этот виноград с какой-то травой, которыми от неё пахнет. Я высвободил руку из её ладоней и всё-таки настоял, чтобы она сначала осколки собрала, а потом уже, если захочет, может делать с моей рукой, что угодно. Естественно, Гэби, как любой нормальный человек, а не придурок, вроде меня, сходила за щёткой и совком и подмела осколки без всяких приключений. А потом снова взялась за меня. Только позавчера приехала в Гравити Фоллз, а уже успела выяснить, где аптечка лежит, где у Зуса инструменты. Чувствую, ждут меня ещё сюрпризы…

Пока она возилась с моей ладонью, руки у неё дрожали, и она начала ругаться. Сделал ей замечание, но она только отмахнулась и попросила не говорить под руку. Осколок оказался таким крошечным, что я бы сам его и не разглядел. Так что, наверное, не так уж и плохо, что Гэби его вытащила.

— Что у тебя руки-то так дрожат? Нервы? — я решил её немножко подколоть, а то уж очень она напряжена была. Но её ответ меня выбил из колеи. Оказалось, что она нездорова и пьёт какие-то таблетки. Видимо, не очень-то они ей помогают, раз её так колотит. Похоже, что тема собственного здоровья её смущала, потому что она отвечала довольно сухо, ввернула какую-то фигню про работоспособность — это-то тут вообще причём? — и перевела разговор на необходимость найти новую ёмкость для глаз взамен разбитой банки.

Новую информацию надо было переварить, и я решил сходить на кухню попить воды. Зачем-то предложил Гэби составить мне компанию, но она, к моему удивлению, отказалась, да ещё и глаза стала отводить. Что-то не нравится мне её реакция. Стало даже немного страшно выходить в коридор. Но пить всё-таки хотелось сильнее.

Выйдя из торгового зала, я почему-то почувствовал запах какой-то еды. В душу закралось кое-какое подозрение, и я поспешил на кухню, чтобы или подтвердить его, или развеять. Как оказалось, подтвердить. Кастрюли на плите не оставляли простора для воображения.

— Это ещё что такое?

Я испытал острое чувство дежавю. Почти так же много лет назад я, очнувшись после очередного запоя, обнаружил, что на кухне готовится еда, правда тогда у плиты стояла Клара. От этих воспоминаний мне стало как-то нехорошо. На глаза попалась висящая на стене фотография в рамочке — закатное солнце на фоне леса, вид с крыльца хижины. Клара мне подарила её перед тем, как они с Дэвидом уехали из Гравити Фоллз. «Повесь на кухне, будешь меня вспоминать», — так она мне сказала. Вдруг я отчётливо вспомнил — фотография была по углам пробита скрепками от степлера. Тогда я не обратил на это внимание и вскоре убрал её под стекло. А теперь вот вспомнил. Отчего-то стало страшно, и я тут же вышел с кухни и вернулся в торговый зал. На минутку буквально — сказать Гэби, что она, конечно, молодец, но если она рассчитывала на прибавку к зарплате, то она её не дождётся. Кажется, она ждала, что я как минимум на неё наору и выгоню, уж очень откровенное облегчение появилось на её лице.

Говорят, интуиция присуща в основном женщинам. Не знаю, может и так, но лично в моей жизни не раз бывали ситуации, когда у меня проявлялось это пресловутое чутьё. Вот и сейчас я просто кожей ощущал, что с этой фотографией на кухне что-то не так. Действительно, зачем просто так пробивать скрепками углы? Вернувшись на кухню, я снял рамку со стены и вытащил фотографию. Так и есть, скрепки там были не случайно — к карточке был прикреплён листок бумаги. Я осторожно отцепил его и перевернул. Это была записка от Клары.

«Дорогой Стэн!

Я не люблю и не умею прощаться. Надеюсь, что мы ещё когда-нибудь увидимся, хотя мне бы хотелось, чтобы это случилось как можно позже. А знаешь, почему? Потому что ты слепой придурок. Я даже рада, что встретила Дэвида и теперь уезжаю. Но несмотря на то, что ты придурок, я желаю тебе счастья. А ещё желаю тебе не проспать его, когда жизнь решит дать тебе ещё один шанс. Удачи.

Люблю тебя».

Я смял листок и стукнул кулаком по столу. Ну конечно, она права, я действительно слепой придурок. А теперь мне стало всё понятно. Это только идиот мог решить, что молодой симпатичной женщине больше заняться нечем, кроме как выводить из запоя первого попавшегося алкаша. Мда… Это что же получается, она уехала из Гравити Фоллз, сбегая от меня? Типа, с глаз долой — из сердца вон? Да и замуж она выскочила чересчур поспешно, на мой взгляд… Но, наверное, это даже хорошо, что всё так вышло, во-первых, я тогда был не склонен вступать с кем-либо в отношения, а во-вторых, Клара меня как женщина особо не привлекала, хотя она объективно была вполне хорошенькая.

— Мистер Пайнс, я… — в кухню зашла Гэби. — С вами всё в порядке?

Я вздрогнул, не ожидал, что она так неслышно подойдёт ко мне, и сильнее смял записку в руке. Хотел повернуться к ней лицом, но не успел, Гэби осторожно положила ладошку мне на спину. По мне словно разряд тока прошёл.

— Всё отлично, — я нашёл в себе силы повернуться к ней и даже улыбнуться.

— Я хотела предупредить, я сейчас за банкой быстренько сгоняю, а потом буду вас кормить, — она убавила огонь под кастрюлями, солнечно так улыбнулась мне и вышла из кухни, я даже не успел ничего сказать.

Вернулась Гэби действительно быстро, с симпатичной банкой из толстого светло-зелёного стекла с плотно закрывающейся крышкой, и тут же пересыпала в неё оставшиеся глаза. А потом повела меня на кухню обедать. Правда, ел только я, она просто сидела рядом и смотрела на меня такими преданными глазами, что мне стало как-то не по себе. Сразу снова вспомнилась её мать — она в своё время точно так же сидела со мной на кухне и следила, чтобы я поел. Но если внезапно открывшуюся мне влюблённость Клары я ещё хоть как-то мог понять, то вот отношение Гэби ко мне ставило в тупик. Поверить в то, что я ей нравлюсь, я, простите, не мог, хотя очень хотелось. К счастью, все эти размышления не помешали мне оценить по достоинству обед, и только понимание того, что дети вернутся домой голодные, не позволило мне съесть всё, что Гэби приготовила.

А потом, ближе к вечеру вернулись дети и Зус, все грязные и ободранные. Гэбриэль тут же взяла всех в оборот — распихала их по ванными комнатам, чтобы они отмылись и переоделись, а затем отконвоировала каждого на кухню. Я не стал им мешать, Диппер и Мэйбл явно горели желанием рассказать Гэби о своих приключениях, а моё присутствие их смущало. Сидели они на кухне довольно долго, но вышли оттуда все вместе очень воодушевлённые. Гэби стала собираться домой, и я сразу же предупредил её, что если она завтра явится в Хижину Чудес, я её на порог не пущу — раз уж она сорвала себе выходной сегодня, значит, будет отгуливать его завтра. Она явно осталась недовольна, но обещала не приходить, после чего схватила Зуса за руку и утащила его прочь — типа чтобы он её проводил. А я после этого ещё полночи не мог уснуть от терзавших меня противоречивых эмоций. С одной стороны, было очень приятно и тепло от той порции заботы, что я получил сегодня, а с другой — этот её уход с Зусом совершенно испортил мне настроение и вызвал приступ дикой ревности, который я никак не мог подавить. Конечно, Зус туповат и красотой не блещет, не каждая девушка согласится с ним встречаться, но чёрт возьми — он моложе, а значит, у него шансов больше.

На следующий день настроение плохое было не только у меня. Мэйбл расстроилась, что в газете вместо её статьи напечатали какую-то ерунду про мелкую Нортвест, дочку местного буржуя, Диппер хандрил за компанию с сестрой, так что решение куда-нибудь выбраться и развеяться было принято единогласно. Домой мы вернулись за полночь, уставшие, но более-менее довольные. Весь день я внимательно следил за Зусом, но он ни разу не дал понять, что хоть сколько-то заинтересован в Гэби, и мне как-то сразу полегчало. Всё-таки Зус не из тех, кто в состоянии скрывать от окружающих такие вещи, как привязанность и влюблённость. В маназине я обнаружил прилепленную к кассовому аппарату записку от Венди. Она писала, что днём прибегала Гэби, очень взвинченная, и искала меня, но зачем, не сказала.

Следующие пару дней Гэби приходила в хижину с самого утра. В первой половине дня она исправно стояла на кассе, изо всех сил улыбаясь посетителям, а потом просила Зуса подменить её на некоторое время, после чего исчезала на кухне. Закончив с готовкой, она опять возвращалась в торговый зал на кассу и продолжала работать, всё так же усердно улыбаясь, хотя и более вымученно. Когда магазин закрывался, она доставала из кармана плеер, вставляла в уши наушники и начинала раскладывать по местам товары, которые посетители трогали и кинули, где придётся. При этом она пританцовывала под музыку из плеера, а иногда начинала подпевать. Не могу сказать, что у неё был какой-то супер-пупер голос, ничего особенного, но пела она звонко и довольно чисто, по крайней мере, никакой режущей слух фальши в её пении не было. Я старался не пересекаться с ней, но не подглядывать не мог. И вот за этим занятием к концу второго дня меня и застукал Зус.

— Она вам нравится, мистер Пайнс?

— Что?! В каком смысле? — я оторопел.

— Ну… Вы так пристально на неё смотрите… Если бы вы так смотрели на меня, я бы решил, что я что-то не так делаю.

— А может быть я на неё так смотрю как раз потому, что она что-то делает не так, — я попытался выкрутиться, но Зус продемонстрировал чудеса проницательности.

— Обычно когда кто-то что-то не так делает, вы, мистер Пайнс, одним только взглядом не ограничиваетесь, а делаете замечание, — парень пожал плечами.

— И чего это ты вдруг таким умным стал, а? Иди уже домой, рабочий день закончился.

Чёрт, неужели всё так заметно, что даже Зус обратил на это внимание? Надо что-то с этим делать… Она слишком часто приходит в хижину. Собравшись с духом, я постарался придать своему лицу самое нейтральное выражение и подошёл к Гэби. Она в этот момент подпевала очередной песне, и я, услышав слова, на мгновение замер, не решаясь её окликнуть.

-… Ты мой солнечный свет, и я хочу чтобы ты знал, что мои чувства искренни, я действительно люблю тебя… О-о-о, ты мой лучший друг…

Неужели современная молодёжь ещё слушает это? Мне казалось, что музыкальные вкусы детей сильно деградировали за последние тридцать лет, и тут такой сюрприз… Я осторожно дотронулся до её плеча, надеясь, что не сильно напугаю. Гэби вздрогнула от неожиданности и развернулась ко мне, вынимая один наушник и мгновенно замолкая.

— Гэби, рабочий день закончился. Не обязательно всё раскладывать по местам, ты можешь идти домой.

— Спасибо, мистер Пайнс, но мне совсем не трудно, — она облизала пересохшие губы. Вот зачем она это сделала? Теперь я не могу ни на что другое смотреть, только на них. До чего же хочется её поцеловать… Прижать её к стеллажу, и целовать, целовать, целовать, и пускай всё нахрен падает на пол. Интересно, она постанывает, когда целуется, или нет? Так, стоп, хватит, соберись, Стэн!

— Ты два дня подряд приходишь на работу, а мы договаривались, что ты будешь через день ходить.

— Мне не сложно, мистер Пайнс! — она испуганно посмотрела на меня. — Венди попросила подменить её сегодня, ну и…

— Венди такие вещи должна согласовывать со мной в первую очередь. Завтра у тебя выходной, поняла? И никаких отговорок про Венди. Чтобы завтра я тебя тут не видел.

— Хорошо, как скажете, мистер Пайнс… — голос у неё дрогнул, и мне сразу стало неловко. В конце концов, она же старается. Она же не виновата в том, что я имел неосторожность влюбиться в неё и теперь хочу эти чувства в себе подавить… Гэби взяла со стула свою сумку и собралась выходить, когда я окликнул её.

— Эй, Гэбриэль. Когда я говорил про «тут», я имел в виду за прилавком. Выходной, помнишь? — она тут же заулыбалась. — Но если ты вдруг решишь заглянуть в гости, мы все будем рады тебя видеть.

— Спасибо, мистер Пайнс, — Гэби ещё раз улыбнулась, и мне показалось, что в самом конце она шёпотом добавила «Стэн». Привидится же такое… Надо прекращать принимать желаемое за действительное. И всё-таки, будет она стонать, если я её поцелую? Воображение тут же услужливо нарисовало мне сценку, как я заваливаю её на прилавок и начинаю целовать, а она обхавтывает меня ногами и прижимается ко мне, я запускаю руки ей под футболку, сжимаю в ладонях её грудки, такие мягенькие, кругленькие, с твёрдыми от возбуждения сосочками… О-о-о, ну всё, приехали… Сразу стало трудно дышать, в паху начало нестерпимо тянуть… О, чёрт… Вот уж не думал, что ещё смогу когда-нибудь так возбудиться от одних лишь фантазий… Славься, холодный душ, здравствуй, левая рука, давно не виделись…

На следующее утро, когда Гэби пришла (кто бы сомневался!), мне было как-то неловко смотреть ей в глаза. Но она будто не замечала моего смущения, о чём-то болтала, мило улыбалась и всё время норовила так или иначе дотронуться до меня, при этом каждый раз краснея. А я никак не мог понять, что происходит. То ли я придаю слишком много значения всякой ерунде, то ли она на самом деле пытается меня закадрить. Вот только зачем? Нет, серьезно, что во мне такого есть, что могло привлечь её? Как будто мужиков вокруг мало…

Когда она, наконец, ушла, я вздохнул спокойнее. Ещё никогда мне не было так трудно держать себя в руках. Возникла мысль позвонить её родителям и попросить их забрать дочь домой. Но, подумав немного, я решил этого не делать. Ещё не хватало их в это впутывать, сам разберусь, не маленький.

Через некоторое время Гэбриэль вернулась и с необычайно серьёзным видом поинтересовалась, не можем ли мы поговорить. Я в это время был не слишком занят, поэтому причин отказать ей у меня не было. Хотя, если бы я знал, о чём пойдёт разговор, я бы, наверное, придумал штук пять отмазок, не меньше.

— Мистер Пайнс, что вы знаете о мистере МакГакете и о его совместных с вашим братом исследованиях?

Да-да, вот так вот прямым текстом и спросила. Я похолодел. Что она успела раскопать? И замешаны ли в этом дети? Чёрт, чёрт, как же это всё невовремя! По устоявшейся за многие годы привычке я тут же начал уходить от ответа, сделав вид, что не понимаю, о чём вообще речь. Но её так просто было не провести. Едва ли не прямым текстом заявив мне, что если я ничего не расскажу, она всё узнает у МакГакета, Гэби развернулась и ушла. Вот дьявол… МакГакет, конечно, очень не в себе, причём уже давно, но кто его там разберёт, помнит он что-то или нет… А если помнит, то неизвестно, насколько хорошо… Наплетёт ей какой-нибудь херни, а потом доказывай всем, что ты не верблюд. Лучше самому рассказать хотя бы часть, может быть, на какое-то время её любопытсво поутихнет. К счастью, далеко она не ушла, мне даже показалось, что она ждала, когда я начну её возвращать обратно. Ну, шельма! Хорошо, что хоть детям она пока ничего не говорила, иначе они бы меня уже засыпали вопросами.

Разговаривать на улице или в магазине я побоялся, мало ли, вдруг дети вернутся и услышат то, что им знать пока не следует, так что я повёл её в комнату Форда. При этом никак не мог отделаться от ощущения двусмысленности происходящего. Надеюсь, она не подумает что-нибудь не то… Хотя я, конечно, был бы не против…

Разговор получился странным. Говорила в основном Гэби, она ухитрилась за несколько дней собрать в разных местах по капле информации, всё это связать и придти к верным выводам. Оказывается, на днях дети нашли ещё одну лабораторию моего братца, откуда вынесли старый компьютер, собранный МакГакетом для их работы в Гравити Фоллз. К счастью, Диппер и Мэйбл изначально не обладали достаточной информацией, чтобы связать МакГакета и меня, а может быть, им просто не пришло это в голову. Гэби же абсолютно правильно решила, что раз бункер давно заброшен и дневник, которым балуется Диппер, писался тридцать лет назад, то о событиях того времени надо спрашивать у возможных очевидцев, причём желательно тех, кого она знает. А кто это? Правильно, это я и Дэн. Поскольку первым она пообщалась именно с дядей, то и информации она получила больше, я бы вряд ли ей столько рассказал. Ну, а заметить противоречие между тем, что она услышала от меня в первый же вечер, и тем, что она узнала от Дэна, было элементарно.

Неприятно было то, что дети усиленно пытаются докопаться до личности автора дневников. А с помощью Гэби они выяснят правду гораздо быстрее, чем мне хотелось бы. Надо будет, конечно, с ними поговорить и всё рассказать, но я пока не готов. Со слов Гэби, Диппер рассчитывал узнать что-нибудь об авторе дневников из данных компьютера. Наивный. Он никогда сам не сможет подобрать пароль. Форд ещё со школы увлекался шифрами и криптограммами, много читал про «Энигму» и «Бомбу» Тьюринга, а заодно и меня к этому привлекал. Мы с ним часто развлекались, составляя шифрованные записки. Форд никогда не ограничивался одним шифром, а для того, чтобы усложнить процесс дешифровки ещё и добавлял на каждом этапе шифрования слова-ловушки, которые вводили в заблуждение, заставляя думать, что ты уже всё разгадал. Зная это, я готов был спорить на что угодно, что на компьютере стояло не меньше трёх слоёв защиты, причем первые пару паролей должны были быть примитивными, заставляющими потенциального взломщика расслабиться. А вот самый последний пароль наверняка был сложным — скорее всего, какое-нибудь слово, которое много значило для Форда, да ещё и зашифрованное, возможно не один раз. Так что помочь я мог только с первыми уровнями защиты. Я не стал расписывать Гэби все эти умозаключения, просто сообщил два возможных варианта пароля — имя брата и дату рождения, не упоминая, правда, что это на самом деле такое. Ну и попросил её, чтобы она по возможности приглядела за детьми. Но вот чего я никак не ожидал, так это того, что она обнимет меня. Я замер, боясь спугнуть её, но она почти сразу же отпустила меня и, отчаянно краснея, выскочила из комнаты. А я ещё минут пять стоял, пытаясь выровнять дыхание и понять, что это вообще было.

Через некоторое время вернулись Диппер и Мэйбл, а вместе с ними пришли ещё две девочки, с которыми Мэйбл успела подружиться ещё в начале лета. Они во весь голос обсуждали какой-то кукольный спектакль и, громко топая, отправились наверх. Чуть позже я увидел, как к ним поднялась Гэбриэль, вероятно, доложить об успехах. Ладно, пускай развлекаются. В конце концов, если ты не можешь что-то предотвратить, надо это возглавить.

Пока молодёжь сидела наверху, я вернулся в помещение музея и продолжил осмотр своих экспонатов на предмет ремонта или замены — в общем-то, именно этим я и занимался, пока Гэби не отвлекла меня. Занятие было не слишком напрягающее, под него хорошо думалось. А мне было, о чём подумать. Я никак не мог понять, что же всё-таки между нами с Гэби происходит. Вернее, про себя-то я всё знал и понимал, и даже пытался как-то с этим бороться. Но вот с её стороны… Все эти взгляды, случайные и неслучайные прикосновения, да даже то, что она постоянно торчит в хижине… Ну не может быть, чтобы она испытывала ко мне что-то… Я же ей совсем не пара, и она не может этого не понимать. Но тогда как всё это объяснить?

Пока я терзал себя размышлениями, Гэби ушла домой, а я даже не заметил этого. В сердце неприятно кольнуло от того, что она убежала, не попрощавшись. Дети ничего толком не сказали, только Диппер на меня косился с подозрением. Что, удивили тебя пароли? Ладно, хоть с расспросами не лезет, видимо Гэбриэль проработала его на эту тему. И всё-таки, что же случилось, что она ушла так незаметно?

На следующий день она пришла очень рано, почти за час до открытия магазина, извинилась, что не попрощалась накануне, не объяснив, правда, почему, и начала разбирать коробку с сувенирами, которую я изначально планировал разобрать и расставить сам. Мэйбл несколько раз пыталась её отвлечь, приглашая делать с ней вместе носочных кукол, но Гэби наотрез отказалась, сославшись на собственную криворукость. Интересно, с чего она эту глупость взяла? Вовсе она не криворукая… Ну, подрагивают у неё немного руки, но это же у неё не просто так, да и не так уж сильно они дрожат.

Гэбриэль много пела. Почти всегда, когда рядом никого не было, она начинала подпевать песням в плеере, и её звонкий голосок разносился по всей Хижине Чудес. Подборка песен у неё была, на мой взгляд, необычная. Во-первых, все песни были довольно старые — семидесятых или восьмидесятых годов. Во-вторых, рок у неё перемежался откровенной попсой, грустные песни чередовались с весёлыми, и при этом почти всё, за редким исключением, было о любви. Одна песня мне запомнилась особенно сильно, уж очень она точно передавала мои чувства к Гэби. И я даже как-то поймал себя на том, что в полголоса напеваю эту песню почти весь день.

Так прошло несколько дней. И тут я словно очнулся — все эти дни в магазине работала Гэби, а Венди целыми днями тусовалась с Диппером и Мэйбл, помогая им мастерить кукол. Вот вредная девица, перевесила свою часть работы на сестру! Недолго думая, я решил поговорить с Гэби на эту тему. В конце концов, если уж Венди лентяйка, это не значит, что Гэби надо вкалывать за двоих. К тому же, мне показалось, что последние пару дней Гэбриэль плохо себя чувствует — она была слишком бледная, улыбалась всем через силу, при первой же возможности старалась присесть и каждые два-три часа уходила в ванную минут на пять. Так что я твёрдо решил это безобразие прекратить и отправить Гэби отдыхать, желательно на несколько дней.

Но мои аргументы на Гэбриэль не произвели впечатления. Её вполне устраивала такая ситуация, о чём она и сказала, а потом разговор вообще свернул не в ту степь. Гэби заговорила про компьютер Форда, пожаловавшись, что Диппер уж очень на неё тогда насел с паролями, пытаясь выяснить источник информации. А потом заявила, что я ей должен за нервотрёпку. Ничего себе! Нехрена было влезать в эти шпионские игры, и всё было бы нормально. Я попытался отшутиться и предложил ей в качестве компенсации за моральный ущерб двадцать баксов, но её ответ меня убил.

— Поцелуй. В губы, — она с грохотом захлопнула кассу и уставилась на меня тем самым взглядом, от которого мой мозг переставал соображать.

Поцелуй. Нет, этого не может быть. До чего же соблазнительное предложение… Ну же, Стэн, давай! Такой шанс! Не будет больше этой недосказанности. Ну же, не трусь, поцелуй её!

— С ума сошла?! — нет, нет, нет, нельзя. Я не имею права, это ненормально, ненормально. — Ты же ещё ребёнок совсем! Тебе хоть восемнадцать есть?

Ну, это я загнул, конечно. Вряд ли ей меньше двадцати. Но всё равно. Я почувствовал себя старым извращенцем. Она мне в дочери годится, да ещё и ребёнок моих друзей. Чёрт возьми, да если бы тогда события пошли иначе, она вообще могла быть моей дочерью!

— Мне двадцать пять! И не говорите, что у нас слишком большая разница в возрасте, надоело уже от всех выслушивать! — её голос доносился до меня будто через слой ваты. Мне резко поплохело от посетившей меня безумной мысли. Что если… Что если всё-таки было у нас что-то с Кларой? Вдруг я был пьян и забыл? Вдруг Гэби на самом деле не от Дэвида, а…? Чёрт, нет-нет-нет, только не это…

— Лучше я тебе и дальше буду должен, — мой голос прозвучал слишком хрипло. До чего же мне нехорошо… Надо, надо как-то это проверить… Только вот как?

Гэби почти плакала. Нравится ли она мне? О, да, даже слишком. Это-то и плохо. Я начал говорить ей про её родителей, что-то попытался объяснить, пока, правда, не пугая её своими подозрениями. Вдруг я ошибаюсь? Но проверить надо, иначе я сойду с ума.

Ушла. Нет, даже убежала, всхлипывая и вытирая глаза. Что я наделал?! Ну почему я такой идиот? Надо было с ней быть помягче… Бедная девочка… Как же болит сердце. Я упёрся ладонями в прилавок и зажмурился. Нет, так нельзя. Даже если мы с ней не можем быть вместе, я не должен был говорить с ней так резко. Только бы она не наделала непоправимых глупостей. Надо догнать её и извиниться. И поговорить с ней. Я обернулся и застыл в ужасе. В окно хорошо просматривалась территория перед Хижиной Чудес. Гэби не успела далеко уйти, недалеко от входа её окружили местные мальчишки, кажется, приятели Венди. Судя по лицам, они все говорили на повышенных тонах, и вот уже двое парней крепко схватили её за руки и собрались куда-то тащить. Это было настолько возмутительно, что я схватил стоящее у двери ружьё, выскочил на улицу и пальнул в воздух.

— Это что ещё за хрень тут происходит?! Пошли нахрен отсюда, уроды, пока я вас не поубивал к чёрту! Только троньте её ещё!

Вот уроды. Реально, убил бы, только мне сейчас никак нельзя загреметь в тюрьму… Ну надо же, никогда бы не подумал, что эти придурки на такое способны. Вроде все из хороших, благополучных семей… Откуда что берётся… Парни, конечно же, испугались и драпанули. Я поспешил подойти к Гэби и помочь ей встать. Её всю трясло, она еле держалась на ногах и беззвучно плакала. Ну надо же, довели девочку до такого состояния… Ремень по ним плачет, мало их родители, видимо, воспитывали. Хотя, я тоже хорош, если бы она не убежала, ничего бы не случилось.

— Тш-ш-ш, тише, тише… Всё будет хорошо, пойдём, — я прижал Гэби к себе и повёл её в дом. — Не плачь, моя хорошая, не плачь. Я никому не позволю тебя обижать, слышишь?

Не удержался и поцеловал её в макушку, но она, похоже, даже не заметила этого. Бедная, бедная моя девочка… Это моя вина, надо было быть с тобой откровеннее. Ты же взрослая, ты бы поняла. Надеюсь, ты простишь меня… Довёл её до комнаты Форда, усадил там на диван, сел перед ней на корточки, заглядывая ей в лицо, и взял за руки. Гэби ни на что не реагировала, только всхлипывала едва слышно и смотрела сквозь меня.

— Эй, Гэби, слышишь меня? Не плачь, всё образуется. Давай ты у нас переночуешь, хорошо? Я попрошу Мэйбл, чтобы она зашла к тебе. Если тебе что-то нужно из вещей твоих, только скажи, принесём всё, — она молча кивнула, значит, всё-таки услышала меня. Я вздохнул и поднялся. Надо действительно позвать к ней ребят, может быть им удастся расшевелить её. На прощание я провёл рукой по её волосам и вышел из комнаты. Теперь самое главное найти в себе силы успокоиться и не отправиться искать этих придурков, потому что если я их сейчас встречу, то родственники их будут по кусочкам собирать.

В коридоре встретил Диппера, Мэйбл, Зуса и Венди. Мое состояние от них не укрылось, и они тут же засыпали меня вопросами. Я без особенных подробностей, но не слишком стесняясь в выражениях, рассказал, что произошло, и они тут же бросились к Гэби. Не успел я далеко отойти, как из комнаты раздались крики — судя по всему, Гэбриэль и Венди подрались. Прислушавшись к их воплям, я покачал головой, не зная, как реагировать на всплывшие подробности. Венди растрепала по глупости парням секрет сестры, а те решили над Гэби поиздеваться из-за этого. Отчего вдруг такая у мальчишек реакция, я не знаю, но это сейчас было не главное. Мои смутные догадки и подозрения подтвердились, и я не знал, радоваться мне или ужасаться. Гэби влюбилась, с самого первого дня в Гравити Фоллз влюбилась, даже не просто с первого дня, а только увидев меня. Не спорю, это было очень приятно, значит, я ещё не настолько стар, и вполне могу вызывать интерес у противоположного пола. Но у этого была целая куча мерзких «но». Во-первых, разница в возрасте, слишком большая, чтобы окружающие воспринимали её спокойно. Во-вторых, она слишком плохо меня знает, и с большой долей вероятности, узнав поближе, разочаруется. Если хорошенько поразмыслить, можно ещё найти кучу причин, почему мы не должны быть вместе, но все они меркнут перед самым страшным. Нет никаких гарантий, что она не моя дочь. От этой мысли у меня подкашивались ноги и хотелось сбежать на край света, лишь бы никогда больше не видеть её.

Тут я неожиданно осознал, что накручиваю на палец несколько её волосков, оставшихся в моей руке после того, как я погладил её по голове перед уходом. Решение пришло моментально. Нужно срочно всё выяснить, чем скорее, тем лучше. В Гравити Фоллз, скорее всего, не было никаких лабораторий, где можно было бы установить отцовство, но вот в Портленде они наверняка были. Двадцать миль — не такое уж большое расстояние, вполне можно успеть всё сделать до вечера.