Храбрая птичка (джен)

— Мисс Перегрин, а расскажите нам про школу! — просят дети, рассаживаясь вокруг имбрины. — Про то, какой она была раньше.

Алма Перегрин невозмутимо смотрит на часы. Без пяти минут восемь, а свой рассказ она обычно начинает в восемь ровно. Не следует нарушать порядок. Пока она осматривает детей, оценивая их внешний вид и аккуратность.

— Хью, у тебя опять пятно от чернил на рукаве! Избавься от него немедленно!

— Да, мисс Перегрин. Прошу прощения.

— Поправь прическу, Эмма, и помоги Клэр сделать то же самое. Да, расчесывая Клэр, будь осторожна.

Эмма мечтательна и рассеяна, поскольку все мысли ее заняты предстоящим рассказом, и, конечно, не обращает внимания на предостережение, из-за чего Клэр вторым ртом больно кусает ее за палец. Светлые глаза Эммы наполняются слезами, но Мисс Перегрин тут же с помощью магии заживляет рану.

Затем бросает взгляд на часы — все, восемь ровно. Можно начинать.

— Мисс Перегрин, вы тоже когда-то учились в Хогвартсе? — спрашивает Оливия.

— Да. Скажу больше — я была одной из лучших учениц.

— А раньше в Хогвартсе все умели превращаться в птиц? — Миллард, как самый любознательный, пододвигается ближе.

— Нет, не все. Но некоторые могли перевоплощаться в других животных — например, в оленя или в собаку.

* * *

— Ремус, ты опять умудрился где-то порвать мантию, — Алма недовольно смотрела на друга, сидящего перед ней, затем достала палочку. — Репаро! Вот, так-то лучше.

— Вечно ты придираешься к нашему внешнему виду, — пробубнил Джеймс. — То мантия порвана, то волосы растрепаны... Можно подумать, профессора будут оценивать наш внешний вид!

— Нет, профессора оценивают знания, — Алма разъясняла очевидные вещи с невероятно серьезным видом, — но вы же не хотите, чтобы у декана Гриффиндора возникли подозрения относительно вашего свободного времяпровождения...

— Ладно-ладно, остынь, — пошел Джеймс на примирение, услышав шаги МакГонагалл за дверью класса.

— Вредная птичка, — раздался смешливый шепот Сириуса.

Джеймс как-то сказал, что может бесконечно смотреть на три вещи: как горит огонь, течет вода и как Сириус и Алма задирают друг друга. Да, эти двое явно не сошлись характерами: Сириус ненавидел порядок и дисциплину, которыми перегружала его еще с детства строгая мать, Алма же, напротив, была невероятно пунктуальной. Можно было сказать, что постоянная слежка за временем была ее «пунктиком» — она никогда не опаздывала, не торопила события, а все дела завершала четко в назначенный срок. Профессора любили ее за это, а одноклассники нередко дразнили. Особенно в этом преуспела гриффиндорская компания, состоявшая из Поттера, Блэка, Люпина и Петтигрю, которые, казалось, жили только ради того, чтобы нарушать всевозможные правила и запреты.

Но осенью 1976 по Хогвартсу прошел слушок, что отличница Алма Перегрин и главные возмутители хогвартского спокойствия «спелись» и проводят почти все свободное время вместе. Студенты (а точнее, студентки) решили, что причина тому — дела сердечные. Предполагали даже, что у Алмы мог быть роман с Джеймсом Поттером — успешные игроки в квиддич всегда были популярны у девушек. Другие же считали это полнейшим бредом. Однажды Алма случайно подслушала, как студент-слизеринец Северус Снейп говорил своей подруге детства Лили Эванс, что якобы она, Алма, скорее уж замуж за Хагрида выйдет, чем свяжет свою судьбу с Поттером или Блэком. Тогда мисс Перегрин готова была с ним согласиться, ведь с «Мародерами» (так тайно себя называли ребята) ее связывал один вовсе не романтический секрет.

Кто-то опасался, что подобная дружба может испортить ее, заставить «забить» на учебу. Но нет — мисс Перегрин по-прежнему оставалась отличницей, сдавая к точно заданному сроку превосходно выполненные работы на аккуратных пергаментах и тетрадях. И никто из профессоров не обращал внимания на выполненную мелким шрифтом аббревиатуру на последних листах тетрадей — Л.Б.С.Х.П. Точно такие же были выведены в тетрадях ее новых друзей. Раньше букв было всего четыре — сокращение от тайных прозвищ ребят: Лунатик, Бродяга, Сохатый, Хвост. Теперь к ним прибавилась пятая — Птица.

* * *

— Нас было пятеро, — предается воспоминаниям мисс Перегрин. — Один был оборотнем, обращавшимся в волка в полнолуние, остальные четверо перевоплощались в любое время и по своей воле. Искусство это было освоено нами самостоятельно, по книгам, которые и доныне хранятся в библиотеке...

* * *

Никто не знал, что Алма Перегрин все же нарушала правила — тайно под покровом ночи уходила из спальни и гостиной в одной ей известное место и практиковалась в непростом искусстве анимагии, и не только. Книга под названием «Магия имбрин», попавшаяся ей однажды в библиотеке, стала началом нелегкого пути для Алмы Перегрин. Но трудностей она никогда не боялась. Мисс Зарянка, незамужняя тетушка, воспитывающая сироту Алму, учила ее верить в себя и никогда не сдаваться. Как ей сейчас помогли эти уроки!..

После освоения анимагии ей очень хотелось попрактиковаться в другом навыке — создании Петель Времени. Теперь по ночам мисс Перегрин летала вокруг окрестностей Хогвартса, подыскивая надлежащее место для практики. Тогда-то ее и привлекли звуки, раздающиеся из Визжащей Хижины, и, решив, что в облике птицы она наименее уязвима, Алма разведала остановку, тем самым узнав главный секрет четырех одноклассников. Она могла бы рассказать обо всем профессорам, но мысль о возможности общаться с другими анимагами грела ее душу. Изумленные ее откровением Мародеры довольно быстро приняли ее в свою компанию, но вот идея создания Петель никого, кроме нее самой, не заинтересовала. Тогда они еще не думали о будущем...

* * *

— А потом началась война. Темный волшебник, имя которого мы не произносили вслух, мечтал о полной власти над магическим миром и решил захватить ее при помощи своих сторонников, именующих себя Пожирателями Смерти. В противовес им была лишь небольшая группа волшебников — Орден Феникса.

* * *

— Алма, ты с ума сошла! Это же опасно! — воскликнул Питер, узнав, что она приняла предложение Дамблдора преподавать в Хогвартсе Защиту от Темных Искусств. — Сама-Знаешь-Кто непременно нападет на Хогвартс! Тебе нужно держаться от школы подальше.

— О да, ты смелая птичка! — заулыбался Сириус. Он относился к опасности совсем по-другому — не бежал и не пытался скрыться, а принимал ее с вызовом и отвагой.

Алма пыталась быть смелой. Но чувство опасности не покидало ее ни на минуту. Снова и снова она проверяла защитные заклинания, «патрулировала» с воздуха окрестность, но тревога по-прежнему одолевала ее. Тогда она пристрастилась к курению — плохая привычка, мисс Зарянка не одобрила бы. Дамблдору, который говорил, что Хогвартс — самое безопасное место во всей Англии, хотелось верить, но Тот-Кого-Нельзя-Было-Называть становился сильнее с каждым днем. История шла к своей кульминации...

В ту ночь она, проверив, как и обычно, окрестности, готова была идти спать, когда патронус Сириуса принес весть о том, что Поттеры — Джеймс, Лили и их сын Гарри — убиты, а Питер стал предателем. На следующее утро среди магов началась паника, испуганные родители приезжали и чуть ли не насильно забирали своих детей из Хогвартса, несмотря на все попытки Дамблдора их остановить. Остались лишь немногие — по большей части сироты или те, до кого родителям не было дела. После полудня стало известно, что Волдеморт собирает Пожирателей Смерти воедино для масштабного нападения на Хогвартс. Тогда-то Альбус Дамблдор и вызвал мисс Перегрин к себе.

— Алма, ты освоила магию имбрин? Сможешь при необходимости ею воспользоваться?

И откуда он только все знал?.. Она ведь скрывала свои способности, как и остальные Мародеры.

— Да, — без колебаний ответила мисс Перегрин. Она уже практиковалась, создав несколько пробных Петель.

— Тогда я оставляю Хогвартс на тебя. Мы с профессорами и членами Ордена выйдем вперед и дадим бой. Но если нам не удастся его остановить... — Альбус посмотрел на нее в упор. — Ты знаешь, что делать.

Еще никогда ей не было так страшно. Смотреть на горизонт, где издали полыхали заклятья, словно зарницы, и гадать, чем же окончится этот бой... Потом появился патронус (чей он, она не разобрала) и передал всего четыре слова: «Спасайте детей, он идет». Мисс Перегрин смотрела с Астрономической башни на надвигающиеся полчища облаченных в черное колдунов. Сейчас, еще немного...

* * *

— Поэтому я запрещаю вам выходить из Петли, — заканчивает мисс Перегрин свой рассказ, — вне ее Хогвартса больше не существует — лишь обожженные руины и пепелище.

— А что стало с защитниками, с Орденом Феникса? — не унимается Миллард.

— В большинстве своем мертвы. Некоторые пропали без вести, другие же заключены в Азкабан — тюрьму для опасных преступников, охраняемую поистине ужасными существами.

— А Тот-Кого-Нельзя-Называть? Он умер?

— Говорят, что он бессмертен...

— Вы в это верите? — осторожно спрашивает Эмма.

Мисс Перегрин смотрит куда-то в потолок и задумчиво вздыхает, словно собираясь с мыслями, чтобы дать ответ. И тут ее взгляд падает на часы.

— Уже без четверти девять! Всем быстро готовиться ко сну! Не задерживайтесь, а то проспите утреннее занятие.

Дети расходятся, не возмущаясь — за последние двадцать лет они основательно привыкли к дисциплине. А завтра ровно в восемь они опять прибегут, рассядутся полукругом и снова будут слушать эту же самую историю... словно впервые.

* * *

Алма покидает Петлю только глубокой ночью, убедившись, что все дети крепко спят. Делает она это лишь с одной единственной целью — в попытке найти еще хоть какие-нибудь сведения о тех, кто был ей дорог. Там, за пределами Петли, уверены, что дети, оставшиеся в Хогвартсе, погибли при атаке Волдеморта на замок, равно как и те, кто пытались защитить их. После битвы Ремус Люпин пропал без вести — за двадцать лет поисков Алме не удалось выяснить ничего о его судьбе. Должно быть, он давно уже мертв...

Сириус Блэк был арестован и пожизненно заключен в Азкабан. Несколько раз Алма навещала его там. Конечно, подобные «свидания» были запрещены, но в облике птицы ей удавалось почти безболезненно прошмыгнуть меж решеток и оказаться внутри. Почти — потому что присутствие дементоров терзало душу и отбирало последние силы. Как только Сириус выдерживал все эти годы?

— Потому что я знаю, за что сражаюсь, — отвечал он на ее вопрос в их последнюю встречу.

— Сражаешься? — с болью в голосе переспрашивала Алма. — Почти все наши союзники мертвы.

— Я жив, ты жива. Живы дети, которых ты сумела сохранить, — шептал Сириус, прислонившись к стене. — Разве этого мало?

— Тебе надо бежать! Я могу помочь, ты сможешь укрыться в Петле, никто из Пожирателей тебя не найдет.

— Я обязательно сбегу. Когда-нибудь... но не сейчас. Там, — со злобой он бил кулаком по глухой стене между камерами, — не преступники сидят, а наши, орденовцы. Артур Уизли, Фрэнк, Алиса Лонгботтомы... Возможно, кто-то из них еще жив. Я не брошу их здесь — если мы и сбежим, то только вместе, и только для того, чтобы дать еще один бой.

— А я? Что мне-то делать?

— То, что ты и должна — готовить новых воинов. Учи их, каждый день тренируй, как и нас тренировали профессора когда-то. Чтобы, когда придет время...

— Мы будем готовы, — Алма встала, стряхнула рукой паутину, прилипшую к рукаву, и улыбнулась. — Я не подведу.

Обернулась птицей и вылетела в окно.

— Храбрая птичка, — прошептал Сириус ей вслед.