Внедрение (джен)

Полночь. Кабинет премьер-министра. Задолго до настоящего времени.

Всё было уже позади: лихорадочная предвыборная гонка, бессонные ночи, грандиозная победа, поздравления, благодарственные речи, журналисты, вспышки фотоаппаратов и жадные объективы камер. Всё это словно осталось в прошлой жизни. Отхлынуло, будто морская волна, лишь для того, чтобы вновь обрушиться. Но это будет потом, утром, а пока…

Новый министр устроился теперь уже в своём кресле и устало оглядел кабинет. С этого ракурса он выглядел совсем иначе. Теперь-то всё будет по-другому. Его предшественника, как и правительство в целом, обвиняли в халатности и нерешительности, но этому придёт конец. Финальным гвоздём, забитым в гроб прошлого министра, стала череда загадочных терактов и природных катаклизмов, что прокатилась по стране за последние несколько лет. Новый министр не ожидал, что окажется в этом кресле так скоро, но обстоятельства сложились иначе.

— Премьер-министру магглов. Необходимо встретиться, срочно. С уважением, Миллисента Багнолд, — произнёс вкрадчивый голос за левым плечом министра.

Он вздрогнул от неожиданности, ведь в кабинете не было и не могло быть никого, кроме него самого. Ни телефона, ни динамика за спиной не оказалось — лишь одна старая картина, на которой премьер с удивлением для себя заметил движение. Изображённый на холсте человечек встал с кресла, удовлетворённо кивнул, видя, что его заметили, и скрылся за рамой.

Несколько секунд министр сидел без движения. Потом медленно встал и подошёл к картине. Нет, это был не экран. Сейчас, вглядевшись повнимательнее, он мог различить даже мазки на поверхности холста. Ни названия, ни каких-либо иных подписей, ничего, что указывало бы на авторство или название картины. За полотном тоже ничего не оказалось. Картина как картина. Это явно розыгрыш. Вот только чей? Собственного воображения или предшественника?

Внезапно в камине вспыхнуло зелёное пламя, и из его языков вышла пожилая женщина, одетая в какой-то балахон, напоминающий мантию.

— Доброй ночи, премьер-министр, — произнесла она.

— Кто вы? — спросил премьер, кладя руку на телефон и готовясь вызвать охрану.

— Позвольте представиться, Миллисента Банголд, — устало произнесла она. — Я не намерена тратить ни своё, ни ваше время, поэтому позвольте сразу перейти к демонстрации.

И, не дожидаясь этого самого позволения, она вытащила из рукава какую-то палочку. Министр тоже не был намерен тратить своё время и немедленно поднял трубку. Но вместо положенного ответа услышал лишь тишину, словно он был отрезан от остального мира. Тем временем в кабинете уже происходили настоящие чудеса. Кипа бумаг на столе разбежалась по углам стайкой грызунов, вода из графина покинула своё пристанище и зависла глыбой льда посреди комнаты, и даже галстук министра превратился в бабочку, а уж в его-то обыкновенности премьер до сего дня не сомневался.

— Итак, слушайте и запоминайте, повторять не буду, — чётко и громко произнесла Банголд. — Магия существует, её вы сейчас и наблюдали. Маги, соответственно, тоже существуют. У нас своё правительство, свои законы, своя денежная система, в целом мы отдельное государство, существующее на территории Британии и называющееся Магической Британией. Я глава правительства, министр магии Миллисента Банголд. Больше мы, скорее всего, не увидимся, только если с нашей стороны произойдёт что-то из ряда вон выходящее, да и то вряд ли. Вы всё поняли?

— Почему же, в таком случае, меня не предупредили раньше? — министр уже успел взять себя в руки: его разум ещё не успел принять происходящее, но железные нервы и умение быстро адаптироваться взяли своё, и мозг начал генерировать нужные вопросы.

— А зачем? Любые вопросы согласовываются с текущим министром, в данный момент — с вами, до этого ставить вас в известность не было нужды. Если возникнет необходимость встречи, с вами предварительно свяжутся через эту картину, — Банголд кивнула на предмет искусства, с которого всё началось.

— А если я захочу с вами связаться?

— В этом не будет необходимости. Мы не вмешиваемся в ваши дела, вы не вмешиваетесь в наши. Так что вы единственный человек в правительстве, которого мы считаем нужным проинформировать. У нас принят Статут Секретности, по которому мы не имеем права раскрывать своё существование. Вас, кстати, теперь это тоже касается — впрочем, сомневаюсь, что вам кто-то поверит. Мы обращаемся к вам только в случаях, когда наши дела задевают вас, как, например, в ситуации с недавними боями, последствия которых у вас списали на погоду и террористов.

— Боями?

— Увы, у нас в данный момент идёт гражданская война. Мы надеемся, что данный конфликт в скором времени разрешится. Думаю, на этом всё, больше вам знать незачем.

Банголд поджала губы, махнула палочкой, превратив мышей обратно в документы, и исчезла в клубах зелёного пламени. Глыба льда рухнула на пол, разлетевшись тысячью осколков, галстук-теперь-бабочка остался без изменений.

Министр кое-как добрался до своего кресла, потирая виски. Поверить в то, что его чем-то накачали, он мог с трудом. За его безопасностью и здоровьем следят круглосуточно. По этой же причине в помешательство собственного рассудка он тоже не верил. То, что он сейчас увидел, можно было классифицировать только одним образом. Магия, значит. И никто не в курсе, кроме него. И его предшественника, естественно. Почему же тогда он ничего не предпринял? Дела уже были переданы, и новый министр сомневался, что мог пропустить столь важный момент. О таком нужно предупреждать в первую очередь. Значит, всё пустили на самотёк.

Министр, наконец, окончательно собрался с мыслями для того, чтобы начать анализировать информацию, полученную от его гостьи. Односторонняя связь, полная секретность, наличие собственной власти с министром во главе, отношения "старший брат — младший брат"... Маги могут просто так вломиться к нему в кабинет, а вот он им ничего сделать не может. Да, ещё наличие некой гражданской войны, от которой уже пострадало несколько тысяч подданных Её Величества. И всё это на вверенной ему территории. Это минусы.

Теперь плюсы. Явная незаинтересованность в его делах. Возможно, даже отсутствие какого-то контроля над ним — помимо этой картины на стене. Магов, видимо, не так уж и много. Будь их большинство, не таились бы. Значит, их мало, причём очень мало, иначе чудеса творились бы на каждом углу. Статут Секретности, изолирующий два мира друг от друга, хм... Чтобы не мешать нам, или чтобы мы им не мешали?

Спустя полчаса премьер-министр вышел из кабинета, точно зная, что нужно делать.