И превратит меня в пыль... (гет)

Спустя уже несколько недель эта идея — пройтись пешком три с лишним километра до новой школы — не будет казаться Элле такой неудачной: она начнёт видеть эти три тысячи четыреста метров так, будто ими оказался последний глоток прежней жизни, перед тем, как она ступила на этот «корабль». С которого, как оказалось, уже не сойти. Но сейчас, чуть заметно прихрамывая, Элла хмурилась от накрапывающего дождя, недовольно оглядывая всё ещё плохо знакомую ей улицу.

Город казался серым — осень в этом году началась слишком рано, уже на первое сентября Элле пришлось надеть чёрный утепленный «бомбер» (короткая куртка на молнии, на манер тех, что были созданы для лётчиков США) поверх плотного тёмно-синего топа. Часть волос Эллы была собрана в пучок на макушке, остальная же некогда прямыми, а сейчас уже завившимися от влажности прядями спадала вниз по плечам.

Завернув за угол и оказавшись во дворе новой, совершенно обычной на вид школы, она выровняла шаг, не обращая никакого внимания на ноющую в колене боль, и, твёрдо ступая, двинулась вперёд.

Мать ей всегда говорила — первый день очень важен, многое зависит от того, как ты себя поставишь, какое впечатление произведёшь. И это была истинная правда. Когда Элла перевелась в новую школу в третьем классе, ей пришлось вмазать в глаз надоедливому мальчишке, который подтрунивал над всеми девчонками и попытался то же самое провернуть с ней. Впоследствии этот мальчик завалил Эллу любовными письмами, когда ребята стали чуть постарше.

Но теперь. Новая страна, новый город. И если кому-то надо дать в глаз, чтобы её не доставали, Элла, конечно же, не станет тянуть с этим время.

Школьный двор был заполнен снующими туда-сюда учениками. Все казались безликими, какими-то даже невзрачными, будто на них взвалили непосильную ношу, и те, сгорбив спины, старательно её несли.

Скользнув взглядом по компании девушек, что стояли у самых ступеней школьного крыльца, Элла неожиданно для себя подметила знакомое лицо.

— Тина? — слегка неуверенно проговорила она, сделав несколько шагов по направлению к девушкам. — Тина Мун? — снова спросила Элла, а темноволосая, плотного телосложения девушка перевела на неё взгляд. И, да, у Эллы теперь не оставалось сомнений — она встретила старую знакомую.

— Д-да… — хмурясь, проговорила девушка.

Она окинула Эллу взглядом с ног до головы. Да, в их школьном дворе таких не встретишь: твёрдый уверенный взгляд из-под длинных, чуть подкрашенных ресниц, пухлые губы, выделенные тёмно-бордовой помадой, высветленные волосы, которые из-за чрезмерно пепельного пигмента смотрелись почти серыми, узкие чёрные джинсы с высокой талией, обтягивающие стройные длинные ноги, ботильоны на высоченном квадратном каблуке, и, кажется, от неё пахло «чёрной орхидеей» от Tom Ford? А ещё виднеющаяся из-под резинки рукава татуировка на запястье.

В целом Элла создавала впечатление той самой девушки, с которой родители запрещают дружить своим дочерям.

Здешняя женская половина не привыкла выглядеть так уверенно, так «твёрдо», ярко. Быть может, сказывался влажный климат, погружающий весь город в серую, затянувшую улицы дымку, покрывая небо невзрачными тучами. Местные девушки выглядели в тон окружающему их миру — серые цвета, невзрачные, погруженные в свои мысли выражения лиц, безразмерные свитера блёклых тонов, отсутствие румянца на щеках и поникшие, почти незаинтересованные жизнью взгляды.

— Привет! — радостно улыбнулась Элла, становясь рядом с девушками. Одна из них оказалась невысокого роста, очень стройная, милая на вид, с длинными русыми волосами и яркими зелёными глазами, на которых невольно задерживаешь взгляд, подумывая «а не линзы ли?»; вторая оказалась даже выше Эллы, с чёрными волосами до плеч и большими, почти выпученными глазами, вот она-то и смотрела на Эллу неприкрыто оценивающим взглядом, да так, что хотелось спросить «тебе чего?!» Но Элла дружелюбно улыбнулась: — Я Элла Кинг. Помнишь, мы ходили с тобой на курсы испанского? — обратилась она к полноватой девушке с миндалевидными глазами и оливкового цвета кожей.

В карих глазах темноволосой девушки, хоть и не сразу, спустя пару секунд, вспыхнуло понимание.

— Ничего себе… Серьёзно? Это же было лет пять назад, — растерянно проговорила Тина, но всё же улыбнулась Элле.

— Да, точно, и я ни черта не помню. Думаю, смогла бы сказать только «Hola» и… «Hola», — ухмыльнулась Элла. — Эй, рада тебя видеть. И правда, столько лет прошло.

— Точно. Не ожидала, — Тина улыбнулась девушке и даже неожиданно для той обняла. Элла похлопала её по плечу, немного растерянная таким радушием. — Будешь учиться в нашей школе?

— Да, какое-то время уж точно, — пожала плечами Элла.

— О-о… Это здорово! — Тина бросила взгляд на своих подруг, по ней было заметно, что она вдохновлена появлением в их школьном дворе этой девушки. — Тогда тебе надо познакомиться с Эммой, — Тина кивком указала на темноволосую высокую девочку. — И с Милой.

Девушка с глазами весенней листвы протянула Элле руку.

— Рада знакомству, — прощебетала она. Голос у неё оказался под стать образу — мелодичным, почти нараспев.

— Спасибо, я тоже.

— Вступишь в наш круг? Если ты, конечно, будешь с нами дружить, — сказала та, которую представили Эммой.

— Эм… Круг?

— Да, это… — начала было Эмма, но отчего-то замолчала, ещё больше выпучив глаза, глядя куда-то за спину Эллы.

Девушка невольно обернулась, тут же приняв оборонительную стойку: на них неслась стая разукрашенных безвкусным макияжем девиц. У некоторых из них изо рта валил сигаретный дым, губы же других были перемазаны помадой, да так, будто те только что сделали отменный минет не менее чем половине школы.

Тина и Мила, как по команде, прижались друг к другу плечами, будто делали это уже сотню раз, выступив вперёд и как бы создавая барьер между оцепеневшей от страха Эммой и нашествием парада шлюх.

Колонну намарафеченных тёлок возглавляла наиболее разъярённая девица. Элле казалось, что вот-вот и её криво накрашенные алые губы разомкнутся, издавая устрашающее рычание. Она не сомневалась (встречала такое раньше и не раз): это типичная компания «отвязных» девчонок, ничего не представляющих из себя на деле, и которые, если не поменяют жизненных приоритетов, станут по итогу никем. Это старо, как мир. Но здесь, в школе, они богини, не терпящие конкуренции или хотя бы недовольных взглядов в свою сторону в ответ. Что сделала им Эмма? Не важно, это может быть как любая мелочь, брошенная невзначай, так и огромный косяк перед стайкой безмозглых девиц. Но, как бы там ни было, Элла много раз сталкивалась лоб в лоб с такими, они не раз пытались испортить ей жизнь просто так, с нуля, ради собственного развлечения.

Так что, когда та девица занесла руку для удара, Элла врезала ей первой. Да так, что та отскочила, приземляясь на оголившуюся при падении попку. В самом деле, запредельное мини в осенний день, когда столбик термометра еле дотянул до +14 по Цельсию? «Что же, пришла бы в брюках, не стёрла бы свою жопу сейчас об асфальт», — подумала Элла, глядя на исказившуюся болью и стыдом физиономию местной заводилы. С одной стороны, ей не хотелось причинять такой вред незнакомой девчонке, опозорив её во дворе школы, где она была, по всей видимости, «правительницей мира» или типа того. Но поступать иначе Элла не хотела.

Весь двор заполнился девичьими воплями, но уже через несколько секунд смолк. Драки так и не состоялось. Появившийся на крыльце завуч по воспитательной работе решил всё своим гневным раздраженным голосом:

— Ты и ты! — ткнул он пальцем в сторону Эллы и «заводилы». Что же, похоже он наблюдал из окна, как разворачивались события. — За мной, — фраза звучала бескомпромиссно, в приказном тоне.

Надо же, какая удача, в первый же день в новой школе оказаться в кабинете директора.

Разговор с директором прошёл не так напряжённо, как Элла того ожидала. Никаких тебе вызовов родителей в школу, записей в дневник, нравоучений с тяжёлыми стыдящими фразами, заученными всеми работниками школ, как «Отче наш» любым церковным служителем. Ничего подобного. Директор лишь безразличным тоном рассказал Элле и предводительнице местных «стерв», что так себя вести не положено на территории школы, а тем более (о, сюрприз) девушкам. Вынес каждой по предупреждению, даже толком не подняв на них взгляда, роясь в бумажках, которыми был завален весь стол. И через пару минут очень продуктивной (привет, сарказм) беседы, он выставил их за дверь, даже не поинтересовавшись фамилиями провинившихся.

После урока, на который Элла всё же опоздала, пока искала нужный кабинет, все четверо — Тина, Мила, Эмма и Элла — сидели на подоконнике напротив турникета, через который нужно было пройти с помощью именной магнитной карты, попав в здание школы. Место оказалось очень удобным — ни один вошедший не имел возможности ускользнуть от их любопытных взглядов. Эмма без умолку трещала, представляя Элле каждого хотя бы более-менее интересного ей ученика.

— А это Кристель, — кивком она указала на стройную девушку в тёмно-зелёном, почти цвета «хаки», вязаном кардигане. — На предучебной вечеринке она блевала с балкона, как сучка. — Эмма рассмеялась, глядя с явной неприязнью на только что представленную ею девушку.

— Да, а за пятнадцать минут до этого целовалась с Майлзом. Тем самым, что нравится Эмме, — многозначительно улыбаясь, добавила Тина.

— Стой, но у него же есть девушка? — нахмурилась Элла, глядя в миндалевидные глаза Тины.

— То-то и оно! — ответила за неё Эмма. — Все видели, как она отличилась на балконе, поэтому Салака не поверила, что Майлз целовался с ней на кухне! А меня он просто подвёз. И вот, — Эмма опустила взгляд в пол.

Салакой девушки именовали ту самую очумелую, что неслась этим утром на Эмму, сопровождаемая компанией своих верных овец. Это прозвище к ней прилипло из-за настолько широко расставленных глаз, что, казалось, девица сможет тебя заметить, только если заговоришь стоя от неё сбоку. Подойди к ней строго спереди — и у тебя никаких шансов. А ещё она любила делать «селфи» с приоткрытым ртом, будто рыбка, которую выбросило на берег и сейчас её душит убийственная доза кислорода.

— Точнее, ты напросилась, — не удержалась от подкола Тина.

— Я просто спросила, не мог бы он меня подвезти после вечеринки, и Майлз согласился. Мы даже не целовались… — от Эллы не укрылся вздох разочарования. Она с любопытством наблюдала за Эммой, стараясь подавить смешок.

Элла уже успела немного узнать об этом Майлзе, пока девушки спускались после урока с третьего этажа на первый. Парень учился с ними на одной параллели, все местные девочки падки на него, как и на некоторых других ребят из его компании. В каждой школе есть такие парни. Их возводят на пьедестал местные девицы с заниженной самооценкой, а потом сами же им поклоняются, заставляя и остальных видеть в тех «что-то», незамеченное ими ранее.

На самом же деле Элла знала, все они — обычные парни, со своими слабостями, страхами, изъянами, возрастными прыщами, но время которых «здесь и сейчас», в отличие от многих других учащихся.

И, в общем-то, получается, что именно из-за того, что этот «клёвый парень» Майлз подвёз Эмму после вечеринки, вся ситуация и обернулась мордобитием в первый учебный день в этом году. Салака или, как стерву именовали родители, Лиана, не переносила посягательства на то, что по её наивному мнению, принадлежало ей. И, как любая тупая баба, видела проблему, само собой, в ком угодно, только не в себе и не в своём парне.

— Ладно, пофиг, — потягиваясь, проговорила Элла, закидывая длинные ноги на подоконник. — А что там с этим кругом, про который ты говорила утром? Что это значит?

— О! — тут же воодушевилась Эмма, а Мила даже оторвалась от учебника по истории, из-за чего Элла сделала вывод, что какую бы глупость на деле это ни значило, для этих девушек оно имеет значительный смысл. — «Круг» — это группа людей, которая должна образоваться для участия в конкурсе на проведение выпускной вечеринки в этом году.

— Хм… Чего? — нахмурилась Элла. — А почему «круг»?

— Потому что это форма без углов и должна призывать участников обойтись без конфликтов.

«Какая хрень» — читалось на лице у Эллы.

— Это придумали учителя и директор. Не важно. Самое главное, что мы хотим победить и провести эту вечеринку! Это наш шанс оставить после себя здесь память, своё слово. Чтобы остальные выпускники говорили «о, нам никогда не сделать вечеринку круче, чем у «хартс оф файр» в две тысячи семнадцатом году.

— «Хартс оф файр»? — «Мать твою, что?!» Лицо Эллы исказилось от отчаянных попыток не заполнить вестибюль школы своим смехом.

— Это наше название, — ответила за Эмму Тина таким тоном, что Элле вдруг перехотелось отшучиваться на эту тему. Видимо, девушки слишком серьёзно относились ко всему этому конкурсу и выбранному ими названию. Элле не хотелось их обижать своим поверхностным отношением к желанию выделиться в школе. Ей это всегда удавалось без труда, так разве она могла судить других за старания и попытки хоть раз запомниться всем окружающим?

— Ладно, допустим. А какие у вас идеи? Программа уже есть?

Три пары смущённо хлопающих глаз уставились на Эллу.

— Ну ясно… — ответила она, скрещивая на груди руки и поджимая губы от нового приступа смеха. «Как хорошо, что у них всё так здорово схвачено». — Кто хотя бы наш главный конкурент?

— Мальчишки из «Хеллбоев».

— Ну нет, это всё, — Элла сдавила рот ладонью, сдерживая вырывающиеся порывы смеха, глаза заслезились, и ей пришлось отвернуться от девчонок, потому что серьёзные, недовольно уставившиеся на неё физиономии лишь добавляли комичности ситуации. — Фу-ух. Всё! — выдохнула Элла, смахивая со щеки слезу веселья. — Так, плевать, пусть будут «Хеллбои». И чем же они так хороши?

По затянувшейся паузе Элла уже было подумала, что девушки не хотят продолжать с ней этот разговор, но Эмма всё же заговорила:

— Они устраивают самые лучшие вечеринки в школе. Да и среди них Роберт Эдгертон и Майлз…

— Это и есть наш плюс!

— Что? Какой? — не понимая, о чём речь, поинтересовалась Тина.

Мила сосредоточенно уставилась на Эллу, скрестив ноги на подоконнике, устраиваясь «по-турецки».

— Они и так постоянно устраивают вечеринки, всем уже приелись, все их идеи каждый по несколько раз видел. А вы. Ну, то есть теперь «мы», это что-то новое… Кстати, а что за парень этот Роберт Эд… Эд… Как его там?

— Эдгертон. Роберт Эдгертон — один из основателей круга «Хеллбоев», — тут же проинформировала Эллу Эмма.

— Боже, у него даже фамилия такая… Роберт Эдгертон, — повторила имя парня Элла. — Родители будто с самого рождения программируют ему быть отменным козлом.

— А вот, кстати, и он… — послышался приглушенный голос Милы, которая тут же спрятала свой маленький носик за раскрытым учебником по истории.

Через турникет протиснулась внушительных габаритов фигура рыжеволосого парня, и Элла поняла, что ничуть не ошиблась в предположениях: он даже не шёл, а будто проплывал надо всеми, давая одним своим видом понять — «папка в здании». Его взгляд ни на ком толком не задерживался, и всем своим видом он источал показное безразличие. Элла ухмыльнулась.

— Пока всё слишком банально… — проговорила она, пожав плечами.

Но девушка не торопилась делать выводы. Невозможно обвинять других в поверхностности и при этом самой судить человека лишь по его образу в школьном коридоре.

* * *

Во время обеденного перерыва из-за плотных туч таки выглянуло солнце. И Элла побежала в магазин за углом, который заприметила ещё по дороге в школу. Там она выбрала понравившиеся ещё утром солнечные очки: круглая оправа, яркие линзы-хамелеон с оранжевыми, желтоватыми и розовыми переливами. И нацепив их на нос, Элла, вполне довольная, направилась обратно в здание школы.

Но стоило ей только завернуть за угол, как в паре метрах от неё оказалась компания утренних размалёванных девиц во главе с самой Салакой. На скуле девушки уже красовался синяк. Вот так прелесть.

«Понятно. Меня явно караулили».

Дать заднюю не представлялось возможным. И дело не в том, что тогда она и все её друзья станут для девиц жертвами номер один. Куда больше девушку волновала собственная гордость.

— Надо же, какая «неожиданность», — ухмыльнувшись, саркастично проговорила Элла.

По выражениям лиц не сложно было догадаться — они поджидали её не для дружелюбного разговора. Так к чему строить из себя миротворца?

— Мне вот интересно, ты просто такая отчаянная или правда совсем тупая? — разомкнулись алые криво-накрашенные губы Лианы, и она издала противный скрипучий звук.

— Тебе что-то надо? Говори прямо, твои риторические вопросы пустая трата времени. И моего терпения. — «Вот так, крутости хоть жопой жуй, Салака, а ты что можешь предложить?»

Но уже через секунду Элла отшатнулась, получив от девицы грубый тычок в грудь, отчего её новые солнцезащитные очки соскользнули и упали на асфальт, точно под ноги. Гурьба девушек, стоящих за спиной «заводилы», двинулась вперёд. Скулы Эллы напряглись, она терпеть не могла, когда кто-то без разрешения её трогает, а уж тем более пытаясь причинить вред.

— Ну хорошо, — сквозь зубы проговорила она. — Допустим, сейчас вы мне что-нибудь сделаете.  — Синие глаза Эллы затуманились, порываясь пеленой, будто у разъяренного хищника. — Но ни одной из вас не приходит в голову, что после этого я отловлю каждую из вас поодиночке и надаю таких пиздюлей, что об этом дне вы станете жалеть ещё очень долго? Нет? Нет таких идей?

За спиной у Лианы раздались смешки, да и сама она натянула на свою физиономию показательную улыбку. Но от Эллы не скрылись замешкавшиеся от её слов, суетливые взгляды других девчонок из свиты Салаки.

— Нам что-то совсем не страшно. — «А вот зря». — А тебе?

Абсолютно точно всем здесь было невдомёк, что благодаря своей «славной» семье чувство страха для Эллы было давно забытым ощущением. И, морально готовясь нанести удар и отразить наступление, она и не заметила, как рядом с ней появилась фигура.

— Чего делаете? — как бы невзначай произнёс приятный мужской голос, совершенно диссонируя с напряжённостью момента.

Повернувшись, Элла увидела рядом высокого ухмыляющегося парня. Взгляд его казался заинтересованным, но вовсе не растерянным — он совершенно точно знал, что именно здесь происходит. Вот только стадо овец под предводительством Лианы замерло, будто им отдали безмолвный приказ.

Нильс и его послушные крысы? * Вот только что-то волшебной флейты не видно.

— Мы разговариваем, — вдруг скрипучий голосина Салаки стал совсем дружелюбным. — Это наша новенькая, вводим в курс дела, — Лиана бросила предостерегающий взгляд на Эллу.

«Какого хрена? Она решила, что я стану участвовать в её бездарной постановке, подыгрывая актрисе, которой прямая дорога не в театральное, а на панель?»

— Ну да, сказки ты рассказываешь зачётно, — рассмеялась Элла, а парень, оказавшийся рядом, снова перевёл любопытный взгляд на неё. Элла подметила, что ей нравится, как он одет: белоснежная рубашка, поверх которой надета кожаная чёрная косуха на манер байкерской, но без рисунков; чёрные джинсы и такого же цвета кеды. Ничего выдающегося, но при этом стильно и ему безумно идёт.

Парень явно забавлялся от происходящего, его глаза озорно блестели, а на розоватых губах сияла улыбка; возможно, он даже мечтал о поп-корне, хотя что-то в сложившейся ситуации его, очевидно, не устраивало.

— Если эта ссора не из-за меня, то, пожалуйста, не продолжайте, — послышался его голос, звучащий, будто мурлыканье мартовского кота.

«О, а вот теперь всё понятно».

Элла всем своим видом выражала «какого хрена мне из-за тебя с кем-то ссориться?», а пустоголовая Лиана расхохоталась.

— Я просто говорю ей, чтобы передала своей подруге послание: «Не следует трогать моё, у меня слишком острые зубы».

Сдержаться не было сил, и Элла рассмеялась.

— Зубы как зубы. Я, конечно, не дантист, но явных признаков отличия не вижу, — слова Эллы звучали с явным вызовом хотя бы на словесную дуэль. — А что касается твоей просьбы… Тебе никогда не приходило в голову, что проблема в тебе, раз твой парень постоянно нуждается в других, а? Просто это же самый логичный вариант. Устраивала бы ты его полностью, он не целовался бы с блюющими девками и не подвозил кого-то ещё. Как думаешь? — ухмылка на лице Эллы выводила Лиану из себя ровно столько же, сколько и небрежно брошенные ей в лицо слова.

— Ах ты тварь! — зарычала та. Лицо девицы исказилось гримасой ненависти, но причинить вреда Элле Лиана так и не успела. На этот раз не потому, что та вмазала ей первой, а потому, что между разъярёнными девушками оказался парень.

— Не трогай её, — с усмешкой на лице, но при этом предостерегающим тоном проговорил он, а Элла бросила на него раздражённый взгляд.

С какого чёрта этот самовлюбленный кретин решил, что ей требуется его защита?

Девица ещё несколько секунд сверлила Эллу взглядом, пока остальная её рать послушно и безмолвно стояла за спиной. Такая преданность Эллу даже поразила.

— Ладно, пойдём в школу, скоро звонок, — прохрипела Лиана, не отводя от Эллы взгляда.

— Иди, я приду позже, — бросил парень.

Она метнула гневный взгляд в его сторону, но возражать так и не осмелилась.

— Ладно, Майлз… — сдавленно произнесла Лиана. — Жду тебя в школе, — девица послала Элле на прощание многозначительный взгляд, который и без лишних слов говорил «это ещё не конец, чёртова стерва». Но такие сучки, как эта Лиана, только забавляли Эллу, не внушая никакого опасения.

— Так ты Майлз? — с издёвкой произнесла Элла, скрестив руки на груди, даже не бросив взгляд вслед удаляющимся девицам.

Элла не сомневалась — отсутствие её реакции на «рыцарство» самодовольного парня, само собой, произвело на него впечатление. Такие мальчики не любят, когда не получают привычной реакции на их появление, а уж тем более на оказанное внимание. Они во что бы то ни стало хотят это исправить, выправить всё в обычное для них русло. И пока ты не рухнешь к их ногам, или не сделаешь что-то, из-за чего они потеряют к тебе интерес, ни за что не успокоятся.

Элла окинула Майлза взглядом.

И что же в этом парне такого? Да, он довольно высокого роста, плечистый, но Элла ни за что не влюбилась бы в него с первого взгляда. Чем он так сильно отличается от других? Короткие каштановые волосы с чуть длинноватой чёлкой, зачёсанной набок, мягкие черты лица, которые всегда без исключения привлекают на какое-то время внимание (пока объект не откроет рот и наглядно не продемонстрирует, что это «всё то же дерьмо за красивой обёрткой»). И в дополнение ко всему комплекту очаровательная родинка над губой. Да, он довольно мил на первый взгляд. Но ничем не лучше многих других.

Есть ли что-то за этими гипнотично хлопающими длинными ресницами и озорными глазёнками? Элла не была уверена, хочет ли это знать.

— Слышала про меня? — самодовольно ухмыльнувшись и приподняв брови, спросил Майлз.

Элла не удержалась и засмеялась, ничуть не смутив своей реакцией местного задавалу.

— Совсем немного. Слушай, я как раз хотела спросить, а если бы ты старушку через дорогу переводил, твоя подруга и к ней бы прицепилась? Вот это была бы схватка! — Элла проговаривала слова, не скрывая издёвки. — Настоящий эпик!

Майлз вопросительно смотрел на неё и машинально облизнул губы, когда его взгляд коснулся накрашенных тёмно-бордовой помадой пухлых губ Эллы.

Казалось, он не сразу понял, о чём она говорит. Просто хлопал длинными ресницами и смотрел в её широко распахнутые синие глаза.

— Та девчонка… Эмма?.. — через несколько секунд догадался он, и его лицо засияло от обаятельной улыбки. Элле даже пришлось поспешно отвести взгляд, чтобы не задержать его на нём более длительное время, чем требовали обстоятельства.

— Ага, — бросила она, поднимая с асфальта свои очки. — Всего хорошего, Майлз.

Элла зашагала прочь, нацепив на нос свои новенькие очки. Но что-то было не так. Две почти ровные линии пересекали обе линзы. Будто треснул мир. Напополам…

*«Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями». Мальчик Нильс чудесным образом избавил замок от крыс с помощью волшебной дудочки, которую те безукоризненно слушались.

Следующие два дня прошли без каких-либо происшествий.

На переменах Эмма продолжала рассказывать Элле, кто есть кто в этой школе, неустанно представляя череду погруженных в свои мысли лиц. Тина почти не вылазила из своего телефона, то и дело хмурясь или улыбаясь его дисплею. Оказывается, у неё вот уже три недели длился роман по сети с каким-то красавчиком из соседнего города.

Мила же постоянно была занята учёбой: то что-то писала в рабочие тетради, то зачитывалась учебниками.

— Родители ждут от меня больших результатов, — сказала она Элле в среду на перемене.

— А ты сама чего хочешь? — спросила та, стуча со всей силы кулаком по автомату с шоколадками, пока одна из них всё же не сдалась и не шмякнулась вниз, откуда Элла своими проворными ручками уже смогла её вытащить. Не то чтобы у неё не хватало денег, чтобы её купить, просто процесс таким образом становился куда интереснее.

— Закончить школу только с пятёрками, потом получить достойный диплом, — робко ответила Мила.

— Хорошо.

— И что, ты даже не станешь говорить, что я зря растрачиваю своё время? — она усмехнулась, выжидающе глядя в синие глаза Эллы.

Что уж сомневаться, наверное, каждый второй упрекал Милу в рвении к отличным оценкам и желании угодить родителям. Ведь это «не модно» слишком неактуально. У многих переоценка ценностей произойдёт гораздо позднее, если повезёт. А вот ей посчастливилось уже в этом возрасте постичь эту истину — что бы кто ни говорил — семья превыше всего.

Элла перевела взгляд на девушку, посмотрев на неё из-под накрашенных тушью ресниц. Русые волосы Милы спадали по её плечам аккуратными безукоризненными локонами. Девушка вообще казалась ей будто с иголочки: идеально выглаженная кремовая блузка, застёгнутая доверху, простая чёрная юбка чуть ниже колен, натурально-розового цвета помада на губах и больше ни капли косметики. На самом-то деле она и без неё выглядела довольно привлекательно: круглое милое личико, чистая кожа, яркие глаза, по цвету которые можно было бы сравнить с весенним лугом, залитым лучами тёплого солнца. Элла уже не раз замечала, что местные парни обращают на Милу внимание. Но та оставалась непреклонна и верна исключительно учёбе. В целом Мила была полной противоположностью самой Элле — яркой, вызывающей, с наглым провокационным взглядом на всех окружающих, не умеющей промолчать ни в одной ситуации.

— Нет, не стану, — пожала плечами Элла, разворачивая добытую шоколадку. — Не так давно, но я поняла, что у каждого свои приоритеты и ценности. То, что я не вижу всё так же, как и ты, лишь означает, что я смотрю на жизнь в совсем другой плоскости. Мне даже нравится, что у тебя уже есть цель. Ты знаешь, чего хочешь от будущего.

Сама же Элла даже примерно не представляла, что её ждёт. Так же, как и большая часть остальных учащихся. Она ещё даже не выбрала специальность и университет, в который хотела бы поступить, закончив выпускной класс.

Да, вероятно, знания высшей математики или подробного строения клетки в обычной жизни ей не понадобятся, так что она не была зациклена так сильно на учёбе, как Мила, которая мечтала стать успешным врачом.

Элла предполагала, что, возможно, ей самой хотелось бы в будущем снимать фильмы, или, быть может, вообще стать актрисой. Но всё это пока лишь абстрактные мысли, к ясности которых она не приблизилась ни на шаг. Что уж там, она и в театральный кружок-то никогда не ходила.

* * *

В четверг после учёбы все четверо — Тина, Мила, Эмма и Элла — решили зайти в кафе неподалёку от школы и выпить по молочному коктейлю. Конечно, больше бы им хотелось «Лонг-Айленд» или хотя бы «Мохито», но никто им такие коктейли не продал — нет ещё двадцати одного. А Миле и того ещё нет восемнадцати.

Снова ненадолго выглянуло солнце, и Элла нацепила солнцезащитные очки, абсолютно идентичные тем, что она купила и разбила ещё в понедельник: круглая оправа, линзы-хамелеон. Но, зайдя в здание кафетерия, она тут же чуть не врезалась в спину впереди идущей Тины — оказалось слишком темно.

«А какого черта они, собственно, замерли как вкопанные?» Элла выглянула из-под очков и поняла, что причина затора — Эмма, вытаращившаяся в сторону парней, сидящих за столиком у дальней стены.

— Это парни из Хеллбоев! — пропищала высокая стройная девушка с темными волосами.

И правда, рыжая копна волос Роберта, торчащая из-под капюшона чёрной толстовки, а с противоположной стороны стола вечно ухмыляющийся Майлз со своей обаятельной, такой притягательной улыбкой; и рядом два похожих друг на друга как две капли воды парня. Элла даже не сразу заметила, что её недавний защитник уже заметил их появление в дверях кафе. Но стоило ей перевести на него взгляд, как он махнул ей рукой.

«Какого?» Элла нахмурилась.

— Ты что, знакома с Майлзом Фишером? — сдавленным голосом прокряхтела Эмма.

Тина и Мила удивлённо уставились на Эллу.

— Да не-ет, — отмахнулась та. — Он даже имени моего не знает.

— Привет, Элла! — тут же послышался голос Майлза.

«Вот чёрт. Похоже, была проведена разведка», — недовольно подумала Элла.

И отчего так всегда? Чем холоднее с парнем, тем больше интерес в нём подогреваешь. Это даже не логично — холодом создавать тепло.

Элла кратко кивнула парню, а его друзья тут же уставились на них, оценивающими взглядами окидывая её подруг. От этого улыбка на лице Эммы расцвела с небывалой силой.

— Подойдёте к нам? — пригласил Майлз, не сводя с Эллы гипнотичного, будто вводящего в транс, взгляда.

«Кстати, а какого цвета его глаза?» Раньше ей так и не удалось их рассмотреть.

— Да пойдёмте уже… — прошипела Эмма, готовая отвесить каждой из подруг по подзатыльнику или потащить их к «Хеллбоям» за волосы, если придётся.

— А кто эти двое рядом с Робертом и Майлзом? — шёпотом поинтересовалась Элла, когда они плелись за воодушевлённой Эммой к столу парней.

Два блондина с широченными спинами и загорелой кожей смотрели на приближающихся девушек, как на потенциальную добычу.

— Близнецы Билли и Боб Торнтоны*… — начала Тина.

— Ха-а! Что, серьёзно? — глаза Эллы загорелись от сдавленного смеха.

— Да-а…

— Отличное чувство юмора у родителей!

— Ну да, — проговорила Тина, не совсем понимая, что именно имеет в виду Элла. — Они профессиональные пловцы, поэтому часто отсутствуют в школе. А обычные прогулы им почти всегда прощают, так как они вроде как местные звёзды. Если можно так сказать. Плавают-то они ещё пока за молодёжку.

По скучающему виду Тины можно было понять, что она нисколько не заинтересована в этих парнях, и Эллу это даже восхищало — Тина казалась ей настолько верной и преданной своему чувству к парню, которого даже никогда не видела. Ведь всегда куда проще выбрать самый лёгкий путь — быть с тем, кто просто под боком, доступный, рядом, высмеивая идеи о том, что «притяжение душ» куда важнее пьяных потрахушек в туалете.

И вот уже через секунду снова раздался звук оповещения на телефоне Тины, и она, даже не замечая присутствия местных красавцев рядом, с улыбкой уставилась на дисплей.

— Присядете? — широко ухмыляясь и почти мурлыкая, проговорил Майлз, когда девушки оказались у их столика. «Господи, он что, всегда в режиме флирта, двадцать четыре на семь?»

А голос его казался приятным. Каждая девушка с радостью бы слушала от такого сказки перед сном, или милые, чуть пошлые нашёптывания. На Майлзе снова была надета та же «косуха», что и в понедельник, и Элла не могла не отметить, как же она ему идёт!

— Мы ещё не сделали заказ, — буркнула Элла.

— Да, но ведь мы можем сделать это и позже. Привет, я Эмма! —  большие голубые глаза темноволосой девушки воодушевлённо смотрели на парней, которые ответили ей вполне дружелюбным приветствием.

Элла даже удивилась отсутствию холода или заносчивости в ответ на навязчивость Эммы. Один только Роберт молчал. И Элла заметила, что из-под своей волнистой рыжей челки, он, не отводя глаз, смотрел на Милу, которая невнятно топталась чуть позади Тины.

— Приходите к нам в пятницу на вечеринку, — произнёс Майлз как бы для всех, но пялился он только на Эллу. — Она будет у Роберта. Вам понравится, — усмехнулся он, переглядываясь со своими друзьями, которые, как по команде, и почти синхронно ответили ему аналогичными ухмылками.

Элла раздражённо покачала головой, подавляя желание театрально закатить глаза. И почему каждый подобный придурок уверен, что абсолютно все девушки в мире желают оказаться в его постели? Или хотя бы просто в компании с ним и с тусовочным алкоголем? Относительно второго Элла в целом не возражала, но зато была радикально против в отношении первого.

«Боже, а на вид Майлз такой милый. Всё эта родинка над его губой, добавляющая внешности парня очаровательной изюминки. Кто бы мог подумать, что он трахает всех налево и направо, а в процессе ещё умудряется заводить с кем-то отношения, в которых изменяет в первые же несколько минут?» — не могла угомонить эмоции Элла после встречи с этим «Хеллбоем».

* * *

— Что скажете, пойдём на вечеринку к Роберту?

Да, мероприятие, намеченное на эту пятницу, проводилось в апартаментах Роберта Эдгертона. Как уже осведомила Эллу Эмма, родители парня постоянно в командировках, серьёзный бизнес требует их личного присутствия. Эмма сразу поспешила записать продиктованный им адрес. А затем парни ушли.

— Как это что?! Конечно, пойдём! — темноволосая стройная девушка с большими, почти выпученными голубыми глазами кричала от возмущения.

— Да-да… — Элла ухмыльнулась.

— А ты, кстати, алкоголь пьёшь? — поинтересовалась Тина, у неё в глазах отчего-то заиграли огоньки.

— Я к нему отношусь нейтрально, но могу и выпить, — Элла пожала плечами. — А что?

— А Тина очень любит, — ответила за подругу Эмма.

— Да просто что ещё делать на вечеринках? С алкоголем чувствуешь себя со всеми на одной волне, — сомнительное заявление. Элла и с алкоголем себя ни с кем «на одной волне» не чувствовала. Да и зачем эта временная иллюзия? Наутро ты всё равно трезвеешь, и всё возвращается в обычную рутину, отчуждающую тебя по обычаю ото всех. А попутно можно ещё и таких дел натворить. — Можем собраться у меня перед вечеринкой, родители возвращаются в пятницу в девять, как раз успеем и выпить, и собраться, и уйти.

— Я принесу алкоголь, — вызвалась Элла. — Мила, а ты пойдёшь?

На несколько секунд воцарилась тишина. Было слышно лишь, как негромко переговариваются люди за соседними столиками, и как Тина втягивает в себя молочный шоколадный коктейль.

— Д-да. Думаю, да. На этой неделе я ходила на все курсы, да и в школе всё идеально. Думаю, меня отпустят.

— Отлично! — воскликнули девушки.

Послышался звон их бокалов с молочными коктейлями.

— За отличный вечер!

— Да, за него!

— Кстати, Элла, а ты как себя ведёшь, когда пьяная? — поинтересовалась Эмма.

— Да, ты буянишь? — снова оживилась Тина.

— Хм… В основном, нет. Я, конечно, могу вытворить какую-нибудь хрень, если перепью. Но в новых компаниях обычно такого не случается.

— А расскажи, что ты, к примеру, делала? — раздался тихий голос Милы, которая явно сгорала от любопытства.

— К примеру… Как-то я гнала одну девчонку, которая мне нахамила, пока она не смылась, запрыгнув в такси. И ещё танцевала с другом на бильярдном столе…

— Вот чтобы ничего такого у Роберта Эдгертона не было! — почти истерически выкрикнула Эмма, а остальные девушки рассмеялись. — Они не должны подумать, что мы какие-то там дикие! Нет!

Элла с усмешкой и с иронией воспринимала большинство слов этой девушки, поэтому и в тот момент она лишь рассмеялась, согласно кивая в ответ.

— Конечно же, Эмма, ничего такого, что сможет испортить твою репутацию.

О том, что все подумают о ней самой, Элле было откровенно всё равно. Или же она только так думала. Ведь разве может хотя бы один человек довести это мастерство до совершенства и вывести в абсолют?

А вообще, Элла и сама толком не знала, сколько ещё здесь пробудет, и стоит ли давать надежду на дружбу этим девчонкам.

Но на эту вечеринку она решила пойти. А почему бы и нет? Особенно, если можно и хочется сказать «да».

Погодных сюрпризов в это пятничное утро не ожидалось: небо, затянутое тучами, накрапывающий дождь, пронизывающий ветер, от которого приходилось ёжиться.

Элла почти пулей влетела в здание «Старбакс», раздражённо смахивая прилипшие к щекам влажные пряди белокурых волос. Она заказала двойной «американо» с холодным молоком и сандвич с лососем. Расплатившись, Элла тут же помчалась в уборную.

Скинув рюкзак на пол, девушка опёрлась руками на край раковины, уставившись на своё отражение в зеркале.

— Чё-ёрт… — протянула она.

Тушь размазалась, ещё больше добавляя черноты под глазами, волосы успели намокнуть и лежали невнятной копной; белки глаз покрылись красной паутинкой, красноречиво говорящей об усталости и недосыпе.

— Вот же блядство… — снова выругалась Элла.

Включив в кране прохладную воду, она вытащила из рюкзака зубную щетку и пасту, затем принялась за утренние водные процедуры. Умыв лицо, Элла достала маленькое белоснежное полотенце и, вытерев им влагу с лица, убрала обратно. Переодевшись в свежую толстовку, она принялась расчёсывать спутавшиеся волосы. Голова казалась тяжёлой, все движения — медленными, ленивыми, будто давались ей с огромным трудом. «Сколько ночей я уже толком не спала? Кажется, четыре? Стоп, нет, прошла уже целая неделя. Вот чё-ёрт». Элла тряхнула головой, стараясь не позволять себе проваливаться в дремоту. «Вот ещё, не хватало свалиться крепким сном в женском сортире местного „Старбакса“. То ещё достояние, не правда ли?» Прошлой ночью Элле не удалось вздремнуть и часа, поэтому сражаться со сном становилось всё тяжелее.

Элла вытащила из рюкзака тональный крем: сегодня без него, увы, не обойтись. Равномерно распределив по коже кремообразную текстуру, Элла убедилась, что всё же стало получше — круги под глазами удалось немного скрыть и придать себе хотя бы отчасти посвежевший вид. Затем она нанесла тушь на ресницы и только после этого, сложив обратно в рюкзак все свои вещи, вышла в зал «Старбакса», где её уже ждал заказ на круглом столике у стены.

Морщась от горчащего вкуса крепкого кофе, отчаянно стараясь разлепить веки, чтобы не провалиться в сон, Элла неустанно мысленно твердила себе: «Это ненадолго, всё скоро закончится. Осталось совсем немного. Я смогу. Я это смогу».

Голубое небо, залитое лучами ясного летнего солнца, слепило глаза так сильно, что приходилось щуриться. Элла была одета в жизнерадостного жёлтого цвета платье, улыбка не сходила с её губ. Отправиться всей семьёй — мама, папа и она — в парк аттракционов, разве это не чудо? Элла ждала этой поездки уже несколько месяцев. И вот наконец отец выкроил для этого время в своём жёстком рабочем графике. Такой необычайно приятный радостный день, заполненный смехом и весельем, беззаботностью. А после — обернувшийся небывалым до этого страхом, паникой, криками, болью, разделившими их семью навсегда.

Из дремоты Эллу выдернул звонок собственного телефона. Припев «When we stand together»* играл уже второй раз. Она и не заметила, как уснула на столе, чуть не обронив рукой уже остывающий кофе.

Элла сонно осмотрелась: всё тот же зал «Старбакса», посетителей пока не так много, а кассирша за прилавком не обращала на неё никакого внимания, принимая чей-то заказ. Элла перевела взгляд на дисплей своего телефона, где заглавными буквами высветилось «МАМА».

 — Да, мам, привет! Прости, что так долго, я тут… Я… я… Просто… — залепетала она сонным голосом, ответив на звонок.

— Моя девочка, ты в порядке? — раздался озабоченный женский голос из динамика телефона.

— Да, мам, пойдёт, — тут же смогла дать внятный ответ Элла. — Пью утренний кофе перед школой. Ем завтрак, — она постаралась придать голосу бодрости, чтобы дать матери понять — она держится.

— Хорошо, моя милая. Осталось подождать совсем чуть-чуть. Мои люди уже всё улаживают с документами. Осталось недели полторы, дорогая. Или около того.

Элла крепко зажмурилась. «Недели полторы? Я надеялась, что всё решится в ближайшие два-три дня». Глаза защипало, Элла сдавила пальцами виски, унимая боль. Она не могла выдать и доли промелькнувшего в её сознании отчаяния.

— Хорошо, мам, — ответила она как можно спокойнее. — Как твои дела?

На несколько секунд воцарилась тишина. Элла даже подумала, что, возможно, в очередной раз прервалась связь, как часто бывает с тех пор, как она сюда переехала. Но тут снова раздался голос её матери:

— Твой отец снова заблокировал мои счета. Но на этот раз у меня было гораздо больше наличных, так что всё в порядке. У тебя ещё остались деньги?

— Да, мам.

На самом же деле у Эллы оставалось совсем немного — не более чем на пару завтраков. Позапрошлой ночью она всё же решила переночевать в отеле, сняв самый простой номер в неплохой «четвёрке». Той ночью до самого утра шёл проливной дождь, а из бара, где она планировала переждать до утра, её всё же выгнали, заподозрив, что белокурой девушке с огромным рюкзаком наперевес вовсе нет ещё двадцати одного. А по местным правилам без присутствия взрослых в подобных заведениях подросткам находиться было запрещено.

Но выспаться ей всё же не удалось. За тонкой стеной спальни её номера то и дело нещадно скрипела кровать, чьи звуки сопровождались неугомонными криками и стонами. Всю ночь. Элла даже начала подозревать — а не снимают ли там порно? Но убедилась, что нет, когда укутанная в белый махровый халат и со взглядом готового на всё киллера, барабанила в соседнюю на этаже дверь. Около десяти минут ей не открывали. «Вероятно, притворяются спящими», — думала тогда Элла.

— Я могу так и целую ночь, — горланила она через дверь. — Это в любом случае лучше, чем то, что мне приходилось слушать через стену чуть ранее.

Дверь открыл невысокого роста мужчина, с густой растительностью на лице, укутанный точно в такой же халат, что и Элла.

— Чего тебе? — недовольно бросил он.

— Слушайте, просто поверьте мне на слово, если я ещё хотя бы немного не посплю, то буду готова убивать, в прямом смысле этого слова. Попробуете догадаться, кто абсолютно точно станет моей первой жертвой?

Мужчина окинул Эллу вопросительным взглядом. В сущности, перед ним стояла обычная девчонка лет восемнадцати. Чтобы она могла ему сделать?

Пока он выбирал в голове подходящий остроумный ответ, Элла достала телефон из кармана своего халата и шагнула в номер. Вспышка заполнила комнату, осветив при этом растерянное выражение лица юной девицы, в похабной позе восседающей на кровати, и остолбеневшего на её фоне бородатого мужчину с вытаращенными от удивления глазами.

— Ну что? Не нашёл пока, что сказать? — Элла снова обратилась к нему. — Давай так, просто — наверняка ты дерёшь здесь не свою жену, верно? — Элла указала пальцем на обручальное кольцо на его руке. — А какую-нибудь обычную отельную шлюху. Так вот, чтобы мне не заморачиваться и не искать твою благоверную, надо ведь ей как-нибудь скинуть эту фоточку; а тебе не трястись, что она узнает об измене — вы заткнётесь, а я тихо-мирно пойду спать. Как тебе такой вариант?

Шантаж, на удивление, подействовал. Очевидно, мужчина оказался из впечатлительных. Или, быть может, у него был заключен такой брачный контракт с женой, по которому в случае измены с его стороны она оставит того без копейки. А как тогда снимать шлюх горячему ненасытному мужчине? Вот именно — выбирая из некачественных и дешёвых.

Как бы там ни было, вернувшись в свой номер, Элла ещё нескоро смогла уснуть. «Чёртовы кобели», — мысленно негодовала она. Адреналин ещё какое-то время бурлил, после устроенного ею в соседнем номере. Таким подлым манипуляциям она научилась у собственного отца. Кого чему учат папы, верно? Кого-то кататься на велосипеде, рисовать картины, водить машину. А отец Эллы научил её другим вещам: проводить качественный шантаж с максимально неустрашимым выражением лица при этом, к примеру.

Но и это всё было уже так давно.

Поделившись впечатлениями от местной погоды, дочь и мать закончили телефонный разговор. Элла быстро съела купленный сандвич, накрасила губы тёмно-бордовой помадой и вытащила из рюкзака красивый чёрный флакон с «Чёрной орхидеей» от Tom Ford. Одно нажатие на распылитель, и воздух заполнил в меру сладкий, манкий, будто запретное искушение, аромат, тут же затмивший запах кофе и свежей выпечки.

* * *

В школе Элла опять пару раз уснула: во время просмотра документального фильма на уроке истории и на обеденном перерыве, пригретая тёплым солнышком, которое так редко баловало своим появлением местных жителей. Впрочем, через десять минут оно уже скрылось за тучами, и Эллу обдало холодными порывами ветра, от которых она тут же проснулась. Солнцезащитные очки в круглой оправе исправно висели у неё на носу, скрывая раскрасневшиеся от усталости глаза.

* * *

Наконец-то наступил долгожданный вечер пятницы. Тина, Мила и Эмма с воодушевлением помчались по домам закидывать свои вещи, переодеваться и делать причёски к предстоящей вечеринке у Роберта Эдгертона.

Элла же отправилась на самую окраину города, где она, потратив ранее немалую сумму денег, на какое-то время спрятала нечто для себя очень важное.

Взяв ключ у тощего невысокого старика, дымящего зажатой в зубах самокруткой, Элла направилась к небольшому амбару.

— Никто не приезжал и ничего о нём не спрашивал, — прохрипел ей вслед мужчина.

«Это хорошо, значит, можно будет здесь спрятать и в следующий раз. Когда снова будут деньги», — подумала Элла, но вслух так ничего и не ответила.

Подойдя к ветхому деревянному зданию, она вставила ключ в большой амбарный замок и повернула, затаив дыхание. Она не видела его целых полторы недели и уже неимоверно скучала.

Элла шагнула внутрь и, несмотря на тусклое освещение, тут же заметила его: изящные линии, манящие формы, такая дерзость в каждой детали. Девушка зажмурилась от удовольствия и наконец хотя бы на какое-то время почувствовала прилив сил.

Она ринулась к нему.

Мотоцикл BMW K1300R** стоял посреди пыльного помещения, заполненного в основном каким-то хламом. Почти полностью чёрный, лишь с небольшими оранжевыми вставками — бензобак и часть передней подвески. Его спортивный дизайн и юркая прыть всегда сводили Эллу с ума, заставляя ощущать не поддающееся контролю благоговение.

Особой любовью к этому байку Элла пылала не только от его крышесносного впечатляющего вида и тех ощущений, что испытывала, когда мчала на нём по пустынным улицам ночного города. Так же он являлся для неё и огромным важным символом, появившимся в тот самый момент, когда она наконец решила, что «всё не так» и таким образом продолжаться больше не может.

Обычно девочки в переломный момент своей жизни идут красить волосы или стригут их в нетипичную для себя причёску. Элла же сделала радикально куда больше всего. В том числе и получила права на вождение мотоциклом после судьбоносной встречи с этим алюминиевым баварским красавцем.

Оседлав его и выехав на пустынные улицы, Элла не могла перестать улыбаться. Хоть у неё и не было возможности мчать слишком быстро — недосып один из важных поводов сбавить скорость и тащиться в правом ряду, как черепаха. Но даже это не могло смазать впечатления от долгожданной встречи с её байком.

И всё бы ничего, вот только чем больше она приближалась к центру, тем насыщеннее движение на дорогах становилось. Элла старалась отдавать все остатки своих сил и своего внимания на управление мотоциклом. Но, возможно, этого было недостаточно.

Остановившись перед светофором за чёрным седаном представительского класса, Элла сняла шлем, чтобы поправить выбившиеся вперёд волосы, но при этом, видимо, задела ручку газа, потому что мотоцикл вдруг покатился вперёд и уткнулся точно в бампер впереди стоящей машины.

Несколько секунд Элла сидела в полной растерянности, абсолютно не понимая — как же с ней такое произошло? Она выставила подножку мотоцикла и подошла к повреждённому бамперу автомобиля именно в тот момент, когда дверь седана открылась и из неё появился мужчина ростом чуть выше Эллы, но плотного телосложения. Настолько плотного, что пузо мужика вываливалось из его штанов, оголяя полоску неприятного на вид волосатого живота. В руках у водителя седана была монтировка.

«Вот же мать твою», — пронеслась мысль в голове у Эллы. Придумать искромётный ответ она бы сейчас вряд ли смогла — притуплённость реакции, заторможенные мыслительные процессы. «Здоровый сон, спасибо тебе за отсутствие», — мысленно негодовала она.

«Да почему сегодня всё так? Всё не по плану… Не по плану, чёрт побери».

Предположение, что мужчина лишь хочет попугать её своим устрашающим видом, закралось в голову Эллы.

Но уже через секунду развеялось, когда этот мудозвон со всей дури начал колотить монтировкой по её байку.

— Какого хрена? Что ты делаешь?! — крик раздался на всю улицу.

Она со всей силы пихнула его в плечо, готовая вмазать козлу по роже, пусть только хоть раз ещё замахнётся.

— Звонил бы в страховую, кретин! А теперь тебе придётся разбираться с полицией!

Прохожие начали останавливаться, но Элла не заметила даже этого. Мужчина с монтировкой в руках попёр на неё. «Он что, теперь изобьёт и меня?»

От учащённого пульса, напоминающего ей звуки барабана на балете «Щелкунчик», Элла не услышала звука тормозов машин за своей спиной. И вовсе не сразу поняла, отчего пузатый мужик вдруг остановился, так и не залепив Элле затрещину, а более того — попятился назад.

Всего несколько секунд, и толстопуз уже бежал в свою тачку, поспешно захлопывая за собой дверь, заводил мотор и мчал прочь с трусливым визгом не под стать дорогому автомобилю. А следом за ним бежали трое парней с бейсбольными битами в руках. «А… Так вот в чём же дело», — подумала Элла, тут же переведя обречённый взгляд на свой покалеченный байк.

— Уехал с места дорожно-транспортного происшествия — значит, в любом случае виноват. Таковы правила, — раздался чей-то голос совсем рядом.

А затем снова:

— С тобой всё нормально?

Растерянно глядя на свой байк с навернувшимися на глаза слезами, Элла не сразу и поняла, что может узнать голос говорящего.

— Эй, Элла. Он ничего тебе не сделал?

Услышав своё имя, она вздрогнула от неожиданности. И тут же нахмурившись, повернулась.

— Майлз?