Замерзшее сердце  (гет)

Гермиона декабрь 1998 года

На следующий день в обеденный перерыв Гермиона пошла на повторный прием к целителю. Страх и нетерпение переполняли её сердце.

— Вы можете объяснить, что со мной, мистер Шеридан?

— Увы, нет. Такие вещи случаются очень редко. В основном, из-за сильного стресса. Когда точно это произошло?

— 3 июля. Я действительно пережила в тот день сильное потрясение. И вдобавок меня после сбила машина и я почти три месяца пролежала в больнице. Что же теперь со мной будет?

— По магическому потенциалу вы теперь сквиб, мисс. Может когда-нибудь магия и вернется. Ваш случай похож на маггловскую амнезию. В стрессовой ситуации мозг человека блокирует неприятные воспоминания. Так и ваша магия оказалась заблокирована. Она может вернуться в минуту опасности или равноценного шока. Но что будет дальше — трудно предугадать. Я бы посоветовал вам вести спокойную, размеренную жизнь, желательно без стрессов. А вы были сильной волшебницей, мисс? — полюбопытствовал он.

— Я училась в Хогвартсе, в Англии и была лучшей ученицей курса.

— Вы были там во время битвы с Волан-де-Мортом?

Гермиона удивленно посмотрела на него.

— Вы удивились, что я назвал его по имени? Ну, Австралия довольно далеко от Англии. Его имя никогда не наводило ужас на австралийцев. Мы слышали о нем только из газет.

— Он просто не успел сюда добраться. Гарри Поттер его остановил, — мрачно сказала Гермиона.

— А вы знаете Гарри Поттера лично? — спросил мистер Шеридан.

— Мое имя — Гермиона Грейнджер, — с гордостью произнесла девушка.— Вы слышали обо мне, мистер Шеридан?

Целитель весь как-то подобрался и мягко спросил:

— Мисс «Грейнджер», а травмы головы у вас при аварии случайно не было?

— Была, — не раздумывая, тут же ответила Гермиона. — Я почти три недели пролежала без сознания.

— Тогда ваша фантазия вполне понятна, — с удовлетворением произнес целитель. — вы одна из этих лже-Гермион. Надо же, я думал, что после официального заявления Министерства Англии, фантазии прекратятся.

— Какие фантазии? И что за заявление? — подозрительно спросила Гермиона.

— Гермиона Грейнджер погибла в авиакатастрофе 3 июля этого года. Как раз в тот день, когда вы якобы попали в автокатастрофу. Об этом долго не знали. В начале июля Гермиона полетела в Австралию к родителям и пропала без вести. Очень скоро её начали искать. И тут в разных городах начали объявляться девушки, называющие себя Гермионами Грейнджер. Только за июль объявилось около десяти «Гермион». Гарри Поттер сначала лично приезжал к каждой из найденных девушек. Но это привело только к их резкому увеличению. Волан-де-Морт, конечно, не успел нагнать страха на других материках, кроме Европы, но газеты всего магического мира регулярно писали о нем и о войне в Англии. Весь магический мир знал Волан-де-Морта, как величайшего злого волшебника. Поэтому, когда Поттер убил его, все вздохнули с облегчением. Ведь покончив с Англией, он мог бы приняться за остальные страны.

— Он сам себя убил, — возразила Гермиона.

— Ну, наши газеты писали по-другому. Впрочем, я отвлекся. Так вот Министерство Англии взяло на себя встречи с этими девушками. И только в середине августа кто-то, наконец, догадался использовать для поисков маггловскую полицию. И тут-то все и выяснилось. Оказалось, что мисс Грейнджер днем 3 июля села на самолет «Сидней — Париж». А через пару часов этот самолет взорвался над Индийским океаном. Магглы до сих пор не выяснили в чем причина. Этот, как его, «черный ящик» вместе с обломками упал в океан. Не нашли даже обломков, не говоря уж о чем-то более существенном. Все поглотили глубокие воды океана.

— А с чего они взяли, что это была я. Может быть, просто однофамилица?

— Вы когда-нибудь летали на маггловских самолетах?

— Один раз.

— Магглы ведут видеозаписи в аэропортах. Именно по видеозаписи опознавали погибших в авиакатастрофе. И по паспорту тоже была мисс Грейнджер. В газете даже опубликовали фотографию мисс Грейнджер, проходившую через таможенный контроль.

— Мои документы украли. В больнице после аварии при мне не нашли даже сумочку.

— А маггловская видеосъемка?

— Кто-то, наверно, выпил оборотное зелье?

— Вы так упрямы! Зачем кому-то это понадобилось? Простите, мисс, «Петрификус Тоталус», — неожиданно выхватив волшебную палочку, произнес целитель. — Акцио!

Поймав свободной рукой её сумочку, он открыл её и достал оттуда новый паспорт Гермионы.

— Так, так! Гермиона Малхолланд, родилась в Канберре, 19 лет. Мисс Малхолланд, а как вы объясните наличие этого паспорта? — спросил он, сняв с нее заклинание.

— Мне нужны были хоть какие-нибудь документы. Я и в больнице лежала под чужим именем, поэтому Кэтрин купила мне эти.

— Выглядят, как настоящие! Впрочем, я не разбираюсь в маггловских документах. А вот в авантюристках… Предполагаю, что вы с рождения были сквибом. А, прочитав в газетах о гибели Грейнджер, внушили себе, что вы это — она. Мисс Малхолланд, вам надо лечиться. Я сейчас направлю вас к нужному целителю. Не волнуйтесь, вас обязательно вылечат.

— Я не сумашедшая, — разозлилась Гермиона. — Зачем мне придумывать эту историю?

— Думаю, у вас чертовски скучная жизнь обычного маггла. А тут гарантировано внимание прессы, может даже сам Гарри Поттер пожалует! Вариантов много.

— Да вы посмотрите на меня повнимательней! Может тогда узнаете!— вскричала расстроенная девушка.

— А я и смотрю. Поэтому и объясняюсь с вами по-хорошему, чтобы убедить вас оставить эту затею. Вы совершенно другой человек и совсем не похожи на мисс Грейнджер. Цвет глаз и волос похожи, но это все. Черты лица и фигура совершенно другие.

— Но я долго болела, аппетит до сих пор не вернулся, поэтому и худая такая.

— А почему вы пришли ко мне? А просто не написали Гарри Поттеру, вашему лучшему другу?

— Я написала. Правда, совсем недавно. Просто я оказалась без денег и магии в совершенно чужой стране. Я даже не знала куда обращаться, как написать своим друзьям…— Гермиона вдруг замолчала, едва сдерживая слезы. Она по выражению лица Шеридана поняла, что он не верит ей.

Да и кто поверит? Мне самой кажется, что все это ложь. Кто был в самолете вместо меня? А вдруг эта девушка украла мою сумку после аварии и, воспользовавшись моим паспортом, улетела в Париж? А как же видеозапись? Не думаю, что Гарри не опознал бы меня. И за что мне такие несчастья? Ладно. Нужно уходить, а то еще закроют меня, как маму. Кэтрин ведь даже не подозревает, где меня искать.

Видя, что девушка едва сдерживает слезы, целитель подал ей стаканчик с успокоительным зельем. Гермиона приняла его и немного отпила. А Шеридан вдруг спросил:

— Если вы действительно Грейнджер, то почему вы до сих пор не объявились в Англии? У вас было столько времени!

— Аппарировать я больше не могу. На маггловский перелет у меня нет денег, а магический квартал я только вчера отыскала.

— Ну, теперь вы здесь! Почему бы вам не воспользоваться каминной сетью? Прямого камина до Англии, конечно, нет. Но если воспользоваться услугами международной каминной сети, то вполне реально добраться до Англии. И насколько я знаю, это стоит гораздо дешевле, чем маггловский самолет.

— Точно, я могу попасть сразу в Хогвартс. Там меня сразу узнают, даже в таком виде.

— Вряд ли, школы обычно защищены паролями. Но в Министерство магии вполне реально переместиться.

— Я подумаю, куда мне направится в первую очередь. Спасибо за прием, — холодно поблагодарила Гермиона и встала, чтобы уйти.

— Пожалуйста. Да я не успел рассказать вам об одной странности. На вас было наложено заклинание «Nonguaero»*.

— Что? — не сразу поняла Гермиона.

— Это заклинание, его обычно используют знаменитости, чтобы совы поклонников не доставали. Ну, или преступники, чтобы скрываться от правосудия. Я его снял еще на первом приеме. До свидания, мисс, — её фамилию он предусмотрительно пропустил.

Гермиона вышла из клиники и направилась к выходу на маггловскую улицу. Идя по улице, она увидела вывеску «Международная каминная сеть». Узнав цену, Гермиона обрадовалась, в пересчете на маггловские деньги это была её заплата за полторы недели. Через две недели начинались рождественские скидки и «билеты» были двойные, сразу в оба конца.

«Ну, обратно мне не понадобиться!» — подумала Гермиона и пошла на работу. Она решила ехать в «Нору». В Оттери-Сент-Луис, городок стоял всего в трех милях от Норы. Гермиона намеревалась пройти оставшийся путь пешком. Пока девушка обдумывала свое путешествие, она и не заметила, как дошла до работы. Как только Гермиона зашла в свой рабочий закуток, язык не поворачивался называть эту каморку кабинетом, её тут же подозвала девушка-секретарь. Она весело с ней поздоровалась и вручила очередной поднос, полный, как всегда, грязной посуды. Гермиона молча повернулась и потащила тяжелый поднос в туалетную комнату. Прислонив поднос к раковине, Гермиона, впервые за последние полгода, внимательно посмотрела на собственное отражение. В зеркале отражалась болезненно худая, бледная девушка. Она была печально-унылая, даже волосы, вечно торчащие в разные стороны, теперь уныло висели вдоль худого, бледного лица, на котором выделялись только глаза. Но и те не радовали взгляд, впавшие, при этом их всегда яркий цвет тоже потускнел.

Неудивительно, что Шеридан решил, что я вру. Я же сама на себя не похожа.

Гермиона, конечно, каждый день смотрела на себя в зеркало, когда умывалась или причесывалась. Но только сейчас, после слов Шеридана, она внимательно рассмотрела то же, что видели и другие: болезненная худоба, бледность, впавшие глаза.

Меня сейчас даже мама бы не узнала. Гермиона обреченно рассматривала свое отражение и волна гнева поднималась в ней. Она вдруг разозлилась на саму себя. Как можно было так опуститься! Да я на Снейпа похожа! Волосы чистые, а висят, как засаленные. И кожа на лице потускнела. Странно, я столько времени проводила на улице, но при этом бледная, как смерть. Правильно Кэтрин меня ругает, что я ничего не ем. Мерлиновы штаны! Да и выгляжу лет на тридцать или больше! Мне же всего девятнадцать. Не удивительно, что меня никто не замечает. Я похожа на старую деву, все интересы которой сводятся к любовным романам и кино. Я уже не та Гермиона Грейнджер, что раньше. Я так сильно изменилась! Как я в таком виде покажусь на глаза Гарри и Рону? Особенно Рону! Я похожа на призрак самой себя. Да он испугается, если увидит меня в таком виде. Черт бы тебя побрал, Гермиона Грейнджер! Девушка вдруг швырнула поднос с посудой прямо в собственное отражение. Когда зеркало разлетелось на мелкие осколки, Гермиона разрыдалась. Она заплакала тихо и беззвучно, без театрального надрыва, слезы просто потекли из глаз. Гермиона без сил опустилась прямо на пол, усеянный осколками посуды и зеркала, и поняла, что у неё больше ни на что нет сил и желания, что-либо делать. Слова целителя и собственное преображение вдруг так навалились на неё, что, казалось, навсегда придавили её к земле. Гермиона замерла, продолжая горько плакать, а в голове вертелась одна только мысль:

Что же мне теперь делать?

Драко. Осень 1998 года

— За состоявшееся знакомство и за начало вашей новой жизни! — провозгласил тост Джеймс Форестер и поднял бокал с вином. Драко отпил из своего бокала: «Отличное вино» — подумал он и посмотрел на дядю. Джеймс Форестер или Артур Джеймс Малфой, красивый высокий мужчина был поразительно на дедушку Абраксаса. Светлые волосы уже наполовину седые и кипельно-белые, горделивая посадка головы и пронизывающие серые глаза. Семейное сходство дяди удивило Драко. Он и сам не понимал, какую внешность ожидал увидеть у дяди-сквиба, но действительность превзошла все его ожидания. Даже если бы он и не знал о родстве, то сходство было просто удивительным. Оставалось только догадываться, сколько дед, а потом отец отваливали газетам, чтобы те не опубликовали столь поразительную новость: у Малфоев в семье, довольно известной среди магглов, родился сквиб.

Джеймс заметив, что племянник исподтишка рассматривает его, спросил:

— Ну и как, я похож на отца?

— Да, просто копия, как и мой отец.

При упоминании Люциуса Джеймс поморщился, но продолжил расспросы:

— Как там Люциус поживает?

— Нормально, — нейтрально ответил Драко, рассказывать, что отец сидит в Азкабане, ему не хотелось.

— Азкабан — не очень приятно место! Тюрьма — это ведь не пятизвездочный отель, — заметил Джеймс, давая понять Драко, что в курсе местонахождения брата.

— О, дядюшка в тюрьме! А за что? — живо поинтересовался Адам, сын Джеймса, синеглазый симпатичный парень. Хоть ему и было уже девятнадцать лет, но выглядел младше, лет на шестнадцать.

Все смущенно замолчали, а Панси ответила Адаму:

— За свои политические убеждения!

— Из-за политики? — переспросил Адам насмешливо. — Разве за это сейчас сажают? Я слышал, что в Англии придерживаются демократических взглядов и оппозицию не сажают в тюрьму, — он смешно вытаращил глаза, глядя прямо на Панси.

Та смутилась, но тут мать Адама, Лора, вмешалась в разговор:

— Адам, ты ведешь себя бесцеремонно. Ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать, когда лучше промолчать.

— Вы же сами учили меня всегда говорить правду! — уперся тот. — Так почему бы не сказать нам правду?

— Мой отец сидит за одно крупное мошенничество, — насмешливо соврал Драко. — Теперь ты удовлетворен правдой? Или тебе приговор показать? — холодно спросил он, всем своим видом показывая, как он жаждет доказать свои слова.

Адам стушевался и замолчал, но при этом продолжал украдкой поглядывать на свою свежеиспеченную родственницу и отнюдь не родственным взглядом.

Драко это не удивило, Панси всегда привлекала внимание мужчин, но решил при случае приструнить братца, терпеть похотливые взгляды того на свою жену он не собирался.

«Жену!» — невесело усмехнулся Драко про себя и отпил еще вина. «Я женат уже две недели, но до сих пор не спал с собственной женой». Все попытки склонить Панси к занятиям любовью разбивались об её «голова болит», «устала» и прочих женских отговорок. И это уже начинало надоедать Драко. Он намеревался обсудить с Панси, что происходит на самом деле. «Просто нужно выбрать удобный момент».

Они с Панси жили у дяди Джеймса уже неделю. Сегодня было что-то вроде прощального ужина, завтра Драко с Панси перебирались на свою квартиру. И как раз сегодня дядя пообещал провести весь вечер с ними и продемонстрировать один из своих фильмов.

«Посмотрим, на что эти магглы способны! И будет ли это интересно!» — недоверчиво думал Драко, спускаясь в домашний кинозал дяди. Но уже через три часа Драко изменил свое мнение. Большое белое полотно на стене, после того, как погас свет, ожило. Было похоже на чей-то омут памяти, но со стороны. Сюжет ему тоже понравился. Главную роль играла Лора, жена дяди.

— А давно фильм сделали? — спросил он у дяди.

— Про фильм говорят — сняли, а не сделали, — поправил его дядя. — В 1987 году. Это мировой блокбастер, — не удержался он от хвастовства.

Драко, услышав незнакомое слово, не стал просить пояснения.

«Постепенно я привыкну и всему научусь» — успокоил он себя. « По крайней мере, у магглов есть хоть что-то такое, чему маги могли у них поучиться».

Но если честно, то Драко уже поразило количество маггловских изобретений. Он-то привык считать магглов недалекими, а оказалось, что они создали кучу вещей отлично заменяющих им заклинания. Например, свет у них горел ровно и светло, никаких свечей и факелов, да и волшебное «Люмос» не нужно. Но больше всего Драко понравились телефоны. Оказалось, что они очень удобны. Никаких сов, писем или каминов. Мгновение и ты уже разговариваешь с человеком, который от тебя далеко. Конечно, у магов есть и камины, и сквозные зеркала, но Драко не любил общаться через камины, мало приятного совать голову в камин. Вообще, уже к концу первой недели Драко признал, что магглы не такие уж и идиоты. Но вслух этого не высказывал. Впрочем, высказывать было некому. Панси и сама все видела, а больше признаваться было некому. Семья дяди была не в курсе, кто они с Панси такие. И как понял Драко, никто из детей Джеймса не родился волшебником.

Дом дяди был большой и удобный. Конечно не такой большой, как Малфой-Мэнор, но точно гораздо удобней. Три этажа, двадцать пять комнат, громадная гостиная, кинозал, два бассейна, внутренний и наружный. Драко нравилось жить у дяди, он с удовольствием остался бы у того на все семь лет, но Джеймс сам не предложил, а просить Драко гордость не позволила. В первый же день они с дядей обсудили ситуацию, и тот поручил своему секретарю найти для молодой пары меблированную квартиру. С собой у них с Панси были только личные вещи, всего семь чемоданов, два — Драко и пять принадлежали Панси.

Драко снова усмехнулся, вспомнив жаркий спор жены с сотрудником Министерства, что переправлял их в Америку. Тот упорно не соглашался отправлять их вместе со всеми чемоданами:

— Слишком много! — твердил он.

— Разве это много? — спорила Панси. — Тут только самое необходимое. Я и так почти все свои вещи оставила дома.

— Ну, зачем вам в Калифорнии норковая шуба? Там же лето почти круглый год! — устало спросил мужчина.

— А я её буду вечером одевать в ресторан. Я читала, что маггловские женщины так делают. И вообще количество вещей судом не обговаривалось. Вы ведь убедились, что они все личные. И теперь зря тратите наше время, да и свое тоже. Давно бы уже переправили нас, все равно ведь портал.

— Ладно, — согласился сотрудник, но Драко заметил ехидную улыбку, мелькнувшую на его лице, когда тот активировал портал. Значение этой ухмылки стало понятно уже в Калифорнии.

По прибытии он вручил паспорта и добавил:

— Они настоящие, визы действительны на пять лет. Разрешение на работу тоже есть. По истечении этого срока мы сами продлим вам визы.

— А если местные власти отправят нас назад? — беспокойно спросила Панси.

— Местные власти выдворят вас из страны только при нарушении закона. Тогда снова будет рассмотрение суда и вам либо предоставят новое местожительство, либо отправят в тюрьму, — с этими утешительными словами сотрудник аппарировал назад в Англию.

Как пара самостоятельно добиралась до дома дяди, Драко уже и вспоминать не хотел. Пришлось нанимать два такси, ибо чемоданы Панси упорно не влезали в одну машину. А уже тех денег, что они по неопытности заплатили таксистам, как позже узнал Драко, хватило бы, чтобы доехать до Нью-Йорка

— Тебе понравился фильм? — поинтересовался Драко у жены, когда они уже устроились на кровати и готовились ко сну.

— Не очень, — скривилась Панси. — Единственное, что мне в нем понравилось это любовь Сары и Кайла. Так их жалко. У них была всего одна ночь!

— А мне понравилось! — блестя глазами, сказал Драко. — Погони, перестрелки…

«Мальчишка!» — с нежностью подумала Панси, глядя, как Драко вскочил с кровати и, оживленно жестикулируя, принялся с жаром пересказывать фильм, который они только, что оба видели. « Я же и сама его видела!» — хотела перебить Панси мужа, но не стала, она боялась того, что может последовать.

После аборта Панси стала бояться близости с Драко. Прошло уже три недели, да и, учитывая мастерство целителей, им уже в брачную ночь можно было заниматься любовью, но Панси не смогла. Вместо этого она расплакалась и Драко, не понимавшему в чем дело, пришлось успокаивать. И в последующие дни ситуация становилась все хуже и хуже. Вместо слез в дело пошли типичные женские отговорки: «болит голова, живот и прочее». Драко, конечно, соглашался не трогать жену, но Панси чувствовала, что долго ей так не протянуть. И так вопросы, пока еще не высказанные вслух горели в глазах Драко. А у Панси не было на них ответа. Только один — страх и паника, что она испытывала при малейшем сексуальном прикосновении мужа.

«Может быть, рассказать ему об аборте?» — думала она. «Но как? Он спросит, почему я молчала раньше? И ведь это я сама приняла это решение! И теперь обрушить эту новость на Драко, только чтобы облегчить собственные страдания».

…И тут Драко перешел к описанию любовной сцены между главными героями фильма:

— А сцену любви можно было и пооткровенней показать. Да и вообще у нас ведь гораздо лучше получается. Правда, любимая? — Драко прыгнул на кровать рядом с Панси и потянулся к ней. Одна рука его легла на грудь Панси, а вторая ласкала живот, постепенно сползая вниз. — Эти твои длинные ночные рубашки! — поморщился он. — Ни знал, что ты носишь такие вещи, раньше ты предпочитала спать обнаженной, — он ласково подмигнул жене и припал к её губам.

Панси с трудом заставила себя ответить на поцелуй, но паника уже поднималась в ней, мешая придумать очередную правдоподобную отговорку.

— Ты слышал про Грейнджер? — выпалила она, как только Драко оторвался от её губ. — Это так ужасно! — и она стремительно вылетела из кровати, чуть не ударив Драко головой по подбородку, тот еле увернулся.

Драко на секунду опешил, «добыча снова ускользнула», но потом расслабился, раскинулся на кровати и лениво спросил:

— Ну что там с этой грязнокровкой?

— Представляешь, она погибла в маггловской катастрофе. Мерлин, хорошо, что мы воспользовались порталом, я так боюсь лететь на этих маггловских самолетах. Мне её жалко, — торопливо добавила она.

— А мне ни капли! — отрезал Драко. — Эта заучка мне и в школе надоела.

— Как ты можешь так говорить? — попыталась рассердиться Панси. — Она же тоже человек, — но губы её дрожали.

Драко поморщился и, вздохнув, спросил:

— Панси, что происходит?

— А что происходит? — вернула вопрос жена.— Я рассказала своему мужу о гибели нашей сокурсницы, а он заявил, что ему наплевать, — укоризненно заметила она.

— Хорошо, если ты не хочешь сегодня говорить об этом, я не буду настаивать. Но рано или поздно тебе придется ответить на мой вопрос. Только учти, Панси, одно, я не знаю, сколько я еще выдержу такие отношения!

— Какие отношения? — спросила Панси и расплакалась. — Тебе от меня нужен только секс? А любовь — это так, красивая сказочка?

Драко с удивлением смотрел на странную истерику жены. Потом встал и подошел к ней. Обняв её, начал успокаивать:

— Успокойся любимая. Я же тебя так люблю.

Панси продолжала рыдать, пытаясь что-то объяснить сквозь слезы:

— Я не могу сейчас, Драко… Это все такой стресс для меня… Я не думала, что это будет так тяжело…

Драко обнимая жену, неловко гладил её по спине:

— Что тяжело? — мягко спросил он.

«Аборт!» — чуть не ответила Панси и вдруг испугалась, а вдруг Драко отвернется от неё. Ведь она его обманула.

— Этот переезд, лишение магии! — выдавила из себя Панси.

— Ну, да, бедняжка, — улыбнулся Драко. — Ты же раньше без магии и шага не делала. И прическа, и платье подправить, и накраситься и прыщи убрать, — с нежной усмешкой добавил он. — Все с помощью магии!

Панси легонько стукнула мужа по спине:

— У меня никогда не было прыщей!

Тот, отскочив от жены подальше, согласился:

— Конечно, не было! Ты же не Элоиза Миджен и умеешь правильно пользоваться заклинаниями.

Панси побежала к кровати и, схватив подушку, швырнула ту в Драко, тот ловко увернулся, и от второй тоже. Тогда Панси огляделась по сторонам, чем бы еще запустить в шутника. Но тот, вдруг подскочил к ней и свалил её на кровать.

— Сдаюсь, — закричал он. — У тебя нет никаких прыщей и никогда не было.

Пара завозилась на кровати, шутливо борясь. Но как только Драко случайно прикоснулся к груди жены, та снова застыла.

Драко выпустил жену из своих объятий:

— Панси, если тебе не хочется, то ты только скажи. Я могу и потерпеть, но я должен знать, что происходит. Иначе что за брак у нас получится? Если мы уже с первых дней отмалчиваемся. Может быть, я нечаянно обидел тебя чем-то? — настойчиво спросил он.

Каждое его слово словно резало сердце Панси. Она отвернулась к краю кровати только бы не смотреть в его глаза, иначе она не выдержит и расскажет правду.

— Хорошо, спи! — Драко, аккуратно вытянув из-под жены одеяло, накрыл им жену, уже свернувшуюся клубочком. А сам погасил свет и лег на другую сторону кровати.

В установившейся тишине каждый отчетливо слышал дыхание другого и обоим было страшно.

Панси боялась рассказать правду и увидеть разочарование и ненависть на лице мужа.

А Драко боялся, что жена его разлюбила. Её поведение он считал более чем странным и другого объяснения просто ни находил.

Скоро Драко погрузился в сон, а Панси еще долго не могла уснуть, решая, что же ей теперь делать.

_______________________

Nonguaero* — Не искать ( лат.). Заклинание, накладывается на человека, чтобы его не могли найти чужие совы или любой волшебник по обычному заклинанию поиска. Название придумано мною, потому что я не сомневаюсь, что такое заклинание обязательно существовало, просто Роулинг забыла упомянуть, как оно называется.