Взгляд Майкрофта (гет)

Встречи с мистером Кто стали рутиной. Достаточно неприятной, но всё же. Не было смысла пытаться узнать о нём больше — ни камеры, ни фотоаппараты не фиксировали деталей его внешности. Но он разобрался в ключевых положений британского законодательства за рекордные три дня, что вызывало уважение.

Когда документ был согласован с обеих сторон, они встретились в очередной раз. Мистер Кто улыбнулся в своей обычной манере, спросил:

— Почти закончили, мой дорогой мистер Холмс?

— Дальнейшее уже зависит не от нас с вами, мистер Кто. Садитесь, прошу, — и Майкрофт указал на одно из двух кресел возле камина.

Мистер Кто сел, а Майкрофт достал из бара бутылку огневиски, которую ему добыл один из агентов, и два стакана. Налив понемногу, он предложил один стакан мистеру Кто и произнёс, отвечая на его улыбку:

— За наше сотрудничество.

Мистер Кто очень долго смотрел на огневиски в стакане, потом молча опрокинул его в себя, сглотнул, даже не поморщившись, и заговорил негромко. Голос был всё тот же, тусклый, но Майкрофт мог догадаться, какие эмоции мистер Кто желал выразить

— Вы понятия не имеете, что сделали, мистер Холмс. Подозреваю, вы уверены, что выбрали лучший путь из возможных. Такой красивый изящный ход, такая длинная шахматная партия. Я могу оценить. Только, что бы там вам ни говорили, жизнь не похожа на игру. Всё могло бы быть проще…

Майкрофт перевёл взгляд на оранжевое пламя, которое уже вряд ли когда-нибудь окрасится в синий цвет, и ответил:

— У нас с вами есть нечто общее, мистер Кто. Мы оба не знаем, что увидим, если снимем эти… — он пожал плечами, — забавные маски.

Мистер Кто поднял на него невыразительный взгляд, и Майкрофт ощутил, как боль когтями впивается в голову. От мистера Кто болела голова так же, как от Гермионы, но всё-таки немного иначе.

Мистер Кто исчез, не прощаясь.

На следующий день в пять часов вечера на Даунинг-стрит, 10, в обстановке строжайшей секретности, состоялась встреча премьер-министра и министра магии Великобритании. Майкрофт был единственным посторонним магглом на этой встрече. Гермиону сопровождали трое волшебников: секретарь и, по всей видимости, охрана.

Документ, получивший название «Билль о сотрудничестве», был тщательно изучен и подписан. Два министра скрепили договорённости рукопожатием. Каждая из сторон получила свой оригинал документа на хранение.

Перед тем, как исчезнуть из кабинета, Гермиона бросила на Майкрофта короткий, но, слава Богу, твёрдый взгляд. И в тот же день произошло нечто… достаточно ожидаемое, но болезненное. Дом по адресу Пемброк-гарденс, 18А, исчез с камер видеонаблюдения, словно его никогда и не было на улице. Вполне резонно было предположить, что Майкрофт больше не входил в число лиц, удостоенных доверия Гермионы Грейнджер, и это было закономерно.

Не то, чтобы Майкрофт собирался действительно следить за домом. Разумеется, нет. Только не в то время, как в мире разворачивался очередной скандал, связанный с Wikileaks. В конце концов, у Майкрофта было очень много дел.

Закрыв окно камеры, он вызвал Элис и распорядился:

— Прошу понизить приоритет наблюдений за объектом «А-сто шестьдесят пять-четырнадцать». Допустим, до второго уровня. Еженедельных отчётов… будет достаточно.

Элис, к счастью, была достаточно умна, чтобы не задавать лишних вопросов.

* * *

Декабрь 2014 года

Леди Смолвуд сидела в кабинете Майкрофта, её руки слегка подрагивали, но в остальном она, как и всегда, превосходно владела собой. Майкрофт молчал.

— Скажите что-нибудь, мистер Холмс.

— Нам нужен мистер Магнуссен, леди Смолвуд. Это вопрос не только нашей с вами личной безопасности, благополучие государства…

— Мы не можем зависеть от этого… — она оборвала его на полуслове, — мерзкого существа.

— Ваша проблема улажена, леди Смолвуд, — проговорил Майкрофт, подпуская в голос нотки раздражения. — И должен признаться, я удивлён тем, что вы предпочли первым делом обратиться к моему брату, а не ко мне. Частное лицо, к тому же, подверженное зависимости, вы уверены, что верно выбрали конфидента?

На впалых щеках леди Смолвуд не появилось и намёка на румянец, но Майкрофт понимал, что причина тому — хорошая косметика.

— Вы говорите о своём брате.

— Это не лишает меня объективности. Впрочем, вы ведь рассчитывали на другой исход, верно?

— Я ошиблась.

— Да, — согласился Майкрофт.

Они оба это неплохо понимали.

— Вы хотели спровоцировать Шерлока на агрессию, натравить Магнуссена на него, думая, что тогда у меня не будет иного выбора, кроме как вмешаться, — произнёс он, зная, что леди Смолвуд и так поняла, что он всё просчитал. Но этот вопрос был из тех, где недомолвки опасны. — Если бы пришлось выбирать, отправить в тюрьму Шерлока Холмса или пожертвовать мистером Магнуссеном…

Леди Смолвуд опустила взгляд, хотя её осанка оставалась безупречной.

— Мистер Магнуссен забудет ваше имя, — добавил Майкрофт мягче, — уже забыл, собственно. Вам не о чем беспокоиться.

После долгой паузы леди Смолвуд добавила:

— Спасибо, Майкрофт.

— Не стоит благодарности, Алисия, — отозвался он, улыбнувшись. Леди Смолвуд отлично поняла, что второго настолько серьёзного провала он ей не простит. И лучше бы ей второго провала не допускать. В действительности, Майкрофт не был уверен, что сумел бы отправить Шерлока за решётку. Что ему хватило бы… здравого смысла для этого. И оставалось только благодарить бога за то, что в разговоре с Магнуссеном Шерлок проявил несвойственное ему благоразумие.

О том, что Шерлок тяжело ранен, разумеется, первой узнала Элис. Она сообщила Майкрофту о происшествии даже до того, как в офис Магнуссена приехала скорая.

— Вы поедете, сэр? — спросила Элис осторожно.

— Смысл? — пожал плечами Майкрофт и закурил. — Едва ли мне будут рады в операционной. Нет, стоять под дверью — забота Джона Ватсона и его жены. Элис, — он перевёл на неё тяжёлый взгляд, — завтра до двенадцати мне нужно знать, кто стрелял, почему, и главное, какого чёрта мой брат и ваш идиот-Ватсон делали в офисе Магнуссена. В двенадцать тридцать… — он дёрнул плечом, — в час мне здесь нужен сам Магнуссен. Это всё, вы свободны.

Когда за Элис закрылась дверь, Майкрофт опустил голову и зажмурился так, что перед глазами пошли круги. Сигареты уже очень давно не помогали ему. В конце концов, из спасения, из элемента стабильности они превратились просто в дурную привычку. Затушив недокуренную сигарету, Майкрофт отошёл от камина и сцепил руки в плотный замок. Всё, что оставалось, это продолжить работу.

На следующее утро Майкрофт имел достаточно неприятный разговор с мистером Магнуссеном — собственно, любой разговор с этим человеком становился неприятным в высшей степени. А три дня спустя, на Рождество, Шерлок убил Магнуссена на глазах у десятка человек.

* * *

В комнате было душно и омерзительно воняло. Так сильно, что слезились глаза. Майкрофт сидел на краю дивана и вслушивался в тяжёлое неровное дыхание. Если бы он захотел протянуть руку, то легко нащупал бы совсем рядом липкий от пота холодный лоб Шерлока. Но разумеется, он этого не делал.

Сантименты. Не более чем. Человеку после такой дозы налоксона и вспомогательных препаратов не требуется участливая поддержка. Ему плевать.

Шерлоку, как и всегда, было плевать на всех.

Очень много лет прошло с тех пор, как Майкрофт в последний раз сидел у его постели после… этого. После того, как он снова попытался уничтожить себя наркотиками.

Он закрыл глаза, и ему вдруг очень отчётливо вспомнился наркопритон… один из многих. Грязная дыра. Лохматая до смерти напуганная девушка, которая наклоняется к своему другу? брату? любовнику? И тот взгляд, который она бросила на Майкрофта, тоже вспомнился. Занятный эпизод.

Улыбнувшись, вернее, насильно растянув губы в подобии улыбки, он опёрся лбом о руки, сцепленные в замок, и скрипнул зубами. Видит Бог, всё шло очень неплохо.

Магический мир функционировал стабильно и безупречно. Безликие сотрудники мистера Кто подключились к космической программе и лабораторным исследованиям. Девятеро выпускников единственной магической школы Хогвартс по личной протекции Майкрофта поступили на юридический факультеты Оксфорда после прохождения двухлетней подготовительной программы. Выход Британии из ЕС стал неизбежным, но стало понятно, как провести процесс максимально медленно и с минимальными потерями. Майкрофт получил ещё две государственные награды. Он сомневался, что когда-нибудь ему взбредёт в голову все их надеть.

И всё это, важное и значимое, отступало перед тем, что Шерлок Холмс едва не убил себя героином.

Последние лет пять-семь Майкрофт часто шутил про возраст, отлично понимая, что на нём он пока никак не сказывается. Может, это первые признаки?

«Твоя смерть разбила бы мне сердце», — сказал Майкрофт Шерлоку уже почти три года назад, когда они проводили последнее рождество у родителей. Шерлок поперхнулся сигаретным дымом, доставив этим Майкрофту определённое удовольствие.

Конечно, они оба понимали, что это не совсем правда. Вернее, правда, но не исчерпывающая. Исчерпывающая заключалась в том, что благо страны оставалось приоритетом и перед жизнью Шерлока, и перед, господи, сердцем Майкрофта. Только в двадцать пять эта позиция ощущалась естественнее и проще. В тридцать пять, собственно, тоже.

В январе две тысячи четырнадцатого он принял решение, что пока не имеет права уйти в отставку. Проблема была в том, что тогда он не решил, когда это право получит.

Он сомневался, что сумеет, по примеру сэр Черчилля, увлечься рисованием пруда. Зато не сомневался, что, в отличие от сэр Черчилля, оставит свой пост задолго до того, как потеряет способность держать ситуацию под контролем.

Мысли текли свободно, и Майкрофт не пытался ни направлять, ни систематизировать их. Он устал.

— Майк… — раздалось рядом слабое задушенное бормотание. — Майк…

— Рад, что тебе лучше, брат мой, — ответил Майкрофт, выпрямляя спину.

— Я убил её, Майки… Я сам убил.

— Мэри Ватсон была агентом, пусть и в отставке. Когда она увлеклась своими чувствами и прострелила тебе грудь… — Майкрофт вздохнул, — я поставил перед ней простой выбор. Тюрьма, немедленная отправка на задание, с которого она не вернётся, или роль твоего личного живого щита. Если тебе угодно винить кого-то в смерти миссис Ватсон, — он повёл плечом, — можешь обвинять меня. После того выстрела она жила взаймы. И отдала долг.

Кажется, это сообщение даже заставило Шерлока выйти из состояния полубреда. Чуть приподнявшись на локте, он закашлялся и пробормотал:

— Ты ублюдок.

— Я не хочу уменьшать её героизм. В конце концов, — он тонко улыбнулся, — даже имея приказ, не каждая молодая мать бросится грудью под пулю.

Шерлока снова затошнило, а потом он впал в полуобморочное состояние. Майкрофт не был уверен, что он запомнил его слова. Но надеялся, что его разум сумеет выполнить привычное действие и обвинить во всех бедах старшего брата. Шерлоку от этого стало бы легче. А Майкрофту… привычно.