Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии (джен)

Море забот и тягот навалилось на Катерину. Надо было разослать дозоры по окрестностям, набрать добровольцев, обучить их хотя бы простейшим боевым приемам, назначить командиров из испытанных воинов, наладить снабжение армии продовольствием… Королева весь день проводила на ногах: на кровать падала за полночь, а вскакивала с рассветом — и так больше месяца. Хорошо хоть помощники подобрались толковые. Адель выполняла все задания с завидным рвением. Катерина ни разу не пожалела о том, что приняла эту девушку в свою армию. Ее горячее желание послужить отечеству было видно еще с первой встречи в таверне, однако королева и не предполагала, что эта маленькая хрупкая монахиня обладает таким дипломатическим талантом. Действительно, Адель оказалась прирожденным лидером. Спокойная, мягкая и неизменно доброжелательная, она при необходимости была способна и на пламенные речи, всегда находя нужные слова, чтобы привлечь людей на свою сторону. Призывая их не жалеть жизни в борьбе за освобождение родной земли, она говорила о том, что нельзя оставить свои святыни на поругание силам Тьмы, что пришла пора делом доказать свою верность пресветлым Арагуру Создателю, Эрлоиру Хранителю и Илвантаю Судии и что боги непременно помогут эрафийскому народу в его праведной войне. «Свет ради Силы, Сила ради Света», — повторяла Адель древний дезиз Эрафии, и толпы людей на площадях отвечали ей возбужденным гулом, готовые хоть сейчас идти в священный бой за отечество. Глаза ее при этом сияли воодушевлением, а проникновенные слова, идущие из самого сердца, никого не могли оставить равнодушным. Видя, как Адель выступает перед населением Кариатида, Катерина едва сдерживала слезы радости и гордости: если в Эрафии остались люди, так беззаветно любящие родину — значит, не всё еще потеряно, далеко не всё! С теми же речами Адель без устали разъезжала по окрестным деревням; глубокое знание человеческой натуры и ораторское искусство позволили ей вдохновить на борьбу многих местных жителей и пополнить войско новыми солдатами. Кристиан, взявший на себя львиную долю хлопот, связанных с разведкой и снабжением, тоже радовал Катерину своим серьезным и ответственным отношением к делу. Он выполнял ее поручения со всей тщательностью и, похоже, совсем не позволял себе расслабляться: королева ни разу не видела его пьющим пиво в таверне или травящим байки вечером у костра вместе с другими энротскими рыцарями. С лица этого командира почти не сходило выражение угрюмой сосредоточенности, но при этом он никогда не выходил из себя и не повышал голос на подчиненных. В то же время он был к ним строг и требователен, добиваясь безукоризненного выполнения всех заданий королевы. За усердие и самоотверженность, тем более удивительные, что Кристиан, в общем-то, не имел отношения к Эрафии, Катерина давно простила ему бестактные слова, так некстати вырвавшиеся у него посреди разгромленного Клаудфайра.

Как-то под вечер на верхний этаж таверны, где расположился штаб Катерины, поднялся крепко сложенный черноусый мужчина с простыми и грубоватыми чертами лица, назвавшийся Оррином. Его обветренную кожу покрывали шрамы, потертые кожаные доспехи несли на себе многочисленные отметины от вражеского оружия.

— Я командир партизанского отряда, — сообщил он, коротко поклонившись. — Мы, почитай, уже два месяца изводим тут этих тварей, будь они неладны.

Катерина задумчиво смотрела на вошедшего. Она хорошо помнила слова трактирщика о местных партизанах, услышанные в день прибытия в Кариатид. Да и в дальнейшем до нее не раз доходили слухи, что в здешних краях действует отряд народных мстителей, своими дерзкими и бесстрашными вылазками наводя нешуточный страх на врагов. Королева просила Адель разыскать этих героев, но связаться с ними не удавалось. И вот, похоже, их предводитель сам пришел к ней.

— Так, значит, вы и есть те самые партизаны, о которых здесь столько говорят? — поинтересовалась Катерина. Мужчина удивленно вскинул вверх брови.

— Ого! О нас уже говорят? А что говорят-то?

— Да тут такие легенды ходят о ваших подвигах… Рассказывают, например, что вы дракона убили.

— Дракона? — хмыкнул Оррин. — Не, врать не буду, с драконами мы еще не встречались. Минотавра вот однажды завалили, было дело, а так в основном троглодитов, ну, еще медуз иногда. Так что про подвиги — это слишком громко сказано. Просто бьем их, как можем. А теперь вот прослышали о вас и хотим присоединиться к вашей армии. Возьмете?

— Разумеется. Я с радостью вас приму. Сколько у вас воинов?

— С полсотни лучников… немного, конечно, но сколько уж смог, столько и собрал, — смущенно развел руками командир.

— Что ж, партизанские отряды большими не бывают. Теперь же вы станете частью армии. Хотя пока для нашего войска это лишь громкое название, но врагам от этого легче не будет, — недобро блеснули глаза королевы. — А потом, как только распространится весть о нашей войне, добровольцы появятся! Да и рекрутов наберем.

— Отлично! — воскликнул Оррин, потирая руки. — Сколько ж можно терпеть здесь этих гадов? Их давно пора гнать отсюда в их поганый Нихон! — в подтверждение своих слов он что есть силы хлопнул кулаком по столу.

Катерина согласно кивнула головой, но про себя вздохнула. Она понимала: изгнать гадов в Нихон будет гораздо труднее, чем это представляется Оррину.

Наутро, собрав у себя Кристиана, Оррина и Адель, Катерина спросила их:

— Сколько у нас людей?

Кристиан сообщил ей численность добровольцев, набранных в Кариатиде и окрестностях.

— И еще мои полсотни, — добавил Оррин.

— Плюс те рыцари, которые прибыли со мной из Энрота. Но даже вместе с ними получается слишком мало, — озабоченно произнесла Катерина. — Ну, ладно. Для начала боевых действий должно хватить, а дальше будем надеяться на пополнение. И придется еще обратиться к союзникам. Я думаю, мы можем рассчитывать на помощь Бракады и АвЛи.

— Знаете, я боюсь, что на АвЛи мы не можем рассчитывать, — возразила Адель.

— Почему же? — удивилась королева. — Вы имеете в виду, что между нами есть спорные территории? Это, конечно, осложняет наши отношения, но я уверена, что сейчас, когда речь идет о противостоянии Нихону и Эофолу, эльфы нас поддержат.

— Да нет, проблема не в спорных территориях. Я слышала, что АвЛи была разгромлена Эофолом — еще до этого вторжения.

— Вот ведь твари рогатые, везде успели! — ругнулся Оррин, возмущенно топнув ногой.

— Ага, — меланхолично откликнулся Кристиан. — Лишили нас союзника.

Катерина нахмурилась:

— Адель, откуда эти сведения? Им можно доверять?

— Не знаю. Так говорят местные жители.

— Во всяком случае, проверить это пока не удастся — до АвЛи далеко и между нами враги. А в Бракаду придется ехать мне: с магами могут быть проблемы. Слишком уж они миролюбивы, в войны стараются не ввязываться, и, скорее всего, их правителя придется долго уговаривать оказать нам помощь. Кроме меня никто с этим не справится. Кристиан, на время моего отсутствия вы остаетесь здесь за главного. Вам ясны ваши задачи?

— Более или менее ясны… Мы должны продолжать собирать ополчение?

— Да. И попытайтесь всё-таки выяснить, откуда пришли враги и насколько глубоко они проникли на нашу территорию. Насколько я помню, в этом районе, помимо Клаудфайра, должны быть еще три больших города. Подозреваю, что все они захвачены противником.

— Да уж наверное… — хмуро пробурчал Кристиан.

— Вам надо это проверить.

— И если это так — то освободить их! — воскликнул Оррин, сверкнув глазами. — Я правильно понял, да?

— Ну, на это у нас сейчас вряд ли хватит сил, — урезонила его Катерина. — Вы слишком нетерпеливы, Оррин. Я вас умоляю: не рискуйте. Не ввязывайтесь ни в какие сражения, если не будете уверены в своем превосходстве. Вас, Кристиан и Адель, это тоже касается. Иначе всё наше дело будет погублено. Вы поняли меня?

— Конечно, — кивнула головой Адель. — Нас слишком мало, и потери нести нельзя.

Оррин на это лишь разочарованно вздохнул.

— И еще один момент, — продолжила Катерина. — Теперь, когда Кариатид стал нашей базой, он неизбежно привлечет внимание врагов. Они узнают о нашем прибытии не сегодня, так завтра, и тоже начнут собирать армию. Так что позаботьтесь о строительстве здесь укреплений и подготовьтесь к обороне.

В Бракаду Катерина добиралась долго: дважды приходилось обходить встречавшиеся по пути нихонские отряды, так что до столичного города Спайра она доехала лишь через восемь дней после того, как покинула Кариатид. Город выглядел впечатляюще: причудливые здания были соединены между собой открытыми галереями с изящными колоннами, на их стенах пестрели мозаичные узоры, синие крыши тянулись к небу высокими шпилями с блестящими на солнце флюгерами. Но Катерине было не до разглядывания красот бракадской столицы: все мысли были заняты предстоящими переговорами. Как они пройдут, и удастся ли убедить магов прислать войска?

Аудиенцию Великого Визиря Гэйвина Магнуса она получила на следующее утро после приезда в Спайр. Стражники-джинны, встретившие королеву входа во дворец, провели ее в просторный зал со стрельчатыми окнами и высоким потолком, с которого свисали на золотых цепях затейливые светильники, мерцающие разноцветными огоньками. Правитель Бракады, чуть лысоватый мужчина неопределенного возраста с осанистой фигурой и крутым благородным лбом, флегматично восседал на высоком троне, обильно украшенном драгоценными камнями.

— Приветствую Вас, Ваше Величество, — вежливо наклонил он голову, смерив Катерину прозрачными серо-голубыми глазами. — Позвольте осведомиться, что привело королеву Энрота в наши края?

— Я полагаю, вы знаете, что сейчас происходит в Эрафии?

Лицо Магнуса помрачнело.

— А, так вы здесь из-за событий в Эрафии? Ну да, разумеется, вы же приходитесь дочерью покойному Николаю Грифоново Сердце. Примите мои соболезнования в связи с его кончиной и с этой ужасной войной. Конечно же, я в курсе событий и слежу за развитием ситуации. Поверьте, происходящее в вашей стране очень меня беспокоит и огорчает. Эрафия ведь была нашим ближайшим союзником, и кто бы мог подумать, что она так легко падет перед врагами? Да и вообще, это всегда печально, когда силы Тьмы одерживают верх над Светом.

Глухое раздражение начало нарастать в душе Катерины. Чем выражать сочувствие и пускаться в философские рассуждения — лучше бы предложил помощь!

— Ваше Величество, я вынуждена обратиться к вам за поддержкой, — произнесла она почтительно, но твердо. -Я пытаюсь организовать сопротивление захватчикам, но у нас слишком мало сил, одни мы не справимся. Нам требуется помощь ваших войск.

Гэйвин нахмурился и принялся постукивать пальцами по подлокотнику трона.

— Видите ли, уважаемая… Боюсь, что это не имеет смысла, — сказал он после некоторой паузы.

— Почему?! — опешила Катерина.

— Понимаете, в чем дело… — Великий Визирь смущенно отвел глаза от собеседницы. — По прогнозам наших магов, перспективы Эрафии в этой войне выглядят… э-э… не слишком благоприятными. И наша помощь ничего не изменит.

— Вы хотите сказать, что положение безнадежно, да? — во взгляде Катерины промелькнул вызов.

— Ну… Я этого не говорил…

И тут Катерина поняла причину нежелания Магнуса поддержать ее. Считая ее дело обреченным, бракадский правитель не хотел портить отношения с таким сильным и опасным противником, как Нихон. Гнев охватил Катерину, ей захотелось высказать всё, что она думает о нем и его откровенно трусливой позиции. С трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться, она произнесла как можно спокойнее и мягче:

— Я понимаю, что вы не хотите связываться с Нихоном. Но имейте в виду: ваша осторожность может дорого обойтись не только Эрафии, но и Бракаде. Нихонцы уже у ваших границ, я только что оттуда. Вы знаете, что они разорили Клаудфайр? И перебили его жителей, всех до единого? — глаза королевы сверкнули плохо скрываемой яростью.

Бракадский правитель сдвинул брови:

— Конечно же, мне известно о Клаудфайре. Возможно, нихонцы разгромили его как раз для того, чтобы заставить меня отомстить и тем самым втянуть в войну. Но повода для вторжения в Бракаду я им дать не могу, при всём моем сочувствии к Клаудфайру и ко всему вашему королевству.

— А вы уверены, что нихонцам нужен повод? Думаете, они оставят вас в покое, когда завладеют всеми ресурсами Эрафии после нашего поражения? — голос Катерины едва заметно дрогнул. — Сильно сомневаюсь. Сами ведь знаете: между вашими магами и нихонскими чернокнижниками давняя и принципиальная вражда. Весьма вероятно, что Бракада намечена следующим объектом для нападения. А ваш нейтралитет они могут счесть проявлением слабости, поскольку сами ценят лишь силу и всегда готовы покорить слабейшего.

Суровость сошла с лица Великого Визиря, сменившись выражением задумчивости.

— Вы так считаете?

— Я уверена в этом, — кивнула Катерина.

В тронном покое воцарилась напряженная тишина — такая, что Катерина могла слышать лихорадочный стук собственного сердца. Правитель Бракады сидел, поглаживая подбородок и устремив взгляд в одну точку. Лицо его выглядело бесстрастным, но Катерина чувствовала, что он мысленно возвращается в прошлое, сопоставляет известное, оценивает вероятности… Ей самой логика рассуждений казалась безупречной, но как рассуждает маг и владыка с колоссальным опытом правления? Ведь даже старейшины Эрафии не помнили времен без его соседства.

После долгого размышления, продолжавшегося, казалось, целую вечность, Гэйвин нехотя признал:

— А ведь вы, пожалуй, правы… Ну ладно, убедили. Мы поможем вам, но только не сразу, не сейчас. Нам нужно время, чтобы собрать войско. Будем надеяться, что к этому времени вас еще не разгромят.

Поблагодарив правителя и мысленно поздравив себя с успехом, Катерина встала и направилась к выходу, но вдруг остановилась и нерешительно спросила:

— Ваше Величество, а можно мне поговорить с теми провидцами, с которыми вы обсуждали наши перспективы в этой войне?

— Пожалуйста. Сейчас вас проводят к нашему верховному магу.

Магнус стукнул палочкой по висящему перед ним кристаллу. По помещению поплыл высокий звон, и прямо из воздуха материализовалась фигура высокого джинна с блестящей синей кожей, острыми треугольными ушами и раскосыми глазами, из которых, казалось, исходило золотое свечение. Почтительно поклонившись до земли, джинн обратился к правителю:

— Что вам угодно, господин?

— Солмир, отведи нашу гостью в лабораторию Теодора.

— Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель, — джинн повернулся к Катерине, глянув на нее исподлобья со смесью любопытства и сочувствия. — Идите за мной, госпожа.

Следуя за джинном, Катерина вступила на винтовую лестницу, ведущую на вершину самой высокой башни дворца. Легкий и быстрый Солмир без всяких усилий преодолевал крутые ступени, и Катерина, при всей своей молодости и хорошей форме, едва поспевала за ним. Джинну постоянно приходилось останавливаться и терпеливо ждать ее. Наконец лестница привела их на самый верх, к тяжелой железной двери. Спутник Катерины постучал, толкнул дверь, которая со скрипом отворилась, поклонился и растаял в воздухе.

— Заходите, — послышался надтреснутый старческий голос из-за двери.

Катерина вошла в небольшую тускло освещенную комнатку, доверху заставленную книжными полками. В воздухе пахло бумажной пылью и благовонными смолами. За столом у окна сидел сгорбленный старец с рассыпанными по плечам белоснежными волосами и пышной бородой, свисающей почти до колен. Всё лицо его было в морщинах, кожа рук казалась пергаментной, глаза выцвели, но взгляд их был живым и ясным.

— Приветствую вас, мудрейший — сказала Катерина, наклонив голову.

— Добрый день, королева. Я предчувствовал, что вы придете. Как я понимаю, вы хотите знать, что ожидает вас в войне с Нихоном?

Катерина молча кивнула.

— Боюсь, мне нечем утешить вас, — с сожалением произнес престарелый чародей. — Эрафию ждет страшное будущее. Впрочем, позвольте мне посмотреть еще раз.

Теодор взял со стола тяжелый стеклянный шар на позеленевшей от времени бронзовой подставке, поднес его к глазам и долго смотрел куда-то вглубь. Поставив шар на место, он вздохнул.

— Нет, опять то же самое. Ничего хорошего я не вижу.

— Простите, — робко проговорила Катерина, — а можно мне тоже посмотреть?

Старик повернулся к ней и некоторое время пристально смотрел ей в лицо оценивающим взглядом.

— Что ж, у вас твердое и мужественное сердце. Я думаю, увиденное не поколеблет вашего духа. Смотрите.

Маг протянул Катерине шар, и она принялась внимательно вглядываться в прозрачное, с синеватым отливом стекло. Сначала ничего особенного видно не было, затем поверхность шара заволокло дымкой, а когда он вновь прояснился, появилось изображение — сперва размытое, потом всё более четкое. Катерина увидела, как большая стая черных драконов кружит над полуразрушенным эрафийским селением, изрыгая пламя на крыши крестьянских хижин. Многие дома уже горели, из них в ужасе выбегали полураздетые женщины и дети. Они метались по деревне, пытаясь спастись от драконов, но крылатые чудища настигали несчастных крестьян, вцеплялись в них когтями, поднимали в воздух и бросали с высоты на землю…

Картинка в шаре побледнела, растворилась и сменилась следующей, не менее страшной. Это была темница, переполненная истощенными и истерзанными людьми. Они были заперты в тесных клетках, перед которыми с довольным видом сидели криганские бесы со скользкими желтовато-зелеными телами, перепончатыми крыльями и тонкими крысиными хвостиками. Внезапно все бесы вскочили со своих мест и упали на колени перед степенно вошедшим в темницу высоким краснолицым демоном с короткими загнутыми рогами. Демон отпер дверцу ближайшей клетки, выволок оттуда одного из пленников, привязал к стоявшему посреди темницы столбу и начал яростно хлестать кнутом. При каждом ударе несчастный кричал и дергался, во все стороны летели брызги крови и клочья мяса…

Изображение вновь поменялось. Теперь шар показывал громадную подземную пещеру, в центре которой находился мрачный город весьма странной архитектуры. Сложенные из грубых булыжников черные стены, приземистые башни… В Эрафии никогда не строили ничего подобного, тем более под землей. Вот так, видимо, и выглядели нихонские города. Ворота открылись, и из них вышел огромный отряд неуклюжих троглодитов, вооруженных копьями, и минотавров с тяжелыми боевыми топорами. Их физиономии были исполнены мрачной решимости, глаза минотавров горели хищным блеском…

И опять в шаре появилась новая картина. Еще один город — на этот раз не нихонский, а эрафийский, но над его полуобвалившимися башнями развевались черные флаги Нихона, а по стенам прохаживались стражники-минотавры. Холодный ужас стиснул сердце: Катерина сразу узнала этот город, его нельзя было не узнать… Но сознание протестовало и отказывалось верить, что это — столица Эрафии, родной Стедвик. Нет, только не это! В отчаянии схватив магический прибор, Катерина стала яростно трясти его и стучать кулаком по стеклу, но ничего более обнадеживающего не увидела. В глубине стекла отражалось то же самое: полуразрушенный Стедвик и вражеские флаги над ним. И больше ничего.

— Не ломайте прибор, — вернул ее к реальности мягкий голос Теодора. — Он ни в чем не виноват, не так ли?

Катерина умоляюще взглянула на провидца.

— Но ведь это неправда, это не может быть правдой! За всю историю Эрафии никаким врагам ни разу не удавалось… — в горле пересохло, и она судорожно сглотнула.

— …захватить вашу столицу? — невозмутимо продолжил волшебник. — Знаю, что не удавалось. Нихонцы мечтают изменить эту ситуацию — и, к сожалению, преуспеют в этом.

— Скажите, — с робкой надеждой спросила Катерина, — а ваши шары могут ошибаться?

Теодор печально покачал головой:

— Может случиться всё, но рассчитывать на это не стоит. Они всегда работали безупречно, и за всё время я не сделал с их помощью ни одного неверного предсказания. Так что всё, виденное нами, к несчастью, почти неизбежно сбудется.

Катерина подавленно молчала. Провидец долго глядел на нее мудрым проницательным взглядом, а затем сказал:

— Вам ни в коем случае нельзя впадать в уныние. Это война, и в ней может случиться всякое. Самые неприступные твердыни могут пасть, и всё же это ещё не поражение, Эрафия не побеждена, пока не сломлен её народ, пока сражается армия и у неё есть предводитель. Вы сами понимаете, что исход сражения зачастую зависит от настроения полководца. Пока вы в состоянии вселить уверенность в души ваших воинов — не всё еще кончено. Так что держитесь. Мне бы очень хотелось помочь вам в этом. Подождите, может быть, среди моих магических артефактов отыщется что-нибудь полезное для вас.

Открыв стоявший на полу массивный кованый сундук, он стал перебирать лежавшие в нем вещи — в основном различные амулеты и свитки с заклинаниями.

— Нет, у меня тут всё в основном для колдунов. Жаль, что вы не знаете магии, она бы вам очень пригодилась. Но вы следуете путем не мага, а воина. Редко кому удается быть тем и другим одновременно. По-моему, некоторые зачатки магических способностей у вас есть, но овладение искусством колдовства потребовало бы от вас много времени. Я понимаю, что сейчас вам не до этого… А, вот, нашел! Я же помнил, что он у меня где-то был…

И маг протянул Катерине небольшой кулон с прозрачным зеленым камнем в узорчатой бронзовой оправе.

— Это амулет мужества. Он укрепит ваш дух. Ну-ка, наденьте его.

Катерина надела амулет на шею — и отчаяние стало постепенно уходить из души, сменяясь спокойной решимостью.

— Ну что, легче? — улыбнулся Теодор. — По глазам вижу, что легче. А теперь возвращайтесь к своим войскам. И пусть мужество не покинет вас.

Поблагодарив прорицателя, Катерина вышла. Она дала себе слово, что никогда не позволит себе сдаться, какие бы испытания ее ни ждали. Она будет уверенной и собранной, ничем не выдавая своих сомнений и растерянности. И никому, ни одному человеку не расскажет о том, что она увидела в магическом шаре верховного провидца Бракады.

Вернувшись в Кариатид, вокруг которого теперь возвышались новенькие стены из поставленных тыном бревен, еще пахнущие свежеструганным деревом, Катерина зашла к Кристиану.

— Ну, как? — спросил он ее. — Бракада поможет нам?

— Поможет. Мы договорились. Но это будет нескоро, пока надо справляться самим. А у вас как дела?

Кристиан потер свежий шрам на руке:

— Могли быть и хуже. Я так и знал, что в ваше отсутствие нихонцы нападут на Кариатид — вот и напали, а у нас еще укрепления достроены не были. В общем, рубка вышла нешуточная, но ничего, справились — их, на наше счастье, пришло не так много. А насчет городов, которые есть в этой области, вы были правы. Здесь их действительно три: Плинт на западе, Трейлия на севере и Мирхем между ними, на реке Тарре. И все контролируются противником — естественно, этого и следовало ожидать. Но теперь, кажется, появилась надежда их освободить. Не знаю уж, что будет дальше, но пока нам везет. Мы нашли главный город нихонцев, Терранеус. Они построили его здесь под землей и нападали оттуда на наши селения.

— Терранеус? Ну и название… — поморщилась Катерина.

— А чего же вы хотите от чернокнижников, Ваше Величество? — усмехнулся Кристиан. Они сроду не увлекались изящными искусствами, ценят лишь силу. Хотите посмотреть?

— Что посмотреть? Штурм города? Разумеется, хочу. Врага надо знать…

Кристиан злорадно сверкнул глазами:

— Если хотите увидеть их защитные тактики, то вы опоздали!

— Как? Вы что, уже взяли его?

— Взяли. На прошлой неделе.

Катерина облегченно вздохнула. Это была первая обнадеживающая новость, не считая обещанной помощи Гэйвина Магнуса. «А может, всё не так страшно?» — подумала она. Но увиденное в Бракаде, снова встав перед глазами, заставило ее опомниться: сейчас не следовало поддаваться иллюзиям.

— Ну что же, Кристиан, поздравляю вас, — ободряюще улыбнулась она. — Это наша первая серьезная победа. — Давайте надеяться, что не последняя… Ну так что? Город смотреть будете?

— Конечно.

— Тогда поедемте со мной.

Проскакав от Кариатида чуть больше часа, Кристиан и Катерина остановились у невысокого холма, поросшего колючей травой. Посреди разрытого склона чернела ржавая дверца с тяжелой кованой ручкой. Кристиан рывком распахнул дверь и шагнул внутрь, освещая путь факелом; Катерина последовала за ним. Некоторое время они стояли, привыкая к темноте; наконец в бледном рассеянном свете покрывающих стены плесневых грибков стала различима крутая лестница. Осторожно спустившись по крутой лестнице, они оказались в тесном туннеле, пропахшем сыростью и плесенью. По стенам сочилась вода, каменистый грунт был истоптан копытами минотавров, каждый шаг отдавался гулким эхом в гнетущей тишине подземелья. «Да как же можно здесь жить? Всё равно что в могиле» — подумала Катерина.

Расширившись, туннель привел в огромную пещеру, посреди которой в бледном свете плесневых грибков виднелись мощные крепостные стены. Их очертания показались Катерине знакомыми. Нет, это был не тот город, что отражался в магическом шаре бракадского провидца. Этот был существенно меньше, и стены его были не черными, а болотно-зелеными. Но в целом он напоминал тот, виденный в Бракаде, и производил не менее жуткое впечатление. Похоже, все нихонские города походили один на другой — по одному плану, что ли, их строили?

Изнутри Терранеус производил совсем уж странное впечатление. Большинство жилищ нихонцев представляли собой норы и пещеры, уходящие вглубь подземелья. Все улицы были изрыты этими норами, и лишь кое-где возвышались строения более привычного вида, часто с проломленными стенами и выбитыми окнами. Катерина оглядывалась вокруг, с омерзением вдыхая зловонный воздух. Трупы уже были убраны, о них напоминали лишь заляпанные кровью мостовые, но запах тления, все еще стоявший над полуразрушенным городом, был невыносим в духоте подземелья.

Внимание королевы привлекло громадное здание посреди центральной площади — то ли дворец, то ли храм Тьмы. От него остались лишь обвалившиеся стены и одиноко торчащие колонны, но даже по этим руинам можно было представить, какой внушительный вид оно имело. Обойдя развалины, в одном месте Катерина наткнулась на кучу растрепанных книг и втоптанных в грязь мятых листков бумаги — видимо, здесь была библиотека. Едва не оступившись на скользкой мостовой, королева присела на корточки перед рассыпанными бумажками. Ничего интересного: мудреные тексты молитв темным богам, магические книги и вырванные из них страницы, испещренные непонятными знаками. Но на одном листке, выпавшем, вероятно, из дневника вражеского командира, Катерина прочла следующее: «Сегодня криганские союзники сообщили мне о взятии Плинта, последнего неприятельского города в этой области. Всё идет по плану — отныне мы полностью контролируем южное побережье. Воистину, силы Тьмы благоволят к нашему походу — победы даются даже легче, чем ожидалось. Внезапная смерть короля Грифоново Сердце даровала нам счастливую возможность наконец-то покончить с этой проклятой Эрафией. Она больше никогда не сможет препятствовать могуществу Нихона и торжеству Тьмы».

— Кто это писал?! — в ярости вскричала Катерина, скомкав листок и отшвырнув его в сторону. — Кристиан, где их командующий?

Недобро усмехнувшись, Кристиан махнул рукой в сторону свежего кургана посреди площади.

— Валяется вон в той яме вместе со своими воинами. Собаке — собачья смерть. Ваше Величество, а с городом-то что теперь делать?

Катерина обвела взглядом приземистые темные стены и чернеющие дыры входов в жилые пещеры.

— Разрушить. Подобным городам не место в нашей стране.

Кристиан был прав: потеряв Терранеус, враги оказались не в состоянии удерживать и занятые ими эрафийские города. Впрочем, сражения за Плинт, Мирхем и Трейлию оказались трудными и кровопролитными, поскольку противник сосредоточил там достаточно большие силы. Но, несмотря на понесенные потери, в итоге армия Катерины даже выросла — вместо павших в нее влились жители освобожденных городов.

Назначив в отвоеванных городах губернаторов и строго наказав им немедленно покончить с рассеянными по глухим закоулкам бандами врагов, Катерина вместе с отрядами Кристиана, Оррина и Адели двинулась на север, к столице. Она понимала, что рискует, беря с собой почти всю армию и оставляя позади провинцию, наводненную шайками нихонских и криганских завоевателей. Но воинские школы в городах быстро обучали новых рекрутов, и можно было рассчитывать, что через неделю-другую гарнизоны этих городов станут достаточно сильны, чтобы отбить даже совместное нападение всех оставшихся банд.

Однажды во время привала в палатку Катерины вошел Кристиан, возбужденный и запыхавшийся. По его лихорадочно горящим глазам было сразу понятно: он собирается сообщить какую-то важную весть.

— В чем дело, Кристиан? — подняла бровь королева.

Рыцарь вытер пот с раскрасневшегося лица.

— Ваше Величество, я только что узнал следующее. К нам пытается прорваться какой-то эрафийский лорд с остатками своего отряда.

— Какой лорд?

— Если я не ошибаюсь, его зовут Хаарт. Его армия действовала к северу отсюда, а теперь враги окружили их и почти всех перебили. Надо бы помочь…

Катерина покачала головой:

— А, лорд Хаарт… Я знакома с ним — это знаменитый герой Энрота. Вы, Кристиан, слишком молоды, чтобы знать его, но могли слышать о его подвигах, когда он поддержал Роланда в Войнах за Наследство.

— А, так это тот самый рыцарь? Ну да, я о нем слышал. Насколько я знаю, он давно покинул Энрот?

— Да. Прибыл сюда в свите Роланда и остался служить моему отцу.

— Хм… А в Энроте поговаривают, будто его отъезд был связан с увлечением некромантией.

— Лорд Хаарт и некромантия? — во взгляде Катерины отразилось недоумение. — Крайне сомнительно. Я слышала о нем совсем другие отзывы. Мой отец считал его отважным воином и прекрасным полководцем, пожаловал ему за безупречную службу большие владения в этих землях и назначил воеводой. У меня нет оснований сомневаться в оценках отца. И, безусловно, лорду Хаарту надо помочь.

— А справимся? — Кристиан с сомнением глянул на королеву. — Между нами и лордом большой отряд нихонцев. В основном троглодиты, но среди них есть медузы и даже минотавры. По общей численности — примерно столько же, сколько у нас.

Катерина крепко задумалась, машинально теребя цепочку с амулетом мужества. Битва предстояла серьезная, и риск поражения был более чем реален. С другой стороны, нельзя же бросать остатки армии Хаарта наедине с врагами? Эх, кто бы подсказал правильное решение…

— Так… С троглодитами и медузами справимся, а вот минотавры — это серьезно. Они сильнее наших лучников и копейщиков… намного сильнее…

— Думаете, не стоит связываться? — спросил Кристиан, сверля королеву взглядом.

— Риск, конечно, есть, и немалый. А у лорда сколько воинов?

— Не могу точно сказать.

— Ну, в любом случае не десяток, раз такая армия его осаждает. Я думаю, вместе с ним мы их одолеем, хотя потери, конечно, неизбежны. Но на войне без потерь не бывает. Ладно, командуйте готовиться к сражению.

То ли Катерина переоценила силу своих лучников и копейщиков, то ли врагов оказалось больше, чем она рассчитывала, но только битва выдалась очень тяжелой и кровавой. Эрафийские лучники били дружно, но скоро уже не могли пустить в ход свое оружие — троглодиты обступали их плотной толпой, не давая стрелять. Зато нихонским медузам, также вооруженным луками, никто не мог помешать выпускать стрелы — их магический взгляд парализовал всякого, кто решался подойти вплотную. Мышцы сводило страшной судорогой, люди будто каменели, а затем их, лишенных возможности двигаться, беспрепятственно добивали троглодиты и минотавры. Последние наносили армии Катерины наибольший урон, и убить этих здоровенных тварей было крайне сложно. Построившись плотными хирдами и выставив впереди себя щиты, они с бешеным мычанием неудержимо врезались в ряды эрафийцев и начинали без устали орудовать тяжелыми топорами, раскалывая черепа, круша ребра, превращая тела в бесформенное кровавое месиво. А затем в прорехи, образовавшиеся в строю эрафийских воинов, устремлялись троглодиты. Они были не столь сильны, но брали числом. Оррин, отчаянно чертыхаясь и еле успевая уворачиваться от ударов, раздавал приказы лучникам, пытаясь перестроить их так, чтобы дать пространство для стрельбы, но это было уже невозможно — враги наседали со всех сторон. Чуть в стороне от основной массы сражающихся сосредоточенно колдовала Адель. Дымящиеся огненные шары срывались с ее пальцев и шипением ударялись о тела рвущихся к ней нихонцев. Обожженные троглодиты с дикими воплями валились наземь, минотавры же лишь коротко вскрикивали и продолжали наступать. Добраться до волшебницы им пока что не удавалось, ее прикрывал большой отряд копейщиков под командованием Кристиана, но этот отряд редел с каждой минутой. Повсюду раздавались хриплые выкрики, лязг ударяющихся о доспехи мечей и топоров, стоны раненых, грохот падающих тел. Катерина, до боли стиснув в руке подзорную трубу, с ужасом смотрела, как могучие минотавры, остервенело размахивая своим оружием, с одного удара насмерть сражают копейщиков и лучников, как ее воины, обливаясь кровью, один за другим падают с предсмертными криками на изрытую копытами землю. Она кляла себя за то, что ввязалась в эту битву. Сотни людей впустую гибли только из-за того, что недостаточный опыт командования не позволил ей верно оценить соотношение сил! Королева уже собиралась приказать своему войску отступить, прикидывая, кем пожертвовать для отвлечения нихонцев, чтобы отступление не превратилось в избиение. Но внезапно в вышине раздался звук хлопающих крыльев, и в гущу сражающихся врезалась, спикировав с неба, огромная белая фигура. Это была не птица, как сначала показалось потрясенным эрафийцам, а могучий воин с громадным серебристым мечом и белыми крыльями за спиной. Восторженный возглас замер на губах Катерины, зачарованно глядящей на нежданного помощника. «Ангел», — всплыло из глубин памяти полузабытое слово, которым в её детстве назывались сказочные защитники, помогавшие героям и спасавшие слабых. Так, значит, это были не сказки?

Растолкав троглодитов мощными крыльями, ангел легко взмахнул мечом — и сразу с десяток врагов упали замертво. Со всех сторон в крылатого воина полетели стрелы и метательные копья, белоснежное оперение обагрилось кровью, но он продолжал отбиваться от наседающей оравы нихонцев. С каждым ударом ангельского меча груда валявшихся кругом окровавленных тел становилась всё больше. Многие вражеские воины в ужасе побежали прочь, бросая щиты и топоры, но на смену им уже несся хирд взлохмаченных минотавров с неистово горящими глазами. Издав устрашающий рев, быкоголовые монстры с бешеной яростью накинулись на ангела. Хлопая крыльями и размахивая мечом, он расшвыривал их в стороны. Некоторые, утирая кровь, поднимались и вновь устремлялись на него, но следующий удар снова валил их на землю. Впрочем, и ангелу приходилось несладко — всё его тело было в кровавых ранах, одно крыло бессильно волочилось по земле, перебитое топором минотавра. Вид грозного и прекрасного белокрылого воина, в одиночку отражающего целые толпы врагов, вдохновил эрафийцев, и они вновь бросились в атаку. Неприятели не выдержали, дрогнули и побежали, а навстречу с радостными криками уже мчались воины лорда Хаарта, сражая зазевавшихся троглодитов…

После боя Катерина зашла в санитарную палатку, где целители пытались привести в чувство израненного ангела. Сердце ее сжалось, когда она увидела могучего воина, только что сражавшего одним ударом по нескольку подземцев, беспомощно лежащим на койке с бессильно свесившимися крыльями и лицом столь же белым, как растрепанные перья.

— По-видимому, мы ничем ему не поможем, — устало вздохнул один из лекарей, обернувшись к королеве и поймав ее вопрошающий взгляд. — Он потерял слишком много крови. Скорее всего, так и умрет, не приходя в сознание.

Катерина подошла к ангелу и прикоснулась к его холодной руке. Он слабо застонал, открыл глаза и прошептал что-то неразборчивое.

— Что вы говорите? Повторите, я не расслышала, — попросила Катерина, наклонившись к нему поближе.

— Помогите… Наш город… Он в осаде… Мы сами не справимся…

— Какой город? Где он находится?

— Ангельский… Белое Перо… — из последних сил прохрипел умирающий. Тело его обмякло, глаза закатились. — Скончался, — констатировал находившийся рядом лекарь.

У Катерины ком подступил к горлу. К человеческим смертям она, как это ни ужасно, уже начала привыкать, но видеть, как на ее глазах умерло существо из сказок, оказалось слишком тяжело. Тем более что в этих сказках ангелов всегда изображали неуязвимыми и непобедимыми. Едва сдерживая слезы, королева поспешно вышла из палатки.

Когда Катерина увидела лорда Хаарта, своим запыленным и осунувшимся лицом он мало напоминал величавого вельможу, знакомого с давних дней сватовства Роланда.

— Какое счастье, что вы вернулись, — сказал лорд. — Народу нужен вождь. Сами же видите — без вашего отца здесь всё развалилось. Если бы я знал, к чему приведет его смерть, если бы знал!

Катерина недоуменно подняла бровь:

— А что, разве вы могли ее предотвратить?

Лорд в отчаянии обхватил голову руками.

— Ох, не знаю… Я ведь был рядом с ним, позвал бы вовремя лекарей — может, и обошлось бы. Но кто же думал, что его недомогание столь серьезно? А теперь его нет, и всё летит к чертям, — лицо рыцаря перекосилось, будто от зубной боли. — Да что ж это за страна такая, почему тут всё держится на одном короле? Я думал, генерал Кендал хоть как-то будет справляться со своими задачами, а он полная бездарь! Никуда не годный полководец!

— Ну зачем же вы так? — Катерине стало обидно за генерала, которого она знала с детства и о котором всегда была самого высокого мнения. — Я уверена, Кендал делает всё от него зависящее, просто враги наши слишком сильны. — Да какая разница, если мы с самого начала войны только то и делаем, что отступаем? — Хаарт раздосадовано махнул рукой. — Шесть недель назад подземцы были уже на подступах к Стедвику, а с тех пор если что и изменилось, то наверняка не в нашу пользу. Бьют нас, как беспомощных щенят. Вот у меня, например, был большой отряд — а осталась жалкая кучка воинов…

— Не падайте духом, лорд. Всё еще может измениться к лучшему. Во всяком случае, мы уже достигли некоторых успехов. А теперь надо двигаться к Стедвику. Может быть, совместными усилиями мы сможем отогнать оттуда врагов. Людей у нас, конечно, мало, но мы ждем еще помощи из Бракады. Если бы и этих ангелов тоже привлечь на свою сторону… Что это за город Белое Перо, где он? Вы случайно не знаете?

Лорд Хаарт пожал плечами:

— В первый раз слышу. Я вообще не знал, что в Эрафии есть ангелы.